Лига историков

Продолжаем знакомиться с книгой Жана-Батиста Фрезо.
Предыдущие части выложены в серии.

Коротко для ЛЛ: нефтяная промышленность очень сильно зависела от древесины. Зависит она от неё и сейчас. Древесина остаётся ценным сырьём для использования в строительстве и промышленности, и нарастить её производство помогает... ну да, нефть. Нефть же помогает и вырубать леса, что особенно заметно на примере Африки, которая готовит на древесном угле. Так что никакого энергоперехода из древесины не было и нет.

Теперь о симбиозе нефти и древесины, который играл центральную роль в росте мировой экономики в двадцатом веке. Лес был важнейшим сырьём на заре нефтедобычи. Из дерева делали буровые вышки. Из него же были сделаны баррели, то есть бочки, которые преобладали на протяжении всего девятнадцатого века, благодаря их низкой цене, ремонтопригодности и удобству обращения. Лишь в тридцатых годах нефтяная логистика претерпела переход к полной металлизации на фоне удорожания леса и спроса со стороны военных. И всё равно нельзя сказать, что сегодня нефтянка обходится без древесины. Ведь многие крупные производители стальных труб пользуются древесным углём в качестве сырья. В их число входил знаменитый немецкий трубный гигант Mannesmann, которому принадлежали бразильские лесные плантации площадью 230 тысяч гектаров. Лидер мирового рынка Vallourec, который купил Mannesmann в 2000 году, производит сегодня 3 миллиона кубометров леса ежегодно. Это, пожалуй, больше потребления всей мировой нефтянкой в конце девятнадцатого века, когда вышки, бочки, цистерны были деревянными.

В тридцатых годах германские лесники хвастались своими успехами на конференциях и пророчили новую «древесную эру» в пику американской нефти. Но война подрезала им крылья, сделав армию из 130 тысяч дровосеков недоступным удовольствием. Упало производство и в других воюющих державах. И даже в Финляндии со Швецией наблюдался спад на фоне падения экспорта. Эта военная интерлюдия подтверждает, что в двадцатом веке потребление древесины росло параллельно с модернизацией экономики угля и нефти. Чтобы построить дом, нужен лес. Более того, этот дом нужно потом отапливать. Здания потребляют треть мировой энергии. Сегодня самым популярным стройматериалом является бетон. В начале нулевых годов его потреблялось 10 гигатонн, а сегодня цифра уже удвоилась. Но это не значит, что спрос на другие материалы упал. За вторую половину прошлого столетия производство бетона выросло в 20 раз. Но стекла – в 9 раз, кирпича – в 8 раз, стали – в 3 раза. И древесины – тоже в 3 раза! Она нужна не только для красивых коттеджей, но и для производства гипсокартона, фанеры, ДСП, а также для построения всевозможных строительных каркасов.

Ещё одной причиной роста потребления древесины была потребность в упаковке. Сегодня упаковочная индустрия может похвастаться триллионным оборотом, что превосходит гражданскую авиацию и мобильную связь. Древесина остаётся главным упаковочным материалом. Пластик не заменил её, но, скорее, присоединился к картону, сделав его ударопрочным и водонепроницаемым. Картонные коробки получили широкое распространение на фоне роста автомобильных грузоперевозок и автомобилизации в целом. Долгие годы железная дорога держалась за более прочные деревянные бочки и ящики, но для грузовика лёгкие картонные коробки подходят лучше. Однако, после уходя ящиков, доски остались в списке ключевых материалов в логистике: ведь из них делают поддоны. Изначально поддонами пользовались американские военные, которые разогнали спрос во время Второй мировой и заставили преобразовать элементы инфраструктуры. Вместе с картонными коробками, поддоны значительно увеличили эффективность, освободив место для полезной нагрузки. Так логистика, которая всё больше потребляла металлов, нефти и пластика, продолжала наращивать потребление и древесины тоже. Похожим образом рост интернета снизил спрос на писчую и печатную бумагу, но разогнал спрос на упаковочный картон.

Древесину продолжают сжигать в печках. В семидесятых на рынок стали поступать древесные гранулы. В ход также пошёл отработанный раствор, остающийся после варки целлюлозы. Не стоит потому удивляться трехкратному росту энергии, получаемой из древесины за вторую половину двадцатого века в Соединённых Штатах. Автор прикидывает, что Европа в 2020 году потребила втрое больше древесной энергии, чем столетием раньше.

