Сообщество фантастов

Перед ними был океан воды. Огромный голубой шар, будто планета, раскинул свои водные просторы во все стороны на километры. Туманная дымка размывала изображение вдали. Зеленая сферическая поверхность стен грандиозного помещения, уходила параллельно голубой водной поверхности также вдаль и постепенно исчезала во влажном мареве. Между водой и “потолком” было метров сто. Пятеро людей сейчас висели возле океана, распростершегося под, над или перед ними - в невесомости это не имело значения. Ветер медленно сносил людей в сторону от выхода из пещеры. Поверхность океана колыхалась. В воздухе стоял запах водорослей. Этот огромный океанический водный шар диаметром под сотню километров, несомненно, имел собственную гравитацию, пренебрежительно маленькую, чтоб человек мог ее ощутить.

- Вот это да… - непроизвольно вырвалось из уст у Юры.

- Как они могли это создать? – выдавил из себя Васечкин.

- Они перетащили в космос всю воду с планеты? – произнесла Катя.

- Там, наверное, акулы есть, - сказал Димка, - Мегалодоны какие-нибудь!

Одна лишь Маша, вцепившись в Васечкина, не смотрела в сторону воды, а увлеченно пыталась схватить Сашу за ухо.

- Надо выход пометить, - Юра развернулся и принялся высматривать лиану.

- Может попробуем порыбачить? – спросил Димка.

- На что ты собрался ловить? – с доброй усмешкой произнес Юра. Он подлетел к подходящей по толщине лиане.

- Как-то же в джунглях аборигены ловят рыбу. Насекомое - как наживка, удочку из палки сделаем. Веревку сплетем из шкурки лианы. А крючок… - мальчик задумался.

- Ты знаешь, а вообще-то можно попробовать, - ответил Юра, отламывая кусок ветки, - а крючок сделаем из кольца для связки ключей. У меня есть.

- Мы полетим дальше? – спросил Васечкин.

- Да, - сказал Юра, - поищем мелких животных. Я не теряю надежды кого-нибудь добыть.

- Если не получится, то рыбачим, - сказал Димка.

- Ага, рыбачим, - Гречкин распер одну палку в проходе.

- Ты все это время без еды? – спросила Катя.

- Да, - Юра оттолкнулся от стены и отлетел на двадцать метров в сторону океана. Гречкину не нравилась эта система маркировки проходов. Если в предыдущих помещениях, где обычно было порядка десяти тоннелей и нужный тоннель с распертой палкой можно было найти путем перебора всех тоннелей, то тут, в этом невероятно огромном пространстве, где вообще нет никаких ориентиров, было легко потерять нужный проход, даже если в нем есть метка в виде палки.

- Ох заблудимся мы, - произнес Юра, - отлетим на километр, потом полетим назад, и всё. Не найдем нужный проход.

Юра снял майку, выдернул из прохода палку, продел ее сквозь майку и вставил вновь в проход. Теперь, если отлететь значительно в сторону, было видно колышущуюся, словно флаг на ветру, ткань.

- Если мы отлетим на несколько километров в сторону, как мы сможем четко сориентировать путь назад? – размышлял в слух Васечкин, - Если, возвращаясь назад, мы отклонимся хоть на десять градусов, то на расстоянии в километры это отклонение уведет нас черти куда. Тут даже твоя майка не поможет.

Сквозняком майку плавно затянуло в проход.

- В идеале втыкать ветки так, чтоб они торчали перпендикулярно поверхности стен, - сказала Катя.

- Втыкать некуда, - сказал Юра.

- Нет, улетать нельзя, мы не сможем вернуться в ту же точку, - произнес Васечкин, - или мы придумаем способ помечать маршрут или... или я не знаю.

- Я придумал, - без эмоций сказал Гречкин.

Юра подлетел к лиане, сломал ее в одной точке, в двадцати метрах от прохода. Взялся за отломанный конец, подтянул его к тоннелю и засунул в проход на пару метров. Конец лианы, пытаясь распрямиться, упирался в стенку тоннеля, и выходило так, что лиана теперь петлёй торчала на шесть-семь метров в сторону от поверхности этого бесконечно огромного помещения по направлению к океану. И не просто торчала, а плавно покачивалась в потоке воздушных масс, что добавляло ей заметности с большой дистанции.

- Молодец, Гречкин, - сухо произнесла Катя.

- Я примерно в этом же направлении думал, - сказал Васечкин.

Гречкин надел майку обратно на себя.

Направление полета выбрали наугад. Летели, отталкиваясь от воздуха, а иногда от стен. От стен было отталкиваться проще, но при таком толчке человека сносило в сторону воды. А к воде они договорились пока не приближаться. Гречкин надеялся увидеть хоть что-то съедобное, но кругом был только мох. Периодически мимо пролетали насекомые, похожие на бабочек.

- На крайний случай, насекомых тоже можно ловить и есть, - размышлял Юра.

Саша летел в середине группы и по-прежнему держал Машу за руку. Девочка заснула прямо в полете. Перед Сашей были Катя и Юра, а сзади – Димка. Димке приказали следить за тылом. Ведь, как сказал Гречкин: “С определенной долей вероятности нас может преследовать какой-нибудь медведь или стая летающих волков”.

