Лига Писателей

Король – уховертка

Автор – Доктор Н. Д. Н.

Жанр – Челябинский PIZDEЦ (реалистичный сюрреализм, андеграунд, психоделика), Челябинский реалистичный сюрреализм, Челябинский андеграунд, Челябинская печатная психоделика, мистика, философия жизни, биография

Если у тебя есть желание созидать и в твоем разуме прорастает зерно творчества, не тормози, изливай этот прекрасный поток из себя, всеми цветами радуги, пытайся донести эти мысли и идеи до окружающих тебя людей, даже если они, смотрят на тебя с непониманием и крутят пальцем у виска. Помни, знай и верь, что придет время, и ты станешь знаменитым, и кто тебя не понимал, будут восхищаться твоим талантом (Доктор Н. Д. Н.)

Предисловие

Начинающий писатель одержимый идеей написания цикла книг о прошлых реинкарнациях своей души, рвет связи с окружающим миром: бросает работу, семью, друзей, уединяется в родительском доме, расположенном в городе Челябинск, оставаясь на едине с самим собой для погружения с головой

в творческий процесс. Плод его творческого труда не принимает одобрения и положительных комментариев со стороны читателей и критиков, после чего у него наступает творческая стагнация. В быту его одолевают насекомые вредители (двухвостки). В порыве ярости он убивает назойливое насекомое, необычного строения и окраса, которое постоянно лазает в его рукописях

и черновиках к книге. На следующее утро, после экзекуции, герой просыпается

и понимает, что одни из сородичей насекомого залез к нему в ухо и сообщает, что он убил их короля, место которого должен занять он.

Глава 1. Житие мое

Весенние солнце ослепило меня пучком ворвавшегося ультрафиолета, через неровную щель плохо задернутого волнистого бархата штор, когда весёлый ветер резким движением открыл на распашку створки не закрытых до конца шпингалет окон. Не званный гость бодрящей игривой волной прохлады, под грохот ударившихся об стены створок окон, пробежался по моему телу, раскидав по комнате то, что хаотично лежало на столе: ручки, карандаши, окурки, пластмассовые фигурки и самое главное, рукописи и черновики моих набросков для книги, которую я уже давно не могу дописать. Вернее, у меня был вариант полного дописанного произведения, но в один момент я решил разделить продукт моего творчества на две части, а потом и на три, которые не могу закончить до сих пор. Это случилось потому, что меня захлестнула идея создать нечто такое, что литературный мир до этого не видел и никто подобного не читал, тем самым привести в шок всех критиков и людей неравнодушных к творческим сферам.

Но опубликовав в соцсетях и на всяческих информационных ресурсах первую часть моего творения я не нашел положительных откликов со стороны читателей. Далее мои стремления к завершению моих идей и окончательному варианту книги, угасли.

Прервав свои размышления, я резко встал, закрыл деревянные ворота оконных проемов, которые не смогли сдержать порывов весеннего озорника, и стал собирать то, что не одушевленный резвый хулиган разбросал по комнате. Я собирал медленно, не торопясь, по порядку ложа на стол разбросанные зарисовки продолжения книги, которые были отображены мелкой, только мне понятной, вязью по вертикали и горизонтали, на обрывках желтых листов в клетку, линейку и без всяческой разметки. Осуществляя без всякого желания, процесс наведения порядка в своей писательской берлоге, я краем глаза заметил, что одна из пачек, хаотично разбросанных, зарисовок, лежащих на полу, шевелится. Я подумал, что мне это показалось, но присмотревшись лучше, увидел, что в неровных слоях пирамиды из листов бумаги выглядывали церки двухвостки, которыми она приветливо елозила. Подавая знаки своими неприятными на вид хвостами и лапками по целлюлозной основе своего укрытия, я отчётливо слышал её омерзительное шуршание. Я медленно подкрался и резким движением попытался схватить в охапку временное прибежище неприятного насекомого, в надежде поймать его. Но мои попытки потерпели фиаско. Членистоногое оказалась шустрее меня, даже гораздо проворнее, чем я предполагал. Вредитель растений шмыгнул в глубину целлюлозных дебрей, вылез с другого конца неровного ряда исписанных листов, выпал, стукнувшись об пол, и скрылся в одной из щелей неровных линий досок полового покрытия. Я только и смог разглядеть, что это насекомое отличалось от других двухвосток, которые мне до этого попадались. С первого взгляда я даже не сообразил была ли это двухвостка. У этого насекомого был иной золотистый окрас, она было крупнее других особей своего вида и на голове имелся какой-то отросток. Двухвостка – урод — подумал я.

— Вот ты, какая хитрая. Гадина шустрая, — выкрикнул я, как будто бы она меня слышала и понимала. — Как весна приходит, хоть уезжай из дома. Вас тьма целая, везде лазаете, на кухни, в зале, в уборной. Даже когда переодеваюсь в весеннюю куртку, так вы умудряетесь за шиворот заползти и ползать по моей шее, щекотя меня своими двойными отростками. Одно спасибо Вам, что в ухо не разу не заползли. Прадед мой, отец мой, я травил Вас «нечисть» мерзкую. Хоть бы что? Травил и буду травить Ваше отродье! — не мог успокоится я.

На самом деле с двухвостками была какая-то беда. Их нельзя было ни как уничтожить. В соседних домах, кто жил по соседству этой проблемы не было, но у меня с уховертками была большая проблема.

Я быстро собрал все с пола, небрежно положив на стол результат моего труда. Сел на стул решив продолжить давно начатое. Но, к сожалению, у меня не было творческого вдохновения, и писательская муза не желала посещать мое стагнационное состояние и дом, наполненный двухвостками. Я, посидев потупив в стену, решил развеселить себя. Достал смартфон и загрузил приложение «Тик -ток». Появилось первое видео, какого-то человека, лицо и тело, которого было залито ярками цветными узорами татуировок. Он не привлек меня, я свайпнул к следующему видосу. Листая ленту, я не мог найти ничего такого, что могло бы меня заинтересовать. Меня привлек клип MORGENSHTERN – DINERO. Просмотрев без интереса его до конца я перелистнул ленту дальше. На сенсорном экране появилось лицо Артемия Лебедева, который в иронической форме процитировал: Иван Ургант высмеял логотип Челябинска к 285-летию города, шоумен предложил зрителям и своему соведущему Дмитрию Хрусталеву оценить баннер логотипа Челябинска к 285-летию города. Мэрия Челябинска не поменяет логотип к 285-летию города, несмотря на критику жителей. Посмотрите, такой логотип. Некоторые, увидели на логотипе слово SOSI, — пожал плечами и ухмыльнулся ведущий «Вечернего Урганта». — Не знаю, почему.

— И эту ситуацию высмеивает человек, который рассказывал, о неудавшейся попытке сделать самоотсос самому себе в ванной, — рассмеялся я. — Артемий просто виртуоз, который рассказывает об эмблеме «СОСИ» и о своих странных увлечениях! Но хотя он большой специалист в этом деле. У него получилось бы отсосать самому себе, если бы он взял несколько уроков у йогов, — смеясь разговаривал я сам с собой. — Хотя этого человека можно цитировать в любых ситуациях произнося его крылатую фразу даже в этом случае: «Придумать клиенту за его же деньги логотип из слова состоящего из трех букв - это высший пилотаж для дизайнера!»

С этими мыслями я вышел из дома в направлении ржавого почтового ящика тоскливо висящего на заборе в надежде получить какое-нибудь послание от знакомых, которое могло бы скрасить моё одиночество и прогнать тоску. Дойдя до ржавого предмета моих скрытых желаний, я заглянул во внутрь. Но увы, мои надежды, не оправдались. Он, как всегда, был пуст. На этой печальной ноте я пропел, пародируя солиста группы «Би – 2»:

— Полковнику никто не пишет, ту-ту-ту, Полковника никто не ждёёёёт.

— Какая мерзость — это одиночество, — вздохнув произнес я, — и пошел обратно.

