Сообщество - CreepyStory

CreepyStory

16 500 постов 38 913 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

159

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от
канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
346

Узник кошмаров

С чего бы начать? Всё началось с того, что мне на почту пришло электронное письмо. От моего товарища и коллеги по работе, Глеба. Мы вместе с ним дружили с детства - учились в одном классе, потом вместе оканчивали техникум, а сейчас работаем в рекламном агентстве монтажниками световых конструкций. Правда, Глеб к тому моменту был уже две недели как в отпуске.

Содержимое письма было весьма необычным, и больше походило на розыгрыш, или приступ фантазии у товарища. И я так поначалу и решил. Но письма продолжали приходить на мой ноутбук и в последующие дни, и они теперь стали больше походить на просьбы помощи. Телефон Глеба не отвечал, вызовы по скайпу оставались без ответа, хотя Глеб писал, что пытается мне отвечать.

Наконец, я не выдержал, позвонил брату Глеба, у которого, как я знал, был запасной ключ от квартиры товарища, и мы решили нанести визит. То, что мы обнаружили в его жилище, заставило нас обратиться полицию.

В общем - он пропал. А квартира имела такой вид, будто там уже много лет никто не жил. Хотя соседи утверждали, что последний раз видели товарища с пару недель назад. Везде лежал толстенный нетронутый слой пыли. Углы опутывали паутинные покрывала. Люстра в большой комнате вообще скрывалась в паутинном коконе. Деревянная мебель рассыпалась трухой при прикосновении, а обои полотнищами отваливались от стен, уступая место чёрным пятнам грибков. Подоконники усыпали кучки сухих трупиков мух и бабочек. В поржавевшем холодильнике, среди бледных зарослей пушистой плесени, укрывались зловонные сгнившие останки продуктов. В шифоньере - пыльные полуистлевшие лохмотья. Даже ванна проржавела насквозь, и кишела мокрицами и многоножками в куче осыпавшегося со стен кафеля. Аквариум высох, и в слое пыли покоились рыбьи скелетики. Под помутневшей ЖК-панелью телевизора, висящей на стене, засохли сосульками чёрные потёки, словно с экрана некогда текла маслянистая жидкость. А компьютер выглядел так, будто расплавился в бесформенную глыбу, хотя на нём не было видно следов огня.

Следователи разводили руками, опрашивали соседей, и пытались найти хотя бы какие нибудь следы. Поиски длились несколько дней и всё безрезультатно. Но самое удивительное - ко мне продолжали приходить письма от Глеба. И каждый раз всё более странные, и в них всё больше читалась безнадёжность и покорность судьбе. Отслеживание IP-адресов писем показывало, что они отправлялись с компьютера в квартире Глеба. Но это было невозможно, так как тот уже давно был сплавленной кучей пластика и металла, и находился в качестве улики в отделении полиции. Мы давали объявления в газеты и радио, полиция запрашивала розыск в соседних городах и регионах. Ни каких следов.

Потом письма перестали приходить, и я догадывался почему. Я начал склоняться к тому, что все, что описано в этих посланиях - правда. Жуткая, мистическая, безумная, но, правда. Поэтому я решил собрать все эти тексты воедино, упорядочить, отредактировать, и опубликовать в интернете. А вы сами решите, что это - реальность, или безумие. Существуют ли на самом деле у нашего мира другие грани, не ведомые нашим чувствам? Те миры, откуда приходят наши ночные кошмары, демоны наших фобий, страхи из потаенных глубин сознания. Правда ли то, что рассказывали по всяким РЕН-ТВ про параллельные измерения? Решать вам. Я же могу только догадываться, через какие мучения и ужасы прошёл мой товарищ. И если он ещё жив, то я ему могу только посочувствовать, потому что он там, где помочь ему уже никто не сможет.

***

Привет Макс. Надеюсь, хотя бы до тебя дойдёт моё сообщение. Я вообще тут ни в чём не уверен. Наверное, то, что ты прочтёшь, покажется тебе безумным бредом. Решишь, что я упился до белой горячки. Я бы и сам так подумал. Но, тем не менее, всё написанное - правда.

В общем - мне нужна помощь. Я уже третий день не могу выйти из своей квартиры. Точнее, входную дверь я могу открыть, только вот что за ней увижу в этот раз, боюсь даже гадать. Окна - тоже не вариант. За ними теперь полная тьма. И то, что может в ней находится, меня пугает. Я не выключаю больше свет во всех комнатах, благо электричество ещё есть, хотя порой и бывают перепады. И оставшийся комплект запасных лампочек, свечей и пары фонариков с батарейками к ним постоянно под рукой. Так же я теперь не запираю дверь ни в одно помещение, в спальню, ванную, и даже шифоньер. Потому что, открыв её в следующий раз, боюсь попасть вообще неизвестно куда. Продукты у меня пока есть. Благо холодильник не проявляет странностей, скорее всего это связано с электромагнитными полями, которые он генерирует во время работы. Но что будет, если электричество пропадёт, боюсь даже представить. Кроме стандартного набора холостяка, в виде замороженных пельменей и сосисок в холодильнике, есть несколько пакетов с крупами и макаронами, десяток кило картошки и связка бананов, а на антресолях я обнаружил несколько банок с маринадами, вареньями и консервы. И ещё у меня есть две упаковки армейских пайков, купленных когда-то, на случай похода на рыбалку. В общем, на месяц продуктов должно хватить, если разумно экономить. Но надеюсь, что меня спасут раньше.

Вода из кранов тоже пока идёт, только напор небольшой, она ржавая и неприятно пахнет. Я её кипячу, благо газ ещё есть, но слабый и горит зелёным коптящим пламенем. Кипячёной водой наполнил уже ванну и все ёмкости в квартире.

Но перейдём к делу. Всё началось неделю назад. Встав утром, полусонный, почёсываясь и зевая, я открыл шифоньер, и оторопел. За дверцами старого, совдеповского шкафа уходил во тьму тоннель. Прямоугольный, размерами как раз вписывающийся в границы проёма. Он был полностью земляной, а стены и потолок его укрепляли старые посеревшие доски с пучками бледных поганок и паутиной по углам. Всё это освещало несколько тусклых лампочек висящих друг за другом, прямо на витых шнурах, не далеко от дверцы. А дальше была непроглядная тьма.

Я оторопел в изумлении на несколько секунд. Мозг отказывался воспринимать увиденное. Это был прямо какой-то сюр. В голове только мелькали какие-то нелепые мысли про Нарнию и кроличью нору из Алисы. И тут из глубины тоннеля дробясь эхом, мне навстречу двинулась волна шуршания. Словно сотни ножек насекомых и крыльев летучих мышей. В лицо повеяло затхлым воздухом, а паутинные завесы потянулись в мою сторону. Там, во тьме, ко мне явно что-то приближалось. Адреналин вывел меня из оцепенения, и у меня хватило ума закрыть дверцы до того, как шуршание приблизилось. Всё сразу стихло, но для надёжности я подпёр шифоньер спинкой стула и отбежал в другую комнату, приготовившись закрыть за собой дверь. Всё было тихо.

Когда адреналин стал отпускать, а мозг покинул сумбур и паника, и вернулась ясность мышления, начал обдумывать увиденное. Что это? Может я не до конца проснулся? Или от переработки начались галлюцинации? Для начал я осмотрел шифоньер снаружи, заглянул за него. Ничего странного. И только потом я рискнул убрать стул и приоткрыть дверцу. За ней не оказалось ничего, кроме весящей на плечиках одежды. За одеждой - обычная фанерная стенка. Никаких признаков тоннеля.

На работе у меня постепенно сгладились воспоминания и ощущения прошедшего. Я просто решил, что всё это очень реалистичный кошмар на почве недосыпа и переутомления, ведь перед отпуском на меня навалили дополнительную работу. Но через несколько дней случилось ЭТО. Целый колейдоскоп мистических и жутких событий, которые затянули меня в свой водоворот и утянули в бездну кошмара.

Вечером, после работы, я, как обычно, принял душ и собирался посмотреть телек. Обычно, ради экономии, я не держу в комнатах свет включенным, ведь живу один. И выходя из ванны, прохожу привычный маршрут до дивана в большой комнате в полной темноте. Особенно в это время года. А путь мой лежит мимо коридорчика прихожей. И вот уже поравнявшись с ним, во тьме я услышал странное шуршание со стороны входной двери. Прислушался. Может это снаружи пьяный сосед квартирой ошибся? Двинулся в темноте к двери, что бы посмотреть в глазок на нарушителя спокойствия. Протянул руку к выключателю света - он слева от выхода, на стене, на уровне пояса. Это удобно, когда входишь в квартиру, сразу модно зажечь свет. И тут рука моя наткнулась на что-то холодное, мягкоупругое и скользкое, а прямо у лица раздался всхлип, больше похожий на женский. В нос ударили ароматы свежей земли и гнили. Я в ужасе отпрыгнул и прижался спиной к стене. Опять раздалось шуршание, только теперь словно чья-то рука шарила по обоям. Щёлкнул выключатель, вспыхнула лампа, и мой уже готовый вырваться из лёгких крик застыл глухим стоном! В прихожей никого не было. Я сполз по стене на пол, обхватив себя руками и, не веря, глядел на мокрые отпечатки босых ног на полу.

Из состояния грогги выбрался, только употребив две рюмки коньяка. Я уже начал убеждать себя, что это был ни какой не зомби или призрак, а очень сильная галлюцинация, или что это какая-то цыганка смогла пробраться ко мне в квартиру, пока я принимал душ. Даже проверил замки. Всё закрыто. На всякий случай накинул ещё дверную цепочку.

Алкоголь подействовал умиротворяюще. Я уже улёгся в постель, и попытался заснуть, но какое-то беспокойство не отпускало. Ворочался, и глазел в тёмноту комнаты. Взгляд мой зацепился за кучу одежды, брошенную на стуле в углу. В тусклом свете из окна она выглядела зловеще. И чем дольше я всматривался, тем более жутко мне становилось. Ледяные мурашки проползли по позвоночнику. Нет, уверял я себя, это всего лишь халат, свитер и брюки, свисающие со спинки, а ни какая не фигура в капюшоне, сидящая на корточках в том месте, где должен быть стул, и глядящая на меня из тёмного провала на месте лица.

Я уже почти убедил себя в том, что сам себя накрутил, и испугался банальной игры света и тени, уже начал успокаиваться, но тут таинственная фигура, с чуть слышным хрустом склонила голову к своему плечу. Придушенно вскрикнув, я метнулся к тумбочке и щёлкнул выключателем настольной лампы! Желтоватый свет озарил комнату, осветил стул в углу. Стул, и обычную кучу обычной одежды. Никакой фигуры в капюшоне, конечно же не было. Я дрожал и пытался успокоиться. Встал с кровати, и зашвырнул одежду в соседнюю комнату. От греха подальше. Свет я решил не выключать.

Естественно, ни о каком сне уже речи не шло. Я лежал и вздрагивал от каждого шороха, озираясь по сторонам. Но, всё же через некоторое время, видимо, задремал, потому что меня разбудил посторонний шум. Это был едва слышимый звук телевизора. Кто-то из соседей смотрел, судя по тому, что я слышал, какой-то нудный сериал. Переговаривались мужчина и женщина, иногда на фоне какой-то заунывной музыки, ассоциирующейся у меня почему-то с фильмами Хичкока. Через некоторое время я понял, что не могу разобрать ни единого слова из услышанного. И к тому же звук шёл со стороны шифоньера. Меня это сразу насторожило. Ведь там внешняя стена, а значит, не может быть никаких соседей с телевизорами! Сразу всплыла в памяти сцена с земляной норой в моём шкафу. Я встал, и осторожно приблизился к деревянным дверцам. Звук явно шёл из шифоньера. Осторожно взялся за ручку и приоткрыл дверцу.

За ней оказалось помещение, чьи стены скрывались во тьме. Низкий бетонный потолок и кафельный пол. А по центру комнаты стоял телевизор. Это выглядело так нелепо - старенький кинескопный телевизор в деревянном корпусе, на тоненьких ножках. Рога антенны сверху. На экране, всего лишь на мгновение успел увидеть черно-белые кадры какого-то старого фильма. Успел услышать обрывок фразы на незнакомом языке, на фоне унылой музыки. И успел заметить, что персонажи с экрана глядят на меня, и у них нет глаз. Чёрные дыры глазниц, раскрытые в невозможном зевке рты и неподвижные лица. Изображение тут же сменилось рябью помех. А ещё через секунду раздался гулкий вдох. Я слышал подобное как то в зоопарке, у клетки с медведями. Чья-то тёмная фигура заслонила экран, щёлкнул выключатель, и в таинственной комнате в шкафу наступила тьма. Я тут же захлопнул дверцы, и отпрыгнул. Из шифоньера раздалось затихающий разочарованный рык. И всё закончилось.

Остаток ночи я провёл в кухне, в обнимку с кружкой кофе. Решил, что утром съеду из этой проклятой квартиры, к чертям собачьим, подальше! Но сперва нужно сходить на работу и уладить кой какие дела.

Быстро умылся, оделся, выключил свет в прихожей и открыл входную дверь. За дверью была темнота, но я не придал этому значения. Такое иногда бывает, когда кто-то из соседей в целях экономии выключает на площадке свет, или перегорает лампа. Сделал шаг вперёд, и нога, не встретив опоры, ушла вниз, во тьму, увлекая меня за собой. Я повис, судорожно вцепившись в дверные ручки с двух сторон двери, по инерции качнулся на них, распахивая, и оттолкнувшись ногой от стены, вернулся обратно к входу в прихожую. Ухватившись за порог, стал тяжело вползать в квартиру. С ноги сорвался кроссовок, и где-то далеко внизу я услышал глухой всплеск, который подхватило гулкое эхо.

