Собачий холод часть 2. Финал
- К-какого хрена? Т-ты же у-умер! - крикнул Гриша и, попятившись, упёрся спиной в гараж. Этого не может быть! Мурат повесился девять дней назад... А полицейские, а новости? Все же видели своими глазами… Но сейчас Мурат стоит перед ним и широко, издевательски ухмыляется. «Может, меня реально глючит?» - подумал Гриша и отвесил себе оплеуху. Замёрзшая щека практически ничего не почувствовала. Парень занёс руку, чтобы ударить себя ещё раз, но никуда не девшийся после первой пощёчины Мурат рассмеялся.
- Т-ты чег-го ржёшь? – тупо спросил Гриша.
От холода зубы сильно стучали и слова вылетали кусками, будто бы парень не произносил их, а откусывал.
- Смеюсь над тем, какой ты… - Мурат щёлкнул пальцами, подбирая слово. - Жалкий. Замерзший, в собственной блевотине и моче, стоишь и шлепаешь себя по роже.
«Здесь его быть точно не должно, - подумал Гриша, - Мурат умер, и это всем известно. Но сейчас он стоит здесь и смеётся над ним! Это явно не галлюцинация, иначе она давно бы пропала - или псы не реагировали бы на ее. Но что тогда здесь происходит?»
- Т-ты что з-здесь д-д-делаешь? Т-ы же у-умер, – повторил парень и невольно съежился, засунув руки в карманы.
Будь он в другой ситуации - Мурат сразу получил бы по зубам. Но сейчас Гриша ужасно устал и замёрз. Всё, чего он хотел - это согреться. И даже если этому поспособствуют унижения от мёртвого одногруппника, на это глубоко плевать. Пускай хоть сам черт в лицо ему плюнет, лишь бы до дома дойти.
- Да, я умер. Точнее, меня убили. Вы, кстати!
Гриша испугался. Он услышал то, что старался гнать от себя всё это время. И сказал ему это никто иной, как Мурат Ижевский, парень, которого Гриша с друзьями затравили до такой степени, что он повесился. Конечно, его мучителю по большому счету было плевать на жизнь какого-то там лоха из колледжа, возможно, он был даже немного горд – но абсолютно не хотел такой правды, за которой последует наказание. Гриша ни в чем не виноват, они с парнями просто шутили, Гриша ведь вожак – ему можно. Мурат сделал всё сам! Это его вина, это он очкастый слабак!
- Н-нет! Т-ты же с-сам в-сё сд-д-елал. М-мы про-сто шутили, – замотал Гриша головой, хватаясь за эту мысль, как за соломинку.
- Конечно-конечно. Вы просто шутили, – улыбнулся Мурат. – И это тоже было шуткой, придурок?! – вдруг выкрикнул он и резко рванулся вперёд.
Грише показалось, что сейчас Мурат броситься на него. Балахон упал на снег и Гриша увидел, что Мурат одет в чёрный похоронный костюм с пышной белой розой в нагрудном кармане пиджака. На вытянутых руках он держал небольшого джек-рассел-терьера, который, высунув розовый язык, вилял как ни в чем не бывало коротеньким белым хвостом. И тут Гриша заметил одну очень странную деталь, которую прежде то ли не видел у других, то ли не придавал ей значения – у пса в руках Мурата не шёл пар изо рта. По спине забегали мурашки, хотя, казалось бы, больше некуда. Парень медленно перевёл взгляд на остальных собак, смирно сидящих вокруг Мурата. Ни одного маленького облачка пара ни из одной пасти не вылетало. Пар не выходил и изо рта Мурата. «Это получается, что они все… действительно мёртвые?!» - пронзила мозг паническая догадка.
- Ну, что молчишь, не узнал? – спросил меж тем Мурат.
Лицо его исказила злобная гримаса, в глазах плясали красные огоньки гнева. Теперь Гриша испугался ещё сильнее, чем прежде. Сейчас он один, неизвестно где, стоит в окружении трупов?! Мысль о галлюцинациях на этом фоне показалась чертовски привлекательной! Конечно, он узнал собачку – это был пёс Мурата по кличке Альбик. И незадачливый мучитель его хозяина прекрасно помнил, что случилось с этим псом.
Тринадцатое декабря. Вечер.
