Истории из жизни

Тётенька представилась самым настоящим психотерапевтом и рассказала о своем впечатляющем опыте.

Тётенька назвала институты и преподавателей.

Тётенька перечислила названия своих научных работ.

Стало понятно, что тётенька — серьёзный человек, а не кто-то там.

Тётенька сказала "начнём с дыхания маткой".

Я дёрнулась. Дёрнулась всей собой, не только маткой. Это че, это в смысле? А как же научные работы?

Вокруг меня дышали матки, а я сидела с лицом лица. Ведущая тётенька заприметила отсутствие дыхание в нижней моей части и так и спросила — Вы что-нибудь чувствуете?

Я чувствовала резкое падение уровня IQ и немного желание перекреститься.

Тетенька сказала — сейчас вы ощутите мощный поток информации.

А я, надо признаться, опасаюсь мощных внеплановых потоков. Поэтому сразу начала нервничать. Тётенька с регалиями это заметила и сказала "я чувствую негативные вибрации".

Матки вокруг затаились и задержали дыхания. Женщины смотрели на меня с осуждением, потому что я блокировала потоки.

— Вы не готова к новой информации, — мягко сказала тётенька, глядя на меня.

Сразу видно — настоящий психолог, классный специалист!

К такой информации я была действительно не готова, поэтому быстренько ушла оттуда.

Матки облегченно выдохнули.

Знакомой я сказала, что больше по таким мероприятиям ходить не буду.

Та ответила — конечно, эти занятия не для всех, понимаю. Но хочу отметить, что у меня вырос доход сразу после того, как я стала выполнять все задания.

Наташа! У тебя муж на вторую работу устроился, чтоб доход вырос! Дыши уже нормально!

Автор этой и других историй — Женщина и прочие неприятности.

Через пару минут до нее дошло, что она как-то не совсем верно донесла информацию, потому что муж долго молчал, а потом спросил: "Мамина помада, сапоги старшей сестры? Это реально про Пескова?"

В общем разобрались они потом, но теперь часто вспоминаем в компании, решила поделиться и с вами) Может, поднимет ещё кому-нибудь настроение. Рекомендованные теги: "глупость, тупость, возраст", эх, окау)

Так что на повестке дня стоял вопрос о том, чтобы отказаться от своей части в крошечной двухкомнатной квартире на окраине Москвы и ломтиков от дачи с хорошо пожившей машиной. Если рассматривать всё это богатство с точки зрения квадратных метров и поместить куда-нибудь в глушь, то получались сущие слёзы. В сочетании со словом "Москва", даже откушенный квадратный метр оказывался покрыт толстым слоем бриллиантов и начинал играть совершенно другими красками.

Первое, что обнаружилось в процедуре отказа от наследства - это то, что я ухитрилась по своей безалаберности куда-то задевать своё свидетельство о рождении. Электронные очереди тогда уже начинали своё существование, но находились в состоянии зародыша, так что я сидела в обычной и очень многолюдной, для восстановления документа. Очередь бурлила и общалась, обмениваясь друг с другом историями о том, по какой причине здесь все собрались. "Да свидетельство восстановить нужно, чтобы от наследства отказаться." - ляпнула я, не подумав о незапланированном эффекте таких слов. В наступившей тишине можно было повесить топор, а на ручке топора - меня. Очередь попыталась вдохнуть и слегка расступилась подальше, потому что такие идеи могут оказаться заразны и передаются воздушно-капельным путём. Душевнобольных в нашем обществе принято жалеть и пропускать вперёд, пока они не натворили чего-нибудь непоправимого. Так что свидетельство в тот день я получила восхитительно быстро.

К нотариусу я шла, не ожидая подвоха и считая, что это человек, видевший многое в своей жизни и с крепкими нервами.
- Мне бы это, от наследства отказаться. - было выдано одной фразой и с милой улыбкой, подтверждающей всю серьёзность намерений.
- Эм... - запнулся нотариус - Это важное решение, его нужно хорошо обдумать.
Он смотрел на меня так, что именно в этот момент я пожалела, что у меня на лбу не приклеено две справки о подтверждении моей нормальности и про то, что ничего тяжёлого я не употребляю. По-моему он заглянул мне за спину, чтобы проверить не упёрлось ли мне туда дуло пистолета.
- Я обдумала. - покивала головой я.
- То есть вы точно решили? - листочек, на котором я должна была черкнуть свою подпись, он крепко прижимал к столу, поближе к себе.
- Дайте заявление сюда, я подпишу! - рявкнула я, не выдержав этого кордебалета.
Лист медленно пополз в мою сторону и почти на финише двинулся обратно, подгребаемый крепкой мужской рукой.
- Давайте вы ещё подумаете? - предложил он.
- Отдайте листок уже сюда! - взвилась я в ответ.
Судя по виду, при движении заявления по столу снова в мою сторону - он отрывал кусок своей души в нагрузку. Я размашисто черканула каракулю подписи и этим завизировала свою непоправимую ненормальность в глазах окружающего мира.

Дружим мы до сих пор, сестра мне иногда звонит и читает все, или почти все мои опусы. Мы с ней взаимно восхищаемся друг другом и вечно собираемся в гости. Она - в Новосибирск, я - в Москву. Но сами понимаете, куры, покос, кабачки поросятся.

А теперь, когда мой семидесятилетний отец творит лютейшую дичь и из всех возможных решений всегда принимает именно то, которое ведёт к максимальному ущербу для всех, а я, цивилизованный вроде бы человек, за секунду превращаюсь в омерзительное неуправляемое чудовище от одной лишь мысли о нём, не говоря уже о звуке его голоса или виде его лица, теперь расклад переменился. От былой щепетильности не осталось и следа. И весь мой поток мата, угроз и криков, а разговаривать с отцом как-то иначе стоит мне титанических волевых усилий, остаётся совершенно безнаказанным.

Береги честь смолоду, ибо старость - это бесчестие. К счастью, детей у меня нет.