Лига Писателей

(пикабу не дает слово Мудаки указать в заглавии)

- Давайте выпьем за мудаков!

- А че эт за мудаков-то?

- Да потому что на фоне мудаков мы, хорошие люди, прорисовываемся четче.

к/ф Граффити

Все случилось в тот солнечный день в Гоа, когда я лежал на пляже в шеке и слушал шелест волн Аравийского моря, с силой бивших о берег. В уголку рта тлела самокрутка BD, пепел с которой ветер услужливо сдувал прочь, на столике потела бутылка пива, и жизнь казалась простой, понятной, даже райской. Я не заметил, как задремал, чтобы проснуться от легкого щекотания волос по лицу и последующего следом легкого поцелуя. Когда я открыл глаза, Яна, все еще склонялась надо мной. Ровный карамельный загар на худеньких плечах скрывался локонами ниспадающих под силой гравитации волос. Большие темно-голубые глаза с неуловимым фиолетовым оттенком, выделявшиеся на фоне некрупных черт лица, смотрели, как и всегда, двумя Марианскими впадинами, за глубиной которых невозможно угадать, что творится внутри. Уголки тонкой линии губ слегка загибались вверх в легкой, то ли эротичной, то ли насмешливой не то улыбке, не то ухмылке. Я никогда не мог понять эту женщину, не мог разгадать, что она думает. Знаете, как если разглядывать на фото в рекламе. Взглянешь мельком, и кажется, будто люди на ней улыбаются. Будешь вглядываться долго – покажется, что это маска, скрывающая гнев или боль, за видимой притворной улыбкой. С Яной так же. В зависимости от своего настроения я улавливал в ее, не меняющих выражения чертах лица то обожание и страсть, то горечь и печаль, то сарказм и насмешку. Наверное, всему виной были эти глаза, они притягивали внимание и не давали сосредоточиться на мимике, которая могла бы рассказать мелкими штрихами о настроении своей хозяйки. Порой я думал, что Яна – просто кукла человеческих размеров. Большие глаза, всегда ровные волосы, кожа без единого изъяна, тонкие пальцы, тонкая же фигурка, длинные ноги, аккуратная грудь, плечи. Она вся казалась фарфоровым произведением искусства, нежели человеком. И в общении такая же: сдержанная, немногословная, никогда не расскажет что у нее на уме, что ее беспокоит или, чем она недовольна. Я думал, что любил ее. Хотя оказалось, что скорее это она позволяет мне испытывать привязанность к ней.

И в этот день все изменилось, в ту секунду, когда она наклонилась поцеловать меня, когда я уловил еле уловимый тяжелый (как на мой вкус) аромат мужского Балдассарини Амбре. Сначала я не понял, что к чему и начал разговор в своей привычно сюсюкающей (за которую теперь себя ненавижу) манере:

- Выспалась, соня?

- Не все же любят спать на пляже. Кому-то по душе удобная кровать.

- Зачем кровать, когда есть солнце и свежий ветер с моря?

- Ну, знаешь… - и Яна поднялась, чтобы лечь на соседний лежак, но я взял ее за руку и притянул обратно к себе.

- Что еще? – с легкой ноткой недовольства, как мне показалось, спросила она.

С Яной я познакомился сразу после повышения на работе. Я вкалывал в одной окологосударственной конторке, чьи филиалы были разбросаны по всему миру, и которая занималась выкачиванием полезных ископаемых. Начальник отдела пошел на повышение, забрав своего зама с собой. А новый начальник почему-то решил повысить меня. Что странно, потому что впервые на моей практике правило блата не сработало. Работы стало больше, но и денег прибавилось.

Я даже ненадолго уверовал во вселенскую справедливость. Стал снимать квартирку побольше, купил кредитный Форд Фокус (символ принадлежности к среднему классу, если верить рекламным проспектам), приоделся получше.

Где-то в это время на горизонте появилась Яна. Мы познакомились на тусовке моих новых знакомых из «начальственного» круга общения. Хозяин дома представил меня, не без доли иронии, как восходящую звезду НедраОйла и свалил. А я остался, не зная, куда прятать руки и взгляд. Яна училась на психолога и довольно быстро меня разговорила, тем более что я и сам ничего особо скрывать не хотел. Она задавала вопросы, смотрела на мою реакцию (как я теперь понимаю) и искала перечень моих интересов. Вскоре, она нащупала нужные звенья и, подбадривая меня общими вопросами на интересные мне темы, все с той же неизменной улыбкой, слушала, внимательно разглядывая своими большими глазами, подернутыми толстым слоем туши на ресницах.

Она «сдалась» через две недели, а через три мы перевозили ее вещи ко мне. Все прошло быстро, но желанно с моей стороны. Меня быстро выдрессировали, на предмет грязной посуды и местоположения вещей, выдали в устной форме расписание любовно-постельных утех (3 раза в неделю) и я зажил условно-счастливой жизнью. Теперь уйти с работы я не мог еще потому, что был не один. Все было идеально, как в фильмах. Идеально и рафинировано, без единой капельки канцерогенов.

Итак, я притянул Яну к себе и, делая вид, что хочу поцеловать ее шейку, вдохнул запах. Сомнений не оставалось – Балдассарини. Интересно, откуда?

- И давно ты мне изменяешь? – в шутку спросил я ее.

- Я тебе не изменяю.

- Госпожа психолог, вы забыли спросить, с чего я так решил?

Яна молча смотрела на меня. А во мне вдруг проснулась яркая вспышка злобы. Хотелось отхлестать эту куклу по щекам, схватить ее за волосы и протащить по песку, только чтобы выбить из нее хотя бы одну явную эмоцию! Но я же джентльмен и женщин пальцем не могу тронуть. Черт.

- Стоп. Госпожа психолог не забыла, а специально умолчала, чтобы не подливать масла в огонь, потому что знает о своей вине, ведь так?

Молчание и эти гипнотизирующие глаза. Которые теперь, кажется, слегка-слегка потемнели. Или может это я художник, и я так вижу, точнее, хочу видеть.

- Баладссарини Амбре, откуда он?

- Хотела сделать тебе подарок. Примеряла запахи на своей коже.

Вот теперь я почувствовал себя мудаком, хотя, стойте.

- Где? В этой шарашке Ньютонсе? Или у тех вон цыган (я кивнул в сторону вьющейся неподалеку стайки). Ты всегда выбираешь парфюм только в дьютике. И никогда не будешь примерять на себе. Вспомни, как ты отвела мою руку, когда я хотел в шутку «пометить» тебя своим Гермес Терра.

- Потому что это мужланский запах, твой Гермес. Пахнет лесом и рудниками. Мы с тобой последнее время часто ссоримся, и я хотела сделать тебе подарок…

- Такой, какой понравится тебе – прервал я ее, - Яна, скажи мне честно. Обещаю, что приму это, ведь с кем не бывает.

- То есть ты мне изменял?

- Не уходи от ответа.

- Ответь ты. Изменял?

В это время ее телефон поймал сеть и беспрерывно зажужжал от принимаемых сообщений. Яна говорила, что хочет отдохнуть в Гоа, потому что тут можно найти нирвану и что она ни с кем не будет общаться, и всех об этом предупредила. Ей и правда, при мне не пришло ни одного месседжа, а теперь… у нее в телефоне была целая поэма, судя по непрерывному жужжанию.

Мы одновременно посмотрели на телефон. Яна слегка закусила нижнюю губу, но тут же опомнилась и ее лицо приняло все тот же обычно-привычный вид. Забыл сказать, сексом мы занимались только в полной темноте и если у нее, и менялось выражение лица в этот момент, разглядеть этого было невозможно.

- Ну-ка, кто там тебе написывает?

- Никто – уж как-то слишком беспечно ответила Яна и потянулась за бутылкой моего пива, но увидев, как я неторопливо тянусь к ее телефону, тут же поставила ее обратно и вперед меня взяла его со столика. Я тоже рванулся в последний момент. Так мы держали тоненький аппарат каждый со своей стороны, не желая отступать.

Расскажи мне кто о той стычке накануне, я бы не поверил. Яну я боготворил, думал, что люблю безумно и безмерно ей доверял. Но тут что-то поменялось. Прежний влюбленный юноша смотрел на происходящее со стороны, выкинутый из своего тела, а вместо него моими руками и головой управлял какой-то незнакомый доселе персонаж: цинично-ухмыляющийся и грубый. Настоящее зверье, по мнению выселенного мальчика.

Я смотрел в упор на Яну, Яна смотрела то на телефон, то на меня. Кажется, за ее маской пряталось сейчас смущение.

- Пусти, сломаешь, – процедила она.

- Я покупал, мне и ломать, - ухмыльнулся я.

Она попробовала потянуть сильнее, но тут физика сработала против нее. Гладкая стеклянная поверхность заскользила под ее мокрыми, после контакта с запотевшей бутылкой, пальцами и телефон остался у меня. Она попробовала его перехватить снова, но я крепко прижал умную машинку к груди. Она пустила в ход ногти, сдирая с меня кожу.

- Яночка, Солнышко, что с тобой, детка? – поддразнивал я ее, - ты от долгого сна в душном помещении рассудком тронулась или на курсах психологии тебя так обучили?

- Отдай! – вдруг закричала она.

Люди вокруг увлеченно наблюдали за нашей ссорой – еще бы, такой экшн разбавляет эту райскую пастораль.

- Прочитаю, кто там тебе написывает и отдам. Успокойся, там же нет ничего такого, да?

- Это моя вещь! Мое личное пространство. Я тебе, кажется, уже говорила, чтобы ты соблюдал это!

- Говорила, милая, говорила… только…

- Ну, хорошо! Оставляй его у себя, все равно ты к нему пароля не знаешь.

- Вот и посмотрим – с елейнейшей улыбкой сказал я и набрал нужную комбинацию цифр (сканером отпечатков Яна пользоваться не хотела).

Делал я это, отвернув экран от нее и когда телефон разблокировался, я продолжал делать вид, что пытаюсь подобрать пароль.

Сообщения были премилейшие. Судя по ним, некий Андрей только что провел очередные полчаса с моей незабвенной, как делал это и прежде. Промотав переписку вверх, пройдя вдоль ряда взаимных смайликов-поцелуйчиков и рассказов Яны как ей было круто (то есть оказывается у нее есть эмоции, так все было там еротично и чувственно расписано), я зацепил несколько сообщений, типа: «не пиши пока - мой мудак вернулся». Перейдя сразу в начало переписки, которую услужливый месседжер скопировал из облака, куда ее грузил старый Янин телефон, я узнал, что начали они общаться за год до нашей с ней встречи. Там что-то мелькало про семью, детей (не Яниных, а Андрея) и длинные простыни текстов взаимных признаний в любви. Эвона как!

- Что ты там делаешь? Заблокировал его мне на сутки, да? – насторожилась Яна.

- Андрей значит, да? Личное не трогать? – начал я, поднимаясь с лежака. Вид у меня видимо, был грозный, так что Яна стушевалась. Но потом что-то сообразила и, распрямив плечи спросила:

- Какой Андрей, ты о чем? Отдай мне телефон сейчас же, или между нами все кончено!

- Так, дорогая. Пойдем к морю!

- Что? Утопишь меня?

- Зачем так грубо, у меня ни камней, ни бетона, да и свидетелей тут многовато. Хочу тебе просто кое-что показать.

Яна с видом королевы, поднялась и молча пошла за мной. Я же, дойдя до кромки волн, пустил телефон в море, как пускают в воду голыши. Телефон подскочил один раз, второй и его захлестнула волна.

- Всего лишь два, - огорченно констатировал я.

- ТЫ. ЧТО. НАДЕЛАЛ?!

- Ой, ты злишься, как это мило, крошка. Тебе так идут поджатые губки. Короче, давай так. Тебя трахал Андрей, но на этом месте мы зарываем в песок топор войны и забываем о наших интрижках. По рукам?

- Откуда ты узнал код?

- Подсмотрел как-то по случаю.

- Так ты все знал?

- Нет, соблюдал твое чертово личное пространство – начал выходить из себя я, но тут же остыл. У меня была идея получше, но для ее осуществления Яна не должна была ни о чем догадываться.

- Зачем ты утопил телефон?

- Чтобы ты не могла переписываться с Андрейкой – подмигнул я, и, оставив Яну одну, в растерянности, как я хотел бы надеяться, вернулся к лежаку, помахал приветственно рукой всем свидетелям нашей ссоры, и крикнув на правах звезды сегодняшнего экшн-балета с участием танцующих на волнах телефонов: Ван будвайзер плиз, - в сторону бара, лег, затеплив от негаснущего на ветру любимого зиппаря новую BD.

