Сообщество фантастов

Гилен вошел в таверну, где царила непривычно спокойная атмосфера. Вместо привычных бутылей рома на столах стояли кувшины с молоком, ягодным компотом и мёдом. Матросы, заметив его, приветственно закивали – кто-то даже поднял кружку с молоком в его сторону.

Он подошел к столу капитана и опустился на скамью.

– Я готов ответить на ваши вопросы, – сказал он спокойно.

Мейер, облокотившись на стол, изучающе посмотрел на него.

– Такой уровень владения копьём я видел только у ветеранов, прошедших сотни схваток. Да и то – не у всех.

– У меня было... время, – Гилен слегка наклонил голову, его голос звучал ровно, но в словах чувствовалась глубина прожитых лет. – Много времени. И много сражений. Когда ты дерешься не ради славы, а чтобы выжить – учишься быстрее.

"За многие сотни тысяч лет я смог придумать многие техники и стили, и дать их разумным", – подумал Гилен. – "Не всё мне подходит в этом теле, но кое-что использовать возможно".

Сайлос за соседним столиком что-то записал в блокнот, его пальцы двигались почти бесшумно.

– А что до выпивки... – Гилен продолжил, – представьте, что ваш меч затупили перед боем. Алкоголь делает то же самое с вашим разумом. Замедляет реакцию, рассеивает внимание. В настоящем бою, где каждая секунда на счету, это может стоить вам жизни.

Капитан задумчиво потер подбородок, а несколько матросов переглянулись. В воздухе повисло молчание – впервые за долгое время они слушали, а не спорили.

Гилен неторопливо провёл ладонью по краю стола, собирая мысли.

"Закалка тела — это не просто мускулы и удары. Это выносливость сосудов, скорость мысли, чёткость рефлексов. Представьте кузнечный клинок — его не просто бросают в воду, а медленно закаляют, слой за слоем. Так и тело: правильное питание, вода, сон и трезвость перед битвой делают из вас оружие, а не мешок с костями".

Капитан Мейер хмыкнул, почесав щетину.

— Но есть же навыки сопротивления ядам. Мои ребята не раз выживали после отравленного вина!

— Навык — это щит, но даже щит трескается, если по нему бить годами, — Гилен покачал головой. Один глоток — не убьёт. Но печень, почки, мозг — они не восстанавливаются волшебно. Рано или поздно цена накапливается.

Из толпы матросов раздался голос:

— А как же праздники? Или девки? Без выпивки ведь ни то, ни другое не в радость!

Гилен не стал спорить.

— В спокойное время — пейте, гуляйте, — он даже слегка усмехнулся. — Но перед битвой? Один момент замешательства — и тебя даже боги не спасут. Видел я, как гибли великие воины... из-за дрожащих рук и мутного взгляда.

Тишина в таверне стала ещё глубже. Даже Сайлос перестал писать, его перо замерло над страницей.

Капитан медленно кивнул.

— Ладно, Рубиновый... Ты хоть и зануда, но не дурак. До экспедиции — сухой закон.

Где-то в углу кто-то тихо застонал, но никто не стал возражать.

Гилен откинулся на спинку скамьи. Первый шаг был сделан.

Две недели ожидания.

Каждый день начинался одинаково — с рассвета команда уже стояла на плацу, отрабатывая удары, перестроения и тактику боя в узких проходах. Капитан Мейер не давал никому расслабиться, его голос гремел над тренировочным полем:

— Быстрее, черти! В "Горле" вас никто ждать не будет!

Клинки звенели, щиты стучали, а песок под ногами превращался в месиво от бесконечных манёвров. Даже самые ленивые матросы к концу первой недели стали двигаться как отлаженный механизм.

Вечера принадлежали Гилену.

Когда солнце клонилось к горизонту, он удалялся в свою каюту, где погружался в медитацию. В тишине, под мерное покачивание корабля, он сосредотачивался на тонких энергетических каналах — меридианах, которые с каждым днём становились прочнее. Его Исток Крови, тот самый крошечный алый кристалл в глубине сознания, теперь пульсировал ровнее, вырабатывая силу без помощи внешних источников.

Иногда по ночам из-под двери его каюты пробивался слабый багровый свет. Матросы, случалось, замечали это, но предпочитали не задавать вопросов.

Последние приготовления.

Накануне экспедиции тренировки стали менее интенсивными — капитан дал команде передохнуть, но запретил расслабляться полностью. Гилен же провёл финальную медитацию, проверяя каждый меридиан, как капитан проверяет снасти перед штормом.

Когда утром они наконец сошли на обнажившееся дно, все были готовы.

По крайней мере, они так думали.

Капитан Мейер встал перед строем, его единственный глаз сверкал, как пиратская монета на солнце. Он окинул команду взглядом, после чего громко плюнул на камни под ногами.

— Ну что, ублюдки морские! — его голос гремел, как штормовой прибой. — Две недели вы тут тряслись, как девки перед свадьбой, а теперь вот он — наш шанс! Видите эти чёрные камни? Это не руины, это — сундук с сокровищами, который только и ждёт, чтобы его вскрыли вашими кривыми рожами!

Он прошелся перед строем из сорока человек, сапоги гулко стучали по камням.

— Там, в этом проклятом "Горле", вас ждёт всё, о чём вы мечтали! Драгоценности? Будут! Опасность? Ещё какая! Смерть? О да, она уже накрыла стол и ждёт самых тупых! — Он резко остановился, ткнув пальцем в сторону ближайшего матроса. — Но если кто-то из вас, кусок солёного дерьма, думает, что можно просто прийти и набить карманы — вы ошибаетесь! Там всё ещё мокро, скользко, и полно тварей, которые с радостью сожрут ваши жалкие задницы!

Команда заржала, но капитан не дал им расслабиться.

— Так что слушайте сюда, тухлые медузы! Держите строй, не отходите далеко, и если увидите что-то блестящее — не хватайте как последние алкаши перед кабаком забытую кем-то бутылку! Потому что если кто-то потянет за не ту верёвку или наступит не на тот камень — мы все дружно отправимся к морским чертям! А я, забери меня Бездна, ещё не готов!

Он сделал паузу, оглядывая их, а потом широко ухмыльнулся.

— Но если всё сделаем правильно — нас ждёт слава, о которой будут рассказывать в тавернах ещё сто лет! Так что, падаль морская, готовы ли вы к приключениям?!

Команда взревела в ответ, и капитан довольный кивнул.

— Тогда вперёд, ублюдки! За золотом, за славой, и за такими историями, после которых даже ваши внуки будут охреневать!

Экспедиция началась.

Горло возвышалось перед ними, словно оскал древнего исполина, навеки застывшего в предсмертном рыке.

Чёрные базальтовые колонны, испещрённые трещинами, поднимались из отступившей воды, облепленные скользкими водорослями и ракушками. Стены рухнувших зданий напоминали рёбра гигантского скелета, а узкие проходы между ними зияли, как глотка, готовящаяся сомкнуться на незваных гостях. Воздух здесь пах солью, гнилью и чем-то ещё — металлическим, словно кровь, впитавшаяся в камни за века.

Вокруг кипела жизнь, но не та, что наполняет города.

Другие команды спускались по обнажившемуся дну, каждая со своей целью: профессионалы — молчаливые, собранные, с холодными глазами — шли чётким строем, оружие наготове. Они не смотрели по сторонам, их интересовало только "Горло" и его тайны; недоверчивые — те, что бросали взгляды через плечо, сжимая рукояти мечей. Они знали: опасность может прийти не только из руин, но и со спины; хищники — ухмыляющиеся, с жадными глазами. Они оценивали не только руины, но и других искателей, высчитывая, кого можно ограбить, когда те вынесут сокровища.

Где-то впереди, в тени полуразрушенной арки, мелькнуло движение — что-то большое, скользкое, исчезнувшее в тени.

