Глава 1. Какой смысл в этом убийстве?
Следователь Алёна Афанасьева стояла в ночи посреди хвойного леса. Она была в замешательстве, рассматривая в свете фонаря изуродованное тело, лежащее на земле. В протоколе осмотра места происшествия Алёна коснулась ручкой поля для заполнения раздела “описание трупа”, но делать записи не спешила: не знала, с чего начать. Такого рода физические повреждения тридцатилетняя девушка за свою недолгую карьеру в следственном комитете еще не встречала.
Началось все с того, что в провинциальном городке Потерянное за минувшую неделю пропали четыре человека. Город был со всех сторон окружен лесом и находился в Козельском районе, в двухсот пятидесяти километрах от Москвы. Население Потерянного составляло чуть более одиннадцати тысяч жителей. В город вела всего одна асфальтированная дорога, проложенная от Козельска сквозь густой еловый лес. Десять километров лесной дороги отделяли Потерянное от остального мира.
Алёну назначили вести дело о пропаже людей. Девушка приехала из Москвы несколько часов назад, и только она разложила вещи в арендованной государством квартире, как ее вызвали на осмотр места преступления. Растерзанный обнаженный труп мужчины нашел в лесу житель с окраины городка, когда вышел перед сном выгулять собаку. Тело принадлежало одному из пропавших.
Следственная группа, не считая Алёны, была сформирована из местных полицейских. Правда познакомиться поближе со своими новыми сотрудниками следователь еще не успела.
- Алёна Максимовна, - произнес рослый полицейский, подходя к ней.
- Под ноги смотрите! - накричала на него девушка, когда неуклюжий мужчина чуть не споткнулся о труп.
- Ой, - робко произнес он басом и отшатнулся в сторону, - прошу прощения. Темно же.
- Пожалуйста, будьте осторожны, и главное, ничего тут не трогайте. Хорошо?
- Да, конечно, простите... Я чего хотел сказать-то... У нас лента кончилась.
Полицейского звали Фёдор Кошкин. Было ему двадцать семь лет и носил он звание младшего лейтенанта. Алёна попросила его обмотать красно-белой сигнальной лентой область в радиусе десять метров от тела и никого лишнего в эту зону не впускать.
- В прошлый раз всю ленту израсходовали, - невнятно бубнил круглолицый упитанный Фёдор, - я говорил, что купить надо. Они поехали в хозяйственный, но не купили. Кинологу все потратили на…
Алёна с недовольным вздохом обернулась. Свет фонарей во тьме слепил ей глаза. Девушка, щурясь, пыталась найти капитана полиции Сергея Петровича Даля. Он, как и Кошкин, входил в следственную группу (а четвертым, и последним членом группы был криминалист Володя Пак, но он сюда еще не подоспел). Также тут находились три рядовых полицейских, обеспечивающих безопасность и местные жители, которых собралось уже человек десять.
- Сергей Петрович! - Алёна подняла руку, - вы?!
Она продолжала всматриваться сквозь деревья в силуэты людей. Галдеж становился все громче.
- Да! – ответил Капитан и неспешно направился к Алёне.
- Фёдор, - серьезным тоном произнесла девушка, - вы пока идите объясните зевакам, что тут им не театр, пусть расходятся. Здесь могут находиться только сотрудники полиции.
- Да это же наши, чего такого-то, - Федя пожал плечами, - они ближе не пойдут.
Девушка снова вздохнула.
- Вот же разворотило его, - подойдя к телу, произнес капитан, - да… ну дела…
- Сергей Петрович, - начала Алёна, - вы дозвонились до криминалиста?
- Что-то не берет, - ответил капитан, продолжая разглядывать труп. Покойный лежал на спине, раскинув руки в стороны. Сергей Петрович, покачивая головой, три раза цокнул, а потом принялся чесать затылок и приговаривать себе под нос:
- Да… такое дело в нашем Потерянном, это конечно… да… ноги-руки… ух… всё изуродовано… караул…
- Так до него и не дозвониться, - усмехнулся Федя, - первое мая же. Пак говорил, что на шашлыки идет.
- Это куда еще? – спросил капитан.
- Вроде на ближнее. Он и палатку у меня одолжил.
Алёна закрыла глаза. Медленно провела рукой по лицу, ощущая, как у нее начинают пульсировать виски.
