Оказавшись в музее, Варра поразила скудная обстановка и аскетичность главного зала. Снаружи, красочное здание музея, украшенное тысячами барельефов и сотней скульптур, внутри было больше похоже на сухую пещеру, освещенную огнями свечей, что в своем танце теней, открывали взору древние экспонаты. Здесь не было ни окон, ни магических световых шаров. Создавалось ощущение некоего забытого религиозного храма, не хватало лишь запахов благовоний и тягучих песен, какие так любят петь немногочисленные адепты богини Шихиры или Ардуана. Тишина. Признаться, открывшаяся картина завораживала и будто открывала Варру вековые тайны. Каждая реликвия в музее являлась историей Фаттарфета, каждая обросла легендами и сказаниями, реальность которых от выдумки могли отличить лишь старцы и книги, заставшие те давние времена.
- Я могу Вам чем-то помочь? – шипящим голосом тихо раздалось из темного угла, в котором, при столь скудном освещении, Варр увидел только очертания стола.
Раздался скрип отодвигаемого стула, стук и тяжелое дыхание, к очертаниям стола добавилась черная фигура, опирающаяся на изогнутый посох, более похожий на обычную ветвь сломанного дерева.
- Простите, я не заметил Вас.
- Тут довольно сложно что-либо заметить, не подойдя вплотную. Да и я не стремлюсь мешать посетителям, ведь каждый приходит сюда за чем-то своим и, быть может он ищет лишь тишины и спокойствия. Вам же я осмелился задать вопрос, уж больше долго Вы стоите на месте не шелохнувшись, я было подумал, дышите ли Вы.
- Я и правда несколько заворожен, пламя свечей успокоило спутавшиеся мысли.
- Ищите что-то конкретное? - из темноты появилось лицо седого старца, всё ещё с пышной шевелюрой и большой, до груди белой бородой. – Или пришли просто посмотреть?
- Ничего конкретного. Я давно не был в Фаттарфете, он стал таким огромным, даже не знал, что тут появился музей, пока не прошел мимо.
- С улицы здание, думается, оказало на Вас иное впечатление, нежели внутреннее убранство?
- Так и есть, ожидал увидеть нечто другое…
- Это моя задумка. Меняет настроение на другой лад. Сейчас сюда приходят больше подумать, нежели посмотреть на экспонаты. Но если вы за историей, я с радостью проведу для Вас экскурсию.
Варр молча кивнул, настроение и правда стало иным, он был сосредоточен, а голос старика придавал ещё больше таинственности помещению музея. Старик тоже кивнул и подернул посохом прямо, показывая дорогу.
- Позвольте мне представиться, я Гирбин из Накарана, смотритель, основатель и единственный рассказчик музея Фаттарфета. Скорее всего Вы сразу спросите, почему старик из Накарана и вдруг основал музей в другом городе, а я отвечу, что только тут, в период расцвета, мне дали эту возможность. Вы, хоть и молоды, но верно были в Фаттарфете более десяти лет назад. Как могли убедиться, пред Вами совершенно иной город. Торговцы и маги отстроили его за короткий срок так, будто он стоит на берегу Пригорского залива уже тысячи лет, и сделали это столь искусно, что каждый, кто попадает в город впервые или спустя многие годы смотрит на него с открытым ртом. - Старит усмехнулся.
- Со мной было также. – ответил Варр, тихо, боясь прервать старика. Судя по всему, нечасто к нему заходят гости, дабы послушать о экспонатах музея.
- О, немудрено, город теперь и правда жемчужина Восточной части империи. В его пользу можно подобрать ещё сотни эпитетов и хвалебных слов, но мы о другом. В период расцвета мне повезло, я лишь пришёл на прием к правителю и озвучил идею, мне дали разрешение на открытие музея, даже не спрашивали, а что, собственно, я хочу тут представить на обозрение, только попросили выбрать здание попроще. Когда же я показал свою коллекцию, меня отвели сюда. Я, как и Вы, был поражен контрастом внешним и внутренним, но почувствовал силу этого места, магическую силу. Свою коллекцию я собирал более полувека, до поры это было лишь увлечением. Я брал всё, от старой утвари, до проколотых копьями и раздробленных палицей доспехов, от кусков разбитых амфор до костей погибших воинов, от прозрачных ваз с песком того времени, когда Фаттарфет носил название Мирея, и был небольшим рыбацким поселком с крепостью на холме, где сейчас построен величественный замок правителя. Любая мелочь интересовала меня, любая вещь, что рассказывала историю двух городов, стоящих у подножия Серых гор, по обе стороны Высокого перевала – Фаттарфета и Накарана.
