Кормилец Теней. Часть 2.
Кормилец Теней. Часть 3.
Кормилец Теней. Часть 4.
Кормилец Теней. Часть 5.
Кормилец Теней. Часть 6. Финал.
22 июня 1950 г.
Кливленд.
Офис газеты Cleveland Press.
Телефон, стоящий на столе журналиста, ведущего криминальную колонку, неожиданно разразился трелью. Молодой, но подающий надежды, журналист чуть не подпрыгнул на стуле от неожиданного звука, издаваемого телефонным аппаратом. Звонок, скорее всего, означал, что в городе произошло какое- то преступление. Эта мысль заставила поморщиться Грегори.
- Алло. Грегори Ллойд, Кливленд Пресс. Слушаю Вас, – скороговоркой произнес журналист, подтягивая ближе к себе блокнот с карандашом, заранее готовясь записать информацию.
- Алло. Здравствуй, Грегори. Это Ник Брейтон – дежурный из второго участка, – проговорил собеседник, которого молодой журналист помнил смутно. Будучи криминальным журналистом, Грегори старался заводить как можно больше знакомых из числа служителей закона, что оказывало ему значительную поддержку на профессиональном поприще. Сколько раз ему приходилось бывать в излюбленных барах копов для обретения очередного полезного знакомого - вспомнить уже было трудно.
- Ооо, Ник! Как дела? – проговорил Грегори, стараясь вспомнить своего собеседника и то, есть ли у дежурного семья. Выходило плохо.
- У меня все нормально – впрочем, как и всегда. Трейси только вечно мне мотает нервы, но это обычное дело, – ответил полицейский, напомнив тем самым Грегори кто же он такой. Журналист вспомнил полноватого человека в форме, который вечно жаловался на свою жену, стоило ему найти собеседника, готового слушать. Однажды таким слушателем и стал молодой сотрудник Кливленд пресс. Собственно, так знакомство и завязалось.
- Да, неприятно, конечно. Сочувствую, Ник. Ты по делу звонишь? А то меня редактор к себе вызывает… - выпалил первую пришедшую ему в голову отговорку Грегори.
- По делу, конечно. Не на бабу же свою жаловаться! – издав жуткий звук, означавший в исполнении дежурного смешок, ответил полицейский, – В общем… Труп у нас. Причем, по словам прибывших на место патрульных, достаточно…жуткий. Я, как только услышал о нём – сразу о тебе вспомнил, но решил вначале узнать, не ложный ли вызов. Не ложный. Парни говорят, что там жуть… Поэтому, надеюсь ты не плотно позавтракал сегодня, – серьезным тоном «выпалил» суть звонка дежурный.
- Подробности есть какие-нибудь?! – вставил вопрос Грегори, спеша вычленить главное из того словесного изобилия, коим засыпал его Ник.
- Листок под рукой? Пиши. Давенпорт авеню, лоток 2138. К самому месту тебя вряд ли пустят, если, конечно, ты не знаком с детективом, – вновь «хрюкнув» в конце ответил дежурный.
- Имя жертвы пока неизвестно, насколько я понимаю?! – не отступал журналист, надеясь получить максимум доступной информации с самого начала.
- Нет. Известно лишь то, что труп не первой свежести и то, что это мужчина. И… Он обезглавлен, Грегори. Представляешь? – чуть ли не шепотом, проговорил полицейский.
- Обезглавлен?! – отложив карандаш и блокнот, громче, чем нужно, выпалил Грегори, привлекая внимание нескольких коллег. Он махнул им рукой, показывая, что расскажет всё потом.
- Да… Представляешь? Какой больной ублюдок мог такое сотворить? – подтвердил Ник, тут же интересуясь мнением журналиста.
- Надеюсь, что детективы скоро найдут убийцу, и тогда мы узнаем ответ на твой вопрос. Ладно, дружище. Мне стоит поспешить на Девенпорт авеню, если я хочу успеть раньше своих конкурентов. И Ник – с меня двойная порция выпивки, если ты придержишь эту информацию, хотя бы на пару часов, – перешел к деловой составляющей Ллойд.