- Боже, - подумала следователь, - а я ведь и не сомневалась, что тут все будет именно так…
Девушка поежилась – прохлада весенней ночи заползла ей под одежду. Алёна вставила ручку в нагрудный карман джинсовой куртки и села на корточки возле головы погибшего.
Пытаясь отгородиться от неуместной болтовни ее новых коллег, она принялась за работу.
- Глаза не просто выколоты, - проговаривала она в уме, светя фонарем под разными углами на изувеченное лицо, - а разрезаны. Склера распорота будто скальпелем (подносит фонарик практически вплотную к остаткам левого глаза), стекловидное тело наполовину извлечено из глазницы, хрусталик и роговица лежат на щеке.
Алёна поднесла телефон ко второму глазу.
- Повреждения такие же, но разрез склеры сделан под другим углом. Стекловидное тело почти все осталось в глазнице.
Девушка осветила вскрытую черепную коробку.
- Череп расколот, похоже, тяжелым предметом. Видны следы ударов. Лобная и теменная кости выломаны и вынуты. Головной мозг лежит на грунте. Разорван на две части небрежно, но от спинного мозга не отделен.
Она перевела взгляд снова на лицо.
- Носовой хрящ срезан. Щеки разрезаны почти до мочек ушей. Язык практически вырван, кажется, за него тянули. Нижняя челюсть отделена от черепа, держится на клочках кожи. Зубы на месте.
Алёна встала. Засунув телефон в нагрудный карман так, чтоб торчала лишь часть с включенным фонарем, девушка принялась записывать в протокол увиденные повреждения.
- Когда упаковывать его? – спросил у Алёны капитан.
- Когда я закончу осмотр, - ответила следователь, не отвлекаясь от текста.
- А когда вы закончите осмотр?
- Когда все осмотрю.
Продолжая писать, периферическим зрением Алёна заметила, что Сергей Петрович слегка дернулся в сторону, будто хотел уйти, но резко передумал. Потом он в нерешительности заерзал, поправляя фуражку и кашлянул в кулак. Почесал нос…
- Давайте сделаем осмотр по фото, - проговорила про себя Алёна, предполагая, что именно это собирается предложить капитан.
- Может…это… ну… - начал Сергей Петрович, - сфотографируем все как следует и протокол уже… ну… потом заполните?
Алёна молчала.
- Хочу закончить пораньше, - произнесла она в мыслях.
- Хотелось бы тут не торчать долго. Пораньше бы уйти, - сказал капитан.
- Нам еще к патологоанатому везти тело. Он, кстати, у вас не на шашлыках? – спросила девушка, закончив делать очередную запись и посмотрела в глаза Сергею Петровичу.
- С чего это ему быть на шашлыках? – с важным видом недовольно ответил капитан, - у нас тут, знаете ли, не детский сад. Все работают. Да, бывает… бывают… эти, как их… форсмажоры! Так это везде может произойти. Да и вообще, я тут вспомнил, что Пак заболел. Он мне говорил, что ему нужен больничный.
Следователь обошла труп и села на корточки возле живота. Ручку она вновь убрала в нагрудный карман, а вместо нее взяла телефон и осветила разрез, идущий от стыка ключиц на грудной клетке вверх по горлу к подбородку, свисающему на коже на левую сторону от шеи. Алёна перевела фонарь на вскрытый живот.
Стенка живота была отделена от тела. Верхняя граница среза шла вдоль реберных дуг. По бокам разрез был ограничен задними подмышечными линиями от рёберных дуг до гребней подвздошных костей. Нижняя граница среза была образована передними отрезками подвздошных гребней и линиями, проведёнными на уровне паховых складок. Вырезанная брюшная стенка лежала возле трупа, свернутая в трубку у правой руки.
- Я тут надолго, - сказала девушка и продолжила записывать повреждения в протокол.
- Надолго, так надолго, - бодро сказал капитан, - я что, против что ли? Работа превыше всего!
- Ну да, ну да, - тихо произнесла Алёна.
- Я тогда это… отойду… если что нужно, кричите, я недалеко буду, - неуверенно сказал капитан.
Сергей Петрович, постояв пару секунд, понял, что девушка ничего ему отвечать не собирается. Мужчина попятился назад, а потом резко развернулся и зашагал в сторону столпившихся жителей.
