Лига Писателей

Варианты пролога:

1. Предыстория – важные события прошлого: например, загадочная смерть родителей героя. Такой пролог редко соотносится с первыми главами, но его важно связать с интригой;

2. Легенда – суть идеи и интриги, краткое, отстраненное и безличное пояснение к истории. С легенды (правда, не прологом) начинается «Властелин колец»: «Три Кольца – для царственных эльфов в небесных шатрах, семь – для властителей гномов…»;

3. Флешбэк – короткий и важный эпизод из прошлого героя. Часто он представлен сном или дневниковыми записями, и в первой главе герой просыпается или закрывает старый дневник и размышляет, к чему все это привиделось или обнаружилось. Разумеется, в таком прологе должна быть тайна;

4. Сюжетное событие – важная часть середины, небольшой интригующий эпизод вырывается из повествования и переделывается под пролог, а первые главы начинаются с сакраментального «За два месяца до…»;

5. Концовка – в прологе говорится о том, что все уже закончилось: например, герой прошел испытания и решил проблемы, и после финальной битвы сидит на камне, воткнув меч в землю, и вспоминает, с чего все началось.

Дарья Гущина, "Как начать книгу"

Злодей-ревнивец. Канонический персонаж в дамских романах и мыльных операх. Ввиду жанровой принадлежности чаще встречаются женского пола. Их философия наиболее проста для понимания: не со мной - значит ни с кем. Реализует он эту философию уже в зависимости от собственного коварства, жестокости и изобретательности. Бороться с ними тяжело и противно, тем более что предмет их обожаний, как правило, начинает восприниать такого персонажа, как злодея, когда тот уже держит пистолет у его виска. Это Фроло из Соборе парижской Богоматери, Людовик XIV в Анжелике, персонаж Билли Зейна (убейте, не помню, как зовут) в Титанике и в тысячах мыльных опер.

Злодей-захватчик/злодей-тиран. Без такого персонажа не обходится ни один военный конфликт и эпический сюжет. Это Злодей с большой буквы. В основном мужского пола. Единственным исключением можно считать Ведьму из Хроник Нарнии. У нее изначально огроное приемущество перед ГГ, а целью всей истории и кульминацией является ее свержение или победа над ней. Посему собравшись против него в бой необходимо запастись: а)непобедимым волшебным оружием; б)красноречием (для убеждения толпы в необходимости бороться); в)терпением (ибо путь к нем будет долог и тернист); 

г)ближайщим родственником/другом/помошником этого злодея (а если найдете единственного внебрачного сына этого злодея, который к тому же ни о чем не подозревает, то победа у вас в кармане). Однако, побеждают таких гадов до конца редко и, как правило, с тяжелыми для себя последствиями. Тут уж потеря собственной жизни, как правило, не самый худший вариант, ведь после победы вас могут вынудить навсегда покинуть пределы смертного мира, предать острокизму или вообще заставить принять трон и разбираться с тем бедламом, который вы успели устроить, находясь в подполье. Это Даркен Рал в Правилах Волшебника, частично Саурон/Саруман в Властелине Колец, Дарт Вейдер в Звездных войнах.

Злодей-невидимка. Используется в сериалах, циклах романов и любых художественных произведениях размера XXL. По своим функциям схож со злодеем-захватчиком, но в активных действиях он никакого участия не принимает. Он просто давлеет над ГГ, заставляя его идти вперед и сражаться все с новыми и новыми толпами своих миньонов. Классический пример - Саурон из Властелина Колец. Его нет - он развоплощен, а над Средиземьем нависло лишь его ненавистное око.

