Истории из жизни

Привет. Я Литраб - пишу книги на заказ. А это история о одном из самых спорных и мерзких эпизодов за всю мою работу автором по найму. Предупреждаю всех, что далее, будет косвенно затронута тема событий на Украине в последние годы. И пусть она там исключительно фоном, если любое упоминание этой темы доставляет вам дискомфорт, пожалуйста воздержитесь от дальнейшего чтения. Также я на всякий случай добавлю тег "Политика", во избежание нарушения правил. Благодарю за понимание.

Сразу потребуется небольшая ремарка. Всё моё немалочисленное семейство при рождении было представлено интеллигенцией – учителя, литераторы, инженеры, медики и прочие-прочие. Нельзя сказать, чтобы они были ярыми либералами, но всю жизнь придерживались пацифистской позиции и ратовали за демократические свободы, улучшение условий жизни и всё вот это прочее. Даже наше близкое к плачевному, финансовое состояние в девяностые, не заставило их отказаться от этих принципов. Не сложно догадаться, с каким набором убеждений, я шагнул во взрослую жизнь.

Следующие десять лет жизни, перенесли меня из лагеря левых, в когорту крайне правых. Преимущественно осознанием бессмысленности благих мыслей и начинаний, не подкреплённых реальной силой. Я познакомился с националистами и понял суть их идеологии. Я прошёл через конфликты и примирения с гостями из кавказских республик. Принял к существованию суть их верований и устоев. Я проиграл два десятка судов и запутался в бюрократических схемах и нагромождениях, а потом решил все проблемы за пару дней, воспользовавшись помощью людей, действующих «околозаконными» методами. И тогда же я нашёл свою первую страсть – страсть к оружию и военному делу. Военным я не стал, но стал завсегдатаем тиров и членом приличного страйкбольного клуба, который возглавляли несколько отставных контрактников. В составе клуба мы отрабатывал всевозможные тактические действия в составе отряда, методы ведения огня и передвижения. Это был долгий путь, оставивший мне на память массу воспоминаний и несколько шрамов. А затем со мной случились десять лет стабильности, которые пусть и не сделали меня нейтралом, но значительно смягчили мои суждения и реакции. Так я оказался здесь.

И вот, спустя год, после начала всем известных событий на Украине, со мной связался мужчина, желавший написать книгу о его участии в боевых действиях. Пусть он будет зваться в моём повествовании Санька Дырокол. Причём из контекста выходило, что я должен написать не документальную книгу, а вполне себе художественную. Пришёл Санёк по рекомендации от одного из военных и обьяснил что с расценками и услугами знаком. Не растягивая время, мы созвонились. В процессе разговора, я прямо сообщил ему, что не смогу написать для него такую книгу, поскольку с уважением отношусь к нашим военным и считаю сочинение такой вот литературы нечестной и неправильной. В ответ, меня заверили, что я «Всё неправильно понял и сочинять конечно же ничего не потребуется». У заказчика имеется большое количество черновиков и набросков, которые он соберёт в один документ и пришлёт мне. А в мои обязанности будет входить лишь дополнить его изложение художественными оборотами и отредактировать. Я хмыкнул и облегчённо согласился.

Сбор черновиков занял у Дырокола неожиданно много времени – почти полгода. Ну да имеет право. Я в принципе успел о нём позабыть. Таких авторов, которые горя глазами высылают мне свои наброски и идеи, а затем пропадают на неопределённый срок, за год случается по десятку. А Санёк вот вернулся. Полученный мной файл, действительно содержал в себе около двадцати эпизодов из жизни контрактника, выполняющего поставленную задачу. Описаны они были кривовато, но так для того мне и его и прислали. Я сообщил о готовности взяться за работу, мы подписали договор и я получил предоплату. А затем, как и обычно, принялся собирать информацию, для своей новой книги.

Первые капли сомнения у меня появились на третьей истории. В одной истории он бился бок о бок с морпехами Тихоокеанского флота, во второй со спецназовцами из под Пскова, а в третьей вытаскивал из под обстрела сбитого лётчика из Оренбуржского лётного. Получалось, что помотало моего заказчика по всему театру военных действий. Это было странным. Но все эпизоды так или иначе подтверждались информацией которую я смог найти. Так что несмотря на чувство какой-то неправильности, я продолжал работать.

Дальше больше. В отпуск вернулся один из моих бывших сокомандников из страйкбольного клуба с позывным Коготь. Во время встречи, мы разговорились. Служащий сейчас в артиллерии, Коготь неожиданно оказался свидетелем одного из боёв, описанных моим заказчиком. Сам бой он подтвердил, поскольку его подразделение обеспечивала артиллерийскую поддержку. Но заверил меня, что там были задействованы исключительно Чеченские добровольцы. На все мои уточнения, пояснил, что Ахматовцы в тот момент работали исключительно своими отрядами и затесаться в их ряды было малореально.

Время шло, я работал, текст прирастал тысячами символов, количество нестыковок тоже росло. На все мои вопросы о них, заказчик отвечал в стиле «Вот такие чудесные совпадения. Не сразу то и поверишь». После очередного мутного эпизода, я всё же решил задать прямой вопрос человеку, который и дал мои контакты Саньку. И вот тут выяснились интересные подробности. Оказывается Дырокол действительно служит в вооружённых силах. И действительно просил мой контакт, чтобы написать автобиографическую книгу о своей службе. Но как говорится есть нюанс. Санёк служит писарем. В штабе. Принимает доклады и формирует из них полноценные отчёты, уходящие руководству. Ни в одном бою, он в реальности не участвовал, а сам штаб от места проведения операции, находится в сотнях километров. А все истории оформленные в виде черновиков его военного пути, это не более чем пересказы докладов, которые он принял от реальных участников тех событий.

