Лига историков

Вскоре в Англию вернулся и главарь мятежников Ричард Йорк, который на этот раз решил не довольствоваться титулом регента, а попытался сам сесть на английский престол. 10 октября Йорк в сопровождении вооруженного отряда ворвался на заседание парламента и заявил свои права на трон, ссылаясь на свое родство с Эдуардом III. Спустя 2 недели обсуждений бароны вынесли решение, по которому Генрих VI должен был носить корону до конца своих дней, а Йорк отныне становился его законным наследником и фактическим соправителем Англии. Разумеется, такой поворот событий не понравился королеве Маргарите, которая немедленно призвала своих сторонников свергнуть узурпатора. Начался очередной раунд гражданской войны.

Маргарите на удивление быстро удалось мобилизовать силы преданных ей баронов, и Йорку ничего не оставалась, как выйти им навстречу. 21 декабря Йоркисты обосновались в замке Сандал, откуда периодически совершали набеги на противника. В ходе одного такого набега отряд Йорка попал в окружение противника, что стало для него катастрофой. Несостоявшегося короля схватили в плен, надели ему на голову бумажную корону, провели через ряд солдат, после чего обезглавили. Такая же участь постигла и графа Солсбери. Несмотря на столь убедительную победу и убийство своего главного врага, это не принесло королеве Маргарите возвращения власти, так как ее супруг Генрих по-прежнему находился в плену у графа Уорика в Лондоне. На следующие полгода страна с головой погрузилась в гражданскую войну, где удача поочередно переходила от одного противника к другому.

Сначала 2 февраля 1461 года армия Эдуарда, сына покойного герцога Йорка вдребезги, разбила войско Ланкастеров в битве при Мортимерс-Кросс. Уже через неделю фортуна улыбнулась армии Маргариты, которая сумела прорвать оборону Йоркистов и устремиться к Лондону. 17 февраля противники во второй раз в истории сошлись в битве при Сент-Олбансе. Если шесть лет назад победу здесь одержали Йоркисты, захватившие в плен короля, то теперь все получилось ровно наоборот. Ланкастеры разгромили вражескую армию и наконец-то освободили Генриха VI. Воссоединившись с мужем, королева Маргарита отдала приказ готовить армию для похода на Лондон, однако вперед королевы в английскую столицу вернулись граф Уорик и Эдуард. 1 марта они собрали простых горожан на поле Сент-Джонс Филдс, где перед ними выступил брат Уорика Джордж Невилл, канцлер Англии. Он обрушился с критикой на малодушного и неспособного управлять страной короля Генриха VI и спросил у толпы, желают ли они, чтобы тот продолжал править. По словам хрониста, люди закричали "Нет! Нет! ". Далее он спросил, хотели бы они, чтобы Эдуард, сын герцога Йорка, недавно объявленного наследником английского престола, стал их королем, на что толпа закричала: "Да! Да! ". 3 марта Эдуард собрал совет, на котором горстка верных ему епископов и лордов согласились с его правом на престол, а на следующий день объявила его королем Англии под именем Эдуарда IV. Дело оставалось за малым, требовалось окончательно сломить сопротивление Ланкастеров.

Развязка этого противостояния случилась в сражении при Таутоне, которое считается крупнейшим среди всех, состоявшихся на территории Британских островов. Огромная армия новоиспеченного короля в середине марта двинулась из Лондона на север Англии навстречу войскам противника. Согласно подсчетам, сделанными английскими казначеями, армия Эдуарда насчитывала 48 тысяч человек. Однако королева Маргарита тоже не сидела без дела и активно призывала сторонников законного короля влиться в ее войско, и в результате смогла собрать армию численностью 60 тысяч человек. Здесь стоит уточнить, что средневековые хронисты и чиновники не стеснялись в пропагандистских целях сильно завышать силы сторон. Однако даже если поделить указанную ими численность на два, получается, что в конце марта 1461 года на поле боя при Таутоне сошлись армии общей численностью около 60 тысяч человек, что было просто непостежимой цифрой для средневековой Европы, особенно учитывая тот факт, что битва проходила в рамках гражданской войны. Первое столкновения противников произошло 28 марта у разрушенного моста Феррибридж. Ланкастерцы стояли лагерем неподалеку от деревни Таутон и от своей разведки узнали, что Йоркисты занялись восстановлением моста. Чтобы этому помешать, они отправили на место отряд легкой кавалерии под командованием барона Клиффорда. В жестокой схватке преимущество было на стороне Ланкастерцев, и Йорки были вынуждены отступить. Однако вечером того же дня самопровозглашенный король Эдуард приказал небольшому отряду переправиться через реку в трех милях выше по течению от Феррибриджа, чтобы неожиданно атаковать врага. С этой задачей его люди блестящее справились - они устроили засаду Клиффорду и его отряду и безжалостно его перебели.

