Сообщество фантастов

– Вы можете идти, – сообщила Забава после минутного молчания, не иначе как в память о человечестве. – Все системы в здании работают, доступ вам я прописала. Обо мне можете не беспокоиться, если кто-то придет, пугну двигателями, а могу и взлететь. Возьми только выносной модуль, а то мне тоже очень интересно посмотреть, как ты будешь спасать человечество. А может и помочь смогу своими электронными мозгами. И ремонтного робота с вами отправлю. Он не вооружен, но что-то починить, разведать или принести-подать отлично сумеет.

Я захватил из машины маленький чемоданчик и, сжимая в руке газовый пистолет, отправился вслед за бесшумно бегущим паучком. Алиса все-таки отцепилась от меня и, опасливо оглядываясь, засеменила следом. Да уж... если бы она была обычной девушкой, то я посчитал бы своей обязанностью защищать ее, но она-то киборг, который раза в два боеспособнее меня. Вот ведь... удалила искин, дурочка.

В лабораторные помещения мы спустились на лифте без каких-либо проблем, а вот первые же шаги закончились оглушительным визгом Алисы. Я быстро развернулся, но все уже было кончено. Девушка стояла в боевой позе, а по стенке стекал крупный старикан. Голый, как и все здесь, и только что бывший отчаянно бодрым.

– Он выскочил и хотел схватить меня, – плаксивым голосом пожаловалась красотка.

А я только порадовался, что инстинкты у девушки сработали отменно, уведя хозяйку с линии атаки, а потом еще и влепив агрессору, позарившемуся на молодое тело, в грудь туфлей с каблуком. Да так, что я в первое мгновение, оценив лужицу крови, решил, что дедку уже каюк. Но нет, тот ворочался и стонал, явно приобретя благодаря нанороботам отменное здоровье.

Правда, тащить его в небольшую комнату с надежным замком, подсказанную Забавой, пришлось мне, потому что после вспышки боя Алиса наотрез отказалась прикасаться к голому мужику, и вообще у нее чуть истерика не началась.

Чтобы избежать других подобных происшествий, мы прошлись по этажам и выловили еще троих бывших ученых. Алиса во время охоты пряталась за моей спиной, а я безжалостно расстреливал бывших людей из газового пистолета усыпляющими патронами, а потом запирал в отдельных комнатах.

– Ты мой герой! – восхищенно оценила мои труды девушка через полчаса. – Ты еще и спас меня от ужасных зомби! Я тебя обожаю еще больше, муж мой!

– Так! Мы сейчас срочно идем смотреть, что тут наизобретали, – строго остановил я красавицу, у которой бурлил какой-то ее электронный адреналин в мозгах. – А не тем заниматься, что ты себе тут понапридумывала. Мне надо успеть все сделать до того, как я превращусь в такого же.

Угроза немного подействовала, и дальше Алиса мне не мешала. Правда, и не помогала особо, только тихо дышала то в одно, то в другое ухо, пока я несколько часов сидел среди огромных экранов, на которые выводились дико запутанные схемы поатомарной структуры роботов, которые программироваться могли только раз и навсегда при создании. Я в этом хорошо разбираюсь, но все равно к концу ночи, которая царила наверху, у меня в глазах и мозгах образовалась такая мешанина, что я не заметил, как уснул.

Проснулся я на матрасике около кресла, где сидел, конечно же, в объятьях Алисы.

– Ты уснул, и я переложила тебя, чтобы тебе было удобнее, – радостно отчиталась она, заметив, что я открыл глаза. – И не смотри на меня так! Я же твоя жена теперь.

– Ладно, – махнул рукой я, поднимаясь, – продолжим... Забава, ты составила выборку из отчетов этих одичавших ученых?

– Обижаешь, – усмехнулась девушка с подсолнухом над выносным модулем «Заслона». – Давно, просто мешать не хотела, пока ты увлеченно рассматривал все эти жуткие картинки.

Я и сам уже прочитал все, что касалось функционала нанороботов, пока смотрел схемы, но на научном языке. А вот сейчас приготовился выслушать версию, которую выдавали владельцам «Этернитаса». Может, и услышу что-то, на что не обратил внимания, и что особенно полезно, прежде, чем я начну думать, как этих робовирусов победить.

– И я послушаю, но еще и приготовлю завтрак, дорогой, – весело прощебетала Алиса. – Жена обязана кормить своего великого и любимого мужа.

Я только вздохнул, а искин хихикнула прежде, чем приступить к рассказу:

– Как ни странно, в итоге разработчики отказались от вживляемых фабрик, в том числе и из-за того, что поломка или уничтожение этого блока приводила как минимум к необходимости ставить новый, что не всегда возможно. Но главное, метод, по которому пошел ты, предполагает управление нанороботами из одного центра. Он выпускает несколько видов нанороботов и отправляет в разные части организма. Для киборга... хм... или для искусственного человека, как Алиса, этот способ годится больше, так как ее организм серьезно структурирован и имеет каналы транспортировки нанороботов.

– Для людей он тоже вполне подходит, – проворчал я. – Пока я здесь работал, мы здорово продвинулись по этому пути. Только с мозгами ничего не стали делать... Я не стал и по крайней мере еще несколько разработчиков. Но я в курсе, что централизованный блок управления мозгом опасен перехватом контроля. А они здесь все-таки нашли способ укрепить мозг нанороботами, не создавая значимого центра, который можно атаковать извне. Он, этот способ, и стал проблемой...

– Да, – кивнула искин. – Но я к мозгу вернусь попозже. Уже несколько лет основные усилия прилагались в разработке самовоспроизводящихся нанороботов. И, как это ни смешно, пошли по пути полового размножения.

– Только полов они сделали целых четыре, – усмехнулся я, а Забава нисколько не обиделась, что я ее перебил, потому что и не умела обижаться, да и вся эта беседа была затеяна, только чтобы натолкнуть меня на ценные мысли. – Первый – это рабочий, у которого могут быть десятки вариаций поведения для разных органов. Его размеры около половины микрона, что позволяет этим нанороботам шариться между клетками и даже внутри них. Второй – нанофабрика, которая производит всех остальных, включая клонов себя. Ее размеры около пяти микрон, что тоже весьма компактно. Третий – транспортный модуль, предназначенный для перемещения фабрик в разные части тела человека.

– Именно они виноваты в дикой заразности этой наносистемы, – вздохнула киборг. – Просто по логике.

– Именно! По какой-то причине транспортные модули с прикрепленными фабриками любят скапливаться в легких и с выдыхаемым воздухом попадают в атмосферу. Причину я не понял, но это пока не так и важно.

– А четвертый тип или, по аналогии с живыми существами, пол способен формировать модульные конструкции в мозге человека, для эффективного укрепления и лечения всех этих нейронов, и тому подобное.

– Чуть-чуть не так, – побарабанил пальцами по подлокотнику я. – Модули по мере роста объединяются, и в итоге получается единая конструкция в мозге, которая и правда здорово его укрепляет. Но... тут уже предположение, которое, еще будучи в человеческом облике, высказали недавно бегавшие здесь одичавшие ученые. Они что-то начали понимать, но далеко продвинуться не успели. Эта структура в какой-то момент решает, что высшая нервная деятельность, разум, вредит здоровью. Ну там неврозы всякие, психозы, депрессии... Ну и ради здоровья блокирует разум нафиг, оставляя одни инстинкты.

– Чудовищная ошибка на стадии разработки! – воскликнула голографическая девушка, переодевшаяся в опереточный костюм палача с красным колпаком на всю голову с прорезями для глаз. – Непростительная для ученых!

– Да они, может, и поняли бы это... но...

– Но на них надавили дряхлеющие учредители и, особо не слушая возражения от большей части разработчиков, потребовали оздоровления. Ну и оздоровились. Часть старичков из персонала тоже подсуетилась, а дальше ни от кого уже ничего не зависело.

Мы замолчали. Искин уже все рассказала, а я пока решил отвлечься на завтрак, который танцующей походкой с улыбкой несла от дальнего столика с кофеваркой ослепительно улыбающаяся Алиса. Я сначала удивился было, что она там могла приготовить, но когда девушка торжественным жестом подняла полусферическую сияющую крышку, чуть не поперхнулся смехом, рассматривая стоявший на подносе саморазогревающийся офицерский паек. Моя фиктивная жена даже разложить содержимое по тарелкам не удосужилась.

Но ладно, я не критикан и не капризный, да и вкус у пайка отменный, так что ехидные комментарии я удержал в себе, особенно глядя на безумно счастливую девушку.

А после быстрого завтрака пришло время портить мне настроение.

– Э... Дмитрий, а как ты себя чувствуешь? – издалека начала Забава, а на мое пожатие плечами добавила: – Ты, может, не заметил, но ты спал всего три часа и вполне выспался. И что-то мне подсказывает, что это не оздоравливающее влияние объятий твоей молодой жены, – не удержалась она от шпильки, заставив меня задуматься, уж не зародился ли разум и у нее.

Алиса весело фыркнула, а я только развел руками. Ну да, такое может свидетельствовать о том, что в моей голове уже сформированы несколько модулей нанороботов четвертого типа, и счет до моего превращения в обезьяну пошел на считанные дни, если не на часы.

– Здесь есть анализирующий аппарат, – показала направление рукой голографическая Забава. – Десять минут, и плотность, а также распределение нанороботов в твоем организме будет точно известно. Есть даже с чем сравнить, так как наработок уйма. Тебе даже не надо учиться пользоваться этим анализатором, потому что в моих силах провести все исследование.

Я согласно кивнул и отправился в соседнюю лабораторию, чтобы через четверть часа выслушать безжалостный диагноз:

– От тридцати четырех до тридцати семи часов, – печально сказала Забава.

– Значит, за эти полтора суток я должен найти способ борьбы с этими многополыми роботами.

– Может быть... самая простая идея – это сделать других нанороботов, которые будут уничтожать этих. Местные ученые уже даже начали над этим работать.

– Глупая идея, – только махнул рукой я. – Задача для десятков ученых на несколько месяцев. И это оптимистичный прогноз. Они могли за такое взяться, но для меня это бесполезно.

– Но ты же в одиночку сделал для меня нанороботов! Ты талантлив! Эти старые хрены тебе и в подметки не годятся! – воскликнула Алиса, которая что-то понимала из нашего разговора, но явно не всю глубину проблемы.

