Родной город Веры — Тула, но десять лет назад она уехала оттуда, сначала в Москву, а потом и вовсе на Кубу. Так и жила между Кубой и Москвой, изучала испанский, сальсу и культуру Острова Свободы. А потом привезла в Россию мужа-кубинца, выбрав его образ жизни, ритуалы и религию. Сейчас Вера вернулась на Родину, работает редактором на разных сайтах, но жизнь её теперь между Кубой и Россией.
Первый раз я поехала туда после окончания института — в танцевальный тур. Я тогда жила в Москве. Набралась компания таких же, как я, любителей и любительниц сальсы, и мы двинули на две недели, чтобы позаниматься там с профессиональными танцорами, выпускниками гаванского Института искусств, ну, и чтобы пожить в Старой Гаване, среди местных — без всяких отелей, туров и экскурсий.
С мужем я познакомилась намного позже. К тому моменту на Кубу я уже ездила года три, довольно сносно говорила по-испански и заинтересовалась сантерией и другими афро-кубинскими культами, распространёнными на Острове. Потому что сначала ты об этом ничего не знаешь, не видишь, не замечаешь — и огромная часть жизни простых кубинцев проходит мимо тебя.
Свели меня по знакомству с одним бабалао — так называются колдуны в сантерии. Впоследствии он, кстати, стал моим крёстным. А мой муж — его младший брат: он как-то заехал помочь по дому, так и состоялась наша первая встреча, которая только год спустя получила романтическое продолжение.
На Кубе есть и атеисты, и католики, и даже свидетели Иеговы — всех хватает. Но, как я говорила, сантерия — самая популярная религия на Острове. Есть и ещё несколько афро-кубинских культов, типа пало монтэ (нечто похожее на вуду, этакая чёрная магия) и абакуа.
Религия важна, да. Знаете, почему? Когда в стране наступает реальная задница с экономикой, когда «денег нет, а держаться надо», когда помощи ждать практически неоткуда — а Куба живёт в такой обстановке с самого развала СССР, — люди обращаются к потусторонним силам. И они дают им надежду, что в самой патовой ситуации будет защита. С такой надеждой не так страшно заглядывать в завтрашний день.
Если смотреть по датам, расцвет сантерии начался именно с 90-х, со страшнейшего экономического кризиса в стране. Конечно, сыграл роль и тот факт, что долгое время афро-кубинские культы официально «не приветствовались», за исповедование этих религий можно было лишиться работы, и только с наступлением «особого периода» Фидель сам отменил преследования — думаю, понял, что любые средства хороши, чтобы удержать людей внутри страны.
Когда я жила в Гаване, сантерия помогала мне на каждом шагу. Потому что такую очевидную некубинку, как я — блондинку, светлокожую, с типично славянской внешностью, — там на каждом шагу пытаются «нагреть» хоть на копеечку. Что поделать, выживать как-то надо, а туристы (то есть любые иностранцы) — это для местных такие кошельки с ушками, от которых из-за 50 центов не убудет.
Но, увы, когда ты там живёшь, а не на недельку приехал, от тебя ещё как убудет: 50 центов — это проезд на маршрутке, либо бутылочка воды, либо девять яиц, два фунта риса, одно манго, десять белых булочек и много чего ещё эквивалентного.
И только когда на мне видели мои опознавательные сантерийские украшения (практически неприметные для русского глаза), некоторые как-то удивлялись: «Что ты такое?», — и обмануть пытались уже на порядок реже. Такие вот социальные бонусы от высокодуховных дел.
Сантерия, кроме Кубы, существует в Бразилии и в нескольких странах Африки, по большей части в Нигерии — оттуда в своё время и были набраны рабы, которые завезли религию на Кубу, на тот момент, благодаря испанцам, католическую. Но самый большой процент сантеро живёт именно на Острове — по официальной статистике, эту религию исповедует около 60% населения, по неофициальной — 85%. Неофициальная версия мне кажется более близкой к правде. Ну и, разумеется, с миграцией самих кубинцев сантерия «расселяется» по миру — в частности, очень много сантеро живут в США, в Майами. Но опять же, поскольку опознать одного сантеро может только другой сантеро, или, по крайней мере, человек «в теме», в глаза они не бросаются.
