Лига Писателей

Шариковая ручка в маленьких детских пальцах аккуратно выводила буквы, которые складывались в простые предложения на тетради в линейку. Роме нравилось делать домашнюю работу. Ему вообще нравилось учиться. Хоть он и ходил всего в первый класс, уже делал большие успехи по сравнению с другими детьми. Домашние задания им начали задавать совсем недавно, и для него это был еще один повод показать свою усердность. Оторвав взгляд от тетради, он посмотрел в пожелтевший от старости учебник и продолжил писать дальше. Чистописание ему давалось хуже, чем другие предметы. Непослушные буквы так и норовили подпрыгнуть от строчки или наклонится в другую сторону, и поэтому он старался, как только мог, и выводил гласные и согласные медленно и внимательно. Рома время от времени начинал качать ногами и слегка закусывать губу от усердия.

Рома сидел за большим обеденным столом с облезшей по краям краской, так как специального стола для уроков у них не было. В детской комнате и так стояло три кровати и огромный шкаф, в который можно было спрятать, наверное, целую роту, а в зале за другим столом занимался Лёнька, его старший брат. Он ходил в шестой класс и вечно заваливал весь стол грудой учебников и тетрадей, не оставляя места для младшего брата.

На кухню ворвался Валера с пластмассовым солдатом в руках и начал скакать от стола к столу, изображая акробатические кульбиты своей игрушкой. Рома рассержено посмотрел на младшего брата, но промолчал и продолжил писать дальше. Он, вообще, немного недолюбливал Валеру: между ними была разница всего два года, в его возрасте Рома уже читал книги, при чем не какие-нибудь детские сказки, а "Трех Мушкетеров" и "Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо", вместо того чтобы бегать по дому и отвлекать старшего брата от учебы. К тому же Валера - самый младший ребенок в семье и, как чаще всего бывает, самый избалованный. Любая его прихоть, любой каприз, все ради самого младшенького. Рома вообще не был капризным и редко что просил у родителей, и его очень сильно обижало такое неравное отношение, но он предпочитал об этом молчать.

Из коридора послышались шаги, и в дверном проеме появился невысокая молодая женщина в домашнем халате.

- Рома, ты скоро заканчиваешь? - Спросила она, включая кран и начиная мыть руки. - Обедать уже пора. Лёня уже закончил, да и папа вечером приедет уставший, мне надо успеть приготовить ужин.

Рома молчаливо кивнул головой и посмотрел в учебник, оценивая сколько времени у него уйдет на оставшуюся пару строчек.

- Минут пять, мам.

- Хорошо, я тогда уже поставлю суп греться, а ты, как закончишь, сходи во двор и скажи Лёне, что скоро будем обедать. – Мама, вытерев руки полотенцем, прошла к холодильнику.

Рома еще раз кивнул и продолжил аккуратно выводить буквы. Закончив, он собрал тетради и учебники, и сложил их в рюкзак. Выйдя во двор, Рома осмотрелся по сторонам, но старшего брата ни где не было видно. Он не стал кричать, а решил поискать брата, все равно мама накроет на стол не раньше, чем через пятнадцать минут.

Они жили в небольшом доме, который стоял почти на границе леса в военном санатории, где служил их отец. Перед домом раскинулся заасфальтированный дворик метров десяти в диаметре, старый, потрескавшийся, с выбивающейся то тут, то там травой. Прямо возле въезда во двор стоял их старенький отечественный микроавтобус УАЗ. За асфальтом начиналась густые заросли травы и развесистых кустов, из которых коричневыми исполинами поднимались сосны, сплетавшие далеко вверху свои ветви и укрывая дворик естественной тенью. По зарослям Рома боялся ходить. Он много раз видел змей, выползших из буйной зелени погреться на солнышке. Его детское воображение рисовало сотни переплетающихся гладких чешуйчатых тел, скрытых под густой листвой, которые так и норовят укусить глупца, сунувшегося в их владения.

Обойдя дом по широкой вытоптанной тропинке, Рома подошел к месту где, как он думал, должен быть Лёнька. Прямо за домом, на стволах трех стоящих рядом сосен, невысоко над землей братья сколотили своеобразный штаб из досок, в который можно было попасть только через люк, находящийся в центре крыши. Здесь они проводили большую часть своего времени, придумывая различные игры или попросту читая. Взяв сухую ветку, лежащую под ногами, Рома постучал в стенку штаба.

- Лёнь! Мама кушать всех зовет.

Из люка показалась темноволосая голова старшего брата, поправляющего очки.

- Уже иду. Блин, одному даже посидеть спокойно не дают.

Что-то бурча себе под нос, Леня вылез из люка, закрыл его на навесной замок и ловко спустился по стволу сосны. Рома дождался брата, и они отправились домой. После обеда, он как обычно уселся на свой любимый стул, стоящий возле окна на веранде, и погрузился в книгу с головой, не обращая внимания не бесившегося рядом Валеру. Книги давали ему то убежище, которого ему порой так не хватало в жизни, он упивался каждым моментом приключений, представляя себя на месте героя. И каждый раз было так тяжело возвращаться в обыденную реальность, где кроме школы и дома он почти ничего не видел.

К вечеру, когда на улице уже начинало темнеть, приехал из города папа с большими пакетами покупок. Все братья выбежали его встречать и с любопытством заглядывали в пакеты, что же интересного он привез из города. В коридоре пахло целлофаном и свежим воздухом вперемешку со странным запахом дороги, которым постоянно пахла куртка отца после долгих поездок. Этот запах уже давно ассоциировался у Ромы с чем-то новым и интересным, ведь пакеты, которые привез отец, могут скрывать в своих недрах что-то и для него.

- Так! Ну-ка не лазьте, сейчас все разберу, тогда увидите, - мама отогнала любопытных братьев от покупок и отнесла их на кухню.

Отец, заговорчески подмигивая, подозвал всех к себе и достал из внутреннего кармана три шоколадных батончика. Братья с радостью похватали угощения и, поблагодарив, бегом отправились в свою комнату. Лёня с Валерой тут же развернули обертки и, с удовольствием, начали уплетать батончики, а Рома спрятал свой под подушкой. Он, конечно, очень любил сладкое, просто ему нравилось дождаться момента, когда шоколадку нестерпимо захочется съесть. Да и мысль, что у тебя лежит в заначке батончик, всегда грела душу. Другие братья покончили со своими шоколадками, и Лёня, собрав обертки, пошел на кухню выкидывать их.

- Миша! Ты опять детей балуешь! Я сколько раз говорила: не давать им на ночь сладкое, теперь их не уложишь! - Послышался с кухни голос матери, и Лёня бегом вернулся в комнату, стараясь минут мамину кару.

После ужина им разрешили подольше посмотреть телевизор, ведь завтра была суббота и в школу вставать не надо. Перед сном Рома еще раз запустил руку под подушку и, потрогав чуть растаявший батончик, переложил его в тумбочку, где было попрохладнее.

На следующий день он проснулся рано, за окном только-только забрезжили первые неуверенные лучики рассвета. Все остальные братья еще спали, лишь из кухни раздавались тихие голоса родителей и приятный запах жареных сосисок и яичницы. Достав книгу из стоящей рядом тумбочки, он придвинулся ближе к окну и опять погрузился в таинственный мир прерий и диких мустангов Джека Лондона. Зачитавшись Рома не заметил, как пришел отец, будить всех на завтрак. После еды все, как обычно, занялись своими делами: мама осталась на кухне убирать со стола и готовить обед, папа, как всегда, пошел копаться в машине, Лёнька засел за игровую приставку, Валера уселся рядом с ним, канюча и прося дать и ему поиграть. Рома опять вернулся к книге, но дочитав очередную главу, вспомнил о своем батончике и понял, что сейчас настал тот самый момент. Он достал шоколадку из тумбочки, предвкушение этого момента еще сильнее усилило аппетит. Жадно развернув обертку, прилипающую к растаявшему шоколаду, он только собрался укусить, как в комнату вбежал Валера и увидел батончик в его руках.

- Ты где взял? -Валера жадными глазами уставился на аппетитный батончик в руках брата.

- Это вчерашняя.

- Дай мне тоже укусить! -Младший брат подошел ближе и протянул руку.

- Ты свое уже съел! - Рома завернул шоколадку обратно и спрятал за спину.

- Ну пожалуйста! - Валера как всегда состроил жалостливое выражение лица.

- Ладно. - Валера отломил маленький кусочек и протянул брату, тот жадно схватил и закинул в рот.

Как только Рома опять собрался откусить, брат опять заканючил.

- Дай мне еще!

- Хватит! Я тоже хочу! У тебя вчера было!

- Ну дай! Ну дай! Ну дай! - Голос Валеры уже срывался на хныканье.

- Я же сказал - нет!

На какое-то мгновение Валера замолчал, и в его глазах промелькнула искорка хитрости, несвойственная пятилетнему ребенку. Через секунду воздух разорвал надрывный плач, и в комнату вбежала обеспокоенная мать.

- Что случилось?!

- Он у меня ш-ш-ш-шоколадку забра-а-а-а-а-л! – Разревелся Валера и указывал на Рому пальцем.

- Так, зачем ты так сделал! Немедленно отдай обратно! - Даже не разбираясь, мать вступилась за младшего.

Рома хотел ответить, что конфета его, но слова оправдания застряли в горле, его душила обида и предательские слезы, казалось, вот-вот потекут из глаз. Он лишь сильнее сжал батончик и рассержено опустил голову. Мать подошла вплотную и, выдернув из рук Ромы шоколадку, отдала ее Валере.

- И что бы больше такое не повторялось! Тебе понятно, иначе ремня получишь! - Договорив, мать развернулась и вышла из комнаты.

Валера стоял посредине комнаты с зареванным лицом, но с ехидной улыбкой, дожевывая его конфету. Рома еле-еле борол в себе желание встать и стукнуть брата прямо по его ехидной морде, чтобы раз и навсегда отучить его врать. Но он прекрасно понимал, что и в этой ситуации мама встанет на сторону младшего и воплотит свою угрозу, хотя до этого Рому никогда не били ремнем. Но перспектива пугала.

Что бы скрыть подступившие слезы и не показать брату слабость, он отвернулся к стене и накрылся одеялом. Но тут невидимые плотины прорвались и по щекам побежали соленые ручейки. Рома старался не всхлипывать, но плач крепко сжимал горло, и из груди вырывались сдавленные вздохи. Внутри он поклялся, что когда-нибудь отомстит Валере за все детские обиды.

* * *

Стоял очередной жаркий день, какими, впрочем, были и все дни в середине лета на юге. За несколько лет, маленький курортный поселок с военным санаторием оброс гостиницами и пансионатами разного уровня, превратившись в довольно популярное место отдыха для россиян. На маленьком каменистом пляже в виде полумесяца негде было ступить, все было забито загорающими людьми. Всевозможные бары и кафе на набережной днем были забиты обгорелыми и перегревшимися на солнце отдыхающими, остывавшими в тени и медленно потягивающими пиво или соки. Вечером они превращались в шумные дискотеки, грохот которых не утихал почти до рассвета.

Солнце пекло очень сильно, даже пробивающиеся сквозь листву деревьев лучи заметно припекали кожу. Рома стоял возле небольшой палатки с разными подарками и сувенирами в торговых рядах, на аллее по пути к морю. В этом году ему исполнилось восемнадцать, и он уже перешел на второй курс военного училища, куда их отправила мама. Она не могла тянуть их учебу в гражданском университете одна. Отец, не одобрил бы этого. Он вообще не хотел, что бы кто-нибудь из сыновей шел по его стопам и становился военным. Но теперь у них просто не было выбора. Восемь лет назад он не вернулся из Чечни. Все, что от него осталось, это письмо от главнокомандующего Северокавказским Военным Округом и орден в виде серебряного креста в красной коробочке. Ну и посмертная пенсия от государства, которой только и хватало, чтобы нормально питаться и одеваться. Роме до сих пор снились его похороны, и закрытый цинковый гроб, как будто в усмешку покрытый триколором - символом "свободной" России. Все-таки время хороший врач и оно со временем стерло из памяти грустные воспоминания, оставив только приятные моменты из детства.

Рома был на каникулах уже месяц и подрабатывал матросом-спасателем на местном причале. Недавно он увидел девочку в спортивном лагере, который находился как раз рядом с их домом. В этот лагерь каждое лето приезжала ростовская команда по спортивной гимнастике для тренировок под открыт небом. Рома вечерами ходил на дискотеку в военном доме отдыха, где и увидел её, танцующей среди подружек. Девочка была младше его года на два. Она двигалась очень грациозно, длинные каштановые волосы расплескивались волнами по воздуху при каждом ее движении. Рома смотрел на нее как завороженный несколько минут, пока гимнастка не поймала его взгляд. Он смущенно отвернулся и понял, что девушка глубоко запала ему в сердце. Все следующие дни он мог думать только о ней, постоянно вспоминая ее ярко зеленые глаза и приятную улыбку. После этого вечера, Рома начал ходить к ним в лагерь, к тренировочной площадке, и часам тайком наблюдал за тем как она тренируется. Несмотря на свои восемнадцать лет и жизнь на раскованном юге, он еще ни разу не встречался с девушкой. Конечно, в школе были девчонки, которые ему нравились и которым он нравился, но тогда он уделял внимание лишь учебе. По характеру он очень застенчив, в отличие от младшего брата, который уже направо и налево крутил романы в свои шестнадцать. К тому же, по его мнению, у настоящего мужчины должна быть одна любовь в жизни, который он должен посвятить всего себя, по примеру своих родителей. И сейчас он понял, что это девочка и есть та самая настоящая любовь, которая кружит голову и сводит с ума. При одном взгляде на нее внутри все замирало, и казалось как что-то большое и теплое начинало двигаться в животе, мысли начинали беспорядочно носиться в голове, как стрекозы в небе летним вечером. Рома уже несколько раз пытался к ней подойти и познакомится, но постоянно останавливался на полпути, понимая, что не сможет связать и двух слов и будет выглядеть очень глупо. Тогда у него и созрел план купить какой-нибудь подарок. Как он позже узнал, ее звали Сусанна. Она была родом из Финляндии, куда уехали из России ее родители. Но училась Сусанна в Ростове-на-Дону в спортивной школе. Как он думал, в Финляндии нет такого экзотического моря с богатой фауной, и какой-нибудь красивый морской сувенир ей очень понравится.

И вот он стоял возле палатки и выбирал. Прямо перед ним было разложено огромное множество различных ракушек, красивых высушенных рыб, расписанных камней и прочих сувениров. Продавец выкладывал новую партию товара на полки и Рома увидел очень красивую шкатулку, сделанную из двух перламутровых раковин размером с ладонь. Внутри она была покрыта приятным красным бархатом и моментально приковывала взгляд. Цена, конечно, была высокая - порядка трех с половиной тысяч. Но ведь у него были деньги, которые он заработал спасателем. Хоть это и стоило больше его месячной зарплаты, он считал это достойным даром и способом познакомиться. Продавец упаковал шкатулку в аккуратную коробку. Рома вдобавок купил красивые бусы из разноцветных полированных камней и пару браслетов, чтобы шкатулка не была пустой. Приобретя по пути несколько роз, он окрыленный побежал домой, с нетерпением ожидая наступление вечера. Когда часы показали девять, а на улице стало темнеть, он принял душ и надел самые лучшие джинсы, которые у него были, и кристально белую футболку. Надушившись Ленькиным одеколоном, он стоял перед зеркалом, высматривая какие-нибудь недочеты во внешнем виде.

- Ого! Куда так принарядился? На свиданку? Ты че, девчонку себе нашел? - Послышалось из-за спины, и Рома увидел в зеркале отражение младшего брата.

Немного подумав Рома решил попросить брата о помощи. У него созрел небольшой план, о том, как лучше преподнести подарок, и Валерина способность находить общий язык с девушками могла тут очень помочь. Он очень боялся, что его застенчивость сыграет с ним злую шутку. Что подойдя к Сусанне он просто встанет столбом, и не сможет сказать не слова, тупо протягивая ей подарки. А еще больше он боялся, что он их отвергнет, и поэтому искал способа, как это можно сделать так, чтобы это ранило меньше всего. Конечно если бы был кто-нибудь другой, кого можно было попросить помочь, то Рома непременно бы воспользовался чьей угодно помощью, кроме брата. Но друзей в поселке у него было мало, да и те почти все разъехались по крупным городам.

- Валер, мне твоя помощь понадобится сегодня. Поможешь?

