Сообщество - CreepyStory

CreepyStory

16 500 постов 38 913 подписчиков

Популярные теги в сообществе:

159

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори

Дорогие наши авторы, и подписчики сообщества CreepyStory ! Мы рады объявить призеров конкурса “Черная книга"! Теперь подписчикам сообщества есть почитать осенними темными вечерами.)

Выбор был нелегким, на конкурс прислали много достойных работ, и определиться было сложно. В этот раз большое количество замечательных историй было. Интересных, захватывающих, будоражащих фантазию и нервы. Короче, все, как мы любим.
Авторы наши просто замечательные, талантливые, создающие свои миры, радующие читателей нашего сообщества, за что им большое спасибо! Такие вы молодцы! Интересно читать было всех, но, прошу учесть, что отбор делался именно для озвучки.


1 место  12500 рублей от
канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @G.Ila Время Ххуртама (1)

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Drood666 Архивы КГБ: "Вековик" (неофициальное расследование В.Н. Лаврова), ч.1

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @KatrinAp В надёжных руках. Часть 1

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Koroed69 Адай помещённый в бездну (часть первая из трёх)

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @ZippyMurrr Дождливый сезон

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ - @Skufasofsky Точка замерзания (Часть 1/4)

7 место, дополнительно, от Моран Джурич, 1000 рублей @HelenaCh Жертва на крови

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории @ZippyMurrr Дождливый сезон

Так же озвучку текстов на канале Призрачный автобус получают :

@NikkiToxic Заповедник счастья. Часть первая

@levstep Четвертый лишний или последняя исповедь. Часть 1

@Polar.fox Операция "Белая сова". Часть 1

@Aleksandr.T Жальник. Часть 1

@SenchurovaV Особые места 1 часть

@YaLynx Мать - волчица (1/3)

@Scary.stories Дом священника
Очень лесные байки

@Anita.K Белый волк. Часть 1

@Philauthor Рассказ «Матушка»
Рассказ «Осиновый Крест»

@lokans995 Конкурс крипистори. Автор lokans995

@Erase.t Фольклорные зоологи. Первая экспедиция. Часть 1

@botw Зона кошмаров (Часть 1)

@DTK.35 ПЕРЕСМЕШНИК

@user11245104 Архив «Янтарь» (часть первая)

@SugizoEdogava Элеватор (1 часть)
@NiceViole Хозяин

@Oralcle Тихий бор (1/2)

@Nelloy Растерянный ч.1

@Skufasofsky Голодный мыс (Часть 1)
М р а з ь (Часть 1/2)

@VampiRUS Проводник

@YourFearExists Исследователь аномальных мест

Гул бездны

@elkin1988 Вычислительный центр (часть 1)

@mve83 Бренное время. (1/2)

Если кто-то из авторов отредактировал свой текст, хочет чтобы на канале озвучки дали ссылки на ваши ресурсы, указали ваше настоящее имя , а не ник на Пикабу, пожалуйста, по ссылке ниже, добавьте ссылку на свой гугл док с текстом, или файл ворд и напишите - имя автора и куда давать ссылки ( На АТ, ЛИТрес, Пикабу и проч.)

Этот гугл док открыт для всех.
https://docs.google.com/document/d/1Kem25qWHbIXEnQmtudKbSxKZ...

Выбор для меня был не легким, учитывалось все. Подача, яркость, запоминаемость образов, сюжет, креативность, грамотность, умение донести до читателя образы и характеры персонажей, так описать атмосферу, место действия, чтобы каждый там, в этом месте, себя ощутил. Насколько сюжет зацепит. И много других нюансов, так как текст идет для озвучки.

В который раз убеждаюсь, что авторы Крипистори - это практически профессиональные , сложившиеся писатели, лучше чем у нас, контента на конкурсы нет, а опыт в вычитке конкурсных работ на других ресурсах у меня есть. Вы - интересно, грамотно пишущие, создающие сложные миры. Люди, радующие своих читателей годнотой. Люблю вас. Вы- лучшие!

Большое спасибо подписчикам Крипистори, админам Пикабу за поддержку наших авторов и нашего конкурса. Надеюсь, это вас немного развлекло. Кто еще не прочел наших финалистов - добро пожаловать по ссылкам!)

Итоги конкурса "Черная книга" от сообщества Крипистори
Показать полностью 1
95

"Поможать надобно". Часть 2 (продолжение "Одержимого")

Мать бесноватого сдержала слово. С рассветом разбудила Кольку и пригласила покушать что Бог послал: кашу на постном масле, пол-луковицы и кусок ржаного хлеба. Говорила она шепотом и Колю просила не шуметь. В углу на рогожине спал одержимый. Здоровое тело молодого мужчины ритмично, в такт дыханию, поднималось и опускалось под лоскутным одеялом. Один шерстяной носок был надет на ногу, другой валялся поодаль.

- Всё-таки стащил носок, бесёнок! – женщина умиленно смотрела на своё чадо. – С вечера долго не ложился, на тебя всё глазел. Гукал, гукал, мол спрашивал: «Кто это?». Я ему говорю: «Это хлопец Коля». Так представляешь, чё? Он ведь почти научился говорить твоё имя! Губищи свои вытянет и тянет: «Ко-о-о-я. Ко-о-о-я». Смешно, прям. – Глаза матери больше от горя, чем от смеха, наполнились слезами.

- Ну ладно, Коля, пойдём в село, пока дитё спит. На-ка твои сапоги. Кажись, просохли.

Николашка, надевая сапоги, никак не мог разуметь, как такого мужика можно дитём называть, но расспрашивать не стал. Женщина сама всю дорогу говорила без умолку. Ей так хотелось выговориться, поделиться тем, что накипело на душе за долгие годы. Жаловалась на местных баб, что носы воротят, на старосту села, что коня не даёт валежник из леса привезти, на пилу, у которой зубов меньше, чем у неё самой, и то все – тупые. Рассказала тринадцатилетнему Кольке даже то, что ещё рано было ему знать.

Снасильничали её, а она рожать не хотела от насильника. От того и дитё такое получилось. Всё село, узнав про её позор, отвернулось. А батюшка приходской заставил снова сельчан к ней лицом повернуться! Прям так и сказал, что если кто поможать Алёне не будет, то таких он исповедовать и причащать не станет. И ещё батюшка много правильных и красивых слов говорил.

Алёна хотела ещё Кольке многое рассказать, но они уже дошли до околицы.

- Ну вот, Коля, и твоё село. – Поправив шапку на Кольке, женщина обняла его по-матерински. – Храни тебя Господь!

Постояла, подумала и добавила:

- Голову береги и за сапогами следи!

Осенив Кольку крестом, она резко развернулась и пошла мужицкой походкой обратно в лес, к своему сыночку.

- Странная – эта Алёна, – подумал Колька. – Причём здесь голова и сапоги?

В доме тётки Матрёны, двоюродной сестры матери, Николая совсем не ждали. Оно и понятно. Семь ртов! Чем кормить? А тут ещё родственничек объявился.

Коля и сам не хотел быть обузой, на второй день стал приспрашиваться, нет ли в селе какой подработки. Ушлая тётка, обежав знакомых, к вечеру нашла для Коли работу.

Договорилась пристроить его на лесопилку.

Работали там крепкие мужики, распускали брёвна на плахи. Хлопца же взяли стружки с опилками подгребать. Коля был согласен на любую работу, лишь бы не видеть недовольное лицо тётки Матрёны. Мужики жалели мальчонку, кто картоху варёную даст на обед, кто – хлеба осьмушку, на Пасху даже яйцо крашеное с леденцом подарили. Но самый дорогой подарок был от бригадира Митрича: картуз с кожаным козырьком. Колька в нём расцветал! Становился выше, серьёзнее, взрослее. Мужики, смеха ради, Кольку в картузе Николаем Петровичем величали. Вот только недолго картуз новому хозяину послужил.

Разорвало раскрученный металлический диск на циркулярке. Так разорвало, что осколком диска отрезало верх Колькиного картуза, а Митричу разрезало грудную клетку. Фонтаном хлынула кровь из раны, Митрич даже попрощаться не успел.

Не смог после этого Колька работать на лесопилке, и у Матрёны наотрез отказался жить! Набрал на пилораме деревянных кубиков в холщовый мешок и подался в родное село Рыжково. Уж если суждено умирать, так возле матушки!

Возвращаясь старым путём, остановился Колька возле дома Алёны, положил на крыльцо мешок с кубиками и, завернутый в газетку, леденец, который приберег после Пасхи.

- Дитё у неё. Поможать надобно, – прошептал Николай и поспешил дальше мимо болота.

Показать полностью
226

Чужак

В квартире кто-то был.


Он понял это сразу, едва перешагнув порог. По чуть сдвинувшемуся коврику у двери, по упавшему на бок забытому с утра пакету с мусором. По еле уловимому чужеродному запаху.


— Герман, это ты? — услышал он из спальни.

— Да, мам.


Прежде бы он посмеялся над ней: а кого ты ещё тут ждала, а? Рассела Кроу? А она б самодовольно ответила: да, мол, ждала! И продемонстрировала бы новую укладку и свежий глянцевый маникюр. Прежде. Но не теперь. С тех пор, как мама слегла, у неё резко поубавилось чувство юмора. Да и у него шутить не возникало желания.


В квартире кто-то был.

Герман разулся, тихонько, на цыпочках прошёл через коридор и заглянул в комнату. Старая мебель ("антикварная!" — прежде сказала бы мама) тонула в последних лучах уходящего дня, в маленьком блике под потолком танцевали пылинки. На окне сидел кот.


А больше никого.


Но раньше кто-то был, это точно.


— К нам кто-то приходил? — крикнул он в сторону спальни.

— Кому мы нужны? — ядовито отозвалась мама. И добавила: — Мне надо в туалет.

Он ещё раз огляделся и не заметив ничего подозрительного, пошёл в спальню.


Здесь тоже, на первый взгляд, всё казалось по-прежнему: спёртый запах пота, мочи и болезни, тусклый свет через пыльные шторы и полумёртвое существо на кровати, заменившее его маму.


Ему трудно было относиться к ней по-прежнему, но нанять сиделку — значит доверить её какому-то чужому человеку, а этого Герман никак не мог себе позволить. Поэтому, когда её выписали из клиники умирать, он взял отпуск за свой счёт и пообещал ей быть рядом до конца. Совершенно не представляя, насколько это окажется тяжело.


Тогда он думал — она будет угасать потихоньку, а он проведёт её через эти последние дни, взяв за руку и всегда находясь рядом, чтобы она не боялась.


Он не знал, что дни превратятся в месяцы и что тихонько угасают люди только от старости, а в болезни уходят тяжело, с воспалёнными нервами, с искрученными внутренностями, с рвотой и криками, с проклятиями и мольбами. Он никогда прежде с таким не сталкивался и даже представить себе не мог...


А хуже всего было то, что в какой-то момент он вдруг понял, что больше не может, никак не может воспринимать это умирающее существо, как свою маму, и тогда испугался по-настоящему. Ушёл в ванную, закрылся, выключил свет и там, в темноте, дыша часто и яростно, вспоминал, вспоминал её звонкий смех, блеск зубов сквозь сигаретный дым, и: "Герман, когда ты уже свозишь свою старую маму на Елисейские поля?" Вспоминал, через силу выдавливая этими образами ту, из кровати. Но не выходило, никак не выходило, потому что это были два абсолютно разных человека: одна из памяти, и другая, из спальни. И он хотел было завыть, но и этого не мог себе позволить, чтоб не услышала та, и лишь заскулил тихонечко, зажимая зубами рукав...


