Йога начало
помню, когда я "заболел" йогой , в хорошем смысле, я вдохновился на один стишок:
"Не труден хатха йоги путь,
пролезь в угольное ушко!
Но, не обманывай себя
что стал ты лучше
ХОТЬ ЧУТЬ ЧУТЬ)
помню, когда я "заболел" йогой , в хорошем смысле, я вдохновился на один стишок:
"Не труден хатха йоги путь,
пролезь в угольное ушко!
Но, не обманывай себя
что стал ты лучше
ХОТЬ ЧУТЬ ЧУТЬ)
Общественность собралась перед королевским дворцом на митинг в честь празднования годовщины освобождения из тюрьмы товарища Индры: однажды сошедшего в мир людей за цветами ночного жасмина для своей мамы Адити, однако был схвачен бдительными гражданами Катманду и заключен в темницу, откуда его выпустили исключительно в страхе перед гневом богини, пришлось извиниться и устроить праздник, с тех пор Адити посылает в долину зимние туманы, чтоб лучше рос урожай.
(пришло по тг-каналу "Индийский дневник")
«Абсолют не связан ни с добром, ни со злом. Он таков, как свет лампы. Вы можете благодаря ему читать Священное Писание, но можете также при этом же свете подделывать подписи… Каков бы ни был грех, зло или страдание, которые мы находим в мире, они являются страданием, злом и грехом только по отношению к нам. Абсолют ими не затронут. Он над ними и вне их. Его солнце одинаково сияет над Злом и над Добром… Я боюсь, что вы должны принять события, совершающиеся во Вселенной, такими, как они есть. Человеку не дано познать с ясностью пути господни. Я вижу, я постигаю, что все три — жертва, плаха и приносящий жертву — та же субстанция. О, какое видение…»
Да, это видение полно трагического величия и подобно океану. Хорошо было бы, чтобы каждая мужественная душа от времени до времени в него погружалась. Хорошо, что в глубине сердца, полного нежности, Рамакришна хранит его царственный шум и соленое дыхание. Но оно не создано для обыкновенных смертных. Оно может их свести с ума или заставить похолодеть от ужаса. В своей слабости они не способны осуществить синтез Абсолюта со своим «ego»; чтобы не подкосить в них жизненного порыва, нужно сохранить им «палочку ego», брошенную в океан Сатчидананды (Бытие, Сознание, Блаженство).
Это только "черта, проведенная по воде». Но «если вы ее уничтожите, останется только единый нераздельный океан». Сохраните ее, чтобы защитить себя от головокружения! Сам Бог разрешил эту видимость, чтобы укрепить нетвердые шаги своих детей. Они все-таки будут с ним.
Тем, кто спрашивает в тоске Рамакришну:
— Господин, вы говорите нам о том, кто осуществляет единство «Я — это он…». Но те, кому это не дано, те, кто говорит: «Ты — не я, и я ищу тебя…» Что случается с ними?
Он отвечает со своей успокаивающей улыбкой:
— Нет никакой разницы, если вы называете его «Ты» или думаете: «Я — это он». Люди, которые постигают его, говоря «Ты», поддерживают с ним наилучшие отношения. Так же, как старый преданный слуга и его хозяин. По мере того как они оба старятся, хозяин опирается на него. Он советуется с ним обо всех своих делах. Однажды он берет его за руку и сажает на свой трон. Сконфуженный слуга говорит ему: «Что вы делаете, господин?..» Но хозяин удерживает его на троне возле себя и говорит ему: «Вы такой же, как и Я, мой горячо любимый!..»
Ромен Роллан
Жизнь Рамакришны
Текущую версию смотрите здесь.
В архаичном мировоззрении пуп выступает центром как человеческого тела, так и вселенной («пуп земли»). В Ригведе (X.90.14) из пупа первочеловека Пуруши возникает воздушное пространство. В более поздней индуистской мифологии бог-творец Брахма появляется на свет из лотоса, выросшего из пупа Вишну. Для обозначения пупа в ряде индоевропейских языков зачастую служит сходное слово: Nabel в немецком, navel в английской, nābhi в санскрите. Сакральное положение пупа объясняется его связью с родовым местом, с тем, что он несет след происхождения человека и космоса.