Утром следующего дня обе армии встали друг напротив друга в поле близ деревни Таутон. Несмотря на то, что на дворе было 29 марта, вокруг завывала метель с сильнейшим ветром, что создало практически нулевую видимость. Сражение началось с залпа йоркистких лучников, чьи стрелы благодаря попутному ветру эффективно обрушились на строй противника. Ланкастерские лучники также открыли огонь, но встречный ветер сделал их залп бесполезным, ибо стрелы просто не долетали до врага. Понимая, что оставаться на месте под обстрелом это чистое самоубийство, военачальник Ланкастеров герцог Сомерсет отдал приказ пехоте идти в атаку. Через несколько минут противники сошлись в самом кровопролитном сражении в английской истории. Обе армии не брали пленных и так яростно рубили друг друга мечами, что на поле очень скоро стали появляться настоящие горы из трупов. Постепенно Йоркисты сумели оттеснить врага на заболоченный луг, который теперь превратился в кровавое озеро. Оказавшись в ловушке, Ланкастеры попытались подняться на холм, чтобы оттуда отступить к Таутону, однако их раздавила атака йоркской кавалерии. Те немногие, кто все же добрался до Таутона, оказались перед разрушенным мостом через приток реки Кок-Бек, и чтобы спастись от преследования, им пришлось прыгать в воду в надежде перебраться на другой берег. Однако к тому времени они были измучены и изранены сражением, а поэтому десятками тонули в ледяной воде. Лишь когда ручей заполнился телами погибших настолько, что по ним, как по переправе, которую в последствии назовут "мостом мертвецов", стало возможно перейти на другой сторону, ланкастерские солдаты смогли уйти погони.

Поняв, что битва проиграна, военачальники Ланкастеров обратились в бегство, чем подписали остаткам своей армии смертный приговор. Оставшись без командования, солдаты представляли собой просто людскую массу, над которой Йоркисты устроили ужасающую резню - на черепах убитых, позже найденных на поле сражения, остались следы чудовищных травм: лица были разбиты до кости, головы разрублены пополам, посреди лбов виднелись отверстия. Некоторые солдаты погибли от более чем двадцати ранений в голову. Всего же за время сражения с обеих сторон было убито около 28 000 человек, а поле битвы прозвали Кровавым лугом. Королева Маргарита и Генрих VI не участвовали в битве, а следили за ее ходом на отдалении, благодаря чему им удалось избежать плена и вскоре бежать в Шотландию. Эдуард же еще на протяжении месяца очищал север Англии от Ланкастеров, а затем в мае с триумфом вернулся в Лондон, где в июне состоялась его коронация. Английской короной овладела, династия Йорков.

Продолжение следует.

После гибели в Испании Сципионов, римский народ, вопреки всем обычаям, вручил командование иберийскими легионами молодому человеку, еще не занимавшему никаких официальных постов - сыну и племяннику погибших полководцев - Публию Корнелию Сципиону.

На Иберийский полуостров Корнелий высадился не один, с собой он привел 10 000 пехотинцев (два легиона) и 1000 всадников. Здесь он неожиданно проявил талант дипломата. Он урегулировал отношения с местными племенами, сохранившими верность Риму. Для этого, сделав своей базой Тарракон, он предпринял целое турне, посетив каждого из вождей племен. Отдал должное и приблизил к себе спасителя испанских легионов Манлия, не обласканного сенатом, превратив его в из возможного соперника в друга. Не обделил своем вниманием и легионы, которыми командовали его отец и дядя, проигравшие, и затем одержавшие победу, они нуждались в укреплении их духа.