Это было нескончаемо, и всё длилось и длилось...


Он вздрогнул и оглядел комнату, всё ещё ощущая липкие мурашки чужого присутствия, как чёткие следы на полу.


Здесь точно кто-то был.


Он знал, когда это началось — через два месяца после того, как он забрал маму. Вернее, началось всё ещё раньше, но именно в тот день он впервые осознал, что именно в их доме не так.


Однажды утром в дверь позвонили. В глазок он увидел цыганку, молодую, с грязной тряпкой через плечо, заменяющей слинг для ребёнка. Он не собирался ей открывать, но сверток на груди зашевелился, и он вдруг ощутил укол жалости. Дурак. Как будто не знал, чем это закончится.


— Чего надо? — спросил грубо, реабилитируясь перед собой за открытую дверь.

— Подайте Христа ради, — привычно-плаксивым голосом завела было девка про больное дитя и вдруг осеклась, глядя ему через плечо округлившимися глазами.


А он думал: "Откуда она взялась, что за идиот впустил её к нам в подъезд?"

И ещё думал: "Врёт же всё, побирушка чёртова, сейчас ещё про проклятие заведёт"

И потом: "Гнать её надо в три шеи, шаболду малолетнюю, вот только... Куда она так уставилась?"


— Что ты там высматриваешь? — повторил вслух свои мысли. — Если думаешь, как бы подельников своих привести, не трудись, красть у нас нечего, сами на хлебе с водой.


Преувеличил, конечно, но с такой и не грех.

Она моргнула раз, другой и перевела взгляд чёрных маслянистых глаз на Германа. Сказала растерянно, совсем не по-цыгански:

— Там кто-то есть. Ты знаешь? В твоей квартире чужак.


Он выгнал её, матерясь и обзывая, захлопнул дверь перед носом, и она сразу ушла, даже не стучась к соседям. Мигом сбежала по лестнице и только её и видели. А он остался стоять с гулко колотящимся сердцем, упираясь спиной в коричневый холод железной двери и в ушах в такт сердцу стучало: "В твоей квартире чужак"


Ему было страшно.


Потому что она озвучила то, что он сам давно ощущал подсознательно.


С тех пор это чувство крепло, росло. Чужака он ни разу не видел, но чувствовал. Особенно возвращаясь в квартиру после недолгих отлучек в аптеку или магазин, или ещё куда по делам, возвращаясь, каждый раз понимал: здесь кто-то был.


Эта мысль его теперь не покидала. Уже вошло в привычку придя домой методично обходить квартиру, комнату за комнатой, заглядывать в шкафы и под кровати, и только проведя этот рейд, чуть-чуть выдохнуть, не найдя никого. Но всё равно зная, что он где-то здесь.


И оглядываться резко через плечо, и вглядываться до рези в ночную темноту, и вслушиваться в хриплое дыхание матери, пытаясь разобрать сквозь него другое, чужое дыхание и знать, постоянно знать, что недавно, буквально только что...


Здесь кто-то был.


Возвращаться домой не хотелось. Герман брёл медленно, пиная ногами мелкий щебень, заменяющий тротуарам асфальт, дышал глубоко и размеренно, пытаясь насытиться чистым воздухом улицы, чтобы там, в квартире, надольше хватило. Походил немного кругами, но ходи не ходи, а домой идти надо, и, ткнув ключом в домофон, он зашёл в подъезд.


В лифте сразу стало неуютно. Не так, как в квартире, но уже и не чувствовалось уличной свободы, словно лифт играл роль полицейского бобика, где ты вроде ещё не в тюрьме, но уже, друг мой, и не на воле. Совсем не на воле.


А в квартире...

Ну разумеется.

Опять кто-то был.


Он прошёл в кухню, заглянул в холодильник. Полбатона засохшей колбасы, кастрюля с гречкой и нет молока. Хорошо. Значит завтра он пойдёт в магазин, и хотя бы ненадолго оставит квартиру ему. Чужаку.


Он захлопнул дверцу, почти всерьёз ожидая кого-то увидеть за ней. Но там был только кот, и Герман вдруг понял: да вот же оно! Прямо у него перед носом!


Он рассмеялся облегчённо и радостно: вот же, нашёл!


— Ах, я идиот, — сказал, почти ласково глядя на кота. — Почему до меня раньше не дошло?


Кот ответил презрительным взглядом, зажмурился и отвернулся, словно издеваясь, словно не веря, что Герман на что-то способен.


Ха.


Он даже не мявкнул, когда полотенце обхватило мохнатую шею.


— Всё хорошо, — шептал Герман, сидя на полу рядом с мёртвым чужаком. — Теперь всё хорошо.


В ту ночь он впервые за долгое время спокойно спал.


Дюжину дней всё было тихо.

Чужого присутствия не ощущалось, и на душе царили тишина и покой. Герман вынес труп чужака на помойку, прибрался в квартире, приготовил для мамы её любимые профитроли. Она тоже как будто чуть-чуть ожила, словно покинувший квартиру чужак унёс и болезнь, и Герман даже позволил себе понадеяться...


— Всё будет хорошо, — говорил, сидя на кровати с ногами, как когда-то давно, в детстве, пока мама доедала пирожные. — Мы с тобой ещё съездим в Париж.


...а потом очередной ночной приступ, и страх вернулся, как и не уходил, а с ним уколы, растирки, судороги и недосып...


А придя из аптеки домой, он оцепенел на пороге, как кролик, потому что снова, опять!!!


В квартире кто-то был.


Он сел прямо в коридоре, у стены, зажал кулаком рот, задышал через пальцы. Что делать? Что теперь делать, раз он вернулся? Как его выгнать? А главное: как найти его здесь, где каждая пылинка готова была его прятать?


— Гера, это ты? — скрипуче раздалось из спальни.

— Да, мам, это... — голос оборвался и он закончил шёпотом: — я.


Осторожно поднялся, разулся, не глядя по сторонам, прокрался в спальню.


Она лежала на спине, глядя в движущиеся картинки на телеэкране. Шум маму давно уже раздражал, и она смотрела телевизор вот так, без звука.


— Хорошая попытка, — сказал Герман, выдёргивая из-под её головы подушку. — Вот только она никогда не звала меня Герой.


Чужак явно просчитался, занимая это слабое тело, ему не хватило сил даже вскрикнуть. Всего два раза дёрнулся и затих, зажатый между провонявшим матрасом и тонким плюшевым покрывалом.


Герман сполз на пол, тихонько хихикая: он победил! Просчитаться на такой мелочи было очень глупо со стороны чужака, но теперь уже всё, он ушёл окончательно. Здесь оставаться ему больше не в ком.


Он встал, добрёл до коридора, подобрал выпавший из кармана телефон и позвонил в скорую, сообщив, что умерла его мама.


Он не чувствовал ничего, кроме облегчения от победы и уверенности, что теперь-то уж наверняка всё будет хорошо.


— Всё будет хорошо, – шепнул он зеркалу в деревянной коричневой раме. — Всё будет...


И застыл.


Оттуда, из зеркала, на него глядел давно не бритый человек в мятой синей рубашке и с тяжёлым воспалённым взглядом ярко блестящих глаз.


Он глядел и усмехался ему, Герману, как бы говоря: "Ну ты и осёл! Победил, значит?"


Не сводя глаз с отражения, Герман вслепую открыл ящик комода, достал оттуда канцелярский нож, выдвинул кончик и поднёс к лицу.


Незнакомец в зеркале подмигнул и кивнул ему: мол, ты знаешь, что делать.


Герман знал.


Там, в глазах кто-то был...


Больше рассказов в Холистическом логове Снарка

Чужак
Показать полностью 1
52

Великая Степь. Басжок. Глава 3

Глава третья


Пел бубен. Жара танцевал вокруг дымящего костра бормоча заклинания. По закопчённым стенам пещеры скакали тени призываемых душ. По всей Великой Степи шла слава об отшельствующем шамане. О невиданных чудесах, что творил он при помощи бубна и кобыза*. О том, как лечил лютые хвори, прогонял моровые поветрия и ставил на

ноги даже умирающих больных. Жил Жара в подземной пещере, дорогу к которой найти было сложно даже опытному следопыту.

Измотанный танцем Жара рухнул на колени. Тени бросились на него со стен и вползли в его глаза. Перепуганный жертвенный козёл жалобно заблеял и попятился, натянув верёвку. Шаман затрясся в экстазе, затем вскочил на ноги и разорвал козла пополам. Духи владели телом, Жара кровью козла стал рисовать он на стенах знаки и рисунки.

Весь перепачканный в козлиной крови, терзаемый духами начал он прорицать будущее.

*

В рассветном тумане послышался топот копыт. Стены пещеры начали сотрясаться, посыпалась каменная крошка, Жара проснулся. От входа, завешанного медвежьей шкурой послышался грозный окрик, зовущий его по имени не данному шаману при рождении.

Жара перекатился с живота набок, потом встал на четвереньки. После ночных плясок с духами мужчину не держали ноги, во рту пересохло. Он услышал, как не дождавшись ответа не званые гости вошли в пещеру.

- Вставай, колдун,- голос принадлежал молодому человеку.

Жара поднял глаза и увидел, что над ним стоит черноусый воин в войлочной одежде. В одной руке он держал факел, а другой направлял остриё сабли в голову шаману. Позади него целясь в Жара стояли двое безусых лучников. Шаман зачмокал губами, пытаясь хоть как-то вызвать приток слюны. Воин понял, что мужчина хочет пить, снял с пояса мех с водой и протянул его шаману. Жара жадно припал к меху и в мгновение ока осушил его до последней капли.

- Зачем пришли? – отдуваясь спросил шаман.

Он отполз от света факела, прислонился спиной к приятно холодной стене и, оттолкнув половину головы козла стал искать кремень, чтобы зажечь очаг.

- Алан-хан зовёт! – фыркнул джигит и сам разжег очаг.

Ему явно было не приятно смотреть на покрытое коркой засохшей крови лицо Жара. Повсюду валялись козьи кишки, мыши с диким визгом делили в углу мёртвое ухо.

- Хан…- протянул шаман. – И чего он хочет?

- Его жена не может родить,- презрительно ответил воин. – Сейчас она в горячечном сне, лекари ничего не могут сделать. Ночью вынесли два ковра, все насквозь пропитаны кровью.

- Хм,- задумчиво протянул Жара, почёсывая перепачканную скудную бороду. – А повивальная бабка?

Джигит опустил глаза, немного помолчал, глядя в огонь и ответил шепотом:

- Марту…

Жара подался вперёд. Он явно был заинтересован.

- Она уверена?

- Несколько часов мы били железом у юрты, повитуха пыталась прогнать демона саблей Барыс-батыра,- гость подбросил в очаг хвороста. – Ару-хан едва не умерла… - тут воин резко озлобился и закричал: - Ты теряешь время, колдун!

- Я жду,- спокойно ответил шаман.

- Чего?!- джигит схватился за саблю снова.

