Лига историков

Исаврия. Этим экзотическим названием обозначается историческая область на юге Анатолийского полуострова. В том месте протяженный вдоль средиземноморского берега горный хребет Тавра имеет свою восточную оконечность. Еще до начала нашей эры на его живописных склонах расположился народ ни о языке которого, ни о происхождении нам ничего неизвестно. Античные источники называют жителей восточного Тавра исаврами, а область ими занимаемую, соответственно, Исаврией (Ἰσαυρία).

Исавры были одним из типичных гордых горных народов, считавших мирные занятия делом позорным. Война, причем в таком ее виде, когда после неожиданного нападения следует настолько быстрое отступление, насколько это позволяет тяжесть награбленного добра, вот, что было идеалом исавров. После того, как они широко расселились в горах Тавра и вышли к берегу Средиземного моря, им удалось освоить мореходство. Таким образом, исавры стали одними из самых успешных морских разбойников в истории античности. Совместно с жителями других прибрежных регионов, они стали грозой восточного Средиземноморья под общим названием киликийских пиратов.

К ним присоединялись все те, кто остался не у дел после окончания крупных военных кампаний, все лихие люди востока. Область, где Тавр подходит вплотную к Средиземному морю получила название Киликия Трахея, то есть «каменистая, суровая». Римляне той эпохи называли эту часть Киликии также Исаврией, в отличии от равнинной ее части, расположенной восточнее (Киликия Педиада). Западная Киликия была идеально приспособлена для разбоя: ее гавани позволяли легко пристать к берегу, награбленное добро уносилось по узким тропам в горные крепости. Со II века по 60- годы до Рождества Христова эта территория была пиратским центром на Средиземном море. Причем, исавры были важной составляющей пиратского сообщества.

Стоит заметить, что само слово "пират" происходит из древнегреческого языка. Оно стало употребляться в отношении морских разбойников в III веке до Р.Х. и означало "искатель счастья" (от греческого πειράω - «искать счастья»).

После крушения морских держав (Карфаген, Коринф) пиратство распространилось по всему Средиземному морю. Очень скоро римляне, которые все больше и больше зависили от морских торговых путей, почувствовали реальную угрозу, которую представляли собой пираты. В Риме стал заметен дефицит предметов роскоши, которые везли с востока; начались перебои с подвозом сицилийского и африканского зерна. Но последнюю точку в терпении Вечного города поставил союз пиратов с Понтийским царем Митридатом. С 89 по 85 годы шла Первая Митридатова война. После того, как римские легионы под командованием Суллы разгромили понтийцев, Митридат склонился к миру. Это означало разрыв договора с киликийскими пиратами, после чего они стали совершенно неуправляемыми. Закаленные в боях моряки, они продолжили свою грабительскую деятельность в восточном Средиземноморье и постепенно стали весьма опасной морской силой. Все больше в своих действиях они походили на настоящее государство.

Постепенно помимо легких судов в их распоряжении появились биремы и триеры, причем не только из трофейных кораблей: на суше у киликийцев были свои склады строительного леса и металла, а также ремесленные мастерские, где они изготавливали оружие, строили и оснащали флот. На кликийском побережье появились крепости и наблюдательные пункты. Среди пиратов были высококвалифицированные военные специалисты, что позволяло им брать штурмом даже хорошо укрепленные города. Как правило, после удачного штурма (или под угрозой оного) пираты брали в заложники представителей торговой аристократии и таким образом продвигали свои интересы. Теперь они уже не походили на оборванных голодранцев. Наоборот! Вот, какое описание киликийских пиратов оставил Плутарх:

Флотилии, которые они высылали в море, поражали не только прекрасными, как на подбор, матросами, но и искусством кормчих, скоростью и легкостью кораблей, специально предназначенных для "промысла". Разбойники выставляли напоказ раззолоченные кормовые мачты, пурпурные занавесы и оправленные серебром весла.

Пиратские попойки с музыкой и песнями на каждом берегу, захват в качестве заложников высоких должностных лиц, контрибуции, которые налагались на захваченные города, — это был позор для римского владычества.