- Если мы найдем Элли, куда нам на ней лететь? – Саша неожиданно задал самый главный вопрос.

Некоторое время, может секунд десять, все молчали.

- Внутри Элли мы хотя бы сможем выжить, - произнес Юра.

- А в невесомости можно жить? – спросил Димка.

- В невесомости происходит атрофия сердечно-сосудистой системы. Через пару лет мы умрем, - ответил Гречкин.

- Это не считая других проблем с мышцами и внутренними органами, - добавила Катя.

- Понятно, - протяжно произнес Дима.

- Ну так какой будет ответ? Если мы найдем Элли, то куда нам лететь? – вновь спросил Саша.

- Я не знаю куда лететь, - ответил Гречкин.

- А как насчет этой планеты? Как ты ее там назвал? Генри? – спросила Катя.

- Мелкий Гарри. Там слишком низкая гравитация, как на Марсе.

- Это плохо? – спросил Димка.

- Мы там проживем чуть дольше, чем в полной невесомости, но все равно помрем. И еще там очень радиоактивно.

- Откуда там радиация? – спросил Васечкин.

- Понятия не имею. Может какая техногенная катастрофа произошла, или ядерная война.

- Как тогда все эти существа тут живут? Почему они не умерли из-за невесомости? – спросил Димка.

- Приспособились, - ответил Юра.

- А мы можем приспособиться, - продолжил вопросы мальчик.

- В теории и мы можем. “Мы” имеется в виду наш вид “хомо сапиенс”. Но для этого надо взять много миллионов людей и отправить их всех в невесомость. Со временем почти все умрут от сердечных болезней, но какие-то люди, возможно, смогут оставить потомство, и некоторые особи из этого потомства могут оказаться более живучими в условиях невесомости. В общем, тут будет действовать закон эволюции. Может быть, люди приспособятся к невесомости, а может все погибнут. А еще может оказаться, что никто не сможет зачать ребенка. Я не знаю точного ответа. Я думаю, сюда давным-давно привезли много живых существ, но большая часть из-них погибла. Вымерли целые виды. Но кто-то приспособился и живет.

- Может с Лучом связаться? – предложила Катя.

- Он перестал отвечать мне еще на Земле. Но если была бы гравитация, я бы попробовал кинуть три каких-нибудь предмета и… Не знаю… Было бы странно, если б он мог бы нам сейчас помочь, но при этом не давал бы о себе знать.

- Может позвать его как-нибудь иначе? – спросил Саша.

- Ну… давай. Позови.

Васечкин ненадолго задумался.

- Луч, ответь нам! – произнес он.

- Ну-ну, - усмехнулся Юра.

- Маша ела ту же кашу, которой и нас кормили? – спросила Катя у Димки.

- Да.

- Я просто еще думаю, чем нам кормить ее дальше, - сказала Катя.

- Будет есть то же самое, что и мы, - сказал Юра.

Гречкин свернул в сторону и остановился. Остальные, пролетев вперед еще метров десять, тоже остановились.

- Петлю надо сделать, - сказал Юра, - метров семьсот мы уже пролетели.

Гречкин обернулся. Вдалеке еле заметно колыхалась загнутая ветка. Юра сделал вторую точно такую же метку.

- Сколько мы будем лететь вперед? – спросил Васечкин.

- Я думаю, еще пару километров и будем возвращаться.

- А до ночи сколько? Кто-нибудь вообще засекал? – спросила Катя.

- Время пока есть, - сказал Юра.

Они летели уже около часа. Пейзаж был везде одинаковый куда ни посмотри: голубая океаническая гладь и ковер из мха с пересекающими его лианами. Обе эти поверхности параллельно друг другу уходили вдаль. Туманная дымка рассеялась и теперь стало видно границу, где зеленая сфера гигантского помещения заходит за океанический горизонт. До горизонта было километров десять во все стороны.

Каждый из людей сам решал, где для него верх, а где низ. Мозг Юры теперь настроился таким образом, что поверхность океана для него стала низом, а моховая стена – верхом, потолком. Васечкину его положение воспринималось иначе: Саше казалось, что они летели вдоль отвесной зеленой стены, а справа в ста метрах находилась вторая стена, только из воды. Катя ощущала себя в пространстве так же, как и Гречкин. А Димка плыл лицом к Юриному и Катиному зеленому потолку, но воспринимал он этот потолок - как пол. Океан находился за спиной мальчика, и был для него верхом.

Последние полчаса летели молча, и от этого всплеск на поверхности океана показался особенно четким и чуть ли не звонким. Этот звук вырвал людей из их внутренних диалогов. Все разом остановились, притормозив о моховую поверхность. Маша проснулась и начала постанывать и агукать. Место всплеска было видно по бесчисленным каплям, летящим от голубой поверхности, и по расходящимся кругам на воде.  

- Кто-нибудь видел, что это было? – спросил Юра.

- Нет, - ответил Саша.

- Я вообще назад смотрел, - сказал Димка.

- Мне показалось, это было что-то большое и оранжевое, - сказала Катя.

- Размер какой?

- Ну… может как… не знаю… как автобус.

