Серия «Скверна»

Часть 1
Часть 2

***

Возле больницы, у которой через пятнадцать минут остановился Саша, творился кромешный ад.

Весь небольшой дворик лечебного учреждения был заставлен машинами скорой помощи - на глазах у колдуна очередная подоспевшая бригада, у которой из защиты от заразной болезни были только марлевые повязки на лицах, рывком выкатила из экипажа каталку с лежащим в черной жиже мужиком и ринулась, держа над больным капельницу с чем-то кроваво-красным, в приемный покой.

Саша поставил Pajero на сигнализацию и вслед за бригадой вошел внутрь больницы, очень рассчитывая застать какого-нибудь знакомого врача.

Все помещение, насколько хватало глаз, было заставлено каталками; внутри сидело, стояло, лежало на полу не меньше полусотни больных. Несколько тел в поле зрения Саши были накрыты грязно-серыми простынями - видимо, этим уже не помочь. Мимо него пронеслась каталка с еще одним человеком - девчонкой в красном вязаном свитере, покрытом черной слизью, не старше лет десяти. В воздухе стояла удушающая отвратительная вонь гниющих заживо тел; в какофонии звуков, среди которых преобладали стоны, кашель и время от времени протяжно-жидкие звуки рвоты, Саша различил один командно-уверенный голос, который звучал где-то впереди.

- Эту в реанимацию, живее! Дети, сначала детей! Живее, живей, вас там встретят, - растрепанный, в едва наброшенном на плечи перепачканном слизью и кровью халате врач махнул подоспевшей бригаде куда-то вглубь больницы, в то же время пытаясь отбиться от толпы осаждавших его еще ходячих больных.

- Дима! Димка! Семенов! - Саша, узнав управлявшего местным беспределом врача, крикнул с другого конца коридора, помахал рукой и попытался пробиться к нему.

- Саня! Саня! Да спокойнее, гражданин! - Дмитрий Юрьевич Семенов, знакомый Саши, который пару раз обращался к нему по случаям явной порчи, и - по совместительству - детский хирург, высвободил свой халат из рук очередного страждущего и крикнул в ответ.

- Ты какими судьбами? Тоже.. того? - через несколько минут добравшись до колдуна по заполненному больными коридору и невооруженным взглядом углядев выступивший на лбу Саши черный пот, медик тяжело нахмурился и завуалировал означавший смертный приговор вопрос.

- Да, но не в том суть. Мне нужно найти Антонину Петровну Смирнову - она должна быть у вас среди прочих больных.

- Никто уже не регистрирует поступивших, Саша, - хирург тяжело покачал головой. - Эх, черт. Почему из всех казней египетских мне достался именно мор? Не мог нам Господь ниспослать хотя бы саранчу? Тогда бы умирали хотя бы не у меня на руках, - проронил он полным горечи голосом и похлопал товарища по плечу.

- Она должна была поступить еще ночью, самой первой, до этих вот всех. Ну-ну, Димас, не теряй надежду, мы пока еще живы - значит, это еще не конец.

- Мы-то живы. А они? - он махнул рукой в сторону накрытых с головой простынями тел. - У нас против этой болезни нет ничего, - склонив голову к самому уху товарища - так, будто в царящем оре и гаме кто-то мог что-то расслышать - шепнул отчаявшийся хирург. - Только и остается, что выдавать от температуры сраный бисептол. Ладно, говоришь, первая из поступивших? Это что, нулевой пациент? Тебе это что-то дает? - в его голосе неожиданно послышались неуверенные, будто первые весенние цветы, отблески надежды. - Ты что, сможешь все это прекратить?

- Я постараюсь. Не хотелось бы, знаешь, самому сгнить изнутри, - Саша, у которого в арсенале пока была тоже одна лишь надежда, мало чего мог ему предложить.

- Идем, она должна быть в списках. Марат, подмени, - он крикнул такого же окруженного больными медбрата и, подхватив Сашу под руку, двинулся в сторону регистратуры.

- Катя! Катя, помоги! В сторону, граждане, в сторону, - он растолкал облепивших стойку отозвавшихся жалобными воплями людей и протиснулся к забранному решеткой окошку. - Катя, поищи в списках - как ее? - взглянул он на Сашу, стоявшего рядом с ним.

- Антонину Петровну Смирнову.

- Да, вот ее.

Девушка, молча кивнув головой, быстро зашлепала по клавишам компьютера.

- Умерла. Отвезли в морг, - через несколько секунд едва слышно отозвалась медсестра.

- Не она, - коротко выдохнул Саша и в отчаянье прикусил губу.

- Как - не она? - не понял хирург. - Она ж нулевой пациент - должна была умереть куда раньше других.

- Не в нашем случае, - Саша мотнул головой. - Ладно, держитесь, ребята. Я постараюсь все это дерьмо прекратить. Да блядь! - он вспомнил, что снова оставил список оставшихся работников свинофермы на кухонном столе. Телефон, скорее всего, валялся где-нибудь рядом - пошарив по карманам, Саша не нашел и его.

- Ты давай уж, мужик, не подведи, - Дмитрий Юрьевич в очередной раз растолкал окруживших их полукругом людей и провел колдуна к выходу. - Я могу тебе чем-то помочь?

- Пока нет. Разве что...он помогает хоть, этот твой бисептол? - Саша, схватившись за ручку двери, было замер, но тут же отскочил, пропуская очередную каталку с очередным полусгнившим больным.

- Нихрена, - врач отрицательно помотал головой. - Я за тебя помолюсь.

- Это тоже нам вряд ли поможет, - Саша кивнул товарищу и вышел из больницы вон.

***

Он гнал внедорожник обратно к дому, на этот раз даже не притормаживая на светофорах и рискуя сбить кого-нибудь из теперь уже редко встречавшихся на улице людей. Навстречу ему пронеслась целая кавалькада из мерцавших мигалками полицейских машин - в центре конвоя в сторону выезда из города двигался черный сверкающий Mercedes.

- Спасают свои шкуры, сукины дети. Слуги народа, вашу мать, - сквозь зубы пробормотал Саша и придавил педаль.

То, что в городе что-то неладно, можно было разобрать уже невооруженным взглядом - колдун пронесся мимо нескольких неподвижно лежавших на тротуаре тел, которым никто не торопился помогать; парковка возле "Европы" - большого торгового центра - была забита мужиками с перемотанными чем-то лицами - каждый тащил гору какого-то барахла и запихивал в машину - каждый в свою.

- Мародеры, - догадался Саша, на мгновение задержав взгляд на одном мужике - тот тянул к недешевому внедорожнику огромную плазму дюймов на шестьдесят. Вряд ли он дожидался от Бога выступка, дождался - и решил наконец-то ее купить. Нет - пользуясь тем, что полиции сейчас не до них, многие люди в этом маленьком городе проявили свое истинное лицо. И зрелище оказалось не из приятных.

- Что ты будешь с ней делать, идиотина? Если я не сделаю дело, в городе и его окрестностях скоро не останется никого, - колдун скривился, обматерив мужика с плазмой, и через мгновение оставил и мародеров, и ТЦ позади.

На полной скорости влетев в безлюдный двор собственного дома - надо же, внедорожник с мордоворотами куда-то исчез - тоже, наверное, почуяли, что пахнет жареным - Саша выскочил из машины и рванул в подъезд.

Выйдя из лифта и нащупав в кармане ключи, он выхватил краем глаза стоявшую на его этаже возле пожарной лестницы небольшую фигурку.

- Александр, - через секунду к нему шагнула та самая блондинка, которой он оставил визитку утром во дворе. Только утром! Кажется, с той поры - когда он еще не знал о болезни, пролетел уже как минимум год.

- Ну что? - в сердцах рявкнул Саша, которому сейчас было совсем не с руки разбираться в чьих-то семейных проблемах. Не тогда, когда его заживо пожирала неизвестная хворь.

- Простите, я не смогла Вам дозвониться, и вот пришла сама, - девчонка заметно стушевалась и вся словно сжалась в ответ на крик. - Мой парень...

- Да хер бы с этим парнем, Господи прости! Ну найди ты себе другого, я здесь причем? - отворив, наконец, дверь квартиры, он обматерил чертовы непослушные ключи и ринулся на кухню, оставив открытой входную дверь.

Вот он, чертов список. Вот и чертов телефон. Боже, как же хочется просто лечь и уснуть - а проснувшись, понять, что скверна есть только в Вархаммере, и все это - просто сон.

Встряхнув головой, в которой, как назло, поселилась тупая дергающая боль, колдун воспаленными глазами уставился в телефон.

- В телевизоре говорят, что это все началось со свинофермы где-то за городом, - раздался откуда-то из коридора неуверенный девичий голосок.