Капитан Мейер обернулся к своей команде, его голос прозвучал тише обычного, но от этого ещё весомее:

— Смотрите в оба, черти. Здесь ничего не просто так.

Гилен молча провёл пальцем по лезвию копья. Его Алый взгляд уловил в воздухе едва заметные дрожащие нити — следы чего-то, что ждало их в глубине.

Команда медленно пробиралась через мрачный пейзаж Берега Черных Отливов. Тяжелый воздух был пропитан затхлым запахом гнили, влажных водорослей и странной зловещей примесью — словно дыхание древнего зла, дремлющего глубоко внизу. С каждым шагом тяжелая грязь и песок впивались в подошвы сапог, будто не хотели отпускать путников дальше вглубь опасной местности.

Слабый ветер едва шевелил черные воды редких болотистых лужиц, отражавших серое небо. Вдали слышались тихие звуки плеска волн, разбивающихся о камни, заглушаемые лишь шорохом песка под ногами да редким криком невидимых птиц. Эта тишина была полна напряженного ожидания: каждый звук казался тревожным предвестником скрытой угрозы, готовой вырваться наружу.

Серые облака низко нависали над землей, добавляя еще больше сумрака и тяжести в окружающий мир. Путники инстинктивно сжимали оружие покрепче, напрягаясь от каждой тени, мелькавшей среди камней и кустарника. Каждый чувствовал, что здесь они совсем одни перед лицом таинственной опасности, таящейся в самом сердце этой проклятой земли.

"Горло" не собиралось отдавать свои секреты без боя.

Капитан Мейер наклонился к Гилену, понизив голос до хриплого шёпота и предупреждая, как выглядит жемчуг, за которым они спустились:

— Чёрные, как ночь в шторм, и гладкие, как задница русалки. Размером с глазное яблоко — не меньше. Но хватать всё подряд не надо: только те, что в брюхах утопцев с красными гребнями на шлемах. Остальные — гнилушки, в руках рассыплются.

Он выпрямился, щёлкнув пальцем по своему глазному яблоку для наглядности.

Гилен кивнул, но его внимание уже скользило дальше. Алый Взгляд раскрывал мир за пределами человеческого восприятия: в ста шагах справа шла группа наёмников — их ауры пульсировали агрессией, а взгляды слишком часто скользили в сторону команды «Жгучей Мэри»; под землёй, в узких трещинах между базальтовых плит, копошились тенистые существа — длинные, скользкие, с щупальцеобразными отростками. Они замирали, чувствуя шаги сверху; в лужах, оставшихся после отлива, плавали не просто вода и тина — там извивались полупрозрачные создания, похожие на угрей, но со слишком большим количеством глазам.

— Капитан, — Гилен едва сдвинул очки на переносице. — Мы не одни. У нас гости, и не только впереди, но и сверху.

Мейер хмыкнул, небрежно поглаживая рукоять абордажного топора:

— Ну конечно не одни. Это ж "Горло" — тут даже камни за тобой следят.

Где-то в глубине руин что-то щёлкнуло — сухо, как ломающаяся кость.

Оба замолчали, прислушиваясь.

Где-то впереди, за полуразрушенной колоннадой, раздались резкие крики, звон стали и противный хлюпающий звук рвущейся плоти. Бой уже начался — кто-то нарвался на неприятности раньше них.

Команда моментально напряглась.

— Собраться! — рявкнул Мейер, и матросы сомкнули строй, щиты наружу, клинки наготове.

Один из молодых бойцов, белея лицом, начал быстро шептать молитву:
— Ледяной Бог, укрой нас своей дланью...

Разведчик, худощавый парень с шрамом через глаз, подполз к капитану:
— Ползуны и утопцы. Штук пятьдесят. Ползуны — те, на восьми ногах, ядовитые. Утопцы — те, что с красными гребнями, но они не одни...

Гилен молча анализировал ауры: ползуны светились ядовито-зелёным, их импульсы резкие, нервные. Утопцы мерцали тусклым багрянцем, словно подёрнутые морской пеной.

— Щиты вперёд! Копейщики — за ними! Рубим, колем, не разбегаемся! — Мейер выхватил топор. — Рубиновый, твоё копьё сейчас очень пригодится.

Гилен кивнул, занимая позицию. Его пальцы сжали древко, Алый Взгляд выхватывал слабые места в надвигающейся массе тел.

Из-за камней уже выползали первые твари.

Бой начался мгновенно.

Первыми из тени вырвались ползуны — их восьмилапые тела скользили по камням с неестественной скоростью, клыки блестели ядом. Но команда не дрогнула.

— Щиты сомкнуть! Копья вперёд! — рявкнул Мейер.

Строй сомкнулся, и первые твари врезались в стену из щитов, натыкаясь на острия копий. Гилен бил точно — его оружие пронзало глаза и пасти, не давая монстрам прорваться.

Утопцы навалились следом, их трупно-синие тела качались на кривых ногах, а красные гребни на шлемах рдели, как свежая кровь.

— Клин рубит! Копья держат!

Матросы работали как механизм: щиты сдерживали натиск, топоры и мечи рубили в ответ. Гилен заметил, как один из утопцев рвётся к флангу — его копьё метнулось вперёд, пробив гребень. Труп рухнул, обнажив в разорванном брюхе чёрный жемчуг.

Бой длился не больше десяти минут. Когда последний ползун распластался на камнях, команда отступила, перегруппировалась.

— Раненые? — Мейер окинул взглядом строй.

— Царапины, капитан. Ничего серьёзного.

Гилен вытер лезвие копья. Они сработали идеально.

Но где-то в глубине "Горла" что-то зашевелилось в ответ.

Не успели матросы собрать первые жемчужины, как воздух наполнился противным булькающим смехом.

Разведчик вполголоса выругался, указывая в сторону ближайшей полузатопленной арки:

— Водяные и кикиморы... И что-то большое с ними. Анцыбал, если не ошибаюсь.

Гилен резко повернул голову. Его Алый Взгляд зафиксировал новые ауры: водяные — мерцали сине-зелёным, как гнилушки в болоте, их движения были плавными, но обманчиво быстрыми; кикиморы — пульсировали грязно-жёлтым, их длинные пальцы с когтями скребли по камням, оставляя царапины; анцыбал — его аура горела ядовито-багровым, как гнойник.

Из тени выступила фигура, напоминающая кривого сатира — козлиные ноги, покрытые слизью, рогатые голова с выпученными глазами.

— Моя вода... Мои жемчуга... — его голос хлюпал, как грязь под ногами.

Капитан Мейер не стал ждать.

— Щиты в круг! Копейщики — через плечо! Не дать окружить!

Первая волна водяных накатила, как прилив. Их пальцы-трости хлестали по щитам, пытаясь вырвать оружие из рук. Один матрос не удержался — когти кикиморы впились ему в плечо, но прежде чем тварь успела рвануть, Гилен пронзил её горло.

— Фланги держать!

Анцыбал не торопился. Он наблюдал, его рогатая тень колыхалась за спинами существ.

Кикиморы полезли по стенам, прыгая сверху. Один приземлился прямо в центр строя — топоры рассекли его, но строй дрогнул.

— Сомкнуть ряды!

Гилен видел, как капитан Мейер рубил водяного за водяным, но их было слишком много.

— Капитан! Анцыбал!

Тот повернулся как раз вовремя — болотный черт уже размахнулся костяным трезубцем.

Удар пришёлся в щит, отбросив Мейера на камни.

— Сука...

Гилен рванул вперёд. Его копьё просвистело в воздухе, но анцыбал ловко уклонился, смеясь хрипло.

— Моя вода... Моя сила...

Тогда Гилен сменил тактику.

Он ударил не в тварь, а в землю под ней — древко копья вонзилось в мокрый камень, и анцыбал на миг потерял равновесие.

Этого хватило.

Мейер вскочил, его топор со свистом рассек воздух — и рогатая голова покатилась по камням.

