Но слишком много тихого горя, безысходной тоски, информационного голода, духовного вакуума, острого дефицита всего, что можно было достать только по блату – от книг и продуктов до джинсов и польских «стенок», школьного и идеологического гнёта-морока, безвременья-застоя, унылости, серости, нужды, нищеты, страха, боли, обиды, ненависти знали мы в нашем относительно счастливом советском детстве 70-80-х.
Конечно, были у нас и радости, были праздники детства... Было много интересного, полезного, познавательного в вызовах и таинственных зовах этого мира. В преодолении постоянных трудностей, в школьных и дворовых драках (в том числе район на район, школа на школу), в битве за любовь.
Были долгие, упоенные и самозабвенные игры во дворах – в «пекаря», в пробки, в прятки, в войнушку, в футбол и в хоккей зимой. Мы лазили по деревьям, стройкам, крышам и гаражам. Взрывали в лужах карбит, делали поджиги и рогатки, собирали всей школой металлолом и макулатуру. Мы знали вкус жизни – и несмотря на все трудности, всё же чувствовали себя живыми.
И было живое общение с себе подобными в разных кружках, секциях, дворах, даже на переменах в школе (тогда ещё не придумали гад-же-ты). Каждый был по-своему счастлив с кем-то вместе и сам по себе в общей тусе, в общих мирах, в общих делах-увлечениях. И была у нас гордость за нашу Советскую Родину и за наше счастливое детство...
Тем не менее при всех «плюсах» великой Советской Империи она медленно начала загнивать и разваливаться сразу после смерти Сталина – убитого Хрущём и кодлой военных преступников-заговорщиков, совершивших по факту государственный переворот. Из-за страха, что им придётся отвечать за все их предательства и бездарные промахи в командовании, за их косяки, интриги, подлоги, подставы – приведшие к репрессиям кадровых военных, и к таким большим потерям в начале Войны.
Им удалось превратить Партию кадровых управленцев-патриотов, выкованных Сталиным, Войной и Великой Победой – в новую буржуазию, в паразитический, гнилой, продажный, безчеловечный, лживый, потреблядский, антинародный аппарат. Который в лёгкую разпался – и «перестроился»-переобулся в капитализм вместе с разпадом СССР.
И ведь все нынешние олигархи, чиновники, губеры и прочие враги Народа и предатели Родины, вся назначенная вашингтонским обкомом «госдура» с их чудовищными антинародными законами, всё фейковое псевдо-«правительство рф» и псевдо-«правительства» всех бывших республик Союза – все они бывшие коммунисты (комсомольцы, пионеры, октябрята) !
Но мы помним ту безпросветную, серую, унылую, безвременную, безысходную и безнадёжную скуку-тоску 70-х-80-х – справедливо названную «застоем»... Эти 2-3 «официальных» канала по чёрно-белому ТВ – единственных на всю Страну.
Эти вечные очереди за всем. Вонючие пивные бочки почти на каждом углу, дешёвое алко-пойло для быдлоты во всех магазах – и тусящая повсюду алкашня. Насаждаемый «официально» и в кино, и по ТВ, и по жизни суицидальный зомбо-культ пьянства – мазохического отравления алко-ядами и сигами с малолетства.
Дворовые авторитеты-блатюки из бывших зэка, махачи двор на двор, школа на школу, район на район. Стервозные училки-разведёнки в школах – ненавидящие детей, мужчин, жизнь. Жуткий дефицит книг, продуктов, вещей – да всего! Всё можно было достать только по блату. За кукурузными палочками и пепси-колой ездили в Новосиб, за 250 км. Шоколадные конфеты присылала раз в год тётка из Москвы – это был просто праздник детства! Во всех продмагах были только ириски, батончики с сухого молока и карамель «Слива».
Зато жирующие крайкомовские сынки были в школе «боссами», были «в фирмЕ» и «в шоколаде»! Жили можно сказать «при коммунизме». Мне приходилось бросать им вызов, противостоять, иногда драться – практически в однова. Хотя у меня и была поддержка среди районных «авторитетов», но я сам решал свои проблемы – отвечал за свой выбор, свои решения, свои действия.
За проведённый в моём ВУЗе вечер памяти Высоцкого и за урок литературы под его песни на студенческой практике меня чуть не исключили из комсомола, чуть не выгнали с универа.
Особо хочется сказать о т.н. «дружбе народов» в Советской армии. Ну кто служил в СА – тот знает, вспомнит, поймёт...
