Софья кивнула и направила пикап по асфальтированной дорожке к центральному зданию. Марк заметил, что территория хорошо ухожена, но почти безлюдна. Только несколько человек в лабораторных халатах переходили между корпусами, да охрана патрулировала периметр.
— Не похоже на оплот сопротивления, — заметил он.
— Это и хорошо, — ответила Софья, паркуясь у главного входа. — Лучшая маскировка — выглядеть именно так, как от тебя ожидают. Обычный научный институт, занимающийся нейробиологическими исследованиями. Все документы в порядке, финансирование легальное, публикации в научных журналах регулярные.
— На самом деле это одна из ключевых баз "Каскада". Здесь мы изучаем технологии "К-9" и разрабатываем методы защиты от них.
Они вышли из машины и направились к главному входу. У дверей их ждала женщина средних лет в строгом костюме и с планшетом в руках.
— Доктор Верникова, — она кивнула Софье, затем перевела взгляд на Марка. — И господин Соболев. Рада, что вы добрались благополучно. Я доктор Елена Ковалёва, директор института.
— Доктор? — Марк вопросительно посмотрел на Софью.
— Я защитила диссертацию по нейрокогнитивным наукам до того, как начала работать под прикрытием, — пояснила Софья немного смущённо. — Мы не успели обсудить мою биографию в деталях.
— Следуйте за мной, — сказала доктор Ковалёва. — Профессор Левин ждёт вас в лаборатории.
Они прошли через просторный холл и дальше по коридору к лифту. Марк заметил, что внутреннее пространство института выглядело гораздо современнее, чем можно было предположить по внешнему виду зданий. Высокотехнологичное оборудование, сенсорные панели на стенах, автоматические двери.
— Впечатляет, — сказал он, когда они зашли в лифт. — Не ожидал такого уровня.
— У нас хорошие спонсоры, — улыбнулась доктор Ковалёва. — Люди, которые понимают важность нашей работы.
Лифт опустил их на два этажа вниз, в подземную часть комплекса. Здесь коридоры были узкими, освещение не такое яркое, а воздух казался более сухим и прохладным.
— Лаборатория профессора находится в самой защищённой части института, — пояснила Ковалёва, ведя их по коридору. — Здесь экранирование от любых внешних сигналов, автономная система жизнеобеспечения и дополнительная физическая защита.
— На случай атаки "К-9"? — спросил Марк.
— На случай любых непредвиденных обстоятельств, — дипломатично ответила директор.
Они остановились перед массивной дверью с биометрическим замком. Доктор Ковалёва приложила палец к сканеру, затем ввела код на панели. Дверь бесшумно отъехала в сторону.
Лаборатория оказалась просторным помещением с несколькими зонами, разделёнными стеклянными перегородками. В центре находилось что-то похожее на медицинское кресло, окружённое сложной аппаратурой. Рядом с ним стоял пожилой мужчина в белом халате, что-то настраивая на мониторе.
— Профессор, — окликнула его Ковалёва. — Они здесь.
Мужчина обернулся, и Марк увидел худощавое лицо с пронзительными голубыми глазами и аккуратной седой бородкой. Профессор выглядел старше, чем ожидал Марк, ему было, вероятно, за семьдесят, но держался он прямо и двигался энергично.
— Софья! — он улыбнулся. — Рад видеть тебя целой и невредимой. Я волновался, когда услышал о погоне.
— Всё в порядке, профессор, — Софья пожала ему руку. — Мы оторвались от преследования. Позвольте представить — Марк Соболев.
Профессор Левин внимательно посмотрел на Марка, словно изучая экспонат в музее.
— Наконец-то, — сказал он, протягивая руку. — Я Александр Левин, один из основателей "Каскада" и один из создателей технологии, которая, возможно, внедрена в ваш мозг.
Марк пожал сухую руку профессора, удивлённый его прямотой.
— Один из создателей? — переспросил он.