Мне казалось, что я схожу с ума. Я стоял на пороге своей квартиры, и светил фонариком телефона в проём. А за дверью был какой-то сюр. Это было невозможно, невероятно, перечило всей логике мирозданья. Я видел огромное тёмное помещение. Точнее, только его противоположную бетонную стену в полусотне метров от меня. Потолок и боковые стены терялись во тьме. А вместо пола, далеко внизу, отблескивала радужными разводами вода. Всё помещение во всех направлениях пересекали ржавые железные балки, а с невидимого потолка свешивались тросы и цепи. В противоположной стене, между сколами бетона, обнажающими ржавые скелеты арматуры, виднелись несколько круглых сливных отверстий, от которых по стене спускались грязные потёки. Жуткую тишину нарушали лишь редкие капли и далёкие всплески. Эхо доносило металлические поскрипывания и тихий лязг цепей.

Я не сразу понял, что свет фонарика дрожит от того, что дрожу я сам. Не знаю, сколько времени я так стоял, вглядываясь в этот отрывок кошмарного бреда, воняющий старой канализацией и ржавым металлом. В себя я пришёл, когда слух мой уловил приближающийся шелест тысяч паучьих лапок, и плеск воды от плывущих тел, не видимых в темноте. Хлопнул дверью, запирая её на все замки, и отступил в большую комнату. И только тут я понял, что за окнами полная тьма.

Макс, поверь мне. Я не сошёл сума, не упился до белой горячки. Я попал в какой-то кошмар, прямо не выходя из квартиры. И я не могу выйти из неё. За входной дверью скрывается что-то ужасное. Я периодически выглядываю в глазок, но вижу лишь темноту. Потому моя дверь всегда заперта.

За окнами тоже тьма. Я думал воспользоваться ими для того что бы выбраться наружу, но там невидно ни черта. Только, если высунуться, вижу стену своего дома. Точнее, это не совсем так. Эта стена уходит в бесконечность во всех направлениях: вверх, вниз, в стороны. И в ней, сколько хватает глаз, окна соседних квартир. Только они тёмные, мёртвые. Я пытался кричать, топать, стучать в потолок, но вокруг меня тишина. Словно дом внезапно опустел. По сотовому не могу ни до кого дозвонится, в трубке слышны лишь жуткие хрипы и писки. Интернет очень слабый. Хватает только на то, что бы отправить текстовые сообщения.

Я не знаю, что и как произошло, и почему я оказался в этом месте. Мне постоянно нужно держать себя в руках, что бы ни свихнуться. Я всё время ищу себе занятие, что бы отвлечься - перебираю припасы, читаю. Телек смотреть не вариант - показывает лишь помехи, сквозь которые виднеются движения смутных фигур, а вместо шипения какие-то бормотания, шелесты, шёпот и вскрики, как на старых компьютерных скриммерах. Пока есть интернет, буду писать тебе, и ждать помощи.

***

Привет, Макс! Вижу, ты пытаешься со мной связаться, а это значит, что, скорее всего моё сообщение до тебя дошло. Я очень рад! Только вот звонить мне бесполезно. Я вижу, что твой звонок проходит, но когда беру трубку, слышу какой-то хрип, в котором угадывается жуткий напев на незнакомом языке, а на его фоне - дикие визги. Помню, в молодости увлекался серией игр Silent Hill. Исходил несколько её частей вдоль и поперёк. И теперь меня не покидает смутное сомнение, что я попал именно в неё.

Сегодня утром зеркало в ванной тоже решило поучаствовать в олимпиаде безумства и крипоты. Отражение в нём оказалось перевёрнутым верх ногами. И я, и ванная комната, и все предметы. Выглядело это весьма необычно и жутко, хотя в целом к этому можно было приноровиться.

Кроме того, нашёл моток бельевой верёвки, и решил провести один эксперимент. До сих пор мурашки по коже от того, что я в итоге узнал. Привязал к верёвке фонарик, включил и опустил его за окно в надежде увидеть дно. Но не увидел. Только далеко внизу что-то отблескивало и переливалось. Я предположил, что это и есть дно, покрытое водой. Решил пожертвовать фонариком, что бы проверить свою теорию. Втащил его обратно, отвязал, и просто выбросил включённым вниз, внимательно наблюдая за полётом. Он падал несколько секунд, а потом в его луче показалось... Даже не знаю, как описать. Скопище чёрных, лоснящихся червеподобных тел. Огромных, переплетённых, постоянно извивающихся и переползающих с места на место. Именно их влажные отблески я и принял за воду. Они не просто покрывали всё дно, они сами были дном, Они расступились в стороны, пропуская падающий фонарик дальше, в бездну, лежащую под ними, словно избегая его. И вновь наступила тьма, когда склизкие змееподобные тела сомкнулись обратно. Но перед тем как последний луч света исчез, я успел заметить, как с десяток слепых отростков поднялось над общей массой, и словно взглянули на меня. Я захлопнул окно, и задёрнул шторы. Боюсь теперь подходить к нему, от греха подальше. Этот хтонический пейзаж до сих пор стоит у меня перед глазами.

***

Привет, Макс. Прошёл ещё один день. Наверное. Оказалось, что календари на телефоне и компьютере считают время как попало. Даже назад.

В общем, сегодня я очень пожалел на счёт вчерашнего эксперимента с фонариком. Почти весь день за окном по стеклу что-то ползало. Что-то чёрное, мягкое и большое. Держался от всего этого как можно дальше, "откладывая кирпичи" от страха. Всё порывался выключить свет, но воспоминание о кошмарах, приходящих в темноте, останавливало меня. Слава богу, проникнуть ко мне оно всё же не смогло, а к вечеру совсем утихло.

Зеркало в ванной продолжает пугать. Отражение в нём перевернулось к нормальному состоянию. Только теперь ванная комната и моя фигура в нём отражаются так, словно я смотрю в экран, на который выводится изображение с камеры за моей спиной. Это так дико - видеть свою спину, затылок и зад. Видеть в отражении зеркала само это зеркало. А в нём следующее и следующее отражение, уходящие в зеркальную бесконечность. Это могло быть забавным, если бы не было таким жутким и противоестественным, особенно по тому, что все мои движения, по ту сторону стекла, исправно повторялись. Понятно, что про умывание пришлось сегодня забыть. Нужно держаться. Главное, сохранять трезвый рассудок...

Где-то после обеда (по ощущениям), заметил, что через глазок входной двери сочится красное сияние. Это было неожиданно. Я уже привык к полной тьме по ту сторону двери. А теперь я видел там… лестничную площадку. Да! Обычную лестничную площадку, правда совершенно мне не знакомую, и освещённую почему-то красным светом.

Собрав всю волю в кулак, открыл дверь и осторожно вышел. Стояла мёртвая тишина, пахло пылью. Площадка действительно оказалась не знакомой, впрочем, как и весь подъезд. Повсюду был мусор. Старая кукла без ноги и глаза, с редкими пучками волос, как и положенный законам жанра элемент декорации, валялась в углу. Банальщина и безвкусие. Ни какого креатива. Даже посмеялся немного. Хорошо, что ещё есть чувство юмора, не пал духом. Лестница уходила вверх и вниз, освещённая красным светом, а за окнами была та же тьма, что и в моей квартире. Значит, я всё ещё в кошмаре.

Стоял, раздумывая, какое направление выбрать, когда далеко внизу вдруг услышал быстрые шаги и тяжёлое пыхтение, которые явно приближались. Я тут же ретировался обратно в квартиру, запер дверь и занял наблюдательную позицию у глазка. И увидел это… существо. А как его ещё назвать? Чёрная высокая фигура. Её можно было бы назвать человеческой, если бы не голова. Не знаю, как лучше описать. Словно безумный таксидермист взял две собачьи головы, выкинул у них нижние челюсти, а потом соединил, клыками к клыкам. И насадил всю эту конструкцию на человеческую шею таким образом, что бы получилась жуткая морда с вертикальной пастью и четырьмя бельмастыми глазами, попарно по бокам головы. Именно эту пасть, открывающуюся неестественным образом, с вываленным длинным языком и истекающую желтоватой слизью и пеной, я и созерцал сейчас в глазок. Тварь просто стояла перед дверью, вращая слепыми глазами, и слегка покачиваясь, будто парализованная. Прошло несколько часов, а она до сих пор там стоит. Я время от времени хожу, проверяю.

***

Привет, Макс. Вот и ещё один день. И новые кошмары, и тонны "отложенных кирпичей".

Нет, я не про тварь за дверью. Она уже исчезла, впрочем, как и жуткий подъезд. Теперь в глазок я вижу что-то похожее на лес. В тусклом сером свечении угадываются корявые стволы и голые колючие ветви со свисающими с них бородами белесого мха. Открыть дверь и посмотреть ближе совершенно нет никакого желания.

Зеркало пришлось разбить. Утром зашёл в ванную и увидел отражение всё так же со спины. Только вот я УЖЕ был там! Стоял спиной к себе, и не двигался, будто и не уходил никуда. Всё в зеркале было неподвижным. Я брал в руки разные предметы, махал руками и полотенцем. Никакого результата. Отражение застыло стоп-кадром.

Тогда плюнул на дальнейшие эксперименты, и начал умываться, опасливо поглядывая на неподвижную спину зеркального двойника. И всё равно я не был готов к тому, что фигура в зеркале резко обернётся. Я заорал! И ещё как! И было от чего. Не только это неожиданное движение напугало меня. Но и лицо двойника. Точнее, то, что было вместо него. Голая, бледная, пустая маска, без глаз, носа и рта, словно болванка манекена. И в ней несколько беспорядочных чёрных дыр, словно пробитых пулями, которые сочились чёрной же слизью. И эта рожа словно смотрела на меня без глаз!

Недолго думая, вопя во всё горло, я схватил с полки первое что попалось - стеклянный флакон туалетной воды, и запустил в зеркало с такой силой, что разбив его в дребезги, отколол даже кусок кафеля за ним.

Немного успокоив нервы остатками коньяка, собрал осколки и вышвырнул на окно. С криком: "Подавитесь, суки!". Вроде отпустило. Не знаю, сколько седых волос стоило мне это происшествие, а ведь я уже думал, что после той твари за дверью, меня уже не напугать.

И тут в черноте пейзажа за окном я заметил нечто не обычное - далёкий одинокий огонёк. Он был неподвижен, и находился на уровне моих глаз. Я смотрел на него, и гадал, что же это может быть. Какая-то новая напасть? Огонёк никуда не исчезал весь день, и я периодически подходил к окну и наблюдал за ним. Он и сейчас там. Одинокий, вызывающий беспокойство.

***

Привет, Макс. День прошёл относительно спокойно. Ну, почти спокойно. Дыра в кафеле, в стене ванной, теперь сочится той же чёрной слизью, что и у зеркального двойника из отверстий на лице. И когда я зашёл в ванную, показалось, что в нём тут же скрылся пучок членистых лапок и усиков насекомых. Заклеил дырку скотчем. В три слоя.

Кажется, у меня начались глюки. Когда проходил мимо панели телевизора, краем глаза показалось, что экран выпучился в мою сторону, словно что-то хотело прорваться с той стороны. Но когда я резко перевёл на него взгляд, всё было нормально. Это, скорее всего, из за недосыпа, и постоянного нервного перенапряжения. Но всё равно снял телевизор, завернул в плед, и поставил экраном к стене за шкаф.

Свет за окном теперь гораздо ближе. Он смутно что-то напоминает, и всё так же вызывает беспокойство. Весь день следил за ним, но он был также неподвижен, как и вчера. Жутко хочу спать - постоянный стресс и всё такое. Понаблюдаю за этим светом завтра.

***

Привет, Макс! Это фонарный столб! Обычный уличный фонарь, и он прямо под моим окном! Метрах в десяти от него. Вокруг всё та же полная тьма, но в луче жёлтого света я вижу чёрный асфальт двумя этажами ниже. Вижу полуосвещённую обычную скамейку. Такие стоят почти в каждом парке или сквере. Урну рядом с ним. А в отдалении едва угадывается детская карусель. Всё застывшее в жуткой неподвижности. Из окна мне видно даже пыль и паутину покрывающую их. Грязные пожелтевшие обрывки газет на асфальте, который блестит, как после дождя. Никаких гигантских червей или змей. Тишина и неподвижность. Застывшая меланхолия. От привычных образов в этом жутком месте щемит сердце. Охватывает тоска и тяжесть одиночества.

В общем, я решил. У меня есть верёвка. Спущусь к фонарю, посмотрю его поближе. Может это и есть выход из этого кошмара? Тот пресловутый "свет в конце тоннеля"? Только у меня он такой - в виде обычного уличного фонаря. А может это искусная ловушка, приманка, для того что бы выманить меня из моего убежища? Плевать. Мне уже терять нечего, помощь явно не придёт, я уже понял это давно. Мне уже всё опостылело, и хочется побыстрее это всё закончить. Может это и есть тот маленький шанс, который я так долго ждал.

Ладно, Макс. Я пошёл, отпишусь потом, когда вернусь.

***

На этом сообщения от Глеба заканчиваются. Больше не было ни одного послания, хотя прошло уже больше месяца. И лишь вчера пришло на ящик электронное письмо всего с одной единственной фразой, и я с содроганием думаю о том, кто, или что его отправило. Ибо написано там было: "TENEBRIS INTUS" - "ТЬМА ВНУТРИ".