Одним из парадоксов является в этой связи увеличение площади лесов в богатых странах. Недавние исследования показали, что как минимум треть рефорестации связана с развитием международной торговли. Но «лесной переход» коренится гораздо глубже: в нём завязаны те же нефть и уголь. Во второй половине двадцатого века в лесном деле произошла революция: сначала появились бензопилы, затем гидравлические транспортёры, а в начале семидесятых – многофункциональные древесные комбайны, которые валят деревья, обрубают сучки, а также распиливают ствол в течение одной лишь минуты. Производительность выросла, себестоимость продукции упала. Эта машина жрёт, кстати, до 15 литров дизеля в час. Подобная механизация потребовала ещё и дорог, и новых транспортных машин.

Производительность лесных плантаций повышается систематическим применением удобрений. Бразильский эвкалипт даёт сегодня в среднем 39 кубометров с гектара, в то время, как французские леса в начале двадцатого века давали всего два кубометра. Ирония состоит в том, что лесоводство, несмотря на концепцию древесины как возобновляемого ресурса, всё больше и больше опирается на невозобновляемое сырьё: нефть, газ, фосфор. Автор заключает, что главной причиной рефорестации была именно нефть.

Новая техника удешевила древесину, добываемую в тропических лесах. Экспорт древесины в развитые страны в период с 1960 по 1980 годы вырос в шесть раз. Одним из следствий этого стало широкое использование коры и других отходов производства для производства энергии. И всё это – благодаря нефти. Африканские мегаполисы зависят от древесины. Киншаса с 11 миллионами жителей потребляет свыше двух миллионов тонн древесного угля ежегодно. Париж 1860-х годов, будучи одним из крупнейших потребителей того времени, сжигал в 20 раз меньше. Не удивляет, что, начиная с 1960 года, Африка стала жечь в семь раз больше древесного угля.

Новая система базируется на сочетании древесины, мускульной силы и нефти. Древесный уголь, сложенный в мешки, перевозится грузовиками от фермеров к горожанам, а затем наступает очередь транспорта помельче, вплоть до велосипедов и носильщиков. И да, не забыть ещё про бульдозеры, открывающие лес для эксплуатации. Не стоит удивляться в этой связи, что наиболее сильная критика концепций энергоперехода идёт из Африки. Несмотря на популярный нарратив, электрификация не принесла снижения потребления древесного угля. Это потребление только выросло вместе с экономикой и городами. 70% домашних хозяйств Киншасы используют и электричество, и древесный уголь.

Автор подытоживает: ухода из древесины никогда не было: ни в девятнадцатом веке, ни в двадцатом. Ни в богатых странах, ни в бедных. Символом этого не случившегося перехода является английская теплоэлектростанция Drax, которую перепрофилировали в начале нулевых на  «биомассу», как стыдливо именуется древесный гранулят. Английские энергетики утверждают, что производят безуглеродное электричество, а на самом деле они способствуют деградации лесов, да ещё зависят от начала и до конца от нефти. В 2021 году они сожгли восемь миллионов тонн пеллетов, что превышает всё производство древесины в стране и обеспечивает 1,5% энергопотребления. Англия середины восемнадцатого века жгла в четыре раза меньше. Вот вам и энергопереход! Как видим, это слово совершенно не годится для исторического анализа.

Как известно, на многих кителях военнослужащих разных стран есть такой элемент покроя, как нагрудный карман в связи с чем хочется спросить, какой тип нагрудных карманов по ваше более эстетичен:

Прорезной

Накладной с плиссировкой

Накладной без плиссировки

Отсутствие карманов

P. S. : комментарии приветствуются

Мебельный прейскурант фирмы Мюр и Мерилиз. Москва

ОТСЮДА

Фрагмент штукатурки из здания претория (штаба легиона) в крепости Дура-Европос на восточной границе Римской империи, нынешняя Сирия, начало III века н.э.

Здесь частично сохранились большие буквы знаменитой аббревиатуры — SPQR (Сенат и народ Рима). Надпись внутри буквы Q это посвящение Юлия Домнина, офицера четвертого скифского легиона (Legio IIII Scythica), выражающее надежду и пожелание удачи в продвижение по службе для себя и своих помощников.