Между женщинами и мужчинами различия есть, но относительно небольшие. Например, женщина не может стать бабалао — колдуном. Но, что касается ритуалов, они одинаковые и для мужчин, и для женщин, так что никакой дискриминации не чувствуется.
Вся сантерия — именно про быт, потому что про здесь и сейчас. Дома у сантеро есть множество «штучек», всяких оберегов, камней и прочего, что обычно не выставляется напоказ, но и не скрывается. Просто никто особо не обращает внимания на какую-нибудь, например, статуэтку за дверью. Или куклу на диване. Но для самого человека все эти предметы очень значимы, требуют особого отношения. В этом плане, конечно, удобнее, если в доме нет нетерпимых представителей других конфессий. Например, у нас — нет.
В сантерии есть дни каждого санто в течение года — кто-то их празднует, кто-то нет, дело добровольное. Скажем, 24 сентября был день Оббаталы — это санто мой и моего мужа, так уж совпало. Мы оделись во всё белое, зажгли свечку перед санто, потом пошли ужинать в ресторан.
Плюс у каждого сантеро есть свой собственный праздник — кумплеаньос де санто — такой второй день рождения, день, когда этому человеку «сделали санто». Его отмечают застольем с семьёй, в доме делают «трон» — красиво оформленный уголок с подношениями для санто-прокровителя этого человека. Часто приглашают барабанщиков, танцуют.
На Кубе вообще всё всегда заканчивается танцами.
Воздаяние
В сантерии нет понятия греха, нет рая и ада. За всё, что ты «накосячил» вчера, ты будешь отвечать сегодня, максимум — завтра, но не через пятьдесят лет, когда тебя закопают. Что касается загробной жизни — умерший, вернее, его душа, после смерти остаётся жить с любимыми людьми, защищать их, потом защищает их детей, внуков, правнуков и так далее.
Поэтому, по нашей вере, у каждого человека есть целый эдакий ЧОП из духов мёртвых — от самых сильных, близких, недавно умерших родственников, которых сам человек держит возле себя своими мыслями и воспоминаниями, до самых дальних, скажем, времён татаро-монголов или там феодальной раздробленности, о которых никто не помнит в семье, но они тоже есть и тоже тебя охраняют.
Отчасти поэтому сантерия не делает зла. Если и называть её колдовством, то речь тут идёт о белой магии. Почему? Потому что сами подумайте: вот ты наколдовал какую-нибудь болезнь другому человеку, а у него куча духов-защитников. С ним, может, и произойдёт что-то нехорошее, но и тебе аукнется, уж они постараются.
Грехов в сантерии, по сути, нет — есть нехорошие поступки, за которые придётся платить.
То есть схема «Я украл у сирот миллиард, но сейчас я построю церковь — и мне всё простится» тут не работает. Санто советуют тебе через твоего личного бабалао, как лучше поступить в спорной ситуации. Они никогда не скажут делать что-то злое. А уж если пропустил совет мимо ушей и сделал по-своему — ну, извини, тебя предупреждали, как надо было. Теперь получай по полной — болезни, неудачи, банкротство, проблемы с документами и кучу прочих жизненных неурядиц.
Ну и да, есть один действительно неразумный поступок — выбросить своих санто. То есть в один день перестать верить, собрать все статуэтки, камни и куклы, выкинуть их на помойку и начать глумиться над этим своим «нелепым» бывшим увлечением.
Вот такое и правда редко прощается. Бывает, конечно, ведь санто, по преданию, и сами когда-то были людьми, а значит, человеческие слабости им понятны, — но редко. Обычно такой «богохульник» просто сходит с ума.
