CreepyStory

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

- Что это? - испуганно оборвала себя Клавдия, пристально вглядываясь вдаль.

На Ведьмачьей горе внезапно вырос оранжевый купол и, подхваченный ветром, взметнулся ввысь, к торчащей над лесом лысой макушке. Но дёрнулся, словно споткнувшись, и, сминаемый невидимой гигантской рукой, запузырился, распластался по склону и покатился вниз.

Со всех сторон к горе начали слетаться стаи ветров. Кружились, заходя на посадку, вихри. Приближалась Вальпургиева ночь.

* * * *

В Саньке Клёнкине не было ничего примечательного, кроме удивительной способности оказываться в ненужном месте в неподходящее время. Поэтому с ним постоянно приключались странные истории.

Щуплый, невысокого роста, Клёнкин был влюблён в длинноногую красавицу Ольгу. Они работали в одном отделе. Но Ольга не обращала на Клёнкина внимания. Санька даже отрастил рыжую курчавую бороду. Но и это не произвело должного впечатления. А тут ещё директор, старый охальник, смотрел на девушку как-то... по хозяйски. У директора "БМВ". Куда Саньке против него...

- Я научу тебя летать! - сказал Клёнкин, и Ольга впервые посмотрела на него с интересом.

Они уехали из города, миновали какую-то деревню и выбрали гору, на которой не было деревьев. Санька застегнул на девушке ремни подвесной системы и стал объяснять, за какие клеванты нужно тянуть, чтобы управлять летательным аппаратом. Внезапно параплан ожил, взвился над склоном и начал стремительно подниматься. Ольга чуть не описалась от страха и закричала. Клёнкин не мог допустить, чтобы неподготовленная девушка вот так взяла и улетела. Едва он успел уцепиться за свободный конец стропы, ноги заскользили по смятым кандыкам и оторвались от земли. Налетевший ветер нёс параплан ввысь, в синее небо. Не дать ему подняться над лесом! Кленкин что есть силы тянул стропы, пытаясь остановить неизбежное.

* * * *

Клавдия стояла, задрав голову и продолжая по инерции бормотать что-то про пчёл. Она видела, как надломилось и смялось продолговатое крыло, почувствовала, что оно сейчас рухнет, врежется в лысую гору, а люди...

- Свят! Свят! Свят! - перекрестилась старушка и зашептала слова молитвы, с перепугу путая их с заклинаниями.

Параплан скрылся из виду, будто его и не было. Клавдия оглядела Ведьмачью гору, но ничего больше не увидела, перекрестилась: померещилось!

Чтобы не прилетели чужие пчёлы и не сманили рой, она вколотила посреди пасеки три кола из осинового дерева, положила на них веник и произнесла скороговоркой:

- Садитесь, чужие пчёлы, на осиновые колы и на веник, и отсюда не сходите!

* * * *

Было темно, когда Клёнкин пришёл в себя и никак не мог сообразить, где находится. Он лежал на влажной холодной земле. Очень сильный цветочный запах кружил голову. Болело всё тело. Не в силах подняться, Санька с трудом повернулся и увидел огни. В странной круговерти мельтешили какие-то длинные тени под совершенно дикие звуки. Это была не музыка. Это... Клёнкин с ужасом осознал, что не может распознать звуки. Как не может рассмотреть, что там происходит. Не может сфокусировать взгляд. Почему так жутко болит голова? Санька поднял руки, ощупывая непонятные вмятины и наросты на темени, висках. Две другие руки шарили по мягкому ворсистому животу, заканчивающемуся острым жалом, а ноги упирались в стебли гигантских цветов, пытаясь перевернуться... Стоп! Какие другие руки? Какие стебли? Какое жало?

Словно слепая, пчела медленно поползла к свету, но затаилась в траве, опасаясь близости открытого огня. Прошло довольно много времени, прежде чем его новые фасеточные глаза смогли составить из тысяч отдельных фрагментов относительно цельную картину происходящего.

Полыхали костры. Какие-то существа, похожие и одновременно не похожие на людей, с трубным хохотом носились вокруг, кружились вихрем, их чудовищные тени прыгали и колыхались. Клёнкин сосредоточил взгляд на двух центральных фигурах. Что-то в них было неуловимо знакомое. Высокий и хвостатый, с мерцающим огнём между изящных рожек, прижимал к себе и кружил в дикой пляске девушку. Ольгу?..

Откуда силы взялись?! Клёнкин расправил трепещущие крылья, неловко взлетел и яростно вонзил острое жало в щёку злодея. Тот сипло взвыл, выпустил добычу из когтистых лап, и начал отрывать от себя Саньку, норовя раздавить его твёрдыми пальцами. Клёнкин затрепыхался, пытаясь выскользнуть и одновременно вырвать жало из гладкой кожи, мерзко пахнущей французским парфюмом.

Девушку подхватил и закружил сонм злобных чудовищ. Они с визгом и шипением щипали и царапали её, пытаясь вырвать друг у друга. А она... Она начала как-то непонятно сдуваться, красивое длинное тело уменьшилось, полосато залохматилось, истончилось, готовое, того и гляди, переломиться в нитяной талии. На спине выросли прозрачные крылышки. Она растерянно поводила огромными ячеистыми глазами, не понимая, что с ней происходит.

Клёнкин с изумлением почувствовал, как отделилось его брюшко от собственного жала, которое осталось торчать на лице врага, всё ещё извиваясь и принося тому мучительные страдания. "А, ладно, обойдусь!" - каким-то шестым чувством он с отчаяньем осознал, что у него очень мало времени. Жизнь коротка! Надо спешить! Спасать Ольгу! Метнулся к тонкой пчёлке и, увлекая её за собой, полетел прочь от страшного места. Из глубокой раны на его животе начали медленно сочиться и вытекать внутренности, падая жёлтыми капельками на сиреневые кандыки.

Утром Клавдия обнаружила на венике чужих пчёл. Они были сильно помяты, едва ползали и жались друг к другу.

- Ах вы, милые, - запричитала старушка и унесла их в дом.

* * * *

Клёнкин лежал и думал, почему он оказался в такой ситуации, и как теперь будет жить дальше.

В палату ввалились сослуживцы.

- Вот он, красавчик, - сказал директор, ставя на тумбочку пакет с фруктами.

Голова кружилась, изображение расплывалось. Клёнкин внимательно смотрел, тщательно стараясь составить целое из отдельных кусочков. Вроде, ничего особенного. Директор, как директор. Вот только щека... покраснела и припухла, отчего правый глаз немного заплыл.

- Где Оля? - слабым голосом спросил Клёнкин.

- Щас твоя лётчица прикатит! - громко сказал директор.

И точно, в палату не коляске вкатилась Ольга. Обе ноги у неё были загипсованы. Лицо бледное и осунувшееся, но такое родное и симпатичное...

- Оля! Живая? - спросил Клёнкин и застеснялся несуразности вопроса.

- Тебе нельзя разговаривать, Саша, - сказала Ольга.

- Ну и чудики, - сказал директор. - Лучше бы вы с нами на Дне здоровья отдыхали. Оторвались от коллектива - и вот результат! Одна - ноги переломала, другой - с сотрясением мозга лежит... Летать они захотели... Насекомые... Ладно, выздоравливайте! - добавил он и с достоинством удалился.

Свита последовала за ним.

Клёнкин повернулся к Ольге и, виновато улыбнувшись, спросил:

- У тебя как... всё нормально?

- Да вроде, - ответила она. - Повторный рентген сделали. Доктор пообещал, что через три месяца как горная коза скакать буду. Правда, пока, - хорошенькое личико нахмурилось, - на коляске кататься да на костылях прыгать придётся.

- Это ничего, - поспешил он утешить, это даже хорошо! Тебе идёт!

Но тут же застыдился: "Чего это я несу?" - и перевёл разговор, предложив ей фрукты.

Ольга отказалась, зато вытащила откуда-то янтарную баночку:

- Поешь лучше мёду, баба Клава прислала!

"Кажется, простила! Не сердится!" - подумал он, принимая баночку, и неожиданно для себя, нараспев продекламировал:

- Как океан-море из всех рек и протоков собирается и силён бушует, как полая вода сильна бывает, ломает лес и урывает берега, и болота заливает, так бы и у меня, рабы божьей, рабы божьей, - тут Саньку заклинило, и он поскрёб рыжую бороду.

- Рабы божьей Клавдии, - подхватила Ольга, - пчела в пасеке сильна и дюжа была, несла мёд со всех четырёх сторон, с лугов, топей, из чистого поля, от синего моря и от всякого цвета...

- И завела б себе детей, рождала б сильные рои, работала б сама себе, в люди не ходила и к себе чужую не пущала, - закончил он и спросил уже обычным голосом:

- Не подскажешь, откуда я это знаю?

Ольга только пожала плечами и загадочно улыбнулась.

(продолжение следует)

- Ты думаешь - надо?..

Поняв её полный мольбы взгляд, решительно скинул куртку, свитер, поплевал на руки и полез.

Гладкий столб холодил голый живот, ноги соскальзывали, Валерка беспомощно поглядывал вниз, где весело кричали дети:

- Па-па! Па-па!

Тая отчаянно жалела Валерку и уже махала ему рукой: слезай, мол!

Но тот, закусив губу, упорно лез наверх. В призовой сумке, которую Валерка сбросил вниз, ничего не было. Тая и четырёхлетний Сеня принялись искать в грязной снеговой каше под праздными ногами - может, выпали? Петрушка жизнерадостно хохотал и пискляво покрикивал:

- Эй, расступись, народ! Не видишь, люди ключи потеряли!?

Когда Ксюха громко заревела, Петрушка сжалился, сказал нормальным голосом:

- Да не было там никаких ключей, ребята. Шутка юмора! - И, будто спохватившись, завращал страшными глазами, заорал визгливо: - Дешева рыба - дешева и уха! А в качестве приза вручаю вам... петуха!

И действительно вытащил откуда-то и сунул в руки Валерки настоящую, живую, цвета базарного огня птицу, с яхонтовыми перьями пышного хвоста, воинственным жёлтым глазом и красным гребнем набекрень.

Дети ликовали!

- Петусь! - отчётливо сказала Ксюша и засмеялась.

- Ну и куда мы с ним? - растерянно сказал Валерка...

- Несите его вашей бабушке! Любит бабка петуха - за красивые меха! - и Петрушка захохотал, растягивая до ушей нелепый крашеный рот.

Неожиданно для всех Анна петуху обрадовалась. Насыпала ему крупы в чашку с отколотой ручкой, а когда он, клюнув пару раз, шумно захлопал крыльями и хрипло кукарекнул, захихикала по-детски и посадила рядом с собой в кресло перед телевизором.

Зато покосилась на большие розовые пряники, которые дети выпросили на ярмарке, и заворчала, мол, балуете их, зачем покупать такие огромные, всё равно не съедят.

Дети играли за столом с ярмарочными гостинцами, не осмеливаясь нарушить сказочную красоту глазури. Потом Сеня все же решился. Откусив раза три, он положил жамку на стол и пошёл на горшок, прихватив с собой хоккейную клюшку. Сестрёнка со своим пряником крутилась рядом, и когда он выпал из маленьких ручонок, Сенька тут же использовал вбрасывание и совершил мощный бросок прямо в бабушкино кресло. Сидя на горшке, попасть в него было не так-то просто. Ксеня это оценила и одобрительно крикнула:

- Го-ол!

И Сеня тоже крикнул:

- Го-ол! - только ещё громче.

- А-а! - завизжала Анна. - Чему вы детей учите? Как они с хлебом обращаются?! Нам сызмальства внушали: не роняй хлеба на землю, а вы?

- Да, ладно, мам, они ж маленькие, научатся, - Валерка попытался уладить ситуацию, легонько подталкивая Ксюшку: - Подбери пряник, доченька.