Подобные представления нашли свое отражение и в мировоззрении и практики йоги и тантры. В «Шандилья-упанишаде» (1.4.6) сказано, что джива находится в пупе, «как паук в своей паутине». В шиваитской «Винашикха-тантре» 140–142 область пупка описывается как «узел» (granthi), где находится лотос, в околоплоднике которого пребывает божество. А согласно «Йога-сутрам» (3.29), благодаря санъяме (концентрации) на «пупочной чакре» (nābhi-cakra) йогин обретает знание строения тела. Под «чакрой» здесь подразумевается скорее не те чакры, представления о которых возникает гораздо позже, а просто окружность пупка (cakra «круг, окружность»). В дальнейшем nābhi-cakra будет выступать синонимом манипуры, также nābhi-padma «лотос пупа» или nābhyabja. Отождествление пупа с манипурой мы встречаем в «Кубджика-мата-тантре» (12.30–69), как и во многих текстах хатха-йоги. Также пупок иногда упоминается в перечне шестнадцати опор (ṣoḍaśādhāra), на которых йогин сосредотачивает внимание не только для обуздания ума, но и для использования психосоматической энергии, именуемой праной. Соответственно, буддисты считали, что созерцание собственного пупа позволяет изолироваться от «возмущающего» влияния внешних факторов и охватить десубъективизированный мир как единое целое.
Тексты часто говорят о пупке как о местом возникновения всех нади (nāḍī) тела. Так, согласно «Матанга-парамешварагаме» (20.24), «все нади происходят из области пупа» (sarvāsām eva nāḍīnām udbhavo nābhi-deśataḥ).
В целом ряде ранних источников, например, «Сваччханда-тантре», пупок оказывается локусом для медитативной фиксации на огонь (āgneyī dhāraṇā). А из таттв пупок отождествляется с пракрити.
В йоге и тантре пупок также выступает одним из мест на теле, на которые совершает ньяса, то есть «устанавливаются» мантры. В каулических тантрах («Майя-тантра» 11.13, «Гуптасадхана-тантра» 4.6, «Шактисангама-тантра» IV.3.84) пупок называется одним из мест тела женщины-шакти, на которые мужчина-садхака должен определенное число раз (обычно сто) начитывать мантру перед совершением майтхуны – ритуального соития. В «Маханирвана-тантре» (9.112) мужчина в ходе ритуала зачатия ребенка должен двадцать пять раз повторить Майя-биджу на пупе своей жены. В «Шактисангама-тантре» (II.14.12) пупок отождествляется с общей аргхьей. Согласно же этому источнику (II.16.77), в пупке женщины пребывает сам Брахма.
Вообще женский пупок в индийской поэзии и камашастрах становится из атрибутов эротической привлекательности женщины. Особенно ценился глубокий и круглый пупок, над которым должны красоваться три складки, а значит, животик должен быть округлым и мягким. В «Махабхарате» (IV.8.10) сказано, что Драупади обладала «тремя глубокими» (tri-gambhīrā). Комментатор Нилакантха указывает, что под этими «тремя глубокими» подразумеваются слова, ум и пуп. Пупок сравнивается то с озером, то с колодцем, то с водоворотом, затягивающим мужские взоры (или сердца).
Этот водоворот твоего глубокого пупа, о красавица, блистает,
И вместе со зрачками в нем тонут глаза влюбленных мужчин («Кама-самуха» 237).
Соответственно и авторы камашастр не могли пройти мимо такой прелести, которой является женский пупок. В целом ряде поздних камашастр излагается концепция, согласно которой мужчина должен уделять особое внимание тем или иным местам на теле своей возлюбленной в зависимости от того, какие сегодня лунные сутки.
Так, согласно «Рати-ратна-прадипике» (1.30), на шестые лунные сутки светлой половины месяца следует ладонью легонько шлепнуть женщину по пупку (nābhiṃ ca tala-hastena ṣaṣṭhyāṃ santāḍayenmṛdu).
А завершить этот небольшой очерк хочу прекрасным стихотворением из пракритского поэтического сборника «Саттасаи»:
На пупок уставится или на грудь,
Я сразу их прикрываю,
А сама почему-то думаю:
«Пусть увидит!» (пер. В. В. Вертоградовой).
(с тг-канала Devibhakta)
Мысль и тело не суть наше истинное "Я": и то, и другое является составной частицей Природы, однако, для нас есть еще иная возможность: постигнуть "вещь в себе".
Тогда мысль и тело перейдут в область трансцендентального, и все, проистекающее от них, исчезнет. Лишь окончательно перестав познавать и видеть мир, можем мы постигнуть Атмана.
Мы должны стремиться к исторжению знания относительного свойства. На самом деле нет ни бесконечной мысли, ни безграничного знания, ибо оба они ограничены. Ныне мы все видим как бы сквозь завесу, а тогда мы уже успеем достичь этого "х", являющегося реальной основой всего нашего знания.