- Посула награды…

Торги длились не долго. Алан сулил всё, чего захочет шаман. Тот же в свою очередь недолго думая запросил сотню скакунов. Под закатное марево Жара с провожатыми въехали на кыстау*. У юрты ханши курили дымы, сыпали соль. Женщины попеременно заходили внутрь с мисками ледяной воды и колотым льдом. Джигиты, сменяя друг друга вставали у открытых дверей и били саблями по щитам. Маленькая юркая девчонка путалась под ногами у женщин. Видно было, что она хочет помочь, но малышку отгоняли и ругали.

Жара, всё ещё вымотанный после ночных камланий, сполз с коня. Он потянулся, хрустнув позвонками, снял с луки бубен и поковылял к юрте Ханши. Девочка случайно налетела на Жара, опрокинулась на спину и застыла, в испуге глядя на косматого пришельца.

*

Баян лежала на покрытой ледяной коркой земле. Над ней высился мохнатый старик с большим бубном в руках. Лицо его было обветренным, чёрным, в редкой бороде запутались кусочки чего-то бурого. Сам незнакомец производил впечатление безумца и пугал малышку Баян, но куда страшнее было то, что виднелось за его спиной:

Из-за худых плеч выглядывали чьи-то белёсые глаза. Волосы незнакомца, скатавшиеся в отвратительного вида колтуны будто живые ползали по плечам и издавали тихое мычание, будто кто напевает вполголоса.

Незнакомец нагнулся к девчонке, придвинул лицо почти вплотную к её личику, прищурился, а затем спросил:

- Видишь?

Голос его звучал глухо, будто из глубины живота. Баян поджала под себя ноги и кивнула.

- А видела? - он кивнул в сторону юрты.

Баян немного помялась, потом тихо ответила:

- Там в темноте…

Незнакомец перебил её, жестом приказав замолчать. Затем схватил Баян за шиворот, заглянул в горловину платья, потянул носом, будто охотничий пёс. Он ухватил девочку за косу и вытянул ленту, которая из лиловой стала грязно-серой. Уткнувшись в ленту носом старик распрямился, вдохнул запах поглубже. Затем глаза его закатились, он выгнулся назад почти до самой земли.

Баян могла видеть, как движениями незнакомца управляет чёрный морок, усыпанный белёсыми глазами-бусинками.

*

Вокруг Ару кружили женщины. Они обтирали её, мучимую лихорадкой, холодной водой и кусочками колотого льда. От дымов и запаха трав перехватывало дыхание, слезились глаза. Ханша едва дышала, поминутно повитуха проверяла зеркалом дыхание роженицы.

Низ живота обложили сыромятной кожей умерщвлённого для кауырдака барашка и водрузили сверху рунный камень. Сезим-ана поила Ару отваром лекарственных трав, поддерживая её голову на весу.

_____________________________________________________________________________

Примечания:

Кобыз* - казахский национальный смычковый инструмент, популярен у шаманов в качестве ритуального орудия. В корпусе инструмента размещалась отполированная до зеркального блеска металлическая пластина или зеркало и колокольчики для отваживания нечисти.

* Кыстау – зимняя стоянка у кочевников.

Показать полностью
94

Одержимый

рассказ основан на реальных событиях,

произошедших в селе Рыжково Воронежской

губернии в 1928г.


- Как же так? Как же так? – спрашивал себя Коля. - Матушка говорила, что если обойти болото с левой руки, то засветло можно до тёткиной деревни добраться. Заблукал что-ли?

Страшные мысли пробрались в голову мальчонке и выдавили приглушенный плач. Плакать навзрыд Колька боялся. Можно было вспугнуть лесную птицу или зверя, оттого было бы ещё страшнее. Солёные слёзы щипали исцарапанное лицо. Тятькины сапоги промокли так, что ступни ног сводило от холода болотной жижи.

- Тятька, тятька-а-а-а… - Плакал Колька, вспомнив отца, убиенного три дня назад. – За что они так? Кому мы мешали?

И впрямь, кому мешала семья мельника?

Жили на краю села, держали мельницу, мололи муку своими руками. Отродясь чужих не нанимали! В том и нужды-то никакой не было. Отец и два сына справлялись сами. Лишней копейки с крестьян не брали, потому как знали, как она достаётся. Плохого слова о своей работе никогда не слышали. И вот! На тебе! Кулаки, эксплуататоры!

Тятька в тот день занемог. Спину сорвал. Матушка приложила ему к спине медовую лепёшку и велела лежать на печи.

Собаки и тявкнуть не успели, как непрошенные гости вломились в избу. Оттолкнули матушку прикладом в сторону, а тятьку, не дожидаясь, пока он слезет, сдернули за ноги с печи. Печь – высокая, выше тятькиного роста. Упал мельник-эксплуататор, разбил голову о приступок. Не приходя в себя, помер.

Ничуть не смутившись, не обращая внимания на вопли бабы, детей и на лужицу крови возле головы хозяина, красноармейцы продолжили обыск. Из съестного нашли мало чего, забрали икону Чудотворца в позолоченном окладе, овчинный тулуп, увели со двора коня, верного друга и помощника.

Матушка сразу после налёта, испугавшись за семнадцатилетнего Ваньку, отправила «кулацкого» сыночка куда глаза глядят, лишь бы изверги его не убили.

По селу ходили слухи, что красноармейцы по нескольку раз обходили дома, наполняя свои подводы добром. Повторно обыскивая дом одного зажиточного крестьянина, припрятавшего мешок с зерном, до смерти забили его семью.

Вот поэтому через три дня, после похорон мужа собрала мать в дорогу и среднего сына, трусливого тринадцатилетнего Николашку. Дома осталась с младшей дочкой Дусей, семи лет от роду. Может, пожалеют, не тронут вдову с сиротою…

Обессиленный Колька, запинаясь во тьме о гнилушки и корни камыша, совсем было потерял надежду обойти болото, когда где-то вдали показались огоньки.

- Должно быть избы? Слава Богу! Дошел! Дошел! – закричал Колька от радости так сильно, что всё-таки перепугал болотную тварь. В кустах что-то заухало, застонало, захлопало крыльями, зашипело и поползло. И опять сердце мальчишки ушло в пятки.

А вдруг это – не окна изб, а гнилушки болотные светятся? Может быть, леший со мной играет? В трясину заманить хочет? – Николашка переложил посох из правой руки в левую и перекрестился. Снова присмотрелся. – Нет, не гнилушки. Гнилушки так не светятся.

Собачий лай рассеял сомнения Николая. Осторожно, проверяя посохом путь, он стал двигаться к огням.

- Чего бояться? Собака – на привязи. Будь не на привязи, давно бы меня покусала. – Подбадривал себя Колька. – А почему дом один стоит? Где другие дома? – Снова забеспокоился он.

- Хозяин-то почему на лай собак не выходит? Дома его нет? А может меня боится? Небось думает, что разбойник какой пришёл? – размышлял Николай, заглядывая в грязные окна неухоженной хаты. Кроме горящей лучины на столе, ничего не было видно. – Может глухой, может пьяный. Всякое в жизни бывает.

Колька, набравшись смелости, постучал кулаком в дверь и громким голосом спросил:

- Есть кто живой?

За дверью было тихо. Никто не ответил. Коля тихонечко потянул дверь на себя.

Полумрак. Неприятный тошнотворный запах. На полу валяются кости и цепь. В противоположном углу стоит человек спиной к вошедшему.

Вдруг цепь на полу пришла в движение и из угла на Кольку набросился он!

Ноги Кольки от страха стали ватными. Бедолага осел, как мешок, и потерял сознание. Перед глазами поплыли видения: мука под жерновами, тятька с окровавленной головой, болото, за болотом огни, вроде уже не огни, а желтые кувшинки, а потом кувшинки превратились в позолоченный оклад иконы Чудотворца. Икона росла, становилась больше и больше. Потом Чудотворец перешагнул через оклад, подошел к Кольке и стал его трясти за ворот и бить по щекам:

- Проснись! Проснись, сынок!

Коля открыл глаза. На него смотрела женщина с седыми прядями волос, выбившимися из под платка.

- Очнулся, милок? Это хорошо. На-ка вот попей. - Женщина протянула ему кружку с каким-то отваром. - Пей, не бойся! Озяб поди.

Кольке было не до разговоров, он глазами искал того зверя, что набросился на него.

Обросший, голый, но не зверь, а человек сидел в том самом углу и грыз мосол.

- Это кто?

- Это, - женщина тяжело вздохнула. - Мой сын. Больной. Одержимый. Чтобы хлопот добрым людям не доставлять, вот сюда нас и отселили. - Она, как будто виноватая, опустила глаза и продолжила. - Я его одного на долго не оставляю, а тут вот лампадка начала коптить. Пойду, думаю, в село схожу, глядишь, масло для лампадки найду или свечи. И ты тут. Ох и испужалася я за тебя! Думала подрал тебя. Нет. Слава Богу! Не тронул. Тебя как зовут, милок?

- Коля.

- Коля, ты всё-таки отвар выпей и на лавку ложись, поспи. Чай устал поди?

Коля неотрывно смотрел на одержимого. В его голове не укладывалось, что такое может быть на самом деле. - А он?

- Не бойся, он на цепи, а цепь до лавки не достает. - Через силу улыбнулась женщина. - Ночку у нас поспишь, сапоги твои за ночь подсохнут. А утречком я тебя до деревни сведу.

Показать полностью
50

Великая Степь. Басжок. Глава 2

Глава вторая.


В последние полгода родители только и делали, что скандалили, а пару месяцев назад исчезла мама. Ночью как обычно они с отцом ругались на кухне, но до находящегося в своей комнате на втором этаже мальчика долетали лишь бессмысленные обрывки. К тому же он играл в онлайн-игру и сидел в наушниках. Амир давно уже увлекался видеоиграми, но когда настал разлад в отношениях родителей он практически всё время проводил в фэнтезийных мирах, сбегая от неласковой теперь реальности.

И вот ночью скандал, а утром папа, бледный и пахнущий алкоголем отправил Амира в школу на такси. Забирать мальчика пришла бабушка Инжу. А маму стали искать на третьи сутки полицейские.

Сообразительный мальчишка не заговаривал с отцом о маме. Он очень скучал, но понимал, что и папе тоже не легко. Полицейские несколько раз приходили и опрашивали Амира о том вечере, когда исчезла мать. Но время шло, а никаких прояснений не было.

Настали летние каникулы. Бабуля Инжу в один день пришла в гости в воскресенье. Напоив сына и внука чаем с горячими баурсаками она отправила Амира гулять на задний двор, а сама долго о чём-то говорила с папой на кухне.

*

Белый внедорожник плёлся по грунтовке к небольшому, домов на десять - пятнадцать, аулу посреди бескрайних бахчей. Амир сидел хмурый и смотрел в окошко.

- Не дуйся,- сказал папа, глядя в зеркало заднего вида, чуть приспустив солнцезащитные очки. – Это же твой дедушка…

- Почему я раньше ничего о нём не знал? - перебил Амир. – Я уже не маленький, могу и сам дома посидеть!

- Целый день пялясь в телефон? Ну уж нет! Здесь хотя бы природа.

- Странный ты,- пробурчал мальчик в ответ. – С тех пор как мама…

Он осёкся, посмотрел на отца, затем вернулся к созерцанию пейзажа за окном.