— Увы, да, — кивнул Левин. — Грехи молодости. Я работал в проекте "Зеркало", предшественнике нынешней программы "К-9". Мы разрабатывали нейроинтерфейсы, которые могли бы помочь парализованным пациентам управлять протезами. Но военные увидели в технологии... другой потенциал.
Он жестом пригласил их пройти вглубь лаборатории.
— Когда я понял, к чему всё идёт, я попытался остановить исследования. Но было поздно, проект забрали у нас и передали "К-9". Тогда я ушёл и основал "Каскад", чтобы бороться с тем, что сам помог создать.
— И теперь вы думаете, что один из ваших... продуктов находится в моей голове? — Марк почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
— Это то, что нам предстоит выяснить, — мягко ответил Левин. — Пожалуйста, присядьте сюда.
Он указал на медицинское кресло в центре лаборатории. Марк посмотрел на него с опаской.
— Это безопасно? — спросил он.
— Абсолютно, — заверил его профессор. — Нейросканер последнего поколения. Никакого излучения, только пассивное считывание электрической активности мозга и магнитно-резонансная томография сверхвысокого разрешения.
Марк неохотно сел в кресло. Оно оказалось удивительно удобным, подстраиваясь под его тело.
— Просто расслабиться, — ответил Левин, настраивая аппаратуру. — Я опущу сканер, но он не будет касаться вашей головы. Процедура займёт около пятнадцати минут. Вы можете почувствовать лёгкое покалывание или увидеть вспышки света перед глазами — это нормально.
Над головой Марка опустился полупрозрачный купол, испещрённый тонкими проводниками и сенсорами. Софья встала рядом, ободряюще сжав его руку.
— Всё будет хорошо, — тихо сказала она. — Профессор лучший в своей области.
Левин активировал сканер, и купол начал медленно вращаться, излучая слабое голубоватое свечение. Марк закрыл глаза, стараясь расслабиться, но мысли лихорадочно метались в голове. Что, если они действительно найдут что-то? Как он будет жить с осознанием, что его мозг был модифицирован без его ведома и согласия?
Время тянулось мучительно медленно. Марк слышал приглушённые голоса Левина и Софьи, обсуждавших какие-то технические детали. Иногда профессор просил его вспомнить что-то, представить определённый образ или решить несложную математическую задачу.
Наконец сканер поднялся, и кресло вернулось в исходное положение.
— Мы закончили, — сказал Левин. — Можете открыть глаза.
Марк моргнул, привыкая к свету. Профессор и Софья стояли у большого голографического дисплея, изучая трёхмерное изображение мозга — его мозга, понял Марк с лёгким холодком.
— Что вы нашли? — спросил он, подходя к ним.
Левин указал на небольшой объект в височной доле, светящийся на изображении ярко-красным.
— Вот оно, — сказал он. — Нейрочип модели Beta-7. Один из самых продвинутых образцов, разработанных в рамках проекта "Зеркало".
Марк уставился на изображение, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Это не могло быть правдой. Но вот оно, прямо перед его глазами, инородное устройство, имплантированное в его мозг.
— Когда? — выдавил он. — Как?
— Судя по степени интеграции с нейронной тканью, имплантация произведена не менее пяти лет назад, — ответил Левин. — Возможно, даже раньше.
— Но как? Я бы помнил операцию на мозге!
— Не обязательно, — мягко возразила Софья. — Beta-7 можно имплантировать через носовую полость. После неё пациент может испытывать симптомы, похожие на обычный синусит, не более.
— И потеря памяти? — горько спросил Марк. — Это тоже "обычный синусит"?
Левин и Софья переглянулись.
— Амнезия не является стандартным побочным эффектом имплантации, — осторожно сказал профессор. — Но если чип был активирован определённым образом... он мог быть использован блокировки воспоминаний.
