Лига историков

Для короткой справки стоит обратиться хотя бы к Большой Советской Энциклопедии и тогда станет очевидна разница между рабством и крепостным правом.

Если отойти от экономики и перейти к праву, то тут автор тоже блещет борьбой с устоявшимися воззрениями в науке.

почему-то, многие, рассказывающие про то, что "крепостные в РИ - не рабы" сравнивают российских крепостных и тех же североамериканских рабов. Либо, на крайний случай, рабов в Римской Республике времён Спартака.

Рабство в общем смысле в русском языке имеет одно прямое значение - это система классического рабства из Афин и Рима, плюс система рабовладения в США.

Если говорить о других видах рабства, то тут стоит уточнить о чем именно говорит автор. Существует множество форм рабства. Сейчас рабством может быть признана проституция независимо от того принуждают секс-работника к проституции или нет. Сними проститутку - почувствуй себя на час рабовладельцем. Т.е. слово "рабство" можно толковать так широко, что под рабов можно подвести не только крепостных, но и вообще кого угодно (чем автор и занимается). Из этого разряда есть вполне известные политические коннотации "Не рабы".

Однако, если взять весь исторический период, то рабство в принципе везде было разным

Вот именно. Первая известная и наиболее распространенная форма рабства - семейное рабство. В современном правовом смысле - это обычное лишение дееспособности. Сейчас человека с серьезными проблемами в психическом здоровье можно лишить дееспособности. В племенных обществах таких причин было больше. При этом раб в таком обществе мало чем отличался от ребёнка, подростка или женщины. Как правило он не был членом рода-племени, т.е. он не обладал правом на наследство и кровную месть. За него кровно также никто мстить не мог. К труду его принуждало скорее не насилие, а голод - кто не работает, тот не ест. Бежать тебе некуда, потому что вокруг такие же племена и внутри них все друг друга знают в лицо. Семейный раб - это аналог современного бича, потерявшего документы, который охраняет вашу дачу за еду и деньги на сигареты, но это не значит, что он раб в общепринятом смысле.

Семейное рабство отличается настолько же сильно от классического рабства, насколько классическое рабство отличается от крепостного права. Совершенно разные исторические обстоятельства, совершенно разные традиции, законы и нормы поведения.

Т.е. автор сознательно (либо несознательно в меру своего развития) пытается подвести любую форму зависимости и эксплуатации под рабство, что является подменной понятий.

В этой подмене понятий логика очень простая. Допустим, крепостное право - рабство. Рабовладение в США - тоже рабство. И тут вы попадаете в простую логическую ошибку - крепостное право ничем не отличается от рабовладения в США, т.к. и то, и другое рабство. Дальше мы применяем не убиваемый аргумент "это другое" (например, "мы своих, православных, рабами делали", "т.к. мы в России, то давайте будем говорить только про Россию") и внезапно получаем, что крепостное право - хуже рабовладения в США.

При этом автор, произвольно натягивая термин рабство на крепостное право, почему-то игнорирует, что вся русская культура и вся русская прогрессивная политическая мысль с 19 века формируется, как прямой антипод крепостному праву. Т.е. в современной повестке у людей, которые хотя бы что-то слышали про Тургенева и Гоголя, вообще не стоит речь о том, что крепостное право - это было хорошо.

Крепостное право - это плохо. И это не рабство.

Назначенный Британским Адмиралтейством руководителем экспедиции 33-летний Уильям Блай имел опыт в качестве штурмана на кораблях Джеймса Кука и ранее посещал острова Тихого океана в составе его команды. Получив назначение, Блай подготовил корабль к путешествию: он укоротил мачты, обшил деревянный корпус медными листами и построил специальные отсеки в трюме для транспортировки хлебных деревьев. Экипаж корабля состоял из 46 человек, в который входили опытные матросы, ранее участвующие в подобных экспедициях, молодые дворяне на должностях мичманов и штурманов, имевшие опыт службы на кораблях Королевского флота Британии, два гражданских садовника для ухода за растениями плодов хлебного дерева и корабельный врач. Первые недели палавания сопровождались ужасной погодой, и кораблю не удалось преодолеть мыс Горн, через который открывался короткий путь к Тихому океану, из-за ураганов. Капитан Блай принял решение изменить план и проложил новый путь к Тихому океану через Мыс Доброй Надежды. Такой маршрут был значительно длиннее, но это позволяло сохранить корабль и команду, страдающую от непогоды.

Залогом удачного плавания Блай считал здоровье экипажа, а поэтому включал в рацион питания команды продукты от цинги и заставлял матросов и офицеров ежедневно танцевать, чтобы они поддерживали хорошее физическое состояние. При первой возможности корабль заходил в порты для пополнения запасов воды, продовольствия и отдыха экипажа. Например, на мысе Доброй Надежды Баунти остановился аж на 38 дней. На корабле соблюдалась строгая дисциплина, и за проступки матросов по приказу капитана пороли розгами. Однако данная практика была на всех кораблях британского флота, и она не вызывали особых возражений со стороны членов команды. В результате грамотных действий Блая за все 10-месячное путешествие из экипажа корабля умер только один матрос, скончавшийся от инфекции и 26 октября 1788 года «Баунти» наконец прибыл на остров Таити.

Блай уже посещал острова в составе экспедиции Джеймса Кука, и туземцы из местных племен его хорошо помнили, а поэтому капитан быстро договорился, что англичане разобьют лагерь и начнут собирать саженцы хлебного дерева. Экипаж Баунти провел на Таити за сбором урожая полгода и за это время влюбился в остров, а в особенности в его прекрасных обитательниц, которые славились своей красотой и чрезвычайно либеральным подходом к любовным утехам. В результате многие члены команды, жившие на берегу, построили семьи с таитянками и уже не горели желанием плыть обратно в холодную Англию...

Все же, несмотря на тяжесть на сердце, 5 апреля 1789 года экипаж Баунти в полном составе отплыл обратно на родину, увозя в трюмах 1015 саженцев хлебного дерева. Через три недели после отплытия из Таити атмосфера на корабле начала накаляться. Капитан Блай обвинил своего помощника Флетчера Кристиана в краже кокосов и грозился выпороть его розгами, чем довел молодого моряка до слез. 28 апреля 1789 года Флетчер сговорился с частью экипажа, также настроенного против капитана, и на "Баунти" вспыхнул бунт. Мятежники захватили Блая, посадили его в шлюпку и хотели бросить его в одиночестве посреди океана, однако значительная часть экипажа отказалась принимать участие в бунте и решила остаться верной капитану. В результате в шлюпку, рассчитанную на нескольких человек, кроме капитана Блая спустились ещё 18 человек (нескольких других насильно закрыли в каютах корабля). Мятежники выдали им провиант на несколько дней, а сами с возгласами на Таити! Повернули судно опять на восток.