Глава 2 Узник стеклянного замка

Проснувшись рано утром и налив себе кружку крепкого кофе, я решил заставить себя работать над книгой. Зайдя в комнату и опустившись на стул, я попытался собраться с мыслями. Обрывки сна, который я видел 20 минут назад не давали мне покоя. Мысленно я делал попытки собрать мозаику из увиденных фрагментов сновидений в единый общий пазл. Пытался понять смысл и взаимосвязь ночных кошмаров, прояснить алгоритм увиденного и склеить последовательно приснившиеся мне кадры в единую ленту сюрреалистического фильма, что послал бог сновидений Морфей. Но у меня ничего не получалось. Я не мог смонтировать ленту ночного сеанса. В моем приснившемся кино не было логики, в принципе, как и всегда. Глотнув крепкого кофе без сахара, ощутив горечь кофейных зерен на рецепторах языка, я попытался отвлечься от воспоминаний необычного спектра красок ночных полетов и дать простор фантазии. Но у меня ничего не получалось. Метнув свой взгляд на стол, на котором, стоял ноутбук и в хаотичном порядке были разбросаны черновики, которые я вчера аккуратно пытался сложить. Среди этого хаоса на столешнице красовался пустой граненный стакан, который я забыл вчера унести на кухню. Вздохнув, я стал изучать его. Грани стакана ровными линиями отражали строгость этого предмета. Удивительно, но у этого предмета уникальная история, которая уходит корнями в прошлое. Я загуглил в строке «поиск» браузера: «история граненого стакана». Поисковик выдал следующее: изобретателем такого стакана считается стекольных дел мастер Ефим Смолин, живший между XVII и XVIII веками на территории современной Владимирской области. Свое творение он преподнес Петру I с уверением, что новая форма делает его небьющимся. Император, по легенде, выпил из него водки и бросил оземь. Стакан разбился, но это не испортило впечатления, и Петр воскликнул: «Стакану быть!». Позже эта фраза трансформировалась в «Стаканы бить!» — так появился обычай торжественно бить стеклянную посуду. Классический граненый стакан — с 16 гранями и ободком по верхнему краю — был выпущен 11 сентября 1943 года в Гусь-Хрустальном. Изобретение этой формы приписывают знаменитому скульптору Вере Мухиной, но документальных подтверждений этому нет, хотя создательница «Рабочего и колхозницы» действительно много экспериментировала со стеклом.

Я пристально стал изучать этот исторический предмет, который купил еще мой дед. Этот стеклянный красавец меня стал гипнотизировать, зачарованный красотой его граней, я стал размышлять на тему продолжения своей творческой карьеры предаваясь философским размышлениям глядя на хаос царивший на рабочем столе:

— Процесс написания книги некрасив и не эстетичен, — размышлял я, — он состоит из кучи скомканных листов бумаги, черновиков, отдельных листков из блокнотов и ежедневников, с идеями для продолжения своих творений. Этот процесс, не красив, в нем нет изящества, грации, красоты, точно такой же как момент женских родов, появления желанного ребенка на свет, который в течение 9 месяцев развивается в утробе матери. Эрнест Хемингуэй говорил, что писать нужно пьяным, а корректировать на трезвую голову. Мнение великого писателя может сбить с толку начинающего писателя внеся хаос и отклонения от основной и первостепенной идеи, — прервался я, сделав глоток горького напитка, обжегшего мне нёбо, но несмотря на это я продолжал, — не смотря на все эти доводы, мысли и советы, самое главное в этом таинстве конечный продукт, рожденное дитя, который должен быть по нраву читателям. Я пытался писать в состоянии алкогольного опьянения, но ты же помнишь (обращаюсь к себе), что ничего хорошего у меня не получилось. Когда после пробуждения, отрезвев утром, я прочитал написанное вчера, но то, что мне казалось ночным шедевром и великими идеями, навеянными зеленым змием, утром казалось галиматьёй. Утреннее пробуждение и трезвость оценили вчерашний шедевр - как чушь и бред сивой кобылы. После этого я стал придерживаться немного иного подхода к написанию книг и стал писать только на трезвую голову. Помимо этих выводов, я стал считать, что творческая личность не должна зацикливаться на одном направлении. Писатель должен себя пробовать в разных направлениях, даже если это вызовет гнев со стороны поклонников его таланта или критиков, людей, которые так и норовят сыпануть щепотку соли на рану «творческого разочарования». Писатель или поэт — это повар иного смысла, человек, который готовит иные духовные блюда (духовную пищу). Если он будет кормить своих поклонников только одним творческим продуктом, к примеру одной прозой «картошкой» то это скоро надоест, и почитатели его таланта могут со временем переключится на творчество другого слуги пера и любимца музы. И чтобы не допустить этого и держать читателей в тонусе, надо готовить «творческий винегрет», состоящий из разных направлений: стихов, повестей, рассказов, романов, поэм и тд., у поваров это морковь, свекла, картофель, капуста и тд. И этот винегрет, по одной небольшой порции преподносить, на прекрасном блюде в виде иллюстрированных обложек, своим читателям для того, чтобы вызвать у них читательский аппетит и любопытство! А задача критиков уже добавить специй по вкусу, своеобразной пикантности с рекомендациями для общественности, к блюдам такого экспериментатора.

В процессе своего философского настроя мой взгляд остановился на том, что пару обрывков листов черновиков загадочно шевелились. Я отчетливо слышал клацанье и шуршание. Я сразу догадался кто мог там скрываться. Я медленными движениями попытался поднять обрывки целлюлозных квадратов. Подняв их аккуратно, чтобы не спугнуть причину моего пристального внимания, я увидел, что под ними скрывалась именно та самая двухвостка, которая вчера от меня сбежала. Она продолжала влево и вправо шевелить своими угрожающими щипцами, расположенными сзади туловища, подобно двум разветвляющим хвостам дракона. Я резким движением накрыл её пустым граненным артефактом, который был под рукой. Дедовский граненый стакан помог захватить в плен назойливое насекомое, которое я до этого без результативно преследовал, поместив его в стеклянную клетку. Через ровные грани стекла, я стал изучать пленника стеклянной тюрьмы. Да это был вчерашний беглец, который был сейчас пойман! Он находился теперь в моей власти. Пленник пытался ускользать из темницы. Он метался по маленькому пяточку доступного для него пространства, но на его пути встречалась стеклянная стена, о которую он ударялся и отскакивал назад. После неудачных попыток покинуть стеклянное пространство, двухвостка остановилась, она повернулась головой ко мне и что удивительно стала смотреть мне в глаза при этом активно шевелить усами. Коричневый сектор глаз пытался загипнотизировать меня. Её челюсти то сжимались и разжимались, как будто она хотела что-то сказать и не могла. Насекомое в обороне, подобно скорпиону, подняло вверх свои заостренные бранши над спиной и направило их на меня. Клещи подобно остро заточенным ножницам враждебно угрожали мне. Я стал её рассматривать. Это было иное насекомое, вернее это была двухвостка, но она отличалась от своих сородичей. У неё был золотистого цвета хитиновый покров. Она была крупнее других особей. На её голове был необычный нарост напоминающей корону. Сегменты груди и брюшко было покрыто какими-то удивительными узорами и казалось, что эта особь занимала высшую ступень в иерархии насекомых своего вида.

— А, попался не званный гость! — радостно крикнул я. — теперь ты мой пленник и я буду делать с тобой, что хочу. Или буду просить за тебя выкуп у твоих подданых. Хотя, что с Вас взять? Только, наверное, килограмм корней огородных растений? Ты наверное, их король с короной на голове, — не мог успокоится я, — теперь я буду требовать дань с твоего народа или в обмен на твою жизнь я потребую чтобы вся Ваша рать мигрировала к вредной бабке Агафье живущей по соседству, а то она надо мной смеялась, что я не могу отравить вас всех и избавится навсегда от вашей популяции. И я заслуживаю этот рассадник двухвосток в доме, говорила смеясь Агафья своим беззубым ртом надо мной.

Я долгое время продолжал развлекаться издеваясь над несчастным пленником, чья первичнобескрылая жизнь была в моих руках и висела на волоске.

Глава 3. Экзекуция

Издевательства над пленником мне из рядно надоели. И я решил вынести окончательный вердикт в отношении неприятного гостя. Идея оставлять в живых двухвостку в качестве домашнего любимца не находила места в моем сознании. В голове крутился вопрос: Как мне поступить с членистоногим?

На память мне вспомнился случай, который имел быть в период царствования Петра III, который вошел в исторические летописи не только благодаря поддержанию политики другого не менее знаменитого Петра – I, но и не совсем однозначными выходками.

Историки рассказывают, что император был довольно вспыльчив, невежественен и довольно глуп. Кроме того, упоминают и о его любви к спиртному чуть ли не с десятилетнего возраста.

Вместо того, чтобы уделять внимание жене, Петр III с упоением играл в солдатиков. В историю вошла казнь над крысой.

Данный эпизод из жизни императора вспоминала в своих «записках» Екатерина II. По воспоминаниям императрицы, однажды она вошла в кабинет мужа и была поражена увиденным зрелищем. Посередине кабинета висела (в том самом смысле, что была буквально повешена) огромная крыса.

На расспросы удивленной супруги Петр III ответил, что крыса совершила ни много ни мало, а уголовное преступление, за что, по законам военного времени, была лишена жизни путем казни через повешение.

Все дело в том, что у императора в кабинете стояла картонная крепость, на одном из бастионов которой были расставлены солдатики, сделанные из крахмала. На них-то и покусился грызун, натурально сожравший двух часовых. Преступника поймала собака императора. Петр III немедленно отдал приказ о казни преступника с соблюдением всех правил. Провисеть казненное животное должно было не мене трех суток. Видимо, в назидание ее товарищам.

Екатерина вспоминала, что сия история её немало развеселила. Император же, однако, довольно сильно обиделся на супругу, которая не оценила важности процедуры. «Он не переставал дуться на меня за тот хохот и за то, что в оправдание крысы я говорила о необходимости, прежде чем вешать ее, расспросить и выслушать ее оправдание», — вспоминала императрица.

