Миры Фэнтези

Глава 5

Катастрофа обрушилась стремительно и неумолимо, поглощая континент.

Всего в нескольких метрах над землёй разверзлась неестественная рана мироздания.

Из иного мира хлынули легионы существ, чьи повадки и облик резко отличались от обитателей Ривалдиса.

Пришла война, разрушающая сами основания миропорядка. Разрозненные племена столкнулись лицом к лицу с чёткими рядами чужаков в отчаянной схватке за право на существование.

Вторжение началось на небольшом полуострове в Астраторе.

Немногие рассеянные отряды захватчиков остались здесь же — сеять смерть и разрушение.

Но основная мощь вторжения неумолимо хлынула на юг, в Гривэль.

Именно в этот апокалиптический час зелёный и благоухающий край обрёл новое имя — Синдервейл, превратившись в дымящуюся, выжженную долину.

Полчища дракозидов — малых крылатых ящеров — застилали небо, обрушивая на защитников потоки ядовитой слюны и острых когтей.

Внизу, по искорёженной земле, маршировали легионы никсов, прямоходящих ящеров, сжимающих в лапах зазубренные клинки и шипастые копья.

В воздухе рыскали стаи виверн, чьи острые шипы на хвостах обладали невероятной разрушительной силой.

И словно живые крепости над полем брани, возвышались гигантские черепахи. Они сокрушали целые отряды своим весом и таранили даже самые неприступные укрепления. Из их пастей извергались огромные огненные шары, сжигая всё на своём пути.

Армия двигалась неторопливо, но с беспощадной неотвратимостью. Было ясно: они явились полностью уничтожить весь Ривалдис.

Неведомая цель вела их в атаку. Они шли, не встречая никакого организованного сопротивления.

И всё же, когда надежды почти не осталось, грянуло то, чего никто не ждал.

Грозные племена орков в этот час вселенской угрозы явили неслыханное единство.

Под знамёнами изначального вождя Торака, чья доблесть стала легендой, они встали несокрушимой стеной на пути захватчиков.

Их рёв, сливаясь с лязгом клинков и топоров, стал гимном храбрости.

Ярость и отвага орков, рождённые инстинктом защиты своей земли, смогла на время захлебнуть волну вторжения.

Орки приняли безнадёжный бой, подарив умирающему миру драгоценные мгновения.

Плотные ряды никсов, до самого горизонта, атаковали неустрашимых орков. Ярость битвы звенела в воздухе, но орки стояли несокрушимой стеной.

Им удавалось даже защищаться от воздушных сил противника.  Могучие орочьи арбалеты делали своё дело — всё больше дракозидов и виверн падало замертво.

И казалось, победа близка… стало ясно: это была лишь первая волна.

На защитников обрушились живые крепости — черепахи, сопровождаемые новыми силами из портала.

Ни могучие топоры, ни отточенные орочьи ятаганы не могли нанести черепахам большого вреда.

Панцирь был непробиваем, а лапы и морда поддавались с огромным трудом. Из пастей извергались огромные шары огня, пробивая бреши в рядах защитников.

Но орки не сдавались. Большими группами они бросались в самоубийственные атаки, одновременно со всех сторон рубя лапы черепах.

Часть из них неизбежно оказывалась погребена под весом рухнувшей громадины. Они стояли насмерть.

Их неукротимая ярость, веками мешавшая ужиться с соседями, была выплеснута на поле боя в тот день. Однако шансов выстоять у них не было.

До рядов обороняющихся добрался иной враг: Изначальная черепаха — прародитель своего вида.

Колоссальная особь, чьи размеры многократно превосходили сородичей. Орки же на фоне этого гиганта казались не больше муравьёв.

Изначальная черепаха просто шла вперёд. Никакие защитники или укрепления не могли остановить её. Всё рушилось под её тяжестью.

Огромные огненные шары из пасти разом уничтожали десятки бойцов. Даже неукротимый Торак пал, подмятый этим колоссом.

Потеряв своего предводителя, орки были обречены. А вместе с ними и судьба Ривалдиса повисла на волоске. Кому под силу остановить вторжение?

Над полем битвы, над отчаянно сопротивлявшимися остатками, раздался громовой рёв. Явились истинные защитники Ривалдиса — драконы.

Первыми в бой ринулись зелёные драконы, обрушивая на врага смертоносный ядовитый туман, расстилавшийся над редкими лесами Гривэля.

Увидев угрозу с воздуха, наземные полчища оставили недобитых орков и повернули обратно к Астратору. Никсы не могли сражаться с парящими в небе защитниками Ривалдиса.

Дракозиды тоже оказались слишком слабы против драконов.

А вот виверны, которых поддерживали огненные шары черепах, быстро приспособились к новой угрозе.

За зелёными ринулись красные, опаляя полчища захватчиков огненными смерчами, превращая цветущий Гривэль в выжженную долину.

В небесах кружили подоспевшие синие, поражая вражеские стаи разрядами молний.

Но число драконов стремительно таяло под натиском превосходящих сил противника.

Вся защита была сумбурной, лишённой единого предводителя.

Молниеносные синие драконы вместо атаки воздушных целей, пытались пробить панцири черепах, не нанося им особого вреда.

На это могло хватить сил у красных драконов, но они были связаны схваткой в воздухе. Виверны оказывались быстрее и проворнее, а их хвостовые шипы находили слабые места даже в драконьей чешуе.

С отчаянной грацией сражались золотые драконы, чьё священное пламя с лёгкостью сжигало врагов. Но их было слишком мало. Самый малочисленный драконий аспект.

Они падали замертво один за другим и их благородное сияние меркло в багровой заре битвы.

Изначальная черепаха с невероятной точностью выпускала свои огненные шары в небеса. Практически каждый её выстрел достигал цели, поражая крылатого защитника.

В какой-то миг два десятка драконов объединились и устремились вниз, в отчаянной атаке на исполинскую черепаху.

Их рёв, сливающийся в единый гул, прорезал небеса. Но всё оказалось напрасно: броня колосса лишь звенела под их ударами, не уступая ни когтям, ни пламени. Один за другим драконы рухнули, не оставив ни единой царапины на черепахе.

Драконы несли ужасающие потери: золотые пали все до единого, а остальные аспекты были настолько обескровлены, что едва сдерживали натиск врага.