Показать полностью
47

Гагарина,23 (часть вторая главы 16-17)

Аннотация — Новый мистический триллер

Часть первая главы 1-4 — Продолжение поста «Новый мистический триллер»

Часть первая главы 5-6 — Гагарина,23

Часть первая главы 7-9 — Гагарина,23  (Часть первая главы 7-9)

Часть первая главы 10-11, Часть вторая глава 12 Гагарина,23 (Часть первая главы 10-11, Часть вторая глава 12)

Часть вторая главы 13-15 — Гагарина,23 (Часть вторая главы 13-15)

Гагарина,23 (часть вторая главы 16-17)

глава 16


У Петро́ — 16-летнего учащегося одного из пинских ремесленных училищ начались каникулы. Предвкушение летних приключений и мысли о соседке Леночке приятно волновали и щекотали где-то под языком.


Когда радио, голосом Левитана объявило о начале войны, высокий не по годам, спортивный Петро́, как и все его однокашники, решил идти на фронт, но в военкомате получил отказ: «Приходи через год». Парень спорил, бил себя в грудь увесистым кулаком, то и дело сдувая пшеничную чёлку, падающую на глаза. Три значка на его рубашке: комсомольский, «За участие в марафоне» и ГТО, звенели и бликовали, как ёлочные игрушки.


Вечером того же дня дядька-зоотехник увёз его в деревню от греха подальше. Все верили, что война вот-вот закончится и лучше будет, если не в меру прыткий парнишка дождётся победы в глуши, подальше от соблазна «зайцем» уехать на войну в одном из эшелонов, беспрерывно шедших в сторону фронта.


Немецкие войска полностью оккупировали Пинский район в июле 1941 года. Дядька, всегда державший нос по ветру, перешёл на сторону врага, потащив за собой любимого племянника.

Организаторские способности бывшего зоотехника пригодились зацикленным на порядке немцам. Он деятельно участвовал в создании районной управы и полицейского гарнизона из белорусских и украинских коллаборационистов, получил хорошую должность, высокую зарплату и усиленный паёк.


Началось поголовное уничтожение евреев, цыган и коммунистов.


Во время карательной операции «При́пятские болота», с кавалерийской бригадой СС и батальоном охранной полиции Петро́, уже опытный каратель, попал на «акцию» в очередное местечко. В батальоне в основном занимались расстрелами, вешали реже и иногда использовали передвижные душегубки. Рослый не по годам, он ничем не отличался от парней призывного возраста и нёс службу наравне со всеми.


Сначала страх от вида трупов не давал ему спать, его даже рвало после первых казней, но человек такое животное, которое привыкает ко всему — привык и Петро́. Втянулся, заматерел. Евреев в его семье никогда не любили, поэтому юный шуцман (сотрудник охранной полиции, нем.), а попросту полицай, угрызений совести не испытывал — его отделение занималось только уничтожением жидов.


В этот раз решили внести разнообразие в уже приевшуюся людоедскую рутину. Новое слово — аутодафе — вошло в лексикон бывших комсомольцев и спортсменов.


Перед началом акции всем в отделении выдали спиртное и таблетки «Первитина». Абсолютно невменяемые молодые полицаи принялись отовсюду сгонять евреев: их вытаскивали из домов, погребов; снимали с чердаков; гнали, ударяя прикладами в спину к краю поселения. Там, на опушке леса, стоял большой, с двухэтажный дом, общинный амбар. Он ждал гостей, распахнув широкие ворота настежь.


Всем приказали раздеться: одежда, обувь, украшения — всё складывалось и описывалось специально поставленными людьми.


Шарфюрер их отделения, которого они между собой называли бригадиром, с плоскогубцами в руках лично выдирал золотые зубы. Втянув головы в плечи, избитые и раздетые люди стояли в очереди, прикрывая срамные места руками. Когда очередь подходила, каждый открывал рот и молча терпел процедуру.


Соратники Петро́, загоняя толпу в амбар, лапали женщин, таскали мужчин за пейсы и бороды, пинали по детородным органам и хохотали до колик, до спазмов в животе, до икоты.


Петро́ спиртное с наркотиком принимать не стал. С ясной головой он стоял в стороне и с презрением смотрел на колышущееся покрывало из плотно прижатых друг к другу голых тел, которое медленно и почти безмолвно вползало в пасть амбара. Они уже не кричали, лишь иногда раздавались одиночные всхлипы. «Как можно идти на убой и не сопротивляться! Лучше умереть в драке, чем издохнуть вот так!» — смахнув чёлку с глаз, цыкнул слюной.


Сами немцы участие в экзекуции не принимали. Стояли отдельной группой у мотоциклов и машин, о чём-то переговаривались, то и дело заливисто смеясь. В сторону амбара почти не смотрели, лишь иногда, бросая взгляды на кураж молодых полицаев, презрительно ухмылялись. Вдруг один из немцев окликнул Петро́ и показал рукой на мальчишку, убегающего в лес.


Выматерившись, Петро́ перекинул шмайсер за спину и побежал. Ветки хлестали по лицу, оружие било по спине. У босого и напуганного жидёнка, мелькавшего голой спиной впереди, не осталось никаких шансов против рослого спортсмена в сапогах сорок пятого размера.


Петро́ тащил его к амбару, прижав голову локтем к бо́ку. Мальчишка визжал, брыкался, сопли и слюни пачкали руку. Немцы, свистя и улюлюкая, зааплодировали, когда полицай бросил маленькое тело в толпу обречённых.


Ворота заперли. Жиды молчали в захлопнувшейся пасти амбара, а может они молились, кто их разберёт. Стены обложили дровами, ветками, облили керосином и подожгли, но огонь не хотел разгораться, облили ещё раз — не горит! Лишь с третьей попытки появился дымок и язычки огня нехотя начали выползать из-под наваленных дров. Стайка голубей, сидящих на амбарной крыше, вспорхнула в испуге. Вдруг здание вспыхнуло, всё сразу, будто открылись шлюзы, сдерживающие потоки огня. Старые бревенчатые стены затрещали, заскрипели. Толпа запертых людей превратилась в одно страдающее от нестерпимой боли животное, завывшее множеством гло́ток. Вой вырвался наружу с жирным дымом и понёсся в ослепительно голубое небо, к взбитым сливкам облаков.


Петро́ оглянулся на лес, там вовсю распевали птицы: «Ишь как поют — им всё равно, жизнь продолжается».

— Банальность смерти, — сказал бригадир, бывший учитель истории и дядькин приятель, протирая спиртом руки, побывавшие сегодня в нескольких десятках ртов, —кстати, у меня есть кое-что для тебя, — и протянул какую-то картонку.

Петро́ с интересом разглядывал красноармейскую книжку, выданную на имя Петра Степановича Нарочинского, старшего сержанта, двадцатого года рождения.

— Что это, зачем? — удивился он.

— Спрячь, дурак, и никому не показывай, случись что — станешь Петькой Нарочинским. Видишь, как повезло, твой тёзка — не надо будет к имени привыкать.

— Но я с двадцать пятого года, для чего она мне?

— Ты думаешь, если немцы отступят, нам простят всё это? — бригадир кивнул в сторону пожарища, — на прошлой неделе повесили несколько солдат, попавших в окружение, им документы уже ни к чему, а нам пригодятся, я и себе взял.


Пришло время уезжать — городок пылал. К утру от местечка остались дымящиеся развалины.


глава 17


Пётр Степанович резко сел на постели — от сна остались запахи керосина и горелого мяса. Тишина в тёмной комнате пугала. В окно что-то громко стукнуло: «Третий этаж, может летучая мышь врезалась в стекло?» — пытался объяснить себе странный звук бывший полицай.


Рукой нащупал шнур ночника — лампочка тускло засветилась, замигала и с треском взорвалась. «Перепад напряжения», — успокаивал себя Пётр Степанович, пока ещё не осознав, что тени в комнате двигаются. Сгусток мрака отделился от самого тёмного угла и потянулся к нему.


Страх обжигающей волной поднялся от низа живота к горлу и застыл там комком, не давая выдохнуть. В беззвучном крике Пётр Степанович замер, чуждая дьявольская воля сковала его, не давая двигаться. Смрад жжёных волос и костей втекал в нос и открытый рот, наполняя лёгкие, которые, казалось, вот-вот лопнут.


По постели к нему ползла похожая на паука горбатая фигура с палкой, из мрака выглянула голова, сверкнув огромными жёлтыми глазами, смотревшими так страшно, что душа превратилась в смятую бумажку. Сзади чьи-то маленькие цепкие руки обхватили плечи, подобрались к шее, кто-то интимно-близко зашептал на ухо: «Помнишь, как ты меня из леса тащил? Как ты мне голову зажал? Вот так?» — голову Петра Степановича сдавило стальным обручем. Он хрипел и мучительно хотел выдохнуть вонь из лёгких, на краю сознания билась мысль: «Это тот жидёнок пришёл за мной!» Паукообразное существо, сидевшее на постели, завизжало и ткнуло палкой под дых.


Пётр Степанович дёрнулся и проснулся. В комнате стояла густая тишина. Он двигался в темноте как лунатик, будто кто-то направлял его: встал на стул; вырвал с проводами люстру, швырнув её на кровать; закрепил конец брючного ремня на стальном крюке, который сам когда-то с трудом вбил в бетонный потолок; крепкой пряжкой соорудил петлю и засовывая в неё голову, отстранено равнодушно подумал, что так и не починил утюг.


Утром жена Петра Степановича зашла в спальню — тяжёлое тело висело, над опрокинутым стулом...

Показать полностью 1
44

Требуха - китайский дракон. Глава 20

Требуха - китайский дракон. Глава 20

Здрасте-здрасте!


Сверху медленно, как ангел сошедший с небес, спускается парень в футболке Metallica. Бармен вернулся, чтобы приготовить свой коктейль .

Дед Игнат ухмыляется и довольно фыркает, но на прицеле держит исправно, гад. Собакен рядом скалится и глухо рычит.

Бармен достает подошвами до земли и потягивается. Он все еще полуобнажен и красив, мускулы так и перекатываются под кожей.

— Здорово, дед Игнат. Как жизнь деревенская? Никто не обижает?

— Здрасте-здрасте, — кивает тот, — смотрите кого поймал. Шпиона. Видите где крутился? Вынюхивал здесь...

Он хотел продолжать и что-то еще дальше бормотал, но собеседник только рукой махнул, его интересовало совсем другое, или другой.

— Я и правда это вижу? Дед, скажи, что это правда? Ты тоже видишь его?

Требухашка зашипел и я почувствовал, как напряглось его тело, как когти вцепились в плечо, как прошла дрожь, отдаваясь импульсом в плечо. Пес залаял отвечая, дед погладил одной рукой, успокаивая.

— Крысу уродливую? — переспросил дед, — Вижу. Мерзкая тварь. Он её в сумке прятал. Отобрать?

— Дай, — красавчик пристально смотрел на дракона. Протянул руку и Требуха оскалился и гавкнул по щенячьи. Пес завыл и разразился серией отборных собачьих ругательств. Пацан руку убрал и на меня переключился, — У тебя знакомое лицо. Дядя, ты на меня так странно смотришь... Мы встречались?

— Встречаться будешь со своими дружками-пидорами!

- Эй! — дед проворно оббежал вокруг крылатого и ткнул в меня ружьём, целясь вбок, — Следи за языком!

— Это не крыса, — задумчиво сказал бармен, разглядывая Требуху с безопасного расстояния, — я не знаю, как он здесь оказался, но это именно тот Зверь которого мы искали. Нужно Юрию сказать. Дед сгоняешь за ним или я сам?

Когда до Игната дошло брови его полезли вверх, а челюсть вниз. Теперь он смотрел на дракона не отрываясь и совсем другим взглядом.

— Это он? Зверь? Тот самый?

— Дай!

Я шагнул назад и крылья с шумом развернулись, на мгновение затмив солнце, Требуха закричал и они опять спрятались где-то в складках спины. Крылатый рассматривал меня и не пытался ничего делать, просто смотрел и спрашивал.

— Кто ты? Хозяин Зверя выглядит не так. Он молодой и крепкий, а ты старик. Дед, заткни своего ублюдочного пса!

— Это помощник, — квакнул дед, — их тут трое понаехало городских. Один местный и двое с ним.

— Юра в курсе?

— Я не знаю, — смутился дед,- наверное. Юра всегда в курсе. Не знаю я, не видел его! Стоять!

Под шумок, пока они отвлеклись на разговор мы с Требухой хотели уйти и пятились назад, но дед только делал вид, что ворон ловит. Двустволка смотрела мне в грудь.

— Отдай Зверя, городской! Считаю до трёх. Отдай ему птицу!


***


Гонец убегал, уменьшаясь в размерах. Андрюха видел его сквозь окружившие фигуры и видел как он запыхался, остановился, махнул рукой и взлетел, через пару метров рухнул вниз и опять побежал, и снова рывком взлетел и снова спустился. Так рывками он и передвигался пока не исчез за поворотом.

Андрей медленно поднялся и ждал.

— А ну ребятки, возьмите его в кольцо, чтобы лишние глаза не видели!

Это говорил священнослужитель, тот кто должен служить кому-то светлому и чистому. Но похоже ничего святого больше в этом мире не осталось. Андрюха сжал кулаки.

— Храбрится, — сказал кто-то. Андрюха был в плотном кольце, но напротив красовался урод с крестом на брюхе. Если успеть прыгнуть и забрать его с собой, но кажется убить человека не так и легко. Даже эти собрались в стаю для храбрости и ждут команды, от того, кто возьмёт на себя ответственность за смерть.

— Боишься? — ласково спросил отец Пётр, — расплаты за грехи они такие страшные бывают.

— Крест не жжёт, растлитель?

И Андрюха угадал. Что-то чётко задел, попал прицельно в самую больную точку черной души пропащего человека. И тот замолчал, закрыл рот и побагровел превратившись в сеньора Помидора из мультика. Это наверное была последняя Андрюхина победа в этой войне.