Весной он собрал все свои легионы в устье Ибера. Туда же прибыл и флот. Положение римлян облегчал тот факт, что карфагенские военноначальники не очень ладили друг с другом. А было их целых три. Магон в это время находился на юге где то в районе племени Кониев, Газдрубал, сын Гескона, в Лузитании, а другой Газдрубал пытался отнять какой-то городок у карпетанов.

Опасность состояла в том, что при их соединении противостоять им было весьма проблематично. Поэтому Сципиону советовали напасть на ближайшего противника, чтобы не иметь жело сразу со всеми. Но у Публия были свои планы, и о них знал только один человек, его друг и командующий флотом Гай Лелий.

Традиция считает, что в 227 году до н.э. карфагенский военноначальник Газдрубал Красивый, зять Гамилькара Барки, основал город Карт Хадашт (новый город), римский Новый Карфаген, современная Картахена. Город занимал стратегическое положение, позволявшее контролировать весь юго-запад полуострова, богатый природными ресурсами. Его гавань была обширна и удобна как для стоянки кораблей так и для сообщения с метрополией. Город был защищен морем, а на суше враг мог подойти только по узкому перешейку.

Вот как Карфаген описывал Полибий:

Карфаген находится посередине морского берега Иберии в заливе, обращенном к юго-западу, имеющем в глубину стадий двадцать, а в ширину входа около десяти стадий . Весь залив получает значение гавани, и вот по какой причине: у входа в него лежит остров, по обеим сторонам которого остаются лишь узкие проходы внутрь залива. Так как морская волна задерживается у острова, то во всем заливе господствует затишье, если только не производят волнения юго-западные ветры, врывающиеся обоими проходами внутрь залива; другие ветры не имеют сюда доступа благодаря замыкающему залив материку. В глубине залива выдается в виде полуострова возвышенность, на которой и расположен город. С востока и юга он омывается морем, с запада и севера к нему прилегает лагуна, так что свободная полоса земли от озера до моря, соединяющая город с материком, имеет не больше двух стадий в ширину.

Вот именно здесь Корнелий и решил ударить, в самое сердце карфагенских владений..

Город был блокирован с моря кораблями Лелия, и с суши самим Сципионом. Построив лагерь римский полководец обратился с речью к солдатам, в которой вполне объяснил зачем он привел их сюда.

Тот, кто думает, что вас привели сюда осаждать один только город, ошибается: он берет в расчет требуемые от вас усилия, но не то, чем они будут вознаграждены. Вам действительно предстоит осаждать стены одного города, но, взяв этот город, вы завоюете всю Испанию.
Тит Ливий.

Город защищал гарнизон в 1 000 человек под командованием Магона. ( в голове кружение от одних и тех же имен. принадлежащих разным людям) Дополнительно Магон вооружил 2 000 самых сильных горожан. Сципион блокировал Карфаген с суши и с моря, и приготовился к штурму. Он вывел войска из лагеря и построил их для атаки. Магон выпустил навстречу горожан. Схватка вышла нешуточная. Но силы были не равны.Численное преимущество у римлян было колоссальным, оно и решило дело. Карфагеняне сначала дрогнули, а потом побежали. Масса их погибла в столпотворении у ворот, легионеры едва не ворвались в город на их плечах. Но обошлось. Тогда римляне сходу стали приставлять лестницы к стенам и начали штурм. Тут главную роль сыграло не столько мужество защитников, сколько высота стен. цы ломались под тяжестью солдат, защитники сбрасывали на них бревна и камни. Сципион дал команду отступать. Защитники Карфагена ликовали. Но это было только начало. Публий Корнелий не терял времени зря пока армия стояла на зимних квартирах. Он часто разговаривал с моряками и местными рыбаками, стараясь как можно больше узнать о городе. Идея удара именно сюда, по видимому, возникла у Публия с началом компании. Из этих бесед он узнал, что во время отливов лагуна вдоль укреплений сильно мелеет и становиться проходимой. Этим и решил воспользоваться римский полководец.

Приближалось время отлива и Публий вновь послал солдат на штурм стен. Вооруженные множеством лестниц они пошли вперед. Часть из них построившись черепахой добрались до ворот и стали ломать их с наружи. Пока здесь шел ожесточенный бой, други солдаты по обнажившемуся берегу подошли к стенам со стороны лагуны. Они здесь были не высоки и охраны на них не было, так как все считали невозможной атаку отсюда и так все бди заняты защитой внешней стены.