- И где же Вы хранили столь большую коллекцию? – спросил Варр, оглядывая огромный тёмный зал музея.
- Не поверите. У себя дома, в домах друзей и знакомых, менее важные экспонаты в пещерах, в коих и сейчас лежит множество вещей, которые я бы с радостью выставил в музее, но места не столь много, как может показаться. – Старик остановился и на миг задумался, повернув голову вправо, будто вспоминая, где и какие экспонаты он поставил по ту сторону, - Давайте, пожалуй, начнем с лучшего, история Вас удивит, уверяю.
Старик повернулся вправо и прошёл до самой стены, где в пламени пары свечей был еле виден огромный боевой рог, своими размерами он минимум в два раза превосходил даже те, что Варр видел на боевых кораблях Империи. Старик зажег еще несколько свечей и стало видно, как на роге поблескивают золотом высеченные на нём руны и ни на что не похожие символы.
- Удивлены? – ухмыляясь спросил старик.
- Никогда не видел ничего подобного. Для чего нужен столь огромный рог?
- Огромнее, конечно, есть, те, что высекают в камне замков и трубят при начале великих войн. Но именно такого рога нет нигде, он единственный в своем роде. Рог Диора. – сказал старик, протягивая и смакую последние слова.
- Диора? Кто же был этот Диор, что ему понадобился такой рог? Человек явно не в состоянии поднять его. А эти руны и знаки? Как они…красивы.
- Неизвестно откуда Диор был родом, но жил он в старой Мирее довольно долго. Кузнец и маг. Он ковал и завораживал оружие для правителей Миреи и позже, когда появился Фаттарфет. Его руны, его слова. Он умел вкладывать силу в предметы. С мечами, созданными Диором ещё триста лет назад, до сих пор ходит личная охрана правителя Фаттарфета. Было двадцать мечей, каждый со своим именем, но с единым назначением, по одному, для двадцати рыцарей правителя, что передаются из поколения в поколение до сего момента. Никогда ещё в истории Миреи и позже Фаттарфета, приближенные рыцари, носящие эти мечи, не отказывались от своей службы и не предавали правителя, не оставляли пост и не бежали от битвы, несмотря на любые его действия или деяния, никогда не складывали своё оружие даже перед лицом неминуемой смерти. И я уверен, что такого не произойдет, покуда в них заворожено слово Диора. В мечи Диор вложил мощь и силу преданности. Для воинов, взявших клятву, меч и его имя, больше никогда в жизни не было дела важнее защиты правителя. Своей жизнью или чужой, эти воины были готовы на всё и дрались даже тогда, когда были закованы в цепи и растянуты на колесе. И отпустить их могло лишь слово правителя, слово что разрешало им сложить меч, выполнив клятву и быть свободным. Но и тогда воин, оставивший меч не находил покоя, он терял цель в жизни, Слова Диора в этих мечах были настолько сильны, сколь губительны для их носителя. В ночь, когда Империя захватила Фаттарфет, охрана правителя сражалась вместе с ним, до конца, пока последнего из них не разрубили надвое. Эти мечи лежали рядом с трупами названных воинов, и никто не брал их в руки, зная силу острых лезвий, все боялись, что подняв это дивное оружие, в ту же секунду могут наброситься на своих сослуживцев. Лишь один меч в ту ночь был расколот, когда в поединке сошлись Имперский капитан Виотех Силь, названный Смертью Преданных. Могучий и умный воин, своим двуручником нанес последний удар последнему живому носителю меча преданности. Рыцарь еле держался на ногах, но поднял меч для защиты. Удар, рыцарь пошатнулся, ещё удар, он упал к трону, где свесив голову на грудь с торчащей изо лба стрелой, лежал мёртвый правитель – Юдан, ещё удар, и меч, оставшись в руке, но остриём своим уткнувшись в ступени каменного трона, раскололся. Двуручник капитана Виотеха прошёл дальше и разрезал названного рыцаря от горла до пупа. Был хрип, а потом наступила тишина. Имперцы застыли, опустив оружие и молчанием своим отдали почести названным. Двадцать рыцарей и сам Юдан, тогда окропили кровью весь тронный зал. Тогда они унесли с собой около сотни крепких Имперских воинов, не считая тех, что погибли ранее на стенах замка. Позже зал заливали водой, чтобы вымыть кровь и стало бы видно, где лежат Имперцы, а где названные рыцари, чтобы увидеть мечи преданности и ненароком не коснуться их, хоть правитель и был уже мертв, но никто не знал захватит ли клятва нового обладателя меча. Так гласят письмена.