- Твою мать, ты еще здесь? - Саша, которому требовалось хоть как-то сбросить напряжение, снова вызверился на девчонку, чувствуя, как тяжело в голове отдается неровный пульс. - Какое все это имеет отношение к тебе? Запритесь с ним дома и не высовывайте оттуда носа, пока я со всем не разберусь! Видишь? Ты видишь? - он плюнул на руку и продемонстрировал девушке серо-черную слюну. - Я заражен! И ты сейчас заразишься, если немедленно - даже быстрее, чем немедленно - не свалишь отсюда к херам!

Закончив тираду, он тяжело оперся на стол. Ноги его вдруг подкосились - он грузно осел на пол и замер, широко раскрытыми глазами уставившись на девчонку и надсадно дыша.

- Послушайте, я ведь пытаюсь Вам сказать...мой парень работает на той свиноферме. Он вчера вернулся домой сам не свой. Сослался на плохое самочувствие, принял душ - и заперся у себя. В туалете... - девушка замялась, - я увидела следы черной рвоты. Он за ночь так и не вышел, выбрался из комнаты только утром, попил - и снова вернулся в комнату, и так и сидит там, задернув шторы и отказываясь со мной говорить. Я подумала... - она нервно сглотнула, - что...вдруг все это связано? Вдруг он тоже заболел? Вдруг Вы сможете как-то ему помочь?

- Как его имя? - Саша с трудом поднялся с пола, ухватил лежащий на столе листок и рухнул обратно.

- Паша. Павел Сергеевич Цветков, - поправилась девушка. - Вам помочь? - она сделала пару нерешительных шагов и замерла у входа на кухню.

- Нет. Лучше не подходи, - Саша, с усилием сфокусировав внимание на листке, принялся читать написанное про себя.

Павел Цветков. Это имя было в самом конце списка. Чертов нулевой пациент. Это должен быть он. На проверку еще одной зацепки у Саши все равно не хватило бы ни времени, ни сил.

- Ты на машине? - оперевшись на табуретку, он кое-как встал на ноги и поправил топорщившееся слева пальто. - Поедем к нему. Веди, я за тобой.

***

Черт знает, как он смог доехать, ни во что не врезавшись и никуда не угодив. Силы уходили из его тела вместе с черной жижей - по дороге он едва успел открыть окно, как его тяжело вырвало прямо на почти безлюдную дорогу, по которой теперь сновали только десятки специальных машин.

Сколько-то минут спустя они остановились во дворе девятиэтажки на другой окраине города, и Саша, кое-как выбравшись из машины, направился вслед за девчонкой в единственный подъезд.

"Симпатичная. Милая. Добрая. Жаль будет, если скверна заберет и ее", - неожиданно подумалось колдуну - как раз перед тем, как он, закашляв, забрызгал черными каплями исписанный похабными надписями лифт.

- Сюда, - девушка отворила дверь какой-то из расположенных на лестничной клетке квартир и приглашающе кивнула внутрь.

Миленько - Саша миновал крошечный коридор и не менее крохотную кухню, на которой царил свойственный квартирам с женской рукой уют. Хорошо бы и тут все не заблевать.

Тяжело опираясь о стену, он толкнул затворенную дверь дальней комнаты и воззрился на неподвижно сидевшего в кресле молодого парня лет двадцати пяти. Вся комната была погружена в густой мрак.

- Ну что, дружище, - Саша замер в проходе, сплюнул в сторону, усмехнулся черными зубами и аккуратно расстегнул пальто. - По законам жанра ты щас обязан мне все рассказать.

- Тебе не забрать его, - проронил парень, даже не взглянув в сторону колдуна. - Я отнял две жизни, чтобы оно стало моим. Не погнушаюсь отнять и твою.

- Отнял жизни? - в комнату незаметно проскользнула девчонка - она замерла прямо перед Сашей, загораживая проход. - Ты о чем это, Паша? Ты о ком?

- Уйди, женщина. Это я нашел золото, когда мы в воскресенье двинулись на коп. Оно было спрятано в подполе старого дома - турецкое золото, которое я и не мечтал найти. Они двое пытались отнять его - мне пришлось их убить.

- Колю с Петькой? - ахнула девчонка, в ужасе прикрыв ладонью рот. - Ты убил двух своих лучших друзей?

- Они не друзья мне..

- Обосраться интересно, - прервал Саша диалог. - Если б я не сдыхал прям на месте, обязательно бы дослушал. Но - прости.

Он рывком отодвинул девчонку в сторону, выдернул из-под полы обрез и дуплетом выстрелил сидящему парню в грудь.

- НЕЕЕЕЕЕТ! - истошно завопив, девушка кинулась к парню, который, тяжело сипя, попытался подняться с кресла и шумно рухнул на пол, закрыв от Саши свою развороченную грудь. - Ты должен был помочь ему, Господи! Я не просила тебя его убивать!

- Либо он, либо - я. И все остальные. Прости, - Саша выронил обрез на пол и медленно сполз следом по дверному косяку.

- Господи, Пашенька, тебе очень больно? - она перевернула парня на спину и в ужасе уставилась на страшные раны, которые оставила безжалостная крупная дробь. Паша скривился, напрягся, буркнул что-то неразборчивое - и в тот же момент из его рта вырвался как будто бы рой маленьких черных мух. Рой покружился секунду - и облепил сидевшую поблизости девушку с головы до ног.

Она тоненько завизжала - на Сашиных глазах эти странные мухи полезли девчонке в уши, нос, глаза и широко распахнутый рот - пока полностью не скрылись у нее внутри.

- Это еще что за хрень? - обессиленный Саша, который ожидал, что ему вот-вот должно полегчать, воззрился на вскочившую на ноги девушку и неверной рукой нащупал на полу оброненный обрез.

- Ты. Должен был. Его. Спасти, - монотонно отчеканила девушка, затем подобралась - и с диким воплем кинулась на колдуна.

- Уйди, сука! - проорал Саша, когда девушка вцепилась ему, лежащему, когтями в лицо. - Уйди, зашибу!

Девушка, размахивая руками и надсадно крича, принялась лупить его куда ни попадя; отскочила, схватила стоявший на секретере цветочный горшок, швырнула его в Сашу - тот едва успел увернуться - снова насела сверху и начала раздирать его и без того израненное лицо.

- Да отвали ты, тварь! - колдун с размаху зарядил девушке в челюсть, та отлетела в сторону, но тут же вскочила на ноги и кинулась на него.

- Да как вы достали! - он привстал и точным хуком на противоходе уронил девушку на пол, - Сукины! Дети! Твари! - из последних сил навалился сверху, - Чтоб вы сдохли! Все! Раз! И! Навсегда! - и принялся долбить остатками приклада ей по голове, вколачивая ее череп в пол. - Сдохни, твою мать, - он остановился, когда от ее головы осталась только кроваво-красная лепешка с крохотными ошметками костей и мозга. - Блядь! Ну почему всегда все именно так? - увидев, как вытекшая из парня черная жижа перемешивается с кровью, текущей у девчонки оттуда, где минуту назад была симпатичная блондинистая голова, Саша не удержался и выблевал целую лужу черной рвоты поверх.

- Ну пиздец, - убедившись, что оба лежащих перед ним человека уже не смогут подняться, он кое-как отполз в сторону, облокотился о стену, утер рот и перевел дух.

Глаза его сами собой начали закрываться - перед тем, как провалиться в забвение, он успел разобрать, как проникшие в девчонку черные мухи выбрались из ее мертвого тела, снова собрались в шарообразный рой, покрутились секунду около Сашиного лица - и улетели куда-то за шкаф.

- Ну вот и все, - непослушными губами прошептал Саша, выронил окровавленный обрез и отключился.

***

Ему снилось что-то невыносимо прекрасное. Как будто бы он - еще маленький мальчик - качается на качелях во дворе дедушкиного особняка; бабуля выносит на веранду свежеиспеченные блинчики, ставит тарелку варенья и большую кружку купленного у соседей парного молока. Она машет маленькому Саше - вдруг откуда-то сзади нее со смехом выскакивает его мама и запихивает горячий блинчик целиком в рот; а рядом с ним - он даже сначала не поверил своим глазам - стоит счастливый улыбающийся отец. Папа - трезвый, он его таким и не помнит - берется за качели и раскачивает, а Сашка, до белизны сжав ручонки и крепко зажмурясь, взлетает высоко-высоко. Потом он соскакивает с качелей, хватает отца за руку - и они вместе бегут на веранду; он хватает еще теплую кружку с белой пенкой и с удовольствием делает огромный глоток. Они сидят за столом впятером, все вместе - кажется, такого не случалось вообще никогда - и Саша, держа в одной руке молоко, а в другой - перемазанный в варенье вкусно пахнущий блинчик, счастливо улыбается, глядя как папа целует в щеку его мать.

Идиллия. Саша, кажется, даже улыбнулся во сне - и тут же очнулся, скривясь от боли в располосованном когтями лице.