Машина медленно подкатила к белёному одноэтажному домику, на крыльце которого сидел маленький, горбатый, сухой старичок в тюбетейке. Завидев внедорожник тот подскочил и припустил к обшарпанным голубым воротам из штакетника. Амир и папа вышли из внедорожника. Папа пошел к воротам первым.

- Ассалам-алейкум, Канат-ата, - поздоровался отец.

Он толкнул скрипучую калитку и вошел во двор. Дедушка пожал протянутую папой руку, не сводя взгляда с Амира. Глаза деда были серо-голубыми, окольцованными старческой дугой и затянутые мутью катаракты. Не понятно было видит ли старик хоть что-то, но немигающий взгляд его невольно заставил волосы не затылке мальчика зашевелиться.

- Здравствуйте,- поздоровался негромко Амир.

- Ась? - дед поднёс руку к уху и наклонился через шатающийся штакетник к мальчику.

Мальчик вошел в калитку, поздоровался громче и протянул аташке1 руку. Морщинистая дедушкина рука была горячей и мягкой. На тыльной стороне ладони виднелись коричневые старческие пятна.

Все трое двинулись в дом. Там Аташка достал из старого тарахтящего холодильника «Бирюса» большую деревянную ёмкость, поставил на низкий стол и разлил по фарфоровым пиалам пахнущий кислым кумыс.

- Ох, ата,- выдохнул папа усаживаясь на корпе около стола. – Нельзя же, за рулём я…

- Ничего не будет от одной пиалы,- отмахнулся дедушка. – Пей, пекло-то какое!

Амир поморщился, поднеся крупную, с миска для супа, пиалу к губам. Мальчик едва пригубил напиток и отставил в сторону. Дедушка с отцом завели разговор и Амир выскользнул из кухни в комнату.

Воздух в комнате пах старостью, обстановка была под стать: ковры на стенах и полу с замысловатым геометрическим узором. Над панцирной койкой приколочен плед с изображением двух благородных оленей. На самой же койке огромные пирамиды из подушек. У окна на небольшой тумбе стоял ламповый телевизор с антенной в виде длиннющих усов кузнечика. А по обе стороны от усатой антенны две стеклянные статуэтки – голубка и лошадка. Было тут и скрипучее продавленное кресло. Для мягкости сидение кресла было проложено двумя плотными корпе, а по левую руку за спинкой стоял длинноногий торшер с зелёным тряпичным абажуром. На деревянном подлокотнике лежала газета. Амир аккуратно взял газету в руки. С кресла свалился тигровый футляр для очков из пластика, покатился деревянный, заточенный лезвием карандаш. Мальчик быстро поднял футляр с карандашом и положил на кресло, оглянувшись на дверной проём. В руках у Амира оказалась газета «Скандинавское поле», почти все клеточки на передовице были заполнены простым карандашом.

Амир видел газеты только когда их закидывали в почтовый ящик, но уже года три никто не приносил газет. Вернув сканвордник на прежнее место мальчик продолжил осматривать комнату. Тут он заметил прислонённую к деревянной спинке кровати раскладушку.

Амир потрогал алюминиевые трубы складной кровати и обнаружил, что некоторые пружинки безнадёжно были оторваны от полотна лежака.

Мальчик достал из кармана смартфон, сфотографировал раскладушку и, хотел уже было выложить фото в соцсетях, но с тоской обнаружил, что в доме дедушки совсем не было связи.

- Амир, Амир, - послышалось из кухни.

Это папа стоял уже на пороге дома и звал сына. Мальчик подошел к отцу, тот потрепал сына по чернявой шевелюре, отдал деду сумку с сыновьими вещами и, попрощавшись, двинулся к своему внедорожнику.

Канат-ата положил горячую лёгкую руку внуку на плечо, и они вместе наблюдали как джип удаляется, оставляя за собой пыльное облако.

*

- Ай, балам, в кого такие тугие кудри? – Канат-ата наблюдал за тем, как Амир, отчаявшийся словить хоть какую-то сеть собирает в телефоне одинаковые по цвету кружочки в ряд.

Они сидели на кухне. Был уже вечер, дедушка заварил наваристый чай, выставил на стол конфетки и сушки.

- Так, у мамы же кудряшки,- удивился Амир, отрываясь от экрана.

- Точно! - хлопнул себя по лбу Аташка. – Айгуль!

Он улыбнулся, затем встал из-за стола и достал из холодильника литровую банку со сливками.

- Хочешь в чай добавить? - спросил дед, усаживаясь на своё место.

- Нет, спасибо, ата,- Амир вновь уставился в телефон.

- Что-то ты такой хмурый,- дедушка поставил локти на стол и подпёр руками голову. – Чем-то недоволен? А?

Амир покраснел, отложил смартфон и приложился к краю пиалы.

- А,- махнул рукой Аташка. – По каменным джунглям скучаешь? Как его там, тырнет тут не работает?

- Извините, ата,- буркнул Амир, смотря в узорчатую столешницу. – Наверное просто непривычно… Вы же знаете, у нас в этом году даже школа онлайн была.

- Слыхал, - кивнул дед. – Вон по телевизору говорили… А мы вот без всяких онлайнов учились, и войну прошли без онлайнов и вообще… жили весело, не то, что сейчас. Молодые ведь люди, а всё ноете и хмуритесь как глубокие старики.

Амир потёр уставшие глаза.

- Давай, внучок, иди-ка спать,- дедушка встал, подхватил Амира под локоть и проводил в комнату, где выдал мальчику матрас, подушку и стёганое одеяло.

Раскладушка печально скрипнула, когда Амир улёгся на неё. Дедушка тихонько включил радио на кухне и под шипящий речитатив полночного ведущего какой-то передачи для стариков, мальчик окунулся в полный тепла и уюта сон.

Снилось огромное поле, а на нём… на нём будто раздувшиеся колосья спелой пшеницы сотовые вышки, и на каждой огромный знак «5G». Кругом солнечно и новёхонький металл конструкций играет на солнце, пуская во все стороны солнечных зайчиков. Амир побежал к ближайшей вышке, вынул из кармана шорт телефон, а антенна полная! И значок рядом, такой же как на вышке. И летят, летят сообщения от Амира всем друзьям – подругам, и звонит он по скайпу соседу Алабергену, а связь идеальная, ни фриза ни заикания!

Но вдруг, связь обрывается, вышки покрываются ржавчиной и на глазах рушатся. Ясное небо заволокли свинцовые тучи и день превратился в ночь. И тут, среди рушащихся с ужасным скрежетом металлоконструкций появляется Канат-ата. Он улыбается как обычно, держит в правой руке пиалу с кумысом, а левой опирается на странного вида деревянную клюку. Внезапно весь свет меркнет, и из темноты слышит Амир:

- Ай, балам, в кого такие тугие кудри?

*

Амир открыл глаза. В окошко бил яркий свет, а в воздухе витал сладкий аромат какой-то выпечки. Мальчик потёр глаза, сел, а затем встал. Он прошел на кухню и увидел стоящую к нему спиной незнакомую, коренастую женщину в выцветших красных шароварах, светлой футболке и белой косынке в крупный красный горох. Она что-то готовила на коротконогой электроплитке.

- Здравствуйте,- поприветствовал Амир негромко.

Женщина вздрогнула от неожиданности и обернулась. У неё было широкое доброе загорелое лицо с крупными веснушками, голубые глаза и нос картошкой. Незнакомка улыбнулась, вытерла руки о передник и подошла к мальчику поближе.

- На Каната похож,- произнесла она, заглядывая Амиру в глаза. – Меня тётя Надя зовут, я соседка Канат-ата.

- Амир,- представился мальчик. – Соседка?

- Да мы почитай лет сорок уже соседствуем, - кивнула женщина и вернулась к готовке.

Она сняла сковороду с плитки и подала на низкий столик тарелку с дымящимися оладьями. Из прихожей послышалось пыхтение дедушки. Он скинул свои резиновые тапки и внёс на кухню литровую банку со сметаной.

- Ты уже встал? – потрепал Канат-ата внука по кудряшкам. – Беги умываться!

Амир послушно двинулся к выходу, натянул кеды и пошел к умывальнику, который стоял у овчарни. По двору ходил пестрохвостый петух в окружении разномастных курочек. Он вышагивал так горделиво, не глядя под ноги и по сторонам, что Амир про себя прозвал его Султаном. Куры стали копать лапками песок во дворе, что-то клевать.

Умывальник был приколочен к стене в тенистом закутке, а под ним, на старом деревянном ящике громоздилось эмалированный таз. Мальчик сложил ладони чашей, нажал на поршень и стал умываться. Вода здесь почти не прогрелась, хотя солнышко уже разогрело песчаный двор. Приятная прохлада окончательно прогнала сон и, взбодрившийся Амир весело засеменил обратно в дом.

Дед и тётя Надя ждали мальчика за столом. Амир плюхнулся на корпе, схватил тёплый оладышек и, макнув его в сметанку отправил в рот. Деревенская сметана была чистым восторгом, она тут же обволокла язык сливочной вуалью и Амир даже зажмурился от удовольствия.

- Амир, а ты уже с местными ребятами познакомился? – спросила тётя Надя, попивая чай из малюсенькой пиалы.

Мальчик отрицательно помотал головой и потянулся за очередным оладушком.

- К Нидия-тате внучатые племянники недавно приехали,- подхватил дедушка. – Как раз твои ровесники, сходил бы познако…

Не у спел дед договорить, как хлопнула калитка и в дом, не разуваясь влетели двое совершенно одинаковых пацанов, на вид лет двенадцати, как и Амир. Они подбежали к тёте Наде и наперебой затараторили о том, что верблюдица рожает.

- Ой,- всплеснула руками Надия-тате. – Первородка же!

Она быстро впрыгнула в свои резиновые калоши и убежала домой. Пацаны остались.

- Даров! - протянул один из них руку. – Меня Саня звать, а это,- он кивнул на брата. – Ваня.

Тут только Амир заметил, что мальчишки всё-таки немного отличаются. У Сани на лбу красовался свежий шрам похожий на жирного дождевого червя.

- Амир,- ответил на рукопожатие мальчик.

- Садитесь, пацанва,- отозвался дедушка. – Шай ишиниз2!

- Рахмет, ата,- ответил Ваня и только тут братья спохватились, что влетели в чужой дом в уличной обуви.

Они скинули с себя вьетнамки и выбросили их сквозь занавешенный тюлем дверной проём на улицу.

*

Саня лихо раскручивал донку и закидывал её далеко в пруд. Правда прудом это можно было назвать с натяжкой. В наполненном мутной водой котловане невесть откуда завелись полуслепые краснопёрки. О происхождении котловины ходили разные толки. То пьяный экскаваторщик вырыл яму не там, а засыпать её было недосуг, то просто рыли колодец, но вода оказалась непригодной для питья, а рыба приплыла из подземной реки, потому и была слепая. Самой жуткой версией была история как сельские пацаны откопали противопехотную мину у пересыхающего колодца, и та детонировала, разметав мясные ошмётки в радиусе пятисот метров, возродив колодец к жизни

- Мы тут в прошлом году зацепили со дна кость,- Ваня показал на первую фалангу указательного пальца. – Вот такая маленькая, но зуб даю, что не баранья.

Ребята сидели в тени единственного на берегу котловины куста. Было жарко, день катился к закату, но не остывал из-за разогретого на солнцепёке песка. Рыбёшки клевали слабо, и близнецы были хмурыми.