Без своего предводителя, водяные и кикиморы замешкались.

— Добить!

Команда рванула вперёд, как один механизм. Щиты били по мордам, топоры рубили, копья добивали.

Когда последняя тварь рухнула, наступила тишина.

— Раненые? — Мейер вытер окровавленный лоб.

— Есть, но живы.

Гилен подошёл к обезглавленному анцыбалу. В его ауре ещё теплился тёмный жемчуг — крупнее, чем у утопцев.

— Капитан... Мы нашли нечто интересное.

Но прежде чем Мейер ответил, земля под ногами дрогнула.

Где-то в глубине "Горла" проснулось что-то большее. На вопрос Гилена, что это, капитан Роберт Мейер начал свой рассказ:

— Потому что Горло — не просто руины, — Мейер вытер клинок о штанину, его голос внезапно смягчился, будто вспоминая старую балладу. — Он защищает то, что когда-то было любовью...

Гилен повернулся к нему, и в тишине между каменных громад капитан начал рассказ:

— Белегорн Сиятельный. Принц волн, герой, в чьих жилах текли ярость океана и нежность прибоя. Полюбил он не земную девушку, а дочь моря. Русалку, чьи песни сводили с ума даже луну. Но её дар был жесток: лишь раз в неделю, на два хрупких часа, море отпускало её, заменяя хвост ногами. Двух часов ему хватило, чтобы потерять голову. Двух часов ей хватило, чтобы обречь его на вечную тоску.

Капитан провёл рукой по базальтовой стене, будто гладя древнюю рану.

— Белегорн искал способ быть с ней всегда. И нашёл — в тени Зарукса, бога глубин. Сделка была проста: принц принимал Дар Воды, строил подводный дворец, где они могли бы жить вместе. Но русалки... они не вечны. Триста лет — и её тело стало пеной, её голос — шепотом волн. А он остался. С мешком жемчуга, который собирал для неё каждый день. С цветами, что больше никто не носил в волосах.

Где-то в глубине Горла снова дрогнули камни, и капитан понизил голос:

— Его горе было таким огромным, что заразило саму воду. Те, кого море поглотило, вставали снова — утопцы с красными гребнями, хранящие в своих брюхах последние подарки погибшей любви. А сам Белегорн... теперь он Морской Король. И в это время он может выйти на берег, если его позовет женщина, влюбленная в него. Но она должна его по-настоящему полюбить. И тогда он выйдет, чтобы снова искать ту, что давно стала пеной.

Тишина повисла тяжёлым покрывалом. Даже матросы, обычно такие шумные, молчали.

Гилен смотрел в темноту, где дрожали отблески воды.

— И жемчуг...?

Капитан горько усмехнулся:

— Последние слова, что он не успел ей сказать. Теперь они наши — если осмелимся забрать.

Где-то в глубине что-то застонало — звук, похожий на крик чайки над пустынным берегом.

Морской Король проснулся.

Продолжение следует...

Если хочется узнать, что будет дальше, книга полностью доступна на АТ

«Безмолвная ярость» — теперь его тело не выдаёт эмоций: сердце бьётся ровно, даже если внутри бушует буря. Лицо остаётся каменным, как маска Вечного. Практическое применение: скрытность. Никто не увидит его страха, гнева или боли.

«Черный шов» — может сшивать повреждения, временно останавливая кровотечения (но не заживляя их). Например, если его ранят — рана не кровоточит какое-то время.

«Чёрная печать» — если его ударят, атакующий получает обратный импульс (через пару часов равнозначные внутренние повреждения — внезапное кровотечение из носа, спазмы).

Дверь «Трезубца Зартукса» скрипнула, пропуская его внутрь. Запах перегара, жареного мяса и пота ударил в нос, но Гилен даже не поморщился. Его Алый взгляд скользнул по залу: Капитан Мейер сидел в углу, что-то яростно доказывая своим матросам. Сайлоса не было — вероятно, уже отправился по своим делам. Бармен бросил на него оценивающий взгляд — «Сколько ты ещё продержишься?»

Гилен прошёл к свободному столу, игнорируя любопытные взгляды. Его пальцы сжали бокал с остатками вина — стекло треснуло, но не разлетелось.

«Контроль...»

Он сжал ярость, как учил новый меридиан. Боль ушла глубже, в тот самый узел, что теперь пульсировал в его груди.

Гилен опустился за свободный стол в углу, его движения были чуть медленнее обычного – алкоголь и мигрень туманили сознание, а в груди пульсировал новый меридиан, словно свежий рубец. Он мысленно проверил изменения: когти, едва выступающие из-под кожи, теперь были короче и хрупче, а привычное ощущение регенерации исчезло, будто Тьма действительно отступила, обиженная его выбором. Где-то в зале чей-то взгляд скользнул по нему, но тут же отвернулся – никто не хотел связываться с тем, от кого веяло ледяным спокойствием, несмотря на усталость.

Капитан Мейер, сидевший за соседним столом с Сайлосом, вдруг громко хлопнул инквизитора по плечу, заставив того вздрогнуть и чуть не пролить содержимое кружки.

— Парень, что-то случилось?
Голос капитана прозвучал чуть громче, чем следовало бы, выдавая притворную небрежность. Он поднялся и шагнул к Гилену, оставив Сайлоса в одиночестве у окна. Тот медленно потягивал напиток, взгляд его скользил то по ночным улицам за окном, то по фигуре Гилена — словно пытался разгадать, что таится за этой показной невозмутимостью.

– Луиза предпочла дойти до гостиницы самостоятельно, – Гилен ответил ровно, поднимая взгляд на капитана. Его голос был тихим, но каждое слово звучало четко, будто вырезанное из льда. – Видимо, передумала насчет компании.

Мейер хмыкнул, скрестив руки на груди.

– Ну, эта лисица всегда себе на уме. – Он бросил взгляд на Сайлоса, будто ища подтверждения, но инквизитор лишь поднял бровь, делая очередной глоток. В воздухе витал запах жареной дичи, перебиваемый сладковатым дымком от камина, а за стойкой бармен лениво протирал бокалы, поглядывая на них с равнодушным любопытством.

Где-то в углу зазвенела разбитая бутылка, кто-то засмеялся, но звук этот казался далеким, будто доносящимся из другого мира. Гилен ощущал, как новый меридиан внутри него сжимает эмоции, не позволяя ни капли гнева или раздражения прорваться наружу. Но где-то в глубине, в самых потаенных уголках его сознания, тени шептали обещания – и он знал, что рано или поздно они потребуют расплаты.

Капитан Мейер прищурил свой единственный глаз, изучая Гилена. Он постучал костяшками пальцев по столу, прежде чем заговорить.

— С завтрашнего дня начинаем подготовку к экспедиции. — Его голос звучал деловито, но в уголке рта играла усмешка. — Так чем ты воюешь? Меч? Топор? Или что-то поинтереснее?

Гилен слегка наклонил голову, пальцы его непроизвольно сжались, но когти остались скрыты.

— Копьё, — ответил он ровно. — Или что-то похожее. Чем дальше от себя держишь врага, тем меньше шансов, что он достанет.

В дальнем углу Сайлос бесшумно поднялся из-за стола, не глядя в их сторону. Его движения были отточенными, будто каждое заранее просчитано. Он не сказал ни слова, лишь бросил последний оценивающий взгляд на Гилена, прежде чем исчезнуть на лестнице.

Мейер хмыкнул, наблюдая за уходом инквизитора, затем вернулся к разговору.

— Ладно, копьё так копьё. Но учти, там будут не только твари, но и мародёры. Те же Бешеные Псы — почуют слабость, и костей не соберёшь. — Он откинулся на спинку стула, скрестив руки. — Так что тренировки обязательны.

Гилен медленно выдохнул, его лицо оставалось бесстрастным.

— У меня свои методы. Я не привык к групповым упражнениям. Да и... иногда мне нужно медитировать.