Орков тоже почти не осталось. Их крики, ещё недавно сотрясавшие землю, теперь стихали один за другим. И чем бы они могли помочь, когда даже драконы пали?

Когда надежда угасала, в небе появились тринадцать величественных и могучих теней — чёрный аспект явился.

А за ними, заслоняя собою небосвод, летела иная тень — столь огромная, что даже чёрные драконы выглядели рядом с ней детьми.

То была Ультраза – изначальная праматерь драконов. Её чешуя, переливающаяся оттенками серого и коричневого, казалась ожившей скалой, а каждый взмах крыла заставлял воздух дрожать.

Когда она обрушилась на оставшиеся наземные войска, земля содрогнулась. Её дыхание было не просто огнём — это был поток расплавленной ярости, в котором плавились камни, и целые армии превращались в бесформенный пепел.

Даже прочные панцири не спасали черепах от её пламени. Дыхание Изначальной драконихи прожигало их насквозь, оставляя глубокие воронки в земле.

Но даже её мощи не хватило пробить панцирь Изначальной Черепахи. Струя пламени, невероятной силы, лишь раскаляла его добела.

В ответ черепаха обстреливала небо огненными шарами, заставляя Ультразу маневрировать.

В какой-то момент Ультраза даже снизилась в попытке пробить когтями или клыками. Успехом атака не увенчалась.

Битва этих двух титанов была поистине легендарной — они сошлись в жесточайшей схватке, не в силах одолеть друг друга.

Всё же Изначальная Дракониха вынудила чудовищную черепаху отступить обратно к порталу, но это стоило ей огромных сил.

В то же время чёрные драконы рассекали небеса, уничтожая летающих врагов. Никакие шипы или огонь виверн не могли навредить их крепчайшей чешуе.

Когда летающие враги в ужасе бежали, тринадцать чёрных драконов пришли на помощь на земле.

Они настигали с неба врагов, которые в спешке бежали в сторону портала.

Панцири черепах нехотя, но поддавались чёрному пламени крылатых владык. Всё чаще ходячие крепости падали замертво.

Казалось, перелом в войне уже наступил. Подкрепления перестали прибывать, а остатки захватчиков оттеснялись всё ближе к порталу.

Чёрные драконы собрались вместе, преградив путь к отступлению, и планомерно уничтожали врагов.

И в этот момент неожиданно появился новый, невидимый противник – Заргакс, Древний Хаосраптор.

Его тело, переливающееся всеми цветами радуги, в нужные моменты сливалось с окружающей средой. Он поглощал свет и рассеивал позади себя снопы разноцветных искр, скрываясь от вражеских глаз.

У него не было крепкой брони или мощных челюстей. Он не извергал пламя и не плевался ядом.

Зато он обладал гипнотической властью, способной подчинять целые армии и искажать саму реальность.

Древний Хаосраптор мгновенно поработил разум Ультразы и всего чёрного аспекта.

Тринадцать чёрных драконов сомкнулись в кольцо – такое построение многократно усиливало их мощь. Потоки пламени слились в один бурлящий сгусток чёрной энергии. Невероятного размера и чудовищной силы, способной разрушать горы.

Но из-за наведённого морока Чёрный Аспект видел врага в своей праматери.

И они обрушили этот сокрушительный удар на неё.

Ультраза успела инстинктивно прикрыться крылом. Её броня вряд ли уступала по крепости панцирю изначальной черепахи. Но атака тринадцати чёрных драконов прожгла в крыле ужасающую дыру.

И сама Ультраза была скована мороком – её разум больше не принадлежал ей.

Пронзительная боль и наваждение заставили её обрушить слепую ярость на собственных детей. Мощные удары крыльями и хвостом, вспышки пламени – всё смешалось в кровавом хаосе.

Никто не устоял.

Все чёрные драконы пали от её огня и сокрушительных ударов. То был яростный выплеск первозданной мощи, безумный и беспощадный.

Невероятная случайность - удар хвоста, посланный неведомо кем в хаосе битвы, вырвал Валораза из цепких лап морока. Дракона отшвырнуло прочь от эпицентра бойни, и он тяжело рухнул на выжженную землю.

Так, по воле слепого случая, лишь он один – молодой чёрный дракон, лежащий без сознания, - избежал страшной судьбы, постигшей его сородичей.

Ультраза, выплеснув безумие на собственных детей, камнем рухнула вниз. В глубине её зрачков мелькнуло осознание - чары рассеивались. Вместе с ней падали останки Чёрного Аспекта - обугленные, искорёженные...

Из её пасти вырвался не рёв, а вопль — пронзительный и полный боли. Лучшие из лучших пали по её вине.

Взгляд драконихи зацепился за переливающуюся фигуру Древнего Хаосраптора, стоящего сбоку. Его ядовитые цвета теперь казались насмешкой.

В этих равнодушных, самодовольных глазах, поблёскивающих на пёстрой коже, Ультраза увидела источник той злой силы, что заставила её поднять лапу на собственных детей.

Грудная клетка Ультразы вздыбилась - и мир взорвался первобытным рёвом. Вслед за ним ударила струя пламени, белее раскалённого железа, выжигающая сам воздух вокруг Заргакса.

В этот миг все его гипнотические силы оказались бесполезны. Древний Хаосраптор съёжился, внезапно став жалким и беспомощным перед лицом материнской ярости.

Ничто не могло спасти его от праведной мести Ультразы.

Ничто, кроме панциря Изначальной черепахи. Непробиваемый щит возник перед ним в последнее мгновение, приняв весь удар на себя.

На этот раз ярость Ультразы, смешанная с отчаянием и жаждой мести, опалила даже колоссальную черепаху.

Лишь близость портала смогла спасти её. Опалённая, она отступила в него с проворством, что казалось невозможным для её размеров.

Остатки пламени зацепили и Заргакса. Израненный и обожжённый, он скрылся в разломе портала следом.

А за ними уже бежали последние захватчики...

На них Ультразе уже было всё равно.

Главный враг ускользнул, и она застыла, вглядываясь в тела погибших чёрных драконов.

Каждая обугленная чешуйка павших детей кричала об её вине. Боль пронзила её глубже любой раны, оставляя зияющую пустоту в древнем сердце.