- Виотех Силь? Это же первый правитель Фаттарфета, времени, когда город только перешёл под власть Империи. – удивленно спросил Варр. Ещё во время рассказа старика он вспоминал, что где-то слушал эту историю, правда нигде в империи не рассказывали о мечах преданности, говорили, будто тогда Имперские войска дрались с демонами, которых вызвали маги города, иначе нельзя было объяснить такие большие потери при осаде замка.
- О да, именно он и занял место погибшего Юдана и, признаться, по книгам, что я читал, правил гораздо лучше него. Жители точно не пожалели, что Юдан был свергнут, а город стал торговой столицей Империи. И именно он, уже правитель Виотех, распорядился набрать новых рыцарей, продолжив вековые традиции города, он лично видел на что способны носители мечей преданности, и как дорого они отдают жизни за своего господина. Только с тех пор названных всегда девятнадцать…
- А двадцатый меч? Он тоже у Вас в музее?
- Нет-нет, был бы он тут, я бы непременно показал бы Вам, но его осколки лежат на помосте, рядом с троном правителя, и служат напоминаем, что даже столь великое оружие может быть уничтожено, служит памятью тому воину. Империя чтит традиции побережья и не выкидывает из истории ни хорошее, ни плохое, поэтому ей и удалось объединить в себе разные народы, смешать культуру и жизни людей.
- Почему не выковали новый меч?
- Думаю, что таких, как Диор было не так много, чтобы повторить его работу, а сам он, к моменту прихода империи был давно мёртв. – сказал старик и немного замялся, - Вы не могли бы принести мне стул, я стар, а история о Роге Диора займет больше времени.
Старик был неплохим рассказчиком и Варр уже и позабыл, что они подошли именно к рогу, он спешно вспоминал место, где стоял стол и пошёл в сторону входа. Проходя мимо свечей и экспонатов, он подумал, как должно быть, грустно этому старику. Держать в голове огромное количество историй о каждой вещи, что он собирал всю жизнь и лишь изредка увлеченно рассказывать их таким, как он - Варр, проходимцам, так редко заходящим в музей. Он принес стул и поставил рядом со стариком.
- Спасибо. Понимаете, возраст уже совсем не тот, не могу долго стоять или ходить. Продолжим? - Варр согласно кивнул, чуть улыбаясь, ему нравилась открытость старика.
- О Роге Диора ходит много легенд, и довольно хорошо я знаю две из них. Самая распространенная - о дне не случившейся битвы Миреи с варварами севера Серых гор. Они приплыли вдоль побережья, дикие и яростные, одним своим видом внушали страх тем, кто вставал на их пути. Множество деревень разграбили варвары, Мирея принимала и давала кров крестьянам, которым удалось бежать или уплыть от дикарей. Они убивают мужчин и стариков, жгут деревни, лодки, а с собой забирают женщин и детей - говорили приходящие. Только по этим рассказам, дикари, в шкурах, с телами, раскрашенными краской и гортанными боевыми кличами внушали страх жителям Миреи. Поговаривали, будто у некоторых из них, из тел торчали голые кости, а глаза меняли цвет с зеленого ночью на чёрный днем. Мирея тогда разрасталась и уже имела укрепления, а также собственные боевые отряды из наемников с востока и Шерских островов. Правитель готовился дать бой варварам и также собирал отряды из местного населения, но чем дольше не было варваров, и тем больше становилось вокруг них зловещих сплетен, тем сильнее Мирея боялась принять бой.
- Названные тогда существовали? – Варр позволил себе перебить Гирбина.