Капитан рассмеялся, хлопнув ладонью по столу.

— Видал я таких «медитирующих». Один парень так три месяца от работы отлынивал, пока я его за шиворот к мачте не привязал. — Он прищурился. — Но если тебе правда помогает — ладно. Только смотри, чтобы не вышло, как с тем бухлом сегодня.

Гилен не ответил. Его взгляд скользнул к лестнице, где скрылся Сайлос, затем к окну, за которым клубился ночной туман. Где-то в глубине души шевельнулось предчувствие — эта экспедиция станет проверкой не только для его тела, но и для той древней силы, что медленно просыпалась внутри.

‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗‗

Раннее утро застало команду "Жгучей Мэри" на пустынном плацу у городской стены. Капитан Мейер расхаживал между матросами, его голос гремел, как морская буря:

— Левее клинок, Дирк! Ты же не сено рубишь! Эй, Барнс, если будешь так размахиваться — первым же ударом свалишься за борт!

Его единственный глаз сверкал от удовольствия - капитан явно наслаждался ролью наставника.

Гилен стоял в стороне, скрестив руки. За темными стеклами его очков прятался скептический взгляд, оценивающий каждое неуклюжее движение, каждый невпопад примененный навык. Эти люди даже не контролировали пространство вокруг себя, будто ожидали, что враг будет атаковать по правилам.

Неподалеку, за импровизированным столом, Сайлос возился со своими алхимическими склянками. Его пальцы, всегда такие точные, отмеряли компоненты для новых эликсиров, но взгляд периодически скользил к тренирующимся.

— Эй, Рубиновый! — рявкнул Мейер, заметив бездействующего Гилена. — Хватит глазеть! Присоединяйся, покажу, как мы тут командой работаем!

Гилен медленно подошел, его движения были плавными, как у хищника.

— Я мог бы предложить несколько изменений в тренировках, — произнес он ровно. — Ваши люди...

— Мои люди, — перебил капитан, подчеркнуто хлопнув себя в грудь, — уже не один год выживают в этих водах. Ты у нас новичок, так что сначала научись, как у нас принято, а потом уж критикуй.

В его голосе звучало не только упрямство, но и вызов - проверка, как далеко может зайти этот загадочный попутчик. Гилен на мгновение задержал взгляд на Сайлосе, затем едва заметно кивнул.

— Как скажете, капитан, — произнес он, и в его голосе не было ни капли покорности, только холодное принятие правил чужой игры.

Сайлос при этом слегка поднял бровь, но продолжил смешивать ингредиенты. В воздухе запахло горькой полынью и чем-то металлическим.

Гилен покрутил в руках тренировочное копьё, лицо его скривилось в гримасе, будто он держал не оружие, а дохлую рыбу.

— Деревяшка кривая, как спина старого боцмана после шторма, — проворчал он, делая несколько пробных выпадов. — И баланс — будто мешок с якорями привязали. Но ладно, сойдёт для разминки.

Капитан Мейер фыркнул, скрестив руки на груди.

— Длина — не главное, Рубиновый. Главное — как ты этим владеешь. А с такими вычурными выкрутасами тебя первый же утопец за пару движений на куски порвёт.

Гилен не ответил. Вместо этого он вдруг развернулся и провёл серию ударов — резких, точных, без единого лишнего движения. Казалось, он не тренировался, а вспоминал, как это делал когда-то давно. Закончив, он опустил копьё к земле.

— И всё же, если это лучшее, что у вас есть, то я не удивлён, что мародёры вас не боятся.

Из толпы матросов раздался хохот, а один коренастый детина с перекошенным носом выступил вперёд, разминая кулаки.

— Ну что, очкастый, раз такой умный — выходи, проверим, на что твои замечания годятся!

Гилен повернул голову в его сторону.

— С удовольствием, — наконец сказал он, и в его голосе прозвучало что-то такое, отчего у матроса невольно дрогнула уверенность.

Гилен и Риччи заняли позиции на утоптанной земле. Матрос тяжёло перекатил топор в руках, его мускулистые плечи напряглись - и вдруг тело его дрогнуло, окутавшись сизоватым свечением. Навык активирован: "Ярость бури".

Но Гилен уже двигался.

Его копьё метнулось вперёд не для удара - для точного касания. Остриё упёрлось в кадык Риччи ровно в тот миг, когда тот только начал замах. Весь его рывок, вся ярость застыли в одном мгновении.

— Ты мертв, — спокойно констатировал Гилен.

Топор с глухим стуком упал на землю. В толпе воцарилась гробовая тишина. Даже капитан перестал жевать свою вечную зубочистку.

Риччи медленно поднял руки, ощущая холодный пот на спине. Он даже не успел понять, как проиграл.

Сайлос на секунду оторвался от своих склянок. В его глазах мелькнуло что-то вроде... удовлетворения.

Мейер крякнул, выплюнув зубочистку.

— Это как это? — он ткнул пальцем в сторону оцепеневшего Риччи. — Он даже не успел топор поднять!

Гилен опустил копье, его голос звучал ровно, без хвастовства:
— Не стал ждать, пока он разгонится. Сильные навыки — бесполезны, если ты не успеваешь их применить.

Из толпы вышел другой матрос — поджарый, с жилистыми руками и парными тренировочными клинками в руках. Его движения были отточенными, словно он привык драться не силой, а скоростью.

— Ладно, это было несложно. А, очкарик? — он крутанул клинки в воздухе, перекрестив их перед собой. — Давай-ка проверим, как ты справишься с тем, кто не стоит на месте, как мешок с говном.

Гилен оценил его взглядом, затем сменил стойку — его тело слегка развернулось боком, ноги встали шире, копье опустилось ниже, почти параллельно земле. "Стойка змеи" — готовность к молниеносному выпаду и мгновенному отступлению.

Матрос рванулся вперед, клинки сверкнули в воздухе. Но...

Гилен не стал ждать.

Его копье метнулось вверх, не для удара — для подсечки. Древко с треском ударило матроса по голеням, сбивая его с ног. В тот же миг Гилен шагнул вперед, и острие копья уже касалось горла падающего противника.

— Ты тоже мёртв, — сказал он просто.

Тишина стала еще глубже. Даже капитан перестал ворчать.

Матрос, шлепнувшись на песок, уставился на Гилена с немым вопросом. Он даже не понял, как проиграл.

Сайлос наконец отложил склянку, его тонкие губы дрогнули в едва заметной ухмылке.

— Капитан, — произнес он сухо, — похоже, вашим людям есть чему поучиться.

Мейер нахмурился, но в его единственном глазе вспыхнул огонь азарта.

— Ладно, Рубиновый... Может, ты и прав. Но давай проверим, как ты справишься с тем, кто не лезет вперёд, как слепой кабан!

Из толпы вышел третий матрос — огромный, с щитом и коротким мечом.

Бой только начинался.

Гилен сузил глаза, оценивая нового противника. Матрос стоял, прикрывшись массивным щитом, короткий меч выглядывал из-за его края, словно жало скорпиона. Стойка "Железная стена" — классическая защитная позиция, рассчитанная на контратаки.

Гилен перехватил копье, опустив его острие чуть ниже. "Стойка стервятника" — готовность к быстрым, хлестким ударам в любую открывшуюся щель.

Первый обмен ударами был осторожным — матрос не бросался вперёд, а Гилен не торопился атаковать в лоб. Деревянное древко звонко стукнуло по щиту, но опытный боец даже не дрогнул, лишь слегка развернул плечо, гася удар.

— Ну что, очкарик, так щит не пробить, — усмехнулся матрос, делая короткий выпад. Меч просвистел в воздухе, едва не задевая Гилена, но тот отскочил, сохраняя дистанцию.

Гилен не ответил. Вместо этого он начал давить.

Не силой — ритмом.

