Духовные практики Востока

Учителю захотелось послушать несколько песен. Рамлаль и один брамин - служащий храмового сада, запели:

Живи, Господь, Любитель бхакти,
Во Вриндаване сердца моего,
И преданность моя к Тебе
Будет Твоей Радхой, возлюбленною милой...

И снова:

Темная туча летней грозы блекнет совершенно,
Когда с флейтой в руке и с улыбкой на губах,
Озаряя мир Своей миловидностью,
Появляется Кришна Темный.

Его слепящее желтое одеяние затмевает даже
молнии блеск;
Гирлянда полевых цветов
Свисает плавно с Его юношеской груди
И нежно целует Его стопы.

Смотри, вот Он стоит, Повелитель жизни, Луна потомков Нанды,
Превосходя все луны в небесах,
Великолепием Своих лучей
Берег Ямуны затопляя!
Он там стоит, украв сердца девичьи, выманивая из дома их.
Вступает Кришна в святилище моего сердца,
И Своей игрой на флейте берет
Он мою мудрость, жизнь и душу.

Кому я, Ганга Нараяна, смогу поведать о своем несчастье?
Ах, друг, ты, может быть, поймешь,
Если пойдешь к Ямуне
Наполнить свой кувшин водой.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 9
«СОВЕТ БРАХМОСАМ»

(это продолжение вчерашнего поста, из-за большого количества фотографий пришлось поделить на две части)

В монастырь Там Вуа я приехала в середине недели, когда послушников было немного. Поэтому меня поселили в отдельный домик.

Обстановка внутри скромная, но все равно я не ожидала такого комфорта: свое жилье со всеми удобствами.

Новоприбывшим выдают белую одежду, матрас из тонкого войлока, маленькую подушку и одеяло. Одеяло и наматрасник каждый раз стирают, так что они чистые, а белье лучше брать свое. Матрас жесткий, в нем есть некоторая аскеза.

Тем, кто едет на длительный срок, лучше иметь как минимум две смены одежды: одну я взяла с собой (собрав штаны от кимоно и белую рубашку), другую мне выдали. Белая одежда пачкается быстро, особенно в дождливые дни, стирается самостоятельно. Требования к одежде очень простые - белый цвет, должны быть закрыты плечи и колени, а в остальном полная свобода.

К каждому домику пристроена ванная комната. В моей был даже водонагреватель.

Стекол в домике нет, есть только ставни, которые всегда открыты, на окнах поставлены сетки от насекомых. Так же устроена и дверь - одна дверь деревянная, а вторая, из сетки, не пропускает комаров. Очень удобно.

В домиках постарше такой красоты нет, там будет только полог из сетки над кроватью.

А это общая спальня типа дормитория. В обычные дни народу тут мало, 3-4- человека на весь зал. Но в праздники, конечно, все иначе.

В монастыре есть администратор, тоненькая тайка по имени Су (или Соу), которая хорошо говорит по-английски и объясняет всем новоприбывшим, что надо делать. Она же выдает белую одежду и помогает поселиться. Когда Су уезжает по делам, эту работу по мере возможности пытаются делать другие, но без нее сразу становится трудно. Женщины из деревни, работающие в монастыре по хозяйству, английского совсем не знают. Впрочем, язык жестов никто не отменял :-)

Вот дневное расписание и правила.

К началу медитации, к завтраку и обеду созывают ударами гонга, так что смотреть на часы не обязательно.

Реальность немного отличается. Может быть, монахи и встают в пять утра, но послушники просыпаются около шести. В 6.30 мы собираемся в столовой, где происходит ритуал подношения риса монахам. Это всего лишь дань традиции: монахи этого монастыря не ходят за подаянием, как это принято в тайских городах. Но у них есть свои миряне, то есть мы, которые вроде как дают им пищу. Приобретая, таким образом, некоторое количество заслуг. При этом сами монахи не завтракают, у них будет только обед. А послушники завтракают - тем самым рисом, к которому добавлен один вид тушеных овощей. После можно попить воды, чаю, кофе или какао.

Столовая.

Тут видно, что народ сидит и о чем-то болтает. Вообще-то лучше этого не делать. То есть по возможности, находясь в монастыре, лучше помолчать, а говорить имеет смысл либо о дхарме, либо по хозяйству. Я в первый день, конечно, выспрашивала, что и как, особенно своих русских собратьев и сосестер, а потом последовала рекомендациям.

