Тут про греков будет. Ездил еще в школьные годы в туристическую поездку по этой южной стране. За заслуги по учебе. И вот однажды остановилась наша группа в каком-то детском лагере на ночевку и у парнишки, который со мной жил в комнате, температура поднялась. Простыл пацан, жара, кондиционеры и холодная вода взяли свое.
Я, как чуть шпрехающий на английском и греческом (наши кураторы нас оставили на попечение аналога греческих вожатых и свалили в закат), потопал искать жаропонижающее. Нашел этих самых аналогов и рассказал о случившемся. Те предложили ждать до утра, потому что не медики и сами в лечении ничего не понимают. А утром придет штатный доктор и все решит.
В общем поняв, что дело гиблое, обошел наших и наколядовал парацетамола. Таблетка была выпита, жар спал, а к утру соседу и вовсе стало лучше. Доктор местный вообще не заметил проблемы. А наши кураторы затем обеспечили малого всем не обходимым. В общем - не помер пацан.
Тут важное уточнение, я не говорю что все греки такие. Возможно имел место случай обычного распиздяйства, или пофигизма. Но история такая. Мне на тот момент показалась дикой. Тяжело было понять, что у взрослых нет элементарных лекарств, да и их "подождем до утра" тоже такое себе...
Каждый 100% замечал, что в темноте всё выглядит по-другому. Куча одежды на стуле похожа на человеческий силуэт, тени от веток дерева за окном похожи на щупальца, и тому подобное. И это абсолютно нормально, просто мозг, когда не получает достаточно информации через зрение, начинает сам дорисовывать образы. В этом нет ничего страшного или мистического. При свете дня всё становится привычным и нормальным
Но бывает и по-другому. У меня прямо за окном стоит фонарь, его свет падает на мой стол, в итоге угол стола даёт тень, чем-то похожую на прямой нос. И я все время, с детства, засыпал и смотрел на эту тень в виде носа
И вот пару лет назад у меня был очень стрессовый период, нервы, отношения, учёба. И когда в моей комнате темнело я начал замечать, что эта тень какая-то не такая. Как будто она выглядит по-другому. Совсем чуть-чуть, но по-другому. На прямом "носу" появилась горбинка. Мелочь, мало ли, как свет преломился. Но идём дальше.
Постепенно я начал замечать, что эта тень каждый вечер меняется. И уже не еле заметно, а сильно. Вместо носа там уже была то тень длинной руки с кривыми пальцами, то криповый человеческий силуэт. Такую тень уже точно ничего не могло дать, я пошёл к врачу
Итог - это оказалась шизофрения. Больной мозг постепенно начинал терять связь с реальностью, поэтому мне и виделись все эти странные тени. И вот теперь остаётся вопрос - а если бы я не смотрел внимательно на эту тень каждый вечер, развилась бы у меня шизофрения, или я бы и дальше жил себе счастливо и не знал, что колпак отъехал.
Если не хотите вдруг обнаружить, что у вас проблемы с психикой, не всматривайтесь в тени и вообще в предметы в темноте. Возможно, болезнь уже давно сидит в вас, и нужны только подходящие условия, чтобы она проявилась
Одной из реформ в системе МВД было введение «ротации руководителей». Это не про то, чтобы заставить начальника местной, провинциальной милицейской шарашки вращать своей филейной частью как можно быстрее переживая за результат своей работы, а про то, что каждые пять (приблизительно) лет руководитель, как перелётный скворец, бросал к ебеней фене всё то, что он успел натворить в регионе и сваливал на должность с более крупными звёздами.
Надо сказать, что эту реформу запустил не наш дорогой министр МВД, её придумали куда в более высоких сферах и распространили на большинство государственных структур. Идея, видимо была в том, чтобы успешных и правильных руководителей переводить из региона в регион, где бы они оставляли за собой след из добрых, правильных и высокоморальных дел. Эдакие бродячие рыцари Круглого стола, только без коней, содомии, инцеста и убийств смердов.
