Великий комбинатор «красной» эпохи: история Валентина Пургина
«Достойнейший из достойных»
22 мая 1940 года главная молодежная газета страны советов, «Комсомольская правда», вышла с очерком, который должен был воодушевить миллионы. Материал под названием «Герой Советского Союза Валентин Пургин» рисовал портрет идеального советского человека. Автор, Илья Аграновский, не жалел красок: «Достойнейший из достойных, пламенный патриот нашей родины, подлинный боец-журналист, настоящий большевик с молодым и горячим сердцем».
Страна узнала о подвигах «младшего командира» Пургина во время недавней финской кампании. Вот он, рискуя жизнью, подползает к вражескому ДОТу и уничтожает его. Вот, отбившись от своих, он в одиночку бьется с финскими солдатами, укладывая одного за другим. Захватив двух пленных, он три дня пробирается по морозу к своим. Герой!
За месяц до этого, 21 апреля 1940 года, вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР. Среди сотен фамилий, награждённых за финскую войну, в списке бойцов Военно-Морского Флота под номером 10 значилось: «Младшему командиру Пургину Валентину Петровичу». Ему присваивалось высшее звание в стране — Герой Советского Союза, с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».
На следующий день, 23 мая 1940 года, героя с очерка опознали. Но не как героя. Его опознали как вора-рецидивиста и мошенника. В тот же день «герой» был арестован у Спасских ворот Кремля, куда он, по иронии судьбы, направлялся для получения своей «Золотой Звезды».
Так в одночасье рухнула самая дерзкая афера в истории советской наградной системы. Проблема была в том, что у «пламенного патриота» Валентина Пургина не было ни одного подвига. У него вообще не было ничего настоящего. Кроме таланта к обману.
Рождение «Валентина»
Начнём с того, что «героя» звали вовсе не Валентин. Он родился в 1914 году на Урале в простой рабочей семье под именем Владимир Голубенко. С юных лет Владимир Петрович понял, что честный труд — занятие утомительное, долгое и не всегда прибыльное. Среднюю школу он так и не окончил, зато в 1933 году, в 19 лет, получил первую судимость за кражу.
Система пыталась его перевоспитать, но в 1937 году Голубенко снова попался — на этот раз букет «подвигов» был серьезнее: кража, мошенничество и подлог документов. Его отправили на строительство канала Москва-Волга, в Дмитровлаг. Но Владимир Петрович не собирался задерживаться на стройке коммунизма. В том же 1937 году он совершил побег.
Где-то в поезде беглый зэк встретил своего «крестного отца» — случайного попутчика, у которого он и похитил паспорт на имя Валентина Петровича Пургина (отчество у них совпало). Так умер рецидивист Голубенко и родился «честный советский гражданин» Пургин.
Первой остановкой в новой жизни стал Свердловск (ныне — Екатеринбург). Здесь Пургин обкатал свою схему. Он быстро понял: в молодой стране, одержимой строительством и рекордами, система построена на доверии к бумаге. Если бумага есть, да еще с гербом, — человек существует. Если бумаг много — человек уважаемый.
Пургин обзавёлся полным комплектом фальшивок: кроме паспорта (настоящего, но чужого), он как-то состряпал аттестат об окончании школы, и с этим набором он умудрился одновременно поступить в Военно-транспортную академию и устроиться корреспондентом в местную газету «Путёвка». Система сработала: раз есть аттестат, значит, учился.
Покорение Москвы и «семейный подряд»
Провинция была лишь трамплином. Настоящая карьера делалась в Москве, куда вскоре и навострил лыжи Владимир-Валентин. В столице Пургин, используя тот же набор документов, к которому он добавил восторженную характеристику из Свердловской Военно-транспортной академии и рекомендательное письмо от её начальника (обе бумаги, естественно, были поддельными), сперва устроился в газету «Гудок». Но его целью была вершина. Вскоре он завёл нужные знакомства — таковыми стали журналисты «Комсомольской правды» Илья Аграновский и Донат Могилевский.