В отдельные дни, если чувствуется потребность, можно на себя одеть такой бейджик. И совсем помолчать. Но это сугубо добровольное дело.

К восьми все собираются на медитацию. Когда народа много, все приходят в главное центральное здание, когда не очень много - в маленький зал возле речки. Там приятнее медитировать: всегда дует легкий ветерок, речку слышно, лес совсем рядом.
Занятия начинаются с маленькой лекции учителя.

Учитель в монастыре совершенно замечательный. Его зовут Ан Нек. Каждый день, без выходных и праздников, он с 8.00 до 20.00 руководит лекциями, медитациями, декламацией священных текстов. Это образец доброты и терпения, он всегда готов ответить на вопросы, его объяснения доступны. Вобщем, мне ужасно повезло, что 7 дней из 10, которые я жила в монастыре, он был образцом во всем. Потом приехал настоятель, который вовсе не так прекрасен, но об этом позже.

После небольшой лекции (минут на 15-20) мы идем медитировать. Выстраиваемся гуськом (сперва монахи, потом мальчики, потом монахини, потом девочки), и осознанно идем по дорожке, контролируя дыхание, тело и мысли.

Я любила ходить босиком, так интереснее. Да и вообще на территории монастыря чисто и обувь особо не нужна.

После сорока минут медитации в ходьбе мы приступали к медитации сидя. А третий этап - лежа. Многим лежа медитировать труднее всего, потому что сразу хочется спать. Но у меня не было таких проблем, я спала в среднем по 9 часов в сутки и хорошо себя чувствовала.
Мне сперва было легче всего сосредоточиться сидя, а потом стало удобно и при ходьбе. Лежа, к сожалению, часто начинаешь рассказывать себе сказки: не заметил - а уже отвлекся. Первые 2-3 дня только привыкаешь к практике, потом кое-что начинает получаться. Последние пару дней попали на празднования и большой наплыв народа, медитировать вновь стало трудно. Так что мои успехи были в основном в середине пребывания, а в начале и в конце не очень.

После завершения медитации учитель отвечает на вопросы тем, у кого эти вопросы возникли.

Далее есть некоторое время до обеда, но лучше пойти и помочь накрыть на стол. Я любила хозяйственную работу: и подвигаться хотелось, и польза очевидна.
На кухне к этому времени обычно уже все готово, остается только разложить по огромным мискам и блюдам. С кухни в столовую всю эту утварь носят послушники.

Готовят вот так, на открытом огне. Думаю, здесь могли бы оборудовать кухню с газовыми баллонами, монастырь небедный. Но вокруг густые леса, и с дровами людям, наверное, привычнее.

Очень вкусную штуку готовят, между прочим: из помидоров, лука и разных приправ.

А если кто любит пить чай с лимоном, то по дороге с кухни можно подобрать все, что упало с дерева, помыть и положить рядом с чаем и чашками.

Обед начинается с поднесения еды монахам.

Едят они все-таки из обычных тарелок, чаша для подаяний тут больше для красоты.
Как только еду для монахов принесли, наступает всеобщий обед. К мисочкам выстраивается очередь. Один день первыми подходят мальчики, другой день - девочки, чтобы никому было не обидно.

(окончание завтра)

Вам знакомы замечательные гимны, описывающие творение,- в них с невероятной выразительностью запечатлены грандиозность размаха и пространственная бесконечность. Но очень скоро выяснилось, что бесконечность таким путем недостижима, что даже беспредельное пространство, расширение, бескрайность мира внешнего недостаточны для выражения тех помыслов, что роились в умах авторов и просились наружу - и авторы вернулись к рассуждениям иного рода.

В Упанишадах язык выражения обрел новое качество - он почти негативен, подчас хаотичен; язык как бы уводит вас за кулисы, указывая на нечто такое, чего нельзя понять, нельзя ощутить органами чувств,- но вы ни на секунду не сомневаетесь в присутствии этого нечто. Какое другое изречение может сравниться с таким: «Туда солнце не может пролить свет, ни луна, ни звезды, ни вспышка молнии не могут осветить это место - что поведать об этом смертном огне?»

А вот еще одно место - можно ли с большим блеском выразить всю философию мира, главный смысл индусской мысли всех времен, всю мечту человека о спасении, можно ли передать это словами более завораживающими, фигурой более стройной?