Закончив описывать срезанную стенку живота, Алёна заглянула в брюшную полость. На первый взгляд все органы были внутри тела, но располагались не на своих местах, или не так, как им было положено природой – печень перевернута, желудок вырван и лежал поверх небрежно спутанного кишечника, на месте желудка было сердце, вытянутое из-под грудной клетки, но не отделенное от артерий.
Алёна встала и подняла взор к звездному небу, небольшое пятно которого просматривалось сквозь густые лапы елей. Труп нашли на востоке от города. За спиной Алёны в пятистах метрах находилось Потерянное, а впереди был лишь лес, тянущийся на двадцать километров и заканчивающийся полем, которое пересекала автомобильная трасса. С западной стороны от Потерянного как раз и шла дорога на Козельск. Западная часть леса была самая узкая – десять километров. Южнее и севернее лес раскинулся километров на тридцать. Алёна исходила этот лес вдоль и поперек за те годы, что прожила тут. Жили они вдвоем с отцом. Возможно, если бы его не застрелили при ограблении магазина, в котором он работал продавцом, жизнь Алёны сложилась бы иначе. Убийца отца не был найден. Это событие побудило девушку связать свою судьбу с раскрытием преступлений. Через год после его гибели, в девятнадцать лет, она уехала поступать в Московскую академию Следственного комитета. И вот, спустя одиннадцать лет, воля случая, а точнее - приказ начальства, завел ее вновь в Потерянное, куда Алёна надеялась никогда больше не возвращаться.
Опустился туман. Виной ему была речка Потеря, которая проходила в километре восточнее и, петляя, тянулась с севера на юг. Народ начал расходиться - капитан все же решил повлиять на непрошенных гостей. Становилось все тише… и тише… и тише… Вскоре остался слышен лишь треск сверчков. Алёна смотрела сквозь черные стволы елей, вглядываясь во тьму леса, и до сих пор не могла поверить, что она снова тут, в этом проклятом злачном городе… в Потерянном. В месте, которое она ненавидела всем сердцем. Но начальство выбрало именно её.
- Ты там многих знаешь, - говорил ей шеф, - места для тебя знакомые, а еще ты лучшая. Самая лучшая! Неужели ты никогда не мечтала поймать серийного убийцу? Это дело тебе по зубам. Тебе, и только тебе!
На тот момент труп еще не был найден, и никто не был уверен, с убийцей они имеют дело или нет. Но сейчас уже не было сомнений.
Алена продолжила осмотр.
- Гениталии отрезаны и лежат возле бедра. Правая нога не повреждена. На левой ноге от колена и до тазобедренного сустава идет глубокий разрез четырехглавой мышцы бедра. Коленная чашечка отрезана, висит сбоку на коже. Икроножная мышца частично срезана, отодвинута от голени и держится на куске кожи возле колена. Стопы не тронуты. Правая рука не тронута. На бицепсе левой руки продольный разрез от плечевого сустава до локтя. Кисть и предплечье разрезаны вдоль до локтевого сустава. Лучевая и локтевая кости разведены в стороны.
Личность погибшего установили практически сразу, еще до приезда Алёны – сорокапятилетний Белов Алексей Степанович, работавший охранником в школе. Школа тут была единственная. Алёна закончила эту школу, но охранника этого девушка не знала, как и он не знал её. Мужчина пришел работать туда уже после Алёниного выпускного. А вот капитан полиции Сергей Петрович Алёну помнил еще с подросткового возраста. Да и ему сообщили сверху, кто будет руководить следствием. Алёна его тоже помнила, правда узнала не сразу, ведь за минувшие годы он сильно потолстел и отрастил усы. Буквально только что девушка поняла, что это он! Тот самый полицейский, который занимался расследованием убийства ее отца! Алёна помнила, как он разводил руками, когда ему задавали вопросы о том, почему убийца все еще не найден. Презрение, ненависть и брезгливость ко всему их отделу у Алёны остались до сих пор.
Федю Кошкина следователь не помнила. Он был младше нее на три года, а с младшими Алёна тогда не водилась. У нее вообще друзей было не много. Она прекрасно проводила время в одиночестве. До тех пор, пока в её жизни не появился Василий Ласкин, но об этом позже...