- А вы здесь каждое лето? - спросил Амир, ковыряя палкой песок.

- Ну да,- кивнул Саня. – Бабуля с апреля матушке мозги начинает канифолить, мол помощники тоси-боси…

- Аха,- ухмыльнулся Ваня. - Помощники мы, - он сделал пальцами кавычки. - Если за всё лето один раз баранов пригоним или корову в табун отведём и то хорошо.

Да бабушка просто нас вытягивает из…Как она там говорит? – Саня разочаровавшись в рыбалке стал сматывать донку.

- «Цифровое рабство» - напомнил Ваня брату.

- А, ну да, - кивнул второй близнец.

- Та же история,- отозвался Амир. – Я вот тут в первый раз, но сдаётся, что отец так и хотел, чтобы я без сети остался.

Ваня запустил руку вглубь пыльного куста и вытянул оттуда полиэтиленовый пакет с двумя «одноразками». Электронные сигареты были двух разных цветов. Ваня достал синюю и отдал её брату.

- Будешь? - спросил Саня, кивая на одноразку.

Амир отрицательно замотал головой.

- Ну как хочешь…

Близнецы запарили. Амир отсел от куряк, но всё равно нанюхался и закашлял.

- Тут недалеко на бахчах есть делянка,- тихо начал Саня.- Там эт-самое растёт..

- Что растёт?- не понял Амир.

- Ну это,- Саня зашептал. – Анаша…

- А,- кивнул Амир.- Ну и чего?

- Ну как что? - громким шепотом возмутился Саня.- Не понимаешь что ли?

- Ребят, я не потребляю,- отрезал Амир.- И вам бы лучше тоже не увлекаться!

- Понятно,- Ваня выпустил облако пара.

Тут у него в кармане шортов запиликало. Ваня вытащил из кармана телефон, затем забрал у брата электронку, закинул в пакет и спрятал в живой тайник.

- Через двадцать минут трансляция,- бросил он.

- У вас сеть есть? - округлил глаза Амир.

- Да нет, будильник это,- махнул рукой Саня. – Но мы знаем где сеть есть.

Он подмигнул.

____________________________________________________________________

Примечания:

1 – Аташка(каз.) – разговорное обращение к дедушке

Шай ишиниз2 - Шай ішіңіз(каз) – попьём чай

Показать полностью
67

Про неё сняли фильм. Одна против целого картеля. Мириам Родригес | Неразгаданные тайны. Часть 1

Документальный фильм: здесь

Про неё сняли фильм. Одна против целого картеля. Мириам Родригес | Неразгаданные тайны. Часть 1

Пробегая мимо утренней толпы на мосту в Техас, она сжимала в руках пистолет, который лежал в её сумочке. Она останавливалась каждые пять минут, чтобы перевести дыхание и взглянуть на фото её следующей цели: флориста.


Она охотилась за ним на протяжении года. Выслеживала его в сети, расспрашивала о нём преступников, с которыми он работал, даже подружилась с его родственниками, чтобы выяснить его местонахождение. И вот теперь она была как никогда близка к цели – Мириам позвонила вдова и рассказала, что он торгует цветами на границе.


С 2014 года она выслеживала людей, причастных к похищению и убийству её 20-летней дочери Карен. Половина из этих людей уже была за решёткой. И это произошло вовсе не благодаря тому, что власти накрыли крупную преступную сеть, а благодаря тому, что их преследовала одна женщина, движимая одним лишь желанием безграничной мести за дочь.


Она постригла и покрасила свои волосы, маскировалась то под социолога, то под медицинского работника или члена избирательной комиссии, чтобы получить их имена и адреса. Она придумала причины, чтобы познакомиться с членами их семей, ничего не подозревавшими бабушками и двоюродными братьями и сёстрами. У всех них она по крупицам добывала ценную информацию. Она записывала каждую деталь и хранила эти детали в чёрной сумке из-под компьютера. Она грамотно выстроила своё расследование и отслеживала одного за другим.

Она знала их привычки, друзей, дома, где они выросли и друзей детства. Она знала, что флорист продавал цветы на улице, а затем стал членом картеля Зета и был причастен к похищению её дочери. Теперь она находился в бегах и был вынужден заниматься тем, что умел до вступления в банду – продавать розы, чтобы свести концы с концами.


Не успев принять душ, она накинула плащ прямо поверх своей пижамы, надела бейсболку, чтобы прикрыть свои рыжие волосы, сунула пистолет в сумочку и направилась к границе на поиски флориста. На мосту она начала присматриваться к торговцам цветами. Но оказалось, что именно в этот день тот, кого она искала, торговал солнцезащитными очками. Когда она, наконец, обнаружила его, она слишком разволновалась и подошла слишком близко. Он узнал её и побежал прочь.


Он пробежал по узкому пешеходному переходу в надежде скрыться из виду. На тот момент ей было 56 лет, она догнала его, схватила за футболку и повалила на поручни. Она приставила пистолет к его спине.


«Шевельнёшься, и я тебя пристрелю». Это рассказывали свидетели, которые присутствовали при этой погоне. Так она продержала его на протяжении часа, пока на место происшествия не прибыла полиция и не арестовала члена банды.


Её звали Мириам Родригес. Она была известной мексиканской правозащитницей. Она была наиболее известная как основательница организации «Missing Child Parents» («Родители пропавших без вести»).


В течение трёх лет Родригес выследила и настигла почти всех живых членов банды, которые были причастны к похищению её дочери с целью выкупа. Это была целая гора преступников, которые пытались начать новую жизнь: водитель такси, продавец машин, няня и другие.

Она сыграла важнейшую роль в уничтожении 10 человек. Её кампания за справедливость стала известна всем в округе. Никому ранее не приходило в голову бросать вызов организованной преступности, не говоря уже о том, чтобы сажать её членов в тюрьму. Она просила у правительства предоставить ей вооружённую охрану, потому что знала, что рано или поздно её достанут.


10 мая 2017 года, в день матери, через несколько недель после того, как она настигла свою последнюю цель, Мириам была застрелена на пороге своего собственного дома. Её муж был дома и смотрел телевизор, позднее он обнаружил её, лежащий на улице лицом вниз. Её руки находились внутри сумочки, сжав пистолет.


Для многих жителей мексиканского северного города Сан-Фернандо её история является олицетворением всех ошибок Мексики и, напротив, её замечательных граждан, их несогласие с безразличием правительства.


Женщина погибла из-за того, что как мать попыталась просто пыталась защитить своего ребёнка в стране, раздираемой насилием и безнаказанностью. Её оглушительная кампания – пересказанная в материалах дела, показания свидетелей, признания преступников, десятки разговоров с их родственниками, полицейскими, друзьями, официальными лицами и простыми местными жителями – всё это изменило Сан-Фернандо до неузнаваемости, хотя бы на некоторое время. В честь Мириам Родригес установили бронзовую памятную табличку на центральной площади города. Её сын Луис возглавил созданную матерью группу, в которую входили члены множества местных семей, чьи близкие пропали без вести. Власти пообещали поймать убийц Мириам Родригес.


Измученный десятилетием насилия, жестокой войной между картелями, убийством 72 мигрантов и расправой над Мириам Родригес, Сан-Фернандо на какое-то время затих.

Это затишье продолжалось до июля 2020 года, когда прямо на улице был похищен 14-летний Лучиано Леал Гарза. Это стало самым громким делом с момента своеобразного крестового похода Мириам Родригес. Её сын, 37-летний Луис, не мог помочь, но провёл параллели, и заплакал, когда услышал эту новость. Лучиано похитили прямо из автомобиля, как и Карен Родригес. Его семья два раза платила похитителям выкуп, но эти усилия не приносили результата. История повторялась снова.


Горожане устроили митинг, требуя, чтобы власти вытащили парня. Полицейские обыскали каждый клочок территории. Мать парня, харизматичная и бесстрашная женщина по имени Анабель начала выступать от имени родственников пропавших без вести, коих в небольшой Мексике насчитывалось около 70 000 человек. В целом, количество убитых в этой стране удвоилось за последние пять лет.


Однако на этот раз война идёт совсем по-другому. Мириам Родригес благодаря своей смелости и решимости найти дочь стала своеобразной путевой звездой, символом надежды для тех, кто пытается найти Лучиано. Но жестокая расправа с ней стала предупреждением для всех, кто попытается пойти её путём. Родители Лучиано уже не пытаются найти и покарать похитителей, как и не надеются уже увидеть в живых своего сына. Они напуганы.


Охота


Мириам Родригес постоянно перебивала рация, которая висела на поясе похитителя, пока мать умоляла вернуть её дочь. Недели, прошедшие после похищения Карен Родригес, превратились в тошнотворную череду звонков, угроз и ложных обещаний. Чтобы выплатить первую часть выкупа за дочь, супруги Родригес взяли ссуду в банке. Интересно, что банки в Мексике готовы предоставлять кредит именно под такие цели, поскольку похищения людей в этом государстве – обыденное явление.


Мать и отец следовали всем указаниям в письме. Отец Карен положил сумку с наличными неподалёку от клиники, затем он прождал похитителей на местном кладбище, как и было сказано в письме. Вот только всё было напрасно.


Немного позднее его жена договорилась о встрече с членами местного картеля Зета. К удивлению женщины, они согласились. Она забронировала столик в ресторане El Junior, и к ней подсел худощавый молодой человек.


Шёл 2014 год, это было особо шокирующее время для Сан-Фернандо. Из-за стрельбы были закрыты многие бары и рестораны. Появилось множество братских могил, где подчас могли обнаружить до 20 тел.


Картель Зета некогда являлся вооруженным крылом Картеля Персидского залива. Затем они решили отколоться и стать самостоятельной группировкой, из-за чего в течение многих лет воевали со своими бывшими боссами. Они похищали невиновных для получения выкупа, чтобы финансировать свою войну, или же набирали таким образом бойцов в свои ряды. Иногда они устраивали смертельные схватки между пленными ради яркого зрелища.


Луис, старший брат Карен, уехал из Сан-Фернандо в более безопасное место. Но его сестра решила остаться в городе, закончить здесь школу и помогать своей матери с небольшим магазинчиком Rodeo Boots, где семья продавала ковбойскую одежду.

23 января 2014 года Карен, будучи за рулём своего пикапа, увидела спереди и сзади машины два грузовика. К ней в машину влезли несколько вооружённых людей и уехали в неизвестном направлении.


Оказалось, что похитители повезли девушку в её дом, где Карен жила в течение недели, пока её мама была в Техасе, где подрабатывала няней. Когда Карен лежала на полу в гостиной, связанная и с кляпов во рту, в дверь постучали. Это был её дядя, ничего не подозревающий механик, который ремонтировал семейный грузовик. Похитители запаниковали и схватили его, а затем скрылись.


Теперь Родригес сидела с одним из членов банды в ресторане, умоляя освободить Карен. На поясе у бандита висела рация, которая постоянно пиликала. Он уверял женщину, что картель непричастен к похищению её дочери. Однако он предложил услуги картеля в поиске дочери и попросил за эти услуги 2000 долларов. И Родригес заплатила. Через помехи в рации она услышала, как кто-то назвал его именем Са̀ма.


Через неделю он перестал отвечать на звонки. Но начали звонить другие и утверждать, что они являются похитителями. Им нужно было немного денег, всего 500 долларов. Родители Карен засомневались, что такая сумма вернёт Карен домой, но всё равно отправили деньги.