Несколько десятков тысяч опытных моряков держали Рим в напряжении. Это была крайне необычная война: на море нет фронта, что смущало римские войска. Первым войну с пиратами начал проконсул Киликии Луций Лициний Мурена в 84 году до н.э. Однако, его действия на море не имели успеха, а на суше от борьбы с пиратами его отвлекала фигура Митридата: Мурена искал славы в войне с известным царем и вторгся в его владения, впрочем, безуспешно. Митридат написал жалобу в Сенат и, убедившись, что Мурена действует по собственной инициативе, разбил войско честолюбивого полководца. Начавшаяся Вторая Митридатова война не была в интересах Рима, поэтому Сулла отозвал Мурену в Рим, а Сенат в 80 году назначил новым наместником Киликии Гнея Корнеллия Долабеллу. Перед ним была поставлена конкретная задача: не уклоняясь в сторону покончить с киликийскими пиратами и установить римский контроль на море. В распоряжении Долабеллы были крайне скромные морские силы, зато сухопутное войско было внушительным.

Когда в 79 году Долабелла вернулся в Рим, он рассчитывал на безбедную, спокойную и счастливую жизнь: о его вымогательствах в Киликии ходили самые невероятные слухи. Однако, по прибытии он был привлечен в суд. Молодой Гай Юлий Цезарь обвинил наместника в вымогательстве и получении более 3 миллионов сестерциев. Видимо, обвинение было небезосновательным: Долабелла нанял самых известных адвокатов, чьи услуги стоили недешево, и Цезарь проиграл дело. Вместе с ним проиграл и весь Рим. В 78 году наместником Киликии стал Публий Сервилий Ватия. Он управлял провинцией в течении 5 лет. К 78 году под контролем пиратов оказался практически весь южный берег Анатолийского полуострова. В горах Тавра располагались укрепленные владения морских разбойников, к которым нелегко было пробраться. Новый проконсул решил начать военную кампанию с моря. Приготовления заняли весь остаток 78 года, а следующей весной начались боевые действия.

Масштабные морские сражения развернулись в треугольнике между Критом, Киренаикой и Грецией. Публий Сервилий вывел против пиратов тяжелый военный флот и в нескольких сражениях рассеял их суда. Морские разбойники отступили к Фаселиде – независимому торговому городу на побережье Ликии. Город имел три превосходные гавани и по этой причине стал крупным торговым центром. По той же причине в нем расположились пираты, сделав его центром хранения и перепродажи своей добычи. Жители Фаселиды не были против этого, но Ватия придерживался иного мнения.

«Фаселида … раньше не принадлежала Киликийцам и не была стоянкой разбойников. Жителями ее были ликийцы и греки. Но она была расположена на мысе, выдававшемся в море так далеко, что морские разбойники, выходя на кораблях в море из Киликии, часто приставали к ее берегам… пираты вступили в сношения с этим городом, сначала торговые , а затем и союз.

Cic. In Verr., II, X,21

В морском сражении у берегов Ликии Ватия повторно разбил пиратский флот а затем высадился на сушу и взял город штурмом, присоединив к своим владениям восточную Ликию. Вскоре после этого римские войска подошли к Атталии, крупному городу Памфилии и история повторилась. Таким образом, территория провинции Киликия расширилась вдоль морского побережья на запад.

После подчинения Ликии и Памфилии , в 76-75 годах Публий приступил ко второй (сухопутной) фазе своей кампании и с четырьмя легионами перешел в наступление на Исаврию. Морские победы были всего лишь началом: именно в крепостях восточного Тавра пираты имели свои опорные пункты, в которых хранили награбленную добычу. Оставить Исаврию в покое означало получить через несколько лет новую морскую войну. Исавры занимали горы Тавра, преимущественно их северные склоны. Главными их городами были Исавра Ветус (греческое Ίσαυρα Παλαιά, латинское Isaura Vetus) и Исавра Нова (Ίσαυρα Νέα, Isaura Nova). Их правители распространили свою власть на все окрестные территории. Вся эта горная местность фактически была союзом разбойничьих поселений, доставлявших хлопоты соседям. До сих пор никто не мог справиться с разбойниками.

Методично и не спеша Ватия продвигался вперед – все дальше и дальше в горы Тавра. Крепость за крепостью он брал и разрушал. Словно неумолиый конвейер, к 75 году огнем и мечом он прошел от побережья горной Киликии через Ларанды к к основным позициям исавров. Началась решающая часть его кампании и самая опасная, ведь, как говорят, даже мышь, загнанная в угол, становится опасной. Что же говорить о воинственном народе, ремеслом которого были разбой и пиратство!?