- Двойная порция в Wonder Bar и двадцатка сверху, – также, по-деловому, проговорил дежурный.
- Ты знаешь мою зарплату, Ник? Двадцать долларов для меня – много. Десятка – и по рукам, – принялся торговаться Грегори, получавший зарплату 230 долларов в месяц, которая считалась чуть выше среднего.
- Двадцать и ни центом меньше. А я тебя буду и дальше держать в курсе. Пойми – я порадую Трейси на эту двадцатку, она меня… Все довольны! – вновь издав смешок, гнул свою линию полноватый коп.
- Идет. Тогда сегодня вечером в Wonder Bar. До встречи, Ник! – проговорил Грегори, понимая, что если информация, полученная от дежурного, подтвердится, то материал получится просто первосортный. Это не бытовое убийство, когда муж задушил жену из ревности, нет… Тут обезглавливание, с леденящими кровь подробностями. То, чего так жаждут рядовые читатели газеты.
- До вечера, дружище! И про мою двадцатку не забудь! – успел сказать в трубку полицейский, прежде чем Ллойд вернул трубку на рычаги аппарата, заканчивая тем самым телефонный разговор.
Молодой журналист почувствовал внутренний трепет от очередной истории, которую ему предстояло раскрыть для страниц газеты, в которой он работал. Штатный фотограф издания в офисе отсутствовал, что несколько печалило Грегори, но молодой человек привык рассчитывать на себя, а поэтому, открыв ящик, стола достал из него свой личный фотоаппарат. Фотографии к такой сенсационной новости могли идеально дополнить текст, вселяя ужас в читателей.
Грегори Ллойд хоть и был молодым, двадцатипятилетним журналистом, но уже подавал надежды. По отзывам многих коллег, он обладал всеми шансами на получение Пулитцеровской премии. Пусть не сейчас, но через какое-то время. Но Грегори не стремился к заоблачным успехам – он просто любил свою работу. Рассказывать жителям города о событиях, произошедших рядом с ними, захватывало его, придавало его жизни значения. Не редко журналист уходил в свой репортаж с головой, забывая даже поесть.
Но при этом, его внешность и склад личности отлично помогали ему в работе. Если светлые волосы и ярко-зеленые глаза, высокий рост и прическа с пробором оказывали благоприятное впечатление на представительниц прекрасного пола, то его компанейский характер, понимание человеческих слабостей и пороков помогали в общении с мужчинами. Работа над криминальными новостями обязывала часто контактировать с представителями правоохранительной системы и, так или иначе, заводить полезные контакты. Некоторым полицейским было лестно видеть в прессе свои высказывания, слова, замечания, пускай и на правах анонимности. Некоторым же, как Нику Брейтону например, нужны были деньги или дармовая выпивка. Грегори умел найти подход почти к любому стражу порядка. В числе его знакомцев был и сам начальник полиции Кливленда, что журналист старался не афишировать лишний раз.
Сейчас же, собираясь на место обнаружение тела, Ллойд гадал, кто из его знакомых копов может оказаться на месте. Предупреждать своего шефа Грегори не хотел, потому что тот имел привычку затягивать разговор, тратя время обратившегося к нему человека. Журналист же спешил раздобыть максимум той информации, которую сможет получить.
- Парни, я на место преступления. Информатор позвонил. Если босс будет меня искать – скажите ему, что позже я наведаюсь к нему и все расскажу, – проговорил Грегори, обращаясь к спортивному обозревателю и ведущему колонку финансовых новостей. Оба кивнули в ответ, не став расспрашивать. Лезть в чужую вотчину, в их газете было не принято. Хватало и начальства.
Накинув на шею ремешок от фотоаппарата, который, расположившись на груди журналиста, буквально заявлял о профессиональной принадлежности его обладателя, и, схватив блокнот с ручкой со стола, Ллойд поспешил к выходу из офиса газеты.