Он наносил удары не в щит, а по его краям, заставляя противника перенапрягать запястье. Каждый раз, когда матрос пытался контратаковать, Гилен отступал ровно настолько, чтобы меч проходил в сантиметре от него, а затем тут же возвращался, бьющий точно в момент восстановления равновесия.

Матрос начал дышать тяжелее. Его щит, такой надежный вначале, теперь казался слишком медленным.

И тогда Гилен подловил его.

В момент, когда противник инстинктивно приподнял щит, чтобы блокировать очередной удар, Гилен резко сменил траекторию — не в бок, а вниз, ударив древком по голени. Матрос не упал, но на мгновение открылся.

Этого хватило.

Острие копья плавно скользнуло вдоль края щита и упёрлось в горло.

— Ты тоже мёртв, — сказал Гилен, слегка запыхавшись.

Матрос замер, затем медленно опустил щит. В его глазах читалось не раздражение, а уважение.

— Чёрт возьми... Ладно, это было чисто.

Капитан Мейер расхохотался, хлопая себя по бедру.

— Вот это да! Рубиновый, да ты оказывается не просто очки протираешь!

Сайлос, наблюдавший за всем этим, наконец отложил свою склянку. Его глаза сузились — он что-то записывал в блокнот.

Гилен выпрямился, смахнув каплю пота со лба. Он не использовал Алый взгляд, не прибегал к скрытым возможностям. Это была чистая победа.

Но где-то в глубине души он чувствовал — настоящие испытания ещё впереди.

Капитан Мейер расстегнул ворот рубахи, широко ухмыляясь.

— Вот после такого, Гилен, и куется настоящий металл! — Он шлёпнул ладонью по столу так, что задребезжали склянки Сайлоса. — Ну-ка, признавайся, где такому научился? В каких потаённых академиях ковали твою выправку?

Гилен снял очки, протирая их краем рукава. В его глазах мелькнуло что-то отдалённое, будто он на секунду заглянул куда-то за пределы этого мира.

— Сегодня я занят, — ответил он ровно, возвращая очки на переносицу. — Но вечером готов ответить на пару вопросов. С одним условием — до самой экспедиции команда не притрагивается к выпивке.

Тут же по залу прокатился ропот.

— Да как же так-то?! — взвыл коренастый корабельный кок, шлёпнув кружкой по столу. — Мышцы без доброго рома — что паруса без ветра! Вялые!

— Ага! — подхватил другой, потрясая бугристым бицепсом. — Кровь греть надо, а то в жилах лёд нарастёт!

Гилен медленно потер переносицу, будто пытаясь выдавить из себя остатки терпения.

— Тому, кто первым придумал эту идиотскую поговорку про мышцы и выпивку... — его голос прозвучал тихо, но так, что даже Мейер перестал ухмыляться, — ...я бы вырвал ногти. По одному.

Наступила тишина. Даже Сайлос приподнял бровь, явно заинтересовавшись.

Капитан первым опомнился.

— Ладно, ладно! — засмеялся он, разводя руками. — Без бухла, так без бухла. Но вечером расскажешь всё — откуда ноги растут у твоих фокусов с копьём. И без этих..." — он крутанул пальцем у виска, — ...странных намёков на пытки, а?

А в тени, за его спиной, тени шептали что-то, что не слышал никто, кроме него.

"Они не готовы..."

"Никто не готов..."

Гилен наблюдал за матросами, и в его голове зрела горькая мысль: "Смертные словно одержимы идеей самоуничтожения. То травы дурманящие, то зелья огненной воды, то порошки, превращающие разум в бредовый хаос. И это без всяких войн и катаклизмов..."

Тренировочный день продолжился с неослабевающей интенсивностью. Капитан Мейер, забыв на время о своей любви к рому, превратился в настоящего полководца: групповые манёвры - команда отрабатывала перестроения, где каждый матрос знал своё место. Гилен отметил про себя слаженность их действий, хотя и видел, как можно улучшить синхронизацию. Тактические отступления - Мейер заставлял их отрабатывать не только атаки, но и организованный отход. "Мёртвые герои никому не нужны!" - орал он, когда кто-то пытался проявить излишнюю храбрость. Боевые построения - команда тренировалась быстро переходить от рассыпного строя к плотным защитным формациям, что особенно важно против численно превосходящего противника.

Гилен участвовал во всех упражнениях, его копьё то и дело мелькало в общем строю. Он невольно начал уважать этих людей - несмотря на их любовь к выпивке и грубоватые манеры, они были настоящими профессионалами морского боя.

"Опыт у них есть, это бесспорно," - думал он, ловко парируя атаку двух матросов. "Но нет предела совершенству. Особенно когда в море ждёт нечто большее, чем просто пираты... Я смогу научить их тому, что давно забыто, но аккуратно, чтоб никто вдруг не узнал древнюю невероятную технику. Раньше я этим занимался, но процесс для смертных был похож на озарение. Теперь я сам буду учителем..."

К вечеру, когда солнце уже клонилось к горизонту, даже самые выносливые бойцы начали выдыхаться. Только Гилен и капитан сохраняли бодрость - первый благодаря своей нечеловеческой выносливости, второй - чистой силе воли.

— Ну что, команда! — прокричал Мейер, обтирая пот со лба. «Сегодня вы заслужили ужин! Но помните — завтра будет еще жестче!

Гилен стоял немного в стороне, его тёмные очки отражали последние лучи заходящего солнца. Он понимал - эти люди могут стать грозной силой, если направить их энергию в нужное русло.

И он знал, что именно ему предстоит это сделать.

Продолжение следует...

Если хочется узнать, что будет дальше, книга полностью доступна на АТ

Работали удаленно, усталость догнала нас, Но свежая идея зажгла огонь желаний. Предложение Данилы — пройти экзамены все разом, Забрезжило солнце надежд в душе моей счастливой.

Для вас старались:

Нейронные сети:

Озвучено Suno.com/@apavels

Аниматор GigaChat

А так же, все тот же один человек:

Автор - ПавелС

Rutube.ru/u/PavelS

Tenchat.ru/APavelS

T.me/PavelS_Avtor

Vk.com/avtorpavels

Pikabu.ru/@APavelS

Yappy.media/n/apavels

Litres.ru/69174838

Чтобы не стать жертвой каких-нибудь котов раздосадованной пернатой пришлось вновь взобраться повыше. На этот раз она уселась на ржавую вывеску трактира. Дощечке, впрочем, это не понравилось и её петли жалобно заскрипели. Сорока, почему-то испугалась за свою жизнь и бросилась куда подальше, яростно размахивая кривыми крыльями.

Город Аннабад, столица западной империя Валессия, остался далеко внизу. Сверху он был похож на гигантскую засохшую рану: широкие улицы-рубцы, каменные дома-нарывы, каналы, полные смрада, гноя и пепла. Невысокие жилища простых горожан контрастировали с огромными пирамидальными дворцами. Всего их было девятнадцать, и каждый принадлежал одному из жрецов, которые считались правителями страны.

В тени этих монументальных строений тонули башни воинов - людей, поддерживающих в Валессии власть служителей древних сил. Красные знамена тревожно развивались над пирамидами Аннабада. Грязная ткань почти выцвела, что, впрочем, не мешало разглядеть в центре любого из стягов большой чёрный треугольник.

Сравнить этот рисунок и величественный пик хребта Сиггур, у чьего подножья раскинулся город, птица не могла. Подобные аналогии были за гранью её понимания. Да и кому они нужны, когда банально хочется что-нибудь съесть? Или кого-нибудь - это уж как повезет.

Бледный луч солнца, выглянувший из-за хмурых туч, отразился на позолоченной вершине одного из самых больших дворцов столицы империи. Этот манящий блеск привлек внимание сороки и она, в надежде найти что-нибудь полезное для украшения гнезда, устремилась к этому каменному зиккурату. Птица знала: там, где есть блестящие побрякушки – найдется и пища. Это вам не амбары с дырявыми крышами искать, да таскать крыс туда-сюда. Тут нужен меткий глаз!