Среди безжизненных тел её любимых детей она вдруг заметила слабое подрагивание почерневшей чешуи — один был жив! Валораз зашевелился.

Чувство вины и невыносимая боль от раны в крыле на мгновение отступили. Остался ещё тот, кто сможет продолжить её дело!

Собрав остатки своих сил, Ультраза вдохнула в последнего чёрного дракона всю свою сущность - не просто безмерную мощь, но и гнетущую тяжесть его нового предназначения.

В тот же миг на ничего не подозревающего Валораза обрушилась волна невероятной энергии, многократно превосходящей его собственную.

Юный дракон мгновенно преобразился. Его чешуя обрела глубокий, иссиня-чёрный оттенок, полностью поглощая свет, а его тело увеличилось в размерах, сравнявшись с павшими сородичами.

Вместе с чужой необъятной силой в разум ворвалось осознание его новой роли.

Валораз ощутил, как с каждым новым ударом сердца безвозвратно уходит его юность, уступая место зрелой ответственности не только за угасающий род драконов, но и за хрупкое равновесие этого мира.

И среди этого бушующего потока новых ощущений и небывалой силы в его голове раздавалось лишь одно слово, повторяемое снова и снова голосом Ультразы: “Скрижали!”

Завершив передачу своего наследия, с последним вздохом, полным горечи и любви, Ультраза закрыла своей плотью зияющий разлом портала.

Напоследок она бросила на выжившего Валораза взгляд, пропитанный материнской заботой и нежностью.

И её силуэт застыл на земле, став монументом самопожертвования.

Крылья образовали две горы: одна серая, будто пепел утраты, другая коричневая, как засохшая от горя земля, хранящие память о великой трагедии.

Глава 5

После ухода Фальгора Малрис вновь остался один. Молодой маг был уверен, что невероятно близок к созданию нового Источника. Чёткий, логичный план складывался в его голове. Новый Источник должен был подарить магию всему миру.

Но чем глубже Малрис погружался в свои изыскания, тем сильнее ощущал, что отдаляется от первоначальной цели. Он открывал совершенно иные, неизведанные грани волшебства.

Магия отзывалась странно — не так, как он ожидал. Она сопротивлялась, искажая заклинания на выходе.

Кульминацией стал момент, когда Малрис выполнял тщательно выверенное заклинание во внутреннем дворе. Он вдруг почувствовал, как магическая энергия начинает вытягиваться из него самого.

Маг запаниковал. Попытался прервать, отменить заклинание.

Слишком поздно.

Пространство перед ним исказилось, воздух сгустился, и ткань мира начала разрываться.

Медленно раскрывающаяся трещина дохнула затхлостью и болотным запахом. Раздался приглушённый, чуждый вой, и всё вокруг залил пульсирующий зелёный свет.

Это был портал в другой мир, источающий тёмный, густой туман.

Малрис чувствовал, как нити мироздания дрожат и стонут от боли. В ужасе он собрал остатки сил и захлопнул портал.

Созданное им заклинание совершенно не походило на тот Источник, который он пытался создать. В отчаянии маг схватился за волосы, его глаза были полны безумия и ужаса.

Внутри Малриса всё оборвалось. Десятилетия работы, опытов и экспериментов едва не привели к разрушению мира.

Молодой маг был слишком расстроен своей ошибкой и не обращал внимания ни на что вокруг.

Если бы он был внимательнее, то заметил бы чужой, недобрый взгляд.

Вдалеке блеснули огнём чьи-то жёлтые глаза, пристально наблюдающие за ним.

***

Одержимость Малриса идеей Источника не исчезла. Напротив, она лишь усиливалась. Но теперь он полностью переработал свой подход к его созданию.

Следующие три года Малрис скрупулёзно просчитывал и перепроверял каждую деталь, каждую переменную. Маг пытался найти ту невидимую ошибку, которая привела к тому ужасу.

Он был твёрдо настроен не допустить новых разрывов в мироздании.  

Хотя маг прекратил практические занятия, он время от времени ощущал открытие портала. То чувство было ни с чем не спутать.

Иногда это происходило днём, во время расчётов, но чаще — ночью, во снах.

Малрис списывал всё на страх. Страх случайно вновь открыть портал и невольно разрушить свой мир.

Но со временем навязчивая идея брала верх. Малрис жаждал поскорее сотворить Источник и наполнить магией каждый уголок Ривалдиса.

Не находя явных ошибок, он постепенно возвращался к практическому выполнению этапов своего колдовства. Но каждый раз, делая новый шаг, перед его глазами начинало искажаться пространство.

В нос вновь ударял запах болот, глаза слепил зелёный свет, и появлялась дымка тумана. Все его изыскания неизменно вели к одному — открытию портала.  

И каждый раз он резко прерывал эксперимент. Ни разу не решился довести ритуал до конца.

Единственная странность не давала молодому магу покоя. Чувства и зрение не совпадали.

Когда он видел признаки открытия портала, то не ощущал истончения ткани мироздания, как в первый раз. А когда его накрывало это чувство, он не видел портала и не колдовал в тот момент. А чаще всего вовсе спал.

Малрис списывал всё на расшатанные нервы и усталость. Или на отголоски своих прошлых заклинаний, которые он ощущал то сильнее, то слабее.

Маг проводил всё время, погружённый в дальнейшие изыскания и новые, всё более рискованные эксперименты.

Он не замечал, но пристальный взгляд жёлтых глаз преследовал его при каждом новом эксперименте.

В ладони наблюдателя покоилась массивная Чаша, выточенная из цельного алмаза — гладкая и прозрачная. По её поверхности пробегали разноцветные всполохи, образуя калейдоскоп картин.

***

Чувство неминуемой беды неотступно преследовало Малриса. Ткань мироздания истончалась всё чаще, но никогда — во время его заклинаний.

Он постоянно видел признаки открытия портала, но не отступал. Упрямство и одержимость полностью поглотили мага.

Всё больше сил он черпал из Источника, вкладывая их в свои заклинания.

Но как бы он ни менял порядок и формулы, всё неизменно вело к порталу. Ничего другого не получалось. Малрис был на грани отчаяния.

Малрис готов был забросить все свои эксперименты, но это было немыслимо. Он бы потерял весь смысл жизни.