- Выглядело как рыба?

- Мм... не могу сказать. Я увидела периферическим зрением только какое-то яркое пятно.

- А что мы ожидали? Это ж океан. Я думаю, там столько всего живет, что ого-го, - сказал Васечкин.

- Надо возвращаться, - сказал Гречкин.

- Возвращаться? Охота окончена? – спросил Васечкин.

- Да. Через несколько часов начнет темнеть. И мы улетели дальше, чем я планировал.

- Завтра будем пробовать ловить рыбу? – спросил Димка.

- Я думаю, находиться возле поверхности этого океана нам больше не стоит, - начал Юра, - что-то мне это все не нравится. Если на Земле морские хищники не могут выскочить из воды и спокойно передвигаться по суше, то тут ситуация обстоит иначе.

- Ты только сейчас решил, что тут находиться опасно? Когда мы уже пролетели несколько километров? – спросила Катя.

- Да, только сейчас, - резко ответил ей Гречкин, - вот представь себе, я сразу не подумал. Как, собственно, и вы все. Я тот же вопрос могу задать тебе – почему ты не сказала, что находиться возле воды опасно?

- Ты у нас командир, а не я, - спокойно ответила девушка.

- Вы только не ссорьтесь, - вмешался Димка.

- Мы и не ссоримся, - сказал Катя.

- Можно подумать, тут опасно только возле воды, - пробубнил Васечкин.  

- Значит так, - командным тоном произнес Юра, - сейчас летим обратно. Если что-то выпрыгнет из воды, то не пытаемся рассмотреть это, понять, что там, соображать там что-то… просто тут же на автомате залетаем в ближайший тоннель. Ясно?

- А если тоннель далеко? – спросил Димка.

- Они тут через каждые тридцать-сорок метров. Просто ищи взглядом ближайший и дуй туда.

- Хорошо, - ответил мальчик.

Юра посмотрел на Катю и Васечкина. Те молча кивнули.

Теперь их взоры были направлены лишь на водную, еле колышущуюся поверхность. Все, кроме Димки, отталкивались руками от воздуха, а мальчик приноровился отталкиваться от лиан так, чтоб его не уносило в сторону воды.

Гречкин первым ощутил гравитацию океанического шара. Она была хоть и слабая, но со временем давала о себе знать – если не корректировать траекторию полета, то человек еле заметно смещался к океану именно за счет силы тяжести.

Юра был напряжен. Взгляд его бегал по голубой спокойной воде, таящей таких существ, каких, наверное, мог представить себе лишь Лавкрафт. Гречкин не имел такую богатую фантазию и, моделируя нападение водного хищника, представлял большую белую акулу, выпрыгивающую из воды.

Сейчас Юра ощущал себя как на ладони у всемогущего злобного морского создания, которое отчетливо видело их всех и в любой момент могло выпрыгнуть из воды или выпустить свои щупальца, обвить тела и утащить на глубину.

- С какой скоростью глубоководный демон сможет преодолеть сто метров, отделяющие нас от воды? – думал Юра, - секунд десять, пятнадцать?

Он перевел взгляд вперед.

- Ага, вон пятая петля. Еще примерно три километра и все, добрались. Нервы мои совсем уже не те…

Снова раздался всплеск.

- Залетаем в ближайший проход! - приказал Гречкин.

В этот раз все разглядели огромный красный шипастый плавник, который будто парус вылез из воды и спустя секунду скрылся.

- Вот это рыбина! – воскликнул Димка.

- Не рыба! – возразил Васечкин, - там еще куча усов было, как у креветки. Во все стороны торчали.

- Не было там усов, - сказал Дима.

- Были! – спорил Васечкин.

Они по очереди залетели в тоннель – сначала Васечкин с Машей, потом Катя, Димка и последним Юра. Выпучив глаза, все смотрели из прохода на воду, по которой расходились круги.

- Может, попробуем вернуться через тоннели? – предложила Катя.

- Можно попробовать, - сказал Юра, - но надо обдумать. Если лететь по тоннелям, то появляется вероятность заблудиться. Да и тут тоже водится всякое. Лететь по тоннелям, иногда вылезая и корректируя направления по петлям? Ну… так не заблудимся, да. А вот если наткнемся тут на кого-то поменьше, чем эта морская чертовщина, то убегать будет некуда, придется отбиваться палками. И мы не уверены в том, что из моря на нас кто-то будет нападать. Пока что это лишь предположение. А то, что тут в проходах есть хищники, это факт. И летя там, мы быстрее преодолеем путь. Нам лететь осталось километра три. Это полчаса, если отталкиваться посильнее.

- Ну что? Вылезаем тогда? – уточнил Васечкин.

- Да, - ответил Юра и вылез первым. Следом вылезли остальные. Они пролетели метров пятьсот. Из воды в их сторону с шумом разбивающихся о скалы волн в момент шторма вылетело нечто огромное и на первый взгляд бесформенное, переливающееся всеми цветами радуги. У создания ото всюду торчали шипы, похожие на острые жесткие усы, такие, как у Земных ракообразных. Усы эти были длиной метров по пять. Слева и справа на теле монстра два перепончатых паруса, растянутых на хрящевых лучевых опорах, до этого будучи оттопыренными, сложились вдоль тела, потом развернулись по направлению движения хищника, выдвинулись вперед, развернулись вновь, подставив всю площадь перепонки плавника под сопротивление воздуха и резко прижались назад к телу - таким образом существо отталкивалось от среды, будь то жидкость или газ. Движения плавников повторялись и выглядели, как движения крыльев птицы колибри, только замедленные в сотни раз. Существо двигалось невероятно быстро.

