Ryzhovalexandra

Зачем ставить в упрек жене появление современных технологий? Это же круто, когда жена в силах, она может больше заняться семьей, пообщаться с мужем и детьми. Вот мужчинам нравится, когда их пилят в духе "Вот ты розетки обещал починить, а сидишь, играешь в свой компьютер, нет, чтобы заняться полезным делом!"? Вот и женщинам не нравится, когда их пилят почему обед не горячий, почему мои трусы мятые, почему мне задницу не вытерли. Это не только в одну сторону работает. При таком вечном бубнеже со стороны партнера и у мужика пропадет желание домой с работы возвращаться, и у жены все силы будут уходить на хронический стресс не только на работе, но и дома.

Отношения превращаются в договор об оказании услуг. И спрос как с поставщика этих услуг почему-то. А как же забота друг о друге не потому что надо, а потому что хочется? Нет, всем хочется уюта за счет жизненной силы супруга. Супруг/га позаботится. Фу.

И вообще, научитесь уже друг с другом откровенно разговаривать. Полезный навык для любых отношений, иногда даже делает жизнь лучше.

Спустя некоторое время моя бабушка по секрету сообщила, что на производстве, где она работает, кошка родила трех котят, и одного, самого младшего, мы уже забронировали. Так, не говоря ни слова маме до последнего, мы притащили в дом котенка. Он был крохотный, блохастый, и я бы не сказала что симпатичный. Скорее, даже немного страшненький. Серый и пушистый, правда пучками. Это была любовь с первого взгляда.

Началась самая настоящая эпопея с котенком. Мы дали ему гордое имя Цезарь и поехали в ветеринарную клинику. Нам дали рекомендации по уходу, сообщили, когда делать прививки, когда гнать глистов и блох. Так что на первых порах избавлять от насекомых приходилось вручную. Регулярно по вечерам мама садилась в кресло, брала его на руки и подолгу вытаскивала блошек. Днем это чудо жило уже у меня на руках не слезая, были летние каникулы и я вынуждена была стать мамой-кошкой. Кормить приходилось с рук, иначе не ел. Постоянно залезал в занавески, цеплялся когтями и орал, потому что не мог выбраться. По ночам забирался мне под одеяло, чтобы греться. Позже мы отвезли его на дачу, и под моим неусыпным контролем, малыш изучал наш газон.

Он рос, постепенно наращивая роскошную гриву и приобретая вид настоящего кота. Игривый, активный. Когда он был подростком, было принято решение переименовать котю в Хорса по названию производства, где он родился, с аргументами "Цезарь это цепной пес, а какой же тут пес? Это котик". С этого момента кот, видимо, решил начать оправдывать свою первую кличку.

По мере того, как Хорс рос, он все больше стал проявлять свой конкретно дерзкий характер. Он перестал идти на руки. Чуть что шипел, царапался, плевался. Зачастую без предупреждения. Мимо него нельзя было пройти в комнату или из нее, если кот сидел в проходе. Получишь по ногам и скажи спасибо, если без когтей. У меня до сих пор на руках остались шрамы от его выражений любви. Когда к нам приезжал мой будущий отчим, Хорс его всеми силами пытался выгнать, пару раз нападал. Деда же он просто демонстративно не замечал. Он вообще не любил мужчин. За ним закрепилось прозвище "Крокодил", до этого я не знала, что коты так много могут кусаться. И кусаться так больно.

Но мы смирились с его поведением. Воспитывать его мы пытались, но Хорс оказался сильнее. Мы просто приняли его таким, какой он есть. У всех людей свой характер, так же и у животных. Это не мешало нам его любить. Он - наш котик, член семьи. Никто же не пытается выгнать из дома сварливого и вечно брюзжащего дядюшку.