- Да что ладно!? Дети хлеб по полу возят, потом Тайка его подбирает и всем скармливает. Поэтому и семейка такая - у детей понос, а меня тошнит от вас! У хорошей хозяйки муж пуд грязи съедает, а у такой засранки скоро сдохнут все! - Анна уже кричала в полный голос.

Мирно дремавший до этого петух встрепенулся и, нацеливая клюв на розовую сдобу, спикировал на пол. Почти было ухватившая пряник Ксюшка обиженно заревела.

- Класс! - одобрительно завопил на горшке Сеня.

- Замолчите все! - рявкнул Валерка. - Невозможно в таком дурдоме жить! - добавил он и начал собирать рюкзак.

- Опять семью на бабку кидаешь, - кричала вслед Анна, тряся мелкими химическими кудряшками. - Господи, за что мне такое наказанье? Вот ведь навязались на мою голову!

- Почему она нас так ненавидит? - думала Тая, глотая слёзы.

***

Анна невзлюбила невестку с первого взгляда.

На робкий вопрос, как её называть - мамой или можно Анной Васильевной - ответила резко:

- Какая я тебе мама? Небось, своя есть. И навеличивать незачем. Зови меня просто Анна.

Рассматривая свадебные фотографии, ехидно комментировала, не стесняясь присутствия Таи:

- А зубки-то у неё - редковаты! Скажи ей, чтобы не смеялась. Не идёт ей!

- Не обращай внимания, - шептал на ухо Валерка, щекоча бородой, мамка у меня мировая! Знаешь, как она на мотоцикле гоняет! Настоящая байкерша!

Видела Тая эту "байкершу" в деле. Однажды, когда Валерка покорял очередную вершину, Тая решила съездить в деревню, навестить родителей. Анна вызвалась её подвезти. Вывела из гаража мотоцикл, усадила невестку в люльку, и... Закусив тонкие губы и нещадно газуя, лавировала Анна среди автомобилей, дерзко подрезая и обгоняя всё, что заслоняло обзор и мешало мчаться вперёд. Коляска подпрыгивала на всех кочках и ухабах, норовя отделиться от мотоцикла и путешествовать самостоятельно. Тае было страшно. Она сидела, вцепившись за края люльки побелевшими пальцами и желая изо всех сил, чтобы эта поездка быстрее закончилась.

Водители вслед вертели у виска пальцем, но Анна с презрением игнорировала их неудовольствие. Грохот драндулета надёжно защищал женские уши от неуместных поминаний родителей и других непристойностей. Анна лишь усмехалась, видя, как они, выскочив из машины, беззвучно открывают рты и трясут кулаками вдогонку.

У родительского дома Тая вылезла из люльки, держась за живот, в котором отчаянно толкался Сеня.

- Ненормальная! - сказала тогда мама. Но Тая не поняла, кого она имела в виду. Да и не до этого ей было!

***

Свекрови невозможно было угодить ни в чём. Тая подозревала, что и саму женитьбу сына Анна восприняла как посягательство на её жилплощадь. Что бы Тая ни делала, свекровь никогда не оставалась довольной. В лучшем случае обиженно поджимала тонкие губы, а в худшем... Об этом лучше не думать.

Тая разучилась улыбаться, поникла головой и жила в постоянном ожидании окрика. А муж... что, муж? Валерка не мог разорваться между женой и матерью! Старался побыстрее удрать из дому, как только мама начинала заводиться. Рюкзак и ледоруб всегда лежали наготове в прихожей.

Так и жили: Анна в одной комнате, Тая с Валеркой и детьми - в другой. Конечно, они встали на очередь и даже уже начали копить на кооператив, но всё это откладывалось на неопределённое будущее.

Однажды со свойственной ей решимостью Анна направилась в администрацию района.

- Очередь движется. Ваш сын уже триста сорок девятый...

- Ах вы сволочи! За три года с триста сорок первого аж на восемь пунктов продвинулся! Только в обратную сторону! Морды нажрали, сидят тут... - Она пронзительно кричала на главу администрации, вкладывая в ругань природный пыл и накопленное годами отчаяние.

Когда посулила залить его бесстыжие зенки соляной кислотой, Анну бесцеремонно вытолкали из кабинета главы и пообещали, что теперь, после её выступления, сыну придётся ждать очереди на расширение значительно дольше. А саму Анну Васильевну, если она не переменит своё поведение, ожидает психушка...

***

Жаркий петух с пёстрым хвостом добавил новых красок в жизнь семьи. Подобно солнцу птица исправно отсчитывала время, а попросту - хрипло горланила под утро, когда квартира погружалась в особенно сладкий, тягучий сироп сна. Петруша был бдительным и всевидящим. От его внимания не ускользала ни одна крошка, оброненная на пол, ни одна случайно залетевшая в форточку муха. Он точно знал, кто из обитателей квартиры - дома, а кого нет. Когда кто-то уходил - провожал каждого до двери, грустно свесив вбок гребень и укоризненно косясь желтым глазом. А когда домочадцы появлялись - смешно подпрыгивал, радостно хлопал крыльями и от избытка чувств делал короткие перелёты от шкафа до книжных полок и обратно.

Ближе к пенсии Анна для солидности поменяла мотоцикл на "Запорожец" цвета драконьей зелени с выпуклыми "ушами" по бокам. По знакомству приобрела водительские права и упорно продолжала наводить ужас на водителей встречного транспорта. Тая после того случая ездить с Анной не решалась, да свекровь и сама её больше путешествовать не приглашала. Усаживала в салон таких же полоумных, как она сама, подружек и радовалась, что теперь может прокатить уже четыре свидетельницы её торжества.

Но вскоре увеселительные поездки по какой-то причине прекратились, все чаще Анна оставалась дома, по-прежнему изводя Таю мелочными придирками и устраивая громкие скандалы из-за всякой ерунды. Внуки относились к бабушке насторожённо, опасаясь её беспричинных окриков.

***

Однажды Тая вернулась с работы и сразу увидела поджатые губки свекрови. "Опять чем-то недовольна", - устало подумала она. У Сени был виноватый вид. Но сын упорно молчал. А вскоре пришли соседи и заявили:

- Ваш мальчик разбил нам балконное окно!

У Сени был неудачный день, он удрал с уроков и пришел из школы пораньше. В доме было непривычно тихо. Заглянув в комнату, он увидел, как Анна, сидя в старом кресле, вязала что-то долгое и мирно беседовала с петухом. Мальчишка так удивился необычной картинке, что даже позабыл запихнуть свой портфель подальше под кровать. Бабушка что-то говорила петуху тихим голосом, а тот слушал внимательно, слегка наклонив померанцевую голову, важно покачивал гребешком и произносил ответные речи. Похоже, собеседники отлично понимали друг друга!

Сеня, не веря своим глазам и желая послушать беседу, просунул голову в дверь, но петух вдруг всполошился, подпрыгнул, замахал крыльями и, обдав ветерком лицо и макушку, пролетел мимо Сени и спикировал прямо на портфель со злополучным дневником.

- Что? Опять двоек нахватал? - сварливо спросила Анна.

- Да, нет, бабушка. С чего ты взяла?

- Будешь обманывать? И в кого ты такой врун уродился? В деда своего?! Тот тоже известный обманщик! - Анна рассердилась и даже начала снимать тапку, чтобы запустить в огорчившего её внука, но тут неожиданно заголосил во все горло петух.

- Петрушенька, Петя, что с тобой, голубчик? Почему ты поёшь в такое время? Ведь белый день на дворе!.. - всполошилась Анна.

Петух орал не своим голосом, словно внезапно сошёл с ума.

- Что делать? Что теперь делать? - повторяла Анна. Лицо её побледнело, приобретая цвет испуганной мыши; объятые страхом, подрагивали химические кудряшки.

- Бабушка! Что с тобой? Тебе плохо? - подбежал Сеня.

- Петух не ко времени запел. Видно, некошного рядом учуял. Диавола во плоти!

- И что теперь делать?

- Надо выбросить в окно горящий уголь, - еле слышно прошептала Анна.

- Какой уголь? Откуда у нас уголь на пятом этаже? Да ещё горящий, - подозрительно глянул на бабушку ничего не понимающий Сеня.

- И правда, откуда у нас уголь... Ну, тогда... стрелять надо! Стреляй, Сенечка, стреляй, родной!

- В петуха, что ли? - засомневался внук.

- Ты что?.. - возмутилась Анна, - Из окна надо выстрелить. Надо, Сенечка, - умоляла бабушка, и этот просительный тон был так не привычен, что окончательно сбил Сеню с толку.

Он метнулся в темнушку, схватил отцову пневматическую винтовку и подбежал к балкону. Бабушка уже протягивала коробочку с пульками.

Петух продолжал надрываться.

- Куда стрелять?

- Прямо и стреляй, - пробормотала Анна и принялась успокаивать разошедшуюся не на шутку птицу.

А прямо находился балкон соседнего дома. Сеня прицелился и начал методично сбивать на нём бельевые прищепки. Одна за другой они срывались с проволоки и, кувыркаясь в воздухе, ныряли цветными рыбками в зелёный омут газона.

Когда неожиданно дзинькнуло стекло балконной двери, Сеня обернулся.

- Может, хватит?

Бабушка сидела в кресле в обнимку с пернатым другом, и - как показалось Сене - они оба злорадно улыбались!

После мужского разговора Валерка с сыном пошли покупать и вставлять потерпевшим стекло.

А Тая не могла поверить, что все эти странности происходят с ними на самом деле.

Второй раз в неурочное время петух заголосил поздно вечером, почти ночью, когда все улеглись, но уснуть ещё не успели.

- Что делать, бабушка? Стрелять? - с готовностью подскочил с кровати Сеня.

- Что? Куда стрелять? - испугалась Тая.

- В окно. Петух некошного видит, - выдал Сеня.

- Кого видит?.. Да объясните толком, что здесь происходит! - подхватился Валера.

- Некошного, дьявола значит...

- Стреляй, внучек, - разрешила Анна, вставая с кровати. - Свят дух на земле, диявол сквозь земли...

В длинной серой ночнушке, с дрожащими губами и прыгающими растрёпанными кудряшками, она и сама выглядела не краше чёрта.

- Дурдом! - взорвался Валера. - Чему ты ребёнка учишь? Иди спать, мама! А твоему Пете я сейчас башку сверну, если он не заглохнет! Мне на работу завтра!

Стрелять в тот вечер так и не стали, как и причинять вред нарушителю ночного спокойствия. А на другой день Таю встретила в подъезде соседка из квартиры под ними.

- Это у вас ночью петух кричал? Ох, не к добру...

- Это мы фильм по телевизору смотрели, - невнятно пробормотала Тая, спеша уйти от неприятной темы. Вся эта ситуация нервировала и раздражала её.

А через несколько дней петух снёс яйцо. Не простое и не золотое. Дрянненькое такое - маленькое и кособокое яйчко. А потом гордо выхаживал вокруг него, покачивая поредевшим от времени хвостом, тряся почти лысой головой с бледным морщинистым гребнем и победоносно поглядывал на домочадцев желтым глазом.

- Ух ты! - с восторгом воскликнули Сеня и Ксеня хором.

- Фу, какая мерзость! - брезгливо сморщилась Тая, беря салфетку и намереваясь выбросить яйцо в мусорное ведро.

Анна выхватила его из-под носа невестки и возбуждённо забегала по квартире, как бы примеряясь, куда можно пристроить трофей.

- Дурдом! - Валера покачал головой и подумал, что это слово он повторяет последнее время слишком часто.

- Баба Аня - колдунья? - задумчиво спросила Ксюша.

- Да нет, доченька, бабушка немного нездорова, - Тая подхватила ребёнка на руки и понесла в кроватку. "На всю голову нездорова! Чокнутая!" - добавила про себя.

- Сами вы чокнутые! - прошипела Анна. - Через полгода узнаете...

