Геликоптер- летательный аппарат тяжелее воздуха, поднимающийся в воздух вертикально при помощи воздушного винта на вертикальной оси.
В 1907 году военный инженер
Учебного воздухоплавательного парка, капитан Константин Александрович Антонов разработал собственный проект геликоптера, в этом же году подал заявку, а в 1912 г. получил «Привилегию» на «Геликоплан» который он в 1909-1910 годах построил и испытывал в Санкт-Петербурге.
Хочу восстановить хронологию событий и проверить воспоминания человека, которого уже нет в живых. Речь идет об его участии в советской (торговой?) делегации в Чили в период правления Альенде (т.е. 1970 - 1973 годы). Совершенно точно, что о делегациях были заметки в центральных газетах, но рыться вручную в них нереально. Есть ли какие-то онлайн-базы, где можно было узконаправлено искать списки участников советских делегаций и даты их посещений Чили?
Если это поможет - речь идет о делегациях, в которых принимал участие тогдашний первый секретарь Ростовского обкома КПСС Иван Афанасьевич Бондаренко. Очень интересный был человек, боюсь переврать его воспоминания.
Сегодня главный приоритет в атомной индустрии – это безопасность. Понимание столь простой истины пришло далеко не сразу, а только после череды крайне неприятных и очень опасных техногенок. Так как атомный промышленный комплекс в 40-50-е был преимущественно военным, то обычно публика о таких техногенках узнавала сильно позже. Уиндскейл стал первым случаем, когда скрыть аварию не получилось.
Уиндскейл
Вообще, заря атомной отрасли была очень веселым временем, сильно напоминавшим дикий запад: ученые уже знали, что радиация опасна (Пьер и Мария Кюри в danger mortel радиации соврать не дадут), но это мало стимулировало их к выработке каких-то правил безопасности. Комплекса реакторов в местечке Уиндскейл (Селлафилд) в Англии это касалось в полной мере. После того, как англичане в 1945 решили, что им нужна своя атомная бомба, было решено построить реакторы для наработки плутония. Нужно было не ударить в грязь лицом и показать всему миру, что империя всё ещё стронг. Но Британия после войны была страной бедной, а время поджимало. Поэтому реакторы было решено делать как можно более дешевыми и простыми.
Принципиальная схема реактора
Конструкция реактора была максимально примитивной и даже консервативной, как и сами англичане: графитовый куб, в котором были пропилены горизонтальные каналы для топлива. Топливо представляло собой тонкостенные алюминиевые пеналы (топливные стержни) длинной в 30 см, внутрь которых засыпался природный уран. Необходимость пеналов была обусловлена тем, что при высоких температурах уран на открытом воздухе может самовоспламеняться. Так как природный уран имел малое обогащение, то он быстро выгорал, и топливо требовалось постоянно менять: для этого на лицевой стороне корпуса реактора были сделаны крышки, через которые раз в определенное время вручную вставляли новый топливный стержень, при этом старый стержень выдавливался из канала и падал в бассейн с водой. Но из-за конструктивных особенностей иногда топливные стержни могли падать мимо бассейна. Поэтому после загрузки новых стержней специально обученный работник в костюме химзащиты забегал в реакторную и закидывал в бассейн лопатой топливные стержни, которые в него не попали. Звучит безопасно.
Принципиальная схема топливного канала
Охлаждался реактор обычным воздухом, который нагнетался за счет конвекции (как в обычной печи) и вытягивался через дымовую трубу высотой 120 метров. На случай, если этого не хватит, стояли вентиляторы для увеличения скорости потока воздуха. Тут у инспектора по безопасности глаза уже должны были бы полезть на лоб, так как радиоактивный воздух и пыль просто выбрасывались в атмосферу. Но это были 40-е, а потому про то, что безопасность – это главный приоритет, никто еще не знал. Когда один из руководителей строительства настоял на установке фильтров в трубе, стоивших огромных денег, и фильтры, и сам поступок называли вполне открыто “глупостью Кокрофта”. И действительно, ну чего он так деньги налогоплательщиков то разбазаривает? После аварии один из оппонентов идеи высказал прекрасное: "the word folly did not seem appropriate after the accident" ("слово "глупость" показалось мне неуместным после аварии").