На дереве сидят две птицы в роскошном оперенье, ласковые друг к другу: одна клюет плоды, а другая ничего не клюет - она спокойна и молчалива; та, что на нижних ветках, питается сладкими и горькими плодами и становится попеременно то счастливой, то несчастной; та, что на верхушке,- спокойна и величественна, она не прикасается ни к сладким плодам, ни к горьким, ей, застывшей в великолепии, дела нет до счастья и беды. Таков образ человеческой души. Человек вкушает сладкие и горькие плоды этой жизни в погоне за наживой, за чувственными наслаждениями, за тщетой мира - безнадежно, безумно мечется он. В другом месте Упанишады сравнивают душу человека с возницей, а пять его чувств с упряжкой бешеных коней. Такова участь мужей, гоняющихся за тщетой жизни, участь детей, лелеющих розовые мечтания, что с годами пойдут прахом, участь стариков, грезящих о былых своих подвигах, но не умеющих вырваться из этого заколдованного круга. Таков мир. Но бывают в жизни каждого золотые мгновения: порой, когда мы погружены в бездну горя или охвачены величайшей радостью - как если бы вдруг туча посторонилась и за краем ее мы заметили сияние солнца,- так же, вопреки самим себе, мы ловим отблеск чего-то скрытого вдали, за пределами чувственной жизни, за гранью суеты с ее удачами и невзгодами, вне природы, вне наших представлений о счастье на сегодняшний или завтрашний день, в стороне от грез о богатстве, о славе, о потомстве. Человек замер на миг. Он видит ту вторую птицу, спокойную и царственную, что не клюет плодов сладких и горьких, источающую великолепие, исчерпавшую все страсти и обретшую в Себе, через Себя свободу от желаний.

Свами Вивекананда
Значение Веданты для жизни индийцев

В июле 2014 года я десять дней прожила в буддийском монастыре Там Вуа как послушник, о чем теперь попытаюсь написать.

В монастырь я собиралась давно. Если честно, лет с 13 до 18 я считала, что самый правильный способ прожить жизнь - как раз в монастыре. И если бы ближайший буддийский монастырь не был в нескольких тысячах километров от дома, то жизнь моя сложилась бы иначе. Наверное, всему виной прошлые перерождения, Штирлица просто время от времени рвет на родину.
Но потом начались веселые студенческие годы, а с ними пришли ролевые игры и роскошь человеческого общения. И стало понятно - пока можно погулять. А потом появилась возможность погулять еще сильнее и посмотреть мир. Четыре года назад я впервые побывала в Таиланде, стране победившего буддизма, и с тех пор мысль пожить там в монастыре меня тихо преследовала. Я собирала все отчеты на эту тему и складывала их в отдельную папочку. Открыв ее в этом году, обнаружила, что при всем богатстве выбора вариант один - Там Вуа. Он лучше всего описан, там точно есть англоговорящие учителя, и еще туда может приехать в любой момент любой желающий. Что, скорее всего, случай беспрецедентный.

Любой момент случился в начале июля. Ран заявил, что желает поработать, а у меня как раз было свободное время и мало работы, а желающим я была давно. К тому же у буддистов вообще принято устраивать всякие монастырские затворничества летом, в сезон дождей.

Поэтому я быстренько купила билеты до Бангкока и пристыковала к ним внутренние перелеты до Чианг Мая и обратно. Дальше надо было 5 часов ехать микроавтобусом Чианг Май - Мэхонгсон и не забыть выйти за 30км. до конечной, возле деревеньки Мае Суйя. А после еще 1,5 км. пройти пешочком. Вот и весь путь, занимает в среднем два дня в один конец. Всего у меня получилось 14 дней.

Монастырь находится на севере Таиланда, возле границы с Мьянмой. Вокруг горы, поросшие джунглями, рядом небольшая деревня.

Ехать было страшно. Но страхи были исключительно рациональные, то есть самые что ни на есть дурацкие.

Как это я без предупреждения куда-то приеду? А вдруг монастырь "не работает"? А вдруг меня не примут? А вдруг у них правила изменились? Как же без подпорок "планировать-бронировать", столь любимых в западном мире?

А вдруг я ничего не пойму из объяснений? Знаем мы, какой у тайцев английский, да и у меня тоже.