***

Анна умирала в одиночестве. Нет, она по-прежнему жила с ними. Накануне пожаловалась на сердце. Вызвали скорую. Врачи сделали какой-то укол, сказали, пусть бабушка поспит, отдохнёт. Когда врачи ушли, Анна неожиданно сказала:

- Когда я умру, зарубите петуха и приготовьте из него поминальный суп с лапшой.

- Ну что ты такое говоришь, мама? Рано ты помирать собралась! Врачи сказали: ничего страшного. Спи и ни о чём не беспокойся, - ответил Валера, взглянув на петуха.

Тот сидел нахохлившись на спинке старого кресла и выглядел очень несчастным.

- Не бойся, Петька, не будем мы тебя рубить - держи хвост пистолетом, - подмигнул ему Валерка.

- Вот никогда вы меня не слушаете! Зачем яйцо петушиное выбросили? Всего-то и нужно было проносить его под левой мышкой полгода, помочь высидеть... Просрали квартиру!

- Да какая связь между петухом - и квартирой?! - Валерка еле сдерживался, чтобы не закричать у постели больной.

- А такая!.. Да что с вами говорить! - Анна отвернулась к стене и вскоре уснула.

А потом все разошлись по своим делам: Валера и Тая - на работу, Ксюшка - в школу, Сеня - в институт. У Таи все мысли были о свекрови. Почему старушка так уверенно говорила о своей смерти! И ещё яйцо, которое снёс петух. Она так о нём сокрушалась... "Ох, не к добру это!" - повторяла Тая про себя слова соседки.

Раньше всех пришёл с работы Валера. И застал мать уже холодной. Скорая, милиция, представитель похоронного бюро... Тая сбилась с ног, устала, хотя - по существу, ничего и не делала. Заглянула соседка с нижнего этажа, суровым взглядом окинула комнату, покачала головой.

"Что-то опять не так?" – Тая непонимающе посмотрела на неё.

- Зеркало почему не занавесили?

- Ах да, - спохватилась Тая. - Я сейчас.

- Поздно хватилась, - осуждающе выговорила соседка.

***

Тая возвращалась с работы. Соседи сидели у подъезда на вынесенных из квартир табуретках.

- Не ходи домой! Может рухнуть, - предупредила тетя Тоня из тридцать девятой, - дом-то старый!

- Это ваш петух во всём виноват! - вклинилась в разговор соседка из квартиры под ними, - опять ночью орал. Только не говорите, милочка, что снова кино смотрели. Это ваш петух землетрясение накликал!

Тая поднялась на этаж, вошла в квартиру.

Вспомнила, что ела только утром. Может, перекусить? Ничего же не происходит. Документы собрать и вещи какие-нибудь надо взять: вдруг пойдёт дождь. Прошла в спальню и остановилась перед зеркалом. Влажная испарина на стекле рассеялась, и отчётливо проступил силуэт свекрови. Тая отпрянула.

- Ты? Но как же?.. Мы же похоронили... и батюшка отпевал...

Анна молчала и пристально смотрела из зазеркалья.

Тая сильно испугалась. Ни рукой, ни ногой пошевелить - остолбенела перед старым трюмо. Свекровь часто говорила, что если они сведут её в гроб, она одна не уйдёт. И за собой утащит...

- Да мы же не хотели... Ты ведь сама...

Показалось или... Анна будто усмехнулась злорадно.

"И волю её не исполнили - не стали петуха рубить. У кого рука поднимется? Да и какой суп - из старичка? Поминки в кафе сделали...", - Таю обожгло страшной догадкой. Наверное, свекровь и правда, пришла за ней, как обещала.

- Я умру? - прошептала белыми губами.

Анна не ответила. Зеркало затуманилось, порылось изморосью. Тая долго не могла прийти в себя. Тёрла его тряпочкой, тёрла.

Потом, будто о чем-то вспомнив, полезла в угол между шкафом и батареей. Вытащила оттуда небольшую картонную коробку и начала развязывать ленточку.

Но тут закачалась форточка, зазвенели подвески на люстре, перекликаясь с хрустальными фужерами в серванте. "Землетрясение! Вторая волна! Скорее! Бежать отсюда!" - опомнилась Тая, сунула коробку под батарею и, подхватив дремавшего на подлокотнике кресла петуха, выскочила на улицу.

Соседи во дворе поглядывали на дом и спорили: упадет - не упадет. И расселят ли их после этого в новые сейсмоустойчивые дома.

Вскоре объявили отбой и разрешили вернуться в квартиры. И хотя по стене дома поползла трещина, приехавшая комиссия определила, что дом ещё крепкий, фундамент надежный. Трещину замазали, наложили специальные маячки и пообещали понаблюдать, не станет ли она расходиться. И тогда, может быть...

***

Много лет старый дом жил с заклеенными трещинами, и квартирный вопрос продолжал оставаться острым.  Семнадцатилетняя Ксюшка привела домой одноклассника Павлика.

- Это мой муж, мам. Мы ждём ребёнка.

Оставшись дома одна, Тая просунула руку под батарею. Коробочка была на месте.

Тая включила компьютер, набрала в поисковике: "Петух" и страшно удивилась обилию обрушившейся на неё информации. Оказывается, Петух является проводником солнца... причастен и к царству жизни, света, и - одновременно, к царству смерти, тьмы...

"Всем славянам известно поверье о неурочном пении петуха. Они поют, когда кто-то родился или умер, предсказывают смерть слышащему. Дабы уберечься от зла, заслышав ночной крик петуха, полагалось выбросить из окна горящий уголь или выстрелить из окна, - с изумлением читала Тая и постепенно в её голове складывались кусочки мозаики. - Петуха нельзя долго держать в хозяйстве. Старый петух может навлечь на хозяина смерть... в старину рассказывали, что семигодовой петух снесёт маленькое яйцо, из которого вылупится змей или другое дьявольское существо. Три года оно исполняет все желания хозяина, но потом забирает его душу..."

- О, боже! А нашему Петьке сколько? - лихорадочно принялась вспоминать Тая. - Ксюшке было два года, когда странный Петрушка на ярмарке вручил его Валерке! Уже два срока пережил! А ведь Анна говорила... Только никто её не слушал... Что теперь будет?

Тая с опаской взглянула на петуха. Когда пришел домой Валера, попросила его зарубить его или... унести куда-нибудь, от греха подальше.

Муж засмеялся:

- Да ты что, спятила? Домашнего любимца!.. Посмотри на него - разве у тебя рука поднимется? Скажи лучше, что у нас сегодня на ужин?

***

Вскоре Анна снова возникла в зеркале. И будто бы хотела привлечь внимание. Даже за волосы дёрнула. Но не больно, а как-то весело, что ли.

- Что опять такое? - испугалась Тая.

Анна пристально смотрела из зазеркалья.

- Пора!

Тая медленно распустила волосы, спустила с плеч платье. Переступив через него, начала разматывать бинт. Отклеила пластырь под мышкой и осторожно вытащила на свет маленькое кособокое яичко. Положила его на трюмо между собой и силуэтом свекрови. Стала ждать, затаив дыхание. От жуткого предвкушения шевелились на голове волосы, длинные пряди щекотали спину и грудь, пробуждая мерзких ледяных мурашек, которые медленно заползали по голому телу.

Но с яйцом пока ничего не происходило. Тая взглянула на старуху - та приложила палец к губам, и вдруг серая, с жемчужным отливом, скорлупа лопнула. С пронзительным писком выскочило из неё странное, мерзкое и жалкое одновременно, существо. Оно вытягивало шею, смахивающую на змеиную, и влажные зеленоватые чешуйки на теле расправлялись, становились похожими на пёрышки. Крошечная тварь кивала головой с миниатюрным померанцевым гребешком и, неуверенно покачиваясь на тоненьких курьих ножках, двинулось в сторону зеркала. Наткнулось на пристальный взгляд старухи и повернуло обратно - к Тае. И она приняла его в распахнутые холодные ладони. Тут же вздрогнула от боли: старый петух больно клевал её лодыжку.

Тая отпихнула ногой обидчика, бережно опустила новорождённого в коробку, а потом решительно повернулась. Схватила престарелого вояку за корявую лапу и подняла на уровень груди. Морщинистый гребень петуха налился кровью. Посланец солнца извивался, вертел головой, щипал за руки, норовил клюнуть Таю в лицо, но она отодвинула его от себя на расстояние вытянутой руки, все ещё не отпуская. Взглянула в помутневшее стекло, как бы ища совета. Анны в зеркале уже не было. Только она, голая, и старый взбесившийся петух в руках.

Тая схватила одной рукой петушью голову и с силой дёрнула. Хриплый клёкот толчками выталкивал из разорванного горла чёрную кровь.

***

Ночью Тая выскользнула на улицу. Зарыв труп петуха во дворе под раскидистой липой, от ветвей которой шевелились на стене тени, подошла к дому. При тусклом свете фонаря трещина казалась зловещей. Тая смотрела на неё, и под её взглядом трещина зазмеилась дальше, выше, к верхним этажам, разрастаясь в дерево с причудливой кроной. Один за другим лопались стягивающие края маячки. Покачнулось, готовое упасть небо.

- Стоп! - крикнула Тая, - там же мои! Спят... - и с изумлением увидела, как трещина прекратила свой страшный бег и замерла на месте.

Дома почувствовала себя непривычно легко, взглянула в зеркало.

Её лицо в чём-то неуловимо изменилось. Волосы растрепались, выбилась из пучка каштановая прядка. Горящий и независимый взгляд, пылающие румянцем щёки.

- А что? Ты мне нравишься, - сказала она отражению.

- И мне ты такая нравишься больше, - обнял щекотно сзади Валерка, - пойдём в кровать, милая...

Вскоре вышло распоряжение губернатора: всем, пострадавшим от землетрясения разрешить улучшение жилищных условий - без процентов и первого взноса. Их дом, по которому ползла и расширялась трещина, сломавшая маячки, тоже попал под губернаторскую программу.

В новую квартиру пустили впереди себя новоиспечённого петуха - того, из яйца. Правда, он вёл себя немного странно: помедлив на пороге, шагнул несмело бочком, а потом шустро забегал кругами, зацокал коготками по линолеуму, осваивая пространство.

Старое зеркало тоже забрали: Тая любила его за объёмное изображение в высоких створках. И однажды она снова увидела в нём Анну.

- Ты ведьма? - спросила напрямик у отражения, но ответа не последовало.

- Но ведь ты была... необычная. Этот твой мотоцикл, петух...

И Анна из зазеркалья поведала невестке свою историю.

***

Муж бросил её, когда Валерке едва исполнилось десять. Мало того, что ушёл к молодой, так ещё сына забрал, а потом и дом отсудил. Купил Валерке игрушечный пистолет и подговорил мальчишку свидетельствовать против мамочки на суде. Что Анна могла противопоставить почти настоящему оружию? Кулек подушечек - рубль и две копейки за килограмм?..

Валерка остался с отцом и мачехой, а Анна - с навсегда раненым сердцем и немного тронутой головой - так считали люди. Нет, со стороны это было почти незаметно. Подумаешь - разбила им окна и вымазала кузбасслаком двери. Всё ведь выплатила потом по суду - до копеечки!

Немолодая одинокая баба вкалывала, как сумасшедшая, чтобы заработать себе квартиру и доказать... Что доказать, Анна не знала, но иногда её ненависть к обидчику, а заодно и ко всему мужскому полу проявлялась в весьма эксцентричных поступках.

Скопив денег, она купила мотоцикл.

С ветерком прокатившись несколько раз под окнами изменщика и его жены с целой кучей новых ребятишек, Анна чувствовала себя если не отомщённой, то вполне удовлетворённой и независимой. По крайней мере, в эти "посещения" ей удавалось увидеть и своего прильнувшего к забору сыночка, отметить, как быстро он растёт...

Получив от завода двушку в пятиэтажной хрущевке, она переманила к себе сына - купила ему пневматическую винтовку - и немного успокоилась. Да и как было не успокоиться? Бывший продал дом и переехал со своим семейством в другой город, не сообщив адреса.