— Бей гада! — закричал священник срываясь на визг, — На кого руку поднял!

«Мужики взялись!» — завопила толпа и сомкнулась вокруг лысого. Тот только успел прикрыть яйки и упал под грудой ударов. Били его старательно и с удовольствием. В основном ногами, иногда добавляя чувствительные тычки кулаками. Андрей молча крутился на земле извиваясь от боли и стараясь избежать особо страшных ударов.

И забили бы мужика до смерти, если бы не крылатый «бог из машины». Он спустился сверху, поднимая пыль, и крикнул так громко, что толпа разлетелась в стороны, оставив избитого в центре.

— Отец Пётр, подойди!

Психованный священник задрожал как заяц и склонил голову перед новоприбывшим. Андрей изучал спасителя, заглядывая сквозь пальцы. Какой-то невзрачный тип, одетый как бухгалтер, в очках и в дурацкой шляпе. Мощью от него и не пахнет, но святоша чуть ли не стелется передним, как хитрый кот перед хозяйкой с продуктами.

— Да, Юрий? — голос у священника дрожит.

— Где толстая?

Перепуганный крестоносец смотрит на крылатого в шляпе, открывает рот, что-то беззвучно говорит и бледнеет как ведьма перед Сатаной.

— Ну?

Священник вдруг разворачивается, подскакивает к лежащему человеку, и бьёт его ногой в живот, тот охает и сворачивается в тугой клубок, а удары продолжают беспорядочно сыпаться, попадая по затылку,по спине,по плечам, по бокам.

— Это он,- приговаривает задыхаясь поп и оглядывается на того, кого назвал Юрой, — это он её выпустил. Я пытался удержать, а он меня серпом по яйцам. Еле увернулся, да. Но сейчас он ответит перед всеми, да. Сейчас я выбью из него и отца, и сына, и святого духа. Он у меня будет мучиться хуже чем в аду на сковороде, скотина.

— Где баба, — говорит Юра. Он говорит тихо, но безумец останавливается как по команде и вытягивается в струнку. Андрей кашляет и выплевывает кровяные сгустки. Вокруг головы образовалась небольшая красная каша и кажется зубов у него стало меньше на два.

Священник отступает и вдруг бухается на колени, что-то бормочет, завывает и протягивает руки, стремясь обнять новоприбывшего за колени, но тот не даётся и отступает.

— Где баба? — шипит Юра — Это важно, вы...

Он не успевает продолжить, когда здоровый мужик обходит крестоносца и без страха смотрит в глаза крылатому.

— Не злись, Юрий. Убежала она. Отец Пётр не виноват, вот этот пришелец отпустил её. Далеко она не уйдёт, найдём. Главное что бы в электричку не села, но там дед Игнат крутится. Мимо него не пройдет.

Юрий смотрит на Андрея безразлично и не более секунды:

— А парень где?

— Под контролем, -удивляется здоровяк, -там где ты приказал, на твоем любимом месте.

— Точно?

— Ага.

— Встань, — скривившись говорит Юрий священнику и крылья у него за спиной расправляются на всю ширь,трепеща как нацистские флаги на ветру, — Подвёл ты меня отец Пётр, дебет с кредитом не сошёлся. Главным Васька теперь побудет, слушай его и делай что он прикажет. Небольшая встряска вам не повредит, святой отец.

Васька вытянулся как в строю и слушал шефа, старик-священник только униженно кивал и поддакивал.

— Девку я сам найду. Устроим встречу им сегодня же, не нравится мне всё это. Брат явился, не запылился — это дружок его наверное. Толстая сбежала. Мама как-то странно смотрит. Навалилось...

Он смотрит на Андрюху, подходит и наклоняется резко, так что тот инстинктивно отшатывается подальше. В разбитых линзах очков смеются глаза, Юрий улыбается и бьет лежачего по щеке,смачно,с размахом.

— Тебя как зовут, эй?

— Андрей, — хрипит тот и дёргается в сторону,потому что кажется ему, что сейчас будет еще один болезненный удар, но Юрий только пугает и останавливает ладонь на полпути.

— Ты с Костей приехал?

Андрюхе кажется. что сейчас решается многое в его жизни, может сама жизнь и решается и кивает, кивает, кивает. Робко улыбается и продолжает трясти челюстью , говорит нежно и дрожащим голоском, лишь бы выжить, лишь бы сука выжить.

— Да, да. Костя мой лучший друг. Он ваш брат,да? Приятно познакомиться, он много о вас рассказывал. А какая у вас мама приятная и добрая. Накормила нас так, что пузо лопало, давно я так вкусно не ел.

— Этого утопить как щенка, — скучая говорит Юра, обращаясь к новому начальнику сельской банды, — слишком много знает. Интересно, как он крылья видит? Так глазами и цепляет за спиной. Вася тут не подведешь?

Тот некает и головой мотает. Священник ползет, чтобы поцеловать Юрию ноги,пачкая одежду в кровавой пыли и тот отходит, скривившись.

— Утопить так чтобы в городе не всплыл. Я ушёл.

Крылья начинают работать вверх-вниз поднимая пыль. Облако покрывает Юрия как саван. Все присутствующие закрывают носы и отворачиваются. Андрей тоже отворачивается но поздно, пыль уже проникла в рот, схватила за язык и плотным тампоном лезет в горло. Он выталкивает пыль отяжелевшим языком и тяжело кашляет. Крылья работают как мотор а потом мощный толчок воздуха и Андрея швыряет под чьи-то ноги. Ноги ругаются и пинаются, а потом шум затихает и только мгновенный свист в ушах остается эхом. Черная фигура закрывает солнце и летит прочь, не видно куда — солнце слепит.

Андрюху хватают за ворот и тащат, он вспоминает зачем и пытается отбиться, отодрать руки, уцепиться за землю, подхватывает горсть пыли кидает впёред, засыпая глаза только себе. Кто-то ржет.

«А как же я? А я? Василий? Давай Ниву подгоню», — просит «попяра», пока Андрюху тащат по земле.

«Сегодня я главный. Юра мне доверился и обосраться я перед ним не хочу. Поэтому отец Пётр извини, ждать не буду. Ты знаешь где нас искать».

Тот что-то продолжал умолять и говорил, что не успеет и про «далеко», и «подождите меня», но его уже не слушали.

— Раскрываем крылья, пойдем быстро. Я один не справлюсь, но лететь буду не останавливаясь. Если кто уронит этого городского, труп будет тащить уже в одиночку. Ясно? Взялись!

Андрюха рванул из последних сил и вырвался. Внезапно стало легче дышать и не тянули назад. Как распрямившаяся пружина он побежал вперед, но засыпанные пылью глаза не дали развить успех. Кажется он врезался в фонарный столб и ударившись грудью, на секунду обнял его и свалился в бок. На плечо легла тяжелая рука.

— Полетели? Не дёргайся, хуже будет.


***


— Не ходи сынок!

Костя обернулся. Мама стояла у калитки и держалась там, где у нормальных людей бывает сердце. Он всё еще пытался крутить головой во все стороны и куда идти пока точно не понимал.

Беда пришла.Точно пришла. Нехорошо всё это. Пацаны пропали. Брат явился не запылился. И так они хотели отсидеться. Завел друзей в ловушку, дурак.

— Мама иди домой!

— Не ходи Костик за братом. И за его людьми тоже не ходи. Не нужны тебе они!

— Мама! — чуть не психанул Костян и вернулся к воротам. Встал напротив матери и в глаза ей посмотрел, — что происходит?

— Я говорила они хорошие и дружные. Я врала, сынок. Плохие люди- плохая компания. А ты изменился, чувствую сердцем. Ты светлый — они тёмные. Ты со мной на огороде полдня был, помогал маме, а Юра ни разу не помог, хоть и приезжал часто. Он только деньги тычет и девчонок водит.

— Девок? — переспросил Костян, — а жена?

— Не ходи за ним, — повторяла мама как проклятая, — Плохой он. Хуже чем ты. Только притворяется, чувствую я, сынок. Не ходи.

Он вдруг захотел прижать ее к себе, снять платок, погладить волосы, почувствовать тот запах мамы из детства, но удержался.

— Мама я разберусь. Мне друзей нужно собрать, Юрка твой мне нахрен не упал.

— Он не только мой, но и твой, — погрозила мама пальцем, — но он тебе не нужен. Будь дома и жди друзей. Придут, куда денутся. Лишь бы с Юрой и его друзьями не встретились. А то твой лысый друг наглый — может зацепиться языками. Да и тот длинный деловой. Всё обойдётся. Подожди дома.

Костян отлепился от ворот и вернулся на дорогу. Никого. Село мертвее пустыни арабской — одна пыль кругом. Но на месте ему точно не сиделось.

— Пойду мама. К деду Игнату зайду. Может пацаны у него сидят, болтают.

— Нет!

И тут вдруг мама проделала такое, чего он точно не ожидал. Рухнула на колени и руки к нему протянула:

— Не ходи! Только не к нему!

Да ёб твою за ногу. Столько говорить он не привык, а тут еще упрашивать многословно придётся. Костян вернулся и маму рывком на ноги поставил и спиной к воротам прижал, для надёжности.

— Не буду, — запричитала она, — не буду больше, не злись! Только не ходи к Игнату. Плохой он!

«Да с чего плохой? — подумал Костян — Я его с детства знаю. Он мне сливы разрешал рвать и с псом играть. И вчера нормально поговорили, дед как дед.»

— Боюсь я их. И его боюсь. Изменился дед Игнат.

Она оторвалась от забора и вполне уверенно подошла к Косте и зашептала, оглядываясь по сторонам.

— Водит их Юрка и водит. «Корми», — говорит, — Друзья мои. А они постоянно новые, друзья его. Деньги даёт, продукты привозит — вари. А я что кухарка ему бесплатная? Один раз попробовала против сказать, так он посмотрел сквозь очки свои так, что холодом облило. Больше не спорила.

— А девки?

— Мужики хоть постоянные есть, как священник которого он приволок год назад и вниз по улице поселил, как дед Игнат. Да и много кто ещё возвращается не раз, но девчонки никогда. Каждый раз новая! Приходит Юрка с ней, накормит и уводит, а потом всё. Бросает она его. Каждая.

— А жена?

— Что? — мама отодвинулась и посмотрела Костяну в глаза, — что жена?

— Когда приезжала последний раз?

— Да не помню я, — мама рукой махнула и подумав опять зашептала, — а он вообще женат Юрка наш?

***

От автора - компьютер был сломан, поэтому была задержка с продами. Догоним.

Телеграм канал с новостями - https://t.me/severmisha.

Весь Требухашка - https://author.today/work/series/17972

Показать полностью 1
62

ГОРЯЩАЯ ДЕРЕВНЯ 3 В 1

ГОРЯЩАЯ ДЕРЕВНЯ 3 В 1

Горящая деревня
Итак, летом 1986 года мне было 16 лет, и я готовился перейти в выпускной класс. Это было последнее безмятежное лето, в следующем году мне предстояли выпускные экзамены, поступление в институт и сопряжённые с этим хлопоты и суета.

Так вышло, что с планировавшейся поездкой на море пришлось ждать до августа – раньше отпуска маме не давали. Поэтому на семейном совете было решено отправить меня в деревню.

Бабушка, которой и принадлежал когда-то дом в деревне под Рязанью, куда меня собирались отправить, умерла, когда мне было всего 4 года, но у мамы осталось три сестры. Тётя Женя, тётя Катя и тётя Шура. Тётя Женя вышла замуж и уехала работать в Кишинёв, тётя Катя с мужем жила на северах, а тётя Шура, по праву считавшаяся в семье чудачкой, с воодушевлением восприняла идею вернуться жить в деревню, где она провела всё детство. На её удачу, в местной школе освободилось место учителя биологии, коим моя тётка как раз и была.

В деревне тётке Шуре очень нравилось. Мы с мамой приезжали к ней редко, потому что меня чаще всего отправляли на лето в пионерлагерь, а мама деревенскую жизнь как-то не жаловала. О тех редких визитах у меня остались только приятные воспоминания. Мы с тётей Шурой всегда были особенно близки, маме впору было ревновать. Даже своё имя, Лёва, я получил именно от тётки.

Тётка была очень начитанной и знала уйму интересных вещей. Она научила меня разбираться в лесных и садовых травах, различать голоса птиц. Она рассказала мне о Короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, с помощью камешков и шишек наглядно продемонстрировала ход Куликовской битвы и Бородинского сражения. И именно она научила меня ориентироваться в лесу.

Лес я любил и совершенно не боялся его даже ночью именно благодаря тёте Шуре.

Так вот, вернёмся в восемьдесят шестой год.

Весь июнь я блаженствовал, с раннего утра до позднего вечера пропадая с приятелями в окрестностях деревни. До синих губ плавал в пруду, загорал, носился по лугам на велосипеде. Ходил и в лес, но никогда не забирался особенно далеко.

И вот как-то раз пришла мне в голову идея - дойти до соседней деревни Сосново через лес. Опробовать, так сказать, свои навыки ориентировки в лесу. Тётка, естественно, была не против этой затеи. Выдала мне компас, карту и сухой паёк, дала ещё общие указания по поведению в лесу и отпустила. Надо сказать, что места у нас всегда были тихие, да и лес не такой уж глухой, а диких зверей почти не было. Хотя сам я не уверен, что на месте тёти Шуры отпустил бы 16-летнего городского раздолбая одного в такое путешествие. Но тётка у меня, как я уже говорил, была чудачкой и сорвиголовой.

