Как я не проявил гражданскую бдительность по отношению к себе
Мне было 11 лет, я учился в шестом классе и ездил в школу на автобусе. Чтобы сэкономить и избежать бренчания мелочи в кармане (гопники отнимут), родителями мне был куплен месячный проездной. Там указывались только фамилия, инициалы и номер школы/класса. Ну и период права использования. Обычный типографский бланк синего цвета, складной, размером со студенческий билет, но без твёрдой обложки. Твердая обложка стоила рублей 5, а это на тот момент целых пять поездок на автобусе - непозволительно дорого для моих карманных денег. Да и на кой оно мне надо, если я у одноклассника мог заламинировать, правда, ламинация была мягкая - но от грязи и даже стирки спасала.
От школы до дома можно было доехать четырьмя разными маршрутами, двумя по прямой через центр нашего городка (в черте города они почти дублировали друг друга), два - долго объезжая старые районы. Я очень любил ездить максимально долго - развлечение для школьника прекрасное, тем более, что по этому маршруту номер 10 ходил старый ЛАЗ (Львов), а не ЛиАЗ-скотовоз. Усядешься в самый конец, над мотором, угораешь парами семьдесят шестого бензина и выхлопными глазами, а мимо плывут сталинки, спортивный городок, больничный городок, частный сектор, снова сталинки, и так до своих родных хрущевок.
И остановка, где я садился, была и ближе к школе, и в стороне от суеты, на прекрасной улице Мамина-Сибиряка: через кусок тайги пройдёшь, на широкую пустынную улицу выйдешь, на другой стороне которой - частный сектор, бредешь до остановки в тишине, потом долго едешь в пустом автобусе, и выходишь тоже в тихом месте прямо рядом со своим двором. Романтика.
И вот я сел однажды в свой любимый автобус. На следующей остановке зашёл пацан на пару лет старше, и посмотрел он на меня так, что я понял: меня ждёт увеселительная пробежка до дома, иначе мне пиздец.
Ну, знаете, когда ты видишь старшака, который ищет жертву, а из жертв... на шашлыки, Пятачок, мы возьмём свинью, - а если она убежит? - Я тебе убегу, козёл!
Короче, романтику как рукой смахнуло. Все двадцать минут до дома этот типсон бурил меня взглядом. Стоял он в самом начале автобуса и просто смотрел неотрывно на меня. Я делал вид, что ковыряюсь в уплотнителе окна и не замечаю его присутствия.
Мой мозг шестиклассника из интеллигентной семьи (рассказ про батю помним, он тоже интеллигент, но деревенского разлива) лихорадочно искал пути для спасения. Вспомнил, как это делалось в фильмах - надо было встать у двери с видом, что готовлюсь к выходу на следующей, а самому в последний момент выскочить. Двери захлопнутся, грабитель уедет, а я пойду домой.
Я так и сделал, но... Автобус тронулся, и вдруг остановился, и водитель открыл двери моему мучителю. Блядь. Я, правда, такими словами тогда не выражался.
Убежать не получилось. Он схватил меня за рюкзак и, мило улыбаясь редким прохожим, подталкивал меня вперёд. Да, в сторону моего дома, но быть ограбленным в своём подъезде - не ирония судьбы, а сарказм.
У меня внутри все обледенело. Паралич воли полнейший. Я не чувствовал ног. Единственное, что я смог сделать, это незаметно достать проездной - главную свою ценность - и спрятать в манжету свитера.
Этот тип затолкал меня в подъезд соседнего дома (до моего дома оставалось метров тридцать). В подъезде он начал меня обыскивать - но денег у меня не было: я учился в школе, где мать работала завучем, поэтому на всякие булочки и пиццы я не тратился - мама после уроков шла обедать и брала меня с собой. Карманные же деньги я копил и с собой не таскал - потащишь, потратишь, или отнимут, или украдут.
Пацан меня обыскивал и ничего ценного не находил.
- Где проездной? - видимо, он догадался; впрочем, думаю, он уже был опытным гопником и таких, как я, уже не раз шмонал.
- Нету... Я рубль последний в автобусе отдал...
Я в этот момент отчётливо понял, что ненавижу себя за слабость больше, чем его - за грабёж и это унижение в целом. И это чувство ненависти усиливалось ощущением собственного бессилия.
От огорчения этот мудак все же спиздил у меня вторую самую ценную вещь, что была при себе, - мамину черную гелевую ручку. Я не знаю, что произошло бы дальше, если бы вдруг не открылась дверь и не выглянула бабушка соседской девчонки.
Я эту бабку не любил никогда. Она казалась мне ведьмой. Но сейчас я был готов её расцеловать. Я увидел её с совершенно другой стороны. Это была самая красивая бабушка на свете. Это была величайшая Женщина на свете. Если она и была ведьмой, то только из-за своей красоты, но по части мудрости и справедливости она была Богиней. Вот что я понял в тот момент.
- Ты чего это творишь, Ирод? - я вам кричу, она реально была нереально прозорлива говорю, она была чертовски умна, моя спасительница, ибо обращалась она именно к этому пацану
- Мы это... Играем... - залепетал мой грабитель, прежде казавшийся грозным.
И в этот момент я понял, что надо было делать. Своим срывающимся ломающимся голосом я завопил:
- ОН МЕНЯ ГРАБИТ! - и выбежал из подъезда. Я был спасен.