Блай со своими верными товарищами оказался в открытом океане на расстоянии около 50км от острова Тофуа, на который они и направились в надежде пополнить провиант и запасы воды. Однако на острове они встретились с враждебно настроенными туземцам, в столкновение с которыми погиб один член экипажа. В итоге команда вновь села в шлюпку и отправилась к острову Тимор, где находилась ближайшая нидерландская колония, дружественная англичанам. В ходе путешествия, которое заняло 48 дней, переполненная шлюпка с «Баунти» попадала в шторма, а команда страдала от постоянных дождей и жаркого солнца. Блай установил ежедневный рацион продовольствия с тем, чтобы его хватило на всё плаванье, однако количество еды было настолько мало, что очень скоро команда начала страдать от недоедания и жажды. Под конец плавания несколько членов экипажа были настолько истощены, что впали в забвение и находились на грани смерти. Однако на горизонте показалась заветная земля. 14 июня 1789 года, преодолев на обычной шлюпке и без морских карт 6 710 км, команда под руководством Уильяма Блая высадилась на острове Тимор, потеряв за время плавания лишь одного из 18 членов экипажа.

Получив от голландцев кредит, Блаю удалось купить большой корабль, на котором команда 20 августа 1789 года продолжила свое путешествие на родину. 1 октября корабль прибыли в Батавию(современная Джакарта), где многие члены экипажа, включая и самого Блая, заболели малярией. Впоследствии от болезни скончалось четыре члена экипажа. Выздоровев, Блай продал на аукционе шлюпку и начал подготовку к возвращению в Англию. 16 октября капитану и ещё двум членам команды удалось купить место на голландском корабле, который шёл сначала в Кейптаун, а затем в Великобританию. Всего же в дальнейшем из 18 членов команды, высаженной посреди океана, в Англию вернулось 12 человек. Возвращение Блая в Великобританию произвело настоящий фурор в королевстве и вызвало ажиотаж у местных журналистов, которые провозгласили его героем. Однако, несмотря на этой, Блай вместе с другими вернувшимися членами экипажа предстал перед военно-морским трибуналом, расследовавшим мятеж на корабле. Суд признал капитана и других членов команды невиновными в потере корабля.

Для поимки и доставки на суд в Англию мятежников с «Баунти» в Тихий океан был отправлен военный корабль «Пандора». В марте 1791 года Пандора прибыла на Таити, где начался поиск бывших матросов Баунти. В тот же день было найдено трое членов из мятежного экипажа, которые добровольно сдались английским военным, на следующий день еще четверых бунтовщиков арестовали на берегу. Несколько мятежников пытались скрыться в горах, но и они были схвачены в течение следующих 10 дней. Все арестованные матросы содержались на корабле в отдельной тюрьме, прозванной «Ящик Пандоры». Пойманные матросы на допросе рассказали, как развернулись события после высадки капитана Блая в океан. Захватив «Баунти», большинство матросов желали вернуться на Таити, однако, прекрасно осознавая, что британское правительство будет искать потерянный корабль и покарает их за мятеж, моряки направились к острову Тубуаи, что в 600 км к югу от Таити.

Там мятежная команда намеревалась основать собственную колонию, вступив в связь с местными жительницами. Однако местные туземцы оказались агрессивными, и наладить контакт с ними не получилось, Англичане решили отплыть к Таити и попросить у таитян, с которыми они ранее прожили полгода, помощи в организации колонии. Погрузив на борт домашний скот, рабочий инвентарь и пригласив с собой 8 мужчин-таитян и 9 таитянок, мятежники отправились к Тубуаи, где вскоре построили форт для защиты от туземцев и несколько частных зданий. Однако вскоре в новообразованной колонии между бывшими коллегами по бунту началась грызня. Основной причиной всех ссор был недостаток женщин для всех мужчин команды, а также злоупотребления алкоголем, из-за чего между повстанцами часто начинались драки. Флетчер Кристиан попытался договориться с местными туземцами и взять женщин у них, однако те ответили агрессией, которая вылилась в столкновение, в котором погибло 2 англичанина и около 120 туземцев.

Спустя несколько дней разразилась драка уже между членами команды, после которой моряки пытались заключить мир в своем новом доме и составить список правил поведения. Однако и этот план провалился, и в результате постоянных ссор восставшая команда разделилась на две враждующие группировки. Наконец, поняв, что наладить быт на Тубуаи у них не получается, 15 сентября 1789 экипаж «Баунти» покинул форт и вернулся на Таити. Там команда, поделив имущество «Баунти» между всеми членами экипажа, разделилась — 9 членов экипажа во главе с Флетчером Кристианом остались на корабле, а остальные 16 человек сошли на берег и поселились на Таити, где впоследствии и были арестованы командой Пандоры. Флетчер Кристиан же со своими товарищами 22 сентября 1789 года силой захватили несколько таитян и таитянок и отплыли в поисках безопасного убежища. Через 4 месяца поисков моряки с "Баунти" высадились на острове Питкэрн. Данное место идеально подходило для убежища - остров был безлюдным и располагался вдали от известных маршрутов.

Высадившись на остров, мятежники сожгли свой корабль, поделили землю на девять частей между членами команды и построили несколько домов. Захваченные туземцы из Тубуаи и Таити не получили ничего и оказались в роли рабов, которых англичане нещадно эксплуатировали. В итоге 3 октября 1793 года таитяне восстали и убили пятерых англичан вместе с Флетчером Кристианом, но в свою очередь погибли от рук оставшихся в живых членов экипажа "Баунти". В течение последующих трех лет погибли ещё трое англичан: один погиб в результате несчастного случая, другой был убит своими товарищами, а третий скончался от болезни. В итоге на острове Питкерн из бывших мятежников остался лишь Джон Адамс, который возглавил колонию, продолжавшуюся увеличиваться, поскольку было уже несколько детей от браков англичан с таитянками.

Судьба мятежников с «Баунти», укрывшихся на острове Питкэрн, прояснилась лишь в 1808 году, когда остров посетил американский рыболовный корабль, команда которого была удивлена встречей с англоязычными туземцами. В то время Джон Адамс ещё был жив, но колонией уже управлял сын Флетчера Кристиана — Четверг Октябрь Кристиан. На острове Питкэрн до сих пор существует поселение Адамстаун, названное в честь последнего матроса «Баунти», население которого сейчас состоит из потомков команды восставшего корабля и их женщин-таитянок.