За 2 года в загранке, в дикой Монголии, среди выжженных солнцем безжизненных сопок, степей, песков – где летом жара за 40, а зимой мороз с ветром под 50 – где тоска по Родине (казавшейся далёким давним сном), человеческому теплу и душевному общению была такой сильной, что солдаты вешались, а офицеры стрелялись – где я служил с разнообразнейшей экзотической зоо-фауной совершенно других народов и цивилизаций Советской Империи : Азией, Кавказом, Прибалтикой, Украиной... – меня научили ценить любовь и беречь свободу. Меня научили работать на пределе сил и возможностей – и даже за пределами их. Меня научили выполнять поставленные боевые задачи любой ценой – умри, а сделай! Всем важен только лишь результат. Меня научили любить Родину – и защищать её.
Из-за нехватки личного состава приходилось безвылазно быть в нарядах по 3-5 суток : после дежурства по роте сразу идти в кухонный наряд, а на следующий день, сменив подменку на парадку, заступать в штаб «на Знамя», потом сразу без отдыха идти в патруль, а потом в караул на объекты… А после нарядов – полёты с 5 утра и до 5 вечера, до упора. На открытой бетонке почти всё время, в любой мороз – даже в лютую стужу, на постоянном сжигающем кожу диком ветру. Принимать и провожать на взлётке боевые МИГари, проводить техническое обслуживание, проверять авиаоборудование контрольно-проверочной аппаратурой, делать бомбовые подвески, заправлять пушки лентами снарядов, заправлять боевые машины кислородом и электроэнергией.
А ещё приходилось бдить службу по 2-3 недели безвылазно на затерянных в безкрайних диких степях и сопках объектах боевого дежурства.
Сидящий в снегу на лютом морозе старик – пастух растворившейся в снежном море отары – сверкая чёрной лысой башкой, намазанной бараньим жиром, всю ночь пел у костра протяжные дикие песни под вой волков… А по степи бродили чёрные от загара и грязи монгольские «призраки»-солдаты в шинелях без всяких различительных знаков, с автоматами за спиной – ища свою откочевавшую хз куда юрту – чтобы навестить родственников, потому что им так захотелось. Иногда в степи свистели хз чьи шальные пули… Одна из них стала моим талисманом.
Идущие строем в столовку кампаны-солдаты в соседней монгольской части пели хором зычно, слаженно и очень душевно какую-то древнюю тибетскую песнь о Шамбале – которую пели монгольские цирики-конники ещё во времена Сухэ-Батора и барона Унгерна. Мы меняли у них сигареты на патроны. И потом, на удалённых постах-объектах, в караулах, на боевых дежурствах, на стоянках самолётов – упоенно лупили с «калашей» по пустым консервным банкам и по жирным суркам – жаря потом на шомполах их мясо.
А ещё я встречал в наших городках «местных русских» – которые никогда не были и не будут в России. Потомков ушедших в Монголию белогвардейцев атамана Семёнова и барона Унгерна. Это одно из самых сильных впечатлений за 2 года, проведённых в МНР.
Среди них были и метисы – «папа русский, мама монгол». Но в основном это были загорелые, как монголы, но с прямыми носами, светлыми волосами и голубыми глазами европеоиды. Некоторые из них были конченными алкашами, бывшими уголовниками, нищими пастухами. Некоторые служили в монгольской армии – выделяясь своим ростом, внешностью, гвардейской выправкой и особым чувством собственного достоинства – присущим русским офицерам.
Я видел их… С тоской собак бродячих
Они приходят к нашим городкам.
И странный огонёк, в глазах горящий.
И жадный интерес: а как же там?
Там, где цветёт далёкая Россия –
Отцов обетованная земля.
К вам не придёт простивший вас Мессия,
Не уведёт вас в русские поля.
Одни с ордой степною азиатов
Смешались грязью, кровью, нищетой.
И тупо смотрят пьяные араты
На выродков с нерусскою душой.
Метисы-полукровки: папа – русский,
Монголка мама, он – х… знает, кто.
Но странно так в глазах немного узких
Вдруг видеть синевы родной глоток.
Другие, труд животный презирая,
Ударились в фарцовку и обман.
Прошли тюрьму, в свою игру играя,
В наколках руки – но в машине, пан.
Заехал в городка жилую зону –
И что-то там кому-то продаёт.
Тож полукровка… И по-русски вон он
Как чешет, на бабло враз разведёт.
А вот старик… Седой, но ещё крепкий.
В роскошной «тройке», в перстне бриллиант.
С прищуром волчьим глаз запавших цепких.
В продмаг пришёл купить он провиант –
Да задержался… Выправкой гвардейской
Залюбовался бывший офицер.
Наш лейтенант прошёл – и глянул дерзко:
Мол, се ля ви, и алягер ком алягер.
Толпа монгольских лётчиков к чайной
Подваливает, как к себе домой.
Патруль их гонит – но один проходит,
И с продавщицей разговор заводит.
Чужая форма и степной загар
На молодом, но волевом лице.
