У Леонида Андреева есть рассказ "Полет". В нем описывается молодой военный летчик по имени Юрий. Его главная страсть жизни это полеты. Товарищи его очень любят за обаяние и чистоту характера, за открытую улыбку. На лбу у него есть шрам.
В одно утро, взлетев очень высоко, превратившись в "человеческую звезду", Юрий решил никогда больше не возвращаться на землю.
Рассказ был написан в 1914 году.
Юрий Алексеевич Гагарин родился 9 марта в деревне Клушино Гжатского района (ныне Гжатск называется Гагарин) в нынешней Смоленской области, в 180 километрах к западу от Москвы.
Место рождения первого космонавта часто описывают этаким медвежьим углом, хотя оно имеет громкую историческую славу, пусть и неприятную для России. В 1610 году возле Клушина произошла крупная битва Смутного времени. Там была разгромлена поляками армия Дмитрия Шуйского. Не повезло Клушину и потом. Его разоряли и наполеоновские солдаты, и нацистские.
После исторического полета в нескольких американских газетах, в том числе, “Лос-Анджелес Таймс”, появилась информация, что Юрий Алексеевич Гагарин выходец из древнего княжеского рода Гагариных. Якобы дед и отец Гагарина были репрессированы (дед, причем, был якобы племянником царя), а его самого отправили в космос, так как "аристократа" не жалко. Это подтверждал некий “профессор истории”. Одна шведская газета опубликовала еще более экзотическую версию происхождения Гагарина: он прямой потомок Рюрика.
Разумеется, все это чушь. Реальные представители княжеского рода заявляли,что скорее всего предки Юрия Алексеевича были крепостными Гагариных и по традиции при обзаведении фамилией получили ее от бывших владельцев. Но и это неправда, Гагарины были государственными крестьянами.
На самом деле Юрий Алексеевич самого что ни на есть рабоче-крестьянского происхождения. Его отец, Алексей Гагарин, был плотником, причем очень хорошим. (Сын плотника, взнесшийся в небеса, хм). Однако из-за инвалидности детства, он был хром, ему приходилось работать и в других профессиях. От отца Юрий унаследовал хорошие познания о дереве.
Мать, Анна Матвеева, была из семьи рабочего, прожившей почти пятнадцать лет в Петербурге, где Анна училась в Путиловском училище. Ее рекомендовали в гимназию, но денег у семьи не было. В голодном 1918 году Матвеевы, как и многие рабочие, перебрались в деревню, где было проще выжить. Там, в 1923 году, Анна и вышла замуж за Алексея . Ей тогда было 19, Алексею 21.
Семья Гагариных была средней зажиточности, у них было не очень большое хозяйство, однако,по воспоминаниям Валентина (брата) Гагарина, их отец вступил в колхоз только под угрозой раскулачивания.
Юра родился третьим в семье, после брата и сестры. Как и большинство крестьянских детей того времени, он был крещен. Интересное совпадение, именно в день рождения Юрия Гагарина Сергей Королев написал доклад о будущем полете человека в космос. Королеву было тогда двадцать восемь лет.
Анна Тимофеевна вспоминала потом, что Юра с раннего детства обожал самолеты. Однажды в третьем классе он запустил модель самолета прямо из классного окна и попал в прохожего. Тот пришел в школу ругаться и Юра честно признался, что сделал это он.
Когда началась война, Юре было всего семь лет. Отца не взяли в армию по инвалидности. В первые недели войны возле деревни совершил аварийную посадку наш самолет, рядом сел товарищ подбитого. Потом в СССР сочинили красивую легенду о том, что Юру летчики отправляли с запиской к председателю колхоза, и что он потом залезал в подбитый самолет. Сам Гагарин такого не описывал.
1 сентября 1941 года Юра пошел в школу, а уже в октябре Клушино было оккупировано немцами. Он для начала сожгли школу, потом еще три десятка домов, перерезали весь скот. Гагариных немцы из их дома выселили, и им пришлось построить себе землянку, помещение два на два метра, с земляным полом. Узнав о том, что Алексей Гагарин когда-то работал на мельнице, они заставили его это делать при них. Кое-когда ему удавалось принести в кармане домой горсть муки. Однажды за какую-то провинность Алексей получил двадцать палочных ударов.