Злодей-гений. Встречается редко, так как победить его практически невозможно в виду определенных канонических психико-физических качеств ГГ. Но все равно иногда авторы идут на такой риск. Бывает как мужского, так и женского пола. Очень неоднозначный персонаж. Как правило, произведения с его участием заканчиваются трагической гибелью ГГ или кого-то к нему очень близкого. Так же часто такие злодеи сами являются главными героями произведения, где автор с упоением описывает их безумства и то, как они ловко уходят от суда, преследователей и справедливой кары. Примером можно считать Ганнибала Лектера из Молчания ягнят, Кэтрин Трэмелл из Основного инстинкта, Жана-Батиста Гренуя из Парфюмера, Фантомаса (хоть его и побеждают раз за разом, а словить все-таки не могут), Магнито из Людей Х, Анвара Эфенди из Турецкого Гамбита, капитана Сильвера из Острова сокровищ(сумел выйти сухим из ), Шишио из Бродяги Кеншина (команда из двух легендарных самураев, одного ниндзя и одного кулачного бойца так его и не победила, он умер из-за того, что поединок продлился слишком долго). Скрепя сердце и только из огромного уважения к безвременно ушедшему Хиту Леджеру хочется отнести сюда и Джокера из Темного Рыцаря, хотя, наверное, он все же больше подходит к следующей категории злодеев. Он гениален в своем помешательстве, жесток до неприличия, расчетлив и циничен. А тому, что ему удается сделать с моральным состоянием Готэма, позавидует любой даже самый страшный монстр.

Злодей–маньяк. Этот подвид злодеев встречается одинаково часто как в западной, так и в восточной традиции. Для них даже жанр отдельный выделили. Хоррор или ужастик по-нашему называется. Чаще всего это мужчины средних лет. У этих паразитов чаще всего бывает тяжелое детство, железные игрушки, высокие подоконники и т.п. В результате им начинает доставлять удовольствие особо жестоко расправляться с себе подобными. Эти злодеи не отличаются особым коварством, хитростью или умом. Но убить их очень сложно из-за их феноменальной живучести, которой бы позавидовал любой бессмертный. А некоторые из них даже после смерти продолжают терроризировать своих жертв. Более подробные рассуждения о таких персонажах можно услышать в культовом ужастике Крик 2. Самый знаменитый и ужасный из таких маньяков – Фредди Крюгер из Кошмара на улице вязов. Так же по просьбе сообщников упоминаю здесь еще двух "выдающихся" маньяков Джейсона Вурхиза из Пятницы 13 и Майкла Майерса из Хэллоуина.

Злодей-монстр. Тоже канонический персонаж жанра хоррор. Сюда относятся всякая кровососущая нечисть с клыками и когтями: вампиры, оборотни, демоны и другие чудовищные порождения тьмы. Их внешний вид как нельзя лучше отражает их характер - мерзкий и страшный. Главная их задача наводить панический ужас на мирных крестьян в какой-нибдь Трансильвании или на казацком хуторе. Хотя в последнее время авторы стремятся все больше и больше опоэтизировать образы готических монстров. А вампиры и оборотни вообще стали романтическими персонажами благодаря таким фильмам, как Интервью с вампиром, Волчонок, Кровные узы, Кровь и шоколад, Сумерки. К самым страшным мострам можно отнести Клоуна-паука из Оно Стивена Кинга (более жуткого создания в жизни не видела), Терминатора (это не монстр, а машина, созданная руками человеческими, но функции выполняет те же).

Злодей-идиот. Излюбленный персонаж всех времен и народов. В основном мужского пола. Неоправданно жесток по отношению как к врагам, так и к своим подчиненным. Посему его часто придают, обманывают. Часто поддается на провокации. Четкого плана действия не имеет. Своими, как правило неисчерпаемыми ресурсами, пользуется неэффективно. Внешностью его тоже одаривают самой отталкивающей, чтобы жалко умалишенного не было. Как персонаж совершенно не привлекателен и не интересен, но ГГ его победить легче всего, ведь чтобы убить этого идиота особых мозгов не надо, да и совесть потом вряд ли мучать будет. Это барон Харконен из Дюны, капитан Крюк из Питера Пена (всегда поражалась, как взрослому мужику не удается победить далеко не самого умного мальчишку), шериф Ноттингемский из историй о Робине Гуде, Орочимару из Наруто (мало того, что старика с десяток серий мучил, так еще зачем-то с собой малоадекватного Учиху потянул, явно старик с руками мозги последние у него забрал).