Когда сын отслужил армию и привел в дом девушку - полную противоположность матери - душа Анны вновь оказалась в смятении. Ей показалось, что у неё снова хотят отобрать то, что принадлежит только ей...

- Господи, мама! - на глазах Таи навернулись слёзы. - Ну почему мы ни разу не поговорили с тобой по душам? Жили в одной квартире, словно чужие!

Анна молчала.

- Но ведь это ты помогла, наколдовала, не знаю, землетрясение... как-то сделала, что нам дали квартиру?

Анна отрицательно покачала головой.

- Не ты? Но кто же тогда?..

Силуэт свекрови начал таять, пока не превратился в крошечное пятнышко испарины, как от горячего дыхания - в верхнем углу. А в зеркале осталось естественное отражение - только одной, стоящей перед ним женщины.

- Ты хочешь сказать. Что это всё - я? Ведьма, колдунья - я? - закричала Тая.

- И ты знаешь это: вспомни про трещину - ты ей управляла. А мне никогда такое не удавалось... Ты сильная!

- И что мне теперь с этим делать - с этой моей силой?

- Держи небо, дочка, не позволяй ронять его на землю, - непонятно сказала Анна и исчезла совсем, теперь уже навсегда.

(продолжение следует)

7 января Рождество Христово. День, когда любые чудеса возможны

Ещё в сентябре мелочишкой из дырявой сумки просыпался первый снег. Хрустко покатался на загривке ветра, застрял в засохшей траве, заскучал и истаял - только его и видели. Бесстыже оголились деревья. Земля мечтала лечь под тяжесть похотливых сугробов и привычно проваляться до весны, зачиная новые особи флоры и фауны. Но второго и третьего снега всё не было. Рассеянная старушка-зима села чинить потрёпанные пуховые шали перед дорогой, да задремала ненароком, замешкалась. Нарядные юбки осени поблекли и обветшали, истлели половой тряпкой, а сменщица всё не приходила. За неимением снега в воздухе металась знобкая пыль, серебрилась в лунном свете, придавая праздничному рождественскому сиянию зловещий сероватый оттенок.

Проснулся Николаша от звуков артиллерии. Помотал тяжёлой головой, протянул руку за пультом. Всю ночь стреляют. Как не надоело? Выключил телевизор, но звуки не смолкли. Холостыми выстрелами хлопала форточка, а в окно беспардонно заглядывала луна. Николаша поднялся с дивана, прошлёпал босыми ногами по ледяному полу, задёрнул занавеску, зажёг свет. Всё как всегда. Следы вчерашнего пиршества на столе, грязная посуда в раковине, нетопленная печь. Подошёл к умывальнику. Нажал на кран, который сто лет назад спёр из вагонного туалета. Быстро, чтобы не пролилось из ведра под раковиной, смочил ладонями глаза, утёрся кончиком замызганного полотенца. Потом взял со стола сигаретную пачку: пусто, - смял и, размахнувшись, запустил в угол. Бумажный комок описал дугу, отскочил от плиты и завалился за пустой угольный бачок, в который должен был упасть. Не попал.

- Изрядно вчера нахрюндился, - озвучил Николаша результаты теста, - а чё, Рождество же. - Он нашёл себе оправдание и начал внимательно осматривать нестройные ряды бутылок.

В одной - на донышке - колыхалось. Опрокинул её, приладив к горлышку толстые губы, жадно зачмокал. Пошарил по карманам. Пустые хлопоты: горсть мелочи, даже на пачку сигарет не наберётся. Глянул в зеркало: ну и рожа! Мутные глаза с красноватыми прожилками, набрякшие веки, неопрятная бородёнка. Седые волоски торчат растрёпанной дратвой в разные стороны. Почему бы им не лежать ровно - в ряд с чёрными? Чёрных в бороде становилось всё меньше...

Сколько себя помнил, Николаша всегда любил женщин. Надо отдать должное, они отвечали ему взаимностью. Последняя, пятая, жена – Лариска - даже родила ему сына.

Они познакомились в вагоне. Она пришла из соседнего - попросить у коллеги взаймы пару комплектов белья для пассажиров.

- Чё, новенькая?

- С чего вы взяли? - Блондинистая проводница кокетливо скосила глазки.

Гладкая, но не сытая - такие вещи он просекал сразу.

- А почему у вас бельё так быстро закончилось? Вы чё, "китайцев" не используете? - вкрадчиво спросил Николаша.

- Каких китайцев? - изумилась новенькая.

- "Китайцы" - это просто. Хотите, научу мастерить? - Голос проводника начал терять обертоны, приобретая низкое и густое звучание, обычно действующее на женщин безотказно.

- Хочу, - доверчиво ответила представительница прекрасного пола.

- Берёте использованное бельё... ну, то, что уже сдали. Лучше, если пассажир спал на нём не очень долго - всего одну ночь. Слегка сбрызгиваете водой, хорошенько встряхиваете и аккуратненько, - инструктор доверительно приблизился к гостье и, почти касаясь губами её розового ушка, бархатно пророкотал: - очень аккуратненько складываете. Всё, "китаец" готов! Смело выдавайте его следующему.

- Но... оно же грязное! Да и мокрое!.. - Блондинка брезгливо передёрнула плечиком, но не отстранилась, сладкая.

- За одну ночь - сильно не запачкается, не успеет, - многозначительно возразил бывалый железнодорожник, слегка отодвигаясь, - а то, что сырое - так это нам на руку. Пассажиры ведь как думают: влажное - значит, чистенькое, недавно из прачечной, даже высохнуть не успело!

- Один комплект - два раза продавать? - В косеньких глазах прелестницы зажёгся интерес, и она придвинулась поближе.

- Почему - два? Если рейс долгий... а люди заходят и выходят на станциях бесконечно... один "китаец" может принести и три, и четыре рублика в ваш карманчик! - Рука искусителя ласково накрыла нагрудный карман форменной рубашки собеседницы.

- Экий вы... опытный!

И уже потом, после скороспелого терпкого секса в тесном купе под ритм колёс, уходя, в дверях, блондинка выдохнула:

- Меня Лариса зовут.

- А меня Николаша! Приходи! Всегда готов поделиться... опытом.

Лариска родила сына и уехала с ним в неизвестном направлении, бросила Николашу, в аккурат после пожара, когда сгорел их домишко. Где они теперь? Бывший железнодорожник задумчиво почесал подбородок, ввиду невыдающейся значительности которого ему приходилось постоянно носить бороду.

А потом он уже и не женился. Зачем - если кругом "сладкого зефира" и так полно! Быстро, словно скорый поезд, промчалась жизнь. Не разглядел и не запомнил промелькнувших за окном лиц.

Толстые, предназначенные для целования женщин губы обиженно скривились.

- Эх, мама, роди меня обратно! - пробормотал Николаша, отворачиваясь от зеркала.

Хотелось похмелиться, но ещё больше - курить.

Страдалец вышел во двор, принёс охапку дров и принялся растапливать печку.

И вдруг замаячила надежда на опохмелку.

Николаша вспомнил, что нужно починить сапоги одной дамочке. Она принесла их в будочку в подземном переходе перед Новым годом и очень просила сделать к Рождеству. Когда он сказал, что в праздники учреждение не работает - даже согласилась заехать к мастеру домой и рассчитаться сполна. Записала адрес.

Про сапоги Николаша благополучно забыл, всю неделю пил, как и полагается сапожнику. К тому же - праздники...

И вот оно, седьмое число. Рождество. Скоро подъедет клиентка и даст денежку... Бормоча под нос: "Курить охота. Ах, как курить охота!" - Николаша достал из пакета ботфорты. Он знал слабые места обуви на высоких каблучищах. Так и есть. "Ну, это мы сейчас мигом исправим!" Осторожно вынул сломанные супинаторы. Делов-то: вставить новые - и заменить стельки!

Да, жизнь Николашу потрепала! В трудовой книжке вкладыш уже закончился. Недавно вложили второй. Но ведь жив ещё и даже освоил осёдлую работёнку. На сигареты и рюмочку с закуской хватает - и ладно! А больше ему и не надо.

Чтобы оценить свою работу, сапожник поднёс ботфорты поближе к окну. Ничё, сойдёт! Какая мягкая дорогая кожа! Добротный мех внутри. Николаша мечтательно прижался к длинному голенищу щекой, вдыхая пряный запах. Ах, женщины! Чудесные созданья!

И тут взгляд сапожных дел мастера упал за окно.

Напротив - остановилась машина. Дверца такси приоткрылась, показались долгие ноги в джинсах и кроссовках, а потом и вся их обладательница целиком. Достала бумажку с адресом...

Николаша метнулся в комнату: неудобно являться перед клиенткой в трусах и драной майке, едва прикрытых грязным фартуком. Пока натягивал штаны да рубашку, длинноногая исчезла из виду. Сапожник сунул ноги в обрезанные по щиколотку валенки и выскочил на улицу. Здание бывшей водокачки, в котором он жил после пожара, представляло собой прямоугольный кирпичный параллелепипед с небольшим окошком. И, хотя имело почтовый адрес: переулок Шамотный, дом 3 с буквой "а", никто не воспринимал его как жилой дом. Вот и Николашина дамочка уже открывала калитку соседки. Хотел окликнуть, но сухая глотка издала хриплый сип, который не был услышан.

А в доме номер 3 - без литеры - проживала тётка Холерия - так в переулке называли старую клоунессу с многосторонней и сложной репутацией. Во времена бурной молодости Калерия Эдельвейская была ездовщицей, совершала чудеса воздушной акробатики и купалась в обожании поклонников. Эквилибристка ещё не успела родить детей, беспечно откладывая материнство на потом, когда несчастный случай на арене изменил пропорции её тела. До пояса туловище оставалось по-детски хрупким, а нижняя часть отяжелела и напоминала сундук для реквизита фокусника, ноги разбухли и стали толстыми, как у слонихи Моники. Растеряв поклонников, но не любовь к цирку, Калерия перешла тогда в клоунессы. Смешила публику, и, говорят, получалось. Но и те времена миновали. Осталась лишь любовь к рыжим парикам и немыслимым краскам макияжа. Теперь, когда старуха изредка шествовала по переулку в широкой шляпе с алым пером и подъеденной молью лисьей горжетке, народ расступался: Холерия ползёт. Нет, она не была злой, но что-то в её глазах было такое...

Подобно другим людям с неопрятным прошлым, Калерия вдруг осознала, как мало пользы принесла она людям, и решила наверстать упущенное, принялась исполнять своё назначение. Теперь старая клоунесса пользовала на дому: лечила то ли от порчи, то ли от сглаза. Говорили, небезуспешно. Говорили, в её ложку чёрт мёду кладёт...

Николаша её побаивался. Да и было отчего. Однажды зашёл как-то к Калерии по пьяни, пожалился: почему, мол, женщины его разлюбили.

- Раньше отбою не было, а теперь... Да и сам чего-то... этого... не стоит, короче.

Калерия вперила в него немигающий глаз и велела раздеться догола и ждать её, стоять, не оборачиваться. А сама поднялась с кресла и молча потопала на своих брёвнах куда-то в сенцы. Николаша уже продрог, почти протрезвел и раскаялся, что притащился сюда, а Холерия всё не возвращалась. Николаше ужасно хотелось обернуться - кто-то там возился и вздыхал - но не смел ослушаться хозяйку. Хотелось одеться и убежать отсюда, пока цел, но почему-то не смог найти одежду.

Наконец ведьма явилась. Поводила руками перед Николашиным голым телом, и на нём вдруг начали расти, змеиться чёрные курчавые волосы.

- Фу, какая гадоссть, - брезгливо прошипела Холерия.

- Пор-рча, пор-рча! - истошно завопил кто-то сзади.

- Убирай волосы, скидывай на пол, чего стоишь как истукан? - закричала тётка.