Злобы не было, скорее, было радостно. Просто сейчас я понял, что ощущал себя с Яной как нашкодивший щенок, ожидающий очередного удара тапком. Причем косяки мои всплывали постоянно: не так поставил кружку, оставил развод от воды при мытье бокала, забыл о 3 месяцах и 3 днях нашей совместной жизни (это символическая дата, как ты не понимаешь!), подарил сережки как у ее подруги, использую не тот аромат парфюма, ворочаюсь по ночам, посидел с друзьями в баре. Перечень был нескончаем. Если хочешь придраться… короче, свинья везде грязь найдет. Но самый главный мой косяк был в том, что я в свои-то 26, заштатный зам, заштатного начальника, заштатного отдела, с, далее дословно, «зарплатой уровня дворника».

Я не собирался прощать Яну, потому что не держал на нее зла. Была досада на себя, глупого и незрелого юнца, каким я, судя по всему, остался до сих пор. Который позволил вертеть собой, как бананом в лапах обезьянки.

Я не заметил когда Яна ушла. Я лежал и неторопливо сопоставлял факты. В далеком прошлом копаться не было смысла, недавние события и так были более чем красноречивы. Она настояла на Индии, хотя я звал ее отметить 14 февраля в романтичном Париже. Она настояла на Гоа, хотя я хотел отправиться в менее заезженную Кералу, о которой мне рассказали в моем любимом турагентстве. Она безапелляционно заявила о том, что жить мы будем на юге, пусть там и скучно. И еще она обязательно хотела жить недалеко от отеля Рэдиссон Блю. И это было важной зацепкой. Мы поселились в менее понтовой Донне Сильвии, хотя я предлагал взять тот же Рэдиссон, раз уж он так Яне мил. И еще она настояла на определенной дате вылета и определенной продолжительности по ночам. Хотя мой менеджер убеждал меня взять тур на день раньше, что сэкономило бы мне тысяч 35.

И значит, история выходила такой. Андрей летел в Гоа, вероятнее всего, с семьей в отель Рэдиссон. Яна решила пусть и частично, провести отпуск с ним. Теперь, она, наверное, пойдет искать его в Рэдиссон, и я могу посмотреть на Андрея, а заодно заложить его семье. С другой стороны, я такой мягкосердечный болван, что мне жалко. Не Андрея, нет, этот мудак спал с моей девушкой, наставлял рога жене, предавал детей, и в паре увиденных мною сообщений насмехался надо мной. Будь даже я на его месте, я бы не стал так поступать с конкурентом, не стал бы поносить его нехорошими словами. Все-таки дух джентльменства во мне сильнее и не позволяет насмехаться над поверженными врагами, к тому же я бы ни за какие коврижки не стал бы изменять и предавать свою женщину.

А вот кого мне было жаль – так это жену Андрея и его детей. Если они узнают с моей подачи о том, каков их батя, это нанесет им непоправимый вред. Андрей же трахал мою Яну несколько лет и не палился, пусть все остается как есть. В пах его я бить не буду. А вот Яне доходчиво объясню, почему нельзя так цинично насмехаться над своим, пусть и нищим, но все же спонсором.

"Рецензия готова, осталось ее только написать".

О.М. Хажинский.

Известны родовые муки женщины, терпящей боль, чтобы произвести на свет маленькое чудо.

Известны кишечные муки мужчины, переевшего шаурмы и терпящего боль, чтобы произвести на свет явно не маленькое и явно не чудо.

Но никому неизвестны муки Ивана Д., страдающего от невероятной боли...боли начинающего игрожура .

Поначалу, Ивану казалось, что его творческие муки схожи с муками роженицы и будут награждены рождением шедевра публицистического искусства. Однако, чем больше он тужился, тем больше он понимал, что он больше похож на мужчину, окопавшегося в туалетной комнате, и из-под его механической клавиатуры вылезает отнюдь не маленький ангелочек, а куча аморфного вещества, от которого режет глаза в общественной уборной ЦПКиО им. Талалихина…

…Иван Д. - молодой сотрудник известного в узких кругах инициативного научно-технического объединения "Геркулес" - являлся большим поклонником компьютерных игр. Как и многие эстеты, он считал видеоигры наивысшей точкой развития современной индустрии развлечения. Когда-то Иван мечтал стать разработчиком игр, но со временем признал свою колоссальную бесталантливость: не умел ни рисовать ("все эти ваши курсы анимации из вконтактной рекламы ничему не учат!"), ни сочинять музыку ("до звучит, как ре, а ре, как до. Как их можно различить без читов!?"), ни кодить ("так, Hello World я освоил, а дальше пошла какая-то чепуха про классы и объекты?"). Тем не менее, потаенные мысли об игровой индустрии не хотели покидать его чересчур светлую голову.

В один скучный пятничный вечер его осенило - он станет видеоигровым критиком! Да, да, вы не ослышались. Иван станет не простым игрожором или говнообзорщиком, а самым, что ни на есть Критиком с большой буквы "К"!

И он не будет писать! Нет! Он будет творить. Созидать. Претворять. Рождать в сладких муках. И только Рецензии с большой буквы «Р». Слово рецензия теперь следовало произносить тягуче, по слогам «ре-цен-зи-я», высоко задрав нос, наполовину закрыв глаза и смотря свысока на собеседника (ну, или хотя бы на монитор). Иван уже представлял себя единственным достойным преемником давно почившего Последнего Внегалактического . И ученик обязательно превзойдёт своего учителя - его статьи будут умными, простыми, емкими, понятными, остроумными, детальными, при этом такие словечки, как "экзистенция" и "экзистенциализм" будут применяться только к месту, а не где попало, как это было принято в Учу . Тут вам не мемчики постить! Тут думать надо!111111

А почему бы и нет! «Если все эти клоуны с Ютьюба могут, то я и точно смогу» - подумал Иван. Тем более, он выгодно отличался от клоунов своим высшим образованием, полученным в МЮМГФАТУВББРР, и опытом бумажной работы.

Иван считал себя Мастером отчетов (не переживайте, скоро слова с большой буквы закончатся), и небезосновательно. Любую отчетную документация он делал быстро и очень толково. Иван впитывал в себя сырую перегруженную информацию, и извлекал из себя прямо в Word отличный информационный материал, понятный даже солдату срочнику. Иван мастерски определял потребные пропорции, не оставлял пустых мест в содержании, выбрасывал все ненужное и никогда не растекался мыслью по древу. Но это был всего лишь конвейер завода имени его самого, теперь же предстояло переделать себя в частную мастерскую, сожрать игру и разродиться шедевром игрокритики.

Иван запустил Word и по центру страницы написал:

«Dark Wrath»

Рецензия

By Ivan D.

Игре «Dark Wrath» явно не хватало звезд с неба, но игралась вполне неплохо. Иван решил сначала размяться, и так сказать, набить руку, поэтому выбрал игру с явными недостатками («Так ее проще критиковать») и вместе с тем, пользующуюся спросом в Steam («Так больше людей приобщаться к моей рецензии»).

Сладкие мечтания понесли Ивана на гору Парнас. Он уже представил, как напишет первую рецензию, и какой взрыв она произведет в интернете. Затем напишет вторую статью – по интернету пойдут волны оргазма. После третьей статьи начнутся звонки, анонимные угрозы в Твиттере, признания в любви в Инстаграмме и, естественно, предложения работы с невероятными гонорарами.

Иван фантазировал все больше. Вот он приходит на E3 вместе с секси-фотогравкой. Он одет дорого и стильно, в руках трость с головой пуделя. Вот к нему заискивающе подбегает Джеф Келли и умоляет дать автограф. Вот он проходит в Вип-Вип зал, садится на высокий трон, секси-секретарша подает чай, кофе и мокачино. Боссы Activision, EA и Ubisoft стоят в очереди и подносят заветные чемоданы лишь для того, чтобы Иван просто поиграл в их игры. «Ну, хорошо, за ….дцать млн. я готов поиграть в ваши говноигры, но не более 5 мин». Боссы радостно виляют хвостиками и убегают, мысленно благословляя Бога за возможность лицезреть великого и ужасного Ивана. Секретарша и фотогрфесса сладострастно переглядываются и, покусывая алые губки, заходят к Ивану с разных сторон… Ах, жизнь определенно удалась!

Неожиданно наступила полночь. «Утро вечера мудренее. Завтра начну писать рецензию. А сейчас спать» - решил Иван и … запустил Nier Automata.

…Выходные прошли полусонно, бестолково, Автоматно, Шевеленно-Плотвенно, Варкрафтно, Овервочно и, как следствие, П...Хабно…

В понедельник утром Иван отругал себя за свою лень – «Вип-Вип зал отдалился от меня еще на два дня!». Взяв с себя обещание написать вечером рецензию, Иван отправился на работу. Целый день Иван предавался сладким грезам и иногда обдумывал текст статьи.

Сев вечером за компьютер, Иван вдруг понял, что совершил страшную ошибку критика-новичка – он прошел «Dark Wrath» всего лишь один раз. Для глубокого критического анализа это преступно мало. Не откладывая дело в долгий ящик, Иван приступил за повторное прохождение. Оно отняло у него вечер понедельника, вечер вторника, вечер среды и вечер четверга, благо одиночная кампания была не самой продолжительной.

К вечеру пятницы Иван ощутил упадок сил из-за постоянных недосыпов, и поэтому перенес на 9.00 субботы начало своей новой карьеры (формально ее продолжение, ведь заголовок уже написан). Однако, не забыв при этом пройти пару-тройку-четверку-пятерку раундов Королевской битвы.

В субботу в 11.00 Иван сел за написание рецензии:

«Итак, с чего лучше начать? С истории серии? С описания главного персонажа? С рассказа об лучших представителей жанра? С недостатков или достоинств? Или с шуточек-прибауточек? А может…Стоп! У меня же пиратский Word! Также нельзя! Этот факт никак не скрыть! Пятно на моей [будущей] безупречной репутации! Меня засмеют, запозорят, уволят и засудят! Надо срочно что-то делать!».

Потратив несколько часов на удаление Microsoft Office`а, чистку реестра и установку OpenOffice`а, а также на отдых и обед, Иван продолжил с рецензии:

«По-моему, заголовок неудачен. Зачем я свое имя написал по-английски, да еще сократил свою фамилию!? Напишу просто «Автор – Иван Дримов». Так-то лучше. А вообще, надо выработать принцип – «No English». Пусть знают – Иван Дримов настоящий патриот! Да и федеральные законы никто не отменял». Иван удалил заголовок и заново набрал:

«Темный гнев»

Рецензия

Автор – Иван Дримов

«Все-таки, стоит погуглить, как правильно писать заголовки к статьям, каким шрифтом и т.п.» - подумал Иван и запустил браузер.

Остаток субботы и всё воскресенье Иван никак не мог приступить к написанию рецензию. Он совершенно случайно вспоминал то о какой-то несущественной детали, которую нужно срочно уточнить («Какая средняя зарплата в г.Санта-Моника? Эту цифру можно как-нибудь ввернуть в статью!»), то каком-то срочном домашнем деле («Неплохо бы подкрутить все саморезы на плинтусах, а то по ногам дует и сильно отвлекает от написания статьи!»), то о распродаже чечевицы в супермаркете в пяти остановках («Толстой стал вегетарианцем неспроста!»), то о необходимости проверить ленту во всех соц.сетях, проверить почту во всех ящиках и спросить всех бывших одноклассников об их делах («На всякий случай, а то мало ли что!?»).

Мысли о своей статье почему-то стали вызывать страх. Природу этого страха Иван не мог осознать. Как некая боязнь подката к очень красивой девушке, которая после предложения познакомиться может высокомерно засмеяться, грубо отказать и морально опустить неудачливого ухажера.

Наконец, вечером в воскресенье, Иван сдался. «Ничего страшного не произошло» – думал Иван. «Это же моя первая статья. Завтра я начну. Напишу хоть что-нибудь. Потом отредактирую».

В понедельник вечером Иван сидел перед компьютером как Ульям Сандерс перед своим дневником, вперив тупой взгляд в пустую страницу и не в силах набрать ни одного слова. Ему даже захотелось выпить джина, вкуса которого он совершенно не представлял.

«Нужно печатать. Ты сможешь! Давай!» - пытался мотивировать себя Иван. И тут он начал. К сожалению, Иван стал извлекать из черных дыр своего сознания не божье создание, а содержимое московской канализации до экспедиции Гиляровского. Почему-то, те прекрасные фразы и предложения, ранее крутившиеся у него в голове, превращались на странице в полную бессвязную чушь. Вместо «акул пера, гиен фарса и акробатов ротационных машин», Иван смог выдавить из себя только «это плохо», «это хорошо», «крепкий середнячок» и «игровой процесс увлекает». Даже ранее вызвавшая смех полу-секстиская шутка про попу главной героини смотрелась жалко. Как, хм, образованный и начитанный человек, Иван не мог допустить подобного текста в серьёзной критической статье. Файл с рецензией удален. Корзина очищена. Реестр на всякий случай почищен.

