Истории из жизни

Я познакомился с профессором, когда, пять лет назад, устроился на новую работу. Через два месяца ему исполнилось восемьдесят. В тот день рождения я пожелал ему здоровья, на что он ответил: “Starkafan, здоровье - это обязанность человека. Когда мне было 69 и я преподавал в университете, то просыпался в 5 утра и успевал до лекций, которые начинаются в 8, пробежать на лыжах 10 километров.”. Виталий Евгеньевич - необыкновенный человек. В восемьдесят лет у него было больше энергии, чем у меня в сорок шесть с половиной. Следующие три года пролетели как миг в совместной работе над интересными проектами. Каждое рабочее утро начиналось с длительного и обстоятельного разговора с ним и обсуждения планов на день. И таких обсуждений в день могло быть и три, и пять, и десять: столько, сколько требуется, чтобы не упустить ни одной важной детали. Мы часто спорили по техническим вопросам, однажды даже чуть не поругались из-за разного видения, но, что удивительно, никогда Виталий Евгеньевич не воспользовался существенной разницей в возрасте, профессорским званием и учёной степенью, чтобы решить вопрос авторитарно, всегда во главе стояли разум и логика. Если я вдруг оказывался прав, он легко признавал мою правоту, а, если прав был он, то не кичился этим. И в дополнение к этому, хорошая привычка всегда ко всем обращаться по имени и отчеству, которую я так и не смог полностью перенять, но стараюсь,по мере возможности, следовать этому примеру по принципу взаимности.

Работая вместе, мы дополняли друг друга. Виталий Евгеньевич рассматривал проблему глобально, а я скурпулёзно разбирался с каждой деталью и мелочью. Он понятия не имел обо всех нюансах документооборота и внедрения идей в серийное производство, а я умел со всем этим разбираться на лету, находя пути для достижения целей в режиме реального времени.

• Starkafan, у нас с вами образовался такой замечательный тандем, - однажды, примерно через два года совместной деятельности, сказал он.

• Да, Виталий Евгеньевич, абсолютно и полностью с вами согласен. - ответил я.

Примерно тогда же я загорелся идеей защитить кандидатскую, чтобы хоть немного приблизиться к уровню профессора, но судьба, как часто это бывает, когда в её планы что-то из задуманного человеком не входит, стала бить ключом, но не как из родника, а металлическим по голове, отправив на пару недель полежать в больничной палате и одновременно пройти пять этапов от отрицания до принятия, от соискателя до наблюдателя и к мысли, что всё, что ни делается, всё к лучшему.

• Starkafan, я хочу, чтобы вы защитили кандидатскую, я помогу, вы этого достойны, - через год напомнил профессор.

• Виталий Евгеньевич, спасибо вам огромное, но я, пожалуй, откажусь. Здоровье уже не то, что раньше. - ответил я.

• Очень жаль, - ответил он.

Наступил день перед заветной датой и вот мы с Анюткой выбираем открытку в супермаркете.

• Не то, не то, всё не то. Вот то, что нужно! Идеально подходит!

• Их только две, может взять две? - спросила Анютка.

• Зачем? Я буду аккуратен. - ответил я.

Вернувшись домой, я подобрал подобный рукописному шрифт и напечатал предварительно текст в размер открытки.

• Так красиво напечатано. Я от руки никогда так красиво не напишу. А может наклеить? - спросил я.

• Starkafan! Такое поздравление нельзя просто напечатать, оно должно быть непременно рукописным. - ответила Анютка.

Я включил мощную светодиодную лампу, разлинеил обратную сторону белого листа открытки карандашом очень тонкими линиями, чтобы можно было потом стереть, и, чувствуя себя школьником над домашним заданием по русскому языку, выводящему старательно каждую буковку, написал весь текст поздравления и принёс на проверку Анютке. Анютка внимательно вслух прочитала и со словами “очень всё здорово и замечательно” перевернула открытку. Далее последовала немая пауза в несколько секунд, потому что нам стало абсолютно понятно, что не всё так замечательно, ведь текст оказался повёрнут на 180 градусов относительно надписи “С Юбилеем” на лицевой стороне.