Художественная галерея Йельского университета (Yale University Art Gallery), США

В марте 1925 года умер Сунь Ятсен. В январе 1926 года состоялся Второй Съезд Гоминьдана, который воссоединил партию и привёл её к новым великим победам. Почему на это потребовалось девять месяцев? Кто управлял партией в это время? И кто те люди, которые преодолели кризис? Следите внимательно - речь будет идти о китайской "войне бульдогов под ковром" и будут встречаться как уже известные по первой части богатыри, так и совсем неизвестные доселе читателю этого цикла лица.

В результате реформ Сунь Ятсена был создан Центральный Исполнительный Комитет Гоминьдана. В него вошли сорок один человек, из которых десять были коммунистами (членами КПК). Этого достаточно для того, чтобы представлять свои интересы, но недостаточно для того, чтобы быть весомой политической силой (возможно, их вообще взяли только ради советской помощи).

Я буду сокращать информацию как только могу - мне важно дать общую, но полную картину и не удариться в ненужное буквоедство.

Ещё на I Съезде Гоминьдана на первый план вышли Сунь Фо, Тань Пиншань, Ван Цзиньвэй и Ху Ханьмин.

Сунь Фо на момент смерти отца (Сунь Ятсен был его отцом) было 34 года. Он получил престижное калифорнийское образование, был христианином и выступал за сближение с коммунистами. Идеальный преемник. В будущем войдёт в элиту Тайваньского Китая.

Тань Пиншаню на момент смерти лидера было 39 лет. Он родился в нищете в рабочей семье, получил престижное образование в Пекине (то есть, был даровитым сам по себе), консультировал партию по крестьянскому вопросу. Часто критиковал центральный аппарат, не был связан с США и олигархами, и в будущем будет занимать высокие посты в КНР. Из интересного - в раннем КНР возглавит контроль за антикоррупционным надзором над чиновниками.

Ван Цзиньвэй был одним из патриархов Союзной лиги, одним из ведущих лиц Синьхайской революции. У него были диктаторские замашки - он застал Сунь Ятсена ещё никем. Ему было на момент смерти вождя 42 года, он был вторым лицом после Сунь Ятсена. Именно он возглавлял партию с 1925 по 1927 года, но его стремление к личной диктатуре и принципиальная позиция по поддержке коммунистов привели его к тяжёлой внутрипартийной борьбе, которую он проиграет. По иронии судьбы, Ван Цзиньвэй будет играть ведущую роль в раннем Тайваньском Китае.

Ху Ханьмин в этом списке - самая интересная фигура. На момент смерти Сунь Ятсена ему было 46 лет. Он родился в семье обедневшей интеллигенции, получил очень хорошее японское образование, ещё в юности служил в армии канониром. Скорее всего, специальные исследования его личности есть на китайском языке, однако я не имею к ним доступа. В каждом своём деле Ху Ханьмин выполнял очень редкую и очень конкретную функцию - был боевиком революционеров Союзной лиги, был одним из её лидеров и ближайшим соратником Сунь Ятсена. Служил при нём связистом. Скорее всего, выполнял заказные убийства, но это не было доказано. Отвечал за политподготовку особых армейских частей, был вхож на самый верх советского руководства (известно, что он точно имел личные встречи с товарищем Сталиным). Всё говорит о том, что Ху Ханьмин был особистом Гоминьдана, кем-то вроде местного Дзержинского. Благодаря своей непростой жизни, он объединил в своей фигуре колоссальную эрудицию, тонкую эмпатию и талант практического, силового решения проблем. Возможно, был главным партийным стратегом. До конца жизни (умер от инсульта в 1936 году) одновременно занимал высочайшие посты, но никогда не находился на Олимпе, не имел за собой опасных лидерских должностей.

Буквально ещё несколько имён для понимания уровня членов ЦИК Гоминьдана. Дай Цзитао - молодой юрист с крестьянским прошлым, получил блестящее японское образование, пришёл в организацию в годы революции. Университетский человек, положил жизнь на развитие китайского образования, руководил партийной философией. После поражения Гоминьдана покончил жизнь самоубийством. Цюй Цюбо - 26-летний аристократ и интеллигент, поклонник России, литератор, руководитель пропаганды в будущей КПК, убеждённый марксист. Ляо Джункай - китаец американского происхождения, университетский человек, финансист, революционную деятельность начинал ещё во времена Цыси, очевидно (но это не подтверждено) отвечал за бюджет партии, поскольку имел очень высокое положение при Сунь Ятсена. Скорее всего, убит Ху Ханьмином меньше чем через год после смерти Сунь Ятсена. Линь Сэнь - старик под шестьдесят, во взрослом возрасте получил престижное американское образование, ближайший соратник Сунь Ятсена, успел поработать на Юань Шикая, но бежал от него в Гоминьдан примерно в то же время, что и Тан Шаои. Погиб в годы Второй Мировой войны в результате несчастного случая. Был неамбициозным и уважаемым "дедом" революции.