На улице была хоть и солнечная, но ветряная, погода, которая заставила молодого журналиста слегка поежиться. Взгляд на наручные часы позволил журналисту сориентироваться во времени. С момента звонка прошло немногим больше десяти минут. Пешком до Девенпорт авеню добираться каких-то 15-20 минут. Грегори подумал остановить такси, чтобы добраться быстрее, но фора во времени, предоставленная Ником, позволяла добраться журналисту пешком. Прогулка на относительно свежем воздухе внушала куда больший оптимизм Ллойду, нежели дорога в машине с водителем, который всю дорогу будет пытаться завести никому не нужный разговор. Водитель редакции же и вовсе был занят тем, что с самого утра убыл вместе с обозревателем колонки, посвященной общественной жизни города и редакционным же фотографом.
«К черту! Пройдусь пешком!» - решил Грегори и двинулся в нужном ему направлении. Жизнь города шла своей чередой, невзирая на то, что не так далеко от простых жителей города совершено убийство и найдено тело жертвы. Молодого журналиста всегда поражала эта двойственность жизни. С одной стороны – ужас, творимый людьми, с другой – вполне мирная и размеренная жизнь. Да, многие горожане, прочитав в газете про убийство человека, ужаснутся, но… Продолжат жить своей жизнью. Чужая трагедия не изменит в них абсолютно ничего. Она пройдет мимо.
Ллойд хоть и старался показать рядовым гражданам ужасы, которые окружают их, но мало кто понимал это своеобразное предупреждение. Сколько уже раз он взывал к инстинкту самосохранения сограждан со страниц своей газеты, но всякий раз понимал – без толку. Люди устроены так, что прочитав о насильственной смерти человека, живущего от них в паре километров, они через какое-то время забывают об этом, считая, что с ними подобного произойти не может. Но Грегори знал – может. И часто происходит. Чаще, чем думает любой обыватель. Погоня газеты за рейтингом стала той причиной, которая не позволяла журналисту писать о каждом подобном случае, даже если он сам того хотел. Редактор мог развернуть уже готовый материал с формулировкой «Бытовуха. Читателю такое не интересно». Действительно, что может быть интересного в убийстве при ограблении? А ведь такое встречается сплошь и рядом – достаточно пройтись по ночным улицам некоторых районов города, дабы попасть в зону риска, стать невольной жертвой.
Да, Грегори должен был оставаться непредвзятым в своих статьях, но с каждой написанной строчкой ему это удавалось все меньше и меньше. Он боялся. Боялся той стороны человеческой натуры, которая брала верх во время совершения преступлений, боялся тех страшных вещей, которые он сам же и описывает. Он уже слишком хорошо знал про то, что в каждой душе есть зло и лишь от самого человека зависит - одержит ли это зло верх над его натурой. Нередко это был неравный бой, и, казалось бы, добропорядочный гражданин оказывался убийцей.
За этими тяжелыми думами Грегори не заметил, как добрался до адреса, названного ему дежурный. Несмотря на обеденный час, полиция перекрыла квартал, выставив заграждения и патрульных, призванных не пустить на место обнаружения трупа простых зевак.
- Извините, сэр! Вам туда нельзя! – строгим тоном проговорил облаченный в форму полицейский, заметивший журналиста.
- Офицер, я из газеты Cleveland Press. Грегори Ллойд. Вы можете сообщить, что произошло? Кто жертва? – сразу же проговорил молодой журналист, стараясь рассмотреть, что же происходит за ограждением. Но ограждение выставили умело и со знанием дела, пресекая возможность рассмотреть подробнее действия полиции. Было видно лишь группу людей, в числе которых были сотрудники полиции и эксперты. Но чем они заняты и над чем склонились – было непонятно.
- Без комментариев, сэр. Все вопросы позднее и непосредственно в офисе шефа полиции, – выдал дежурный ответ коп, не сводя глаз с журналиста.
