Лига историков

Да, уважаемые дамы и господа, то, что Вы видите в заголовке, это не обман зрения и не очередная новость из Латинской Америки, где, как некоторые из Вас уже знают, иногда случаются любопытные правовые коллизии. Сегодня речь пойдёт о весьма развитой стране просвещённой Европы. «Ангел Смерти», норвежский последователь Гарольда Шипмана по прозвищу «Доктор Смерть», о котором я уже писал ранее – Арнфин Нессет.

Будущий серийный убийца появился на свет в 1936 году на территории живописной губернии Трёнделаг, что в Центральной Норвегии. Информация о детстве мальчишки весьма скудна – так, он был рождён вне брака и никогда не знал своего отца, что точно оставило свой неизгладимый след на психике мальца, ибо в начале прошлого столетия страна Викингов всё ещё была весьма консервативной и набожной. Всё своё отрочество и юность Нессет провёл в семейном доме, принадлежавшем его бабушке.

О том, чем Арнфин занимался до 40 лет, увы, данных не сохранилось, но мы точно знаем, что в 1977 году он успешно окончил обучение, став дипломированным медбратом, после чего устроился на работу в один из многочисленных домов престарелых, расположенный на территории его родной губернии. Ответственный и рассудительный мужчина, отдававший всего себя работе с пациентами, сразу же очаровал руководство клиники, а потому буквально спустя полгода Нессет становится старшим медбратом.

И, казалось бы, Арнфин сделал неплохую карьеру, но был у него маленький секрет. Дело в том, что как раз начиная с 1977 года в доме престарелых, куда устроился Нессет, резко возросла смертность среди пациентов. В период за какие-то 4 года, на тот свет ушло больше 130 пожилых людей. Нет, не поймите меня неправильно, пациенты в таких заведениях умирают регулярно, но статистика – вещь точная и упрямая.

Никто не мог понять в чём дело, информация даже просочилась за пределы стен заведения и попала в руки к местному журналисту, который решил поговорить с сотрудниками. И тут внезапно выяснилось, что некий заведующий отделением по имени Арнфин по какой-то совершенно непонятной причине заказывает препарат под названием Курацит. У нас он более известен, как Сукцинилхолин – довольно мощный миорелаксант, который всегда ценили за быстрое начало действия и столь же быстрый период выведения из организма.

В 1981 году эта информация дошла до сотрудников правоохранительных органов, и они наведались к Арнфину, дабы получить разъяснения. В общей сложности Нессета допрашивали более 960 часов, а всё потому, что уже при первом визите следователей, мужчина сознался в том, что это он является причиной резкого статистического скачка количества смертей в доме престарелых. В процессе следственных мероприятий медбрат сообщил, что всегда мечтал «полностью контролировать жизнь и смерть», а потому сам решал кому и когда ввести смертельную инъекцию препарата.

Подготовка к суду была окончена в марте 1983 года, за это время Арнфин успел сознаться в совершении серии из 22 убийств, но буквально за месяц до начала отбора жюри присяжных, отказался от своих показаний, заявив, что на него было оказано давление. Видите ли, следователи сказали ему, что если Нессет не расскажет о том, кого он убил, то они будут настаивать на эксгумации останков всех умерших в период 1977 года постояльцев, дабы провести исследования. Набожный медбрат не мог допустить такого кощунства, а потому сам взял, да и сознался в убийствах.

Отвечая на главный вопрос – да, присяжных сия версия так же не убедила, а потому их вердикт был однозначен – Арнфин виновен. Иииии *барабанная дробь*, суд назначил ему максимально строгое наказание по Норвежским законам того времени – 21 год лишения свободы + 10 лет надзора после выхода из тюрьмы. И если вы думаете, что это конец, то нет – потому что во время отсидки Нессет вёл себя тихо и спокойно, а потому суд счёл, что серийник, который убил больше 20 человек, может выйти по УДО, что он и сделал спустя 12 лет.