– Да, но там был другой тип задачи. Да и работал я над ней четыре года. И... Не бубните под руку, – цыкнул я, пытаясь поймать за хвост мысль. Но та в итоге оказалась хоть и дельной, но пока слишком общей. – Я быстро смогу сделать только какую-то доработку, которая помешает этим нанороботам вредить мозгу.

– А это сложно? – настороженно спросила длинноухая красавица.

– Более чем, – проворчал я, перебираясь к комплексу по программированию нанороботов. – Но все равно что-то делать надо... Любое изменение на уровне отдельных атомов очень сложно, легко влияет на соседние цепочки, и так далее.

Глава 3

Несколько часов я скорее тупо, чем плодотворно изучал функционал злокозненных роботов, но так в итоге ничего и не придумал. Алиса то крутилась рядом, иногда раздражающе отвлекая, то куда-то уходила и наконец явилась в уже виденном мною халатике, нагло уселась мне на колени и заворковала:

– Дорогой, тебе надо отдохнуть. Я тут нашла в соседнем коридоре апартаменты для отдыха.

Тоже мне новость... могла не искать, а просто у Забавы спросить. У той-то есть полный план комплекса. Могла даже у меня, я же здесь пять лет отработал, почти все еще помню. Хотя я, наверное, послал бы...

– Там такая кровать! Я наполнила ванну с пеной. Свечки зажгла! Ах, какая романтика!

– Иди ты к черту, дура! – не выдержал я, сталкивая красотку с колен. – Тут скоро полный кирдык настанет, а у тебя на уме только твоя хренова романтика. И от самой толку ноль, и меня отвлекаешь. И вообще, как до тебя еще не дошло, что меня секс с киборгом не привлекает? Какая бы ты ни была, ты все равно рукотворная машина.

Ну, наверное, несколько переборщил, потому что моя фиктивная, по крайней мере с моей точки зрения, жена зарыдала и выбежала в коридор. Черт! Я встал из кресла, налил себе из автомата кофе и сел на диванчик напротив смущенно обрывающей лепестки с подсолнуха Забавы, которой явно было неуютно присутствовать при семейной сцене.

– Ладно... – махнул рукой я. – Послушай, что я выяснил про систему размножения роботов, думаю, что если и удастся их быстро уничтожить, то только через нее.

Виртуальная девушка тут же нарядилась в деловой костюм и изобразила полное внимание. Не то чтобы я надеялся услышать ценную идею от искусственного интеллекта, но она хотя бы сможет заметить нелогичности или пропущенные мною из-за спешки очевидные выводы. Так что я, путая технические и биологические термины, принялся делиться информацией:

– Изначально в организм попадает транспортная платформа с прикрепленной к ней фабрикой. Та или просто по тканям, или, еще лучше, с кровью мигрирует и останавливается там, где ей достаточно давно не встречались другие фабрики. Это нужно для того, чтобы охватить весь организм как можно скорее.

Забава серьезно кивнула, а я только усмехнулся, так как пока все было очень просто.

– Фабрика разбирает транспортную платформу и начинает делать рабочих. В основном ей требуется углерод, а всего остального помаленьку. Энергию она, да и все нанороботы, берут от окисления биологических веществ, по сути питаясь. Рабочие расползаются, но не очень далеко, и выполняют программу, убивая плохие клетки и помогая делению хороших. Есть и другие задачи, но это не так важно, туда мне так просто и быстро не влезть. По мере работы они назначают себе рейтинг. Если рабочий успешно справляется, то присваивает себе, пусть будет «медаль», причем буквально, лепит себе атом в определенное место. Если справляется плохо, то меняет программу, выбирая другой вариант действий из заложенных. Отработав какое-то время, примерно сутки, он собирает немного строительного материала из тканей и начинает искать фабрику. Не свою, а любую. Свою он вообще не помнит. Перебирает, допустим, десяток встреченных и выбирает ту из них, у которой больше всех рейтинг. То есть ту, у которой больше всех фабричных... фабриковских «медалей».

– А кто присваивает медали фабрике?

– Позже, – отмахнулся я. – Если у всех рейтинг одинаковый, то рабочий остается с последней, но если среди встреченных была лидер по медалям, то возвращается к ней и пытается прицепиться. А фабрика некоторое время ждет и цепляет всех рабочих, кто к ней хочет, но затем выбирает для клонирования самого заслуженного. Всех разбирает, так как нанороботы очень хрупкие, с рабочими элементами буквально в один атом толщиной, и живут недолго, и делает новых, клонов самого заслуженного. Точнее, они все одинаковые, но у самого успешного выставлены определенные приоритеты. Естественно, медалей у новичков нет, и им их надо заслужить. Себе она сама выставляет медали по уровню того самого рабочего, чьих клонов лепит. В конце цикла она делает еще одну фабрику. Причем если рабочие к ней долбятся часто, то фабрика строится с транспортной платформой, чтобы не тесниться всем в одном месте.

– Здорово придумано! – восхищенно выдохнула искин, подбадривая меня.

– Дальше начинается новый цикл сбора оттрудившихся рабочих. Если среди них попадется кто-то более заслуженный, то теперь новички будут делаться по его подобию. После десятка циклов фабрика самоликвидируется, чтобы не накопились дефекты. А транспортные платформы, если много путешествовали, но везде встречали полно фабрик и рабочих, то тоже разрушаются, чтобы не перенасытить организм нанороботами.

– А что с четвертым типом?

– Если окружение опознано как мозг, то фабрика в конце цикла выпускает еще и специального робота, который ищет для себя постоянное место, где берет «шефство» над соседними клетками мозга и помогает им передавать данные. В том числе он контактирует, соприкасаясь длинными щупами, с соседними такими же роботами. Они и дают в итоге эффект зомбирования. Тут есть один момент – эти роботы очень важны, и за ними следят рабочие. Если они видят, что какой-то работает неправильно, то разбирают его на запчасти.

– Что значит неправильно?

– Не так... если у рабочих намного больше медалей, чем у мозгового робота, то они его убивают, чтобы было место, куда встроиться более совершенному, и чтобы не накапливались дефекты по мере жизни мозгового робота. Также его убивают, если он не выдает сигнал «я в порядке». Просто все роботы должны меняться не реже раза в неделю примерно. А алгоритм сравнения количества медалей ускоряет замену на тех, кто выбрал наиболее успешную программу действий.

– Значит, можно попытаться отдать приказ рабочим убивать побольше этих роботов четвертого типа, чтобы проредили наброшенную на мозг сеть, и тогда сознание к человеку вернется.

– Это было бы здорово, – отмахнулся я. – Только это очень непросто сделать. Надо что-то такое, что и будет подавлять работу зловредных нанороботов, и само будет размножаться в геометрической прогрессии.

Мы задумчиво замолчали, и тут в лабораторию ворвалась Алиса. С художественно растрепанными волосами, в слезах и с крепко сжатыми кулачками. Я уж подумал, что мне сейчас придется несладко, и некстати всплыла мысль, что у меня нет никакого способа остановить ее. Вообще, конечно, был код подчинения, но он канул в лету вместе со стертым искусственным интеллектом девушки, а усыпляющим газом из пистолета она в случае чего может пользоваться как духами.

Но как оказалось, я думал о красотке слишком плохо, так как она примчалась только на вербальные разборки.

– Да чтоб ты знал! – от избытка эмоций девушка топнула ногой. – Я не робот! И не киборг! Я живая и разумная!

Я благоразумно решил помолчать, пусть пар выпустит, а потом отвлеку чем-нибудь. Все равно мысли от работы уже оказались очень далеко. Тут и без отвлекающих факторов фиг придумаешь, как с этими роботами бороться, а уж с такой напарницей...

– Я посмотрела в интернете свойства киборгов. И узнала такое! Такое! – горячилась красавица. – Оказывается, эти длинные уши мне сделали специально, так как кибо... искусственных людей запрещено делать полностью похожими на рожденных людей. Вот обычно вислоухими нас и делают! Это ужасно!

– Что ты, Алисочка, – решила вмешаться Забава. – Вислоухие это так, – она изобразила на своей красивой голове уши, спускающиеся на плечи как у спаниеля. – А у тебя торчащие вверх. Очень красивые! Такие многие себе специально сейчас делают.

– А еще киборгов можно делать только тупых как пробки, – нисколько не успокоилась Алиса, – а если хороших, умных, то только очень дорогих, чтобы не по карману обычным людям были. А знаешь почему? Чтобы мы человечество не уничтожили! Ведь если будет киборг красивым и умным, то люди не будут с другими людьми жить, женщины с мужчинами и наоборот, и все человечество постепенно вымрет от бездетности.

Я постарался не подать виду, что девушка сама себя сейчас ассоциирует именно с киборгами, а та еще раз топнула ногой:

– А еще знаешь, что необходимо идеальному киборгу? Знаешь? От него требуется быть покладистым! Со всем всегда соглашаться. А я не такая! Я тебя бесю. А значит, я не киборг.

Логика была так себе, но я не стал на ней заострять свое внимание, так как в голове у меня как будто что-то щелкнуло. Я подскочил с диванчика и обнял красотку, горячо прошептав:

– Дай я тебя поцелую, умница! Ты же мне сейчас подсказала, как роботов уничтожить!

От поцелуя мигом успокоившаяся и разулыбавшаяся красотка не отказалась, но дальше я не дал ей ничего говорить, потому что понятно, о чем она скажет... о ванне с пеной и так далее... А мне работать надо!

Я бешено застучал по клавиатуре, выводя различные блоки роботов-вирусов в тех местах, где они размещали себе «медали». Алиса только печально вздохнула, но дальше стояла за моей спиной тихо, как мышка, отчасти даже поняв мое пояснение ей и Забаве:

– Нам надо сделать особо привлекательную фабрику, изначально налепив на нее столько звезд, сколько у других никогда не будет. Она будет само совершенство на взгляд простых работяг! И надо поручить ей производить только другие такие же фабрики. Там простой переключатель, можно быстро сделать. И будут все рабочие липнуть к ней, а она их будет разбирать и себя клонировать. Еще пусть делает транспортные системы, которым тоже надо повысить порог тесноты, чтобы они внедрялись в уже плотно зараженные роботами органы. Постепенно только они останутся в организме и тогда через недельку демонтируются, не получая веществ для строительства новых.

– И сколько времени будет занимать очищение организма? – заинтересовалась Забава. – В смысле, через сколько времени зомбирование пройдет?

– Пока не сломаются от старости роботы четверного типа... мозговые... – пробормотал я, и это мне не понравилось. Особенно тем, что непонятно, как они будут разрушаться. Могут начать отпускать разные функции мозга очень постепенно, все эти две недели. Так человек может и реально с катушек съехать, каждые полчаса превращаясь то в человека, то в обезьяну.