Именно поэтому принимать религию, ничего не зная о ней, — это очень опрометчивый шаг. «Раскреститься» тут не получится.
Какого-то превосходства над нерелигиозными людьми сантеро не чувствуют и не выказывают — вообще-то, санто есть у каждого человека, как и духи мёртвых, вне зависимости от того, верит он в них или нет. И они его все так или иначе защищают по жизни, пусть и слабее, чем состоявшегося сантеро. Так что верить или нет — вопрос добровольный, никого постороннего не касающийся.
Пост, читай «воздержание», и кубинцы — это вещи несовместимые. В сантерии нет ничего похожего на пост или Рамадан. На Кубе, кстати, есть и мусульмане, но такие, особого извода — они не постятся в Рамадан (месяц без секса? — одного этого достаточно, чтобы навсегда оттолкнуть кубинца от любой религии), они пьют пиво и ром и, конечно, едят свинину, потому что это единственное доступное мясо на Острове. Ну, а в остальном всё, как положено, — намаз, покрытая голова.
Сантеро о своей религии не кричат на углах, не пропагандируют, никого не агитируют, в общем, миссионерством не занимаются. На Кубе есть такая фишка — «постучать в дом к бабалао». То есть колдун никогда не придёт к тебе первым и не начнёт убеждать, что надо обратиться в сантерию. Человек приходит сам, с конкретной проблемой.
Россия
Я из семьи коммунистов, соответственно, атеистов. Думаю, если бы была из «сильно православной» семьи, были бы проблемы с принятием моей новой религии. Но у нас свобода воли. Папа всегда говорил, что закон для всех один, и называется он совестью.
Пока поступаешь по совести — исповедуй, что душе угодно, только будь человеком нормальным.
В России у меня есть несколько знакомых, так или иначе исповедующих или интересующихся сантерией. Но, к сожалению, среди русских становится модно принять сантерию, например, в узких «танцующих» кругах. Это такая фишка, типа, смотрите, насколько я близок к кубинским корням танцев. Если кто не знает, сальса-тусовка очень многочисленна, особенно в Москве и Питере, такое разбитное подполье. И часть тусовки рано или поздно приходит к фольклорным кубинским танцам, среди которых так называемый афро, то есть как раз танцы санто. Вот тут и начинаются посматривания в сторону сантерии. Но принять новую религию, о которой, даже прочитав все имеющиеся на русском книжки, ты не знаешь ровно ни черта, — это, мягко скажем, не очень умно.
Если говоришь, что исповедуешь сантерию, особых сложностей не возникает. В Москве я, когда приехала после обращения, предупредила соседку по съёмной квартире, мою подругу: «Вот эти „штуки“ теперь будут у нас в квартире лежать/стоять, не обращай на них внимания. Для тебя это — элемент декора». На том и сошлись.
Правда, скоро подруга сама заметила их влияние. Она раньше всегда боялась оставаться дома одна и, когда я уезжала, спала с включенным теликом. Ну, боится темноты человек, мерещатся ей звуки всякие, что кто-то ходит. А с «переездом» к нам моих санто в доме стало спокойно — спать она стала хорошо, ничего ей больше не мерещилось.
Мне кажется, что в России сантерию воспринимают плохо, особенно если учитывать, что Россия — православная страна. К счастью, среди моих близких друзей нет никого с острым, как говорится, «православием головного мозга», равно как и фанатичных приверженцев других мировых религий. Разумеется, для таких людей моя вера — бесовская, которую надо истреблять.
Сантерии сейчас ничего не угрожает. Разве что это интервью. Шучу, конечно. Просто предчувствую, что мне начнут писать в соцсетях приверженцы других конфессий. Почему-то людям сейчас мало самим верить — им ещё нужно догнать тебя и убедить в своей вере. Мне такая позиция абсолютно не понятна.
У нас на Кубе говорят: «Нет плохих религий, есть плохие последователи».