Злодей-немезида. Спас своим появлением множество весьма посредственных произведений. Может являться как в мужском, так и в женском образе. Мстители-немезиды, пожалуй, сам разношерстный подвид злодеев. Общей формулы для них нет, да и появляются они, как правило, спонтанно, когда автор доходит до точки в представлении свлих героев и выяснений отношений между ними. И вот, когда произведение уже находится на гране фола, как Dues ex machina, из прошлого одного из героев выползает сей злодей, вспоминает какую-то обиду и методично начинает портить ему жизнь. Ввиду полной спонтанности рождения такого героя, его образ может быть весьма и весьма оригинален, как и его внешность, мотивы, судьба. Лучшие представители: Ливия из Пиратов (ну спонтанным этого персонажа назвать, конечно, нельзя, но функцию она исполняет именно эту), некий вампир Джеймс из Сумерек (типичный представитель), Лекс Лютор из Супермена(один из самых нетипичных представителей, особенно в сериалах).

Злодей-перевертыш. Самые неоднозначные персонажи обычно принадлежат к этому вымирающему, если можно так сказать, виду. Все повествание автор методично внушает нам ненависть к этому образу, чтобы под конец сделать ход конем и поставить все с ног на голову. И вдруг злодей уже не кажется таким плохим, и если мы его не поддерживаем, то хотя бы понимаем. Это Призрак Оперы(хотя я его и за злодея-то никогда не держала), Суйтенгу из Speed Grapher (аниме само по себе мрачное, а от образа ангела с кровавым крыльями просто мурашки по коже), частично Олмер из цикла Кольцо тьмы (Перумов вообще склонен антогонистов превращать в протогонистов, так что под конец с трудом можно разобрать, кто там прав, а кто виноват), Король гоблинов из Лабиринта (но тут опять же все сложно. В одной из последних сцен герой Дэвида Боуи говорит девушке: "Я все для тебя сделал. Ты хотела приключений - ты их получила. Ты хотела волшебных друзей - ты тоже их получила. Ты хотела, чтобы я забрал твоего брата - и я его забрал. Чего же ты еще от меня хочешь?" Но девушки - создания странные, особенно в 16 лет, когда сами не понимают, чего они хотят. Посему, к огромному моему сожалению, чувства Короля остаются без ответа. Жалко мне его было в конце. Я бы не вернулась на ее месте.)

Раскаявшийся злодей. Типичный представитель эпических аниме сененов. Прямая противоположность злодеев-перевертышей. В начале он предтавляется нам как абсолютно злое жестококе существо, лишенное всяких моральных принципов. Во время боя с ГГ перед нами разворачивается история его жизни, то, чем он руководствуется. Часто в боях ГГ с таким злодеем одерживает победу не за счет физической силы, а доказывает правоту своей жизненной позиции и развенчивает неверные представления об окружающем мире. После проигранного боя он резко меняется (уходит в монастырь, становится миролюбивым хиппи, сражается бок о бок с ГГ против своих бывших соратников - нужное подчеркнуть). В произведениях западной культуры они тоже иногда встречаются, правда, меняются они, как правило, по другой причине, особенно если ГГ - женского пола. Против прекрасных глаз воинственных амазонок не устоит ни кровожадный вампир, ни самый злой волшебник, ни сам Хозяин Преисподней. Среди самых ярких представителей этого вида можно назвать Гаару Песка из Наруто, частично Снейпа из Гарри Поттера (ведь человеком Дамблдора он стал исключительно из большой любви к Лили, но ведь он любил ее с самого детства, хотя это особого отношения к делу не имеет), Тарабаса из Пещеры золотой розы (ну и дура же эта Фантагиро, кому нужен этот вечно попадающий в неприятности слабак, если у твоих ног ТАКОЙ могущественный и до неприличия красивый злой волшебник), Коула Тернера (Бальтазара) из Зачарованных (и зачем им понадобилось его убивать), Ангела из Баффи.

Помощник (соратник) злодея. Это не совсем злодей, но в начале он разделяет взгляды и методы злодея. Под конец, когда дело запахнет жареным может вдруг решиться все бросить и перейти на светлую сторону силы (как правило это спутники злодеев-идиотов, которые, к своему несчастью, значительно умнее своих хозяев, да и врагов тоже). Посему злодеи стараются пнуть их посильнее при любой удобно возможности. Хотя есть среди помощников и действительно преданные мазохисты, которые только и делают, что поакают безумствам своего повелителя. К этому типу относится Кабуто из Наруто (я могу лишь позавидовать его стойкости), Грима из Властелина Колец, Макс из Больших гонок (бедолага, ему ведь тоже не сладко пришлось под пятой тщеславного профессора Фейта).