«Вы … русский?» – «Местный». Ту бросает в жар.
Что ж, офицер – всегда есть офицер.
Его не смел патрульный задержать –
Невольно вставший «смирно» перед ним.
Да, выправка, осанка, властность, стать –
Породу сразу видно, дворянин!
По-русски без акцента говорит.
Орлиный профиль, крепок и высок.
И в голубых глазах его горит
России нашей вечный огонёк –
В которой он не будет никогда…
Набрав вкусняшек, молча козырнул.
И так мне в душу глянул он тогда –
Что я той ночью даже не заснул.
Он командир монгольского звена.
Монголы молча слушались его.
Ну почему так, чья в этом вина?
Без Родины у нас нет ничего.
Весною небо чернело от птичьих стай, караванов, клинов гусей-лебедей-журавлей – летящих в Россию… И над землёй стоял невыразимый и невыносимый птичий гомон-клик-плач – от которого хотелось плакать навзрыд и сойти с ума, и лететь Домой вместе с ними вольной птицей.
Да. Это была хорошая школа жизни, закалка духа на всю дальнейшую жизнь.
После 1-го курса универа я сперва попал в штаб стажёром московского писаря-«деда». Но мы что-то повздорили с ним – и с «московской диаспорой» писарей. И после того, как я культурно послал на йух Командира полка – велевшего мне сбегать за сигаретами в момент напряжённой работы, меня быстро вернули в боевую эскадрилью.
Самый первый и самый сильный шок был от того, в каком жалком задроченном-зачморённом меньшинстве (за исключением писарей-москвичей) находились осколки нашей «русской диаспоры» – которую никак нельзя назвать таковой. В отличии от очень сплочённых – и от этого реально мощных и могущественных – кланов Азии, Кавказа, Украины, Прибалтики.
Это были совершенно другие цивилизации совершенно других существ из совершенно других миров... И конечно, все они думали и говорили на своих родных языках – крайне плохо или кое-как изъясняясь по-русски. За исключением русского мата – реального «языка межнационального общения».
Я в свои 18 не имел никаких понятий о всех этих этнических диаспорах всевозможных диких чуркобесов, ослоёбов, зверолюдов, крысолюдов, хохлов, молдаван, прибалтов... О сплочённых землячествах азеров, дагов, аварцев, чеченов, армян, грузин – которые считали себя единым кавказским этносом, звали друг друга братьями и стояли друг за друга горой! И то же самое азиаты : казахи, узбеки, киргизы, тувинцы... Гораздо более сдержанно, но тоже активно за своих земляков впрягались также хохлы, молдаване, прибалты.
Кавказская диаспора рулила... Под ними были все столовые, хлеборезки, пекарни, бани, прачечные, каптёрки и т.п.
Но все землячества – кроме русских – чувствовали себя одной семьёй, оказывали друг другу всяческую поддержку и помощь! И продуктами, и деньгами, и связями, и если надо – дружными кулаками. И это касалось как «внутрисемейных» отношений среди разных призывов одного землячества (от «духов» до «дембелей»), так и между солдатами и офицерами одной национальности или даже одной республики.
Чего никак не скажешь о наших крайне ссыклявых и как бы «высокоинтеллектуальных» терпилах-«великороссах» – одиночных инфантилах-задротах из преимущественно неполных семей, воспитанных однополыми парами «мама-бабушка». Которым было ровно, пох, срать на самих себя и друг друга. Которым было в кайф держать за унылое говно самих себя и друг друга. Которым было в кайф чморить и втаптывать в грязь себе подобных россиян – прогибаясь под чуркобесов.
Иное дело – Азия и Кавказ... Почти все из «традиционных» полных семей с совершенно другим патриархальным укладом, с чисто мужским воспитанием. С совершенно другой системой жизненных ценностей, координат, принципов и понятий – привитых отцами-дедушками! По которым даже мыть пол в нарядах считалось западло, чисто «женским делом» – недостойным «настоящих мужчин»!
Вот поэтому в совместных нарядах с «молодыми»-чуркобесами даже русским «дедушкам» часто приходилось самим драить пол, мыть посуду и т.п. Или напрягать для этого крайне немногочисленный русский «молодняк» более позднего призыва. Потому что стоило только сказать об этом экзотическому представителю нац-«меньшинств» – как возникали серьёзные проблемы с его «семьёй»-диаспорой! Которая тут же впрягалась за него, как за родного.
А потом, когда после неравной драки ты весь в синяках пытался доказать отцам-командирам, что воинский устав СА обязателен для всех нац-«меньшинств» Союза, «молодые»-чуркобесы с плачем и визгом прогоняли кино о зверствах русского «дедушки» – заставлявшего их помыть котелок, пол, толчок в сортире... И многочисленные «свидетели» из «семьи потерпевшего» клялись мамой и аллахом, что вот так оно всё и было.