- Смотря что?

- Ну, короче мне девушка одна нравится. Ты ее знаешь, это Сусанна с лагеря. Мы, как бы так, не общались не разу. - Рома пригладил волосы рукой, смотря на себя в отражение. - Хочу с ней познакомиться. Я тут подарок небольшой подготовил, сможешь подойти подарить? Сказать, что от меня. Рассказать там про меня немного, а потом я подойду к ней с цветами. Думаю, так должно получиться.

- Да конечно, без вопросов! А сам-то что? Слабо! Ха! Ладно, не ссы, передам, а че там за подарок? - Валера с любопытством заглянул в пакет.

- Да сувенир сегодня купил.

- Дорогой?

- Нормальный.

- Ну сколько? А то вдруг по дороге разбабахаю.

- Я тебе тогда голову оторву. Я полторы зарплаты потратил! - Рома повернулся и отставил пакет с подарком подальше от брата.

- Да ладно! Я пошутил! Не парься - передам.

Через полчаса они вышли на дискотеку, которая проводилась возле главного корпуса санатория. Это была небольшая бетонированная площадка под открытым небом, обнесенная забором из металлической сетки. Будка ди-джея была сделана в советском стиле из белого кирпича. Контролерша на входе их хорошо знала и, широко улыбнувшись, пропустила бесплатно. Валера тут же отправился к небольшой компании ровесников, которая стояла возле ограды дискотеки и шумно что-то обсуждала. Рома остался стоять возле лавки, на которой лежали пакет с подарком и букет роз. Он постоянно смотрел на вход, с нетерпением ожидая появления Сусанны. Когда дискотека уже была забита так, что пришлось взять пакет и цветы в руки, Рома заметил у входа небольшую группу девчонок и знакомые каштановые волосы. Сердце в груди бешено заколотилось. Он выдернул из толпы Валеру.

- Они уже пришли, вон возле выхода стоят.

- Ага, ща все сделаем!

Валера забрал из рук брата пакет и развалистой походкой направился в сторону девчонок. Подойдя к Сусанне, он что-то шепнул ей на ухо, и они вышли с дискотеки. Валера с гимнасткой отправились на небольшую площадку с лавочками позади дискотеки, где было относительно тихо и можно было поговорить. Рома стоял и в нетерпении теребил стебли роз, торчащие из букета, постоянно поглядывая на часы. Через пятнадцать минут он подумал, что разговор сильно затянулся и решил посмотреть, что там происходит. Чтобы его не увидели на тропинке, он перепрыгнул через ограждение дискотеки и через кусты подобрался ближе к лавочкам, на одной из которых сидели лицом к лицу два силуэта. До него донеслись слова их разговора.

- Как сегодня день прошел в лагере?

- Да нормально. Тренера сегодня добрые были. У одной девочки день рождение было, нас на море на три часа отпустили, а вечером даже разрешили торт поесть. Такое не часто бывает!

- Да, представляю. Я видел, как вас там гоняют. Меня ваш директор пускает на батуте попрыгать, и я часто вижу ваши тренировки.

- Ну да, они с нас все, что можно выжимают. А что у тебя в пакете?

- Эм, ну тут как бы я тебе подарок приготовил. На, держи.

Валера достал из пакета коробочку и протянул ее девушке. Сусанна с удивлением открыла коробку и увидела шкатулку с бусами и браслетом. У Ромы от шока все тело словно онемело, букет выпал из рук. Он не верил своим глазам, казалось, все происходит в каком-то странном сне. Он попытался встать, но ноги стали словно ватными.

- Какая прелесть! Это мне? А в честь чего?

- Понимаешь, Сусанна, я, как только тебя увидел я сразу что-то почувствовал! В груди, словно все перевернулось, и я постоянно думаю о тебе! Ты мне очень нравишься!

Валера положил руку девушке на плечо и притянул её к себе, их губы соприкоснулись в поцелуе. В этот момент Роман вскипел от ярости, выпрыгнул из кустов и бросился к брату. Разум отключился и глаза застила алая ярость. Вспомнились все детские обиды. Злость на родителей, за то, что любили брата больше. Злость на себя, за то, что доверился, хотя знал, что нельзя. Я ненависть к брату, за предательство.

Услышав шум, Валера подскочил на ноги, но тут же рухнул на спину от сильного толчка в грудь. Сусанна, прижав к груди шкатулку, с визгом подскочила.

- Ты что творишь, урод! Ты совсем что ли? - Рома задыхался от ярости, сердце было готово вырваться из груди.

Валера лежал на земле, но в его глазах читалась нескрываемая насмешка победителя. Его губы скривились в еле различимой усмешке. Рома понимал, что если он сейчас его изобьет, то это лишь пойдет Валере на руку: девушки всегда любят утешать. Да и мать потом устроит взбучку, но он уже не мог себя сдержать. Наклонившись и схватив за воротник футболки лежащего брата, он несколько раз сильно ударил кулаком в его лицо, и остановился только когда услышал, как что-то хрустнуло. Из разбитых губ и носа Валеры хлестала кровь, голова беспомощно болталась из стороны в сторону. Испугавшись что переборщил, Рома отпустил брата. Потрогав пульс на шее, успокоился: тот просто потерял сознание. Сусанна так и стояла возле лавочки, прижимая шкатулку к груди. Вытерев кровь с руки, Рома побежал в сторону пляжа, оставив Валеру лежать на холодной асфальте.

Как только фигура Ромы скрылась в темноте между деревьев, девушка бросилась к лежащему и стала краем футболки вытирать кровь с его лица. На ее крик прибежали люди с дискотеки и помогли отнести Валеру домой.

Роман в этот вечер ночевать домой не пришел. Он сидел на краю обрыва над морем в своем любимом месте, куда он еще с малолетства убегал, когда хотел побыть один. Прямо возле кромки обрывающейся вниз на сотню метров земли стояла высокая сосна, и ее переплетенные корни образовывали некое подобие скамейки. Рома сидел этой скамье, поджав колени к груди и беззвучно плакал. Грудь разрывала боль от предательства брата и упущенной любви. Он понимал, что испортил отношение с матерью окончательно, но все равно не жалел о сделанном. На следующий день, дождавшись пока мать с Валерой уедут в больницу, Рома открыл дом своими ключами и собрал вещи. Уже к полудню он сидел в вагоне поезда, который вез его в Рязань, в училище, которые было для него теперь единственным домом.

* * *

Едкая пыль из-под колес окутывала всю неспешно движущуюся колонну из двух БТРов и трех бортовых грузовиков в которых ехали совсем молодые бойцы из бригады специально назначения, только что попавшие в Чечню. По официальным данным вторая Чеченская компания закончилась, но если посчитать статистику погибших, то война не прекращалась ни на один день с самого первого выстрела. Сейчас между противоборствующими сторонами было временное затишье, и колонна двигалась без особого прикрытия, растянувшись по горной дороге метров на триста. По сторонам раскинулся невысокий, но густой лес, так называемая зелёнка, хорошее укрытие для боевиков. Рома сидел на замыкающем БТРе с лежащим на коленях АК-74 и повязанной на голове камуфляжной косынкой. Сразу после училища он специально попросился в бригаду специального назначения, куда его взяли с большим удовольствием, геройское имя отца в этом очень помогло. В Чечне он уже находился больше двух лет и многое повидал за это время. Кто-то из друзей расстался с жизнью под пулями боевиков, кто-то просто не выдержали тяжелой военной жизни и написал рапорт, а кому-то, как и ему самому, было проще приспособится к этой жестокой, но в чем-то более правдивой жизни.

Пару месяцев назад пришло письмо из дома, мать воспользовавшись связями в военных кругах все-таки нашла его. В письме было написано, что Валеру забрали в армию и должны отправить в Чечню, она похлопотала над тем, что бы его перевели в ту же часть, где служит и Рома. Она просила присмотреть за ним, и постараться придержать его подальше от боевых действий. Рома до сих пор не мог простить брата за все причиненные когда-то обиды, но если бы с ним что-нибудь случилось, мать бы этого не пережила. Спустя месяц после получения письма с учебки привези два взвода новобранцев, среди которых был и Валера. Сразу было видно, что армейская жизнь не для него, показушная бравада куда-то делась и теперь перед ним был испуганный мамин сынок, волею судьбы заброшенный далеко от дома. Он повсюду таскался за Ромой, и всячески пытался добиться его расположения, так как тот носил погоны лейтенанта и мог повлиять на его благополучие. Но Роман был непреклонен и ни чем не выделял брата из ряда обыкновенных солдат, а иногда и наоборот увеличивая с него спрос как с сына героя-офицера.

И вот часть их бригады передислоцируют юго-восточнее Грозного, ближе к Шали, Валера с сослуживцами ехал в одном из грузовиков, а Рома, как более опытный боец был в сопровождении. По разведданным дорога была чистой и безопасной, так что бойцы спокойно разговаривали и курили, лишь изредка оглядываясь по сторонам.

Внезапно раздался оглушающий взрыв и идущий впереди БТР подбросило на несколько метров, укрыв его столбом из огня и кусков земли. В кабину одного из грузовиков попал снаряд из "Мухи" и ее раскурочило словно жестяную банку. Со всех сторон посыпался сухой треск автоматных очередей. Рома спрыгнул с БТР и выстрелил из подствольного гранатомета в сторону густой зеленки. Прямо над головой загрохотал крупнокалиберный пулемет и деревья начали валиться, словно скошенная трава. Пригибаясь к земле и отстреливаясь, Роман старался подальше отойти от БТРа, потому что тот на открытом месте был хорошей мишенью для гранатометчика. Между деревьями мелькали фигуры с зелеными повязками на голове, они все более плотным кольцом сжимали обездвиженную колону. Взлетел в воздух еще один из грузовиков, из которого так и не успела выбраться половина сидевших в нем бойцов. Из густой листвы показался длинный дымный шлейф и устремился к БТРу, через секунду раздался оглушающий хлопок и бронетранспортер слегка вздулся, как банка с пропавшими консервами, пулемет тут же затих. Рома упал на землю и продолжал отстреливаться, постоянно перекатываясь. Прямо рядом с ним раздался взрыв и сознание моментально помутнело, в ушах стоял страшный гул, в глазах все плыло, руки механически продолжали нажимать на курок пока он не потерял сознание.

Написал небольшой рассказ, появилось желание поделиться.

Арсергин вошёл в лифт. Лифты всегда были основным транспортом для жителей Белых Пирамид Жизни, или попросту БПЖ, как их давно привыкли называть. БПЖ №485 давно считается одним из самых процветающих и развивающихся, но в тоже время имеющего те же проблемы что и остальные, хотя новости уверенно твердили что в 485-м проблем меньше, чем в остальных. Вход в лифт означал для большинства кратковременную возможность не видеть пожелтевшие стены и потолки пластика жилых ярусов, или давно уже почерневших ярусов промышленно-производственного назначения. Лифты же всегда прекрасно белые, стерильно чистые, как будто порталы в иной мир.

Другие жители яруса №17, ранее зашедшие в лифт очень удивились, когда Арсергин достал фиолетовую карту-приглашение, на которой яркой краской был нанесен номер яруса – 23. Для всех присутствующих подобные ярусы были недосягаемой высотой, из-за чего окружающие испытывали к прикладывающему карточку к сканеру разные эмоции. Зависть накатывала на одних из-за понимая, что им даже такое приглашение не заполучить, не говоря уже о переезде; ненависть овладевала другими, так как они были уверены, что такие вещи достаются только за беспринципность, жестокость и цинизм; любопытные и романтики вожделели увидеть 23й ярус, так как пластиковый лифт сначала поедет вверх, распахнет свои двери на 30 секунд, и вновь сокроет от их глаз один из верхних ярусов, опуская их вниз. Кто-то поедет на 3й ярус, на производственные заводы, кто-то на 5й, в теплицы и гидропонные фермы, а кто-то, кому через-чур не повезло в этой жизни, отправиться на -9 ярус, на фабрику по производству и переработке пластика.

На голографической панели крутили новости. Полупрозрачная ведущая рассказывала о новой трагедии, ее голос сухо рассказывал: «Вчера ночью, в 22 часа 37 минут в БПЖ №987 вспыхнул бунт жителей 5 категории, который перешел в массовые беспорядки, в которых были замечены жители категорий с 5 по 3. Около 3 часов 12 минут беспорядки привели к возгоранию БПЖ. По данным на этот момент она до сих пор горит. Если верить данным сканеров жизни, все жители погибли, никого не смогли эвакуировать вовремя. Это трагедия для всех нас. Гибель 18 миллионов жителей – это невосполнимая потеря для всех нас. Тем более в 987-м находился институт ракетных двигателей. Представитель совета правителей Мурканз Илипарт сообщил, что из-за этого события проект «Исход» придется отложить как минимум лет на 15. Сегодня, в 12:00 во всех оставшихся 1127 БПЖ пройдет час тишины, в память о жертвах этого события. Напомним, что за этот год это уже 285-я БПЖ, которая покинула нас таким ужасным способом. Матери Верховного Гнезда задаются вопросом «Почему каждый раз никто не выживает, и почему это до сих пор не исправлено?». Церковь Красного Когтя винит во всем неподчинение догматам великим Законам Архитектуры Общества. В то же время, Церковь Белых Пальцев винит во всем расслоение общества, и отсутствие справедливого распределения ресурсов. А теперь к новостям экономики: БПЖ №092 в этом году второй квартал к ряду ставит рекорд по производству мха Туджи, что значит…»

Когда дверь лифта распахнулась на столь желанном некоторыми 23м ярусе, Арсергин настолько преисполнился чувством собственной важности, что чуть не совершил большую глупость.

«Держись… держись… держись… Не смей им сказать: «Пока неудачники», они же мои соседи, и, по-моему, вон тот с серьгой в носу мой начальник в управляющем офисе… Держись… Молчи…»

Арсергин все же сдержался, и выходя произнес:

- Не волнуйтесь, через пару часов меня вышвырнут от сюда на наш любимый 17й…

После этих слов он отвернулся от лифта, и осмотрел 23й.

«Ого, а он и правда красивее чем я думал. Правду Шалирма говорил, в разы красивее чем мы представляли в детстве, да и из лифта он выглядит не так красиво»

Перед Арсергином предстал чисто белый пластик 17-го яруса. На против площадки для лифта был сквер с искусственными деревьями и девятиярусным фонтаном в центре. Дальше виднелась длинная галерея дверей, отделяющая сектора от самой галереи. Жители этого, а возможно и более высоких ярусов, неспешно ходили по галерее, кто-то отдыхал в парке. Подобное поведение и неспешность легко можно было оправдать тем, что на таких ярусах жители работали в основном здесь же, а некоторые вообще прямо из квартир. В конце галереи виднелся косой свод пирамиды, через который проникал солнечный свет.

«Так время у меня ограничено… Но я обязан посмотреть наружу…»

Потратив минут 10 на проход до свода, Арсергин все же подошел к витражу, отделявшему агрессивный внешний мир от безлопастного обиталища. Подойдя к витражу настолько близко, насколько это было возможно, он сел на свободную лавочку. Сквозь кристально прозрачный пластик было видно внешний мир, о котором большинство нижних ярусов знало лишь из школьной программы. С наружи было хорошо видно пустошь, наполненную изуродованными радиацией деревьями, над поверхностью земли было видно зеленоватую дымку ядовитых паров, которые были следствием процессов, протекающих в мелких, повсеместных болотах. По узенькой дороге из отходов производства неспешно плелся конвой машин, везущих товары в другие БПЖ. С такой высоты их было сложно определить, как машины, но сотня поблескивающих солнечных панелей электромобилей была хорошо видна. От этого вида Арсергин начал вспоминать школьный курс истории:

«О, конвой пошел. А ведь ходят слухи, что раньше были так называемые железные дороги, по которым ходили поезда, даже между БПЖ. Хотя, говорят, что они сгнили там, снаружи, так как среда там агрессивная, а ухаживать за ними нереально. В тоже время говорят, что от них отказались намного раньше, когда нефтепродукты вытеснили остальные материалы, и основным материалом стал пластик. Мда, если верить учебникам, то еще 500 лет назад, или около того, мы все жили снаружи. Были города, фермы, городки и поселки. Все жили намного лучше, население планеты было раз в 10, а может и в 100 больше, по сравнению с нынешними. Мне кажется, что как биологический вид мы провались, хотя нас пытаются убедить в обратном. Хоть в учебниках и пишут о внезапной экологической катастрофе, я думаю, что мы сами уничтожили наш мир. Иначе сложно объяснить, как при внезапной катастрофе смогли отстроить столько пирамид. Вероятнее всего все проходило постепенно, но нам почему-то об этом не говорят. Ладно, надо идти, а то, если время посещения выйдет, меня арестуют, и отправят на первый ярус… Или ниже… работать»

Закончив «наслаждаться» видом, Арсергин направился назад по галерее, в поисках 87-го сектора, куда перевили жить Шалирма. Ради этого пришлось вернуться к лифтовой площадке, и перейти в восточную часть пирамиды. На обратной стороне карты виднелся номер квартиры – 544223. «Так, ручной поиск его квартиры займет час, или больше… Что же делать… О! Патрульный, спрошу у него»

Арсегин несмело подошел к патрульному, которого можно было легко узнать по ярко желтой форме. На петлицах его формы было четко видно черный месяц и звезду. По годам своей бурной юности, Арсергин помнил, какое звание у этого патрульного, так как именно такие петлицы он видел чаще всего.