Расставание вышло жёстким. Продолжать работу при вскрывшихся данных, я не пожелал и вернул заказчику деньги, потребовав от него удалить все присланные ему ранее фрагменты рукописи. Санёк же рвал и метал, грозя мне карами небесными и прочим-прочим-прочим. Всё же обращаясь ко мне он рассчитывал на полную анонимность, которая и была ему обещана. А во время своей беседы с его рекомендателем, я невольно эту анонимность раскрыл, попросив подтвердить участие Дырокола в реальных войсковых операциях. Тот – мужик не глупый, и даже без подробностей смекнул по моей реакции, что Санёк решил нарисовать себе карьеру бравого офицера. После чего рассказал об этом их общим сослуживцам.

Это был первый в моей жизни опыт, когда я позволил себе поделиться с коллегами по цеху, информацией о личности заказчика, предупредив о возможном заказе с его стороны и подоплёке нашего конфликта. Да, я нарушил сразу несколько собственных правил, которые много лет незыблемо соблюдал. Но считаю себя в полном праве, после допущенного по отношению ко мне обмана.

Моралью будут слова одного из офицеров спецподразделения Альфа: "Если тебе показалось, что что-то не так - тебе не показалось". Верьте себе и берегите себя.

Когда отец попал в больницу с "повышенным давлением и болями в ноге", для меня и брата начались "весёлые" времена. Опустим тот факт, у внезапно потерявшего возможность ходить возрастного пациента, перелом шейки бедра врачи обнаружили лишь спустя ТРИ, ТРИ, Карл, недели, и всё это время его перекидывали из терапии на амбулаторное лечение, с амбулаторного в неврологию, и уже в неврологии его направили на дополнительное обследование, показавшее, собственно, перелом и полную, на мой непрофессиональный взгляд, несостоятельность городского травматолога.

Но это присказка, а сказка дальше.

Добыв инвалидное кресло (найти подходящее по размерам было тем ещё квестом), мы с братом обеспечивали посещение отцом необходимых врачей и столкнулись с почти абсолютной неприспособленностью городской среды к инвалидам. Просто вывезти человека из подъезда типовой девятиэтажки почти невозможно даже при наличие проложенных по лестнице первого этажа кустарных направляющих рельс – их ширина и угол наклона не позволяли ими воспользоваться. Довезти отца до врачей на кресле по весенней (март-апрель) грязи было решительно невозможно, а некоторые таксисты прямо отказывались от заказа узнав об условиях – неходячий человек с инвалидным креслом (ни у меня, ни у брата машины нет). Промежуточное решение было найдено в виде компании, занимавшейся городскими грузоперевозками (за что им моя благодарность).

Отсутствие пандусов и лифтов для колясочников, высокие пороги, узкие двери – мы встретили это всё. Самый смак был, когда мы повезли отца на МРТ в соседний город (где этот аппарат был) и обнаружили, что как и в рекламе клиники, у входа (расположенного на высоте примерно 2,5 м.) действительно есть лифт для кресел. Сломанный и распотрошённый местными дегенератами. Пандус тоже был, но с другой стороны больницы. Он представлял собой уже классические два швеллера длиной около 8-9 метров (здание расположено на пригорке и ВСЕ лестницы, ведущие к нему просто комедийно высокие и длинные) и для того, чтобы до них добраться нужно было пересечь широкую и весьма глубокую лужу, расположенную прямо под лестницей.

С отцом всё в порядке – он теперь гордый обладатель титанового протеза (хотя и ставить его пришлось в частной клинике), но эти месяцы запомнились нам всем, особенно отсутствием той самой "доступной среды".

UPD Небольшое прояснение насчёт предыстории данной ситуации. Сама напасть произошла в феврале 2023, однако корень проблемы тянулся в прошлое, а именно в 2018 г. Гарантию истинности причины я дать не могу, но могу привести те моменты истории, которые удалось соединить вместе после разговоров с отцом и врачами его лечившими.

Итак, летом 2018 отец имел несчастье споткнуться и весьма болезненно, по его словам, упасть на левое колено (сад – это зло), после чего начал понемногу прихрамывать. Первое время это списывали на обычный ушиб, но когда проблема оставалась на протяжении нескольких месяцев, подозрения на "нечто большее" начали закрадываться в головы близких. Но не отца.

Вы когда-нибудь пытались уговорить взрослого родителя на обращение к профильному специалисту? Особенно если этот самый родитель воспитан и живёт по принципу "мужик должен"? Почти безнадёжное занятие.

Однако время шло, боли никуда не делись и понемногу усиливались, ухудшая к тому же батин характер в сторону ещё большей упрямости и упёртости.

Отец постепенно снижал подвижность: ходил только по саду, а на работу (в 400 м. от дома) и по магазинам перемещался только на машине. К февралю 2023 он весил 130 кг. при росте 163 см. (впоследствии пришлось резко худеть на жесткой диете)

С его дальнейших слов, обследования перед операцией показали почти полное отсутствие левого тазобедренного сустава – нога по факту, просто болталась на мышцах и была короче примерно на 4 см.

Врачи в клинике предположили следующую последовательность событий: падение в 2018 с повреждением кости, затем снижение подвижности вкупе с отсутствием лечения спровоцировало вымывание кальция и прочих минералов из кости, что сыграло немаловажную роль.

Как сказал врач: "обратился бы сразу – ограничился бы проволокой и винтами".

Как отца возили на кресле? – вытянув повреждённую ногу под углом ~45 градусов (если я правильно помню)