Легионеры без затруднений поднялись на стену и захватили ее. Были взломаны одни из ворот и римляне хлынули в город убивая всех, кто встречался на пути. Полибий пишет : "...смертоубийство на сей раз было ужасное." Магон, поняв, что дело проиграно просил пощады и сдал цитадель. После этого начался повальный грабеж. Так была взята в течении одного дня негласная столица карфагенской Иберии.

После ужасов штурма наступило время дипломатии. Первое что он сделал это выделил из массы пленных свободных граждан Карфагена с семьями и дал им свободу. Затем пришла очередь ремесленного люда. Им Сципион объявил, что несмотря на то , что они остаются собственностью римского народа, однако по окончании войны они так же обретут свободу, при условии честной работы. Из оставшихся пленников были выбраны наиболее сильные и были определены на корабли в качестве гребцов. Им так же твердо была обещана свобода после окончания войны.

В Карфагене содержались заложники из тех племен, что "дружили" с пунийцами. Сципион гарантировал им безопасность и сообщил о готовности их отпустить к родным при условии что те перейдут на сторону римлян. Полибий также приводит душераздирительную историю о девушке, приведенную солдатами для утех полководца. Публий, говорят, был чрезвычайно падок на женщин. Но в данном случае он сказал нечто вроде этого : как частное лицо он был бы рад подарку, но как полководец должен поступить по другому. Девушка была передана ее жениху. Всеми этими действиями Сципион завоевал расположение местных жителей.

Магон же и несколько старейшин города были отданы Лелию для доставки тех в Рим.

Спасибо, что дочитали до конца. Ставьте лайки к комментируйте статью, это поможет мне лучше понимать что именно вас интересует и сделать статьи более качественными. Еще раз спасибо за внимание и до новых встреч.

ГВ 1918 - 1922 г.г. стоила России потери средств бюджета в размере 50 миллиардов золотых рублей и 13 млн. жертв ; колоссальный упадок промышленности и сельского хозяйства . такова была цена захвата власти большевиками . источник : сообщение РИА-Новости от 16.01.2019 года .

Иногда призрак появлялся в белой простыне, а иногда в платье из телячьей кожи, с рогами на голове и "стеклянными глазами"». Это было еще не все. Призрак также, как сообщается, мог принимать форму Наполеона Бонапарта; другие отчеты говорили, что его глаза сияли, как светлячки, и что он дышал огнем.

В Британии XIX века увидеть привидение — по крайней мере, человека, одетого как привидение, — было не редкостью. Это было чем-то вроде модного увлечения, а церковные дворы и мощеные переулки регулярно наводнялись шутниками, грубиянами и другими мошенниками в простынях, которые замышляли что-то нехорошее.

Историк Оуэн Дэвис прослеживает происхождение фальшивых привидений в своей книге «Призраки: социальная история привидений» , и первых из них обнаруживает ещё до времен Реформации, когда критики католицизма обвиняли Церковь в выдаче себя за мертвых, чтобы обратить сомневающихся в веру. Согласно одному из рассказов реформатора Эразма, священник однажды прикрепил свечи к спине крабов и выпустил их на темном кладбище в надежде имитировать потерянные, блуждающие души чистилища.

Еще в эпоху Возрождения существовала практика хоронить людей в белом саване. Вот так вплоть до 19 века тела бедняков не хоронили в гробах, а просто заворачивали в ткань, которую завязывали у головы и ног. В конце XVI века люди в белых простынях начали появляться не только на кладбищах, но и на сцене: актерам было некогда менять костюм, поэтому поверх того, что был накидали белую ткань. Такие вот перевоплощения подарили замечательную идею людям, способным совершать преступления. Было множество случаев уже в 1584 году, когда мошенники надевали на себя простыню и пугали мирных людей.

Британия XVII и XVIII веков полна рассказов о фальшивых призраках. Например, есть история о Томасе Уилмоте - знаменитом мошеннике и разбойнике, который когда-то выдавал себя за духа, чтобы красть деньги. Его внешность — испачканная мелом кожа и обмотанная простыней голова — заставила игроков за столом бежать к выходу. Уилмот прикарманил деньги, которые они оставили на столе, убегая от призрака сверкая пятками.