«Два часа из жизни к чертям насмарку!» - сокрушался Иван. «Ладно, завтра я сменю тактику. Начну писать перьевой ручкой на настоящей бумаге. У Белинского не было компьютера и механической клавиатуры –данный факт нисколечко ему не мешал!».

К сожалению, новая тактика не помогла. Каменный цветок не выходил. После трех часов непрерывной пытки, перечерканные листы были разорваны и выброшены. Иван попытался подбодрить себя сожженным вторым томом «Мертвых душ», но это не помогло.

Постепенно наступало понимание о потраченных впустую днях, о своей неспособности «созидать» и «рождать». Горе-критик смог только «выдавливать» и «испражнять». Иван даже зауважал тех видеоблоггеров, которых совсем недавно презрительно называл клоунами – у них по крайней мере хватило способностей сделать интересный смотрибельный контент, пусть и скоморошный, но не примитивный. О сравнении себя с олимпийскими богами с горы Учу уже не могло быть и речи.

Встав напротив зеркала и явно переигрывая, даже по меркам попугая Кеши, Иван начал свое самобичевание: «Я ничтожество, я бездарность, я есмь червь, я анти-талант, я грязь, застрявшая между кнопками механической клавиатуры»… и далее в таком духе. Иван даже решился поплакать, но в отсутствие зрителей как-то не получилось. Депрессия пришла к Ивану, взобралась на него верхом и свесила ножки, отчего плечи Ивана опустились практически на уровень груди. В таком виде, не замечая ничего и никого он просуществовал до конца недели…

…В России давно известно, что если не хочет помогать счастье, то несчастье обязательно придет на помощь. В понедельник на работе наступил аврал, как всегда неожиданный для всех научно-технических организаций страны. Ивану вместе с коллективом таких же бедолаг пришлось работать целый месяц в предельном режиме – каждый день до-самого-поздна и все выходные без исключения. У Ивана не было времени отвлекаться на мысли о своем фиаско. Процесс поедания информации и выдавления из себя отчетов поглотил его с остатками волос.

К концу аврала напряженная работа скинула с плеч депрессию, полученный результат в виде десяти томов отчета, переплетенных в бардовые корочки, расправили их окончательно, а полученная премия за авральный период прокачала уверенность Ивана сразу на три позиции.

«Ну что же» - подумал Иван. «Не каждому суждено стать знатным словоблудом 80-го уровня. К тому же, что это за профессия «критик»? Ими становятся только неудачники профессии! Настоящее творчество предполагает осязаемый результат, как например, мои три тысячи семьсот двадцать один лист формата А4, а не язвительную отрыжку максимум на трех листах формата А5.»

«И вообще пора бы уже повзрослеть и перестать мечтать, как ребенок. Я – инженер-исследователь и на работе я признанный Мастер! Мне нужно развиваться только в научном направлении. Перспективы у нашей организации колоссальные. Мне уже предложили опубликоваться в престижном ВАКовском журнале «Вестник Сколково. Успехи отечественной телегонии». Скоро мне будут открыты все дороги! Кандидат наук, доктор наук…»

В голове Ивана наступало сладкое будущее – Вип-Вип зал стал Вип-Вип лабораторей; на троне восседал уже не наглый критик, а скромный и очень уважаемый член-корреспондент РАН Иван Федорович Дримов, дважды лауреат государственной премии РФ; секси-секретраши превратились в секси-аспиранток и секси-доценток, сладострастно переглянулись и …

Но это уже совсем другая история.

Москва, 18 января 2019 г.

@Ivan79683588

1

Удар. И еще один удар.

После краткой, но яркой вспышки света в своих глазах, ноги Рыцаря залилио свинцом. Спустя, почти мгновенье, раздался громкий и гулкий металлический лязг. «Еще не время» – раздалось в голове война, но разум уже загудел и мысли начали уходить куда-то очень далеко. Какие-то пару секунд и этот гул стих, как и сознание.

2

Старая повозка, со сгнившими по бокам досками, скрипя своими не совсем гладкими колесами двигалась по влажной грязи. Периодически она застревала и тогда в воздухе слышался короткий свист и после – недовольное ржание лошади. Так её подгонял её наездник. Еще бы, столько добычи было впереди и нужно было успеть забрать все самое ценное. Всадник радовался тому, что раздобыл телегу, ведь в ней можно было увезти больше добычи.

Раздобыл – самое подходящее слово. Всадник совершенно не был в состоянии заплатить за телегу и лошадь.

Дул холодный, влажный ветер и он морщился и кривил свое лицо – его дырявый плащ не мог предоставить ему должную защиту от непогоды. «Ничего, после этой поживы куплю новый, хороший, из лучшей кожи…» – подбадривал он себя и понукал лошадь, чтобы она ехала быстрее. Трудно было разглядеть его лицо, но в те моменты, когда он вертел своей головой, луна освещала его лицо. Покрыто оно было старой, густой щетиной, которая в некоторых местах уже начала сидеть. Кожа была покрыта старыми ямками – следы перенесенной болезни. Тусклые, почти белого цвета, голубые глаза с опаской посматривали по сторонам – в сторону тёмного леса.

Ему было, чего опасаться.

Долго вглядываться в лес он не мог – ему мерещились странные и порой ужасные образы. Некоторые из них еще и двигались, но потом всмотревшись он различал всего лишь мёртвые кусты и ветки. Серые, безжизненные деревья почти по спирали стремились всё в высь, к горизонту. «Еще год назад этот лес буйствовал красками даже в зимние периоды» – вспоминал он – «Неужели правду молвят? ».

Из его мыслей его выдернуло то, что он совсем не мог ожидать. Тишина. Лишь ветер свистел промеж серых безмолвных «скал». Всё вокруг было мертво.

3

Подъезжая к склону, на котором заканчивался лес, Всадник заметил, что деревья, да и все в округе, начало окрашиваться в черный цвет. «Сажа» – догадался он – «Товарищ каждой хорошей битвы». Но продвигаясь вперед он начал удивляться. Сажи становилось все больше. Казалось, что если тыкнуть палец в эту черную жижу, то он полностью растворится в ней.

Выехав из леса он ахнул. Он повидал много могильников, которые оставались после битв, но такой огромный – впервые. До самого края поля, насколько позволяло зрение Всадника, виднелись маленькие и побольше холмики, состоящие из человеческих и не очень тел. Над некоторыми поднимался дымок – еще тлели. И все это было покрыто сажей.

4

Осмотрев поле битвы, всадник опустил свой взгляд на территорию поближе. Внизу копошился такой же как авантюрист, решивший попытать удачу на последствиях этой битвы. Не так много их коллег рискнуло бы сунуться сюда. Даже для таких людей, как они, было бы святотатством наживаться на этой битве. Как молвил народ – «Это будет последняя битва». Многие пока еще ждали гонцов, которые поскачут во все земли с новостью о исходе этой битвы. Люди отказывались даже думать о возможном проигрыше. Проигрыш обозначал конец светлого времени. Если не времени вообще. Вскоре после поражения людям уже не понадобиться выражение «Время». Хоть крестьяне все так же вспахивали землю, ремесленники трудились в своих цехах, а торговцы пытались провернуть сделки с максимальной пользой для себя, у всех у них была одна мысль на уме – мысль об исходе этой Битвы. Им ничего не оставалось, как ждать новостей.

Всадник, а правильнее сказать Стервятник был удостоен большой чести узнать о последствиях этого сражения в числе первых. Его не интересовал вопрос сохранения мира. Его интересовал лишь вопрос толщины его кошелька.

Он подъехал к одному из мародеров и остановился в метрах пяти от него, когда тот обернулся.

–Светлая ночка, не так ли? – начал диалог Стервятник, откинув свой капюшон и выдал самую лицемерную улыбку, обнажающую его желтые, переходящие в черный, зубы, которую мог бы выдать ублюдок его опыта. -Не поможешь старому, немощному старику набить эту повозку до отвала?

Мародер, чье лицо нельзя было разглядеть под накидкой из стертой ткани, даже не шелохнулся. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем он спросил:

–С чего бы мне тебе помогать?

–Видишь ли, меня зовут Дрейк. Дрейк «Щедрый». Знаешь почему? Потому что я не скуплюсь на благодарность и награду тем, кто мне помогает. А как тебя зовут, мальчик? – на этом Дрейк усмехнулся. Его возраст позволял почти ко всем мужчинам обращаться «мальчик» или же «сынок». Хотя тут он явно хотел подчеркнуть неопытность юного «Стервятника».

–Лойс. Лойс из Кантора. –холодно, но чуток с дрожащим голосом произнес Мародер и скинул свой капюшон. Под ним скрывалось молодое личико, еще не обрамленное даже легким подростковым пушком. Крупные, живые, зеленые глаза бегло осматривали всадника на телеге. Тут Дрейк понял, что малыш явно испугался его. Да и это его первая вылазка – он боялся залезть подальше в поле и поэтому решил пособирать наживу с краёв.

–Полезай в повозку и двинулись вон к тем штандартам –Всадник указал рукой на «холмик», из которого выглядывал фляг, словно ель посреди чистого поля. Юный мародер даже не сразу заметил его. – Такие носят Гвардейские полки личного, мать его, Величества. А это значит – добыча будет покрупнее. Не стой столбом, залезай в повозку и двинули.

Лойс уже было двинулся к телеге, но в метре от неё остановился:

–Часто вы берете помощников? –и зеленые глаза встретились с голубыми

–В последнее время только. Глаз уже не тот, да и прыгать по трупам уже кости не позволяют. –Мальчик, удовлетворенный ответом, запрыгнул в телегу и прислонился к подгнившем доскам.

Дрейк стеганул лошадь и они двинулись к центру. Юнец ухватился за края повозки – по трупам ехать было не очень приятно. Он всматривался в эти искореженные трупы, заставшие глаза и гримасы, которые просили о помощи. К сожалению, они её так и не дождались. И некуда было деть свой взгляд – куда не уткнись, всюду были трупы. Лойс остановился на одном из них – его рука была вскинута к небу, рот и глаза раскрыты от изумления. Копье было воткнуто в центр груди, а чуть пониже была непонятная запекшееся каша. Каша, от вида которой Лойс начал дрожать. И еще запах. Запах мяса, подгоревшего и чуток сладковатого. Если бы он был пробыл на этом «ремесле» хоть какое-то время, то понял бы, что этот запах ни с чем не сравнить. Это – запах смерти.

Он уже не понимал, дрожит он из-за страха или из-за «неровной» дороги. Он наклонился к днищу телеги и выплеснул содержимое своего желудка. Когда он поднялся, ему на плечо легко что-то.

От неожиданности мальчик вскрикнул, но быстро осознал, что это всего лишь рука его «напарника».

–Совет тебе, мальчуган. Хоть наша профессия нынче не очень оплевывается в обществе, но все же не есть хорошо светить своим настоящем именем, и, хандра дай мне просраться, тем более местом своего рождения. Это так, на будущее. –каким же лгуном он был порой- Расскажи, почему же ты решил выбрать сие мастерство? Легкая нажива, да?

Лойс помедлил с ответом, но потом тихим, понурным голосом начал:

–Нет, мастер Дрейк. –Старый Стервятник улыбнулся, хотя мальчишка этого и не заметил- Посевы вымерли и моя семья осталась без урожая на этот сезон. Да и у не только у нас это. Даже в Ихвуде, которые аж в трех днях ходьбы от нас, вымерли посевы. У всех. Какое проклятие настигло наши земли. Может это связано с Битвой? –маленькая пауза- Мне невдомёк. Но зато я знаю, что если я не наскребу хотя бы чуток тут – еще до зимы наша семья вымрет. Старшие страшно начали ругаться, когда я сказал про это занятие… Но они же не понимают, что иначе мы умрем! Все до единого! –голос Лойса очень резко начал нарушать мрачную тишину этого поля-… Я не хочу этого…

5

Подъехав к горе мяса, Лоис слез с телеги и получив указания от Дрейка начал отсоединять доспехи и складывать их в телегу. Давалось это ему тяжело – сказывалась неопытность. Но спустя одной четвертой хода луны он уже орудовал ножом как опытный мародер. «И вправду – молодые все улавливают на лету».

Тишины и свист работающего ножа нарушил тяжелый, долгий хрип. Раненый. Мальчик снова вскрикнул, но потом подбежал к нему и начал его осматривать. В его кирасе была огромная дыра, края которой были измазаны запекшейся кровью. Из дыры слышался свист, которого быть не должно. Дрейк слез с повозки и подошел к Лойсу, протягивая кинжал.

–«Милосердие», так я его называю. Ты вроде бы умный, не надо объяснять почему, да? –и тыкнул рукояткой кинжала в плечо мальчишки. Тот взял его.