Перебежчик. Это вовсе не злодей. Но проблем доставляет вдвое больше, чем любой из самых гнусных злодеев. Причем, как одной, так и другой стороне конфликта. Он мечется от одних к другим, не зная, кого выбрать. И, вконец запутавшись, и при этом запутав всех кружающих, начинает творить всякие глупости, от которых страдают все. Убить их жалко, ведь они в принципе не злые, а вот справляться с последствиями их очередного неправильно принятого решения ох уж как не просто. И это мои самые любимые персонажи, просто потому, что они больше всего походят на живых людей, которые имеют право сделать неправильный выбор, раскаяться, попытаться его исправить, чтобы потом сделать новую ошибку. Это Саске Учиха из Наруто (был добрым мальчиком-захотел отомстить брату-подружился с ГГ-сбежал к Орочимару-отверг друзей-убил Орочимару-отомстил брату(себе на голову)-решил мстить за брата) - логика на гране фантастики, зато как драмматично, аж на слезу пробивает; Снейп из Гарри Поттера побил все рекорды по перебежкам (ненавидел магглов-влюбился в Лили-сдал ее Вольдеморту-побежал к Дамблдору спасать Лили-всю дорогу нещадно шпынял ее сына-защищал ее сына не щадя себя-вернулся к Вольдеморту-шпионил для Дамблдора-убил Дамблдора-помог Гарри убить Вольдеморта) - звучит, как бред сумасшедшего. Спрашивается, каким местом он думал, когда все это делал? И это взрослый-то человек, а не какой-нибудь горячий подросток. Но все равно он самый лучший, потому что самый человечный.

Источник: http://best-villain.livejournal.com/34460.html

Для начала скажу следующее.

Большинство рассказов и романов, которые их авторы обозначают, как сделанные в жанре «хоррор» - таковыми не являются. По той простой причине, что эти авторы путают две основополагающие вещи – цель и средство достижения.

Уже одно только понимание этого нюанса даст возможность работать в нужном направлении, в том, которое позволит написать рассказ или роман именно в жанре «хоррор».

Итак, знакомимся со следующей матчастью (Википедия для понимания основ и задач жанра вполне годится).

Цитирую:

«Фильм ужасов (в просторечии ужастик; англ. horror film, horror movie), хоррор(англ. horror) — жанр художественного фильма. К фильмам ужасов относят фильмы, которые призваны напугать зрителя, вселить чувство тревоги и страха, создать напряжённую атмосферу ужаса или мучительного ожидания чего-либо ужасного — так называемый эффект «саспенс» (от англ. suspense — неопределённость)»(с)

«Литература ужасов (англ. horror literature, horror fiction; часто просто «ужасы» или даже «ужастики», иногда «мистика» или заимствованное из английского «хоррор») — жанр литературы, имеющий целью вызвать у читателя чувство страха. Часто, но не всегда в литературе ужасов повествуется о сверхъестественном в прямом смысле слова; имеется ограниченный набор тематизированных персонажей, заимствованных, как правило, из низовой мифологии разных народов: вампиры, зомби, оборотни,призраки, демоны и др.» (с)

Ознакомились?

Замечательно.

Теперь объясню, что я имел ввиду под фразой «эти авторы путают две основополагающие вещи – цель и средство достижения».

Если говорить совсем просто, то, скажем наличие зомбиков в рассказе его хоррором не делает. Ибо зомбики – не цель, а средство.

Цель – страх читателя.

И страх этот вызывается именно благодаря тексту и именно в момент прочтения рассказа или романа.

Этот страх вымышлен, не имеет реальной основы, является фантазией, а потому безопасен, но в то же время отвлекает читателя от проблем насущных, так как перекрывает эмоциональностью и серьёзностью поднятых в тексте проблем часто бытовые проблемы читателя.

В своём роде «хоррор» - это жанр, призванный нести читателю терапевтический эффект. Да-да, вы не ослышались.