• Как же так? Я же смотрел, - сказал я с печальным голосом и видом, отражающим всю скорбь еврейского народа.

• Starkafan, не волнуйся, тебе нельзя волноваться. Магазин ещё открыт. Хочешь я схожу в магазин за открыткой? - с не меньшим, чем глубина моей скорби, состраданием предложила Анютка.

• Нет. Я сам съезжу за открыткой. - твёрдо ответил я и через несколько секунд громко рассмеялся.

Мой заразительный смех подхватила Анютка и мы вместе хохотали до слёз, не останавливаясь несколько минут, заставив, наверное, соседей задуматься о причинах столь бурного веселья.

• Мы сейчас смеялись, как двенадцать лет назад, когда только познакомились, - сказала Анютка, вытирая слёзы.

• Да уж, смешно вышло, - вторил ей я.

Вторая открытка и единственная из оставшихся ждала меня на стеллаже. “Везунчик, вторую могли забрать” - подумал я про себя и опять чуть не рассмеялся. Перед тем, как второй раз начать писать поздравление, я двадцать пять раз перевернул открытку, убеждаясь что изображение не перевернутое.

• Вот теперь отлично, - сказала Анютка, осторожно поворачивая открытку лицевой стороной.

• Получилось. - с облегчением ответил я. - А ведь это ты мне нашла эту работу, благодаря тебе я познакомился с профессором.

• Да, я помню, как мне уже надоел этот разговор с бывшим компаньоном, говорившим…

• Что нельзя использовать компьютер как молоток, сравнивая меня с компьютером, а работу у него с молотком…

• …И я отправила тебе ссылку на первое попавшееся мне на глаза объявление на сайте работа бай.

• Случайности не случайны…, - голосом черепахи из известного мультфильма глубокомысленно заметил я.

Я думал стоит ли публиковать само поздравление и пришёл к выводу, что рассказ без него будет неполным, поэтому вот оно.

Виталий Евгеньевич,

В моей жизни за последние двенадцать лет произошли три важных ключевых события и одно из них, за которое я особенно благодарен судьбе, - это знакомство с Вами.

Вы поразили меня своим энтузиазмом с первых же дней. Работа с Вами в одной команде над одними проектами сопровождалась с ни с чем не сравнимым удовольствием. Меня вдохновляют Ваш светлый и ясный ум, глубокое и творческое мышление, необычайная плодотворность и энергичность.

Но не только в работе раскрываются Ваши лучшие качества. Вы - Человек с большой буквы, который всегда готов внимательно и с уважением выслушать, прийти на помощь советом или делом. Вы всегда целиком и полностью со всей возможной осознанностью находитесь в текущем моменте.

С почтением и благодарностью в сердце я поздравляю Вас с 85-летним юбилеем и желаю вам крепкого здоровья, энергии и благополучия всегда и во всём!

Я хотел прочитать поздравление вслух перед всем коллективом, но, ожидая своей очереди, понял, что не смогу преодолеть переполняющее меня волнение, поэтому просто сказал Виталию Евгеньевичу, что моё поздравление написано на открытке.

• Starkafan, спасибо огромное, мне было очень приятно читать эти слова! - сказал он при следующей встрече.

• Это вам, Виталий Евгеньевич, огромное спасибо. - ответил я.

И подумал, что, хотя здоровье и обязанность человека, как любит говорить Виталий Евгеньевич, пожелать его человеку в солидном возрасте никогда не будет плохим тоном и всегда будет приятно особенно, если пожелание от всего сердца. И ещё подумал, что очень хочу многократно поздравлять этого замечательного человека с днями рождения и, хочется верить, что такие искренние наши пожелания продляют хорошим людям годы жизни.