Это была суббота. В тот вечер Гриша с компанией в полном составе – Марк, Вова и Димон Магатырев по кличке Мага - шатались по спальному району и искали, чем бы им заняться. Денег на пиво не было, и девчонки сегодня отказались тусить. Так что парни курили одну пачку «Bonda» на всех и искали развлечений. Домой никому не хотелось. У Марка сегодня отчим буянит и идти драться он не собирался. У Димы мама опять привела домой толпу своих приятелей-нариков, и сегодня её планы на вечере звучали приблизительно так: «разделить на всех порошок, который принесли гости, а потом начать развлекаться под кайфом, насрав на всех». Так что и Мага не горел желанием топать домой и наблюдать такое на протяжении ночи. У Вовы всё просто – сегодня у родителей зарплата, по этому поводу они непременно выпьют, а это никогда ничем хорошим у них еще не заканчивалось. Единственный в этой компании, чью семью не затронули алкогольная и наркотическая зависимости, был Гриша. Но он тоже не хотел идти домой. Сегодня отец возвращался из командировки, а это значило одно – после вечерних новостей, сидя за столом с кружкой крепкого чая в одной руке и бутербродом в другой, отец примется отчитывать Гришу за то, что пацан занимается всякой фигнёй и шатается по дворам с какими-то мутными типами вместо того, чтобы учиться и нормально зарабатывать. Единственным другом, который нравился отцу, был Марк. Про него батя всегда говорил:
- Толковый парень, жаль только, что семья неблагополучная. Если бы тебе, – тыкал он в сторону сына бутербродом, - всю дурь из головы выбросить, то был бы уже с нормальной работой, а не каким-то там официантиком! Не всем, у кого есть мозги, жизнь даёт возможности, а у кого мозгов нет - возможностей хоть отбавляй. Вот только люди ими не пользуются, – вздыхал отец.
Именно потому, что отец питал уважение к стремлению Марка нормально работать, Гриша всегда просил приятеля помочь отмазаться. Ведь если Марк обещал Гришиному отцу, то так и будет. Но сегодня вообще не было настроения в очередной раз выслушивать нотации предков, поэтому он шатался по дворам вместе с друзьями и искал способ убить время. Они уже перебрали сотню вариантов и пришли к выводу, что лучший выбор на сегодня – это, украв в ближайшем магазине пару полторашек«lowenbrau» и несколько пачек «Lays», отправиться тусить в чей-нибудь подъезд или на заброшенную стройку. Но, подходя к магазину, они увидели Мурата. Тот топал со своей мелкой собакой на поводке. Пацаны радостно заусмехались - они поняли, что воровать сегодня ничего не придётся. Всё купит Мурат.
- Опа! – театрально раскинув руки, затормозил вожак, невзначай перегородив жертве путь ко входу в магазин. Остальные встали полукругом, постепенно его сужая. В темноте оранжевые огоньки сигарет освещали под капюшонами совсем не дружелюбные лица «стаи». – Муратик-очкожоп - наш томатный спонсор!
Мурат, заметивший преследователей, к несчастью, поздно, на мгновение остановился. На его лице, будто по щелчку проектора, сменилось друг за другом эмоции – недоумение, разочарование, страх. А затем, к большому Гришиному удивлению, что-то, похожее на решимость, в которой страха было куда меньше, чем обычно. И это совсем, совсем не понравилось Грише… Решение пришло само собой – надо было немного поджать зарвавшегося очкарика.
- Э! – рявкнул он.
Вдруг Мурат, точно тоже принявший какое-то решение, резво развернулся и в обход компании двинулся ко входу в магазин. Классический ход, остановишься – точно пристанут, побежишь или ответишь что-то – взбучки не миновать.
-Эй, ты! Слышь, я кому говорю? – крикнул Гриша, ускоряя шаг.
Парни перешли на бег и перехватили жертву практически у лестницы из грязной кафельной плитки.
- Ты чё друзей игноришь, Муратик? - спросил Гриша, кладя ему на плечо руку.
- Нехорошо, – улыбнулся Дима, окончательно перегораживая путь к магазину.
Собака залаяла на них. Мурат легонько дёрнул поводок, и пёс успокоился.
- Вы мне не друзья, – на его лице не было ни капли страха, только суровая решимость.
- Как так? А я ведь надеялся! – сделал грустное лицо Марк.
