Духовные практики Востока

В процессе своего развития буддизм вылился в форму, которая так сильно отличается от первоначальной, или «примитивной», что мы имеем право подчеркнуть его историческое разделение на две школы: хинаяна («малый путь спасения») и махаяна («великий путь спасения»). Фактически махаяна во всем своем разнообразии форм представляет собою не что иное, как видоизмененную форму буддизма и восходит в оригинале к своему индийскому основателю, великому Будде Шакьямуни. Когда эта видоизмененная форма буддизма появилась в Китае, а затем в Японии, то она получила в этих странах свое дальнейшее развитие. Этим успехом она, несомненно, обязана китайским и японским жрецам, которые знали, как применить принципы своей веры к вечно изменяющимся условиям жизни и религиозным потребностям народа. Такое усовершенствование и приспособление еще больше углубили существующую пропасть между махаяной и хинаяной. Точнее следует сказать, что основные идеи махаяны изложены в буддийской литературе класса «Праджняпарамита». Самая ранняя литература этого класса появилась, вероятно, не позднее, чем через 300 лет после смерти Будды. Зародыши этих идей, несомненно, обнаруживаются и в литературе так называемого «примитивного» буддизма, однако их развитие, то есть сознательное постижение наиболее существенного в учении Будды, не могло бы быть успешным, если бы его последователи не воплотили этого учения в жизнь и не сообразовали бы его с ее изменяющимися условиями. Таким образом, индийские буддисты, обогащенные опытом и достигшие зрелости в размышлении, создали махаяну, в отличие от примитивной, или первоначальной, формы буддизма. В Индии известны две школы махаяны: мадхьямика Нагарджуны и видхняптиматра, или йогачара, Асанги и Васубандху. В Китае возникло больше направлений: тэн-дай (тянь-тай), кэгон (хун-ян), дзодо (цзин-ту), дзэн (чань) и т.д. В Японии, кроме этого, у нас есть: хоккэ, сингон, син, дзи и т.д. Все эти школы или секты принадлежат к ветви буддизма, называемой махаяна, и являются более примитивной формой буддизма. Можно сказать, что в настоящее время махаяна уже не обнаруживает (с первого взгляда, по крайней мере) черт, наиболее характерных для раннего буддизма.

По этой причине некоторые люди утверждают, что эта ветвь буддизма в действительности вовсе не является буддизмом в общепринятом смысле. Однако я полагаю, что все, содержащее в себе жизнь, является организмом, а по природе своей организм никогда не остается в одном и том же состоянии. Желудь значительно отличается от молодого дуба, нежные листья которого только что распустились из почек, и еще больше — от взрослого дуба, величавого гиганта, поднимающегося к небу. Но все эти различные фазы изменения связаны непрерывностью роста и безошибочно обнаруживают родственные черты. Из чего мы делаем заключение, что одно и то же растение проходит несколько стадий развития. Так называемый примитивный буддизм является семенем. Из него вырос дальневосточный буддизм, который также не лишен примет дальнейшего роста. Говорить об историческом буддизме я предоставляю ученым, моя же цель — рассмотреть буддизм не только в историческом аспекте, но и как живую потребность настоящего, как динамическую силу Дальнего Востока.