Спустя лет семь мои бабушка и дедушка переехали на другую квартиру, забрав с собой кота. Я сильно по этому поводу не загонялась, так как понимала, что единственный человек, кто хоть как-то может повлиять на Хорса, это моя бабуля. Но все равно всегда считала его своим питомцем. Когда приезжала в гости, тискалась с ним, играла, получала лапой, все как всегда. Он даже давал разок погладить голову, когда я долго не приезжала. На руки, конечно, все равно не шел ни в какую, извивался, как будто его каленым железом прихватили, кусался и дрался. И шипел, как змей. Так шел год за годом.

Когда ему было уже около двенадцати лет, у него пошли проблемы со здоровьем. Стали плохи лапы, на подбородке регулярно появлялся то ли фурункул, то ли абсцесс. Но это было не критично. Но в феврале, на четырнадцатом году его жизни, бабуля позвонила мне и сказала, что Хорсик стал совсем плох. Ходит кругами, плохо ест, пытается залезть за шкафы, хуже реагирует на внешние раздражители. Думали, умирает. Но его состояние не ухудшалось. Я полезла в интернет, вычитала, что это похоже на синдром когнитивной дисфункции или попросту деменция. Обеспечили его всем необходимым: безопасное окружение, рядом лоток и миска, никаких стрессов. Стабилизировали. Жили дальше.

23 апреля в воскресенье, в 8 часов вечера мне позвонила бабушка и попросила сделать то, к чему я морально себя давно готовила. Коту стало хуже. Мы с мужем собрались, сели в такси, поехали. Муж отказался наотрез оставаться дома, решил поддержать. Ни слезинки не проронила по пути. Бабушке не стоило видеть меня разбитой, ей в этот момент было гораздо тяжелее. Мысль одна: "Это необходимо сделать". Я зашла в квартиру и впервые его увидела с тех пор, как он заболел. Абсолютно пустые глаза. Крутится волчком. Суется под руку, но будто не видит меня. На кличку не обращает внимания. Бабушка взяла его на руки, а ему без разницы на это. Смотрит в пустоту. Засунули в переноску. Она попрощалась. Я сказала, что переноску не верну. Она согласилась.

Идти до клиники было недолго, только перейти дорогу. Муж нес Хорса. Он сидел тихо. Его стошнило. Я поняла, что будь клиника дальше, кот бы не пережил дорогу. В клинике минут пятнадцать ждали врача. Казалось, час. Врач оказался хороший, посмотрел на его глаза и подтвердил мои подозрения по диагнозу: либо деменция, либо инсульт. Мозг мертвый. Решили, что сначала уколет его наркозом, а там дальше уже, возможно, ничего и не понадобится. Может не пережить. В последний момент у меня хватило сил только погладить его. Я не могла видеть его огромные безжизненные глаза.

Как спускалась по лестнице не помню. Муж только придерживал, чтобы я не оступилась. Мне 27 лет, я управляю целым производством, характер закаленный. Стою и в голос реву белугой посреди улицы в темноте. У меня не хватило сил больше держаться. Я понимала, что усыпление - единственный вариант, это будет гораздо лучше, чем обрекать его на мучения до смерти. Врач это подтвердил, ассистент. Я заранее долго себя готовила к тому, что случится. Все равно было невыносимо больно. Половину моей жизни он был моим котиком, любимцем, а теперь я сама отнесла его на усыпление. Бабушка бы не смогла просто это сделать.

Мы долго стояли, курили. Сходили в магазин за водой. Как вышли, решили пройтись домой пешком, прийти в себя. Прошли пару минут и я поняла голову наверх. Есть выражение, что когда питомцы умирают, они уходят на радугу. Никогда его не любила. Вот, видимо Хорсик это знал. Подняв глаза наверх я увидела первое в моей жизни северное сияние. Я тупо стояла посреди дороги и не могла отвести глаз. Я знаю, что это самоутешение, но разом мне стало легче. Котик решил и здесь отличиться от всех привычных нам котов. Остаток дороги я рассказывала мужу разные истории из жизни Хорса. И было это уже легко. И если бы мы решили уйти раньше, если бы мы не зашли купить воды, если бы мы решили поехать в такси домой, мы бы все это не увидели. Иногда все складывается ровно так, как должно быть.