Но выбор сделали за него. В один из дней к Малрису явился Фальгор в сопровождении всего магического ордена Ксал’Ара. В руках магов Малрис заметил Чаши и Кубки разных форм и размеров.

Фальгор был закутан в темно-бордовый плащ и в руке его тоже была Чаша. Белоснежная Чаша Чистого Льда ярко переливалась на солнце. В некоторых местах иней покрывал её, создавая причудливые узоры.

По артефакту пробежался странный блик. Будто Чаша подмигнула Малрису.

Фальгор заговорил, его голос был холоден и полон обвинений:

— Источник магии истощается и не успевает восполняться. Нити мироздания истончаются, и наш мир постепенно разрушается.

Лица всех стоящих магов были суровы и сосредоточены. Атмосфера накалилась до предела.

— Ты открыл портал в другой мир, Малрис! — голос Фальгора, подобный раскату грома, сотрясал воздух. — С помощью его обитателей ты стремишься захватить наш мир! Твоя цель — полностью разрушить привычный миропорядок!

Малрис попытался оправдаться. Он заговорил о своих истинных намерениях, о том, что он пытается дать магию всем.  Ни Фальгор ни другие маги его не слушали. Напряжение нарастало.

— Мы не можем позволить тебе продолжать эти чудовищные эксперименты, — перебил его сбивчивую речь Фальгор. — Ты изгнан с Ксал’Ара. Навсегда.

Малрис вгляделся в лица магов ордена, стоявших напротив. Ни тени сожаления или поддержки — лишь холодная решимость в их глазах.

В этот момент Малрис разозлился. Кровь начала вскипать, кулаки сжались и загорелись белым огнём.

Волосы заколыхались от ветра, в них закручивались крошечные смерчи.

Руки наливались тяжестью, затвердевая, как несокрушимые горы.

Маги ордена одновременно повернули к нему свои Чаши и Кубки. Артефакты вспыхнули разноцветными огнями.

Из Кубка Неистового Огня вырвалась струя раскалённого дотла пламени с синим отливом, устремившаяся к Малрису.

Чаша Гнева Воды забурлила, пенясь, готовая обрушить потоки.

Кубок Дрожи Земли завибрировал, угрожая засыпать мага тоннами горных пород.

Остальные артефакты, приведённые в боевую готовность, так же нацелились на Малриса. Их обладатели шептали слова силы, управляя смертоносной магией.

Когда первые струи магии хлынули к упрямому молодому магу, он совершил роковую ошибку. Малрис выкрикнул заклинание, сплетая вокруг себя непроницаемый кокон из волшебства.

Маг колебался, не желая наносить удар первым. Несмотря на настойчивые попытки создания нового Источника, в душе он оставался миролюбивым.

Малрис решил не атаковать обитателей острова. Защититься и просто уйти. В барьер он вложил все имеющиеся силы. Никто не сможет пробить его.

Но когда первый луч заклинаний от артефактов коснулся защитного кокона, Малрис вздрогнул от ужаса. Его лицо исказилось от внезапного осознания. Слишком поздно.

Орден Ксал’Ара не собирался атаковать. Артефакты нужны были, чтобы впитать в себя его силы. Как они впитывали магию источника.

Малрис попытался разрушить кокон, но не успел. Два десятка чаш и кубков с ужасающей скоростью высасывали его магические силы.

Не прошло и минуты, как он осел на землю, полностью опустошённый и раздавленный. В нём не осталось ни капли волшебства.

Фальгор возвышался над поверженным Малрисом.  Довольный своим триумфом он назидательно произнёс:

— Я предупреждал, что тебе нужно лучше изучить основы магии. Но ты утонул в своих несбыточных мечтах.

Малриса задели его язвительные слова. Но единственное, что он сейчас мог — исподлобья взглянуть на бывшего учителя и стиснуть зубы.

— Ты будешь отправлен на самый север, за Делакин, — произнёс Фальгор тоном, не терпящим возражений. — Поздравляю. Это первый раз, когда с Ксал’Ара кого-то изгоняют.

Он сделал паузу, затем продолжил, его губы искривила злорадная усмешка:

— Келлус и Асфел отвезут тебя туда завтра на рассвете и запечатают за тобой проход. Без магии ты там долго не протянешь. Но я разрешаю собрать необходимые вещи перед дорогой.

— Лучше тебе умереть вдали от Ксал’Ара, — пробормотал Фальгор себе под нос. — Смерть такого сильно существа может нарушить весь баланс магии Источника. Не стоит рисковать.

Фальгор, не дожидаясь ответа, с торжествующей усмешкой развернулся и направился к своему дому.

Внутри молодого мага образовалась зияющая рана. Там, где прежде текли реки магической энергии, теперь осталась лишь пустота.

Сопротивляться или бороться за своё существование он не мог. Да и не хотел.

Изгнание и потеря сил угнетали, но провал его опытов сокрушал сильнее всего. Великая цель обернулась ничем. Всё к чему он так долго шёл, теперь просто бесполезные свитки, расчёты и формулы.

Никто, кроме него, не мог использовать эти записи, чтобы воссоздать Источник. Источник? Или всё-таки портал?

В любом случае, если Фальгор дал время собраться, нельзя оставлять на Ксал’Аре ни единой строчки.

Малрис бережно собрал все результаты десятилетий своего труда. Он должен был убедиться, что никто не повторит его ошибок.

И всё же внутренний голос шептал с робкой надеждой:

А вдруг? Вдруг однажды удастся воплотить мечту?

***

Ночью Малрис не спал. В таком разбитом и унизительном состоянии он оказался впервые. Маг привык считать себя чуть ли не высшим существом. Сейчас у него отняли всё. Силы, мечту, дом.

У небольшого корабля Малриса уже ждали два мага в тёмно-бордовых одеждах. Такие цвета означали принадлежность к магическому ордеру Ксал’Ара.

Обычным обывателям острова строго запрещалось иметь одежду таких оттенков. Обязательные работы и другие наказания могли ждать тех, кто ослушается. Так орден подчёркивал свою власть и исключительность.

Келлус вчера стоял в первом ряду и направлял на него Кубок Неистового Огня.