Реакторы в Уиндскейле позволили бритам создать свою ядерную бомбу, и они выдохнули с облегчением. Но в 1952 году американцы внезапно испытали термоядерное изделие. Честь нации требовала срочно изготовить свое такое и показать всему миру. Проблема была в том, что для этого нужен был тритий. Счетоводы из министерства обороны прикинули в уме, сколько будет стоить новый реактор, сколько его будут строить и отправили парням в Уиндскейле приказ думать, как за минимальные деньги и время конвертировать реактор в наработчик трития.
Ученые не ударили в грязь лицом: в топливные пеналы кроме урана теперь добавляли литий-магний, а оребрение пеналов, служившее лучшему теплообмену, уменьшили, чтобы увеличить температуру для большей производительности. Это помогло, но первое испытание термоядерной бомбы прошло неудачно, и военные потребовали срочно увеличить производительность реактора в 5 раз! Для этого пришлось увеличить температуру в реакторе сверх проектной. Техперсонал протестовал, но их мнение военных не интересовало. В таких условиях авария не могла не произойти.
Фото топливных каналов, закрыты крышками
Одной неприятной особенностью графитовых реакторов является эффект Вигнера: под воздействием нейтронной бомбардировки внутри графита накапливается напряжение, которые может спонтанно выплескиваться взрывным ростом температуры в точке напряжения и структурными деформациями. Американцы на своих графитовых реакторах столкнулись с таким эффектом и знали, что при температурах выше 250 градусов Цельсия это явление не наблюдается. Но англичане при проектировании реактора об этом не знали, и поэтому он работал при температурах ниже 200 градусов Цельсия. Когда данное явление дало о себе знать, то графит реактора раз в несколько месяцев кратковременно нагревали (проводили отжиг) до 300 градусов Цельсия.
7 октября 1957 года как раз было решено провести очередной цикла отжига, который не дал необходимого результата, и тогда, 8 числа, провели второй отжиг, признанный успешным. Первые подозрения, что-то пошло не так, появились утром 10 октября, когда один из термодатчиков начал показывать, что температура в ядре реактора не падает, как должна, а, наоборот, растет. Так как работники реактора не понимали, чем может быть вызвана данная аномалия, то они решили увеличить поток воздуха для лучшего охлаждения реактора. Это действие дало прямо противоположный результат, и в красную зону начали перемещаться стрелки термодатчиков и других каналов.
Тем временем внутри реактора творился сущий ад. Ранее, во время отжига, один из топливных стержней отжег: у него треснул алюминиевый корпус и уран в нем начал гореть, что и вызвало повышение температуры в канале. Когда работники запустили вентиляторы, усилив поток воздуха, огонь получил подпитку кислородом и разгорелся во всю, нагрев кладку графита до 400 градусов Цельсия. Из-за нагрева начали плавиться и лопаться соседние топливные стержни, и постепенно огонь начал распространяться на другие каналы. Процесс был не то чтобы быстрый: до момента обнаружения аномалии пожар в реакторе шел уже более суток!
Пока персонал думал над тем, почему же растет температура в реакторе, бригадир новой смены ехал на своем автомобиле и наблюдал, как из дымовой трубы реактора валят клубы черного дыма. “Это ж неспроста” – подумал он и сообщил коллегам. Те почесав в затылке с сомнением подумали: неужели пожар? Чтобы убедиться, что это так, двое сотрудников облачились в защитный костюм, сняли крышку, закрывающую канал реактора, и заглянули внутрь! Еще раз: они просто заглянули своими глазами прямо в реактор! Описать увиденное фразой “not good, not terrible” у них уже не вышло – скорее все было на стадии “бл*** п*****ц”, так как внутри канала реактора все было красным.