Марк опустился на ближайший стул, чувствуя себя опустошённым. Всё, что он знал о себе, вся его личность, всё это могло быть искусственно сконструировано или изменено без его ведома.
— Кто я? — прошептал он, скорее себе, чем окружающим.
Софья присела рядом с ним, осторожно положив руку ему на плечо.
— Ты Марк Соболев, — сказала она твёрдо. — Чип может влиять на определённые аспекты твоего сознания, но он не определяет твою сущность. Твои решения, твои ценности, твои чувства, они принадлежат тебе, а не устройству в твоей голове.
Марк посмотрел на неё, пытаясь найти в её словах утешение, но внутри разрасталась пустота. Всё, что он считал собой, вдруг оказалось под вопросом.
— Есть и хорошие новости, — вмешался профессор Левин, подходя к ним. — Чип сейчас находится в пассивном состоянии. Он не транслирует ваше местоположение и не влияет активно на ваше сознание.
— Почему? — спросил Марк. — Разве "К-9" не должны были активировать его?
— Должны были, — кивнул Левин. — И, судя по всему, пытались через приложение "ИдеалЯ". Но что-то пошло не так. — Он повернулся к экрану и увеличил изображение чипа. — Видите эти участки? Они выглядят... изменёнными. Как будто чип был модифицирован изнутри.
— Что это значит? — Марк подался вперёд, вглядываясь в непонятные для него детали изображения.
— Это значит, — медленно произнёс Левин, — что ваш мозг... адаптировался. Каким-то образом реструктурировал связи с чипом, изменив его функциональность.
— Такое возможно? — удивилась Софья.
— Теоретически — да. Нейропластичность человеческого мозга удивительна. Но на практике... — Левин покачал головой. — Я никогда не видел ничего подобного. Обычно чип доминирует над нейронными связями, а не наоборот.
Марк пытался осмыслить информацию. С одной стороны, сама мысль о чипе в его голове вызывала отвращение и страх. С другой, если его мозг действительно нашёл способ противостоять внешнему контролю, это давало надежду.
— Можно ли удалить его? — спросил он.
— Технически — да. Но операция сопряжена с высоким риском. Чип глубоко интегрирован в вашу нейронную сеть. Удаление может привести к серьёзным повреждениям мозга, потере памяти, изменениям личности.
— Или смерти, — тихо добавила Софья.
— Или смерти, — согласился профессор. — Но есть альтернатива. Мы можем попытаться перепрограммировать чип, использовать вашу собственную нейропластичность, чтобы полностью нейтрализовать его функции контроля.
— Как это сделать? — спросил Марк.
— Через серию упражнений и стимуляций, — ответил Левин. — Это потребует времени и усилий, но может быть эффективным. Особенно учитывая, что ваш мозг уже продемонстрировал способность к адаптации.
Марк задумался. Перспектива жить с чипом в голове, даже "нейтрализованным", не радовала. Но и рисковать жизнью или рассудком он не хотел.
— А что насчёт моей памяти? — спросил он. — Моего детства? Можно ли восстановить эти воспоминания?
Левин и Софья обменялись взглядами.
— Это сложнее, — признал профессор. — Если воспоминания были заблокированы, а не стёрты, то теоретически их можно разблокировать. Но если они были заменены искусственными конструкциями... — он запнулся.
— То я никогда не узнаю правду, — закончил за него Марк.
— Не обязательно, — вмешалась Софья. — У нас есть доступ к некоторым архивам "К-9". Возможно, там есть информация о вас, о вашем прошлом.
— И о том, почему они выбрали именно меня? — Марк посмотрел на неё с надеждой.
— Возможно, — кивнула она, хотя в её глазах читалась неуверенность.
В этот момент в лабораторию вошла доктор Ковалёва. Её лицо было напряжённым.
— Профессор, у нас проблема, — сказала она. — Периметр зафиксировал приближение нескольких транспортных средств. Судя по тепловым сигнатурам они бронированные.