Сначала всё было просто отлично – я преодолел половину пути без приключений, встретил все указанные тёткой ориентиры и был уверен в том, что примерно через полтора часа буду на месте. Под ногами упруго пружинил влажный зелёный мох, где-то стучал дятел и куковала кукушка. Пахло хвоей, сосновой смолой и немного грибами. Меня окружал уютный зелёный полумрак, а над головой шумели на ветру сосны. Я жалел, что не взял из дому фотоаппарат – вот бы отличные кадры получились для школьной стенгазеты.

А вот потом что-то пошло не так. Вместо того, чтобы редеть и светлеть, как я ожидал, лес наоборот становился всё темнее, мрачнее и гуще. Всё чаще попадались мне старые ели и заросли папоротника. Лес затих, не было слышно ни птиц, ни зверей. Зато появились настоящие полчища комаров, от которых не спасал даже предусмотрительно взятый с собой гвоздичный одеколон. Ещё и компас вёл себя очень странно, мягко говоря – стрелка то вертелась, как бешеная, то замирала и не реагировала ни на какие мои движения. Что-то подсказывало мне, что я заблудился. Но как? Ведь я шёл строго по карте и компасу! Но мне ничего не оставалось, кроме как идти. Не садиться же в мох и не звать маму, действительно.

Пытаясь побороть мерзкое липкое ощущение беспомощности и страха, я двинулся дальше. Через полчаса пути лес внезапно поредел, и я вышел на протоптанную тропу. Странно, тётка ни о чём таком не говорила. Но тропа это в любом случае хорошо, куда-нибудь, да выведет, а там разберёмся.
И действительно – вывела.

Я оказался на большой поляне, на которой расположился посёлок. Не тот, к которому я шёл, конечно, но полный людей, а значит – мне подскажут дорогу, а может, даже и подвезут.

По посёлку, занятые своими делами, сновали люди. Меня удивило, что все они были одеты как-то очень уж несовременно. В тёткиной деревне так одевались только совсем уж древние бабки с дедками. В памяти всплыли фотографии времён Великой Отечественной. Ну, в конце концов, какая мне разница, как они одеты? Я постучался в ближайший ко мне дом. Открыл старый дед, чем-то похожий на Деда Мороза, которого приглашали к нам в детсадик – высокий, крепкий, с белоснежной пышной бородой. Дед вопросительно уставился на меня.

- Простите, я из Тетеревков, шёл в Сосново и заблудился вот немного. А вы не подскажете, пожалуйста, как мне отсюда до Сосново добраться побыстрее? Вечереет уже.

Дед тяжело вздохнул, нахмурился и ответил, помедлив:
- Соснова никакого я не знаю, там леса дальше глухие. А у нас тут Носово.

Странный дед, подумалось мне тогда. Сосново давненько уже построили, должен же знать. Говорит складно, держится уверенно, на выжившего из ума не похож. Ну, мало ли… А дед, тем временем, пригласил меня в избу, отдохнуть и чаю выпить перед дорогой. Он пообещал подробно объяснить, как мне добраться до дома.

Чай у деда был вкусный, с земляничными и смородиновыми листьями. Отчётливо помню, что его вкус становился всё ярче с каждым глотком, как иногда бывает во сне. В избе было просторно и очень чисто. В уголке на топчане лежали детские игрушки – деревянная лошадка на колёсиках, потёртый медведь без одной лапы и тряпичная кукла. У печки сушились пучки укропа и петрушки – такие же запасы на зиму делала тётка. На стене висела большая черно-белая фотография смеющейся девочки лет шести в узорчатом платке.

Поймав мой взгляд, дед кивнул на фотографию:
- Внучка моя, Глашенькой зовут. Приболела вот, родители её в город повезли, к доктору.

Я улыбнулся ему и пожелал Глашеньке выздоровления.

Горячее питьё успокаивало. Я почти совсем забыл про взбесившийся компас и про странный тихий лес. Тянуло в сон. Дед сидел напротив меня и то и дело бросал взгляд на окно, занавешенное выгоревшей шторкой.

Кажется, я задремал. Из забытья меня вырвало тревожное воронье карканье, становившееся всё громче. Откуда-то отчётливо тянуло гарью. Дед стоял у окна, привалившись к стене. Я окликнул его:
- Дедушка, что случилось? Гарью пахнет, чувствуете?

Дед медленно повернул ко мне голову и проговорил:
- И опять не успели… И ты не успел, парнишка. Жаль-то как… Но что ж теперь поделаешь.

Он развернулся, открыл дверь и вышел вон из избы. Изрядно напуганный, я поспешил следом.

Над деревней метались, истошно крича, вороны. В глазах тут же защипало от дыма, которым была окутана поляна. Сквозь вороньи крики слышался треск горящих деревьев. Вся деревня, столпившись, смотрела, как к домам всё ближе подбирается огонь. Лесной пожар окружил поляну и подбирался к стоящим на самой окраине домам. А люди просто стояли и смотрели на него с какой-то жуткой покорностью на лицах – я никогда больше не видел такого. А потом случилось что-то совсем невообразимое. Все, как один, поселяне развернулись и пошли навстречу огню. Один за другим они исчезали в дыму. Без единого крика, молча. Я, кажется, что-то кричал им, говорил, что надо прыгнуть в пруд, если такой есть, забраться в подпол, сделать хоть что-нибудь, но спастись! Но они будто не слышали меня.

Последним шёл дед. Огонь тем временем охватил окраинные дома. Уже почти дойдя до одной из горящих изб он обернулся ко мне, покачал головой и крикнул:
- Прости, парнишка. Снова мы забыли про пожар. Каждый год забываем. И тебя вот подвели. Прости нас, бога ради…

И он шагнул в огонь.

Я остался совсем один посреди пылающей деревни. Я задыхался от дыма и ничего не видел, глаза слезились. Я упал на землю, закрыл голову руками и расплакался. А надо мной выло пламя… Я кричал до тех пор, пока не почувствовал, что мне больше нечем дышать и не лишился чувств.
Когда я пришёл в себя, было раннее утро. Я лежал на влажной от росы траве, где-то рядом стрекотал кузнечик. Я глубоко вдохнул свежий, чистый и прохладный воздух. Глаза открывать было по-прежнему страшно. В памяти всплыла горящая деревня и люди, уходящие в пламя. Осторожно приоткрыв один глаз, я с удивлением не обнаружил вокруг себя ни одного следа недавнего пожара. Однако деревни на поляне тоже не было. Сосны, ели и редкие берёзы зеленели летней листвой, трава была высотой мне по колено. Присмотревшись, я сумел различить тут и там прячущиеся в траве остатки фундаментов, а пройдясь по поляне, несколько раз спотыкался, попадая в провалы бывших погребов, давно заваленные и заросшие.

Больше всего мне захотелось убраться оттуда, что я и сделал, даже не попытавшись найти свой компас и карту.

Через полчаса блужданий по лесу я вышел на дорогу, по которой, на моё счастье, ехал «Жигулёнок» какого-то дачника. Тот, оглядев меня, трясущегося и бледного, с ног до головы и выслушав мой рассказ о том, как я заблудился в лесу (пожар я счёл разумным не упоминать), предложил отвезти меня прямо в мою деревню.

Дома меня ждала издёрганная бессонной ночью тётка и собравшиеся на мои поиски соседи. Оценив обстановку, соседка баба Глаша уволокла дачника к себе в избу кормить завтраком и поить свежим молоком, предоставив тётке заниматься мной.

Однако, когда я, завернувшись в одеяло, попытался рассказать, что со мной произошло, я снова разревелся, как маленький, и тёте пришлось отпаивать меня валерьянкой. Только через пару часов я смог нормально говорить. Тётя Шура молча выслушала мой сбивчивый рассказ. Потом встала, налила себе и мне домашней рябиновой настойки, выпила и сказала:
- Вот ты меня знаешь, я атеистка и скептик тот ещё. Но и ты парень разумный и рассудительный, да и с головой у тебя никогда проблем не было.

Она отставила рюмку, провела ладонью по лицу, вздохнула и продолжила:
- Видишь ли… Недалеко от Сосново в лесу до войны была деревня, Носово, как ты и сказал. На картах её уже давно нет. Потому что аккурат перед войной она сгорела в лесном пожаре. Все, кто там был тогда, погибли, потому что посёлок со всех сторон окружило огнём. Те из носовцев, кому посчастливилось оказаться в тот день не в деревне, после пожара разъехались кто куда. Баба Глаша как раз оттуда. В тот год ей исполнилось 7 лет и ей, можно сказать, повезло схлопотать аппендицит. Вместе с ней в больницу поехали родители. А дед остался. Ну, и … погиб. Ты только ей ни о чём этом не рассказывай. Дед её, как я помню его по фотографиям, что она показывала, как раз тот, что тебя чаем поил.

Она снова замолчала.

- Получается, я видел привидения? Но ты же говорила, что их не бывает.
- Получается, Лёвка, что видел. И, честно, я не знаю, что тебе ещё об этом сказать. Я во всей этой мистике никогда не разбиралась. Поспи лучше. И забудь всё это. Постарайся хотя бы.

Я постарался. И у меня даже получилось. Но спустя годы эта лесная деревня иногда приходит ко мне во сне. После таких снов я просыпаюсь, задыхаясь и кашляя от дыма. Дыма, которого на самом деле нет...

Ище 2 истории в видео 👇

https://youtu.be/csINKJXtug0

Наш телеграм - https://t.me/Boomb_music_w

Показать полностью
635

Апельсины с солью

Давняя история, вспоминать не хотелось, да видно придётся. Говорили, что в городской речке нашли утопленника с улыбкой до ушей. И без глаза. Больше недели в воде пролежал, может и утки с рыбами постарались, не знаю. Но если вернулось то, с чем я один на один встречался, не дай бог еще кому-нибудь такое пережить.

Я тогда в третьем классе учился. В школу через парк возле речки бегал. Мамка с братом грудным дома сидела, батя работал. Я рано самостоятельным стал, помогать старался.

Какой у нас парк в то время в городе был? — так, одно название: кусты-деревья самотеком, да подорожник с клевером летом под ногами, не то что сейчас — скамейки, дорожки с цветами на клумбах и площадки детские на каждом шагу.

Чтобы путь до школы сократить, приходилось вдоль речки шлепать, а потом под мостом перейти, и через пять минут — вот она, школа. Я любил короткой дорогой добираться. Если после уроков мороженое себе покупал или в магазин за хлебом посылали, тогда по асфальту ходил, по верхам речки минут на десять дольше получалось.

Началось все, когда первый снег выпал. Помню, спать утром хотелось — глаз не разлепить. Бежишь по темноте, только бы не уснуть стараешься.

В тот раз я в школу шёл, а сам представлял, как вернусь после уроков и во двор побегу. Каток накануне залили, мы с Бородой — Ванькой Бородиным — шайбой постучать ох, как любили. Он на воротах в основном стоял, а я нападающим. На следующий год меня батя в секцию хоккейную обещал записать, в этом набора не было.

Светать стало, но фонари вдоль асфальта еще горели. Дорогу будто лаком покрыли, как я не упал перед мостом, не знаю. Поскользнулся так, что чуть штаны не порвал. Если б до дырки, мамка на месяц вперёд хоккей запретила, ей не докажешь, что не дрался.

Только дух перевел, вижу под мостом фигура темная маячит. От стенки отлипла и в воду — бульк!
У меня даже сон прошел. Звук то я хорошо слышал, неужто моржи в городе появились?

Сердце в пятки ушло: или помощь звать и в школу опоздать, или мимо пройти, будто ничего не видел, а на асфальт возвращаться, только время терять.
Подморозило, река стояла застывшая, ни на грамм не шевелилась. Темная, густая вода, сколько берега не чистили и камнями с сеткой не укрепляли, как была вонючкой, так и осталась.

Уровень воды весной после дождей немного поднимался, а потом снова все уходило куда-то, и уже в середине лета речка зарастала зеленой мутью. Из нее даже бродячие собаки воду не пили, а уж рыбу ловить или купаться желающих никогда не было. Все мечтали речку песком засыпать, да зимой с горок детей катать.

Я как только про тину подумал, сразу запах почувствовал — но не тины, а чего-то знакомого — фрукта какого-то. Я тогда понять не мог, какого.
Пока думал-гадал, ноги к земле примерзли. Меня снегом присыпало, и ветер до косточек продирал, — самое противное время года.

Я постоял, послушал, вроде не кричит никто и помощи не просит, — ну, думаю, показалось.
Чтобы на реку не смотреть, решил голову специально в ее сторону не поворачивать, когда мимо побегу.

Так и сделал. Под мостом не дышал от страха, а когда толчок почувствовал, словно кто за ногу дернул, припустил зайцем, даже не поскользнулся ни разу, — за минуту до школы долетел, не опоздал. В раздевалке заметил, что штанина внизу мокрая над ботинком, пока не высохнет, померзнуть придется.

Из школы возвращался, забыл про утреннее. Бегу, тороплюсь, одна площадка хоккейная перед глазами. Под мостом Витьку Сёмина из параллельного увидел. Стоит лицом к речке и сам себе улыбается.
Я ему — здорово, братан, а он даже не повернулся. Шапка на земле валяется, портфель рядом. Я мимо прошел, может приспичило человеку, откуда мне знать.

На следующее утро меня папка до школы на машине подбросил и забирал после уроков тоже, у него выходной был. Он охранником на предприятии двое суток через двое работал.

Когда я на следующий день в школу пришёл, то сразу понял — случилось что-то.
Витькин портрет, который в классе на доске «Наши отличники» висел, теперь в коридоре на столике в черной рамке, а рядом директриса с милиционером беседует, и глаза у нее заплаканные.