- К сожалению, нет. Полагаю, будь тогда названные, этой истории бы не было, ведь названным был неведом страх. Рог Диора несколько старше мечей преданности. Впрочем, Диор тогда только поселился в Мирее и не был известен, как маг, лишь, как толковый кузнец. Когда правитель просил людей примкнуть к защите Миреи, он давал им денег, чтобы они сами купили себе оружие, шли к кузнецам и ковали новое, под себя. Диор был одним из таких кузнецов, к кому шли многие - цена была ниже, ведь он только появился в поселении, и жил в Мирее не более полугода. Он спрашивал людей, почему же нужно так много оружия и почему бы не драться только силами наемников, кои получают за это плату. Ему рассказывали байки о кровожадных варварах, на что он отвечал, что был на севере Серых гор, и варвары живут там, но никак они не похожи на столь демонических созданий, о которых рассказывают люди. Что, пусть они и менее воспитаны, нежели жители побережья, но никогда не стали бы жечь деревни и кого-либо убивать, только в поисках забавы. Диор говорил, что варвары могли бы потребовать платить дань, ведь нет никого смысла убивать людей, которые могут заплатить много раз, нежели сжечь всё и получить плату единожды. Диор не мог поверить, что варвары вообще приплыли к берегам Пригорского залива. Север Серых гор никогда не был скудным краем, и славился своими горячими источниками и множеством пушной дичи. Но рассказов, как и беженцев-крестьян становилось всё больше, а ни один из разведчиков не вернулся, Мирея ждала осады. Тогда Диор решил, что пойдёт к правителю и преподнесёт ему свои услуги, он был уверен, что существует веская причина, послужившая походу варваров на Мирею. Мудрый правитель Иэбей, выслушав Диора и посчитав его слова обоснованными, дал ему три дня, чтобы решить проблему. Диор пообещал правителю, что они смогут избежать кровопролития с обеих сторон. Кузнец, оседлав своего дайнора ушёл в лес и не было его ровно до того дня, как варвары появились пред стен Миреи. К тому времени правитель уже объявил награду за голову Диора, награду за, как ему казалось, его предательство.
- У обычного кузнеца был дайнор? Откуда они на востоке? Только очень сильные духом могут приручить дайора.
- Простите мне мою невнимательность, я не рассказал, что это великолепное животное было у Диора уже тогда, когда он только пришёл в Мирею. Полагаю, если бы его не было, Иэбей ни за что бы не поверил словам обычного кузнеца и наврятли бы допустил того до обсуждения вопроса, когда дело касалось судьбы помеления. Но, думаю, теперь-то точно понятно, что Диор был вовсе не обычным кузнецом.
- Хозяин прирученного дайнора никогда не может быть простым человеком! – Сказал Варр в возбуждении, - продолжайте.
- Почти неделю никто не видел Диора. За день пути разведчики сообщили, что войско варваров высадилось у входа Пригорский залив, а рядом по заливу плывут их корабли. Ходили слухи, что их не менее двух тысяч и Мирее понадобится каждый свободный меч, каждый юноша, что готов держать щит и оружие, чтобы сохранить свои жизни. Даже женщины становились в строй с мужчинами на деревянных стенах Миреи. Войско варваров приближалось и к вечеру, под огнями сотен факелов стояло у стен города. В первоначальной тишине было слышно, как стучат сердца защитников, как шёпотом молятся некоторые из них, закрыв глаза, наполненные слезами. И только наёмники, коим обычно приписывают трусость, твердо смотрели в сторону варваров, разминая руки и хрустя костями. Никто до сих пор не знает сколько пообещал заплатить им Иэбей за эту битву, но факт остается фактом, наемники испугались только тогда, когда испугались все. Вдруг варвары начали бить топорами в щиты, неистово кричали, а некоторые лаяли и выли словно волки, призывая битву. Защитники на стенах не видели их якобы зеленых или черных глаз, только контуры воинов, похожих более на зверей, нежели человека. Кто-то вполголоса говорил, что вместо шлемов у них звериные головы, а с зубов которых течет свежая кровь. Паника начинала царить в рядах защитников Миреи. Вдруг с окраины поля, перед городскими воротами, в свете одного яркого факела появился силуэт дайнора, запряженного большой груженой телегой, управлял которой некий человек. Он остановился ровно посередине поля, между армией варваров и стенами Миреи, поднял факел и скинул с телеги ткань. Под тканью, как верно, Вы догадались, был рог. Тогда этого ещё никто не знал, но это был он. Отбросив ткань, Диор взялся за конец рога, наклонился и чуть подул в него. Ничего не произошло. Он подул снова, сильнее, чем прежде, никаких звуков не издал рог, но всем показалось будто поднялся ветер, да огни факелов всё же оставались