Как мы видим, Гоминьдан - это организация, объединившая все слои прогрессивного общества, в которой собрались невероятно одарённые люди. Нет оснований полагать, что они были своекорыстны или искали в своей борьбе власть. Кроме того, они были глубокими специалистами в своих профессиях. Наконец, среди них было мало коммунистов, но если они находились, то были преданными фанатиками этой идеологии. Кроме того, мало кому из них стукнуло сорок лет - они практически не застали монархический Китай.

Ван Цзиньвэй и Ху Ханьмин оказались единственными достаточно сильными фигурами на этой политической доске, чтобы претендовать на лидерство. Однако они как будто бы взаимодополняли друг друга - горячий, любящий и умеющий применять силу пламенный революционер Ван Цзиньвэй в одном углу ринга противостоял холодному, расчётливому и осторожному Ху Ханьмину. Между смертью Сунь Ятсена и II Съездом Гоминьдана не прошло и года, но все остальные уже были оттеснены на край принятия решений.

Так на арену выходит новая, доселе неизвестная читателю цикла личность - легендарный Чан Кайши.

Будущий самый известный лидер Гоминьдана родился в древней и уважаемой семье, которая была в четыре раза старше России. Она принадлежала к сельской интеллигенции. Рано осиротел, рано женился - брак вряд ли был по любви, что говорит о том, что семья была небогатой, но крепкой. В Японии в 1906 году присоединился к Сунь Ятсену и его Союзной лиге. Получил поверхностное, но цельное образование, однако больше отдавал себя партийной деятельности - был офицером среднего звена. Его больше ценили за горячность и преданность. Несколько раз ездил в Москву в составе партийной делегации. Перед партийной реформой Сунь Ятсена сильно сблизился с ним, поэтому стал типичным "назначенцем" в армии - вождь мог ему доверять военные секреты. Непосредственно перед его смертью основал партийную академию и был армейским командующим. Известно, что был принят в ЦИК Гоминьдана во многом по протекции Ван Цзиньвэя, при котором стал армейским центром принятия решений.

Весной 1926 года он разгромил коммунистическое крыло Гоминьдана. Причём буквально - ввёл военное положение, начал карательные чистки. Здесь очень важен тонкий момент - с коммунистами был близок Ван Цзиньвэй, который сам не только не был коммунистом, но даже не придерживался левых идей. Скорее всего, союз Цзиньвэя и КПК вообще был сугубо практическим - десять коммунистов в ЦИК и их пропаганда (именно они руководили связью чисто про-олигархической основной части партии с народом) явно служили опорой опытному революционеру. Ван Цзиньвэй в целом был слишком влиятельным, слишком опытным и слишком могущественным, он уже победил в партийной борьбе, поэтому бонзы имели все основания скооперироваться против него. А коммунисты - отличные "евреи" своего места и времени, ни для кого не были тайной их связи с Коминтерном и Советским Союзом, а их численность и капитал были крохотными. Я подозреваю в той лёгкости, с которой Чан Кайши разгромил коммунистов невидимую руку Ху Ханьмина, но доказательств у меня нет. К слову, Ван Цзиньвэй по доброй джентльменский китайской традиции этой эпохи не был убит, а продолжал работу на службе Гоминьдана в первых рядах, но главенствовать в ней уже не мог.

В любом случае, положение в партии изменилось. Теперь на "престоле" стоит компромиссная фигура - недалёкий горячий стратег, выдвиженец и удобная кандидатура. Он был идеален для того, чтобы воплотить в жизнь план Сунь Ятсена о походе на север и, скорее всего, никто не думал, что он задержится надолго. По крайней мере, Чан Кайши точно был неопасен.

Гоминьдан был готов. Внутрипартийные склоки закончились, лидер найден, пушки готовы.

Настало время объединять Китай.