Грегори сделал себе мысленную заметку о том, что о деле стоит спрашивать у начальника полиции, а это значит, что дело не рядовое. О бытовых и рядовых преступлениях информацию можно было легко получить и от детектива, под чье начало это дело и попало.
И тут произошло невероятное. Пожилой мужчина, кивнув офицеру, не позволившему Грегори пройти за ограждения, направился прямиком к месту обнаружения тела. Поступь мужчины, впрочем, как и весь его неопрятный вид, выдавало то, что мужчина был явно пьян.
- Эййй! Вы!!!!! Он вернулся, да?! Вернулся?! А я вас предупреждал!!!! Сколько еще жертв вам нужно, чтобы это понять?! – принялся кричать он, стоило ему приблизиться к следственной группе.
Мужчина явно был зол, что и проявлял своим криком и достаточно активной для его состояния жестикуляцией. От группы людей, находящихся возле найденного тела, отделился один человек, в котором Ллойд определил знакомого ему детектива, и направился к пьяному мужчине.
Детектив что-то тихо ответил раздраженному гражданину, вызвал у того новую волну недовольства.
- Да я, выпил! И что с того?! Я же предупреждал вас! Предупреждал всех! А кем вы меня выставили?! Сумасшедшим?! – вновь принялся кричать мужчина, не смотря на то, что человек, обращающийся к нему, находился на расстоянии нескольких шагов.
- Офицер, не могли бы вы сказать, что это за мужчина?! – спросил Грегори офицера, который по-прежнему стоял возле ограждения, словно за его спиной ничего не происходило.
- Это Питер Мэрило, сэр. Детектив. Был детективом, - ответил полицейский тихо, словно опасаясь что его услышат.
- Был? – тут же попытался получить больше информации журналист.
- Именно – был. Сейчас он просто вредный и пьющий старик, но который все еще может устроить неприятности, сэр, – проговорил коп и отвернулся от журналиста в другую сторону, словно показывая, что диалог окончен.
- Спасибо, офицер, – поблагодарил того Ллойд отходя от ограждения чуть дальше, словно собираясь уходить. Взгляд его, однако, был направлен на скандалиста и детектива, которые разговаривали уже вполне мирно и направлялись в его сторону.
До журналиста донеслись обрывки их диалога, стоило сократиться расстоянию.
-….быть подражатель. Не мне тебе рассказывать о таких вещах, Питер. Успокойся и протрезвей. Если что – ты узнаешь первым! – обращаясь к старику, проговорил детектив.
- Капитану расскажи. Расскажи всё! Майкл, ты ведь не глупый! Я помню тебя еще совсем новичком… Просто подумай! Людям стоит знать! – проговорил нетрезвый мужчина, как-то поникнув, утратив свой запал.
- Иди домой. Если хочешь – тебя патрульные отвезут! Но главное - успокойся. Сам знаешь – паника среди населения нам абсолютно ни к чему, Питер! – настаивая на своем, ответил детектив.
Майкл Деверо, заметив Ллойда, кивнул в знак приветствия. Грегори ответил таким же скромным кивком, понимая, что детектив не расположен к общению с представителем прессы.
Бывший детектив слегка неуверенной походкой направился за ограждения, бурча что-то себе под нос. Журналист понял, что этот мужчина может представлять для него интерес как источник информации, но броситься за ним вдогонку на глазах у Деверо означало вызвать у того недовольство.
- Детектив! Не могли бы Вы ответить на несколько вопросов для прессы?! – решил перейти в наступление журналист, понимая, что только так он сможет избежать пристального внимания со стороны детектива и догнать экс-полицейского.
- Аааа. Акула пера…Сегодня комментариев для прессы не будет, Грегори. Ждите официального заявления, – выпалил Деверо, разворачиваясь и направляясь к следственной группе.