Жила на втором этаже нашего барака семья, особо ни с кем не общались, могут пройти и не поздороваться. В деревне никто двери не зарывал на замок, порой даже, уезжая куда-то на 2-3 дня, оставляли открытыми. Да просто любой сосед мог зайти к соседу водички попить, да как-то дружно все жили, радостно, а тут- на тебе. В общем, погалдели поначалу, а потом все просто перестали обращать внимание, мимо проходили. И вот однажды уже вечером у дома стоит скорая помощь- у маленькой девочки (лет шесть-семь) из той неприветливой семьи температура под сорок, вся трясется, мать плачет навзрыд. Больной сделали укол и оставили дома, хотя с такой температурой должны были забрать в больницу, ребенку с утра еще хуже, отвезли наконец, через два дня вернулись и все тоже самое повторно, соседи сказали, что фолликулярная ангина. Бедная девочка, на нее было страшно смотреть… В тот момент ее молчаливая мама обратилась за помощью к бабушке, и вы что хотите говорите, но после двух дней заговоров у ребенка упала температура и она (девочка) начала разговаривать, сам свидетель тому. Потом, ее мама принесла бабушке большой торт, на котором было написано кремом «СПАСИБО». Да, когда все пришло в норму, опять гордыня поперла, все вернулось на круги своя. Скольким людям помогла моя бабуля- не знаю точно, многим, безо всякой платы, по зову сердца.

А снег опять падал и падал, а мы седели с ней, моей любимой бабушкой за кухонным столом, смотрели в окошко, пили чай с сушками и медом и разговаривали., а кот Пушок мурлыкал и ласково терся об ногу, выпрашивая молоко. Тикали часы, хрустели угольки в печке, и было так тепло, и уютно, скоро ночь мороз, вьюга, и никто даже и не думал закрывать на ночь дверь…

Манеру шефа все знали, поэтому ни для кого не было удивительным, что после накрутки хвоста у Кабанова он будет доёбываться до нас.

- Вот скажите мне, товарищ майор – начал он с Мелкого, который сразу уткнулся рылом в свой ежедневник – почему у нас до сих пор не отработаны спортивные залы? Где информация, которую Вы мне обещали ещё в июне?!  (А, ну вот и причина. Наверняка в каком-нибудь зале что-то произошло и Минина и чпокнули за отсутствие профилактики)

- Работаем, тащ полковник! – скопировал Мелкий доклады Кабанову и на этом попался. Напоминание о разъёбе у начальника полиции выбесило Толича вконец.  Лицо Толича налилось красным, почти фиолетовым, глаза учеперились в насчастного

- Какого хуя «работаем»?! - сделав голос гулким, как труба, заговорил Толь Толич Я тебе, блядь, долбил, две недели, как дятел! А ты нихуя не съездил ни к боксёрам, ни к этим борцам сраным! Там чурки, даги, фанаты твои, вообще хрен знает кто тренируется тебе же пизды давать на улице, а ты, сука бейзиков по экрану гоняешь! Вот сейчас пиздуйте, товарищ майор хуев, и пишите справку, где что и как. Начинайте сейчас, а завтра её закончите, как проедете по всем организациям. И положите мне на стол. Ясно?

- Ну…, а ка.. – Мелкий начал было выбивать себе преференции, но посмотрел в налившиеся кровью  глаза шефа заткнулся.

- Хорошо.

- Вот прям сейчас и идите – через час ко мне зайдёте.

- А ты Николай? – переключился Толич на НС, когда Мелкий вылетел из кабинета- ты что не следишь за этим утырком? Тебя и.о. заместителя для чего тут сделали? Чтоб ты к бабам в ИЦ ходил и хвоста распускал?

Рома не выдержал и улыбнулся. В ИЦ сидели в основном сотрудницы пенсионного возраста, перед которыми хвоста распускал как раз Толич, а вовсе не Ломтёв, интересы которого всегда крутились где-то около прокуратуры.

- Что Роман Саныч, смешно тебе? – от взгляда это Толича не ускользнуло – Ты, типа всё передела уже? Дел оперучёта у тебя сечас сколько?

- Три. Одно большое, два маленьких!

- Мало. Плохо информацию получаешь. Чтоб завтра я тебя в кабинете вообще не видел, иди встречи проводи с источниками.

- Обязательно, Толь Толич! – Рома скрыл довольную улыбку за дуболомским выкриком. (Было понятно, что завтра он съебет и мы его увидим послезавтра, переделавшего все свои шкурняки. Но с инфой, непременно)

- Николай, проконтролируй, чтоюы к концу недели Веслов и Арнов информацию принесли. Качественную а не то говно, что мне бездельники таскают – Толич злобно посмотрел на дверь.