Однако (на мой далёкий от объективности и ограниченный взгляд) эта ахуитительная, «надёжная как швейцарский нож», система дала сбой. Прежде всего из-за менталитета бюрократического чиновничества, которого в руководстве нашего МВД девяносто девять процентов из ста. Ну и правда, нахера рвать жопу, тратить нервы и суетиться, делая что-то для окружающих тебя людей и региона, если можно гораздо меньшими затратами энергии затереть задницей до дыр кожу дорогого офисного кресла, спрятав все возникающие иголки в подушку (на время разумеется, но «потом» тебя не ебёт), и, на шикарнейших отчётах, заехать в другую точку службы, где начать делать то же самое.
Так, за короткое время, эта система породила целую прослойку надутых, переполненных чувством собственной важности временщиков-кочевников, целью которых была Столица Нашей Родины, как место из которого тебя никуда не турнут. Объединяющим качеством таких деятелей была адская, неимоверная работоспособность. Они приезжали, фактически жили на работе, по-максимуму экплуатировали личный состав для достижения сиюминутного, но результата. То что заёбанный личный состав после этого увольнялся пачками им было насрать. Любимые поговорки временщиков – «за забором очередь» и «народное хозяйство большое».
Ну и для части (куда более глупой, но куда более энергичной) этих временщиков второй целью помимо карьеры было бабло. Оно позволяло ещё больше тешить свое ЧСВ (те самые золотые сральники), более эффективно пробираться по головам соперников, да и дитяткам на мерседесы кой-какая копеечка перепадала. Такие кочевники перемещались не одни, они подбирали доверенных лиц (активный карьеризм и коррупционные устремления в госорганах, на мой взгляд крайне агрессивная среда, сравнимая с диким лесом и люди, профессионально занимающиеся этим перенимают повадки хищников, например, волков) и, по переезду в регион, занимали этими доверенными лицами все ключевые должности, позволяющие контролировать и лопатить деньги. Примета: если новый генерал волочёт за собой будущего начальника ГАИ, следствия и УЭБиПК, это однозначный признак того, что он собирается стричь бабло. По тому, какой состав «своих» везёт с собой карьерист, можно было даже понять все этапы его карьеры ранее.
При этом понаехи всегда действуют именно как волки: они выбирают одиночек, слабых и уставших, сжирают их (не оглядываясь ни на ценность выкидываемого специалиста, ни на его опыт). С сильными и сплочёнными они стараются не связываться. ( вот ещё и поэтому в современной полиции коллектив объявлен, неофициально конечно, злом с которым всемерно борются все почувствовавшие себя начальниками).
Нашу область указанные временщики обоих сортов ценили за её близость к Москве. Им казалось, что отсюда один шаг и, (хоба!!) они уже обладатели заветного приза, звания с одной, самой большой из имеющихся звёздочек, в городе-герое Москве.
Для части карьеристов-трудоголиков одиночек (типа Кабанова) это прокатывало. Они, стачивая под ноль по пути все подчинённые подразделения пробивались к заветной мечте ( но, на моей памяти, ни один не уехал от нас собственно в МСК, всех повышали в очень далёкие регионы). Зато вторые, таборы свидетелей золотого унитаза, огребали по полной. В нашем болоте давно и прочно обосновались куда более крупные хищники из федеральных структур непосредственно Москвы, которые питались как раз этими бригадами. Когда какому-нибудь начальнику отдела с Лубянки или Житной нужно было немножко славы, он просто обращал свой взгляд на любую из замкадских областей, в том числе и нашу. Если он замечал копошение подобной бригады, дело было в шляпе. И ехать далеко в командировку не надо было. Расстановка «доверенных» в таборе служила отличным основанием для выяснения схемы осуществления преступления, документировать клоунов, считающих, что они божества, не представляло какого-то труда, а недовольные притеснениями местные предоставляли великолепное освещение оперативной обстановки изнутри.
