Исследователи космоса

«Рукавишников? Кажется, слышали»

«Космонавт Рукавишников? Да, кажется, слышали о таком», — вот что в лучшем случае вспомнят сегодня об этом человеке.

А ведь его имя могло навсегда остаться в истории как имя одного из первых землян, достигших Луны.

Биография Николая Рукавишникова — это лихо закрученный блокбастер, где жизнь главного героя постоянно висит на волоске. Вот только все происходило на самом деле, а не в кино.

Он родился в 1932 году в Томске, откуда затем переехал в Москву. В 1951 году поступил в МИФИ на факультет электронных вычислительных устройств и средств автоматики.

Инженер-физик со специальностью «Диэлектрики и полупроводники» оказался востребован на переднем крае советских высоких технологий: в космонавтике.

В 1959 году он начал работать в ОКБ-1 Сергея Королева в качестве инженера в отделе разработки автоматического управления и аппаратуры межпланетных станций.

Первые на Луне

В начале шестидесятых Рукавишников занимался разработкой автоматики и ручного управления для пилотируемых космических кораблей. Эти системы он знал досконально, и потому, когда в 1964 году в отряд космонавтов начали набирать инженеров, Рукавишников оказался в числе первых претендентов. Однако поначалу врачи отклонили его кандидатуру.

«Добро» от медиков он получил через два года и сразу был включен в число участников программы «Л1 „Зонд“». Это была программа пилотируемого облета Луны.

Посвящение в космонавты Николая Рукавишникова, 1967 г. Фото: РИА Новости/ Александр Моклецов.

«Лунная гонка» шла вовсю, и Советский Союз проигрывал американцам. К концу 1968 года по программе «Зонд» удалось провести лишь один беспилотный полет, успешный от начала до конца. В остальных случаях происходили аварии и катастрофы.

Предварительно старт пилотируемого корабля к Луне должен был состояться 8 декабря 1968 года. В случае успеха Советский Союз вновь опередил бы американцев.

Но руководство страны сомневалось в возможности полета. Серия неудач свидетельствовала: куда больше вероятность получить погибших героев, нежели осуществить облет Луны успешно.

Николай Рукавишников вместе с Валерием Быковским составлял один из трех советских экипажей, подготовленных для облета Луны.

Рукавишников вместе с другими участниками программы пошел на нестандартный шаг. В Политбюро ЦК КПСС было написано письмо с просьбой разрешить полет. При этом космонавты писали, что сознают риск и готовы пожертвовать жизнью.

Сейчас много говорят о жестокости Советской власти. Но руководство страны решило, что рисковать людьми, отправляя их на верную смерть, нельзя. Через две недели после несостоявшегося полета Луну облетели американцы.

«Салют» не принимает

Николай Рукавишников продолжил подготовку по программе высадки на Луну, но в начале семидесятых закрыли и ее: после того как Нил Армстронг ступил на поверхность спутника Земли, «лунная гонка» была завершена.

Рукавишникова перевели на другой проект: полет на первую в мире орбитальную станцию «Салют-1». Его включили в экипаж с опытнейшими Владимиром Шаталовым и Алексеем Елисеевым, у которых за плечами было по два космических полета.

Корабль «Союз-10» стартовал к станции «Салют-1» 23 апреля 1971 года. 24 апреля «Союз-10» состыковался со станцией. Не успели обрадоваться, как выяснилось, что стыковка прошла нештатно, перейти на борт станции не удастся. Да и расстыковка оказалась делом проблематичным. С помощью Земли все-таки удалось отстыковаться. Спустя несколько часов космонавты вернулись на Землю.

Рукавишникова перевели в третий экипаж, который должен был работать на станции, вместо заболевшего Валерия Кубасова. Но этот полет не состоялся, после того как Георгий Добровольский, Виктор Пацаев и Владислав Волков, ставшие первыми людьми, работавшими на орбитальной станции, погибли при посадке корабля «Союз-11».

Теневой герой программы «Союз-Аполлон»

Опыт инженера Рукавишникова пригодился в программе ЭПАС: экспериментального полета, в ходе которого на орбите должны были состыковаться советский корабль «Союз» и американский «Аполлон».

В декабре 1974 года Николай Рукавишников вместе с Анатолием Филипченко отправился в космос на «Союзе-16». Задачей была отработка систем, необходимых для совместного полета с американцами. Экипаж справился блестяще. Полет на «Союзе-16», продолжавшийся чуть менее шести суток, в биографии космонавта Рукавишникова оказался единственным, в котором не было чрезвычайных происшествий.

В экипаж «Союза-19», который в июле 1975 года состыковался с американцами, вошли Алексей Леонов и Валерий Кубасов. Николай Рукавишников и Анатолий Филипченко выполняли роль дублеров, не получив и десятой доли известности участников встречи «Союза и «Аполлона» на орбите.