Парни засмеялись. Все понимали, что на улице уже практически никого нет, да и вряд ли загнанной в угол жертве поможет кто-то из случайных прохожих. Но оставался последний шанс – магазин. Конечно, Гриша с пацанами могли отловить Мурата и прямо в магазине, но это было чревато вмешательством охранника или вообще вызовом полиции.
- Дайте пройти, – так же спокойно сказал Мурат.
-А то чё? – спросил Гриша, выпятив грудь.
- Дайте пройти. Что вам нужно от меня?
-Понимаешь, Муратик, мы с пацанами хотели сегодня пивка выпить, но вот бабок нет. Займи по-братски.
- Нет, нету денег.
Что ж, этого Гриша ждал. Но отказ всё равно ему категорически не понравился. Отказ означает, что Мурат не боится получить в зубы. А это значит, что он не боится парней? Его, Гришу, больше не боится? Это пугало - ведь если его перестанет бояться этот зачуханный очкарик Мурат – то могут перестать бояться все. Удар по репутации… Авторитет должен держаться на страхе. И уронить свою значимость, да еще на глазах всей стаи, вожак не позволит никому. Внутри закипала злость. Сегодня вечером Гриша был обязан снова заставить Мурата его бояться!
-А чё в магазин тогда идёшь?
- Корм купить собаке.
- Ну корм-то ты не за красивые глаза получишь. Или ты охраннику отсосешь? – ухмыльнулся Гриша. Пацаны заржали.
- Деньги только на корм. Дайте пройти, – не дрогнувшим голосом ответил Мурат.
- Слышь, Муратик, мы тебя пока еще по-хорошему просим. Но можем и по-плохому, у меня терпение не резиновое, – раздражённо прошипел Гриша. Он и вправду уже начал выходить из себя.
- Да мне плевать, – тоже раздражённо сказал Мурат. И это была неслыханная дерзость!
Тут его собака снова залаяла.
-Шавку свою заткни, придурок! – рявкнул Гриша.
-Шавки здесь только вы. А это пёс, – без раздумий ответил тот.
У Гриши чуть не отвисла челюсть. Мурат назвал их шавками? Это же просто смешно! Этот очкастый идиот должен их бояться, а не обзывать! А ведь какой твердой была уверенность, что в последний раз, когда Мурат пытался защитить себя, они сломали его. Ведь с того времени Мурат и правда не делал никаких попыток избавиться от травли и покорно сносил издевательства. Что нашло на него сегодня? «Да что бы ни нашло – так же и выйдет! Пропадёт страх у одного – может пропасть и у других. Этого допустить нельзя, нужно опять запугать Мурата - и на этот раз, запугать серьёзно. Не загнать волю вглубь, а выбить её, как выбивает из лёгких воздух при падении».
- Че ты сказал? – набычился он вслух.
И тут Мурат резко ударил его в лицо. Удар получился не очень сильным, неумелым, но кулак расплющил верхнюю губу о зубы. Гриша, сбитый с толку, отступил назад, мотнул головой, во рту появился металлический привкус. Не дожидаясь, пока компания поймет, что случилось, жертва круто рванула с места, подхватив пса на руки. Выйдя из секундного ступора, пацаны рванули за ним. Мурат пролетел вдоль газона, огороженного маленьким чёрным заборчиком, и завернул во двор. Вова побежал наперерез через газон, но быстро понял, что это была плохая идея, так как увяз в снегу по щиколотку. Гриша с Димой и Марком помчались по тротуару и, завернув во дворик, закрутили головами. Гриша увидел, что Мурат повернул направо, крикнул:
- Лови очкарика! – и рванул за ним.
Когда до выхода со двора оставалось метров тридцать, разъяренный парень догнал наконец жертву и с размаху ударил по уху открытой ладонью. Мурат запнулся и полетел в сугроб, собака заголосила, но Мурат прижал её к себе, сгруппировавшись так, чтобы прикрыть пса при падении. Гриша тут же пнул его в лицо, голова Мурата опрокинулась назад, очки слетели в снег. Тут подбежали остальные, каждый, отвесив загнанному противнику пинка по рёбрам, отходил в сторону, беря добычу в полукруг.
— Ты че, урод, храбрость поймал? – прошипел Гриша, сплюнув розовую от крови слюну.