Я лично, пережил два таких нашествия «ментоцыган». Одно поменьше (приехало человек восемь), другое пиздец глобальное (около шестидесяти доверенных лиц без жалости внедрённых во все структуры УМВД). Обе банды приехали из южных, земледельческих регионов нашей страны, где привыкли шкурить богатых колхозников и туристов-москвичей на дорогах. К нам руководители обеих таборов приехали долларовыми миллионерами. От нас уехали считанные единицы, спустившие на адвокатов и суды всё до копейки. И только один (!) из обеих таборов остался в системе МВД. В провинциальной трясине остались только воспоминания и их жалкие имена в архивах…
Вот с главным второй бригады у меня и случилась для меня до сих пор непонятная история.
Это произошло незадолго до катарсиса силовым путём в длительном конфликте с начальником отдела Холодкиным (когда возомнившего себя богом оленя образумили только живительные пиздюли) и я искал любую возможность свалить из опостылевшего мне УЭБиПК. Происходило это всё как раз в расцвет правления второй приехавшей к нам команды под руководством некоего Балыгина, по устоявшемуся в нашем УМВД прозвищу «Балда». Он расставил своих «кубанойдов» во все подразделения, и не по одному человеку. К нам в БЭП например, тогда приехало аж четыре деятеля, причём три из них – бывшие участковые. И сразу заскочили на руководящие должности.
Начальник УЭБиПК, из местных, при их назначении, произнёс эпичную фразу: «Люблю время перемен, потому, что чем мутнее вода тем больше в ней рыбы!» . И на следующий день уволился по собственному. Понаехавшая братва выдвинула своего на руководителя и начала рулить. То же произошло и в розыске, и в наркоконтроле и в УСБ и даже в ЦПЭ был назначен Итальяха с целью сожрать Толича (но старый, прожженный штабными интригами Толич оказался куда крепче) Каждый день в полиции напоминал сводки из военного Сталинграда: то тут мы потеряли опера, то там уволили следака. Некомплект начал составлять почти половину. Кубанойды сначала хотели продавать должности, но быстро столкнулись с жёсткой реальностью, у нас не богатое черноземье, у нас комары и мхи, нашим гражданским должность в ментовке «ни даром не надь, ни с деньгами не надь». Следствием всего этого стали назначения на должности начальников отделов всяческих долбоёбов (типа Холодкина, никогда ничего полезного не делавших и сидевших как мыши) а так же начались судорожные поиски «рабочих лошадок».
Вот мне один из понаехов, работавший опером в розыске, и с которым можно было… ну более менее общаться без пафоса, по фамилии Тараканов, в один прекрасный день сообщил что тащ Балда хочет поставить его, Тараканова, в качестве начальника отдела. Шёпотом мне было сказано, что этот отдел должен будет послужить костяком вновь возрождаемого (тссс, никому) в системе МВД УБОПа. А потом со значительным закатыванием глаз, «ментоцыган» сообщил что на должности своего зама хочет видеть меня. Как я уже говорил, я уже повидал некоторое дерьмо при общении с Холодкиным, поэтому легко согласился. Естественно путем расшаркиваний, двусмысленностей и разглагольствований уточнив, что за эту милость я ничего понаеху должен не буду, кроме того, что пахать буду за двоих.
Потом у меня было три собеседования. Все с представителями «табора» на должностях начальника УСБ, зама управления кадрами и главы инспекции по личному составу. Везде со мной общались как с подопытной обезьяной, которая внезапно обрела разум и устраивается на человеческую работу. Высокомерно, с неоднозначными шуточками и матерными словами. Собираясь на каждое собеседование я морально готовился к тому, что могу в этот же день стать гражданским, а то и похуже, ибо выслушивать оскорбления в отношении себя я не собирался (а такое практиковалось кое-где табором, особенно «начальниками», купившими себе путёвки в нашу область, сказать, например на совещании «я вам хуем по губам водить буду» подчинённым участковым считалось нормой). Но я уже упоминал, что члены табора были схожи с волками и чутьё у них тоже было не хуже волчьего. Готовых ко всему интуитивно не трогали. Собеседования я прошёл. Осталось только одно, у самого главного, у Балды.