– Отлично, что подсказала, – медленно произнес я. – Надо будет сделать, чтобы фабрики все-таки выпускали немного рабочих, но с одной задачей – разбирать роботов четвертого типа. Медалей у них будет уйма, и они будут нападать со стопроцентной вероятностью.

Дальше потянулись трудовые часы. В принципе, моя идея была довольно проста, но все равно возни вышло более чем много. Забава старалась мне чем-то помочь, если я спрашивал, Алиса тоже вела себя тихо и прилично, видимо, сделав выводы из моей вспышки гнева.

Я вынырнул из полного погружения не пойми через сколько часов и облегченно произнес:

– Все! Сделал! Теперь только заразиться и смотреть. Сколько мне там осталась до превращения в обезьяну?

– Хм... – изобразила покашливание Забава. – От минус одного до двух часов.

– Черт! – оглянулся я, но ничего такого не почувствовал. Да наверное, и не должен был. – А размножаться популяция нереальных нанокрасавиц до нужной концентрации будет все равно около половины суток... То есть быть мне гориллом все-таки.

– Ну... минимум часов шесть, – возразила искин, переодев свою голограмму в очень сексапильную медсестру с внушительной клизмой в руке. – Но если вколоть прямо в мозг, то и за час справятся твои суперроботы.

– Как в мозг? – поморщился я.

– Через глазницу. Вон, Алиса запросто справится.

– Что? – охнула девушка. – Да я же чувств лишусь!

– Слушайся мужа, женщина! – рыкнул я, и Алиса радостно закивала.

Но тут вмешалась Забава:

– Сдурели? Испытать надо! Вон у вас тут ученые сидят, проштрафившиеся. Если одному в мозг вколоть, то и проверим, как оно подействует, и с какими спецэффектами он нормальным станет. У тебя много этих... транспортных систем?

– С десяток есть, – покивал я, соглашаясь с разумностью довода. – Пять ему, пять потом мне. Пусть послужит науке старый хрен.

К узилищу первого напавшего здесь на Алису зомби мы шли всей толпой. Впереди я с усыпляющим пистолетом. Затем моя красавица со шприцем, оснащенным тончайшей иглой, а в конце семенил ремонтный робот, несший выносной модуль «Заслон» со стоящей на подставке голограммой в черном плаще и массивном шлеме, под сопровождение какого-то смутно знакомого тяжелого марша «там там там там та-дам, там та-дам».

Увидев меня, зомби забился в дальний угол, а когда вошла Алиса, то еще и заскулил. Но я миндальничать не стал, а выстрелил почти в упор. Алиса по подсказкам Забавы быстро вколола почти в мозг каплю воды с пятью роботами. Затем мы разбудили старичка медицинским препаратом и вышли, оставив видеокамеры наблюдать за процессом очеловечивания.

Оставалось ждать... Может, час, а может, и два. Я решил вернуться в лабораторию, сжевать очередной паек и заняться планами по спасению человечества, но последнее, что запомнил, это качнувшиеся стены коридора.

Проснулся я в огромной кровати и огляделся. Да уж... похоже на те самые апартаменты, только не такие уж и роскошные. Как минимум, немного разгромленные. Моя одежда валялась на полу, изорванная буквально в клочья...

Я с чувством выругался, нашел в шкафу с разбитым зеркалом на двери пушистый до неприличия халат и прямо босиком, так как свои кроссовки нигде не увидел, помчался в лабораторию.

– Приветствую спасителя человечества! – глубоко поклонилась мне голографическая девушка с толстой косой и в сарафане, затем протянула огромный каравай с водруженной на вершине внушительной солонкой.

– Значит, получилось! – заулыбался я, хотя должен был бы это понять, когда еще проснулся в своем уме. – Я час провалялся... хм... обезьяном?

– Три!

– А что так долго? И где Алиса?

– Час ждали, пока очухался старичок. Он теперь спит все там же. Я из него половину крови откачала своим рабочим роботом и наверху распылила. И ему так лучше, чтобы не сошел с ума с горя из-за своих ошибок, и сверху скоро народ очухается. А Алиса прячется.

– Зачем? – не понял я.

– Ну ты же приказывал тебя усыпить в момент потери разума. А она ослушалась.

– И?

– Ну и «и», – скабрезно улыбнулась голографическая красотка. – Ты сначала упал, а через полминуты вскочил. Я-то сразу смылась, чтоб походя не влепил с ноги, а вот свою жену ты в охапку схватил и уволок.

– Черт! А она что?

– А она радостно визжала. Через час вернулась, я рассказала, что со старичком все хорошо, но она не стала брать шприц, а дала тебе выпить твои противовирусы. Сказала, что тебя колоть в глаз боится. Но с тобой все произошло очень недавно, так что для очищения твоего мозга всего двух часов хватило, даже при приеме орально. Ладно. Собирайся. Полетим в кругосветку, мир заражать. Ой, то есть спасать. Твоей кровью преимущественно. Нет, мы всем властям, конечно, напишем, где кровь брать ведрами, но пока нам еще поверят...

Я только покачал головой, пряча улыбку. Жаль, что не помню ни черта, что в той комнате было. Но что мешает повторить?

Глава 1

Дверь с еле слышным шорохом уехала в сторону, и моим глазам открылась романтическая, совершенно здесь неуместная картина. Очень красивая девушка лежала на диване и так увлеченно читала старинную бумажную книгу, что даже не заметила моего явления. Короткий халатик с опушкой из искусственного меха почти не скрывал неестественно идеальную фигуру, а из длинных светлых волос торчал острый кончик длинного уха.

Впрочем, ничего такого уж нереального в красавице не было. Пластические операции давно стали безопасны и доступны, так что многие люди здорово перекраивали данные от природы тела, да и мода на «эльфийские» уши не проходила уже лет десять.

Я немного удивился, что мое вторжение оказалось незамеченным, ведь если от кого и можно было ожидать такой увлеченности, то никак не от Алисы, но только пожал плечами, пару секунд полюбовался красоткой, а затем затащил в комнату свернутый в рулон ковер и небольшую сумку.

Только от громкого хлопка брошенного на пол ковра девушка резко подняла голову и уставилась на меня влажными от слез глазами.

– Дим! – радостно вскрикнула она спустя секунду. – Я так рада тебя видеть! Ты так долго не заходил... А я тут такое читаю. Такая любовь!

Девушка элегантным быстрым движением вскочила с дивана и предъявила мне обложку с надписью готическим шрифтом «Средневековый рыцарский роман. Сборник». Я как раз раскатывал ковер, но от скептического хмыканья не удержался. Это же жуткий примитив! Кого такое чтиво может зацепить в наше время? Хотя... для нее, может, в самый раз...

Но я и сам не лучше, если хорошенько подумать. Что я здесь делаю? Рискую всем не пойми ради чего. Я раздраженно помотал головой, распрямился и резко скомандовал:

– Ложись!

Девушка, которая уже промокнула слезы кружевным платочком, недоуменно посмотрела на меня снизу вверх, так как ее рост еле достигал полутора метров, потом бросила быстрый взгляд на диван и снова уставилась на меня, округлив от удивления глаза.

– Что? Прям так просто? – протянула она, а потом резко зачастила: – Дим! Я всегда говорила, что влюблена в тебя. Но я рассчитывала на предложение. Я же девушка приличная.

Я, пораженно подумав о том, что и так куцый разум от такого чтения совсем скукожился, начал формулировать мысль попроще, но красотка неожиданно добавила:

– Я согласна!

После чего потянулась к пуговицам халатика. Но я уже опомнился и почти рыкнул:

– Тебя хотят убить! Ложись на ковер. Я заверну тебя и вынесу. Тебе нельзя идти, даже спрятав лицо. Везде камеры, и охранный искин тебя опознает хоть по фигуре, хоть по походке. А на выходе еще и охранник сидит.

– Кто хочет? – недоуменно пискнула девушка. – За что? Я же никому ничего плохого не сделала.

Ничего отвечать я не стал, так как она и сама прекрасно знает «кто», да и «за что» должна бы понимать. В любом случае объяснять слишком долго, а лишнего времени как обычно нет.

Так что я только ткнул пальцем в злосчастный ковер и, открыв шкаф, принялся выгребать очень немногочисленный гардероб девушки в сумку. Затем окинул взглядом стройную фигурку, неподвижно вытянувшуюся у моих ног, и, сам удивившись своей сноровке, быстро закатал красотку в ковер.

После чего натянул на себя самый настоящий хиджаб, взвалил ношу на плечо, ловко вписался в дверной проем и потопал вверх по лестнице, так как работу лифта прекрасно слышно в холле, и охранник может насторожиться, чего это уборщику начальственных кабинетов потребовалось на лабораторных этажах.

Пока я пыхтел, взбираясь на двадцать метров из глубин скалы, то успел порадоваться, что и Алиса такая миниатюрная, и что я всегда следил за своей спортивной формой, и что так удачно сложилось, что уборщик убежденный сектант из сочувствующих и носит хиджаб в знак покаяния мужчин перед женщинами за века эксплуатации.

Еще этот тип работает в самое волчье время и носит антикварный ковер из директорского кабинета очищать снегом, не доверяя всей этой химии и пылесосам. А я вот... успокоил его усыпляющим выстрелом из газового пистолета и теперь, возможно, совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Но... просто не могу иначе.

Перед выходом в холл я минутку постоял, успокаивая дыхание, и твердой походкой прошел мимо скучающего охранника, открыл дверь браслетом уборщика, и наконец покинул охраняемое как сокровищницу здание.

Улица встретила меня неласково – темнотой, холодом и ветром. Хотя чего еще можно ожидать от острова далеко за полярным кругом? Никто из персонала мне не встретился, что неудивительно для начала шестого утра, так что я быстро дошел до ангара, бросил ковер на снег и быстро раскатал. Только перед этим скинул с себя хиджаб, так как почему-то не хотел, чтобы Алиса меня в нем видела.

Девушка вскочила и выжидающе уставилась на меня, нисколечко не ежась на морозе в своем минималистичном халатике. Я же открыл дверь ангара и чуть не запрыгнул внутрь, радуясь и теплу, и отсутствию ветра, да и нормальному освещению.

– Дим! – радостно прощебетала красавица. – Так ты это все придумал, чтобы похитить меня? О! Это так романтично! А какая у тебя невероятная машина!