Я вступил в диалог с самим собой:

— Данное насекомое ползало по моим рукописям, черновикам, тем самым осквернив моё творчество, своими противными шестью лапами, усами и церками, — рассуждал я, подобно судье, — но в то же временно оно это делало без сознательно, от куда ей было знать, что она причинит душевную боль, страдания и унижение моей творческой душе. Я можно сказать из-за неё сбился с основной идеи и утратил писательское вдохновения. Казнить её через повешенье будет не гуманно, — продолжал я, — я в отличие от Петр III не буду мучить насекомое, а просто на просто быстро, без болезненно проведу экзекуцию.

Приподняв стакан. Я быстро накрыл листом бумаги пленника, который хотел юркнуть в образовавшуюся щель и быстрым движением пальцев надавил. Раздался хруст, сопровождающий переломом хитинового покрова. Приподняв бумажные тиски, я увидел, что от бывшего заключенного остался только неровный золотисто-коричневый блин, с размазанными внутренностями, который секунду назад был живым существом.

Глава 4. Вестник безумия

Я проснулся от жжения в левом ухе. Когда я открыл глаза первой мыслью было: для чего я снова вернулся в этот мир. Утро было пасмурным. Хмурый рассвет нерадостно приветствовал меня из окна моей спальни. Серые блики мелькали за грязными разводами стёкол, украшенных мозаикой из капель таящего снега. Природа давила своим мрачным настроем и всячески давала понять, что мне она не рада. Я скукожился под одеялом. Я не хотел вылезать из своей теплой пуховой норы в этот мерзкий и холодный мир без вдохновения к новым творениям и без музы, которая игнорировала мрак и холод. Я снова почувствовал в левом ухе боль, затем жжение и какое-то не приятное шевеление. Я достал левую руку из-под теплого одеяла. Мизинцем левой руки я решил прочистить наружный слуховой канал уха. Засунув палец в отверстие уха я пошурудил им. Неприятное ощущение не пропадало. Я приложил усилия по прочистки ушного канала. Вдруг в ухе раздался писк:

— С добрым утром! Как Вам спалось мой будущий господин?

Я удивился. Это, наверное, эхо моего не досмотренного сна. Я приложил усилия. Голос раздался снова:

— Не надо этого делать. Мне щекотно. Я сижу глубоко и Вам меня не достать.

— Кто здесь? — в испуге проговорил я.

— Я посланник. Мой народ послал меня к тебе.

— Какой народ?

— Народа «Уховерток» или как вы нас называете «Двухвостки».

— Что за бред. У меня поехала крыша, наверное. Я ещё, наверное, сплю. — с этими мыслями, в испуге я протер кулаками глаза.

— Может и поехала. Дом ведь у Вас старый. Я как-то слышал разговор птиц, о том, что обшивка крыши, твоего дома, вся дырявая и течет и они теперь не могут сроить там гнезда из-за сырости, — продолжалось эхо у меня в ухе.

— Это какой-то бред. Чушь собачья. Ведать бывшая жена была права говоря, что я придурок и шизофреник, место жительство моё это дурка, где я должен пожизненно быть прописан и скоро у меня поедет крыша. Вот я и сошел с ума. А этот голос, наверное, бес, который залез в моё сознание. Это сам дьявол пришел за мое писательской душой. Или за тем, что когда-то я мечтал продать ему душу в обмен на талант и признание в литературном мире. Вот он, наверное, и пришел для того, чтобы заключить договор.

— Господин повелитель тьмы, я готов выслушать Ваше предложение? — взбодрившись проговорил я.

— Для меня большая честь, что Вы называете меня господином, но я уверю Вас я не повелитель тьмы, как Вы считаете, я простая двухвостка. Двухвостка гонец, который пришел Вас оповестить о том, что Вы должны стать нашим королем.

— Каким нафиг королем? Забирай мою никчемную душу в обмен на славу и признание.

— Сударь, поверте мне, не стоит продавать душу дьяволу. Ваша душа бесценна. Душа вечна. Когда вы попадете в ад, Вы будете жалеть о совершенной сделке.

— Бред какой-то. Какой-то не правильный дьявол ко мне пришел. Дьявол еврей, наверное. Одной души моей ему мало. Да, наверное, моя душа глупа и мерзка, как говорила моя бывшая. Он хочет скорее всего не только душу, но и чего-то ещё, — размышлял я, — чего еще тебе надо?

— Только того, чтобы Вы стали нашим королем, — раздалось в голове.

— Всё! Хана. У меня капитально кукушка поехала. Эту нечисть надо срочно изгонять из себя.

Глава 5. Изгоняющий дьявола

Я вскочил с кровати, мне уже не препятствовал холод и стала не такой притягательной моя теплая пуховая ночная кроватная нора. Я побежал на кухню. Вытащив из коробка спичку, начал просовывать её на всю длину спичечной ножки в ушной канал при этом вращая движениями указательного и больного пальцев руки, скользя узорами кончиков пальцев по граням деревянной ножки спички.

Голос снова дал о себе знать:

— Ха-ха-ха. Умоляю Вас, сударь, я же просил, не надо меня щекотать.

Я не на шутку испугался. Бросив спичку в мусорку, я побежал в зал. Подлетев со скоростью молнии к серванту, я открыл ящик и вытряхнул содержимое на пол. Найдя в груде всяческих предметов спицу, я засунул её в ухо. Голос снова пропищал:

— С этим я был бы по осторожней. Вы можете меня проколоть, и я умру, тогда вам меня без хирургического вмешательства не льзя будет достать. Кроме того, Вы можете этим предметом повредить барабанную перепонку с улиткой и у Вас на всю жизнь будет проблема со слухом.

— Что же делать. Надо идти в больницу, — испугано бормотал я себе поднос.

Я оделся, не завтракая, понесся сквозь пелену мороси пасмурного утра и обрывки облаков тумана в областную клиническую больницу №3 города Челябинска. Зайдя в душное помещение, меня с ходу огорошил охранник:

— Мужчина, где Ваша маска?

— Да, да, сейчас одену.

— А бахилы? Если нет, то вон автомат стоит, вы в нем их за 5 рублей можете приобрести! — жестом показал он на это устройство.

— Хорошо! Сейчас куплю. А где регистратура? — в ответ спросил я его.

Он снова показал указательным пальцем направление к моей цели, уже в обратном направлении от аппарата.

Заняв очередь и дождавшись вожделенного итога моих мучений, подойдя к окну за которым скрывалась женщина приличных габаритов с недовольным лицом, я спросил:

— Мне бы талончик к ушному врачу?

— Где полис? — раздался монотонный ответ из-за толщины стекла.

— С собой нет, — задумавшись я ответил. Я даже в впопыхах собираясь не придал этому значение, что нужно взять какие-то документы.

— Паспорт?

— Тоже не взял.

— Без этого ни как.

— Но у меня ухо болит.

— А у меня жопа и голос, сидеть здесь с утра до вечера и каждому повторять, как попугай, одно и тоже,.

— Не хамите мне, — закричал я, схватившись за ухо.

— А ты не кричи, — услышал я в ответ, — на жену кричать будешь! Когда ухо болит, то жопе легче, — не унималась королева регистратуры, у которой была власть над больными людьми, подобно баранам стоящим в очереди.

— Это что за безобразие, я жаловаться буду.

— Вон книга жалоб висит, иди пиши кляузу на меня. Можешь заодно и папе Римскому написать.

— Где Глав врач, я к нему пойду жаловаться.

— Он на больничном уже как две недели. Короновирус у него. Может вообще не появится на работе. Сдохнет, хрен старый. И так ему надо будет. Он меня премии лишил за жалобу на меня от такого как ты, больного.

— Это что за безобразие. Я в МинЗдрав буду жаловаться, — не сдавался я.

— Молодой человек не надо угрожать мне. А Вы вообще привиты комбинированной векторной вакциной «Спутник V» для профилактики коронавирусной инфекции COVID-19?

— Нет, — остепенился я.

— Ну тогда на «нет» и талона к «Ухо. Горло. Носу» нет, — хохоча ответила она, откусив огромный кусок от бутерброда с ветчиной, как крокодил откусывает, не стесняясь огромный кусок от своей жертвы, и при этом закрыла переговорное окошко, на котором красовалась надпись «Перерыв».

Я не знал, что делать. Ухо ныло. Я неистово стучал костяшками пальцев руки в стекольную преграду.

— Смирись с этим, — раздался писк в ухе, — и выслушай меня.

— Заткнись, — закричал я в ярости.

Окошко снова открылось и чавкающий голос хищного крокодила из переговорного окна регистратуры промямлил: — Кому ты сказал: «Заткнись»? А? Вот за это хамство ты вообще больше в нашу поликлинику не попадешь и вакцину от COVID-19 хер сделаешь. Вали отсюда хамло! — и с этими словами окошко снова закрылось.

Я в маске и купленных за 5 рублей бахилах, застыл в растерянности. Мне ничего не оставалось делать как вернуться домой.