Что же до пойманных бунтовщиков, то с ними приключилась максимально ироничная история. 29 августа 1791 года "Пандора" с мятежными матросами на борту по дороге в Лондон наскочила на рифы и на следующий день затонула, что стоило жизни 31 члену экипажа и четырём ее узникам. Спасённая команда и заключённые в шлюпках по тому же маршруту, что и команда капитана Блая, добрались до голландской колонии на острове Тимор и впоследствии, в марте 1792 года, прибыли в Англию.

12 сентября 1792 года начался военно-морской трибунал над десятью пойманными мятежниками с «Баунти», а уже 18 сентября был зачитан приговор трибунала - четверо узников, невиновность которых подтвердил в письме Уильям Блай, были оправданы и освобождены. Остальные 6 членов бывшего экипажа «Баунти» были признаны виновными в участии в мятеже и приговорены к смертной казни. Впоследствии трое из них были помилованы королем, а трое других 29 октября были повешены на борту корабля в гавани Портсмута. Улиям Блай же через год после своего возвращения в Англию был назначен руководителем новой экспедиции за хлебными деревьями — на этот раз он командовал двумя кораблями со значительно большей командой и успешно выполнил задачу, без происшествий доставив хлебные деревья в Вест-Индию.

Угроза революции была менее выражена во Франции и Британии, которые имели дело в основном с забастовками трудящихся. Франция боялась двух угроз с востока: немецкого ревизионизма и русского большевизма. В Британии кульминацией стала всеобщая забастовка 1926 года, но причины её были экономическими. Коммунистическая партия, основанная в 1920 году, никогда не имела значительного влияния. Однако, глядя на остальную Европу, британцы поверили в то, что величайшую угрозу их стране в будущем будет представлять не Германия, а коммунисты. Эти страхи даже перекинулись за океан, в США, где итало-американские анархисты стали устраивать теракты со взрывами. После них все заговорили о красной угрозе.

Наиболее выраженным потенциалом революции обладала Италия, в которой победа в войне хоть ненадолго и смягчила внутреннее напряжение, но не убрала его вообще. Страна вышла из войны глубоко расколотой, что не укрылось от взора наблюдателей. Строгая цензура и мобилизация конца войны не облегчали ситуацию. Социалисты, профсоюзники, священники и пацифисты получали ярлык внутреннего врага. Падение боевого духа армии приписывалось их проделкам. Экономическая ситуация была неблагоприятной. В годы войны Италия наделала непосильную гору долгов и теперь должна была платить огромные суммы Британии и США. Во время войны солдатам была обещана земля. После победы это обещание оказалось не сдержанным, что усугубило социальные конфликты на селе. В ответ на это социалисты приняли программу социалистической революции по российскому образцу с силовым захватом власти и диктатурой пролетариата. На всеобщих выборах в ноябре 1919 года они взяли более трети голосов и стали крупнейшей партией в Палате представителей. Левое правительство, а также местные акты насилия и экспроприации заставили итальянскую буржуазию и помещиков искать спасителя от красной угрозы.

Они нашли его в лице Бенито Муссолини, который переродился из предвоенного пламенного социалиста в радикального националиста. В начале войны он был редактором партийной газеты «Аванти», но отказался подчиниться линии партии на нейтралитет в капиталистической войне, был исключён и создал свою газету, на которую стали тратить деньги подобным же образом настроенные бизнесмены. Росту популярности Бенито помогло его красноречие. Муссолини прослужил солдатом в итальянской армии до 1917 года, когда его комиссовали из-за сифилиса (а не из-за ранения, как повествовали его официальные биографии). Социалистов он считал хуже австро-венгерской армии и призывал сражаться с ними «мечом и пером». По его мнению, глобальное стремление коммунистов к власти могло быть сдержано лишь насилием.

Это не время ангелов, это время дьяволов. Оно требует ярости, а не смирения… Оно требует длинных мечей и много огня… Или это, или поражение. Или это, или Россия.

Он хотел революции, но революции националистической. В марте в Милане он организовал свой Союз борьбы, который впоследствии стал фашистской партией. Он охотно брал к себе бывших фронтовиков, но и, подобно фрайкору, в Союз шла молодёжь, которой не довелось повоевать. Его газета открыто призывала к насильственным кампаниям против социалистов. Зажигательная риторика вызвала действия. 21 ноября 1920 года фашистская команда открыла огонь по толпе, праздновавшей избрание мэра-социалиста. «Красная гвардия» стала стрелять в ответ. Этот инцидент с десятком погибших и шестьюдесятью раненых привёл к отставке социалистической мэрии. Муссолини и фашисты сделали для себя вывод: насилие окупается.

Чернорубашечники терроризировали своих политических оппонентов и в сельских регионах, часто со скрытой поддержкой полиции, которая смотрела на «силы порядка» Муссолини с благосклонностью. За три года, начиная с 1919 года, в подобных столкновениях в Италии было убито около 3 тысяч человек, главным образом, «красных». Только лишь в 1920 году погибло 172 социалиста (и 4 фашиста). Движение Муссолини стало сильнейшей политической партией, она выросла вдесятеро, и либеральный премьер-министр пригласил её в свой «Национальный блок» перед выборами 1921 года. Так Бенито стал «респектабельным» политиком, в то время, как его бригады продолжали своё чёрное дело, пользуясь практическим иммунитетом к полиции. Фашисты пользовались страхом перед большевизмом и слабостью своего правительства, указывая, что оно не может навести порядок. И это притом, что они и были главными нарушителями этого самого порядка!

27 октября 1922 года Муссолини сделал финальную заявку на власть, организовав пресловутый Поход на Рим. У него получилось. Итальянский король согласился было на требование премьер-министра объявить чрезвычайное положение, но потом прогнулся и дал согласие назначить новым премьер-министром Муссолини, который не шёл пешком, а приехал в Рим на поезде. Его стратегия параллельного насилия и участия в демократических процедурах полностью оправдалась. Он, как и большевики, понял, что парламентское большинство ничего не стоит по сравнению со способностью наводить ужас на оппонентов и действовать безжалостно. При тех обстоятельствах ни король, ни правительство, ни элиты не нашли в себе достаточно политической воли, чтобы противостоять ему. Ведь они боялись социалистической революции. Либеральная буржуазия надеялась приручить фашистов, а прочие демократы считали их преходящим явлением. В реальности Бенито с самого начала собирался установить диктатуру, что он и сделал в 1925 году.