( Пфф Толич, у нас для тебя всегда всё самое вкусное)

- Так, Арнов – Минин перевёл налитый кровью бычий взгляд на меня - тебе сегодня надо будет поработать вечером.

(Ну вот, посмотрел кинцо с женой как планировал)

- Без проблем, Толь Толич  - ответил я и из бычьего взгляда сразу пропала предвкушающая злость.

- Останешься, я тебя проинструктирую. С собой вон, «Промокашку» возьмешь, как раз через час выезжать  – Рома и НС опять хохотнули (Толич иногда, за глаза, особенно когда злился, называл Мелкого  Промокашкой) - все свободны.

Сидевший рядом со мной Вова, которого волна наездов не затронула, тихонько выдохнул. Повезло.

- Так – продолжил Минин когда все вышли -  там дело очень деликатное. Поаккуратней там.  У нас проездом из Питера остановился какой-то писатель в гостинице «Губернаторская». Пендось, (американцев Толич именно так и называл, через «е» и с мягким знаком) говорят. Политический говорят. Про какие-то интриги политические пишет. Так там из за него какие то ушлёпки хотят к гостинице толпой подойти, собираются в интернете и хотят то ли бунтовать, то ли чествовать его. Это всё Кабанову довёл начальник по городу.  А нам, сам понимаешь, не надо ни того ни другого. Надо чтоб и скандала не было и чтоб пендосям жизнь малиной не казалась. Понимаешь?

- Понимаю, сделаем.

-В общем к девяти подъезжай в центр, там тебя будет от городского УВД ждать начальник, и кто там с ним. Поработай в этом ключе. И Мелкого заставь работать, я ему сейчас хвоста накручу.

Мне действительно подобные вещи были не впервой. К нам частенько, в провинцию выезжали различные различные публичные люди, политизированные или скандальные актёры, оппозиционеры, журналисты, писатели, от громких имён которых милицейское руководство фалломорфировало и старалось не допустить никаких новостей с ними на территории оперативного обслуживания. Ни плохих, ни хороших.  В этом как раз и есть весь смысл бюрократического существования любого чиновника рангом повыше среднего. «Главное чтоб всё было ровненько», а там трава не расти.

Например, первым моим подобным «экспириенсом» стал случай, когда в один из книжных магазинов к нам приезжал Эдуард Лимонов.  Приехал он представлять свою новую книгу, заодно пообщаться с людьми,, для чего директор магазина выделил и место и время, а так же организовал сидячие места человек на пятьдесят. Наше руководство разумеется завибрировало. Ебать, это же Лимонов едет, тот самый «La revolution…Mais «mouzhik»…vont de bruler, detruir et puis – se calme» с рязанским акцентом! Срочно свистать всех наверх! Еле убедил их тогда, что достаточно пары человек для общего понимания приезда. Мне выделили на подготовку день (который я доблестно посвятил своим личным делам) и целый последующий день я с девяти утра ежечасно докладывал обстановку по цепочке: я – Толич – Кабанов – генерал.  Творческий вечер был намечен на восемь вечера, Лимонов приехал к нам на поезде в четыре, поэтому с девяти до четырёх доклады укладывались в два слова «Всё спокойно». Да и потом все рапорта командирской надстройке не содержали какого либо криминала. «Приняли под наблюдение», «Обедает там-то», «Заехал в музей», «прогулялся по центру». Ну бред же!

В восемь вечера я зашёл в книжный, оставив в машине спать далёкого от идей нацбольшевизма и вообще от литературы Игогошу. Народу в зале собралось человек сорок. Матросов с перекинутыми крест на крест пулемётными лентами, угрюмых очкастых студентов с топорами и бомбами, коварных бабок с плакатами «мыздесявлассь!» и знакомых горлопанов от политики среди них видно не было.  Лимонов только начал рассказывать о свеженаписанной книге, которая назвалась в тренде происходящих внешнеполитических событий «Киев капут!».