- Да пошёл ты, придурок! – ответил Мурат, поднимаясь на ноги. – Вы достали уже!
Из разбитого носа у него текла кровь, он смахнул её рукой и опустил собаку на землю. Пёс тут же залаял на Гришу и бросился к нему, но Мурат дёрнул поводок на себя.
- Я ща шавку твою блохастую по стенке размажу, – разъяренный, Гриша шагнул к собаке.
- Только попробуй, – перегородил ему дорогу Мурат. – Альбик, сидеть! – повернулся он к собаке.
Пёс послушно сел, но продолжал глухо рычать на Гришу и остальных.
- А то чё?
Гриша двинулся на Мурата - и тот опять ударил его. Кулак прилетел в разбитую губу, брызнула кровь, и нападавший остановился. Второй удар Мурата прилетел в нос - в нём что-то хрустнуло. Потом Гриша почувствовал, как ноздри начинает покалывать сотней маленьких иголочек, к уголкам глаз подступают слёзы, а из левой ноздри течёт что-то тёплое. Да как он посмел? Сраный очкастый педик! Гриша взревел и ударил Мурата правой. Кулак с глухим шлепком впечатался в скулу противника и тот сел в снег. Гриша пнул его ногой в грудь, повалив на спину, и несколько раз сильно ударил в лицо. Тяжело дыша, отошёл - и тут на него бросился пёс. Гриша пинком отшвырнул собаку на пару метров, пёс упал и заскулил, пытаясь подняться. Мурат приподнялся на локте, сплевывая кровь, и снова кинулся в бой с криком:
- Не трогай Альбика!
Гриша ударил опять Мурата, уронив его в снег, и зашагал к собаке, которая барахталась в снегу. Видимо, ударом ноги хорошо её приложил. Похоже, этому ушлепку насрать на свою очкастую рожу, но вот на что ему не насрать – так это на свою блохастую шавку. Гриша заставит этого урода бояться, он покажет ему, кто здесь главный. Покажет, что может сделать всё что угодно - и ему за это ничего не будет. Сегодня он сломает этого очкастого педика, отомстит ему за то, что тот посмел поднять свою тощую культю на Гришу.
Он подошёл к собаке и поднял её за поводок. Пёс засучил короткими лапками в воздухе и храбро попытался укусить врага. И тут Гриша размахнулся и со всей силы ударил пса о кирпичную стену дома. Глухо шлепнуло, что-то внутри собаки хрустнуло, пёс громко взвизгнул. Гриша ударил ещё раз, пёс опять взвизгнул, но уже тише, на серые грязные кирпичи брызнула кровь.
- Ты чё, Гришань!? – крикнул Вован.
- Ты перебарщиваешь! – сказал Марк и двинулся к Грише.
- Заткнись! – рявкнул тот.
Парни застыли в страхе и удивлении, ещё никогда они не видели своего вожака таким – глаза вылезли из орбит, лицо исказила маска дикой злобы, изо рта брызгала слюна. Гриша ударил собаку ещё три раза. После третьего раза пёс перестал визжать и обмяк, кровавые брызги украсили сугроб у стены неровными рваными линиями. Мурат подскочил на ноги и рванулся к Грише.
- Ты убил мою собаку! – закричал он, из глаз брызнули слёзы.
Парень швырнул изломанное тело пса в стену и прыгнул на Мурата, врезался в него всем телом и, повалив в снег, принялся душить.
- Да, я убил твою шавку, педик! И тебя убью, сука, придушу! – кричал он, брызжа розовой слюной в синеющее лицо Мурата.
Тот хрипел, задыхаясь, и пытался ударить Гришу, но тело неминуемо слабело. Убить этого педика, как убил его шавку! Он потерял уважение и поплатиться за это, никто не смеет перечить Грише. Никто! Мурат уже не пытался сопротивляться, а просто загребал руками снег. И тут озверевшего парня обхватили чьи-то руки и оторвали от противника. Гриша полетел в снег и тут же получил две оплеухи по щекам, а затем ему в лицо кинули пригоршню снега.
- Ты чё творишь? Это перебор, придурок! Валим отсюда! – прокричал ему в лицо Марк, тряхнув за плечи.