Об этом мне сообщил мой планируемый руководитель.
- Главный Командир, (в таборе они звали его так) хочет поговорить с тобой лично. Либо в эту среду, либо в эту пятницу. В эти дни освободись от дел, и жди моего звонка. Это важно.
Ну, ладно. Хотя у о/у по ОВД БЭПа насущных дел всегда по горло, я всю среду проторчал на рабочем месте в ожидании звонка. Звонил кто угодно, «то тюлень, то олень», но только «не начальник нового УБОПа». В четверг и пятницу произошло то же самое.
В понедельник я не вынес сидения в кабинете, взял служебку, и уехал на дневную командировку в один райцентр в восьмидесяти километрах от областного центра.. Там у местных парней из отделения вышел затык с документированием коммерческого подкупа, надо было помочь. Причём, надо уточнить, что само командировочное и заявку на выезд мне подписывал непосредственно Балда.
И вот, прямо у дорожного знака «город Кривославль», у меня раздаётся звонок.
- Главный Командир, требует тебя к себе. Через пятнадцать минут жду у его кабинета.
- Слушай… я сейчас в командировке, в Кривославле. Если я прям сейчас развернусь, буду минут через сорок.
- Блядь! Ну как так то! Разворачивайся…
- Что «ну как так»?- уже немножко подгорело у меня – ты сказал, что в среду или пятницу! Мне что, надо месяц было за столом сидеть!
- Надо! – почти крикнул он – Разворачивайся! Через сорок минут жду тебя у кабинета Главного!
Я остановился на обочине. Досчитал до пяти. Подумал, а надо оно мне. Решил, что даже с этими работать будет лучше чем с глупым и пакостным Холодкиным. Развернулся.
Каюсь, тогда я выжал из порёпанной «четырнадцатой» все соки. И, через сорок три минуты» был в УМВД, на третьем этаже у генеральских покоев.
- Тащ полковник на месте? – спросил я у секретутки Балды.
- Да. Он совещается. К нему нельзя – секретутка даж не глянула, кто с ней разговаривает.
- Простите, а Тараканов тут был? – ещё один вопрос.
- Да. Он ушёл полчаса назад.
Я вышел из приёмной и набрал понаеха по сотовому. Он трубку не взял. Ни с первого, ни с третьего раза.
Я плюнул и поехал обратно в Кривославль. Придётся заправляться за свои.
Уже вечером , часов в восемь, когда я собирался ехать домой, позвонил «ментоцыган».
- Всё плохо. Главный Командир недоволен. Надо приезжать вовремя.
-Мммм…( ну что ещё на это сказать?)
- Я попробую с ним пообщаться по твоему вопросу. Жди.
Кронечно, я не ждал. Нахер мне нужно такое счастье. Мне оставалось ещё три года до минималки, но я мог реализоваться и в народном хозяйстве, если Холодкин меня допечёт.
Однако звонок всё же был. Со мной очень холодно пообщался Тараканов.
- Я могу предложить тебе только должность простого опера, даже не старшего. Переписывай рапорт на эту должность. Ты – необязательный. Боюсь, придётся тебя учить! – проникновенно возгласил он мне.
- Знаешь, не надо бояться быть ебанутым. Вокруг тебя все свои - я положил трубку и больше никогда ему не звонил.
В качестве P.S. Табор пропаразитировал у нас ещё с год. Потом большую часть «ментоцыган» различные органы (судя по всему весь год делившие это вкусный пирог) определили в СИЗО, а потом распределили по колониям. Меньшая часть уволилась. Кто-то, как Балда, даже «по собственному» на почётную пенсию. Тараканов так и остался опером, ведь никакого УБОПа не планировалось даже в самых больных фантазиях. Позже он даже пару раз был у меня подчинённым на мероприятиях. Я с ним не общался. Вскоре и он и другие недобитки тоже исчезли как утренний туман.