- Хорошо, но я буду ждать! – слегка крикнул Ллойд в спину удаляющегося от него полицейского. Тот лишь махнул рукой в ответ.
- Всего доброго, офицер! – проговорил журналист патрульному, прежде чем уйти.
- И вам, сэр, – ответил тот, не проявляя никакого интереса к ведущему криминальной колонки местной газеты.
Ллойд быстрым шагом направился вслед за отставным детективом, стараясь определить, в каком же направлении тот ушел. Гадать долго не пришлось, так как поникшая, слегка сгорбленная фигура бывшего полицейского маячила на тротуаре соседней улицы. Грегори поспешил сократить расстояние, перейдя на легкий бег. Его не смущал даже тяжелый фотоаппарат, который из-за бега то и дело бил его в грудь. Журналистом овладело внутреннее возбуждение от возможности получения ценной информации.
Когда до пожилого мужчины оставалось не больше десяти ярдов, тот вдруг резко остановился и обернулся, уставившись на журналиста.
- А ты ещё кто такой?! – громко произнес Питер Мэрило, напугав проходившую рядом с ним женщину.
Журналист перешел на спокойный шаг и продолжил приближаться к человеку, которого и пытался догнать. Кричать Грегори не хотел, все же разговор предстоял приватный. Подойдя к не трезвому старику, Ллойд представился.
- Грегори Ллойд. Журналист газеты Cleveland Press. Я слышал часть вашего разговора с детективом Деверо и, мне показалось, что Вам есть чем поделиться со мной, - сразу же перешел к делу представитель прессы.
- Журналист, говоришь… Что ж… Мне действительно есть что рассказать, сынок. Но готов ли ты к этому? Да и… Не на улице же нам разговаривать! Угости старика виски. Может и получишь тему для статьи! – с улыбкой проговорил мужчина, намекая на то, что пунктом их назначения должен стать ближайший бар.
«Еще один любитель дармовой выпивки… Надеюсь его информация того стоит…», - подумал Грегори.
- Конечно. Почему и не угостить, если это не помешает разговору, – ответил журналист, пытаясь изобразить на своём лице ответную улыбку.
- Знаю один бар тут неподалеку. Обстановка там способствует приватному разговору, молодой человек! – заговорщицки подмигнув произнес мужчина. Ллойд не таясь рассматривал своего собеседника. Мужчина оказался не таким старым, как вначале посчитал журналист. Новый знакомый, очевидно, имел проблемы со спиртным, что и сказалось на его внешнем виде. Сейчас Грегори склонен был считать, что Питеру не больше пятидесяти пяти – пятидесяти восьми лет. Да, лицо его было покрыто морщинами, а голова серебрилась от седины, но вот взгляд карих глаз был цепким и холодным, словно мужчина ни на секунду не прекращал оценивать обстановку вокруг него.
- Отлично. Надеюсь, что наш с вами разговор удовлетворит обоих, – произнес Ллойд, жестом призывая бывшего детектива пройти вперед, указывая тем самым путь в упомянутый бар.
По пути оба сохраняли молчание, словно обдумывая предстоящий разговор заранее. Молодой журналист рассуждал на тему неожиданно появившегося источника информации и той степени доверия, которой он достоин. Бывший детектив, который явно был пристрастен к чрезмерному злоупотреблению спиртным, мог оказаться ценным источником, но мог и ввести в заблуждение.
Грегори решил, что всю информацию, полученную от этого человека, он проверит по всем доступным ему каналам, без указания первоначального источника, конечно. О чем же думал бывший детектив, было не понятно, но скорее всего, мужчина был погружен в свои мысли, приведшие его на место преступления.
Вскоре показался и искомый бар. Внутри царил полумрак, который действительно располагал к приватности. Питер указал на дальний столик в глубине зала и произнес:
- Присядем за тем столиком, сынок. Не хочу, чтобы нас невольно подслушали, – сказал Питер, журналисту, - Эй, Френки! Как дела? Бизнес на плаву?! Принеси мне как обычно, старина! – пророкотал он же, обращаясь уже к бармену.