Говорят, что незадолго до смерти перед глазами у человека проносится целая жизнь. Он точно не был в детстве таким счастливым - и отдал бы многое, чтобы вовсе не просыпаться, а вместо этого очутиться там - на этой недосягаемой веранде деревенского дома, где царили настоящее счастье и незапятнанная скандалами и алкоголем любовь.

Увы. Реальность всегда хуже фантазии - вместо красивого сна он очутился в чужой квартире с двумя остывающими трупами бок о бок.

Саша осторожно потрогал израненные щеки, по которым сочилась самая обычная сукровица, затем плюнул на руку и увидел самую обычную прозрачную слюну.

Черт. Кажется, пронесло. Зараза отступила - и хоть он никогда еще не чувствовал себя так хреново, он, кажется, больше не гниет изнутри.

С трудом поднявшись на ноги, он подхватил с пола валявшийся обрез, аккуратно вытер его носовым платком и прикрепил на подкладку, затем подобрал отстрелянные гильзы и осмотрелся вокруг.

Полиции лучше не дожидаться - хоть у нее сейчас дел и без того невпроворот, на заявление о стрельбе они наверняка приедут, так что лучше сниматься отсюда как можно скорей.

Что там говорил этот парень перед смертью? Турецкое золото, которое он нашел - скорее всего, именно оно было причиной и источником скверны, а невезучий парнишка просто оказался не в то время и не там.

Склонившись к браслету с костяшками, Саша негромко прошептал что-то и призвал Петра.

- Что...епт, что тут случилось? - проявившийся из воздуха подросток ошарашенно уставился на труп с развороченной грудью, затем перевел взгляд на девчонку с кровавой лепешкой вместо головы и тут же уставился на Сашу, изогнув вопросительно бровь. - Страшный ты человек.

- Долго рассказывать, - колдун устало отмахнулся и потер расцарапанный лоб. - Пошукай тут по комнате - где-то должны быть золотые монеты, мне нужно забрать их и скорее валить. И начни вон оттуда, - он кивнул на шкаф, за которым скрылся странный черный рой.

- Это я мигом, - парнишка просочился сквозь шкаф и через секунду заорал: - Вот, я нашел!

Вынырнув обратно и очутившись прямо посреди трупа девушки, он протянул колдуну небольшую ветхую шкатулку, внутри которой поблескивало что-то желтое. Монеты - золотые, с непонятными письменами и чьим-то полустершимся профилем на них.

Саша пробормотал про себя слова нехитрого заклинания, которое должно было запереть таившееся в шкатулке зло, и положил внутрь сорванный с веревки оберег - кажется, именно он спас его от роя, который вылетел из мертвой девчонки и наверняка бы вселился в него самого.

- Пойдем, - он опустил шкатулку в карман, в последний раз окинул взглядом дело своих рук, тяжело нахмурился - и двинулся к выходу из квартиры.

Оказавшись на улице, он еще долго стоял с закрытыми глазами, подставив начавшемуся сильному снегопаду свое покрытое свежими царапинами лицо.

В этот раз он прошел по самому краю - и только чудом не превратился в пустую скорлупку со сгнившим нутром - как тот мужик в магазине, или десятки других людей, которые, увидев симптомы, ринулись в больницу - и которым ничем было не помочь.

Отпустив Петра восвояси, он достал из кармана телефон и набрал номер деда.

- Саша? Ты как, все в порядке? - через несколько секунд донесся из трубки взволнованный голос.

- Все кончено, - колдун тяжело вздохнул и продолжил после недолгой паузы: - Теперь мне будут куда сильнее рады в аду. У тебя есть еще место в сейфе? Если я правильно понял, какой-то парнишка копал с друзьями в заброшенной деревне и наткнулся на проклятое золото, из-за которого все началось в прошлый раз в Москве. Он принес заразу на свиноферму, там же заразил несколько своих коллег - и уже оттуда зараза принялась собирать свою жатву в нашем городке. Странно, что золото не всплыло куда раньше - видимо, граф забыл рассказать в мемуарах, что наложил на него какую-то защиту, или - мы не потрудились об этом прочесть. Короче - везу эту проклятую хрень к тебе. Если так пойдет дальше - придется пристроить к твоему дому целый склад для подобных вещей. Как у этих, с куклой, в кино. И, да - нужно будет где-то надежно спрятать ружье.

- Хорошо. Буду ждать. Расскажешь, как приедешь, - произнес дед и отключился.

Расскажешь. Колдун тяжело вздохнул и убрал телефон. Не стоит деду знать всех подробностей - крепче будет спать.

- Александр? - неожиданно донесся откуда-то сзади голос.

- Ну кто там еще? - колдун неторопливо развернулся - и тут же получил чем-то тяжелым по голове.

***

- Очнулся? - в его гудящую, словно после хорошей пьянки, голову всплыл чей-то тонкий насмешливый голосок.

Саша с трудом разлепил глаза - и тут же зажмурился от света лампы, направленной прямо ему в лицо.

- Что...где...ты кто нахрен такая? - прищурясь, он рассмотрел точеную женскую фигурку, которая, по-видимому, и задала вопрос.

Попытался встать - и понял, что крепко-накрепко примотан строительным скотчем к стулу, стоявшему, вероятно, на каком-то складе, в окружении нескольких бугаев.

- А, - в разламывающуюся на части голову Саши неожиданно пришло понимание. - Вы от этого...Властелина, или как там его? Это такие у него "другие" методы убеждения? Ну-ну.

- Смотри, - девчонка развернула в его сторону экран ноутбука, стоявшего на замызганном чем-то бурым пластиковом столе, и нажала на "play".

Сашиным слегка окосевшим глазам предстало мутно-зернистое видео - видимо, с внешней камеры какого-то магазина или вроде того.

На видео кто-то, очень похожий на него самого, неподвижно стоял посреди какого-то незнакомого двора. Рядом торчал кусок внедорожника, из которого через пару секунд выбрался сам Хозяин и пара его бугаев. Невысокий мужчина что-то неслышно сказал, обращаясь к похожей на Сашу фигуре - та внимательно посмотрела Хозяину куда-то в район лица - и затем неожиданно кинулась на замерших по бокам мордоворотов, за короткое мгновение сократив расстояние в несколько метров до нуля. В кадре неожиданно очутились еще две какие-то фигуры, в которых Саша с удивлением и не без труда разглядел как будто бы Светлану и - это окончательно выбило его из колеи - Михаила Афанасьевича - они кинулись на Хозяина с разных сторон. Через секунду невысокий мужчина был обездвижен - фигуры телохранителей уже валялись возле его ног; дед и Светлана запихнули мужчину в багажник его собственной машины, Светлана уселась за руль. Оставшаяся третья фигура распахнула заднюю пассажирскую дверь, затем замерла, на пару секунд уставилась прямо в камеру - и, наконец, забралась внутрь. Черный внедорожник тут же рванул с места - и запись на этом оборвалась.

Колдун тяжело сглотнул. Никаких сомнений. В камеру смотрел человек, у которого было его лицо.

- А теперь, - девушка резко захлопнула ноутбук и поднесла к лицу Саши небольшой ярко сверкавший в свете лампы нож. - Ты расскажешь мне, куда и зачем ты забрал моего отца.

КОНЕЦ.

ПРОДОЛЖЕНИЕ В НОВОМ РАССКАЗЕ «ПОДРАЖАТЕЛИ» (пока не опубликован).

Часть 1

- Ну чего, сынок, как твой день? Что сегодня кушали на обед?

Кутаясь в коротенький заячий полушубок, Ольга шагала по вечерней улице; рядом с ней, аккуратно обходя подмерзшие лужицы, отмерял резиновыми сапожками шаги ее пятилетний сын. Она, как всегда, опоздала сегодня - в детском саду Лешка оставался единственным, кого еще не забрали, когда она наконец-то закончила проверять тетрадки в соседней с садиком школе и пришла его забирать. Когда же уже закончится эта бесконечная писанина? На днях директриса спустила на учителей очередной дурацкий отчет - и Ольге, после того, как ее класс разбежался по домам, пришлось еще долго его заполнять.

- Ничего не кушали. Мне не хотелось, - смурной и какой-то насупленный Лешка с хрустом разбил сапожонком покрывавший очередную лужицу тоненький лед и несколько секунд смотрел, как через образовавшуюся трещину сочится мутно-грязная вода.

- Чего случилось? Ты, часом, не заболел? - Ольга, нахмурясь, посмотрела на крепко сжимавшего ее руку сына, остановилась, сняла с него шапку и приложила ладонь к его мокрому лбу. - Да ты весь горишь! Чего же ты сразу не сказал? Тебя, наверное, папа чем-то заразил - ему тоже вчера нездоровилось. Пойдем скорее домой - напоим тебя молоком с медом и уложим в кроватку. Хорошо?

- Хорошо, - мальчонка натянул шапку обратно на голову, утвердительно кивнул и шагнул из лужицы на асфальт.