Список моих достижений и побед — не то, чем можно гордиться. Но почему бы и да?
Ходил на вольную борьбу с товарищем. Однажды секция оказалась закрыта, и мы пошли валять дураков (обоих) в парк. В итоге меня взяли в захват, а я не придумал ничего умнее, чем укусить соперника за руку. Тот дёрнулся... И где-то месяц я пролежал в больнице со смещением позвонка и отключенными ногами. Самое досадное, что влетело товарищу, а не мне, как я ни убеждал взрослых.
Раздобыли самую здоровую петарду из доступных. Дождались, пока сосед по даче пойдёт в сортир, примотали к бомбе камешек поувесистее и кинули в продух говноямы. Дерьмодемон гонял нас по посёлку весь вечер и ещё пару дней. Влетело ото всех родителей.
Одноклассник угостил домашним вином, "но по капелюшечке!" Пока он и ещё один гонец охотились за пивом (в 90-е никого не парил возраст), мы решили пересмотреть "капелюшечку" и добили вино почти до донышка.Чтоб не спалиться, набодяжили из смородинового варенья плотного морсика, довели медицинским спиртом и бальзамом Биттнера до кондиции и вернули тару на место. Звездов нам прилетело только через месяц, и то от самого одноклассника. Его родители просто оборжали ситуацию и даже похвалили находчивость.
Пытался получить хлор в домашних условиях методом электролиза. Получил. Чуть не отравил всю семью. Квартиру проветривали и протирали нашатырным спиртом. Хлор — газ тяжёлый: через неделю в подвале нашли десяток крысиных трупов. Ещё через неделю я взорвал кухонный стол гремучим газом, и родители подарили мне справочник по технике безопасности.
Дачные гопники угостили весёлыми грибами. Норм дозировки для первохода я не знал, поэтому съел все. Словил мощнейший бэд трип, на секунду познал Истину, а потом выпал в клиническую смерть. Спасибо родителям и ребятам со скорой, откачали. Недели две бродил по участку в состоянии отрешённости от мирской суеты, потом оклемался. Именно с тех пор я такой попяченный и дурноватый.
Конечно, это далеко не полный перечень. Но пока хватит. А то ещё облопаетесь.
Горечь от женской подлости после изобличения той незнакомой девочки в больнице прошла быстро. Она сменилась для меня радостью. Ведь домой мы с мамой поехали на троллейбусе!
Дело в том, что троллейбусы в нашей нестолице тогда были редкостью и ездили они в стороне маршрутов, где ездили мы. В гости — на одном автобусе. В собес с дедушкой за пенсией — на другом автобусе. Гулять в горсад — вообще можно было на любом, хоть и бывали мы там реже, чем в гостях или собесе. Денег-то не было на аттракционы, выжить бы.
А троллейбусы я в городе видел. Они стремительными птицами проносились мимо меня, быстро, но плавно останавливались и так же набирали скорость, скрываясь за зданиями. Они походили на белоснежные теплоходы, столь же редкий и романтичный для меня тогда транспорт. И если каким-то чудом мне удавалось прокатиться на этой волшебной колеснице, восторга хватало до конца дня. Я играл в троллейбус дома, играл на улице, бегая между домами и изображая стрекотание электрического двигателя.
И тут на тебе — поедем на троллейбусе! Целых три остановки! Потом, правда, опять сядем на привычный автобус, но сейчас-то, сейчас-то!
В салоне мама протянула мне талон: пробей. Может, кто помнит эту систему? Талоны надо было покупать в киосках, потом специальным компостером пробивать в них дырки. Причем, для троллейбусов и автобусов были разные талоны. Если зайдет контролер, а талончик не пробит, штрафа и позора не миновать.
Я взял талон в руки и уже начал протискиваться к компостеру, как вдруг увидел страшную ошибку. Ну какая же глупая мама — она дала мне уже пробитый талончик!
— Мама, он же уже пробит! — закричал я на весь салон. — Ты дала мне неправильный!