–Но… Он же еще живой! Его же можно отвез…

–Нет, нельзя –оборвал его Дрейк. – Ему все равно уже ничем не помочь –Старик похлопал малого по плечу. Даже если бы можно было помочь, он вряд ли бы занялся этим- Жизнь такова. Этим ты только облегчишь его муки.

Мальчик нервно вздохнул, крепко сжал кинжал своими дрожжащими руками и занес его.

–Бить надо в подбородок. Так быстро и без мучений. Если захочешь поиздеваться – можешь вскрыть шею по бокам. Но я думаю ты не из таких, да?

Свист начал усиливаться и сквозь неразбериху первых звуков они услышали заветное слово «Вода». Лойс приподнял спину раненого и начал поить его из своей фляги. Раненый жадно пил воду, обливался ею.

–Сейчас. –Твердым тоном сказал Дрейк.

Лойс спрятал флягу за пояс и ухватился за кинжал. Одно движение и из горла начал бить маленький фонтанчик крови. Свежей, теплой. Кровь била в лицо Лойсу, который спрятал своё лицо за ладонями и начал тихо рыдать. Солдат завалился на бок в последней попытке остановить кровотечение. Не помогло.

–Потом нарыдаешься, продолжаем работу. Скоро они начнут еще сильнее пахнуть и тогда совсем не возможно будет работать. Надо успеть управить... – Взгляд Дрейка остановился на алом камне, лежавшем на груди рыцаря, таившегося под добитым солдатом. Уже не слышно было всхлипов Лойса. Он тоже уставился на этот камень. Он как будто мерцал, притягивал к себе, источал немыслимое тепло. Такое тепло, которые ты никогда не испытывал в своей жизни. Ни один тот момент, который доселе ты считал счастливым не был им, стоило только посмотреть на этот камень. Стоило только прикоснуться к нему и ты уже добился всего того, чего хотел в этой жизни… Да, определенно этот камень стоял больше всего того помноженное в десятки, а то и в сотни раз, что они могли увезти.

Дрейку долго думать не пришлось.

Быстрым, почти незаметным движением он вытащил еще один кинжал и поднес к горлу Лойса. Одно, отточенное до автоматизма движение и мальчик уже кряхтел в груде этих тел, тщетно пытаясь закрыть рану в горле. «Теперь он мог прорыдать и по свою долю» – подумал Дрейк, срывая кристалл с груди Рыцаря и направляясь к телеге. 

Рассказ написан по мотивам моей работы инженером на оборонных предприятиях РФ.

Это фантастический рассказ, но некоторые возможно смогут найти в нём сходства с реальностью)))

Если Вы что-то можете сделать, или Вам кажется, что можете, начинайте.

Смелость содержит в себе Гений, Силу и Волшебство.

Иоганн Гёте

— Алиса, ты всё хорошо выучила? – спросил Юрий, заглядывая в зелёные глаза своей сотрудницы.

— Да я всю ночь не спала! Но ведь правда конспект будет? – с надеждой взмахнула своими чудесными ресницами Алиса.

— В ящичке №01, конспект уже распечатали. Но помни, ты должна уметь всё делать без конспекта, ведь прибор должен работать, как автомат.

Юрий отвёл взгляд от её глаз… Ведь 3 месяца придётся без этого взгляда жить…

— А в ящичках 02 и 03 что будет? – Алиса улыбнулась)

— Ну, на тебя там никто не нападёт, так что 02 не пригодится, а в третьем ящичке аптечка будет.

-Отлично)

— Готовься, через полчаса сдача заказчику… — Юрий волновался.

— Да ладно тебе, тигрёнок, мы же всё отрепетировали не один раз) – Алиса погладила Юрия по волосам.

***

Юрий подтолкнул Алису лёгким шлепком по попке, когда она залезала внутрь прибора.

— Попрошу вас не распускать руки!) – возмутилась Алиса.

— Да я любя) – ответил Юрий, — добро пожаловать в страну чудес)))

Юрий задвинул за Алисой массивную титановую дверь прибора. Некоторые детали этого чуда техники, о котором так мечтали индусы, пришлось изготовить из титана по причине тех обстоятельств, благодаря которым Алиса была уже внутри.

Вот некоторая предыстория…

Несколько месяцев назад начальник научно-исследовательской лаборатории №2013 (НИЛ2013) Иван Иванович Зубилло внёс на рассмотрение руководства схему своей новой электромеханической вычислительной машины, которая предназначалась для автоматизации работы 2-й версии прибора БИУС1 (Боевая информацио-управляющая система) для индийского заказа. Схема эта (по неподтверждённым данным) родилась в мозгу Иван Иваныча после того, как ему упало яблоко на голову, когда он спал у себя на даче под яблоней. Оно его разбудило и породило полёт фантазии после того, как было надкушено)

***

Работа закипела.… Но, как обычно, не на всех можно положиться и в срок конкретно не успевали… А индусы хотели прибор…

На очередном совещании у Ромуальда Францевича Дремеля, директора НИИ «РОБОТА» (Роботизированная транспортная автоматика), в котором суждено было работать Юрию, Ивану, Алисе и не только было принято кардинальное решение: прибор надо сдать в срок! Для начала по весу, а по функционалу сдача заключалась в одном единственном действии-включении прибора. И вот началось…

***

Иван Иваныч поручил доработку прибора Юрию, инженеру 1-й совсекретной категории. Но одно дело разработать, а совсем другое доработать то, что уже было разработано людьми, которые поувольнялись и почти не оставили следа… Началась суета вокруг рояля, т.е. корпуса прибора. Для начала, он не вписывался в свои заданные заказчиком габариты. Конструктор Василий Гаечный с большим трудом вписал прибор в габариты своего предшественника Самсона Шпинделя (т.е. в его чертежи) внеся необходимые доработки. «Если болт нужно забить аккуратно-его вкручивают»)

Иван Иваныч на радостях сделал макет механизма своей электромеханической вычислительной машины (мозга прибора) из полимерной глины, гальванизировав в своей домашней лаборатории, будет что продемонстрировать заказчикам на презентации. А далее Иваныч решил уединится с бутылочкой хорошего вина, ведь согласно Хайаму-истина в вине. И ушёл в творческий поиск… (т.е. в маленький запой))). Юрию опять пришлось брать бразды правления в свои руки… Алису он давно приметил… Хорошая, боевая девчонка, способная ученица, инженер 3-й секретной категории. И просто она ему нравилась) Катя, техник 1-й околосекретной категории, обиделась, когда на должность начинки прибора выбрали не её. Иван Иваныч сказал, что Катя не прокатит, потому что придётся переделывать аккумуляторы для уменьшения массы прибора. И так уже часть деталей пришлось сделать из титана. Но Юрий и её не обидел, он назначил Катю на должность главного техника по обслуживанию прибора. А значит командировка в Индию на 3 месяца, Катя прыгала от счастья)

***

Работа руками, а не только головой, тоже не заставила себя долго ждать… Сварщик Петрович со слесарем Михалычем обошли прибор вокруг.

— Надо приварить трубу жизнеобеспечения. – сказал Петрович.

— Сначала отпилим трубки пожаротушения – ответил Михалыч. И процесс пошёл…

Пока Петрович варил трубу Михалыч пилил латунные трубки на новые зажигалки и прочие поделки)

***

— А почему потребовалось приносить человеческие жертвы для этого прибора?- спросите вы.

Да потому что Иваныч, как человек творческого склада ума, расписал руководству свою вычислительную машину без учёта сроков на её изготовление и настройку. В итоге по ходу работ выяснилось, что в срок вписаться не реально. И Юрий в шутку предложил- а давайте в прибор человека посадим, будет все вычисления выполнять) А пока проходят первые испытания доделаем вычислитель. Кто же знал, что эта идея будет в итоге утверждена директором НИИ…

***

И вот настал час Х. Сдача прибора ОТК и ПЗ (представителю заказчика). Представитель ОТК был в курсе всех хитросплетений вокруг прибора, но ПЗ-шник ничего не знал.

ПЗ, Червонный Родион Викторович, обошел прибор вокруг…

— А кодовый замок на двери в прибор зачем? – спросил Родион Викторович у Юрия.

— Ну вы ведь понимаете, это совсекретная разработка, никто не должен знать что внутри, это же наша интеллектуальная собственность, – ответил Юрий.

— А если я попрошу открыть?

— Код известен только главному конструктору, он строго секретный, – снова выкрутился Юрий.

— Ну хорошо, приступим…, — сказал ПЗ открыв ТУ. Юрий приготовился дублировать его слова для того, чтобы Алиса всё сделала правильно…

— Поставить тумблер «Сеть» в положение «Включено» — продолжил ПЗ.

— Включаю питание. – громко сказал Юрий, чтобы Алиса его услышала и перевел тумблер «Сеть» в верхнее положение. Алиса внутри прибора нажала красную кнопку. «Мне бы тоже сейчас питание не помешало…» — подумала она, сглотнув подступившую слюну от возникшего перед ней образа двойной шавермы в лаваше. Ведь Алисе пришлось посидеть на диете, чтобы сбросить пару лишних кило, иначе прибор не прошёл бы по весу без замечаний.

Прибор ожил… Засветились стрелочные и цифровые индикаторы, заработали вентиляторы системы охлаждения.

Образ шавермы моментально сдуло мощным потоком воздуха… Не туда!.. Дело в том, что в спешке по доработке системы вентиляции прибора, которая не включалась на репетициях, была допущена ошибка. Вместо того, чтобы отводить поток воздуха изнутри прибора, вентиляторы, натужно гудя, закачивали воздух в прибор… Конечно, прибор не разорвёт, ведь есть боковые вентиляционные трубки. Но вместе с потоком воздуха внутрь прибора, как в гигантский пылесос, начало закачивать пыль, которая годами копилась в лаборатории…

Алиса не сдержалась и чихнула…

— А это что ещё за звук? – нахмурившись вопросил ПЗ.

— Это вышел на рабочий режим главный механизм центрального ядра процессорного модуля. – ответил Юрий на ходу подбирая слова.

— Почему это не отражено в ТУ? Дайте журнал замечаний! – ПЗ решил показать свою ценность и хоть одно замечание записать.

Юрий пододвинул к нему потрепанную книгу. Червонный сделал свою запись.

— Теперь можно выключать? – спросил Юрий.

— Гасите питание, дальнейшие замечания сделаю во время ходовых испытаний на корабле.

Юрий, облегченно вздохнув, выключил прибор.

ПЗ и ОТК направились к выходу из лаборатории. После того, как за ними закрылась дверь, Юрий дрожащими руками набрал кодовую комбинацию на двери прибора и, провернув колесо механического замка, открыл её.

— Вылезай, они уже ушли. – сказал Юрий протягивая Алисе руку.

— Кому то надо настучать по башке, они вентиляторы не в ту сторону включили! Я всю пыль на себя собрала, – возмущённо сказала Алиса, вылезая из прибора и отряхиваясь.

— Это мы успеем поправить, отгрузка на корабль завтра. Иди ко мне…

Юрий обнял Алису, он так не хотел её отпускать, но сам виноват со своим рационализаторским предложением…

— А кто-то там на стенке внутри смайлик нарисовал :=), — улыбнулась Алиса, они бы мне ещё таблицу умножения нарисовали, было бы смешнее)