Малрис было неприятно смотреть на него, он отвернулся и неожиданно встретился глазами с Вайседом. Его он не ожидал увидеть здесь. Фальгор же сказал, что второй будет Асфел.

Вайсед Золвецо был одного с Малрисом возраста. Они вместе учились и даже приятельствовали в то время. Близкими друзьями не были, но у Малриса вообще никогда не было близких друзей.

В университете Вайсед учился в смежной группе, но их интересы часто пересекались. Сначала долгое путешествие, а потом годы уединения уничтожили любые привязанности.

В последние годы даже короткое общение вызывало у Малриса отвращение. Время, потраченное на разговоры, он предпочёл бы отдать опытам.

А еще Вайсед с самого детства картавил. Когда-то эта особенность веселила Малриса. Но не сейчас.

— Потогапливайся, — рявкнул Вайсед, его голос дрожал от раздражения. – И так из-за тебя пгидётся потегять столько дней.

— Мне какая разница, сколько дней ты потеряешь? – равнодушно бросил Малрис. – Север от меня никуда не денется.

— Быстгее! — прорычал Вайсед.

— Быстгее, быстгее, — передразнил его Малрис и казалось, специально еще замедлил шаг.

Вайсед в несколько прыжков очутился рядом и отвесил Малрису звонкий подзатыльник.

— Пегедгазнивать меня вздумал?

Малрис пошатнулся от подзатыльника и резко обернулся, но тут же поник, его плечи опустились. Вайсед был крупнее и физически сильнее.

Раньше, когда магия текла в нём, Малрис никогда не обращал внимания на внешние данные окружающих.

Но теперь даже в магии Вайсед превосходил его. Пришлось подчиниться и ускорить шаг.

Корабль неспокойно колыхался на прибрежных волнах. Узкий мост от причала скрипел под ногами. Малрис ступал осторожно, стараясь удержать равновесие и не упасть.

Его медлительность всё сильнее бесила Вайседа. Он несколько раз прикрикнул на него:

— Пошевеливайся.

А в конце не выдержал и одним пинком отправил его внутрь судна. Малрис не удержал равновесие и больно ударился о палубу, лицо исказилось от боли.

— Вайсед, прекрати! — вмешался Келлус, его голос был твёрдым, но спокойным. — Оставь его в покое. Такое поведение не похоже на тебя.

— Мне пгидётся больше недели мёгзнуть, спать на неудобных кговатях и есть дгянную еду, — возмутился Вайсед, его картавость резала слух. – Всё из-за его бгедовых идей. И бестолковых экспегиментов. Почему Фальгог выбгал меня?

— Потому, что Асфел внезапно слёг с сильнейшим жаром, — устало ответил Келлус, явно повторяя это не впервые. – После него ты — самый молодой в ордене.

— Вот именно, молодой! — Вайсед изо всех сил пытался увильнуть от задания. – А если я пговалю такую важную миссию? Нельзя молодых посылать так далеко, надо сначала набгаться опыта.

Все мысли его были написаны на лице и Келлус хмыкнул:

— В тепле трактиров опыта не наберёшься. Преодоления и суровые условия закаляют настоящих магов, — поучительно молвил Келлус. – Да и какая это важная миссия. Просто отвезём его и вернёмся.

Вайсед дёрнулся, собираясь возразить, но Келлус оборвал его строгим голосом:

— В его нынешнем состоянии он не опаснее мелкой рыбы в море, — буркнул Келлус, с кряхтением развязывая свой мешок. — Держи, я взял тебе артефакт для дороги. Чтобы не остался совсем без сил.

Он бросил взгляд на Малриса и усмехнулся, его голос сочился насмешкой:

— В отличие от него. Теперь он бессилен везде, а не только вдали от Источника.

Вайсед с недоумением вертел в руках кубок.

— Что это? — спросил он, нахмурившись.

Кубок был небольшим, из потёртого серебра с золотыми прожилками. Он совсем не походил на величественные артефакты Ксал’Ара.

— Это же обычный столовый кубок, — Вайсед швырнул кубок на палубу с отвращением. – Зачем мне чужая посуда?

— Глупец, — отрезал Келлус, его тон стал важным и наставительным. — Это Кубок Устойчивости Тейдона. А теперь иди к рулю. Не мне же его крутить.

Малрис жадно смотрел на артефакт в руках Вайседа, его пальцы дрогнули. Броситься и схватить его? Но в этом кубке слишком мало магической силы. Двоих точно не одолеть. Он обречённо вздохнул и опустил глаза.

Келлус прочитал всё что творится в душе изгнанника.

— То-то же, — довольно пробормотал он, увидев его опущенный взгляд.

***

За три дня они доплыли до материка, несмотря на неспокойные воды Сердца Вод. С тех давних пор, как была утеряна Чаша Неистового Ветра, погода в море всё ухудшалась.

Ветра становились более яростными, и магам Ксал’Ара было всё труднее добираться до материка. Малрис знал, что орден тратит огромные силы на поиски Чаши. Но до сих пор безуспешно.

Близко то время, когда ветра полностью поглотят Сердце Вод и ни один корабль не сможет отплыть с Ксал’Ара. Времени вернуть Чашу Неистового Ветра оставалось всё меньше. Либо уничтожить её.

Если Чаша будет уничтожена, маги смогут создать новую. И точно больше никогда не вынесут её с острова.

Даже Чаша Гнева Воды не могла усмирить бурю во внутреннем море. Ветер был слишком силён.

Раньше Малрис так же искал Чашу Неистового Ветра, расспрашивая о ней в своих странствиях. То теперь кроме злорадства не осталось ничего.

Вперёд ветер, — думал он, его губы искривила горькая усмешка. – Запечатай до конца Ксал’Ар от всего мира. Никто больше не сможет ни попасть, ни выйти оттуда.

Угрюмый сарказм и надежда на ветер – всё, что осталось у мага.

Малрис отгонял от себя мысли, что ждёт его на крайнем севере. Территория эта была огромная и таинственная.

Маги-путешественники никогда не забредали на его дальние рубежи. Этому краю даже не придумали название. Просто Север.

Ни одна карта не отображала его полностью. Лютый холод, безжизненные льды и бескрайние просторы без еды. Вот, что ждало Малриса там.

Медленная смерть в таком месте пугала больше, чем мгновенная гибель.