- Добрый день, Господин старший сдержат! – Спокйно проговорил он. – Вы не поможете мне?

Патрульный осмотрел его скептичным взглядом, явно оценивая одежду, вернее форму офисного работника с более низкого яруса.

- Да, конечно, - немного грубовато промолвил служитель закона, положив одну лапу на подавитель, а второй достав мульти-сканнер, - Я надеюсь вы понимаете, что для этого нужно пройти пару формальностей?

- Да, конечно, я все понимаю. – Арсергин сначала поднес черный идентификатор личности, на котором не было ни единого рисунка или надписи, к сканеру, - Господин патрульный, я знаю процедуру. Я Арсергин ман-Калигар, проживаю на 17-м ярусе, в секторе 825, квартира 485216, работаю в отделе проблемных работников гидропонной фермы старшим инспектором. – После этого он убрал идентификатор личности от сканера, и приложил к нему карту-приглашение. – Прибыл сюда через лифт №47, по приглашению Шалирма ман… ой, сан-Фангира, для персонального общения и совместного времяпрепровождения на протяжении 4 часов, и в 12:30 должен отбыть с 23-го яруса.

Он убрал карту-приглашение от сканера, и приготовился к вопросам, так как у этих желтопузых это было нормой что-то уточнить.

- Почему вы запнулись при произношении приставке к фамилии пригласившего?

- Его перевели недавно, а так как с переводом меняют приставку, я запнулся, не сразу вспомнив новую.

- Хорошо. Смотрите, в связи с трагедией в БПЖ №987 объявлен час тишины, поэтому вы можете законно покинуть ярус на час позже. Дайте вашу карту-приглашение, я загружу в ее голографический модуль путь от сюда до квартиры, и путь от квартиры до лифта №3, так как он ближайший к ней.

Сказав это полицейский взял карту из его рук, и приложив к сканеру, что-то набрал на нем несколько раз. Процесс загрузки занял около двух минут, в это время Арсергин решил продолжить разговор.

- Ого! В этих картах уже есть голографические модуль?

- Да, но не во всех, ваша новой модели, так что ваш друг неплохо раскошелился за нее.

- Это круто. А, стоп, но ведь третий лифт для полиции, инспекторов и старших начальников!

- Вы верно подметили, но около месяца назад Управление безопасности ввело указ, по которому с ярусов выше 20-го можно спускаться на более низкие ярусы, если у вас, конечно, есть приглашение.

- Хех, а говорят, что управление не думает о простом народе.

- Кто говорит?

- Да так, на рынке всякие, я их не знаю.

- Ладно. Вот ваша карта, я загрузил все что нужно и продлил время пребывания на час. Для того чтобы включить карту, прикоснитесь к зеленому полю на карте, а когда будете возвращаться – к желтому. Всего хорошего, житель.

- Спасибо, и вам всего хорошего.

«Ненавижу желтопузых… Хотя этот был довольно вежлив. Обычно к нижнеярусным они относятся как к мусору. Как он там говорил – к красному»

Арсергин прикоснулся к красному полю на карте, и перед ним мгновенно появилась голографическая карта с дорогой до необходимой квартиры.

«Эх до чего технологии дошли, хотя, до нас на 17-м они дойдут не скоро, очень нескоро. А с другой стороны, между нижними яруса, с 9-го по 19-й приглашения не нужны, так что и смысла в этом для нас нет».

Потратив 5 минут времени, Арсергин оказался у заветной двери. Широкая, около двух метров, и высотой в три метра, она сразу показывал разницу между уровнем жизни на ярусах, так как была на метр шире и выше дверей в квартирах на 17-м ярусе. Голографическая панель на уровне глаз показывала число живых организмов внутри, в даны момент два, имя и фамилию проживающего, а также номер 544223. Другие двери по соседству не отличались ничем кроме показателей и номеров, хотя расстояние между ними было намного больше, чем привык видеть Арсергин – 30 метров, вместо привычных ему 10.

Вдоволь насмотревшись на дверь, он поднес карту-приглашение к панели чуть ниже голограммы, и панель засветилась зеленым, после чего створки двери бесшумно раздвинулись, открыв убранство новой квартиры Шалирма, который уже стоял у входа.

- Ну наконец-то! А то я думал ты заблудился! – с этими словами Шалирма крепко обнял Арсергина, и затащил в квартиру. – Ну что там у вас на 17-м?

- Я тоже тебя рад видеть! Только объясни, как так вышло что ты был у дверей? Все утро меня ждёшь что ли? – Арсергин ухмыльнулся, пытаясь подколоть друга.

- Нет, минут пять стоял у дверей. Полицейский прислал мне сообщение на комуникаторную панель что гость прибыл, и скоро будет у меня под дверями, поэтому решил встретить тебя прямо на пороге.

- Ого, как у вас тут все серьезно…

- Да… Да ты не стесняйся, проходи в мое обиталище

Оба были несказанно рады этой встрече, но их обоих переполняло какое-то чувство неловкости, которое заметили оба.

- Э… Как тебе моя квартира?

- Да, красивая, все такое белое… Чистое… Не то что раньше…

- Эх… Я так понимаю между нами много недосказанного?

- Наверное… - помотал головой Арсергин, он понимал, что о ни много чего друг другу недосказали, тогда, в тот день… - Я на тебя злюсь…

- Я знаю…- расстроенным голосом ответил Шалирма, - Я даже знаю почему…

- И почему же?! – в голосе Арсергина была злость и недовольство, которые на последнем слоге наполнились не прикрытой обидой.

- Потому, что я согласился… Потому что я сразу же переехал… Потому что даже не сказал тебе… Но ты ведь должен понять…

- НЕТ! Не должен я ничего! – крик Арсергина наполнил комнату, что даже варан, который все это время бродил возле них, с испугом забился под диван, - Ой, прости, Муча, я не хотел тебя пугать, - обратив наконец-то внимание на варана, Арсергин успокоился, и присел перед диваном, пытаясь того позвать, - ну, ты что? Не узнал меня? Иди ко мне, Муча.

Пока гость пытался вымолить прощение у домашнего животного, Шалирам быстро накрыл на стол, положив в необходимую посуду салат из мха Шклан, жаренную мякоть Карвараса и 6 печеных булнангаров, настолько свежих, что кто корочка во время запекания обуглилась. Повернувшись к столу, и увидев Шалирама, открывающего бутылку вина, он сел через стол от него с вараном на руках.

- Ты думаешь это меня задобрит? Вкусные и редкие штуки, не загладят твою вину передо мной.

- Эх… я знаю. Но, я думаю, что вино из грибов нежности тебя переубедит. Я прав?

- Возможно… Где ты это все достал?

- Как ни странно, я месяц копил на это, зная, что рано или поздно ты примешь приглашение, так что пришлось немного похудеть, просто поту что мне стыдно.

- Почему ты так поступил?

- Понимаешь, представитель управления пришел прямо ко мне в кабинет, и выдал направление. Я не мог отказаться, мы с тобой этого хотели, ведь так?

- Та ё, мы клялись дружбой, что если уйдем выше, то только вместе, а ты меня предал.

- Все было не так!

- А как?!

- Этот тощий из управления сказал, что или я соглашаюсь, или они переведут кого-то другого. Я согласился, в надежде перетянуть тебя сюда, по выше!

- И как твои успехи? – голосом, полным скепсиса произнес Арсергин.

- Как не странно, не плохо.

- Что? Серьезно?

- А то! Я почти договорился, вчера мой начальник написал прошение о твоем переводе в наш отдел, и через месяц ты будешь тоже тут. И работать будем вместе.

- Да ладно? Как ты этого добился?

- Я год буду отдавать половину зарплаты двум жителям, которые могут повлиять на твой перевод.

- А если не переведут?

- Значит не буду отдавать. За неудачные попытки тут не принято платить. Как в работе, так и во всяких схемах.

- Хах, ярус намного выше, а система такая же. Белые стены, белые потолки, но такие же гнилые жители, как и внизу.

- Да, ты прав. Выпьем?

- Если я пью твое вино, это еще не значит, что я тебя простил.

- Знаю.

Они выпили по бокалу вина, после чего выдохнули сизую дымку из ноздрей, которая была признаком хорошего, дорогого, а главное настоящего грибного вина. Немного поев они вернулись к разговору.

- Слышал про трагедию в 987-м? – спросил Арсергин.

- Да, слышал, у нас тут много правил в связи с этим новых накидали.

- Каких?

- Утром изъяли ряд вещей из офисов, провели обязательный тест на детекторе лжи, который в каждой квартире стоит, выдали код эвакуационных капсул. Сказали, что тоже самое проведут завтра на нижних Ярусах.

- Ого, сильно. Думаешь управление бояться восстания?

- Нет. Я думаю в 987-м было не восстание.

- Почему?

- Потому что никто не выжил. Вспомни в начале года и правда из-за восстаний сгорело несолько пирамид, и в каждой управление спаслось. А в последних – даже управление не спаслось…

- Тогда что по-твоему происходит?

- Не знаю, - с этими слова Шалирама нажал на кнопку у стены, возле которой был стол, и начал подниматься ширма, скрывавшая до этого окно во внешний мир, - видишь ли, глядя на эту пустошь каждый день, утром и вечером, я убедился, что катастрофа, о которой нам рассказывают, произошла не так как говорят.

- А как тогда?

- Я думаю с начала всех загнали в пирамиды, а потом, случайно, уничтожили большую часть экосистемы.

- Звучит логично, такой вариант многое объясняет. Слушай.

- А?

- У меня есть идея.

- Какая?

- Давай расслабимся чем-то по крепче, и я расскажу теорию, которую я придумал.

- И чем же это мы будем расслабляться?

- Смотри.

Арсергин достал небольшой контейнер для еды. Открыв его, им открылся вид на два существа. Она были похожи на маленьких каракатиц, которые все время меняли число конечностей, и переливались на свету.

- Во че я достал!

- Это что? Настоящие калипсоды?

- Ага, - радостно подтвердил Арсергин.

- Слушай, а они не паленые? Может синтетические, или клоны? Я настоящих не видел кучу лет, как и ты, впрочем.

- Не, не, не. Эти нормальные.

- Почему ты так уверен?

- Рассказываю: когда ты внезапно съехал, я несколько дней пил, и не заметил, что в квартире воняет. Заметил я это только когда проспался, и сходил на работу. Я быстро смекнул что это от моих пьянок, но почему запах продержался весь двенадцатичасовой рабочий день и не исчез в вентиляции, как положено. Значит, подумал я, что-то с фильтром. Достаю фильтр, а там три маленьких калипсодика. Ну, я их достал, отправил в банку, и месяц кормил.

- А что, если сбежали от кого-то, а значит могут быть паленые…

- Блин, я ж не рассказал, когда ты переехал, я решил переехать по ближе к стене, и комната у меня такая, что вентиляция у меня отдельная, идет прямо наружу.

- То есть они снаружи?

- Походит на то. Одного я продал Мирмиру, хотел удостовериться что они нормальные.

- И как?

- Ну, он три дня живой, нормально расслабился, что с нами ничего не случиться. Ну что, давай?

- Давай.

Они по очереди взяли калипсодов из контейнера для еды, и положили их себе в рот, проглотив не жуя.

- Ну что, пока ждем расслабона, я тебе расскажу че придумал.

- Ну, давай.

- В общем смотри: мы 500 лет живем в этих сраных пластиковых пирамидах, так?

- Ну да.

- А до этого, из чего большую часть полезных вещей делали?

- Ну там, металлов всяких…

- А раньше, до всяких сложных металлов пользовались железом, а до него бронзой, а до него тысячи лет камень был, вот. А в сумме сколько нашей цивилизации лет то?

- Спросишь еще, я управляющий, а не историк, а историки и те не уверены от чего считать начинать. Если от первого государства, то около десяти тысяч лет, а что?

- Вот! А планете в разы больше! А не будь ей в разы больше, не было бы нефти, а не было бы нефти, не было бы пластика, так?

- Так.

- Вот ты знаешь сколько разлагается пластик?

- Ну, говорят от 400 лет, до 1000. Ты к тому что нашим пирамидам около пятисот, а не разложились?

- Не, смотри: пластик разлагается на составляющие, а все составляющие попадают в землю, рано или поздно. Нам говорят, что нефть органического происхождения, а почему она тогда так глубоко под землей, на глубине, на которой никто и никогда не жил?

- Стекла как-то, наверное…

- Это то да, но, что, если составляющие нефтепродуктов миллионы лет опускаться под землю туда же, и смешиваться с нефтью, поэтому ее так много.

- Так, или на нас уже действуют проглоченные калипсоды, либо я вообще тебя не понимаю.

- Думаю не понимаешь, я ведь сам не понимаю. Я вот вроде бы думаю, и вот как бы все складно, но не складно… Ладно давай я тогда к главной мысли перейду.

- Давай, а то уже утомил, да и скоро нам станет все равно, если понимаешь о чем я, - Арсергин лукаво улыбнулся, посмотрев в фиолетовые глаза Шалирама.

- Ой, ну тебя! Не сбивай… О чем я? А, точно, к чему я, мы все умрем, а…

- Как будто что-то новое сказал.

- Не перебивай! Так вот, мы все умрем, а пластик останется, даже если все наши пирамиды сгорят, часть того, из чего они состоят, рано или поздно, окажется на земле, а потом и под землей.

- Например из-за доджей, они ведь давно перестали быть нормальными.

- Да хотя бы дождей. Но ведь подумай, что если 50 миллионов лет назад уже была разумная цивилизация, из других видов?

- Ну допустим, и что с того, хотя бы почему мы их не нашли?

- Дружище, 50 миллионов лет! Если они не окаменели, то мы о них и не узнаем. Каменные строения мы давно утилизировали, металл сброшен как металлолом где попало.

- А планета? Мы ведь ее убили, кто будет после нас то? Кто в этом выживет?

- А вот тут ты не прав. Это мы ее для нас убили. Я вот он караванщиков слышал, в лесах живут такие твари, маленькие, с мехом, рождаются не из яиц, а как-то так, как из яиц, но без яиц.

- Я думаю он просто перепил. Там ведь жить почти нереально.

- А калипсоды? Ты же их как-то изловил?

- Ну допустим, и что ты этим хочешь сказать?

- Что мы в этих пирамидах рано или поздно погибнем. По одной из трех причин.

- Это каких же?

- Глупости нашего правительства, неисправности в системе самой пирамиды или просто потому что наше время вышло.

- Как-то через чур пессимистично, - Арсергин поник, а следом за ним и Шалирама.

Несколько минут они молчали, глядя на столик. Но, взглянув на часы, Асергин осознал, что у них максимум пара минут, прежде чем калипсоды растворяться в их желудках, и невероятный объем эмоций обездвижит их на несколько часов.

- Слушай, - нарушил тишину Арсергин,- ты слышал что сейчас странное явление, что даже днем можно увидеть как метеориты падают и сгорают в атмосфере?

- Нет, красиво выглядит?

- Давай узнаем! – Он резко схватил Шалирама за лапу и потащил к окну, нажав на кнопку открытия электро-шторы.

- А если мы ни одного не увидим?

- Значит проведем эти часы оцепенения глядя в пустошь вместе, находясь так близко друг к другу!

- Д-давай…- Шалирама неуверенно сжал лапу Арсергина, когда их хвосты соприкоснулись кончиками, и начали обвивать друг друга.