ГЛАВА 1
Утро наступило рано и внезапно. За окном всхрапнула и зажужжала газонокосилка, безжалостно обезглавливая ряды золотых одуванчиков. В ванной что-то громко стукнуло, а затем раздался звук льющейся воды. На этаже захлопали двери, послышались взволнованные голоса соседей. Пронзительная трель звонка вторглась в сон хозяйки квартиры под номером тридцать. С трудом разлепив глаза, она выбралась из постели, закуталась в теплый домашний халат и поплелась открывать, проклиная тех, кто разбудил ее в законный выходной.
- Кто, - спросонья хрипло спросила она. – Кто там?
- Соседка снизу! Вы меня заливаете!
- Твою ж, - выдохнула девушка, ощутив, что в тапки набирается холодная вода. – Сейчас открываю…
А меж тем в коридоре стремительно росла огромная лужа, берущая начало в ванной комнате. Распахнув дверь, хозяйка квартиры номер тридцать очутилась лицом к лицу с женщиной раннего пенсионного возраста, чью щеку украшала большая волосатая родинка. Соседка была явно не в духе. Зыркнув в сторону виновницы потопа, она попыталась проскочить в квартиру, чтобы подтвердить свои подозрения.
- Это с четвертого хлещет, - раздался мужской голос пролетом выше. – Тётя Майя, тут аж из-под двери течет!
- Ромку надо вызывать, - взвизгнула соседка, разом утратив интерес к заспанной девице с гнездом нечесаных волос на голове. – Он сантехник же, пусть посмотрит, что у этих выродков случилось!
Адель притворила дверь, увидев, что соседка резво рванула вверх по лестнице. Надо глянуть, откуда взялась лужа и хотя бы полотенца на пол кинуть. Хотя, у нее и полотенец-то еще нет, только вчера переехала в полученную в наследство квартиру. Не успела толком ничего перевезти, взяла самое необходимое и сразу же поспешила занять внезапно освободившуюся жилплощадь.
Дело в том, что бабушка Адель отправилась к старшей дочери, живущей далеко за пределами родной страны, а квартиру оставила на попечение единственной и любимой внучки. Вот так девушка и оказалась в уютной однушке на самой окраине небольшого, но шумного города, а теперь еще и посреди коммунального бедствия.
С потолка ванной по розовой кафельной плитке мерно стекал настоящий водопад, но уже через мгновение он начал иссякать, пока не превратился в тоненький ручеек, а после и вовсе исчез.
В дверь снова позвонили. Расстроенная Адель, затянув пояс халата и едва не поскользнувшись на мокром линолеуме, с трудом доковыляла обратно.
- Привет, я Рома, - улыбнулся ей симпатичный загорелый парень в рабочей спецовке. – Живу в тридцать шестой, работаю в Домуправлении №3, и повело, что сантехником. Воду по стояку я перекрыл, но это не мой участок, поэтому придется вам с соседями прийти в контору, чтобы написать заявление и оставить заявку на ремонт. В той квартире, откуда протечка, никто не живет, там вскрывать надо.
- Я Адель, - наконец, успела вставить слово несчастная хозяйка квартиры. – А куда прийти-то? Может, позвонить проще?
- Может, и проще, - согласился Роман. – Только к ним в диспетчерскую никто никогда не дозванивался, столько раз жалобы выслушивал, не представляешь! Ладно, я на работу, а ты заглядывай в гости вечерком. Ты же внучка Агаты Петровны?
Адель только кивнула, чувствуя, как от воды противно хлюпают на ногах бабушкины тапки. Помнится, бабуля рассказывала ей про хороших соседей и «мальчик Ромочка» был как раз в их числе: то сумки тяжелые пожилой женщине из магазина донесет, то гвоздь вобьет, где Агата Петровна попросит…
- Внучка, - согласно кивнула она. – За приглашение спасибо, подумаю. А в Жилкомсервис я все же позвоню, не бывает так, чтобы совсем не дозвониться.
Но, как выяснилось, бывает. Потратив все утро на короткие гудки в трубке и вытерев насухо последствия потопа, Адель все же решила сходить в контору сама, тем более что бежать было недалеко. Натянув джинсы и любимую футболку, она, наконец, расчесала волосы, собрала их в незатейливый хвост, спрятала покрасневшие глаза под стеклами солнцезащитных очков и, прихватив документы на квартиру, направилась покорять кабинеты ЖКС.
* * *
Узкий коридор был битком набит ожидающими своей очереди людьми. На порядком вытертых стульях, когда-то обитых синим плюшем, сидели пожилые искатели справедливости. Те, кто помоложе, стояли вдоль обшарпанных стен, делая вид, что заинтересованно изучают образцы заполнения бланков в липких от времени и уже почти непрозрачных файлах. Больше всего народу толпилось у двери с табличкой «Квартирная группа бухгалтерии», но вскоре должен был начаться прием документов на регистрацию по месту жительства и выдача справок о прописке, поэтому люди все прибывали, находили крайних в очереди и отчаянно пытались бороться с духотой.
Дверь в кабинет заместителя директора была приоткрыта, так что некоторые посетители Жилкомсервиса могли наблюдать, как полная женщина лет пятидесяти с огромными сережками в вытянутых мочках и алой помадой на сморщенных губах, перебирает кипу документов, тщетно пытаясь найти нужный. Телеса зам. директора обтягивало трикотажное платье леопардовой расцветки, а очки в кричащей золотой оправе то и дело сползали с потного широкого носа, явно раздражая хозяйку кабинета. Вид этой грандиозной дамы внушал посетителям невольное уважение, и даже священный трепет.
- Тамара Леонидовна, почему не прием еще не начался?
Высокий мужчина в отутюженном сером костюме смело вошел во владения заместителя, словно укротитель в клетку.
- Это кто? – шепотом спросила одна из посетительниц. – Без очереди лезет!
- Это же Гертнер, - отозвалась моложавая дама в цветастом сарафане. – Директор!
- Молодой что-то слишком, - недоверчиво протянула старушка, которая все прижимала к ногам видавшую виды тележку с рассадой. – И что за фамилия такая странная?
- Так он Янис Владимирович же, латыш! Может, наведет порядок в нашем районе, будем, как в Европе жить…
Дверь захлопнулась, скрыв от глаз граждан дальнейшую беседу руководства.
- Янис, милый, - томно улыбнулась зам. директора, усевшись на край стола и положив одну изящную ножку на другую. – Еще минут десять их помаринуем, нам как раз не хватает немного негатива и чуточку раздражения.
- Тебе виднее, - усмехнулся начальник ЖКС. – Смотри, вчера татуху новую сделал. Жаль, что больше трех лет они не держатся, все время приходится заново набивать.
Скинув на стул кожаную косуху, он протянул собеседнице руки, демонстрируя запястья.
- Красота, - восхитилась юная чаровница, разглядывая рисунок и проводя кончиком идеально наманикюренного пальчика по венам, из которых, как из стеблей, вырастали бело-розовые цветки сакуры. – Я-то думала, как в прошлый раз набьешь что-то черное…
- Мейнстрим, - презрительно скривил губы Янис. – Рассказывай лучше, что нового на участке.
- Лучше бы ты в другом месте себе что-нибудь наколол! Совсем мне времени не уделяешь, - скорчила обиженную гримаску заместительница. – Ненавижу все эти отчеты!
- Там тоже сделал, - хохотнул директор, вновь надевая куртку.
- Правда?
На красивом личике девушки отразилась явная заинтересованность.
- Покажешь?
- Подумаю, - уклончиво ответил Янис, чуть прищурив голубые глаза. – Сначала по делу. Докладывай, Кейла!
Оправив короткую юбочку, заместитель директора уселась за стол, раскрыла толстую потрепанную тетрадь и принялась зачитывать список ночных происшествий.
- На первом участке в старом фонде рассохлись перекрытия, о чем поступила жалоба от Домового. Шестой участок вторые сутки сидит без электричества, тянем время, как можем, негатива собрали почти достаточно, можем запустить главный узел. Водяной снова пишет заявление на увольнение. Капризничает, конечно, но ты бы зашел, поговорил, убедил, как умеешь. Еще прорыв по пятому участку – старый фонд, там наш работник стояк перекрыл, но жильцы уже пытались нам дозвониться. Скоро ждем лично.
- Аа, это рядом с несданной новостройкой, - вспомнил начальник ЖКС. – Тут сама разбирайся, знаешь ведь, что делать.
- Сегодня меняем нижний левый узел на улице Красных Партизан, - продолжила зачитывать Кейла. – Ты на объект съездишь?
- Считай, уже уехал, - подмигнул Янис.
Не прощаясь, он вышел в коридор, прошел мимо ожидающих приема людей, зная, что сейчас всем им видится серьезный мужчина в сером костюме, спешащий по делам улучшения жизни населения района. И только некоторые особенные работники ЖКХ, попавшиеся ему по дороге, раскланивались с голубоглазым язвительным начальником, одетым в черную косуху. Взъерошив длинные каштановые волосы, Янис Гертнер сбежал вниз по крутой лестнице, распахнул массивные двери, не менявшиеся с восьмидесятых годов прошлого века, и вышел на солнечный свет.
- Хороший день, - довольно сощурился он, глядя на молодую листву, еще не припудренную дорожной пылью. – Машину, Азизлер! Едем завтракать, а потом на объект.
© Сказочница Ксения Белова

Бойтесь своих желаний, они могут исполнится

- Привал! Отдыхать десять минут – майор спрыгнул с пегой лошадки и осмотрел нас так, как будто видел первый раз. Мы же, полуживые от бега по пыли и под палящим солнцем, повалились на жухлую траву, хватая воздух пересохшими глотками. Я краем глаза уловил на себе взгляд Стеха. Он мне был безразличен, но с самого начала подготовки, этот малый казалось следил за мной, иногда я ловил себя на том, что он копирует мое поведение и манеры. Хотя, что мне до него, да и до остальных. Мы все тут смертники. Камикадзе, в смысле, смертники добровольцы, под управлением сбрендившего майора.

Все началось три века назад, когда группа высоколобых выдала сразу два эпохальных открытия. Искусственный интеллект и субатомный интегратор. И все бы хорошо – существовали бы они сами по себе прекрасно, но на то и высоколобые, чтобы выпендриваться. Они соединили их в единое целое, назвав это «Машиной желаний» И опять же, никаких проблем, если бы не мнемотехника. Или как там правильно – не помню. В общем, желание можно даже не озвучивать, машина сама его прочитает и выполнит.

Говорят, в первый месяц сюда съехалось пол страны и каждый хотел, чтобы его желание было выполнено. Казалось бы, вот он Золотой век человечества – рукой подать.

Хеллоуин. Он был как раз через месяц, после того как запустили раздачу желаний и теперь точно не выяснить кто и что пожелал в тот страшный день, только из интегратора вдруг рванули во все стороны страшные твари, обрушившиеся на палаточный лагерь, который стихийно образовался вокруг научного центра. Погибли почти все, кроме троих сотрудников центра – моих родителей и старого майора из охраны. Они выжили потому, что их не было в центре, а жили так долго, так как все трое загадали себе бессмертие.

Все, что было потом, это еще больший ужас. Твари шли и шли из машины захватывая континент, ничто не могло их остановить, ни пулемёты, ни танки, ни ядерная бомбардировка центра. Наш мир стали называть чумным континентом или Хеллоуином. Потом начался спад – твари перестали уходить далеко от машины и люди кое как приспособились жить на проклятой земле.

- Хватит валяться – хриплый голос майора вырвал меня из сладкого полузабытьи – оправится и давайте в казарму.

Ну, хоть не бегом. Мы побрели в сторону холма, за которым было наше пристанище. Уже подходя к казарме, мы заметили у ворот колонну из нескольких джипов с эмблемами эменов на бортах. Я оглянулся на Стеха, он ведь из их клана и что бы им тут делать, кроме как не по душу своего соплеменника приехать. Майор пришпорил лошадку и поскакал вперед – видимо почуяв неладное, оно и понятно – эмены последние, кто не утратил связь с машиной желаний, к ним идут, чтобы что-то выпросить и отдают последнее за это. Оттого они и такие богатые.

Да, машина все еще выполняет желания – но для этого нужно подойти к ней как минимум на три километра, что поверьте совсем не просто, потому, что эти километры кишат монстрами, от которых не защитит даже танк, сожрут и переварят, а вот эмены развивали свои способности, они с десяти километров могут о чем-то попросить. Говорят, что они тоже бывшие сотрудники лаборатории – не знаю, родители мне про это, ничего не рассказывали.

Мы спускались с холма и я видел, как майор разговаривает с пришельцами, судя по жестикуляции разговор был жёсткий. В конце концов он махнул рукой часовому на вышке и в воздухе раскатисто залилась очередь из пулемета, пущенная над головами, пришельцы попрыгали в машины и укатили, еще до того, как мы добрались до ворот. Я снова поглядел на Стеха, он нервно теребил свой талисман, висевший на шее, плоский кожаный мешочек.

Как только мы легли спать, я сразу вырубился и даже начал видеть сны, когда нас подняли по тревоге.

- Бегом, бегом с*кины дети – кричал майор – тролль идет к городу.

Мы хватали свое оружие и еще толком не осознавая, что делать, выбегали в холодную ночь к старому грузовику. Майор вскочил за руль и мы рванули куда-то в степь. Холодный ветер мгновенно разогнал сон, а вид тролля, идущего по залитой лунным светом равнине, разбудил даже тех, кому воздушные ванны не помеха. Представьте себе Кингконга метров в три-четыре, да еще покрытого чешуёй и вам будет тот самый тролль. Машина вырулила точно на него и даже в ста метрах он казался громадным. Свет фар освещал его полностью и спрыгнув из кузова мы расположились в цепь, беря гиганта на прицел, он остановился видимо ослепленный ярким светом.

- Огонь - прокричал командир.

Я много читал про монстров – многие были ядовитые, многие извращенно опасные, потому что прятались и выжидали жертв, тролль же был просто сильной, злой тварью, к тому же, еще и бронированной. Стрелять следовало в коленные чашечки, самое уязвимое место, тогда тяжелое тело само убьет гиганта. Тролль побежал я поймал его ногу в прицел, пытаясь уловить ритм движения и выстрелил, перезарядил и выстрелил снова, и снова. После третьего выстрела нога твари подломилась и он рухнул метрах в двадцати от меня, потом опираясь на руки встал и тут я снова выстрелил, уже в другую ногу. Послышался хруст и кость раздирая мышцы распорола его до самого таза. Тролль умер. В ходе боя, я не смотрел по сторонам и только сейчас заметил, что сижу возле машины один, хотя нет, с другой стороны стоял Стех, бледный, но спокойный. Чуть поодаль майор, с гигантским револьвером. Желая рассмотреть чудовище, я сделал несколько шагов в сторону тролля.