Злоба начала утихать, и Гриша понял, что нужно делать ноги. Отпихнув Марка, он встал и, плюнув напоследок в лицо своей хрипевшей и кашлявшей в снегу жертве, зашагал к выходу со двора. Потом развернулся и процедил сквозь зубы:
- Так будет с каждым, кто меня не уважает. Я сказал, что шавку об стену размажу – сделал. Пацаны за слова отвечают, - и скрылся в подворотне.
Парни, немного помешкав, побежали за ним. Откашлявшись, Мурат поднялся и подбежал к трупику пса. Шерсть уже не была белой, на ней блестела кровь. В некоторых местах торчали обломки костей. Розовый язык вывалился из пасти, в кровоточащих деснах не хватало зубов. Большие тёмные глаза остекленели и смотрели в никуда, маленькая снежинка упала на зрачок и не растаяла. Мальчишка прижал к себе собаку и заплакал навзрыд.
- Прости, Альбик, прости. Я не смог тебя защитить. А ты, ты пытался… – всхлипывая, причитал Мурат. – Я отомщу за тебя, дружище. Эти ублюдки за всё заплатят. Прости меня.
Он плакал, прижимая мертвую собаку к груди. А с безучастного неба на них обоих падал снег.
Сейчас.
- Прости меня! Я не хотел, я не знаю, что на меня нашло! Я очень жалею об этом, честно! – причитал Гриша, вжавшись в стену гаража.
- Врёшь, – с улыбкой ответил Мурат.
- Нет, честно, мне так жаль было!
Конечно, Гриша врал. Ему было не жаль. После того вечера, лёжа по вечерам в кровати, он вспоминал, как бил пса о стену и тот скулил. Вспоминал лицо и крики Мурата, и как тот не смог ничего сделать. И, вспоминая это, улыбался. Ему доставляло садистское удовольствие осознание факта власти над чьей-то жизнью. Ему нравилось знать, что он может кого-то убить и доставить кому-то боль. Каждый раз, когда он вспоминал визги собаки, брызги крови в воздухе и посиневшее лицо Мурата, Гриша испытывал такую эйфорию, какую никогда в жизни не ощущал. А отдельное удовольствие доставляло осознание того, что он не понёс за это никакого наказания. Конечно, следующим утром было страшно, но ничего не произошло. В дверь не позвонили полицейские и не вручили ему повестку в суд. Всё было спокойно, даже пацаны ничего не говорили - лишь иногда странно смотрели. Но парня это не волновало. «Это значит, что я вожак, они меня уважают», - думал он. А когда Мурат повесился, не оставив никакой записки, то Гриша обрадовался ещё больше. Гриша сильнее - и своим самоубийством Мурат это признал. Только Марк доставлял проблемы со своими угрызениями совести, но Гриша уже знал, что делать. Если Марк пойдёт к ментам – придется убить его. Согласиться со всеми его доводами, пойти на перекур в гаражи, и там задушить его или пырнуть ножом. Наверняка это будет чертовски приятно. Да и потом, вожак должен защищать свою правоту и себя. Дать остальным понять свое место…
Но сейчас ему было страшно. Он замёрз, и силы противника превосходили его собственные. Сейчас Гриша совсем не чувствовал себя вожаком. В его понимании вожак - это тот, кто может победить. И сейчас вожаком был Мурат. Гриша просто не мог в это поверить. За несколько часов он растерял всю силу и уверенность, а теперь парень, которого он всегда считал слабаком, смеётся над ним. Но он ведь выпутается из всего этого, а потом найдёт всех их – и собак, и Мурата, пускай он даже умер, по отдельности - и расправится с ними. Если будет надо, то выкопает очкарика и загонит ему в сердце кол, или что там нужно.
- Ты врёшь, – всё так же спокойно сказал Мурат.
- Нет, прости меня, пожалуйста, я не хотел! Честно! – упал на колени и заскулил Гриша.
Унижение? Да, унижение ради выживания. Уж потом-то он отыграется, главное сейчас - свалить. Мурат расхохотался.
- Ты такой жалкий!
- Прости меня, – пополз к Мурату его недавний мучитель.
- Вы все такие важные и крутые, когда в стае. Но когда остаётесь одни – ничего из себя не представляете. Вы готовы ползать на коленях и унижаться, лишь бы не получить заслуженное наказание. Ты как шакал, нет, даже хуже - даже в стае ты способен нападать только на слабых и беззащитных. Ты – социально опасен. Ты не контролирующее себя животное. Знаешь, что делают с бешеными шакалами? – улыбнулся Мурат.
