Духовные практики Востока

Учитель слушал песни, когда в комнату вошел Кедар Чаттерджи, поклонник-домохозяин, в своей одежде служащего. Он был человеком религиозного темперамента и держался того же отношения, как и гопи Вриндавана. Слова о Боге заставляли его плакать. Вид Кедара пробудил в памяти Учителя образы жизни Шри Кришны во Вриндаване. Опьяненный возвышенной любовью, Учитель встал и запел, обращаясь к Кедару:

Скажите мне, подружки, как далеко та роща,
Где Кришна живет, мой Любимый?
Меня Его благоуханье тут даже настигает;
Но я устала и дальше идти не могу...

Шри Рамакришна принял отношение Шри Радхи к Кришне и погрузился в глубокое самадхи во время пения песни. Он стоял, бездвижный как изображение на холсте, со слезами восторженной радости, текущими по щекам. Кедар встал на колени перед Учителем. Касаясь его ног, он пропел гимн:

Мы почитаем Сознание Брахмана в Лотосе Сердца,
Недифференцированного, которому поклоняются Хари, Хара и Брахма;
Который достигается йогами в глубинах их медитации;
Разгоняющему страх рождения и смерти,
Квинтэссенции Знания и Истины, Первоначальному Семени мира.

Спустя некоторое время к Учителю вновь вернулось осознание относительного мира. Вскоре Кедар распрощался и поехал снова в свою контору в Калькутте.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 7
«УЧИТЕЛЬ И ВИДЖОЙ ГОСВАМИ»

Трайлокья запел. Внезапно Учитель встал и погрузился в самадхи, повторяя имя Матери. Спустившись немного к уровню чувственного сознания, он стал танцевать и петь:

Я пью не обычное вино, но Вино Бессмертного Блаженства,
Когда я повторяю имя моей Матери Кали;
Оно так пьянит мой ум, что люди принимают меня за пьяного!
Сначала мой гуру дает патоку для изготовления Вина;
Мое стремление есть закваска для ее сбраживания.
Знание, делатель Вина, тогда его готовит для меня;
И когда оно готово, из бутылки мантры мой ум пьет его,
Выпивая имя Матери, чтобы сделать себя чистым.
Напивайся этим Вином, говорит Рампрасад, и четыре плода жизни - твои.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ
Глава 2
«В ОКРУЖЕНИИ ПОКЛОННИКОВ»

Он постигал все страдания, он сливался с ними, они растворялись в нем; ничего мрачного, ничего сурового не произрастало на его почве. Он великий очиститель, который умел своей снисходительной улыбкой и взором, свободным от иллюзий и тревог, смотревшим в самую глубину, освободить душу от пелены и омыть ее от грязи, человек, сделавший из Гириша святого, не допускал существования в воздухе прекрасных садов, напоенных дыханием роз и жасминов, — больной идеи постыдного греха, который для покрытия своей наготы непрестанно прикасается к ней и привязывается к ней мыслью. Он говорил:

«Некоторые христиане и брахманисты видят всю религию в понятии о грехе. Их идеалом благочестия является тот, кто молит: „О господи, я грешник, удостой, отпусти грехи мои!" Они забывают, что понятие греха отмечает только первый и низший этап духовности… Люди не отдают себе отчета в силе привычки. Если вы будете вечно говорить — я грешник, вы останетесь грешником навсегда. Вы должны повторять: „Я не скован, я не скован… Кто мог сковать меня? Я сын бога, царя царей". Пусть действует ваша воля, и вы будете свободны. Дурак, говорящий непрестанно: „Я раб", кончает тем, что на самом деле становится рабом. Несчастный, говорящий без устали: „Я грешник", становится грешником на самом деле. Но человек свободен, если он говорит: „Я свободен от рабства мирского. Я свободен. Разве господь не отец наш? Рабство — от духа, свобода — тоже от духа… »

Он вдыхал в окружающих дыхание радости и свободы. И оцепенелые души, над которыми тяготело изнеможение тропического неба, расправляли свои увядшие лепестки. Самым усталым он говорил: «Пойдут дожди, терпение. Вы опять зазеленеете…»

Это был приют освобожденных душ, тех, которые ими были, тех, которые ими будут (время ничего не значит в жизни)… Собрания часто принимали по воскресеньям характер маленьких празднеств — Санкиртаны. В обычные дни беседы с учениками никогда не превращались в доктринерские поучения. Не поучения, а только практика, приспособленная к каждому уму, к каждому случаю жизни, чтобы освободить самую сущность каждого человека, оставляя при этом полную свободу его духу. Все средства были хороши — внутренняя сосредоточенность, так же как свободная игра ума, краткие экстазы, как и остроумные притчи; веселые рассказы и наблюдательность острых и насмешливых глаз, комедия Вселенной.

Ромен Роллан

Жизнь Рамакришны

Все, что мы видим – это Атман, однако, не Атман то, как мы это видим, то есть видимые нами явления и образы: ибо эти последние в отуманивающей нас завесе, в Майе.

Они подобны пятнам на стеклышке телескопа, но ведь то, благодаря чему мы эти пятна видим – это солнечный свет; мало того, мы даже не смогли бы заметить эту иллюзию, если бы за этой иллюзией не было действительности – Брахмана. Свами Вивекананда – это именно такое пятнышко на стеклышке, а "Я" – это Атман, истинный, неизменный; лишь благодаря действительности могу я видеть себя как Свами Вивекананда. Но солнце не может быть ошибочно принимаемо нами за пятна на стекле; оно может лишь сделать их для нас видимыми. Наши действия, смотря по тому, насколько они совершенны или дурны, придают пятнам большую или меньшую величину, однако, они неспособны оказывать малейшее влияние на обитающего внутри нас Бога. Стоит лишь всецело устранить все пятна на нашем мышлении, и тогда нам сразу станет ясно, что "Я и Отец – Одно".

Мы первым долгом воспринимаем и лишь затем делаем выводы. Следовательно, нам необходимо иметь такое восприятие, которое являлось бы чем-то реальным. Это то, что мы называем религией, осуществлением.

Допустим даже, что вам никогда еще не приходилось слышать о существовании вероисповеданий, пророков, священных книг, но если нам дать это осуществление, то вы иного не захотите.

Очистить мышление – это лучшая из религий, ибо покуда мы сами не удалим все пятна, мы неспособны будем лицезреть действительность такой, какая она на самом деле. Ребенок не видит греха, так как он еще не имеет мерила, чтобы измерять его. Итак, избавьтесь от несовершенств в вас самих, и тогда вы не увидите их и извне. Ребенок, в присутствии которого последовала кража, ничего дурного в этом не приметит. Тот, кому однажды удалось отыскать на загадочной картине искомое "скрытое", отнюдь уже не сможет не видеть его. Точно так же тот, кто раз достиг полной свободы и нравственной чистоты, тот будет видеть во всем его окружающем лишь свободу и чистоту. "В этот момент все сомнения сердца разрешились, все узлы распутаны, все рытвины сравнены, все крючки выпрямлены, и этот мир исчезает подобно сну. И, однажды пробудившись, мы недоумеваем, как это нам вдруг довелось видеть во сне такую нелепость!".

Свами Вивекананда

Вдохновенные беседы