Глядя на картину сквозь маленькое отверстие, пробуравленное в картоне, мы получаем о ней представление, совершенно не соответствующее действительности. Но по мере увеличения дыры представление наше становится все яснее и правильнее.
Принимая действительность в основу, мы создаем из нее самые различные миропонимания, основываясь на ошибочности тех восприятий, которые вызвали в нас данные явления или образы.
Отбросив картон, мы любуемся той же самой картиною, но тут мы видим ее такою, как она есть на самом деле. Однако сама картина отнюдь не видоизменяется от тех ошибок или качеств, которыми мы ее наделяем. Потому не меняется и то, что единственно истинная реальность всех явлений – Атман. Все, что мы видим – это Атман, однако, не Атман то, как мы это видим, то есть видимые нами явления и образы: ибо эти последние в отуманивающей нас завесе, в Майе.
Они подобны пятнам на стеклышке телескопа, но ведь то, благодаря чему мы эти пятна видим – это солнечный свет; мало того, мы даже не смогли бы заметить эту иллюзию, если бы за этой иллюзией не было действительности – Брахмана. Свами Вивекананда – это именно такое пятнышко на стеклышке, а "Я" – это Атман, истинный, неизменный; лишь благодаря действительности могу я видеть себя как Свами Вивекананда. Но солнце не может быть ошибочно принимаемо нами за пятна на стекле; оно может лишь сделать их для нас видимыми. Наши действия, смотря по тому, насколько они совершенны или дурны, придают пятнам большую или меньшую величину, однако, они неспособны оказывать малейшее влияние на обитающего внутри нас Бога. Стоит лишь всецело устранить все пятна на нашем мышлении, и тогда нам сразу станет ясно, что "Я и Отец – Одно".
Свами Вивекананда
Вдохновенные беседы
В Нирвикальпа самадхи Шри Рамакришна увидел, что один Брахман реален, а мир иллюзорен. Удерживая свой ум в течение шести месяцев на плане не-двойственного Брахмана, он достиг состояния вигьяни - познавшего Истину в особом и очень полном смысле, - который видит Брахмана не только в себе и в трансцендентальном Абсолюте, но и повсюду в мире. В этом состоянии вигьяны, иногда, лишенный сознания тела, он считал себя единым с Брахманом; в другое же время, сознавая двойственный мир, он смотрел на себя как на поклонника, слугу или ребенка Бога.
Для того, чтобы Учитель мог работать на благо человечеству, Божественная Мать удерживала в нем следы эго, которое он называл, - в соответствии со своими различными состояниями, - как "эго Знания", "эго Преданности", "эго ребенка" или "эго слуги". Во всяком случае, это эго Учителя, истребленное огнем Знания Брахмана, было только видимостью, подобно сгоревшей нитке. Он часто говорил об этом эго, как о "спелом эго", в отличие от эго связанной души, которое он называл "неспелым" или "зеленым" эго. Эго связанной души отождествляет себя с телом, родственниками, имуществом и миром; но "спелое эго", просветленное Божественным Знанием, познает тело, родственников, имущество и мир как нереальные и устанавливает отношения любви только с Богом. Через это "спелое эго" Шри Рамакришна и взаимодействовал с миром и со своей женой. Однажды, массируя его ноги, Сарада Дэви спросила Учителя: "Что вы думаете обо мне?" Быстро последовал ответ: "Мать, которой поклоняются в храме, является матерью, которая произвела на свет мое тело и теперь живет в нахабате, и именно Она является той, что поглаживает мои ноги сейчас. В самом деле, я всегда смотрю на тебя как на олицетворение Блаженной Матери Кали".
Находясь рядом со своим мужем, Сарада Дэви имела необыкновенные духовные переживания. Она говорила: "У меня нет слов, чтобы описать то удивительное возвышение духа во мне, когда я наблюдала его различные состояния. Под влиянием божественного чувства он иногда говорил о трудных для понимания вещах, иногда смеялся, иногда плакал, а иногда становился совершенно бездвижным в самадхи. Это могло продолжаться всю ночь. В нем ощущалось такое необычайное божественное присутствие, что иногда я вздрагивала от страха и удивления при наступлении утра. Так проходили месяцы. Затем однажды он обнаружил, что мне приходится не спать всю ночь, чтобы не проспать его погружения в самадхи - ибо это могло случиться в любой момент, - и поэтому он попросил меня спать в нахабате".
Свами Никхилананда
Биография Шри Рамакришны Парамахамсы