Валентин Гагарин вспоминает, что за время оккупации его брат стал гораздо более замкнутым. На то было много причин. Однажды немец по имени Альберт, за жестокость прозванный Гагариными Чертом, обвинил пятилетнего Бориса, младшего брата Юры, в какой-то пакости, завязал у него на шее шарф и подвесил к дереву. Черт ушел, а Юра пытался развязать узел, стал звать мать. Анна прибежала и освободила полузадохнувшегося сына. По злой иронии судьбы, через тридцать четыре года Борис повесился.
Незадолго до освобождения Клушина немцы угнали в Германию Валентина и Зою, старших брата и сестру Юры. Они вернутся только после Победы. Этот факт Юрий потом в разнообразных анкетах замалчивал. (Кстати, старшие брат и сестра Гагарины, в отличии от младших, дожили до 2000-х). А на девятилетнего Юру тогда легли все бытовые заботы, дрова, вода, уборка. Родители ведь работали в колхозе.
В 1943 году Клушино было освобождено. Возобновились занятия в школе. Из-за разных проблем разрухи образование было не очень качественным. Дети писали на обратной стороне немецких листовок и пользовались гильзами вместо счетных палочек. Кстати, Юра и его друзья, как и многие дети в то время, развлекались взрывами разных боеприпасов, которые тогда валялись повсюду.
Сразу после войны Гагарины перебрались в Гжатск, где для плотника Алексея Ивановича было полно работы. Он сам лично разобрал, а потом собрал в городе их дом.
Дом-музей Гагариных, снаружи и внутри
Лев Толкалин, который учился в гжатской школе с Гагариным четыре года, написал о нем воспоминания, в которых полно авантюрных подробностей. Как они нашли на железной дороге “ничейную” цистерну спирта и отливали для отцов, напробовавшись и сами, как выплавляли тротил из снарядов, чтобы глушить рыбу, как отбивались от блатных в поезде, и Гагарин выхватывал припасенный тесак, как поймали карманника, как играли в войнушку с настоящим боевым оружием. Трудно сказать, насколько это все правдиво.
Гжатская школа, как и клушинская, была очень плохо тогда обеспечена материально, половина окон забита фанерой, тесные, плохо отапливаемые классы, недостаток канцелярии. Многие ученики ходили полуголодными. Но это искупалось искренним, вовсе не показным энтузиазмом многих учителей, которые работали не за зарплату, а за идею (можно счесть это советским пафосом, да только вот слишком много документов подтверждают). А ученики учились добросовестно. Неудивительно, путь наверх через образование бывал тогда часто более прямым, чем сейчас.
В 1949 году Юра окончил шесть классов и поступил в Люберецкое ремесленное училище (Москва), на литейщика. Почему не закончил семилетку? Самое простое объяснение - семье было тяжело, нужно было поскорее осваивать рабочую профессию. Юре было тогда уже пятнадцать, почти мужик по меркам того времени. В тесном домике в Гжатске жило тогда восемь человек. А на литейщика потому что без семилетки вообще не брали, но на специальности был недобор. С большим трудом двоюродной сестре Антонине удалось пристроить мальчика в общежитие.
В Подмосковье, в деревне Клязьме, у него были родственники, к которым он ездил каждую неделю, помогал им по хозяйству, а они заботились о мальчике.
Двоюродная сестра, Надежда, вспоминает, что Юра был всегда аккуратным и опрятным, в чистой и выглаженной форме, черной гимнастерке, перепоясанной ремнем, с подшитым подворотничком.
Сестра вспоминает, что Юра был очень спортивным, много читал, любил фотографировать, у него был маленький фотоаппарат. Они частенько вместе проявляли фотографии, выплескивая реактивы за окно и этим загубили теткины гортензии.