А вдруг я со своей дистонией буду подыхать от голода к вечеру? Ведь есть после полудня нельзя.
Неудивительно, что все эти рациональные страхи были иллюзорны и не оправдались. Монастырь никуда не делся, стоит на месте. Английский очень простой и понятный. Не есть после полудня оказалось очень легко, потому что климат теплый, физических нагрузок мало, а медитация вообще снимает чувство голода.

В главном я была заранее уверена: в монастыре мне будет хорошо и правильно, это как домой вернуться. Более того, мне очень хотелось покоя, потому что к лету окружающая в Москве действительность стала трещать по швам даже при строгом соблюдении информационной гигиены. Вавилон явно пытался играть моей головой, а я футбола не люблю.

Как я уже говорила, помимо религиозного аспекта, жизнь в буддийском монастыре - это тренинг для ума, клиника неврозов и санаторий. Меня как-то больше интересовал аспект религиозный и поправка нервов, однако випассана - прекрасный тренинг для ума, а санаторный режим стал приятным дополнением. Хотя медитация в буддизме, строго говоря, и есть религиозная практика. Причем лучшая ее часть, разделять их бессмысленно. Учитель не раз говорил нам: "Если хотите почтить Будду, вы, конечно, можете принести на алтарь цветы или благовония, но лучше заняться практикой, это и есть самое правильное почитание."

Для иностранцев специально говорится: приезжайте на курсы медитации. А конкретно этот вид медитации называется випассана.

В монастрые Там Вуа практикуется три вида медитации - стоя, сидя и лежа. Начинать лучше с простого - концентрация на дыхании и повторение простой мантры. А после того, как человек придет в себя и научится сосредотачиваться, можно приступать к собственно випассане - концентрации на состоянии ума. И вообще все практики и вся жизнь в монастыре подчинены одной цели - осознанности любого действия и состояния. Когда нет внешних раздражителей, а ум занят этим захватывающим занятием, нервная система проходит перезагрузку. Для нее это, будем честны, самый лучший отдых.

Да и вокруг красота.

Необязательно быть буддистом, чтобы жить в монастыре. То есть можно специально об этом попросить и монахи с тобой прочтут формулу принятия Прибежища, после чего ты формально станешь буддистом.

Но никто ни от кого ничего не требует. Тут вообще не принято насилие и принуждение. Даже если ты нарушаешь какие-то правила (а сдуру сперва ты их обязательно где-нибудь нарушаешь), тебе тихо скажут об этом, не упрекая. Просто чтобы в следующий раз не нарушал.

Монастырь мужской, как и все буддийские монастыри в Таиланде. Женских монастырей в Таиланде нет: говорят, что традиция прервалась в 17 веке. Буддийские монахини при этом есть, их статус какой-то промежуточный между монахами и мирянами. И они, и послушники обоего пола могут жить в мужском монастыре. Есть только три вполне разумных ограничения:
1) строго раздельное проживание мужчин и женщин, даже если вы приехали семьей;
2) женщинам нельзя прикасаться к монахам;
3) во время медитаций и декламации священных текстов женщины сидят позади мужчин.

Местные жители приезжают в монастырь на выходные и на праздники в особо большом количестве, чаще группами. Иностранцы приезжают парами или поодиночке, всё больше за культурным колоритом. В среднем дня на три-четыре в рамках своего путешествия по северу страны. Но есть и те, кто подходят к делу серьезнее, остаются на месяц, на следующий год возвращаются повторить.

А теперь небольшая экскурсия.

Там Вуа - лесной монастырь. Здесь почти нет привычных нам закрытых помещений, у залов есть лишь пол и потолок, а вместо стен - колонны. Иначе было бы жарко.

Возле одного из таких залов течет маленькая речка. Так что можно ее слушать, когда медитируешь.

Монастырская территория большая, по сути это ухоженный и красивый парк.

Так что птицы поют, цикады звенят, бабочки летают, а в пруду живут монастырские рыбы, просто для красоты.

Рыб не едят, поскольку питание тут веганское. Зато их кормят, и обычно этим занимаются послушники.

Роскошные газоны стригут, а потом послушники помогают их очищать от плодов и листьев.

На окраинах парка разбиты огородики.

Сразу за монастырской территорией начинаются джунгли.

Домики для проживания называются кути. У послушников есть общие спальни на много человек, хотя наполняются они лишь по большим праздникам.