Любовь сохранилась, а боль прошла. Только скучаю. Очень.

Мы целенаправленно выбрали мальчика, чтобы позже, если будет необходимость, подселить к нему девочку. У попугаев с этим строго, матриархат, так что надо, чтобы она к нему в клетку заселялась, а не наоборот. Может принять его, конечно, но далеко не факт. (Кстати случайным образом мы умудрились еще и выбрать самого толстенького парня в питомнике)

Стали мы жить втроем. Он быстро начал петь, приручился без проблем, нас перестал пугаться недели через две. Обучение полетам прошло не без проблем: орел влетел лбом в стену и разодрал себе восковицу (нарост над клювом) и, видимо, схлопотал небольшую контузию. Мы в панике, руки трясутся, попугая угробили нерадивые хозяева. Пока пытались сообразить, что с ним делать, он благополучно очухался и заорал дурниной во весь объем своих крошечных легких. В общем, в итоге все зажило благополучно, птице был сделан строгий выговор и больше он не пытался вылетать из комнаты.

Линьки проходили без проблем, не было самоощипа, никуда больше не врезался, с удовольствием сгрызал игрушки в промышленных масштабах, половое созревание даже пережили... Во всех планах максимально довольный птиц. Мы его полюбили всем сердцем с первого дня. Но каждый раз уезжая на выходные на дачу, мы со всеобъемлющей грустью прощались с ним, так как очень тяжело было оставлять его, ведь попугаям остро необходимо общение. По итогу после того, как Френки исполнился год, было принято решение, что наше семейство нуждается в пополнении.

Мы снова забурились в литературу: как подселять, какой срок карантина, как сделать так, чтобы не стать неожиданно родителями выводка птенцов и многое-многое другое. Снова направились в питомник, купили уже большую клетку и выбрали, как нам казалось, самую спокойную и скромную дамочку. Привезли ее домой, быстро выгнали из маленькой клетки Френки и заселили ее. Теперь у нас появилась Зефирка:

Зефирка оказалась менее контактной, чем Френки. В первые дни она нас опасалась, начинала метаться по клетке, когда меняли подстилку, но потихоньку-понемногу мы налаживали контакт. Она уже почти не боялась нас, когда мы подходили к клетке, даже через прутья ела из рук. А больше всего ее интересовало пение ее будущего мужа. Но им было суждено прожить месяц в изоляции друг от друга (карантинные меры), так что мы считали каждый день, оставшийся до образования новой птичьей ячейки общества.

Но спустя две недели мы услышали хрип. Да такой, от которого сердце упало. Зефирка хрипела тяжело и очень громко, было слышно даже с другого конца комнаты. Участилось дыхание. Хотя сама при этом оставалась довольно бодрой и ела. Чихала много. Срочно нужно было что-то делать, поскольку у птиц заболевания не видны, они их скрывают, пока совсем плохо не станет, это природный инстинкт, который позволяет быть не съеденным раньше срока. То есть если попугаю стало плохо, значит пора бежать к врачу, потому что есть неиллюзорный шанс, что она умрет.

Мы стали в экстренном порядке обзванивать ветеринарные клиники и искать специалиста. У большинства ветеринарок на сайтах указано "Лечим всех и вся", статьи по уходу за птицами в том числе, а когда звонили, оказывалось, что не то чтобы и всех. Попытки с десятой мы нашли клинику, где был орнитолог. И нам дико повезло, что врач этим вечером была на смене, поскольку она работала всего три дня в неделю с 9 до 12 вечера.

В состоянии легкой трясучки мы стали собираться. Надели перчатки (чтобы ассоциации не осталось в будущем) и сначала ловили ее внутри клетки. Она извивалась, как уж, но не давала себя схватить. Надо признать, что Зефирка с первого дня проявила себя как настоящая акробатка, рядом с которой Френки больше похож на мини-пингвина. Затем она умудрилась сквозь крохотную щелочку выбраться наружу, и теперь мы сражались не на жизнь, а насмерть на площади всей комнаты, при этом совершенно не умея летать. Минут через тридцать мы ее сумели поймать при помощи полотенца. Оба при этом страшно взмокли, разнервничались еще больше и были готовы к тому, чтобы метеорит упал на дом и решил наши переживания. Френки, кстати, в момент ловли так притих, что, походу, не на шутку испугался, что он на очереди следующий.