- Пожалуйста, не надо! - взмолился Гриша.
- Как ты там сказал? Пацан сказал - пацан сделал? Ну вот… Я обещал отомстить. – его улыбка растянулась ещё шире, и теперь в ней не осталось ничего человеческого. - Мы все должны помнить о монстрах, которых создаёт каждый из нас, - закончил Мурат и хлопнул в ладоши.
-Нет! – крикнул Гриша.
Собачьи глаза вспыхнули вокруг него красными угольками, и псы разом сорвались со своих мест. Питбуль прыгнул на Гришу, повалив в снег. Одна из борзых вцепилась в правую руку и потянула на себя. Раздался мерзкий хруст, запястье обожгла дикая боль, а потом Гриша почувствовал, как кисть отрывается. Он заорал. Вторая борзая вцепилась ему в промежность, вызвав новый панический вопль. Собаки драли тело на части, боль заполнила собою, казалось, всё вокруг - и тут питбуль вгрызся Грише в горло. В глазах стало темнеть. Последнее, что увидел Гриша – лицо Мурата, наблюдавшего сцену расправы: тот дико хохотал, словно безумец, его искаженное лицо с красными глазами теряло в этом демоническом хохоте человеческие черты, а изо рта так и не вырвалось ни единого облачка пара. Затем навалилась тяжелая тьма.
Ещё несколько минут собаки рвали распростертое на снегу тело. Потом Мурат хлопнул в ладоши и сказал:
- Хватит. Возвращаемся.
Псы тут же оставили труп и побежали к хозяину. Он поправил розу, часть лепестков которой стали кроваво-красными. Развернулся и зашагал по снегу, его чёрные лакированные похоронные туфли не оставляли следов. Собаки бесшумно мчались за ним сквозь снежную мглу, постепенно растворяясь в ночной темноте, словно превратившись в снежинки, вихри которых закручивал в воздухе ветер.
ЭПИЛОГ.
Марк Юнков ехал в автобусе, погружённый в мрачные мысли. Вчера в каких-то гаражах на отшибе города нашли тело его приятеля – Григория Малинова. Парень был буквально растерзан на куски. По предположениям спасателей, на него напала стая бродячих собак. Марк помнил, что, когда звонил Грише последний раз, тот жаловался, что уехал не туда - и теперь добирается до дома.
Родители парня были буквально раздавлены случившимся. Хотя сам Марк испытывал двойственные чувства… Страх от осознания произошедшего смешивался с чем-то, до странности похожим на облегчение. Возможно, причиной этому стала перемена в поведении давнего друга. И то была очень пугающая перемена. В последнее время парень становился всё более жестоким, и Марку это совсем не нравилось. А уж после того, что он сотворил с собакой Мурата Ижевского, да и с ним самим, Марк понял, что им совсем не по пути.
После того, как Мурат повесился, угрызения совести понуждали его пойти в полицию с признанием. Однако ему так не нужны были проблемы с полицией! Хотя он чувствовал, что и Гриша может доставить массу проблем. Поэтому признание хотелось бы обставить так, чтобы забрали только Гришу и его пацанов, а самого Марка не трогали.
Так что после того раза Марк и сам планировал отделиться от компании окончательно. Он давно видел проблески безумного огонька в глазах приятеля, но в тот день это было целое пламя, и тогда стало понятно, что это пламя может спалить всё. Хоть и стыдно было признавать, но он был отчасти даже рад тому, что Гриша умер. Было мерзко от осознания этого факта, но он ничего не мог с собой поделать...
- Конечная, просьба освободить салон. Всего вам доброго! – прозвучал женский голос, искаженный динамиком .
Чёрт, видимо задумался и проспал! Марк подскочил и выбежал в открытые двери. Оглядевшись, он понял, что находиться в незнакомом месте – с одной стороны глухой бетонный забор, а напротив автобусной остановки какое-то старое кладбище. Мигнув фарами, видавший виды «Икарус» захлопнул двери и резво покатил по шоссе, оставив парня на остановке в раздумьях. Ведь Марк точно помнил, что садился на нужный ему маршрут. Держа в голове оплошность погибшего приятеля, он несколько раз проверил номер. И тот автобус, на который он сел, никогда не ходил до кладбища…