Я как раз открывал дверь авиамашины, но на секундочку задержался, окидывая взглядом переливающийся алым перламутром кузов. Действительно, авто что надо. Кузов минивэна с плавными обводами, затонированные темно-бордовым стекла, небольшие колеса, ведь они далеко не главное для этих леталок. Хорошая техника, но не сказать, что совсем выдающаяся. Глазеть на такую будут, но особо никто не удивится. Если не ошибаюсь, эта модель две тысячи семьдесят пятого года разработки. За прошедшие шесть лет уже пяток более новых для самых богатых выпустили. Но и такие еще очень популярны у золотой молодежи.

Главное, что эта модель зарекомендовала себя как одна из лучших летающих машин. А конкретно в этой еще и начинка чуть ли не вся заменена. От стандартной модели только кузов и остался.

Сильно портили внешний вид только наклейки с кричащими надписями «Ты украл наше детство!», обильно облепившие и кузов, и боковые стекла. Ну да, секта гретарианцев – бич всех дорогих и энергоемких машин уже добрую половину века. Вот и водитель этой чудо-машины неосмотрительно где-то останавливался на неохраняемой парковке. А этикеточки такие, что так просто и не отдерешь.

Я на секунду замер, взглянув еще раз на восторженно разинувшую рот девушку, и подумал, что сейчас сделаю уже совсем последний шаг. До этого все можно было списать на влюбленного идиота, который похитил объект своих воздыханий, тем более что по нашему маленькому поселку сплетни про меня с Алисой уже не первый месяц ходят. А вот сейчас я угоню дорогущую машину и... в общем, лучше не попадаться, чтобы не провести остаток жизни на нарах.

Но... Но и оставить эту дурочку на смерть я тоже не могу. И да, она мне небезразлична, но совсем не так, как она сама, да и сплетники думают.

Я решительно сел внутрь роскошного салона и занес палец над кнопкой запуска систем, только на несколько секунд задержался, пояснив Алисе:

– Это не моя машина, конечно. Я неплохо зарабатываю, но не настолько. Ее позавчера пригнали для диагностики устойчивости систем от атак нанороботами. А в нашей лаборатории этими микробами только я занимаюсь, вот мне и поручили эту работу. Так-то эта машина принадлежит какому-то правителю небольшой, но богатой страны, и в ней установлена серьезная система безопасности. А мне вот допуск дали. Абсолютный, иначе не протестировать. Так что мы на ней долетим куда надо, а потом я ей прикажу вернуться сюда.

– Ты умный, добрый и честный! – посмотрела на меня влюбленными глазами девушка, так что мне даже стало стыдно, что я ей грубил. Но это, наверное, от волнения и страха. Я как-то не готов был так неожиданно стать преступником.

Я вздохнул и нажал кнопку. Тут же экран на месте приборной панели засветился, а над подставкой перед лобовым стеклом возникла тридцатисантиметровая голограмма девушки с толстой русой косой и в цветастом сарафане. Она смущенно поковыряла босой ступней зеленую лужайку, откашлялась и почти прокричала звонким голосом:

– Здравствуйте, свет Дмитрий! Ваши абсолютные административные права подтверждены. Меня зовут Забава, я искусственный интеллект, управляющий аппаратно-программной системой движения, полета и безопасности, производства корпорации «Заслон». Используется вариант с имитацией личности и свободным общением. Если вам такой не нравится, то можете выбрать другие варианты. Но я больше всего люблю этот образ.

Я покосился на Алису, которая опять, разинув рот, глазела на голограмму, сразу шестым чувством определив, что та на порядок, а может и на два, умнее ее.

– Это Алиса, – представил я спутницу. – Ей назначаю права продвинутого пользователя.

– Принято! – кивнула искин, а Алиса удивленно посмотрела на меня, не ожидая, похоже, вообще каких-то прав.

– Полетели, – отдал я удивительно тупой приказ, за что сразу же и поплатился.

– Куда? – начала с самого сложного Забава.

– Пока до материка. В первый же пункт, где можно дозаправиться, а дальше решу.

– Вы забыли получить разрешение на вылет...

– Полетели без разрешения, – вздохнул я, надеясь, что моих прав абсолютного доступа хватит на преодоление такого серьезного запрета.

Хватило. Но голографическая красотка мгновенно сменила наряд на доспехи средневекового дружинника, или точнее дружинницы, так как кольчуга плотно облегала выдающиеся, хотя и виртуальные, прелести.

– Исполняю! – строго сказала девушка, купол ангара начал раскрываться, из крыши машины выступили небольшие телескопические крылья, а из боков выдвинулись четыре тоже небольшие, но очень мощные поворотные турбины, и их нарастающий вой донесся даже через отличную звукоизоляцию салона, а искин обеспокоено продолжила: – Я засекла постоянную работу радара. Он может использоваться и только для предупреждения, но обычно такими оснащаются орудийно-ракетные системы противовоздушной обороны. Поэтому прошу пристегнуться, так как в случае чего я буду очень сильно маневрировать. Вероятность прорыва из зоны охраны семьдесят процентов. Я очень хорошая система безопасности, даже от средств ПВО.

– Да вроде нет здесь никакой ПВО, – буркнул я, но все-таки пристегнулся, а глядя на меня и Алиса быстро накинула ремни.

Машина резко рванула сначала вверх, так что мой желудок чуть не ухнул куда-то вниз, а затем мы устремились вперед, в несколько секунд вылетев за пределы острова. Забава не замолкала.

– Получен приказ от искина ПВО лаборатории немедленно вернуться. Игнорирую. Засекла активацию радара счетверенной тридцатимиллиметровой зенитной артустановки. Готовьтесь к противоартиллерийскому маневрированию.

На экране пониже голограммы отобразилась видеосъемка очень внушительной установки с четырьмя стволами, которая шустро вынырнула из мгновенно распахнувшегося люка в скалах. Тут же перед стволами возникли струи огня, которыми сопровождалась очень энергичная стрельба.

– Снарядам лететь до нас больше секунды, – частила Забава. – Я их вижу и буду уворачиваться от каждого.

Машину дико затрясло и начало бросать из стороны в сторону. Я сквозь темноту в глазах от перегрузок смог заметить свечение нескольких трассирующих снарядов, улетевших вперед, а потом мы резко развернулись, и два быстрых удара, свист и резкий холод показали, что в корпусе у нас появилось несколько дыр.

– Увернуться уже не получалось, – крикнула искин, – так что я развернулась бортом, чтобы никого и ничего важного не задело. Дмитрий, как вы переносите перегрузки? Я вижу, что вам нехорошо, но мы скоро уже выйдем из зоны обстрела. А Алиса, как я вижу, вообще чувствует себя прекрасно.

– За меня не беспокойся, – выдохнула девушка. – Я просто обалдела маленько... Но такое приключение! Дим, я в восторге от этого похищения!

Наконец полет выровнялся, и я перевел было дыхание, но тут же получил еще один доклад Забавы:

– Засекла взлет двух роботизированных дронов. Вооружение ракетное. Готовимся к противоракетным маневрам! Но пока есть пара секунд перерыва, я хочу отметить, что такую систему ПВО на острове в частной аренде ожидать было невозможно.

Внутри кабины здорово свистело и ревело, и слышно искина было только потому, что та кричала на каких-то частотах, которые не сливались с жутким шумом. Вдобавок я чувствовал, что очень скоро просто задубею. Но тут же машина начала выписывать такие петли и зигзаги, что холод – это последнее, о чем я думал.

– Первая ракета прошла мимо! – докладывала бравая дружинница. – Вторая взорвалась, но далеко. Нас достало парочкой мелких осколков. Ничего важного не повреждено, даже корпус не пробит.

Взрыв и несколько слабых ударов я и сам увидел и услышал, а потом с облегчением принял доклад:

– Из зоны ПВО вышли. Преследователи отстали. Поздравляю вас, Дмитрий и Алиса, со вторым рождением! А вы поздравьте меня и весь комплекс активной обороны «Заслон» с победой.

Сзади раздалось шуршание, но прежде чем я успел обернуться, Забава отрапортовала:

– У меня есть ремонтный робот и дрон-разведчик. Робот сейчас заделает пробоины, и я восстановлю климат в салоне.

Искин сбросила скорость до минимальной, но все равно температура в салоне была примерно минус двадцать, а я еще для похищения Алисы не рискнул надевать под хиджаб что-то кроме легкой куртки, почти пиджака. Теперь начал расплачиваться, чувствуя, как превращаюсь в ледышку.

Но тут Алиса отстегнула ремни, текучим движением переместилась на мои колени и прижалась ко мне горячим, разогретым градусов до сорока, телом. Стало сразу намного лучше, только я краем глаза заметил, что Забава удивленно смотрит на мою спутницу. Еще бы, та и перегрузки перенесла, даже не заметив, и не замерзла в малюсеньком халатике, а теперь еще и меня отогревала. Электронный мозг честного искина не мог всего этого понять своими кремниевыми извилинами.

– Забава, тут все несколько сложнее, чем ты можешь думать, – решил пояснить я, так как подозревал, что так просто вернуть простреленную машину мне уже не удастся, а в дальнейшем понимание между всеми участниками бегства может в чем-то помочь. – Алиса киборг.

– Я живая, – тут же возразила красотка. – И разумная.

– Да, – решил не спорить я, впрочем, не решаясь даже себе признаться, что тоже давно считаю девушку хоть насколько-то разумной. – Алиса живая. Она искусственный человек. И разумная, конечно. И еще... Забава, ты сможешь по моему приказу забыть все, что узнала?

– Смогу, – кивнула девушка, сейчас «переодевшаяся» снова в сарафан и взявшая в руки огромный подсолнух, из которого выковыривала семечки и азартно их щелкала, не иначе чтобы подчеркнуть внимание к пикантным новостям. Только шелуха летела в стороны, тая на границе объема голограммы.

Похожий на полуметрового паука ремонтный робот быстро залепил чем-то пробоины, дрон облетел машину и визуально определил, что ничего важного не пострадало, но очень заметные снаружи дыры могли в будущем оказаться отличными особыми приметами. В салоне быстро стало жарко и я, поблагодарив, ссадил Алису с колен. Та не хотела уходить, но прямому приказу все-таки подчинилась.

– Вечером пришло распоряжение о закрытии нашей лаборатории, – вздохнув, начал объяснять я. – Утром должны начать полное уничтожение всего оборудования и всех записей научных работ с серверов. Тебя тоже приказано было унич... убить.