- В тоннель! – крикнул Гречкин, но смысла в его приказе не было, потому что еще до его сигнала все ринулись искать ближайший проход.

Разноцветное, переливающееся всеми возможными цветами, будто бензин, разлитый в луже, создание летело на Юру. Пока Гречкин добирался до тоннеля, он успел сообразить, что такое огромное существо не сможет пролезть сквозь узкий пещерный проход диаметром не более двух метров. Но как же Юра ошибался. Гречкин залез в проход. Обернулся и увидел, как уже, казалось, змееподобное создание, прижав все свои выступающие части к туловищу, протиснулось в проход следом за Юрой. Между зверем и Гречкиным было не более четырех метров. В тоннеле животное уже не могло отталкиваться костистыми плавниками и поэтому скорость его значительно снизилась. Юра летел вперед без оглядки. Он перебирал руками по выступам, а сердце его бешено колотилось. Адреналин заполнил кровь, пульс подскочил до ста двадцати ударов в минуту. Вот он, выход из тоннеля! Еще буквально двадцать метров! Гречкин вновь обернулся и увидел красные торчащие глаза этого огромного ракообразного создания, извивающегося в тесноте пещеры. Жвала, расположенные чуть ниже глаз напоминали паучьи мандибулы – парные челюсти ротового аппарата членистоногих, которыми это существо разрывало своих жертв и медленно проталкивало в себя, невзирая на то, что добыча могла быть еще жива и в сознании. Более мучительной смерти, чем быть перемолотым начиная с ног этими биологическими жерновами, Юра себе не мог представить: хрустят кости стоп, разрываются связки, расщепляются мышцы, перемалываются голени, хруст костей голеней сменяется хрустом от дробления коленных суставов, и далее все выше и выше по телу растекается нетерпимая боль и уносит тебя в мир небытия. Страх этот придал Гречкину сил, и оставшееся расстояние в тоннеле он преодолел с еще большей скоростью. Юра выскочил в зал и принялся впопыхах осматриваться. В другой тоннель! Вон он! Юра оттолкнулся и полетел к следующему проходу. Он не сразу заметил, что со стен в его сторону прыгнули существа, напоминающие черных обезьян с невероятно вытянутыми конечностями.

Под собой Юра увидел, как зверь вылезает из тоннеля. Сначала появилась голова, с торчащими вперед глазами, следом переливающийся на свету панцирь спины, далее показался хвост похожий на хвост речного рака, закованный в сегментированный хитиновый экзоскелет. Как только большая часть тела монстра вылезла из узкого прохода, костистые плавники его, расположенные по бокам, резко раскрылись, растопырились в стороны, будто крылья, а жесткие усы-антенны распрямились и торчали иглами во всех возможных направлениях. Длина водного существа была метров десять. Обезьяны увидели этого огромного ракообразного и завопили. Начали махать лапами, пытаясь сменить траекторию полета, но быстро погасить инерцию у них не получалось. Четыре особи летели прямо на монстра, а Гречкин прижался спиной к стене, схватившись за лиану и замерев, не дыша, смотрел в их мохнатые морды, искаженные гримасой ужаса. Рак махнул веерами-плавниками и с невероятной скоростью рванул вперед, преодолев расстояние до ближайшей визжащей обезьяны равное двадцати метрам буквально в мгновенье. Рывок хищника был настолько молниеносным, что остальные особи из-за воздушной ударной волны резко сменили направление на противоположное. Даже Юра ощутил на себе давление воздуха, спустя секунду после атаки рака. Обезьяна, угодившая в челюсти, завизжала еще громче. Вопль ее был ужасным. Юра сморщил лицо, отвел взгляд и...

Он не видел, как рак заживо перемалывает человекоподобное млекопитающие, не видел, как брызги крови разлетаются в разные стороны и летят, пока не коснутся стен. Он даже не видел, как другие три обезьяны в панике нырнули в проходы, потому что уже и сам был в проходе, в том самом откуда вылез полминуты назад, убегая от монстра. Истошный высокий вопль обезьяны звенел за спиной Гречкина. Рак продолжал измельчать плоть и проталкивать ее в себя маленькими кусочками. Юра вылетели из прохода и увидел метрах в пятидесяти своих товарищей. Они что-то кричали Гречкину. Юра молча оттолкнулся от стены прохода и полетел навстречу людям, показывая жестом, чтоб они замолчали – указательный палец он поднес к губам. Другой рукой, кулаком грозил им, мол, если вы сейчас не заткнетесь, я вас сам всех тут поубиваю!  

Фрагмент книги "Небо над моим домом" https://author.today/work/346336  

Тьма была неоднородной. Она местами то прояснялась, то превращалась в непроглядную черноту, непроницаемую и почти осязаемую на ощупь, словно и не тьма вовсе, а некое эфемерное существо.