Придя домой я загуглил: «Как достать из уха насекомое?» Поисковик выдал ответ: «Живые инородные тела удаляют также путем промывания слухового канала, предварительно обездвижив насекомое закапыванием в ухо спирта или масла».

Я побежал на кухню. Спирта у меня не было, но за то на подоконнике стояла бутылка с подсолнечным маслом «Золотая семечка». Я схватил бутылку и открыв пробку поднёс её к уху и вплеснул содержимое в ушной проход. Масло, не стесняясь без преграды с горкой заполнило ушное пространство и с изобилием вылилось на левую часть лица. Далее желтой вязкой рекой весело потекло, огибая препятствия на шею, плечи, грудь, впитываясь в ткань футболки и брюк, стремительно капая на пол. Желтая вязкая лужа образовалась на линолеуме. Я попытался покинуть этот искусственно созданный водоем, который постепенно превращался в вязкое подсолнечное озеро, пытаясь утопить с головой.

Я сделал не уверенный и быстрый прыжок в сторону. Но поскользнувшись, упал ударившись головой об стол, потеряв сознание.

Многие из вас слышали истории об ангелах, бесполых существах необыкновенной красоты и невиданной мощи. Упоминания об ангелах есть во всех религиях мира, их изображениям покрыты стены во всех уголках нашего мира, от Венецианских храмов до пещер в Перу.

Библия, Коран, Каббала описывает их как посланников Бога, Эго первые создания, первые дети, а может быть, слуги. Они помогали создать, Эдем, Землю и все сущее. Но для чего создавались они, для службы, повиновения? Зачем было создавать настолько безграничных существ, а потом посылать их во служение людям. Этим беспомощным существам, букашкам по сравнению с ними, которых можно раздавить одной лишь мыслью.

   А может они думали, что строят Эдем для себя, ведь в тот момент никого кроме них не было, может они отдавали все свои силы, для того чтобы жить в раю. И когда все было сделано, Он вдруг создал вас. Да, сначала мы подумали что вы какие-то новые животные, безобразные мартышки, мы и внимания на вас не обращали. А Он все смотрел…

Прошло некоторое время, и глупые мартышки дали о себе знать, вы в корне отличались от всех остальных животных, созидание и разрушение шло за вами по пятам. Вы собирались в стаи, создавали целые семьи, но не такие как львы или другие животные, это было что-то другое,вы собирались сотнями, тысячами. Рубали леса, которые создавали не вы, убивали зверей, но также, не только для пропитания, убийство - это было для вас развлечение. И когда вы начали убивать друг друга... как он мог такое допускать?

А что мы, смотрели, и только звон наших голосов грозами доносился к земле. Где наш Эдем, где наше царство?..

Как вы уже поняли, история рассказывается от имени тех самых «бесплотных существ», Ангелов, не верите? Так закройте книгу, и швырните ее куда подальше, а кто остался, слушайте рассказ, который не услышите больше нигде…

глава 1

Ангелы без крыльев, без возможности вернуться домой.

Злости нашей не было границ. Отвергнутые отцом как маленькие дети мы рыдали, просили вернуть нас, но ответа не было слышно. И несомненно все мы чувствовали, что от нас отвернулись, дороги обратно не было.

Со временем боль стихла, мы смирились с падением из Рая  и  стали наблюдать. 

Изгнание не прошло для нас безследно, и если то что божественной силы у нас поубавилось, мы поняли только со временем, все потому что мы никогда не использовали силу для своих нужд, мы и так имели что хотели, и Божественная возможность создавать все из ничего, в Едеме нам особо никогда не была нужна, кстати и с помощу нее была создана Земля, а также вся вселенная, если не мелочится с высказываниями.

Так о чем я… ах да сил у нас поубавилось, но что же нас огорчило в самом деле?

В Едеме нет места плоти, помните писание : ''И дал им Господь кожаные одежды!'' . Так вот, те кто воспринял эти слова не буквально тот был прав, и изгнание Адама и Евы, в корне не отличалось от нашего, так что те самые ''кожаные одеяния'' получили и мы. Я даже думаю что уменьшение наших сил напрямую с этим связано, просто телесная оболочка не может справится с такой силой, а может я и ошибаюсь.

Так что мы не особо отличались от вас, а так как пути назад не было, и наша злость переменилась во скуку, то мы решили просто наблюдать, мы смотрели и старались разгадать вашу тайну.

 Эти слабые беспомощные существа, посланные на землю для медленной и мучительной смерти. Прячущиеся от малейшего шороха, хрупкие и глупые. Наблюдая за вами, мы видели, что он оставил вас также, как и нас. 

Для нас вы были загадкой. Как такие хилые создания выживают вне Эдема? Как сыны Адама преодолевают те страдания, посланные нашим отцом, почему их дух только крепчает? И только тогда, как начались создаваться общества и крепчал ваш разум - тайна была раскрыта. 

На протяжении всего своего скитания по миру главным вашим попутчиком и помощником была ваша вера. Забыв знания Адама о боге, вы пытались создать своих богов. Даже тогда ваш маленький мозг понял, что кто-то должен вами управлять.

Тогда мы, из жалости или скорей со злобы к нашему отцу, решили сделать вам подарок. И хоть силы наши в разы убавились, но по вашим меркам они были безграничны. И мы стали теми богами, которых вам так не хватало. Многие из нас сочли эту идею безумной, но особого сопротивления не было. По всему миру мои братья начали являться вам в подобии ваших богов.

А со временем брат Шамс стал Шывой, Заапил стал Зевсом, а я ваш верный рассказчик Рагуил стал Ра. И когда каждому было найдено свое место.

 Основной моей задачей было наблюдать и контролировать всех падших, я стал хранителем закона и справедливости.

Мне нравилась моя новая сущность. Моей страной стал Та-Кемет, сейчас вы его называете Египет. Это было идеальное место для таких как мы, здесь боги могли не скрываться от людей, а быть рядом со своими названными детьми на земле. Мы с братьями передавали все свои знания, которые считали нужными для развития нашей страны и облегчения жизни наших людей.

И только раз в сотню лет, когда одно человеческое поколение сменяло преведущие, я покидал свой дом и совершал свою ходу по Земле, будучи пророком, судьей и палачом в одном лице. Я смотрел на дела братьев моих, справляются ли они со своей ношей или прогнулись как многие до них?

Не каждый из нас может быть путеводной звездой для народа, не каждый выдержит такое бремя.

А все только потому что мы вас не понимаем, вы слишком нелогичны, вами движут только эмоции. Страх, похоть, ненависть – это вся ваша жизнь. И управлять вами это тоже самое что управлять дикими, упрямыми зверями.

Когда пришло время моего очередного путешествия, по вашим меркам это было VIII столетие до вашей еры. Мы уже тысячи лет жили вместе с вами.  Тогда я в последний раз посмотрел на величественные ворота Та-Кемета.

Уже вторую неделю меня не оставляло чувство что кто то за мной наблюдает. Это был не человек, я еле улавливал чьё то присутствие, то днем в темном переулке, то ночью в моих покоях. Нет, я не боялся, меня невозможно убить, единственное оружие которое способно убить ангела, находится в моих руках, его невозможно украсть, а только подарить, как это сделал Михаил. Глава воинства Божего, он же дал мне приказ наблюдать и карать тех ангелов что не чтят наши законы, и если я буду верный ему и Отцу то вернусь домой.

   Ночью когда я вышел за ворота Та-Кемта, то-же предчувствие меня не покидало, луна так же ярко освещала мой путь как и всегда, а звезды блестели на небе словно драгоценности, оставльные там для какого-то неминуемого замысла.

  Но вдруг одна звезда отделилась от своих собратьев, сначала я подумал что это комета, но ее траектория была довольно странная, даже казалось как будто она летит прямо на меня. Присмотревшись поближе я все таки увидел то что было скрыто за пеленой свечения, это было вовсе не комета, это был ангел, и не просто ангел, его силу я чувствовал за многие километры, это был Михаил.

   Как только он приблизился ко мне на сотню километров, он мгновенно исчез из виду, но его излюбленое позерство не застало меня в расплог, и как всегда он уже стоял за мной, величественный в собственном свечении и золотых доспехах.

-Ты приблизился на ещё один шаг к возвращению Рагуил.

При упоминании дома, я будто вернулся туда на мгновение, мне даже показалось что я чувствую тот воздух, не сравнимый ни с одним на земле, это было слишком хорошо чтобы быть правдой.

-Ты никогда не говоришь когда же это случится, не водишь ли ты меня за нос.

-Как ты смееш падшый? Не забыл ли ты с кем говориш?

-Я то не забыл, моему служению скоро уже исполнится тысяча лет, когда я получу мое вознаграждение?

-Уже скоро, наглец, у меня для тебя хорошее новости. Пришло время, отныне люди должны идти по своему пути сами, Отец вас всех простил, видимо ему понравились ваши игры в богов, тебе приказано собрать всех вас и вернуть домой.