Сейчас Алёна отогнала гнетущие мысли о прошлом. Записав данные в протокол, она достала телефон и сделала несколько десятков фотографий трупа с разных сторон. Потом подошла к своей следственной горе-группе.
- Всё? Уезжаем? – с надеждой и тоской спросил Сергей Петрович.
- Я скажу, когда будет всё, - холодно прозвучало в ответ.
Алёна обратилась к пенсионеру, стоящему возле капитана:
- Вы нашли труп, правильно?
- Совершенно верно.
- Во сколько примерно это случилось? – следователь коснулась ручкой блокнота. Приготовилась записывать.
- Ну… - старик нахмурил брови, глядя сквозь Алёну, - где-то в пол двенадцатого я вышел, и без десяти где-то… да, где-то так. Примерно… где-то без десяти.
- Как вас зовут?
- Гольц Осип Анатольевич.
(Следователь записывает имя)
- Вы никого больше не видели, пока шли по лесу?
- Нет, никого. В такое время тут только я шатаюсь.
- Не опасно так ночью ходить по темноте?
- Всегда с Клаусом хожу по этой тропинке до речки и назад. А что мне темнота? У нас возле дома что ли светлее? Один фонарный столб на двор, и тот перестал работать. Да и я с собой фонарь беру.
- Как вы обнаружили тело?
- Так это не я обнаружил. Это Клаус обнаружил.
- Клаус, это ваша собака?
- Да.
- Как это было? Можно подробнее?
- Ну как-как… Идем мы идем… Как обычно всё. Я с фонарем иду. Вдруг он убег в сторону. Лает, лает. Я его зову. Он не идет. Не идет и не идет, твою мать. Я к нему… Свечу под ноги, чтоб не кувыркнуться тут, и о-па! Лежит весь в крови! Я аж чуть не рухнул на месте. Клауса взял на поводок и назад, домой. Из дома сразу Петровичу набрал.
Алёна, не перебивая, делала заметки.
- У нас тут медведей и волков нет, - продолжил пенсионер, - это явно что-то нечистое.
Алёна подняла глаза на Осипа.
- Нечистое? – переспросила следователь.
- Ну а кто еще мог такое сотворить с Лешкой?
Игнорируя последние слова свидетеля, Алёна произнесла:
- Осип Анатольевич, адрес и телефон ваш пожалуйста скажите.
После того, как следователь записала личные данные свидетеля, она снова подошла к трупу. Стоя в ночной тьме перед освещенным фонарем изрезанным телом, Алёна смотрелась тут инородно. Стройная, ухоженная молодая девушка, с прямыми русыми волосами чуть ниже плеч, с утонченными чертами лица, с большими голубыми глазами и с совсем немного задранным вверх кончиком носика, она совершенно не вписывалась во весь этот кровавый антураж. В Москве в отделе за Алёной пытался ухаживать практически каждый сотрудник, и каждый был отвергнут. Одевалась она скромно – обтягивающие джинсы, однотонная майка или кофта, обычно заправленная штаны, и чаще всего кроссовки или кеды. Бывали случаи, когда следователь позволяла себе надеть обувь на высоком каблуке, и тогда, когда она проходила мимо коллег мужского пола, рабочий процесс их на время застывал: сотрудники провожали взглядом Алёну, легко идущую, закрывшуюся в своих мыслях и ни на кого не обращающую внимания.
Алёна была не замужем. Отношения с противоположным полом конечно же у нее были еще с одиннадцатого класса. Правда парней, которым повезло овладеть такой независимой дамой, было немного. К тридцати годам их оказалось всего четверо, и до совместного проживания дело никогда не доходило. С последним своим молодым человеком девушка рассталась пять лет назад и с тех пор решила, что ей никто больше не нужен.
Алёну можно было назвать красивой по общим меркам современного общества. Но на природную красоту ей было наплевать. Она даже не красилась. А то время, что можно было провести у косметолога, она с радостью тратила на шахматы, которые, как она считала, помогали ей тренировать логическое мышление, память и аналитику, что необходимо в работе следователя.
