Сообщество - Философия

Философия

4 451 пост 5 543 подписчика

Популярные теги в сообществе:

15

Зачем на самом деле нужна философия или чему вообще нас учили в Институте

Ну что, смехуечки рейтинг подняли, пришло время для серьезной статьи на глубокую тему. Так вот она.

Итак, думаю, все кто учился в ВУЗах – проходили предмет под названием «философия». И все задавались вопросом «ну нахрена нам ЭТО нужно?». Ну, кроме как в культурологическом и историческом аспекте. И действительно: какие-то эсхатологические проблемы, софизмы, вечные споры о том, что первично – материя или сознание. Ну и в целом изучение разных философских систем, которые зачастую, дают лишь одно понимание: все эти родоначальники философских школ школ ебанулись на отличненько и придумали какую-то дикую ересь которая в жизни нахер не нужна. Примерно такие мысли, могут возникать при знакомстве с этим предметом на лекциях. И кстати, есть ведь даже философские факультеты, которые по идее должны выпускать кого-то вроде Аристотеля, Платона, Сократа или хотя бы Ницше… а выпускают странных людей, перед которыми стоит сложнейший выбор в конечном итоге: «податься после ВУЗа аспирантом на тот же самый философский факультет или всё-таки по классике кассиром в пятёрочку?»

Но сейчас, я постараюсь Вам вкратце объяснить, что же на самом деле представляет из себя философия, и то, что при правильном применении она очень даже помогает в повседневной жизни.

1. Философия как опора личности.

Для начала загляните к себе вовнутрь. На чём основано Ваше представление о себе и о мире вокруг? На воспитании, жизненном опыте и внутреннем понимании как должно быть, ну или в крайнем случае, как бы Вам того хотелось. А теперь представьте, что Вы попадаете в очень сложные обстоятельства, и всё поворачивается против Вас и как следствия Ваше воспитания здесь никому не нужно. Опыт оказывается бесполезным, а то, что происходит, кажется Вам прямо противоположным тому, что вы считаете правильным и приемлемым для себя. Ваше представление о себе и о мире, а так же сама структура личности подвергается тяжелейшим испытаниям – и если они хрупки, то попросту разбиваются в дребезги. При этом могут сломать Вас как человека и загнать в жуткую депрессию, которая порой оканчивается даже самоубийством.

Перспектива не особо радостная, правда?

Как раз в таких моментах, может помочь философия. Она даст опору и укрепит Вас как личность изнутри. Это не обязательно должна быть одна из существующих систем или школ, хотя некоторые элементы из них можно брать. В первую очередь, Ваша личная философия должна быть чёткой и осознанной структурой, которой Вы будете придерживаться в любых обстоятельствах.

Приведу пример.

Заключенные в нацистских лагерях смерти гораздо чаще выживали, если у них была какая-либо (даже простенькая) философия и основанная на ней нерушимая жизненная позиция. Например, то же человеколюбие. Казалось бы, какое просто понятие, но чтобы оно помогало в самые тёмные жизненные часы – нужно понимать к кому оно применимо, а к кому нет. На что ты можешь пойти ради ближнего и чем готов пожертвовать ради него? Или как в самых ужасных условиях можно остаться человеком? Как не потерять себя даже в таком ужасном месте, как концлагерь? Как не потерять смысл своего существования? На эти вопросы можно найти ответы изучая науку философию.

2. Философия как понимание жизненного пути.

В каждой известной философии есть понимание конечной цели на нашем пути и указания как её достичь. При правильно выбранной или самостоятельно созданной философской системе всегда есть понимание, куда и как идти, и даже если в пути возникают трудности – следуя основам этих знаний человек не заблудится. Трудности на пути возникают примерно – всегда, по этому и актуальность правильного подхода и восприятия его обоснована и требует внимания каждого.

3. Философия как метод восприятия социума.

С помощью личной философии можно сформировать методы взаимодействия с глобальными процессами. Для примера я немного утопически пофантазирую, но так понятнее будет.

Представьте, что если бы каждая политическая партия имела свою философскую систему и четко ей следовала, а всех её членов, которые совершают действия противоречащие философии партии – оттуда бы выгоняли. Например, партия гуманистов перед принятием того или иного закона обосновывала бы его необходимость на основе блага человека и священности человеческой жизни. Я думаю, некоторых событий в таком случае не настало. Или партия, придерживающаяся философии Марксизма-Ленинизма обосновывала законы благом трудящихся (А стоп, неужели так и было, да? Ну, наверное что-то пошло не так). Я думаю, пример понятен.