Я же о Лимонове, знал только общие факты, и короткие выдержки о идеях нацбольшевизма (которые лично мне не совсем импонируют). Ну и видал пару фоток с Летовым, так как Летов мне куда более интересен чем Лимонов.  Ну и решил тут ознакомится, подрасширить кругозор. Деньги с зарплаты у меня ещё не закончились, поэтому я разрешил себе трату семейного бюджета на  живо описываемую Лимоновым книжку. И купил. И даже немного, страниц двадцать прочитал.  ( Потом прочитал всю, и даже прикупил пару ещё для понимания).  Мне понравилось. С идеями хотелось спорить, многие мне не зашли совсем, где-то что-то казалось наивным, но книга вызвала лично у меня тот же интерес, как вызвала, например, ранее приобретенная монография Примакова «Мир без России?».

В итоге после обсуждений, я подошёл и взял у Лимонова автограф.

Так, тихо мирно, прошёл тот литературный вечер, и многие другие, на которые я стал ездить даже с удовольствием. И не только литературные. Например, я слушал «Порнофильмы», когда они не были никому особо известны, пробовал пиццу от Собчак, когда она пыталась в предвыборы президентов (сена и соломы в пицце не было) , слушал излияния Одувана Варламова, о том как он бы разнёс по кирпичику наш «архитектурно недоношенный» город (да и половину жителей бы деструктурировал нахуй) и построил заново.

Но вот американца, писателя, причём политического к нам занесло в первый раз. Интересно, кто ж там такой? Посидев немного в интернете, в клоаках и отстойниках нашей местной политической тусовки, я никаких сведений о том кто приехал  не нашёл, как и признаков того, что кто-то из наших куда то собирается.

К половине девятого красный как рак, наоравшийся Толич, отпустил из своего кабинета спокойного прокуренного Мелкого. Едва переступив порог к нам, Мелкий улыбнулся. Весь вид его олицетворял  старую, проверенную поговорку «Да меня ебать – только хуй тупить». Сложно активизировать криком человека, который является патентованным похуистом. А наше руководство, в основном, только и может, что бесцельно выдавать в эфир децибелы.  Что при встрече с похуистами для него частенько заканчивается нервными срывами и сердечными приступами.

Однако Толич, хоть и относился к числу любящих повысить голос на нерадивого сотрудника, умел надавить и другими методами. Пока мы собирались, да ехали, Мелкий всё же уронил несколько фраз, показавших, что он мотивирован, и, в ближайшее время, всё же сделает то, что хочет Толич и отработает залы.

Подъехав по почти пустому городу к недавно отремонтированной  гостинице «Губернаторская»,  построенному в девятнадцатом веке зданию мы застали там … никого.

Не было ни полицейских машин, ни политических акций, ни взволнованных журналистов, только висели на полном штиле флаги разных стран на длинных флагштоках.

Я парканул машину прямо у знака « парковочное место для сотрудников отеля», оставил уткнувшегося в телефон Мелкого её охранять, и пошёл в гостишку.

Не доходя до тяжёлой дубовой двери, меня окликнули.

- Валерьян!

Это был заместитель начальника УМВД по городу Дмитрий, мой давний знакомец, с котором пересекались тогда, когда он был ещё опером в УБОПе.

- О, привет, Дим! – Мы поздоровались – а я смотрю тут пусто как то.

- Приветствую. Да я взял два экипажа пепсов снял и один гишников, расставил их по закоулкам. Они все подходы сюда наблюдают.

- Так кто приехал? И что тут наши учудить хотят?- перешёл к делу я.

- Не знаю. Мне сделали распечатки только – пожал плечами Дима, отчего его голубенькая повседневка с погонами подпола смешно сморщилась – информацию прислали в дежурку с областного, с БСТМ. Ну , знаешь, там на них мониторинг интернета тоже повесили. Вот смотри, распечатка – Дима протянул мне три замацанных  листика свёрнутых в трубочку.