- Добрый день, Питер. Да нормально всё. На таких постоянных клиентах мой бизнес и держится. Выбирайте столик – скоро подойду, – ответил дружелюбно тот.
Стоило только мужчинам занять места за столом, как бывший коп принялся говорить.
- Так значит ты сейчас у нас ведущий криминальной колонки, парень?! Читал-читал. Особенно понравилась твоя статья про нынешнего начальника полиции. Да только не изменит она ничего, сынок. Начальник полиции обязан подпевать мэру, а уж тот руководит парадом так, как ему вздумается. Прав ты, конечно, утверждая, что сокращение патрулей в городе приведет к обострению криминогенной обстановки. Да только мэр сокращает средства, выделяемые на полицию, а не сам шеф полиции. Ну да ладно – что уж сейчас об этом… В общем – поговорить… Если ты хочешь узнать о том, что нашли на месте обнаружения тела сегодня – вопрос не ко мне. Но я могу рассказать то, что привело к этому. Всю историю с самого начала. Поверь, дела эти связанны. Я печенкой чувствую, – выпалил Питер, прервавшись лишь тогда, когда бармен принес к столу бутылку виски и стакан.
- Спасибо, Френки, – произнес мужчина, слегка отвлекшись от разговора с журналистом.
Ллойд подождал, когда бармен вернется за стойку и ответил на речь, адресованную ему:
- Я понимаю, что у Вас нет доступа к нынешнему делу. На счет этого я постараюсь узнать у тех, кто служит сейчас. Но это не означает, что мне не интересно то, что можете рассказать мне Вы. Чем больше я соберу информации – тем правдивее и точнее выйдет моя статья, – с жаром произнес Грегори, стараясь убедить мужчину доверится ему.
- А я и не отказываюсь, парень. Расскажу. Но сразу говорю – если ты действительно захочешь написать статью обо всем этом, то тебе нужно быть готовым ко всему. Вплоть до увольнения. – ухмыльнулся горько мужчина, наливая виски в рокс примерно на половину. – Ненавижу мешать виски с водой, поэтому и пью безо льда. Не обращай внимания.
- Как вам угодно, - проговорил Грегори, ожидая, когда Питер Мэрило выпьет налитое спиртное и преступит к рассказу. Явно привычным жестом тот запрокинул стакан, поглотив одним глотком его содержимое.
Журналист почувствовал себя немного дурно, только лишь представив привкус теплого виски.
- Вооот…То, что было нужно. Итак…Труп, который нашли сегодня… Это лишь очередная жертва убийцы, которого многие знаю как «Мясник». По всей стране в свою очередь его называли «Кливлендским мясником». Так в ту пору Кливленд и славился, парень. Жестокими убийствами. Ты должен был слышать об этом, если ты, конечно, местный. У нас им даже детей пугали, – вновь усмехнулся мужчина, но уже не добро.
- Нет, не слышал. Я в Кливленд переехал после окончания учебы. Поэтому не знаю эту историю, – ответил журналист, раскрывая свой блокнот и делая пометку. Уточнить в подшивке Cleveland Press то, как освещались те убийства, стоило хотя бы для того, чтобы иметь представление о происходивших в Кливленде преступлениях.