Меня как током прошибло. Я к ним: здрасьте, Нина Михална, а что с Витькой? Она на меня даже не посмотрела, по голове только погладила, а милиционер объяснил, что утонул, мальчик, товарищ твой Витя Семин. Два дня назад. И если я что-нибудь про Витю ему рассказать хочу, то могу это сделать прямо сейчас, если Нина Михайловна позволит.

Я о Витьке и не знал ничего толком, пару раз в футбол во дворе сыграли, в хоккей ему мама не разрешала, он всегда сопливым ходил.
Я головой помотал, мол, ничего не знаю, а самого аж затошнило: значит, когда я мимо речки проходил, Витька топиться решался?

Как день учебный закончился, не помню. Вышел я из школы сам не свой. Батя меня у ворот за шиворот поймал — куда? Я же тебе у калитки ждать велел.
В машине мы с ним не разговаривали. Слышал потом, как он дома с мамкой шептался, спрашивал, что у меня в школе случилось. Мамка ему и рассказала, что мальчик из параллельного класса утопился.

Всю ночь спать не мог. Витькин затылок перед глазами стоял. Хотелось назад вернуться и все исправить, да куда там.

Утром в школу еле-еле шёл, думал опоздаю. Скользко, наледь на дороге, только под ноги и смотрел.

У перехода под мостом решил не думать о Витьке, иначе с ума сойду. Глаза зажмурил и вперёд.
Когда пробежал переход, то не выдержал, оглянулся, — проститься, что ли с ним захотел или прощения попросить, не знаю. Только не вышло у меня попрощаться. Как оглянулся, так и замер на месте.

Со стороны речки, вроде как из воды, тень вынырнула и под мост в темноту ушла.
Я даже глаза протер, чтобы резкость навести.
А тень затаилась в углу и будто ждёт кого. Видно, как шевелится.

У меня кожа гусиными пупырышками покрылась. Вот что значит по ночам не спать.
Мост неширокий, две полосы дороги сверху, машины гудят, сигналят. А под мостом хоть глаз выколи.

Огляделся, рядом нет никого. Я потоптался, да и в школу двинул, мало ли что мне показалось. С директрисой на входе не хотелось встречаться, у меня и так два предупреждения из-за опозданий, после уроков кабинет классный мыть — спасибо не надо, проходили уже.

На переменке я Бороде рассказал, что утром под мостом видел. Он сначала обзываться начал, что мне к психиатру надо, а потом предложил после школы вместе домой пойти, — ему хоть и не по пути со мной было, но ради дружбы можно и лишний крюк сделать.

После уроков за нами Сонька Шадрина из нашего класса увязалась. Хочу, говорит, посмотреть, где Витька утоп. Мы ей: «Зачем тебе?», а она вдруг и говорит, что вчера её маме Витькина мама по телефону весь вечер плакала, что Витьку из под моста без одного глаза вытащили, да ещё и улыбающегося.

Как это — без глаза? Мы с Бородой даже остановились. «А вот так», — Сонька аж порозовела от удовольствия, что смогла нас удивить, и мы рты пораскрывали, — «вот именно, с улыбкой и без глаза. Правого, кажется».

Пока втроём шли, разговаривали, а как до моста добрались, все слова растеряли. После Сонькиных откровений любопытно стало, но к речке подходить — страшно, хоть и день на дворе, и солнце как весной жарит, а под мостом, где Витька тогда стоял, атмосфера жуткая.

Подошли к речке, стоим, Сёмина вспоминаем, и каждый о своём думает.
Я же рассказать хотел Бороде, что Витьку два дня назад на этом самом месте видел, но с Сонькой поостерегся. Она всей школе растреплет, поэтому и не стал болтать.

Вода коричневая, холодная, как Витька на такое решился? Это же не в море утопиться, или в бассейне. От речки воняет как из болота. Зачем он это сделал?

Смотрю, Сонька вдруг засопела, завздыхала и в карман полезла. Вытащила штук десять конфет и в воду — раз и закинула. Мы с Бородой переглянулись, зачем конфеты в воду? Вот ненормальная. Утки конфеты в бумажной обертке есть не станут.

А Сонька ничего не объяснив, сразу же ушла и с нами даже не попрощалась.
— Кому она конфеты бросила? — спросил меня Борода.
Я только плечами пожал — кто ее знает, девчонки вечно что-нибудь придумывают. Может обряд какой-то прощальный вспомнила?
Мы минут пять постояли, а потом замёрзли и по домам разбежались.

В школе долго ещё разговоров про этот случай было: психологи с нами беседы проводили, технику безопасности на воде и на льду какие-то дяденьки раз пять рассказывали, и учителя все разом подобрели, даже на двоечников ругаться перестали. Переполошились видать, городок у нас небольшой, через одного друг друга знаем.

Мамку Витькину я на улице за километр обходил, виноватым себя чувствовал, что Витьку тогда не остановил. А батя с меня обещание взял, в школу только асфальтом добираться.

Прошла зима, все забываться стало. Я снова мимо речки коротким путём ходить начал. Весна на носу, каникулы ждал. Батя обещал на настоящий хоккей свозить, в соседний город, там у них там и стадион, и команда заслуженная.

Тем утром как-то особенно темно было, и небо тучами обложило. Я тогда не выспался, брат всю ночь орал. Да и в школу не хотелось. Контрольная четвертная на носу, а я в математике не очень. «Плаваешь», говорила про меня математичка.

Тень я заметил, когда уже под мостом оказался. Она от стены отделилась и за руку меня крепко-крепко схватила, будто человек передо мной вырос. Меня батя также хватает, когда мы с ним понарошку боремся.
Я сначала не понял, что происходит. Страшно почему-то не было. Онемел только, язык к небу прилип, и муравьи в голове забегали.

Вонь от воды поднялась — не описать какая. То ли протухшими апельсинами, то ли испорченными фруктами запахло. Кислый, знакомый запах какой-то, а чем пахнет, непонятно.

А тень вдруг склонилась надо мной и спрашивает, только не голосом, а мысленно что ли: какое у тебя заветное желание? Я еще и подумать ничего не успел, а картинка перед глазами нарисовалась, будто я за городскую сборную в хоккей играю. Матч идёт, зрители скандируют. Я в форме сборной, со шлемом, все как положено. И клюшка взрослая карбоновая в руках. Шайбу веду к воротам, в ушах ветер от скорости, коньки лёд режут. Замахнулся я на подходе к воротам и даю шайбу в самый угол, да ещё и крученую. Болельщики подскочили на трибунах, «Гол! Ура!» кричат, все как один.
У меня от счастья сердце запрыгало, я даже улыбаться начал, так хорошо стало.

Тогда мне оно и говорит, давай меняться: ты мне глаз, а я тебе — исполнение твоего желания.
И такая боль на полголовы меня схватила, что я и ответить ничего не мог. Одна только мысль сидела: кто меня с одним глазом в нападающие возьмёт?

Только про себя подумал, что нельзя мне без глаза, ещё и батя вспомнился, — если одноглазым домой вернусь, всыплет по первое число. А оно мерзко так заклокотало, захрипело: поздно, мол, спохватился.

Я зубы еле-еле расцепил, и как заору: «Не хочу меняться, не буду»! Рукой свободной замахал, и как мог, отбиваться начал. Все как в тумане видел. Жар из головы уходить начал, и меня прохладой как водой накрыло.

Потом вдруг рывок сильный почувствовал, будто меня за ноги откуда-то выдернули.
Когда за грудиной загорелось, я кашлять начал и отплевываться чем-то. Боль в голове осталась, не вижу ничего, мокро, темно, думал, конец мне пришёл.

В больнице очнулся, родителей сразу узнал. Сидят, плачут оба. На голове у меня чалма из бинтов, голова и так тяжелая. Врач прибежал, велел родителям следить за мной, чтобы я повязки не срывал, и спросил, как я себя чувствую.
Нормально, говорю, чувствую, только вижу плохо. Мамка снова плакать начала.
Врач кровь из вены на анализ взяла, капельницу какую-то приладила и убежала.
А я запах речки вдруг вспомнил — тухлых апельсинов с солью. Оказывается, так кровь пахнет.
Родителям я тогда ничего не сказал, им и так досталось.

Оказалось, меня Борода спас. Он домой шел, когда крики под мостом услышал и каких-то мужиков на помощь позвал. Говорит, что меня за ноги из речки тащили, а я все назад норовил нырнуть, еще и дрался, не переставая. Вот на сук или палку под водой и напоролся.

Психологи со мной потом полгода работали — вопросы странные задавали: не хотел ли я на себя руки наложить? Какие у меня отношения с родителями? Люблю ли я брата?
Пытались нас с Витькой повязать, ясное дело.

Я то знаю, как на самом деле все было. И ведь не расскажешь никому, кто мне поверит. До сих пор не пойму, зачем ему глаз понадобился. Чертовщина одним словом.

В хоккей я все-равно играю. Не в сборной, конечно, а так, с друзьями.

С тех пор меня Джеком-воробьем зовут. Фамилия у меня Воробьев. Пираты Карибского моря как раз вышли. Так и живу… Да я и с одним глазом с девчонками договариваться умею. Некоторым даже нравится.

После моего случая в городе ничего похожего не происходило. Лет десять все тихо было.

Но если утопленника в том же месте нашли, получается, оно вернулось?


«Безглютеновая Жизель», 17.09.2022 г.

Показать полностью
33

Требуха- китайский дракон. Глава 19

Требуха- китайский дракон. Глава 19

Бог устал нас любить


Юрка постарел. Морщины расчертили лицо, как дожди дорогу. Кожа сморщилась и побелела. На голове обосновалась седина и даже очки состарились — по стеклу пошли трещины, как раны. Буквально нажмешь пальцем и они лопнут осколками внутрь.

Костян тоже не молодел, но со стороны изменения всегда виднее. Он чуть оттолкнул брата и стоял дрожа от пробирающего мокрое тело ветерка. Новоприбывшие стояли чуть поотдаль и равнодушно молчали.

— Сколько лет, — прервал молчание старший брат и пальцем поправил очки, — вот так из-за мелочной ссоры годами друг друга не видим. Как ты, мелкий?

— Норм, — ответил Костян и поёжился.

— Всё такой же говорун? Мама!

На пороге появилась старушка-мать. Посмотрела на одного, на другого.

— Мама, приготовь нам покушать. Как всегда будем у отца Павла обедать, у него двор большой, все влезут. Только скажешь слово и мужики кастрюли перенесут, а женщины пока столы расставят и накроют.

-Хорошо, сынок. У меня уже почти готово всё. Костика с друзьями накормила из ваших запасов. Борщик на плите, картошечка варится. Бабы пусть стол накрывают и на огороде лук и морковку подёргают.

Он будто и не слушал её суетливое бормотание и в глаза Костяна всматривался.

— Что за друзья? Собутыльников приволок? Ты знаешь сколько сахар сейчас стоит?

— Ты меня не учи, старший брат, — встал на дыбы Костян и плечи расправил,- я мать не грабить приехал. И твоего мне не надо.

Они уперлись друг в друга взглядами да так и стояли секунду-две. Старушка только руками рот прикрыла , а толпа безразлично смотрела.

— Не злись, брат, — похлопал его по плечу Юра и улыбнулся, — столько не виделись, а ты сразу начинаешь... Пообедаем, горилочки дрябнем и забудем все обиды. И познакомь меня со своими друзьями.

— Костик не пьет, — подсказала мама, — Юра ты заходи в дом, с братом посидите,пообщайтесь. Я вам чайка налью, справятся твои без тебя? А я пока приготовлю всё на стол, разогрею как всегда. Теперь и в такой компании с братцем, может и он поверит. Может с тобой ходить будет...

— Мама,- прервал её Юра и повернулся к брату,- ну что идём в дом? Так где твои друзья?

Не успел Костян задуматься и рот открыть как идиллия примирения была нарушена. Грохнула калитка и во двор вбежал еще один посетитель. Костя запомнил только тяжелое дыхание, расстегнутую на груди рубашку и волосатые ладони. Первые мгновения пришелец ничего не мог сказать, только в три погибели согнулся и тяжело дышал. А для привлечения внимания брата рукой махал, рисуя круги в воздухе.

— Что?

— Между нами. Не для всех... Нужно сказать... Поспеши...

— Это мой брат, — Юра улыбнулся Косте, — говори, что там.

— Нет, — мужик не сдавался, — только тебе. Это насчет нашей гостьи.

— Ладно,- Юра улыбнулся Косте, — брат, будь другом, в доме подожди. Помоги маме. Может нужно чего, кастрюлю горячую с плиты снять или черпак подержать.

Гонец смотрел на него. Другие смотрели на него. Юра смотрел. Все ждали.

— Идём, Костик,- мама взяла его за локоть и потянула,- у мальчиков свои секреты.

Когда он развернулся и пошел в дом вслед за мамой Юра вернулся к мужичку и тот зашептал что-то ему на ухо, быстро и взволновано. «Как босc», — подумал Костя, — крёстный отец почти«.

Будто услышав его мысли брат обернулся и Костя закрыл дверь за собой чересчур поспешно.

— Кто это, мам?

— Люди эти? Друзья Юркины. Городские все. Приезжают с ним часто.

Она доставала тарелки из шкафа и быстро вытирала их полотенцем, а Костя прикрываясь занавеской как бы ненароком смотрел во двор. Брат о чем-то судачил с мужиком и явно был недоволен. Снял очки, вытер их платком и посмотрел сквозь стекла на солнце. Щурясь повернулся в сторону дома и Костя невольно отшатнулся.

— В нашу деревню?

— Не кривись. А что такого? Мы не люди что ли?Приезжать к нам не нужно? Речка, лес, земляника, грибы, рыбалка. Люди соскучились по природе.

— Мама...

— Не кривись, говорю. И самогонка тут почти бесплатно. И Юрка объединил народ.