Однажды он показал ей собственноручно отлитую чернильницу. В училище было непросто, однажды ему прожгло форму брызгами расплавленного металла.
Товарищ Гагарина, Тимофей Чугунов вспоминает училище в Люберцах как место спокойное, где ученики находились под заботой государства. Хорошие преподаватели, трехразовое сытное питание, каша с маслом, мясные щи, (это ведь голодные послевоенные годы), литейщикам еще прибавляли и масло с молоком, бесплатная форма. Жили по 15-20 человек в общежитии казарменного типа.
С Чугуновым и другим смолянином, Петушковым, Юрий познакомился еще при поступлении. Они образовали маленькое землячество и стали близкими друзьями. Чугунов однажды высказал мысль, что с шестью классами в жизни не пробьешься, поэтому друзья поступают в вечернюю школу, чтобы закончить семилетку. Чтобы это делать, им приходилось заниматься до глубокой ночи. В декабре 1949 Юрий вступает в комсомол.
В школе Юрий успевал хорошо, был редактором стенгазеты. Всегда опрятный, в отглаженных брюках и начищенных ботинках, форма на нем смотрелась как хороший костюм. В школе он ухаживал за девушкой по имени Лида.
Преподаватель физкультуры в училище вспоминает, что Юра был очень спортивным юношей и спорт обожал. Одним из первых научился крутить на турнике “солнышко”, обожал баскетбол и был капитаном команды, был сильным лыжником.
Подступало лето 1951 года, выпуск из училища и вечерней школы. Нужно было выбирать. Вряд ли Юрия прельщало немедленно пойти работать на завод.
Физрук предложил ему поступить в физкультурный техникум. Юра был не против, у него были все шансы туда поступить. Но резко воспротивился отец: “Что это за работа - бегать? Ты напиши ему, Нюра, что мужчине это не к лицу”.
Двое приятелей Юрия получили за отличные успехи направления в Саратовский индустриальный техникум. Это было отличное для рабочих профессий заведение. Техникум входил в “Трудовые резервы”, глубоко эшелонированную систему подготовки рабочих кадров. Ее отлаженности завидовали на Западе и бросились изучать после начала космической гонки. Она позволяла молодым людям не только повышать свои навыки, но и материально обеспечивать их питанием, одеждой, жильем, платить стипендии. И это в нищем, разоренном войной государстве. Звучит удивительно в наши дни, когда бюджетные места сокращаются каждый год, а в техникумах платят издевательскую стипендию в две тысячи. Но ничего удивительного - тому государству нужны были квалифицированные кадры.
Троим отличникам дали сопровождающего и денег на дорогу. В техникум они поступили без экзаменов, только сделав показательные отливки и заселились в общежитие, которое уже тогда называли "общагой". Техникум был очень хорош и отлично материально обеспечен, с прекрасными лабораториями, библиотекой, спортзалом.
Также как и в училище, Гагарин превосходно показывал себя в техникуме. Из тридцати двух итоговых оценок тридцать одна была пятеркой. В библиотечном формуляре техникума у Гагарина более пятиста книг, Диккенс, Гладков, Толстой, Гюго, Федин, Лацис. Именно в техникуме он увлекся ракетным делом, ходил в физико-технический кружок.
Несколько человек вспоминают, что Юрий был очень сильным физически, на спор рвал нитку, завязанную на бицепсе. Физические навыки ему, наверное, пригождались в, увы, массовых драках, которых хватало тогда в Саратове. Местная молодежь с завистью относилась к “индустрикам” и все время пыталась их физически унизить. Что было непросто - в случае драки на улицу выбегала вся общага. Выбегал и Гагарин. Выбора не было - не вставший на сторону товарищей превращался в изгоя. Главным оружием “индустриков” был ремень с тяжелой пряжкой, наматываемый на руку.
В самой общаге тоже царили грубоватые нравы. Представьте себе казарму на тридцать молодых парней. За какие-то проступки перед коллективом парня могли разрисовать тушью, зашить в постель, а то и заставить покрутить “велосипед” - это когда бумагу вставляли между пальцев ног и поджигали. Но была и культурная жизнь - в казарме часто включали патефон и парни учились танцевать фокстрот в паре друг с другом.