Желание пощекотать нервы – хоррор ли почитать, на американских горках покататься, прыгнуть с парашютом или с тарзанки, часто возникает у людей, которые устали от бытовых проблем и неурядиц.

Суть здесь такая же, как у любовного романа – погружение в книгу и смена эмоций.

Причём для выполнения задачи – эмоции должны быть достаточно сильными, чтобы позволить читателю забыть о своих проблемах.

Всё это я говорю для того, чтобы было понятно, почему качественный хоррор написать не так просто и для чего он, собственно говоря, пишется.

Теперь переходим к двум важным составляющим жанра, а именно триллеру и саспенсу.

Что же это такое?

Саспенс (в переводе с английского – «подвешивать») – это тревога ожидания, предчувствие ужасного, неопределённость и беспокойство.

Саспенс предполагает такое развитие сюжета, при котором читатель не может бросить чтение.

Не может потому, что бросить чтение - страшнее, чем дочитать.

Нужно узнать, что же случилось дальше с персонажами, потому что иначе читатель останется в «подвешенном состоянии», в состоянии тревоги и неопределённости.

Каким образом создаётся саспенс?

И просто и непросто одновременно. Просто понять, сложно сделать.

Для начала примеры. Их в этой статье будет много, имейте ввиду. Все они выдуманы мной, все они несколько утрированы и являются экспромтом. Цель их не удивить вас отменным стилем, а объяснить принцип.

1. Коля открыл дверь и замер от ужаса. На пороге стоял монстр. Он был очень страшный, волосатый и синий, как алкоголик Вася из соседнего подъезда.

Скорее смешно, чем страшно, не так ли?

И даже не потому, что приводится априори сатирическая метафора. Можно написать, что монстр был синим, как сапфир, это саспенса в текст не добавит.

Почему?

Потому что:

1) Коля не испытывал волнения или беспокойства перед открытием двери. Соответственно у читателя его тоже не было. Это эмпатия, а точнее её отсутствие в данном примере.

2) Монстра представили читателю таким образом, что он не выглядит опасным.

3) Читателю сообщили, что монстр страшный, а не продемонстрировали это. Легковерный читатель с богатой фантазией может представить себе страшного монстра и без подобных демонстраций, но подумайте сами, зачем тогда этому читателю ваш текст?

2. Коля осторожно, стараясь не шуметь, подошёл к двери и замер, прислушиваясь. На лестничной площадке кто-то был. При том, что никого на ней быть не могло априори, ибо Коля прогнал всех жителей и зацементировал дверь подъезда. На площадке что-то лязгнуло и Коля, вздрогнув, отпрянул от двери. Мысли с бешеной скоростью сменяли друг дружку, не давая возможности сосредоточиться.

Строители? ЖЭК? Марь Иванна, дура набитая? А может….

Коля судорожно сглотнул.

Нет, нет, этого просто не могло быть… Неужели и правда….

Со страшной силой в дверь саданули чем-то тяжёлым, оставив в центре огромную вмятину. Моментально вспотевший Коля отскочил к противоположной стене и закрыл уши ладонями.

Не открывать, не открывать, не открывать ни в коем случае….

Не смотреть в глазок... Не подходить к двери…

- Храмган-чу….. чу….. чу….. – чётко послышался из-за двери мерзкий, скрипучий голос.

Коля достал мачете из кармана джЫнсов, повернул ключ и, замахнувшись, открыл дверь.

За дверью (ВНИМАНИЕ!) никого не было (=)))

Саспенс может длиться столько, сколько вы желаете, но нужно отдавать себе отчёт, что слишком короткий не даст читателю возможности прочувствовать эмоции персонажа, а слишком длинный банально утомит и вызовет скуку.

Саспенс – это термин обратный другому термину – «тайне».

Детектив – тайна.

Хоррор – саспенс.

Тайна в детективе – это что-то ужасно-кошмарно-опасно-криминально-страшное, что было когда-то.

Саспенс в хорроре (триллере, как жанре) – это что-то ужасно-кошмарно-опасно-криминально-страшное, что будет потом.

Вот именно это ощущение предчувствия чего-то ужасного в сюжете рассказа или романа – саспенс и есть.

Умение нагнетать ужас.