Хотя с царящим там холодом, вряд ли смерть будет медленной.

Но в душе мага всё равно теплился огонёк надежды. Не мог же он так глупо умереть.

Глава 5

Молодой маг Малрис стоял посреди тренировочного круга на острове Ксал—Ар, окружённый неистовым танцем бушующих стихий.

Воздух свивался вокруг него в ослепительные спирали. Земля вздымалась чёрными базальтовыми глыбами.

Языки алого пламени вспыхивали из ниоткуда, принимая причудливые формы и тут же исчезая.

Вода взмывала серебристыми потоками, то обволакивая мага ледяной сферой, то испаряясь без следа.

Весь этот контролируемый хаос был безупречен и пугающе мощен.

Малрису предстояло усмирить все стихии — таков был выпускной экзамен. Чем быстрее он справится и чем меньше магической энергии затратит, тем выше окажется балл.

Фальгор, глава магического ордена Ксал—Ара и наставник Малриса, наблюдал за действом издалека. Его лицо оставалось непроницаемым, лишь чуть прищуренные глаза выдавали напряжение.

— Кажется, мы нашли того, кто превзойдёт всех, — поражённо прошептал стоящий рядом Келлус, ошеломлённый мощью, исходящей от ученика.

Фальгор ничего не ответил. Он лишь сильнее прищурился, отмечая, как Малрис скручивает одновременно потоки огня, воздуха, воды и земли в единую пульсирующую сферу размером с валун.

Затем, едва заметным движением пальцев, он расщепляет её на мириады мельчайших искр. Каждая летит в строго заданном направлении, не задев ни единого цветка в зачарованном саду.

Учитель никогда прежде не видел столь изящного и совершенного решения этой задачи.

Способность с такой лёгкостью управлять всеми элементами сразу была высшей формой магии, которую он прежде не встречал. Малрис всегда демонстрировал выдающиеся результаты и проявлял недюжинный талант, но это... Это был качественно иной уровень.

Главе магического ордена потребовались бы куда большие усилия для подобного, и результат был бы менее совершенен. А тут — юный ученик!

Это было инстинктивное, всеобъемлющее понимание сути магии, поражающее своей глубиной. На такое не способен никто из ныне живущих. Подобное не встречалось со времён Первого Мага.

Взгляд Фальгора стал более пристальным. В нём читалось неприкрытая озабоченность и постепенно нарастающая тревога за возможные последствия такой небывалой мощи. Он отвернулся, едва слышно бормоча себе под нос какие—то мысли.

***

Малрис замер в тени высоких стеллажей Зала Древних Знаний. В воздухе витал терпкий запах пергамента, а полки ломились под тяжестью свитков, хранивших тайны веков. Напротив, скрестив руки на груди, стоял седовласый Фальгор.

— Учитель, — Малрис провёл пальцами по потрёпанному переплёту только что изученного фолианта, — я не перестаю удивляться. Эти записи утверждают... Неужели вся магия мира исходит из одного источника? Расположенного здесь, на нашем острове? Прошу, откройте мне истину.

Фальгор медленно поднял голову. Его проницательный взгляд изучал ученика. Брови учителя едва заметно дрогнули, выдавая лёгкое замешательство.

— За твоей необычайной магической силой, я совершенно забыл о недостатке у тебя понимания основ. Ты управляешь магией инстинктивно. Но без понимания природы магии, ты никогда не раскроешь весь потенциал.

— Я рад, что ты так много уделяешь времени учёбе, — благодушно произнёс старый маг. — Пора поведать тебе историю магии и нашего народа.

Фальгор опустился в кресло и достал из складок мантии курительную трубку. Жестом указал ученику на свободный стул.

Глава магического ордена глубоко затянулся и откинулся поудобнее. Кольца дыма закружились в воздухе, когда он начал:

— В начале времён Первый Маг, Атрэан, со своими учениками обнаружил этот остров — сокрытый в самом Сердце Вод. Удалённость от материка привлекла их — они искали укрытие и уединение. И нашли его здесь.

Малрис напряженно слушал, не отрывая взгляда, не перебивая учителя. Он не хотел упустить ни слова. Фальгор всё больше увлекался повествованием, растворяясь в древних легендах:

— Новые жители острова не причисляли себя ни к одной расе и почитали себя высшими существами. Жить вместе с другими, на материке, было для них унизительно.

— Дальше сведения расходятся, — Фальгор провёл рукой по бороде, нахмурившись. – Говорят, что Атрэан долго и безуспешно пытался обучить остальных магии. Но то ли магии в мире еще не было, то ли ученики оказались слабы... Колдовать мог только он.

Фальгор покачал головой, словно сомневаясь:

— Будто вся магия мира была заключена в одном человеке. Хотя, — он хмыкнул, — возможно, летописцы просто приукрасили историю.

— Так, что же было на самом деле? — не удержался Малрис.

— Откуда мне знать? — брюзжащим голосом ответил Фальгор. Но тут же смягчился и продолжил уже другим тоном.

— А потом Атрэан исчез. Навсегда, — огорошил он Малриса. — Больше его никто не видел. И в тот же миг на Ксал-Аре появился Магический Источник.

— Поговаривают, будто Атрэан сам стал этим Источником, — Фальгор наклонился ближе, прищурив один глаз. Голос его звучал заговорщицки.

— Никому не говори, что я тебе такое сказал. А то меня засмеют. — Он вдруг рассмеялся, морщинки у глаз сложились в лучики. — Сочтут за выжившего из ума старикашку!

Пальцы учителя выстукивали замысловатый ритм по ручке кресла.

— Хотя... что Атрэан каким—то образом смог создать Источник — в это я верю охотнее. При его-то могуществе и знаниях! — Фальгор откинулся на спинку, выпуская кольцо дыма. — И такая теория объясняет мгновенный магический прогресс его учеников.

Малрис застыл. Ладони его непроизвольно сжали подлокотники. Один человек создал всю магию в мире? Мысль звучала неправдоподобно — но будоражила.

Где-то в глубине сознания щёлкнуло — разрозненные пазлы вдруг сложились в тревожаще-ясную картину.

Конечно, маги не были людьми в полном смысле слова. Они жили в разы дольше смертных, и ни один обычный человек не мог обладать таким магическим потенциалом. Хотя внешне различий почти не было, и Малрис всегда предпочитал называть себя человеком.