— "К-9"? — спросил Левин, мгновенно собравшись.
— Вероятно. Они остановились в километре от основного въезда. Похоже, готовятся к штурму.
— Активируйте протокол "Омега", — распорядился Левин. — Полная эвакуация, засекреченные маршруты. И подготовьте лабораторию "Б" к уничтожению.
Ковалёва кивнула и быстро вышла. Профессор повернулся к Марку и Софье.
— Нам нужно уходить. Сейчас же. "К-9" каким-то образом отследили вас. Возможно, чип всё-таки передаёт сигнал, просто на частоте, которую мы не смогли обнаружить.
— Куда мы пойдём? — спросил Марк, вставая.
— В резервную локацию, — ответил Левин, быстро собирая какие-то устройства и документы. — Бункер времён холодной войны, переоборудованный для наших нужд. Там мощное экранирование.
Софья уже проверяла свой пистолет.
— Сколько у нас времени? — спросила она.
— Минут двадцать, не больше, — ответил Левин. — Они будут методичны и решительны. Особенно если знают, что здесь Марк.
— Почему я так важен для них? — спросил Марк, помогая профессору упаковывать оборудование в специальный кейс. — Что такого в этом чипе?
Левин на мгновение замер, глядя на него многозначительно. Это был взгляд человека, который знает больше, чем говорит.
— Ваш чип, — медленно произнёс профессор, — это не просто устройство контроля. Это ключ к протоколу "Гипноз". Универсальный ретранслятор, способный активировать все остальные импланты в сети "К-9".
— Что? — Марк и Софья одновременно уставились на него.
— Я не был уверен, пока не увидел результаты сканирования, — продолжил Левин. — Но теперь сомнений нет. Ваш чип, модель Beta-7 прототип центрального узла управления. Единственный в своём роде.
— Почему вы не сказали раньше? — требовательно спросила Софья.
— Потому что не хотел пугать Марка ещё больше, — ответил Левин. — И потому что надеялся, что ошибаюсь. Но теперь, когда "К-9" здесь, с такими силами... это подтверждает мои опасения.
Марк почувствовал, как страх сменяется гневом.
— Значит, я для них не человек, а ходячая кнопка запуска? Пульт дистанционного управления для их сети?
— Грубо говоря, да, — кивнул Левин. — И именно поэтому мы должны защитить вас любой ценой. В ваших руках судьба тысяч людей с имплантами.
Из коридора донеслись звуки тревоги, приглушённая сирена и голос автоматической системы оповещения: "Внимание всему персоналу. Активирован протокол "Омега". Повторяю, активирован протокол "Омега". Немедленно проследуйте к эвакуационным пунктам согласно плану."
— Нам пора, — Левин закрыл кейс и активировал на нём какую-то систему безопасности. — Следуйте за мной.
Они вышли из лаборатории в коридор, который уже наполнился людьми, спешащими к эвакуационным выходам. Несмотря на явную опасность, персонал действовал организованно и без паники, что говорило о хорошей подготовке.
Левин повёл их не к основным эвакуационным путям, а в противоположную сторону, к неприметной двери в конце коридора. Он приложил ладонь к сканеру, и дверь открылась, обнажив узкий проход, ведущий куда-то вниз.
— Секретный туннель? — спросил Марк, не скрывая удивления.
— Этот институт был построен на месте бывшего военного объекта, — пояснил Левин, ведя их по ступеням вниз. — Мы просто... адаптировали существующую инфраструктуру.
Туннель был узким, но хорошо освещённым. Стены из бетона, покрытые современными материалами для гидроизоляции, создавали ощущение герметичности. Через каждые несколько десятков метров они проходили через массивные двери, которые Левин открывал своей ладонью.
— Куда ведёт этот туннель? — спросил Марк, когда они миновали третью дверь.
— К подземному ангару, — ответила Софья. — Там есть транспорт, который не отслеживается обычными радарами.