Как это делать?

1. Не раскрывайте карты сразу. Дайте читателю возможность предположить.

2. Композиционно выстройте текст таким образом, чтобы читатель мог предположить только что-то ужасное, но (ВНИМАНИЕ!) ничего определённого.

3. Передайте чувства персонажа таким образом, чтобы читатель влез в его шкуру, представив себя на его месте. Ищите точные фразы, чётко рисующие переживания перса, но не увлекайтесь, потому что переборщить здесь – значит потерять внимание читателя.

4. Стройте предложения таким образом, чтобы нельзя было сказать наверняка – стремительно всё происходит в сюжете или наоборот замедленно. Длинные предложения – слоу, короткие – фаст. В первом случае вы наводите на раздумья, во втором швыряетесь в читателя экшном. Так вот в саспенсе определённого ничего не должно быть. На то он и саспенс – нужно «подвешивать» читателя в состоянии неопределённости.

Грубейшая ошибка, которая саспенс уничтожает – подача фактов в лоб.

«Ожидание смерти страшнее самой смерти» (с)

Представьте, что вам нужно пойти к врачу, для того, чтобы он сделал вам укол в правое (или левое) полупопие. А вы этого (ну представьте, что вам стоит?) очинна сильна баитеся.

Вы заходите в поликлинику, стремительно проходите по коридору, подходите к нужной двери, глубоко вдыхаете и на выдохе заходите в кабинет.

- Здрасьте! Принёс вам джёппу для удовлетворения латентных садистских наклонностей.

- Здрасьте! Обнажайте же её поскорее!

- Вот!

- Вот!

- Ай!

- Да лан, как комарик укусил.

- А они кусаются?

Есть тут саспенс? Нет.

Саспенс – вот он:

Подходя к поликлинике вы чувствуете жуткую слабость, ноги становятся словно набиты синтепоном, а к лодыжкам привешиваются пудовые (16 кг, если кто не в курсе) гирьки.

А может ну его нафиг? Ну глупость же! Наверняка это бешенство патоки и так пройдёт. Помазать и всё.

Но вы понимаете, что нифига подобного. Для выздоровления нужен укол в джёппу.

Вы с видом избитого хоббитами гнома, понурый, словно чахлый ослик, заходите внутрь этого страшного здания с облупившейся штукатуркой, чёрными окнами-глазницами и тяжёлым запахом… Простите, увлёкся.

О чём мы?

А, ну да.

И вот вы идёте по коридору, страшась смотреть на нужную дверь, а когда пересиливаете себя – понимаете, что там очередь. Из двух человекаф. Страшная бабка с чёрными глазами и когтями и багровый лысый карлик, что завидев вас, оскалился в радостном предвкушении нового мясца….

Сорри.

Гм. Ну так вот.

Вы сидите на потёртой скамейке и слышите визг бензопилы («бензопилы» зачёркнуто) девицы (зачёркнуто, не внушаить), мужской басистый визг человека, которого рвут на части, стодвадцатичетвертуют в прямом эфире. И визг этот… раздаётся из нужного вам кабинета.

Вы холодеете от ужаса, стремительно теряете градусы и вот уже заледенели, как мамонт…

Гм.

Вы холодеете от ужаса, поджилки (Чё это такое, кто знает?) ваши трясутся и вот уже близок акт дефекации, об этом вам сообщает ваш верный сфинктер…

Гм. Извините.

В общем, ссыкотно вам.

Бабка ушла, скрылась за дверью. И не вернулась! Не вернулась! А потом и карлик тоже скрылся за дверью и мать его ни хрена не вернулся! АААААА!!!!

Над дверью зажглась лампочка с надписью «Сдохните» (зачёркнуто) с надписью «Входите».

Только желание всё поскорее закончить поднимает вашу чувствующую нерадужные перспективы джёппу от обитой дерматином скамейки и вот вы открываете покрытую склизкой оранжевой плесенью дверь.

А там, в хоккейной маске и белом халате, закатанным по самые окровавленные рукава стоит тот самый карлик, что так радостно ржал, завидев вас. В руках его бензошприц с длинной как нос Буратино иглой.

- Я… я наверное ошибся… - лепечете перепуганный вы. – Простите...