- Тогда готовься слушать, сынок. Рассказ может выйти долгим. Но поверь – я не выжил из ума. Ладно… Не буду отвлекаться. В общем… Началось все в далёком 1935м году. 23 сентября возле 49-й Восточной и Прага авеню, что в районе Джекес Хилл, был найден труп, который, в дальнейшем, нам так и не удалось опознать. Мы предполагали вначале, что на момент обнаружения наш Джон Доу мертв от семи до десяти дней, однако – ошибались… Потом выяснилось, что убили его на самом деле за три-четыре недели до обнаружения. И ведь понимаешь, какая штука… Как мы не старались, он так и остался в материалах дела Джоном Доу. Никто не мог опознать его, сколько мы не искали родственников и знакомых. Но на то были свои причины. Времена тогда были – ты и представить себе не можешь… Количество безработных стало настолько огромным, что город в них буквально потонул. Беднота и криминал были повсюду. Даже мы, полицейские, не были уверены в завтрашнем дне. Многие брали взятки и закрывали глаза на творимые злодеяния, лишь бы обеспечить себя и свою семью. Я не оправдываю коллег, которые «запачкались», но я, от части, понимаю их. И вот в этой обстановке кто-то убивает нашего Джона Доу. И не просто убивает – а жестоко, дико, бесчеловечно. Отрезает человеку голову и забирает ее себе, отсекает конечности, кастрирует… Отсутствие головы и то, что наш Джон Доу скорее всего был бродягой – не дали нам опознать его и похоронить по-человечески. С такой жестокостью мы не были готовы столкнуться. Но это еще не всё… Жертва была не одна… Хоть Джон Доу наш был первой найденной жертвой. В десяти ярдах от неопознанного, в последствии, трупа мы нашли второе тело, которое опознать удалось… Эдвард Андресси также был обезглавлен и расчленён. И, хоть мы и установили личность второй жертвы, а Андресси был именно второй жертвой, так как время смерти наступило за двое- трое суток до момента обнаружения, мы все равно завязли. Не было мотива и свидетелей, – бывший детектив вновь налил виски на половину рокса и выпил одним глотком. Он не кривился, поглащая спиртное, словно пил обычную воду. Грегори оставалось надеяться, что выслушает рассказ мужчины до того, как тот опорожнит бутылку.
- Мы топтались на месте, сынок. Признаюсь честно – не все полицейские считали, что убийства бродяг вообще заслуживают внимания и тех усердий, что мы прикладывали для их раскрытия. Два человека были убиты жестоко. Это мог сотворить только тот, кто ненавидит всех людей в целом, а значит и жертвой мог стать кто угодно. Но не все полицейские осознавали это, считая, что в городе объявился сумасшедший чистильщик, который охотится исключительно на опустившихся, бездомных людей… Но убийце, как и его ножу, которым он отрезал жертвам головы, ноги и руки, было все равно кто перед ним. Просто бездомные были… Удобны в качестве жертвы. Не было тех, кто бросался на их поиски или заявлял в полицию… Или же – полицейские просто отказывались принимать заявления, аргументируя отказ тем, что бродягу можно искать где угодно. Данные порядки не устраивали тогдашнего главу общественной безопасности нашего города – Элиота Несса. Надеюсь, хоть это имя тебе что-нибудь говорит, парень? – задал вопрос Питер Мэрило, вызвав удивление у Грегори.
- Тот самый Элиот Несс?! Человек, у которого получилось посадить Аль Капоне? Человек, собравший группу, которую назвали «Неприкасаемые»? – поборов удивление проговорил журналист.
- Да, парень. Именно он. Только в представлениях масс он этакий ковбой – бравый и храбрый человек на страже закона. Но на самом деле – он рассудительный, хладнокровный, цепкий и умный. Именно такой человек и был нужен для того, чтобы расследование убийств и вовсе не прекратилось. Но зацепок не было, как мы не рыли. Сам Несс участвовал в расследовании, хоть и был тогда начальником. И всё равно мы не нашли убийцу. У многих тогда была надежда, что убийств так и останется два. Но зверь, единожды вкусивший вкус крови и плоти, вкусивший чувство контроля над жертвой и ее беспомощность не способен остановиться. Следующей жертвой, которую мы нашли 26го января 1936 года, стала женщина, известная как Флоренс Дженивьева Полилло, хотя прозвищ у нее было много. Многодетная мать, которая скатилась на дно и стала проституткой. В то время – это не было редкостью. Но какой бы она не была – она не заслужила той участи, что настигла ее. Обнаружил ее торговец, который и сообщил в полицию о своей страшной находке. Части тела Полилло были сложены в большую корзину, но… Словом, многих частей тела не обнаружили. Убийца оставил их себе. Но также о многом говорило и место обнаружения тела, сынок. Обнаружили корзину с останками женщины на Восточной улице за торговым лотком. Ты ведь понимаешь, что это центр города? Убийца не опасался быть застигнутым в момент избавления от тела… - задумчивым тоном проговорил бывший детектив, акцентируя внимание своего собеседника на последней фразе.