Не прошло и трех минут молчаливого лицезрения пустоши, как их разум был захвачен сотней сверх мощных эмоций, обостривших все ощущения. Контакт хвостов и лап приносил блаженство, а текстура их кожи казалась обоим мягкой и нежной, настолько, что ничего в мире подобного нет и не будет. Их ждали бы шесть часов блаженства. Ждали бы.

***

Через полтора часа в пирамиду попал горящий метеорит, который спровоцировал пожар. Строение, состоящее целиком из пластика, сгорело всего за четыре часа. Столь близким друзьям повезло задохнуться от дыма раньше, чем пламя настигло их. Даже от дыма они чувствовали блаженство.

На следующее утро все новости оставшихся пирамид будут твердить о неисправности в БПЖ №485. Виной объявят проблемы с проводкой.

Через 65 миллионов лет, новый, разумный вид не найдет и следов от цивилизации, к которой принадлежали Арсергин и Шалирама. Находка двух окаменел велоцирапторов, сплетших хвосты, и как бы держащихся за лапы поразит ученых. Единственная такая находка в западной Сибири…

Катя проснулась в зале было тихо. В зале Катя обнаружила «братьев» спящими. «Они так безмятежно спят сейчас по ним и не скажешь, что один из них свирепый ахрхимаг-клирик, а другой 720 летний Жнец» - подумалось Кате –«только бы не разбудить»
Стараясь не произвести и звука Катя прошмыгнула на кухню. С не вероятной осторожностью налила она молоко в кастрюлю, дождалась кипения добавила соль и сахар. Удивив даже саму себя, Катя бесшумно положила в кастрюлю вермишель. Затем варила десять минут, периодически снимая пену, ближе к концу готовки добавила кусочек сливочного масла.
Катя с невероятнейшей осторожностью накрыла стол. Когда она собиралась разбудить «братьев», но они уже проснулись. Катю это немного расстроило. После завтрака Георгий Алексеевич повел Екатерину Павловну на очередной урок.

- Сегодня у нас снова шаманизм, кстати,  где Агний я давненько его не видел
- Я отправляю его на охоту каждый день для того чтобы он развивался
- Правильный подход, молодец, ты ведь можешь его позвать, он нужен нам для сегодняшнего урока?
- Ой, - Катя замялась – дело в том, что он не отзывается.
- Лисы довольно самостоятельны
- Он больше не вернется? – спросила Катя голосом стоящем на краю обрыва.
- У меня есть идея как вынудить его вернуться – погладь меня по голове
- Зачем?
- Узнаешь, когда погладишь.
Георгий встал на колени, чтобы Кате было удобнее его гладить. Катя осторожно, с трудом скрывая смущение, протянула руку, волосы Гео на ощупь напоминали собачью шерсть, едва Катя коснулась его, появился Агний, и сбил Георгия с ног, оскалившись, прижал его к полу.
- Агний, а ты подрос раза в два больше стал, Катя оттащи его от меня пока я ему не втащил
Он собирался ударить лиса ногой.
- Мой миленький Агний – Катя подошла к подросшему питомцу, и погладила его – прости, что я собиралась погладила этого глупого пса, что не заслуживает такой чести, слезь с него пожалуйста.
Зверь слез с Гео, тот поднялся, зверь же сел рядом с хозяйкой, скалясь на Гео.
- На прошлом уроке ты подселяла в себя множество слабых духов, на этом же подселишь одного, но сильного
- Хорошо.
- Пожалуй выйдем во двор.

- Начинай.
Катя, как и учил ее Георгий взяла лиса он принял вид руже-красного «шара». Катя приложила его к груди. Ее глаза изменились зрачек стал узким, а радужка жёлтой и рядом с ней загорелся огонь образовавший хвост, ушки и когти. Катя выглядела озлобленной, озверевший. Не контролируя свои действия напала она на Георгия, тот с лёгкостью увернулся от ее размашистой атаки когтями.
- Катя, ты ведь меня слышишь я верю в тебя ты моя лучшая ученица! – сказал ей Гео уворачиваясь от атак. На миг она застыла этого хватило чтобы ему удалось шелбаном выбить Агния из Кати. Она вернулась в обычное состояние.
- Этот лис тебе пока не по зубам, но 100% совместимость мы вряд ли получим с каким либо другим духом
- 100% совместимость?
- Это значит, что ни твой дух, ни твоя
 Душа, ни тело не отвергают Агния
- Это редкое явление?
- Для большинства духов да, хотя почти любой человек совместим со своим ангелом хранителем, но мы отвлеклись нужно придумать способ, как ты будешь контролировать лиса  - он призадумался – попробуй перед тем как подселить Агния задать ему задачу.
Георгий достал из машины и заброшки металлолом, используя алхимию он предал металлу форму человека.
- Перед подселением сосредоточься на задачи старайся думать только о ней.
Остаток времени она пыталась сконцентрироваться на задаче, но постаяно отвлекалась из-за чего лис место того чтобы поразить цель пытался поразить Гео, машину, заброшку и прочие вещи, что сплывали в голове Кати, каждый раз Гео ставил ей шелбан. На конец ей удалось задать лису цель: «Разрезать металлическую статую». Пламенные когти с лёгкостью проплавили метал.
- Ты быстро учишься – Георгий подошёл к ней и погладил по голове, едва Гео коснулся Кати, как Агний ретировался, за ним отскочила Катя. Она одновременно разозлилась и обрадовалась.
- Пойдем домой!
Катя шла в перед чтобы Георгий не увидел, что она покраснела. «Этот дикарь вообще знает, что девушку может гладить только родственик или возлюбленный!»
По дороге ей позвонили:
- Катя приходи ко мне попьем чай поговорим давно уже не собирались.
Это была ее подруга.
- Не знаю смогу ли сейчас я напишу, когда определюсь
- Вы без меня протянете? – спросила Катя у Георгия.
- Ты куда-то собралась, за нас не беспокойся, хотя мне немного жаль, что  я не смогу полакомиться твоей стряпней, я все же могу обойтись покупной едой.
- Я буду к ужину!

Катя довела Гео до квартире и сразу же отправилась к подругам.
- Привет Гео, а где Катя?
- У шла к подругам
- Теперь мы можем предложить нашу борьбу в «Gladiator's strit»
В этот рас чтобы точно определить победителя даже в случае вылета, они решили записывать на видео. Также чтобы разоблачить любое жульничество они включили вепку.
Столкнулось два титана. Компьютер ели успевал за ними. Каждый их бой оканчивался победой на грани. Из их уст не вырывалась более человеческая речь, лишь утробный рык волка и тигра,  повергал соседей в ужас, в глазах их смотрели дико и хищно. Время шло, компьютер был награни, дабы спасти себя от гибели закрыл игру. Волк и тигр пытались запустить игру заново, но каждый раз вылезала ошибка. Ещё они проверили по видео: в момент вылета у них было одинаковое количество HP.
- Наша битва ещё не окончена! – прорычал один из них.
- Но наш секундант не в состоянии судить нас! – прорычал в ответ другой.
- Тогда мы продолжим в реальности!!! – прорычали звери.
Все здание дрожало от их ударов, даже самые смелые их соседи уже передумали ругать их за шум.
Самди Танатос выпустил когти. Георгий  никак ни мог пробить «скупость.»
«А если уменьшить площадь контакта и увеличить скорость»
Выждав подходящий момент, когда Чешир в очередной раз набросился на него, Гео приготовил пальцы для шелбона, вложил в удар всю силу, прозвучал «выстрел» его палец преодолел звуковой барьер, но Самди использовал «скупость». Палец Георгия был уничтожен, окровавленный ноготь упал на пол, и торчала кость.
«Хорошо что я использовал левую руку»
Весь лоб Чешира был красным.
«Без полезно, но я понял, что хоть и не могу пробить, но все же могу нанести вред.»

Перенесемся к Кате и ее подругам:
- Катя у тебя лоб красный, не заболела? Агафья, подруга Кати, прикоснулась к ее лбу, Катя отскочила.
- Ай больно!! – вскрикнула она.
- Это кто тебе так?! – спросила Софья, ещё одна подруга Кати.
- Жора – немного смущено ответила Катя.
- Твой парень?! – синхронно воскликнули ее подруги.
- Нет!! Георгий Алексеевич мой репетитор, потягивает мои магические способности
- Роман между учителем и ученицей!
- Все не так!
- Значит он просто твой учитель?
- Ещё он мой напарник и телохранитель
На протяжение разговора Катя краснела.
- Служебный роман! – улыбаясь с некоторой издёвкой, сказала Ага, - как интересно.
- Роман телохранителя и патрона! Становиться все интересней и интересней!
- Сколько ему лет?
- 20.
- На два года старше тебя.
- Какое у него звание?
- Архимаг.
- На 12 званий выше, странно, что вас поставили напарниками.
- А где он живёт?
- Сейчас у меня
- Значит вы с ним вместе вдвоем живёте!
- Втроем! – возразила Катя, поняв, что сболтнула лишнего.
- А кто третий?! – спросил хор.
- Самди Танатос, Жнец, зам. Мора, мой питомец, не смотря на свой возраст в 720 лет, выглядит как десятилетний мальчик и ведёт себя соответственно.
- А как к нему относиться Георгий?
- Как к младшему брату
- Жора твой холостой?
- Холостой.
- Ты в этом уверена?
- Мне так его сестры сказали!
- Он мог им соврать.
Катя посмотрела на часы:
- Ой, я опаздываю, я ему сказала, что буду к ужину, нужно позвонить, чтобы не беспокоился.
- Тогда пока!
Катя впопыхах оделась. Всю дорогу назад она названивала Гео, но он не брал трубку.

Вернёмся к нашим баранам:
Гео наносил град ударов.
- Ауу-Ауу-Ауу!!! – выл он.
Чешир отвечал тем же:
- Мяу-мяу-мяу!!!
Они били так быстро, что создавалась иллюзия много рукасти.
Кулаки Жнеца были покрыты графеном, а руки Гео защищало только внутренние давление. «Тяжело без предвидения, поскольку у нас одинаковые способности к этому, будущее постоянно меняется, аж, тошнит» - подумали оба.
«Если так продолжиться я останусь без рук – подумал Георгий – придется пропустить один удар»
Так и сделал, отлетел к стенке, используя магию ему удалось не повредить ее своей тушей.
Самди замер. «Готовиться к рывку с «ленью», нужно подловить его, во время рывка он не сможет ни уклониться ни блокировать»
Гео на максимуме возможностей произвел удар ногой. Ему не сказано повезло его нога была на уровне головы Чешира, когда тот уже совершил рывок, он забыл о осторожности и не использовал «жадность» перед рывком. Жнец ударился челюстью о ногу Георгия, согнулся по полам и остановился у самой стенки. Они поменялись местами теперь Гео был ближе к выходу в коридор. Перелом спины временно обездвижил Чешира, что дало человеку время на передышку. Оба поняли, что не смогут победить в лоб, и решили вымотать друг друга. Теперь они перестали продать друг по другу, оба месили воздух, поступь их была почти не слышна, соседям даже показалось, что ужас закончился.

Катя уже стояла у двери своей квартиры, но не решалась открыть. Сомнения гложи ли ее.
- Будь что будет! – наконец решилась Катя.
- Жора прости я опоздала
Ей никто не ответил. Катя осторожно прошла по коридору боясь, что ее напугают.
Увидела Георгия.
- Ты почему трубку не брал!!! – крикнула она, перед тем как нанести апперкот.
- Вы снова по дрались!
Вломила и Чеширу.
«Братья» не ждали ударов, поэтому хозяйке удалось их вырубить.
- Эй вы живы!
Катя проверила их пуль. «Лихорадочный, но думаю для них это нормально»
«К тому времени, когда я приготовлю ужин, они уже очнутся.» - подумала Катя.

Как только она закончила с готовкой. «Братья» очнулись особо серьезных повреждений они не получили, за исключением пальца Гео он был в очень плачевном состоянии.
- Что у тебя с пальцем?!
- Об Сэма стукнулся.
- Надо перевязать!
Катя перевязала палец не туго чтобы не помешать естественной регенерации.
После ужина, Катя кинула кубик, выпало 1.
- В первой базе у них больше всего магов и эсперов, будет весело, обкатаешь подселение.

Эта база была обустроена в заброшенном 16 этажном доме.
- Я захожу с верху ты снизу, зажмем их с двух сторон.
- Есть!
Георгий используя «гордыню», как огромный живой катат мгновено забрался на крышу.
- Агний, ко мне, слушай твоя задача такова: вырубить всех сатанистов, что встретиться на пути наверх.

«Здесь много эсперов и магов. Маги и эсперов чередуются по этажам. На 16 эсперы их способности сработают как только они почувствуют опасность»
Георгий использовал алхимию, но в этот раз он не хлопал и не прикоснулся к крыше.
- Во имя отца и сына и святого духа!
Оказавшись на полу Акела мгновенно оценил обстановку, сдавил пару эсперов, прежде чем их инстинкты почувствовали опасность.
«Они вырубились»
Гео вернул стены в прежнее положение. Проходя мимо поверженных, он случайно задел одного из них ногой, почувствовал сильный электрический разряд.
«Чёртовы эсперы, постоянно забываю, что их способности не зависят от сознания – корил себя Георгий – но он слабее моей сестрёнки, где-то третий уровень». Акела услышал шаги. «Черт они услышали треск молний, десять человек». С огромной скоростью в него полетела пара бетонных блоков, вырастив перед собой бетонную стену Гео избежал сотрясения мозга. Появился эспер швырнувший их.
- На сколько я знаю ты маг, но сейчас не было задержки?
- Хочешь знать, как я колдую с такой скоростью, тебе попроще объяснить или по сложнее?
- Давай по сложнее, до того как я стал сатанистом я учился на нейрохирурга.
- Первая карта таро – Маг, при активации ускоряет сознательные процессы в мозге …
- До скорости бессознательных.
- Да, именно так, но мы заболтались меня ещё в семи других этажах ждут.
«Он телекинетик надо узнать его радиус «
Синие искры пошли во всех направлениях сращивая все предметы с полом.
- Что ты делаешь? А, почему я не могу ничего поднять.
- Я соединил все вещи которые ты мог поднять с полом.
Вдруг на удивление Акелы в него прилетел сатанист.» Он швырнул в меня своего товарища, ему на плевать на своих». Георгий посмотрел на прилетевшего сатаниста на его лице не было признаков удивления или страха, на нем была улыбка. Руки сатаниста были объяты пламенем.
- Сгори до тла!!!
Струя пламени ударила Гео, но пламя просто огибало его. Пирокинетик приземлился на ноги.
- Какого, я даже не подпалил одежду!
- Этот клирик намагнитил себя, - объяснил только, что подошедший.
«Он сыграл мне на руку, когда намагнитил себя, то что надо для моей магнетической способности» - подумал сатанист.
Георгий внезапно полетел в его сторону, не растерявшись, приготовил ноги для удара. «Магнето», когда Акела оказался в метре от него, просто сделал шаг в сторону. Едва Гео коснулся стены, как по ней пошли голубые искры, и она развалилась. Он вылетел наружу, из пары теней выросли щупальца, подхватили Георгия и как и лука выстрелили им.
К месту боя под тянулись другие сатаниста.
«То что надо!»
- Во имя отца и сына и святого духа!
Георгий снёс всю араву, пролетел дальше, приземлился на ноги.
- Я снова заигрался, потратил слишком много времени на эту дюжину!
Георгий снова разрушил пол под своими ногами.
Раздалась автоматная очередь.
- Я же говорил это Акела!
«Автомат какого черта!»- поразился Георгий.
- Жри противомагические!
Пули просто отскакивали от Георгия. Акела встав на все конечности, начал прыгать по всему коридору, уворачиваясь от пуль и приближаясь к психу с автоматом. Но одна шальная пуля попала в его руку на расстояние метра от стрелка. Гео вырубил психа. Но пуля застряла в руке.
«Теперь придется полагаться на свою эсперскую способность – подумал он – нужно снять обувь и пальто»
Георгий снял с себя берцы бросил их рядом психом, а пальто накинул на него.
- Подержи пожалуйста.
В это время остальные поклонники павшего ангела недоумевали: «Как он выжил в него разрядили полную обойму Калашникова»
Они опомнились только, когда Акела уже стоял с засушенными рукавами и штанинами, босой.
Демонопоклонников начала одолевать паника.
- Успокойтесь не видите Захар подстрелил ему руку теперь он не представляет угрозы отряду магов!
- Ты в этом уверен!
Акела принял позу бегуна в нижнем старте, на обеих руках, большой палец был на основание мизинца, а указательный на основание большого, Георгий упирался на шесть пальцев, глухо зарычал, аргоновое пламя объяло его ноги. Гео мгновенно оказался у того глупца, рука покрылась фиолетовым пламенем, когда Георгий сжал кулак, Сатанист защитился магией, но все ровно получил ожоги.
Теперь Акела был серьезен, стремительно, он вырубал этаж за этажом.