-Я не думаю что всем эта идея понравится, для большинства земная жизнь оказалась слаще рая!

-На земле не должно остаться никого из вас. Или вы вернетесь или умрете!

Он исчез также резко как и появился, а я так и стоял окутанный в тьму , и искавший скрытого подвоха в его словах.
_____________________________________________
Стоит ли рассказывать что случилось потом?

P.S: пишу не на родном языке, извините за орфографию.

По материалам

https://blog.letmeprint.me/authors_workshop/kak-pisatelyu-rabotat-s-istoricheskimi-istochnikami/

Писательское мастерство многогранно. Это соединение полета фантазии и вдохновения, окружающей действительности и прошлого. Рассказы, эссе, очерки – они могут быть навеяны повседневностью – каким-либо либо событием (историей) произошедшей с автором или близкими ему людьми, услышанным разговором и т.п.

Особого профессионализма в создании литературного произведения, будь то научно-популярный труд или рассказ, повесть, роман, занимает обращение к прошлому, к «делам давно минувших дней».

Критика источника и исторический фактчекинг. Право на ошибку

Прежде чем приступить к созданию исторического произведения, писатель должен овладеть азами критики исторического источника, а также навыками «исторического фактчекинга», назовем это так.

Вообще, сегодня факчекинг – модное слово в журналистике – означает проверку достоверности фактов.

Критика источника – это скепсис и сомнение по принципу: ничего не принимать на веру. Перепроверять и еще раз перепроверять.

Приведем элементарный (гипотетический) пример того, к чему может привести отсутствие критики источника. Наверное, многие знают, что в «брежневской» Конституции 1977 года была закреплена роль КПСС, как руководящей и направляющей силы советского общества (знаменитая некогда шестая статья). А вот в действующей до этого «сталинской» Конституции 1936 года такого положения не было. А теперь предположим (кстати, тема для фантастического произведения), что через 600-1000 лет некий историк имеет в своем распоряжении только эти два документа (1936-го и, соответственно, 1977-го годов). И все: больше у него никаких исторических источников нет.

И какой вывод он сможет сделать?

А вот такой: власть коммунистов достигла апогея к середине 70-х годов прошлого века, что и было закреплено в основном законе СССР.

Но мы-то с вами знаем, что это далеко не так. Власть КПСС к этому моменту, наоборот, ослабла (упадок идеологии, двойная мораль, теневая экономика, коррупция и пр.), что и привело к развалу СССР в 1991 году.

Для чего все это нужно писателю? Ведь творческий человек имеет право на вымысел. Безусловно, имеет. Как и право на ошибку.

Вот один из афоризмов писателя Алексея Николаевича Толстого: «Не ошибается тот, кто ничего не делает, хотя это и есть его основная ошибка».

К слову, в выдающемся произведении его однофамильца (речь идет о «Войне и мире») было замечено с полусотню исторических и прочих ляпов.

А вот пример из произведения другого автора – Игоря Всеволодовича Можейко. Широкой читательской аудитории он известен, как Кир Булычев. Автор увлекательной детской фантастики.

Писал Игорь Всеволодович и научно-популярные книги. И, несмотря на историческое образование, допустил некоторые досадные ошибки (расскажем об одной из них) в своем замечательном, в целом, произведении «1185 год». В нем описывается мир («Старый Свет») на излете XII века. Автор отправляет читателя в увлекательное путешествие по разным странам Запада и Востока. Продолжительная «остановка» – Древняя Русь, терзаемая половцами (печенеги к тому времени уже сошли с исторической арены).

Так вот, половцы совершают набег на окрестности Чернигова.

Можейко пишет: «У берега и дальше к горизонту, где лежали черниговские деревни, поднимались столбы дыма: враги разграбили все левобережье Десны».

Половцы уходят и «лишь черные трубы сгоревших домов за рекой напоминали о недавнем страхе».

Неискушенному читателю может показаться, что все так и было. В памяти предстанут и фото времен Великой Отечественной войны: сожженные деревенские дома, пепелища и печи с трубами – все, что осталось от изб или хат.

А вот историк, археолог не только усомнятся в представленной Игорем Всеволодовичем картине XII века, но и подвергнут ее жесткой критике. Дело в том, что тогда на Руси не было русских печей с трубами – они появились позже. А в указанном столетии топили по-черному печи-каменки. Это подтверждают археологические материалы.

Итак, ошибочка вышла!

Но сделал ее маститый автор, в общем-то, в рамках погрешности. Но…

«Что позволено Юпитеру, не позволено быку».

Поясним. Вы начинающий автор (может быть, уже издали несколько книг).

И вот вы пишите сочинение, исполненное различных исторических ляпов. Отправляете в издательство (в редакцию). Оно попадает на стол к главреду или другому лицу, принимающему решение о публикации. Знакомство с вашим трудом ввергает его в ужас. Именно по причине пренебрежения «историческим фактчекингом». Рукопись летит в «корзину», а вы заноситесь в черный список.

Но, допустим, вашу книгу все же издали. Читатель нынче тоже кое-что смыслит в истории. И поднимет вас на смех, разгонит волну в соцсетях и т.п. А это, разумеется, может дорого обойтись.

Каков вывод?

Автор (особенно начинающий), как и всякий человек, имеет право на ошибку (одну-две не более, хотя и этого нужно стараться избегать в рамках здорового перфекционизма). Но вот на систематические ошибки права он не имеет.

Как их избежать?

Семь раз проверь, один раз напиши

Если ваше произведение опубликовано в Сети, всегда можно внести правки. Иное дело – бумага. Здесь властвует старая русская пословица: «Что написано пером, не вырубишь топором». А потому, перефразировав другую поговорку, скажем: «Семь раз проверь, один раз напиши».

Итак…

1. Все даты, события, факты нужно перепроверяйте по нескольким источникам (справочникам, учебным пособиям, книгам). Нужно знать, что и в учебниках бывают порой ошибки. И еще не стоит уповать на вездесущую Википедию. Она пестрит всевозможными погрешностями и неточностями, а то и откровенной дезинформацией.

Сегодня надежнейшим и авторитетнейшим компасом не только в истории, но и в других отраслях знаний является Большая российская энциклопедия. Над ней много лет работал большой коллектив ученых, все статьи рецензировались и перепроверялись по многу раз.

https://bigenc.ru/

2. Также выверено нужно подходить к оценке и описанию деяний того или иного исторического персонажа (личности) в хрониках, мемуарах (речь о них еще пойдет ниже), исторических исследованиях. Дело в том, что их авторы, даже если они задались целью писать беспристрастно, почти наверняка не смогут этого сделать. Субъективного восприятия никто не отменял. Взять такую противоречивую фигуру, как император Николай I. Для одних он солдафон на троне, жестокий «Николай Палкин». Для других – рыцарь в белых одеждах. Еще нужно понимать, что оценка того или иного исторического деятеля может разниться от исторической же эпохи. При Сталине Иван Грозный – прогрессивный царь, чуть ли не революционер, с помощью Опричнины (прообраз ВЧК, НКВД) громивший зловредных бояр. А вот уже при Хрущеве и позже, Иоанн Васильевич предстал в исторической науке в совершенно ином – кардинально отличном (негативном) свете. Почему с ним случилась такая метаморфоза объяснять, наверное, не нужно.

Поэтому, оценивая ту или иную личность в истории, необходимо изучить, как можно больше диаметральных точек зрения. И на основании этого представить свое творческое видение данной личности, ее роли, значения и т.п. в контексте создаваемого исторического полотна. Желательно в сносках (примечаниях) или в самом тексте указать, что авторское видение составлено на основе противоречивых свидетельств – у одних взгляд такой-то, у других он значительно расходится с оценками первых.

3. Обстоятельно нужно подходить и к оценке тех или иных исторических событий, явлений. Один из примеров: Столыпинская аграрная реформа. Сегодня ее, как и самого реформатора, превозносят и поют дифирамбы. В советское время «столыпинщину» кляли на чем свет стоит. Дескать, реакционер, собирался создать из крестьян класс мелких собственников и, тем самым, поставить крест на построении социализма. Однако нужно знать, что в ходе реформы крестьян насильственно (без их согласия) выгоняли из общин, так же как позже загоняли в колхозы. То есть при Столыпине действовали вполне себе сталинскими методами, были опробованы и чрезвычайные суды, т.н. «тройки». Противоречивая фигура – есть над чем подумать.

4. Вы решили обратиться к труду некоего корифея исторической науки. Вы ему всецело доверяете, потому что… он величина. Однако, впечатление может быть обманчивым. Так, выдающийся советский и российский историк Борис Александрович Рыбаков (1908-2001), написавший впечатляющие труды о славянском язычестве, https://author.today/reader/117076/957834

ныне (и вполне обосновано) считается чуть ли не основателем жанра фолк-хистори.

Его изыскания о дохристианских верованиях славян до сих пор разбиваются о копья критиков, обоснованно доказывающих, что академик Рыбаков оказался в плену собственных фантазий.