Поход на Рим

Его успех повлиял на правых по всей Европе. Главный поклонник жил в Германии. Гитлер организовал свой марш в Мюнхене, а потом был ещё поход на Берлин. Тогда, правда, мало кто смотрел на него, как на второго Муссолини. У него даже гражданства не было. Этот неудавшийся художник перебрался из Вены в Мюнхен, чтобы не попасть в армию, но пошёл в баварскую армию добровольцем, когда началась война. Был посыльным, служил храбро, получил ефрейтора и Железный крест. Поражение в войне радикализировало его. Правда, он не решил сразу, кем стать: правым или левым. Он даже немного поработал на Эйснера. Но потом утвердился в среде ультраправых. Хаос и кризисы послевоенных лет сформировали его, как личность. Ведь изначально он не был таким зоологическим нацистом.

После того, как страны-победители потребовали от германского правительства сокращения армии и роспуска фрайкора, а правительство Эберта стало проводить эти требования в жизнь, немецкие правые отказались подчиниться и в марте 1920 года устроили путч в Берлине. Армия не стала стрелять в бывших фронтовиков, и правительство Эберта спас призыв к всеобщей забастовке. Вся Германия встала. Прошло четыре с половиной дня – и путч полностью сдулся. Правда, это имело одно нехорошее последствие: левые почувствовали свою силу и захотели заполнить вакуум власти, чтобы добиться того, чего не смогли достичь в 1918 году. В стране снова стали появляться Советы. Дошло до боёв с недавними путчистами. И вот здесь-то армия не отказалась стрелять по забастовщикам. Ей помог и фрайкор. Погибло около тысячи «красноармейцев». Мартовское восстание закончилось.

Страхи перед мировым коммунизмом были наиболее сильны в Мюнхене. Недаром именно там Гитлер стал убеждённым нацистом. Однако его преждевременное подражание Муссолини в 1923 году закончилось плачевно: полиция открыла огонь по марширующим, Гитлер сбежал, но был арестован двумя днями спустя и попал в тюрьму. Он всё ещё не до конца усвоил ключ к успеху: двойная стратегия на легальных и нелегальных действиях. Грубая сила на улицах и обещание навести порядок с трибуны. Вторая попытка попасть во власть десятком лет спустя оказалась успешной.

Судьба побеждённых решалась на мирной конференции в Париже, которая началась в январе 1919 года. У каждого из членов «большой тройки» были свои мотивы. Францию больше всего беспокоила судьба могущественного соседа – Германии. Британию французские страхи не очень впечатляли. Ллойд-Джордж собирался восстановить отношения с крупнейшим торговым партнёром Британии, хоть общественное мнение и настаивало на некотором наказании Рейха. Также существовал конфликт интересов на Ближнем Востоке. Американский президент Вильсон говорил о справедливом мире, самоопределении народов и создании Лиги Наций. За его требованиями стоял трезвый расчёт: в условиях сместившегося вследствие войны баланса сил он стремился продвигать новый мировой порядок с гегемонией своей страны.

Согласовать эти позиции, да ещё учесть интересы мелких стран, было почти невыполнимой задачей, и переговорщики знали, что придётся искать компромисс. Не между победителями и побеждёнными, конечно. Прошло меньше, чем два десятилетия, и этот мировой порядок оказался разрушен ревизионистами и националистами побеждённых стран. Тогда же континент претерпел трансформацию из крупных империй в национальные государства. Война затронула и победителей: Британия потеряла Ирландию, в то время, как в колониях разгорелась национально-освободительная борьба. Разномастные борцы потянулись в Париж с требованиями самоопределения: сионисты, армяне, арабы… Панафриканский Конгресс требовал того же самого. Молодой су-шеф из отеля Ритц Нгуен Тат Тхань написал письмо Вильсону с требованием независимости своей страны. Позже мир узнает его по новому имени: Хо Ши Мин. Большинство из них ждало разочарование. Самоопределение было предоставлено лишь некоторым осколкам проигравших империй. В колониях победителей, которые тоже были империями, это было встречено беспорядками.

Никто не мог представить себе такого результата ещё в начале войны. На протяжении большей части войны лояльность империи была сильнее национальной. Бравый солдат Швейк – по большей части послевоенное творение, миф, одобренный чешскими националистами с целью подчеркнуть ненависть австрийским «гнётом» и австрийскими – чтобы свалить на сепаратистов вину в поражении. Смерть Франца-Иосифа подкосила империю, а военное поражение полностью разрушило её. Решатели в Париже добились своей цели. Процесс неустанно подгонялся лоббистами из числа лондонских славян-эмигрантов. Одним из них был Томаш Масарик, профессор философии, сбежавший в 1914 году из Праги в Лондон. Уже в 1918 году он ездил по ушам Вильсона, представляя чехов закоренелыми западниками, а 3 сентября его Национальный комитет был признан союзниками законным представителем чехословацкой нации. Чешские, словацкие и югославские политики не соглашались ни на что меньшее суверенитета, хоть были и альтернативные проекты, и, начиная с лета 1918 года, с ними согласились государства Антанты.

Если по поводу Австро-Венгрии ещё долго думали, то с судьбой «больного человека Европы» Османской империи определились довольно быстро. Мало того, что она воевала на стороне Центральных держав, устроила геноцид армян, так ещё и удосужилась иметь огромные запасы нефти в своих провинциях. А география! Босфор и Суэц – не такие вещи, которыми разбрасываются. Ещё в 1915 году союзники начали делить шкуру неубитого медведя, нарисовав современную южную границу Сирии в рамках соглашения Сайкса-Пико. Правителю Мекки пообещали независимость арабам в обмен на восстание в тылу у османов.

После того, как большевики обнародовали секретные договора Антанты, стало ясно, что обещания арабам противоречили и Сайксу-Пико, и декларации Бальфура – плоду многолетнего труда сионистов во главе с Хаимом Вейцманом. Вейцман был человеком со связями, культивировал контакты с влиятельными еврейскими семействами и был вхож даже к Ллойд-Джорджу на пике его власти. Обещание «национального дома» было, конечно, не предоставлением независимости еврейскому меньшинству. Более того, в те годы евреев Палестины в подавляющем большинстве своём не стремилось к независимости. Были те, кто просто хотел автономии в рамках Османской империи. Бен-Гурион пошёл добровольцем за империю, и только в конце войны и после Бальфура присоединился к еврейскому легиону.

Вейцман в компании Ллойд-Джорджа

Декларация привела палестинских арабов в ярость. Они видели, что одна империя просто сменяет другую. Но с ними никто не собирался консультироваться. Британия получила мандат на Палестину и стала реализовывать в ней Декларацию. 4 апреля 1920 года в Иерусалиме начались первые антиеврейские беспорядки с первыми смертями. Палестина десятилетиями служила напоминанием противоречивости сделанных во время войны обещаний. Последствия этой стратегии терзают Ближний Восток и сегодня.