— Юрка? — тут Костю чуть не прорвало,но как всегда было рот лень открыть. Этот Юрка которого всю жизнь в школе чмырили стал лидером? Этот Юрка, которого приходилось встречать у школы,первые четыре года маме а еще два ему? Этому Юрке, про которого говорили что «ему ни одна баба не даст»? Не верю. Но он промолчал. Впрочем как и всегда.

— Он изменился.Не то что ты, прости господи. Хотя и ты изменился, только в другую сторону. Был солдат, стал пьяница. А Юра маме помогал. И людям помогал. Вот и поверили в него они, потянулись за ним.

— Сектой попахивает, — буркнул Юрка и выглянул в окно, но кто-то заслонил вид случайно, встав у стены. Будто не хотел чтобы Костя видел.

— Верующие они,- согласилась мама,- в "церкву" ходят. И что? У нас теперь не коммунизм, люди верить хотят, надеются, что там будет лучше.

— Секта, — подытожил Костя и постучал в окно, — Уважаемый! Вы свет закрываете! Можно попросить?

«Спина» точно его услышала, но отреагировала только почесав между лопаток.

— Что за...- пробормотал Костян и во дворе забили паруса или кто-то решил выбить огромные ковры. Воздух почернел, а мама побелела и Костян бросился на выход. На пороге стоял залетный очкарик с бородкой, но препятствовать Косте не стал. Облако поднявшейся пыли медленно рассеивалось. Люди шли на выход, только брата среди них не было. Костян посмотрел наверх и ладошку козырьком поставил:

— Ясно.

В небе не было ничего кроме одинокого журавлиного клина и пары белых пушистых облаков.

— Что? — переспросил очконавт. Костян махнул рукой и вернулся в дом.

— Мама?

Она замерла в углу и тарелку бессмысленно в руках крутила, будто машину вела, вздрогнула и ничего не сказала, пряча глаза.

— Мама, ты тоже видишь у них крылья?

****

— Вот и я не знаю, что делать, крылатый ты наш.

Я думал, но голова не варила. Оставить дракона здесь? Так он сбежит, заблудится и сдохнет, или за мной полетит. Если за мной увяжется то наткнется на крылатых. Если сбежит,то вообще фиг знает, что с ним станется.

Вернуться в деревню спрятав его в сумку? Можно, хоть и рискованно. Я вообще не знаю чего туда толпа пошла и как они встретили Андрюху и Костяна. Ещё и мне со своим чемоданом, полным драконов туда идти. Но и стоять посреди кладбища глупо. Я мысленно метался из стороны в сторону не зная что делать.

Телефон! Посмотрел на полоски — связи здесь не было, мертвецам мобилки не нужны. Требуха крутил головой изредка вздрагивая и принюхивался. Толку от него как от облезлой кошки.

— Ладно, дракон. Выходит, что попали мы с тобой в переплет, крылатик. Заберем сумку и вернемся на станцию, позвоним оттуда. Там должно ловить.

Решение принято. Требуха шипит и лупит крыльями, я оборачиваюсь и не сразу замечаю на кого он так реагирует..

— Воздухом решили подышать? А я думал уезжаете.

Сначала я увидел два кружка двустволки, потом глаза деда, который её держал, а потом и целая картинка сформировалась. Он подкрался незаметно,вынырнул из лесочка, пришел почти не скрываясь и увидел то, что ему нельзя видеть.

— Зверюгу выгуливаешь? Я её не видел в деревне-то. Прятал в чемодане? Мы чемодан с Рексом нашли под деревом, там и оставили.

У его левой ноги рычала псина и на моего дракона смотрела оскалив пасть.

— Зачем выкидывать чужие вещи?

— А ты зачем разбрасываешься ими? Закладки делаешь непонятные, по кладбищу ходишь, подслушиваешь. Вы сразу мне не понравились, городские. Особенно ты не понравился. Ходишь, вынюхиваешь по селу.

Неприятно слушать такое под дулом ружья. Я бы этого любителя бокса с одного удара уложил, если бы не оружие.

— Дед Игнат, вы хоть ствол в сторону уберите. У вас вон пес какой. Не нужно нервничать, давайте спокойно говорить.

— У меня то пёс, — согласился дед и ружье чуть отвел в сторону, буквально на сантиметр, — а у тебя что за хрень на плече сидит?

Сербернар продолжал глухо рычать и смотреть на дракона, а тот шипел на него сверху.

— Летучая мышь. Китайская порода, редкая. Еще не тренированная,так что я бы пса крепко держал, а то без глаза может собака остаться. А моя крыса без крыла. Никому не выгодна эта драка. Пока, дед.

— Щас, — не согласился дед и махнул стволом указывая направление, — шагай в деревню. Разбираться с вами умный человек будет, не я.

***

— Какие крылья? — мама прятала глаза и бледнела.

Костян ткнул пальцем в окно. Один из местных как раз раскрыл спину,как самка чужого, показывая черные перья. Мама посмотрела и быстро отвела глаза. «Видит», — понял он, — всё она прекрасно видит и знает. Но вот понимает ли? Я и сам ни черта не понимаю«.

— Они, как падшие ангелы, — тихо сказала мама, — ждут своего Христа. Чтобы он принял их и простил за прегрешения их. А Юра поводырь их на земле этой.

— Ты тоже ждёшь?

Она вздрогнула поняв его интонацию и нашла силы ответить.

— На мне грехов нет. Разве что сыновей не доглядела, но разве это большой грех? Глупость человеческая. У тебя нет крыльев под футболкой, я ведь смотрела когда вы спали. И у твоих друзей тоже. Уезжайте в город пока ещё не поздно.

«Похоже уже поздно», — подумал Костян и кивнув матери вышел во двор не прощаясь. Очкарик исчез, как и все остальные гости. Двор опустел и только потерявший квочку цыплёнок желтым комочком метался между двумя перевёрнутыми вёдрами и беспомощно пищал.

***

Андрей бежал вниз по улице, задыхаясь от усталости. Толпа не спешила и загоняла его как зайца в ловушку. Они знали местность,каждый поворот,каждый колодец и каждую улочку — уйти невозможно, он бежал вниз. Свернул в противоположную сторону той, куда убежала девчонка, но и толпа разделилась — опять неудача.

Преследователи младше, их больше, но жить очень хочется, а страх попасть в руки священника, который держит в сарае пленницу придавал сил. Андрей продолжал бежать и радоваться, что дорога идет постоянно вниз. Больше ему ничего не оставалось.

***

— Не пойду, — я сунул руки в карманы и лениво посмотрел в небо.

— Что? — удивился дед и повысил голос, — А ну шагай, а то застрелю!

Ствол ходил в руках вверх-вниз. Пес всё также фотографировал злобным взглядом Требуху.

— Я конечно знал, что деревенские не любят городских, но так чтобы ружьем угрожать? Не пойду.

— Застрелю на месте!

— Стреляй, — поджилки у меня тряслись,конечно, но ведь со стороны не видно. Пусть дед боится больше меня.

— Застрелю и закопаю здесь же!

— Мои друзья знают куда я пошёл. Полиция быстро по останкам поймёт из какого ружья стреляли. Провести остаток жизни в тюрьме, даже если жить осталось пару лет никому не хочется,тем более оставить после себя память убийцы. Стоило жить девяносто лет ради тюремной баланды?

Я сделал вид, что задумался и осторожно головой покачал.

— Вита Геннадьевна будет недовольна. Передачки носить убийце точно не станет.

Дед выругался и пса погладил, опять ружьё навёл, скрипя зубами.

— Я сейчас участкового вызову и он во всем разберется.

— Да не вопрос. Зови, поговорим, что тут у вас происходит. И сумку верни.

Пёс вдруг вскочил и яростно залаял, будто по бочке поленом колотил. Бух-бух. Гав-гав! Дед только его успел за ошейник схватить и с трудом здоровенного быка удерживал, а тот хрипел и рвался вперед пуская слюни. Дед улыбался, гад такой и нам с Требухой за спину смотрел. А я слышал хлопки.Такие знакомые, такие мощные. И потоки воздуха ударили в спину подталкивая меня вперёд к собаке и Требуха обернулся назад и залаял по своему. А я всё боялся обернуться. Я уже знал кто там прилетел.

***

В конце концов силы у него закончились. Несмотря на весь страх, не смотря на бурление адреналина в крови, несмотря на желание жить бежать Андрей Батькович больше не мог. Всё. Приплыл Андрюха.

Он слышал топот приближающихся ног, но сил обернуться не было. Не физических сил, нет. Он просто боялся смотреть на эти торжествующие рожи, не хотел видеть наглую ухмылку дьявола с крестом. Не хотел знать, кто нанесёт первый удар.

Андрей сплюнул в пыль и равнодушно наблюдал как почти мгновенно засох харчок, оставив серое пятно.

— Обернись, Ирод. Хочу посмотреть в твои наглые очи, человек обидевший священник.

«Бог устал нас любить», — подумал лысый человек лениво и не обернулся.

— Боится, — сказал кто-то, — боится своей судьбы неминуемой. Что с ним делать будем, святой отец?

— Юрий сказал свидетелей быть не должно. Дай топор.

Андрей попробовал подняться, но предали его ноги. Ослабли, дрожали и слушать не хотели. Тогда он обернулся, чтобы встретить смерть.

Священник тянул руку, но мужик с оранжевыми подтяжками за спиной прятал топор за спиной.

— Ты чего? — спросил бородатый и руку не убрал, — дай мне, я сам сделаю.

Тот головой замотал и в глаза святому отцу не смотрел.

— Юрия звать надо. Он разозлится если без него такие вопросы решать будем. Без обид, святой отец, но тут дело такое. Ты девку упустил и не тебе сегодня командовать.

Тот только зашипел и руку все-таки убрал. Несмотря на Андрюху повернулся к еще одному члену банды.

— Васька, знаешь где Юрий?

— У мамки.

— Будь другом, сгоняй, приведи его. Можешь даже по воздуху потренироваться, уже все равно.

Васька обернулся, посмотрел на Андрюху и пожал плечами.

— Я лучше пёхом.

И побежал по улице. Поп тоже посмотрел на Андрюху, который поднимался и улыбнулся зловеще, как вампир.

***

От автора - компьютер был сломан, поэтому была задержка с продами. Догоним.

Телеграм канал с новостями - https://t.me/severmisha.

Весь Требухашка  - https://author.today/work/series/17972

Показать полностью 1
38

Храпящий мертвец

А больше историй здесь 👇 https://youtube.com/channel/UCwr_wZGASsST_Cr3YV18b9A
Наш телеграмм из аудио страшылками👇
https://t.me/Boomb_music_w

Храпящий мертвец

Храпящий мертвец

Эта история произошла на похоронах моего деда. Сам я не был свидетелем произошедшего в силу своего возраста (4 мес.) Но зато это видели все мои родственники.

На похороны деда приехала его сестра. Приехала она из далека (~1700 км), и получилось так, что она прибыла не в день похорон, как хотела, а на день раньше. Ну и почему-то спать её положили в комнате, в которой стоял гроб с дедом.

Выходит она утром из комнаты бледная, лохматая, под глазами мешки. На кухне сидели дядя с отцом. Естественно, они спросили, почему она так выглядит. Она подходит, садится за стол, сидит минуту молча и говорит: "Либо я сошла с ума, либо Вася не умер..." И рассказала, как всё было.

"Лежу я, значит, уже засыпать начала, как вдруг кто-то как будто всхрапнул, полежала, послушала, вроде тихо. Показалось, наверное, или приснилось. Минут через 10 уже слышу реальный храп, и он не прекращается. Прислушалась: звук идёт со стороны гроба. Испугалась я до ужаса, под одело спряталась. И так всю ночь и не спала, храп то прекратится, то опять начнётся. Как на кухне голоса услышала, сразу вскочила и из комнаты выбежала".

Да-а, дела-а. Ну почесали репу, подумали и решили идти деда проверять. Вдруг в комнату заходит бабушка и спрашивает, о чём разговор. Ну ей тоже рассказали. А она и говорит: "А, так я забыла тебе сказать. У нас кот старый, вот он и храпит постоянно, ночью спать мешает". Вдруг на кухню заходит эта огромная пушистая туша и с хрипотцой так протяжно: "М-я-я-я-у".

Показать полностью 1
73

Щёлк! Глава 46

Ссылки на предыдущие главы: https://vk.com/topic-170046450_48339328

Всё закончилось так же стремительно, как и началось. Ещё полчаса назад мир был окрашен в совершенно другие оттенки, ещё теплилась надежда, что всё обойдётся малыми жертвами, что удача будет сопутствовать им даже несмотря на то, что противник хитёр и могущественен. Но реальность оказалась куда суровей, чем могло даже представиться. Теперь над Жекой нависла бездна неопределённости. Хоть они с Дианой и были спасены. Однако… Пульт был уничтожен. Всё, из-за чего и велась эта борьба. Нелепая и мелочная мысль. Но теперь выходило, что вся эта возня была бесполезна, безрезультатна. Бессмысленна.


Цена, которую все они заплатили оказалась слишком велика. Погибли Игорь, Сега, Шуруп, Рябина… И ещё множество парней, с которыми Жека даже не успел познакомиться, но которые пришли помочь. И Лиза…


Культисты перебили всех. А спецназ прибыл настолько неудачно и не вовремя, что от отчаяния хотелось и смеяться и пустить себе пулю в голову…

Пальба продолжалась ещё несколько минут, а затем постепенно стихла. Культистам не оставили шансов.


Послышались быстрые шаги – кто-то перебежками приближался к их гаражу. Несколько человек…

-- ВЫХОДИМ! – рявкнули с улицы. – С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ!

-- ТРИДЦАТЬ СЕКУНД!!!