5. Фолк-хистори – вся эта «фоменковщина». Казалось бы, образованный человек всегда сможет отделить зерна от плевел. Но не тут-то было. Некоторые произведения этого жанра рядятся во вполне себе «академичные» одежды (сноски, наукообразный язык и т.п.). Здесь востребована бдительность – особое чутье на подделки. При малейших сомнениях лучше проконсультироваться у специалистов.

6. Цитаты. Это, вообще, дурной тон прикрываться авторитетом чьей-то цитаты. К тому же, Сеть изобилует фейковыми высказываниями «великих».

7. Мемуары. Воспоминания людей, которые на склоне лет решили поведать потомкам о своей жизни на фоне исторических событий вроде бы должны быть беспристрастны. Однако это не так. И память может подводить, и желание представить себя в более выгодном свете присутствовать. Один из приемов в работе с мемуарами: выяснить, сколько на момент выхода в свет издания мемуаров осталось в живых участников тех или иных описываемых событий. Если таковых не было, значит, вполне возможно, автор мемуаров «темнит».

Исторические источники и некоторые приемы работы с ними

Исторических источников великое множество – для того, чтобы их перечислить и охарактеризовать понадобится отдельная работа.

Что важно для писателя?

Выше мы уже говорили о мемуарах.

Если обратится к нашей древней и средневековой истории, ценнейший источник – летописи. Среди них ключевое место занимает Повесть временных лет. Здесь больше простора для фантазии и интерпретаций. Так, в Повести говорится, что князь Игорь взял в жены простую девушку Ольгу из Пскова (напоминает известный сюжет о Золушке и Принце на белом коне). Однако, в других летописях говорится, что Ольга – царского рода – происходит из болгарского города Плиска.

https://cyberleninka.ru/article/n/elena-koroleva-rugov-o-zagadkah-biografii-knyagini-olgi

Само название города Псков звучало ранее по-другому – Плесков. Так что версия имеет право на существование, и автор художественного или научно-популярного произведения вправе привести (взять за основу) альтернативную версию, но он должен хотя бы коротко указать, что знаком и с «канонической» версией в тексте или сносках (см. выше).

Или вот еще из Повести временных лет: история о сожжении древлянской столицы Искоростеня княгиней Ольгой, мстившей древлянам за убийство ими своего мужа князя Игоря.

Спросили тогда древляне: «Чего ты хочешь от нас? Мы рады дать и медом, и мехом». Ольга отвечала: «Ныне у вас нет ни меда, ни меха. Лишь малого я у вас прошу: дайте мне от двора по три голубя и по три воробья».

Обрадовались древляне, собрали со двора по три голубя и по три воробья и послали к Ольге с поклоном. Ольга сказала им: «Вот уже покорились вы мне и моему сыну. Идите-ка в город, а я завтра отступлю от града и пойду в город свой».

Ольга раздает своим воинам кому по голубю, а кому по воробью и велит к каждой птичке привязать трутник. И поджечь.

А когда свечереет отпустить голубей и воробьев на волю.

Голуби и воробьи полетели в гнезда свои – в голубятни да под крыши. И заполыхали голубятни, а от них дома и нельзя было погасить…

Звучит довольно-таки фантастично, не правда ли?

Это расхожая легенда, известная историческим хроникам разных народов (Именно таким способом овладевает неким городом на Сицилии Харальд Суровый; ту же самую хитрость Саксон Грамматик приписывает королю Дании Фротону I).

https://author.today/reader/117076/947126

Между тем, существуют научно-популярные «изыскания», где на полном серьезе утверждается, что Ольга при штурме Искоростеня могла применить… ракеты. И это не из жанра фантастики!

Наиболее благодатное поле для писательской работы – архивы. Архивные документы, как правило, объективно отражают события и факты.

Многие писатели обращались именно к этому источнику, как ключевому.

Знаменитый Валентин Исаевич Пикуль открыл для широкого советского читателя целые пласты отечественной истории. И хотя этого писателя также порой упрекают в неточности, он был поглощен архивной работой. И даже делал открытия, которые затем заново «открывали» историки. Так, в романе «Нечистая сила» он отметил, что самой последней официальной фамилией Распутина было «Новый». Оказывается, незадолго до трагической развязки «старец» подал прошение о смене фамилии, и оно было удовлетворено. И уже позже об этом же писал один из историков.

Некоторые современные авторы художественных произведений работают в академической манере – указывают в конце список архивных источников, положенных в основу книги.

Как, например, в романе о Самсоне Суханове – знаменитом камнетесе.

https://ruskline.ru/politnews/2017/oktyabr/20/v_peterburge_proshla_prezentaciya_knigi_samson_suhanov_pisatelya_vladimira_vasileva/

В РГИА хранятся, например, материалы Капитула орденов Российской империи, где иногда подробно сообщается, кого и за что награждали.

То есть, например, детально описывается бой за какой-нибудь аул в Кавказской войне или баталии Крымской войны, Русско-японской…

Проявив художественную фантазию, можно на основании этого создать рассказ, повесть или даже роман.

В целом работа с историческими источниками – настоящий неисчерпаемый кладезь для автора при умении с ними обращаться.

Конечно же, работа в архиве, когда ты напрямую общаешься с документами прошлого, доставляет подлинное удовольствие – чувство погружения в эпоху. Но как быть, если в силу каких-то причин, ты не имеешь возможности попасть в архив.

Сегодня это в принципе не проблема. Существуют многочисленные электронные архивы.

Вы можете скачать документы, скопировать нужные фрагменты и сделать для себя подборку (дайджест) для последующей работы. Это гораздо упростит и ускорит работу. В массиве данных можете вычленить какое-либо слово, например, имя того или иного деятеля и, собрав все данные, приступить к работе над ними.

С архивами можно работать и удаленно. Сегодня, как правило, у каждого из них есть сайт с удобной навигацией и с помощью ее можно осуществить, по крайней мере, первичный поиск документов.

Существуют и электронные библиотеки различных исторических источников.

А когда бережным отношением к источникам можно пренебречь?

Это, пожалуй, такой жанр, как историческая фантастика, а тем более, фэнтези. Взял за основу что-нибудь историческое, а далее работаешь с помощью метода «полета мысли во времени и пространстве».

Однако и здесь нужно тонко чувствовать описываемую альтернативную реальность, создаваемые миры и т.п. И, если в их основу заложен некий исторический фундамент (пласт), его нужно, по крайней мере, понимать.

Источник: https://author.today/post/205609

15 сентября 2021 года…

Доброй ночи, читатель...

Вот тебе забавное понятие прямиком из опалённой копотью печи под названием "коммунальные услуги" - обратно-пропорциональная зависимость(на самом деле математика но услышал я это от коммунальщиков). Если коротко, то чем больше объем реализации услуг, тем меньше размер тарифа. Речь шла о тарифах на холодное водоснабжение, а если быть точнее, то об их неумолимом росте. Да-да... взрослая жизнь... Так вот... Жители крупного города платят меньший тариф нежели люди из провинций. В принципе, если учитывать присущие затраты на жизнь в большом городе, то плюс минус и те и другие обобраны примерно одинаково. Однако, среди преимуществ большого города можно выделить досуг для горожан. Слащавые кафешки, массивные развлекательные центры с кинотеатрами и боулингом, торговые центры исполинских объемов - все это нихуевый такой плюс.

Я живу в провинции и роль кинотеатра у нас долгое время играло ободранное помещение в местном ДК, где вместо экрана висела простынка, на которую светил шакальный проектор предусмотрительно подрезанный у какой-нибудь из местных школ. Любой уважающий себя щеголеватый кинокритик, вполне обоснованно, считал посещение подобного мероприятия зашкваром, а посему из досуга оставалось только занятие спортом или дегустация изощрённых алкогольных напитков очень низкой ценовой категории. Что ж, кубиков пресса я на себе в жизни не видал, зато в приличном обществе прослыл как первоклассный сомелье и автор чудеснейших коктейлей со звучными названиями "Сутулая собака" и "Юрины яички". У последнего скорее соавтор, но какая разница если рецепт этого пойла ушел вместе с барменом, который его варил. Юра, я помню... Не подумайте, Юрец жив, насколько мне известно, просто он улетел в Питер.

Санкт-Петербург... Бывал я там однажды. Золотая миля Невского проспекта, вонючие бомжи, которые искренне считают себя панками, метро. Вот там то было где разгуляться. Там я узнал что коренные жители думают о москвичах. "Они меркантильные жлобы, у которых все мысли о деньгах!" - сетовал слащавый парнишка лет тридцати от роду по имени Илья. И в целом примерно того же придерживались и остальные петербуржцы. Однако, для меня, как для сибиряка, что те, что другие... особо ничем не отличались.

Знаете эту старую добрую провинциальную забаву - со временем уехать покорять какой-нибудь большой город? В районах довольно мало сносной молодежи, с которой можно проводить наш излюбленный досуг. Куда ни плюнь пивнухи и кабаки сомнительного содержания. Выберешь первое - скучно. Второе - есть шанс нажить себе неприятностей. По своему забавно, но атмосфера совершенно иная.