Последние 30 лет он прожил где-то в уединённом месте, расположенном в Восточной части Норвегии под выдуманным именем. В 2024 году Арнфин даже давал интервью местному изданию, требуя у Верховного суда Норвегии пересмотра своего дела из-за того, что на протяжении всего процесса расследования на него оказывалось давление. Впрочем, несмотря на то, что за долгие годы нравы Скандинавов стали куда более вольными, пересмотра не последовало.

А дальше практически анекдот, думаю, что вы его оцените. Ведь 2 декабря 2025 года «Ангел смерти» Арнфин Нессет, являющийся одним из самых «результативных» убийц в истории Норвегии, скончался в возрасте 89 лет. Да не где нибудь, а находясь при этом в доме престарелых. Такие дела.

Ещё больше контента о маньяках и преступниках вы сможете найти в моём ТГ канале. Интересные факты, обсуждения, заметки по криминалистике и просто всяческий "неформат" буду публиковать там. Буду рад всем, кто поможет мне достичь новой цели в 2 тысячи подписчиков. Так же обычно статьи там выходят раньше, чем на всех других ресурсах.

Продолжение следует, ибо количество фотографий на один пост ограничено.

Если посмотреть на историю России под определенным углом, то может показаться, что коррупция — это наша скрепа, неотъемлемая часть культуры. Испокон веков её называли красивым и понятным словом «кормление». Государь отправлял воеводу в глушь — скажем, в Вятку или Тобольск — и денег на содержание канцелярии не давал. Мол, ты же власть, крутись как хочешь. И воевода крутился. Люди несли ему пироги, меха, мед, рыбу — не за страх, а за совесть, чтобы «вопрос порешался». Это была форма социальной коммуникации.

Наши предки чётко разделяли понятия. Была «почесть» — это когда ты заходишь к дьяку с подарком перед началом дела, просто чтобы выразить уважение и настроить человека на рабочий лад. Были «поминки» — это благодарность после того, как дело решилось. Это считалось абсолютно легальным и даже приличным. А вот «посул» — это уже плата за нарушение закона, за то, чтобы судья посмотрел в другую сторону. Вот за «посулы» могли и наказать.

Впрочем, народное терпение иногда лопалось. Знаменитый Соляной бунт 1648 года случился во многом из-за главы Земского приказа Леонтия Плещеева. Он так «зарегулировал» судебную систему в свой карман, что москвичи, поймав его, решили вопрос без суда и следствия. Царь Алексей Михайлович вынужден был выдать боярина толпе, чтобы спасти Кремль от штурма.

Всё испортил Петр Алексеевич. Царь-реформатор решил, что жить надо «по европейскому регламенту», и объявил старую добрую традицию вне закона. Он издал столько указов против казнокрадства, что ими можно было топить печи в Сенате. Петр был скор на расправу и однажды, разгневанный воровством на флоте, в сердцах крикнул: «Вешать каждого, кто украдет сумму, достаточную для покупки веревки!» А генерал-прокурор Павел Ягужинский посмотрел на Петра и в ответ выдал: «Разве хочешь ты, государь, остаться императором один, без подданных? Мы все воруем, только один больше и приметнее, чем другой». Петр тогда рассмеялся, указ смягчил, но показательные порки продолжил.

Самым ярким примером царской «педагогики» стала судьба сибирского губернатора князя Матвея Гагарина. Человек он был широкой души, Сибирью правил как своим личным царством, строил дворцы, кушал с золота и даже, по слухам, подумывал отделиться от России. В итоге его повесили в Санкт-Петербурге перед окнами Юстиц-коллегии. Висела его светлость долго, несколько месяцев, в назидание другим.

Не лучше сложилась судьба и у того, кто этого Гагарина разоблачил. Обер-фискал Алексей Нестеров, главный борец с коррупцией той эпохи, человек, который погубил сотни взяточников, закончил свою жизнь на колесе. Оказалось, что пока он ловил казнокрадов, то и сам брал взятки с таким размахом, что Гагарин на его фоне выглядел мелким карманником. Его казнили публично, чтобы показать: неприкасаемых нет.

