CreepyStory

7. 

Ехать решили на такси. Частник заломил кучу денег, но я не стал экономить. Предвкушение нарастало.

– Лёнь, а как ты среди бомжей оказался, профессор всё-таки, – задал вопрос, над которым давно мучился. Дорога утомила, поэтому решил разговорить соседа.

– Очень просто, – горько усмехнулся он, – пока учил чужих детей, своими не успел обзавестись. Когда уехал сюда писать книгу про современный быт ведьм, моя жена умерла. Дозвониться до меня почему-то не смогли. А может, и не пытались. Квартиру я не приватизировал в своё время. Умелые дельцы представили всё так, что я погиб, и продали жильё. Когда вернулся, дверь открыли новосёлы. Стал выяснять, что да как, так меня так обработали, еле ноги унёс. Доходчиво показали, что если буду добиваться справедливости, то мне – не жить. Хорошо, что хоть жену похоронили по-человечески.

– Да, – задумался я, – как просто, оказывается, всё потерять. Я попробую тебе помочь, когда с делами закончу.

– Спасибо, – Лёня засопел и отвернулся к окну.

Лесная дорога укачала, и я придремнул. Открыл глаза, когда мы ехали мимо густого ельника. Колючие лапы так и норовили влезть в окно.

– Всё, дальше дороги нет, – сказал таксист, – жду час, если не выходите, то уезжаю. Мы выбрались на утоптанную тропинку.

– Тут недалеко, метров пятьсот, – прикинул Лёня, и мы гуськом отправились к ведьме.

Обычный деревенский сруб, правда, из добротного оцилиндрованного бревна не выглядел избушкой на курьих ножках, как я ожидал. Но когда дошёл до калитки, в голове помутилось.

 Я это уже видел. Только где и когда?

Уверенно отворив дверцу, Лёня пошёл к главным воротам. А на крыльцо вышла хозяйка дома. От длинного, тяжёлого платья с квадратным вырезом разило средневековьем. Но женщине оно шло. Густые светлые волосы прикрывали плечи. Спокойное, приятное лицо взрослой дамы. А вот глаза … Тёмные, я бы сказал чёрные, они смотрели холодно. И … я уже видел эти омуты.

– Вернулся? – голос ведьмы что-то всколыхнул внутри.

– Да, Елизавета, вернулся, – залепетал Лёня.

– Я не тебе, а Корнею, – усмехнулась ведьма.

– Корнею? – Лёня обернулся и недоумённо посмотрел на меня, потом на хозяйку. 

– Чего встали, проходите, – Елизавета распахнула дверь и первая шагнула внутрь.

Мы за ней.

– Как это понимать? – зашептал на ухо Лёня.

Я только пожал плечами. Сам ничего не понимаю. От нетерпения меня потряхивало. 

– Раздевайтесь, – предложила ведьма, – чай?

– Нет, спасибо, – не стал я хамить. Но пить что-то в доме колдуньи? Вообще, всё походило на приём в королевской семье, не меньше. Удивительно просторная и светлая комната. Тяжёлая мебель казалась в ней игрушечной. – Я хотел узнать про это, – достал монету и подкинул её на ладони. – И почему вы сказали, что я вернулся? 

– Это? – Елизавета нахмурилась, – монета. Что ты знаешь о ведьмах? – будто на что-то решившись, она первой начала разговор. Хозяйка дома сидела на стуле, как на троне, с королевской осанкой, гордо вскинутым подбородком и рассматривала меня не таясь. Я в ответ делал то же самое. Сухие, жилистые руки собраны в замок на коленях. Светлые волосы спускались до пояса. Спокойный и цепкий взгляд пробирал насквозь. Передёрнул плечами, пытаясь сбросить чувство тяжести. Несмотря на весь её располагающий к себе вид, хотелось бежать от этой дамы подальше.

– Только то, что они ведьмы, – нервно усмехнулся, лихорадочно мысленно выставляя перед собой невидимую кирпичную стену. Вычитал в «Портале». Но ничего не получалось. Жуткий страх сковал ноги и медленно полз выше, нацеливаясь на горло. Вцепился кончиками пальцев в боковину дивана и замер.

– Да, богатая информационная база, – резко выдохнула она, – мог бы и подготовиться, раз на встречу с ведьмой собрался, но я тебе расскажу в трёх словах. В этом мире много таких, но не все они с даром. Большинство живут спокойно и даже не подозревают, что в их крови запечатана огромная сила. А есть те, кто инициировался. По другому, снял печать и принял великий дар природы. У каждой он разный. Но после обряда игнорировать способности нельзя, иначе худо будет. Ведьма должна использовать дар, чтобы не перегореть, и ни одна из них не может отказать в помощи просящему, иначе дар исчезнет. Можно, конечно, не допустить встречи, схитрить, но часто делать это не рекомендуется. Мой дар – исполнять желания.

– Желания? Так это правда? – в голове зазвучали фанфары. Ведьма сама призналась.

– Правда. Только я не могу их исполнить, просто щёлкнув пальцами. Нет во мне такой силы. Я лишь посредник. Обращаюсь к духу, и уже он помогает, взимая плату.

– Да вы хоть понимаете, что делаете, – вскипел я моментально. Спокойствие ведьмы выводило из себя. – Вы убиваете людей!

– Я никого не убиваю. Ни-ко-го. Это желания самих людей. Как говорят в этом мире: «Не бойтесь своих желаний. Другой жизни для них не будет». Так что твои обвинения беспочвенны. Я просто объясняю клиентам правила. Если им по силам найти нужные ингредиенты, то они приносят, а я провожу ритуал.

– Вы считаете органы людей ингредиентами, – я закашлял, подавившись воздухом от возмущения.

– Это основа ритуала. Без труда не вынешь и рыбку из пруда. Если кого-то не устраивают мои условия, то нет проблем.

– Вы зря так беспечны. Статья 33 Уголовного кодекса РФ гласит: подстрекатель является соучастником преступной группы лиц и действует по предварительному сговору. Срок за содеянное, от 8 лет до пожизненного.

– Ты ничего не докажешь. Из заказчиков никто распространяться не станет, а тел, сколько нашли, всего одно? Так что не смеши меня. Улик нет. Полиции никогда не связать меня с жертвой. Ко мне приходит много людей. У всех своё горе. Кому-то могу помочь, кому-то нет. Даже если полиции и удастся доказать, что убитый ко мне приходил, то я всегда могу сказать, что дала ему чай из трав для успокоения нервной системы. Причём заметь, бесплатно!

– Но ведь столько жертв, как вы можете рассуждать так спокойно? – я пребывал уже на грани. Хотелось вцепиться в волосы этой дамочки и тряхнуть её хорошенько, чтобы мозги на место встали.

– А у меня нет выбора, – спокойно сказала она, – я не могу оставить дух без подпитки, ты же не будешь морить голодом своего домашнего питомца?

– Какой дух? Какой питомец? – кулаки просились в дело. Жаль, что я женщин не бью.

– Тот, с которым моя семья в прошлом заключила договор, а когда я случайно инициировалась, то он стал моей ответственностью.

У меня не хватало слов. Из-за одной дуры, уверовавшей в призраков и духов, погибло столько хороших людей.

– И сколько вы ритуалов успели провести?

– Я не буду отвечать на этот вопрос. И вообще, тебе пора, – ведьма повернулась и коварно улыбнулась, – вспомнить.

– В смысле пора? – опешил я, не услышав последнего слова. – Я один не уйду. Вы собираетесь и едете со мной в управление. Я вас арестовываю.

Раздавшийся в ответ заливистый смех разнёсся по комнате, а ведьма растворилась в воздухе.

– Это как? – от досады врезал кулаком по подлокотнику со всей силы. Я ведь ничего не пил. Но не верить своим глазам не мог. Ведьма исчезла. Тело ниже пояса не слушалось. Его припечатало к дивану, и даже на миллиметр сдвинуться не получалось.

Отголосок зловещего смеха раздался над ухом. Резкий порыв ветра ударил в лицо, вызывая безотчётный страх. Вспотел моментально. А потом ведьма появилась вновь на своём стуле. Растрёпанная и злая.

– Мне надоел этот концерт, – Елизавета недовольно поджала губы, величественно приподнялась и подошла ко мне. Раскрыла руку ладонью вниз и провела над головой.

Тело окатило жаром. По вискам побежали капельки пота.

– Удобно, да? Не помнить самое страшное, – она хмыкнула, и уже более расслабленно присела на стул.

О чём это она?

