В теории международных отношений нация — это политическое образование, или полис. Полис — это суверенная сущность, обладающая определённым уровнем управления и способностью использовать ресурсы. На протяжении истории таких образований было множество, и в большинстве случаев их не называли нациями. Национальные государства — это относительно новая концепция, в которой полис обычно строится вокруг идеи единства. Это единство можно разделить на две категории: 1) культурное, основанное на языке, ценностях и истории; 2) политическое, сосредоточенное на идеологии или системах управления. Первый тип также называют этногосударствами.
Теперь, когда мы разобрались, что такое нация, я хочу уточнить, что моя личная моральная позиция заключается в том, что людям в целом должно быть позволено выбирать, частью какого государства они хотят быть. Моя цель — не подрывать какую-либо нацию, но, как всегда, я считаю, что люди должны формировать свою позицию на основе достоверной информации и последовательности. На мой взгляд, поддержка национализма или территориальных претензий редко бывает последовательной, и именно против лицемерия в этом вопросе я выступаю.
Я хотел бы рассмотреть некоторые текущие претензии и конфликты и кратко обсудить их последствия и прецеденты.
Начнём с Тайваня. Китай считает его своей территорией, но не контролирует её. Официально большая часть мира признаёт это, но при этом многие активно поддерживают Тайвань. Является ли Тайвань частью Китая? Тайвань был основан остатками Гоминьдана, националистической китайской фракции, участвовавшей в гражданской войне в Китае. Без защиты США они, без сомнения, были бы уничтожены. Гражданская война в Китае никогда не заканчивалась, и по сути это всё ещё борьба китайского большинства с повстанческой фракцией. Это эквивалентно ситуации, если бы конфедеративные штаты захватили Гавайи, объявили себя настоящими США и получили защиту Британской империи.
Распад Югославии, которая была политически ориентированным государством, привёл к появлению множества этногосударств. Проблема заключалась в том, что в период существования Югославии этнические группы, особенно в Боснии, где жили вперемешку боснийцы и сербы, были сильно перемешаны. В этом случае НАТО вмешалось и обеспечило создание этногосударств для всех. Кроме Сербии. Сербы были намеренно отделены от своего политического образования. Например, миллион сербов живёт в Боснии — почему боснийская Сербия не может быть частью Сербии? Потому что это усилило бы Сербию.
Теперь я сам себе противоречу и перехожу к вопросу, имеют ли «народы» право на собственную страну. Здесь всё усложняется. В мире существует около 13 000 языковых этнических групп, но только 195 стран. Очевидно, что большинство этносов не имеют своей страны, но большинство групп также невелики. Значит, если группа маленькая, она не получает страну? Но вот Черногория относительно недавно стала государством, хотя в ней всего около 300 000 человек — они легко могли бы быть небольшим региональным диалектом в Сербии. А как насчёт Монако, где живёт всего 37 000 человек? Почему 37 000 монакцев имеют страну, а 4 миллиона коптов в Египте — нет? Никакого правила о размере нет.
Мы можем остаться на Ближнем Востоке и продолжить говорить об этнических группах. Курды живут в этом регионе уже давно и считают себя отдельной культурой и народом по меньшей мере 300 лет. Их около 40 миллионов. Турция, Сирия и Иран осуждают Израиль за то, что он не предоставляет палестинцам независимую страну, но каждая из этих стран владеет частью Курдистана, и ни одна из них не думает предоставить курдам то, что требует для палестинцев.
Также некоторые оправдывают эту разницу идеей этнических чисток. Но постойте, Азербайджан недавно вторгся в Армению и насильственно очистил свои новые территории от армян, причём довольно жестоко. Это буквально учебное определение геноцида. Казалось бы, мир, призывающий остановить геноцид против палестинцев, должен был бы выступить против геноцида армян. Но этого не произошло. Мы просто приняли это.
Но, возможно, это другое. Наверняка, если бы Турция просто вторглась в страну, захватила земли коренного населения, заменила их поселениями этнических турок, люди бы возмутились. К сожалению, нет. Для тех, кто забыл, Турция вторглась на Кипр в 1974 году, оккупировала 34% его территории и действительно построила там поселения. Где кампания бойкота против Турции? Её нет.
Косово имело право отделиться от Сербии, потому что народ заслуживает своей страны, а Крым не имел права отделиться от Украины, потому что народ не заслуживает своей страны. Северный Шлезвиг имел право отделиться от Германии и присоединиться к Дании, потому что народ имеет на это право, но Каталония не имеет права отделиться от Испании, потому что это мятеж.
А что насчёт исторических территорий? Действительно, что с ними? Часто люди говорят, что они «всегда там жили» (имея в виду с того времени, как они отняли эту землю у кого-то другого). Но как применяется этот принцип? Является ли южная Швеция законной территорией Дании? Вернёт ли Америка свою страну коренным народам? Вернут ли турки Армению и Ионию? Может быть, египетские арабы вернут Египет коптам?
Маловероятно, но это не так уж и возмущает большинство людей. Подавляющее большинство людей в мире живут на землях, которые изначально были завоёваны. По иронии судьбы, земли, о которых люди больше всего спорят на международной арене, — это самые оспариваемые территории, которые чаще всего переходили из рук в руки.
Я мог бы бесконечно приводить примеры. Суть в том, что разговоры о правах бессмысленны. В международной политике прав не существует. Есть политические сущности, которые стремятся обеспечить свою безопасность и ресурсы. Я не вижу, чтобы один народ без политического представительства был более достоин внимания, чем другой. Никто из тех, кто выступает за что-либо — будь то в Восточной Европе, Северной Америке, Восточной Азии или на Ближнем Востоке, — не применяет свои принципы последовательно ко всем случаям. Люди крайне избирательны в том, к кому должно применяться международное право, что, по сути, означает, что международного права вообще нет.
Это анархия, на которой основан реализм. Вы можете придумать любое оправдание, чтобы отнять территорию у одного полиса и передать её другому. Это не имеет значения. Если у вас есть политический враг, вы поддерживаете этнонационализм для всех меньшинств, но, конечно, только там. Если у вас уже есть этногосударство и вы хотите влияния, вы поддерживаете политическую сущность, желательно наднациональную, и говорите о континентальном единстве, либеральной демократии, панарабизме или любой другой нарратив, который вам выгоден.
Правил нет, есть только власть и последствия действий.