Эти двое, очарованные обаятельным и хватким «провинциалом», представили его временно исполняющему обязанности редактора Аркадию Полетаеву. Пургин умел производить впечатление. Он вошёл в доверие к редактору и получил место корреспондента в главном печатном органе ЦК ВЛКСМ.
Никакой реальной проверки данных, естественно, не проводилось. В стране, где лозунг «Кадры решают всё!» звучал из каждого репродуктора, проверять кадры такого уровня было не принято. Раз его рекомендовали уважаемые люди, значит, он в порядке.
Карьера Пургина взлетела ввысь. Уже 17 марта 1939 года он стал ни много ни мало — заместителем начальника военного отдела «КП».
Чтобы закрепить успех, Пургин начал создавать вокруг себя ореол таинственности. Он намекал на свои «особые» связи с НКВД, на некие «секретные задания». Иногда он появлялся в редакции с орденом Красного Знамени на груди. На все вопросы он туманно отвечал, что «у нас зря не награждают».
Откуда у него реквизит? Здесь к делу подключилась семья. Пургин провернул гениальную по своему цинизму операцию: он устроил свою мать ночной уборщицей в здание Президиума Верховного Совета СССР.
Пока «сын-герой» строил карьеру в «КП», его мать занималась «снабжением». Убирая кабинет «всесоюзного старосты» Михаила Калинина, она похищала чистые бланки орденских книжек и сами ордена. Для приведения документов в нужный вид Пургин привлек подельника-гравера. Это был уже не просто мошенник-одиночка, а хорошо организованная группа.
Через некоторое время мать и гравера арестовали. Но Пургин, уже имея на руках три ордена, сумел выйти сухим из воды и был объявлен в розыск. Этот факт — то, что он числился в розыске — и объясняет, почему он никогда не отправлял свои документы в вышестоящие инстанции на проверку. Он существовал только на уровне личных связей и предъявляемых «вживую» фальшивок.
Первый «подвиг»: Халхин-Гол
Летом 1939 года запахло порохом на Дальнем Востоке. Начался конфликт на реке Халхин-Гол. Для Пургина это был шанс. В редакции «КП» внезапно появилось «письмо» из Наркомата обороны с просьбой откомандировать их ценного сотрудника, Пургина, в зону боевых действий. Разумеется, письмо было поддельным.
Пургин уехал в «командировку». Что он делал на Дальнем Востоке, доподлинно неизвестно. Но осенью 1939 года в редакцию пришло новое сообщение: Валентин Петрович находится в военном госпитале в Иркутске после тяжелых боев.
В Москву он вернулся уже с орденом Ленина.
Как? Следствие позже установило, что бланки, на которых были написаны представления на награждение и письма из «госпиталя», были похищены Пургиным из штаба 39-й дивизии. Пикантность ситуации заключалась в том, что эта дивизия к Халхин-Голу не имела ни малейшего отношения. Но кто в Москве будет в этом разбираться?
Система снова дала сбой. Журналист «КП» с орденом Ленина — это был уже не просто сотрудник, это был живой символ. 5 декабря 1939 года в «Комсомолке» вышел его очерк «Мирная специальность» о трактористе-герое, якобы написанный на «Белорусском фронте». А в конце года Пургин, подделав два поручительства от старых большевиков, стал кандидатом в члены ВКП(б). Его статус стал почти непробиваемым.
«Война» в московских ресторанах
Не успела страна отойти от боёв на востоке, как грянула Зимняя война с Финляндией. В январе 1940 года в «КП» поступило очередное «официальное» письмо (снова на бланке 39-й дивизии): Пургина срочно требовалось направить в Ленинград для выполнения спецзадания.
У заведующего отделом кадров что-то екнуло. В письме была странная приписка: «Если через три месяца он не вернётся, считать его отбывшим на учебу в Транспортную академию». Но тут за Пургина заступился кто-то из редколлегии: «Он же не просто корреспондент, а разведчик!»
На этом вопросы закончились. Пургину оформили командировку с 24 января по 25 апреля 1940 года.