недвижимы. Снова подул в рог Диор и снова не было звука, но все ощутили ветер и увидели, как заметался из стороны в сторону огонь на факелах, кострах и зажжённых стрелах. Будто бы даже защитники начали слышать речь варваров рядом с собой, словно ветер сюда и обратно гонял воздух и вместе с ним звуки. Снова подул в рог Диор и тогда, тихо, но все услышали звук, похожий булькающий противный хрип, какой издаёт погибающее животное на бойне, и ветер стал сильнее и разносил этот хрип по стенам, по рядам защитников, по строю варваров. Сильнее подул Диор в рог, и к хрипу прибавился шипящий громкий крик, и страх пронзил всех, кто находился в городе и под стенами Миреи, даже варвары замолчали, перестав кричать и бить в щиты. Встал Диор, сник ветер и пропали столь неприятные слуху звуки, он осмотрелся вокруг, набрал воздуха в могучие легкие и ещё раз подул в рог. Мёртвая тишина немного сопротивлялась, а спустя секунду ураганом налетел ветер, разнося дикий демонический утробный рык, гремящий сильнее грома и клокочущий от подножия Серых гор, до самого входа в Пригорский залив. Истошно визжа от страха бросали оружие женщины и юноши, тряслись солдаты, скрипела древесина и осыпались пылью камни, лица бывалых наемников стали белыми, запахло мочой и многие плакали от ужаса, обуявшего их разум. Костры и факелы погасли, огонь словно поглотила тьма. Бежали во все стороны защитники Миреи, бежали демоноподобные варвары, ветер же всё разносил тёмные звуки по заливу. Как только Диор перестал дуть в рог, рык исчез и мир снова погрузился в реальность привычных звуков, что мы слышим каждый день, но не затихли крики и слёзы. После небеса заплакали дождем и шёл он до самого утра. Диор вошёл в город зажигая погасшие костры под открытыми крышами, поднимая плачущих людей. Никто не пострадал в ту ночь, за исключением тех, кто сам упал со стен или напоролся на свой же меч. Диор сохранил тысячи жизней с обеих сторон, как и обещал. Тем же утром он покинул город, вернувшись лишь тогда, когда погиб правитель Иэбей, спустя ровно год после событий той ночи.
- Рог, что с ним стало, какой же зловещей силой он обладал?
- Ходили разные слухи. Например, варвары, которые, как оказалось и правда не сжигали деревни просто так, а пришли мстить жителям лишь одной из деревень, что пожгли их корабли, когда большой отряд высадился южнее их земель. А так как земли были под защитой Миреи, крестьяне бахвалились этим, придумали лишнего, и чтобы скрыть свой реальный поступок убили пару солдат-разведчиков со стороны и Миреи, и варваров. Слухи уже доделали начатое.
- Но это же… - Варр посмотрел на старика с огорчением и удивлением.
- Да. Это глупость, которая чуть не привела к кровопролитию. Уже чуть позже Предводитель варваров встречался с Иэбеем, долгая беседа решила все вопросы. Зачинщиков нашли и повесили за стенами. И уже много сотен лет Фаттарфет торгует с варварами, да и варвары – это просто название, такие же люди, как и мы.
- Рог? – напомнил Варр.
- Да, Рог. Варвары севера Серых гор считали, что Диор вдали от всех сковал рог и смог заточить туда голос Норбира - злого духа короля белых медведей. Что рог этот Диор применил именно для того, чтобы отпугнуть варваров, ведь по легенде, король медведей Норбир при своей смерти, разделился на два духа. Злого, или Тёмного, который впитал в себя всю, собственно, злость, ярость и животный страх Норбира. И доброго, Белого, который являлся олицетворением Норбира в заботе о потомстве, силе духа и спокойствии. Голоса этих духов порой считали знамением и, когда слышали Белого, ощущали умиротворение, звуки похожие на тихое сильное дыхание с довольным добрым урчанием, будто зверь поел, трактовали именно так. А голос Тёмного, по описаниям звучал, как звучал Рог Диора, и означал очень скорую смерть в муках, будто животное попало сразу в несколько капканов и не имеет шансов выбраться. Как удалось Диору заточить голос Тёмного в Рог, сказания варваров умалчивают. От одного из их капитанов на корабле я слышал, будто сам Норбир позвал Диора на север и там маг пустил голоса его духов, один в Рог, другой в некий Барабан, и всё это с помощью самого Норбира. В этой истории, правда, есть несколько изъянов, ведь варвары считают, что с духами Норбира могут говорить только северяне, а Диор точно не из их краев, да и Норбир по их легенде умер задолго до рождения Диора. Ну и что голоса духов тоже могут слышать лишь северяне, а в ту ночь зловещий рык слышали все. Про Барабан же вообще ничего не известно, и никто его никогда не видел. Поэтому я склонен верить другой версии происхождения Рога Диора, хоть она и не менее странная. – Старик остановил рассказ, обдумывая сказанное.