... Прошёл год, и мы с одноклассником попались этому же утырку. Он меня не запомнил, но я его забыть не мог. Я даже бате рассказал об произошедшем, и батя, учитель географии и ОБЖ, сказал, что я:
Позор на его седины, ибо учитель ОБЖ не смог донести до родного сына, как надо действовать в таких случаях
Ну не ссыкло, не загоняйся, дерьмо случается, ну а так - просто легко отделался, в следующий раз уже будешь знать, что делать.
Если будет не грабить, а пытаться раздеть и трахнуть, рви насильнику яйца, рви до последнего, закрывай голову свободного рукой, и рви, будут бить и убивать - рви, и сможешь выжить. Не сможешь - умрёшь с честью. Это, кстати, технически был первый разговор с батей о сексе, но не о том, к которому следует готовиться, а которого следует избегать.
Но вернёмся к нам, малолетним баранам перед малолетним шакалом. По все той же схеме действовал этот гадкий койот урод. Но нас уже было двое. О том, что в автобусе полно взрослых, у которых можно попросить помощи, я опять не подумал, но точно знал, что ждёт нас дальше. Поэтому я предупредил одноклассника, что именно собираюсь предпринять. Бегал я быстрее него, поэтому тактика была такая:
Я, как более мелкий, прячусь за спинами взрослых и за остановку до нужной нам незаметно вываливаюсь и со всех ног бегу к нему домой оповещать его бабушку. Он же выступает в роли приманки и заманивает утырка в подъезд. Дальше - бабушкин выход и полный простор для её воображения.
Великолепный план, надёжный, как швейцарские часы. Гений тактики и стратегии забыл, что бабушка Лехи (одноклассника) ростом метр пятьдесят, возрастом 72 года и тощая, как бычий хвост, и ещё не факт, что она находится дома. Но нам фантастически повезло: план сработал. Не было ни одной предпосылки к тому, что такой дебильный план, скроенный малолетним придурком, состоящий из условностей и допущений, сработает - но было это так:
- Леха, видишь вон того урода?
- Вижу.
- Это он меня ограбил. Он и нас сейчас ограбит.
- Да не, нас двое!
- Леха, блин, он сначала мне врежет, а потом тебе, и что, что нас двое?
- Да не, нормально будет.
- Ну нахер, я сваливаю Нет, Леха, короче, раз ты не боишься, то тогда остаёшься и доезжаешь до двора, а я выхожу на Мира и бегу к тебе, быстро сгоношу твою бабушку, и она его задержит, а там я папе позвоню, и он придёт и ему врежет!
- А я просто выхожу и иду домой? Ладно. Просто давай поспорим, что ничего не будет, этот пацан просто так смотрит.
- Блин, Леха, нам жопа, я тебе говорю! Окстись! Давай! Я выхожу, автобус идёт три минуты, я засекал (ибо постоянно опаздывал), до твоего дома через двор 200 метров, я их пробегу за сорок секунд, твоя бабушка на седьмом этаже, это ещё тридцать секунд, я ей быстро всё расскажу, мы спустимся и будем вас ждать!
- Ну лааадно...
С таймингом со своей стороны я справился. Автобус тоже. Бабушка оказалась дома, но очень долго (минуту точно) не могла вникнуть в суть проблемы. Зато я быстро понял, как надо говорить:
- Там к Лехе пристал пацан и тащит сюда в подъезд, чтобы избить и ограбить. Я этого пацана знаю, он меня уже ограбил.
Бабушка - божий одуванчик. Мигом накидывает тапки и как была в халате и платочке, так и залетает в лифт. Мы спускаемся, и открываются двери аккурат перед лицом Лехи, которого за портфель держит этот утырок. Что было дальше...
Лехина бабушка перевоплощается в Соньку Золотую ручку, хватает пацана за кадык отточенным движением, тянет его вверх так, что тот приподнимается на носочках, но, видимо, дышать не может, и вдруг бабушка начинает говорить каким-то страшным и хриплым, как у нашей Эрлы Карловны (воспитатель в детском саду, а позже - кондуктор в автобусе), голосом:
- Слышь, падла, ещё раз моего внука тронешь, я тебе жопу на куски порежу и жрать заставлю, всёк, вошь? (я дословно цитирую, мой любимейший монолог на всю жизнь)
Утырок пытался что-то мямлить в ответ, но получалось только жалко кивать лысой башкой.
- Ты, гнида, понял?! Ты, блядин сын, понял? - и с этими словами, держа этого утырка за кадык, Лехина бабушка вывела его из подъезда. Я бы на её месте точно пинка бы ещё отвесил - но мы как завороженные стояли, не шелохнувшись. Мы были охуевлены. План сработал на тысячу процентов.
Да, иногда страшно думать о том, какие же скелеты хранят благопристойные старички.
...
С тех пор прошло много лет. Но чувство бессилия и ненависти к себе я помню отменно, и еще лучше помню ощущение, когда впервые дал отпор. Ярость, гнев и очень сладкое удовольствие от того чувства, когда тот, кто хотел причинить тебе боль, не ожидал в ответ ярости и сам испытывает страх и боль. Лехина бабушка показала, как это должно быть.
Правда, первый отпор я дал, прислушавшись к совету отца носить с собой ножку от табуретки - батя всегда говорил, что побеждает не физическая сила, а неожиданный, резкий и крайне болезненный удар. Чем-нибудь твердым по яйцам.