В такие моменты Юлия продиралась через вязкую темень будто через куст терновника. Частицы тьмы слипались друг с другом и её телом и не давали девушке идти дальше. Но она крепче сжимала зубы и рывками кидала себя на борьбу с неведомой сущностью. Раз за разом. Шаг за шагом. И едва светлело, идти становилось проще. Тьма превращалась в тёмную дымку, и неяркий свет слегка разбавлял окружающий мир, хотя всё вокруг было трудно различить. Неясные контуры, уродливые призрачные фигуры, постоянно меняющие очертания силуэты, к которым Юлия старалась не приближаться. Будто она плыла по заполненной отмелями реке, и каждая такая фигура означала мелководье, которое, едва ступив на него, окажется смертельной ловушкой. И графине приходилось огибать эти капканы, чтобы плыть дальше по течению.

Куда?

Юлия пока не знала. Но чувствовала, что в конце пути её ждёт что-то важное.

Мрак стал постепенно расступаться, и из чёрных вершин мазками, похожими на небрежные наброски придворного художника, начали материализоваться элементы развалин. Камни, ступени, широкие бордюры и балюстрады, сломанные колонны и неработающие, заросшие высохшим кустарником фонтаны, и изваяния, статуи… Одна страшней и несуразней другой. Скульптор, это создавший, явно сошёл с ума. Вот только непонятно, кто же разрешил сумасшедшему скульптору творить? Кто позволил создавать ужас и уродство? Очевидно, хозяева замка были тоже не совсем здоровы.

Из беспросветного тумана появились сколотые ступени мраморной лестницы. Чёрный камень с белыми прожилками. Лестница плавно взмывала ввысь и загибалась влево, а нижние и верхние ступени по мере подъёма появлялись из мрака или терялись в нём, будто растворялись во взметнувшейся в воздухе саже.

В итоге лестница превратилась в широкую площадку, окаймлённую такой же чёрной и мраморной балюстрадой.

Графиня медленно подошла к каменным перилам и бросила взгляд вниз, но и там, и спереди, и вверху клубилась сплошная чернильная дымка.

Юлия глянула направо, затем налево и вздрогнула. Там стояла её близняшка Ваня и смотрела вперёд. Потом почувствовала, что на неё глядит сестра, обернулась и мотнула головой в сторону тьмы. Мол, смотри. Девушка послушалась.

Теперь из мрака на неё уставились колоссальные огненные глаза и ухмыляющийся рот. Совершенно чёрным маревом обрисовывался контур гигантской головы с исполинскими рогами и похожими на ослиные ушами.

— Ты смеешь противиться мне? — громоподобный голос разверз тишину. — Ты спуталась с шавкой Балансора и смеешь перечить мне? Своему Создателю?

Юлия молчала. Она не хотела говорить с этим чудовищем. Она не знала, что ответить на его обвинения, так как не чувствовала, что чем-то обязана ему или что-то должна. И чудище слегка запнулось и спросило, немного сбавив громогласный тон:

— Ты понимаешь, кто я, смертная?

— Нет, — без страха пожала плечами Юлия. — Но догадываюсь. Азраид?

— Верно! — глаза Бога вспыхнули ярким пламенем, а голос вновь окреп. — И ты смеешь меня ослушаться? Смеешь меня оскорблять и унижать перед моими людьми и перед людьми Балансора?

— Я не понимаю, о чём ты, — пожала плечами Юлия. — Мне забыли рассказать о тебе. А о твоих желаниях тем более. Сам чего-то придумал, сам же и обиделся!

— Молчи, смертная! — взревел Азраид, явно задетый за живое тоном Юлии. Девушку обдало зловонным ветром, едва не лишив равновесия, но она удержалась за холодные мраморные перила. — Я тебя создал, я дал тебе силу, — Бог указал глазами на Ваню, — а ты меня игнорируешь! С этой шаманкой связалась…

— Ваня не сила, Ваня — призрак… — хотела поправить его Юлия, но Азраид вновь разъярился.

— Молчи, смертная! Если я говорю — не призрак, значит, так оно и есть!

— Кто же она?

— Она сила, дарованная тебе мной. И тебе нужно освоить её и присоединиться ко мне! И вы вместе с королём Эльмиром Третьим станете моими эмиссарами на этой земле! Вы поведёте моё войско и вернёте моё влияние на это измерение… Вы будете править, пока правлю я… И возможно, я возьму вас с собой, когда настанет время для захвата других миров. Эта честь…

— Слишком много…

— Что?!

— Слишком много чести для меня одной, — сказала Юлия. — Позволь спросить. Эльмир твой вассал? Это от твоего имени он действовал? Это от твоего имени король убил отца?

— Конечно! — гордо взревел Владыка Мрака. — Всё так! И если ты примкнёшь к нам…

— Я никогда к вам не присоединюсь! — громко крикнула графиня.

— Что?! — возмущённо гаркнул Азраид, а глаза только ярче возгорелись в чернильном мареве, а сшибающий с ног ветер начал раскаляться.