Екатерина II была дамой мудрой и понимала, что лояльность стоит дорого, а лояльность гвардии — бесценна. При ней коррупция превратилась в элегантный фаворитизм. Если ты нравишься императрице — вот тебе дворец, вот тебе пять тысяч душ крестьян, вот тебе орден с бриллиантами. Это не воровство, это — любовь!

Бюджет трещал, но империя росла. Светлейший князь Потемкин, например, получил от матушки-императрицы подарков на сумму, сопоставимую с годовым бюджетом небольшого европейского государства. И при этом он был выдающимся администратором, который построил Черноморский флот и присоединил Крым. Чиновники рангом пониже тоже не отставали. Канцлер Бестужев получал 7 тысяч рублей жалования от России и 12 тысяч — «пенсиона» от английской короны за лоббирование интересов. И ничего, считался патриотом.

Император Николай I был солдафоном в хорошем смысле слова — любил порядок, прямые линии и честность. Но даже он опускал руки перед российской смекалкой. Однажды, проверяя смету на ремонт дороги Москва-Петербург, он посчитал расходы, пришел в ужас и грустно пошутил: «Мне кажется, дешевле было бы вымостить эту дорогу серебряными рублями, в один слой, чем камнем по этим ценам».

Именно при нём был опубликован «Ревизор» Гоголя — произведение не столько сатирическое, сколько документальное. Чиновники воровали так, что караул, и не усовестились даже во время Крымской войны. Пока герои обороняли Севастополь, некоторые интенданты в тылу делали состояния. Солдатам поставляли сапоги с картонными подошвами, которые разваливались после первого марша, и гнилое сукно. Когда царю доложили о масштабах хищений, он в сердцах бросил наследнику, цесаревичу Александру: «Сашка, мне кажется, во всей России не воруют только два человека: ты да я».

При «Сашке», то бишь Александре II, начался бум строительства железных дорог, и тут уж было, где разгуляться. Это был наш Дикий Запад, только вместо ковбоев были концессионеры с чемоданами денег. Концессии на строительство раздавались «своим людям». В схемах участвовали все: от министров до великих князей. Ходили упорные слухи, что даже морганатическая супруга императора, княжна Юрьевская, имела свой интерес в распределении подрядов. Откаты (в документах деликатно именуемые «комиссионными») достигали космических размеров.

Классическая схема выглядела так: частная компания получала от государства гарантии покрытия убытков. То есть, чем дороже ты строишь и чем хуже работает дорога, тем больше денег тебе дает казна. Компания «Грегер, Варшавский, Горвиц и Коген» стала легендой этого бизнеса, выкачивая из бюджета миллионы.

Прекратить этот пир духа смог только Александр III. Он посмотрел на цифры, выругался и начал национализацию. Убыточные частные дороги просто забрали в казну, дельцов отодвинули от кормушки. И, о чудо, железные дороги вдруг стали приносить прибыль.

Большевики, придя к власти, решили, что взятки — это буржуазный пережиток, и за них надо расстреливать. Но жизнь оказалась сильнее доктрин. В эпоху военного коммунизма, когда деньги превратились в цветные фантики, брали натурой: мешок муки за проезд в теплушке, кусок сала за справку, золотое кольцо за жизнь.

В 1920-е годы, во времена НЭПа, коррупция просто сменила окрас. Красные директора и советские служащие быстро поняли, что печать на документе — это тоже товар. Появился термин «блат» — записка от нужного человека. Взятки брали уже не борзыми щенками, а твердыми червонцами. Судебные процессы над «нэпманами» и проворовавшимися чиновниками шли чередой, но традиция «занести» оказалась живее всех живых.

Так что борьба с коррупцией в России напоминает борьбу с климатом. Можно одеться потеплее, можно построить дамбу, но отменить зиму или паводок указом Сената еще никому не удавалось. И привычка решать вопросы не по закону, а «по-человечески»  — такая же часть нашей истории и культуры.

***********************
А ещё у меня есть канал в Телеграм с лонгридами, анонсами и историческим контентом.

Специалисты разного профиля все еще спорят о точных цифрах погибших рыцарей на льду Чудско́го озера. Чуть меньше накал дискуссии о том, насколько серьёзными были последствия разгрома для Ливонского, и в целом для Тевтонского ордена.