Пернатая воровка подлетела к тому месту, где две минуты назад заприметила золотой блеск. Оказалось, что солнечный луч, привлекший её внимание, отразился от медальона, который висел на шее человека. Пожилой черноволосый мужчина в белой мантии стоял на широком балконе, сложа руки, и смотрел куда-то на восток.

Рядом с ним, в тени куста, росшего в большом горшке прямо здесь, у парапета, сидел второй человек. Он был большой, но сорока заприметила рослую фигуру не сразу – лишь когда мужчина в черном зачем-то хрустнул фалангами пальцев.

Пернатая вздрогнула, но предпочла не привлекать внимания, перебравшись на противоположный край балкона. Осторожность лишней не будет. Птица это усвоила еще три года назад, когда сын одного из аннабадских торговцев швырнул в неё камень и вышиб левый глаз.

- Твоя дочь – будет первой, - прогрохотал сидящий в тени великан. – Они знают, что смерть Ихоры станет для тебя ударом, после которой действовать можно будет открыто. Перекроют южные морские пути, лишат мятежников припасов и оружия. Без этого неприступная крепость наших союзников быстро станет мёртвой крепостью.

Ветер качнул волосы обладателя золотого амулета.

- Ты принес мне неприятные вести, - медленно, словно на распев, ответил он.

Странный диалог сороку перестал интересовать быстро – она заприметила на столике, рядом с выходом на террасу, сухофрукты в позолоченной пиале. Такому лакомству мог позавидовать кто угодно.

- Наши недруги хотят, чтобы империя продолжала разваливаться на части, - после небольшой паузы вновь заговорил великан. – Лишь хватка верховного жреца Вэссы, ваша хватка, способна сплотить эту страну в борьбе с внешними и внутренними врагами, а значит спасти от всеобщего падения.

- Ты же знаешь, я не люблю лесть, - глаза пожилого мужчины сузились, он немного повернулся к собеседнику и его медальон вновь блеснул.

Сорока медленно подбиралась к долгожданной еде. Ей очень хотелось, чтобы люди её не заметили до того, как она сможет утащить что-нибудь большое и вкусное. Например, вон тот сушеный абрикос. В здешних краях таких плодов не было.

- Это не лесть, - отмахнулся от слов жреца мужчина в чёрном. – Ваш род сконцентрировал в своих руках слишком много сил. Прочие жрецы прислушиваются к мнению дома Белых стягов. Они не будут перечить, пока вы дёргаете за нитки.

- Что же теперь посоветует мне тайный советник? – не без интереса спросил у гиганта верховный жрец.

Сорока наконец-то схватила сухофрукт и рванула прочь. Однако, улететь далеко у неё не вышло – собеседник жреца рванул вперед с нечеловеческом быстротой. Великан схватил птицу за хвост и размахнувшись с силой приложил её о каменную стену.

- Враги могут быть повсюду, - пробубнил он, не обращая внимания на жалобные крики сороки. – Не только люди, но и животные.

О каких таких животных говорил этот мучитель, птица не знала. Как и многое другое. Например, то, что полёт от скрипучей вывески, до каменного балкона, на котором стоял один из самых влиятельных правителей западной империи, был продиктован чужой волей. Не знала сорока и того, что через её единственный красный глаз за беседой жреца и его странного слуги, наблюдал повелитель магических сил с другого конца континента. Пернатой не было известно многое из того, что могло заинтересовать участников этой беседы. Однако, после того как поймавший её человек сжал кулак и одним ударом размозжил череп невольной шпионке, ей стало уже всё равно.

Шаттл, на котором они прибыли на Навис Ореум действительно был теперь больше похож на груду металла, но особо Рейвен не интересовал. Для вида она походила вокруг с ауспеком, записала в инфопланшет показания как будто в голове её не находилась штука гораздо более мощная, чем небольшая пластина с экраном в руках. Вергилий крутился тут же, тайком сканируя помещение своим более мощным ауспиком.

— За перегородкой, — мысленно рапортовал он.

Да, Рейвен так и предполагала.

— Ну что? — в голосе Дондоло сквозило нетерпение.

— Если вы спешите, господин, можете оставить меня здесь, обещаю больше не привлекать внимания ваших людей, — улыбнулась она, пока Вергилий бесшумно щелкал своей камерой.

Он рассмеялся, скорее нервно, чем искренне.

— Пожалуй, тихий аколит насторожит меня еще больше, чем буйный.

— Не могу вас за это винить.

Рейвен достала то, что раньше представляло собой один из бортовых когитаторов и подключила к планшету.

— Долго вы собираетесь осматривать эту рухлядь?

— Сколько понадобится, — лишь пожала она плечами.

— Вы могли бы попросить кого-нибудь из наших техномантов провести сканирование.

— Могла бы, но не хочу.

Парировала она, на что получила одобрительный смешок.

— Вам чем-нибудь помочь?

— Нет-нет, — ответила Рейвен, уже собирая логи и с досадой осознавая, что ни один из внешних ауспиков с момента падения не работал. С другой стороны, а чего она ожидала?

Послышался усталый вздох.

— Если вы хотели посмотреть на “Корвус”, то так бы сразу и сказали.

Беспокойство встало комом в горле. Стараясь не выдавать себя, она медленно обернулась. Однако дознаватель не выглядел ни настороженным, ни разозленным. Наоборот, он как будто расслабился.

— Как вы догадались?

— Госпожа, я слишком давно работаю в Инквизиции. Вероятно, дольше, чем вы, и даже дольше, чем Его Светлость фон Хардинг. Так что могу распознать маленькую уловку. Но не могу вас за это судить, если бы я увидел в описи новенькую модель “Корвуса”, поступил бы точно так же.

Дондоло улыбнулся, кажется, даже искренне и протянул руку, приглашая взглянуть на диковинку.

Решив, что лучшая стратегия сейчас — правда, Рейвен кивнула и направилась с ним к указанному месту стоянки.

— Вы меня раскусили, дознаватель. Мне действительно не терпелось взглянуть на новую модель.

Несколько шагов, и вот он, за перегородкой показался чуть потрепанный и выкрашенный свежей краской «Корвус». Дыры в борту уже успели наспех залатать, но, судя по молчанию духов машин, которые спокойно перемещаются и пульсируют в любом не обесточенными корабле, внутренности челнока пока в порядок не привели. Оттого он был сейчас ни чем иным, как очень дорогим куском металла.

Рейвен прошлась вдоль блестящего обсидианов-черного бока с золотыми черепами Ордо, на котором, несмотря на все старания, остались продольные следы от столкновения с чем-то большим. Как гора, например, или каменный выступ. Ближе к хвосту виднелась крупная заплатка — место пробоя.

Дознаватель разблокировал дверь челнока. Та с механическим шипением прекрасно отлаженной пневматики, поднялась, открывая просторный отсек с двумя рядами кресел по бокам.

— Не желаете ли осмотреться внутри?

Рейвен, конечно, желала, но прекрасно понимала, что приглашают её не просто так. Уединенное место, где их не услышат. Грозила ли ей опасность? Не похоже. У них было достаточно возможностей расправиться с ней раньше. Да даже в коридоре, при небольшой стычке с сержантом.

На всякий случай она отдала приказ Вергилию просканировать челнок и, лишь получив в ответ “чисто”, коротко кивнула и шагнула в темный провал.

Тяжелая металлическая дверь закрылась за ними все с тем же тихим шипением.

Темный отсек освещала лишь пара тусклых люмен, питаясь видимо, от какого-то чудом выжившего резервного генератора. Пахло гарью и краской.

— Госпожа Дальмайер, — тихо начал дознаватель, — смею вас заверить, вашей жизни ничего не угрожает… По крайней мере пока вы и ваш инквизитор сидите тише воды, ниже травы.