Как оказалось, с клиникой мы попали в точку. Там принимал врач, специализирующийся на экзотических животных, к которому была такая очередь, что на прием мы попали только спустя два с половиной часа. За время, проведенное в очереди мы познакомились с черепашкой, которой надо сделать МРТ, всеми уборщицами и медсестрами, несколькими крысами и бесконечным потоком кошек и собак. Когда мы зашли в кабинет, нас встретила сильно уставшая женщина чуть более средних лет. Когда она выключила свет и ловко поймала Зефирку из клетки одним движением, в которую ее пересадили из коробки для осмотра, мы вообще ничего уже сказать не смогли. Оказалось, что птицы плохо ориентируются в сумраке и темноте и так можно очень быстро и менее травматично схватить. Вместо того, чтобы гоняться за ней с полотенцем полчаса по комнате. Такими дураками мы себя еще не чувствовали...

По итогу мы согласились на все необходимые анализы и осмотры, цена была не важна. У нее взяли из носа мазок и сказали, что, видимо, птица перенервничала, когда мы ее перевозили из питомника, упал иммунитет и она что-то подхватила. Но пока посев не готов, надо проводить общее лечение. Нам дали рекомендации и отпустили на ближайшую неделю. Врач оказалась мегапрофессионалом, после приема я поняла, почему у нее такая очередь.

Следующую неделю мы лечили Зефирку, как могли. Нам прописали давать антибиотики в виде суспензии. Нужно было строго рассчитать дозу и со шприца влить ей в клюв. Все бы не так страшно, только она упиралась и выплевывала все. Со временем я приноровилась это делать. Нужно было трижды в день ее вытаскивать и промывать ей нос, по капельке заливая воду в каждую ноздрю. Никогда раньше не видела сопливых птиц. А также три-четыре раза в день мы ее накрывали, грели лампой накаливания и включали ей ингалятор с физраствором. Когда моя родня кому-то говорила, что мы делаем ингаляции птице, им приходилось показывать это видео, чтобы показать, как это:

Накрывали, чтоб пар не разлетался и ставили сам ингалятор так, чтобы она меньше чувствовала шум и вибрации.

Потом пришли анализы, сменились антибиотики, добавились противогрибковые препараты. Шприцы закупались батареями, у мужа все руки были искусаны, а я вслепую умела силком заталкивать в клюв горькие таблетки. Френки всегда сочувствующе орал, когда мы ее накрывали тканью и устраивали санаторий с ингалятором.

И через три недели наш супер-пупер врач сказала нам выдыхать. Выглядела Зефирка абсолютно здоровой. Нам назвали период, в который болезнь может вернуться, так что стоит с осторожностью ее наблюдать. Но в целом, оставалось еще полтора месяца отсидеть карантин и можно было уже дать птицам пообщаться.

По итогу, когда мы им разрешили совместные полеты, она просто взяла и своевольно переселилась в клетку к новому другу. Еще несколько месяцев мы прислушивались к каждому чиху попугаев, но, слава богу, все завершилось благополучно. Зефирка первым делом облюбовала обои над их клеткой и сожрала их. Научила Френки сидеть на одной лапке. Сгрызла все, что можно было сгрызть и переключилась на поилки, кормушки и все, что для этого процесса не предназначено. Научилась звонко орать. Полюбила телевизор, но смотрит его исключительно в полете. Научилась искусству абьюза и стала задирать Френки перед сном. Жаль, только теперь нас боится, на руки ни в какую не идет и убегает. Что ж, мы были готовы к этому исходу. Птице же не объяснить, что мы ей жизнь спасали. Френки влюбился в нее и не отходит ни на шаг, по вечерам чистит ей перья. Словом, два совершенно здоровых и счастливых попугая :)