- Да как их убрать? Они всё лезут и лезут, - Николаша испуганно завертелся, обирая себя руками, ощипывая и сбрасывая на пол буйную растительность, превращающую его в орангутанга.

- Да не смей оборачиваться, не то таким и останешься - волосатиком! - Ведьма расхохоталась и неожиданно сказала: - Одевайся, иди.

- Как - иди? А как же мой... моя проблема?

- Перестав грешить, надо начинать ...аяться, - проскрипела клоунесса и грузно осела в кресло.

- Что надо делать? - переспросил Николаша, не расслышав последнее слово.

Но старая ведьма уже громко храпела. В такт выдуваемому накрашенным ртом воздуху колыхалась прядь рыжего парика.

Николаша не помнил, где нашёл одежду, как одевался. Очнулся у себя в каморке на бывшей водокачке, переулок Шамотный, дом 3 "а". Что это с ним было, он так и не понял. Потом при встрече у магазина попытался спросить Калерию, что же ему надо делать. Но тётка прикинулась ничего не понимающей.

- А? Где беру навоз? - Приставила к уху ладонь, словно глухая. - Так это цирковые... коллеги из цирка привезли. От Моники нашей. Хочешь, и тебе привезут?

- Зачем мне слоновье говно?!! - решительно возразил сапожник и добавил: - Такое синее...

- Подумаешь, синее! Видишь, как рясно на нём мальвы цветут? - Cтарая дура лукаво подмигнула.

Николаше мальвы не нравились, и он от навоза отказался. А Холерию с тех пор обходил стороной.

Поэтому и теперь к соседке не пошёл, решил подождать клиентку на улице. Однако та выходить не спешила. Николаша зябко поёжился и решительно шагнул за калитку: нужно было выручать свои денежки. У порога замешкался и, мягко ступая ногами в обрезанных валенках, обошёл засохшие стебли мальвы, прильнул к окну. Он не сомневался, что старая клоунесса проделывает какие-то фокусы со случайно попавшей к ней в сети дамочкой.

И действительно, длинноногая, уже без верхней одежды, зато с глуповатой улыбочкой на губах, долго вытягивала из джинсов одну за другой гладкие ноги. Затем сняла свитер и, оставшись в бюстгальтере с модным леопардовым принтом и таких же трусиках, нерешительно повела головой. Сидевшая в кресле напротив клоунесса махнула рукой и встала, загородив на миг обзор. Увлёкшись зрелищем, Николаша не заметил, что клоунесса вышла в сенцы и чуть было его не застукала. Услышав скрип двери, он метнулся за угол.

- Показалось, - пробормотала старуха и вернулась в дом, а Николаша вновь занял наблюдательный пост.

Между тем стемнело - зимний день короток - и вышла на прогулку луна. Прошлась по переулку, заглянула в окна. Падкая до сенсаций, как папарацци, заинтересовалась прилипшим к окошку человеком, зависла над его головой. Теперь они подсматривали вдвоём.

А в доме номер три зажгли свет.

Ускользнувшая от сапожника клиентка, совершенно нагая, визжала, извивалась и в ужасе обирала с плеч, шеи, груди жуткие волосы, которые росли прямо на глазах, завиваясь в колечки.

- Какая гадоссть! - шипела хозяйка.

- Какая мерзость! - испуганно вторила гостья.

- Пор-ча! Пор-рча! - истошно вопил пепельно-серый попугай, озвучивая результаты осмотра на предмет сглаза и прочих изъянов.

- Убирай их, скидывай на пол! - шептала клоунесса.

И дамочка обрывала и сбрасывала с себя чёртову волосню, пока не осталась девственно чистой.

- Какая красота! - вслух подумал за окном Николаша.

- Ну, говори теперь, зачем пришла, - разрешила Калерия.

- Да я вообще-то к сапожнику ехала, - пролепетала не пришедшая в себя дамочка.

- Ко мне она ехала, сладкая! - восхитился Николаша.

- И что, у тебя больше никаких забот нет, кроме как пьяницу-сапожника в Рождество навещать?

- В каком смысле? Да я за сапогами только... за ботфортами...

- Да что ты заладила: сапожник, ботфорты? Я жду тебя с самого утра... - И, потеряв всякое терпение, клоунесса выдала тайну: - Сегодня может свершиться всё, о чём желаешь. Самые сокровенные мечты. Самые необыкновенные желания...

- Да сапоги мне нужны, меня в ресторан пригласили, - мямлила клиентка сапожника, которая совсем не умела мечтать.

- Проблемы у тебя есть? Настоящие? - рявкнула ведьма. - Муж, дети - всё у тебя в порядке?

- Ну, муж у меня гражданский, а детей пока мы не планировали...

- Детей рожать надо, а не планировать, - возразила Калерия, выглянула в окно, увидела луну и вдруг завопила: - Ох, луна уже здесь! Скорее говори, ну же, раз, два...

Старая клоунесса совершала быстрые пассы над дамочкой, которая от неожиданности упала в кресло, широко раскинув ноги.

- Эх, мне бы... да я бы... хочу туда, хочу весь... в неё... - пуская слюни, бессвязно лопотал за окном Николаша.

Дальнейшее не поддаётся описанию. Даже много повидавшая на своём веку луна от удивления застыла на месте.

- ...три! - торжественно сказала клоунесса.

- Ой! Что вы со мной сделали? - заверещала пациентка, с ужасом заглядывая себе между ног.

А там... вертел головой и вращал глазёнками Николаша. Все остальные части сапожника находились внутри нервной дамочки.

Клоунесса отступила на шаг и озадаченно почесала голову под рыжим париком, отчего он съехал набок. Не отводя пристального взгляда от дамочки в интересном положении, Калерия машинально вынула зубы (она всегда их вынимала, когда курила или пила кофе - чтобы не пожелтели) и задумалась, делая глубокие затяжки.

Николаша, который мечтал о сигаретке с самого утра, вытянул толстые губы и сказал:

- Агу!

Старая ведьма с сожалением оглядела результат рождественского чуда, на которое она возлагала большие надежды, и сунула недокуренную сигарету в жаждущий рот.

- А-а-а! - Роженица забилась в истерике. - Что вы делаете?

Запоздало встрепенулся в клетке попугай, захлопал крыльями и, покачивая хвостом с пурпурно-красными перьями, прохрипел:

- Идёт савраска без узды, селёдкой пахнет от звезды!

Впрочем, последнее слово Николаша не расслышал. Возможно, речь шла вовсе не о звёздах.

- Тише, Жако. Не волнуйся так, птенчик мой! Похоже, сбылось совсем не то желание. Так бывает, когда поспешишь.

- Не смеши звезду, она и так смешная! - согласился попугай.

И опять вместо "звезды" Николаше почудилось другое слово.

Клоунесса взглянула на часы, потом недоумённо перевела взгляд на окно, где всё ещё торчала любопытная луна, укоризненно покачала головой.

Зевака виновато моргнула и покатилась вниз по переулку по своим делам.

Калерия Эдельвейская обладала замечательным качеством - никогда не терять присутствия духа. Она решительно вставила на место зубы. Гордо выпрямила спину. Медлительная, величественная и авантажная, Калерия была в этот момент именно там, где надо. Она пришла в этот мир выполнять своё назначение.

- Где наша не пропадала?! Сейчас будем принимать роды. - И приступила к выполнению известного алгоритма действий.

"Дыши! Не дыши! Тужься", - властно командовала Калерия, будто всю свою сознательную жизнь только и делала, что помогала появлению на свет младенцев.

Вскоре Николашка вывалился в её заботливые руки. Маленький и беспомощный, он бойко сучил конечностями. Глазки прикрывали красноватые веки. Весь он, морщинистый и будто покрытый седоватыми на вид волосками, походил на детёныша черепахи без панциря.

Попугай не то кашлянул, не то чихнул:

- Тамагоч-чи?!

- Будь здоров, Жако!

Крупная голова поганого младенчика покачивалась, словно одуванчик на ножке. Во рту всё ещё торчал окурок. Выплюнув его, Николашка зачмокал толстыми губками, всем своим видом показывая, что теперь он не прочь пососать материнскую грудь.

- Нет! Только не это! - отчаянно завизжала родиха, когда Калерия протянула ей туго спеленатого Николашу.

Дамочка мигом натянула джинсы, набросила курточку, подхватила в охапку остальную одежонку и бросилась бежать, впопыхах сунув ноги в обрезанные валенки.

Впрочем, Николаше они были пока не нужны. Ему предстояла долгая жизнь, начавшаяся в этот вечер сначала.

Старая клоунесса зашла на минутку за ширму, сняла кофточку. И вышла обратно, взяла на руки малыша, распеленала. Её скатанные в трубочки дряблые груди вдруг выскочили из бюстгальтера, распрямились с силой сжатой пружины, коричневые сосцы выстрелили тугими струйками. Калерия опрыскала молоком сморщенное тельце младенчика, и оно расправилось, очистилось от седоватых щетинок, приняло вид гладкий и толстенький. Кормила ребёночка, улыбалась и сама делалась моложе. Тело старухи постепенно обретало прежние формы и гибкость. Вскоре ей стали не нужны ни оранжевые парики, ни вставные зубы. Длинным и стройным ногам впору пришлись бы починенные Николашей ботфорты. Но чужой обуви Калерия не носила.

Ночью прилетела запоздалая зима. Молодая и энергичная, она деловито принялась наводить порядок: щедро засыпала снегом землю, деревья и крыши домов. Подоткнула одеяла сугробов вдоль улиц и переулков. Затонировала окна морозными узорами. Белым ластиком почистила людскую память, убрала подальше на антресоли скелеты из шкафов. Жители Шамотного переулка не могли теперь припомнить, когда в доме номер три поселилась молодая женщина с маленьким сынишкой и говорящим попугаем. Говорили, будто раньше она работала в цирке, но решила круто поменять жизнь и посвятить её воспитанию ребёнка. А потом и о цирке забыли. Людям казалось, что семья жила тут, у старой заброшенной водокачки, всегда. Мальчишка рос - как и все дети - озорным и непоседливым. Мать в нём не чаяла души.

Каждую весну в их палисаднике расцветали удивительные мальвы.

(продолжение следует)

Одержимый ангелом глава - 10

Спячка дала многое: силу, способности, знания, решительность, но с обретением последнего Карл всё чаще стал замечать, что он несколько иначе смотрит на окружающих. С презрением что-ли? Почему он не убил повара и его дочь? Ведь это был самый простой и безопасный способ замести следы. Убил бы и выкинул в канаву на трассе. Всё равно их не стали бы искать. Восьмой отдел слишком занят более важными проблемами и им проще закрыть глаза на такую мелочь как пара человечков укравших некоторую сумму денег. Родственники? Но их ближайшие родственники живут в Молдавии. Когда они ещё приедут? СССР развалился и нынче повсюду понаставили границ. Сюда можно ездить, а сюда — нельзя. Однако же он их не убил, а надёжно спрятал. Ему нужна была легализация части доходов. Карл не собирался всё время заниматься воровством и грабежами — ему нужны были легальные доходы и услуги от разных лиц. Эти двое начнут работать на него как и многие другие. Почему? Они ему должны по гроб жизни. Вот пусть этот гроб и отрабатывают.

Автомобиль остановился неподалёку от посёлка Зыряново, у двухэтажного каменного особняка. Карл вышел, немного пообщался с хозяином дома, а потом вернувшись сообщил своим спасённым, что они будут жить в этом доме пока будут вестись аресты и следствие. Они ценные свидетели, а за теми, убитыми в кафе бандитами, стоят серьёзные силы. Милиция не защитит и не спрячет, а вот тут, вдали от цивилизации - им будет спокойно, и безопасно. Хозяин дома его хороший знакомый и тоже сотрудничает со следствием. Карл разумеется умолчал о том, что хозяина дома видит впервые в жизни, но тот действительно находится под следствием, просто узнал об этом - только сейчас.