– Верка, – крик потонул в глубине дома, и тут же из соседней комнаты появилась девушка. – Завари гостю чай. Сбор №12.

Та кивнула и убежала на кухню.

– Сейчас выпьешь отварчик и всё вспомнишь, хочешь ведь? – она пытливо разглядывала меня, ехидно улыбаясь. Её глаза сверкали от удовольствия, предвкушая пакость.

– Хочу, – только и смог прошептать. Что я должен вспомнить? Мне казалось, что память уже давно вернулась. Жар становился нестерпимым. Пожалел, что не снял пальто. По венам разливалась кислота.

– Как продвигается книга? – обратила ведьма своё внимание на Лёню. Они что-то мило обсуждали, а я корчился от боли, стараясь не заорать. Ногти беспомощно скребли по дереву. Виски прострелило молнией, и тут ведьма вернула внимание мне. Дышать стало чуть легче.

– Вот и чай. Пей маленькими глотками.

 Неожиданно накатила слабость. Руки не поднимались, и я беспомощно уставился на Лёню. Он поднёс кружку к губам, и я опасливо сделал небольшой глоток. Две пары глаз уставились на меня. А я почувствовал жажду. Нет, ЖАЖДУ. Голова закружилась, а во рту всё пересохло.

– Пей, пей, не бойся, – усмехнулась ведьма, – клиентов не травлю.

Сделал глоток, потом ещё. Картинка комнаты, что до этого виделась в тумане, начала приобретать чёткость, словно перед глазами кто-то снимал плёнку. Слой за слоем. Виски снова прострелило, и на последнем глотке я потерял сознание.

Хлёсткая пощёчина привела в себя. Лёни в комнате уже не было.

– Сколько я провалялся? Где Лёня?

– Минут тридцать. Леонид Парфёнович уехал на такси.

Её глаза заволокло сплошной чернотой. Мерцание тьмы завораживало, приглашая погрузиться в омут. И я не устоял. Рухнул с огромной вершины вниз. Желудок подскочил к горлу, а в голове закрутился водоворот картинок.

Вот я прихожу в лесной дом. Вот я протягиваю ведьме кулёк с чем-то небольшим. Она темпераментно мне что-то говорит, но я упрямо кручу головой. Та уходит. Я жду мучительно долго. А потом … я вдруг увидел то, что точно не должен был узнать ни тогда, ни сейчас.

Большой круглый зал с колоннами и магическими светильниками. На полу вырезана семиконечная звезда – септаграмма. Узнал сразу, потому что в книге, что читал в поезде, она изображалась слишком дотошно. Та ведьма её использовала для создания портала между мирами. Всё это промелькнула в голове за секунды, а я рассматривал зал дальше. Внутри звезды увидел знакомые очертания картинок. Пиктограммы – выдал мозг. Лестницы, уходящие вверх, короны, рукопожатия, ноты, стихии природы. Успел разглядеть молнию и судейский молоток, а потом внимание переключилось на ведьму.

В длинном бархатном балахоне с капюшоном она сделала шаг в центр, к огромному серому камню с неглубокой выемкой в середине. Напевая неизвестные слова, она развернула свёрток и с почтением положила чью-то отрезанную от тела руку на камень. Осмыслить действия не получалось. Слишком быстро мелькали картинки. Но понял одно – это я принёс руку. Из недр накидки ведьма достала ритуальный клинок и воткнула с размаху в ладонь. А я никак не мог оторвать глаз от этой руки. Я её знаю! Изящные ногти, длинные пальцы, чуть согнутые в предсмертных судорогах. Захотелось кричать, но не мог. Вздрогнул, потому что в резко наступившей тишине раздался хлопок, и возле камня появилось страшное существо. Белёсое, сотканное из постоянно меняющегося чёрного тумана. Красные глаза плотоядно вспыхнули, увидев на жертвеннике лакомство. Толстый, чудовищно длинный язык слизнул руку с камня и довольно заурчал. Ведьма одобрительно похлопала ладошкой по голове монстра.

– Эх, если бы нашлась добровольная жертва, мы бы уже воссоединились, – прошептала твари на ушко и отпустила помощника.

Существо ещё немного поластилось к ведьме, и исчезло, а на камне с противным звуком закружилась та самая монета.

Ко мне в комнату, где я ожидал, она вышла уже в своём платье. Протянула монету.

– Жертва принята, это договор, – проговорила она низким, не своим голосом, от которого даже воздух в комнате наэлектризовался.

 А меня выкинуло из омута чёрных глаз, и тут же вывернуло.

Ведьма брезгливо поморщилась и отошла.

– Я всё вспомнил, – прошептал я обескровленными губами. Оцепенение прошло. Но новая реальность придавила горой вины.

– Я рада, – ехидно хмыкнула ведьма, – что дальше?

– Я убийца, – снова просипел, и тело заколотило.

– Да, ко мне не ходят невинные овечки, им нечего дать. – Легко подтвердила ведьма, – Так что, будешь загадывать следующее желание?

– Нет, – в ужасе отшатнулся. Оттянул свитер и увидел на плече знакомое клеймо. Это не сон. Мир качнулся. Всё правда.

– Эй, – ведьма протянула руку, а я как очумелый отскочил от неё и сломя голову бросился бежать. А вслед мне нёсся заразительный хохот.

Продолжение следует

5.

Когда коллеги удалились, навёл мало-мальский порядок. Ломаную мебель вынес на помойку. Пропылесосил. Порошок лучше убирать сухим.

Лаборанты сработали быстро. Но ... посторонних следов не нашли. Только мои и супруги. Но с кем-то ведь Нина боролась. Напавшие были в перчатках? А это значит только одно – похищение спланировано.

– Корней, ко мне, живо, – рявкнул голос шефа в телефон, и ещё минуту его отголоски звенели в ухе. Отключил. С сожалением осмотрел квартиру. Надо на ковёр к начальству.

– Поздравляю с воскрешением. Твою писульку прочитал. – Борис Борисыч был не в духе. Разговор напрягал с самого начала. Хотя я ожидал худшего. Как минимум выговора за то, что уехал никому не доложившись. За частное расследование, за сокрытие информации. Но, не дождался. Казалось, что его гложет что-то изнутри и ему не до меня.

– Спасибо. Я так понимаю, есть новости?

– Да. Нашли тело нефтяника. – Я даже подскочил. Надо так пугать? Я уже подумал про труп Нины. Сердце успело прыгнуть в пятки, а потом вернуться обратно. Перевёл дыхание.

– Где? Дело передали нам?

– Тело обнаружили случайно. В гробу, перед кремацией. Родственники захотели проститься с покойным в последний раз. И были безмерно удивлены, когда увидели там два мертвеца.

– Где это произошло?

– А вот тут начинается самое интересное. Олигарха нашли в Стартинске, – начальник сверлил подозрительным взглядом, словно пытался влезть в мозг.

– Так-так. Стартинск. Значит, и я не просто так там оказался. Столько лет ни одной зацепки, а теперь сразу две, и всё крутится вокруг того города. Есть что-то ещё?

– Да. У магната извлекли мозг. Усыпили с помощью снотворного. Больше повреждений нет. Дело нам не передали. Но я тебя включил в группу расследования. Так что собирайся. Едешь обратно.

– Мозг? Жесть. Но ... но у меня жена пропала. Я не могу.

– Можешь и поедешь. Это приказ. – Борисыч встал, прошёлся по кабинету. Перекатился с носка на пятку. – Корней, я тебе скажу так, муж – первый подозреваемый, всегда. Ты неизвестно где пропадал. Все знают, что отношения между вами в последнее время были не очень. Так что, послушай совета, поезжай, разбирайся с делом, которым интересовался долгое время. Впервые появились реальные улики. Дерзай. Может, тебе и удастся соединить несоединимое.

Я смотрел на шефа, и никак не мог понять, что с ним не так. Всегда уверенный в себе и спокойный, он явно нервничал. Тёмные круги под глазами, множество морщин. Борис Борисыч устало опустился в кресло и склонил голову. Запустил руку в волосы и растрепал их.

«Да ладно, – я выпучил глаза. – Начальство решило волосы отрастить?». Такого я не ожидал. Небольшой хвост был перехвачен резинкой. Ему шло, но сама форма полковника полиции не подразумевала удлинённых волос, хотя уставу не противоречит.

– Свободен, – Борисыч поднял голову и, увидев меня, рявкнул, подкрепляя слова жестом. Сверкнувшие сталью и раздражением глаза взбесили меня окончательно. Что я ему сделал?