С каждым новым платежом у Родригес появлялась новая надежда на освобождение дочери. Напротив, с каждой неудачной попыткой вернуть Карен, Мириам всё больше впадала в отчаяние. Надежда – это яд, который отравляет многие семьи пропавших без вести. Они либо пытаются жить дальше и таким образом избавляются от этого яда, либо поглощены зачастую бесцельными надеждами, и этот яд уничтожает их день за днём.


Родригес уже переехала от мужа к своей старшей дочери Азалии. Однажды утром, через несколько недель после последнего платежа, она спустилась вниз и сказала Азалии, что не верит в возвращение Карен, что, вероятнее всего, она уже мертва. Она сказала всё это сухо и спокойно, как будто пересказывала свой сон.

Также она сказала дочери, что не успокоится до тех пор, пока не найдёт людей, похитивших Карен. Она будет выслеживать их одного за другим до тех пор, пока она не умрёт. Азалия наблюдала, как горе матери сменилось решимостью, а надежда сменилась чувством мести. Её мама стала другим человеком.


Похищение Лучиано


Жизнь в Сан-Фернандо предполагает, что человек соглашается с определёнными реалиями. Семьи страдают от бесконечных похищений и введений комендантского часа точно так же, как жители крупных городов страдают от постоянных пробок и экологической обстановки. Из-за постоянных разборок среди банд, средняя продолжительность жизни в Сан-Фернандо очень сокращена. Здесь как будто идёт война, и она коснулась каждого дома: пропавшие сыновья, погибши близкие, заброшенные дома и здания.


Для города с населением всего 60 000 человек Сан-Фернандо обладает очень дурной славой. Этот город расположен вдоль северного маршрута через штат Тамаулѝпас. За пределами города начинается сеть разветвлённых автомагистралей, каждая из которых ведёт к границе с Соединёнными Штатами. Рядом с этими автомагистралями пролегают не менее обширные сети грунтовых дорог – идеальные маршруты для торговцев людьми.


В 2010 году федеральные власти обнаружили тела 72 мигрантов из Центральной Америки. Их обнаружили на ранчо на окраине города. На тот момент это было самое чудовищное убийство, совершённое картелем.


А уже в 2011 году, после участившихся случаев похищений пассажиров автобусов, на окраине Сан-Фернандо была обнаружена братская могила, в которой находилось почти 200 тел.

Были те, кто решил переехать из Сан-Фернандо, чтобы избежать насилия. Другие решили остаться. Среди них была и семья Лучиано.


Дед Лучиано, которого тоже звали Лучиано, запустил с нуля бизнес, связанный с грузоперевозками, и впоследствии открыл фирму по производству шлакоблоков. Его отец, тоже Лучиано, является владельцем магазина по продаже стройматериалов. На тот момент 14-летний парень в свободное от школы время помогал по работе и отцу и деду.


Как и любой житель этого города, родственники Лучиано знали историю с похищением Карен и трагический героизм её матери Мириам. Они также знали, что их процветающий бизнес делает их наиболее привлекательными целями для бандитов. Даже более привлекательными, чем семья Родригес. За прошедшие годы похитители уже получили выкуп за нескольких членов семьи Лучиано, среди которых был и его отец, которого в 2012 году удерживали в заложниках на протяжении 33 дней.


Родственники предприняли серьёзные меры безопасности и практически следили за своими детьми круглые сутки. Но похитители точно знали, когда и как необходимо нанести удар. В течение нескольких недель они переписывались с Лучиано в Фейсбуке от имени молодой девушки. «Ты очень милая», - писал он со своего аккаунта. – «я хотел бы с тобой встретиться».

Этот день наступил 8 июля 2020 года. Они договорились ненадолго встретиться в парке. За Лучиано присматривала одна из его сестёр. Он написал ей, что ненадолго задержится. Парень взял один из семейных автомобилей, на котором ему разрешали перемещаться по городу. Отъехал от дома, и уже через несколько секунд повторился тот же трюк, что и с Карен Родригес шесть лет назад.


В течение нескольких следующих часов семья Лучиано прочёсывала город. Только после того как сестра заглянула на его страничку, все поняли, что произошло. Вскоре после похищения парня похитители позвонили его отцу и передали трубку подростку. Первое, о чём он спросил, в безопасности ли две его младшие сестрёнки.


Уже на следующий день его отец снял целую сумку наличных и отвёз на заброшенную дорогу, перпендикулярную той, куда привозил деньги отец Карен. Ещё через день похитители заявили, что хотят больше.


Чтобы передать следующий платёж, отец Лучиано ехал на протяжении двух часов к заброшенной заправке. Там он оставил сумку между двумя изношенными шинами. Как только он вернулся в Сан-Фернадо, похитители позвонили вновь. Они обещали доставить Лучиано домой в ту же ночь. Никто не спал. Они реагировали на каждый шорох. Но парень домой так и не попал.

Уже следующим утром похитители перестали отвечать на звонки, и семья поняла, что Лучиано они больше не увидят. По крайней мере, они на это не надеялись. Переборов свои страхи, они всё же решили обратиться в полицию. Им было нечего терять. Ведь самый большой страх для любого родителя – потерять собственного ребёнка. Родители Лучиано уже пережили этот страх.


Прорыв


Любое фото в СМИ, даже самая мелкая сошка в мире гангстеров. Мириам Родригес села на хвост Саме. Она уже убедилась в том, что он причастен к похищению Карен. Она узнала это благодаря механику, который был похищен вместе с её дочерью. Впоследствии бандиты его отпустили, поскольку не было особого смысла держать его в плену. Его нашла Мириам и добилась от него рассказа обо всё, вообще обо всём, что он видел или слышал, будучи в плену.


Она искала информацию в СМИ, проводила бесчисленные часы, просматривая страничку Карен в Фейсбуке. Женщина искала зацепки. Однажды утром, растянувшись на диване и просматривая Фейсбук, женщина наткнулась на фотографию с подписью «Сама». Она тут же поняла, что этот тот человек, который встречался с ней в ресторане, то же худощавое и гладко выбритое лицо.

На фото рядом с ним стояла женщина, одетая в форму продавца магазина мороженого, который располагался в городе Сьюдад-Виктория, что в двух часах езды от Сан-Фернандо.


Мириам Родригес несколько недель наблюдала за этим магазином, пока не выяснила часы работы этой женщины. На протяжении этих недель она приезжала к магазины к концу рабочих смен женщины и ждала появления Самы. Наконец, дождавшись его появления, она проследовала за парой до их дома, и запомнила адрес назначения. Но для привлечения к делу полиции знать адрес было недостаточно. Ей нужно было имя. А для этого, нужно было поближе познакомиться с подругой Самы.


Мириам Родригес коротко постригла волосы и покрасила их в ярко-рыжий цвет, чтобы Сама не смог узнать её. Она надела правительственную униформу, которая у неё осталась с прежней работы в министерстве здравоохранения. Захватив с собой официальное удостоверение, Мириам потратила больше половины дня, проводя фальшивые опросы соседей, потихоньку спрашивая об одном из похитителей её дочери.


Получив необходимую информацию, она отправилась к властям – местным, властям штата и федеральным властям – но никто не согласился ей помочь. Она везде возила с собой собранные материалы, но везде ей говорили «нет». В конце концов, она нашла федерального полицейского, который согласился ей помочь.


«Когда она положила материалы на стол, я очень удивился. Ничего подобного я ранее не видел. Детализированная информация была собрана женщиной без соответствующего опыта, которая работала в одиночку». Это сообщил офицер, который попросил журналистов не разглашать его имени. «Она побывала на всех правительственных этажах, и везде перед её лицом закрывали дверь. Помочь ей найти похитителей дочери – это стало величайшей миссией в моей карьере».

Однако когда власти наконец выписали ордер на арест Самы, он уже ускользнул. Расстроенная Мириам Родригес удвоила усилия, чтобы найти остальных членов банды, и вскоре у неё появилась огромная стопка фотографий, на которых были запечатлены интересующие её люди. А потом чисто случайно попался Сама.


Это произошло 15 сентября 2014 года, накануне празднования дня независимости Мексики. Луис, сын Мириам, начал пораньше закрывать свой магазин в Сьюдад-Виктории, чтобы успеть на празднование. В магазине оставался последний покупатель, молодой худощавый человек. Он рассматривал шляпы. Луис присмотрелся к нему и узнал Саму. Он позвонил матери и проследил за этим человеком, стараясь не попасться ему на глаза. А затем вызвал полицию. Когда Саму арестовывали на центральной площади, тот начал драться и кричать, заявляя, что у него проблемы с сердцем.


Находясь под стражей, он подробно описал детали, отсутствующие в расследовании Мириам Родригес, назвав имена и местонахождение некоторых сообщников. Одному из них, Кристиану Хосе Сапате Гонсалесу, только-только исполнилось 18 лет. Он был очень молод даже по меркам картеля.


Во время допроса он выглядел испуганным. Пока Мириам ждала рядом с комнатой для допросов, подросток спросил, может ли он увидеться со своей матерью. Он сказал офицеру, что голоден. Растроганная Мириам вошла в комнату и отдала ему свой обед: кусок жареной курицы. А чуть позже сходила в магазин и купила ему газировки. Когда она вернулась, офицер спросил, о чём она думает.


«Он всё ещё ребёнок, вне зависимости от того, что совершил. А я всё ещё мать. Он как будто мой собственный ребёнок». Возможно благодаря такому отношению, Кристиан успокоился и всё рассказал полицейским: «Я провожу вас на ранчо, где они убивают и затем хоронят их». – так Кристин сказал про жертв серии похищений.


Поиски


Ветхий трактор обозначил могилу на заброшенном ранчо в конце грунтовой дороги. Отверстия от пуль зияют в стене кирпичного дома, напоминая о перестрелке, которая случилась несколько месяцев ранее. В заявлении Кристиана говорится, что мексиканские морские пехотинцы убили шестерых сообщников.


Мириам Родригес ковырялась в обломках, оставленных похитителями: ужасные пятна на грязных столешницах, кости разного размера, какие-то осколки. С ветки корявого дерева свисала петля. Она застыла, когда обнаружила стопку личных вещей, брошенных в кучу. Наверху лежали шарф Карен и подушка для сиденья от из её машины.


Судмедэксперты определили, что останков Карен не было обнаружено среди останков, похороненных на ранчо. Но Мириам решила оспорить эти выводы, и не ошиблась. В следующем году группе учёных удалось обнаружить части бедренной кости, которая принадлежала её дочери.


Большинство силовиков не слишком охотно выражали благодарность Мириам Родригес, в основном из-за её грубости в общении с ними. Не все с ней ладили, но все уважали то, чем она занималась.


На обратном пути с ранчо Родригес заехала в барбекю-ресторан неподалёку от съезда на грунтовую дорогу на ранчо. Она обедала там со своей старшей дочерью Азалией всего через два дня после похищения Карен. В тот день за одним из столов сидела её хорошая знакомая по имени Эльвия Юлиза Бетанкур, она потягивала газировку. Родригс поприветствовала её и спросила, не слышала ли та о Карен. К слову, тогда об этом знал уже каждый. Но Бетанкур прикинулась, что не слышала, и Мириам показалось это очень странным.