– Убить? Меня? Кому я помешала? – всхлипнула девушка. – За что меня убивать?

– Не именно тебя... У меня сложилось впечатление, что случилось что-то очень важное, и наша компания решила скрыть результаты всех своих исследований.

– Зачем? – озвучила очередной глупый вопрос красавица.

Я только пожал плечами, недоумевая еще и почему Алиса вдруг сильно поглупела. Когда я видел ее в последний раз, параллельно с зачатками разума у нее работал мощный искусственный интеллект, а теперь вот только глупая романтика плюс восхищение всем, чем ни попадя. Причем прямо во время бегства.

– Я проанализировала данные новостей, – вмешалась Забава. – Во многих частях мира, по всему земному шару, несколько часов назад начали вводить чрезвычайное положение.

На экране появилась карта мира, на которой красным подсветились отдельные города, регионы и даже несколько стран.

– А причина? – резко заинтересовался я.

– Неизвестна, – пожала плечами искин. – Ничего не объявляли, но по ряду параметров похоже на противоэпидемические меры. Данные, которыми обмениваются спецслужбы, зашифрованы, а у меня чего нет, так это программ взлома шифров.

– Алиса! – обратился я к хлопающей глазками девушке. – Во-первых, переоденься. Нам скоро в люди выходить. А во-вторых, у тебя же есть хакерские программы. Подключись через Забаву к интернету и посмотри на эти шифровки.

– Я не робот! – фыркнула девушка, перебираясь на заднее сиденье, где начала шуршать тряпочками. – Люди не умеют взламывать шифры без компьютера в руках.

– Сейчас не время самоутверждаться, – разозлился я. – И вообще, почему ты вдруг поглупела?

– Я не поглупела, – возмутилась красавица. – Я развиваюсь с каждым часом. Книги читаю, фильмы смотрю. А раньше ты разговаривал с искусственным интеллектом.

– И где же он теперь? – спросил я, не дождавшись продолжения.

– Я его удалила. Да, удалила! Он подавлял мой собственный разум, – пробурчала Алиса, перебираясь обратно уже в брюках, блузке и в туфлях на высоченных тонких каблуках. – Но я же тебе нравлюсь за свой ум, а не за машинные мысли. И не только за ум, а еще и за красоту, и за идеальный характер.

– Программа по взлому в интеллект не входит, – рыкнул я. – Значит, если ты не очистила диск цифрового компьютера в своей голове полностью, она должна остаться. И средства связи тоже.

– Ну остались, – надула губки красотка. – Но я же не компьютер. Я живая!

– Не время разбираться в человечности! Чтобы нам обоим остаться живыми, надо использовать то, что у нас есть.

– Ладно, – кивнула девушка, и я заметил, как по экрану авиамашины поползли выведенные Забавой, не иначе как для моего успокоения, строчки с протоколами соединений. – Но ты бы мог просто попросить. Мне же обидно, что ты груб со мной, как будто я для тебя ничего не значу.

– То что я спас тебя, этого мало? – удивленно возразил я, впрочем, несколько смягчив тон.

– Это восхитительно! Ты вынес меня на руках, – тут же расцвела девушка. – Ты настоящий рыцарь, как в книжках! Я на седьмом небе от счастья.

Я только вздохнул, а разошедшаяся киборг тем же тоном продолжила:

– Все, расшифровала я эти файлы. Но ничего не понимаю. Или сам почитай, там много, или вон, Забаве прикажи кратенько пересказать.

– Хм... Составляю отчет, – невозмутимо произнесла искин. – Как ни поразительно это звучит, но происходящее похоже на зомби-апокалипсис. Во многих регионах Земли уже третий день как стали появляться зомбированные люди. Иногда они кидались на окружающих, иногда просто вели себя как будто потеряв большую часть разума. Исследования показали в их крови и тканях наличие искусственно созданного вируса.

– Черт! – выдохнул я. – И что...

– Исследования других людей показали, – не дала перебить себя переодевшаяся в халат ученого голограмма, – что этот вирус есть у всех исследованных. По предварительным данным вирус имеет очень длительный инкубационный период, начинает передаваться почти с момента заражения и абсолютно не реагирует на любые лекарства. Еще им заражены очень многие звери и птицы, но изменений в их поведении не отмечено.

– То есть можно предположить, что почти все люди на Земле уже заражены? – уточнил я.

– Именно так. Еще отмечено, что почти все зараженные начинают чувствовать себя намного лучше, прежде чем сойти с ума.

– Как это ужасно! – воскликнула Алиса. – Но все-таки причем здесь мы?

– Не мы, – вздохнул я. – А лаборатория, из которой мы сбежали. А еще точнее, вся компания «Этернитас», что по латыни означает «Вечность».

– Дмитрий, ты считаешь, что «Этернитас» причастна к этому вирусу? – настороженно спросила Забава.

– Пока не считаю. Но по каким-то причинам решили же закрыть лабораторию, причем очень быстро и с уничтожением результатов исследований. Еще на нашем острове обнаружилась мощная система противовоздушной обороны. А возможно и не только противовоздушной.

– Доводы убедительные, – согласилась искин.

– Одно смущает, – покачал головой я. – Зачем бы нашей компании потребовалось зомбировать человечество? Цели, понимаете ли, совсем другие. Вечная жизнь плохо вяжется с живыми, отвратительно воняющими трупами.

– Тут ты ошибаешься, – возразила Забава. – Все заболевшие очень хорошо выглядят. Живее всех живых. Никаких признаков приближающейся смерти нет. Ну за исключением тех, кого пристрелили, когда они бросались на окружающих. Но те тоже, надо сказать, умерли вполне себе качественно и не поднимались.

– А бросались не все?

– Не все. Вели себя странно все, агрессию проявляли большинство, и скорее когда их хотели изолировать.

Я только в непонимании развел руками, а потом спросил обеих собеседниц:

– Что вы знаете об «Этернитас»?

– Исследования в области геронтологии, – кратко ответила искин.

– А разве она была создана не для того, чтобы сделать меня? – похлопала глазами киборг.

– Может, тогда ты знаешь, зачем тебя создали? – обратился я уже к одной Алисе.

– Ну как же! Я новая форма жизни, разумной и более совершенной, чем люди, – убежденно улыбнулась девушка. – Но я так рада, что у меня есть ты! И ты найдешь способ сделать и себя более совершенным.

Я еле удержался от колкости про манию величия и только вздохнул, решив провести небольшой ликбез:

– «Этернитас» была создана лет двадцать назад группой богатейших людей планеты. Цель была единственная и на удивление скромная – найти способ жить вечно. Возможно, только для себя, возможно, и для всех людей. А вот способов достичь ее рассматривалось множество. Я знаю о двух. Первый – это создание нанороботов, которые будут работать внутри человека и чинить отдельные клетки, поддерживая тело, в том числе и мозг, в удовлетворительной, а лучше в отличной форме бесконечно долго.

– Думаешь, что вместо роботов создали вирус? – уточнила Забава.

– Сомнительно, что компания занималась вирусами, – не согласился я. – По крайней мере про настолько полезные вирусы я не слышал. А вот наноробота с вирусом перепутать невозможно – совсем разный принцип действия. Но давайте я уж расскажу до конца.

– Да, конечно! – поспешно согласилась искин. – Но я пока поищу файлы отчетов исследований заболевших и попрошу Алису взломать их. Ой! Куда мне идти? Э... Дмитрий, Алиса послала меня.

– А что она? Как будто я машина! Нечего ко мне в мозги лезть со своими просьбами, – фыркнула красавица.

– Алиса! Взломай, пожалуйста, файлы, которые найдет Забава. А ее попросим обращаться к тебе только голосом, – я постарался вернуть мир между девушками и продолжил рассказ. – Я несколько лет работал в лаборатории, разрабатывавшей мини-фабрику нанороботов, которая должна была внедряться в тело человека, и эти нанороботы должны были постоянно жить во всех тканях человека и чинить его на клеточном уровне. Но потом возникли этические проблемы. Дело в том, что тогда этот метод не мог дать вечной жизни. Точнее, мог поддерживать тело, но не мог оздоравливать мозг. В итоге получился бы старый маразматик в идеальном теле.

– А точнее, в возрасте двести-триста лет мозг полностью отмер бы, – воспользовавшись паузой, вставила реплику Забава.

– Ну да. А учредители не молодели, и им хотелось видеть результат поскорее. Набрали добровольцев для экспериментов и решили лезть нанороботами в мозг. Я отказался в этом участвовать, так как, по сути, получилась бы киборгизация людей. Поэтому перевелся в лабораторию, которая разрабатывала искусственное тело для переселения туда сознания человека. Тебя, Алиса, разрабатывали как новое тело и вместилище разума человека.

– Вот так раз! – возмущенно воскликнула девушка. – Это же какое-то людоедство! Убить меня ради какого-то старпера.

– Не горячись, – усмехнулся над такой незамутненной эмоцией я. – Большинство ученых, которые разрабатывали тебя, вполне адекватные и нисколько не людоеды. Именно в тебя никто никого переселять не собирался. Пока просто отрабатывали тело и принципиальную возможность существования разума в аналоговом компьютере, который у тебя в голове.

Алиса раздраженно фыркнула, и я поспешил поправиться:

– В искусственном мозге, в котором зародился твой разум. Сознание людей предполагается переносить в чистый искусственный мозг. И по поводу этого, ну, переноса еще конь не валялся. То есть технология еще только на начальном этапе исследований. Но именно то, что у тебя развился разум, это уже гигантский рывок, который доказывает, что принципиально искусственный мозг работает, хотя те, кто занимался твоим разумом, еще не уверены, что ты разумна. А я вот думаю, что уже.

– Думаешь? Ты только думаешь? – голубые глаза с возмущением уставились на меня. – Ты до сих пор не уверен, что я не машина?

– Не кипятись, – вмешалась Забава. – Дмитрий не стал бы рисковать всей своей жизнью, чтобы спасти от демонтажа компьютер вроде меня.

Пролетая над Нью-Йорком в поисках аэродрома Рузвельт-Филд, Савин в иллюминаторе увидел на крохотном острове посреди бухты зелёную статую женщины с необычной короной на голове. Она ему показалась знакомой, но где встречал, никак не мог вспомнить. Что-то из истории древнего мира. Озадаченный неожиданным провалам в памяти, Савин отправился на такси к набережной Гудзона. Улыбчивый паромщик в джинсовом комбинезоне и клетчатой рубашке за несколько центов доставил к пристани крохотного острова. Монументальная фигура свободы, завёрнутая в пахнущую сыростью зелёную простынь, что-то не воодушевляла. Савин попробовал собрать весь свой мозг в кулак, тщетно пытаясь вспомнить, откуда он знает эту странную корону из семи лучей.