Злой, как разъярённый волкодав вернулся в своё убежище. Впервые за двадцать три года службы кабинет не радовал. Большая комната, перегороженная прозрачными стенами, раздражала. Опустил жалюзи. Не помогло. Подёргал ящики стола. На глаза попалась книжка про ведьму. Достало всё.

– Да что б тебя, – плюнул от досады. Ребята не лезли. Понимали, что могу сорваться. – Пойду в спорт зал, спущу пар, – «бросил» коллегам на ходу, и «погнал» переодеваться.

Пока колотил грушу, думал, думал. Удар. Ещё удар. Вколачивал в неё всю злость, всю накопившуюся ярость.

Когда перешёл на беговую дорожку, уже мыслил спокойнее.

«Нужно увольняться», – внезапно понял я. Но почему начальник сказал, что меня подозревают? Да, супруг обычно первый подозреваемый, но меня ведь даже в городе не было. Не поверил? Поэтому мой отчёт он назвал «писулькой». Или тут дело ещё в чём-то? Меня просто-напросто убирают из города. Но почему? Монотонные движения успокоили. Голова прояснилась. Душ помог прийти в себя окончательно. Когда вошёл в кабинет, мыслил уже чётко.

– Кто занимается делом моей жены? – спросил у своего зама.

– Группа Петровича.

– Хорошо, я к нему забегу, а вы держите меня в курсе, если что. Я в командировку. Сколько дел у нас сейчас?

– Три.

– Понятно. Занимайтесь. Коля, ты мне нужен.

– Слушаю, – сотрудник информационного отдела, прикреплённый к нашей оперативной группе, застенчиво улыбнулся.

– Я к тебе зайду после Петровича. Мне нужно составить несколько фотороботов, и к моему отъезду найди на них всё, что сможешь. И, Коля, не распространяйся об этом, пока не дам добро.

Тот только кивнул.

Странное дело. Начинаю подозревать своих. Паранойя. Но ведь никто не знал, куда я поехал. Только Антон мог догадаться, что рвану на место преступления после его звонка. Работал он в отделе по связям с общественностью. Мы редко пересекались. Неужели Антон причастен к пропажам людей? Вряд ли.

В голове рождались версии. Одна бредовей другой. А ноги шли к Петровичу. Он оказался на месте, и я, поздоровавшись, шагнул к столу.

– Присаживайся. – Седой, но ещё крепкий мужчина привстал и уверенно пожал руку.

– Что, не подозреваешь меня? – ехидно усмехнулся.

– Нет. И твой сарказм неуместен.

– Но шеф сказал, что я подозреваемый, поэтому меня отсылают в командировку, – не успокаивался я.

– Не говори ерунды. Кто бы тебе дал уехать, если бы подозревали? Вроде опытный опер, а ведёшься на провокации. Хотя, знаешь, у нас, у всех мозги отключаются, когда дело касается родных, – попытался успокоить меня Петрович.

– Да, ты прав. Извини. Нужны мои показания или что-то ещё?

– Конечно. Когда ты видел жену в последний раз.

Я задумался. Странно, но воспоминания показались размытыми, словно за пеленой дождя.

– Где-то перед Новогодними праздниками. Мы поссорились. Сильно. Она уехала к маме отмечать Новый год и осталась на весь отпуск. Больше мы не созванивались. Характер, что у неё, что у меня упёртый.

В голове пронеслись картинки нашей ругани. Сначала дома, потом на улице. Нина в запале разбила несколько тарелок или кружек. Не помню точно. А вот причина ссоры ускользнула, не давая ухватить себя за кончик мысли.

– Даже с Новым годом друг друга не поздравили? – сощурился Петрович. – Ты же обожаешь Нину. Как только продержался?

– Я же говорю, оба упрямые, – вздёрнул подбородком, а потом тихо выдохнул. Поздно показывать характер.

– Ещё вопрос. Каждому судье ставят в телефон маячок. Типа GPS навигатора. Так вот. Мы сняли маршрут её передвижений перед отпуском. В связи с этим у меня и возник вопрос: что делала Нина в управлении почти каждый вечер?

Сказать, что я был ошарашен, ничего не сказать.

– Я не знал. Ко мне она не заходила. Вернее забегала, но редко.

– Жаль. Я сопоставил выезды твоей группы, и могу подтвердить, что, скорее всего, она посещала другой кабинет.

– И к кому же она приходила? – понимание чего-то нехорошего завозилось на груди ядовитой змеёй.

– Не знаю. Камер на этажах нет. Но я вычислю, – пообещал Петрович. – Мы ведь только начали над этим работать.

– Скажи, а где телефон сейчас?

– Отключился три дня назад. Найти пока не можем. По поводу звонков, я сделал запрос в телефонную компанию. Жду ответ.

– Наверное, она вернулась от тёщи после отпуска. И что-то произошло. Но что? Идиот. Не смог защитить, – понимание своей беспомощности и глупости накрыло. Что мне стоило позвонить, помириться.

– А про телефон …

– Это может означать что угодно, – не выдержал я. – Его украли, например.

– Тут я с тобой согласен. Возможно, что она и сама его отключила, – предположил Петрович.

– Я не думаю, что это Нина. Может, грабители? Иначе она ведь уже бы позвонила. – Я сглотнул, хватаясь за любую безумную мысль, как за соломинку. – А что с работой? Есть там зацепки? Какие-нибудь сложные дела?

– В том-то и дело, что нет. Перед отпуском Нина закончила все разбирательства, а два новых, в которых даже вникнуть не успела, передала коллегам.

– Значит, личное. Как думаешь, месть? Будешь поднимать старые папки?

– Конечно. Ты держись. Будут новости, позвоню.

– Спасибо, Петрович, теперь знаю, что дело супруги в надёжных руках.

– Иди-иди, лови своих убийц и маньяков.

Следующий час я потратил на фотороботы. Коля знал свою работу. А на память я не жаловался. Благо у него отдельный кабинет, и нас никто не беспокоил. Четыре портрета вылезли из принтера и я уставился на старых знакомых.

– Я пошёл, а ты скинь мне всё, что нароешь на телефон. Хотя нет, не нужно. Распечатай, а я забегу перед отъездом, – паранойя дала о себе знать.

Немногословный Коля уже углубился в работу, поэтому мне только кивнул, не отвлекаясь от экрана монитора.

Нужно собираться в командировку. Попрощался с дежурным и вышел на крыльцо. Морозный воздух шибанул в грудь, пробрался под свитер. Поёжившись, запахнул накинутое пальто. Глубоко вздохнул с наслаждением и тут же закашлялся. Снежная пыль колючими иглами расцарапала лицо и горло, остужая горячую голову. Резкий порыв ветра обрушил на плечи целый сугроб. Погода заметно ухудшилась. Перед зданием кружили лёгкие завихрения, заставляя прохожих шарахаться и ускорять шаг. В тепло, домой.

Мои волосы взметнулись и тут же опали, прилизанные тяжестью моментально облепившего снега. Нина любила забираться пальчиками в мою гриву, и поэтому я редко стригся. Неожиданная мысль заставила замереть на месте. Ступая, словно робот, развернулся обратно и подошёл к дежурному.

В маленьком окошке виднелась макушка младшего лейтенанта.

– Слышь, Семён, а вы отмечаете всех приходящих, или кого-то так пропускаете? – поинтересовался я.

– Корней Васильевич, как можно? – укоризненно посмотрел на меня Семён.

– Но я много раз просматривал журнал, и никогда не видел имени жены, – искренне удивился я. – А она ко мне точно приходила.

– Так это, – смутился Семён, – она же не посторонняя, к тому же судья. Мы всех важных персон зашифровали.

Я замер.

– Это как?

– Вот смотрите, – повернул ко мне журнал дежурный. Записано, – Ж. К. Время посещения 19.20. Дата – 26 декабря. Ушла в 23.30.

– А почему Ж? – не понял я. – Она же Нина, логичнее написать Н.

– У нас своя система отметок. Если Ж – жена, если М – муж. А, К. – это Корней. В данном случае – жена Корнея.

– А как вы во всём этом сами разбираетесь? Вдруг Ж – это Жанна? – допытывался я.

– Тогда бы я так и написал, Жанна. Но имена у нас только для посетителей. Так что ошибки нет, ваша супруга приходила сюда, – парень водил пальцем по строкам, листая журнал. Декабрь, ноябрь, август. А у меня перед глазами всё поплыло. Уши заложило, а воздух испарился.

– Спасибо, – еле протиснул звук из горла и вышел на улицу.