Надевать костюм призрака жители могли и в шутку. Только вот эти розыгрыши калечили людей и даже убивали. В 1792 году в Эссексе двойник призрака напугал фермера, управлявшего повозкой; лошади подпрыгнули, возница упал, а его нога была раздавлена одним из колес повозки. Он скончался от полученных травм. В 1830-х годах очередной "призрак" предстал перед судом за непредумышленное убийство, потому что он буквально напугал 81-летнюю женщину до смерти.

К 1760-м годам на кладбищах бродило так много шутников в белых простынях, что раздраженные граждане платили вознаграждение, чтобы избавиться от них. В 1844 году шесть человек преследовали привидение и избили его так сильно, что ему пришлось обратиться в больницу.

В какой-то момент переодевание призраков стало носить совсем уж ужасный характер. Существовал целый пласт преступников, которые преследовали, хватали, лапали, резали и наносили удары ножом женщинам в грудь и ягодицы. Их назвали пикеристами за то, что они получали сексуальное удовольствие от прокалывания кожи женщин. В1780-х годах весь Лондон стоял на ушах из-за подобных увлечений отдельных граждан.

Причем здесь призраки? В начале 1800-х годов эти извращенцы начали скрываться, одеваясь как духи. В легендах Лондона этот пласт людей еще называют «монстром в человеческом обличье». "Он" прятался в переулках после захода солнца, искал одиноких женщин, стучался в их двери, пытался сорвать с бедных дам одежду против их воли, в общем наводил ужас. Нечто подобное особенно ярко начнет беспокоить несчастных жителей где-то в 1837 году, когда на улицах Лондона объявится "Джек прыгун". Истерия из-за мистики, а также не самой честной прессы, желавшей наживиться как следует, раздули историю о попрыгунчике до глобальных размеров.

Как следствие страха за своих жен и сестер мужчины выходили встречать их, чтобы с ними ничего страшного не произошло, а то гуляют там всякие, то призраки, то извращенцы, то еще невесть кто.

Именно на пересечении этих печальных фактов и развернулась трагедия в Хаммерсмите: 3 января 1804 года тот самый Фрэнсис Смит отправился ловить привидение, которое терроризирует народ, а Томас Миллвуд, тот самый признак, отправился встречать супругу.

Каменщик Миллвуд носил белый пиджак, белые брюки и белый фартук.Жена и сестра предупреждали его, что ему не следует в тком виде по вечерам ходить по улицам, но он их не послушал. Где-то между 10 и 11 часами вечера он пошел встречать жену, не зная, что идет по той же неосвещенной дорожке, что и Фрэнсис Смит со своим огнестрелом.

Когда Смит заметил белую фигуру, скользящую в его сторону, он поднял ружье и закричал: «Черт тебя побери, кто ты? Стой, а не то я тебя застрелю». Не услышав ответа,Смит выстрелил, пуля вошла в его нижнюю левую челюсть и вышла через затылок. Подошедшая супруга была в ужасе. Смит понял, что натворил. Убежал с места преступления, а затем ворвался в паб White Hart в явном расстройстве, возможно, в шоке, и ждал ареста.

Неделю спустя Смит предстал перед судом в здании суда Олд-Бейли в Лондоне. Присяжные вынесли приговор "Виновен". Бедолага должен был отправиться на виселицу. Однако из-за необычности случая его дело передали на рассмотрение его Высочеству. Король помиловал бедолагу. Смиту очень повезло. После этого еще долго обсуждали как быть с такими вот интересными случаями, когда один человек убивает другого, но не подозревает, что стреляет не в каком-нибудь монстра.

Призрак 1803 и 1804 годов был не последним призраком, который преследовал деревню Хаммерсмит, в которой произошло сие событие. Два десятилетия спустя призрак вернулся. Но на этот раз жители поселения шептались, что это злой дух того самого каменщика в белом по имени Томас Миллвуд.

Такие вот дела. Спасибо за прочтение, буду очень рада, если подпишитесь - это мотивирует продолжать писать дальше