Дормиторий, по залу на каждом этаже, удобства в пристройке тоже на каждом этаже.

Некоторых селят в отдельные домики, в основном девочек.

Эти индивидуальные домики новые, видимо, недавно построенные.

А это домик постарше.

Монахи живут в таких же домиках, но ближе к пещерному храму, там тише.

Монахов в монастыре 9 человек, а послушников гораздо больше: в тихие дни 20-30 человек, в выходные 70-100, а в праздники приезжает до двухсот. Еще на хозяйстве тут работают жители соседней деревни - женщины готовят еду, мужчины поддерживают домики в порядке.

Возле монастыря есть гора, а в ней - небольшой храм и пещеры для медитаций.

Все очень по-домашнему.

Я больше ходила сюда с цветами, свечами и убираться. Медитаций мне в течение дня хватало.

Но для особо желающих есть такие пещерки:

К пещерам сделаны дорожки, тут хорошо даже в жаркий летний день.

Климат летом очень комфортный - +26+28, нет такой духоты, как в городе, все время движение воздуха. Для медитации самое оно. Ночью +23+25, зябко становится только во время дождя от сырости, но за десять дней дождливых было только три.

Комары не мешают, по сравнению с подмосковными они тут просто дети, я даже репеллентом ни разу не пользовалась. На окнах и дверях везде стоят сетки. Разве только муравьи досаждают, из-за них в дом нельзя приносить никакой еды.

Ведь удивительно, что есть такие места, куда можно придти просто так и сказать: я у вас тут поживу маленько? И тебя спросят лишь "как долго?", запишут в гостевую книгу, да попросят устав соблюдать. И....всё! Да, еще выдадут специальную белую одежду для послушников и поселят в домике.

Устав прост и понятен. Есть пять заповедей (панча-щила), которые обязаны соблюдать все буддисты-миряне: не убий, не укради, не прелюбодействуй, не лги, не употребляй одурманивающие вещества. Послушники во время пребывания в монастыре обязаны соблюдать еще три: не есть после полудня, не спать на слишком мягкой постели и не развлекать себя танцами-песнями-украшениями. Ну и "не прелюбодействуй" заменяется полным обетом воздержания. Всего заповедей получается восемь. У монахов их гораздо больше, сто с лишним.
Постель и правда жесткая, она была моим единственным неудобством.

Помимо устава желательно участвовать в монастырской жизни. То есть приходить на медитации и чтения священных текстов, по возможности присоединяться к хозяйственным работам. Священные тексты читаются на трех языках последовательно - на пали, тайском и английском. Так что у меня была прекрасная практика пали, в дождливые дни я переводила немногие непонятные слова и даже объясняла желающим буквальный перевод палийских фраз.

В конце пребывания принято оставлять денежное пожертвование в специальном ящике. Но никто, кроме твоей совести, не спросит, сколько ты туда положил.

В следующей части я расскажу поподробнее про распорядок дня, занятия, еду и праздники.

Источник

Если вы спросите меня, может ли Веданта быть применена к практике, я отвечу, что она сначала применялась только к практике и уже после обратилась в философию. Вы сами можете видеть, что эти вещи раньше должны быть восприняты и осуществлены и затем уже записаны. Древним мыслителям говорил сам мир: им говорили птицы, животные, солнце, луна: и мало-помалу они непосредственно познали эти вещи и проникли в самое сердце природы. Они достигли этого не путем размышления, не силою логики, не собиранием вкладов чужих умов и составлением толстых книг, как это делается в новейшее время, и не так, как делаю теперь я, взяв одно из их творений и составляя из него длинную лекцию; нет, они должны были все открыть сами. Для них важнее всего был личный опыт, и это будет всегда так; религия всегда была и будет самым практическим знанием, а не какой бы то ни было теологической теорией.

Она всегда сначала – практика, а потом – знание.

Идея, что наши души возвращаются, уже есть в Упанишадах. Те лица, которые совершают добрые дела с мыслью о результате, получают его, но он не будет вечен. Здесь мы видим прекрасно выраженную идею о причинности, – именно, что следствие соответствует причине. Какова причина, таково и следствие. Если причина вечна, должно быть вечно и следствие; но так как все такие причины, как добрые дела и подобные им вещи, представляют собою нечто конечное, то они не могут произвести бесконечных следствий.

Свами Вивекананда
Практическая веданта
Часть II