В это же время один из руководителей забрался на крышу реактора и заглянул за его заднюю стенку - на бассейн с водой. Там тоже все было озарено красными всполохами и вроде что-то вытекало из каналов реактора. А еще там нещадно фонило, но это было уже сущей мелочью. Теперь сомнений в том, что случился пожар, не было, но вот что делать, было решительно непонятно. В позднем интервью один из работников сообщил “нам было некогда паниковать”. Видимо, сообщить местным властям о масштабной утечке радиации было тоже некогда – никогда до этого не сообщали ведь. Поэтому местные жители и не подозревали, что им на головы сыпятся радиоактивные отходы. Спасибо “глупости Кокрофта”, которая сумела отфильтровать немало радиоактивных частиц.
Поняв в чем проблема, персонал реактора начал думать о том, как тушить пожар. Выяснилось, что протоколов поведения на такой случай не было продумано. Самый логичный поступок – остановить вентиляторы и прекратить доступ воздуха в реактор, чтобы пожар быстро выжег кислород и потух сам, – не сделали. Вместо этого было решено попытаться с помощью металлических шестов вытолкнуть топливо из реактора. Ясное дело, что ни о каком приоритете безопасности тут не думали. Люди открывали крышки каналов и вручную пытались вытолкнуть все топливные стержни. Эти действия во многом усугубили ситуацию, так как часть стержней падали мимо бассейна с водой и раскалывались, выбрасывая в воздух кучу радиоактивных частиц. Вытолкнуть же топливо из горящих каналов не вышло вовсе - металлические шесты просто погружались в расплавленный топливный стержень.
К вечеру 10 числа удалось вытолкнуть большую часть стержней из не пострадавших каналов. Тем не менее, пожар и не думал утихать, а как его тушить никто не понимал. Первой идеей было закачать в реактор углекислый газ. Но от этой мысли отказались, так как не было технической возможности её реализовать. Утром 11 октября (через сутки после обнаружения факта пожара) температура внутри реактора достигла 1300 градусов Цельсия, что грозило разрушением бетонных конструкций. Тогда было принято решение залить реактор водой. Данный метод был опасен, так как при кипении воды мог образоваться очень взрывоопасный свободный водород. Тем не менее рискнули, но и эта мера не дала результата.
И только испробовав все неочевидные методы, англичане решили применить очевидный: отключили вентиляторы и прекратили подачу воздуха. И совершенно не внезапно это помогло. Как и ранее, заглядывая через снятую крышку канала внутрь реактора, персонал следил, как огонь затухал. Во время аварии в воздух был выброшен целый зоопарк радиоактивных изотопов: йод-131, цезий-137, ксенон-133, стронций-90 и т.д.
Власти поначалу попытались скрыть сам факт аварии, но повышение уровня радиационного загрязнения зафиксировали в Европе и подняли шум. Тогда всё пришлось признать, но последствия аварии были серьезно занижены. Местным жителям сообщили, что опасаться ничего не стоит, только запретили пару недель пить молоко, так как в нем мог содержаться радиоактивный йод.
Отчет об аварии поручили написать самим её участникам, так что в его непредвзятости есть сомнения. В частности, в отчете утверждалось, что меры, предпринятые для устранения аварии были быстрыми, эффективными и адекватными, непосредственного ущерба здоровью населения или работников Уиндскейла не было. Epistula non erubescit (бумага все стерпит).
Но даже в таком виде доклад не стали публиковать до 1988 года, так как описанный там бардак в технической части и в мерах безопасности бросал тень на Британию и её атомную промышленность. Точное число жертв неизвестно, но оценивают порядка 200-250 человек, пострадавших от заболевания связанных с радиацией. Поэтому да, безопасность должна быть главным приоритетом атомной отрасли. И никак иначе.
Хотя употребление алкоголя солдатами и матросами, несомненно, имело место на протяжении всей письменной истории, отношение к чрезмерному употреблению алкоголя и представление об алкоголизме как о болезни или моральном недостатке появились только во второй половине XIX века.