От некоторых альтернативно одарённых личностей, можно услышать мнение, что дескать советская ядерная программа была полностью сворована у Америки, что в принципе в корне неверно, так как в Советском Союзе, ученые все же вели разработки в этом направление. Ну и что бы дало, воровство американских атомных секретов, без научного, технического, промышленного, сырьевого, финансового потенциала? Смогла бы, скажем стая бабуинов, построить атомную бомбу, если бы им в руки попали чертежи? Думаю что нет.

Ведь атомная проект, это целая промышленная отрасль, которую надо было еще создать, то есть для этого нужны были новые научные центры, производственные площадки с современным и технологичным оборудованием, сырьевая база, ну а главное люди, которые могли в этой отрасли работать. И эта отрасль в Советском Союзе была создана, и тут не обошлось без советских же ученых. Ведь нужно понимать физический смысл документов, которые добывала советская разведка. А чтобы понимать, нужно обладать научным потенциалом.

Бомба покоится на серьезном научном фундаменте. И он в Советском Союзе к тому времени был солидный. Советские ученые располагали приблизительно таким же набором знаний в сфере ядерной физики, что и участники Манхэттенского проекта на его начальной стадии. Если уж речь зашла о вкладе советской разведки в атомный проект, то довивайте на этот вклад посмотрим, только вкратце.

Уже с сентября 1941 года в СССР начала поступать разведывательная информация о проведении в Великобритании и США секретных интенсивных научно-исследовательских работ, направленных на разработку методов использования атомной энергии для военных целей и создание атомных бомб огромной разрушительной силы. Одним из наиболее важных документов, полученных ещё в 1941 году советской разведкой, является отчёт британского «Комитета M.A.U.D.». Из материалов этого отчёта, полученного по каналам внешней разведки НКВД СССР от Джона Кернкросса (агент «Лист» из Кембриджской пятёрки) — помощника секретаря Имперского военного кабинета лорда Хэнки, следовало, что создание атомной бомбы реально, что вероятно она может быть создана ещё до окончания войны и, следовательно, может повлиять на её ход. Примечательно, что стенограмма сверхсекретного заседания в Лондоне от 16 сентября оказалась на столе у начальника внешней разведки СССР П. М. Фитина уже 17 сентября.

Фитин обратил внимание на донесения британских агентов и доложил об этом Л. Берии, распорядившемуся передать полученные сведения на экспертизу в 4-й спецотдел НКВД, занимавшийся научно-исследовательскими разработками. С этого момента в СССР фактически началась работа по созданию атомного оружия (операция «Энормоз» (Enormous (англ.) — огромный, чудовищный) — в период, когда враг рвался к Москве, а положение на фронтах было угрожающим.

Разведывательная информация о работах по проблеме атомной энергии за рубежом, имевшаяся в СССР к моменту принятия решения о возобновлении работ по урану, была получена как по каналам разведки НКВД, так и по каналам Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Красной армии.

В мае 1942 года руководство ГРУ информировало Академию наук СССР о наличии сообщений о работах за рубежом по проблеме использования атомной энергии в военных целях и просило сообщить, имеет ли в настоящее время эта проблема реальную практическую основу. Ответ на указанный запрос в июне 1942 года дал В. Г. Хлопин, который отметил, что за последний год в научной литературе почти совершенно не публикуются работы, связанные с решением проблемы использования атомной энергии, что свидетельствовало об их засекречивании.

Официальное письмо главы НКВД Л. П. Берии на имя И. В. Сталина с информацией о работах по использованию атомной энергии в военных целях за рубежом, предложениями по организации этих работ в СССР и секретном ознакомлении с материалами НКВД видных советских специалистов, варианты которого были подготовлены сотрудниками НКВД ещё в конце 1941 — начале 1942 годов, было отправлено И. В. Сталину только в октябре 1942 года, уже после принятия распоряжения ГКО о возобновлении в СССР работ по урану.

Советская разведка имела подробные сведения о работах по созданию атомной бомбы в США, исходившие от специалистов, понимавших опасность ядерной монополии или сочувствующих СССР, в частности, Клауса Фукса, Теодора Холла, Жоржа Коваля и Давида Грингласа

Охота за данными уранового проекта Америки началась по инициативе начальника отдела научно-технической разведки НКВД Леонида Квасникова ещё в 1942 году, но полностью развернулась только после прибытия в Вашингтон знаменитой пары советских разведчиков: Василия Зарубина и его жены Елизаветы. Именно с ними взаимодействовал резидент НКВД в Сан-Франциско Григорий Хейфиц, сообщивший, что виднейший физик Америки Роберт Оппенгеймер и многие его коллеги выехали из Калифорнии в неизвестное место, где будут заниматься созданием какого-то сверхоружия.

Среди активных агентов советской разведки в Нью-Йоркской резидентуре был А. А. Яцков, который занимался сбором информации об американском ядерном оружии. Проявляя инициативу и настойчивость, изобретательность разведчика, молодой стажер советского генконсульства осуществлял связь с ценнейшими агентами и руководил их работой. Указом Президента РФ от 15 июня 1996 г. ему было присвоено звание Героя России.

В Нью-Йоркской резидентуре выделялись и супруги Леонтина и Моррис Коэн. Начиная с 1943 г. Леонтина занималась сбором информации по «Манхэттенскому проекту», получала материалы, подготовленные в Лос-Аламосе для передачи в Москву, и в течение двух лет переправляла их в Нью-Йорк. До настоящего времени детали деятельности супругов Коэн полностью не рассекречены, но награды, которыми они были удостоены, говорят сами за себя. Это ордена Красного Знамени, Дружбы народов, медали, а также оба получили звание Герой России.

Кроме материалов, касающихся научных аспектов проводимых работ по атомной тематике, разведывательные органы получали общую информацию о предприятиях и учреждениях, а также должностных лицах, ученых и направлениях их деятельности. Так, 1-м Управлением НКГБ СССР 28 февраля 1945 г. письмом № 1103/м были направлены на имя Л. П. Берии подробные сведения о месте расположения американских лабораторий и заводов, в которых непосредственно велись работы по обогащению урана различными способами, их производительности, выделяемых ассигнованиях, количестве занятых работников, и способах производства взрыва атомной бомбы и даже приблизительное время проведения опытных боевых испытаний.

Отчеты и иную информацию агенты пересылали дипломатической почтой, которая шла через несколько стран, кружным путем, либо по иным засекреченным каналам связи – закладка тайников, встреча с резидентами и т.п. Использовались и нестандартные формы передачи информации – иносказание, условные наименования отдельных терминов. Агенты подписывались закрепленными за ними вымышленными именами и псевдонимами.
Материалы от агентов НКГБ СССР направлялись в Народный комиссариат химической промышленности (НКХП) наркому М. Г. Первухину, который одновременно являлся заместителем председателя СНК СССР, т.е. фактически курировал вопросы урановой проблемы.