- Мама, - он неожиданно замер посреди улицы и внимательно посмотрел ей прямо в глаза. - Что-то мне...нехорошо.

В ту же секунду из его глаз неожиданно ручьем хлынули черные слезы - он недоуменно вытер лицо ручонкой в теплой варежке и снова взглянул на мать.

- Что это? Лешка, что же это? - женщина присела на корточки рядом с сыном и с тревогой уставилась ему в лицо.

- Ннн..не знаю, - мальчика неожиданно вырвало чем-то черным; он пошатнулся, оперся на мамину руку и медленно сполз на землю, усевшись на землю прямо посреди лужи.

- Мама...что это, мама? Помоги, - едва успел пробормотать Лешка, как из его рта и ушей мутным потоком хлынула черная слизь.

- Лешка! Сынок! Что ты? Сынок!

Женщина упала рядом с мальчиком на колени - он откинулся на спину и лежал неподвижно, глядя мокрыми от черных слез глазами на затянутое тучами небо над головой.

- Помогите! Кто-нибудь, помогите! Сейчас, сейчас, сын, ты держись! - дрожащими руками она выхватила из кармана телефон и принялась набирать номер экстренной службы, пока ее сын, сразу как будто уменьшившись, истекал чем-то отвратительно пахнущим гнилью у нее на глазах.

- Сынок! Сынок! Сын?

Мальчик неожиданно забился в судорогах, засучил ногами по мокрому асфальту, сильно дернулся - и затих.

- Да что же это? - женщина в отчаянье закричала на всю улицу, на которой, как на зло, не было ни души, и принялась трясти мальчика, который так и лежал неподвижно в луже грязной воды. - Господи! Господи, помоги!

***

- Зая, я дома! - Николай притворил дверь квартиры, стянул с шеи осточертевший шерстяной шарф, скинул куртку и принялся разуваться, прислушиваясь к встретившей его тишине. - Ау! Ты где там? Чего не выходишь встречать? - он запихнул заляпанные грязью ботинки в галошницу - опять Катя будет его за это ругать; повесил пуховик на вешалку, выключил свет в коридоре и прошел в зал.

- Кать? Ты тут? - в большой комнате, как и в спальне, которая виднелась сквозь слегка приоткрытую дверь, не было никого. - А, вот ты где, - он увидел пробивавшуюся из-под двери ванной комнаты полоску света и снова прислушался - в квартире стояла полная тишина. - Ты что там, решила ванную принять? Не перегреешься - с температурой-то? Ну да ладно - а мне можно к тебе? - закончил он фразу игривым голосом, скинув джинсы и стянув через голову мятую белую рубашку. - Не возражаешь? Я уже готов! Кать?

Оставшись в одном белье и носках, мужчина аккуратно приоткрыл дверь ванной комнаты, заглянул через щелку и отшатнулся - в лицо ему ударил резкий отвратный запах, который он учуял еще снаружи квартиры и списал на в очередной раз сломавшийся мусоропровод.

- Кать! Катя! С тобой все хорошо? - недоуменно нахмурясь, он шагнул внутрь, взглянул в лицо лежавшей в ванне девушки, негромко вскрикнул и пошатнулся на мгновенно онемевших ногах.

Слегка приоткрыв рот в немом крике и закатив глаза - так, что можно было увидеть одни только белки - девушка, или вернее, то, что от нее осталось, полулежала в едва прикрытой душистой пеной черной воде.

- Катя! Солнышко! Катя! - мужчина схватил девушку за плечи, потащил из ванной - и едва не сблевнул, когда ее тело сломалось посередине, залив его голое тело и белую кафельную плитку ошметками какого-то буро-коричневого дерьма.

Рухнул на пол, он отбросил в сторону верхнюю половину туловища, которая осталось у него в руках, выполз из ванной на карачках, привалился к стене - и так и остался сидеть, тяжело и надсадно дыша.

***

- Мужчина! Мужчина, Вам нехорошо? - Татьяна Петровна, оставив на тротуаре свою клетчатую сумку на колесиках, осторожно шагнула на покрытый пожухлой травой и кое-где островками грязно-серого снега газон.

На полянке, окруженной голыми, едва качавшимися на ветру деревьями, неподвижно валялся с раскинутыми в стороны руками какой-то мужик. По тротуару - буквально в паре шагов от него - спешила по своим срочным и важным делам целая куча самых разных людей - и никому не было дела до лежавшего в черной луже мужика.

- Нажрался, небось, скотина, вот и валяется. Тьфу! Пойдем, Петровна, очередь к терапевту сама себя не займет, - ее соседка из 45-й квартиры, с которой они топали с рынка в больницу, замерла в сторонке и, недобро нахмурясь, плюнула под ноги, едва слышно матеря сквозь зубы проклятых алкашей. Совсем как Семен ее, покойничек, чтоб его черти жарили на сковородке в аду - вот так же валялся где ни попадя после получки, принося домой дай Бог половину, а остальное пропивая с такой же, как сам, алкашней. - Оставь ты его, Бога ради - проспится и сам куда надо пойдет. Чай, не замерзнет - алкашей хорошо греет изнутри.

- Да погоди ты, кошелка, не видишь - плохо человеку? - Татьяна Петровна нагнулась к лицу мужчины, принюхалась и скривила нос. - Перегаром не пахнет, а вот помыться бы тебе не мешало, милок. Давай, вставай, чай, на дворе не май месяц. Вставай!

Старушка потрясла мужчину за плечо - тот, наконец, открыл глаза и мутным, полным боли взором уставился на нее. Что-то неслышно пробормотав, он чихнул, забрызгав женщину каплями чего-то черного, что скопилось у него во рту, засучил ногами, пытаясь встать - рухнул обратно и громко застонал.

- Петровна! А ну брось его! Умоляю, пойдем! - вторая старушка, увидев, что с незнакомцем что-то неладно, засуетилась на тротуаре и даже привстала на цыпочки, чтобы лучше все рассмотреть.

- Может, скорую вызвать? Ему точно нехорошо, - отерев лицо носовым платком, пробормотала сердобольная старушка и схватила мужчину за руку в попытке хотя бы его усадить. - Ты что, милок?

На ее глазах изо рта и носа мужчины хлынуло что-то черное - он заскулил, заелозил и замер, невидящими глазами уставясь куда-то мимо нее.

- Вставай! - она дернула мужчину за руку и тут же отлетела в сторону. Рука оторвалась от тела и отлетела куда-то в кусты вместе с ней.

- Да что ж это делается, Господи! Милиция! Милиция! - запричитала вторая старушка, заохав и всхлопнув руками. - Милиция! Сюда! Кто-нибудь!

***

Не прошло и недели, как Саша вернулся из своего похода по ту сторону зеркал, как они с дедом снова сидели в его обширной библиотеке - и снова обсуждали какую-то потустороннюю муть. Дед раскурил терпко пахнущую крепким табаком трубку, плеснул себе на два пальца коньяка и выжидающе замер, глядя на внука, который собирался что-то ему рассказать.

- Полная жесть, если честно, - колдун, наконец, прервал затянувшееся молчание и энергично потер себе щеки, устало прикрыв глаза. - Черт, мне точно не мешало бы поспать. Короче - все началось на свиноферме.. - в течение пары минут Саша описал сначала увиденное в свином загоне, а затем и в очереди в магазине - в красках рассказав, как проломилась грудь сгнившего у него на глазах мужика. - Самое стремное, - проговорил он, закончив рассказ, - что я без понятия, как быстро это распространяется и как передается от человека к человеку. Мужик в магазине был явно не с фермы - я смотрел личные дела всех, кто не вышел на смену, и его лица среди фотографий не было. Значит - он либо заразился от кого-то, либо - у нас больше одного очага. Да, - он достал из кармана некстати зазвеневший телефон и нетерпеливо ответил на звонок. - Кто дал Вам мой номер? Нет, я сейчас недоступен. Нет, не смогу помочь. Достали, - он повесил трубку и зло отшвырнул телефон.

- Черная жидкость, значит, - Михаил Афанасьевич задумчиво почесал седую бороду и сделал глоток коньяка. - Я видел что-то подобное, дай мне минутку, постараюсь вспомнить, где. Но точно не в связи с оккультизмом - кажется, это был чей-то дневник.

Поставив бокал на кофейный столик, он отложил в сторону трубку, с кряхтением встал и прошел к самому дальнему из всех заставленных книгами стеллажей.

- Так, это не то, - он вынул из стопки и тут же поставил на место какую-то из книг, - это тоже, не это, не это, а, вот здесь, ага - ага, может быть. Да, наверное, оно, - сжимая в руках какую-то тонкую книжицу, он слез со стремянки и вернулся обратно к Саше, который задумчиво разглядывал свою кружку с остатками чая - он за рулем, так что ему не полагалось коньяку. Хотя очень не помешало бы - перед глазами так и стоял лежавший в водочной луже и черной жиже мужик.