Хотя студенты и были неплохо материально обеспечены, и получали стипендию, но денег не хватало - хотелось ведь и одеться поприличнее, и девушку в кино сводить. Гагарин, как и многие, работал по ночам грузчиком. Однажды несколько техникумовских друзей поступили как в рассказе Брэдбери - купили в складчину один на всех дорогой костюм и ходили в нем по очереди на свидания, благо рост и комплекция были примерно одинаковы.
Годы учебы Юрия пришлись на драматический период в истории. Смерть Сталина, междуцарствие 1953-55 годов. Как он это переживал, рефлексировал ли как-то? Мы не знаем. Одногруппники вспоминают, что некоторые из них искренне рыдали и рвались в Москву, на похороны вождя. Сам Юрий Алексеевич всегда тщательно уклонялся от оценки Сталина.
В Саратове функционировал аэроклуб ДОСААФ. Курсантов обеспечивали, кроме бесплатного обучения, завтраком и бесплатной формой. Гагарин пробует поступить туда уже на втором курсе, но его не берут. Студентов техникума набирать запрещено - авиации не давали “воровать кадры”. Компенсируя, Юрий тогда много читает о летчиках.
Но в 1954 году открылось окно возможностей, стали набирать четверокурсников, таких, как Юрий. Он и поступает в аэроклуб.
Сочетать учебу и полеты было очень тяжело. Весной, когда начинались полеты и прыжки, на аэродром приходилось прибывать к трем часам ночи, а в техникум - к 9 утра. Почему Гагарин туда устремляется? Биографы обычно ищут какие-то романтичные устремления, любовь к небу, вот это все. Но не надо забывать, что профессия летчика была престижной и высокооплачиваемой - этакие айтишники сталинских времен. Что ждало Юру Гагарина в будущем? Долгие годы работы мастером в удушливо-жарком цеху. Карьера летчика смотрелась явно привлекательней.
В аэроклубе Юрий показывал отличные успехи, в 1955 году его фотографию даже поместили в газете "Молодой сталинец". Инструктор Мартьянов вспоминал, что Гагарин любил большие перегрузки и фигуры сложного пилотажа.
В начале 1955 года Гагарину нужно было проходить преддипломную практику (в том числе, и педагогическую). Он переехал на несколько месяцев в Ленинград.
За пропуск занятий его отчислили из аэроклуба и ему пришлось приложить весь свой напор и отличные характеристики, чтобы его восстановили. Он пообещал руководителю клуба показать красный диплом техникума. Каким-то чудом Юрию удается совмещать написание диплома, полеты и подработки. 23 июня он защитил диплом техникума и вошел в 5% самых лучших выпускников.
1 июля Юрий совершил первый самостоятельный полет. В аэроклубе были не только полеты. Однажды два офицера, один из которых получил подполковника, а другой выиграл крупную сумму, купили бочку пива и напоили весь аэроклуб.
В сентябре 1955 года Юрий Гагарин закончил аэроклуб. Это позволило ему поступить в военное училище. На его личном деле в техникуме написали: «Призван на действительную воинскую службу и по его просьбе направлен для поступления в военное авиационное училище летчиков».
Это был личный выбор Гагарина, он мог не ходить в армию, так как (редкий случай для техникума) закончил военную кафедру. Юрий навсегда оставил за плечами металлургию и устремился в небо.
Он поступил в Первое Чкаловское (Чкалов - так в 38-57 году назывался Оренбург) военно-авиационное училище летчиков имени К. Е. Ворошилова. Его ждали три года в городе, где верблюдов было больше, чем лошадей, с жарой и обилием мух летом и суровыми зимами, когда снега наметало так, что курсанты скатывались с окон второго этажа, как с горки.