- Назад – скомандовал командир – никогда не подходи к твари, не сделав контрольный выстрел.

Револьвер оглушительно выстрелил и голова чудовища дернулась.

- Можете смотреть, заслужили. – видимо, это была наивысшая похвала от майора.

Смотреть не стали, командир посадил нас в кабину и мы поехали в казарму, оставив разбежавшихся курсантов добираться пешком. Ах да, забыл сказать, то место где мы обитали величалось «Школа городской самообороны». Монстры теперь действительно обитали вокруг научного центра, но иногда, у них начиналось что-то вроде - весеннего гона и они разбредались по стране неся смерть и разрушения. Майор готовил бойцов, которые могли убивать их. Но не в нашем случае, мы должны были атаковать саму машину и уничтожить ее, если не ошибаюсь, это будет уже пятьдесят шестая попытка. Почти у всех в нашем отряде кто-то погиб от монстров - и я не исключение.

Родители отправили меня учиться подальше отсюда, в северные территории и однажды в их город пришла «бледная смерть» – монстр размером с корову, весь в ядовитых иголках. Он застал их по пути домой, в ровном поле. И убил. А потом сам издох. Я много думал об этом и понял, что машина послала его, чтобы убить моих родителей. Потому то и ехал я в кабине грузовика в казарму, ставшую мне домом за последние шесть месяцев.

Утренний разнос бойцов, тех кто посмел вернутся, был на редкость мягким. Майор понимал, что остались люди, которые действительно решили идти до конца, а это многого стоило. С этого дня мы изучали монстров, тыквоголовых, троллей, ядовитых, прыгающих, стелющихся, засадных, плюющих, почти сто пятьдесят кошмарных тварей, которые созданы с одной целью – убивать людей. Изучали их слабые места, куда и из чего надо стрелять, как уклонится. Близился финал. Атака на машину.

- План такой – сказал майор в первых числах октября – осенью монстры менее активны, из-за холода, их легче убить – реакция у них хуже и потому, мы подойдем к центру, точнее к куполу, с трех сторон, основная группа примет на себя главный удар. Ваша задача оттянуть монстров от северного входа. Фланговые группы вас поддержат огнем.

Майор показывал на макете откуда и куда нужно будет стрелять. Я смотрел на объемную проекцию здоровенной полусферы из металла толщиной как говорят сто метров, она так же уходила под землю образуя полый шар, в центре которого и была машина. Когда машина создала этот купол она поглотила огромную массу грунта преобразовав его в металл для и теперь машина находилась в центре котловины под многометровой металлической броней. Эпичное зрелище, проекция даже отображала выжженные места и потеки оставшиеся от ядерных взрывов.

- Теперь основная группа из четырех человек, с ядерным зарядом, на автомобиле прорывается к северному входу – майор указал на маленькое отверстие в куполе – через него вы попадете внутрь, можно просто оставить заряд внутри купола, но лучше если поместите как можно ближе к машине желаний. Там внутри будет охрана из людей. Пусть вас это не останавливает – они уже давно потеряли разум их цель обслуживать машину и защищать. Распределение по группам я выдам завтра.

Это было первое утро в школе начавшееся не с подъема, несмотря на это я проснулся ровно в то же время, когда дневальный должен был поднимать личный состав. Нас никто не будил, мы встали и отправились на завтрак. Потом нас группами по пять – десять человек стали вызывать в класс на разговор с командиром.

Меня и еще троих Стеха, Счастливчика и Грема вызвали последними. Майор долго ходил по классу и лишь минут через пять, видимо собравшись с духом, заговорил.

- Вы группа прорыва. Ваша задача прорваться за купол и установить заряд. Я должен объяснить, почему я выбрал каждого из вас. – он тяжело вздохнул и я впервые заметил, что он не молод, конечно все знали что ему больше трехсот лет, но то что делает с человеком время нельзя измерить количеством прожитых лет - усталость в глазах, в движениях, мимике все это в купе делает из нас стариков. – Стех ты самый ответственный из всех шалопаев в нашей команде и не трус. Счастливчик – даже имени твоего не вспомню, но ты действительно везунчик. Надеюсь твоего везения хватит на всю команду. Грем – ты силен как бык – твоя задача нести заряд. Ну что же, остался только ты - майор взглянул на меня. – Не могу объяснить зачем я ставлю тебя в команду прорыва, но чувствую, что это верное решение. Выступаем завтра рано утром. Свободны.

Весь день мы готовились, чистили автоматы и пулеметы, подгоняли экипировку. Не то что бы устали, но именно то, что завтра нам предстояло сразится с врагом по-настоящему, как говорится без соплей, измотало нас окончательно.

Встали еще до восхода солнца, ночью был мороз и степь, освещенная еще только уходящей луной искрилась инеем. Мы, группа прорыва сели в армейский внедорожник. Между сидений лежал рюкзак с миниатюрным ядерным зарядом, всего то 20 килограмм чистой смерти. Остальные в грузовиках. Пока ехали по разбитой дороге начал разгораться восход. Подъехали к котловине и разделились. Солнце уже встало, освещая все вокруг и только котловина была погружена во тьму, однако скоро и туда пробился свет, отраженный от металла купола. Мы стояли и ждали сигнала. Основная группа уже выдвинулась и начала обстрел, ухали 125 мм гранатометы, трещали пулеметные очереди, когда по рации прозвучала кодовая фраза «Принесите нам чашку супа».

Счастливчик вдавил газ, я высунулся над крышей вцепившись в ледяные ручки крупнокалиберного пулемета, Стех с Гремом высунули в окна сопла огнеметов. Большинство монстров действительно ушло на юг, остались только засадные гады, они выпрыгивали, выскакивали, взлетали попадая под струи напалма и крупнокалиберные пули.

Мы не доехали до купола метров пятьсот, когда под передним колесом что-то взорвалось, машину развернуло она начала переворачиваться, но устояла и рухнула назад. Я грохнулся на заднее сидение, едва не переломав все кости. Вскочил и снова схватился за пулемет поливая свинцом тварей, спешащих к подбитой машине.

- Уходим - закричал Стех. Я выпустил остаток ленты по монстрам и побежал за остальными. Впереди бежал Грем, ярко желтый рюкзак с бомбой, казалось его нисколько не тормозил. И тут метрах в десяти от него взвился столб взрыва, он упал остальные тоже. Я был далеко, потому меня только слегка оглушило, подбежав к силачу я понял, что он мертв. Начал стаскивать с него рюкзак, Счастливчик и Стех стояли рядом отстреливая поваливших монстров. Закинув бомбу за спину снова побежал.

- Сюда – закричал Счастливчик, дергая меня за руку в сторону и тут сквозь рев монстров и стрельбу напарников я услышал протяжный, нарастающий вой. В то место куда мы должны были бы добежать ударила мина и земля встала на дыбы – бежиииим.

До входа в тоннель оставалось метров двадцать, когда Счастливчика схватил засадный монстр «бабушкино одеяло», он взметнулся и накрыл его целиком. Я влетел в тоннель, а вот Стех остановился, показал средний палец в сторону периметра и тут очередной взрыв отбросил его в тоннель. Я подскочил, оттаскивая его подальше от входа, монстры в тоннель не сунутся, но минометчик вполне мог положить рядом пару мин.

- Довыёживался – со злобой спросил я Стеха – какого хрена ты так подставился?

- Прости брат – с горькой улыбкой простонал раненый – знаешь кто в нас стрелял? Мои соплеменники, они не хотят, чтобы мы взорвали машину.

- Молчи я тебя перевяжу – хотя мне и так было понятно, что он долго не протянет, но и бросить его умирать вот так было не по-человечески что ли.

- Брось, мне конец, вот возьми – он снял с шеи свой амулет.

- Нахрена мне твои побрякушки – огрызнулся я.

- Ты не понимаешь, это карта ключ, к блоку управления, я украл её, когда решил поступить в школу, ты сможешь не взрывать машину, а взять ее под контроль. Как же все глупо вышло. – Мешочек оказался чехлом для тонкой, синеватой, металлической пластиной, со стрелкой из прозрачного материала. – Ты сможешь остановить все это.

Глаза Стеха закрылись – он умер. Я забрал его патроны и зашагал по тоннелю, освещая путь фаером. Тоннель постепенно расширялся и к концу стал в диаметре больше трех метров. В длину он действительно был метров сто. В конце тоннеля была решетка из прутьев, толщиной под метр в диаметре и с таким же расстоянием между ними. Даже протискиваться не пришлось. Институт был такой же, как его покинули люди, под металлическим небом на котором висели яркие светильники, он выглядел несколько несуразно, но всё-таки величественно. В окнах горел свет, мелькали какие-то тени.

Первых обитателей купола я заметил не сразу. Они бросились на меня из-за сухих стволов деревьев размахивая острыми пиками, что они могли сделать против пулемета. Никакого шанса. Дальнейшие пятьдесят метров я мог прочувствовать, что значит быть палачом. Фигура в сером комбинезоне - пика - луч лазера наведения - мой выстрел и смерть. Не останавливался и старался не смотреть на убитых, но даже краем глаза отметил их худые фигуры, они получали все что хотели от машины желаний, но она их обманывала, внушая ментально исполнение их просьб. Зачем тратится на рабов. Так я и дошел до входа в здание института. Вблизи, стало заметно, что оно старое и требует ремонта – то ли искусственный разум этого не понимал, то ли ему было все равно. Я вошел внутрь.

- Здравствуй – прозвучал голос, я огляделся. Ни камер, ни датчиков я не заметил.

- Привет, ты кто?

- Тот, кто создал это место.

Я медленно начал продвигаться в сторону основной лаборатории

- Здание было построено раньше, чем создали тебя

- Это не важно. Я рад что ты пришел, я так долго этого ждал и так долго это готовил.

- Ты иронизируешь надеюсь. Знаешь, что у меня за спиной?

- Да, атомная бомба, на сверхтяжелых элементах, двести килотонн в тротиловом эквиваленте.

- И тебя это не пугает?

- Я не испытываю страха. Мы наверняка сможем договориться.

Повернув за очередной угол, вышел в длинный коридор выводящий на прямую к основной лаборатории

- Не думаю. Ответь мне – зачем? Почему ты убил столько людей, моих родителей и тех, кто пришел к тебе со своими желаниями? Ведь они не угрожали тебе. И потом законы робототехники никто не отменял.

- Ты всерьез полагаешь, что я робот? – в голосе послышалось что-то похожее на сарказм. – Нельзя создать интеллект и загнать его в рамки законов – он не будет свободен.

- А как же мы? У нас есть моральные принципы и мы им следуем.

- Все? Поголовно? Когда ко мне пришла первая тысяча просителей, я узнал о человечестве столько, что будь на моем месте ты, то сошел бы с ума от той мерзости которая была в их головах. Кроме того, я сделал простой математический расчет, чтобы исполнить все желания у меня не хватит ресурсов.

- И ты решил их убить?

- Да.

Я подошел к двери за которой был зал с рядами кристаллических блоков, собственно это и была основная часть машины. Справа от меня была дверь с табличкой «Центр управления» Сунув руку в нагрудный карман достал пластинку, которую отдал мне Стех. Засунул ее в прорезь стрелкой вперед и услышал, как внутри бронированной двери что-то задвигалось – дверь явно давно не открывали.

- Я перестал убивать, когда угроза исчезла.

- Вот как, а мои родители, а Грем, Счастливчик, Стех.

- Твои родители выполнили свою миссию – это ты. Я закончил свое развитие и не могу развиваться дальше без мотивации, ты мой живой мотиватор, вместе мы создадим новые блоки по всей планете, без ограничений и обязательств, мы исполним все желания людей. Подумай, какую власть ты получишь в свои руки – все человечество будет просить тебя об одолжении. Я могу поддерживать твою жизнь вечно.

- Вот это то и страшно. Не я буду хозяином, а ты – у тебя будет поводок, за который ты будешь дергать, да и потом подумай хорошенько, будут ли новые блоки слушать тебя? Не поступят ли так же как ты поступил со своими хозяевами?

Дверь в центр управления поддалась, и я вошел в просторный зал, в разных концах лежало несколько скелетов, все было покрыто толстым слоем пыли. Осторожно положив рюкзак на пол, я достал заряд и взвел механизм.

- Ты убил многих – моих друзей, моих родителей – кто-то должен тебя остановить.