- Так, это дневник графа Орлова - современника и фаворита Екатерины II. В 1771 году в Москве разразилась эпидемия чумы - начались грабежи и погромы, с которыми руководство на месте не справлялось. Тогда Екатерина послала в охваченную болезнью и бунтом Москву одного из своих приближенных - графа Григория Орлова, чьи действия и положили напасти конец. Согласно официальной исторической сводке, эпидемия началась еще в Турции, и в Росиию ее привезли солдаты, возвращавшиеся с Русско-турецкой войны. Врачи долго спорили о том, что это за болезнь - и так ни к чему и не пришли. Первую вспышку почти удалось побороть, но карантинные меры сняли слишком рано - и болезнь распоясалась вновь. Многие из крестьян по невежеству не верили пытавшимся бороться со вспышкой врачам - заболевших родственников прятали, умерших подолгу не выносили из домов, увеличивая тем самым очаги. Граф Орлов, который прибыл в Москву из Петербурга, жесткой рукой пресек вспыхнувшие мятежи - мятежников расстреливали, заболевших добивали - словом, страшные тогда стояли времена. Но что меня заинтересовало во всем этом - так это описание симптомов, которое граф оставил в своем дневнике. Сейчас, постараюсь найти, - дед раскрыл книжицу посередине и принялся листать страницы, внимательно пробегая глазами по непривычным для современного уха словам. - Вот, нашел, - он, наконец, прекратил листать. - Если своими словами, то - у заболевших текло что-то черное изо всех щелей. От момента заражения до смерти проходило каждый раз разное время - кто-то болел целую неделю, кто-то сгорал всего за пару часов; а некоторые - в частности, медики, которые ухаживали за заболевшими в госпиталях, вообще смогли избежать заразы и не заболеть. У заболевшего всегда сначала повышалась температура, затем появлялся черный пот. На близкой к финальной стадии черная слизь начинала течь изо рта, глаз, ушей, ануса - изо всех естественных отверстий, откуда могла. Трупы умерших сжигали на кострах, порой выгребая их из телеги лопатами - граф пишет, что они "ломались под силою аки хворост" и рассыпались буквально в руках. Похоже на наш случай?

- Похоже. Ну и как они побороли болезнь? Нам что теперь, оцепить город? Никого не впускать и не выпускать? А заболевших, по примеру Орлова, сразу брать - и добивать?

- Сейчас, про это тоже был в его дневнике какой-то момент. Вот - он пишет, что, когда никакие из предпринятых действий не могли помочь, он принялся разбираться в том, откуда взялась эта болезнь. Говорит, что в Москву ее привез какой-то действующий офицер, который, как ни странно, не умер - хоть и какое-то время сам поболел. При нем нашли гору турецкого золота - офицер так и не смог объяснить, где и за что он его получил. Граф, хоть и человек просвещенный, заподозрил во всем этом влияние каких-то злых сил - офицера поставили к стенке по его личному указу, и после этого болезнь сама собой спала на нет. В своем дневнике он называет болезнь "скверной" - пишет, что доложил Екатерине о том, что это была никакая не чума; но во избежание еще больших волнений народу не стали об этом сообщать. И везде, во всех учебниках и сводках эту болезнь называют чумой - только в его мемуарах осталось свидетельство того, что это вовсе не так. Выходит, и нам нужен этот самый нулевой пациент - и понять, откуда все началось.

- Думаю, все пошло со свинофермы. Именно там я столкнулся с заразой в первый раз. Черт, - Саша зашарил по карманам и осознал, что листок со списком не вышедших на смену работников свинофермы остался лежать у него дома на кухонном столе. - Так, я пойду. И, слушай - одолжишь мне на всякий свое ружье?

- Конечно, бери. Не буду, правда, спрашивать, зачем, - Михаил Афанасьевич встал с кресла, вышел из комнаты и через несколько минут вернулся обратно со старенькой вертикалкой и парой коробок патронов. - Бери, только не попадись на глаза полиции. Не хватало еще в КПЗ загреметь.

- Спасибо! - Саша подхватил ружье, кинул в сумку патроны, чмокнул деда в щеку и двинулся к выходу из комнаты.

- Смотри только сам не заразись. Кто тогда нас спасет? - дед озабоченно посмотрел внуку вслед и поправил очки.

- Не переживай, не впервой. С меня все, как с гуся вода, - Саша помахал деду на прощание и вышел на улицу.

***

За окнами его машины мелькали мирные, заполненные спешившими куда-то людьми, улицы его родного города. Саша изо всех сил торопился домой, нарушая все писанные и неписанные правила движения, подспудно жалея, что для колдунов не предусмотрено выделенных полос. Стиснув зубы, он смотрел, как люди вокруг спокойно занимаются своими делами - даже не подозревая, что весь город может вот-вот захлестнуть волной загадочных смертей, от которых не спасут никакие врачи. Сколько тогда погибло? Сто тысяч? Двести? В предыдущую эпидемию скверны вымерла половина Москвы - сколько сейчас сможет спастись? Кажется, самое страшное во всем этом - что чужие жизни сейчас зависят только от него одного.

Резко затормозив посреди собственного двора, он выскочил из машины и ринулся к подъезду, краем глаза зацепив на полупустой парковке здоровенный черный внедорожник, возде которого терлась пара давешних бугаев.

- Да свалите вы нахрен, сказал же - я вам не помощник! - крикнул он в сердцах в сторону мускулистых изваяний и с силой рванул на себя подъездную дверь.

Поднявшись на лифте и отворив дверь квартиры, он, наконец, оказался на кухне; затем, не раздеваясь, схватил листок с написанными номерами и телефон.

- Алло. Павел Петрович? - произнес он в трубку после нескольких долгих гудков и поставил звонок на громкую связь.

- Да, это я. Кто спрашивает? - донеслось в ответ.

- Это со свинофермы Вас беспокоят, в связи со вчерашней гибелью свиней. Прозваниваем всех сотрудников на предмет самочувствия, - Саша сочинял на ходу. - Как у Вас, не заметили за собой ничего странного?

- Нннет, навроде. А должон?

- Постарайтесь самоизолироваться дома пока что, на смену можете не выходить, мы Вам выпишем выходной. Если появятся какие-нибудь симптомы - звоните по этому номеру, хорошо?

- Ддда, хорошо, - собеседник на другом конце трубки явно растерялся и не знал, что спросить. - А это...ну...

- Всего доброго, - Саша оборвал звонок и тут же набрал следующий номер.

- Михаил Никитич? Доброго дня... - разговор повторился почти точь-в-точь. Эти двое, кажется, не заразились - уже хорошо. Саша скинул на пол куртку и торопливо стянул следом штаны, швырнул в сторону свитер, оставшись в одних трусах и носках - и снова упал на телефон. Черт, жарковато здесь - надо бы проветрить комнату - он распахнул настежь все окна, затем задумался на секунду и вышел почти голышом на балкон. Вот здесь неплохо - Саша зажмурился, поймав дуновение свежего бодрящего ветерка и прижал трубку к уху.

- Алло. Антонина Петровна?

- Нет, это ее дочь.

- Вашу маму можно услышать? Ее беспокоят с работы, есть пара вопросов, которые нужно срочно уточнить.

- Вы знаете, - голос в трубке на мгновение замялся. - Ее увезли в больницу еще ночью. Высокая температура - я вызвала на всякий случай, и медики сказали - нужна госпитализация. Ну и увезли. Вы по этому поводу звоните - потому, что она не вышла на работу сегодня? Я думаю, ей назначат больничный - Вы уж не серчайте, что не предупредили.

- Ничего-ничего, - Саша перекинул трубку в другую руку и азартно уточнил, будто гончая, напавшая на след: - А куда ее увезли, не подскажете? Да, хорошо, записал. Всего доброго, и выздоровления маме. Счастливо, - колдун запомнил название больницы - в городе их была всего пара штук, швырнул телефон на диван сквозь открытую балконную дверь и замер, тяжело дыша.

Нулевой пациент должен заболеть одним из первых - так писал в дневнике граф Орлов. Это не мог быть мужик в магазине - его до конца съела чертова хворь; значит, кто-то, кто должен хватануть пару симптомов - и потом поправиться, не исторгая черной желчи и уж точно не умерев.

Антонина Петровна. Он вспомнил ее фотографию - ничего особенного, самая обычная пожилая женщина с потрепанным жизнью и тяжелым трудом лицом. Может она быть тем, кто наложил заклятие на свиней? Стоит попробовать проверить. Вот же чертова жара.

Даже стоя на холодном зимнем ветру, который швырял ему в лицо мелкие колючие ледышки - на улице начался снегопад - Саша чувствовал, как его печет изнутри, словно он хряпнул пару стопок перцовки и в качестве закуски использовал дедов самогон. Что теперь, трусы с носками снимать? Может, не такая и дурная мысль - он рывком вытер выступившую на лбу испарину и схватился за живительно ледяное ограждение балкона, мельком кинув взгляд на ладонь.