— Неужели вам есть, что скрывать, коллега? — выдержав его тяжелый взгляд, ответила Рейвен.

Полумрак не позволил разглядеть его лицо.

— Ничто не вызывает столько подозрений, как аколит, которому нечего скрывать, — усмехнулся он. — Но ничего такого, чтобы против нас пошли свои же. Просто мы боремся с вещами гораздо более страшными, чем простые еретики и ксеносы. Мы боремся с ужасами варпа в самом чистом его виде. А ваш шаттл, смею напомнить, направлялся прямиком к базе культистов одного из самых мерзких проявлений имматериума.

Он продолжал буравить её тяжелым взглядом.

— Я понимаю, к чему вы клоните. Смею заверить, ни я, ни тем более господин фон Хардинг, никак не замешаны в делах культа. Мы — лишь жертвы обстоятельств.

Дондоло чуть смягчился.

— Тогда что и для чего вы вынюхиваете, госпожа?

Рейвен позволила себе улыбнуться.

— Боюсь вас разочаровать, но я и правда всего лишь хотела посмотреть на новую модель “Корвуса”, которую увидела в описи того, что было доставлено с базы хладных торговцев. А прятать свои истинные намерения, — она пожала плечами, — издержки долгих лет в профессии. Вы бы ведь гораздо больше удивились, приди я к вам напрямую.

Ни один мускул не дрогнула на её лице. Утаивание фактов — лучше, чем ложь.

Дондоло вздохнул,

— Вы бы знали, как я устал от подобных игр, госпожа.

Губы его нервно дернулись. Он явно собирался сказать что-то ещё, но его перебил замигавший зеленым нагрудный вокс-передатчик.

— Не покидайте крепость, — сказал он, спешно открывая дверь. — Я пришлю за вами человека, он проводит вас в покои.

Человека действительно ждать не пришлось. Услужливый молодой юноша коротко поклонился ей и пригласил следовать за собой.

Шли они тем же путем, что и Рейвен, добираясь до ангара.

Она шагала медленно, нарочито хромая, чем явно раздражала своего сопровождающего, но он не смел ей этого высказать.

— Что думаешь? — мысленно спросил Вергилий, мягко жужжа над плечом.

— Он подозревает.

— Разумеется, мы действовали не слишком элегантно.

— Но не думаю, что он знает о том, что нам известно.

Внезапно вокс-передатчик издал короткий щелчок. Затем, с небольшим опозданием, еще два. Сигнал бедствия от Филиппа.

— Или все таки узнал… — одними губами прошептала Рейвен, бросив короткий взгляд по сторонам и доставая свой крошечный лазпистолет.

За грубым деревянным столом сидела эльфийка — высокая, с безупречной осанкой, одетая в строгий серо-синий камзол с вышитым на груди фамильным гербом. Её серебристые волосы были собраны в тугой узел, а длинные острые уши лишь подчеркивали благородные, словно высеченные из мрамора черты лица. На пальцах — ни единого украшения, только практичность и сдержанная мощь.

Гилен опустился на стул напротив, развалившись с нарочитой небрежностью. Его поза кричала: "Я здесь хозяин", хотя формально он был заключенным.

— Ну и что тебе надо, прекрасная фея? — спросил он, ухмыляясь. В голосе звучала насмешливая почтительность.

Эльфийка холодно улыбнулась, едва заметно приподняв уголки тонких губ.

— Я — Лираэль Валлискар. Лорд Элиас уже показал вам… гостеприимство нашего города. — её голос был мелодичным, но холодным, как горный ручей. — Не хотите ли вы пересмотреть его предложение в свете новых обстоятельств?

Гилен рассмеялся — искренне, от души. Звук смеха странно резонировал в маленькой комнате.

— У меня скоро назначена встреча. Оставаться здесь надолго не планирую. — он намеренно посмотрел на запястья, где уже не было следов от наручников.

Маска вежливости на лице эльфийки дрогнула. Её миндалевидные глаза сузились, став похожими на лезвия.

— Вас будут искать. По всем гильдиям, всем тавернам, всем притонам этого города. — она намеренно сделала паузу, давая словам осесть. — А карьера в "Стальном Клыке"... — ещё пауза, — сильно осложнится. Учитывая ваш новый... статус.

Гилен медленно поднялся, его движения были плавными, как у большого хищника. Он наклонился над столом, опираясь на костяшки пальцев.

— Передай Элиасу, что он уже проиграл. — его голос стал тише, но приобрел опасную мягкость. — Его маленький спектакль с подброшенным дурманом? Жалко. Я ожидал большего от главы древнего рода.

Лираэль слегка откинулась назад, её пальцы непроизвольно сжались.

— Вы не понимаете, с кем связываетесь. Наш дом...

— Ваш дом, — перебил её Гилен, — стоит на костях и лжи. И я прекрасно знаю, кто вы такие. Теперь — извини, у меня дела.

Он развернулся и пошёл к двери, его плащ развевался за ним, словно крылья. Охранник, стоявший у выхода, нахмурился, неуверенно переступил с ноги на ногу, но молча двинулся за ним.

Эльфийка не стала его останавливать. Её тонкие пальцы сжали край стола до побеления костяшек. Она лишь сжала губы, наблюдая, как дверь захлопывается за ним, её взгляд был полем боя, где смешались ярость и... неожиданное уважение.

За дверью Гилен услышал, как она резко встала, отодвинув стул. Её последние слова донеслись уже сквозь толстую древесину:

— Это была ваша последняя ошибка, наемник.

Но он уже шел по коридору, насвистывая под нос бодрую песенку. В голове складывались планы. Время в тюрьме подходило к концу.

Синеватый сумрак окутал город, словно тонкой вуалью. Лунный свет, пробиваясь сквозь редкие облака, рисовал на мостовой причудливые узоры. В камере Гилена царила почти абсолютная тишина - лишь редкие шаги дежурных нарушали ночное спокойствие. Алым Взглядом он наблюдал, как сменилась стража - теперь в коридорах остались лишь сонные дежурные, лениво переговаривающиеся у потрескивающих факелов.

"Пора".

Мысль прозвучала в его сознании четко и ясно. Гилен подошел к двери, его движения были плавными, как у большого кота. Он приоткрыл кормушку - железную заслонку в нижней части двери - и выпустил из ладони Кровавый Туман. Алая дымка, похожая на живую субстанцию, бесшумно выскользнула в коридор, собравшись в небольшую пульсирующую полусферу.

Затем последовал Туманный Сдвиг.

Тело на миг стало невесомым, границы между материей и тенью стерлись. И вот он уже стоит в облаке тумана, за пределами камеры, ощущая под ногами холодный камень тюремного коридора.

Раньше после такого навыка его бы накрыла волна головокружения, в висках застучала бы кровь. Теперь - лишь легкий выдох, и все. Закалка работает.

Он мягко прикрыл кормушку, чтобы та оставалась закрытой для постороннего взгляда, затем, пригнувшись, двинулся вдоль стены. Тени обнимали его, словно старые союзники, скрывая от редких взглядов. Каждый шаг был выверен, каждое движение - рассчитано.

Окно в дальнем конце коридора было узким, но для Гилена - достаточным. Он бесшумно выскользнул наружу, как тень, соскользнувшая со стены, и приземлился на мягкую землю тюремного двора, согнув колени, чтобы смягчить удар.

Снаружи было прохладно. Ночной ветерок играл полами плаща, принося с собой запахи спящего города - дым из труб, влагу с реки, аромат ночных цветов. Гилен поправил одежду, смахнул пыль с плаща, надвинул шляпу пониже - и стал просто еще одним путником в ночи, не привлекающим внимания.

Дорога заняла меньше часа. Он шел знакомыми переулками, избегая освещенных участков, сливаясь с тенями. Пещера на окраине города встретила его знакомым запахом сырости и дыма - последним напоминанием о недавних тренировках. В углу, за плоским камнем, лежала его дорожная сумка - простой кожаный мешок с длинным ремнем, потертый, но надежный.