Как пьяный спустился по ступенькам. Свернул за угол и согнулся пополам, словно меня ударили под дых. Воздух медленно заполнил лёгкие, и я стал дышать. Звуки постепенно возвращались, только теперь они давили, угнетали, грозясь убить своей мощью. В знак солидарности завыла метель. Закружилась, врезаясь льдинками в лицо. Заползла за шиворот, пробираясь холодными щупальцами до самого позвоночника.

Я не хочу чувствовать сжинающий огонь в венах. Не могу больше терпеть острую боль в груди.

Новый порыв ветра швырнул снежком в лицо, заставляя вновь задержать дыхание. Да! Выстуживай мою душу. Холоди сердце, потому что чувствовать такое невыносимо. Даже в вонючем подвале не было так плохо. Пурга бушевала, превращая меня в снеговика. Но я ничего не видел. Холодная стена, куда я упёрся лбом, не давала упасть.

Ж. К. кабинет 317. Эту надпись я видел в журнале множество раз и раньше не придавал ей значение. Только сейчас осознал, кто скрывается под этими буквами. Она всё время приходила к НЕМУ – моему начальнику, и оставалась в кабинете часа на три. Теперь понятно, чего он волосы стал отращивать.

– Долбаный опер, не заметил, что жена от тебя гуляет, да ещё с кем, – зло врезал кулаком в стылую стену. – Точно пора увольняться. Если в собственном доме не увидел предательства, грош цена такому оперу. Стаж я свой выработал. А ведь половина коллектива знала о том, что происходит за моей спиной. Только сейчас понял эти сочувственные взгляды, которые бросали коллеги. Ладно. Выпрямился. Разберусь с маньяком, найду жену, разведусь и уволюсь.

План мне понравился, и я повернулся, пытаясь понять, куда идти, но ветер чуть не сбил с ног.

«Да что б тебя!», – психанул и ударил носком ботинка по стене. Не удержавшись, поскользнулся и крепко приложился затылком об лёд. Да так, что весь дух вышибло. Кряхтя поднялся, ругая коммунальные службы, на чём свет стоит. Затошнило.

Зато злость прошла. Убить уже никого не хотелось, ну, если только коммунальщиков. Усталость и опустошение разливались по телу. Придерживаясь за стену, поплёлся домой. Хотя какой это теперь дом. Представил Нину в объятиях другого и чертыхнулся. Нет у меня больше крыши над головой. Не смогу. Просто сломаюсь. Душа разрывалась. Одна половинка хотела, чтобы Нина нашлась, а другая не желала видеть предательницу. Я даже в квартиру боюсь зайти. Но надо собрать вещи в командировку. И не только.

В голове всё ещё звенело, когда открывал знакомую дверь.

Прошёлся по квартире. Двадцать пять лет вместе. Это не шутка. Раньше каждая безделушка стояла на своём месте. Радовала. И вдруг я понял, что моих-то вещей и нет в этом доме. Только одежда. Нет совместных фотографий, где мы улыбаемся, нет двуспальной кровати. Мы уже давно спим по разным комнатам, чтобы не мешать друг другу отсыпаться после дежурства. Да и много чего нет того, что есть в нормальных семьях. Даже если они несчастливы, то всё рано вешают семейные фотки в рамках на стены. А у нас даже видимости нет. Мы всегда жили, словно под прикрытием. У меня опасная работа, и у неё не меньше. Даже отпуск проводили врозь. Сколько бы я ни уговаривал Нину съездить на море, она всегда отказывалась. Ездила к маме. А с тёщей я не в ладах.

Рухнул на диван.

А была ли она со мной счастлива? Вечно собранная, спокойная, местами педантичная, она ни разу не призналась мне в любви. Хотя я ей много раз об этом говорил. Я её боготворил, особенно в начале наших отношений. Но что я ей дал? Квартиру? Нет. Она досталась от родителей. Работу? Тоже нет. Она сама училась, поднимаясь по карьерной лестнице. Заботу? Нет. Не удивительно, что она завела интрижку на стороне. Хотя какая это интрижка? Служебный роман. А ведь начальник женат.

Но Нина никогда не жаловалась. Я ей рассказывал о работе, о шуточках коллег, и она снисходительно улыбалась. Ребята называли её Снежной Королевой, но я действительно её любил. Иначе было бы мне так больно?

Не разрешая себе ещё больше погрузиться в тоску, собрал вещи и поспешил к Николаю. О, информации он нарыл много. Тех двоих, что на меня напали, Коля вычислил быстро. Странно, но они оказались работниками охранной фирмы. И кого они охраняли, что меня решили на тот свет отправить? Уж не нефтяного магната ли? А вот на скорую руку составленный фоторобот Горшка и Седого дал неожиданные результаты. Седой – владелец сети автозаправок.

Да как так? Миллионер сидит в подвале и руководит бомжами? Как-то странно. Прячется от кого-то? Да, это вернее. А Горшок оказался интеллигентом, в прошлом доктор наук. Преподавал в известном институте философию и астрологию.

Нда, и что мне теперь с этими данными делать? До отправления оставалось несколько часов, и я зашёл в парикмахерскую.

– На лысо, – скомандовал мастеру, когда уселся в кресло.

– Уверены? – уточнила она, но, видя мой настрой, взяла машинку в руки. Через пятнадцать минут я уже поглаживал лысину и ёжился от холода. Шапки не носил, а капюшон не спасал. Ну и ладно. Утихомирил хоть немного свой внутренний надрыв. Больше не во что будет зарываться ЕЁ пальчикам.

6.

В дороге можно было выспаться, но сон не шёл. Взялся читать «Портал». Неожиданно для себя увлёкся. Там ведьма вечно попадала в жуткие ситуации. Сильная, добрая, её все пытались использовать. Запирали в подвале, предлагали роскошные условия, но ведьма всегда выбирала свободу. Имея необычный дар – открывать порталы, ей удавалось сбегать от пленителей. Ещё узнал, что ведьмы черпают силы из природы и редко связываются с тёмными сущностями. Как правило, несчастны в любви, потому что видят в людях только хорошее. А многим нужна лишь их мощь.

Начитавшись такой литературы, стал думать о своём деле. Информация из книги сильно противоречила мыслям, бродившим в голове. Было ещё что-то, что не давало покоя, будто я забыл слишком важное. Но оно никак не могло прорваться на поверхность.

Город встретил не ласково. Метель хоть и улеглась, но ветер до сих пор норовил сбить с ног.

– Приветствую, давно не виделись, – усмехнулся старый знакомый криминалист, постоянно отряхиваясь от снега.

– Да уж, не ожидал, что так быстро придётся вернуться. Все пути ведут в Стартинск.

– Ага, – улыбнулся Михаил, – сразу в морг или отдохнёшь с дороги?

– Не, давай в морг. Очень уж хочется увидеть убитого.

В машине мы не разговаривали, будет ещё время. Я и сам не понимал, зачем туда еду, но откуда-то знал, что мне нужно.

Здание морга оказалось одноэтажным и удивительно светлым. Я бы принял его за местную администрацию. Чувствовалось, что оно старинное. Брусковый кирпич, своеобразная затирка, вертикально установленный камень над арочными окнами. Неужели другого применения для столь прекрасного памятника архитектуры не нашлось? Покачал головой в недоумении.

Поднявшись по трём ступенькам, мы вошли в небольшую приёмную, где нас уже ждал невысокий кругленький лаборант.

– Пойдёмте, – суетливо пригласил он нас жестом. – Работы много. В эту сильную пургу народу замёрзло ужас сколько. Передёрнул плечами. Никогда не хотел так умереть. Лучше от пули.

Следующее помещение окатило холодом. По ногам незримо прошёлся ветерок, а изо рта вырвался пар. Но так ведь не должно быть. Навидался я за свою жизнь таких помещений. Криминалист ничего не сказал, ну и я не стал. Мало ли. Хотя руки засунул в карманы пальто. Б-р-р-р.

Окинул взглядом пространство. Современные металлические столы для вскрытия с мойками, каталки. Всё стерильно. Удивили размеры. Огромная комната, с высокими сводами. Стены и потолок покрыты кафельной плиткой. От её белизны аж зубы свело. Пришлось немного прищуриться. Неужели нельзя было выбрать более спокойный цвет? Да и света оказалось слишком. Накатило ощущение, что я попал в ледяное царство, где можно ослепнуть.

– Проходите, – посеменил к шкафчикам лаборант, – доктор сейчас подойдёт.

Я поморщился. В гулкой тишине звук его шаркающих тапочек резанул слух.