Гагарин лишился гражданской прически и прошел курс молодого бойца. Ну а затем начались теория и тактика полетов, изучение азбуки Морзе и силуэтов “вражеских” самолетов, потом газодинамика, матчасть самолета и, собственно, полеты.
Поначалу Гагарина рассматривали как перспективного командира. Но потом все пошло крайне непросто. Пока летали на знакомых ему винтовых Яках, все было хорошо, но когда курсантов пересадили на реактивные МиГи-15, для него начались тяжелые деньки.
Реактивная авиация тогда только начала развиваться и унесла по мере освоения и у нас, и за рубежом немало жизней. МиГ попортил Гагарину немало крови. (По горькой иронии судьбы, на нем он и погибнет). Особенно плохо давалась ему посадка, по распространенно версии из-за небольшого роста (165), который затруднял обзор из кабины.
Товарищи уже самостоятельно летали, а Гагарин все никак не мог преодолеть этот барьер. Встал вопрос об отчислении. Этого не сделали из чисто бюрократической задержки, и Юрий ей воспользовался, таки сдав на самостоятельные полеты.
Инструктор Акбулатов оставил сильно отличающиеся от обычных, несколько сиропных, воспоминания о Гагарине. Он начинает их с описания разноса, который дал сержанту Гагарину при первой встрече, за несоблюдение формы одежды.
Человек суровый, солдафонистый, он описывает, как делал выговор Юрию в другой раз, за вечную улыбку. Он отмечает у Гагарина страсть к полетам, и при этом заявляет, что у курсанта отсутствовал крутой мужской характер, что он при разносах “голову опустит и хлопает глазами, покраснеет весь. Похвалишь, он тоже голову опустит, стоит, чуть не плачет, то есть какой-то девичий характер был у него в натуре”.
Дальше он вспоминает, как Гагарин обращался к нему с просьбой об увольнительной. Дело шло к выпуску, и Акбулатов запретил, мол, закончите, потом отдыхать будете. “Да я вот жениться хочу” - сказал Гагарин. “Жениться я вам запрещаю, пока вы не окончите училище” - ответил рассказчик.
Когда в 1961 году Гагарин навестил свою альму-матер (а он навещал и училище, и техникум), то он повидал Акбулатова. Тот его якобы спросил, почему Юрий сказал при старте “Поехали!” и Гагарин ответил, что подцепил это словечко у самого инструктора.
По утверждению Акбулатова, Гагарин усваивал летную программу очень неровно, и в число лучших пилотов училища не входил.
Преподаватель по теории реактивного движения Резников вспоминает Гагарина как толкового парня, хорошего товарища, подтягивающего друзей по учебе и физической подготовке. Он рассказывает такой случай: однажды во время самоподготовки курсантов (после пар), он зашел в кабинет и увидел там Гагарина с зажжённой папиросой в одной руке и топливным насосом в другой. (При этом Юрий не курил). На естественный вопрос курсант ответил, что задувал дым, чтобы лучше понять ход топлива в насосе.
Далеко не все гладко у Гагарина было в неуставной части службы. По свидетельству сослуживцев, “старички” не раз затевали драки с “новичками”.
В 1984 году Иван Полошков, бывший офицер училища, показал писательнице Копыловой такой документ от 4 марта 1957 года. „Объявляется приговор Военного трибунала Южно-Уральского военного округа от 28 февраля 1957 года об осуждении курсантов 1-го ЧВАУЛ Бушнева И. Л., Шпанько Б. Г., Ошуркова Е. Н. за нанесение побоев помощнику командира взвода сержанту Гагарину за его требовательность по службе“.
Полшков описал все так: как командир взвода, Гагарин должен был следить за распорядком дня, подъёмом, зарядкой, успеваемостью. Юрий выполнял это ревностно, не делая поблажек, что не нравилось некоторым его подчиненный. После нескольких предупреждений они решили устроить Гагарину “темную”, обвязав головы полотенцами. Юрий попал на несколько дней в госпиталь, а его обидчики были скоро раскрыты и получили в конце концов по несколько лет лагеря.