По воспоминаниям П.Судоплатова, через 12 дней после окончания сборки первой атомной бомбы в США описание её устройства уже было получено в Москве. В 1945 году туда же пришли подробнейшие документы о характеристиках испытательного взрыва на горе Аламогордо, о методах постановки атомной бомбы на боевой взвод, а также доклад об электромагнитном методе разделения изотопов урана.

Так что да, советская разведка внесла большой вклад в реализацию советского атомного проекта. Ведь переданные советской разведкой данные, помогли ученым, сократить сроки реализации атомного проекта и атомная бомба у нас появилась раньше, чем это прогнозировали на том же Западе. Политики США были уверены, что Советский Союз создаст атомную бомбу не раньше чем через полвека. Ученые называли более разумную дату - 1951 - 1952 год. Ну а теперь возвращаемся к сериалу "Бомба".

Итак в Москву после пятилетней отсидки, вернулся ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ физик Рубин, без которого советские ученые не могут создать атомную бомбу. Ну а в местах не столь отдалённых, Рубин оказался за то, что он будучи пьяным, как-то оскорбил товарища Берию.

Ну видимо в Советском уголовном кодексе была статья, что за оскорбление лично товарища Берии, светит срок в лагерях. При этом совершено неясно, когда и где этот Рубин с Берией вообще пересекался и как именно его оскорбил.

Вторая серия начинается в Лос-Аламосе в США. В машине, по каньону едут два человека, один рулит, второй фотографирует окрестности. Фотограф задает водителю вопросы, например: "Когда вы делали эти атомные бомбы, вам не кажется что вам нашёптывал сама САТАНА". Да за рулем сидит ученый, который работал над американским атомным проектом, а фотограф это видимо советский разведчик, хотя как оказалось в дальнейшем нет..

На дороге их останавливает парочка и просит о помощи, у машины лопнуло колесо, запасное имеется, но нет домкрата. Ученый говорит, что он бы одолжил домкрат, но они на поезд опаздывают. Но не устояв перед обворожительной дамой, два кавалера решают парочке помочь и дают им домкрат, с просьбой оставить его возле камня.

Не успела машина далеко отъехать, мужчина отворачивает у домкрата крышку, оттуда выпадает контейнер с пленкой. Мужчина говорит, что пленка обязательно должна оказаться в Москве. Получается что эти двое работают на советскую разведку, а американский ученый снабжает советскую разведку, атомными секретами США.

В следующей сцене, информацию с плени рассматривает товарищ Берия и недоуменно спрашивает у генерала, а что это за китайская грамота тут такая. Ну генерал и говорит, что это вчера передали через нашу дипломатическую почту и тут находится все, что запрашивал Курчатов. Берия у генерала спрашивает, а этому Клаусу Фуксу верить вообще можно, генерал отвечает, что он пока что не подводил.

Генерал Берии рассказывает, что Клаус Фукс сам, добровольно, без принуждения, вышел два года назад на советскую разведку, с трех пор они и стали сотрудничать. Клаус Фукс убежден что атомное оружие не может принадлежать одному государству, поэтому он и помогает Советскому Союзу. После этого, Берия говорит генералу, отдать добытые Клаусом Фуксом документы, нашим умникам.

Утром мамаша с дочкой пью чай в столовой, Кирилл неизвестно где отсутствует., видимо все с Рубиным бухает Ну маман и спрашивает дочурку, ну и откуда взялся этот Рубин, Анна отвечает, что Кирилл добился что бы его освободили. Ну вообще освобождения Рубина добился не Кирилл, а Курчатов, но это так, мелочи. И да, мама Анны, неизвестно почему, этого Рубина недолюбливает.

Когда дочка уходит на работу, Вероника Агатова, заправляется коньячком. Хоть и бери и вводи с этого момента, счетчик то, сколько раз персонажи бухают, но так как думаю что это будет часто, так что лучше не буду.

В следующей сцене, невероятно важный Рубин, развалившись сидит за столом, и рассматривают фотографии сделанные в Хиросиме, остальные же советские физики, буквально заглядывают к нему в рот и ловят каждое его слово. Рубин попыхивая сигаретой говорит, а Я ВЕДЬ ПРЕДУПРЕЖДАЛ, даже письмо товарищу Сталину на эту тему писал, а меня никто не стал слушать.

Курчатов говорит, что вытащит Рубина из лагеря, было очень не просто, так что ему придется оправдать оказанное ему доверие. Рубин тешит свои обидки, дескать про него четыре года не вспоминали, а тут петух жареный клюнул в задницу, так про него сразу же вспомнили. И тут же заявляет, что он может отказаться от участия в этом проекте. Ну если Рубин откажется, то и без него справятся, тем более что никакого Рубина в реальности не было.

Курчатов же предлагает Рубину включатся в работу, но ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ ученый говорит, что он даже не знает как за это дело взяться, к тому же все его исследования, пропали с концами. Тут Рубин неожиданно спрашивает, вы дескать говорили что у вас есть разработки американцев. Курчатов говорит, что разведка им помогает, хочет даже Рубину информацию показать, но это запрещает делать генерал Ванников.

Злобный генерал катит на Рубина бочку, дескать да он вообще тут никто, его только вчера с нар вытащили, а он тут сидит умничает, да ОН его обратно на нары отправит. Рубин спокойно спрашивает, а может он разработки посмотреть или нет. Переглянувшись с Курчатовым, генерал кидает папку на стол и отправляет Рубина в особый отдел.

В особом отделе Рубин что то пишет, а майор ему говорит, что жилье ему уже выделено, продуктовые карточки он получит и так далее. Ага, Рубин оказался настолько важным, что его уже взяли на работу и уже даже обеспечили жильем и это в то время, когда другим людям жилья нахватало, война ведь недавно закончилась.

В случает нарушения режима секретности, а так же в случае разглашения информации по атомному проекту, майор грозит Рубину расстрелом, а расстрел в этом случает ему светит обязательно особенно в свете его судимости.

Идет значит Ботаник по улице, глядь а на тротуаре рядом с чемоданом со щенками плачет девушка. Рубин спрашивает, а что же такое случилось. Девушка рыдая отвечает, что злобный комендант велел выгнать с территории института всех животных, что бы они работников не отвлекали.

Ну вы знаете это Советских Союз, где репрессиям подвергали даже животных. Девушка не знает что со щенками делать, тогда ботаник забирает их себе, попутно называет коменданта фашистом. Ну вы поняли, да, что словами этого ботаника хотели нам сказать создатели этого сериала.