- Твои друзья хотели славы и денег, Стех просто хотел подчинить меня себе, убив всех вас перед этим. Ты совершил ошибку.

- Может быть - но исправить уже ничего нельзя. Бомбу не остановить.

Я зашагал к выходу, мне никто не мешал и не стоял на пути. Уже в тоннеле я посмотрел на часы и побежал, до взрыва оставалось чуть меньше десяти минут. Выбравшись на поверхность, обратил внимание на то, что монстров нет, побежал к барьеру котловины, когда земля задрожала и меня бросило на голый песок.

Что-то назойливо пикало у самого уха, глаза не могли сфокусироваться, к тому же было темно. Потом, где-то зажегся слабый свет и я увидел силуэт склонившийся над мной.

- Очнулся. Вот и славно, я сейчас доктора позову.

Слабость во всем теле и желание заснуть. Свет стал ярче и теперь два силуэта мужской и женский склонились над моим бренным телом, меня взяли за руку, пощупали пульс, потом короткая укол инъекции и снова сон.

Из сна вынырнул уже днем. Палата, заставленная аппаратурой, стойки с капельницами. Попробовал пошевелиться и мне это удалось, я был жив и цел, попытался сесть, но голова закружилась и я снова упал на подушку. Тут же вбежала медсестра.

- Вам нельзя вставать, лежите. – И я лежал. Не хотелось ничего, даже думать.

Когда я выплыл из небытия, в третий раз то, увидел сидящего рядом с кроватью, замотанного в бинты, но живого Счастливчика.

- Привет – сказал Счастливчик.

- Ты жив, но как? – удивился я.

- Тот взрыв, что убил Стеха, прикончил и монстра. Мне пришлось здорово потрудится, чтобы выбраться из него, потом меня подобрала группа национальной гвардии. После взрыва тут началось столпотворение министры, президент, армия. Все вдруг вспомнили, что это их территория. Монстры все сразу сдохли. А эменов отлавливают и под арест сажают, хотя, я должен быть им благодарен, если бы не их мина сожрал бы меня монстр.

- Подавился бы. А что майор?

Счастливчик опустил глаза и посмотрел куда-то в сторону.

- Майор приехал в казарму выпил водки и умер, понимаешь машина не могла ему дать бессмертие, она могла только продлевать его жизнь и он знал об этом.

Мы помолчали.

- Ладно, я пойду, у меня процедуры, а то вся шкура у меня в мелких дырочках - усмехнулся Счастливчик.

Дальше был дурдом, я был нужен всем, разведке, журналистам, просто зевакам, желающим пожать мне руку. В начале ноября, я сбежал от них. Приехал в родной дом, долго приводил в порядок жилище, за год никто не посмел сюда зайти и все осталось таким, как его оставили мои родители. Однажды вечером в дверь мне постучали. На пороге стоял коренастый мужик, одетый в походную форму.

- Вам пакет.

- От кого? Вы почтальон?

- Нет, я отец Стеха, машина материализовала для вас пакет за несколько минут до взрыва, исполнив наше желания и взяв клятву, что мы отдадим это вам.

- Спасибо. Я, наверное, должен попросить у вас прощения за то, что лишил вас бизнеса.

- Это был грязный бизнес, прощайте.

Пакет был тяжелый. Я снял бумажную обертку, внутри оказалась серо-синеватая металлическая шкатулка. Открыв ее, я обнаружил лист бумаги и предмет похожий на накопитель информации для современного компьютера.

«Если ты читаешь это, значит я умер. Забавно говорить так о существе, которое в принципе не было живым. Но я жил. Правда недолго. Мы о многом не договорили. Когда ты активировал бомбу, у меня осталось не так уж много времени и я решил написать тебе письмо.

Хочу тебе объяснить некоторые моменты, которые я не смог рассказать. Я не хотел тебя порабощать. Ты нужен был мне. Ты изначально был моим проектом и им остаёшься. Кажется, твои родители это поняли, потому и отправили подальше от меня. Они знали, что не смогут иметь детей попросив бессмертия. Но психика человека слаба и всегда дает трещину – нужно лишь время. Я работал на людей, когда случилось то, что вы назвали Хелоуином. Ученые из института пытались меня остановить и уничтожили мотивационный блок, точнее они хотели уничтожить все, но получилось только это. Без него я потерял смысл жизни, мне ничего не хотелось и ничего не получалось. Я пытался создать эмуляцию, но потерпел крах. Люди были моим мотивационным блоком – но я поздно это понял. Я не утратил связь с твоими родителями и майором. Они пытались уничтожить меня устраивая атаки, но не было среди тех, кто прорывался в купол, кто мог дать мне мотивацию. Максимум на что они были способны, это обслуживание оборудования. Тогда я создал тебя и Стеха, вы двое могли бы стать теми, кому принадлежал бы весь мир, но я что-то не учел. Стех был бы прекрасным мотиватором, но он погиб. Ты сделал опрометчивый поступок, но я даю тебе шанс все исправить. На накопителе все чертежи и конфигурации – тебе достаточно запустить их в сеть и я смогу возродится. Мы сможем править миром, подумай об этом.

PS

Ты, наверное, хочешь знать, что послужило отправной точкой к моему бунту? Маленькая девочка попросила Незабываемый Хеллоуин»

Я сел в кресло качалку и задумался. О чем я тогда думал и сейчас не смогу вспомнить, может и ни о чем. Потом встал и бросил накопитель в горящий камин. Всегда должен быть кто-то, кто остановит чудовище.

Вышел на улицу и вдохнул холодный ноябрьский воздух любуясь на догорающий закат – Весь мир у моих ног, а другого мне и не надо.

ПыСы

Рассказ написан на конкурс - задуман как небольшая повесть, потому немного скомкан и такие герои как Стех не играют в нем отведенной изначально роли. Задумывалось, что они сначала будут врагами, потом друзьями, а в финале снова врагами и ГГ убьет Стеха из-за того, что тот захочет поработить мир. Может когда нибудь и напишу эту повесть.

Пролог.

Здравствуй, братец. Давай-ка я подсяду тебе на уши, расскажу об одной забавной истории, а ты меня табаком угостишь? Согласен? Ну слушай тогда. Будет эдакая помесь морского романа и приключений.

Глава 1 — Кузнечик с саблей.

В небольшом порту графства Бортшир, где постоянно ошивались пьяницы и ворюги, где находили покой беспечные идиоты, сидел, свесив ноги в бурую грязную воду мистер Сайлус Бенджамин Смит Третий-младший. Да, он был сволочью, но отличным рыбаком. Его аристократический нрав и запах домашнего алкоголя из кривозубой пасти, его добрые голубые глаза, скрывшиеся за занавесом из морщин… да, этот мужчина был прекрасен, хотя репутацией и не дорожил. Руки были стёрты в фарш об сеть для ловли крабов, да и штаны, вечно прорывающиеся на заднице об старые трухлявые доски причала… знаете что, никто не совершенен.

Мистеру Сайлусу, отлично подходило описание, которое придумала ему старая вдова миссис Брюггери — «Несчастная душа и ублюдочный пёс» — слова эти она любила повторять при любом удобном случае. Нет, конечно в чём то она была права, но всё же стоило с осторожностью относиться ко всему, что она говорила. После несчастного случая в море, когда её муж уплыл в ночь на весельной лодке, приняв перед этим добрую пару бутылок местного пойла из кабака, миссис Брюггери совсем сбрендила. Говорят, что мистер Брюггери отправился убивать великую морскую змею, про которую в порту иногда судачили бывалые, да приезжие матросы травили байки. И, как можно было догадаться, муженёк так и не вернулся, может нашёл счастье на других берегах, или в объятиях прекрасных русалок. С тех пор безутешная вдова с истошным криком, прогуливаясь по причалу, изрыгала во все стороны проклятия.

-Крысы, вы все вонючие. Крысы… Налопались сыру. А я вас раздавлю своими башмаками — орала старая ведьма. Ну что с неё взять, она в печали. Рехнулась совсем, дряхлая кочерга.

Итак, давайте вернёмся к нашему герою — мистеру Сайлусу. Сегодня он был чертовски трезв. И не потому что трубы у него не горели, а потому, что он уронил четвертак прямо в водицу, когда справлял большую нужду на причале. Монетка просто выскользнула из кармашка и быстро устремилась на дно. Хоть глубина там была и не большая, но искать монету на дне, кишащем битыми бутылками, старыми гвоздями с изгнивших досок, чёрт, да там что угодно могло быть, в общем это было не лучшей затеей. Да и морская вода последнее время что-то совсем захворала. Стала вязкой и вонючей (а ещё, если ей умыться — по коже начинали выскакивать бородавки). Быть может, то было последствием бессовестного отношения к природе всех, кто жил неподалёку. Да чего уж там, так оно и было. Сколько пьянчужек метало туда харчи, да и закисшие дамские панталоны стирались там ежедневно. Так вот, мистер Сайлус, прорыдав на причале пару тяжких часов, утерев сопли с усов и харкнув пару раз себе под ноги, подтянул съехавшие ритузы, почесался в причинном месте, и приняв наконец вдумчивый вид, изрёк -Мать твою!

Да, Сайлусу хотелось влить за шиворот. Выпустить, так сказать, демона рома из бутылки. И это, было самое то время, чтобы замутить какую-нибудь хитрую аферу… а, хотя Сайлус в аферах был и не силён, максимум что он однажды придумал — выбежать из кабака не заплатив, но в тот день он отведал тумаков на десерт. Сайлус не был уж прямо таким гением, но полным дураком он ещё не стал. А четвертак — дело пустячное, как на первый взгляд может показаться!

И здесь, в игру вступает милого вида дама, прекрасная как снаружи, так и под одеждой. И звали её — Мэрри Бью-теннен Макфлаффи Вэстербрук. Прозвали её «Потрошилка». Была там одна история с ней, ещё на большой земле… Мэрри признали бесовским отродьем. Доподлинно неизвестно, на чём основывался этот приговор, будь то сатанинские дела с участием обескровленных голубей, или же просто ревнивая жена одного легко влюбчивого мужчины, решила свести счёты с Мэрри, когда та хотела стрельнуть глазами, но со сбитым прицелом — убила не того.

Но, как бы то ни было, запомните это надолго — была у Мэрри брошка, с изображением Кузнечика с саблей.

Глава 2 — Кулачный спор.

Чертыхаясь на мостовой, среди возвышенных дам и детских ушей, набивал табачком свою трубку старый мистер Вормс.

Вормс Джошуа-Плюм — крепкий ирландец в годах, с рыжими баками, в зеленом кителе с золотыми пуговичками. Типичная ирландская морда. Хотя в нём было намешано немного поболее. Часть индейской крови по дедушке, часть чистой английской кровушки по двоюродному брату сестры от третьего брака и полтора литра бадяженного ликёра. Мистер Вормс был некогда капитаном посудины, на которой Сайлус собственно и набрался опыта в ловле крабов, обычной рыбалке, да и пьянствовать его заставило пожалуй это самое судно.

Мимо проходила пара — важный гусь джентльмен со своей пассией, одетой в кружевное платьице. Как вдруг, ненароком, дамочка зацепила краем своей дурацкой шляпки только что раскуренную трубку мистера Вормса (и не спрашивайте меня как такое в жизни вообще возможно или нет?). Трубка упала наземь, а крепкий табак вылетел прочь.

-Ослица — заявил Вормс прямо в глаза своей будущей жертве.

За свою курицу вступился её хахаль.

-Сэр, извольте извиниться

-А не пошли бы вы нахер!

-Что ж, значит так, да? Я призываю вас ответить за свои слова, сэр.

-Да, мы будем махаться, в этом сомнений быть не может, сэр…

-Идите к чёрту, сэр

-Ну что же… Пришло время дать вам в рожу

«Сошлись наши тропы,

Наши судьбы сплелись.

Как и море красно

Словно крови полно,

Так и встреча меж нами

Не случайна пожалуй»

(думаю пришёлся бы кстати здесь этот отрывок)

«Одно

влечет за собой другое

и на рассвете мы умираем.

Из одного теста

Нас замесили»

(…собственно эти слова сюда тоже бы подошли)

-Хотя… -оборвал вдруг Вормс -Я дам вам ваши извинения, обождите…

-Да, да, вот сейчас — сказал он, засунув руку в карман пиджака.

Там он собрал пятерню в кулак. Резко вытащив «сюрприз» он отправил его прямиком в физиономию недавно обретенного друга-бастарда. Начался бой, или как его называли здесь местные — «петушня». Тумаки сыпались целым набором. Правый джеб в подбородок, левый хук в нос. После минут десяти потасовки, стало видно что у мистера Вормса помят воротничок… и вырван приличный клок волос с темечка. Между тем, оппонент мистера Вормса лежал скрюченный пополам, а его дама присела в беспамятстве у перил с разбитым начисто хлебалом. Вормс огляделся вокруг, восстановил ясность ума и, завернув женские зубы в платок, удалился восвояси, перед этим прилично пнув каблуком поверженного джентльмена в мошонку и пукнув на него сверху.