Среди многочисленных буддийских сект — особенно тех, которые выросли в Китае и Японии, — мы находим один уникальный орден, претендующий на то, что он передает сущность духа буддизма непосредственно от его автора, причем без помощи какого-либо тайного документа или таинственного обряда. Этот орден — один из самых значительных в буддизме не только с точки зрения его исторической важности и духовной жизненности, но и с точки зрения непревзойденной оригинальности и притягательной силы. Научное название этого пути — «Сердце Будды» («Буддха-хридайя»), а более популярное — «дзэн». Позже мы объясним, что «дзэн» и «дхьяна» — не одно и то же, хотя «дзэн» — это китайская транслитерация этого слова с санскрита («чань-на» — по китайски, «дзэнна» — по-японски). В истории религии эта школа уникальна во многих отношениях. Ее доктрины в теоретическом виде могут показаться спекулятивным мистицизмом, но они представлены таким образом, что только посвященные, посредством долгой тренировки действительно достигшие прозрения на этом пути, могут понять их подлинный смысл. Для тех, кто не обрел этого проникновения знания, то есть для тех, кто не испытывает дзэна в повседневной деятельности жизни, его учение или, скорее, изречения, принимают непонятный и даже загадочный смысл. Такие люди, расценивая дзэн, так или иначе, с точки зрения понятий, считают его абсолютно абсурдным и бессмысленным, или намеренно запутанным с целью скрыть его глубокие истины от непосвященных. Однако последователи дзэна говорят, что его кажущиеся парадоксы не придуманы специально для того, чтобы их авторы могли скрываться за ширмой обскурантизма. Эти парадоксы возникли потому, что язык человека является очень плохим средством для выражения глубочайших истин, истины эти не могут быть превращены в предмет, умещающийся в узкие рамки логики. Они должны быть пережиты в бездонной глубине души, после чего они впервые станут осмысленными. Фактически же нет более ясных и более откровенных выражений, которыми когда-либо пользовались люди для выражения своих внутренних переживаний. «Уголь черный» — это довольно ясно; но дзэн протестует: «Уголь не черный» — и это тоже довольно ясно, и даже яснее, чем первое утверждение. Но чтобы понять это, нужно углубиться в суть вопроса. В связи с этим личный опыт в дзэне — это все. Никакие идеи не понятны тем, у кого они не подкреплены личным опытом. Это ясно, как божий день. У ребенка нет никаких идей, так как его ум еще не развился настолько, чтобы воспринимать мир посредством идей. Если бы они у него были, то они, вероятно, представляли бы собой нечто такое абсурдное и нелепое, что не может иметь никакой связи с действительностью.

Поэтому, чтобы достичь самого ясного и полного понимания вещи, нужно иметь личный опыт. Если же вопрос касается самой жизни, то здесь личный опыт крайне необходим. Без такого опыта ничто, связанное с ее сутью, никогда не может быть осознано и правильно понято. Основой всех понятий является простой, непосредственный опыт. Этому опыту дзэн придает самое большое значение, считая его фундаментом, и над ним он сооружает здание из слов и понятий, как это видно в литературе, называемой «Записями бесед» («гороку», «юй-лу»). Хотя «здание» и содержит в себе средство достижения сокровенной реальности, оно все же носит искусственный характер, а потому теряет свое значение, если само принимается за высшую реальность. Природа человеческого разума принуждает нас не возлагать больших надежд на это «здание». Дзэн в принципе далек от всякого рода мистификаций, но те, кто не решил центральной проблемы жизни, не могут не видеть ее в нем. Однако стоит только добраться до «фундамента» — и то, что казалось мистификацией, сразу исчезнет и в то же время обнаружится просветление, называемое «сатори».

Итак, дзэн самым серьезным образом настаивает на необходимости внутреннего духовного опыта. Он не придает большого значения священным сутрам или их толкованиям мудрецами и учеными. Личный опыт прямо противопоставляется авторитетам и внешнему откровению, а самым практическим методом достижения духовного просветления последователи дзэна считают практику дхьяна, называемой в Японии «дзадзэн», («дза» означает «сидеть», а «дзадзэн» можно, в общем, перевести как «сидеть в медитации». Точный перевод будет дан позже в связи с описанием зала для медитации (дзэндо: чань-тан в IV части), а сокращенно — просто дзэн.

Здесь необходимо сказать несколько слов в отношении той тренировки, которую проходят последователи дзэна для достижения духовного прозрения, о котором упоминалось раньше и которое составляет основу дзэна, так как именно в этом отношении дзэн в принципе отличается от всех других форм мистицизма. Для большинства мистика — такое сугубо личное, духовное переживание — является чем-то изолированным и неожиданным. Христиане используют молитву, умерщвление плоти или своего рода созерцание с целью вызвать в себе наступление этого состояния, а его дальнейшее развитие предоставляют божественной милости. Но поскольку дзэн не видит в таких вещах сверхъестественного посредничества, то методы его духовной практики отличаются практичностью и систематичностью. Уже в древнем Китае ясно намечалась такая тенденция и со временем, в конце концов, образовалась стройная система. В настоящее время последователи дзэна имеют в своем распоряжении эффективные методы духовной практики для достижения своей цели. В этом заключается практическая ценность дзэна.