На протяжении столетий пиво и вино были стандартной частью военного рациона и рассматривались как стимуляторы и лекарства. Командиры часто придерживались точки зрения, что алкоголь перед боем повышает храбрость солдат, тогда как военные врачи считали, что алкоголь помогает защитить личный состав как от жары, так и от холода. Перемены в использовании алкоголя в военных целях начали происходить в XVIII веке, когда ром начал постепенно начал вытеснять пиво и вино как в британской армии, так и на флоте. Ром доставляли с Карибских островов, и стоил он сущие копейки, а также имел более высокое содержание алкоголя, чем пиво или вино, и, следовательно, требовал меньше места для хранения. До начала XVIII века стандартный рацион Королевского флота включал либо пинту (0,57 литра) вина, либо полпинты бренди в день, хотя в коротких плаваниях иногда заменяли пивом. После появления рома британское командование подсчитало, что армии численностью в 36 000 человек потребуется 550 000 галлонов спиртного в год для стандартного рациона с дополнительными порциями перед сражениями или во время торжеств. За пределами Северной Америки были распространены другие спиртные напитки, кроме рома: арак в Южной Азии, виски в Ирландии и джин на Дальнем Востоке.
Британские солдаты, которым хронически недоплачивали, часто нанимались на различные поденные работы, где им обычно платили алкоголем, а не деньгами. Доступность алкоголя, а также тот факт, что солдаты обычно расквартировывались в населенных пунктах, а не размещались в казармах, где их поведение было легче контролировать, к XIX веку привели к эпидемии злоупотребления алкоголем в британской армии. К середине столетия большинство британских солдат были заядлыми пьяницами. Проблема усугублялась тем фактом, что употребление алкоголя среди гражданского населения также резко возросло, а опьянение рассматривалось скорее как нормальная социальная деятельность, чем как грех или болезнь.
Однако британские военные хирурги начали замечать, что злоупотребление алкоголем оказывает серьезное негативное воздействие на здоровье солдат, а их командиры одновременно заметили снижение военной эффективности. Уже спустя время выяснилось, что в годы Семилетней войны (1756-1763) число смертей среди британских солдат на Ямайке в восемь раз превышало число смертей среди солдат, сражавшихся в Германии, и причиной тому могло быть злоупотребление ромом, поскольку Ямайка – это Карибы, ром – под рукой и стоит гроши.
Томас Троттер был одним из первых врачей, которые рассматривали чрезмерное употребление алкоголя как болезнь. Эта точка зрения противоречила настроениям, которые господствовали среди населения, и Троттер изложил сложившуюся ситуацию в своей докторской диссертации и повторил в своем эссе 1804 года «О пьянстве». Однако даже не все врачи были с ним согласны. Джон Прингл и Дональд Монро выступали за использование спиртных напитков в военных целях как средство повышения выносливости и защиты от непогоды. Джеймс Линд также разделял это мнение, хотя его коллега, военно-морской хирург Гилберт Блейн, выступил против включения грога в рацион моряков. Спор осложнялся тем фактом, что военные начали добавлять перуанскую кору (хинное дерево или хинин) в вино, ром или джин в качестве противомалярийного средства, а хирурги использовали алкоголь в качестве анестетика во время полевых операций.
Начиная с середины XIX века, позиция Троттера стала получать все больше признания. С одной стороны, образованные люди и, в первую очередь, врачи все чаще выступали против алкоголя, с другой – войска стали размещать в казармах на постоянной основе, и все это в совокупности привело к резкому снижению злоупотребления алкоголем среди военных. После 1848 года даже в армейских столовых было запрещено продавать алкоголь.
Во время Первой мировой войны в армиях Антанты и войсках США пьянство не имело серьезных масштабов. Употребление пива даже осуждалось как «немецкий порок», а производство алкоголя рассматривалось как ненужная растрата дефицитных запасов зерна, которые можно было бы использовать в пищу. Производство этанола в Америке в годы войны упало, в то время как американским солдатам регулярно читали лекции, восхваляющие достоинства трезвого образа жизни.
Однако во время Второй мировой войны злоупотребление алкоголем снова стало обычным явлением среди американских солдат, хотя обычно к нему относились скорее как к болезни, чем к дисциплинарной проблеме. Только в 1944 и 1945 годах алкоголизм был диагностирован у 42 420 военнослужащих армии США, и в период с 1942 по 1945 год на его долю пришлось 42 044 госпитализаций среди этих солдат.