Агний с Катей не не спеша проходили этажи. Когда эти двое поднимались на второй этаж, раздались автоматные очереди, Катя немного испугалась за Жору. Они закончили с четвертым этажом, совершенно неожидално  проплавив потолок появился Георгий, державший пальто и туфли, перекинутые через плечо, и безумно озирающийся по сторонам в поисках врагов.
Завидев Гео в таком состоянии, Агний ретировался.
- Где сатанисты!
- Мы с Агнием уже закончили на этом этаже. У тебя пулевое ранение!!!
- Ща достану пулю и все будет в порядке.
Георгий уже собирался залезть в рану руками. Катя с размаху долбанула его по башке битой, та сломалась.
- Ты чего делаешь, придурок! Жди здесь! Если у них нашлось огнестрельное оружие должна быть и аптечка на всякий случай.
Катя пошла на поиски аптечки. Когда она возвращалась с аптечкой, раздалась милицейская сирена.
Георгий говорил с кем то по телефону.
- Жора думаю нам надо бежать на пальбу приехала милиция.
- Я как раз с ними говорю, это ребята из ордена.
- Они работают в полиции?
- Многие из нас работают в полиции.
Катя достала пулю из левой руки Гео и зашила рану.
- Пойдем домой. – сказал Георгий направившись в направлении обратном направлению к лестнице.
- Лестница в другой стороне!
- По настроили высоток!

Глава 1 Chorum

Глава 2 Chorum

Глава 3

В назначенное время «Немезида» в полном составе и Эллен Уайт были в комнате для брифинга. Получая последние наставления полковников Росса и Донована, они изучали последние данные с сателлитов. Всё обсудив, команда вышла в общий зал для подгонки амуниции. Для Эллен подготовили черный комбинезон, который делал ее практически незаметной ночью. В качестве защиты подобрали бронежилет с пластинами из фуллерита, подогнав его четко по фигуре. От правого плеча отходил подвижный кронштейн, повторяющий движение головы Эллен. На нем крепилась камера повышенной чувствительности.

— Мисс Уайт, вы когда-либо держали в руках оружие? –спросил полковник Росс.

— Мы с отцом часто бывали в тире, но я так понимаю, ответ отрицательный.

— Это Глок 17, последняя модификация, — он снял со стойки и передернул затвор пистолета, с укором глядя на Элл, — практически нет отдачи, вес уменьшен за счет нового компонента.

— Ваш секретный материал, — сухо заметила Элл.

— Именно так, — протянул ей оружие полковник.

Пистолет лежал в руке, как влитой, и приятно холодил. Мерцание ствола и рукояти указывало на то, что он практически весь был изготовлен из фуллерита. Вложив пистолет и два магазина в набедренную кобуру, Эллен принялась наблюдать за подгонкой экипировки отряда «Немезида». Охара, Чен и Филипс надели и запустили практически одинаковые экзоскелеты. Фиксаторы защелкнулись, датчики на предплечьях одновременно зажглись, показывая физические параметры своих пилотов. Техники крепили к подвижным приводам на спинах штурмовое оружие. Филипс резким движением завел руку за голову, пневмопривод мгновенно подал в раскрытую ладонь приклад штурмовой винтовки. Охара и Чен повторили то же самое для проверки систем боя. Самым массивным экзоскелетом обладал не менее массивный бритоголовый Ларкин. Сервомоторы его доспеха были в разы больше, а бронепластины покрывали спину и грудь. Казалось, это был двуногий танк, особенно после того, как техники подключили к его ядру два огромных крупнокалиберных пулемета. Но больше всего Эллен заинтересовала Родригес. Во время боевой имитации она не обратила внимания на некоторые детали экипировки. Вокруг Родригес сновали не только техники, но и врачи. Элл подошла ближе. Родригес, облаченная в экзоскелет, была зафиксирована в круглой раме, словно витрувианский человек. Рама вращалась, давая врачам проводить какие-то технические манипуляции.

— С ней что-то не так? — спросила Элл у полковника Донована, стоявшего рядом.

— Вот как раз с ней все очень «так». Она особенная. Если в экзоскелетах остальных всеми функциями управляет ядро без вмешательства пилота, то у нее с ИИ полная нервная синхронизация.

— Не совсем вас поняла, — Эллен удивленно посмотрела на Донована.

— Присмотрись, у основания ее черепа находится разъем, через который к ней напрямую подключается ядро. Она не просто пилот, она одно целое с этой системой. Оттого быстрее и сильнее остальных.

— Почему других не подключили так же?

— Это невозможно, она наш опытный образец, единственная в своем роде. Ее нервная система не отторгла вмешательство наших инженеров. И приняла машину как свою неотъемлемую часть. В отличие от остальных.

— Что с ними случилось, с этими остальными?

— В большинстве случаев инвалидность и хорошая военная пенсия.

— А в худшем?

— Мисс Уайт, вы же не священник, и душу перед вами я раскрывать не собираюсь, все мы не без греха.

Эллен замолчала, продолжая наблюдать. Люди в белых халатах подключили Родригес к ядру. И экзоскелет словно ожил, повторяя мельчайшие телодвижения, будто являлся высокотехнологичным протезом.

Рамка стала вертикально, зажимы открылись, выпуская Родригес на свободу. В сравнении с остальной командой она была просто крохотной, но в разы смертоноснее. Сканер на предплечье показывал процент синхронизации, который доползал до ста. Ножны на бедре раскрылись и закрылись, демонстрируя рукоять телескопического клинка. Техники монтировали странного вида прямоугольный предмет на штифты ее экзоскелета. Сделав шаг вперед, Родригес занесла руку за голову. В ту же секунду она уже держала рукоять странной формы, с силой прижав приклад к плечу. С мерным жужжанием фрагмент за фрагментом в ее руках собиралась высокоточная импульсная снайперская винтовка. Тихий щелчок ознаменовал фиксацию всех компонентов оружия и готовность к бою. Блестящая хромированная поверхность винтовки отражала свет флуоресцентных ламп. Сбоку активировалась голографическая панель с процессами загрузки и калибровки. Эллен не могла поверить глазам. Как будто попала в павильон, где снимают научно-фантастический фильм с огромным бюджетом.

Донован скомандовал идти за ним. На выходе из ангара их ждало три бронированных пикапа, в кузовах которых легко разместились бойцы «Немезиды». Эллен села в кабину.

Ехали, углубляясь в пустыню. Водитель указал Эллен на ухо, после чего она активировала передатчик.

— «Браво один», «Браво один», это «Немезида», проверка связи.

Голос Родригес был слегка искажен статическими помехами, но слышно было довольно хорошо.

— Слышу вас на пять, «Немезида», ни пуха, ни пера.

— К черту, «Браво один».

Огромная луна, нависшая над барханами, превращала пейзаж в фантастический рельеф далекой планеты. Этой ночью все казалось нереальным. Огни базы давно скрылись, теперь перед ними был сплошной песок и пронизывающе холодный ветер пустыни. Три бронированных пикапа, как караван верблюдов с тяжелой ношей, медленно и уверенно двигались к цели. Когда постоянные спуски и подъемы уже порядком надоели Эллен, она увидела приближающиеся руины древнего города. Мариб в лучах лунного света казался экзистенциальной фантазией художника. Руины мертвого города словно нависали друг над другом. Казалось, из каждого окна смотрели прямо в душу призрачные тени, конденсируя мелкие капли ужаса, которые через мгновение могли превратиться в неконтролируемый поток панического страха. Элл сильнее втиснулась в кресло.

— До высадки две минуты, — послышался голос Родригес.

Колонна остановилась на окраине у полуразрушенного трехэтажного здания. Эллен покинула кабину пикапа. Включила камеру. Кронштейн тихо загудел, а камера мгновенно синхронизировалась с движениями головы Эллен.

— Ларкин, ты наш щит, идешь первый. Охара и Филипс по бокам. Чен, прикрывай Уайт. Двигаемся в тени зданий. До места назначения двадцать минут ходьбы, — раздавала указания Родригес.

Бойцы «Немезиды» активировали оружие. Ларкин, несмотря на габариты, двигался быстро и проворно, бесшумно перескакивая завалы из камней. Родригес постоянно сверялась с датчиком движения, пытаясь отыскать ловушку раньше, чем команда в нее угодит. Чен ни на шаг не отставал от Элл, своим присутствием вселяя в нее уверенность и чувство хоть какой-то безопасности. Родригес хлопнула по спине Ларкина, и он остановился. Сканер показывал четыре цели впереди. Охара и Филипс заняли позиции, скрывшись в тени разрушенного фасада. Ларкин нажатием на панель управления подал питание на два огромных пулемета. Все заняли места за укрытиями. Сердце Элл выдавало бешеное стаккато. Родригес жестом указала направление. Мимо упавшего здания через улицу от них пробегала стая голодных койотов. Вожак, двигавшийся первым, остановился, учуяв необычный запах. Все шумно выдохнули. Камера выдвинулась вперёд, уловив движение. В гробовой тишине улицы фокусировка линз была уж слишком громкой. Эллен поморщилась. Глаза стаи горели призрачным светом, отражая бледный свет луны. Родригес скомандовала общий сбор. Сверившись с трекером, она указала направление. Команда продолжила движение через аллею фонтанов, точнее, через то, что от нее осталось. Сейчас она напоминала торчащие из песка кости исполинских животных. До места назначения оставалось около трехсот метров. Необходимо было пройти по узкой улице, мимо пары заброшенных домов. Сканер Родригес не обнаруживал движения, что заставляло всех ощутимо нервничать. Зайдя в ближайшую лачугу, она скомандовала занять позиции и вести наблюдение. Через окно была видна цель. Это была полуразрушенная мечеть. Наверное, единственное строение в этом богом забытом городе, в котором присутствовала целая деревянная дверь. Сквозь пустые окна виднелись блики огня. Складывалось ощущение, что там определенно кто-то был. Или же кто-то хотел, чтобы подразделение «Немезида» так думало.

— «Браво один», запрашиваю подтверждение цели.

С серьёзным выражением лица Родригес вызывала базу, не спуская глаз с дверей мечети.

— Слышу вас, «Немезида», подтверждаю присутствие тепловых сигнатур по заданным координатам.

Голос, раздавшийся у всех в наушниках, не вселял доверия. Выход был только один. Доверять интуиции и проверять все самостоятельно.

— Приняла, конец связи, — прервала сеанс Родригес.

— «Немезида», слушать меня внимательно, — обратилась она по внутреннему каналу. — Мне очень не нравится то, что тут происходит, я уверена, вам тоже. Потому действуем так: Ларкин, обходишь мечеть с тыла. Охара и Филипс, на вас крыши соседних домов с флангов, с них следите за подступами к зданию. Чен и Уайт, прикрываете меня. Я иду к входу. Как только что-то пойдет не так, делайте то, что умеете лучше всего. Убивайте все живое.

Глаза Родригес вспыхнули яростью и жаждой крови. Ее улыбка была призвана вселять в разум врагов животный страх. Элл вытянула из кобуры пистолет, сняла с предохранителя.

— Он в первую очередь для твоей безопасности, просто держись рядом со мной, — Чен одобрительно кивнул, — не высовывайся.

Команда «Немезиды» постепенно заняла свои места. Родригес, Чен и Элл наблюдали за действиями членов команды. Ларкин быстро добрался закоулками к тыльной стене мечети, готовый сокрушить стену и уничтожить любое сопротивление. Охара и Филипс заняли позиции на крышах. В этой шахматной партии все фигуры были расставлены и готовы к решающему ходу. Родригес перескочила сквозь зияющую дыру от попадания крупнокалиберного снаряда, ведущую на главную улицу. Молниеносно пересекла ее и прижалась спиной к стене в метре от двери. Видно было, как она мельком заглянула в окно и сразу же активировала телескопический клинок. В мгновение ока, приоткрыв дверь, скользнула вовнутрь. Раздались статические помехи радиосвязи.

— Нас подставили! — яростно повторяла она. — Ждите сюрпризов и смотрите в оба!

Повисла гнетущая тишина. Воздух звенел от напряжения.

— Чен, что происходит? — не успела договорить Элл, как вдруг сияющая вспышка ворвалась в боковую стену мечети с оглушительным грохотом.

Земля содрогнулась, подбрасывая мелкие камни и сбивая с ног Эллен. Стена сложилась, как игрушечный конструктор. Купол, накренившись, рухнул на ближайшее здание. Чен схватил Элл за плечи и поставил на землю. В его глазах читался непередаваемый ужас. Прижав пальцем микрофон, он попытался выйти на связь с командой.

— «Немезида», на связь, «Немезида», отвечайте, — Чен повторял раз за разом, как мантру.

Внезапно раздались помехи.

— Чен, это Охара, купол упал на позицию Филипса, я его не вижу.

— Ларкин, Ларкин, на связь, отвечай, твою мать!

— Да тут я, Чен, только оклемался, дай прийти в себя, — злился Ларкин, — мной пробило стену дома, а ты орешь на ухо.

— Это Филипс, меня прижало обломками, не могу выбраться.

— Не шевелись, я иду к тебе, — произнес Охара.

— Родригес, прием, Родригес? — нервно произносил, чеканя каждое слово, Чен. — Родригес!

Безмолвие радиоэфира прервали звуки автомобильных двигателей.

— «Немезида», прием, это «Браво один», какой-то электромагнитный всплеск заставил сбоить ваш сигнал, мы подтверждаем многочисленные цели, идущие на вас с юго-запада.

— «Браво один», эта миссия изначально была ловушкой, Родригес не выходит на связь, Филипс под завалами. Без них мы никуда не уйдем.

— Убирайтесь оттуда немедленно. Перехватчики уже поднимаются в небо.

— Перехватчики, вы издеваетесь? — Чен был вне себя от злости. — Вы не убедились, живы ли мы, а сразу решили сравнять тут все с землей? Что за дерьмо, сэр?

— Через пятнадцать минут там не останется камня на камне, незамедлительно покиньте зону поражения.

Следующий электромагнитный заряд яркой вспышкой оглушительно взревел на соседней улице. Связь с «Браво один» моментально оборвалась.

— Чен, что нам делать, если нас не убьют террористы, то взорвут свои же? — безумно напуганная Элл пыталась прийти в себя.

— Так и есть, командование подчищает за собой, — ответил Чен.

— Не понимаю логики.

— Они готовы похоронить тут нас вместе с экзоскелетами, чтоб их разработка никому не досталась, тем более террористам. Так что проще отписать пару бумаг про неудачную миссию, чем обнаружить сумасшедшего в таком доспехе в Белом доме, — Чен внимательно посмотрел на шокированную Эллен. — А теперь соберем всех и будем выбираться.

Чен проверил магазин штурмовой винтовки, сметая куски штукатурки, обильно покрывавшие оружие.

— «Немезида», вы слышали все сами, надо выбираться, мы с Уайт идем к позиции Ларкина, там общий сбор, поторопитесь, гости на подходе и их много.

Охара стоял на краю крыши, смотря, как темное небо озаряют многочисленные фары автомобилей. Вложив винтовку за спину, он длинным прыжком преодолел узкую улицу, приземляясь на балки, оставшиеся от крыши мечети. Купол практически полностью разрушил соседнюю крышу, провалив ее своей тяжестью.

— Филипс, я уже рядом, вижу тебя на трекере, но не вижу, в какой точке здания ты находишься.

— Точно сказать не могу, но надо мной огромная брешь, спускайся в нее, не ошибешься.

Сервоприводы натужно заревели. Охара разогнался для длинного прыжка. Преодолев в полете около двадцати метров, он приземлился точно возле зияющей бреши. Обломки вместе с Филипсом пробили глубокую дыру в полу.

— Я слышу тебя, ходи осторожно, не хочу, чтоб еще и ты на меня упал, — крикнул Филлипс.

Охара прыжком спустился на этаж ниже через дыру. На этом уровне виднелись обломки, привалившие его товарища.

Деревянные сваи и камни плотно прижали Филипса. Нижняя часть его тела была скрыта под завалами. Поднятая в воздух пыль туманом металась в бледных лучах света.

— Ну-ка не шевелись! — крикнул Охара.