В то время как, с одной стороны, дзэн в высшей степени абстрактен, его методологическая дисциплина, с другой, — приносит огромную пользу человеку и определяет его мораль. Когда дзэн выражается в нашей повседневной практической жизни, мы иногда забываем о его отвлеченности, и тогда-то как нельзя ярче и проявляется его действительная ценность, так как дзэн находит невыразимо глубокую мысль даже в таких простых вещах, как поднятый вверх палец или простое приветствие, обращенное друг к другу, случайно встретившихся на улице. В дзэне самое реальное — это самое абстрактное и наоборот. Вся система практики, принятая дзэном, является продуктом этого основного духовного переживания. Я сказал, что дзэн мистичен, — да иначе и быть не может, так как дзэн является основой восточной культуры. Именно этот мистицизм часто мешает Западу измерить глубину восточного ума в связи с тем, что по природе своей мистицизм отрицает логический анализ, а логичность является основной чертой западного ума. Восточный ум синтетичен, он не придает слишком большого значения несуществующим подробностям, а стремится, скорее, к интуитивному постижению целого. Поэтому восточный ум, если мы допустим, что таковой существует, не находит ясного и определенного выражения. В нем нет того индекса, который бы сразу раскрывал его содержание постороннему уму. Мы видим перед собой нечто, так как его невозможно игнорировать, но как только мы попытаемся охватить это нечто своими руками для того, чтобы рассмотреть его лучше, оно ускользает от нас и мы теряем его из виду. Дзэн до смешного неуловим. Это, конечно, не является следствием того, что восточный ум сознательно и преднамеренно стремится скрыть свои тайны от постороннего ума. Неуловимость и неизмеримость являются, так сказать, самой природой восточного ума. Поэтому, чтобы понять Восток, мы должны понять мистицизм, то есть — дзэн.

Следует помнить, однако, что мистицизм бывает разный: рациональный, иррациональный, отвлеченный и оккультный, разумный и фантастический. Когда я говорю, что Восток мистичен, я не имею в виду фантастичности, иррациональности или всякого выхода из рамок интеллектуального постижения. Я хочу лишь сказать, что восточному уму присущи спокойствие, тишина и невозмутимость. Кажется, что он постоянно соприкасается с вечностью. Однако эта тишина и умиротворенность вовсе не подразумевают простой праздности и бездеятельности. Эта тишина не походит на тишину пустыни, лишенной всякого живого. Это тишина «бездонной пропасти», в которой исчезают все контрасты и условности. Это тишина Бога, углубившегося в созерцание своего прошлого, настоящего и будущего творений: Бога, сидящего неподвижно на троне абсолютного единства и целостности. Она походит на «тишину грома», произведенного молнией двух противоположных электрических зарядов. Эта тишина присутствует во всем восточном. Тех, кто принимает ее за разложение и смерть, остается только пожалеть, так как в этой вечной тишине заключен вулкан активности, который низвергается в них... Вот, что я имею в виду, когда говорю о мистицизме восточной культуры. Можно с полной уверенностью сказать, что распространение такого рода мистицизма в основном явилось следствием влияния дзэна. Поскольку буддизму было суждено развиться на Дальнем Востоке, с целью удовлетворения духовных чаяний народа, то он неизбежно должен был перерасти в дзэн. Индийцам также присущ мистицизм, но их мистицизм слишком отвлечен, слишком созерцателен и слишком сложен, и, кроме того, он, кажется, не имеет действительной, живой связи с практическим миром частностей, в котором мы живем. Дальневосточный мистицизм, наоборот, отличается прямотой, практичностью и удивительной простотой. Он не мог стать не чем иным, как дзэном. Все буддийские секты в Китае, а также и в Японии, безошибочно указывают на свое индийское происхождение, так как их метафизическая сложность, пространные трактаты, абстрактность идей, их проникновение в исток всего и разностороннее толкование вещей, относящихся к жизни, носят явно выраженный индийский характер, а не китайский или японский.

Всякий, кто знаком с дальневосточным буддизмом, сразу увидит это. Примером тому могут служить чрезвычайно сложные ритуалы секты сингон, а также ее тщательно разработанная система «мандала», посредством которой ее последователи пытаются объяснить строение Вселенной. Никакой китайский или японский ум никогда бы не изобрел такой сложной философской системы, не подвергнувшись влиянию индийской мысли. Другим примером являются в высшей степени отвлеченные философские системы садхъямика, тэндай (тянь-тай) или кэгон (хун-ян, аватамаска). Их абстрактность и проникновенная острота логики поистине удивительны. Все это ясно указывает на то, что все эти дальневосточные буддийские секты в основе своей импортированы.