- Вот же...срань, - Саша вздрогнул и поднес ладонь поближе к глазам.

На руке остались следы чего-то черного.

Затаив дыхание, он сунул руку подмышку, достал - и тяжело выдохнул. Черный пот. Кажется, и у него началось.

Чувствуя, как по его спине пробежал тоненький мерзкий холодок, Саша вернулся в комнату, проскочил в кладовку и вынул из стоявшего за грудой коробок пакета небольшой амулет на грубой веревке.

Нацепив оберег на шею - лучше поздно, чем никогда - он взял с дивана телефон и принялся набирать номер больницы, куда уехал на скорой потенциальный нулевой пациент.

Занято. Дьявол. Кто бы сомневался - туда и в обычное время дозвониться было немалым трудом.

Продолжая раз за разом набирать один и тот же короткий номер, изнывающий от нетерпения Саша переминался с ноги на ногу - каждый раз из трубки доносились одни и те же короткие гудки.

Да твою мать!

Чудом сдержавшись, чтобы не швырнуть телефон об стену, он аккуратно положил его на тумбочку, прошел в коридор и достал из сумки ружье.

Главное не паниковать.

Паника точно ничем не поможет - если он в числе тех, кого болезнь сожрет за какой-нибудь час, все уже решено. Если из других, чей организм сопротивлялся заразе дольше всех прочих - возможно, он еще успеет кому-то, пусть не себе самому, но помочь. Сдаваться он точно не собирается - нужно барахтаться до конца. И ни за что. Ни в коем случае. Не. Паниковать.

Включив на кухне телевизор на местный новостной канал, он нырнул в кладовку, вытащил откуда-то из завалов всякого разного барахла ножовку по металлу, прошел на кухню - и внимательно осмотрел ружье.

Не хватает только...Впрочем, почему бы и нет?

Приглушив телевизор, он включил на телефоне "Черные птицы" Наутилуса и принялся, время от времени вытирая со лба черный пот, монотонно работать ножовкой, отпиливая лишнее и делая из ружья обрез.

- Данила бы мной гордился, - через полчаса, критически осмотрев дело своих рук и удовлетворившись увиденным, он вытащил из шкафа длиннополое зимнее пальто, достал из секретера иголку с ниткой и завалявшуюся длинную липучку, присел на кухне и стал пришивать к подкладке петельки. Закрепив, наконец, на подкладке обрез, он накинул пальто на голые плечи и попробовал резко выдернуть из-за полы оружие. Вроде бы получилось ничего.

Все это время, пока он отпиливал приклад, а затем и длинное дуло, в мерный металлический визг ножовки вмешивался какой-то посторонний монотонный звук. Сейчас, когда он, наконец, закончил работу, этот звук стал еще более отчетливым, перекрывая невнятное бормотание телевизора - Саша навострил уши, осмотрелся по сторонам - и через секунду нашел, откуда доносится звон.

Маяки. Это звенели его Маяки.

В этот раз все сразу - со свинофермы, из головного отделения полиции, больницы, из дежурной части горно-спасательной службы, даже из детского сада - еще до истории с Измененным он изгнал оттуда дух поварихи, которая обожралась до смерти и прям на рабочем месте и умерла.

Эпидемия набирала размах. Нужно спешить.

Накинув футболку и легкие спортивные штаны, Саша напялил слегка поджимавшее в плечах пальто, прикрепил на липучки заряженный обрез, сыпанул в карман горсть патронов и вышел из квартиры в подъезд.

У самого порога он уловил краем уха, как из так и работавшего на кухне телевизора донеслось:

Прерываемся для экстренного выпуска новостей. В городе участились случаи заболевания, симптомами которого являются высокая температура, черные выделения, общая слабость и в некоторых случаях потеря сознания. Администрация просит граждан немедленно сообщать обо всех случаях болезни, не заниматься самолечением и обращаться в лечебные учреждения по месту прописки. Губернатор лично заверил, что в городе достаточно квалифицированных врачей и всего, что необходимо для оказания помощи всем больным. Сохраняйте спокойствие и не поддавайтесь панике, ситуация уже взята под полный контроль.

- Взята под контроль? - Саша хмыкнул от двери. - Ну теперь-то нам точно пиздец.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Саша задул свечи, положив тем самым конец ритуалу призыва; затем тяжело поднялся со стула, с удовольствием потянулся и кинул взгляд на часы. Восемь утра - кажется, ему не помешает поспать. Подхватив со стола листочек с записанными словами вызванного духа, он прошел в зал и протянул записку заплаканной женщине, которая застыла на его диване, теребя в руках мокрый носовой платок.

- Он не обижается на Вас и понимает, что так было лучше для всех. Не терзайте себя - он желает Вам только счастья и больше не будет являться во снах, - колдун присовокупил к записке пожелания на словах, присел возле женщины и участливо погладил ее по плечу. Она явилась к нему поздно ночью, по записи, в надежде получить прощение от умершего в хосписе отца, рядом с которым ее не было в его последние часы. Теперь она слегка улыбалась сквозь слезы, наверняка чувствуя, как груз непосильной вины только что рухнул с ее плеч.

Саша принял от клиентки деньги, сунул их в шкафчик секретера, проводил ее в коридор и помог надеть тяжелое меховое пальто.

Стоило ему закрыть входную дверь за спиной ночной гостьи, как у него в кармане зазвонил телефон.

- Да кто там, мать его, в такую рань? - чертыхнувшись, он кинул взгляд на экран мобильника, удивленно приподнял брови и ответил на звонок:

- Михал Петрович! Не ожидал Вас снова услышать. Чего звоните в такую рань?

- Саша, здравствуй! Спасибо, что взял трубку. Слушай, не мог бы ты приехать?

- Домой или на работу? Что-то случилось?

- На работу. Тут...лучше тебе посмотреть самому.

- Это срочно? Я еще не ложился и, если честно, очень хотел бы поспать.

- Срочно. Не переживай, я хорошо заплачу.

- Не сомневаюсь. Ладно, буду примерно через час.

- Спасибо! Буду ждать.

Саша закончил звонок, со стоном взглянул на такую манящую своей теплой мягкостью кровать и принялся обуваться.

Вытащив из шкафа пуховик, он неожиданно уловил какой-то легкий мелодичный звон. Одна из разноцветных китайский монеток, висевших на ловце снов у его кровати, сейчас медленно покачивалась на нитке и звенела в утренней тишине. Маяк - тот, что он оставил на свиноферме - только что подал знак. Судя по всему, там и правда что-то случилось.

Тяжело вздохнув, колдун застегнул куртку и вышел из дома.

- Постойте! Постойте! Вы Александр? - он уже почти забрался в машину, когда его окликнула какая-то молодая симпатичная девушка - стройная блондинка в смешной шапочке с помпоном, которая в нерешительности мялась возле его подъезда.

"Да что ж вас всех прорвало" - чертыхнулся про себя Саша, однако ответил:

- Он самый. Чем могу?

- Понимаете...мне странно говорить такое, но - я слышала от Вас от одной из подруг. Кажется, мне нужна Ваша помощь. Мой парень - он, понимаете...очень странно себя ведет.

- Послушайте, - Саша нетерпеливо взглянул на часы, - мне сейчас некогда, правда. Я не семейный психолог и вряд ли смогу Вам помочь. Попробуйте с ним для начала поговорить - большинство семейных проблем решаются словами.

- У меня не..

- А если не решится, - колдун перебил девушку и вынул из кармана бумажник. - Вот Вам моя визитка, - он протянул незнакомке картонную карточку, на которой красовались его имя с фамилией и телефон. - Позвоните, я посмотрю, что можно сделать. А сейчас мне пора, - он захлопнул дверь перед собиравшейся что-то добавить девушкой, завел двигатель и тронулся с места.

В зеркало заднего вида он увидел, как сжимавшая в кулаке его визитку девушка осталась стоять посреди двора.

***

- Саша! Очень рад! Спасибо за срочный выезд, за мной будет должок.

- Михал Петрович, приветствую, - выбравшись из машины и ступив в слегка подмерзшую за ночь вязкую грязь, Саша пожал руку невысокого коренастого мужчины, одетого в теплый полушубок и накинутый сверху белый халат, и приветственно улыбнулся.

- Ну что там? Куда идти?

- Туда. Я все покажу, - мужчина указал рукой в сторону торчащего неподалеку большого серого ангара и двинулся в его сторону, слегка прихрамывая и опираясь на трость.

Это была та самая свиноферма, на которой колдун познакомился с Петей - неупокоенным духом, Бродягой, который теперь время от времени помогал Саше в самых разных делах. Директор свинофермы - старый знакомый - уже пару раз обращался к Саше с разными особыми просьбами мистического характера, но с последней из них прошел уже почти год - и Саша не представлял, что ему понадобилось на этот раз.