- Я заинтригован, даже не знаю, что может быть страннее.
- В Фаттарфете до сих пор остались потомки тех, кто жил тогда в Мирее и даже тех, кто слышал Рог Диора той ночью. Все они говорят, что слышали это от отца, а отец, от деда, а тот от своего отца, и так далее…что Диор пришёл в Мирею и сделал этот Рог задолго до той ночи. Легенда гласит о том, будто Диор путешествовал по миру и однажды, на севере, где расположена долина источников, он увидел одинокого дайнора, маленького и измученного. Он тащил окровавленный кусок дикой лошади и Диор решил за ним проследить. Удивлению его не было предела, когда на берегу одной из лагун он увидел, как маленький дайнор отдаёт этот кусок мяса огромному, еле дышащему дайнору из породы тиров. Невозможно описать его размеров, ибо он лежал и не мог встать, но когти его нижних лап были размером с большой двуручный меч и толсты, будто прибрежные пальмы. Дайнор почувствовал Диора и приоткрыл свои змеиные глаза, и Диор вышел на поляну пред горячей лагуной, встал на колени и поклонился сильнейшему из сильнейших существ в существующем мире. Маленький дайнор зарычал, но хрип лежащего рядом гиганта остановил его. Диор встал и подошёл к гиганту, положил руку ему на голову и нежно гладил, читая оду спокойствию. Диор уже понимал, что дайнор погибает, его великий век прошёл, ни кусок свежего мяса, ни лечение магией не смогут продлить ему часы жизни. Он умирал от старости и от полученных за свою жизнь ран. Великое существо мирно дышало, смотря то на своё дитя, то на Диора. После Диор приложил свою голову к голове гиганта и закрыл глаза. Дайнор хрипел и фырчал, а потом вытянул могучую шею, так что от края челюсти до конца гортани образовалась прямая линия и повернулся, открывая сердце. Диор достал свой меч и со словами прощания великим, вонзил его в сердце дайнору. Не было боли, или крика, дайнор умер мирно, а его дитя смотрело на Диора. Кузнец сходил за своей лошадью, запряженной телегой, достав оттуда ткани и разложив их перед пастью погибшего гиганта, начал вырезать из шеи дайнора часть его горла, его связки. Впервые Диора увидели в Мирее, как он въезжал в главные ворота именно на небольшом дайноре, с телегой позади, всё в телеге было покрыто красной тканью. Полагаю, и тут Вы уже догадались из чего был сделан Рог Диора, что за сила давала ему трубить, свою страшную песнь.
Варр потерял дар речи. Рык дайнора Тира, усиленный магией? Задавал он себе вопросы и тут же повторяя их вслух.
- Верно. Голос гиганта тира, искусно заточенный в железе в виде огромного боевого рога, усиленный рунами и древними словами, что знал маг-кузнец Диор. Бесценная реликвия, если хоть часть легенд о ней правда. Эта версия правдивее, как Вам кажется?
- Мне кажется, что тогда она стоит целое состояние. Немыслимо! Кто-то ещё пробовал дуть в Рог Диора? Он работает?
- Нет, сразу после случившегося боялись и пробовать. А спустя сотни лет, пробовали, но никто так и не смог выдавить из Рога хоть комариный писк. Теперь он здесь, в музее истории Фаттарфета, бесполезный, но величественно красивый, особенно если знать его прошлое.
- Как он оказался у Вас?
- Это уже другая история, не столь интересная, и мне не стоит тратить на неё Ваше время. – старик встал со стула и опершись на посох поковылял к столу, - не поставите стул на место?
- Да, конечно. – торопливо ответил Варр и со спутанными мыслями понес стул ко входу.
- Вы походите, посмотрите ещё, не стесняйтесь.
- Думаю, мне пора. Дела зовут. Но я с радостью зайду к Вам ещё, господин… - он помедлил вспоминая, - господин, Гирбин из Накарана.
Старик улыбнулся и снова плюхнулся на скрипящий стул, скрывшись в тени.
- Заходите, я всегда рад видеть терпеливого слушателя.
Варр бросил последний взгляд к месту, где стоял величественный Рог Диора и ему показалось будто руны на нём ярко сверкнули в пламени свечей.