Отношение к алкоголизму среди военных снова изменилось во время войны во Вьетнаме. К пьянству относились довольно спокойно и, вероятно, считали его более предпочтительной альтернативой быстро набиравшей рост солдатской наркомании. Госпитализация по «простому пьянству» была запрещена отдельным постановлением. Было широко распространено мнение, что самолечение алкоголем является разумным и, возможно, эффективным лечением посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
Алкоголизм среди ветеранов войн в Корее и Вьетнаме стал серьезной проблемой для общественного здравоохранения США. Около 75% ветеранов Вьетнама с диагнозом посттравматическое стрессовое расстройство в какой-то момент своей жизни имели проблемы с алкоголем, а 25% ветеранов Кореи и Вьетнама продолжали злоупотреблять алкоголем в течение 10 лет после демобилизации.
В ходе более локальных войн конца XX и начала XXI веков злоупотребление алкоголем также сохранялось. Среди норвежских миротворцев ООН, отправленных в Южный Ливан, 43% сообщили о росте употребления алкоголя во время их командировки.
Думаю, многие задавались вопросом, каким образом решалась судьба франкистской Испании после разгрома Третьего рейха. С одной стороны, Испания не участвовала во Второй мировой войне и сохраняла нейтралитет. Гитлер терпеть не мог Франко, о чем неоднократно публично заявлял. Но с другой стороны, до того, как между двумя вождями пробежала черная кошка, их отношения были весьма доброжелательными, и немецкие летчики из «Легиона Кондор» сражались на стороне франкистов в гражданской войне. В общем, положение Испании было шатким, и хотя за Гитлера она не воевала, у глав стран-победительниц просто не мог не появиться соблазн «зачистить» еще и Франко за компанию.
«Испанский» вопрос встал в полный рост сразу после капитуляции Германии, в июле-августе 1945 года на Потсдамской конференции. Главным сторонником интервенции в Испанию был Сталин – он прямо заявил, что «советский народ» (то есть – сам Сталин) считает, что режим Франко был навязан Германией и Италией, а значит легитимной силы не имеет и представляет опасность для послевоенного мира. Поэтому было бы неплохо создать в Испании такие условия, при которых гражданская война вспыхнула бы вновь, и на этот раз «правильные» испанцы взяли бы реванш, и снесли «неправильных». Ну а союзники, само собой, помогали бы им оружием и добровольцами. В общем – то же самое, что Сталин уже делал во второй половине 30-х.
Черчилль и Рузвельт к Франко и его режиму относились более чем прохладно, однако инициативу «усатого Джо» не поддержали по вполне очевидной причине – боялись, что после неизбежной победы антифранкистских сил в Испании установится просоветский коммунистический режим. Естественно, что сказать об этом своему пока-еще-союзнику они не могли, поэтому Черчилль, затянувшись сигарой, заявил, что «испанцы горды и довольно чувствительны, и такая мера лишь объединила бы их вокруг Франко, а не оттолкнула их от него. Что касается стран, освобожденных в ходе войны, то мы не можем допустить, чтобы в них установился режим фашистского или франкистского типа. Но у нас есть страна, которая не участвовала в войне, и поэтому я против вмешательства в ее внутренние дела. Правительству Ее Величества необходимо очень тщательно обсудить этот вопрос, прежде чем принять решение о разрыве отношений с Испанией». Трумэн был более лаконичным: «Это внутреннее дело самой Испании».
В итоге Черчилль и Трумэн убедили Сталина (на самом деле – нет, но на открытый конфликт он не пошел), что лучшей мерой для борьбы с режимом Франко станет международная изоляция Испании. Старые добрые санкции. Ну и, само собой, «большая тройка» выступила против вступления Испании в ООН.