Вряд ли Николай Рукавишников догадывался в тот момент, что самый драматичный полет в его биографии впереди.

«Союз-33»: авария на орбите

Опытного космонавта включили в программу «Интеркосмос», в рамках которой совершались совместные полеты с представителями соцстран.

На «Союзе-33» Рукавишникову предстояло лететь вместе с болгарином Георгием Ивановым. Рукавишников стал первым гражданским инженером, который был назначен командиром корабля.

Члены международного экипажа космического корабля «Союз-33» — Николай Рукавишников (слева) и космонавт-исследователь НРБ Георгий Иванов (справа) — перед тренировкой. Фото: РИА Новости/ Александр Моклецов

Старт состоялся 10 апреля 1979 года и прошел вполне успешно. Все шло нормально, приближалась стыковка со станцией «Салют-6». Сближение с «Салютом-6» проходило с превышением расчетной скорости. Ее необходимо было погасить сообщением кораблю тормозного импульса, согласно сделанным расчетам, длительностью 6 секунд.

Но двигатель сработал нештатно, «Союз-33» дернулся, произошла потеря стабилизации, и автоматика дала команду на отключение двигателя.

Когда разобрались в случившемся, то стало ясно, что произошел редчайший случай в практической космонавтике: прожиг боковой стенки камеры сгорания. Ничего подобного тому, что случилось с «Союзом-33», ранее не происходило не только в космосе, но и на многочисленных испытаниях.

Основной двигатель не работал, а раскаленные газы должны были попасть на магистрали подачи топлива и электрические кабели управления резервного тормозного двигателя.

Если резервный тормозной двигатель тоже вышел из строя, это означало, что «Союз-33» останется на орбите на несколько месяцев, а то и лет. При этом воздуха у экипажа было лишь на несколько суток.

«Это гарантировало нам почти мгновенную смерть»

Земля дала команду экипажу отдыхать 15 часов, а затем готовиться к запуску резервного двигателя. Георгий Иванов, не разбиравшийся в системах «Союза» так, как Рукавишников, всей серьезности положения не понимал. Командир решил его не беспокоить, но сам готовился к худшему: «Если бы „Союз“ надолго остался на орбите, то через несколько дней нам грозила мучительная смерть от удушья. Вот тогда и решил: при наихудшем варианте будем продолжать полет до тех пор, пока сможем нормально дышать. А потом... Я знал, где на корпусе корабля находится клапан перепада давления и как он устроен. Клапан, как известно, срабатывает при спуске, уже в земной атмосфере. Но для меня не представляло труда открыть его и в космосе. Это гарантировало нам почти мгновенную смерть: в течение нескольких десятков секунд».

Для того чтобы «Союз-33» начал спуск на Землю, резервный тормозной двигатель должен был отработать 188 секунд. Если бы он отключился раньше, чем через 90 секунд, то это означало бы, что экипаж останется на орбите. Если двигатель проработает более полутора минут, но менее 188 секунд, Рукавишникову рекомендовали вручную дать команду на повторное включение.

Случился, однако, третий вариант: двигатель продолжал работать после 188 секунд. Такое развитие событий тоже не сулило ничего хорошего, поскольку «Союз-33» мог свалиться на спуск по баллистической траектории, чреватой страшными перегрузками, которые космонавты могли просто не пережить.

И вот здесь пригодились опыт и знания Рукавишникова. Он буквально кожей почувствовал, что двигатель дает неполную тягу. Значит, он должен работать дольше, но сколько именно, никто не знал.

Командир «Союза-33» дал команду на отключение двигателя через 213 секунд, ориентируясь исключительно на опыт и интуицию. В мире нет других космонавтов и астронавтов, попадавших в аналогичную ситуацию.

А дальше началось мучительное ожидание. Понять, что корабль начал спуск, сразу нельзя. Лишь когда проявилась нарастающая сила тяжести, стало понятно: «Союз-33» идет на посадку.

Спуск пошел по баллистической траектории с перегрузками до 10 g. Но в той ситуации, в которой оказались Рукавишников и Иванов, это был не самый страшный вариант: к таким нагрузкам они были подготовлены.

Ненаписанные воспоминания

«Не любит тебя станция, Коля», — шутили над Рукавишниковым друзья по отряду космонавтов. И действительно, ему так и не удалось поработать на борту орбитальной станции. В 1984 году он готовился к участию в полете с первым индийским космонавтом Ракешем Шармой, но из-за болезни вынужден был уступить свое место в экипаже Геннадию Стрекалову.

После ухода из отряда космонавтов он много лет возглавлял Федерацию космонавтики СССР, а затем — Федерацию космонавтики России, прилагал максимум усилий для популяризации космических исследований в трудные девяностые годы.

В последние месяцы жизни космонавт тяжело болел, но, несмотря на это, хотел собрать все свои дневниковые записи, чтобы написать книгу обо всем, что пережил. Не успел...

Источник