— Ты убил моего отца! — крикнула Юлия. — Мою мать и всех моих сестёр! На что ты теперь рассчитываешь? Да я не то что никогда не буду служить тебе! Я буду бесконечно преследовать тебя! Рушить все твои планы, если получится! Мстить! И не успокоюсь, пока ты меня не убьёшь или пока я не уничтожу тебя!

Юлия резко замолчала, вдруг испугавшись, что сгоряча слишком много наговорила Богу. В ожидании неизбежной ярости она отступила на два шага, но эмоций Азраид не выказал. Лишь глаза последний раз вспыхнули огнём и потухли, выпустив чёрный дым.

— Тогда… — раздался сзади мягкий голос, графиня вздрогнула от неожиданности и обернулась. Следом, будто её отражение, повернулась и Ваня. Она всё ещё молчала, лишь едва подмигнула девушке и слегка, краешком губ, ободряюще улыбнулась. Из мрака вышел красивый юноша в роскошных одеждах. Чёрный шёлковый костюм, расшитый золотом и серебром, и необычная шляпа-цилиндр, с серебряной перевязью и алым, будто кровавым, бантом. Юноша улыбнулся и поправил изящные усы. Нечеловеческие глаза с кровавой радужкой смотрели Юлию хитро и презрительно. Он улыбнулся шире и заявил: — Тогда я уничтожу тебя. Коли мои игрушки противятся моей воле, они должны исчезнуть! Не так ли? Но и на этом я не остановлюсь. Поверь. И посмотри туда…

Графиня обернулась. Там, где раньше горели огромные глаза и клубилась чёрная непроницаемая дымка, скрывая всё, горизонт очистился, и перед графиней открылись восточные земли ди Ванэско. Хвойный лес на северо-западе, лиственный на юге и холмы и поля с деревнями вплоть до Сизых гор на востоке. И восточный тракт, по которому шли толпы солдат. А над землёй висели две луны, окрашивая бледными и призрачными зелёным и синим цветами землю. Энея и Яон.

— Я уничтожу всё это! — и Юлия ахнула от изменений, внезапно преобразивших мир. Будто на девушку накинули алую вуаль, и всё вокруг покраснело, словно покрывшись кровью. Изменился и цвет лун. Небесные двойняшки теперь отравляли мир алым тоном. Поля оказались покрыты трупами людей, лошадей и других существ, никогда раньше не виданных девушкой. Древние леса горели ярким пламенем, а Сизые горы превратились в цепь вулканов, плюющихся огненными камнями и выбрасывающими в небо столбы чёрного дыма. — Земли ди Ванэско и их люди перестанут существовать! И всё это случится, если не присоединишься ко мне. Ну что?

— Ты зло, — прошептала Юлия. — И ты — убил мою семью. Нам не о чем говорить! Нам некуда идти вместе! Нам… нам… точно не по пути.

— Я тебя понял, — ядовито улыбнулся юноша. — Что ж, тогда я объявлю на тебя охоту. И… не забудь вспомнить о моём великодушии, когда память начнёт показывать тебе не слишком приглядные воспоминания из детства. Поверь, ты не безгрешна, а строишь из себя… В общем, прощай.

И Азраид в одно мгновение рассы́пался пеплом, который подхватил ветер и живо снёс в сторону горящих лесов ди Ванэско. Юлия едва сдержала слёзы. Глядя на умирающий мир, она не могла поверить, что тоже поучаствовала в этом. Тогда она прошептала:

— Я найду тебя, поганый бог! Чего бы мне это ни стоило!

И мир, вдруг, всколыхнулся, заморгал и исчез, а потом вновь возродился…

И Юлия очнулась, подскочила с места и заорала:

— Ваня!

«Это был сон, — обеспокоенно ответил призрак, сидя рядом и пряча глаза. — Всего лишь видение. Всё, что он там тебе говорил, тебе приснилось».

Юлия хотела спросить, правда ли это, но обеспокоенный вид Сабрины и злой связанного Энцо остановили графиню. Деувшка представила себя, вскакивающую после сна и кричащую на всю поляну неизвестное никому из них имя. И решила, что это действительно странно. Потому Юлия осеклась и спросила:

— Долго я спала? — и лишь увидев вокруг бессознательные тела крестьян, добавила: — Долго я была без памяти? И что с ними?

— Я временно их успокоила, — сказала Сабрина. Она с тревогой смотрела на Юлию. — С помощью сил Балансора установила баланс между силами Света и Мрака. Людей это и вырубило, изгнало из их голов Мрак на время. Но и на тебя подействовало, хоть и не так сильно, а это значит…

— Она ведьма, — встрял Энцо.

— Я знаю, что это означает. — отмахнулась Юлия. — Долго я была без памяти?

— Часов пять, — сказала Сабрина. — Я успела сварить похлёбку из того, что нашла в седельной сумке Корина и накормить этого… и обработала раны у тебя на боку и на голове травами. Уж, извини, но грязь может убивать не хуже человека.

Юлия вспомнила рану на боку, «подаренную» солдатом короля в обмен на невинность, и вздрогнула.

— Ведьма, а красивая, — не унимался ведьмак. Он, наверное, видел, как Сабрина раздевала её, чтобы осмотреть рану, но Юлия на него даже не взглянула.