К нему подскочил экскурсовод, набирающий группу для осмотра достопримечательности. Крайне живой молодой человек с оттопыренными ушами и покрытым веснушками лицом в нелепом наряде, больше подходящем для шансонье из кафешантана: визитка, канотье и смешная бабочка в горошек. По-видимому, он принял Савина за богатого иностранца, благодаря одежде из гардеробной отеля «Плаза».

– Позвольте, угадаю – вы хорват!

– С чего бы?

– Не отпирайтесь, вас произношение выдаёт.

– В самую точку попали. Из Вены.

– Вот видите. Я сразу могу определить национальность. У нас это семейное. Так значит, говорите, что из Вены? В гости или по делам?

– Турист.

– Ого, какая удача! Тогда вы мой клиент. Не отнекивайтесь. Вы даже не представляете себе, как вам повезло. Я здесь самый лучший. Могу смело утверждать без всяких преувеличений. Итак, всего за доллар я проведу вам замечательную экскурсию. Деньги попрошу вперёд.

– Доллар? Да вы грабитель!

– Нет, если учесть мою неповторимую внешность и феноменальную память. Вот спросите меня о чём-нибудь.

– Рождение Иоанна Кронштадтского.

– 1784.

– Откуда вы знаете?

– Я ведь вас сразу предупредил. Для меня нет загадок в этом мире. Взять строительство этого замечательного сооружения. Кстати, доллар? Благодарю. Высота этого грандиозного сооружения составляет девяносто три метра…

– Подождите тараторить. Лучше, ответьте на один вопрос.

– Хоть на два.

– Что это за корона на голове у дамочки.

– Семь лучей означают семь морей и семь материков.

– Я всё никак не могу вспомнить, где я видел это изображение. Ещё в лицее, когда штудировал историю.

– Извините, но статуя была открыта в 1893 году. На мой взгляд, вы несколько старше, чем двадцатилетний юноша.

– Вот и я о чём. Однако видел, забей гвоздь в седло!

– Не понял, хорватский фольклор?

– Какой к чертям хорватский! Русский!

– О-о загадочная Россия. Вена, кажется, где-то рядом?

– Послушайте, вы где учились?

– В Колумбийском университете.

– И что здесь делаете?

– Свободный художник. Так мне продолжать?

– Извольте.

– На памятник потрачено 31 тонна меди.

– Уйма денег, и кто спонсировал?

– Русская масонская ложа.

– О как? Зачем?

– Все внесли свою лепту: и французская, и английская.

– Ну этих я, к примеру, понимаю, а наши-то, куда полезли?

– Хорваты как раз не участвовали. У вас масонов нет.

– Да? Удивили. Всегда думал, что есть. Впрочем, с нашим султаном всегда так, чуть-что так сразу в отказ. Чистый скупердяй!

– А стали использовали 125 тонн.

– Подождите вы со своим железом. Вот медь – это да. Это сколько же может стоить тридцать тонн?

– Ну я не знаю, надо курс посмотреть. В любом случае это огромная сумма.

– Извините за глупый вопрос. То, что позеленела, это ведь ерунда для меди?

– Архитектор Фредди Бартольди специально заказал с демидовских заводов высочайшего качества.

– Качества, говорите? Отлично. И всё же, что это за корона такая странная. Непохожи эти рога на лучи? Да и континентов вовсе не семь, а шесть? Я из курса географии помню: Евразия, Африка, Северная Америка, Южная Америка, Австралия, Антарктида. Откуда седьмой образовался?

– Архитектор использовал фигуральные выражения, точно так же, как «семь морей». Но ведь их же не семь. И вообще, он имел в виду океаны.

– Масоны и пустые слова – полнейшая чушь! У них всё в тайнах. Плюнуть за просто так не могут, обязательно со смыслом. Вот вспомнить не могу, откуда я эту мамзель знаю. Идёмте наверх. Хочу полюбоваться видами. У вас есть что-то помимо официального текста?

– Ещё доллар.

– Плачу пять, и вы сама откровенность.

Экскурсовод расплылся в улыбке:

– Другое дело. А вы деловой человек. Спрашивайте.

Привыкший беспрекословно повиноваться руке всемогущей судьбы, Савин мгновенно переметнулся в мыслях с проекта «Акважередец» на тридцать тонн отличной меди, бесхозно брошенные на острове Свободы посреди Нью-Йоркской бухты. Само название острова подталкивало возбуждённую мысль русского к противоправным действиям. На смотровой площадке, устроенной в голове «Свободы, озаряющей мир», он поинтересовался у экскурсовода:

– Милейший, и вас не смущает, что она вся замшелая стоит?

– А что поделаешь, патина защищает медь от разрушения.

– Я недавно был проездом в Сибири, на Демидовских заводах. Понимаете, на тех самых, откуда эта обшивка.

При слове «обшивка» экскурсовод слегка скривился, но ничего не сказал по этому поводу, хотя ему было неприятно слышать пренебрежительное отношение к национальному символу Америки. Вместо этого вежливо поинтересовался:

– И что?

– Что, что, дремучий век тут у вас наблюдается. В Сибири давно изобрели средство от этой зелени. Вы только представьте себе, если статУя начнёт сверкать первородной желтизной, словно прометейский огонь. Песня! Каково? Тут корабли с туристами начнут шмыгать, как селёдки.

– Предлагаете покрыть?

– Обязательным образом. Мне, как любителю прекрасного, больно смотреть на покрытую мхом статую. Кто заведует объектом?

– Я сразу в сам увидел делового человека! Позвольте отрекомендоваться: Билл Хендерсон. Возьмите на работу.

– Так сразу? Это что это так?

– Тоже не люблю плесень. Если удастся избавить символ свободы от плесени, буду считать свою жизнь состоявшейся.

– А вы скромный человек. Рад знакомству. Во сколько свой труд оцениваете?

– Ничтожные десять процентов и я ваш навеки.

– Пара тысяч долларов не устроит?

– За эти деньги вы найдёте мелкого хулигана. А здесь всё-таки национальное достояние Америки. Я настоящий патриот – это не купишь за пару тысяч!

– Полностью с вами согласен. Убедили! И кто главный в этом вертепе?

– Военный департамент США.

– Огошеньки! Почти родня. С военными намного легче иметь дело, чем с конторскими штанами. Итак, молодой человек, как вы относитесь к скачкам?

– Ставки? Увольте, я предпочитаю покер.

– Печально, печально… Тут мой хороший знакомый затевает организовать общество развития ипподромов. Ему нужен толковый человек.

После первого воодушевления в голове Савина образовалась некая апатия к хозяйке медной горы, к тому же он никак не мог вспомнить, где он её видел, это обстоятельство начинало злить его деятельную натуру. Надо заметить, что бывший гвардии-корнет, как всякий азартный человек, выработал себе некий свод правил, которые старался не нарушать.

Удача – чрезвычайно капризная особа. Стоит испортить ей настроение, как тут же следует жестокое наказание. Чем послушнее адепт, тем благосклоннее к нему относится Фортуна. Сейчас, после мозгового штурма, для многих непонятного, оттого что никогда и не испытывали ничего подобного, Савин вдруг вспомнил, что слишком быстро переметнулся к новому делу от уже начатого “Акважеребца”. Нельзя так вот запросто возбуждать внимание высшего существа, а потом капризничать. Фортуна, как всякая женщина, не любит ветреных мужчин, ей требуются надёжные любовники. Подкрутив кончики усов, он обратился к стоявшей рядом томной даме в чёрном платье с ожерельем из крупного белого жемчуга на шее:

––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

Внимание! Знак Ер (Ъ) со всей очевидностью указывает на вторую часть главы.

Глава 7 Столкновение культур (Ъ)

Глава 8 Любовь к прекрасному (Ъ) – пишу...

Мириал. Синий шар рядом с белым солнцем. Планета, звенящая кварцевыми кристаллами, которые носит над поверхностью бешеный ветер. Планета, превращающая стальной скафандр в тонкую рваную фольгу за десять минут. Стеклянные торнадо, полирующие поверхность местных равнин и гор до зеркального блеска. Лучи солнца преломляются в миллионы радуг. Хрусталь и свет.
«Самара». Яркая точка над огромным синим морем атмосферы. Корабль, сошедший с орбитальных стапелей Земли два года назад. Напичканный под завязку научным оборудованием. Экипаж – сто пятьдесят человек. Силовые поля и части корпуса придают кораблю вид серебристого лотоса. Плавающего на размытой границе двух океанов – бархатно-черного и мерцающего синего.
На борту не все. Глава научной экспедиции и лучшие специалисты – там, внизу, на поверхности Мириала. Изучают то, ради чего преодолели пятьдесят парсеков пространства. Первый разум, встреченный землянами. Высадка в защищенном от ветра каньоне прошла всего несколько часов назад, все полны оптимизма, потирают руки в предвкушении открытий.
Среди тех, кто отправился покорять кварцевые смерчи – Полина. Стас думает о ней, вспоминает её улыбку, то, как она поводит рукой по своим волосам. Быть может, она согласится пойти с ним на свидание, когда вернется на борт?..