Журналист, не знавший до этого дня о данных убийствах, был заворожен рассказом отставного полицейского и безотрывно слушал повествование о деле давно минувших дней.
- Может убийца просто прекрасно знал именно это место, этот район? – попытался рационально объяснить данный факт Грегори.
-Да, сынок. Скорее всего именно так дело и обстояло. Ты себе можешь представить, в каком напряжении мы находились, старясь поймать ублюдка? Даже Несс, обычно спокойный и уравновешенный человек рвал и метал. У нас под носом некто убивает людей, вытворяет с ними то, от чего бы даже сам Сатана содрогнулся и зажмурился… От Полилло осталось всего-то…110 (25 кг) фунтов костей и плоти. От взрослой женщины – 110 фунтов. Остальное он оставил себе, – мужчина покосился на бутылку со спиртным, словно раздумывая, сейчас залить в себя очередную дозу алкоголя или повременить. Видимо, разум возобладал над желанием очередной раз опрокинуть рокс и пенсионер продолжил.
- 5 июня 1936 года нашли еще одну жертву. Очередной Джон Доу. И ведь понимаешь, мы буквально рыли землю, чтобы установить его личность, но снова – без результата. Ниточка к убийце могла тянуться от его жертв – ведь не даром же он оставлял некоторые головы себе. А у этого убитого были татуировки, нижнее белье с маркировкой прачечной… Черт, да мы даже посмертную маску его сделали и выставили на всеобщее обозрение на Выставке Великих Озёр… Но его так и не опознали. Татуировка с именами «Хелен и Пол» тоже не дала нам ответов. Новый тупик. Четвертая жертва и вторая из них – не опознана. Люди обвиняли нас в бездействии, в том, что мы не ищем убийцу из-за низкого социального статуса жертв… Да какой грязью нас только не поливали в то время…И ладно бы только обычные граждане, но за дело взялись различные политики, шериф и все те, кто громкими заявлениями сводили счеты со всеми неугодными в полицейском департаменте. Несс в городе тогда был многим поперек горла и уж поверь мне, парень, такие люди только радовались и усмехались, слыша о новых убийствах, – Питер отвел свой взгляд от собеседника и вновь уставился на бутылку виски. Однако в этот раз он не боролся с желанием выпить. Он словно погрузился в воспоминания, накрепко засевшие в его памяти.
- У вас совсем не было подозреваемых?! – проговорил Грегори, возвращая Питера Мэрило к действительности и переводя рассказ отставного копа в то русло, которое интересовало его сейчас больше всего.
- На тот момент – не было. Вернее – подозревали мы многих и…никого. У нас не было главного подозреваемого, на котором мы могли бы остановиться. Это позднее появились двое, которых мы могли связать с этими убийствами, да только я лично сомневаюсь, что кто-то из них был способен на это… Чёрт…Парень…Признаюсь тебе – мне сложно вспоминать всё это…Все эти годы мы, принимавшие участие в расследовании, виним себя в том, что этот монстр остался на свободе… Поверь – это действительно так… Я помню все даты обнаружения тел, помню все места…Помню все, что только можно…Я помню жуткие разрезы на телах жертв. Хотел бы забыть – да я ведь тоже виноват перед ними. Они приходят ко мне во снах со своими головами подмышкой. Они молча требуют, чтобы их убийца был наказан… – произнес мужчина, обхватив свою голову ладонями.
Продолжение следует...
.