— То-то я чувствую, что отдохнула, — сказала Ди Ванэско. — И сейчас съела бы чего-нибудь…

— Ты была освобождена моим уравновешивающим молебном от нитей Мрака, связывающих тебя, — сказала старуха, накладывая похлёбку из ветхого медного чана, тоже выуженного из седельной сумки. Впрочем, и ингредиенты для похлёбки, монахиня выудила оттуда же. — Поэтому ты и отдохнула. Но я бы на твоём месте всё же разобралась с внутренними «путами».

— Ты тоже ведьма, старуха! — подытожил Барвоа. — Что за мир? Круго́м одни чародейки! Шагу ступить некуда…

Сабрина шикнула на ведьмака и проницательно посмотрела на Юлию, словно настаивая на изучении ею своих отношений с призраком, но не желая раскрывать постороннему в лице Барвоа тайны Юлии.

— Доберёмся до Кагоды, и местная монахиня поможет тебе с этим разобраться. Хорошо?

— Буду признательна, а пока… — Юлия помедлила, а потом сказала: — Мы же не будем ожидать, когда все эти люди вновь очнутся и набросятся на нас?

— Нет, конечно, — улыбнулась Сабрина. — Они сами о себе позаботятся. А нам надо идти. Доедай, и в путь. А то ночь застанет нас в дороге.

Юлия удовлетворённо кивнула и налегла на похлёбку, стараясь не смотреть за спину Энцо. Там, на одном из вырванных троллем брёвен сидела видимая только Юлии Ваня и насупившись смотрела на сестру. Потом медленно сказала:

«Это всё выдумки Азраида. Ну, что я якобы подослана тебе им. Чтобы поссорить. Ты, конечно же, не поверила? Юлия? Ответь!»

Но Юлия молчала и ела, и старалась не смотреть на Ваню. Семя сомнения поселилось внутри и грозило вырасти в огромное дерево.

Приятного аппетита! Запасов ни чуточки не жаль. То ли от пережитого стресса, то ли в согласии с игровой механикой, но потребности в еде я не ощущаю. Так что хороший волк,– сытый волк!

Нашел факельный держатель, освободил руки. Не шибко богато жил-был воображаемый браконьер. Топчан, застеленный медвежьей шкурой, глиняные крынки на полу, сундук. Куда ж без сундука? К слову, помещение тупиковое. За сундуком имеется небольшой аппендикс, ранее скрытый «туманом войны». В нем валун, вытянутый, покрытый первобытной резьбой, почти вертикально вошедший в землю. Видимо это и есть тот самый «замковый камень». Верх у валуна срезан чисто, будто лазером, на карте ему соответствует оранжевая квестовая точка. Вот и обнаружилась пропажа!

– Зри!

– Замковый камень. Домашний алтарь первого уровня, игровой предмет, нейтральный. Поместив в углубление кристалл энергии, возможно активировать алтарь.

Ага… Вот он, сиреневый камушек, добытый из сон-рыбы! Все здесь, в Игре складывается, как кусочки пазла! Пока головоломка несложная, элементы сами так и просятся друг к другу. Но что-то дальше будет? Добываю нужное из инвентаря уже привычно используя волю, будто рукой в собственный карман лезу. Помещаю в каменную воронку.

– Для метаморфирования подземелья положите, пожалуйста, ладонь поверх кристалла и отдайте команду «Использовать». 10 единиц энергии трансформируют данж в «малое личное убежище» с безопасным радиусом в три метра.

Отлично, просто отлично! Еще бы соды что-ли, чтоб кислоту погасить, уж очень макушку жжет, зараза!

– Использовать!

Резьба на алтаре мягко полыхнула, будто внутри разгорелись светодиодные ленты. Узор перекинулся на стены, на потолок, побежал ломаными линиями, образуя скудный, но, все же, орнамент, освещая все кругом.

– Трансформация завершена, отныне данной подлокации присвоен статус «малое личное убежище». Открыта возможность улучшения подлокаций до статуса «малые личные апартаменты». Владелец,– игрок «Ахав». На личной территории все негативные эффекты теряют в длительности и интенсивности 10%. Все положительные эффекты, напротив, получают 10% бонус. На владельца не могут напасть игровые персонажи. Доступна функция «Быстрый сон». Желаете назначить помещению имя?

Ну, раз в перспективе «собственные апартаменты»… Пусть будет «Покои Ахава»!

– Подтверждено!

– Вы завершили дополнение к основному квесту локации «Стартовый гекс». Опыт +25. Всего 43/24. Вы достигли 5 уровня. Получено 1 очко навыка. Получен эпюр специализации «Харизма», ветка «Слияние».

Чудесно. Вот только куда ж мне ее… Ба, а счетчик-то не включился на эпюре. Это еще одна преференция «личных покоев?

– Шкала ветви «Координация» заполнена на 100 пунктов. По умолчанию ветвь получает статус «Основная (независимая)». Статус действителен до завершения прохождения гекса, либо до трансмутации альтернативной ветви Древа. Все жетоны навыков, профессии и предметы, принадлежащие ветви «Координация» могут использоваться вне зависимости от активности соответствующих эпюров!