Некоторые сверхличности поговаривают, что лучше быть царем в аду, чем прислуживать в раю. Я же читал "Вишневый сад" в школе и помню пословицу - "Где родился - там и пригодился". Но суть примерно одинаковая. Возможно, в мире было бы меньше печальных засранцев, если бы они строили свое счастье на подготовленном или хотя бы изученном фундаменте, а не гнались бы за избавлением от своих невзгод в большие города. Вы же в курсе, что ваши тараканы и демоны едут вместе с вами, а не остаются куковать посреди родных полей? Хотя я не исключаю того, что я никчемный человек и у меня просто не вышло покорить какой-нибудь большой город...

Доброй ночи, читатель...

23 сентября 2021 года…

Доброй ночи, читатель…

На дворе сентябрь 2021 года. Только что под звуки выстрелов из «помпового дробовика с пистолетной рукояткой и возможностью регулировки приклада» в Перми отгремели выборы. Навальнисты сетуют на фальсификации, а школьники завели себе новый веселый челлендж в Tik-tok и массово сигают из окон под трек ЛСП. У меня же в наушниках старый добрый дядя Игги поет про персональный ад. В общем и целом – осеняя хандра. Однако, кое-что все же было.

Ровно неделю назад я, как следует психанув на дорожку, объединился с одним своим приятелем в неравной борьбе с синим змеем. Ну а что, четверг – маленькая пятница. К тому же, мы давно не виделись, а это, знаете, как у еще свеженькой молоденькой парочки, когда один из партнеров отлучился в командировку на пару месяцев, а по возвращении его ждет страстная ебля с горящими глазами. Только у нас вместо удовлетворения – тошнотворное похмелье.

Начиналось все довольно скромно – мы немного покатались по своему задрипанному «болоту» на черной «пятнашке», у которой дверь со стороны водителя открывается исключительно снаружи, ввиду жопорукости и апатичности владельца. Я зову ее Черной Бэтти и, прежде чем открыть дверь – открываю окно. Люблю ее… Она мне от деда досталась. Дед мой не был меломаном, и штатная аудиосистема уже давно исчерпала свой ресурс, так что вместо нее у меня есть шикарная разработка китайских ювелиров – портативная колонка с флэшкой.

После недолгих покатушек настал черед так называемой «автопати» (не путать с афтерпати). Смесь из пепси и армянского коньяка – заходила на ура. В салоне гудели монгольские напевы вперемешку с кантри… но не долго. Мой товарищ не разделяет моих весьма специфических музыкальных вкусов, а потому включил свое дерьмо. Пришлось больше разговаривать. Сошлись на том, что жизнь дооебинения скучна.

Наше высокое джентельменское общество разбавила леди. Она явилась на сером как моя жизнь Ровере, посетовала на то, что ей завтра работать, согласилась с нашими умозаключениями касательно паскудности бытия, и так же мимолетно ретировалась. Тут то все и встало… на свои места. Испив эликсира «Женское общество» - нельзя просто так взять и не испить его вновь. Как правило такие умозаключения ведут нас в местную сауну.

В наше непростое время с гречкой по 100 рублей за килограмм, самая старая в мире профессия заиграла новыми красками. Если провинциальная молодежь прет завоевывать большие города, то продвинутые дамочки мчат в область. Конкуренция – дело такое. Интересно, кто же занял их места на рынке? Как бы там ни было, кутеж уже не остановить.

Самой большой ошибкой той ночи стала лишняя бутылка коньяка и мое не равнодушное отношение к парилкам. Все это и, наверное, еще виноград, сделали свое дело, и во время весьма пикантного процесса у меня в животе начался другой, не менее пикантный процесс. Я человек бывалый и быстро сориентировавшись, в непростой на первый взгляд, ситуации – схватил мусорное ведро и предпринял над собой усилие. Все было кончено, за исключением основного блюда. Единственное что я смог из себя выдавить, помимо блювотины разумеется, это – «Не принимай на свой счет». Я вообще, знаете, мастер в разрешении неловких ситуаций. И уж не знаю из сожаления или я и вправду настолько хорош, но дамочка улыбнулась.

Щеголеватой походкой я посетил санитарный узел и умылся. Затем спустя примерно минут десять, время вышло. Карета начала свое превращение в тыкву. Было примерно три или четыре часа утра, а мне к восьми на любимую работу. Мне даже удалось поспать часа два. Впереди меня ждал увлекательнейший день со свинцовой головой, в конце которого я, с присущей мне гордостью, отправился на избирательный участок. Человек пять выдавали бюллетени, трое присутствовали в качестве наблюдателей, голосовать пришел один алкаш, дело было в школе.

Доброй ночи, читатель…

Гонзо блог в ВК

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Часть 5

Прах предков. Рассказ

Жертвам репрессий 1937 года Лыжиным: Василию, Андрею, Егору и тестю моему, солдату Великой Отечественной войны – Федору Егоровичу Лыжину посвящается.

Месит глину ватага лихих молодцов,

Невдомек им суровый упрек мудрецов:

«Перед вами не глина, а прах ваших предков,

Обращайтесь почтительно с прахом отцов!»

Омар Хайям

На краю города, на территории СМУ облпотребсоюза прокладывали автотрассу. Землю возили на строившийся дом, что против автобазы. При выгрузке вместе с грунтом выкатился человеческий череп. Он был пробит пулей. Теплотрасса пересекалась с траншеей, в которой оказались останки людей.

Василий Васильевич Отрижко спустился в траншею вместе с прорабом. Из земли слоями торчали кости, останки одежды, сапоги, высокие ботинки со шнурами, простреленные черепа. Стояли молча, стараясь запомнить увиденное на всю жизнь.

- Такое впечатление, что вели к траншее и сразу же стреляли, - сказал Отрижко.

- Где-то и мой дед здесь, - выдавил из себя прораб.

Слухи о найденных останках пятидесяти четырех человек быстро распространились по городу. В автобусах, на работе, в бане или в пивной только и было разговоров, что о них, убиенных. В те времена далекие почти что у каждого кто-то сгинул.

Информация о находке в Горно-Алтайске облетела страну. Заинтересовалось телевидение, чтобы снять фильм. Надо было реагировать. Горисполком создал комиссию. Обком реагировал тоже: в СМУ позвонил секретарь по идеологии т. Алушкин и распорядился: «Траншею засыпать. Не время этим заниматься, страна в экономическом упадке, а мы слюни распускать – мало ли, что было…».

Концы прятать умели: траншею засыпали песком, предварительно вытащив все кости. Обкому рапортовали: задание партии выполнено.

В газету и партийные органы шли письма. Люди вспоминали – как было, где было. Обком негласно дал установку: ни на какие происки не реагировать, в дискуссии не ввязываться. Около пивных и винно-водочных появились люди, слушавшие, что говорят, о чем говорят. Однако водку почти что не брали. Город оцепенел. Обком безмолвствовал.

В исполком и областную газету пришло письмо из Красноярска. Какая-то женщина писала, что в детстве была невольной свидетельницей, как на овощной базе (так раньше называлось это место) видела штабеля трупов в складских помещениях. Она описывала комнату, в которой уничтожали людей электричеством. Это было образцовое уничтожение «врагов народа».

...Кости убиенных, останки истлевшей одежды и обувь сложили в мешки из-под макарон. Они, не выражая никакого протеста, спокойно стояли в одной укромной избушке.

- Василий, брат, тебя-то за что? Ты же командиром партизанского полка был, потом, в двадцатых годах, председателем Горно-Алтайского ревкома, орден Красного Знамени имеешь!

- Егор, братик, а где же брат Андрей?

- В соседнем мешке.

- Ты что, Андрюшка, молчишь, не отзываешься?

- Задумался. Вдвоем партизанили, за колхозы, за кооперацию здоровья не жалели, и вот, на тебе, пришли ночью, взяли, с Шебалино до Горного пешком гнали. По дороге многих в расход пустили. Земля там, около Чуйского тракта, как слоеный пирог, как бутерброд. Слой земли, слой людей, слой земли, слой людей…

- Тише ты, братка, услышать могут.

- Соскучился я, братка, наговориться не могу.

- А меня, Егорушка, били сильно, все кричали, что я – враг, - сказал мешок Василия. – А какой я, Егорушка, враг-то? Все жизнь на Советскую власть ломался.

- А за мной первый раз-то пришли, я наган вытащил, не дался. Сказал: «Всех перестреляю». Так со второго раза взяли, ночью, - вступил в разговор Андреев мешок.

- Может, сейчас нас погребут, по-человечески, в гробики положат, а то сыро в земле-то лежать.

В соседних мешках слышались тихие разговоры. Кое-где спорили. Кто-то разыскивал свою руку, ногу. Возмущался, что не в тот мешок засунули.

- Ах, кабы встать да разыскать по мешкам все свое, а то ведь и в гробу лежать не со своими косточками придётся. Да, и не встать уже, мешки завязаны, в руках силы нет, косточки переломаны.