И тут возникает вопрос – а как тогда Испания попала в ООН? Да все просто – Холодная война. После разгрома Третьего рейха отношения между бывшими союзниками начали стремительно портиться. И тут как раз очень кстати подвернулся Франко – ярый антикоммунист. Каудильо был умным человеком, и очень тонко уловил свой шанс в стремительно менявшемся мире. Он стал преподносить себя и Испанию как естественного союзника для США. Принцип «враг моего врага – мой друг». Поэтому уже в 1953 году был подписан Мадридский пакт, по условиям которого американцы обязались оказывать Испании экономическую и военную помощь в обмен на строительство и эксплуатацию военно-воздушных и военно-морских баз на ее территории. Следующий успех Франко на международной арене случился 14 декабря 1955 года, когда Генеральная Ассамблея ООН приняла в организацию шестнадцать новых стран, в том числе Испанию.
Окончательное признание Испания получила 21 декабря 1959 года, когда в Мадрид прибыл президент США Дуайт Эйзенхауэр, посетивший страну в рамках международного турне, включавшего другие страны Европы, Ближний Восток, Северную Африку, Индию и Пакистан. Дата была выбрана не случайно, 21 декабря в то время официально считалось днем рождения Сталина (позднее исследователи поставили это под сомнение). Мадрид был украшен к визиту шестьюдесятью тысячами флагов Испании и США, двадцатью тысячами портретов Эйзенхауэра и Франко, школы и предприятия отправили на время визита на каникулы. После приземления президентского борта на американской базе в Торрехоне Франко встретил Эйзенхауэра у самого трапа и обнял его. Фото этих объятий тут же попало на передовицы всех газет. Они совершили поездку по Мадриду в автомобиле с откидным верхом, и люди приветствовали их, размахивая испанскими и американскими флагами. Эйзенхауэра в Испании буквально засыпали разнообразными подарками – ему преподнесли книги испанских классиков, кукол, одетых в национальные испанские костюмы, множество другой сувенирной мелочевки, а также грамоту, подтверждающую, что отныне он является почетным мэром курортного города Марбельи. В общем, встретили как «белого человека». Эйзенхауэр пробыл в Испании менее суток – девятнадцать часов, – после чего улетел в Рабат. Так Испания стала на Западе «рукопожатной».
21 сентября по новому стилю (8 сентября — по старому) отмечается знаковая дата в истории нашей страны: День победы русских полков во главе с великим князем Дмитрием Донским над монголо-татарскими войсками в Куликовской битве (1380 г.).
Битва на Куликовом поле — ключевое событие в истории средневековой Руси, которое во многом определило дальнейшую судьбу государства. Именно Куликовская битва стала важным этапом освобождения Руси от татаро-монгольского ига.
“Битва на Куликовом поле”, И. Адольф
В XIII веке в результате нашествия татаро-монгольских орд русские княжества попали под данническую и вассальную зависимость от Монгольской империи, ее улуса Золотой Орды. Во время правления Ивана Калиты (1325–1340) позиции Москвы в Северо-восточной Руси стали усиливаться.
Именно при нем закрепился новый порядок сбора дани Владимирским князем. Теперь этот процесс не сопровождался таким насилием, которое происходило при ордынцах. При этом хан регулярно получал дань и не отправлял на Русь карательные отряды баскаков. Так продолжалось в течение четырех десятилетий.
За это время выросло новое поколение русский людей, которое не ощутило ужаса ордынского погрома и могло отстоять собственное право на свободу.
“Баскаки”, С. Иванов
В 1359 году в результате эпидемии чумы московский престол перешел к девятилетнему ребенку Дмитрию Ивановичу. Ни разу до этого на подвластной Золотой Орде Руси ярлык на великое княжение не получал столь юный претендент. Зная это, нижегородский князь Дмитрий Константинович лично поехал к хану и добился получения ханской грамоты.
Однако уже в 1362 году при поддержке московских бояр и митрополита Алексея ярлык был возвращен в Москву. Борьба за престол между московским и нижегородским князьями завершилась в 1367 году союзом. Он был чрезвычайно важен, поскольку Москва готовилась к войне с Тверью.