В общем, резюмируя всё вышесказанное: личная философия может стать вам надежной опорой в жизни даже когда другие опоры пошатнутся и упадут. Поэтому не пренебрегайте ей.

Показать полностью

Пробужденные души вне добродетели и порока

Учитель: "Те, чье духовное сознание пробуждено, кто понял, что только Бог реален, а все остальное иллюзорно, - лелеют другой идеал. Они осознают, что только Бог является Делающим, а остальные - это его инструменты.


Те, чье духовное сознание было пробуждено, никогда не делают неверного шага. Им не нужно рассуждать, для того чтобы избежать зла. Они так переполнены любовью к Богу, что какое бы действие они не предпринимали - оно является добрым действием. Они полностью сознают, что они - не делатели своих поступков, но просто слуги Бога. Они постоянно ощущают: "Я машина, а Он Оператор. Я делаю то, что Он делает через меня. Я говорю то, что Он говорит через меня. Я двигаюсь так, как Он движет меня".


Полностью пробужденные души вне добродетели и порока. Они понимают, что именно Бог делает все.


В одном месте находился монастырь. Живущие там монахи выходили ежедневно, чтобы просить для себя пищу. Однажды один монах, выйдя за подаянием, увидел, как землевладелец безжалостно избивает какого-то человека. Сострадательный монах вмешался и попросил землевладельца остановиться. Но землевладелец был переполнен гневом и обратил свою ярость на невинного монаха. Он бил монаха до тех пор, пока он не упал на землю без чувств. Кто-то сообщил о случившемся в монастырь. Монахи прибежали на то место и нашли своего собрата лежащего там. Четверо или пятеро из них принесли его назад и положили на постель. Он был все еще без сознания. Одни монахи сидели вокруг него с печалью в сердце, другие обмахивали его. Наконец кто-то предложил, что ему нужно дать попить немного молока. Когда оно было влито ему в рот, он пришел в сознание. Он открыл глаза и посмотрел вокруг. Один из монахов сказал: "Давайте посмотрим, вполне ли он осознает себя и может ли узнать нас". Крича ему в ухо, он произнес: "Уважаемый господин, кто дает тебе молоко?" "Брат, - ответил святой человек слабым голосом, - тот, кто бил меня, тот сейчас и дает мне молоко".


ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Глава 9

«СОВЕТ БРАХМОСАМ»


Пробужденные души вне добродетели и порока
Показать полностью 1

Притча о генерале и философии

В некотором царстве, в некотором государстве жил был генерал. Да не простой, а по воздушно-десантным делам. И было у генерала увлечение – не охота или рыбалка, а философия. Любил генерал почитать умное про обратные связи, картину мира, сомнения как двигатель прогресса и прочая и прочая.


И вот в один день поступает генералу боевой приказ – посадить все свои войска на транспортные самолеты и высадить десант в указанном месте. Генерал первую часть приказа выполнил – получилось около 100 самолетов, полные солдатами. А со второй частью приказа случилось с ним философское сомнение. Ибо если в зоне высадки есть вражеское ПВО, то смерть ждет все его войско. Не, в приказе было отмечено, что разведка произведена, ПВО противника подавлено, и никак не наблюдается. Будь генерал не фанатом философии, сразу бы выполнил и вторую часть приказа. Но генерал привык сомневаться. Генерал понимал, что есть реальность, а есть картина мира в головах военачальников. И далеко не всегда они совпадают.


И стал генерал думать – как он сам лично сможет актуализировать картину мира? Ведь цена ошибки – смерть тысяч его солдат. А под управлением генерала из авиации были только эти 100 транспортных самолетов. Не было у него ни связи со специализированными спутниками, ни специализированных самолетов радиотехнической разведки. Но наш генерал, как опытный военный, был запасливый. И у него было неучтенные три полувоенных вертолета. По документам их у него не было. А в реальности были. Так иногда в войсках бывает. Вертолеты простые, вот он их и направил в зону предполагаемого десанта. С простым заданием – разведать про ПВО, и если там нет ничего такого, то дать знать, и десант сразу вылетит.


Из трех вертолетов вернулся только один, и тот покоцанный. Оказывается, ПВО там была, и ждала десант. Почему ПВО демаскировала себя, уже не понять. Возможно, мальчик лейтенант у противника испугался и жахнул. То ли еще что.