Теперь, когда она снова проезжала мимо ресторана, ее осенило: может, молодая женщина что-то знала. Возможно, она даже наблюдала за ранчо на случай, если приедет полиция. Страх превратился в ярость. Она знала Бетанкур с детства. Она была дочерью проститутки, мать бросила её младенцем в местном борделе. Мириам часто дарила этой девушке старую одежду Карен.


Мириам Родригес отправилась домой и снова погрузилась в поиски, обнаружив, что Бетанкур находилась в отношениях с одним из похитителей Карен. Этот похититель уже находился в тюрьме, он был осуждён за другое преступление.


Как и в случае с магазином мороженого, Мириам несколько недель наблюдала за тюрьмой во время часов посещения. Она ждала появления Эльвии Бетанкур. И однажды она всё же там появилась. Полиция арестовала девушку, и как позднее выяснилось, некоторые звонки о выкупе Карен совершались из её дома.


Шли месяцы, усердная мать продолжала собирать улики из материалов дела. Но с каждым днём следы исчезали. Некоторые причастные к преступлению были мертвы, другие находились за решёткой. Те, кто оставался на свободе, пытались жить новой жизнью, работая таксистами, курьерами или же стали сильно верующими христианами.


Мириам отправилась в Алдаму, родной городок Энрике Ёэла Рубио Флореса, где проживает 13 000 человек. Она навестила бабушку парня. Тяжело вздохнув, пожилая женщина сказала ей, что с парнем всегда приключались неприятности, но, по крайней мере, теперь он посещает церковь. Естественно, Мириам начала ходить в ту же церковь, где и нашла свою следующую жертву.

Когда приехала полиция и арестовала его в часовне, прихожане не могли поверить, что он мог совершить что-то противозаконное. Он просил у женщины пощады, но она только усмехнулась и сказала: «Где было твоё сострадание, когда вы убивали мою дочь?».


Продолжение следует


Яндекс.Дзен


Мой канал

Показать полностью
24

КАК ЕМУ ПОЗВОЛИЛИ УБИВАТЬ ЛЮДЕЙ 25 ЛЕТ? | Врач Убийца - Гарольд Шипман, Доктор Смерть

КАК ЕМУ ПОЗВОЛИЛИ УБИВАТЬ ЛЮДЕЙ 25 ЛЕТ? | Врач Убийца - Гарольд Шипман, Доктор Смерть
https://youtu.be/uW-iyR3hV4U


В истории этого «милого» доктора-маньяка Гарольда Шипмана, которого в Англии иначе, чем Доктор Смерть, не называют, еще очень много непонятного. Даже сегодня спустя много лет со дня его смерти, никто не может сказать, сколько же жизней на его совести. Называются страшные цифры — от 250-ти до 500 жертв.

Однако мало кто обратил внимание на то, что семейный доктор 25 лет безнаказанно убивал своих пациентов в городе Хайд.

Об истории маньяка и убийцы Гарольда Шипмана, несмотря на то, что его преступления вскрылись в эпоху глобальной информатизации, известно довольно мало. Причин этому много, но основной, по мнению многих независимых экспертов, является то, что британская правоохранительная и медицинская системы оказались некомпетентны. А свое долгое бездействие пытались выдать за «приверженность традициям».

Британские полицейские слишком подвержены традициям. По английским не писанным законам, «джентльмену верят на слово», то есть если у гражданина хорошая репутация, то это фактически снимает с него любые подозрения. А потому полицейские и не занимались реальными сигналами о преступлениях, совершенных «почтенными» гражданами, к примеру с Шипманом.

История будущего маньяка Гарольда Фредерика Шипмана началась в семье рабочих 14 января 1946 года, именно в этот день он родился. Мальчик рос общительным и умным ребенком. В школе чувствовал свое превосходство над одноклассниками. Родители гордились успехами сына в учебе.

Когда Гарольду было 17 лет, его мать умерла от рака, это произошло 21 июня 1963 года. В результате юноша решил стать врачом, чтобы помогать людям бороться с болезнями.

В 1965 году Шипман поступил на медицинский факультет университета в городе Лидс. Учеба по-прежнему давалась ему легко. У молодого студента было много свободного времени. Он подружился с дочерью хозяина квартиры, где снимал комнату. Вскоре молодая женщина забеременела. Гарольд сделал ей предложение, и в ноябре 1966 года влюбленные поженились.

Это была идеальная семья. В 1970 году Шипман закончил университет и устроился участковым врачом в городе Тодморден. Его жена Примроз работала на полставки медсестрой в регистратуре местной поликлиники. Остальное время посвящала воспитанию четырех детей.

В 1974 году будущего убийцу уличили в хищениях запрещённых препаратов. Его лишили врачебного звания и отдали под суд. Шипман на суде плакал и клялся «завязать». Британское правосудие поверило молодому доктору и приговорило к штрафу в 600 фунтов. Позже эксперты попытаются объяснить столь мягкий приговор тем, что в те времена доктора частенько крали запрещённые вещества и это не считалось серьезным преступлением.

После приговора Шипман прошел курс лечения от наркозависимости и в 1977 опять получил право лечить людей. Семья Шипманов переехала в Хайд, где Гарольд и занялся частной практикой.

Полиция считает, что свое первое убийство Шипман совершил 7 января 1984 года. Он пришел по вызову к пожилой женщине Дороти Такер, которая жаловалась на боли в суставах. «Добрый» доктор предложил вколоть ей обезболивающее. Старушка согласилась, и Шипман ввел ей в вену 30 миллиграммов диаморфина — медицинское название запрещённого вещества. Боль отступила сразу, и пациентка благодарно улыбнулась доктору. А тот сидел и внимательно наблюдал, как пенсионерка медленно и безболезненно умирает. После того, как с губ старушки слетел последний вдох, Шипман забрал со столика дешевый сувенир и покинул дом, чтобы вернуться на следующий день и зафиксировать «естественную» смерть.

Чтобы совсем обезопасить себя от возможного расследования, Шипман настоял на кремации тела. По британским законам, для этого требовалось заключение двух врачей. Но на практике второй врач, не вникая в подробности, просто подтверждает решение своего коллеги и дает заключение на кремацию. Своеобразная солидарность.

А Шипману, оставшемуся безнаказанным, понравилось ощущать себя властителем жизни и смерти. Теперь каждая его пациентка ходила по острию ножа. В любой момент доктор мог решить, что пришла ее очередь, и вколоть ей смертельную дозу веществ. После каждого убийства он забирал себе какую-нибудь безделушку на память. И обязательно посылал соболезнования родственникам.

Через какое-то время Шипман решил, что кроме удовольствия от вида смерти, можно получать и вполне материальное удовлетворение. Для маньяка наступили «счастливые дни», он стал подделывать завещания умерших.

В 1998 году, 24 июня умерла бывший мэр Хайда Кэтлин Гранди. Согласно ее завещанию, она оставляла своему врачу 350 тысяч фунтов стерлингов. Однако завещание вызвало серьезные вопросы у дочери умершей, Анджелы. Адвоката по профессии.

Дело в том, что завещание было написано заглавными буквами и с грамматическими ошибками — как будто писала очень старая леди. Но Анджела-то знала, что мама была в полном физическом и умственном порядке и ошибок в английском не делала. Она сверила подпись на завещании с настоящей, а затем позвонила двум свидетелям, в присутствии которых завещание было якобы оформлено. «Свидетели» заявили, что никакого завещания не подписывали. Анджела с трудом добилась эксгумации. Когда останки Кэтлин Гранди извлекли из могилы, экспертиза показала, что она умерла от передозировки.

Маньяка вызвали на допрос, но тот не спешил признаваться. А нажимать на почтенного человека полицейские не торопились. Завещание было оспорено, но в лишении жизни доктора никто не обвинял. Но тут городок Хайд словно очнулся от спячки.

Когда полиция взялась за дело врача-убийцы всерьез, оказалось, что подозревали его многие, но отказывались поверить. Местный таксист Джон Шоу, нередко подвозивший престарелых леди, в том числе и Кэтлин Гранди, до магазина или на железнодорожную станцию, вел список усопших пациентов Гарольда Шипмана, который и передал инспектору Стену Эгертону, всерьез взявшемуся за странные смерти. В списке пациентов погибших от рук маньяка было 20 имен. Эгертон решил, что пришло время проводить эксгумацию всех тел.

К этому времени слух о том, что детективы что-то там копают, разнесся по Хайду. В полицейское управление потянулись родственники пациентов Шипмана. Кто-то говорил, что доктор небрежно проводил освидетельствование жертв или вообще его не проводил. Другие вспоминали его странные объяснения причин смерти или настойчивые советы кремировать покойника. Упоминали и пропажу мелких вещей, которые, как потом выяснилось, Шипман брал в качестве сувениров.

Но больше всего полицейских поразили показания секретарши Шипмана Кэрол Чапмен. Она заявила, что после гибели каждого больного врач обвинял в случившемся ее сережки: «Когда умирал очередной пациент, это, по словам Шипмана, было только потому, что я носила определенные сережки».

Как рассказала Чапмен, долгое время она не связывала смерти пациентов с деятельностью маньяка в белом халате и доверяла врачу лечить своих родственников. В результате, Шипман лишил жизни и ее мать, свекровь и двух теток.

Из 136 подозрительных смертей следователи отобрали 15 наиболее очевидных. В 6 случаях покойников кремировали, в 9 — закопали. Результаты экспертиз были идентичны — передозировка диаморфина.

Изучение компьютерных файлов в клинике маньяка Гарольда Шипмана показало, что истории болезни его пациентов были изменены в день гибели, чтобы смерть выглядела более правдоподобно. На допросе Шипман упал перед следователями на колени и заплакал. 31 января 2000 года, присяжные в суде Престона признали Шипмана виновным в убийстве 15 пациентов и подделке завещаний. Он получил 15 пожизненных заключений: в Англии к смертной казни могут приговорить только за убийство монарха или наследника престола.

Уже после осуждения маньяка в белом халате в прессу просачивались все новые факты его деяний, проверкой которых и занялись эксперты. Полученные ими данные передавались британским следственным органам. Но предавать гласности результаты расследования никто не спешил. Прокуратура Великобритании заявила, что новый процесс — не в интересах общества.

Гарольд Шипман повесился 13 января 2004 года в тюрьме города Уэйкфилд. Через 4 года после приговора суда. Конечно, является странным, как об этом монстре забыли. По сообщениям некоторых британских СМИ, Шипман признавался сокамернику и следователям, что лишил жизни 508 пациентов. Правда, сокамерник потом погиб. А ведь если это правда, то Шипмана можно считать самым кровавым маньяком 20-го века, намного опередившим другого «коллегу» — Педро Лопеса. Однако, как уже сообщалось, британские правоохранительные органы предпочитают хранить упорное молчание об этом деле и по сей день.

Показать полностью
45

Друг

Даша и не подозревала, что реальность может стать настоящим кошмаром, когда воображаемый друг её сына оказывается не таким уж и выдуманным...

Друг

Скачать FB2, EPUB, PDF, MOBI, iOS.EPUB для читалок можно на Литрес: https://www.litres.ru/denis-ushakov-32033987/drug/?lfrom=102...