В Золотой Орде с середины XIV столетия началась междоусобица, которая привела к внутреннему расколу. В поволжской части Орды ханы часто менялись. В южной же свои позиции укрепил Мамай, который правил от имени малолетних ханов-чингизидов.
Процесс формирования централизованного государства на Руси, который проходил путем объединения русских земель под властью Московского княжества, тревожил ордынцев. В 1377 году хан Араб-шах готовился к походу на нижегородские земли. Информацию об этом донесли русским князьям.
Навстречу татаро-монголам выдвинулось объединенное войско, состоящее из нижегородцев, владимирцев, москвичей, муромцев, ярославцев. Однако Араб-шах все не появлялся. Воины сняли доспехи и стали охотиться в окрестных лесах. Князь Дмитрий Московский подумав, что набега не будет, вернулся в свою столицу. Однако татары неожиданно совершили нападение. В итоге русское войско было повержено. Разграблению подвергся Нижний Новгород. Пострадали и другие города.
Спустя год хан Мамай направил на Русь войско под командованием мурзы Бегича. Русские отряды во главе с Дмитрием Ивановичем встретили ордынцев на реке Воже, где и разыгралось сражение. В этот раз они действовали слаженно и уверенно. Татары были разбиты и обернулись в бегство.
Поражение ордынцев ослабило авторитет хана Мамая. Для его укрепления требовался реванш. Кроме того, хан Тохтамыш, ставленник среднеазиатского эмира, начал объединять ордынские улусы. Только громкая победа дала бы Мамаю реальный шанс противостоять Тохтамышу.
Осенью 1380 года хан Мамай направил на Русь многочисленное войско. Предварительно он заручился поддержкой литовского князя Ягайло и Рязанского князя Олега. Однако “союзники” не торопились помогать Мамаю, заняв выжидательную позицию.
Литовскому князю было одинаково невыгодно и укрепление позиций Москвы, и победа Золотой Орды. Олег же вынужден был согласиться оказать поддержку Мамаю, чтобы не допустить разграбления своей территории, которая находилась к Орде ближе всего. Так Рязанский князь сообщил татарам броды на реке Оке, но он же сообщил Дмитрию Ивановичу продвижения ордынских войск
Навстречу Мамаю выдвинулось 150-тысячное русское войско. Рекордное для тех временен количество воинов с разных земель направлялись к Дону. Из Литвы поддержать Дмитрия Ивановича пришли с полками два брата Ягайлы — старшие православные князья Дмитрий и Андрей, находившиеся в Брянске и Полоцке.
На бой с ордынцами Дмитрия Московского и его двоюродного брата Владимира Серпуховского благословил монах-подвижник, основатель Троицкого монастыря Сергий Радонежский. Возможно, именно поэтому так почитается в России память святого Сергия. С его благословения также отправились на бой два инока Троицкого монастыря — Пересвет и Ослябя.
“Дмитрий Донской”, С. Кириллов
Знаковое сражение произошло 8 сентября 1380 года. Помимо Дмитрия Ивановича, войском руководил его двоюродный брат Владимир Серпуховский и воевода из Галицко-Волынской земли Дмитрий Боброк.
Русские отряды построились традиционным строем — орлом. При этом около трети войска оставалось в засаде. Мосты через Дон предварительно были сожжены, чтобы исключить попытки к бегству с поля боя.
Историческая традиция говорит нам о том, что сражение началось с поединка монаха Пересвета и ордынского воина Челубея. Они поразили друг друга копьями. Челубей упал прямо на поле боя, а конь русского воина перенес погибшего седока в свой стан.
“Поединок Пересвета с Челубеем на Куликовом поле”, М Авилов.
Татарское войско первым пошло в атаку. Всадники разгромили Сторожевой полк. Князь Дмитрий Московский сражался в доспехах обычного воина в Передовом полку. Практически все воины, которые в нем состояли, погибли. Дмитрия Ивановича нашли без сознания.
В результате активных наступательных действий татары смогли прорвать левый русский фланг и устремились в тыл к Большому полку. Однако дорогу им перекрыло перестроившееся основное войско и резервные отряды.