Генерал, взяв данные своей разведки, тут же в штаб, и что тут началось! Лет через 50 архивы, может быть, раскроют. Но все солдатики того генерала теперь каждую пьянку поднимают тост за своего генерала и за его любовь к философии.


p.s.: вся история абсолютно вымышленная и к реальности не имеет никакого отношения!

Показать полностью

КНИГА В ИНОКУЛЬТУРНОЙ СРЕДЕ

(по антиутопиям «О дивный новый мир» и «Кысь»)


Проблема сохранения культурной памяти актуальна в современном мире, где постоянно создаются новые тексты, а старые оседают в школьных программах и на библиотечных полках. Не уходит ли с ними культурная память? Достаточно ли чтения классических текстов для сохранения связи поколений? Этот вопрос поставлен и решен в антиутопиях ХХ века, которые можно рассмотреть как мысленные модели функционирования книги в инокультурной среде.


Проблема сохранения культурной памяти является одной из центральных на метауровне существования текста для антиутопий Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» (1931) и Татьяны Толстой «Кысь» (2000). В этих романах книга работает как знаковая структура, порождающая разные интерпретации и хранящая образ создавшей ее культуры, однако авторы приходят к противоположным выводам. Английский писатель показывает, что книга может адекватно передать культурный код и воспроизвести себя в инокультурном окружении, русский же автор демонстрирует невозможность этого за счет принципиальной многовариантности интерпретаций текста.


Как показал советский культуролог Юрий Лотман культурная память содержит и разные тексты, и способы их понимания. Трансляция адекватного понимания текста требует сохранения способов его понимания или закономерного характера их изменения. Смыслы текстов живут в интерпретациях читателей. Читательская интерпретация, воссоздающая авторское толкование текста, невозможна из-за различного содержания памяти читающего и пишущего, даже живущих в одном времени и в рамках одной культуры. В ходе освоения какой-то книги постоянно генерируются ее новые интерпретации, и только совместная практическая деятельность людей позволяет им строить сходные интерпретации классических текстов. Как же описано сохранение книги и ее понимания в романах Олдоса Хаксли и Татьяны Толстой?


В романе Хаксли «О дивный новый мир» один из героев, Джон Дикарь, вырос за пределами цивилизации, среди индейцев. Джон воспитывался на книгах Шекспира, которые привезла из города его мать. Эти книги сформировали Джона. Я не говорю здесь об экранизации 2020 года, где вместо книг Джон слушает музыку, и вообще проблема сохранения культурной памяти с помощью книг не затрагивается. В сериале подняты другие проблемы, на которых я сейчас не буду останавливаться. Меня интересует роман, где Джон читает книги.


В романе Хаксли Джон полностью понимает текст Шекспира, правильно осмысляет его и применяет выработанные в ходе чтения понятия для описания нового для него мира цивилизации, даже название романа – «О дивный новый мир» – представляет собой цитату из «Бури» Шекспира. Писатель ввел этого персонажа, чтобы дать хронологическую перспективу событий, причем сразу в двух срезах помимо романного настоящего.


Общество будущего описывается с точки зрения людей будущего, культура которых порождена уже новым миром, их настоящее совпадает с романным настоящим. Кроме того, в романе есть еще один взгляд на события – точка зрения правителей этого общества, которые дрессируют генно-модифицированных людей, но сами ценят классическое искусство и литературу, то есть представляют культуру, современную автору. Этот второй хронологический сред нужен для остранения происходящего, чтобы читатель имел точку отсчета, с которой он будет сравнивать развернувшийся перед ним новый мир. И наконец Дикарь реализует третий вариант восприятия. Дикарь – это человек, сформированный Шекспиром, носитель культуры времен Шекспира, идеальной и возвышенной как по отношению к романному настоящему, так и по отношению к авторскому настоящему, к культуре первой половины ХХ века. Дикарь дает вторую точку отсчета для описания нового мира. Такая тройная оптика позволяет автору показать новый мир и как рутину повседневности, и как развитие текущих тенденций начала ХХ века, и как совершенно неприемлемое действо с точки зрения человека классической эпохи английской культуры времен Шекспира.