Во всю стену оказались вмонтированы холодильники для хранения трупов. Много дверей. Зачем небольшому городу такое обилие камер? Даже в нашем, и то контейнеров гораздо меньше. Но поразмыслить об этом не успел, потому что появилась доктор. Она впорхнула, как снежинка. Лёгкая и свежая. В белоснежном халате она словно королева этого царства одарила нас монаршим вниманием. Я даже ощутил вкус морожено во рту. Зажмурился, чтобы убрать сие видение, но оно не исчезло.

Лаборант, повинуясь кивку королевы, вытащил для нас контейнер с телом.

– Нашли что-нибудь необычное? – полюбопытствовал я, внимательно разглядывая мужчину. Мне он показался смутно знаком. Но откуда? Телевизор? На ключице выделялась родинка. И я точно видел её раньше. Потряс головой. Бред же.

– Не знаю, это ли вам нужно, но на его руке есть небольшая татуировка. Женщина повернула мне запястье, и я замер.

Да! Да! Я знал. Вот оно! – Ликовал мысленно, внешне стараясь себя не выдать.

– Я сфоткаю. Возможно, это совершенно не имеет отношения к делу, но на всякий случай ....

Криминалист внимательно смотрел на меня, пытаясь, что-то понять. Ах да, он тоже видел эту монету.

– Скажите, в документах написано, что у него изъяли мозг. Это сделал профессионал?

– О, нет! Такого кощунственного обращения с телом я давно не видела, – пропело это чудное создание, любовно поглядывая на труп. – Оперировал дилетант, ни разу не державший в руках скальпель.

– Ещё что-то? – уточнил я, начиная замерзать. Совсем не понимаю, как можно любить работу патологоанатома.

– Вот место укола, – она указала на плечо. Знакомое такое место. – Больше ничего не могу сказать, кроме того, что на момент смерти человек был здоров.

– Спасибо, мы пойдём, – выйдя в блаженное тепло приёмной, увидел кофейный аппарат и рванул к нему. Обжигающий первый глоток, даже не почувствовал.

– Что думаешь? – Михаил наливал себе чай и пытливо поглядывал на моё лицо.

– Однозначно - это ритуал!

– Объяснишь?

– Да, только согреюсь. Может, к тебе в отдел поедем? Что-то мне не хочется в управление.

– Давай, только надо перекус взять, ребята просили.

Мы заехали в «Бистро», набрали пакетиков с едой и помчались в дежурку.

Коллеги встретили меня, как родного, поприветствовав сильными ударами по плечу. Они сгрудились возле стола и до нашего прихода что-то бурно обсуждали. Миша раздал всем по пакету с обедом, чем вызвал громкие возгласы одобрения.

– Что интересное разглядываете? – с любопытством спросил у парней, что с азартом листали глянцевый журнал.

– Да вот, рассматриваем ТОП-10 первых красавиц столицы.

– Вам что, больше делать нече ... – слова застряли в горле, а холодок пробежался по позвоночнику, когда увидел Марию. – Хотя погодите, дайте посмотреть поближе.

Громкий смех, раздавшийся вокруг, меня совершенно не смутил. Я выхватил журнал и принялся внимательно разглядывать модную певицу.

– Ребята, а у вас есть лупа?

Грянувший следом ржач чуть не обрушил своды потолков. Я с недоумением поднял глаза на мужиков, что от смеха утирали слёзы.

– Что, и тебя эта цыпочка зацепила, на, – протянул мне лупу криминалист, а я только сейчас понял, чего они ржут и как двусмысленно выглядит ситуация.

Весело улыбнувшись, решил поддержать шутку.

– Пойду, уединюсь с девушкой в комнате. Ребята понимающе хмыкнули, а я с нетерпением понёсся в кабинет Мишки. Тот последовал за мной.

Мария Швецова – новомодная певица с необычным голосом, совсем недавно появившаяся на сцене. Я лихорадочно разглядывал девушку, что стояла в полуобороте спиной к фотографу. Знакомые голубые глаза призывно смотрели в кадр. Откуда я её знаю? Видел по телику? Длинные, каштановые волосы водопадом спускались к пояснице. Девушка стояла в одних трусиках, руками обхватив себя за плечи. И вот там, под тонкими, изящными пальчиками, я увидел то, что меня и привлекло во всём её образе. Небольшая татуировка. Крошечная, с ноготок, но с до боли знакомыми символами.

Я навёл лупу и внимательно рассмотрел то, что выглядывало из-под розовых ноготков.

Да. Сомнений нет. Это они, те самые символы, что и на монете. Недаром эта девушка чем-то привлекала меня.

– Смотри, – протянул лупу криминалисту.

Тот внимательно разглядел тату и крякнул. Я выложил на стол монету, телефон с фото руки покойника и журнал.

– Понимаешь? Эти татуировки – руны с разных сторон монеты. Одна – жертва, – другая – заказчик. У живого, в данном случае у Маши – тату с одной стороны, у трупа – с другой. Монета – что-то типа договора, – я в нетерпении приглаживал лысину, и никак не мог остановиться.

– Между кем и кем?

– Я не знаю, но есть предположение. Когда я ехал в поезде в Глебовск, то разговорился с пареньком. Он мне рассказал, что раньше ведьмы ковена создавали свои монеты. Они были разные, но именно такие, с похожими рунами, назывались монетами желания. Ведьмы вызывали духа, привязывали к ковену, питали его жертвами, а он исполнял желания.

–Ты понимаешь, что несёшь полную чушь: ведьмы, духи, желания, – спокойно проговорил Миша, а меня словно холодной водой облили.

Я остановил забег мыслей и разочарованно посмотрел на криминалиста. А ведь именно он мне книжку фэнтези подсунул. Я так надеялся найти единомышленника. Теперь остро понял обиду того парня. О, кстати, надо отдать и книгу и рубашку.

– Татуировки – это всего лишь рисунки, мало ли кто какие наносит на тело. Некоторые и сатанинские знаки и свастику малюют, но это не значит, что они убийцы или жертвы.

– Тут ты прав, – холодно ответил я. Собрал вещи со стола. Встал.

– Обиделся, что ли? Так в споре рождается истина.

– Нет. Просто не вижу смысла обсуждать дело с тем, кто мыслит узко. И тот факт, что татуировки идентичны рунам с монеты, ты не будешь оспаривать?

Положил книжку с рубашкой на стол. Не люблю оставаться должным.

– Не провожай, доберусь сам.

Проглотил похабные шуточки от ребят, помахал на прощание рукой и вышел на мороз. Как объяснить всем, что чувствую, именно в этом деле всё завязано на мистике. Неужели никто не понял, что это не татуировки, а как бы клеймо. И появляется оно после ритуала. Но кто может проводить такие обряды? Как-то же заказчики выходят на исполнителя. Парень в поезде говорил, что молва о таких знатоках должна бежать впереди них. Надо пообщаться с местными, может, кто что и слышал о ведьме, исполняющей желания.

Прикинув в уме всех знакомых стартинцев, остановился на Лёне Горшкове. Профессор, астролог. Наверняка он спокойно отнесётся к моему вопросу.

Сказано, сделано.

– Лёня, привет, – я поджидал старого знакомого возле мини-рынка, на котором они обычно побирались.

– Привет, коль не шутишь, – Горшок притормозил, удивлённо меня разглядывая. – Тебя не узнать. Приоделся. Особенно причёска нравится. – Хмыкнул. – Память вернулась, что ли?

– Да.

– Тогда что ты тут делаешь?

– Помочь хочу хорошему человеку.

Лёня недоверчиво присвистнул сквозь выбитые зубы.

– И что ты можешь?

– Поговорим где-нибудь в другом месте. Не хочу встречаться с Седым.

– Это правильно, только меня никуда не пустят в таком виде, сам знаешь, – Лёня придирчиво осмотрел меня и себя, а потом смачно сплюнул. В его сумке что-то звякнуло.

– Вы по-прежнему в подвале ночуете или куда переехали?

– Ха. Всё там же. Только счёт за отопление повысили. Но деваться некуда.

– Да? А вы им выставите счёт за дворника и вывоз мусора, – прикололся я.

– Ладно, шутник, чего хочешь?

– Поговорить. Дело серьёзное. Может, знаешь квартиру, что по часам сдаётся? Я сниму, а ты ко мне поднимешься. Помоешься, покушаешь.

– Ладно, – почесал под шапкой Лёня, – провожу до хозяйки.

Через два часа мы уже сидели за кухонным столом и пили чай. Лёня, разомлевший после ванной, пребывал в прекрасном настроении.