Так что приходилось договариваться. Огребаться люлей. Идти на приемлемые компромиссы. Держать свою планку гордости в однова – без всякой надежды на поддержку и помощь «русской диаспоры». Которой было ровно, пох, срать и на саму себя, и на всех её «членов».
Москвичи-писари были совершенно отдельной элитной диаспорой – и брали себе замену только из москвичей.
Среди высшего командного состава полка рулили хохлы. Средние и низшие чины офицерства тоже были весьма разнообразны : от бурятов, армян, чеченов до всяких-разных метисов-полукровок. И там тоже была своя «дедовщина»...
Так что нах не всралась нам такая «дружба народов» с таким «совком». Уже тогда, в середине 80-х, трещащим по швам. И нехер дрочить на него. Нехер ностальгировать.
Хотя де-факто и де-юре мы до сих пор официально являемся гражданами единственного законного Государства РСФСР – которое является основателем СССР и учредителем всех остальных республик в его составе. Которое сохранено всенародным референдумом-голосованием подавляющего большинства граждан СССР 17 марта 1991 года. Итоги которого до сих пор никто не отменял и не отменит.
Потому что никак нельзя всерьёз принять ЕБН-вский единоличный указ «о переименовании РСФСР в Российскую Федерацию» – без обязательного в таких случаях всенародного обсуждения, референдума и голосования. Который он принял сам с собой в однова – проигнорив и грубо поправ-нарушив Конституцию и Законы нашей Страны. Без всяких на то прав и полномочий от Верховного Совета РСФСР – высшей законной Власти на тот момент.
И будучи президентом РСФСР – он подписал этот слитый ему амеровскими кукловодами «закон о переименовании» как «президент РФ»-Нарнии! Полностью обнулив свой статус действующего президента РСФСР – сложив тем самым с себя все его права, обязанности, полномочия. Со всеми вытекающими.
А потом – уже после полного лишения его всех прав-полномочий и отстранения от власти Постановлением ВС РФ от 22.09.1993 № 5780-1– совершившего кровавый октябрьский госпереворот и самозахват государственной власти. Но это уже совсем другая тема, другая изтория.
Так что мы пережили и 70-е, и 80-е, и 90-е, и нулевые... И прожили уже почти четверть нового века. И вот честно скажу : мы не смели даже мечтать о таких возможностях, как сейчас! О таком фантастическом изобилии и передозе-переизбытке всего-всего... Нам нужно пройти и через это.
Нам нужен устойчивый иммунитет ко всем формам искушения, изобилия, потреблядства... Устойчивый иммунитет ко всем формам целенаправленного расчеловечивания, оскотинивания, мутирования, инфантилизма, имбецилизма, дебилизма.
Нам нужно научиться тщательно фильтровать инфу, включать «антивирусники» и соблюдать информационную безопасность в общем поле виртуального «говна» – которым так обильно и постоянно грузят нас везде, всюду, все, кому не лень.
Нам нужно выжить, выстоять, победить здесь-и-сейчас. Нам нужно победить и это, выработать устойчивый иммунитет ко всем видам-формам чужеродного морока-зла!
Нам нужно сохранить, пробудить, включить, активировать в себе свою Осознанность. Свою Чело-вечность. Свою Божью Искру Чело-вечного Раз-умения. Свою безусловную Любовь. Своё духовное Сердце-Солнце в серёдке груди. Свою Радость Жизни. И саму Жизнь в себе! Без которых мы никто и ничто. И звать нас никак.
А прошлого больше НЕТ – и уже никогда не будет, ни для кого. Мы не сможем туда вернуться – даже если сильно хотим. И совкодрочерство – лучший способ бездарно, безсмысленно, безполезно и тупо просрать свою жизнь, свой Текущий Момент быти-Я, своё драгоценное Время жить... Этот Миг между прошлым и будущим – который и называется Жизнь. В котором только и возможна Жизнь!
Вот именно этот Миг – этот Текущий Момент быти-Я и вечно-сущего по-стоянного На-стоящего – по сути, всё, что в реале есть у нас. Так давайте же наслаждаться им, ценить его, любить его – и самих Себя в нём! Ведь каждое осознанное Мгновение нашей жизни имеет долгий вкус вечности... Моей-твоей-нашей Чело-вечности. И остаётся в Светлой Памяти навсегда.
Всё правильно : что прОлито – не выпьешь,
Что не налито – то не отхлебнёшь...
И в прошлом своё счастье не окликнешь,
И по другой дороге не пройдёшь.
А посему – полнее наливайте
В свои бокалы жизненный нектар :
Живите, На-стоящее вкушайте...
Ведь наша жизнь – самый безценный Дар!