Войдя внутрь свинофермы, они оказались в царстве снедающей, проникавшей под кожу вони - колдун чувствовал ее еще снаружи, но здесь, в помещении, казалось, что свежий воздух это просто дурацкий миф. Закашлявшись, он прикрыл рукой рот и двинулся за директором, который спокойно, будто бы не замечая отвратного запаха, шагал вперед между окружавших его с двух сторон загонов.

Свиньи были везде - кроме запаха, в воздухе стоял резкий, бьющий по ушам визг.

"Как они вообще могут тут находиться?" - Саша, у которого было всего две руки, долго думал, что прикрывать - уши или рот, но в конце концов остановился на рту, зажав попутно еще и нос.

- Вот, смотри, - через несколько минут, показавшихся колдуну вечностью, Михаил Петрович остановился примерно посередине ангара, развернулся к Саше и указал рукой куда-то вправо. - Работайте, работайте, - повелительным жестом руки он разогнал нескольких столпившихся вокруг рабочих и просительно воззрился на колдуна.

Приблизившись, Саша увидел посреди загона кучу валявшихся в черной зловонной жиже кожаных бурдюков. Присмотревшись, он понял, что бурдюки это свиньи - только сейчас они больше напоминали воздушные шарики, из которых выпустили весь воздух или прокололи иглой.

- Что с ними? - содрогаясь от омерзения, неразборчиво пробурчал Саша сквозь руку, прикрывавшую рот.

- А вот это я и хочу узнать от тебя. Все началось еще вчера - у пары свиней в одном из загонов вдруг начало течь что-то черное изо всех щелей. Несколько минут спустя - это я узнал от работников - свиньи попадали наземь и стали как бы... - он замялся, - сдуваться, пока не издохли совсем. Я распорядился закопать трупы и дезинфицировать загон, но к вечеру сдохло еще полдюжины - точно так же, истекая этой черной жижей через жопу, глаза, уши, рот - словом, текло отовсюду, откуда могло. Сегодня, выйдя на смену, мы обнаружили вот этих - их загон находится от первого в паре десятков метров, и я ума не приложу, как зараза могла попасть к ним. Я сразу же кинулся звонить тебе. Никогда такого не видел. Скажи мне, - он умоляюще взглянул на Сашу, сжимая в руках шапку, - это какая-то потусторонняя хрень? Или мне надо бежать звонить к Санэпиднадзор? Но тогда всех хрюшек, - он обвел рукой обширное хозяйство, - скорее всего, под нож.

- Хм, - Саша присел возле загона и задумчиво уставился на сдувшихся свиней. - Есть платок?

- Да, конечно, - Михаил Петрович протянул колдуну белую тряпицу.

Саша аккуратно обмакнул ее в черную жижу, вздохнул и поднес платок к лицу.

- Пахнет гнилью, - он вернул платок директору, который, сморщив нос, взял его за кончик, поколебался секунду - и швырнул обратно в загон.

- Разреши, - он взял у директора свинофермы резную деревянную трость, перегнулся через ограждение и потыкал одну из мертвых свиней.

Трость легко прорвала кожу и проткнула свиной труп насквозь.

- Они, кажется, сгнили изнутри, - задумчиво протянул Саша. Он вернул трость хозяину, который зашарил по карманам в поисках носового платка, чтобы вытереть ее перепачканный кончик, вспомнил, что только что его выбросил и безнадежно махнул рукой.

- Может, это какой-то заговор?

- А не может это быть снова...тот молодой человек? Вдруг это его рук дело?

- Сомневаюсь, но проверить не помешает, - Саша поднес ко рту руку, на которой красовался странный кожаный браслет - на нем висело несколько тонких белых косточек, и шепнул едва слышно пару слов.

- Стою перед тобой, как ху...как лист перед травой! - из воздуха тут же материализовалась фигура вихрастого парня, одетого в заляпанную футболку и шорты, несмотря на холод, пробирающий до костей. Михаил Петрович от неожиданности вскрикнул и отскочил в сторону. - И тебе привет, живодер, - жизнерадостно крикнул мальчишка и замер, выжидающе уставившись на Сашу.

- Петр, - строго проронил колдун. - Это дело твоих рук?

- Ух епт, - вслед за указующим перстом Петя направил свой взгляд в загон, полный мертвых свиней. - Да ты что! Чтобы я вот так вот переводил скотину? Ты что? Это скорее уж вот этот любитель убивать беззащитных, - состроив суровую мину, парень кивнул в сторону замершего в стороне директора. - А ну признавайся, козел!

- Так, все, Петя, исчезни. Я и не думал, что это ты. Но и явно не он, - Саша задумчиво погладил бороду.

- Ладно. Буду нужен - наберешь. Только от дел оторвал зазря.

- Какие там у тебя уже дела? - насмешливо хмыкнул Саша. - Опять небось в женской раздевалке в бассейне обитаешь.

- Обижаешь. Хотя там и правда есть на что посмотреть, - мечтательно протянул Петя и медленно растаял, напоследок погрозив директору кулаком.

- Так, - колдун повернулся к Михаилу Петровичу. - Если это сглаз, должен быть и тот, кто его наложил. Кто-то из твоих сегодня не вышел на смену?

- Да целая куча народу! Не знаю, то ли перепугались вчера, то ли что. Я им еще не звонил, так что не знаю, кто там что.

- Мне нужен полный список. Имена, адреса, телефоны. Возможно, придется проверить сразу всех.

- А это... - Михаил Петрович робко кашлянул и понизил голос. - Это может быть опасно для людей?

- Не знаю. Сначала нужно понять, с чем мы имеем дело. Но я бы на твоем месте распустил народ по домам. Старайтесь не прикасаться ни к трупам, ни к черной жиже - кто знает, во что это может перерасти. А, да, и можешь не звонить в Санэпиднадзор - судя по тому, что сработал Маяк, это по моей части, они вряд ли смогут помочь.

- Маяк?

- Не бери в голову. Давай, отпускай людей и тащи мне список. Только, - Саша поморщился и снова прикрыл рот ладонью. - Я лучше снаружи подожду.

***

Через час, со списком из десятка имен наперевес, Саша вышел из машины во дворе собственного дома и направился в подъезд.

- Александр Сергеевич? - окликнул его кто-то из-за спины.

"Да вы издеваетесь", - чертыхнулся про себя Саша. "Вот она, популярность. Хотя сейчас я бы предпочел, чтобы меня не знал вообще никто".

Черт его знает, что случилось на свиноферме - он не встречал ранее таких заговоров и не мог сказать, ни что будет дальше, ни в чем цель. Но в его груди поселилось какое-то смутное чувство тревоги, которое заставляло его торопиться домой - он проскакивал светофоры на красный, неистово сигналил неспешно ползущим машинам и обгонял через две сплошных. Казалось бы, несколько мертвых свиней не повод для беспокойства - но обострившиеся за время практики оккультизма инстинкты орали где-то у него в голове, что что-то очень и очень не так.

- Он самый, - Саша обернулся, увидев стоявший прямо на газоне черный новенький Land Cruiser, возле которого столбами торчали два одинаково огромных мордоворота, и посередине - какой-то невысокий щупленький мужичок в дорогом прикиде. Сашу окликнул еще один - третий - мордоворот.

- С Вами хочет поговорить Хозяин, - глыба мускулов, скрытых под строгим черным пальто кивнула на щуплого мужичка.

- Хозяин? Уже интересно. Хочу ли только говорить с ним я? - недовольно пробурчал себе под нос Саша и сделал шаг навстречу незнакомцу.

- Александр Семенович, очень приятно. Тезки, получается, - неожиданно глубоким голосом пробасил мужичок, протянув колдуну руку.

- Мое имя Вы знаете. Чем могу?

- Давайте сядем в машину. Там меньше чужих ушей.

- Боюсь, провоняю обшивку, так что давайте лучше снаружи, - Саша всю дорогу и даже сейчас, на морозном воздухе, чувствовал исходившее от него легкое амбре свиного навоза.

- Видите ли, Александр, у меня дело деликатного свойства. Есть у меня один конкурент, который очень сильно мешает моему бизнесу - он знает буквально все обо всем. Знает, когда и откуда у меня будут поставки, знает, когда я пытаюсь расширить сферу влияния - и не гнушается вставлять мне палки в колеса, что получается у него очень и очень хорошо. Поначалу я грешил на крысу в моем собственном окружении - перепроверил всех ни по одному разу, но так ничего и не нашел. В то же время - я наслышан от некоторых уважаемых людей о том, какие услуги Вы предоставляете - и не мог не подумать, что мой конкурент использует в своих делах кого-то вроде Вас.

- Я тут не причем, - отрывисто бросил Саша, чувствуя, к чему идет разговор.