Первым на пути римлян оказался стоявший на холме хорошо укрепленный город Исавра Ветус. При первом штурме Сервилий потерял так много людей, что ров у городской стены был заполнен телами. Римляне отступили. Осада обещала быть долгой и тяжелой: город стоял на берегу реки и поэтому не испытывал недостатка воды, а за крепостными стенами было собрано достаточно продовольствия для того, чтобы переждать длительную осаду. Тогда легионеры Сервилия, для которых не было ничего невозможного, сменили гладиусы на лопаты и, прорыв новое русло, отвели реку в сторону от города. Через несколько дней истомленные жаждой исавры решились ночью атаковать римлян.

"Затем, когда кончалась вторая стража, был подан знак к началу битвы. Сперва сражались на расстоянии, издавая громкие крики и пуская стрелы наугад в ночной темноте; затем, поскольку римляне никак не отвечали на это, самые проворные из исавров, решив, что противник напуган или даже покинул укрепления, стремительно бросились во рвы, чтобы штурмовать вал. Тогда те, кто стоял на валу, стали сбрасывать на них камни, кидать дротики и колья, сбивая с ног всех, кто подходил близко. Одни из наступавших, растерявшиеся от неожиданности, были заколоты, другие напоролись на собственные же мечи; погибло много людей, так что рвы были завалены телами. Остальные смогли отступить, воспользовавшись ночным полумраком, а также благодаря тому, что противник [не преследовал их], опасаясь засады. Через несколько дней исавры, страдавшие от нехватки воды, капитулировали, город был сожжен, а жители проданы в рабство".

Гай Саллюстий Крисп. Фрагменты. Книга II, фрагмент 87.

В 1970 году в районе Исавры Ветус археологи обнаружили хорошо сохранившуюся надпись, высеченную на камне:

SERVILIVS G. F. IMPERATOR HOSTIBVS VICTEIS. ISAVRA. VETERE. CAPTA. CAPTIVESIS. VENVM DATEIS. SEI. DEVS. SEIVE. DEAST. QVOIS. IN. TVTELA. OPPIDVM. VETVS. ISAVRA. FVITvac. VOTVM. SOLVIT

Император Сервилий, сын Гая, победил врагов, захватив Исавру Ветус, и продал всех пленников. Независимо от того, был ли там бог или богиня, который защищал побежденный город Исавра Ветус, но тем самым (император) исполнил свой обет.

Слухи о тяжелой судьбе Исавры Ветус быстро распространились вокруг и вскоре жители Исавры Нова прислали посольство к Публию Сервилию, предлагая мир на любых условиях. Римляне подошли к городу и остановились на соседней горе, где находился храм Матери Богов. Сервилий запретил своим воинам мародерствовать в окрестностях города и, сохраняя максимальную тактичность, ждал капитуляции. Вскоре появились переговорщики. Они соглашались сдаться, однако, закономерное требование выдать перебежчиков, сдать оружие и все метательные машины вызвало их горячее возмущение. быстро перетекшее в бунт. Еще бы! Для исавров меч заменял плуг. Сдать оружие означало бы влачить бедное существование в горной глуши: основным источником богатств для исавров был разбой. Переговоры были окончены. Ворота Исавры Нова затворились, а римляне осадили город. Несмотря на решимость гордых горцев, исход осады был предрешен.

Вернувшись в Рим на следующий год, Сервилий удостоился права на триумф и титул императора. За свои победы он получил прозвище "Исаврийский" (Publius Servilius Vatia Isauricus). Для потомков он стал покорителем Киликии и Исаврии. Кампания Сервилия была успешной: в руки римлян попало большое количество пиратов и их флот. Ликия, Памфилия,Ликаония, Исаврия, Западная Киликия были опустошены, а области покоренных городов присоединены к провинции Киликия. Хотя, при всем этом покорение северных склонов Тавра не представляло ни экономического ни политического интереса для Рима. Несмотря на все успехи. Сервилию не удалось полностью решить проблему пиратства. Однако, своими действиями он на несколько лет сделал восточное Средиземноморье более спокойным. Оправившись от поражений, киликийские пираты (исавры в том числе) вернулись на море и продолжили грабительские набеги на еще более широком пространстве до тех пор, пока Великий Помпей не поставил точку в истории средиземноморского пиратства.