И когда, после обзора основных направлений буддизма, мы приходим к дзэну, мы вынуждены признать, что его простота и непосредственность, его прагматическая тенденция и тесная связь с повседневной жизнью резко отличаются от всех других буддийских сект. Основные идеи дзэна, несомненно, те же, что и в буддизме, и нельзя не признать, что они всего-навсего лишь получили свое естественное дальнейшее развитие, но это развитие имело целью удовлетворить потребности народа Дальнего Востока, психологии которого присущи свои особые черты.

Дух буддизма в этом случае спустился со своих метафизических высот, чтобы стать практической наукой жизни. Дзэн является результатом этого. Поэтому, я осмелюсь сказать, что дзэн — это систематизация или, скорее, кристаллизация всей философии, религии и самой жизни Дальнего Востока, и в особенности Японии.

Ваджрасатва — это идам, воплотивший в себе очистительную силу Будды. В правой руке у сердца он держит пятиконечную золотую ваджру, символизирующую нерушимость, Сострадание, а также Метод. В левой руке у бедра – серебряный колокольчик – символ Мудрости. Сострадание и Мудрость присущи всем буддам. Ваджрасатва сидит, скрестив ноги в позе лотоса, на распустившемся лотосе, поверх которого лежит диск луны, образующий трон. Он имеет драгоценные украшения и шелковые одежды. Идеальная практика Ваджрасатвы проходит именно в этой позе.

На тибетском языке говорят Дорже Сэмба. Буквально переводится, как «Ваджрное сознание», «Алмазное сознание» или «Алмазная природа». В Тантре сознание Будды называют ваджрным состоянием сознания, ваджра – это символ природы ума Будды. И это неразрушимое свойство сознания и есть Ваджрасатва. Его мантра состоит из 100 слогов. В текстах так и называется «100 - слоговая мантра». Звук мантры имеет особое звучание, вибрацию, раскрывающие собственное ваджрное состояние сознания, т.е. Будду.

Начитывание мантры Ваджрасатвы и есть практика очищения кармы, и не только этого воплощения, но и многих других. Несёт умиротворение, облегчает страдания читающего и слушающего, устраняет препятствия. Без практики очищения невозможно достичь Просветления. Повторяя Стослоговую мантру хотя бы 21 раз в день, мы не даём негативной карме расти. Если ничего не делать, негативная карма сама по себе увеличивается, набирает силу. Мантра Ваджрасатвы лечит многие хронические заболевания, уменьшает злость, страсть, гордость, зависть, невежество. Входит в Четыре обязательные Предварительные Практики всех буддийских школ, традиций. Начитавшего в затворах от 100.000 до 1 млн раз и продолжающего ежедневную начитку:

Не поражают недуги, муки, преждевременная гибель, не окружают нищета, несчастья, горе, беды. Его враги бессильны, а желания исполняются.

Читающему Сто Слогов да будет сын, коль сына он желает,

Или богатство, если он того желает, или земля, которой прежде он лишился.

Любой, кто к долголетию стремится, пусть Сто Слогов, не переставая, молвит,

И если думает он: "Годы утекли", –

То в триста раз лет больше впереди!

И тот же человек, счастливец в этом мире,

В Блаженстве Сукхавати возродится.

Читающему Сто Слогов не угрожают

Ни упыри-кхадо, ни мертвяки-роланги, ни нечисть разная, ни демоны забвенья.

Те Сто Слогов читая постоянно, дурак добудет разуменье,

Злодей узреет Будду,

А горемыка – неизменное везенье,

Исчезнут и тоска, и шаткость.

Стосложная очистит худшего злодея,

И в этой, и в грядущих жизнях ему быть Властелином Мирозданья.

И наконец, в невозмутимости свободы,

Читающий достигнет Пробужденья.

СТОСЛОГОВАЯ МАНТРА ВАДЖРАСАТВЫ: ОМ ВАДЖРА САТВА САМАЯ МАНУПАЛАЯ ВАДЖРА САТВА ТЭНОПА ТИШТА ДРИДО ME БАВА СУТОГАЁ ME БАВА СУПОГАЁ ME БАВА АНУРАКТО ME БАВА САРВА СИДДИ ME ТРАЯЦА САРВА КАРМА СУЦА ME ЦИДАМ ШИРИ ЯМ ГУРУ ХУН ХА ХА ХА ХА ХО БА-ГАВАНА САРВА ТАТХАГАТА ВАДЖРА MA ME МУНЦА ВАДЖРА БАВА МАХА САМА Я САТВА А.