Приятные размышления прервались шумом и общей суматохой, вдруг охватившей окружающих. Станислав сбросил с себя созерцательное настроение, отвернулся от иллюминатора и с тревогой прислушался к коротким фразам коллег. Потом рванул к ангару.
- …В этом районе.
Михаил Андреевич водил заскорузлым пальцем по голограмме долины, в которой высадились ученые. Его обступали главы отделов, все с нахмуренными лицами. На подбежавшего Стаса не обратили внимания.
- Только, - уперся палец капитана в Дмитрия, бородатого мужчину с нашивками службы безопасности, - очень осторожно, Дима. Чтобы потом не пришлось и вас вытаскивать.
Чернобородый коротко кивнул, заметил умоляющий взгляд Станислава и сказал:
- Привалов, ты опять на дежурстве, бери спас-комплект и дуй в шаттл.
- Есть, - с благодарностью отозвался Стас.
Через полчаса от серебристого корпуса «Самары» отделилась яркая капля света и устремилась в сине-белые глубины чужого мира.
Пока десять человек морально готовились к болтанке и грохоту посадки, Дмитрий вкратце изложил обстоятельства ЧП.
Команда ученых высадилась в месте, которое по всем расчетам не должно было затрагиваться царившем на планете штормом. В узкий разлом не залетала хрустальная шрапнель, там можно было разбить основной лагерь и делать из него вылазки к Объекту. Который, по счастливой случайности, находился совсем рядом. Однако когда Трегубов со своими людьми приступили к установке жилых модулей, в ущелье на бешеной скорости ворвался поток ветра и минут пятнадцать бомбардировал исследователей кварцевыми пластинами. Судя по картинке со спутника, жилые блоки превратились в груду хлама. Некоторые ученые сумели спастись, укрывшись за шаттлом. Связи с ними не было, оборудование посадочного модуля повредилось и на команды с «Самары» не реагировало.
- Наша задача – эвакуировать всех людей и уцелевшие научные приборы, - произнес начальник службы безопасности. - Заниматься восстановлением шаттла не будем. Все передвижения по поверхности заранее согласовываем со мной. Вопросов нет? Вот и ладно. Сажай нас, Андрюша, - похлопал он по плечу пилота.
Стас попытался выкинуть из головы спутниковый снимок, на котором три фигурки в скафандрах прижались к белому боку шаттла. В команде Трегубова было двенадцать человек. Шансы на то, что Полина выжила… Нет, об этом лучше не думать.
Вскоре посадочный модуль начало трясти. Грохот сталкивающихся друг с другом кварцевых кристаллов нарастал по мере того, как шаттл входил во всё более плотные слои атмосферы. Защитные поля были выведены на полную мощность, но внутри всё равно стоял невообразимый шум.
Подсвеченный габаритными огнями, с раскаленной от скорости броней, шаттл алой звездой скользил мимо хрустальных пластин Мириала, отражаясь в их блестящих гранях. Внизу сверкало широкое плато, с высоты напоминающее ледовые поля Антарктиды. В прозрачном воздухе искрились мириады кристаллов, разлагая свет местного солнца на радужный спектр, с преобладанием синего цвета.
Искусно маневрируя между потоками кварца, корабль постепенно снижался. Впереди показались тонкие линии разломов, в одном из которых высадились Трегубов сотоварищи. Заложив широкий вираж, шаттл завис над ущельем и начал осторожно спускаться в его фиолетовую тень. В этот момент ветер вдруг сменил направление и обрушил на силовую броню модуля слитный удар тысяч хрустальных пуль.
- Держись! – крик напарника, сидевшего на соседнем кресле, утонул в царившем грохоте.
Корабль закрутило юлой, понесло вбок, опрокинуло, ударило о твердую породу плато, потащило непрекращающимся потоком кварца, швырнуло на острые скалы внизу, которые вспороли корпус консервным ножом. Внутрь модуля посыпалась кристальная шрапнель, выбивая кусочки синтетической брони из скафандров спасателей. Система самовосстановления защитных костюмов с таким напором не справлялась, слои брони таяли на глазах. Тогда Дмитрий, прокричав что-то насчет ученых, вдавил кнопку общей эвакуации.
Удар из-под сиденья вжал Станислава в упругие объятия спас-комплекта, перед глазами мелькнули тени кривого ущелья, синий небосвод, разбитый шаттл, ажурные башни и шпили Объекта… Затем его полет стабилизировался, автоматика отработала двигателями и плавно опустила своего пассажира на поверхность.
- …доложить о состоянии, - пробился в наушник голос Дмитрия.
- Привалов в порядке, - отозвался Стас. – Нахожусь… э-э… - он огляделся вокруг, - какой-то разлом, ориентиров не видно.
- Горяничев ранен, - послышались другие голоса. - …не наблюдаю. Кумиленко рядом со мной, но биопоказатели скафандра на нуле, нужна срочная медпомощь. Салливан цел, наблюдаю наш шаттл. Ким…
- …ясно. Я попытаюсь увеличить мощн… передатчика на модуле и связаться с командой Тре…бова. Привалов, судя по картинке с «Самары», ты ближе всех к ученым. Продвигайся к ним. Я тебя буду направлять по …тнику. На открытые участ… …стности не выходи. Твоя задача – найти ...левших и оценить состояние шаттла. Посмотри, какие узлы надо заменить, кроме передатчика. Остальные – по моим …ниям, двигайтесь в…
Стас освободился от ремней безопасности и теперь стоял, в раздумье почесывая шлем: голос Димы утонул в помехах, так и не успев сказать, в какой стороне от спасателя находится команда Трегубова. И Полина. При мысли о ней, у Стаса почему-то возникла уверенность, что идти нужно направо. Немного поколебавшись, он решил довериться интуиции. В любом случае, стоять на месте и ждать он бы не смог.
Шагать по узкой расселине было неудобно. Не предназначалась она для этого. Но Станислав справлялся. Усиленный экзоскелетом скафандр позволял перепрыгивать непроходимые участки – там, где между серебристых стен ветвились тонкие и жесткие, словно проволока, местные кусты.
Разлом был довольно извилистым, но в целом вел в одном направлении. Над головой гудел низким басом ветер, время от времени полоску синего неба пересекали потоки кварцевых пластин.
«Ты заметил, какой на Мириале чистый воздух? – всплыло в памяти Стаса. Он тогда не столько прислушивался к словам Полины, сколько любовался её лицом. – Там очень мало пыли, хотя по идее её должно быть полно. Александр Владимирович всё шутит, что инопланетяне пропылесосили свою планету перед нашим прилетом».
Да, кстати, инопланетяне. Которых никто пока не видел. В наличии был только Объект – архитектурное сооружение, передающее в космос сигнал по гипер-связи. Ничего сверхинформативного, просто координаты Мириала, привязанные к пульсарам. На одной из вечеринок Полина устроила конкурс на лучшего инопланетянина, который мог бы жить на синей планете. Стас тогда изобразил нечто, отдаленно напоминающее рогатого осьминога. Но выиграл Олег, нарисовавший смурфиков.
-…валов, ответь, - пробился сквозь фоновый шум голос начальника службы безопасности.
- Привалов на связи, - отозвался Стас.
- Загружаю тебе картинку с твоим местополо…ем. Ученые нас услышали, ждут тебя. По их информации, двое человек перед инцидентом отправились к Объекту. Тебе надо …дет завернуть туда и выяснить, что с ними.
- Принял. А известно, - во рту спасателя пересохло, - известно, кто именно?
- Трегубов и Демченко.
- Ясно.
- Всё, жди картинку и двигайся, - помехи спрятали голос Димы под своим мягким шорохом.
На прозрачном пластике шлема появилась маленькая карта местности с белой точкой, отмечающей Стаса, и двумя зелеными точками - на лагере ученых и Объекте.
«Демченко», - выстукивало, между тем, сердце. Если они с Трегубовым не выходили на открытое пространство, то с ними всё должно быть в порядке. Лишь бы оставались на месте и не пытались самостоятельно вернуться в лагерь. Сейчас главное - добраться до них побыстрее.
Стас сверился с картой. Потом с силой оттолкнулся от гладкой стены ущелья и побежал вперед.

Объект. Канцелярское обозначение для шедевра архитектуры. Ажурные башенки, стремящиеся ввысь шпили, изогнутые в смелом полете галереи. Плавающие в хороводе вокруг центральной части синие огоньки. Всё сооружение – размером с «Самару», парит над головокружительным обрывом, за которым простирается уходящая к горизонту равнина. Воздушность и филигранная точность элементов. Изысканное белое кружево, соединенное с грешной землей одной лишь тонкой нитью – стометровым мостом, зацепившимся за широкий уступ плоскогорья. В прекрасных сплетениях гудит, поет, ревет бешеный ветер Мириала. Однако несомые его дыханием кристаллы никогда не сталкиваются с кружевной фантазией неземного зодчего…

Станислав оглядел блестящую под солнцем площадку, в дальнем конце которой начинался мост. Ветер басовито выл на острых выступах скал, в тени которых стоял спасатель. В обозримом пространстве кварцевые потоки не наблюдались. Не теряя времени на долгие раздумья, Стас выбрался из расселины и устремился к мосту.
Вес скафандра (а оный составлял около двухсот килограмм), «умная» подошва ботинок и экзоскелет позволяли удерживать человека на продуваемой отчаянным ветром террасе. Без защитного костюма Привалова сдуло бы в пропасть.
Конечно, называть переплетенные друг с другом белые нити «мостом» было сильной натяжкой. Это походило скорее на несколько скрепленных между собой канатов, изготовленных из тонких паутинок. О перилах, разумеется, и речи не шло. Но метровая ширина такого «моста» вполне позволяла без опаски преодолеть расстояние, отделявшее Объект от скального уступа.
«Учись, студент», - вспомнилась самодовольная ухмылка Олега, автора программного обеспечения, благодаря которому он пробежал в скафандре пятьдесят метров по тонкому тросу, натянутому между двух шаттлов, ни разу не потеряв равновесие. Автоматика корректировала мелкие движения человека, превращая его в профессионального акробата. Привалов тогда проиграл Олегу пиво.
Стас уже добрался до середины натянутой над обрывом ленты, когда ветер поменял направление. Наверное, подсознательно спасатель чего-то подобного ожидал и потому успел пригнуться, пропустив над собой стайку кварцевых пластин. Но затем из глубин обрыва явился более мощный поток. Он обтекал архитектурные изыски Объекта со всех сторон и устремлялся к плато, оглашая окрестности яростным грохотом взаимных столкновений и попутно барабаня кристаллами по броне землянина. Несмотря на то, что скорость потока в этом месте была довольно низкой, Станиславу еле хватало сил переступать ногами и продвигаться к входу в сооружение. Под градом ударов броневые пластины скафандра не успевали восстанавливаться. Спасатель с тревогой следил за таящими показателями индикатора защиты. Если это будет продолжаться такими темпами… Однако непредсказуемый ветер Мириала решил ускорить развитие событий. Из-под узорчатой арки Объекта вырвался узкий поток прозрачного хрусталя и за две секунды проделал брешь в костюме Привалова.
Стас скорчился от боли – ему словно всадили нож в живот. В глазах потемнело, он начал хватать ртом исчезающие остатки воздуха. К счастью, автоматика тут же залила прорыв скафандра пеной, восстановила внутри параметры земной атмосферы и вколола обезболивающее.
Мимо скрючившейся фигурки спасателя продолжали лететь кварцевые пластины. В их гранях отражался Объект, мост и сжавшийся в комок Стас. И, если бы Привалов был способен проследить взглядом стремительный полет кристаллов, то заметил бы одну странность: отражения землянина не в точности повторяли позу и движения оригинала. «Стасы», заключенные в грани кварца, изучающе смотрели на молодого человека. Ветер уносил пластины дальше, к вершине плато, и за спиной Привалова тянулся длинный шлейф его изображений, словно отлетающие в прошлое мгновения жизни.
«Как глупо, - размышлял между тем спасатель. – Загнуться в паре шагов от цели. Несправедливо и до чертиков обидно, - скрипнул он зубами. - Бессмысленно… И очень одиноко. Полина…»
От живота по телу медленно расходилось онемение от обезболивающего. Из брони торчал кусок кварца величиной с ладонь. Оттуда на молодого человека испытующе взирало его русоволосое отражение. Наверное, зрение начало подводить от потери крови…
- Стасик, держись!
Привалов почувствовал, как его тянут за руки, поднял голову и увидел двух людей в скафандрах. Преодолевая слабость в ногах, он приподнялся и помог втащить себя внутрь Объекта.