Мама прожгла меня взглядом, с деревянной улыбкой взяла из рук талон, спрятала в кошелек, порылась и достала другой. Но и он оказался уже пробит!
— Мама, он тоже пробит! — снова закричал я. — Ты опять ошиблась!
Мама начала что-то говорить, пряча взгляд. Дескать, я все не так понял, он не пробит, а если пробит, то неправильно, надо пробить правильно. Я, маленький и глупый мальчик, не понимал, что талон был пробит по одной простой причине: он был у мамы один. И на нем она приехала за мной в больницу, пробив как раз по пути. А больше у мамы не было талонов. И не было денег, чтобы их купить. Она надеялась три остановки проехать по старому талону, но я выставил ее на посмешище.
Мы вышли на ближайшей остановке, проехав только одну вместо планируемых трех. Дальше шли пешком: мама размашистым шагом, я семенил следом.
— Мама! Почему мы не поехали на троллейбусе! Я же так хотел! Я хотел! — капризно кричал я и давился злыми слезами несправедливости.
—Пойдем пешком, так полезнее, — вздыхала мама, держа меня за руку.
Ненавижу девяностые. Ненавижу нищету и унижение... Мама, ты где? Пойдем пешком. Хоть десять остановок. Хоть сто. Или поехали на троллейбусе? Я куплю тебе тысячу талонов... Только приезжай за мной, пожалуйста...
Был на тусовке в коттедже, там человек 25-30, много незнакомых (собирались через телеграм, т.е. некоторых впервые вижу).
Пьют там всё подряд, а вот я пью ток вишневое пиво. Специально складываю в отдельный шкафчик за баром. Ну и взял бутылку Бейлиса на случай, если захочется догнаться.
Часов до 5 утра пил свое пиво, под утро достал Бейлис. Отпил совсем немного, угостил пару человек тоже. В целом все видели, что бутылка моя и больше его никто не пьет.
В итоге почти все разошлись, закинул бутылку в шкаф к остаткам пива.
Встал часов в 9 утра, обычно жду до 11 пока окончательно выветрится пиво и поубавятся пробки.
Чекаю шкаф - пусто. На всякий случай прошел по комнатам - нигде бутылок ни от пива, ни от Бейлиса.
То есть кто-то специально встал с утра пораньше, собрал всю недопитую / не тронутую алкашку, и сьебался. Хуй бы с ним выпили. Причем раньше всех уехала компания 25+, не студентов. Все взрослые работающие люди 🤦🏼♂️
Ощущение оч мерзкое.
P.S. Бонусом я еще перебирал свои запасы перед поездкой и набрал бутылок 10-12 всякого прикольного сидра, который раздал желающим в начале. Как-то всегда выходит что ты к людям лицом - а они к тебе жопой.
я не люблю и не умею болеть, вот совершенно но однажды было сыро, холодно и беспросветно, прямо как сейчас, но на календаре правдиво значился ноябрь и я заболела
естессно, пошла на работу, но меня выгнали вместе с ниагарским насморком и грохочащим как трубы Иерихона кашлем, домой, в тишину и покой
но тишина и покой мне не снились. на до мною не тишина, как в песне, на до мною - ремонт
в каждой комнате сверлят, а поскольку ремонт основательный, с разломом стен и вскрытием полов, ремонтную сюиту для двух дрелей и перфоратора трио "Энтузиаст" играло мне прямо в мозг. один из исполнителей звался Лёхой и в паузах неистово орали: "Лёха, дай перфоратор!", а он басом отвечал, что за два косаря в день по комнатам бегать не будет и слал коллег в разные места своего и чужого организмов, видимо демографию повышать.