А вот это действительно здорово! «Рыбак» сразу же заполнился жизнерадостно-изумрудным.

Я осторожно выглянул в коридор. Световые дорожки продолжали сиять, радуя глаз. Кислотного мха на потолке как не бывало! Да и волков, будто ветром сдуло. Класс! Теперь можно и на боковую. Или с сундуком сначала разобраться? Жжение все еще дает о себе знать, уснуть быстро не получится. На сундуке потертая латунная табличка с размытой надписью. А под ним пять парных окошек, с крутящимися цифрами. Раньше на такие замочки с механическим кодом велосипеды запирали. Ага, навык «тайнопись»! Текст стал четче, выделились четыре строчки, но не проявились полностью. Эх, придется потратить едва полученное очко на прогресс навыка.

«Тайнопись 2/7»

Есть!

«Ступеней пять пройдя

Припомни их итог

Чтоб крышку отворить

Ты без усилий смог!»

Что за ребус? Какие пять ступеней? На спуске в данж их явно больше. На всякий случай иду проверять, нет ли заветной цифири на ступенях. В ход идет факел и «Внимательность»… Но нет… Нет… не сегодня.

Хм… Ах, Эйнштейн меня побери. Все же просто! Двухзначные показатели очков опыта, нужные для перехода на следующий уровень!

10, 12, 15, 19, 24!

Последнее колесико с гравировкой становится напротив риски, и я слышу характерный щелчок! Крышка сундука отходит на несколько миллиметров. Внутри сознания властно заявляет права по-мальчишески нетерпеливый искатель сокровищ.

Опыт +4. Всего 23/30

До следующего уровня всего ничего. Раскачать бы его, что называется «не отходя от кассы», глядишь, и шестого уровня волк уже не казался бы столь монструозным!

Сверток, перетянутый кожаной полоской. Развязываю, и тут же обертываю кожаную тесемку вокруг пояса. В хозяйстве пригодится!

– Плащ браконьера. Ветхий, прочность 3/25, обычный, + 5% к скрытности, Ветви: «Хаос», «Координация». Емкость пространственного кармана 12 ячеек. Место ношения: шея/плечи. Может быть экипирован вместо «Медальона тайного знания».

Примечания. При непосредственном использовании предмета, имеющего привязку к генеральной ветви, заполняется шкала соответствующего Древа. Для начисления пунктов ветвь должна иметь статус «основная».

– Давайте внесем примечание в блокнот!– прошу у хозяина здешних мест неведомого, как дочка купца у владельца аленького цветка. Уж больно ценная фишка это самое «заполнение шкалы Древа», судя по плюшкам.

Что еще хранит ящик?

– Шляпа браконьера, редкая, + 5% к меткости, +3% к урону стрелкового оружия. Ветви «Координация», «Экспансия».

Хорошо. Наверное. Вот только ни лука с арбалетом, ни самой ниши под шляпу, в снаряжении пока не предусмотрено. Естественно, головной убор можно нахлобучить и просто так. Мягкий зеленый фетр идеально сел на макушку, длинное узкое перо, заправленное под ленту тульи, элегантно качнулось. Но никаких бонусов, как и ожидалось, не появилось.

На самом дне сундука лежало оно. Первое настоящее холодное оружие.

«Тесак браконьера», ржавый, прочность 10/25, обычный, +3 % к силе в атаке, эффект «нанесение режущих ран», эффект «кровотечение», ветка «Экспансия».

Тесак был закреплен в ножнах на поясе, добротном и прочном. А вот умений «Экспансии» у меня и нет… Да и шут с ними, усилениями, что, без них заточенная сталь перестает быть заточенной сталью?

Завалился я на топчан с чувством исполненного долга, вполне довольный собой. Перед глазами услужливо нарисовался транспарант: «Активировать опцию быстрого сна?»

– Да! Посмотрим, что за птица.

Спал я без сновидений, будто провалился в очень глубокий и очень темный колодец. И вообще, субъективно прошло не более минуты, как вместо будильника прозвучало:

– Игрок Ахав, наступил рассвет! Эффект «домашняя бодрость», весь опыт, приобретаемый в течение четырех часов, умножается на коэффициент «2».

Встал, сделал пару разминочных упражнений. Нужны они здесь? Тело за ночь абсолютно не затекло, в суставах гнется легко и послушно. Теперь дюжину фехтовальных па с тесаком. Приноровляюсь к массе и длине клинка, воздух приятно свистит, разрубаемый лезвием. Затягиваю пояс, нахлобучиваю шляпу. Плащ… Вот что с ним прикажете делать? Стать невидимкой недурственно. Но ведь всего пять процентов к скрытности. Плащик-то на ладан дышит. Инвентарь забит. Чтоб захватить эпюр «Харизма» рыбу доел, освободил ячейку, иначе не помещался. А давай-ка я плащ сложенный тесемками перетяну, на дубинку-палку-удилище прилажу, а ту – на плечико! Осматриваю содержимое бочки. Пусто, серые вчера изрядно расстарались! Камни только сиротливо валяются в пыли. Подобрал, сунул в складки плаща. Авось, пригодятся. Пора, пожалуй, выдвигаться.

след.гл.8