- Мне начальник НКВД говорил: «Ты, Василий Лыжин, враг всего нашего трудового народа, - и орден в груди содрал. – Ты не так воевал, как надо». Вот, братки, поди сейчас, разбери, - продолжал он тихо.

Во дворе избушки, встрепенувшись, загорланил петух. Шел рассвет.

- Ну, все, братки, спим теперь, завтра договорим, - сказал мешок Егора.

Все смолкло…

В горисполкоме не знали, что делать с этими мешками. Обком давил, чтоб закрыли, и все тут. Нечего тут выяснять. Исполком в лице главного архитектора Отрижко сопротивлялся. В городе седьмой месяц после «находки» было неспокойно. Василий Васильевич, как член комиссий, настаивал произвести захоронение в обстановке гласности, провести митинг, поставить обелиск с надписью «Жертвам сталинских репрессий». Обком встал на дыбы: никаких демонстраций, никаких гробов, никаких имен! В лучшем случае похоронить около старого кладбища, поставить камень и написать «Репрессированным в 30-40-х годах». Ведь там же среди пострадавших могли быть и преступники. А это не дает основания считать найденные останки жертвами сталинских репрессий.

Когда-то лицом к городу, посреди кладбища, стояла белая церковь. Ее было видно издалека, она стояла на горке. Малиновым звоном радовали людей ее колокола. Эхо отпрыгивало от одной горы, ударялось о вторую, потом в третью. Долина между гор, в которой был расположен областной городок Ойрот-Тура*, вся как бы звенела. Старушки бросали ковыряться в огородах и блаженно крестились на белевшую церквушку. Потом, после войны, церковь сломали, нужен был кирпич. Кладбище заросло тополями, черемухой. В начале брежневских времен кладбище хотели сравнять с землей и на его месте построить парк культуры с танцевальной площадкой, но народ не дал, и этот вопрос как-то отпал сам собой.

Могилу рыли на краю кладбища. Лет двадцать назад здесь были обнаружены останки древнейшего человека. И стоянка эта стала известна как Улалинская, потому что внизу бежала речка Улалушка. Перед войной там водились щуки, окуни, чебаки, по ней сплавляли лес. Сейчас речку можно было спокойно перейти, не снимая туфель, прыгая с камушка на камешек. Потому что в ее верхнем течении вырубили лес.

В областной газете появилось объявление о времени захоронения. Из-под горки, от речки, к могилкам проложили ступеньки.

В ночь перед похоронами Федор Егорович Лыжин сидел на кухне с соседом – поминал отца Егора, братьев его родных, Василия да Андрея, сгинувших в тридцать седьмом. Выпивши, поплакал, пожаловался отцу, что тяжело ему было, как сыну врага народа. Тыкали все, кому не лень, иные сторонились. Хорошо - война, попал в разведку, забылся немного. В двадцать-то лет с войны уже пришел, весь в орденах да в медалях. Как-то Бог берег, ни разу даже не ранило (то ли за отца, невинно загубленного?), контузило вот только раз. Потом председателем работал в колхозе. Строил социализм. Про отца и братьев ни у кого не расспрашивал. Нельзя было. Может, тоже в земле гниют их косточки безымянные?

Федор Федорович Пыльников в два часа ночи, спотыкаясь обо что-то, в темноте пришел к избушке. Достал из сумки бутылку, стакан, поздоровался со сторожем. Налил ему, выпил и сам. Покурили.

- Ну, что, молчат убиенные?

- Молчат, - ответил старик, радуясь невесть откуда свалившемуся счастью.

- Я вот, Федор, ночью хожу и плачу, не могу что-то удержаться. Ты вот посиди с бутылочкой тут, а я пойду к ним, посижу, поговорю с ними, - сказал Федор. – Где-то и мой дед также вот, наверно, - и, съежившись, зашел в избушку.

В избушке стояли и лежали мешки.

- Ну, здравствуйте, - сказал он. – Как вам тут?

Зажег свечку, достал бутылку, налил.

- Давайте, ребята, я вас помяну, - и выпил за них. Присел, поплакал, не сдерживая себя, полил из бутылки на мешки, как бы спохватившись, сказал: - Попейте со мной немного, а то когда теперь подадут.

Достал папиросу, закурил. Посидел, молча, глядя на пламя свечи. Спросил у мешков: «Может, моего деда кто видел, Федора Пыльникова? Может, знаете, где лежит?». Мешки молчали, захмелели, наверно, отвыкли уже…

...К могилкам стекался народ. Старики и старушки кое-как поднимались по скользким ступеням - прошел дождь. Находили себе места поудобнее около ямы и, горестно сомкнув сморенные губы, стояли, думая о своем.

- Не могли в гробы положить, денег пожалели, - шумел подвыпивший Анатолий Щербанин. - У меня где-то здесь дед должен быть, - не унимался он.

Из ямы на него молча смотрели пятьдесят четыре мешка из-под макарон.

Народу собралось немного. В основном, старшего и среднего возраста. Молодежи это было неинтересно. Митинг начали только с появлением начальства. По ступенькам потихоньку поднимался народ. Внизу остановились четыре «Волги» и «Уазики», из них вышли человек двадцать и молча растворились в народе, встав вполоборота, будто решили запомнить: кто будет говорить, что будут говорить - так, на всякий случай. Вдруг все по-старому обернется, тогда посмотрим.

Но вот наконец по ступенькам, скорбно потупив взоры, прошли два представителя обкома, те самые, которые запретили написать «Жертвам сталинских репрессий». Они поднимались и думали: довела демократия… Как хорошо было раньше, в семидесятых. Тогда тоже в районе кирпичного завода, где разрабатывали глиняный карьер, совсем неглубоко, в черноземе, экскаватором выкопали этих расстрелянных. Так закопали тут же, а экскаваторщику сказали, чтоб заткнулся и убирался в другое место. И все, никаких митингов, никаких общественных мнений. Пивзавод вон тоже весь на костях стоит. В Каясе их сколько, в Алферово, в Кызыл-Озеке, да мало ли. Что теперь - митинговать каждый день, орать на каждом перекрестке? Так и до смуты недолго.

Председатель горисполкома был немногословен: «Митинг в связи с перезахоронением репрессированных в 30-40-е годы считаю открытым». Никаких микрофонов не было, свое горло он не напрягал. Складывалось впечатление, что кто-то специально не выделил автобусы, чтобы привезти людей проститься с убитыми, кто-то распорядился, чтобы не было микрофонов – не сказали бы лишнего. Народ, обнажив головы, молча стоял. Кто-то крикнул: «Что ж не могли в гробы положить, чтоб по-человечески!». Как об стенку, будто не слышат. Только те, которые вполоборота, запоминают, кто кричит, что кричит…

Вот по одному начали выходить те, у кого родные или близкие были расстреляны, что-то говорили у могилы, плакали. К могилке подошел и Федор Лыжин. Он сказал, что вот где-то отец его Лыжин тоже в земле лежит с братьями. Сказал, что тяжело было без отца расти. Он говорил и смотрел на людей, он не смотрел в яму, на мешки из-под макарон. А один мешок шептал: «Федя, сынок, я здесь. Сынок, возьми меня, похорони по-человечески. Развяжи меня, я хоть посмотрю на тебя, какой ты вырос, сынок… И дядя твой здесь. Рядом, в мешках, красные партизаны лежат. Это они нас, которые вполоборота среди вас стоят, они сынок, били и расстреляли потом…». Федор не слышал. Он, стиснув кулаки и растирая ими нахлынувшие слезы, говорил и говорил: «…Это не Сталин, Сталин не знал, он не при чем, это они, НКВД. Это они…». Сердце зашлось, он отошел к жене, к внучке.

Отец в мешках затих, приготовился к чему-то…

- Я Федор Анатольевич Пыльников, - послышалось у могилы. - Мой дед сгинул в сталинских концлагерях. Позор нашему обществу, нашей обюрократившейся коммунистической партии! Позор, что мы не могли по-человечески похоронить этих, ни в чем не повинных, людей. Долой КПСС, в том виде, в каком она существует!

Когда Федор, со слезами на глазах отошел от ямы, ему жали руку, а кое-кто из знакомых старался отойти подальше.

Митинг шел на убыль. Никто из работников КГБ не подошел к яме и не сказал: «Мужики и бабы, простите нас за наших бывших работников, за ошибки наши. Мы ВСЕ ПОНЯЛИ, мы откроем архивы, мы вам поможем разыскать родных и близких. ПРОСТИТЕ, РОДНЫЕ…». Нет, не подошли, не сказали, не покаялись. Только стояли вполоборота…

Могилу начали засыпать.

- Пошли отсюда, - сказал Саша, взяв за руку дочь. – Говорят, в Томске КГБ уже уничтожает архивы, заметают следы. Пойдемте, тяжко что-то. Помянем наших.

И два Федора молча пошли за ним.

*Ойрот-Тура - так назывался г. Горно-Алтайск с 1932 по 1948 г.

Александр Иванцов

https://proza.ru/2011/10/01/805