Эпизод подтвердили и еще несколько человек. Один из них, правда, несколько сместил акценты и рассказал, что Гагарин был службистом и не делал никаких поблажек даже в случае, когда,например, сослуживец задержался по случаю свидания.
Сам Гагарин, да и не только он, рассказывал, что военная служба ему нравилась, нравились военный порядок и дисциплина. Однако солдафоном он не был и имел интересы за пределами службы, конечно и насчет девушек тоже.
«Капитан Федоров прохаживался туда-сюда перед шеренгой вытянувшихся по ранжиру курсантов. Гагарин, как самый мелкокалиберный, на левом фланге.
— Что есть погоны? — спрашивал сам себя и сам же себе отвечал: — Погоны — это не только деталь одежды. Это прежде всего символ мужественности, и носить погоны должно с достоинством!
После занятий курсант Гагарин подошел к курсанту Репину:
— Что есть бюстгальтер? Отвечайте, курсант!
И, не дождавшись ответа, выдал собственный вариант:
— Бюстгальтер — это тебе не только деталь одежды. Это прежде всего символ женственности, и носить его должно с достоинством! Так и напиши своей девушке, Репин».
Именно оренбургский период дал наибольшее количество женских воспоминаний о Гагарине, лежащих в диапазоне от “я с ним спала” до “он пожирал меня глазами” и “он мне снился”. Их гораздо больше, чем воспоминаний тех, кто “лично учил Гагарина”, хотя и их немало.
Алмазом в этой коллекции являются воспоминания некой Клавдии Шерстневой:
«И еще один случай припомнила Клавдия Шерстнева: прибегает ко мне Найка и кричит с порога: „Клава, быстрее телевизор включай!“ Это был день, когда Гагарин в космос полетел. „Мне кажется, это тот самый Юрка!“ — выпалила Ная. А тогда прошла только первая информация о полете. Купили мы с ней бутылочку (все-таки вся страна отмечала!) и стали ждать вечера. На экране телевизора она его точно узнала. Оказывается, они в Оренбурге на танцплощадке познакомились, дружили долго, она и родителей его хорошо знала. Вздохнули мы тогда. „Вот за кого нужно было замуж-то выходить! — посочувствовала я ей. — Сейчас была бы женой первого человека, а то сидишь тут со строителем…“»
Найка это будущая Наина Ельцина, с которой Клавдия, якобы, дружила. Понятно, что это относится к очешуительным историям, но забавно.
Разумеется, у Гагарина были какие-то романы до женитьбы, по крайней мере, “дружба”, но об этом известно крайне мало. Валентина Гагарина, в девичестве Горячева, была женщиной замкнутой. Ее воспоминания проливают мало света на их отношения. Сцена знакомства, однако, описана:
«Он пригласил меня танцевать. Вел легко, уверенно сыпал бесконечными вопросами: „Как вас зовут? Откуда вы? Учитесь или работаете? Часто ли бываете на вечерах в училище? Нравится ли это танго?..“ Если откровенно, то первое впечатление от знакомства с Юрой складывалось как-то не в его пользу. Невысокий, худощавый. Голова большая, короткий ежик волос, торчащие уши. Говорит быстро, после каждой фразы как-то двигает припухшими губами, будто припечатывает слова. Сказать о нем подвижен — значит ничего не сказать. Кажется, будто он одновременно находится в разных местах... В десять часов музыка смолкла. Он проводил меня до выхода (выходить за проходную училища им тогда не разрешали) и, словно мы уже обо всем договорились, сказал:
— Итак, до следующего воскресенья. Пойдем на лыжах.
Я промолчала: на лыжах так на лыжах. Уже дома подумала: „А почему я должна идти с этим ‘лысым’ (как выглядит „лысый“ Гагарин, можно узнать, заглянув в его комсомольский билет, датированный 20 января 1956 года; надо сказать, короткая стрижка ему ужасно не идет. — Л. Д.). на лыжах? И вообще, почему он держится так уверенно? Знакомы мы всего один день…“
Тем не менее, отношения завязались. Один из товарищей рассказывает такую байку. Однажды Гагарин их спросил, может ли сестра стать женой? Ему, естественно, ответили, что это преступно. Тогда он сказал что может, если сестра - медицинская. Валентина собиралась поступать в медучилище.