Так называемая "цилиндрическая печать Адама и Евы". Рисунок оттиска печати, выполненный Джорджем Смитом. Постаккадское происхождение, примерно 2200-2100 гг. до н. э.

Миф об Адаме и Еве, описанный в Книге Бытия Ветхого Завета, является одним из фундаментальных нарративов иудео-христианской традиции. Он рассказывает о создании первых людей, их жизни в райском саду Эдеме, искушении змеем, вкушении запретного плода с Древа познания добра и зла, последующем изгнании и потере бессмертия. Этот сюжет затрагивает темы творения, грехопадения, знания и смертности человечества. Однако подобные мотивы не уникальны для библейского текста — они находят отголоски в более древних мифологиях Древней Месопотамии, включая шумерскую, аккадскую и вавилонскую культуры, датируемые III–II тысячелетиями до н.э. Эти параллели часто объясняются культурным обменом, особенно во время вавилонского пленения евреев (VI век до н.э.), когда иудейские книжники могли заимствовать и адаптировать месопотамские предания в монотеистический контекст.
Месопотамские мифы, такие как "Энки и Нинхурсаг", "Миф об Адапе", "Эпос о Гильгамеше" и "Атрахасис", содержат элементы, перекликающиеся с библейским повествованием: создание человека из глины, райский сад, запретная еда, связанная со знанием или бессмертием, роль женщины, змея и изгнание. Хотя прямых копий нет, эти сходства указывают на общие архетипы в ближневосточных традициях. В этой статье мы подробно разберем ключевые параллели, опираясь на тексты мифов и их анализ.

1 Создание человека из глины и божественной сущности
В Книге Бытия Бог создает Адама из "праха земного" (глины), вдыхая в него "дыхание жизни" (Бытие 2:7). Это подчеркивает земную природу человека с божественным элементом, делая его "живой душой".
Аналогичные мотивы встречаются в месопотамских мифах. В аккадском эпосе "Атрахасис" (XVII век до н.э.) боги создают людей, чтобы освободить себя от тяжелого труда. По совету Энки (Эа), бога мудрости, они убивают бога Ве-Илу (или Кингу), смешивая его кровь и плоть с глиной. Богиня Мами (Нинту) формирует семь пар людей из этой смеси: "С его плотью и кровью Бэлит-или смешала глину, так что бог и человек были смешаны вместе в глине". Это создает "этумму" — дух, связывающий людей с богами, подобно библейскому "дыханию жизни".
В "Эпосе о Гильгамеше" дикий человек Энкиду создается богиней Аруру из глины: "Аруру, ты создала [человека?], Теперь создай подобие ему... Она... из глины создала Энкиду". Энкиду, как и Адам, изначально живет в гармонии с природой, но затем "цивилизуется" через женщину.
Эти параллели подчеркивают идею человека как "рабочего" для богов, в отличие от библейского акцента на образе Бога (Бытие 1:27).

2. Райский сад: Дильмун и Эдем
Эдем в Бытии — плодородный сад с реками, деревьями и отсутствием страданий, где люди живут в идиллии (Бытие 2:8–10).
В шумерском мифе "Энки и Нинхурсаг" (ок. 2000 до н.э.) описывается Дильмун — "чистая, светлая земля", где нет болезней, смерти или хищников: "В Дильмуне... ворон не каркает, лев не убивает... никто не говорит 'мне больно в глазах'". Энки оплодотворяет землю, создавая растения и превращая Дильмун в сад. Слово "эден" может происходить от шумерского "эдин" — "степь" или "равнина".
В "Гильгамеше" Утнапиштим живет в подобном раю после потопа, а сады ассоциируются с бессмертием. Эти описания подчеркивают плодородие и божественное присутствие, как в Эдеме.

3. Запретное знание и плод: грехопадение и его последствия

Терракотовая настенная панель с изображением Энкиду. 2027-1763 гг. до н. э.

