С некоторых пор, Петрович рассматривает кожу подчинённых женщин строго, как начальник. Потому, что однажды Петрович увидел на руке у Влады желто-зелёный синяк.
Влада у Петровича была отличным специалистом и довольно примечательным человеком.
Она работала ИТ-админом, сопровождала сервера и программные продукты.
Её хозяйство не ломалось;
Чаще всего она ничего не делала, сидела за столом, читала книжки и мечтала.
Она вызывала слухи с недобрыми взглядами.
Она съёживалась и старалась быть незаметной.
Владе было глубоко за тридцать, но она,
как подросток съёживалась и старалась быть незаметной.
«Шли всех в жопу», - советовал Петрович Владе, но она не слушалась.
Так вот, обнаружив синяк, Петрович задрал у Влады рукав - выше локтя рука имела желто-зелёный цвет. Он выпучил глаза, сказал матерное слово и попросил её показать спину.
— Это я с велосипеда упала, -сказала Влада. У неё дрожали губы.
-Спину покажи, велосипедистка, -сказал Петрович.
Влада задрала одежду-её спина была разбита. Она не стеснялась и пустыми глазами смотрела в стенку.
-В больницу обращалась? -спросил Петрович.
-Нет.
-А в полицию?
-Нет.
-Муж избил?
-Да.
Петрович выделил Владе персональную малюсенькую каморку с диванчиком-сказал, что в ней можно работать и спать. Недобрых взглядов в жизни Влады стало меньше.
Иногда она сбегала из дома на работу.
* * * * * * *
Через три месяца Влада развелась с мужем, купила велосипед и стала на нём кататься в рабочее время-ей срочно понадобилась толи фигура, толи смысл жизни.
Однажды Ирина Викторовна, начальница отдела кадров, обнаружила Владу на велосипеде в рабочее время и вызвала к себе в кабинет.
-Вы нарушаете и позорите…- назидательно прогудела Ирина Викторовна.
-Простите меня, -сказала Влада и съёжилась. Голос начальницы отдела кадров был слышен далеко снаружи.
Вошел Петрович, и спросил у Влады:
-Чего стоишь, боишься с ног до головы. Я что тебе говорил?
У Влады задёргались губы.
-Простите меня.
-Нормально всё -иди я разберусь, -сказал Петрович.
Влада вышла, Ирина Викторовна приобрела вопросительное лицо.
-Она уникальный специалист, имеет нищенскую зарплату и не уволилась только потому, что я обеспечил ей индивидуальные условия труда, -стал было объяснять Петрович, но.
Вернулась Влада. На её лице была смелость с улыбкой.
-Я вспомнила, что вы говорили мне, -сказала она Петровичу. Её лицо стало хищным, она обратилась к начальнице отдела кадров:
-Знаете, что, дорогая Ирина Викторовна, идите в жопу, пожалуйста.
-Штаааа,-прошипела с хрипом начальница отдела кадров.
- Посылать в жопу -это совсем не сложно, оказывается-, -сказала Петровичу Влада, поцеловала его и вышла вприпрыжку.
-Вы понимаете, что я её уничтожу? -сказала Ирина Викторовна. Её голос звучал страшно, откуда-то изнутри, из-под воинственной груди, которая угрожающе вздымалась.
-Не уничтожите, -сказал Петрович. Он обнял Ирину Викторовну и пошло заглянул в её глаза.
-Почему это? -спросила она и чуть улыбнулась.
-Я приглашаю Вас в самый лучший ресторан на крыше, танцевать и пить за мой счёт токайские вина.
* * * * * * * *
Был тёмный вечер, играли музыканты, сверху были звёзды, внизу горели фонари и торопились блестящие машины. Петрович держал пальцы Ирины Викторовны-они танцевали сексуальную сальсу на крыше.
— Здесь другой мир, сказка для взрослых, -сказала она.
— Здесь сказка для подростков, которым за сорок, -сказал Петрович.
-А знаешь, я тут подумала, -сказала Ирина Викторовна: - наверное это очень круто, если бы у каждого сотрудника были индивидуальные условия труда. Почему бы и не работать на велосипеде, если нравится …
-Можно я тебя поцелую просто так? -спросил Петрович.
-Нет, -сказала Ирина Викторовна.
Петрович усмехнулся и поцеловал. Ирина Викторовна рассмеялась.
Они пили токайское вино, когда позвонила Влада. Весёлая и пьяная, она говорила звонким голосом тридцатилетнего подростка.
-Алло, -сказал Петрович.
-Спасибо вам, что научили... Это очень здорово уметь посылать людей в жопу.
Сначала я послала в жопу мужа, потом кадровичку,
а теперь я послала в жопу полицейского.
Меня арестовали, помогите из тюрьмы выбраться, спасите меня пожалуйста…
Рассказ является пропагандой индивидуальных условий труда и философии пофигизма.