— Очень смешно!

— Упрись со своей стороны в сваю, а я толкну со своей, давай же, упирайся, — натужно проговорил Охара.

Сервомоторы выли от нагрузки, казалось, что экзоскелет развалится от поднимаемой тяжести. Тогда их обоих точно похоронят под собой обломки. Свая поддалась, высвобождая ноги Филипса. Откинув с себя обломки, он отполз подальше. В ту же минуту Охара отпрянул вбок, отпуская деревянную балку. Вся конструкция этажа пришла в движение и начала с грохотом рассыпаться.

— Идти можешь? — спросил Охара.

— Приводы вроде бы в порядке, да и кости целы.

— Значит, выбираемся отсюда.

Протянув руку Филипсу, Охара помог ему встать на ноги. Вдвоем они быстро нашли выход на полуразрушенную крышу. Рев двигателей стал еще отчетливее. Обернувшись на звук, они увидели вереницу автомобилей, въезжавшую в заброшенный город. Внезапно раздались тяжелые выстрелы пулеметов. Четыре пикапа остановились на холме и теперь обстреливали здание из противотанковых пулеметов. В воздух вздымалась россыпь раздробленной штукатурки и камней. Трассирующие пули чертили длинные полосы в ночном небе.

— Скорее, скорее! — кричал Охара пригнувшись.

Вместе с Филипсом они пересекли развалины, спрыгнув в переулок между домами. Экзоскелет, компенсировав давление, смягчил посадку, проломив под ногами тротуарный камень.

— Поторопитесь, у нас мало времени! — вышел на связь Ларкин.

Чен с Эллен пересекли улицу под градом пуль. Отстреливаться не представлялось возможным. По заваленной обломками улочке они добрались до позиции Ларкина. Там их ждали Охара и Филипс.

— Все целы? — спросил Чен.

— По всей видимости, целей, чем Родригес, ее надо найти, — тихо произнес Ларкин.

— Такой взрыв вряд ли кто-то смог бы пережить, боюсь что- либо предполагать, но, Ларкин, ты сам все видел, — положив руку ему на плече, сказал Охара.

Выстрелы звучали совсем близко.

— Выбираемся отсюда! Ларкин, прокладывай путь! — закричал Чен.

Его голос заглушали длинные автоматные очереди. Двигаясь вдоль испещренного пробоинами длинного здания, они наткнулись на автомобиль, прочесывающий окрестности. Ларкин первым увидев машину, разогнался и на всей скорости врезался в авто с вопящими от страха пассажирами. Перевернутая машина, вращаясь вокруг своей оси, разбрасывала во все стороны искореженный металл и запчасти. С мощным гулом она врезалась в стенку противоположного дома. Команда, моментально активировав оружие, изрешетила автомобиль. Отряд боевиков выбежал из соседнего здания, которое они прочесывали. Развернувшись, Ларкин активировал смертоносные пулеметы. Людей разрывало пополам, подбрасывая конечности в воздух. Длинная очередь разрушила перекрытие и обвалила первый этаж, похоронив под собой остальных террористов. Боевики не прекращали стрельбу по команде «Немезиды». Одернув увлекшегося Ларкина, они бросились в переулок, где наткнулись на превосходящие силы противника. Чен скомандовал занять оборону в одном из домов. Они были зажаты противниками со всех сторон, необратимость ситуации угнетала. Элл, запыхавшись и невероятно устав, сползла по стене вниз, объектив ее камеры ловил каждое движение, каждое событие. Присев, она закрыла лицо руками. Чен, Охара, Филипс и Ларкин заняли огневые точки, уничтожая противников меткими выстрелами. Стены близлежащих домов были усеяны пробоинами и обильными подтеками цвета охры.

— У нас два выхода: либо у нас закончатся патроны, либо у них люди! — с улыбкой сумасшедшего крикнул Филипс, пуская одиночный выстрел прямо в голову нерасторопному боевику.

Террористы наступали все яростнее, стали использовать помповые гранатометы, заставляя весь дом содрогаться от взрывов. Эллен закричала. Огромные пласты штукатурки сыпались на голову.

— Господи, они нас всех тут похоронят! — крикнул Ларкин. — У меня пусто!

Подняв оба пулемета, Ларкин отключил фиксаторы, отбросил их в сторону.

— Полмагазина и пистолет, — отчитался Чен.

— Пустой полностью, — проверил свою винтовку Охара.

— Один магазин, — крикнул Филипс.

— Делите патроны, будем прорываться с боем, — скомандовал Чен.

Как только они распределили патроны, наступила тишина, не предвещающая ничего хорошего. Автоматы замолчали. В окне показалась чья-то голова. Рефлекторно перебиравший снаряжение Чен выхватил пистолет, приставил его к виску незнакомца, спустил курок. Голова в ту же секунду лопнула, словно мыльный пузырь, разбрасывая содержимое черепа вокруг оконной рамы. Сквозь кровавую дымку тотчас же ворвались автоматные очереди, откалывая куски противоположной стены.

— Подумали, что перебили нас, пустили проверить смертника, — зловещим басом засмеялся Ларкин.

Внезапно стрельба прекратилась вновь. Чен приподнялся, чтобы посмотреть в окно.

— Они куда-то убегают, ничего не пойму, — озадачено произнес Чен, — не нравится мне это.

В двухстах метрах от них из-за поворота выехал танк, пыхтя дизелем.

— Твою мать, у них долбаный танк! — крикнул Чен. — Ларкин, стену!!!

Отпрянув от своего укрытия, Ларкин, словно буйвол, влетел в стену, вынося часть ее.

— Все в проход, быстро, быстро!!! — закричал Чен.

Башня танка повернулась в их сторону. Видно было, как он наводится на цель. Гигантский белый цветок увенчал дуло, из которого со свистом вылетел снаряд. Мини-ракета влетела через окно и словно остановилась в центре комнаты в тот момент, когда Чен выталкивал через проем Эллен. Раздался оглушающий взрыв. Ударная волна подхватила Чена и Элл, оторвав их от земли и заставив сделать невероятный кульбит, выбросила на улицу. Ларкин лежал на развалинах через дорогу. Охара был отброшен в стену дома. Тело Филипса упало в пыль на дороге. Лицо Чена заливала кровь. Придя в себя, он попытался открыть глаза, но безрезультатно. Эллен приподнялась над землей. Медленно перебирая руками в пыли, попыталась встать. Перед глазами все плыло, а голова гудела, как улей. Прикоснувшись к уху, она увидела кровь на пальцах. От взрыва ее барабанные перепонки лопнули. Пытаясь фокусировать взгляд на объектах, она поняла, что ее периферийное зрение частично пропало. Лишь яркие вспышки отвлекли ее. Свет сконцентрировался возле развалин дома, откуда их выбросило. Он странно мерцал и манил к себе. Внезапно ее дернули за руки, останавливая на полпути к развалинам. Чен что-то кричал ей, смотря одним глазом, второй был скрыт под кровавым отеком. Постепенно члены команды «Немезида» приходили в себя. Раненные и вымотанные, они ожидали своей участи, полостью покорившись судьбе. Откуда-то со стороны раздался глухой рокот. Чен, поддерживая Эллен, вместе с ранеными Охарой и Филипсом остановился у стены рядом с Ларкиным. Они сели, прислонившись к ней. Ларкин тяжело дышал.

— Наверное, это все, ребята? — сплевывая кровь, спросил он.

— Я не знаю, что тебе ответить, — тихо произнес Чен.

Слезы ручьем текли из глаз Элл. Хоть она и не слышала, о чем говорят ее товарищи, но поняла, что они прощаются. Внезапно камера Элл ожила, устремив свою линзу в небо. После взрыва она сложилась на плече и не подавала признаков жизни. Ее примеру последовала Эллен. Темная фигура с невероятной скоростью неслась по крышам, потом в одном длинном фантастическом прыжке приземлилась как раз перед отрядом. В тот момент, когда танк уже поворачивал свое дуло, фигура развернулась, забросив руку за спину. Штатив вложил в руку приклад. Отставив левую ногу назад, из ячейки на голени выдвинулись стабилизаторы. С хлопком они вонзились в каменную кладку, зафиксировав положение тела. Снайперская винтовка блоками сформировалась в руках и приняла футуристическую форму. Яркая голографическая полоска сбоку загорелась красным. Палец спустил курок. Стабилизатор экзоскелета завыл, компенсируя отдачу. Воздух словно вкрутило в дуло, образовав темное пятно, разбрасывающее в разные стороны статические разряды. Пятно с тихим шелестом устремилось к цели. Оно было настолько неестественно темным, что, казалось, свет, огибает его контуры, цепляя по пути мелкие осколки кладки и кирпича. Набирая скорость, оно поднимало все большие груды камней. В конце концов пятно вкрутило в себя практически все руины дома, через который команду выкинуло ударной волной. Танк успел выстрелить, заряд врезался в статику, идущую впереди темного пятна, взрыв был полностью поглощен. Выстрел снайперской винтовки угодил в башню танка, окутывая его разрядами и сминая метал. Образовалась вертикальная воронка, которая, словно черная дыра, втягивала в себя все без разбора. В этой воронке исчезли как взорвавшийся напоследок танк, так и обломки здания. Воронка захлопнулась, уронив на землю мелкие частицы непереваренного камня и побелки.

— Ну и как вы тут без меня? — повернувшись, спросила Родригес.

— Черт, Родригес, а ты умеешь эффектно появляться, еще и с портативной черной дырой, — засмеялся Ларкин. — Мы тебя уже похоронить успели.

— Хреново выглядите, парни, — съязвила Родригес. — Идти можете?

— Думаю, мы в состоянии, я лично расцелую того, кто создал эту экипировку. Выдержать взрыв танкового заряда — это нечто, — улыбнулся Чен. — Как ты выжила? Мы все видели, как залп угодил прямо в мечеть.

— Меня швырнуло через всю комнату, чем-то приложило по голове. Очнувшись, не могла понять, где я. Выбравшись из-под завалов, шла на звуки боя, — объяснила Родригес. — Что с Уайт?

— На первый взгляд контузия, дезориентация, плюс, как видишь, лопнули барабанные перепонки, полный набор, но жива, — ответил Охара, осматривая Элл. — Уверен, в лаборатории залатают и будет, как новая.

— Вижу, камера не пострадала, ну и материал же она собрала, — двигая руками перед камерой, заметила Родригес. — Ладно, выбираемся отсюда. Пока «Иерихон» на перезарядке, мы крайне уязвимы. Двигаемся вдоль этой улицы. Что у вас с боеприпасами?

— Просто зеро, — сложив пальцы в соответствующую комбинацию, сказал Чен.

Ячейка на бедре Родригес отъехала в сторону, высвобождая рукоять телескопического клинка.

— Я иду первой, держитесь позади, — скомандовала она. — Я слышала «Браво один». У нас не так много времени, за мной!

Поддерживая друг друга, команда «Немезиды» медленно продвигалась по узким улицам. Обратный путь был отрезан, потому пришлось делать большой крюк через руины старого города. Родригес надеялась, что пикапы находятся на прежнем месте, но после сегодняшней ночи не могла быть ни в чем уверенной. Сканер на предплечье сбоил после недавнего электромагнитного удара, с трудом пеленговал множественные цели, двигающиеся к ним. Обнаружив патруль, который преграждал команде дальнейшее продвижение, Родригес жестом приказала остановиться. Скрывшись в тени дома, она тихо подошла к углу и заглянула за него. Шестеро боевиков прочесывали квартал, заглядывая в разбитые окна лачуг. Родригес пригнулась, изготовившись для прыжка. Пальцы с силой сжали рукоять клинка. Дождавшись, когда группа догонит ее, одним длинным прыжком Родригес оказалась в центре сбитых с толку террористов. Сконцентрировав всю силу и вложив ее в один вертикальный удар, она рассекла преступника, стоявшего перед ней, надвое. Тело дернулось, выронив разрезанный автомат, упало на колени, раскрывшись как переспевший плод, обнажив внутренности, заливая окружающих кровавым фонтаном. Развернувшись, Родригес мгновенно оказалась возле вопящего мужчины. Перехватив направленное на нее оружие, спустила курок, уложив очередью стоявшего напротив боевика. Взмахнув клинком, снесла голову вопящему, чем прервала его предсмертный вопль. Трое террористов бросились бежать. Один из них попытался выйти на связь по рации. Не успев сказать ни слова, он упал лицом в пыль, заливая каменную кладку дороги багровым, являя миру зияющую дыру в спине от выстрела энергетического репульсора. Рация, упав на камни, разлетелась на осколки. Родригес опустила руку, все еще окутанную клубами энергетических нитей. Пробежав квартал, двое выживших спрятались в переулке. Бросив оружие, они тяжело дышали, пытаясь побороть страх и прийти в себя. Один из них судорожно пытался выйти на связь, заикаясь и всхлипывая, сжимал дрожащими руками рацию. Услышав шум на крыше, боевики одновременно подняли головы. Последним, что они увидели, была опустившаяся рядом мерцающая тень и отблеск лезвия в лунном свете. Обезглавленные тела бесшумно сползли по стенам, оставляя за собой длинный черный след.

Вернувшись, Родригес повела группу за собой. Эллен была в предобморочном состоянии, ели волочила ноги. И в момент, когда последние силы ее оставили, она пошатнулась. Чен подхватил ее, взяв на руки. В знак благодарности она попробовала улыбнуться. Окончательно потерять сознание ей не давали вспышки света, формировавшиеся в силуэты позади. Поскольку никто больше не обращал на них внимания, Элл решила, что это лишь ее галлюцинации. Добравшись до развалин городских ворот, они увидели покинутые пикапы. Водителей не было видно. Убедившись, что за ними никто не следит, они прокрались ближе к машинам. Корпуса были изрешечены множеством крупнокалиберных пуль. Кровь на лобовом стекле и в салоне. Родригес громко выругалась. Машины были явно не на ходу. Гул турбин ознаменовал приближение истребителей.

— Это перехватчики, господи, да они тут все сравняют с землей, — прохрипел Ларкин, и ужас блеснул в его глазах.

— «Немезида», уходим как можно скорее! — закричала Родригес. — Бегите!

Нагружая максимально сервоприводы экзоскелетов, бойцы подразделения «Немезида» неслись со всех ног подальше в пустыню. Небо озарили яркие вспышки каскадом возникающих ракетных залпов. Ударная волна с дикой силой настигла команду, подбросив ее в воздух. Эллен выхватило из объятий Чена и бросило на склон дюны. Последнее, что она увидела перед тем, как окончательно отключится, — это бездыханные тела своих товарищей, лежащих неподалеку. Вкус пепла и крови на губах отпечатался в памяти. Небеса горели, словно взорвалось солнце. Белые силуэты то пропадали, то появлялись все ближе и ближе. Отчаяние и страх завладели Эллен. Силуэты склонились над ней, протягивая свои горящие слепящим светом руки. Наконец-то сознание ускользнуло, окутывая ее мрачным забвением.

Глава 1 Chorum

Глава 2

В армейских буднях нет ничего интересного, все как будто зациклено на каждодневном повторении. Каждый день, словно день сурка. Зато всегда знаешь, что тебе уготовано сегодня, как и в любой день недели. Это ли не полная уверенность в завтрашнем дне, на которую все так уповают? Эллен никогда не понимала людей, нашедших свое призвание в службе, ведь зарубленное на корню собственное мнение и выполнение чужих приказов подавляло чуть больше, чем полностью. Но все-таки они вызывали у нее уважение. Ведь не каждому человеку по силам отдать свою жизнь за идею, держа в руках оружие, не задумываясь при этом, чья идея и какой бюрократ пропихнул ее на рассмотрение. А кто хоть раз ощутил едкий запах войны, уже никогда не будет прежним.

На военной базе Солерно Эллен могла себя чувствовать, как дома, выражаясь словами полковника Донована. Потому оставшееся время до всеобщего отбоя Элл бродила с важным видом, рассматривая окрестности да делая кое-какие пометки. Конечно, в закрытые сектора ее вряд ли пустили бы, но ей это было и не к чему. Насмотревшись на передовую бронетехнику и отказавшись от ужина, она решила лечь пораньше, ведь новый день обещал быть тяжелым. На инструктаже и подготовке должны были назначить дату и место зачистки. Под зачисткой подразумевалось тестирование опытных образцов вооружения. Как ей сказал один из ученых, «вы будете снимать, как ребята красуются, ничего более, пара – тройка часов в пустыне и ваш банковский счет увеличится на шесть нулей». Больше всего Эллен волновала команда, к которой ее приставят. Именно от этих ребят зависела ее собственная жизнь в случае форс-мажорных обстоятельств. С этими мыслями она провалилась в глубокий сон.