В то же время на ордынцев резко обрушился Засадный полк, который возглавляли Владимир Серпуховский и Дмитрий Боброк. Мамаевы отряды были разгромлены и обратились в бегство. Несмотря на значительные потери, русское войско одержало победу.
Преследовать Мамая Дмитрий, который после битвы на Куликовом поле был прозван Донским, не стал. Возле реки Калки оставшаяся часть ордынцев была повержена ханом Тохтамышем.
Мамай предпринял попытку спрятаться в генуэзской колонии Кафе, но был убит горожанами. Дмитрий Донской вернулся с остатками войска в родные земли.
Победа над ордынцами не повлекла за собой мгновенного освобождения Руси от ига. В 1382 году хан Тохтамыш совершил набег на Москву, в результате которого практически половина населения города была уничтожена. Пострадали от татар и другие русские земли, такие как Владимир, Юрьев, Звенигород, Переяславль .
Несмотря на это, с первой половины XV века сбор дани перестал осуществляться на регулярной основе. Золотым ярлыком ханы также больше не распоряжались: он оставался в руках московских князей.
Внутренние междоусобицы в Золотой Орде привели к тому, что во второй половине XV века она распалась. Так появились Крымское, Астраханское, Казанское, Сибирское ханство, Большая и Ногайская Орда.
Большая Орда стремилась занять позиции Золотой и продолжала требовать дань от русских князей, однако вместо этого получала только “поминки” (подарки). Стал очевидным тот факт, что Золотая Орда уже не сможет вернуть прежнюю мощь и значимость.
Большинство отечественных ученых сходятся во мнении, что время правления Дмитрия Донского стало поворотным этапом в истории Руси. После победы в сражении на Куликовом поле зависимость от Орды начало слабеть. Победа русских войск нанесла сильный удар по могуществу Орды и ускорила процесс ее распада.
Другим значимым следствием стало укрепление позиций Московского княжества и усиление его роли в образование единого централизованного государства.
В честь победы на Куликовом поле на высшей его точке — Красном холме — была установлена памятная колонна. В 1996 году на месте знакового сражения был создан Государственный военно-исторический и природный музей-заповедник “Куликово поле”.
Всем, кто хочет узнать больше интересной информации о знаковых событиях в истории России, будет интересно посетить экспозиции парка “Россия — Моя история”. Все они представлены в современном мультимедийном формате. Такая подача делает информацию доступной как для взрослых, так и для юных любителей истории.
Экспозиции открыты в 24 городах России. Больше информации о работе парка “Россия — Моя история” — в официальной группе https://vk.com/myhistory_bvb
Укрепление было построено между 1075 и 1078 годами по приказу архиепископа Зальцбурга Гебхарда во время спора об имперской инвестициях и представляло собой стратегический оплот на вершине скалы высотой 155 метров. В последующие столетия Хоэнверфен служил правителям Зальцбурга, принцам-архиепископам, не только военной базой, но также резиденцией и местом охоты. Крепость была расширена в XII веке и, в меньшей степени, в XVI веке во время немецкой Крестьянской войны, когда в 1525 и 1526 годах бунтующие фермеры и шахтеры с юга Зальцбурга двинулись к городу, подожгли и серьезно повредили город. замок. В качестве альтернативы он использовался как государственная тюрьма и поэтому имел несколько зловещую репутацию. В 1931 году крепость, принадлежавшая с 1898 года эрцгерцогу Австрийскому Евгению, снова пострадала от пожара, и, хотя она была в значительной степени восстановлена, в 1938 году, наконец, ее пришлось продать администрации Зальцбургского рейхсгау. Во время Второй мировой войны замок служил гауфюрершуле. , нацистский воспитательный лагерь под управлением гауляйтеров. После войны до 1987 года он использовался в качестве тренировочного лагеря австрийской жандармерии (сельской полиции). В настоящее время бастион функционирует как музей. Среди многочисленных достопримечательностей, предлагаемых крепостью, — экскурсии с обширной коллекцией оружия, историческая Зальцбургская соколиная охота с музеем соколиной охоты, а также крепостная таверна.