Но в этот раз «герой» решил не утруждать себя даже поездкой в другой город. Вся его «финская кампания» прошла на квартире его приятеля и коллеги по «КП» Доната Могилевского в Москве. Вместе с ним и Ильей Аграновским Пургин вел «бои» в столичных пивных и ресторанах, тратя командировочные на «красивую жизнь».
Пока на Карельском перешейке шли тяжелейшие бои, у Пургина созрел новый план. Советско-финская война была короткой, но кровопролитной, и наград по её итогам выдавали много. Газеты ежедневно публиковали списки награждённых. Пургин решил, что в этой массе он легко затеряется. Он решил стать Героем Советского Союза.
В марте 1940 года в наркомат ВМФ поступил аккуратно оформленный наградной лист на бланке все той же 39-й дивизии. В нём «младший командир» Пургин Валентин Петрович представлялся к высшему званию страны.
Сотрудники наградного отдела, просмотрев документы, были впечатлены. Перед ними был не просто «младший командир». Перед ними был заместитель начальника военного отдела «Комсомольской правды», уже награждённый орденами (включая орден Ленина), кандидат в члены партии. Проводить доскональную проверку такого человека? Зачем? Документы были отправлены в Президиум Верховного Совета.
21 апреля 1940 года Указ был подписан. Афера Пургина достигла своего пика. Он находился на отдыхе в Сочи со своей женой, молодой журналисткой «КП» Лидией Бокашовой, когда узнал, что стал Героем Советского Союза.
Цена тщеславия
Месяц страна не знала своего «героя». Но тщеславие — вещь опасная. Пургину было мало просто получить звание. Ему нужна была слава.
22 мая 1940 года его друг Илья Аграновский опубликовал тот самый хвалебный очерк. Аграновский, очевидно, писал его со слов самого Пургина, и тот, не стесняясь, описал свои «подвиги» во всех красках. Очерк был снабжен фотографией героя.
Это была фатальная ошибка.
Фотографию увидели те, кто не должен был её увидеть. Сотрудники НКВД, конвоировавшие когда-то беглого Голубенко. Жертвы его многочисленных мошеннических схем. Система, которую он так долго и успешно обманывал, наконец, заметила его.
23 мая Пургина арестовали. Началось следствие, которое вскрыло всю многолетнюю схему.
24 августа 1940 года Военная коллегия Верховного Суда СССР вынесла приговор. Валентин Петрович Пургин, он же Владимир Петрович Голубенко, 1914 года рождения, ранее дважды судимый, в 1937 году бежавший из мест лишения свободы, был приговорён к высшей мере наказания — расстрелу.
5 ноября 1940 года приговор был приведён в исполнение.
Еще до суда, 20 июля 1940 года, специальным Указом Президиума ВС СССР награждение Пургина было отменено.
Но история на этом не закончилась. Скандал был оглушительным. Дело касалось не просто мошенника, а репутации высшей награды страны и ведущих печатных органов. Началась «чистка».
Лидия Бокашова, жена Пургина, была арестована и получила 8 лет лагерей как пособница и за недоносительство. Илья Аграновский, автор хвалебного очерка и собутыльник Пургина, получил 5 лет лагерей. Донат Могилевский, на чьей квартире Пургин «воевал» в финскую, был приговорен к расстрелу. Аркадий Полетаев, редактор «КП», который когда-то поверил Пургину и взял его на работу, был снят с должности.
История Пургина-Голубенко остается уникальной. Ни до, ни после него никому не удавалось обманом добиться официального присвоения звания Героя Советского Союза. Этот случай привел к немедленному и тотальному ужесточению системы проверки кандидатов на высокие награды.
А Валентин Пургин остался в истории как символ того, что в любой, даже самой строгой системе, главной уязвимостью всегда остается человек. Его доверчивость, его халатность и его тщеславие.
***********************
Подпишись на мой канал в Телеграм - там доступны длинные тексты, которые я не могу выложить на Пикабу из-за ограничений объема.