— Впечатляющая инфраструктура для "сети взаимопомощи", — заметил Марк.
— Мы давно готовились к возможному противостоянию с "К-9", — сказал Левин. — У нас были... благодетели, которые понимали масштаб угрозы.
Они дошли до последней двери, за которой оказался просторный подземный зал. Здесь стояло несколько транспортных средств, включая два бронированных внедорожника и что-то, напоминающее небольшой военный вертолёт.
К ним подошёл крепкий мужчина средних лет.
— Профессор, все системы готовы к эвакуации, — доложил он. — Первая группа уже в пути. Для вас подготовлен второй борт.
— Спасибо, майор, — кивнул Левин. — Статус "К-9"?
— Они прорвались через внешний периметр. Предполагаемое время до полного захвата комплекса двенадцать минут.
— Протокол самоуничтожения?
— Активирован с задержкой в пятнадцать минут. Все критические данные уже уничтожены или зашифрованы.
Левин кивнул и повернулся к Марку и Софье.
— Нам нужно разделиться, — сказал он. — Если мы все будем на одном транспорте, и нас перехватят...
— Нет, — твёрдо возразила Софья. — Я не оставлю Марка. Моя задача защищать его.
— Тогда вы двое летите на вертолёте, — решил Левин. — Я поеду на внедорожнике другим маршрутом. Встретимся в точке "Дельта" через шесть часов.
Он протянул Софье небольшое устройство, похожее на наручные часы.
— Это шифратор. Он позволит нам безопасно связаться, если что-то случится.
Софья кивнула и закрепила устройство на запястье. Левин повернулся к Марку и положил руку ему на плечо.
— Береги себя, — сказал он с неожиданной теплотой. — И помни, какими бы ни были твои воспоминания, настоящий ты — это тот, кто делает выбор сейчас. Не позволяй прошлому определять твоё будущее.
С этими словами он пожал руку Марку и быстро направился к внедорожнику, где уже ждали несколько человек из персонала института.
— Идём, — Софья повела Марка к вертолёту. — Времени мало.
Они забрались внутрь, где уже сидел пилот в тёмной форме. Он кивнул им и начал предполётную подготовку. Марк пристегнулся и посмотрел в иллюминатор. Массивные ворота ангара начали открываться, обнажая наклонный туннель, ведущий на поверхность.
— Готовы? — спросил пилот через внутреннюю связь.
— Взлетаем, — подтвердила Софья.
Винты вертолёта начали вращаться, наполняя ангар гулом. Машина оторвалась от земли и медленно двинулась по туннелю вверх. Марк смотрел, как стены проносятся мимо, постепенно сменяясь тёмным ночным небом.
Они вылетели из замаскированного выхода туннеля, скрытого среди деревьев на склоне холма, в нескольких километрах от основного комплекса института. Пилот сразу набрал высоту и повернул на восток, уходя от места, где, как предполагалось, сейчас разворачивалась спецоперация "К-9".
Марк смотрел вниз, где в темноте можно было различить огни института, мигающие синим и красным, признак чрезвычайной ситуации. Внезапно часть огней погасла, и даже с высоты он услышал приглушённый взрыв.
— Что это? — спросил он, указывая вниз.
— Протокол самоуничтожения, — ответила Софья. — Все данные, которые нельзя было эвакуировать, уничтожаются вместе с оборудованием.
Вертолёт продолжал набирать высоту и скорость, удаляясь от института. Вскоре огни полностью исчезли из виду, и они летели над тёмным лесом, освещённым только лунным светом.
— Куда мы направляемся? — спросил Марк.
— В безопасное место, — ответила Софья. — Бункер, о котором говорил профессор. Он находится в Калининградской области, недалеко от границы с Польшей.
— Чем дальше от Москвы, тем безопаснее, — пояснила она. — К тому же, бункер имеет особую систему экранирования, которая гарантированно блокирует любые сигналы от твоего чипа.