Этот замысел автора понятен, и именно этот внесюжетный параметр создает образы, в том числе образ Джона Дикаря. С научной точки зрения невозможно воссоздать адекватную интерпретацию шекспировского текста в одиночку, в иноязычной среде, не опираясь на живое общение, социальную практику и языковую среду. Дикарь живет среди индейцев, не знающих английского. Его мать знала современный английский, а не английский Шекспира, она не могла научить сына тем смыслам текста, которые были ей недоступны. Хаксли убеждает читателя, что эти смыслы стали доступны Дикарю после многократного перечитывания пьес, в ходе которых он уточнял свое понимание. Это абстракция, невозможную в реальной жизни. Новые толкования текста включают внетекстовую реальность, личный опыт читателя, почерпнутый из жизни и других прочитанных книг, обсуждения прочитанного, применение усвоенных из текста моделей к собственной жизни и результат такого применения. Всего этого лишен Дикарь. Хаксли показал совершенно нереалистичную картину функционирования книги в инокульутрной среде, поскольку среда как фактор, влияющий на толкование текста, полностью исключена в его мысленном эксперименте. Этот вариант невозможен, как и Робинзон Крузо, самостоятельно воссоздавшего экономическую составляющую цивилизации у себя на острове.


Противоположную картину рисует Татьяна Толстая в романе «Кысь». Роман представляет собой антиутопию, изображающую жизнь мутантов после ядерной катастрофы. В этом обществе сохранились книги, их ищут, ставят на учет, читают и переписывают. В то же время показано, что при сохранении и перечитывании книг смысловые связи создавшей их культуры полностью утеряны. Главный герой Бенедикт классифицирует прочитанные книги по алфавиту, по сходству названий, по родству значений фамилий авторов. Пример такой классификации дан в переломный момент сюжета, когда Бенедикт инвентаризирует свое интеллектуальное пространство, перечисляя все книги, которые он читал. Приведем один из абзацев этого каталога, занимающего несколько страниц:


«Хлебников, Караваева, Коркин… Колбасьев, Сытин, Голодный… Набоков, Косолапов, Кривулин… Мухина, Шершеневич, Жуков, Шмелев, Тараканова, Бабочкин… М. Горький, Д. Бедный, А. Поперечный, С. Бытовой, А. Веселый… Зайцев, Волков, Медведев, Львов, Лиснянская, Орлов, Соколов, Сорокин, Гусев, Курочкин, Лебедев-Кумач, Соловьев-Седой… Катаев, Поволяев, Крученых… Молотов, Топоров, Пильняк, Гвоздев… Цветков, Цветаева, Розов, Розанов, Пастернак, Вишневский, Яблочкина, Крон, Корнейчук… Заболоцкий, Луговской, Полевой, Степняк-Кравчинский, Степун… Носов, Глазков, Бровман, Ушинский, Лобачевский, Языков, Шейнин, Бородулин, Грудинина, Пузиков, Телешов, Хвостенко…»


Как видим, при сохранении артефактов и постоянном прочтении и перечитывании книг культурная память оказывается полностью разрушена, поскольку способы понимания текстов, кардинально изменились. Само по себе сохранение текстов не позволяет сохранить способы их понимания, поскольку здесь играет роль влияние среды. В романе пережитая обществом катастрофа привела к утрате смыслов и разрушению культурной памяти социума, поскольку кардинально изменилась социальная среда, принятые в обществе практики, способы построения отношений, социально-одобряемая деятельность.


Итак, в двух антиутопиях ХХ века, в его начале и в конце, рассмотрены две стратегии сохранения культурной памяти с помощью книг. Олдос Хаксли в романе «О дивный новый мир» полностью игнорирует влияние среды, и его персонаж Дикарь в инокультурном и иноязыковом окружении способен восстановить культурную память из пьес Шекспира. В книге Татьяны Толстой учтено влияние среды и показано, как изменение социокультурных практик приводит к новым интерпретациям книг. Поскольку правила понимания текстов в творческой памяти оказываются потеряны, блокируется способность книги сохранять смысл.


Итак, оба мысленных эксперимента показывают, что способность книг неопределенно долго сохранять и транслировать смысл ограничена влиянием среды. Хаксли удалось это проделать, намеренно отключив влияние среды на читателя. Книга сама по себе не может служить транслятором культурной памяти, она может правильно функционировать только в контексте, учитывающем изменения общей практики социума, влияющей на правила понимания текстов. Книга сохраняет смысл, когда порождает множество интерпретаций, обсуждений, споров. Только в обществе, в постоянной коммуникации, с учетом личного опыта каждого читателя, можно сохранить ядро смысла и не дать книге исчезнуть в бессмыслице и беспамятстве.

Показать полностью 2
Отличная работа, все прочитано!