Адам и Ева вкушают плод с Древа познания добра и зла, обретая знание, но теряя бессмертие; змей искушает Еву (Бытие 3:1–6).
В "Энки и Нинхурсаг" Энки ест восемь запретных растений в саду Дильмуна, вызывая проклятие: болезни в восьми частях тела, включая ребро. Нинхурсаг создает богиню Нинти ("дама ребра" или "дама, дающая жизнь"), чтобы исцелить его: "Энки съел растения... Нинхурсаг прокляла его". Это перекликается с созданием Евы из ребра Адама и ее ролью как "матери всех живущих" (Бытие 3:20), поскольку шумерское "ти" значит и "ребро", и "жизнь". Это также делает понятным сюжет с созданием Евы из ребра Адама.
В аккадском мифе об Адапе (ок. 1400 до н.э.) Адапа, сын Энки, получает мудрость, но на небесах отказывается от "хлеба и воды жизни" по совету отца, думая, что это еда смерти: "Адапа, почему ты не ел? Теперь ты не будешь жить". Это зеркально отражает библейский выбор: Адам ест запретное и теряет бессмертие, Адапа не ест предлагаемое и тоже теряет его.
В "Гильгамеше" Энкиду соблазняется блудницей Шамхат, обретает знание (осознает наготу), но покидает дикую идиллическую жизнь: "Он стал мудрым... но животные отвернулись от него".

4. Изгнание, проклятие и роль змея
Адам и Ева изгоняются из Эдема, чтобы не вкусили от Древа жизни; земля проклята, они обречены на труд и смерть (Бытие 3:22–24). В мифе об Адапе после отказа от пищи жизни Адапа отправлен обратно на землю, обрекая человечество на смертность и болезни. В "Энки и Нинхурсаг" проклятие Энки приводит к изменениям в раю, аналогично проклятию земли в Бытии.
В Бытии змей лишает людей бессмертия через искушение; Бог охраняет Древо жизни.
В "Гильгамеше" змей крадет растение бессмертия (омоложения) у Гильгамеша, подобно тому, как змей в Эдеме косвенно лишает Адама и Еву вечной жизни. В угаритском мифе (связанном с месопотамскими) бог в форме змея кусает человека, лишая бессмертия.

Параллели между мифом об Адаме и Еве и месопотамскими преданиями демонстрируют культурное наследие Ближнего Востока. Библейский текст адаптирует политеистические мотивы, фокусируясь на моральном выборе и отношениях с единым Богом, в то время как месопотамские мифы подчеркивают капризы богов и цикличность жизни. Эти сходства не умаляют оригинальности Бытия, а иллюстрируют эволюцию мифологических идей в древнем мире.

Если хотите вдохновить автора на новые идеи статьи, пожалуйста, подписывайтесь.

9. «Поповки» — круглые тарелки адмирала Попова

В 1870-х годах адмирал А. А. Попов построил два круглых броненосца — «Новгород» и «Киев» (позже переименованный в «Вице-адмирал Попов»).

Представьте себе: корабль в форме блина диаметром 30 метров! Со стороны это выглядело так, будто в море спустили гигантскую сковородку с пушками. Идея была простая — круглая форма должна была обеспечить максимальную остойчивость при минимальной осадке, но вот на практике... Корабли действительно были очень остойчивы, но управлялись как пьяные ёжики. При выстреле из главного калибра «поповка» начинала крутиться волчком, а попасть во что-то конкретное было задачей на грани фантастики. Устойчивость на курсе тоже оставляла желать лучшего. Орудия перезаряжались очень долго — целых 10 минут. Да и скорость тоже подводила, всего 6,5 узлов

8. USS Monitor — железная коробка на плоту

Американцы в 1862 году создали нечто совершенно невероятное. USS Monitor был первым броненосцем ВМС США с вращающейся башней, но выглядел он как железная коробка, поставленная на плоский плот.

Высота борта над водой — всего 60 сантиметров. И тут есть одно "НО". Очень низкие борта делали корабль менее заметным, но сильно мешали управлению, а небольшие волны заливали палубу. В первом же плавании, при волнении всего в 2-3 балла, корабль чуть не утонул. Вода лилась через борта, негерметичные люки пропускали её внутрь. Волны сбили трубы, вода потушила котлы. Трюмы наполнились дымом, и из-за остановки машин не работали помпы. Корабль тонул медленно, но верно. Лишь с улучшением погоды удалось снова разжечь котлы, откачать воду и продолжить путь.