Для начала представим краткую справку. Истоки ордена уходят к самому началу XIII века, когда в Риге епископ Альберт Буксге́вден основал новый Орден «Рыцарские братья Христовы» (лат. Fratres militiae Christi). Папа Римский утвердил его в 1210 году.

Отличиями ордена были: изображение на плащах красного меча с крестом и лозунг «Помогать больным и бедным, охранять христианскую церковь и инвалидов, исцелять больных и собственные души». Столь христолюбивый девиз, впрочем, никак не мешал его носителям, по отзывам современников, быть агрессивными и сварливыми.

История Ордена подверглась изменениям после сокрушительного разгрома при Сауле в 1236 году (было убито 48 рыцарей, что составило треть от всего орденского рыцарства). В мае 1237 г. Ливонский орден был объявлен частью Тевтонского ордена. В иностранной историографии его членов часто называют «тевтонские рыцари Ливонии». Надо отметить, что Ливонский орден продолжил вести активную внешнюю политику, основной задачей которой было распространение истинной веры среди язычников. К концу XIII в. под его контролем оказываются земли Курляндии, Ливонии и Земгалии (юга современной Латвии), которая и вовсе считалась стратегической территорией Ордена. Впоследствии ливонским меченосцам удалось даже пережить знаменитую Грюнвальдскую битву (1410 год), что не удалось «старшему брату» – Тевтонскому ордену.

Но нас сегодня интересует событие, которое выбивается из «победительной» истории Ордена. Это сражение на Чудском озере 5 апреля 1242 года, вошедшее в мировую историю под названием «Ледовое побоище».
В распоряжении исследователей не так много источников.
Два русских – «Новгородская первая летопись» и более позднее «Житие Александра Невского», написанное в 1280-х гг.
И два иностранных: написанная в последнее десятилетие XIII в. хроника «Ливонская рифмованная летопись старца». Считается, что она была специально составлена для чтения рыцарям-крестоносцам Ливонского ордена во время трапезы, чтобы вдохновлять их на подвиги. А также «Хроника Генриха Ливонского» примерно того же времени.

А теперь о потерях. Очевидно, нельзя некритично воспринимать количественные данные летописей и хроник. Например, в «Житии» просто говорится, что русские полки шли «великою силою». А Ливонская хроника утверждает, что у русских было так много войск, что на каждого немецкого рыцаря приходилось шестьдесят человек.
Закончившееся, как известно, полным поражением Ордена сражение в хрониках и летописях столь же противоречиво в части оценки потерь сторон. «Новгородская Первая летопись» сообщает, что в результате сражения 400 немцев пало, 90 попало в плен и «опустошено». Согласно «Рифмованной хронике» 20 рыцарей погибли и 6 попали в плен.
Немецкие источники второй половины XV-XVI вв. «говорят», что погибло 70 орденских рыцарей. И эта последняя цифра близка к тому, о чём часто пишут в последнее время. В частности, то, что с учётом состава рядового рыцарского отряда число убитых и взятых в плен рыцарей и кнехтов могло достигать 78 человек.

В конечном итоге, говоря о том, насколько серьёзными стали результаты для самого Ливонского ордена, стоит вспомнить, что по оценкам ряда специалистов, в XIII веке в его составе было от 400 до 500 рыцарей. Возможно, стоит также обратить внимание на утверждение Дж. Феннела, что в описываемый период многие рыцари были заняты подавлением восстания в Пруссии, и в Ледовом побоище участия не принимали.

Последствия Ледового побоища разнообразны. Чаще всего мы встретим вывод о том, что разгром Ордена остановил продвижение католических орденов на русские земли. А специалисты по военной истории добавят, что оно было едва ли не первым случаем, когда тяжелая рыцарская конница была разбита армией, состоявшей в основном из пехоты.

Источники:
Матузова В.И. Назарова Е.Л. Крестоносцы и Русь. Конец XII в. - 1270 г. Тексты, перевод, комментарий. М. 2002.
Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200-1304 гг. М. 1989.
Урбан У. Тевтонский орден. М. 2010.