Тишина. Звуки неутихающего ветра словно выключили. Хотя никакой двери, отделяющей внутренние помещения от моста, не было. Отсутствовала и значительная доля крыши. А пола не было вообще. Трое землян плавали в прозрачном воздухе огромного зала, словно пылинки в освещенной солнцем комнате. Далеко внизу виднелась равнина, за стенами (которые с этой стороны оказались прозрачными) вальсировали в неслышимом танце кварцевые потоки, над головой сияли синие огоньки…

- Рана серьезная, - пробормотал Трегубов, осмотрев живот Стаса. – Надо срочно доставить тебя на «Самару». Вопрос только – как.
Голос руководителя экспедиции доносился из внешних динамиков скафандра. И тонул в атмосфере зала, не порождая ни отголосков, ни эха.
- Но ведь можно что-то придумать! – с надеждой возразила Полина.
Привалов облизал пересохшие губы и проговорил:
- Капитан, скорее всего, пошлет сюда ещё один шаттл.
- А вот это будет недальновидно с его стороны, - заметил Трегубов.
- То есть? – не понял спасатель.
- Вас ведь сбили, верно? – пояснил ученый. – Эти самые псевдокварцевые образования. Третий шаттл будет ждать та же участь.
- Нам просто не повезло, - нахмурился Стас. – Ветер поменялся и…
- Ерунда, - отмахнулся Трегубов. – Два раза в течение нескольких часов случайные флуктуации метеоусловий уничтожают образцы земной техники? Я не верю в подобные совпадения.
- Александр Владимирович считает, что кристаллы – какая-то защитная система инопланетян, - негромко произнесла Полина.
- Ну, формально – это мы с вами, дорогие мои, тут инопланетяне, - усмехнулся профессор. – А вот местные жители вполне могли увидеть в нас каких-нибудь инопланетных захватчиков.
- Невелико вторжение, - откашлялся кровью Стас. – Пара шаттлов.
- Кто знает их логику? – пожал плечами ученый. – Да и более вероятно, что эта система действует в автоматическом режиме, реагируя на все чужеродные объекты.
«Он не прав», - вдруг пришла откуда-то мысль в голову Стаса.
- Оружие, значит, - протянул спасатель.
- И я их понимаю, - кивнул Трегубов. – Мало ли кто заявится сюда, и мало ли с какой целью.
- Вы думаете, что эту защитную систему никто не контролирует?
- Скорее всего, нет. Я полагаю, что мы опоздали с контактом на несколько тысяч лет. Возможно, местные жители вымерли ещё тогда, когда на Земле наши предки рисовали мамонтов в пещерах.
«Он не прав», - прозвенело колоколами в измученной голове Привалова.
- Тогда эту систему можно как-то отключить? – подала идею Полина.
- Вот только как? – хмыкнул руководитель экспедиции. – Ведь даже на то, чтобы понять назначение этого Объекта, - обвел он рукой окружающее пространство, - у нас уйдут годы. Если не больше.
-…ложите ситуацию, - пробился сквозь помехи голос Димы.
- Мы встретили Станислава, он тяжело ранен, - ответил профессор. – Требуется срочная эвакуация.
- Ясно. «Самара» …сылает нам два шаттла. Ждите…
- Вот этого я и боялся, - пробормотал Трегубов.
- Мы можем попробовать восстановить ваш модуль, - сказал Привалов. – Собственно, это мы и собирались сделать, когда потерпели крушение.
- Знаю, - кивнул ученый. – Дима смог связаться с нами десять минут назад и ввел нас в курс событий. Но это – бесполезно, пока работает система защиты. Нас собьют на взлете.
- Дмитрий Алексеевич полагает, что это маловероятно, - отметила Полина.
- Скоро мы сами увидим, кто из нас прав, - проворчал Трегубов. – Я буду искренне радоваться, если ошибусь.
- По-моему, вы и так радуетесь как ребенок, Александр Викторович, с тех пор как «Самара» вышла на орбиту, - заметила девушка.
- А как же иначе, Полиночка! – усмехнулся Трегубов. – Ведь это – прорыв! Первый внеземной разум! По-настоящему чужая культура, другой тип мышления, другое мировосприятие! Вы представляете, как это повлияет на нас, землян? А ведь повлияет! И очень сильно, поверьте мне. Я не говорю сейчас о научных открытиях, которые мы наверняка сделаем при изучении останков этой исчезнувшей цивилизации. Нам представился уникальный шанс познакомиться с совершенно другой точкой зрения на вселенную – вот что важно. Вспомните, как различные культуры на Земле оказывали влияние друг на друга. Как древнегреческая и древнеримская культуры оказались семенем, из которого выросла эпоха ренессанса. И тут я предвижу нечто подобное. Только в роли средневековой Европы на сей раз выступит всё человечество. Эта исчезнувшая инопланетная культура оплодотворит нашу цивилизацию новыми мыслями, идеями, позволит взглянуть на мир шире, почувствовать себя свободнее… Черт возьми, если нам не удастся вернуться на «Самару», я согласен прожить на Мириале до конца своих дней!
- Не сомневаюсь, Александр Викторович, - вздохнула Полина. – Но другим просто жизненно необходимо отсюда выбраться. - Она с тревогой всмотрелась в бледное лицо спасателя: – Стасик, как ты себя чувствуешь?
- Нормально, - соврал Привалов.
Он всё хуже воспринимал окружающее, а в животе словно разгоралось пламя. И, кажется, у молодого человека начались галлюцинации – ему казалось, что в куске хрусталя, который торчал из брони, проносятся в быстром калейдоскопе сцены из его жизни. Это и есть смерть? Говорят ведь, что перед уходом вспоминаются все прожитые моменты.
- Александр Викторович, - негромко позвала Полина, - взгляните на пластину.
- Что там?..
Их дальнейший диалог спасатель уже не слышал. Ему казалось, что он смотрит на мир через прозрачные грани кристалла. Что эти грани вращаются, сменяя друг друга, и, соответственно, меняя мировосприятие наблюдателя: вот вся планета – совокупность энергий, скрученных, сжатых, ярких и мощных, поворот грани – и мир полон непередаваемых красок и звуков, поворот – и вселенная видится как идеи и концепции невероятной по сложности математики, поворот… поворот… поворот… И в конце – прозрачная грань. Чистый лист, готовый воспринять новые идеи, слова, краски и ноты. И эта грань заполняется его, Привалова, воспоминаниями.
В следующий момент спасатель понял, что ему необходимо сделать.

Станислав. Воспринимающий мысли чужого разума. Многие непонятны, но некоторые – вполне ясны. «Мы рады вам». «Откройтесь общению». «Поведайте нам о своей культуре». «Мы хотим посмотреть на мир вашими глазами». Нет никакой системы защиты Мириала. Есть лишь неудачные попытки наладить контакт. Биология землян – нечто новое для местных жителей, привыкших передавать друг другу информацию коротким ударом кристалла о кристалл. «Впредь будем осторожны»…

Трегубов был прав насчет оплодотворения одной культуры от другой, но, судя по восприимчивости обитателей Мириала, в этом процессе «мужская роль» отводилась землянам.
«Надо поделиться с другими».
Привалов оттолкнулся от плотного воздуха, словно пловец от воды, и медленно полетел к выходу.
- Стасик, куда ты? – растерянно вопросила Полина.
Но спасатель её не слышал. Добравшись до проёма, он шагнул сквозь невидимую преграду в наполненный грохотом и ревом чужой мир. Затем сжал рукой выпиравшую из брони кварцевую пластину, резким движением выдернул её из тела и бросил в объятия ветра.
Настоящий шторм бушевал вокруг кружевных башен Объекта. Миллионы кристаллов сталкивались друг с другом, делясь громадными объемами информации в одно касание. Их плотный вихрь разрастался, ширился, вбирая в себя всё новых участников. Наблюдателям с орбиты казалось, что над плато формируется отливающий перламутром циклон.
Привалов начал падать, но был подхвачен заботливыми руками товарищей. На лице спасателя была улыбка. В царившем грохоте ему чудилась волшебная мелодия Чайковского.

© Воробьев А.А , 2014

Спустя 2 недели...

Началась миграция. Сотни тысяч ко'оров ринулись прочь из родных мест - так им было интересно узнать, что же там - за темной, глубокой завесой холодного, и, казалось бы, мертвого космоса. Люди без проблем общались с новым видом, даже наоборот - всем хотелось узнать, что это за существа такие. Владислав и Владимир разъехались по домам - работа была закончена.

Однако, не все было так безоблачно: на границе Цизевской Коалиции были обнаружены космические корабли неизвестной конструкции. На них были начертаны странные символы, а все они носили одинаковые, бледно-коричневые окраски, сильно отличаясь от расписанных словно китайская ваза кораблей Коалиции. Один из НКК (Неопознанный Космический Корабль) удалось подбить - выяснилось, что в нем нет абсолютно никаких органических существ. Над оплотом мира и процветания нависала призрачная, непонятная и оттого жуткая угроза.

Начиналась новая эпоха в развитии человечества - эпоха контактов, новых знакомств и открытий, а может быть и толчок назад - в средневековье. Или вовсе фатальная ошибка рода людского. А может и наоборот - начало тропы к безграничным возможностям, временам, когда время будет не страшно, а физика - полностью подвластна разумному существу.

Впрочем, что гадать - вскоре все само разрешится. А пока, все только начинается...

P.S: спасибо, что прочитали мой рассказ! Это мой первый опыт в писательстве, пишите свои отзывы. Кстати говоря, я планирую написать ещё один рассказ в рамках этой же вселенной, так что ждите