Новая система вращения башни тоже была не идеальна. Башня вращалась то с трудом, то слишком легко и быстро, а если она уже вращалась, то остановить её было практически невозможно.

Многие недостатки можно было бы исправить, но Монитор срочно требовался в строю.

7. HMS Devastation — корабль без рангоута

В 1871 году англичане шокировали мир: они построили первый океанский военный корабль вообще без парусов! HMS Devastation работал только на паровых машинах.

Для того времени такое решение было немыслимо. Многие даже хватались за сердце: «А если пар кончится? А если машина сломается?» Корабль называли «плавающим гробом» и «безумием инженеров».

На деле «Devastation» прослужил больше 30 лет и показал, что будущее флота — за паровыми машинами. Но выглядел он действительно странно: низкий, приземистый, без привычных мачт с парусами.

6. Броненосец «Фурьё»

Французы в 1850-х решили создать революционный броненосец: сделали плоскую палубу выше бронированного пояса (что уже явно является тревожным звоночком), а все орудия разместили в закрытых казематах минусы были в том, что низкие и сырые помещения заливались волнами, плюс к этому орудия средней палубы нельзя было использовать в море на ходу.

Малый надводный борт и плохая остойчивость мешали кораблю нормально действовать в открытом море.

Двухвальная силовая установка была неудачным решением для живучести – она потребовалось, чтобы перенести второе орудие на корму.

Во время тестов обнаружились проблемы с размещением торпедных аппаратов, их установили очень близко к ватерлинии в носовой части корабля, и вскоре они были просто сняты.

5. Мониторы класса «Пассейк» — корабли-невидимки

Американские мониторы времён Гражданской войны выглядели как первоначальный Монитор, только больше примерно на 40%, с чуть более крепкой бронёй и мощными пушками. Главное обновление – боевая рубка на башне. Благодаря ей капитан мог лучше видеть всё вокруг и быстрее отдавать команды. Но броня у «Пассаиков» была слабовата: много слоёв на отдельных листах. Для 1860-х это было нормально, но уже в 1870-х такая защита не спасала от мощных нарезных орудий.

4. HМS Captain

Англичане в 1860-х попытались совместить несовместимое. Поставили на парусный корабль тяжёлые вращающиеся башни. Получился HMS Captain — красивый, но остойчивость корабля оставляла желать лучшего.

Башни были такие тяжёлые, что центр тяжести поднялся критически высоко. На свой четвёртый месяц службы в 1870 году корабль перевернулся во время обычного шторма в Бискайском заливе. Погиб практически весь экипаж — 473 человека.

3. «Cerberus» — австралийский монстр

В далёком 1870-м, в Джарроу, что в Великобритании, на верфи Palmers Shipbuilding and Iron Company, сошёл на воду Цербер. Заказала его колония Виктория, что в Австралии, а спроектировал сам Чарльз Пэсли. Уже в 1871-м он прибыл порт Мельбурна, на юго-восточном побережье Австралии, и там служил верой и правдой до конца дней.

Корабль выдался на славу, всего 68 метров в длину, но с двумя громадинами-башнями, а в каждой - пара 254-мм пушек. Выглядел он забавно, как короткая сардина с двумя большими горбами на спине.

Корабль выглядел как коротенькая сардинка с двумя здоровенными горбами на спине. Плавал медленно, поворачивался еле-еле, зато мог одним залпом разнести в щепки любого противника.

2. USS Vesuvius — корабль-миномёт

В 1888 году американцы создали совершенно безумный корабль. USS Vesuvius был оснащён тремя пневматическими пушками, которые стреляли... динамитными снарядами!

Орудия были встроены прямо в корпус под фиксированным углом. Чтобы прицелиться, приходилось поворачивать весь корабль. Выглядел «Везувий» как обычный крейсер, но с тремя странными трубами торчащими из носа.

1. Корабли - «черепахи»

В 1880-х бронепалубные крейсеры вошли в моду, и многие страны принялись их штамповать. Фишка этих кораблей была в том, что бока у них бронёй не прикрыты, зато палуба – как черепаший панцирь, обшита толстенной бронёй.

Суть такого конструктивного решения заключалась в том, что снаряды будут отскакивать от наклонной палубы. И это работало, однако горбатая палуба и высокие надстройки выглядели довольно необычно.