Ботаник проносит щенков в чемодане на территорию института, но главное он принес Рубину книги а так же его личные записи, которые Рубин делал до того как его посадили. Тут же оказывается, что Рубин настолько ГЕНИАЛЕН, что американцы использовали тот же метод что и Рубин ранее в своих работах. Ботаник хочет чтобы Рубин взял его в свою команду, но физик говорит очкарику, что ему надо остаться одному и поработать.

Когда Ботаник уходит, Рубин чертит на доске формулы из своей же тетрадки, а потом в гневе сбрасывает тетрадки и книги со стола, оказывается за время отсидки, он все физику позабыл. Кстати, интересно, если Рубин настолько гениален, то почему его не отправили в ту же саму шарашку, а отправили на лесоповал?

В следующей сцене, девушка которая переживала за щенков, выдает Рубину постельное белье, попутно льстиво о нем отзываясь, дескать о нем только и говорят, насколько он ГЕНИАЛЕН. Недолго думая, Рубин целует девушку в губы, она кстати не против и в скором времени дело доходит до койки.

То как Рубин раздвинул у девушки ноги, случайно видит бегающий со щенками ботаник. Ничего не скажешь, интересный получился сериал о советских физиках, где пока что основной хронометраж идет на пьянки и разврат.

В следующей сцене, физики вышли на улицу покурить и поспорить о теме их работы. Не говорит и не спорит один гениальный Рубин. К нему подходит Кирилл и спрашивает, чего он такой смурной, Рубин говорит что он ничего не понимает, после чего снимает халат и уходит.

Рубин идет к Курчатову и говорит, что у него ничего не получается, так что пускай товарищ Ванников, отправляет его обратно в лагерь. Тут к Курчатову заходит Берия с полковником.

Увидев Рубина, Берия у говорит, что вот дескать Курчатов Рубина расхваливал, говорил что он гений. Так что Берия спрашивает Рубина, гений он или нет, Рубин говорит что нет. Тогда Берия у Рубина спрашивает, а что он тут тогда делает, если он не гений. За Рубина заступается Курчатов и говорит, что гениями становятся после смерти.

На это Берия отвечает, что гениями становятся и при жизни, гением был товарищ Ленин, товарищ Сталин тоже гений, да к тому же физик Нильс Бор, так же является гением. Рубин говорит что он точно не гений, тогда Берия ему отвечает, что если он не гений, то и разговаривать с ним не о чем, и велит Рубину уходить.

Приходит значит Рубин в свою комнату, а там девушка у него устроила уборку и приготовила ужин. Увидев что девушка, с которой он переспал, так хлопочет, гениальный физик устраивает истерику, он вопит так как будто его режут: " А ты смотрю женой моей решила стать, ТОЛЬКО МНЕ НИКТО НЕ НУЖЕН, ИДИ ДАВАЙ ГОВОРЮ ОТСЮДА." Разумеется что девушка, в шоке от поведения кавалера, который её же сам и обесчестил, она бросает швабру и гордо уходит хлопнув дверью.

Рубин достает из кармана бутылку и отпивает прямо из горла. Оказывается что талантливый физик, напился уже в дрова. Ну вы знаете этих советских физиков, чуть что не так, они тут же лезли в бутылку. Бросив бутылку на стол, Рубин ложится на кровать, даже не сняв сапог.

В следующей сцене, Курчатов говорит Рубину и Кириллу, что физик Нильс Бор работал у американцев, а сейчас вернулся в Копенгаген, где опубликовал в журнале статьи. Так что Курчатов хочет отправить Рубина в Копенгаген, на встречу с Нильсом Бором, у которого кстати Рубин в свое время учился и даже работал. Нильс Бор даже предлагал Рубину там остаться, но как говорит сам Рубин, он с дуру от этого предложения отказался.

Вот это я понимаю ТОТАЛИТАРИЗМ, недавно освобождённому заключённому, предлагают за государственный между прочим счет, съездить за границу, для встречи с иностранным физиком. Ну а за компанию с Рубиным, за границу должен отправится и Кирилл, потому что их кандидатуры утвердил, лично товарищ Берия. Кстати опять же не ясно, а чем таким Рубин заслужил, такое внимание товарища Берии?

В общем Курчатов рассчитывает, что Нильс Бор согласится помочь советским ученым, с развитием советской ядерной программы и поделится информацией по устройству ректора. Рубин как и зрители в шоке, как это так вчера на нарах, а завтра он уже будет в Копенгагене?

Но Курчатов говорит Рубину, что поездка состоится через пару месяцев, а пока надо подготовится, составить подробный вопросник, составить тактику допроса иностранного ученого.

Копенгаген. На мосту стоят Нильс Бор и сотрудник ЦРУ и разговаривает. Црушнику не нравится, что с физиком хотят пообщаться советские ученые, так же он опасается, а вдруг зловещие чекисты захотят Нильса Бора выкрасть. Тут выясняется, что физик согласился с советскими учеными встретиться, но при этом сам предупредил об этом американскую и британскую разведку.

А Советские ученые даже еще за границу не выехали, вот например Кирилл примеряет новый костюм и тренируется говорить по английски. Теще кстати сообщили, что Кирилл едет в Ташкент. И да, уже прошло два месяца, и Кирилла беспокоит Рубин.

И вот два физика загружаются в вагон поезда, что бы ехать в Копенгаген, их сопровождают два чекиста. Чекист физикам говорит, что валюту они получат, только когда они прибудут на место, ресторан им не понадобится, все равно они будут прямо в купе питаться. Рубин спрашивает, а водки им хотя бы дадут, но чекист призывает его к серьезности.

В купе Рубин говорит Кириллу, что он кончился как ученый, уже два месяца он не может разобраться в своих же собственных записях, в общем укатало его четырех летнее заключение. Кирилл этого нытика подбадривает, говорит ему, что нельзя перестать быть физиком, что ему надо прийти в норму и так далее. Истерика Рубина дошла даже до чекиста, который поинтересовался, все дли у них тут в порядке.

В советском посольстве в Копенгагене идет прием. Советский посол спрашивает у английского посла, а чего это вокруг посольства делают иностранные агенты. Ну англичанин дает понять, что агенты собрались вокруг посольства из за Нильса Бора, который так же должен явится на прием. Англичане даже в курсе того, что в Копенгаген прибыли два советских ученых, специально для встречи с физиком.

Итак, Нильс Бор прибыл в посольство с визитом, посол приглашает его в свой личный кабинет, где он сможет встретиться с гостями из Москвы, которые приехали для встречи с ним. Посол заводит физика в помещение, где находятся два мордоворота.

Увидев в коридоре еще и третьего, физик испугался, что его выкрадут и отказался встречаться с московскими гостями в кабинете посла. Он сказал послу, что будет рад встретиться с советскими учеными у него в институте, после чего быстренько убежал.