Громкий и настойчивый стук в дверь вывел Элл из сладкой дремы, словно ее облили ледяной водой.

– Господи, да сейчас, сейчас, – завопила Эллен, пытаясь понять где она и кто.

В дверь продолжали настойчиво стучать. Часы на письменном столе показывали ровно шесть утра. Сквозь горизонталь жалюзи пробивались лучи восходящего солнца. Откуда-то издалека через рупоры доносился национальный гимн США.

Накинув на себя халат, Эллен открыла дверь. Перед ней стоял ее молчаливый и скучный спутник Рико.

– Мисс Уайт, доброе утро.

– Доброе утро, капрал Рико, чем обязана?

– Полковник Донован и полковник Росс распорядились уведомить, что после завтрака они ждут вас в ангаре экспериментальных разработок.

– Спасибо, вы сегодня как никогда разговорчивы, – сонно улыбнулась Элл.

– Прошу вас не опаздывать, – выпалил Рико уходя.

Эллен хмыкнула и закрыла дверь. Скорее всего, у этого парня в контракте значился пункт, в котором отсутствие чувства юмора было обязательным. Остановившись посреди комнаты, Эллен пыталась заставить себя сделать хоть что-то. Вставать в такую рань – это точно не про нее, но когда работа требует, то это минимальная из жертв. В первую очередь надо было сходить в душ, а потом одеться. Причем с первым она справилась с удовольствием. Вчера ее предупредили, что носить придется военную форму. Это для того, чтоб она не маячила в гражданской одежде, как бельмо на глазу. Комплект подходящего ей размера лежал на кресле. Песочного цвета китель был без шевронов, лишь слово «ПРЕССА» вышито на лацкане левого нагрудного кармана, и «УАЙТ» на лацкане правого. Элл отлично смотрелась в военной форме, милитари определенно был ей к лицу. Камуфляжные штаны хорошо подчеркивали бедра, а черная футболка – красивую грудь. Завязав волосы в хвост и затянув китель вокруг талии, она довольно улыбнулась своему отражению в зеркале шкафа-купе.

Перекусив далеко не изысканным военным завтраком и выпив кофе, Элл решила не спеша пройтись к ангару. По пути встретив техников из компании, перекинулась с ними парой фраз, в очередной раз наткнувшись на уйму неумелых комплиментов. До ангара пришлось идти минут пятнадцать, хотя можно было воспользоваться и транспортом. Но Эллен захотела пройтись пешком, надышаться пока еще прохладным и свежим воздухом пустыни.

Ангар передовых технологий был огромным, в него с лихвой поместился бы пассажирский Боинг, и еще осталось бы место.

– Почему он такой громадный? – спросила Элл у спутников.

– Там не только цех сборки и программирования ядер контроля, но еще и мини-полигон для тестирования, – умничал высокий, худощавый парень, типичный книжный червь.

– В материалах, которые я просматривала, не было ничего про ядра контроля.

– Эти сведения и разработки высшей степени секретны, да и на тот момент у вас не было доступа, а сейчас вы все увидите своими глазами, – самодовольно улыбнулся второй.

Подойдя к объекту, их вновь просканировали и проверили личности, после чего пустили за автоматически открывшуюся стальную дверь.

Увиденное поразило Элл. Ангар был поделен на две части, как и говорили ее спутники.

– Мисс Уайт, в этой части комплекса наши специалисты и ваш покорный слуга занимаемся калибровкой так называемых экзоскелетов, во второй – тестированием, – он указал на дальнюю часть комплекса. – Конечно же, тестируем не мы, а специально созданная группа.

Обернувшись, Элл увидела, как на кронштейнах покоилось четыре экзоскелета, подключенные к компьютерам. Уйма проводов висела из их разъемов, сплетаясь в толстые оптоволоконные канаты. Бесчисленное количество мерцающих датчиков на мониторах сигнализировало о разнообразных запущенных процессах калибровки. Множество людей в халатах сновало туда-сюда.

Распрощавшись, сопровождавшие ее техники сразу же влились в общую толпу белых халатов. Элл подошла ближе, чтобы рассмотреть это чудо инженерной мысли. Металл экзоскелетов странно мерцал, сервоприводы мерно гудели.

– Какой странный материал, что это? – спросила Эллен одного из ученых, стоявшего рядом с экзоскелетом и сосредоточенно разглядывавшего пиктограммы на планшете.

– Это полимеризованный фуллерит, самое твердое вещество, известное науке на данный момент, – не отрываясь от экрана, проговорил техник, – одна из аллотропных модификаций углерода.

– То есть это не металл? – удивилась Элл.

– Нет, конечно, в разы прочнее и легче, – оторвавшись от планшета, техник наконец-то посмотрел на Эллен, как на глупую студентку.

Все эти напыщенные умники начинали выводить Элл из себя. Слишком большая концентрация интеллекта на квадратный метр. Эллен прошла вдоль стоек с массивным оружием. Такого она никогда не видела. Оно напоминало скорей футуристические ружья из фантастических фильмов, чем реальное огнестрельное оружие. Вдалеке она заметила группу людей, в которой с легкостью узнала полковника Донована и полковника Росса, остальных она не знала. Группа увлеченно смотрела сквозь защитный барьер. Подойдя ближе, Эллен осознала, что будущее ближе, чем она когда-либо могла себе представить. Ее удивлению не было предела, глаза округлились, а мозг точно забыл, как заставить легкие дышать. За барьером женщина, облаченная в экзоскелет, сражалась с военными дронами. Маркировка «Хантер» говорила сама за себя. Вот только победа явно была не на стороне охотников. Материал экзоскелета плотно прилегал к ее телу и повторял все движение с невероятной легкостью. Крепления представляли собой фиксаторы с датчиками. Сервоприводы, расположенные в местах сочленения костей пилота, натужно пищали от нагрузки. Бронепластины защищали грудь испытательницы и спину, где находилось ядро управления и топливные элементы. Словно валькирия, она бесстрашно атаковала летающих противников, легко орудуя двумя крупнокалиберными пулеметами. Осколки поверженных дронов фонтаном искр разлетались в разные стороны. Гильзы сыпались градом, устилая бетонное покрытие тренировочной зоны. Уклонения от контратак были молниеносными, словно искусственный интеллект заведомо просчитывал действие врага и направлял движения своего владельца. Такие действия явно были не под силу простому солдату.

– Родригес, холодное оружие! – скомандовал Донован.

Элл смотрела за этим танцем смерти, словно зачарованная.

Отбросив в стороны пулеметы и приняв боевую стойку, Родригес подхватила выброшенные из потайных ножен, встроенных во внешнюю конструкцию на бедрах, короткие мерцающие клинки из фуллерита. Оказавшись телескопическими, они в мгновение ока удлинились вдвое. Охотники еще яростней принялись атаковать Родригес. Некоторые пытались сбить ее своим корпусом, другие атаковали издалека электроразрядами. Гнев воительницы становился практически осязаем, словно волнами расходясь от нее. Преодолевая десятки метров одним рывком, она становилась слаборазличимой для человеческого глаза. Приобретая форму размытого пятна, Родригес, хладнокровно орудуя клинками, неслась вперед, сокрушая противников. Делая немыслимые контратаки, она разила клинками попавших в зону поражения дронов. Разогнавшись достаточно быстро, воительница совершила затяжной прыжок. Приземлившись на отвесную стену, она приняла практически горизонтальное положение. Продолжая бежать, она сметала один за другим зависших высоко над землей противников. Оттолкнувшись от стены, Родригес провернулась вокруг своей оси, разрезая, словно масло, два последних дрона, приземлилась точно перед барьером. Клинки были изъяты из ее ладоней набедренными механизмами. Один из охотников в дальней части комнаты подал признаки жизни. Мгновенно развернувшись, Родригес активировала энергетический репульсор на запястье. Вырвавшийся шар плазмы испепелил охотника, оставив только плавящиеся осколки металла. Ее яростный оскал вселял животный страх. Эллен судорожно сглотнула. Толпа, собравшаяся перед защитным барьером, аплодировала.

– Доброе утро, мисс Уайт, – поприветствовал ее Донован. – Я вижу, вас очень впечатлила демонстрация.

– Больше, чем вы думаете, полковник.

– Надеюсь, вы расскажете гражданским, что ни один их цент не был потрачен впустую.

– Для этого я и здесь, полковник: рассказать честным налогоплательщикам, что наши инновации идут впереди планеты всей, – задумчиво ответила Элл.

– Этот экспериментальный отряд перевернет представление о штурмовых отрядах и военных действиях в принципе, с остальной командой вы вскоре познакомитесь.

– Почту за честь.

– Прошу пройти с нами в комнату для брифинга, – торжественно произнес Донован, жестом приглашая Эллен.

Элл последовала за группой, возглавляемой полковником Россом.

– Родригес, доспех на калибровку и зарядку, зови ребят, ждем вас через пять минут, – скомандовал Донован, после чего быстро догнал группу.

Комната для брифинга представляла собой помещение, оснащенное по последнему слову техники. Стены украшали голограммы парабол движения военных сателлитов. В центре комнаты стоял прямоугольный монолит, служивший столом. Яркие флуоресцентные лампы под потолком освещали серый пейзаж помещения. Росс и Донован стояли во главе стола. Эллен с техническим персоналом расположилась напротив них. Тут в комнату по одному зашли бойцы спецподразделения – суровые и закаленные в боях воины. Их хмурые лица вселяли уважение. Четыре мужчины и женщина. На данный момент единственные пилоты экзоскелетов.

– Знакомьтесь, подразделение «Немезида», – произнес Донован. – Сержанты Филипс, Ларкин, Охара, Чен. Ну а с Родригес вы все уже знакомы.

Все как на подбор подтянуты и физически развиты. Скорее всего, не так-то просто носить этот доспех, и не каждый военный мог бы с этим справиться.

– Этот отряд – элита вооруженных сил, каждый из них лучший в своем деле: подрывник, медик, снайпер, прикрытие, – сказал Росс. – Их вербовали из разных частей по всей стране.

– Это мисс Уайт, репортер. Она отобразит вашу первую миссию и разнесет весть о ваших подвигах далеко за пределы этой великой страны, – пафосно произнес Донован.

Элл кивнула. Ей ответили тем же.

– Исходя из предстоящей миссии, техники будут подбирать подходящее оснащение экзоскелетов.

– И в чем заключается миссия, сэр? – произнесла Родригес.

– Раз с формальностями покончено, можно приступать, – подытожил Донован.

Полковник опустил руки на черную глянцевую столешницу. Под его ладонями закружились цветные круги, переходящие во фракталы. Комната постепенно погрузилась во мрак. Стол осветили волны рассеянного белого света. Фокусируясь, они приобретали форму огромной голографической карты. Двигая руками по сенсорному блоку стола, Донован увеличивал выбранную на карте местность в реальном времени.

– Это руины Мариба, одного из древнейших городов Азии, – говорил Донован. – Городок расположен в ста тридцати километрах от Саны и со всех сторон окружен пустыней Хашаба. До недавнего времени мы считали этот город заброшенным. Две недели назад наши беспилотники начали фиксировать сигналы от пятидесяти герц до шести мегагерц. Как будто кто-то ведет видеотрансляцию. Мы перехватили часть сигнала. Обратите внимание на этого мужчину.

Над столом появилось окно проигрывателя видеозаписи.

На видео мужчина с оружием на фоне исламской символики эмоционально что-то говорил.

– Его зовут Аль-Ихван, он причастен к гражданской войне в Сане. На его счету организация подрывов миротворческих кортежей и истребление мирного населения.

– Что он говорит? – поинтересовалась Эллен.

– Призывает к тотальному уничтожению неверных, но не это самое интересное, смотрите дальше.

На видео двое мужчин в арафатках привели избитого, но подающего признаки жизни человека, разобрать половую принадлежность которого было сложно. Запись была сделана с жуткими помехами. Чувство страха росло в Эллен и подкатывало к горлу.

– Энтони Хоуп, представитель миссии ООН в этом секторе, его считали погибшим после подрыва делегации четыре месяца назад.

– Они хотят выкуп за него? – еле слышно произнесла Элл.

– К сожалению, нет, мисс Уайт. Через пару секунд на записи его убьют, – серьёзным тоном продолжал Донован.

– Так чего им нужно? – теряя терпение, спросила Родригес.

– Это видео было зациклено и передавалось каждый час, буквально пару часов назад его заменили на новое.

Донован открыл новый файл над столом. В видео женщину привязали к стулу, закадровый голос неразборчиво бубнил.

– Это Анна Хоуп, супруга Энтони, тоже представитель миссии. Была в списке без вести пропавших.

– И ее тоже убьют? – спросил бритоголовый Ларкин.

– Нет, сержант, вот за нее как раз и просят выкуп, женщин редко убивают, в большинстве случаев их продают в сексуальное рабство, – вмешался полковник Росс.

– Значит, прошлым видео они хотели привлечь наше внимание, – заметила Элл.

– Так и есть, мисс Уайт, – подтвердил Росс, – и вся миссия по зачистке переквалифицируется в миссию по спасению.

– Подразделение «Немезида» повторно проведет проверку оборудования со специалистами-техниками. Выступаете завтра ночью. Для долгих приготовлений нет времени. Жизнь Хоуп в приоритете, – сказал Росс.

– Так быстро? – удивленно заметила Эллен.

– Медлить нельзя, проверьте свое оборудование тоже, транспорт доставит вас к дальнему району пустыни, откуда вы пешком дойдете до этой точки, – Донован вывел на экран координаты. – Именно отсюда идет трансляция сигнала. Подробная карта с трекером будет загружена в ваши экзоскелеты. Советую оставшуюся половину дня потратить на подготовку и ознакомление с маршрутом.

– Что по поводу живой силы врага: количество, оружие, транспорт – хоть что-то известно? – поинтересовалась Родригес.

– Беспилотники уловили тепловые сигнатуры пяти человек. Но не расслабляйтесь. Уверен, будут сюрпризы.

– Согласна, сэр, – кивнула головой Родригес.

– На сегодня все свободны. Сбор завтра в двадцать два ноль-ноль в этом брифинг-зале, – закончил Донован.

Бойцы «Немезиды», что-то живо обсуждая, быстро покинули помещение. Эллен боялась пошевелиться. Она не могла оправиться от шока и страха, который ее охватил. Руки дрожали. Взгляд был расфокусирован.

– Мисс Уайт, с вами все в порядке? – спросил Росс.

– В порядке? Да вы в своем уме? Мы договаривались про репортаж обычного тестирования ваших опытных образцов, в кавычках названный зачисткой, – яростно выдохнув, Элл продолжала сокрушаться. – Мне сказали, что это займет пару – тройку часов, а вы предлагаете мне лезть в самое пекло.

– Мисс Уайт, все так и должно было быть. Съемка в пустыне, демонстрация способностей и всё, – с уверенностью говорил Росс, обходя стол-монолит. – Вы думаете, я в восторге от всего происходящего? Последняя запись попала к нам два часа назад, и эта женщина, может быть, еще жива. Я пойму, если вы откажетесь, так будет даже лучше, ведь я несу за вас ответственность. Мне не очень хочется оправдываться перед всей нацией на федеральном канале, что я не уберег их любимую Эллен Уайт.

Полковник громко выдохнул, потирая рукой подбородок. Элл смотрела на него не отрываясь.

– С другой стороны, мои ребята обеспечат вам защиту, а сама ситуация – первоклассный материал, – вмешался Донован. – Представьте, у вас есть шанс поучаствовать в спасении заложника.

– Что будет в случае отказа? – спросила Элл.

– В случае отказа вы подписываете бумаги о неразглашении и завтра утром отправитесь в аэропорт, откуда будете доставлены в Нью-Йорк.

– Я хочу эксклюзивные права на видео с возможностью публиковать его где я захочу и как захочу, – деловым тоном заявила Эллен.

– Вы же понимаете, что это невозможно, – ответил Донован.

– Тогда крепите своим воякам бодикамы, потом склепаете видео, я прекрасно понимаю, зачем я тут. Вся эта болтовня про заложника гроша ломаного не стоит. Вам нужно видео демонстрации военного потенциала этой разработки, чтобы выбить еще больше денег из бюджета или же найти спонсоров где-то еще. Возможно, не спонсоров, а покупателей.