Краткая мантра Ваджрасатвы:

ОМ ВАДЖРА САТВА ХУН.

Источник

Какая у вас ассоциация возникает на слово «Аватар» ? Наверное, у многих примерно такая:

Аватара (Avatar) — это картинка небольшого размера, как правило, до 256×256 пикселей, которая отображается в профиле зарегистрированного пользователя форума или сайта. Может быть как фотографией, так и некой картинкой, которая отражает (до определенной степени) характер, мировосприятие, настроение пользователя и помогает максимально правильно создать первое впечатление у собеседника, воплотить в зрительный образ некое «воплощение» личности пользователя. Слово Avatar активно начало использоваться в Multi User Domains — доменах многих пользователей.

Ну, вполне вероятно, многие вспомнят фильм Джеймса Кэмерона «про синеньких человечков».

А что же это слово все таки означает на самом деле ? Вам интересно ? Читаем …

Слово Avatar (в русском написании принято — «аватара») было известно задолго до широкого распространения компьютеров и тем более Интернет. Происходит из индуизма, где означает «нисхождение» божества на землю и его «воплощение» в какое-либо смертное существо. Причём с вполне конкретными целями: «спасение мира», восстановление «закона» и «добродетелей» (дхармы) или защиты своих приверженцев.

«Аватара» в переводе с санскрита означает «Тот, кто нисходит». Кришна нисходит в материальный мир с целью наказать завистливых демонов, защитить преданных и восстановить принципы религии. Нисходя в этот мир, Господь совершает удивительные трансцендентные игры, описание которых затем с восторгом слушают и обсуждают миллионы поколений Его преданных. Так Он дает им возможность очиститься и вернуться домой назад к Богу.

По мере того, как доминирующее положение в индуистском пантеоне богов стал занимать Вишну, представление об аватаре ассоциируется в основном с его именем. До нашего времени дошло несколько мифов о многочисленных аватарах Вишну (у одного бога могло быть несколько аватар одновременно), среди которых общепризнанными и наиболее чтимыми являются десять маха аватар (великих аватар). При этом аватары вели вполне самостоятельное существование, но где-то в них была божественная сущность, которая проявлялась в деяниях и поступках.

Зарождение представления об аватаре засвидетельствовано в брахманах. Согласно «Шатапатха-брахмане», Праджапати, воплотившись в вепря, поднял на клыках землю из мирового океана (XIV 1, 2; 11), воплотившись в черепаху, породил все живые существа (VII 5, 1, 5), воплотившись в рыбу, спас первочеловека Ману от всемирного потопа (I 8, 1).

В «Махабхарате» есть миф об аватарах всех богов во главе с Нараяной, сошедших на землю ради её избавления от бесчинств ракшасов, гандхарвов и змей (I 58-59). По мере того как доминирующее положение в индуистском пантеоне стал занимать Вишну, представление об аватаре связывается по преимуществу с его именем, в частности он замещает Праджапати в упомянутых выше брахманических мифах. В «Махабхарате», «Рамаяне», а затем пуранах, где учение об аватаре приобретает каноническую форму, изложены мифы о многочисленных аватарах Вишну, среди которых общепризнанными и наиболее чтимыми являются десять:

1) Матсья («рыба»). Согласно «Махабхарате» и пуранам, воплотившись в рыбу, Вишну спасает от потопа седьмого Ману — Вайвасвату. Древнее сказание об этом повествует: до того как Брахма покрыл землю водой, царь Ману совершал великое покаяние. Случайно набирая воду ладонью, он зачерпнул и маленькую рыбу. Она попросила не бросать ее в реку и стала быстро расти в сосуде, куда ее поместил Ману. Через некоторое время рыбу пришлось бросить в море, где она стала огромных размеров (более 700000 км2). Когда начался потоп, Ману с семенами всего живого спрятался в ковчег привязанный к золотому рогу рыбы. По версии «Бхагаватапураны», Вишну в этой аватаре также убивает демона Хаягриву и возвращает похищенные демоном четыре веды.