Алёна пыталась развивать навык мышления, хотя и без этого она была достаточно умна. Сказать сходу – что значит быть умным, сложно. В первую очередь, высокоинтеллектуальный человек способен лучше собирать информацию и анализировать концепции и принципы, после чего делать более правильные выводы, отражающие реальность, и правильно понимать мир, окружающих людей и истинно трактовать события. Сбор информации, правильный анализ и вывод - эти когнитивные процессы в сознании Алёны всегда были запущены, что бы она ни делала.
Великие умы обсуждают идеи и парадигмы в любых областях, от искусства до науки. Средние умы обсуждают события. Малые умы обсуждают видео-шоу, других людей, их одежду, их деньги, отношения и повадки. По этой причине Алёна и была одиночкой по жизни.
Может ли умный человек быть по-настоящему счастлив? Ведь как сказано в книге Екклесиаста “Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь”, что можно трактовать так – чем больше человек понимает себя, мир, окружающих людей и процессы, тем больше он осознает их несовершенство, и тем сильнее печаль такого человека.
Но печальной Алёна не была. Скорее наоборот - счастливой, правда только тогда, когда перед ней вставала очередная следственная задача, дающая ей смысл в дальнейшем существовании.
Красивая, умная и одинокая – настоящая Мэри Сью в мире кошмаров.
Девушка на мгновенье оглянулась: Сергей Петрович что-то говорил Феде, а трое рядовых полицейских курили. Свидетель отправился домой. Алёна обошла труп и остановилась возле головы.
В графу “предварительные версии” девушка записала следующее:
“Судя по следам рук на шее, мужчина был задушен. Исходя из состояния тела, смерть наступила не более десяти часов назад. Тянущихся от трупа следов крови нет, следовательно, увечья на теле нанесены здесь. Каков мотив? Пока, вероятно, это похоже на какой-то ритуал. Убийца должен быть физически крепким, чтоб голыми руками убить такого рослого человека.”
- Сергей Петрович, - произнесла Алёна, - не могли бы вы подойти.
Капитан деловито зашагал к следователю.
- Сергей Петрович, у вас тут смогут снять отпечатки пальцев с тела? – спросила Алёна.
- С тела? – капитан нахмурился, - это как, с тела?
В судебно-медицинской криминалистике весьма часто возникают ситуации, требующие снятия отпечатков пальца преступника с кожи погибшей жертвы. Особенно при отсутствии иных улик следователи часто просто умоляют о таком чуде. Те, кто сталкивался с подобной проблемой, ясно осознают всю головную боль, связанную с этим процессом. Сама находка таких отпечатков может считаться удачей, а уж их успешный перенос с дальнейшей идентификацией смело можно записывать как личную победу. Отпечаток на живой коже живёт не долго - по разным данным около двадцати минут, хотя есть мнение, что в определённых условиях, при минимальном потоотделении и без контакта с одеждой может сохраниться до полутора часов. А вот отпечатки, оставленные на трупах, удавалось снимать самое позднее - после двух суток с момента наступления смерти.
- Да, с тела, - повторила Алёна.
- А как это, с тела? – то ли капитан валял дурака, то ли и правда не знал, как это делается.
- Создаем облачко графитовой субмикронной пыли, вертя кисточкой как можно ближе к коже, но не касаясь её, и очень осторожно. Как только проявится отпечаток, аккуратно накладываем пластер. После того как пластер затвердеет, снимаем его и фотографируем его внутреннюю поверхность.
- Ох, - зафыркал Сергей Петрович, - вы знаете, боюсь, что мы не делаем такое.
- Кто бы сомневался, - девушка отвела взгляд от капитана.
- Вы всё? – спросил Сергей Петрович.
- Да, - ответила следователь, - едем сейчас к патологоанатому.
- Только он на работу придет уже утром.
- Я понимаю. Но тело-то надо отвезти?
- А… ну да… да, конечно.
Вся книга бесплатно тут https://author.today/reader/297438/2703976
Аннотация:
Изувеченные необъяснимым образом тела находят в окрестностях провинциального городка, окруженного лесом. Полиция зашла в тупик, пытаясь вычислить маньяка. Жители города уверены, что убийцей является сам дьявол. Но всё оказывается гораздо страшнее... Главных героев ждет долгое путешествие в мир ужаса, откуда практически нет шансов вернуться живыми.
Примечание автора:
Начало книги обычное, но стандартного, классического сюжета здесь ждать не стоит. Эта история уведет вас туда, куда вы не ждете...