I


Даша радостно, буквально пританцовывая перемещалась по гостиной, собирая разбросанные игрушки и вещи. Дети с Максимом уехали, он повёз их в школу, а после и сам на работу. У Даши из дел на сегодня осталось лишь убраться в доме, чтобы потом началось её любимое время – наедине с собой, своими мыслями и сериалами на стриминговом сервисе. Там как раз появились новые серии. Её весёлые танцы прервал странный шум на втором этаже, доносящийся из комнаты младшего сына.


- Антошка опять все игрушки сложил в одну кучу на столе. Нужно будет убедительнее ему объяснить, чтобы всё в шкаф по полочкам раскладывал, - подумала Даша и продолжила собирать вещи в гостиной.


Сверху вновь донёсся какой-то шум, а затем скрипнула дверь деревянного шкафа. Девушка от неожиданности выронила охапку собранных вещей из рук и застыла на месте, всматриваясь в лестницу, ведущую на второй этаж.


- Дашка! – возмутилась она про себя, приступу трусости. – Хватит вздрагивать от шорохов, пора бы Антона к порядку приучать, - закончила она мысленно себя отчитывать и направилась к лестнице.


Пройдя мимо кухонного острова, девушка подняла с него сотовый телефон и вытащила из деревянной стойки длинный поварской нож. Так она чувствовала себя увереннее.


- Как так? – удивилась Даша разряженному телефону, не подающему признаков жизни и не реагировавшему на кнопку включения. – Я вызвала полицию! – крикнула она на весь дом, чтобы на втором этаже её точно услышали. – Через две минуты они будут здесь! – продолжала девушка запугивать потенциального грабителя, которого рисовало её воображение. Её логика была проста – если воришки забрались в дом через окно, через него сейчас и уберутся прочь.


Однако оказавшись на втором этаже, вытянув перед собой нож и ступая с осторожностью, к своему удивлению, Даша никого не встретила. Окна были целы и закрыты. Никто не проникал в дом. Девушка улыбнулась своей смелости, проявленной над фантазией и положив нож на комод прошла в комнату сынишки.


В очередной раз ей предстояла уборка в комнате Антона, который постоянно вытаскивал вещи из шкафа и разбрасывал в кучи по комнате: на кресло, на стол, на нижней части детской кровати, на полках книжного стеллажа и по углам на полу. Помимо всего прочего, повсюду валялись исписанные и изрисованные листы бумаги, поднимая один за другим и разглядывая невыразительные каракули сына она причитала, что дети не ценят то, что у них есть и небрежно относятся к вещам. Тем не менее, она не злилась, а понимала – что в этом, в первую очередь, её заслуга.


Продолжая разглядывать рисунки и надписи, Даша удивилась разнообразию экспрессивного творчества Антона. Какие-то листы запечатлели полноценные и красивые рисунки, осмысленные предложения, описывающие как прошёл его день. Но некоторые были скомканы, а нарисованное или написанное на них оказалось покосым и небрежно выведенным. Пытаясь отсортировать рисунки, для понимания – что выбросить, а что оставить, девушка натолкнулась на листы, исписанные разными фломастерами. При этом складывалось ощущение, что писало два разных человека. Первый почерк явно принадлежал Антону, буковки были тщательно выведены, а второй почерк оказался крив и нелеп, словно кто-то только учился писать.


С трудом прочитав первое же предложение кривого почерка она удивилась, ведь кто-то предлагал Антону поиграть с другом, при чём слово «друг» было написано большими, акцентными буквами. Даша, почитав немного содержимое листа поняла, что это переписка. Но с кем?


Каждое новое послание неизвестного, обращающегося к Антону, становилось всё настойчивее, а написание было более грубым и небрежным. Линии букв повторялись поверх друг друга, словно кто-то раздражённо старался акцентировать на этом внимание. Вплоть до того, что фломастеры размачивали лист бумаги и оставляли в некоторых местах дыры.


От клубка мыслей, в которые запутался разум, без конца окружаемый вопросами кто это писал и что всё это значит, обращаться с этим в полицию или к психологу, Дашу отвлёк поскрипывающий звук маркера, шоркающего по бумаге. Опешив от неожиданности, она развернулась лицом ко входу в комнату, но никого не увидела. Мельком бросив взгляд на комод, с лежавшим на нём ножом в коридоре, девушка ещё больше прислушалась к непрекращающемуся скрипу, пытаясь понять его источник. И лишь спустя несколько секунд, для девушки стало очевидно, что звук доносится из приоткрытого шкафа, из которого и разбросал вещи Антон.


Нарастающая тревога и страх сжимали мышцы во всём теле, готовя их к рывку, в стремлении убежать отсюда прочь. Зубы начали зудеть от нарастающего адреналина, а губы вдруг стали сухими. И в момент, когда Даша уже была готова сорваться прочь, к её ногам упал скомканный лист бумаги, который вылетел из шкафа.


Обнаружив на столе сына небольшой карманный фонарик, она посветила им в сторону шкафа. Сделав несколько неловких шагов в его направлении, девушка одним рывком откинула дверцу прочь, отпрыгнув назад в процессе и направив фонарь внутрь. Как бы не было это глупо, ведь в комнате было достаточно светло – за окном день только начинался и солнечный свет заполнял помещение, но вот внутри царил мрак. Шкаф оказался пустым.


Даше ничего не оставалось, кроме как засомневаться в трезвости ума и задуматься над тем, что с ней вчера происходило: не ударилась ли она головой о что-то, или не перепила ли с Максимом красного вина. Она подошла к тому самому комку бумаги и подняв его с пола тут же развернула.

«Привет мама Антона! Хочешь быть моим другом? Мы сможем играть все вместе!» - гласила записка, выведенная неаккуратным раскидистым почерком.


Девушка с ужасом дочитала послание от неизвестного, когда к её ногам прилетел маркер того же самого цвета, которым была написана записка. Руки сами скомкали листок, а тело подалось назад. Даша совершенно не понимала, что происходит.


- Я схожу с ума? – промелькнула мысль в её голове. Она даже показалась логичной и облегчающей тревогу, притупляющей страх, ведь не может быть, чтобы всё что сейчас произошло – было за правду… - Точно! – тут же она продолжила спасительную мысль, успокаивающую её воображение. – Схожу с ума! Весь этот домашний зоопарк и всё держится на мне… Нужен отдых!


Но облегчение оказалось преждевременным. Из шкафа прилетел ещё один скомканный листок. Даша, желая удостовериться в том, что она не сходит с ума, вновь подняла листок и развернула его.


«Я хочу быть твоим другом! Будешь со мной дружить?» - гласила вторая записка, почерк которой стал ещё более неаккуратным и крупным.


- Нет! – неожиданно даже для себя вскрикнула Даша. – Господи… разговариваю со шкафом… - констатировала она происходящее с удивлением и скепсисом. Сразу после этого ей под ноги прилетел ещё один фломастер.


- Не разговариваешь? – раздражённо спросила девушка, набираясь смелости. – Ну значит держи! – огрызнулась она, подняв фломастер.


«НЕТ!» - написала Даша в ответ на том же листе, скомкала его и швырнула в темноту шкафа. Оттуда раздался шелест разворачиваемой бумаги, а после последовал скрип фломастера.


Девушка стояла и с недоверием смотрела на раскрытый шкаф, из которого вылетел бумажный комок. Подняв его и развернув, Даша принялась читать содержимое записки.


«Нам будет весело! Тебе, Антону, МНЕ! Играть вместе лучше, чем УМЕРЕТЬ от скуки?» - почерк буквально изуродовал листок письменами кривых букв, делающих особый акцент на двух словах и оставивших несколько дырок от чрезмерного трения пера фломастера.


Даша быстро написала в ответ, что вызывает полицию и что никто из её семьи не будет с ним дружить. Она не знала зачем она это делает, но это ей показалось логичным – припугнуть сидящее в шкафу нечто, показать тому, что она его нисколько не боится. Сжав листок несколько раз как снежный комок двумя руками, девушка бросила бумажку в шкаф и побежала на выход.


Через секунду шкаф задрожал, эта дрожь передалась стенам и полу. Казалось, весь дом охватил тремор. Даша потеряла равновесие и дверь в комнате захлопнулась прямо перед ней. Трясущимися от страха руками она дёргала ручку, однако дверь оказалась заперта.


- Окно! – подумала девушка, повернувшись к нему лицом и застыла от ужаса.


Из тьмы шкафа показались две долговязые худощавые руки, через дряхлую старческую кожу которых проступали многочисленные вены. На кончиках длинных пальцев виднелись облезлые, жёлтые, расслаиваемые на заусенцы ногти, что врезались в древесину как гвозди, оставляя грубые и глубокие отметины. Схватившись за края шкафа, существо подтянулось вперед, втягивая остальную часть тела в комнату. Его лицо прикрывали длинные, путанные и неухоженные волосы, что опускались ниже плеч своими секущимися кончиками.


Даша завопила во всё горло, так громко, как только могла, чтобы услышали соседи и пришли ей на помощь. Но уже через несколько секунд поняла, что кричала у себя в голове, воображая, что делает это всё громче и громче. На самом же деле, она не издавала ни звука. Тело будто стало чужим, ощущалось громоздким, неуклюжим и непослушным. Солнце за окном пропало, тряска в доме прекратилась, а тьма из шкафа хлынула в комнату следом за существом, практически мгновенно заполнив всё пространство и поглотив девушку.



II


Дверь в дом открылась и внутрь зашёл Максим с Антоном и его старшей сестрой.


- Несите вещи в комнату, умывайтесь и спускайтесь, будем ужинать, - скомандовал он детям снимая обувь. – Даша, мы дома! – крикнул он, привлекая внимание жены. – Пришлось отпрашиваться с работы пораньше, чтобы детей забрать! Надеюсь, у тебя уважительные причины, почему этого не сделала ты… - добавил он спокойно, надеясь на конструктивный ответ.


Мужчина прошёл в гостиную и с непониманием осмотрелся.


- Странно, - подумал он. – Вроде собиралась убираться сегодня, - направился он к лестнице на второй этаж.


На кухонном острове лежал Дашин телефон, который Максим недолго покрутил в руках и поняв, что тот разряжен, поднялся наверх.


- Пап, а мама где? – спросила дочь, когда мужчина проходил мимо её комнаты.


- Не знаю, - ответил он, остановившись в проходе. – Может у тёти Лизы? Позвонишь ей? – попросил Максим и направился дальше, к комнате сына.


- Мама не убралась, да? – поинтересовался отец. – Значит сами уберёмся, - с улыбкой закончил мужчина с напущенной уверенностью, стараясь скрыть нарастающую тревогу.


- Мама его обидела! – с грустью и досадой воскликнул Антон.


- Кого? – удивился и насторожился Максим.


- Моего друга!


- Ты про воображаемого товарища, который живёт у тебя в шкафу?


- Он не воображаемый! – с ещё большей досадой отреагировал сын на слова отца.


- Антон… - хотел было начать читать нотации сыну Максим, но остановился.


Из темноты на него смотрели два отвратно-жёлтых глаза и еле угадывались черты худощавого тела, неуклюже скрученного во внутреннем пространстве шкафа. По спине мужчины пробежали мурашки. Глубинный страх окутал его разум, овладевая телом и не позволяя пошевелиться.


- А ещё он говорит, что ему было без нас скучно! – сказал Антон, повернувшись к отцу и показывая развернутый и мятый лист бумаги с текстом, выведенным кривым почерком.

Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!