– Мисс Уайт, я не собираюсь вступать с вами в полемику, просто объявите ваше решение и закончим на этом.

Донован явно нервничал. Росс, в свою очередь, продолжал молчать.

– Я соглашусь сотрудничать лишь на моих условиях. Из записей не будет вырезано ни минуты хронометража. Вы получите копию, с которой будете делать, что захотите.

– Хорошо, мисс Уайт, пусть будет по-вашему, – внезапно нарушил повисшую тишину Росс.

Донован раздраженно хмыкнул и поспешил покинуть комнату.

– Только помните, что мы работаем на одну страну и один народ, не наделайте глупостей, – подытожил полковник Росс.

– Я вас поняла, полковник, – пытаясь держать себя в руках, ответила Элл.

Бросив укоризненный взгляд, полковник прошел мимо нее, направляясь к выходу вслед за Донованом.

Наконец Эллен выдохнула. Ей стоило титанических усилий сдерживать поток окутавшего ее страха. Собрав волю в кулак, она заставила свое тело двигаться к выходу. Вот снова кто-то тренировался за защитным барьером. Всюду сновали люди, торопились, суетились. Вот только Элл шла, как во сне, словно пробиралась сквозь кисель. Но все больше в нем вязла. На улице она попыталась надышаться, чувствуя, что воздух пустыни уже начал раскаляться. В итоге решила вернуться к себе в комнату. Такое с ней впервые. Чувство вины и страха в равных пропорциях терзали ее душу. Она чувствовала себя виноватой перед подразделением: мало того, что надо спасти женщину, так еще и тянуть с собой балласт в виде репортера Эллен Уайт. Боялась, что это может быть ее последний репортаж. Ох, как она хотела поговорить хоть с кем-то из своего окружения в Нью-Йорке! Как ей не хватало поддержки Касла и его отцовского ворчания! Вот только вряд ли он одобрил бы ее сегодняшний выбор. Но связаться с ним шансов не было. Операция совершенно секретная, лишь в случае положительного исхода она сможет опубликовать свой материал, и Элл это прекрасно понимала. «Ты сама на это подписалась, будь добра терпеть все тяготы и невзгоды», – думала про себя Эллен, бредя в свою комнату. Для себя она твердо решила, что сделает все, чтобы как минимум не быть обузой, а как максимум постараться не сдохнуть в этой чертовой пустыне.

Доброго времени суток уважаемые читатели. На Ваш суд хочу представить мою пробу пера. Книга готова полностью. В пост добавлю первую главу для ознакомления.

Глава 1

Слово для человека стало спасением, давая возможность общаться с помощью звуков во время первобытной охоты или налаживать быт со своими соплеменниками. Слово для современного человека — это оружие, способное как начинать войны, так и заканчивать их; это секты фанатиков, совершающих самоубийства по велению их новоявленного мессии; это речь диктатора с трибуны, которая зажигает идею в умах легко поддающихся контролю масс. А что же в нашем технократическом мире значит печатное слово? Это настоящие дебри. Ведь печатное слово — это меч, занесенный как над объектом, о котором пишешь, так и над самим пищущим. Этого не лишенного смысла изречения придерживалась и Эллен Уайт — ведущий журналист «Нью-Йорк Таймс». Полностью оправдывая надежды и вложения своих родителей, она успешно справлялась сначала с небольшой колонкой, набираясь опыта. В один прекрасный момент в ней разглядели журналистскую искру и раздули до гигантского пламени. Посыпались публицистические награды и премии, рукопожатия влиятельных людей, завистливые взгляды коллег по цеху. Скандальные разоблачения, аферы, теневой бизнес, взломы баз данных для подтасовки голосов избирателей на выборах в сенат — и это еще не весь список изысканных статей, выходивших из-под ее пера. Наступали времена Эллен. Доверие читателей росло, как и их преданная любовь, возведя репортера в ранг гласа народа. Многие могут подумать, что носить такой титул может только особенный человек, но нет. Эллен была самой обычной девушкой двадцати девяти лет, невысокого роста, с копной непослушных каштановых волос. До сих пор не выветрившийся юношеский максимализм или же просто чувство комфорта обязывало ее носить джинсы и майки, а в очень и очень редких случаях — платья. В такие моменты оказывалось, что Эллен обладает еще и шикарной фигурой, что смущало ее больше всего. Щеки наливались багрянцем, а карие глаза застенчиво смотрели вниз.

Но постепенно интриги и закулисье стали навевать скуку, пламя угасало. Необходимо было переключиться на что-то новое, такое, что давало бы и сенсацию, и адреналин. Вот тогда она и сама не заметила, как заболела полевой работой, ведя прямые трансляции с мест катастроф и захватов заложников. Скажите, не женская работа? Возможно. Много крови и смертей? Само собой. Но только в таких экстремальных обстоятельствах она чувствовала себя по-настоящему живой. Ощущала мир, держа руку на пульсе, вдыхая порох и гарь. Ни для кого не секрет, что рано или поздно Эллен направилась бы и в зону конфликта. Ее радости не было предела, когда Фрэнк Касл, непосредственный начальник и наставник, предложил ей осветить миссию зачистки не где-нибудь, а в Йемене. Причем это предприятие будет спонсироваться правительством США. Основной причиной отправки гражданского репортера в горячую точку было поднятие авторитета армии в глазах американцев и стремление показать, куда идут деньги налогоплательщиков, тем более, что люди доверяли Эллен, а она, в свою очередь, умела убеждать. Помимо этого, оборонная полуправительственная компания «Экзоджен» надеялась как получить рекламу своего продукта, так и привлечь новых спонсоров, рассчитывая не только на оборонный контракт. Правительство и компания платили огромные деньги за первоклассную статью — приятный бонус за поездку в самое пекло. Не скрывая своего восторга, Эллен согласилась, смотря на Фрэнка, как ребенок на Санта Клауса.

— Элл, прошу, главное — береги себя, — завел старую шарманку Фрэнк.

— Фрэнк, все будет хорошо, ты меня знаешь, — излучала тонны очарования Эллен.

— Вот потому и волнуюсь. Там ребята — профессионалы, сделают все сами, не лезь на рожон, я после каждого твоего репортажа удаляю письмо соболезнования твоим родителям, побереги мои и их нервы.

— Ты знаешь, насколько мне повезло иметь двух отцов? — съязвила, смеясь, Элл. — Вот только своего биологического я перестала слушать еще в старших классах, а тебя я не слушаю, я прислушиваюсь к тебе, ты же мне, как ни как, зарплату платишь.

— Очень смешно, — закатил глаза Фрэнк, — просто не выделывайся там, я очень тебя прошу, ты и меня пойми, за долгое время ты мне стала как дочь.

— Хорошо, Фрэнк, я обещаю, что не буду выделываться, –Элл подняла правую руку, как во время клятвы в суде.

Пребывая в возбужденном состоянии, Эллен не могла найти себе места, измеряя шагами квартиру и поглядывая на часы. «Ожидание смерти подобно», — думала она, вновь и вновь проверяя вещи в собранных чемоданах. С особой тщательностью проверила камеру, набор линз и батареи. Все должно работать идеально. Сюрпризы она не любила.

За ней заехали поздно ночью, погрузив все собранные вещи в багажник авто, и доставили в аэропорт Джона Ф. Кеннеди. Оттуда частным рейсом она отправилась в свое первое заграничное путешествие. Она недолюбливала самолеты. Правильнее было бы сказать, что она не любила все, что не могла контролировать. Смотреть фильмы она не хотела, чтение навевало скуку. Она уже который раз по памяти проверила, все ли необходимое оборудование взяла. Потом переключилась на летящих с ней людей. Сопровождали ее представители компании «Экзоджен», являя собой дуэт классических гиков. Общение с ними было большей частью бессодержательным и сводилось к обмену любезностями. Умники всячески пытались сделать ей комплимент и намекнуть на то, какая она мужественная и бесстрашная. И расхваливали свое творение, как какую-то дорогую игрушку. Хотя все, что ей необходимо было знать, по мнению высокопоставленных лиц, она почерпнула из предоставленных оборонным ведомством архивов. А вот ее больше интересовал совсем другой пассажир — полковник Росс. Бывалый военный летел в качестве куратора их боевой группы. Молчаливый седой мужчина. Лицо покрыто глубокими морщинами. Он весь излучал то, что называют мужественностью. А вот взгляд… В нем читалась печаль. Казалось, он очень устал от всего, а больше всего от того, что его дергают, как куклу. Тем более втянули в авантюру с участием гражданского лица. От осознания этого Элл захотелось вжаться в кресло и исчезнуть. Отвернувшись к иллюминатору, она решила отвлечься, вглядываясь в темноту ночи, изредка озаряемую вспышками молний. Но, как известно, если долго смотреть во тьму, тьма начнет всматриваться в тебя. Потому, прикинув, что лететь еще долго, а заснуть она не сможет, повинуясь инстинкту и старой поговорке «истина в вине», решила слегка опустошить бар. Добившись в этом нелегком деле определенного успеха, она уснула, как младенец.

Как только пилот получил разрешение на посадку в закрытом аэропорту Саны — столицы Йемена, Эллен разбудил один из техников «Экзоджен». В тот момент, как Элл практически пришла в себя, высветилось предупреждение «Пристегните ремни». Выполнив эту несложную процедуру, она посмотрела в иллюминатор. Солнце раскалило посадочную полосу, и рефракция вовсю искажала асфальт, превращая его в покрытый рябью мираж. Самолет мягко коснулся поверхности, гул турбин постепенно стихал. Сделав крюк, пилот направил аэробус в ангар, где их уже ждал эскорт из бронемашин, увешанных крупнокалиберным оружием. Эллен помогли спуститься по трапу. Их странную, по мнению Элл, делегацию встречал один из офицеров штаба, после чего всех четверых усадили в машину и под охраной внушительной свиты отправились в путь.

Ехать пришлось через центр столицы, и это помогло Элл увидеть своими глазами колорит этой восточной страны, где среди трущоб и бедности стояли немыслимые по красоте мечети и дворцы. Минареты отсвечивали глазурной керамикой, опоясанные ажурными шурфэ. Особенно ее поразила большая мечеть Саны, расположенная восточнее старого дворца Джумдан. Дворец, построенный в седьмом веке, выглядел величественным и в то же время покинутым. Его темные окна напоминали пустые глазницы брошенного умирать в пустыне чудовища циклопических размеров. Также поблизости мечети был городской рынок, что помогало обеспечивать безопасность, ведь гражданская война не прекращалась здесь на протяжении десятилетий. На узких улицах столицы часто встречались люди, завидев военную технику, они тотчас пропадали в домах или переулках. В их взглядах читались обреченность и испуг. Но чем дальше Элл уезжала от Саны, тем больше убеждалась, что это был не испуг, это была безысходность. Вокруг были взорванные и полуразрушенные дома, искореженные машины, стены, испещренные пулями. Когда-то белая побелка домов стала черная от копоти и крови. Эскорт объезжал завалы, как вдруг Эллен увидела играющих детей. Зрелище поразило ее до глубины души: беспризорники в обносках хватались за клочки загубленного детства. Их смех, такой наивный и незатейливый, особенно врезался в память и мгновенно нашел отклик в подсознании. Элл отвернулась от окна, уж слишком контрастировала эта картина с тем, что происходило вокруг. Сопровождавшие ее военные что-то живо обсуждали, казалось, они в каком-то своем далеком мире, где сердце закрыто под огромным слоем кевларовой брони, а глаза видят только через коллиматорный прицел. Покинув черту города, они какое-то время ехали по пустыне, что дало возможность Эллен восстановить шаткое душевное равновесие благодаря успокаивающим однообразным пейзажам высоких барханов. Военная база, как по мановению волшебной палочки, замаячила на горизонте. К их колонне присоединились военные дроны, сканируя территорию и сопровождая.

На контрольно-пропускном пункте документы Эллен проверили, после чего красная полоска сканера скользнула по лицу, фиксируя точки сравнения. Убедившись в соответствии и не найдя нарушений, облаченные в полную амуницию и вооруженные до зубов патрульные пропустили делегацию на территорию. Взводы, ведомые старшими, строем бегали вокруг построек комплекса, многие тренировались на спортплощадках. Казалось, что все были при деле, и каждый винтик в механизме был на своем месте, заставляя военную машину исправно работать. Кортеж остановился возле штаба командования. Для Эллен открыли дверь, давая возможность осмотреться вокруг и подойти к своей группе. Делегация во главе с полковником Россом и офицером направилась к зданию штаба. Они шли в кабинет командующего спецоперациями полковника Донована через прохладные коридоры, стены которых были увешаны военной агитацией. Росс открыл дверь не постучав, как в свои собственные апартаменты. Но что больше удивило Элл, так это доброжелательное выражение на лице полковника, словно он увидел старого доброго друга. Скорее всего, так оно и было. Пока проходил обмен любезностями и рукопожатиями, Эллен успела рассмотреть Донована. Это был огромный, совершенно лысый темнокожий мужчина с ослепительно белой улыбкой, которая полностью обезоруживала. Рукава на его кителе были закатаны до локтей, открывая бугристые мышцы предплечий. Эллен невольно отметила некий диссонанс между внушительных размеров человеком и таким скромным кабинетом. С фотографий на стенах смотрели счастливые люди, вполне возможно, сослуживцы Донована. Как предположила Эллен, это была его группа, с которой он побывал на разных спецоперациях. И чем новей были фотографии, тем меньше было лиц с предыдущих фото. «Я надеюсь, они уволились в запас», — подумала про себя Элл, не ожидая, что такое оптимистичное предположение было правильным. Большой стол, за которым расположился Донован, стоял недалеко от окна и отлично гармонировал с минималистичным военным дизайном интерьера.

— Очень рад всех вас видеть. Присаживайтесь, господа, — произнес басом полковник, указав на свободные стулья и диван.

Как только все удобно разместились, он продолжил:

— Приветствую вас на военной базе передового развертывания Салерно. Мисс Уайт, вам как гражданскому репортеру выпала честь первой лицезреть работу единственного в мире боевого подразделения, экипированного по последнему слову военной техники, — пафосно излагал полковник. — Группа состоит из пяти человек, на брифинге и подготовке вы непосредственно с ними познакомитесь.

— Спасибо, полковник, я рада работать с лучшими из лучших, — попыталась потешить его самолюбие Элл.

— Тогда вас сопроводят в крыло для приема делегаций, там наиболее комфортные условия. Полковника Росса я на время у вас украду. А вы, господа ученые, думаю, помните, где находится отдел разработок, — кивнул в сторону техников Донован, на что они активно закивали.

— Рико, сопроводите мисс Уайт в ее комнату, — нажав кнопку на аппарате внутренней связи, произнес полковник.

Эллен и ученые не успели встать со своих мест, как в дверь вошел молодой солдат, на его нашивке рядом с группой крови красовалась фамилия Рико. Отсалютовав полковникам, Рико жестом попросил следовать за ним. Элл была не против. Сопровождающий был крайне молчалив и серьёзен. Проведя ее по запутанным коридорам, солдат открыл дверь в помещение, похожее на комнату в общежитии камбуза университета, где уже стояли чемоданы Элл. Распрощавшись с Рико, она упала на кровать. Слишком много впечатлений за такой короткий промежуток времени. Все нужно было тщательно переварить. Впервые она почувствовала, что с чем-то не сможет справиться. Одно дело снимать пьяных политиков, сбивающих пешеходов, или последствия террористических актов, но совсем другое поучаствовать в настоящей войне. Ее пробрала дрожь. «Ну и где же твои бравада и спесь? Наверное, остались там, в трущобах Саны», — думала Элл, уставившись в потолок. Ясные серые глаза мальчика, игравшего на руинах его дома, всплыли в памяти. Мир должен увидеть этот ужас войны, в очередной раз встряхнуть, сорвать с глаз одеяло беззаботности. Почувствовать и пережить все то, что ощутила Элл. Да. Она готова идти до конца. Пусть ее и наняли по большему счету для рекламы, но никто не запрещал ей писать и о том, что ее волнует больше всего. Отличный ход и материал для двух репортажей. Один, коммерческий, раздутый от напыщенности и лоска, выхоленный на фоне развивающегося звездно-полосатого флага для сливок общества. Второй для тех, кто хочет слышать правду и не боится испачкаться в грязи. Предвкушение и азарт захлестнули Эллен. Вот теперь, растянувшись на кровати, она наконец-то пришла в себя, успокоив мечущийся разум.