Он ловко перекинул мешок через широкое плечо, привычно пошарив рукой внутри. Пальцы натолкнулись сперва на твердые комья сухарей — хрустящие, сухие ломти хлеба, бережно завернутые в чистую холстину. Затем рука коснулась солонины: аккуратная упаковка, замотанная в плотную вощеную ткань, источала терпкий запах травяных приправ. Наконец пальцы ощутили прохладу бурдюка, полного прозрачной родниковой воды.

"Хватит, чтобы добраться до следующего города".

Гилен вышел из пещеры, окинул взглядом звездное небо, где Млечный Путь раскинулся, как серебристая река. Воздух был свеж и чист, пахло полынью и ночными травами. Он двинулся в сторону городских ворот, его шаг был легким, неслышным.

Охранники у ворот дремали, прислонившись к стене. Один что-то бормотал во сне, другой посапывал, укрывшись плащом. Их алебарды стояли прислоненными к стене, начищенные, но сейчас бесполезные.

Гилен подкрался к массивной дубовой двери, прислонил руку к холодной решетке и выпустил наружу Кровавый Туман. Алая дымка обволокла металлические прутья, заполнив каждую щель. Затем - Туманный Сдвиг, и он оказался снаружи, за стенами города. Никто ничего не заметил.

Гилен сделал последний взгляд на очертания Солнечного Причала - зубчатые стены, башни, упирающиеся в звездное небо. Где-то там Элиас Валлискар еще не знал, что его пленник уже свободен. А Лираэль... возможно, уже догадывалась.

Но это было уже не важно. Дорога звала вперед, и Гилен шагнул в ночь, растворяясь в темноте, как тень на рассвете. Его плащ колыхался на ветру, шляпа скрывала лицо, а в глазах горел холодный огонь предвкушения новых испытаний.

Грунтовая дорога, широкая и укатанная тысячами повозок, серебрилась под луной, как живая лента, убегающая за горизонт. Каждая песчинка на её поверхности отбрасывала крошечные тени, создавая причудливый узор. Воздух, напоённый ароматами ночи - свежескошенной травы, нагретой за день земли, отдалённой сыростью реки - обволакивал Гилена, наполняя лёгкие прохладой. Ветер, словно невидимый художник, шевелил листву придорожных клёнов, создавая успокаивающий шелест, похожий на шёпот старых друзей.

Гилен шагал размеренно, ощущая под ногами твёрдую землю, покрытую мелкой пылью, которая мягко пружинила под его сапогами. Звёзды, будто рассыпанные по бархату неба алмазы, мерцали холодным светом. Луна, почти полная, отбрасывала его тень - длинную и чёткую, будто вырезанную из темноты. Он шёл в благоговейной тишине, нарушаемой лишь редкими криками ночных птиц и мерным постукиванием его каблуков о землю.

Через два часа пути, когда первые признаки усталости начали покалывать в ногах, он свернул с дороги. Лес встретил его плотной завесой ароматов - смолистым дыханием сосен, влажным запахом мха, сладковатым духом перегноя. Гилен нашёл старый дуб с раскидистыми ветвями, чьи корни, как пальцы великана, уходили в землю, образуя естественное ложе. Завернувшись в плащ, будто сотканный из теней и практичности, он устроился на ночлег, положив голову на мохнатый корень. Шёпот листьев и стрекот сверчков убаюкали его быстрее, чем он ожидал.

Утро встретило его хрустальной росой на траве и многоголосьем птичьего хора. Первые лучи солнца, пробиваясь сквозь листву, рисовали на земле золотые узоры. Гилен потянулся, ощущая, как каждое сухожилие, каждая мышца отзывается приятной упругостью. Он знал - погони не будет. Элиас не из тех, кто тратит ресурсы на то, что может само к нему вернуться в любой момент. Но эта мысль не принесла облегчения. Сети аристократии раскинулись далеко, и в каждом городе его могли ждать новые ловушки.

"Значит, нужно стать сильнее", - промелькнуло в его голове.

Он двинулся вглубь леса, где деревья стояли плотнее, а воздух был насыщен дикими ароматами. Этот мир, пронизанный нитями Системы, кишел существами, которые могли дать ему не только пищу, но и бесценный опыт. Каждый шаг был осознанным - он прислушивался к треску веток, всматривался в игру света и тени между стволами, ноздри ловили малейшие изменения в воздухе.

Спустя несколько часов блужданий лес расступился, открыв поляну, залитую солнечным светом. И там, в центре этого природного амфитеатра, стоял он - огромный черный варг. Его шерсть переливалась синеватыми отсветами, как сталь под луной, а глаза горели желтым пламенем, излучая первобытную ярость. Вокруг в ритуальном круге двигалась стая меньших собратьев - их было не меньше десятка. Они переговаривались низкими рыками, планируя свою кровавую трапезу.

Гилен замер, чувствуя, как учащается пульс. Не страх — нет, — а предвкушение наполняло его. Это была не просто опасность. Это был дар.

Он медленно снял плащ, словно священник перед ритуалом, аккуратно положил на него шляпу и сумку, снял рубаху, штаны, ботинки, оставшись полностью нагим. Затем начал разминку - каждое движение плавное, точное, наполненное скрытой силой. Потянулся, ощущая, как тянутся связки, разогрел мышцы, проверил гибкость каждого сустава. Варги были не просто зверями - они были созданиями Системы, наделёнными навыками и хитростью. Идеальные противники.

Глубокий вдох. Выдох. Исток Крови внутри него пробудился, наполняя жилы горячей энергией. Кровь заструилась быстрее, готовясь к танцу стали и когтей.

— Пора начинать, — прошептал он, и его голос прозвучал как приказ самому себе.

И шагнул на поляну, где солнце и тень сплелись в смертельном поединке. Его тень, длинная и твёрдая, легла прямо к лапам вожака стаи. Вызов был брошен.

Из кончиков его пальцев медленно вытянулись Кровавые Когти — алые, почти черные, лезвия длиной в семь сантиметров. Они дрожали, как живые существа, но уже не были хрупкими, как раньше — теперь это было настоящее оружие, закалённое в испытаниях. Каждый "коготь" излучал слабое багровое свечение, оставляя в воздухе кровавые шлейфы.

Гилен двинулся вперёд. Его походка изменилась — стала ломаной, непредсказуемой, будто каждое движение рассчитывалось отдельно. Это был особый стиль боя, созданный для сражения с множеством противников сразу. Поза казалась неустойчивой, но в этой неустойчивости скрывалась смертоносная точность.

Варги заметили его задолго до выхода на поляну. Их звериные ноздри дрогнули, уловив запах — не страх, не человеческий пот, а что-то иное. Запах крови, исходящий от самого Гилена, смешанный с чем-то древним и опасным.

Старший варг — огромный чёрный зверь с желтыми глазами, в которых горел интеллект, — издал низкий, вибрирующий рык. Стая замолчала мгновенно, затем, словно по незримому сигналу, начала окружать Гилена, двигаясь синхронно, как хорошо отлаженный механизм.

Их было десять. Они напали разом.

Продолжение следует...

Книга полностью доступна на АТ, так что если понравилось и хочется узнать, что произошло дальше, книга доступна полностью.

Вечером собрались снова мы командой, Обсудить хотели свежие идеи. Голосами наполнили эфир свободный, Сообщали друг другу честно и открыто. Самый яркий герой среди нас — Женька, Проект его был смелым и красивым.

Для вас старались:

Нейронные сети:

Озвучено Suno.com/@apavels

Аниматор GigaChat

А так же, все тот же один человек:

Автор - ПавелС

Rutube.ru/u/PavelS

Tenchat.ru/APavelS

T.me/PavelS_Avtor

Vk.com/avtorpavels

Pikabu.ru/@APavelS

Yappy.media/n/apavels

Litres.ru/69174838