-- МЕДЛЕННО И БЕЗ ОРУЖИЯ!!


Следом прозвучало ещё несколько ёмких выражений, давших понять, что иначе Жеке с Дианой может стать очень плохо.


Возражать и спорить Жека не стал. Они аккуратно вышли наружу, где их быстро сковали наручниками и потащили к синему бронированному фургончику, безо всяких опознавательных знаков. Таких Жека ещё нигде не видел.


Похоже на арест. Конечно, с него будет что спросить, после такой-то перестрелки, после скупки огромной партии оружия… Пожарные уже подъезжали к месту, тушить горящую «газель». И кругом – кучи трупов. Каратисты лежали друг на друге, порубленные, мёртвые, но всё ещё истекающие кровью… Пахло мясом. И в стороне от всего этого лежала укатившаяся отсечённая рыжая голова, испачканная дорожной пылью…


-- Боже… -- Диана заплакала.

Их затолкали в фургон, по бокам обжали громилы-бойцы. Двери захлопнулись и машина тронулась. Кто-то говорил по рации, отдавал указания. Кто-то перешёптывался между собой. Но Жека ничего этого будто и не слышал. Перед глазами всю дорогу маячила одна картинка. И на душе было как-то пусто.


-- Что же с нами теперь будет?... – осторожно спросила Диана у него. Жека ничего не ответил.

-- Мы ни в чем не виноваты! – обратилась тогда Диана к бойцам.

-- Может и не виноваты, -- буркнул один из бойцов. – Нам почем знать. Мы всего лишь свою работу делаем, дамочка.

-- И куда… вы нас везёте…

-- А это секретная информация, -- ответил он же.

-- В парк аттракционов! – гыкнул кто-то издалека.

-- Ну у тебя и шуточки, Семёныч, -- цыкнул третий. – Им пришлось пройти вон через что.

-- Дык юмор – это лучшее лекарство от психотравм всяких!

-- Они культисты, чего их жалеть? – вмешался в разговор ещё один боец.

-- Бездушный ты, Арбузов…

-- Отставить разговоры! – рявкнул командир группы.

-- …А анекдот им рассказать можно? – спросил Семёныч. – Чтобы настроение поднять хоть немного, вон какие рожи недовольные?...

Командир злобно зыркнул на бойца.

-- Так точно, начальник!... – примирительно поднял ладони Семёныч. – Понял.

-- Правила не нарушаем. Нехрен трепать языком. Это не ваша работа.

-- Так точно, начальник!


Командир вздохнул и покачал головой. Вдруг зашипела рация.


-- Приём, приём. Пауль? Как скоро будете?

-- Почти на месте, приём… -- ответил командир.


Через некоторое время шум машин за бортом стих. Остался слышен только гул мотора фургончика, а через мгновение пришлось напрячься, чтобы не свалиться – они съезжали куда-то вниз. Похоже на въезд в подземный паркинг, но Жека не мог ничего видеть – бойницы были задраены, а больше никак наружу выглянуть нельзя.


Машина остановилась, их грубо вывели на свежий воздух. Действительно – паркинг. Но небольшой. И не гражданский. Автомобили здесь были бронированные, с тяжёлым вооружением… А на въезде медленно закрывалась тяжёлая стальная дверь.

А это зачем? К ядерной войне что ли приготовились?


Но долго смотреть по сторонам не дали. Их быстро потащили куда-то по коридорам… Камеры видеонаблюдения, металлические двери… В одном месте с потолка даже свешивался пулемёт. Солдаты перемежались со снующими туда-сюда «офисными работниками». На Жеку с Дианой никто внимания не обращал. На полицейский участок место не было похоже…А ещё здание оказалось очень большим. Пять минут их вели куда-то, пока они не оказались у кабинета с табличкой «В.Нойманн».


-- Ты первый, -- подтолкнул Жеку Пауль. – А ты, девушка, в коридоре подождёшь.

Жеку затолкали в кабинет. За просторным столом сидели двое и курили. Какая гадость, подумал бросивший Жека… Комната была безнадёжно прокурена. Ордена сияли на полке, карты города на стенах, шкафчики набиты папками с бумагами. Первым заговорил здоровяк.

-- Добрый день. Присаживайтесь.

Он затушил сигарету и указал в кресло напротив. Жека, после недолгих раздумий, плюхнулся.

-- Меня зовут Владимир, -- представился тот. – Это я координировал штурмовую операцию по ликвидации секты Красного Черепа. На них мы охотились уже давно. А вы здесь, Евгений… Чтобы поговорить. Обсудить кое-какие моменты. Извиняйте за, вероятно, жёсткое отношение к вам со стороны наших вояк... Рассказывайте всё, что знаете. Нам сейчас пригодится любая информация.


Жека вздохнул. Утаивать что-либо ему было незачем.


-- Как же вы на них вышли? – спросил он. -- Неужели мои жалобы в полицию были услышаны?

Владимир хмыкнул.

-- Вопросом на вопрос? Вообще, о таких вещах мы не распространяемся. Но да, ваши жалобы были услышаны. И из лап обычной полиции жалобы были переданы нам. Потому как дело – известного толка. Сами понимаете… Необычное.

-- Тогда почему вы их не прищучили ещё в особняке?!

-- У нас не было доказательств, мы сомневались сами, -- сказал Владимир. – Поэтому пришлось искать вас. Ведь эти преступники преследовали вашу группу. Устроили бардак сначала в вашем доме. Потом бойню в центре города… Кстати, отлично вы выкручивались… Из жертв у вас был только один убитый? Тела мы нашли только культистов. Кто-то из вас настолько хорошо стреляет, что уложил их всех за считанные мгновения – так нам сказал наш штатный судмедэксперт…

-- У нас ранили одного. Серьёзно. Но он благодаря… -- Жека осёкся и подумал, как бы это рассказать. Но потом махнул рукой и решил говорить, как есть. – Но он благодаря постижению просветления – исцелился. Прямо у нас на глазах… А стрелял у нас так – не я… А громила. Который сейчас уже мёртв. Но который – был культистом. Просто его тело было захвачено при помощи Пульта…

-- Вот по поводу Пульта расскажите нам…

-- Мне любопытно, как вы вычислили нас. И почему вы пришли так несвоевременно…

-- Да. Мы увидели кучу взаимосвязанных событий. И поэтому пришлось устроить слежку за вами, Евгений. Не повезло только, что нам не удалось стянуть к месту свои силы вовремя, да. Это был провал. Хоть, конечно, мы уже давно охотились на секту Красного Черепа. И ликвидация практически всех её членов – это дорогого стоит. Но в бойне погибло слишком много людей. И мне жаль…

-- Они убили не только моих друзей, -- сказал Жека. – Они недавно вырезали одну деревню-общину… На сотни человек.

-- Мы уже знаем, -- кивнул Владимир. – «Красный Череп» -- нынче террористическая группировка номер один.

-- Вы сказали «ликвидировали практически всех»… -- прищурился Жека. – Неужели собакоголовый сбежал?..

Владимир нахмурился, а затем ухмыльнулся.

-- Мне кажется, что это я у вас на допросе. Да. Лидер секты «красного черепа» прорвался через оцепление и скрылся от наших квадрокоптеров. Мы прочёсываем местность, но пока без новостей. И именно поэтому вы здесь, Евгений. Нам нужна информация. Как его можно поймать. Где его можно искать. Ведь вы, судя по вооружениям, готовились идти к ним в гости.

-- Возможно, -- предположил Жека. – У «отца» есть пара приёмчиков с геометрией пространства… Мне тоже сложно представить, чтобы он сбежал от ваших людей. Это… невозможно, хотя я не разбираюсь в военном деле… Но я его подстрелил. Он ранен. И далеко сбежать не смог бы.

-- Геометрия пространства?

-- «Морок». Я не знаю, что это. Но в особняке именно эти пространственные иллюзии скрывают многие вещи. И, как я слышал от… уже умершей подруги… Которая была у них в плену… Именно этот морок водил всех вас и полицейских за нос.

-- Вот как… -- Владимир и его напарник переглянулись.

-- Логично, -- кивнул напарник.

-- Предупреди ребят, старшина, -- сказал Владимир. – Чтобы это не оказалось для них сюрпризом.

-- Как из мороков то мы оставшихся культистов выкуривать будем? – спросил старшина. – Потерь не избежать. Да и бесполезное это дело…

-- Подай запрос ботанам. Я пока займусь расспросом.

-- Хорошо, -- старшина, матюкаясь, поднялся и быстро покинул кабинет.

-- Что на меня повесят? – спросил Жека. -- Вплане… Я же нелегально раздобыл оружия на целую роту солдат.

-- Ничего, -- коротко ответил Владимир.

-- Прям ничего? А мне кажется, я много накуралесил…

– Если вы будете сотрудничать с нами, то мы закроем глаза и на то, откуда у вас появилось так много денег. И на убийства культистов. И всё без проблем замнём. По этому поводу не переживайте. Вы хотели, вероятно, решить проблемы своими силами, пока вам казалось, что мы бездействуем.

-- Вот как…

-- Сигарету? – предложил Владимир. Жека подумал, что был бы не против. Однако… Что толку? Станет ещё дурнее…

-- Нет, спасибо, я бросил.

-- Это похвально. Я вот не могу… вы рассказывайте дальше. Сколько их? Как вооружены? Может есть карта особняка?

-- Нет карты. Вооружены были тяжело. Вы сами видели. А сколько… Лиза говорила, что около двадцати. Но, кажется мне, после сегодняшней бойни остался только Отец. Может ещё кто-то… Как вообще возможно вот это всё?!

-- Что именно?

-- Магия. И то, что я сейчас разговариваю о ней с полицейским, а тот даже не морщится и не зовёт людей в белых халатах.

-- Это не магия. Это законы физики… Да и я не полицейский. Будь я им – может и поморщился бы. Но моя работа – это как раз по всей этой части…Зачем же культисты преследовали вас, Евгений?


Жека набрал в грудь воздуха. Выдохнул. И начал свою долгую историю про Пульт, про инкарнацию Иисуса, про свои весёлые приключения и даже про то, как оказывался в иных измерениях, когда умер, переключаясь в другие тела… Владимир слушал внимательно, полностью поглощённый и заинтересованный, будто маленький ребёнок… В процессе он дважды куда-то позвонил и наказал раздобыть расплавившийся Пульт. И ни в коем случае не утерять тела Игорёши, Гипсокартона и Лизы…


-- Как бы это цинично не прозвучало, -- сказал Владимир. – Но вы раздобыли очень много полезных данных для учёных. Наши «ботаны» заинтересуются вами однозначно. Вашим мозгом, биополями и так далее… Вряд ли использование такого артефакта, как Пульт могло остаться безо всякого следа.


-- Это может быть вредно?

-- Вредно! – Владимир посмеялся. – Кто его знает. Очень жаль, что Пульт оказался уничтожен. Нашей Организации он бы пригодился весьма кстати. Вы молодец, что придумали так много хитростей. Я восхищён. Я бы даже предложил вам работать на нас. Характер у вас бойцовский.

У Жеки от подобного комплимента даже немного потеплело на душе.

-- Вы совсем не удивились? То есть, ваша организация – как раз ищет такие вещи? И борется с культистами?

-- Это секретная информация. Больше мы вам расскажем, только если станете нашим человеком.

Вдруг дверь в кабинет распахнулась. Ворвался запыхавшийся сотрудник и выпалил:

-- «Плоть» видели на окраинах города!

-- «Плоть»?... Ты трещи поменьше, -- Нойманн обрушил на сотрудника упрекающий взгляд. -- Через пять минут подойди, когда я тут закончу… Пока остальных предупреди, пусть готовятся к выезду.

-- Понял!

-- Не мешай! – махнул он рукой на того и сотрудник тут же скрылся в коридоре.

-- «Плоть»? – спросил Жека. Владимир явно занервничал. Он достал ещё одну сигарету и закурил.

-- Есть тут проблемка, да… Закончим мы с штурмом особняка. Поймаем Отца. Я очень надеюсь… Что он не ускользнёт.

-- А если ускользнёт? Ему же не впервой подаваться в бега. Он наберётся сил и… Отомстит мне – это точно.

-- Мы вас будем охранять. Никто вас не тронет.

-- Вы же сами знаете, что у Отца есть способы достать кого-либо без прямых воздействий. Он наверняка придумает какую-нибудь хитрость… Как же мне хреново… -- Жека сжался и опустил голову. – Я потерял всех своих друзей…


Душу обволакивала мрачная и ледяная чернота. Кажется, стресс и неопределённость уже минули. И поэтому боль начинала брать своё. Опустошающая боль, окрашивающая мир в цвет сингулярности… Конечно, Игорёша научил его бороться с этими состояниями… Как там? Прислушаться к тому, что происходит?..


-- Вы упоминали ещё некую «Книгу Знания»… -- напомнил вдруг Владимир. – Что это такое?

-- Я не знаю, -- честно ответил Жека. И вдруг ощутил, как всё меняется.

Он вскочил с кресла. Стены помещения изгибало под немыслимыми углами. В голове будто бы кружилось…

-- Что с вами? – сквозь густеющее пространство донёсся голос Владимира Нойманна. Но голос этот эхом всё больше и больше удалялся куда-то далеко, в глубины космоса…

-- Я… не знаю… -- встревожился Жека. Он ничего не понимал. И даже мысли рассыпались в песок. Жека будто бы засыпал… Вот он вышел обратно в коридор, вот его посадили в синий фургончик. Разговоры с «Семёнычем»… Перестрелка у гаражей. Схрон. Авария. Ужин в гостях у Дианы… И мерзкий хохот собакоголового, замышляющего что-то невообразимо ужасное...

Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!