Там нихрена нет – продолжил он. Кто, что, зачем? Я звонил туда, они сами потерялись… Про американца тоже толком не сказали, только что пишет про политичекие интриги, войны какие-то, отравления… Я позвонил Кабанову, он сказал ждать, специалисты приедут. Вот я тебя и дождался. ( Ну понятно, теперь главный по тарелочкам я, и по получению пиздюлей, если что, тоже)

- Часа полтора вот сижу в форме в машине, всё тихо. Я, блин, потею и отсвечиваю как тополь на Плющихе – грустно глядя на мою футболку, джинсы и кеды, сообщил Дима.( Ну а ты как хотел? Минус руководящей работы. Плюс двадцать пять, а в он в шестяных тёмно-синих брюках, придуманных кем-то, ненавидящим ментов).

Пока он ныл, почитал листочки. Там действительно была переписка кого-то с кем-то, что «Он» приехал и «пойдём ему покричим в окошко». Короче хреномпампень полная.

- Ну, пойдём тогда в гостишку, пообщаемся – предложил я

- Пойдём. Хоть узнаем кто там.

Зашли в гостиницу, представились. Позвали администратора. Как могли, объяснили суть ситуации. Администратор, молодая симпатичная девчонка, почти сразу же нбрала номер на внутреннем телефоне.

- Сейчас к Вам спустится представитель, подождите, пожалуйста, здесь – указала она нам на диванчики со столиком.

Мы приземлили туда свои жопы, и, минуты через три на столик нам поставили по маленькой бутылочке холоднющей «Колы».

Минут через пятнадцать ожидания, когда Дмитрий выдул свою колу и стал проявлять признаки нервозности, к нам подошёл молодой человек в костюме, с бородой и в очках в коричневой оправе.

-Здравствуйте, я Александр, представитель и переводчик издательства «Аист». Что-то случилось?

- Здравствуйте – начал объяснять Дима – у нас есть информация, что сегодня вечером или завтра с утра к Вашему клиенту под окна хотят подойти несколько активистов из нашего города, с политическими лозунгами. Мы хоти этот вопрос урегулировать.

- Странно, я позвоню начальнику группы охраны. Он сейчас подойдёт.- Александр набрал номер и коротко с кем то переговорил -  Очень странно. Мистер Мартин никогда не связывается с какими-то политиками, и вообще, мы не планировали у вас в городе останавливаться.

- Подождите – перебил его я – Мистер Мартин? Джордж Мартин?! «Песнь Льда и Пламени»?

- Ну да – улыбнулся Александр - Мы из Питера в Москву ехали, а мистер Мартин решил завернуть сюда , осмотреть монастырь. А там задержались, представляете, монахи тоже читать любители…

- Кто это, ты понял? – толкнул меня под руку Дмитрий

- «Игру престолов» смотрел?

- Ну..

- Гну, это он её написал! Ну да, там про политику,  про войны. Про отравления – хихикнул я.

- Божечки, сколько же дебилов у нас припасено! –тихо сказал мне Дима, пока переводчик ещё что то бубнил.

В этот момент прискакал озабоченный главохранник, спортивный качок в чёрном костюме. Вчетвером присели на диванчики. Вопрос был плёвый, разрулить его было как два пальца. Я быстро нашёл переписку с листиков на страничке нашего местного фан-клуба фэнтези ( неведомым способом получившего инфу о Мартине). Нашёл и телефон самого главного там. Дима с ним созвонился, объяснил всю «глубину наших глубин», а в качестве пилюли Александр предложил ему подъехать в гостишку и  получить пятнадцать фоток с автографом Мартина, явно заготовленных заранее.  И всё. Никто никуда , ни под какие окна не шёл. Минут через двадцать в гостиницу влетел взмыленный старикан, который оказался тем самым главным, и забрал фотки низко кланяясь Александру.

С переводчиком договорились, что назавтра с утра мы проконтролируем отбытие писателя, в целях безопасности. Наши шкурные интересы Александр понял и не возражал.

Потом, когда все разошлись, позвонили Кабанову, доложили, сообщили что всё улажено. Дракон, прозванный  кстати, в честь Мартиновских персонажей, именем автора не интересовался.

О том, кто проживает в гостинице "Губернаторская" мы с Димой договорились никому не пездеть.

Наутро я и Дима стали обладателями шикарной фотографии с Джорджем Мартином в холле гостиницы «Губернаторская»

А Мелкий проебал вспышку, тупя в телефоне.