Как же это удобно и здорово знать всё про окружающих тебя людей. В детстве Карл мечтал о такой способности. Её ещё называли — телепатия. Видишь человека и сразу можешь узнать - о чём тот думает? Но эта способность работала иначе. Благодаря кассете, ангел получил доступ к разуму каждого человека посмотревшего телепередачу “До шестнадцати и старше”. Любой, кто посмотрел запись, стал для него открытой книгой. Достаточно было услышать только имя. Разумеется Карл и собирался помнить это бесчисленное количество людей (для этого имелся Друг, который всегда подскажет ) просто хирург-стоматолог, с еврейской фамилией, оказался не в то время и не в том месте и был выбран как самый удобный вариант. Карл представился ему дальним родственником, сообщил о родне, которая переживает за него и рассказал о том какие у хозяина дома скоро будут проблемы. Он не солгал. Этого стоматолога, всё равно бы убили в ближайшем будущем. За долгие годы безупречной карьеры и сомнительной частной практики,( в 80-х, ездил по деревням и ремонтировал зубы колхозникам, попутно скупая золото и иконы) тот успел накопить несколько килограмм драгоценных металлов. Карл посоветовал ему не терять времени даром и срочно уезжать в Москву, где один его хороший знакомый нарисует ему новые документы. Да-да, он не забыл про Рафика. А с новыми документами - сразу в Землю Обетованную. За домом приглядят добрые люди, не бойтесь. Вот они. А вам в путь, в дорогу.

Сутки спустя, Карл уехал в Самару. Его интересовала небольшая, частная мастерская. Бывший экспериментальный цех где изготавливали конструкции на заказ. Заводик, в котором он находился, всё одно не работал и один из бывших мастеров решил открыть модный бизнес, а у Карла, как раз был для него подходящая работёнка. Когда он объяснил, что ему требуется, физиономия у директора, аж вытянулась от удивления. Никто и подумать не мог, что ему предложат изготовить партию гробов из алюминия. Однако заказчик был неумолим: вес конструкции не должен превышать тридцати килограммов. Она должна быть герметичной, с откидной крышкой, ручками для переноски, а отдельные модели, будут на колёсиках.

— Вы действительно хотите гроб на колёсиках? Вы не шутите? — спрашивал он.

— Я похож на человека, который шутит? Это проблема? — вопросом на вопрос отвечал Карл.

— Нет, это реализуемо, но мне нужен точные размеры, проект так-сказать…Вот вы сказали, в верхней части должны быть отверстия…Две штуки, с внутренней резьбой. Вы…мне нужен диаметр, размер резьбы, и вы ещё хотите крепления под…

— Дыхательный автомат и баллоны.

— Вы хотите, чтобы в этом гробу, усопший, имел возможность подышать кислородом?

— Ага. Проект, я предоставлю вам, в течении нескольких суток. Вы поймите, дорогой мой, это не гробы, это инсталляция. Я, как и вы, новатор и экспериментатор. Моим клиентам должно быть необычайно комфортно в ваших конструкциях. Обивка должна быть - наимягчайшая.

— Но это…законно?

— Вам нужна прибыль, а мне товар. Никто не может сказать, что будет завтра. То что было законно вчера, сегодня незаконно, но будет законно завтра. Ни в чём нельзя быть уверенным, но уверяю вас — мой товар не имеет ничего общего с этим миром, — пространно отвечал Карл.

Директор согласился, но попросил проект и задаток. Карл немедленно отправился добывать деньги. Он приехал налегке, практически без гроша в кармане. Валюта, которую он украл у бандитов, должна была лежать в схроне, до поры до времени. Зачем ему лишний груз? Самара — богатый город. Деньги валяются прямо под ногами. Просто нужно знать — где? Он обошёл все кафе и рестораны города, побывал на рынке. Продавцы и официанты, смеялись, и крутили пальцами у виска, когда он называл им своё имя. Они смеялись, а ангел собирал информацию. Ближе к вечеру, Карл присел на лавочку, в одном тихом дворике в старой части города и раскрыл пакет с горячими беляшами. Он успел съесть только один, потому как во двор, въехал автомобиль Лада Спутник, характерного вишнёвого цвета.

Владелец автомобиля - высокий, мордатый мужик в тяжёлой кожаной куртке на молнии, лихо припарковал своего железного коня у детской площадки и строго зыркнув на Карла, удалился, поигрывая чётками сделанными из хлеба.

“Вова - Беляш. Неужели ты хочешь оставить ему беляши в подарок?” — с любопытством в голосе спросил Друг.

— Так, а чё? Всё одно, ему на воле нельзя. Откинулся, зарезал несколько хороших людей, снова сел. А так, за потерю воровского имущества, его свои же и приговорят, — прошептал Карл не спеша подходя к машине.

“Зря. Ты пытаешься сотворить из себя западного супергероя и народного мстителя. Ты не должен испытывать мук совести. В поезде, когда мы сюда ехали, с нами ехал экспедитор с крупной суммой наличности. Ты мог ограбить его. А тут будет очередная бандитская перестрелка, проблемы…Меня беспокоит то, что ты постоянно ищешь себе оправдание”, — проворчал ангел.

— Осуждаешь? — Карл провозился с замком ровно тридцать секунд.

Открыл водительскую дверь, заглянул внутрь и сдёрнул портфель с заднего сиденья. Открыл портфель, забрал ключ от камеры хранения, а взамен засунул в него пакет с недоеденными беляшами. Убрал портфель обратно и закрыл дверь. Ещё пятнадцать секунд. Он отошёл на несколько шагов и тут пикнула сигнализация. Это забывчивый Вова-Беляш вспомнил, что машина осталась без охраны. Утром, он удивится ещё раз, когда проверит портфель. С другой стороны, а кто ещё знает про камеру хранения, которая находится на речном вокзале? Там как раз поставили импортное оборудование. Старые-то камеры, на кодовых замках были, покрутил, повертел и открыл - никакой безопасности. А новые, из самой Японии. С ключами и возможностью арендовать ячейку на неопределённый срок. Жаль, охрана там, сплошные ротозеи.

Час спустя, Карл покинул Речной вокзал, прихватив с собой саквояж с наличными. Ничего серьёзного: доллары, рубли и драгоценности выданные Беляшу на сохранение. Общий вес саквояжа: килограммов пять. Уже за полночь, он подстерёг двух подвыпивших студентов. Те, грустные и побитые возвращались с дискотеки, а тут, Карл навстречу. Он тут же признал в одном из студентов своего троюродного брата Мишу из Сызрани. Миша, а ты по-прежнему в “Строяке”? Тебя же ещё не выперли, нет? Охренеть! Пацаны, я тут по делам в городе — давайте выпьем! Я угощаю!

Знакомство со студентами быстренько переросло в пьянку где Миша и его друг Гриша, пили, а верный троюродный брат им подливал, и подливал. А потом они пошли в общежитие где продолжили кутить, пока не попадали с ног от усталости. Утром, Карл рассказал родственнику страшную историю, что он где-то потерял важный проект и что если за два дня не создаст новый, то его могут наказать злые, и беспринципные дяди. Миша выпятил грудь и гордо выдавил из себя нечто вроде - “брат за брата…”, после чего гордо поведал, что он готов оказать любую братскую помощь и привлечь помощников, но их нужно чем-то поить.

Карл немедленно выдал студентам аванс, обрисовал что ему и как надо, и точные размеры конструкции. Нет, конечно он мог сделать и сам, но зачем? Если рядом имеются подходящие люди — студенты архитектурно-строительного института. Они всё и так ему сделают. Главное — обеспечить их топливом. Карл и обеспечил, а заодно обзавёлся некоторыми иными полезными знакомствами. На Песчаном озере, некий пенсионер Павлов, любил кормить уток по выходным дням. Карл предложил ему свежую булку, а когда пенсионер поблагодарил его, назвав благородным юношей, то юноша рассказал, глядя на уток, что мечтает стать водолазом. А ещё, благородный юноша добавил, что недавно ему приснился любопытнейший сон: ему приснилось автоматическое спасательное средство состоящее из двух баллонов с дыхательной смесью и контроллера у которого имеется реле времени. Замечательный сон! Вот бы такую штуку реализовать на самом деле, только для этого нужно прилежно учиться и многое узнать…Эх!

Павлов посмотрел на него с усмешкой и ответил, что надежды его напрасны: регенеративный респиратор давно изобрели, а затея с реле времени, явно пустая. Карл начал спорить и неожиданно начал приводить такие доводы отчего пенсионер нахмурился, а потом ухватил молодого человека за рукав.

— А ну-ка, пойдёмте со мной. Я должен записать ваш замечательный бред!

Э-нет. Это был далеко не бред и пенсионер Павлов был весьма необычным человеком. Ещё в конце 80-х, он возглавлял целый отдел разрабатывавший автоматические спасательные средства и системы жизнеобеспечения в научно-исследовательском институте. А когда началась конверсия, отдел попал под сокращение и Павлова попросили на пенсию. Павлов, привёл Карла в подвал расположенный под домом где он жил и показал ему свою лабораторию. Там он разрабатывал новую модель изолирующего дыхательного аппарата в кустарных условиях. А тому, только того и нужно. Он бегло оглядел лабораторию, сделал необходимые выводы, а так же полюбопытствовал насчёт его идеи с реле времени. Павлов прочитал ему целую лекцию о глупости и наивности, а затем продемонстрировал несколько опытных образцов. Все они были слишком громоздкие. Карлу требовалась совершенно иная, маленькая модель. Оставшись доволен увиденным, он попрощался со стариком и пообещал найти ему спонсора. И Карл действительно такого нашёл. Гражданина Онищенко А.В. Недооценённого и малоизвестного актёра ТЮЗА. Онищенко доживал свой век в окружении свиты из пустых бутылок и иногда верил, что он король. Карл предложил ему роль богатенького буратины и тот согласился сыграть, когда своими руками пощупал ящик Столичной.

Далее, в ход пошли шальные деньги доставшиеся Карлу в наследство от буквально вчера почившего Вовы-Беляша. Друзья Вовы, отнеслись к его забывчивости крайне негативно и даже пытались лечить его при помощи паяльника, и утюга. К сожалению, болезнь оказалась крайне запущенной и пациент не выдержав лечения, скоропостижно скончался. Онищенко А.В. постучался в квартиру Павлова и разыграл перед ним целый спектакль где всячески хвалил учёного, разглагольствовал о падении государственного интереса к перспективным научным направлениям, а в конце так и вовсе предложил плотное сотрудничество обещая всяческие награды, почёт и премии. И уж если не на Родине то обязательно в другой стране с тёплым климатом.

Так, потихоньку, Карл превращался в кукловода дёргавшего самых разных людей за ниточки. Студенты нарисовали проект, экспериментальный цех приступил к изготовлению первых образцов продукции, а Павлов и Онищенко стали собутыльниками, и даже друзьями по совместному бизнесу.

Почему именно гробы? Спячка дала окончательное понимание и оптимальный метод ликвидации носителей. Носитель должен был быть доволен и счастлив. Всё должно происходить добровольно. Эйфория, доверчивость и сладостная дрёма позволяла вплотную приблизиться к жертве и уговорить её совершить необдуманный поступок. Герметичный гроб имитировал капсулу для эвтаназии, модель которой, Друг подсмотрел в разуме одного европейского учёного. Другой вопрос, что носителя ещё нужно было заставить туда забраться. И этот вопрос Карл отправился решать в город Рязань. Там был один человечек, который собаку съел в вопросах обольщения женского пола.

Оперативно съездить не получилось потому как в апреле Друг засёк в Самаре ещё одного носителя. Анну Колосюк. Девушка приехала из области покорять большой город. Устроилась работать продавцом в магазине женской одежды и собиралась поступать в институт Культуры, на театральный. Карлу пришлось поторапливать Онищенко и Павлова — ему требовался опытный образец для испытаний. Павлов недоумевал — кому может понадобиться такой аппарат? “Ведь, а что это за дыхательная смесь? Почему, вы не говорите мне, что там в баллонах? Я должен знать всё!”