– А ты уезжал куда или в городе ныкался?

– В Глебовск ездил, домой. Да вот пришлось вернуться. У меня жена пропала, – неожиданно поделился с Лёней своими переживаниями.

– Реально пропала или ушла? – недоверчиво глянул Лёня.

– Пропала. Вся квартира перевёрнута вверх дном. Сопротивлялась. Только уже четверо суток прошло, а о ней ни слуху ни духу.

– Думаешь она в нашем городе? Но почему?

– Сам не знаю. Вообще-то меня сюда сослали в командировку, но иногда мне кажется, что всё происходящее со мной, это звенья одной цепи. И ваш город, он как-то связан.

– Точно, ты же память терял. Что тогда с тобой случилось?

– Всё просто. Оказался в ненужное время в ненужном месте. Я следователь особо важных дел. Был на задании. Попал в засаду. Мне вкололи сильное психотропное вещество, погрузили в машину. Очнулся уже здесь, в городе. Смутно помню, как именно выбрался. То ли остановились на перекрёстке, то ли на заправке. Никто не ожидал, что смогу убежать. Потом ввязался в драку, даже не понимая с кем, и оказался у вас.

– Ты нам тогда сильно помог, а с женой что? Кто она?

– Нина. Работает судьёй. Красива-а-я, – тоскливо протянул я.

– Чего так трагично? Может, ещё найдётся, – неуверенно поддержал Лёня.

Я скептически на него посмотрел, а у самого защемило в груди. За столько лет работы опером вера в чудо давно не посещала. А внутри всё сильнее давило, ворочалось, будто душа тосковала.

– А как вы познакомились? – неожиданно спросил Лёня, вгоняя меня в ступор.

– Понимаешь, я кое-что узнал перед отъездом про жену, поэтому не сильно хочу вспоминать.

– Ясно, но всё же. Мне интересно. Вы встретились на работе или ещё до неё?

Вот же приставучий. И не отстанет ведь. Окунулся в воспоминание.

– Это был летний день. Солнце жарило. Я уже работал в оперативной группе стажёром. И вот однажды выехали мы на место преступления. Ограбление квартиры. В основном там работали криминалисты. А меня послали поквартирный обход делать. И вот звоню я в очередной звонок, а дверь мне открывает неимоверная красавица и с ходу задаёт вопрос: «О, молодой человек, вы принц?». Если честно, то я тогда просто офигел. «Нет», – говорю ей. Она улыбается и приглашает пройти в квартиру. «Это хорошо, а то я не умею прогибаться под царственную особу. А мне срочно нужен муж. Женитесь на мне!»

Лёня пофыркивал в кулак, стараясь сдерживаться.

– Ну а ты что?

– Ну, я взял и согласился. Потом, конечно, ухаживал. Приглашал на свидания, и цветы дарил, но заявление мы подали уже на следующий день.

– Ну а ты выяснил, зачем ей так срочно муж понадобился? – вовсю открыто хохотал Лёня.

– Да. Подруга приревновала её к парню. И Нина пыталась отбиться. Сказала, что ей не нужен чужой, у неё свой есть. Да, не принц, но жених имеется. Вот и пришлось свататься за первого встречного.

– Ой не могу. Никогда такого не слышал, – еле успокоился Лёня. – Чувствуется характер у твоей супруги. Бог даст, может, и выкарабкается, раз такая боевая.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Только не смейся. Не слышал ли ты о ведьме, исполняющей желания?

Пауза, во время которой Лёня пристально меня разглядывал, чуть не заставила задохнуться. Так сильно ждал ответа, что и не заметил, как перестал дышать.

– Конечно. Я так понимаю, про жену узнать хочешь? Думаю, твоё желание достойно ответа ведьмы. Некоторым не по нраву, как она желание исполняет, – Лёня хмыкнул.– Так что, если не боишься, поехали.

– Слышал, – наконец произнёс Лёня, а я вытолкнул со свистом воздух. – Я работал в институте с молодёжью. Проходили фольклёр. А эти эльфы, орки, гномы, ведьмы сейчас очень в моде. Ребята задавали вопросы, на которые я не знал ответов, и решил изучить эту сторону жизни подробнее. Как ты понимаешь, сказочных героев в нашем мире нет, а вот про ведьм написано много книг. Нашёл все интересные сайты про современных колдуний, изучил и решил познакомиться с одной из них.

Я снова затаил дыхание.

– Нашёл? Она живёт тут, в городе?

– Не-е, ведьмы любят природу. Километрах в ста отсюда здравствует Елизавета. В лесу, на хуторе. Дорога наезжена. Люди валом валят, но доходят не все. По каким критериям она пропускает, не знаю, но иногда встречаются те, кто не может к дому ведьмы попасть. Их водит по округе.

– Ничего себе. Колдовство? Познакомишь? – на такую удачу даже не рассчитывал.

Не ожидая такого быстрого развития событий, заулыбался. Неужели я, наконец, выйду напрямую на убийцу? Почему-то сомнений в том, что ведьма причастна, не было. Только как её поймать на горячем?

Продолжение следует

Часть четвертая.

Довольно сложно найти черную кошку в тёмной комнате, особенно, если её там нет. Люди часто пытаются найти потайной смысл своей жизни. Поиск себя, несомненно, важная вещь для каждого человека, но как найти баланс? Иногда, пуская на поиск все силы, человек упускает саму жизнь, она проходит мимо него, все житейские радости не представляют для него никакой ценности, это, в общем-то не жизнь, а ожидание её, надежда на то, что вот-вот, еще чуть-чуть и жизнь наполнится красками. Ищите, обязательно ищите себя, но прошу вас, чтобы этот поиск не стал вечным затмением радостей бытия.

Олег вошел в свой кабинет, устало сел на стул, попытался закурить. С первого раза не получилось - пытался подкурить фильтр. Так бывает, когда не спишь несколько суток. Он только вернулся из леса. Поиск детей непрерывно продолжался 48 часов. Казалось, был прочёсан каждый метр чёртового леса, были опрошены все жильцы соседних домов, да и что опрашивать? Все жители так или иначе знали друг-друга, если не лично, то через общих знакомых и стоит отметить, никто не остался равнодушным, многие объединялись в добровольные поисковые отряды, но результатов пока не было. Резко вошел сержант:
- Олег, из области направили водолазов, к утру будут прочёсывать реку.
Следователь кивнул головой в ответ. Его сильно смущали неизвестные переменные в этом уравнении. Дети пропадали и раньше. Они могли заблудиться, могли, не спросив,
уйти в гости к друзьям. Но, чтобы мальчики добровольно, а может и не добровольно, ушли с незнакомым мужчиной? Олег в это не верил. Он сам много раз рассказывал ребятам как нужно себя вести с незнакомцами, они никогда бы не открыли дверь чужому человеку. Потом еще эта странная записка, дети вряд ли бы стали старательно выводить буквы, если бы на них давали и угрожали. Следователь еще раз прочитал записку: "Папа совсем не умер, он живой!". Как это, чёрт возьми, понимать, Олег лично был на опознании, не могло быть никаких сомнений, это был Николай. Голова шла кругом, вторые сутки без сна не способствовали повышению мозговой активности. Следователь вышел из участка и отправился в сторону дома.