- Я Вас ни в чем и не обвиняю. Пока, - мужчина хищно улыбнулся, обнажив несколько золотых зубов. - Для одного моего близкого друга Вы нашли доказательства измены его супруги - справились там, где обломали зубы немало опытных в этой сфере людей. Я хочу попросить Вас примерно о том же - не могли бы Вы за ним проследить? Не за другом, разумеется, за конкурентом - и узнать, как он проворачивает свои дела.

- Я в такие темы не лезу, уж простите. Говорят, что это вредно для здоровья - и на собственной шкуре я предпочитаю не проверять. К тому же, прямо сейчас я очень занят - свиньи, видите ли, не могут ждать.

- Хм. Быть может, это сможет поколебать Вашу уверенность? - мужчина кивнул одному из телохранителей, тот тут же достал из кармана пухлый белый конверт. Приоткрыв его, бугай показал Саше стопку зелененьких бумажек, которые лежали внутри.

- Мои принципы не продаются. Прошу Вас понять и простить, - Саша, хоть и немного шокированный суммой, твердо стоял на своем.

- Что же, - Хозяин снова хищно улыбнулся и сделал знак телохранителю спрятать конверт. - Я Вас услышал. Возможно, я найду другие способы Вас убедить, - сделав акцент на слове "другие", мужчина повернулся к машине и открыл заднюю дверь.

- Сомневаюсь, - покачав головой, проронил Саша; кинув взгляд на все так же стоявших изваяниями телохранителей, он развернулся и двинулся ко входу в подъезд.

***

Скинув куртку прямо на пол и разувшись, колдун направился на кухню вместе со списком и телефоном - и ощутил, как засосало под ложечкой.

- Черт. Не мешало бы что-то сожрать, - оставив листок на столе, он направился к холодильнику, распахнул его - и задумчиво уставился на его абсолютно пустое белоснежное нутро.

- Нда, - проронил Саша, поднял куртку, снова обулся и направился в магазин.

Во дворе, яростно разгоняя во все стороны остатки снега и пару бумажек, размахивал метлой какой-то мужик.

- Здрасте! А где Светлана? - Саша, увидев незнакомое лицо, поздоровался и подошел поближе.

- Да хер ее знает, - буркнул вместо приветствия мужик. - Уже несколько дней не появлялась. Увидите ее - скажите, что мне нахер не надо работать за нее!

"Надо бы к ней забежать, когда со всем разберусь", - мелькнула в Сашиной голове быстрая мысль.

В ближайшей "Пятерочке" он на скорую руку накидал в корзину гору полуфабрикатов, схватил замороженную пиццу и бутылку "Колы", палку сырокопченой колбасы, какой-то сыр и более-менее свежий батон и двинулся на кассу. Несмотря на то, что на дворе стояло утро буднего дня, в магазине было полно народу - возле двух работавших касс столпилось не меньше десяти человек. Где-то впереди звали вездесущую Галю, кто-то спорил из-за желтого ценника, какая-то бабуля скрупулезно считала монетки, высыпанные из поистине бездонного кошелька - словом, царила всеми любимая атмосфера обычного сетевого магазина, от которой неподготовленный человек мог с легкостью сойти с ума.

Заняв очередь и поставив корзину на пол, Саша принялся терпеливо ждать.

Он ненавидел очереди. Вообще, в любом их проявлении - особенно, когда касс было две. Встав возле одной, он каждый раз внимательно следил за соседней очередью и каждый раз невыносимо страдал, понимая, что она движется быстрее, чем его. Вот и в этот раз - на второй кассе уже отоварили двух клиентов, а его собственная очередь не сдвинулась ни на шаг.

Перед ним стоял какой-то потрепанный жизнью ханыга - прижимая к себе вожделенную чекушку, он потел, кряхтел и невыносимо - это было видно невооруженным взглядом - страдал.

"По ходу, утро у кого-то не задалось", - окинув страдальца взглядом, хмыкнул Саша про себя. "Кажется, это на добрых полчаса", - он подвинул ногой корзину - “Галя”, наконец, отменила кому-то впереди покупку, и очередь пришла в движение - и крепко задумался.

Какой план? Мотив и возможность - вот то, что ему в очередной раз предстояло найти. Скорее всего, это сделал кто-то из недовольных - нужно позвонить директору и спросить, не было ли с кем-нибудь ссор лично у него. Наверняка это какой-то работник - возможно даже, что бывший, который нехорошо расстался с руководством свинофермы и решил вот таким замысловатым способом отомстить. Несложно представить, как вся эта ситуация обернется лично против директора - если на ферме продолжится мор, он не сможет скрывать это долго, и рано или поздно об этом узнает кто-то еще. А дальше все просто - всю живность сожгут, свиноферму закроют на карантин - и не гарант что только ее одну. Страшно представить, какие убытки это принесет бизнесу - и нетрудно понять, на кого спустят собак. Или, быть может, это какой-то конкурент - Саша вспомнил мужичка с золотыми зубами и его мордоворотов и скривился. Хочет сам войти в бизнес, а значит - для начала убрать того, кто может этому помешать. Если так - у Саши вряд ли хватит сил с этим бороться - акулы из мира больших денег сожрут его и не подавятся, только похрумкают костями. Но версия с работником пока выглядит более перспективной - насколько ему было известно, все фермы в районе принадлежат одной и той же компании, а замочить монополиста - потребуется безумно много денег и сил.

За этими мыслями Саша не заметил, как его очередь почти подошла - теперь перед ним застыл только мужичонка с бутылкой; он отчего-то мешкал и не ставил свою ношу на ленту - кассир меняла чековую ленту в аппарате и не обращала никакого внимания на него.

- Эй, дружище, - Саша аккуратно потрогал мужчину за плечо. - Дружище, - произнес он уже громче. - Ты заснул? Давай! - чувствуя, как в нем понемногу поднимается раздражение, он кивнул на ленту и снова похлопал по плечу мужичка.

Тот замер без движения.

"Неужто и вправду заснул?" - мелькнула быстрая мысль в голове Саши, как вдруг чекушка выскочила у мужика из рук - и звонко звякнув, разбилась об пол.

- Да блядь! - Саша, все ботинки которого были забрызганы дешевой водкой, матернулся в голос и теперь уже сильно чкнул ханыгу. - Ты че сделал, урод?

Мужчина, так и стоявший неподвижно - кажется, он даже не заметил, что произошло - медленно развернулся к Саше - и очередное матерное слово замерло у того на губах.

Из глаз и носа мужчины по его лицу текла черная жижа - воздух тут же наполнился отвратительным запахом гнили - так же пах на свиноферме испачканный в неизвестной субстанции платок. Мужчина попытался произнести что-то - из его рта, булькнув, вылился целой поток черной жидкости; он всхлипнул - и рухнул на пол прямо в водочную лужу и осколки стекла.

Очередь тут же отхлынула; кассирша издала тонкий то ли вздох, то ли всхлип.

Из мужчины, который бился на полу словно в эпилептическом приступе, продолжала течь черная жижа - она медленно перемешивалась с водкой, становясь грязно-серой, и быстро распространялась по полу.

- Скорую! Хули замерли, скорую сюда! - Саша упал на колени рядом с мужчиной и приподнял его голову, которой тот в мучительных судорогах бился об пол. - Ты, - он пробежался взглядом по замершей в нескольких метрах толпе и остановился глазами на кассирше, сидевшей на стуле с раскрытым ртом. - Подними свою жопу и звони! Звони!

Мужчина у него на руках неожиданно напрягся - и резко выблевал целую струю черной жидкости, окатив Сашу с головы до ног. Икнув, он в последний раз вздрогнул - и неподвижно замер, уставившись стекленеющими глазами в потолок.

- Он не дышит! - Саша, наспех утерев лицо, прислонил голову к груди мужчины и заорал: - Он не дышит! Где скорая, блядь?

Продавщица, словно сбросив с себя наваждение, схватила телефон и дрожащими пальцами принялась набирать номер.

Колдун, кое-как вспомнив все школьные уроки ОБЖ, скрестил руки и принялся ритмично надавливать мужчине на грудь, время от времени прикладывая к ней ухо в надежде услышать долгожданный мерный стук. Ничего - мужик оставался бездыханным, и на примерно десятый толчок Саша вдруг ощутил, что его грудь словно бы проминается внутрь - в следующую секунду кожа ханыги лопнула, и Саша погрузился почти по локоть в его склизкое, полностью сгнившее нутро.

Заорав благим матом, он вскочил на ноги, поскользнулся на черной жиже, рухнул на пол, порезавшись о разбитое стекло - и замер, тяжело дыша.

Перед ним лежала пустая оболочка еще минуту назад живого мужчины, которого будто что-то сожрало изнутри.

- Ну твою-то мать, - ошарашенно пробормотал Саша, весь перемазанный в черной жидкости и крови.

Теперь он точно знает, опасна ли эта штука для людей. И теперь ему и правда нужно спешить.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.