— Какой же невероятной силой обладал Атрэан, что смог создать неисчерпаемый магический источник? — глаза Малриса расширились от изумления. — Он питает наш остров магией уже тысячелетия!

Фальгор задумчиво выпустил струйку дыма:

— Как я говорил, о могуществе Атрэана ходят легенды. Его сила не знала границ — он сам создавал магию, а не черпал её. Но... — учитель сделал многозначительную паузу, — одной силы, без знаний, было бы недостаточно.

— Думаю, он разработал сложнейший магический ритуал, с помощью которого создал Источник и позволил ему самовосполняться. Наверняка, это стало возможным благодаря изучению собственной природы Первого Мага — ведь его силы тоже не иссякали.

Малрис смотрел на учителя с неподдельным восторгом. Перед ним раскрыли страницы волшебной сказки, оказавшейся правдой.

— И что же было потом? — нетерпеливо подался он вперёд, поторапливая учителя.

— Это, мой любопытный ученик, я расскажу тебе только за кружкой горячего чая, — усмехнулся Фальгор, лукаво прищурившись.

Малрис мгновенно вскочил и бросился исполнять пожелание учителя.

Пока юноша хлопотал с чайником, Фальгор неспешно прочистил трубку и с наслаждением набил её свежей смесью. Когда Малрис вернулся с дымящимся напитком, старый маг с довольным видом разлил чай по бокалам, причмокивая от удовольствия.

— Так вот, — начал он после долгой затяжки, откинувшись в кресле, — ученики Атрэана обнаружили Источник. Весь наш Ксал'Ар, по сути, построен прямо на Источнике. Буквально вокруг него. Они научились черпать его силы и стали его хранителями.

— Ученики Атрэана воздвигли вокруг острова непроницаемый барьер. Он существует до сих пор, и мы, маги ордена, постоянно укрепляем его новыми заклинаниями, чтобы никто чужой не смог добраться до Источника.

И чтобы магия источника, никуда не утекала с Ксал’Ара, — про себя добавил Фальгор.

— Глава магического ордена Ксал'Ара лично контролирует этот процесс, — Фальгор театрально склонил голову, изображая реверанс. — Каждый год я проверяю барьер, ищу малейшие трещины в его ткани и… — его голос внезапно стал жестким, — требую их немедленного устранения.

Малрис задумчиво провел пальцем по краю бокала.

— А что насчёт всего Ривалдиса? Как магия работает там?

— В остальном мире? — Фальгор надменно усмехнулся. — Там магия едва сочится, как пересыхающий ручей. Чем дальше от Источника — тем слабее её течение.

— Даже самые одарённые волшебники других рас не могут раскрыть свой потенциал полностью из-за недостатка магической энергии. Хотя... — он сделал многозначительную паузу, — окажись они здесь, на Ксал'Аре, некоторые могли бы составить нам конкуренцию.

Учитель поднял палец, и золотое кольцо на его руке блеснуло в свете ламп:

— Только здесь, где бьётся сердце Первородного Источника, магия раскрывается во всей своей мощи.

Бросив взгляд на песочные часы, Фальгор удовлетворённо отметил, что времени ещё достаточно, и налил себе новую порцию чая. Он прикрыл глаза, вдыхая аромат, и на мгновение его морщинистое лицо расслабилось.

— Магическую энергию нельзя унести с собой, — отдышавшись, после глотка обжигающего чая, продолжил учитель. — Её можно только запечатывать в специальные артефакты - Чаши или Кубки.

Его голос внезапно стал торжественным.

— Но запомни: каждая стихия может быть запечатана лишь в один единственный артефакт. Второй Кубок Вечного Пламени нельзя создать, пока существует первый. А Чашу Неистового Ветра мы ищем уже более трёх столетий.

Фальгор отставил бокал с характерным стуком:

— Любой маг за пределами острова — лишается почти всех своих сил. Если, конечно... — его взгляд стал пристальным, — не обладает соответствующим артефактом.

Малрис медленно кивнул, обдумывая услышанное, но его брови сомкнулись в недоумении.

— Странно... — он говорил осторожно, проверяя каждое слово. — В своих странствиях я не заметил абсолютно никакой разницы в своих силах. Мои заклинания работали с одинаковой силой — и здесь, и в самых отдалённых уголках Ривалдиса.

Чашка в руках Фальгора вдруг замерла на полпути к губам.

— Ты уверен в этом? — его голос внезапно стал хриплым. — Совершенно никакой разницы?

— Абсолютно уверен, — Малрис пожал плечами с детской непосредственностью. — Я думал, это у всех так. Про силы Источника я даже не подозревал.

Фальгор резко поставил чашку, и фарфор звонко стукнул о стол. Его взгляд внезапно стал пронзительным, просвечивающим ученика насквозь. В воздухе повисло тяжёлое молчание. Учитель мысленно перебирал в голове различные теории, пытаясь найти объяснение словам Малриса.

В его сознании медленно складывалась пугающая картина, предвестник чего—то из ряда вон выходящего. Пальцы непроизвольно дёрнулись, и чайная ложка со звоном упала на пол.

В глазах Фальгора вспыхнуло понимание. Но ответ ему совершенно не понравился.

— На сегодня достаточно, — он резко поднялся, оборвав аудиенцию повелительным жестом.

Когда дверь за Малрисом закрылась, в кабинете воцарилась гнетущая тишина. Пальцы Фальгора впились в подлокотники кресла, а в глубине его глаз разгорался тревожный огонёк — холодный и расчётливый.

***

Слова Фальгора, про единственный источник магии, глубоко запали в душу молодому магу.

Следующие несколько десятилетий Малрис посвятил новым странствиям по миру.

Он посетил закрытые и надменные леса Эльдории, где эльфы прятались под сенью вековых мелиорнов.

Их тёмные сородичи из соседнего Эльдоракса встретили его с неожиданным радушием - здесь царила атмосфера гостеприимства, так контрастирующая с холодностью светлых собратьев.

На границе эльфийских королевств раскинулись бескрайние леса и степи Тагбабары, где воинственные кентавры устроили в его честь трёхдневный пир с состязаниями в стрельбе из лука.