от этого имерсивного театра меня не спасали ни огромные наушники, ни температура, но я ждала антракт, чтобы поспать (в Москве с 13:00 до 15:00 нельзя шуметь) в 13:10 выяснилось, что Алексей и сотоварищи ничего об этом не знают
я надела тапки цвета независимости Аргентины и пошла возноситься к соседям под дверь естессно на звонки мне никто не открыл, плюс, на щитке со световыми рубильниками незаконно висел замок
я спустилась обратно и превозмогая температуру злилась
затем, взяла швабру и стала стучать мастерам дрелей и перфораторов в окно. ремонтники притихли и через секунду высунулись в оно, т.к. разумного объяснения, что кто-то пожелал настукивать в окошко на 15 этаже у них не нашлось. на 14 этаже какая-то злобная баба, начала на них орать, что с часу до трёх сверлить нельзя, она болеет и хочет спать и если это безобразие не прекратится на 2 часа, она поднимется, сломает замок, обесточит и заразит всех гриппом
ужос, очень страшная эта баба с 14 этажа, скажу я вам
неизвестные и Алексей. мгновенно всё прекратили и все больные, злые и злобные, а так же дети и старики в доме забылись обеденным сном
дня через три дня стала я опять словно солнышко сиять
захожу в лифт, там мои знакомцы с мусором, спрашиваю: когда они планируют закончить пытки над соседями снизу. один говорит басом: заходите к нам, мы быстрее управимся и улыбается как Чеширский кот.
а я самым милым голосом из возможных отвечаю: нет, Алексей, я лучше на работу, т.к. перспектива за два косаря в день бегать по комнатам с перфоратором меня не интересует
Уже третьи сутки идёт тревога. То есть мы уже третьи сутки не снимаем бронижелеты, каски и берцы. Одним словом - тяжело. Но тяжело не только физически. (А мне особенно. Во мне два метра роста и сто килограм веса. А вместе с обмундированием и снаряжением все 125. Это я к тому что колени ломит и спина болит.) Но сложно ещё и морально. Над головой летают дроны. Смерть совсем близко, притом смерть физически ощутимая и слышимая. В конце этих третьих суток я возвращаюсь в казарму чтобы два часа отдохнуть. Выгляжу соответсвенно как оживший труп обвещаный оружием как новогодняя ёлка - гирляндой. Вокруг глаз большие синяки и явно уставший вид. Решил не идти в спальник. Ибо там такие же уставшие парни, и я понимаю как им тяжело. Но я не хочу показывать им свою слабость. Они всё-таки ровняются на меня. Решил пойти в столову. А столовая у нас как раз выходит дверями в общий холл. Решил не снимать снарягу, все равно скоро идти обратно. Сижу, одним словом, и отдыхаю. Мимо проходит женщина из гражданского персонала. Стоит сказать, что у нас в центре также имеется этот самый гражданский персонал, они выполняют разные работы. Кто работает с телеграфом, кто с бумагами, кто уборщик. Ну так вот. Проходит мимо меня девушка и жалостливо смотрит на меня. Я ж, одинокий вояка, думаю, не надо мне тут вашей жалости. Но виду не подал, да и сил небыло. Посмотрела она на меня, и пошла дальше. Сижу, отдыхаю. Приходит эта девушка обратно. Протягивает мне что-то в фольге, и говорит: -На вот, солдат, подкрепись. А я как-то даже опешил. Забыл совсем что такое человеческое отношение. Кое как смог сказать спасибо. Развернул фольгу прям тут же, а там бутерброд большой такой. С ветчиной и сыром. Господи, чуть не расплакался, ей богу. Прям как дома. Посидел. Покушал. Порадовался. Сижу дальше, уже немного лучше. Проходит мимо мужчина, видно что в самом разгаре детства, то есть лет так 50. Смотрит на меня. Вздыхает. Открывает свой портфель и даёт мне бумажный свёрток. На, говорит, вояка, покушал хоть нормально. Я в конец обалдевший от такого отношения прошептал спасибо. Он ушел, а я развернул бумажку а там хлеб черный и сало... Возможно я тогда и пустил скупую, мужскую слезу. Но этого никто не узнает.
Спасибо тем кто дочитал. Есть ещё мысля сделать краткий обзор на снаряжение и обмундирование дежурного по пвн. Дайте шуму если интересно.