И тогда Онищенко, следуя сценарию Карла, хихикая рассказал учёному, что вот, в Европах, стало модно, среди узкого круга капиталистов и либералов, употреблять на закрытых вечеринках запрещённые вещества. Да что там — это всегда было модно. А аппарат Павлова позволяет делать это непосредственно во время случки…Ой! То есть, богатые дамы и господа смогут совмещать приятное с полезным. И во время светских раутов, с чаепитием, и баранками, они будут время от времени, дышать горным, полезным воздухом. Так сказать, наслаждаться. И не делайте, пожалуйста, такие возмущённые глаза! Ваши спас-средства можно купить и там, за границей, но ваше будет оригинальным эксклюзивом за который будут платить как за дорогой швейцарский шоколад, который больше нигде не купишь. Ваше дело, чтобы аппарат работал без сбоев. Чтобы реле включалось и отключалось - как часики. А за это, в других проектах, вас никто неволить не будет. Работайте себе и мечтайте о новых ребризерах. Спас - жилет для рыбаков на внутренний рынок — вы же хотели? Деньги будут.

Карл задержался в Самаре до самого мая. Носителя нельзя было оставлять без присмотра. Девушка была в самом соку и потому он устроил отстрел всех потенциальных женихов, но так чтобы Анна была не в курсе. Носитель не должен был горевать — так ведь? Парень на мотоцикле ухаживающий за ней попал в небольшую аварию и сломал себе ноги. Парень из соседнего магазина подмигивающий ей при встрече, прилёг в ту же больницу со сломанной челюстью. Соседский паренёк, с которым она дважды ходила на дискотеку был вынужден уехать на практику — этот был самый опасный. Перед тем как умереть, этому мальчику пришлось написать Анне письмо где он признавался носителю в любви и слёзно просил подождать его возвращения, хотя бы до майских праздников. Алёша. Карл спрятал его тело на чердаке дома предназначенного под снос. После спячки он потерял чувство жалости. Теперь он делил всех людей на два типа: тех кто мешает и тех кто не мешает. Алёша - мешал, значит ему придётся умереть. Не боись, Алёша. Загробная жизнь существует. Ты сам, скоро в этом убедишься.

Только удостоверившись, что Анна благополучно получила письмо, он выехал в город Рязань. Он надавил на романтические струны носителя и был абсолютно уверен в том, что она ни с кем не пересечётся за время его отсутствия. Утром, второго мая, Карл появился в Соборном парке. Храмы и музеи ему не были интересны, он выслеживал одного молодого человека, который должен был явиться сюда с букетом цветов.

Серёжа Мансуров. Двадцать два года. Студент. Учится на инженера-химика. Мечтает стать парфюмером. Необычайно интересная личность. Практически гений. Сирота. Живёт вместе с тётушкой в пригороде, возле кладбища. А тётушка эта, ему не родная и тоже весьма интересная личность. Некоторые, злые языки называли её ведьмой, а Карл достоверно знал — что это за ведьма такая и зачем она у кладбища живёт.

Заметив парня, Карл глубокомысленно почесал нос. Серёжа сидел на скамейке, в мятом и старомодном, клетчатом костюме, а рядом с ним был букет красных гвоздик завёрнутых в свежую утреннюю газету. Нечётное число, а газету на входе взял. Там бесплатно раздают. У Серёжи был особенный образ, он специально косил под студента-неудачника, хотя неудачником он вовсе не был, а скорее наоборот — необычайный удачник. Всё в его образе говорило о том, что он не от мира сего: и зелёный галстук-бабочка, и сальные спутанные волосы с зачёсом направо, и большие квадратные очки. А ещё он заикался, но это уже было природное и тут, даже тётушка-ведьма не смогла бы помочь. Но ему это было и не нужно. Серёжа обратил свои недостатки в преимущества.

Карл сделал вид, что просто прогуливается. Ведь у него была в руках точно такая же газета. Проходя мимо студента, он искоса посмотрел на него и заметил как тот ему старательно отводит глаза. Разумеется, совершенно напрасно. Карл был осведомлён о таких трюках и заранее, проговаривал мысленно таблицу умножения. Самый простой способ против отвода глаз. Тётушка научила? Плохо она тебя учила — придурок.

Он дошёл до конца аллеи и сознательно спугнул курносую, миловидную девицу в платочке, робко семенившую ему навстречу. Та, от страха, аж библию уронила и закрестилась закатывая глаза, когда он сделал вид, что собирается пощупать её за талию. Так и побежала от него, так и прыснула, а Карл похабно захохотал ей вслед. Прикрыв, красное от стыда, личико девушка пробежала мимо Сережи при вставшего было со своего места и собиравшегося подарить ей букет красных гвоздик. Да куда там. Она даже не взглянула в его сторону. Ведь её напугал страшный охальник.

Сережа негодующе зыркнул в сторону Карла и сделал вид, что собирается заступиться за девичью честь. Он даже начал демонстративно закатывать рукава. А Карл, криво ухмыляясь, исчез. Прямо на его глазах - взял и исчез. Сережа захлопал глазами и принялся оглядываться. Он был вовсе не дурак, этот Сережа, но Карл хотел не просто испугать его, он хотел чтобы этот хитрожопый пацан был сломлен окончательно.

Когда Сережа устал вертеть шеей и разочарованно вздыхая уселся на место - в его правый бок неожиданно упёрлось нечто холодное и острое.

— Привет тебе, мой молочный брат! — весело поздоровался Карл. — Как охота? Всегда охота?

— В-в-вы, к-тооо?. — начал заикаться Сережа.

— Давай, я расскажу тебе одну историю, — перебил его Карл жмурясь от яркого майского солнышка. — Жил да был один мальчик и этот мальчик очень любил девочек. Вот только девочки его не любили, потому что был он стеснительным заикой. Не знаешь этого мальчика? Нет?

— В-вы шу-т-ти-т…Ай!

Карл кольнул его шилом, чтобы Серёжа не расслаблялся и не лез свободной рукой в карман брюк.

— Я продолжу? Вот и молодец…Пошёл тогда, этот мальчик к своей тёте, которую иные злые языки называли астрологом и гомеопатом, а та пожалела племянничка и дала ему некий рецепт. Делаешь духи по такому рецепту, брызгаешь на цветы и даришь той кто тебе понравился. А та и млеет...Ммм, так млеет, что в себя приходит только на автобусной остановке напротив кладбища. И что любопытно: каждый раз, эти барышни оказываются без трусов и без некоторого количества девичьей чести. Иные потом, даже о непорочном зачатии задумываются. Иначе - а как объяснить? Соитие было, а кто папа неясно. Будто бы дух святой осенил своими крылами и понесла дева Мария, богом подаренное дитя. Забавная история, да?

— Я непп…

— Девяносто восемь букетов цветов, которые этот мальчик своровал с кладбища, а вовсе не покупал в цветочном ларьке у Ашота. А теперь посчитаем, если каждые выходные, по два букетика, то это будет…

— Вы ничего не докажите. Уберите ваш нож. Что вам от меня нужно? Деньги? У меня их нет! — от страха Мансуров даже перестал заикаться.

— А я и не собираюсь, Серёжа. Я же всё про тебя знаю: где ты живёшь и куда ты ходишь. Ты же не хочешь, чтобы некоторые из этих, невинно пострадавших, написали на тебя - заяву? А если они все на тебя напишут? А их мстительная родня? Ты подумал о их чувствах? А мужья? Ты же и замужними дамами не брезговал, а у некоторых, от тебя, дети. Прикинь: просыпаешься ты утречком, а рядом с твоим домом толпа лосей и оленей? Тебя же живьём в могилу закопают — благо есть где. Без суда и следствия.

— Что вам нужно?

— Помочь тебе хочу, потому как вижу в тебе большой талант и способности к женской парфюмерии. Я же тоже, вроде тебя. Меня тоже девушки не любят, а мне очень нужно, чтобы меня полюбили. В данный момент, мне нужен твой флакон, который у тебя в нагрудном кармане, но это далеко не всё, — Карл заговорщицки оглянулся как бы проверяя нет ли кого поблизости. — Формула в тетрадке, на десятой странице, среди каракулей. Ты забыл об этой тетрадке, но я прекрасно осведомлён о ней и знаю где она находится. Ты найдёшь эту тетрадку в подвале, в тумбочке, в самом низу. Найдёшь и вернёшься к своей работе.

Мансуров побледнел и затрясся.

— Там…Тётя…

— Ты же всё равно съехать хотел? — ухмыльнулся Карл убирая шило. — Я обеспечу тебе все условия. Деньги, место для лаборатории, отдельное кладбище. Я дам тебе даже больше — защиту, которую тебе не сможет обеспечить эта старая ведьма. Ты даже не знаешь о том, что сегодня я спас тебе жизнь.

— Ч-что?

— А ты что думал? Обычные женщины надоели и захотел невинных цветочков, вроде той, что я только что отогнал? — Карл кивнул в сторону церкви. — Слухи о непорочном зачатии давно привлекают нездоровое внимание слуг божьих. На тебя скоро объявят охоту. Видел у входа двух здоровяков в рясах? Это иноки. Они мониторят парк на наличии всякого тёмного колдовства. Тебя уже срисовали Серёжа, но пока ты не подарил букетик очередной девушке, у них против тебя, ничего нет. Так что, мой тебе первый дружеский совет: от гвоздик нужно избавиться. Найди подходящий памятник и возложи букет, понимаешь меня?

— П-понимаю. Вы из в-в-в..восьмого о-т-т-т-т, — закивал Серёжа.

— Вот именно, — заржал Карл которого устраивал и такой вариант. — Считай, что ты, теперь тоже на Восьмой работаешь. А от Церковников мы тебя защитим и прикроем. Флакон гони!

Получив от студента стеклянный флакон с резиновым распылителем, он задумчиво взвесил его в руках. Пятьдесят миллилитров. Хватит только на одного носителя.

— Мне нужно: в пять раз больше.

Он забрал духи и протянул Серёже бумажку и связку ключей.

— Тут адрес. Отправишься по этому адресу. Хозяйку квартиры зовут: Наталья Фёдоровна. Тебе нужно будет просто познакомиться с ней и сообщить, что отныне — ты новый квартирант. Она не будет тебя беспокоить. Я заплатил за проживание на год вперёд. Квартира в четыре комнаты. В спальне, под кроватью, я спрятал чемодан. В чемодане деньги. Сумму говорить не буду, чтобы ты на радостях не наделал ошибок. Учти: больше ты не нищий студент и впредь - выбирай девочек осмотрительно. Делай что хочешь, но к концу месяца мне нужно будет пять таких флаконов. Результаты по новой формуле, мне понадобятся не раньше сентября. В квартире есть телефон. Если у тебя возникнут с кем-то проблемы, я буду звонить и заранее предупреждать тебя об опасности того или иного выбора. И запомни главное: я всегда знаю где ты и чем занят. Пока тебе предоставлена полная свобода действий, но посмеешь своевольничать и тебя ждут неприятные последствия.

Серёжа вцепился в бумажку обеими руками. Прочитал, после чего спросил:

— А-ааа, к-ккк-как, вввввв-аас зззз…?

Но ему никто не ответил. Студент повернулся было к своему страшному собеседнику и только тут до него дошло, что он снова один. Рядом с ним никого не было. Карл исчез не дождавшись его вопроса.

------------------------------------------------------------------------

@MamaLada - скоровские истории. У неё телеграмм. Заходите в телеграмм.

@sairuscool - Писатель фентези. И учредитель литературного конкурса.

@MorGott - Не проходите мимо, такого вы больше нигде не прочитаете.

@AnchelChe - И тысячи слов не хватит чтобы описать тяжёлый труд больничного клоуна

@Mefodii - почасовые новости и не только.