Глубоко в горах Дувартиса Малрис жил среди суровых гномов, первым из чужеземцев за многие века получив доступ в их легендарные кузни и священные рудники.

Молодой маг не испугался племён воинственных орков, живших в Гривэле. И даже смог на время помирить их с соседями — великанами троллями.

Даже в самых отдалённых и негостеприимных восточных землях, где редкие поселения людей едва цеплялись за жизнь среди бескрайних пустошей, оставил след своего пребывания.

Лишь один уголок Ривалдиса остался неисследованным - дымящийся остров Этариза, оплот древних драконов. Между крылатыми владыками и магами Ксал'Ара веками длилось противостояние - обе силы претендовали на господство над миром.

Маги могли противостоять драконьей мощи только с помощью артефактов. А из-за сурового правила мира, где для каждой стихии предназначался всего один артефакт, уплывать далеко от Ксал’Ара они не могли.

Драконам же не нужны были никакие усилители - они рождались, уже пропитанные магией до последней чешуйки.

Но и силы драконов ничего не могла сделать магам, на их острове. Все попытки разбивалась о барьеры Ксал'Ара, питаемые Источником.

Этот хрупкий баланс сохранялся веками - ни те, ни другие не могли добиться решающего перевеса.

Странствуя по миру, Малрис помогал всем, встреченным на пути.

Он нес магию тем, кто никогда не знал её щедрости - оживлял иссушенные земли, лечил болезни, останавливал кровопролитные войны. Каждое посещённое племя, каждый город хранил память о волшебнике, подарившем им надежду.

Благодаря его дару деревья росли быстрее, шахты углублялись, а урожаи становились обильнее. Он помогал находить питьевую воду и разжигать огонь. Охлаждал в невыносимую жару и согревал в лютую стужу.

Лишь у эльфов и гномов он увидел подобие процветания — их общества были развиты и устроены. Остальные же прозябали в невежестве, поглощённые вечной борьбой за выживание.

Это как раз и неудивительно. У эльфов лес — природный источник магии, хоть и слабый, но постоянный и вполне способный помогать лесным жителям, — озадаченно размышлял Малрис над природой этого мира.

Гномов защищают их горы и сила камней — тоже слабая, но всё же магия.

Несправедливость этого мира была для него гнетущей, разъедающей изнутри. Малрис искренне желал помочь всем, но не мог.

Почему лишь маги Ксал'Ара пользуются всеми привилегиями Источника? Как было бы проще жить в мире, если бы у всех была магия! Тогда можно было бы избежать постоянных неурожаев, голода, войн и других бед.

Внутри Малриса вызревала идея, которая постепенно превратилась в навязчивую мысль. Ей он посвятил долгие годы, отгородившись от всего мира.

День за днём маг совершенствовал новую, никому не ведомую форму волшебства. Он стал замкнут и не делился ни с кем своими планами и открытиями.

Со временем, его уединение становилось всё более заметным. Особенно тревожило оно Фальгора и других членов ордена. Его интересовала сама суть этих экспериментов.

Замкнутость Малриса и его невероятные силы вызывали опасения. Опыты могли закончиться бедой для всего населения Ксал’Ара.

В попытке проникнуть в замысел бывшего ученика, Фальгор отправил к нему Келлуса - своего первого ученика и давнего соратника. Именно Келлус когда-то вводил Малриса в основы магии.

Но все попытки выведать суть исследований разбивались о непроницаемую стену. Малрис лишь молча качал головой, не отрывая глаз от сложных расчётов.

— Ничего, что касается ордена, я не делаю, Келлус. Просто личные изыскания.

Вскоре Малрис и вовсе перестал пускать к себе бывшего учителя. Фальгор был в ярости, но не оставлял попыток выяснить природу его опытов.

Прошло ещё несколько лет пристальных наблюдений. Малрис по-прежнему никого не подпускал к себе. Даже Асфел, его бывший однокурсник, с которым он когда-то был близок, наткнулся на глухую стену.

— Малрис, твой путь ведёт всё дальше от ордена. Что за магия поглощает тебя? Мы волнуемся.

— Не стоит. Это не ваше дело, — лишь отвечал Малрис в ответ на все расспросы.

Как когда-то Келлус, так и Асфел теперь упирался в запертую дверь.

Малрис всё глубже погружался в расчёты и эксперименты. Никто не мог понять, чем именно он занят. Он окружил себя настолько мощными заклятиями, что ни у кого не хватало сил их преодолеть.

Ещё через несколько лет Фальгор, почувствовав странные магические вибрации, сам пришёл в уединённую башню Малриса. На его лице читалась непоколебимая решимость докопаться до правды.

— Малрис, ты годами черпаешь невероятное количество силы от Источника, — набросился Фальгор с обвинениями на Малриса. — Это нарушает его работу. Что ты задумал? Ты обязан дать мне ответ, иначе…

Малрис резко обернулся, его глаза пылали. Он больше не сдерживался.

— Какая разница до этого Источника?! — его голос прогремел, как гром. — Если всему миру магия всё равно недоступна! Вы, Атрэан, его ученики… Вы все эгоисты! — с ненавистью выкрикнул он.

— Ривалдис страдает из-за этих ограничений! — продолжал он, распаляясь. Было видно, что он высказывает то, что годами глодало его изнутри. — Вы заперли магию, которая могла бы спасти тысячи жизней! Ксал'Арцам плевать на весь мир, на его заботы и беды!

Фальгор пристально смотрел на него, лицо оставалось бесстрастным. Но в глазах медленно вспыхивало холодное, недоброе понимание. Он не ответил ни слова на эти обвинения.

В его сознании, словно по щелчку, сложилась картина: Малрис был одержим идеей создания нового Источника. Такого, который ослабит влияние Ордена и откроет магическую энергию всему миру.

Фальгор лишь глубоко задумался, а затем, не проронив ни звука, пронзил Малриса взглядом, развернулся и ушёл.

Почему-то он ни на секунду не сомневался, что со временем Малрису удастся осуществить задуманное.

Молодой маг был невероятно силён и не терял своей мощи вдали от Источника. Он стал невероятно опасен. Его следовало остановить.

Стальная решимость и необходимая жестокость застыли на лице Фальгора. Но он был уверен, что делает это ради блага всего Ксал’Ара.