Марк кивнул и откинулся на сиденье. Напряжение последних часов начало сказываться — его глаза закрывались сами собой. Софья заметила это и положила руку ему на плечо.
— Поспи, — сказала она мягко. — Путь долгий. Я разбужу, если что.
Марк хотел возразить, но усталость была сильнее. Он закрыл глаза, и последнее, что он почувствовал перед тем, как провалиться в сон, была рука Софьи, успокаивающе сжимающая его плечо.
Ему снился странный сон. Он был ребёнком, лет шести или семи, и сидел в ярко освещённой комнате с белыми стенами. Напротив него сидел другой мальчик, точная его копия, словно отражение в зеркале. Они вместе собирали какую-то сложную конструкцию из блоков, соревнуясь, кто быстрее.
— Я закончил! — воскликнул Марк, торжествующе поднимая свою модель робота.
Другой мальчик нахмурился, его лицо исказилось от злости. Он толкнул Марка, и тот упал, а робот разбился на части.
— Максим! — раздался женский голос. — Что ты делаешь?
В комнату вошла женщина в белом халате. Она помогла Марку подняться и строго посмотрела на другого мальчика.
— Он не мой брат, — упрямо ответил Максим. — Он просто похож на меня.
— Вы близнецы, — терпеливо объяснила женщина. — Конечно, вы похожи. Но вы оба особенные, каждый по-своему. Теперь извинись.
Максим неохотно пробормотал извинения, но в его глазах Марк видел затаённую обиду и ревность.
А потом сон изменился. Марк уже был старше, может быть, лет двенадцать. Он лежал на больничной койке, а над ним склонились фигуры в хирургических масках. Яркий свет слепил глаза.
— Начинаем процедуру, — сказал кто-то. — Субъект M-2 готов к имплантации.
Марк хотел закричать, сопротивляться, но не мог пошевелиться. Что-то холодное коснулось его виска, и внезапная боль пронзила голову...
Он проснулся с резким вдохом, дезориентированный и испуганный. Софья сидела рядом, с тревогой глядя на него.
— Кошмар? — спросила она.
Марк кивнул, пытаясь отдышаться.
— Я... я видел... — он запнулся, образы сна уже начинали таять в памяти. — Я видел брата. Максима. И какую-то операцию.
— Максим? Ты уверен, что именно это имя?
— Да, абсолютно, — кивнул Марк. — Во сне женщина назвала его так. Мы были близнецами. Он толкнул меня, и я упал.
Софья переглянулась с пилотом, который бросил на них короткий взгляд через плечо.
— Это может быть важно, — сказала она, поворачиваясь обратно к Марку. — Профессор говорил, что через упражнения можно разблокировать подавленные воспоминания. Возможно, сканирование запустило этот процесс.
— Значит, это не просто сон? — Марк почувствовал, как сердце забилось быстрее. — Это настоящее воспоминание?
— Возможно, — осторожно ответила Софья. — Или фрагмент настоящего воспоминания, смешанный с подсознательными страхами и догадками. Нам нужно больше данных, чтобы сказать наверняка.
Марк посмотрел в иллюминатор. Они всё ещё летели над тёмным лесом, но на горизонте начинала появляться тонкая полоска рассвета.
— Если у меня есть брат, — тихо сказал он, — почему я не помню его? И где он сейчас?
— Не знаю, — честно ответила Софья. — Но обещаю, мы выясним это. У "Каскада" есть доступ к некоторым архивам "К-9". Если твой брат тоже был частью эксперимента, там должны быть записи.
Марк кивнул, хотя внутри него клубились противоречивые эмоции. Надежда на обретение части своего прошлого смешивалась со страхом перед тем, что он может узнать. Кем он был на самом деле? И кем был этот Максим, его близнец? И главное, почему их разделили?
Вопросы без ответов кружились в его голове, пока вертолёт летел навстречу рассвету и неизвестному будущему.