Дверь в квартиру Ольги была открыта, Олег вошел и обнаружил хозяйку на кухне. Она сидела спиной к проходу и смотрела в осколок зеркала. Женщина выглядела ужасно, она тоже ни на секунду не засыпала со времени пропажи. Красные, от миллиона пролитых слёз, как раскаленный металл, глаза. Лицо опухшее, но в то же время эмоционально высушенное. Она больше не могла плакать. Следователю не хотелось тревожить её расспросами, ему было очень жаль Ольгу, ни одна мать на свете не должна испытывать такое, ни один человек не должен столько страдать. Олег подбирал слова, как, если в этой ситуации вообще такое возможно, задавать матери вопросы о пропаже её детей и при этом не вызвать у неё истерики.
- Знаешь, это ведь я во всём виновата. - неожиданно спокойным голосом сказала Ольга, - и в том, что она забрала Колю, и в том, что она забрала Димку с Игорем, я ведь дура сама согласилась.
"Бедная женщина, от пережитого горя, да еще от сильнейших успокоительных, винит во всех бедах себя" - подумал следователь, и уже было собирался объяснить женщине, что это вовсе не так, успокоить её, сказать, что нельзя опускать руки и отчаиваться, но Ольга повернулась к Олегу и протянула ему осколок зеркала:
- Вот, всё что осталось от моей семьи, ты подумаешь, что я сошла с ума от горя, но в это отражении другая женщина говорит мне убить себя. -Ольга истерически рассмеялась.
- Оля, тебе нужно поспать и ...
- Нет! Олег, ты должен мне поверить, я должна убить себя, чтобы спасти своих детей, почему ты мне не веришь? - закричала Ольга, голосом полным отчаяния и заплакала. Без слёз, просто тихонько всхлипывая, наверное человек не способен вырабатывать столько слёз в такое короткое время. "Тут нужна помощь врача, не хватало ещё, чтобы она с собой что-нибудь сделала" - подумал Олег и глазами начал искать телефон. Ольга схватила его за руку:
- Олег! Ты должен меня выслушать! Я не сумасшедшая! - следователь сел рядом с женщиной, думая: "Сейчас лучше сделать так, как она просит, нужно попытаться успокоить её, а затем вызвать врача". Следователь сел и начал внимательно слушать женщину. Ольга рассказала. Рассказала всё, что помнила: про то как ходила к бабке, про то как видела, что лицо ведьмы менялось на глазах из приветливой старушки в демонскую тварь, про то как видела козьи копыта вместо ног, про то как муж бросил пить, как Николай разговаривал ночью с этим самым осколком перед тем как умереть, про то как женщина в этом осколке велит её убить себя, чтобы спасти детей.
- Но ты ведь отнесла ей волосы только Коли, как же она могла забрать детей? И как она может убить тебя если у неё нет твоих волос? - Олег, конечно, не верил в подобную мистическую версию, но чтобы успокоить женщину, решил задать пару уточняющих вопросов.
- Олег, ну как ты не поймёшь, эта ведьма...может демон, я не знаю точно, но это ведь зло, я не понимала этого. Я просто хотела счастья для своей семьи. - устало, будто из последних сил, говорила Ольга.
- Оль, чтобы там не было, мы со всем справимся, мы обязательно найдем мальчишек и всё будет замечательно, вместе сходим на пикник, запечем картошку в костре, но тебе надо немного отдохнуть. С рассветом мы снова отправимся на поиски и... - Олег не успел закончить мысль, женщина уснула прямо за столом. Следователь, аккуратно подхватив женщину, помог ей добраться до кровати, сам вернулся на кухню. Закурил. На столе лежал злополучный осколок зеркала, Олег решил, что Ольге лучше избежать разговоров с загадочной женщиной желающей ей смерти, и положил осколок во внутренний карман куртки. Следователю не давал покоя рассказ женщины, пусть Олег и не верил в тёмные силы, он четко понимал - нельзя оставлять Ольгу без присмотра. Такая беспечность может стоить ей жизни. Он подошел к телефону, набрал номер участка:
- Хромовников. Необходимо прислать кого-нибудь, у женщины суицидальные мысли, нужен присмотр и врач.
- Олег, ну ты же сам знаешь, все наши либо спят после поисков, либо сейчас прочесывают местность, врача сможем утром.
- Найди номер и позвони кому-нибудь со школы, может кто-то согласиться прийти присмотреть, я буду ждать здесь.
- Хорошо, попробуй поспать немного, с утра встречать водолазов.
- Конечно. - Олег повесил трубку.
Ни прошло и часа, в квартиру вошла Серафима Петровна. Следователь наказал не отходить ей ни на шаг из квартиры, внимательно следить за Ольгой. Серафима Петровна была человеком правильного, советского воспитания, на неё можно было положиться. Она приложила руку к голове, отдавая воинское приветствие и коротко ответила:
- Есть следить и никуда не отходить.
Олег кивнул и слегка улыбнулся, впервые за несколько дней.

Следователя разбудил звонок телефона. Он не вставая с кровати снял трубку:
- Хромовников.
- Прибыли водолазы из области.
- Скоро буду. - Олег повесил трубку.
Взглянул на часы, 6:20 утра. Олег быстро собрался и почти бегом отправился в участок. Дежурный коротко поприветствовал следователя, отрапортовал какие сектора уже были осмотрены, в каких еще ведутся поиски. Вместе с водолазами следователь на служебном уазике поехал к реке. По пути в лес встречались группы поисковиков, кто-то шел в лес, кто-то в город, Олег старался со всеми поговорить и узнать результаты. Их пока не было. Приехав к реке, водолазы разбили зону поиска на сектора, и начали погружаться на поиски. Олег сел у берега. Закурил. Вспомнил как учил тут ребят правильно подсекать рыбу. Резко накатила тревога, мысли роем диких пчёл загудели в его голове: "Как смотреть Ольге в глаза если не найдем мальчиков? А если их найдут водолазы? Как ему самому жить дальше зная, что он не смог спасти двух замечательных пацанов? Нет. Плана Б нет, и быть не может. Я обязательно найду их, живыми и невредимыми, у меня нет права на ошибку". Следователь пытался сам себя приободрить, но вдруг услышал знакомый детский голос, но очень неразборчиво, он шел откуда-то из леса и его сильно заглушал звук воды. Олег вскочил, вслушиваясь в каждый звук он пытался разобрать направление. "Может показалось" - пытался успокоиться следователь, но тут же услышал, практически четко:
- Пап, мы хотим к маме, отпусти нас домой. - Проговорил жалобно детский голос, очень похожий на Игоря.
Ни секунды не раздумывая Олег бросился в лес в направлении звука, ему казалось говорили совсем рядом. Он бежал так быстро как только мог, ветки царапали ему лицо, деревья как , как будто на зло, росли прямо на его пути. Пробежав метров двести, следователь остановился, и прислушался, было тяжело, уже не река, собственный пульс барабанной установкой бил в его голове.
- Папа, мама расстроиться, что нас долго нет. - совсем близко, немного левее послышался голос второго мальчика - Димы.
Еще один рывок, следователь бежал через кусты и заросли, не смотря под ноги, пару раз чуть не упал, но Олег не обращал на это внимание, он был почти у цели, так близко и далеко одновременно. Снова остановился, прислушался.
- Папа мы хотим кушать! - голос был совсем близко, казалось на соседней поляне. Олег немедленно рванул в этом направлении, сквозь деревья он увидел силуэты на поляне, без сомнений это были двое детей и взрослый, ускорился еще больше. В глазах резко потемнело.