2) Курма («черепаха»). Чтобы спасти погибшие во время потопа ценности, Вишну убеждает богов и асуров объединиться. Вместе они начинают пахтать океан горой Мандару в качестве мутовки, обмотав вокруг неё змея Васуки. Чтобы гора не погрузилась в океан, Вишну превратился в огромную черепаху и, опустившись в воду, поддерживал ее. Через 100 лет работы из океане появились амрита, Лакшми, луна, апсара Рамбха и некоторые другие священные существа и предметы. Приняв облик небесной красавицы, Вишну отвлек асуров, позволив отведать напиток бессмертия только богам.

3) Вараха («вепрь»). Согласно легенде, демон Хираньякша подвигами добился того, кто его не мог никто победить. Однако перечисляя возможных врагов, он забыл назвать вепря. Достигнув великой мощи, Хираньякша стал притеснять богов и людей, а землю столкнул в преисподнюю воды. Тогда Вишну воплотился в вепря и убил демона в поединке, длившемся тысячу лет. А затем поднял землю из воды на своих клыках.

4) Нарасинха («человек-лев»). В этом облике Вишну избавляет землю от тирании демона Хираньякашипу, который добился от Брахмы обещания, что не будет убит ни богом, ни человеком, ни зверем, а также не умрет ни днем, ни ночью, в доме или вне дома. Достигнув неприкосновенности, он заставил своих подданных поклоняться только ему. Однако его сын Прахлада, почитатель Вишну, отказался выполнить это распоряжение. Разгневанный отец приказал убить его. Вишну заступился за Прахладу, и юноше не могли причить вред ни оружие, ни огонь, ни разъяренные животные. Потерявший самообладание Хираньякашипа, на пороге своего дома ударил по колонне. Из разрушенной колонны выскочило невиданное существо — наполовину мужчина, наполовину лев и растерзало демона на куски.

5) Вамана («карлик»). Царь дайтьев Бали благодаря своим аскетическим подвигам получил власть над трилокой — тремя мирами (небом, землёй, подземным миром) и подчинил богов. Мать богов Адити воззвала к Вишну о помощи, и тогда он в облике карлика предстал перед Бали и попросил у него столько земли, сколько сможет отмерить своими тремя шагами. Получив согласие дайтьи, Вишну первыми двумя шагами покрыл небо и землю, но от третьего шага воздержался, оставив Бали подземный мир — паталу.

6) Парашурама («Рама с топором»). Воплотившись в сына брахмана Джамадагни — Парашураму, Вишну истребил множество кшатриев и освободил от их тирании брахманов. Согласно легенде, Парашурама был одним из пяти сыновей мудреца Джамадагни. Когда отец приказал сыновьям убить мать, оскверненную нечистыми мыслями, только Парашурама исполнил наказание. Затем отцу пришлось воскресить и жену и непослушных сыновей, выполняя просьбу Парашурамы. В результате столкновения с кшатриями Джамадагни был убит. В отместку за это Парашурама уничтожил 21 поколение воинов-кшатриев.

7) Рама и 8) Кришна — главные аватары Вишну, ставшие независимыми объектами важнейших индуистских культов и обладавшие собственной разветвлённой мифологией. Когда Кришна рассматривается не как одно из воплощений, а как полная и совершенная манифестация Вишну, в качестве восьмой аватарой Вишну выступает Баларама.

9) Будда. В виде этой аватары Вишну отвращает людей и демонов от истинной ведической религии, искушает их другим учением, проверяя их стойкость в вере и уготовливая отступникам наказание в аду (Вишну-пурана 3, 17-18). Представление об этой аватаре появились в период соперничества буддизма и индуизма и способствовали вытеснению буддизма из Индии.

10) Калки («белый конь»). Это будущая аватара Вишну. Он явится верхом на белом коне тогда, когда возобладают жестокие, проповедующие неверие в богов люди. Своим сверкающим мечом Вишну уничтожит нечестивых, наведет порядок и вернет людей к истинной вере. Это единственная «будущая», мессианистская аватара Вишну, и произойдёт она, согласно мифологической хронологии, в конце калиюги, то есть в конце настоящего исторического периода. После исполнения миссии, Вишну примет свой настоящий облик и возвратится на небо.

Наряду с аватарами Вишну в индуистской мифологии известны и аватары Шивы (главным образом в виде аскета и наставника в йоге). Их насчитывается 28, но они не приобрели такого же значения, как аватары Вишну.

Источник