5 ноября 1957 года Гагарину присвоили звание лейтенанта, вручили ему диплом, значок и часы “Штурманские” (с которыми он полетел в космос). А 7 ноября они сыграли с Валентиной свадьбу. Незадолго до гибели Юрий Алексеевич скажет: «Моя любовь, как перстень, не имеет конца».
В скором времени им предстояло расстаться на долгих девять месяцев. Молодая жена поступала в медучилище, а Гагарин уезжал на Север.
Об этом периоде у биографов не слишком много сведений. Почему Север? Официозный ответ “там труднее” и “партия призвала” не слишком убеждает. Для многих современных людей главная ценность собственное благополучие, и для них поступок молодого летчика (а это было его решение) просто непостижим.
Здесь скорее сплав разных мотивов. Быть полярным летчиком было невероятно круто. “Бороться и искать, найти и не сдаваться”, вот это вот все. В конце концов, вот это желание рисковать, преодолевать трудности было и у конкурентов Гагарина на том конце Земли - молодых американских летчиков-испытателей, и без коммунистической идеологии. Зарплаты в Заполярье, впрочем, были высокими, а карьера продвигалась быстрее.
Луостари — поселок на северо-востоке от Мурманска, в 13 километрах от норвежской границы и в 30 от финской. Там находилось три полка морской авиации, два боевых и один учебный.
Местность для полетов тяжелая, климат еще более тяжелый. Полярная ночь - тьма полгода, прерываемая получасом сумерек в сутки. “На втором году службы в части Юрий Гагарин стал отличным летчиком, уверенно летал в заполярном небе, в сложных метеоусловиях”. Его натаскивали на боевые условия, потому что американские U-2 часто нарушали границу. В конце концов в воздухе висело предчувствие Третьей мировой, к ней в СССР готовились очень серьезно.
На октябрь 1959 года у Гагарина была должность старшего летчика и налет 265 часов. Чем он занимался остальные 16 тысяч часов? Любовался сияниями, играл в баскетбол, читал Беляева, обещавшего, что скоро гигантские зеркала растопят эти проклятые льды и снега.
«Я настолько „болен“ космосом, что в одном письме передать свои страдания не могу, о своих переживаниях не могу никому сказать. Мне даже снятся корабли, ракеты, темное безмерное пространство космоса, астероиды и Маленький принц…» — пишет он брату.
Космос ощущается и реально, запущен первый Спутник, и художественно. Как раз в 1957 вышел ефремовский роман “Туманность Андромеды”. Теперь коммунизм был не только в казенной пропаганде, в которую, тем не менее, тогда верили, но и в живом художественном образе.
Радикальное улучшение мира, огромное могущество и изобилие, самореализация каждого, другие цивилизации и бессмертие, все это казалось рядом. Тут не стоит иронизировать, для тех людей это было близко и достижимо.
Жизнь была трудной. Несколько месяцев Гагарину пришлось жить в маленькой комнатке с двумя сослуживцами, они спали втроем на двух сдвинутых кроватях. В то время никому не пришло бы в голову это ехидно комментировать. Обстановка воспитывала суровое мужское братство, коллективизм, и это тоже без иронии.
Однако к 1959 году Гагарин стал задумываться о более приятной службе в Аэрофлоте. Но тут-то и приехала комиссия врачей, которая оказалась комиссией по отбору космонавтов.
В следующий раз я продолжу обычную серию и расскажу о первых отрядах космонавтов, и у нас, и в США.
@Sapienty, @dang70, спасибо за донаты!
Данилкин Л. Юрий Гагарин. ЖЗЛ
Космос. Время московское. Сборник документов
Первый пилотируемый полет. Сборник документов
Уокер С. Первый. Новая история Гагарина
Человек. Корабль. Космос. Сборник документов