Звон в ушах, сильная боль в затылке. Очнувшись следователь оказался в полной темноте. Попытался ощупать затылок, но руки его не слушались. Попытался еще раз - безрезультатно. "Не время мне тут лежать" - подумал Олег, и направил все свои силы, всю свою волю в непослушные конечности. Едва дёрнулся палец. "Не парализован, уже хорошо теперь.."
- Не старайся, пока я не скажу ты и с места не сдвинешься - откуда то из темноты, прозвучал голос.
- Кто здесь? Я лейтенант милиции Олег Хромовников, помогите мне встать, мне нужна помощь. - сказал Олег, вглядываясь в темноту.
- Тебе никто не поможет. Отступись, я заберу их всех. Ты уже опоздал. - прозвучало из темноты.
Олег вслушивался в голос, он был ему не знаком, этот голос наверняка принадлежал старой женщине, но было слишком темно, чтобы разглядеть её.
- О чем вы говорите? Кто вы такая? Вы знаете где находятся пропавшие дети? - Олег пытался выяснить как можно больше информации.
- Ты знаешь кто я, я хозяйка этих мест. Дети у меня. Коля у меня. Ольга тоже очень скоро будет у меня. - голос звучал уверенно, в каждом слове ощущалась надменность.
- Значит так, хозяйка, мой тебе совет, немедленно отпусти детей, уйти тебе не удастся, за похищение тебе светит вышка, одумайся, отпусти детей и возможно тебе скостят до пожизненного. - Олег попытался договориться с неизвестным собеседником, он старался говорить максимально убедительно:
- Мои люди прочесывают лес, ты окружена, не делай глупостей. - Олег перешел в наступление.
- Что же ты замолчала, хозяйка? - ответа не последовало. Олег почувствовал удар ладонью по лицу. Еще один.
- Живой! Только сильно головой приложился! - прокричал кто-то.
Олег открыл глаза и увидел яркий свет, который мешал глазам сфокусироваться. Ему в лицо светили фонариком.
- Свет! - Олег прикрыл глаза рукой.
- Извините товарищ следователь - произнес мужчина, это был один из участников поисковых отрядов. Олег медленно, с помощью мужчины попытался подняться. Потрогав затылок, он ощутил запекшуюся кровь. Подходили люди, среди гражданских был и сержант, он подошел к следователю:
- Слава Богу нашли, представляешь, водолазы всплывают, а тебя нет, вот дела, говорят: "Приехали искать детей, а пропал следователь" - сказал сержант, он выглядел веселым, и не скрывал радости от того, что его товарищ нашелся также неожиданно, как и пропал.
- Долго я тут пролежал? Какой результат у водолазов? Как поиски? - Олега волновали только дети.
- Как только водолазы приехали в участок мы все сразу начали искать тебя... - замялся сержант, - Решили все силы на поиски тебя пустить, ты же только 12 часов как пропал, легче же найти... - сержант не успел договорить, Олег двинулся в сторону толпы людей с фонариками, среди них он увидел Серафиму Петровну, он не понимал, что она тут делает, он же дал четкую команду - следить за Ольгой.
- Ой Олежка слава Богу нашелся, мы так переживали, сначала детки потом.. - следователь грубо прервал женщину:
- Серафима Петровна, вы где должны сейчас быть?
Женщина опешила, не ожидая такой грубости, она даже рассердилась:
- Олег, вы почему на меня кричите, я как узнала сразу пошла на ваши поиски, а вы кричите на меня, нет ну вы послушайте. - женщина уже начала обращаться к окружающим, поведение Олега вызывало в ней истинное не понимание.
- Серафима Петровна, вы мне вчера вечером пообещали следить за Ольгой, вы что оставили её одну?
- Олег, вы наверное очень сильно ударились головой, вчера вечером я была дома. - с еще большим непониманием произнесла женщина. У Олега по спине пробежали мурашки.
Следователь рванул к служебной машине. Сержант что-то кричал ему в след, но Олег не слышал ничего кроме рёва двигателя, уазик сорвался с места. "Только бы не опоздать, только бы не опоздать" - думал следователь. Он боялся, что, то, что он видел, находясь без сознания, не было игрой его воображения. Ситуация с Серафимой Петровной еще больше сгустила краски, следователь не мог найти происходящему рационального объяснения, он мог бы сделать это попозже, но сейчас важно только одно - спасти Ольгу. Он ощупал внутренний карман куртки - пусто! "Да что за чертовщина твориться?" - следователь выругался вслух. Слова ведьмы, о том, что " Ольга тоже скоро будет у неё" громом прозвучали в его голове.
" Ну ничего, совсем чуть-чуть осталось" - приободрил Олег сам себя.
Вот он, последний поворот лесной дороги, вот уже виднеется пятиэтажка. Машина с визгом вошла в поворот у въезда во двор. Олег резко ударил по тормозам. "Только не это" - обреченно, будто идя на плаху, произнёс следователь.
Возле подъезда стояла машина скорой помощи. Олег медленно, на ватных ногах, подходил к подъезду, прямо возле ступенек, лежал человек. Точнее тело человека, накрытое белой простыней. Из под простыни виднелись, темные как ночь, женские волосы.

Конец четвертой части.


P.S. Спасибо всем, кто читает, подписывается и оставляет комментарии. Не кидайтесь камнями из-за ошибок в орфографии и пунктуации, стараюсь работать над этим вопросом, само собой, здоровая критика, приветствуется.

Предыстория: Шкура. Часть 5

Отвратительный сон. Все было на своих местах. Все, кроме человека на той стороне. Он был другим, был мной. Настала моя очередь копировать движения. Мы шли навстречу друг другу. Два идеально совпадающих силуэта. Странное ощущение, словно я смотрел фильм через экраны своих глаз. Неимоверных усилий стоило выговорить слово:

- кто?

Меня будто и не существовало вовсе. Бесплотный образ, который смог собрать материальную оболочку только для того, чтобы прошептать вопрос. Двойник не ответил, лишь беззаботно поднял руку. Я повторил за ним. Взмахи ногой, повороты головой - мое тело следовало его воле. Он наблюдал, любовался. Улыбка красовалась на его... моем лице. Тело отвечало абсолютно любой команде, превращая меня в безвольное отражение, запертое в зеркале. Такая беспомощность в собственном сне ужасала. Отчаяние начало поглощать ослабший разум. В момент, когда темные воды страха заполонили нутро, я услышал крики. Среди множества голосов узнавались сестра, родители, друзья. Они страдали, ненавидели, смеялись, рыдали. Гул голосов обращался белым шумом, еще сильнее выделяя моих родных. Хор. Ярость потери наполнила ясностью сознание и испарила трясину, что совсем недавно затягивала меня. Контроль над телом вернулся. Между человеком и мной началась борьба за власть. Мы поочередно сменяли роли куклы и кукловода. Ломали друг друга, словно дети ненавистные им игрушки. Это продолжалось пока несуществующие нити не истончились и порвались, расцепив нас. Казалось, двойник был удивлен таким исходом. Недоумение на его лице сменилось злой ухмылкой. Он ринулся в мою сторону, взгляд, переполненный хищным намерением, сверкал в полумраке. Мне удалось только чудом сдержать смех, когда двойник с разбегу врезался в невидимую преграду. Человек на той стороне ощупывал препятствие, беззвучно ругаясь. Я разглядывал силуэт, что преследовал меня с того рокового дня, в моих собственных снах.

- кто ты? - спросил я, в надежде наконец-то получить ответ.

Двойник одарил меня недовольным, обиженным, взглядом. Какая честь! Все его самодовольство испарилось. Он ходил кругами, изображая глубокие раздумья. Это продолжалось какое-то время, пока яркий свет не начал разъедать комнату. Близилось пробуждение.

- в следующий раз, ты мне все расскажешь!

Бросил я угрозу напоследок. Ответом стал жест преисполненный брезгливости - двойник отмахнулся от меня рукой, словно я был надоедливой мухой. Алекина сидела рядом, тыкая мне в висок ручкой:

- тебе знакомо чувство дежавю?

И правда, мы вновь в больничной палате. На этот раз в комплексе организации.

- напоминает о нашем первом свидании.

Куратор легонько треснул меня журналом по лбу.

- как ты?

Торс перебинтован, руки в гипсе, грудь дико болела. Правая нога, которая служила опорой во время ускорений, неприятно ныла.

- голова болит, в остальном сойдёт. Что с Йоршком, монстрами?

- после вашей с Газом прогулки на место подъехали коллеги из пятого отряда. Они забрали всех кого нашли, а заодно все, что представляло интерес. Мы же можем плевать потолок и отдыхать.

- что ещё за пятый?

- военизированное крыло организации. Лучшее оружие, технологии. Победители конкурса "самое раздутое самомнение". Самовлюблённые козлы, хуже которых не найти! - Алекина повысила тон, они ей действительно очень не нравились.

- значит, на этом все?

- ага. Ты хорошо справился. Я рада. - она глянула на часы, - о, пора бежать, поправляйся!

До более-менее рабочего состояния меня довели всего за день. Руки побаливали, но пальцы уже свободно шевелились. Переломов словно и не было. После выписки, я даже не успел уйти из больничного крыла, как Алекина, без подробностей, перехватила меня и повела в актовый зал. В него мы зашли со стороны сцены. Так я оказался в халате и тапочках перед толпой народа. Повсюду висели шарики и плакаты: "с первым удачным делом!". Краем глаза я заметил плохо спрятанную сетчатую доску с именами. Они и в правду делали ставки. Алекина вручила микрофон. Какое неловкое чувство, сцена казалась чем-то лишним. С другой стороны я ещё чувствовал себя уставшим и был взбешён отсутствием нормального общения в комплексе. Необходимо задать тон, для нашего настоящего знакомства и будущей совместной работы.

- для начала, всем спасибо, что пришли поздравить меня.

Тихое "ура" вернулось из зала. Отлично. Я указал на доску.

- а теперь, идите нахер и давайте праздновать выгоревшую ставку!

Громкое одобрение победителей вперемешку с грустными смешками проигравших заполнило помещение. Пожалуй, теперь можно и расслабиться. Я спустился к людям, взял бокал. Коллеги поздравляли, болтали, хвалили. Сегодня я был звездой. Маленькой, блеклой, но звездой. Из головы на время вылетели мысли о голосах, снах и тварях. Алекина быстренько затерялась в толпе. Газ сидел в углу, уныло покуривая сигарету, пока Эсма трясла его за руку. Надо будет расспросить болтушку о своем напарнике. Все выглядели счастливыми, беззаботными. Картина умиляла. Пожалуй, впервые с парка, я искренне улыбался, испытывая настоящую радость.

Продолжение: Отчет о происшествии. Шифр: "Шкура"