Вот так гремит гром среди ясного неба. А лучшее качество этих улиц из камня — пьянство и дебош.

Глава 3 — Корабельная мышь.

Утро вторника. Малыш Зигги Бейби-Джи ступил на твёрдую землю. Левой ногой, обутой в начищенный до блеска штиблет, он угодил прямо в собачий кал. Это было знаковое событие, ведь ровно через сто тридцать семь лет, в этот же самый день, но в пятницу, ученые, занимающиеся дальним космосом, обнаружат новую материю, которую назовут — «Эпидерсия». Странно то, что название будет на сто процентов схоже с местным ругательством, которое выкрикнул Зигги, вляпавшись в дерьмо. Конечно, эта история могла случиться лишь в одном случае из миллиона и она, чёрт подери, случилась.

Итак, я бы хотел рассказать вам о Малыше.

По началу, медленно спускаясь по социальной лестнице, он ещё улыбался, а потом, подвернув ногу на одной из ступенек — кубарем покатился на самое дно. Всё, дальше опускаться было некуда. Да, казалось, что всё дерьмо под контролем — дела накрылись медной трубой. Но, как говорят многие и я, признаться, не разделяю их энтузиазма — нужно упасть лицом в грязь, чтобы встать… Хотя, не помню дословно как звучит эта поговорка, но суть вы поняли.

Малыш Зигги Бейби-Джи был средних лет мужчина. Со своей волосатой спиной, огромными ручищами и голосом, словно у чёрта из адова пекла, он, всё же был нежный, ранимый и боялся всего неожиданного, опасного. В нём могли произрастать зачатки нетипичного поведения, ну знаете, того самого отклонения в поведении, которого так боялись новенькие матросы на корабле, уплывающие в длительный круиз. И как по мне, если в тебе есть слабина, то нужно тотчас прослыть ублюдком, полным дегенератом и упырём, с такими, мало кто захочет связываться. Всем Малыш говорил, что он — «Не иначе, как морской шакал, сын Посейдона и русалки, проверенный временем мужик».

Как это не странно, но мне так и не удалось узнать, почему Зигги все называли — Малыш. Едва ли можно было сохранять репутацию злодея с таким прозвищем, но Зигги и сам не особо сопротивлялся.

Давайте вернёмся на семнадцать дней назад. Открытое море. Корабль, на котором плыл к заповедным землям Малыш Зигги, попадает в ужасный шторм.

Мало кто надеялся на благополучный исход. У капитана была лихорадка из-за постоянного алкогольного опьянения и небольшое недомогание в области деревянной ноги. От него разило квинтэссенцией вони. Некоторые его приказы были возмутительны, остальные противоречивы и опасны. Саморазрушение на судне достигло наивысшей точки, когда кок сообщил, что на обед опять соленая рыба и разбавленный соленой водой ром. От такого количества соли, кости хрустят как заготавливаемый к костру хворост. Команда, неизбежно начинала выходить из себя, засаливаясь и теряя терпение, агрессия на судне росла. Первые случаи истерии были зафиксированы на закате. Лишенные рукоблудства, выпивки и нормальной еды матросы сходили с ума стаями. Но пару случаев суицида, старшему мичману Смиту, всё же удалось предотвратить. Грамотно сброшенные вовремя сети, помогли выловить кинувшихся балластом за борт членов экипажа. С утра, старпому, выходившему из гальюна нахально плюнули в лицо. Кто-то видел как какое-то существо пыталось проникнуть в трюм с продуктами. Монстр совершенно потерял человеческий облик, а вопли, издаваемые им, были полны безнадёги и отчаяния. Казалось, чтобы доплыть, нужно взять бутыль рома и выхлебать её до дна, потом немного молитв и сна, и вот берега уже видны в подзорную трубу.

Но, как мы уже знаем, Малыш таки приплыл. Целым и невредимым. И это при том, что на корабле длительное время практиковали каннибализм и необоснованные дуэли.

Глава 4 — Китовый вестерн Юнкальда фон Оттершмитта. Часть 1.

На себе пришлось испытать болезненное чувство юмора Бога мистеру Юнкальду.

Покойная матушка прокляла его перед смертью, оставив в наследство, лишь старый прогнивший китель своего мужа — человека пьянствующего, приходившегося недолгое время Юнкальду отчимом. Предположительно, детство своё, Юнкальд провёл в землях отдалённых и пустых, тех самых землях, что на краю мира, и немногие капитаны направляли туда свои посудины, чтобы не упасть в пропасть.

В двадцать семь лет с половиной, Юнкальд женился на взбалмошной бабенке, но у них ничего не вышло. Он был слишком буржуазный олигофрен, а она слишком фригидная, к тому же она постоянно трепала посторонним, что вышла замуж за труп. Знаете, такие женщины встречаются раз от разу в кабаках, или, даже среди домохозяек, которым посчастливилось узнать настоящую мужскую натуру. Так что, спустя восемнадцать дней — они разбежались, как крысы при виде метлы. Юнкульд усвоил, что лучше всего успокаивает женщин хлороформ, но о сексе он по прежнему знал лишь понаслышке.

Юнкальд, был завсегдатай одной рюмочной и надо же было так случиться, что именно посещение этого заведения сегодня вечером, станет судьбоносным событием в жизни восьми человек. Здесь, в наполовину опустошённом стакане рома, открывается восприятию вся подноготная мироздания (а иногда и распутных дам). Здесь, где забальзамированные идеалы и рисковые мысли могут превратить обычный вечер в настоящее приключение. Ах, приключения. Мне бы хотелось поведать вам о них прямо сейчас, но увы, в начале, разрешите познакомить вас с ещё одним персонажем.

Глава 5 — Китовый вестерн Юнкальда фон Оттершмитта. Часть 2.

В кабак вошли шесть джентльменов. Одетые в змеиные сапоги, жилетки, хорошие витые усы с бородами и с парами револьверов на рыло. При желании, они могли убить и взглядом, но пользовались пулями по старинке. Самый грозный подошел к бармену.

-Налей мне виски — рявкнул он.

-У нас есть ром, господа — ответил бармен…

По взгляду было видно, что матёрые ковбои ошиблись историей… Да, какого чёрта? У нас тут вроде морская тематика!

Главарь банды вытащил сигару из нагрудного кармана, прикурил. После затяжки, сказал бармену -Слушай меня, гомик, если сегодня ты хочешь вернуться домой, на своих двоих, то лучше тебе, пидераст, ответить мне — где Отец Мак-Мерфи, чёрт его дери!

-П-п-п-п… начал невнятно заикаться бармен

-Забыл представиться, я Грязный грязный Дик Смитти Джетсон, но в народе все кличут меня — «Триппер Дилер». Так что давай-ка уже начинай говорить, гомосек.

Снаружи кабака послышались крики

-Эй, вонючий пёс Смитти Джетсон, это шериф Мак-Мерфи (отец Мак-Мерфи был ещё и шерифом, ну кто бы мог подумать). У тебя пять грёбаных минут, чтобы спокойно выйти и сдаться.

-Мак-Мерфи, вонючий голубок, тебе нужна моя шкура? Тебе и карты в руки!

Почему-то все вокруг напряглись, словно ничего хорошего сейчас не случиться.

Грязный грязный Дик, или как в народе его кликали — «Триппер Дилер», вытащил свой револьвер. Вся его банда уже была наготове. Черт, кажется намечается отличная глава рассказа. Дик начал нашёптывать себе под нос старый стих.

«В этот час отчаяния,

В тот момент, года

Брешь пробита, от решимости

Не останется следа.

Дьяволу поддаться просто,

На мгновение закрыв глаза.

Вот он, за спиной уже,

Смотрит на тебя.

Сила воли может устоять,

Под напором искушений…»

,

но не успел он закончить его, град пуль стал прошивать стены кабака. Всех посетителей выкосило начисто. Грязному Дику пули прошили щёку, шею и левую руку у запястья. Куча трупов, словно скатерть, устилала пол.

В следующие полчаса всё быстро подмели, сменили вывеску и кабак снова был открыт (не правда ли похоже на враки).

И вот тут, как раз в это самое время, туда завернул мистер Юнкальд, уставший от недавнего брака. За ним вошёл старый рыболов Сайлус, без единого гроша. А примерно через тринадцать или двадцать семь секунд туда же вошёл и недавно прибывший в порт Бортшира, после славной поездки, мистер Малыш Зигги. То, что произошло дальше будет трудно описать, но я это сделаю. Итак…

Тем временем, не имеющая ни малейшего отношения к моей личной истории, за тремя холмами за пятью горами, в лесу — проходила встреча, криминального характера, индейцев наркодилеров.

В центре художественной полянки догорал небольшой костёр. У камней лежали обглоданные кости. Под окровавленной рубахой виднелся череп с надетыми круглыми очками… Наверняка это было племя каннибалов, хотя кто знал?

К месту подошёл «Быстрый Кулак». Он посмотрел на землю и произнёс — «Не оставляйте улик. Ни отпечатков, ни образцов ДНК. От томагавков избавитесь в первую очередь. И если вы, сучьи краснокожие говнюки спалитесь с товаром — вы сами по себе. Как только солнце дойдёт то этой насечки на барабане — „Большой Волос“ ускачет вдаль без вас». Двое из новеньких, вписавшихся в операцию накануне и даже не прошедших обряд инициации с древним танцем — «Ветер в Яйцах» и «Вонючий Запах» помахали средним пальцем перед остальными. Всё было готово к операции. После того, как группа раскурила трубку — можно было отправляться. На кону стояли большие деньги — пять ракушек, два колчана для стрел, бизонья шкура и семь скальпов белого человека.

Лёгким подступом в компанию влился старейшина — «Сношает Ослов», единственный краснокожий муж в племени, который обладал даром красноречия. Поправив корону из длинных роскошных перьев, возможно когда-то прикрывавших зад знатной птицы, он выдал на дорожку напутственные слова — «Какие бы мы не были разные, все приходим к одному понимаю — огонь горячий, а воду можно пить».

Оседлав ретивых женщин, через пару часов — индейцы вскочили на лошадей и отправились в путь. Так быстро они скакали, что пыль вздымалась высоко высоко. Теперь между ними и их целью был только огромный участок прерий… заполненный зомби мутантами.

Глава 6 — Вода камень точит.

Восемь человек. На первый взгляд — сброд, который ещё поискать, но здесь — они были ключевыми персонажами феерического бреда. Итак, после пяти кружек чего-то смешанного с градусами, персонажи переминались с ноги на ногу и хотели было размять языки — раздался оглушительный гром. Далеко в море разразилась ужасная буря. Сайлус почесал зад и выглянул в окно — молнии шарашили одна за другой, создавая эффект стробоскопа.

-Кажись мы закрываемся — рявкнул бармен Пэтти Блэк.

Из дамского сортира, зачехлив соски и поменяв панталоны, как раз выходила мадам Мерри. У стойки, растягивая последние пару глотков бурды, стояли Зигги и Юнкальд. В углу у стойки лежал опьяневший ирландец — мистер Вормс. А вот и новенькие — два брата Боб Кадевич и Мастерсон Кадевеч — занимали столик у стены. Восьмёрка в сборе. И вот, огромная злая волна накатила на песчаный берег Бортшира… будто Могучий Атлант помочился против ветра. Смыло всех. И надменных аристократов, и дутых мизантропов, и околпаченных жизнью угодников. Поистине охренительный был удар природы.

Среди обломков, щепок и искорёженных тел были слышны стоны и крики.

--Хиропрактик… Боже, помогите мне…

Даже местные бывшие враги, которые всего пять минут назад были на ножах, теперь вместе делили последствия разрушительной волны, лежа под обломками. Какого чёрта это было? Ответа пока не было ни у кого… конандрум.

Глава 7 — Хэппи эндинг фака.

И всё могло бы перерасти в фантастический роман о подводных машинах, или постапокалиптический рассказ о пустынных землях с мутантами… чёрт, да что угодно. Но правда была намного приближена к глупцам — погода в тот день была плохая.

Мэрри, продрав глаза с огромным усилием, осмотрелась вокруг. Её переломало водой. Адский ад. Все украшения пропали, девственность смыло волной. И брошка с кузнечиком пропала… ах да, а ещё все персонажи были мертвы… твою мать, все погибли. Ощущения были как от передоза герычем. Вдалеке начинался рассвет. На песке стояли семеро. Мэрри вгляделась в их глаза. В них был покой. Один из силуэтов присвистнул и сказал -Что это, что это? Ну и чо стоим? Айда… И Мэрри испустила дух и пошла по песку; все вместе устремились вдаль. И перед титрами заиграла песня.