Почему строили такие «чудеса»?

XIX век — это эпоха революции в военном кораблестроении. Прогресс шагал широкими шагами: появились паровые машины, нарезная артиллерия, броня. Никто точно не знал, как всё это правильно сочетать.«Поповки» показали важность управляемости. «Монитор» доказал эффективность башенной артиллерии. HMS Captain продемонстрировал критичность остойчивости.

Конструкторы экспериментировали, пробовали, ошибались. Одни делали ставку на мощь огня, другие — на защиту, третьи — на скорость. Отсюда и такое разнообразие «монстров».

Каждый из этих необычных кораблей внёс свой вклад в развитие флота.

Их «странности» стали уроками для будущих поколений кораблестроителей. Каждая неудача приближала к созданию идеального боевого корабля.

Если присмотреться, то и сегодня военные корабли порой выглядят довольно необычно. Американский эсминец «Зумвальт» с его угловатыми формами, шведские корветы класса «Висбю» в форме стелс-пирамиды...

А через сто лет наши корабли покажутся такими же «вздорными», как нам сейчас — круглые «поповки» или плоские «мониторы».

Источник - https://dzen.ru/id/6898eeef3a8ebb77f9066089?tab=articles

Первый инквизиционный трибунал был сформирован именно в Севилье - "рассаднике" маранской "ереси". Именно еретиками они официально и считались. Каждый маран, по сути, подозревался в том, что хоть раз, но исполнял какие-то религиозные и национальные обычаи евреев - а этого инквизиции было достаточно.
Уже в состав первого инквизиционного трибунала в 1481 году в Севилье включили двух... приемщиков имущества еретиков - Диего де Мерло и Феранда Янеса де Лобона. Первый же официальный акт трибунала, заверенный первыми инквизиторами Испании - Мигелем де Морильо и Хуаном де Сан-Мартином - предписывал всем кастильским дворянам задерживать бежавших из Севильи новохристиан и передавать их в руки властей.
Под раздачу попали и мориски - крещеные мавры, которых также было очень много. Они тоже считались "новохристианами"...

В течение 9 месяцев трибунал приговорил к аутодафе - сожжению - 298 человек. Еще 79 - к пожизненному заключению. Имущество их конфисковали.

В дальнейшем инквизиционные трибуналы по всей Испании в течение последующих ста - ста пятидесяти (примерно) лет действовали по одной несложной схеме. Трибунал объявлял в конкретном городе "срок милости и прощения" - примерно 30-40 дней. За это время все "еретики" города имели возможность покаяться в грехах, если таковые имелись. В этом случае их подвергали значительным денежным штрафам, конфисковывали часть имущества, но "прощали" - то есть не казнили.
Фишка была в том, что "кающийся еретик" обязан был назвать всех известных ему "еретиков" - соседей, друзей, родственников и т.п. И если они не приходили с покаянием во время "льготных дней" - то им доставалось по полной, вплоть до пожизненного рабства на галерах, тюрьмы или костра. Имущество, понятное дело, конфисковывалось уже не частью, а полностью, до последнего грошика.

"Эксперимент" с трибуналом в Севилье был признан удачным. В сентябре 1483 года был назначен главнейший великий инквизитор Кастилии и Арагона, знаменитый Томас Торквемада - и золото потекло в казну рекой. Оседая, очевидно в виде осадков, в карманах отцов-инквизиторов. Но это уже, как говорится, совсем другая история...)))))
Во многом именно на эти деньги Испания смогла завершить войну с маврами. 2 января 1492 года сдался Боабдиль - последний владетель Гранады. Но от инквизиции никто отказываться не собирался - слишком большие там крутились средства, знаете ли...

А ведьмы с магами... А что ведьмы с магами? Они попадали под раздачу от случая к случаю. Охота на них в отличие от охоты на богатых маранов и морисков (крещеных мавров), не приносила особенного дохода. Поэтому за "магические преступления" инквизиция в первые века своего существования карала сравнительно редко, и зачастую гораздо мягче, чем за ересь.

Все, как всегда, решала экономика. А религия шла просто-напросто идеологическим довеском, и постоянным поводом в стиле "а че по нашей улице ходишь!? И с какова ты раёна!? ". И не надо народу дуть в уши про несение морали и нравственности...