В следующей сцене, два друга гуляют по улице Копенгагена, Рубин восхищено так говорит, вот живут же люди, ни войны тебе, ни лагерей и предлагает Кириллу зайти в пивную выпить пиво. А потом Рубин говорит, а может мне вообще сбежать, дескать он не хочет возвращаться потому, что его снова могут отправить в лагерь.

Смотрит Кирилл, а Рубина нету, испарился, а тут еще подвалили два чекиста и спрашивают его, куда подевался Рубин. Кирилл и говори, что он не знает где Рубин, вроде бы он шел за ним, но когда он повернулся, то Рубин куда-то подевался.

Тут из магазина выходит Рубин и передает Кириллу духи, которые он купил. После этого, они два ученых отправились на встречу с Нильсом Бором, под бдительным оком чекистов.

В это время у Нильса Бора , англичане прослушивают разговор физика с сыном, который опасаясь появления злобных русских, купил на толкучке пистолет. В общем здоровенная детина, так боится советских ученых, что он не хочет оставлять батю одного. В общем, два друга, прибыли в институт физика, они зашли а чекисты остались на улице.

Нильс Бор, приглашает советских физиков в свой кабинет, где опасаясь прослушки, не говорит ничего принципиального и полезного. Так и не ответив на многие вопросы, Нильс Бор, дает понять советским гостям что кабинет подслушивается, с шумом с ними прощается, но при этом сует им в руки одну книгу, а так же для прикрытия дает им журнальчик.

Уже в гостинице, чекисты пытаются отнять у советских ученых их добычу в виде книги, но Рубин находят выход и дают им журнальчик.

В следующей сцене, Кирилл с чекистами вламываются в номер к Рубину, а его опять нету, он куда -то сбежал. Чекисты угрожают Кириллу, за то что он помог сбежать Рубину, но тут Кирилл говорит, что он знает где может быть Рубин.

Так и оказывается, Рубин на мосту разговаривает с Нильсом Бром. Ведь до этого Рубин говорил, что именно тут и нужно было назначать физику встречу, потому что с этого моста, Нильс Бор любит кормить уток.

Уже в Москве, генерал Ванников смотрит на книгу, которую передал советским ученым Нильс Бор и удивляется, она ведь даже не СЕКРЕТНАЯ. А теперь внимание, если книга не секретная, значит её можно было купить в любом книжном магазине в том же Копенгагене? Так? Так.

А раз книга есть в открытом доступе, то по идее о выходе этой книги должны были знать не только советские физики, которые изучали в том числе и иностранные публикации по этому вопросу, но так же и советские разведчики, которые имели отношение у советской атомной программе. А это значит, что Рубин с Кириллом, съездили в Копенгаген ЗРЯ и эту книгу можно было получить без их помощи.

Но генерал от этой книги в восторге и он благодарит Кирилла и Рубина за ОТЛИЧНУЮ работу. После того как генерал уходит, Рубин призывает всех к вниманию и чертит на доске формулу, объясняя товарищам, как довести плутоний до критического состояния. Ну а все гениального физика внимательно слушают, Кирилл поздравляет его с возвращением.

Из поездки в Копенгаген, Кирилл привозит специально для тещи, ташкентскую дыню, которую специально для него достали чекисты, а жене дарит духи купленные в магазине Рубиным.

Увидев у дочери заграничные духи, теща удивляется, неужели такие духи в Ташкенте продают. Кирилл говорит что да, продают, ведь там такое хорошее снабжение, серия на этом заканчивается.

Если вам понравилась статья, ставьте лайк, пишите комментарий и на сам блог подписываться не забывайте.

Сериал 2020 года "Бомба". Первая серия. Как товарищ Берия велел советским физикам за два года создать ядерную бомбу

Не говоря уж о том, что сейчас законами абсолютно всех стран рабство прямо запрещено. Однако, рабство до сих пор не искоренено окончательно.

Мне ещё со школы вспоминалась "забавная история" об Александре Суворове. Наверное, авторам этой истории виделось благородное и рачительное начинание барина. Но у меня ничего, кроме омерзения такое "начинание" не вызвало.

Во-первых, Суворов очень заботился о своих крестьянах, поэтому покупал молодых девок и женил на своих крестьянах. А во-вторых, есть в истории очень характерный эпизод, где Суворов выстроил парней и девок из крестьян в две шеренги по росту, а потом переженил тех, кто оказался друг напротив друга. Ну а чего: крестьяне это же не рабы, они лично свободные, даже жениться им не запрещалось. Свободные же, да?

И, если согласно принципам историзма осуждать Суворова и нельзя (в то время это было обыденностью, и эта история лишь подчеркивает отношение благородных к крестьянам и расставляет точки над "i" в теме о том, насколько крестьяне были "нерабами").

То сейчас, приводить в пример какой-то "рачительности" и заботы (либо, наоборот, жестокости и бессердечии) исторической личности - это, по-моему, верх идиотизма.

И ещё: почему-то, многие, рассказывающие про то, что "крепостные в РИ - не рабы" сравнивают российских крепостных и тех же североамериканских рабов. Либо, на крайний случай, рабов в Римской Республике времён Спартака.

Однако, если взять весь исторический период, то рабство в принципе везде было разным.

Уже во времена Римской империи принимались формальные законы, которые вводили рабов в правовое поле не только как объект, но и субъект. Убийство раба приравнивалось к убийству свободного (в Российской империи формально на бумаге это тоже соблюдалось, а как было на практике - все мы знаем), раб мог с разрешения хозяина владеть имуществом и даже получить его в полное пользование после освобождения, была запрещена продажа детей и т.д.

Рабы на Древнем Востоке могли владеть неотчуждаемым имуществом, самостоятельно вести хозяйство.

Неизменно во все времена только одно: раба могли купить и продать без его согласия. От этого нужно и отталкиваться.

Отдельно умиляет попытка оправдать явно неудачную крестьянскую реформу.

Вся "аренда" крестьянами земли, а потом и закрепощение крестьян строилась на том, что крестьяне обрабатывают землю, обеспечивая дворянина, а дворянин служит государству на военной службе.

По итогу, с определенного времени времени обязательная военная служба для дворянства стала вдруг необязательной. А, вот, рекрутские наборы из крестьян, наоборот, только увеличивались. В итоге, крестьяне стали нести двойную повинность.

А потом, когда уже стало совсем понятно, что продление крестьянства уже хуже некуда, крестьянам, освободив от "крепости", просто повесили другую кабалу на 50 лет.

В итоге, положение некоторой части крестьянства стало ещё хуже, чем при крепостничестве. Зато, другая часть, более предприимчивых, превратилась в деревенских арендодателей: кулаков.