@bobr22 - морские рассказы

@kotofeichkotofej - переводы комиксов без отсебятины и с сохранением авторского стиля

@PyirnPG - оружейная лига

@ZaTaS - Герой - сатирик. Рисует оригинальные комиксы.

@Balu829 - Все на борьбу с оголтелым Феминизмом!

• @IrinaKosh - котики.

-----------------------------------------------------------------------------------

Сердце защемило. Неужели увижу ее? Живая, хотя бы во сне, но живая. Сладкая ложь колющая глаза. Я обернулся и отпрянул к стене. Сестра стояла напротив меня, касаясь рукой стеклянной клетки, без своих невинных серых глаз. Без половины головы.

- ты убил меня, братик. - она весело говорила ужасные слова.

Срез кровоточил, оставляя на щеках кровавые ручейки, похожие на следы слез.

- не уберёг, не защитил, убил, негодный брат и сын, отвратительный и бесполезный.

Улыбка на ее лице ширилась с каждым произнесенные словом. Одежда сестры начала тускнеть, распадаться, обнажая разлагающуюся кожу и голые кости. Жизнью светилось только лицо. Розовое, окровавленное, счастливое. Пытка хуже прежней. Я не виноват. Это была тварь.

- но ты же убил чудовище? Выжил?- издевательски произнесла сестра, она словно читала мои мысли. - или нет? Бесполезный братик, постоянно ошибаешься!

Из тьмы показались отростки, они медленно обволакивали тело сестры.

- беги Диана, прошу... - шептал я, наблюдая, как щупальца сжимают хрупкое тело.

Хруст. Ещё. Ещё. Сестра разлетелась на части, безумно смеясь. Стену залило темной, отвратительно воняющей кровью. Отростки ползли дальше, окружая стеклянную клетку. Я следующий. Стены затрещали, трещины бежали создавая угрожающие узоры.

- прочь... Прочь из моей головы! - заорал я в отчаянии.

Клетка сломалась, а я проснулся.

Прошло три недели. Хор, комната, человек на той стороне. Кошмар с сестрой не повторялся, чему я был безмерно благодарен. Нет моей вины. Сестру убили другие. Не защитил ее, а сам стою, живой. Мысли путались и поглощали друг друга. Изматывающие тренировки и чтение позволяли прогнать депрессивные размышления. Временное спасение, оттягивающее момент полного разочарования в себе. Найду тех, кто создал тварь, убью, а потом... Костяшки белели. Казалось в смерти других мое освобождение.

К этому моменту я уже уверено, не плутая, ходил по коридорам комплекса и здоровался со своими новыми коллегами. Дальше приветствия разговоры никогда не уходили. Без нормального общения, человек внутри меня изнывал, физически же я ощущал себя лучше, чем когда-либо. Закольцованный распорядок жизни закончился, когда меня навестила Алекина. Первый раз за эти недели. Она вручила мне папку со словами:

- поздравляю, есть работа.

Я, нетерпеливо, открыл материалы. К бумагам и диску прилагались фотографии растерзанных тел.

Продолжение: Шкура. Свидание в парке

Там проходило каждое лето ее детства, каждый раз становясь самым волшебным на свете. Вкус тетиной домашней стряпни с по-деревенски огромными порциями, восторг, когда ты остаешься один на один с полем, рекой, небом, простые радости вроде купания в реке, сбора грибов и просто прогулок по лесу, Аня несла в душе всю жизнь, и согревалась этими воспоминаниями в моменты душевной слабости, и сейчас она надеялась, что ностальгия поможет ей пройти через тяжелый период.

- Как же тут прекрасно! - не сдержала девушка восклицания, увидев раскинувшийся за окном заколдованный заснеженный лес. Пассажирка напротив с испитым ноздреватым лицом и клеенчатой сумкой из ленты презрительно оглядела ее восторженную мордашку и дорогое приталенное пальтишко:

- Ага, как же. Это вам, приезжим, тут прекрасно. Провели выходные, воздухом подышали, и назад, к своим кафешкам и офисам. А мы еле живем, дороги не чинят, поликлинику закрыли, теперь только фельдшерский пункт. Вы на нас жируете. Правильно в прошлом году москвича этого сожгли.

Тетка плюнула в сторону, и снова уставилась в окно. Аня сжалась в комочек, стараясь занять как можно меньше места, стало обидно и тревожно.

Впрочем, пару часов спустя в гостях любимой родственницы неприятная попутчица стерлась из памяти. Девушку встретил старый, но еще крепкий дом, с неповторимой смесью запахов смолистых досок, пыльного тряпья и печеной сдобы. Дядя радостно захватил племяшку в свои медвежьи объятья и налил рюмашку настоечки за встречу, тетя сразу кинулась хлопотать насчет обеда.

Аня счастливо вздохнула. Она не ошиблась - забота родных ненадолго облегчила груз на сердце, хотя и не решала ситуацию в целом. На время хотелось выбросить из головы мысли об одиноком безработном будущем по принципу Скарлетт О'Хара. Она заранее составила план действий на выходные. Во-первых, прогуляться до старинного монастыря и купить там в лавке пирогов с капустой, пряников и квасу. Во-вторых, попариться в бане. К сожалению, у тети при доме бани не было, но её в детстве водили в общественную баню около реки, и это была вполне приемлемая альтернатива, хотя и немного смущающая. В-третьих, попытаться встретиться с Линой или Тимошкой, друзьями из детства. Шансов было не очень много, они уже давно не общались, но где-то у тети в секретере валялась ее старая записная книжка, и по домашним телефонам при удаче мог кто-то ответить. И конечно, пройтись по заснеженному лесу.

С телефонами друзей предсказуемо ждала неудача, но прогулка по городу и его окрестностям приятно порадовала, пироги и квас были так же совершенны, как она их и запомнила. А вечером она расслаблялась в парной женского отделения общественной бани. Кроме нее было только две компании из веселых старушек, которые сильно поддавали жару, поэтому парилка напоминала филиал ада, и девушка каждые минут десять бегала обливаться холодной водой и посидеть в душевой на лавках, но потом снова и снова возвращалась в клубы горячего пара.

В очередной заход, когда она домучивала последние минуты, дверь раскрылась и на лавку рядом плюхнулась обнаженная девушка. Аня не поверила своим глазам - перед ней была ее давняя подруга, Лина.

- Линусик! - радостно ахнула Аня.

- Нютик! - взвизгнула Лина.

Смеясь, девушки обнялись. Подруга вошла с улицы и ее объятие было влажно-прохладным.

- Ну надо же! – хохотала Аня. – Столько лет не виделись, и встретились в таком неприличном виде!

Лина вторила своим переливчатым смехом, закинув красивую головку с пышными русыми волосами. Аня всегда рядом с ней казалась страшненькой подружкой, хотя обладала вполне симпатичными чертами лица и фигурой, но сейчас в этом туманном антураже старая знакомая была просто магнетически красива.

- Ты потрясно выглядишь! – восхитилась девушка. – Но пойдем в душевую, а то я тут сварюсь.

Немного позже, обсудив всех родных и знакомых, Аня жаловалась подруженции на свою горькую судьбу:

- Я уже думала, скоро замуж выйду… А он… - всхлипывала приезжая гостья, облегчая душу. – И вообще, убивает меня этот город, там все чужое, злое. У вас тут такая благодать, навек бы осталась.

Лина хмуро опустила голову, разглядывая ладони:

- Тут у нас тоже несладко. И люди бывают… Такие звери! В прошлом году одного москвича, который тут пытался лошадей разводить, убили и сожгли дом. А жену его… Ну в общем… По кругу.

Аня в ужасе посмотрела на подругу:

- Господи, как она после такого живет?

Лина горько усмехнулась, блеснув жемчужными зубами:

- А она и не живет. Она утопилась сразу же, тело только весной нашли.

Девушки посидели молча какое-то время. Потом Аня уверенно тряхнула головой:

- И все равно, не могу я там больше. Ничего не достигла, везде не удалась. Я иногда думаю, лучше б мне и вовсе не жить, какой смысл?

Лина с недоверием на нее поглядела:

- Ты серьезно? Потом раскаешься, а поздно будет.

Аня вздохнула:

- Нет, Линусик, не раскаюсь. Но смелости все равно не хватит, не переживай. Я боли очень боюсь, и инвалидом остаться.

Лина погладила подружку по плечу:

- Ну не горюй, милая, приходи лучше ко мне в гости завтра. Я ж замуж вышла, за богатого. Живу в двух километрах отсюда, у старой излучины, помнишь, где мы с Тимошкой плот из пустых бутылок делали?

Аня улыбнулась:

- Ой, здорово! И как раз туда по лесу недалеко, а я прогуляться хотела! Супер! Я пойду тогда, а то тетя будет волноваться, а завтра часам к двум к тебе.

- Да, пока, солнце, а я еще погреюсь немного.

Подруги распрощались, и Аня вернулась к тетушке. На следующий день, плотно позавтракав и одолжив у родственницы шубку, она выдвинулась в гости. Прогулка по лесу подняла ей настроение на космическую высоту: деревья, укрытые пышными шапками снега, были похожи на спящих сказочных чудовищ, она нащелкала кучу потрясных кадров, пусть легкий морозец и пощипывал за щеки. Когда девушка почти подошла к дому подруги, ей позвонил дядя:

- Анютка, а ты куда убежала? Я хотел тебя на зимнюю рыбалку позвать.

- Ой, дядя Миша, я тут гуляю по зимнему лесу, такая красота, просто волшебно!

- Где хоть ходишь, гулена?

- Да возле старой излучины.

- Ой, ты не ходила б туда, там места нехорошие, там…

- Дядь, не волнуйся, меня в гости позвали, Лина. Помнишь, мы играли у нас каждое лето?

- Анют, подожди…. – но голос дяди неожиданно пропал, телефон разрядился на морозе. Аня, вздохнув, убрала несчастный агрегат в карман, надеясь, что не заплутает в поисках дома подруги.

Когда она вышла на пригорок, с которого раскрылась лихой дугой застывшая река, лицо внезапно обдало холодным снегом, а следом раздался знакомый переливчатый смех. Справа от нее на берегу реки примостился современный коттеджик с большой очищенной от снега террасой. Панорамные окна излучали уютный свет, над трубой поднимался пар, а на террасе стояло бурлящее джакузи, в которой спряталась по плечи смеющаяся Лина, очевидно, и бросившая снежок.

- Ого, ничего себе, вы тут устроились! – восхитилась Аня. – И что, даже в такой мороз не холодно?

- Не, не холодно. – засмеялась подруга. – Иди, потрогай воду, как кипяток почти.

Когда Аня поднялась на террасу и наклонилась к воде, Лина подпрыгнула ей навстречу, захватывая шею, и скидывая к себе. Обжигающе ледяной поток хлынул в лицо, полез тонкими щупальцами за воротник, мгновенно напитывая водой разом потяжелевшую одежду. Из последних сил Аня пыталась оттолкнуться, захватить спасительный воздух, но руки подруги держали стальным обручем. Уплывающем сознанием девушка вдруг заметила, что вместо коттеджа на берегу лишь обгоревший остов, а терраса, под которой пробита прорубь, где она сейчас борется за жизнь, зияет дырами. А русалка шептала ей на ухо:

- Ничего, Анечка, ничего. Это быстро будет, а потом мы с тобой весело заживем.

Ну вот так сегодня, длинно получилось. Зато по поводу мифического персонажа и сказать-то особо нечего. Кажется, все уже знают, что славянские русалки не имеют хвостов, и выглядят как нагие простоволосые девушки. Чаще всего они получались из женщин-самоубийц или из умерших до свадьбы невест. Основное русалочье время – это, конечно, лето, но на святках всякая нечисть получала время погулять по свету, и они не исключение, и частенько расчесывали свои волосы возле проруби. Среди праздников в это время даже отмечались зимние Русалии, когда вспоминали умерших родственников (в очередной раз), праздновали такой день накануне Крещения.