- О-о-о, нет, - говорит карлуша с хищным оскалом на окровавленных губах. – Вы пришли туда, куда надо. Писькин?

- Да.

- Задрипонт Чмошевич?

- Да…

- Пааааадставляаааааай свою джёооооопппппуууу! – орёт карлуша и бежит вам навстречу, размахивая бензошприцом, словно саблей.

И вы наконец совершаете его.

Совершаете этот акт дефекации.

- Спасибо, доктор! Вы излечили меня от запора!

- Да-с, батенька, да-с. И настоятельно рекомендую вам кушать свёклу и временно воздержаться от варёных яиц и риса.

Триллер.

Что это такое?

Термин образован от слова, которое на русский язык переводят, как «вызывать острые эмоциональные ощущения».

Триллер – это накал эмоций, ощущение напряжённого, волнительного переживания.

Чем отличается триллер от саспенса?

Первый не включает в себя задачу напугать читателя неизвестностью, в отличие от второго.

Триллер держит в напряжении, не потому, что вы ждёте чего-то страшного, а потому, что оно уже происходит в сюжете.

В отличие от саспенса всё и понятнее, но при этом не можете расслабиться.

Триппер (зачёркнуто) Триллер – наблюдение со стороны, саспенс же - вовлечение, эмпатия, идентификация с персонажем.

1. Вася заглянул в замочную скважину и обомлел. Толстый, похожий на Карлсона дядько извращённым способом насиловал Васиного любимого тамагочи. Вася взвизгнул от страха и дядько обернулся. Заметив движение в замочной скважине, он вынул из портсигара секиру (+3 очка к Силе, +5 очков к Ловкости) и швырнув тамагочи на истлевший ковёр, направился к двери.

Это не саспенс. Это триллер.

Саспенс вот:

2. Вася услышал из-за двери детской комнаты характерный, хриплый стон. Так стонал тамагочи, когда его насиловали (зачёркнуто, ибо триллер) Стон напоминал крик сонного Тарзана и проникал под Васину одежду. Вася шагнул навстречу источнику шума, и в тот же момент он прекратился. Открыв дверь Вася увидел кривляющегося на полу тамагочи с заклеенным скотчем лбом. В доме кто-то был. Кто-то кроме Васи. И этот кто-то налепил тамагоче скотч.

Вася переборол желание ринуться навстречу лежащему на полу тамагоче, а вместо того проявил осторожность, нифига не делая (зачёркнуто) не двинувшись с места.

Надеюсь, разница понятна?

Если триллер определять, как жанр – то саспенс его составляющая.

Но вообще-то триллер – это тип, а не жанр.

А в хорроре так вообще приём подачи информации.

Задача триллера – держать читателя в напряжении. Внимание! Не пугать, не сулить кошмары, а именно напрягать.

Триллер – это чёткая картинка происходящего чего-то мрачного/страшного/криминального/и т.д. и т.п., а саспенс – это только намёки на такую картинку.

Поэтому триллер сменяет саспенс, а затем вы, как автор, можете снова повторить эту двойку.

Порфирий почувствовал запах чего-то отвратительно тухлого. Настолько сильный, что ноздри практически влипли в переносицу, отказываясь принимать изгаженный воздух – это саспенс.

Воняло сероводородом. На кухне протухли яйца. Пенсионеру, к которому пришёл Порфирий из «Службы поддержки пенсионеров» было наплевать на эту вонь. К тому же запах кошачьей мочи перебивал аромат тухлых яиц, ибо был к пенсионеровой спальне ближе – это триллер.

Триллер – более широкое понятие, чем саспенс и элементы триллера могут встречаться в любом романе, кроме соплей в сахаре, а вот саспенс подходит далеко не всем жанрам.

Саспенс пугает неизвестностью, а триллер напрягает определённостью.

Так вот, страх неизвестности, страх перед неведомым и непонятным – один из самых сильных человеческих страхов.

По той простой причине, что по сути страх – это сигнал о том, что нужно проявить осторожность, результат работы инстинкта самосохранения, а когда причина непонятна, непонятно и то, каким образом защититься.

Хоррор без саспенса и триллера – комедия масок, театр дель арте.

Шорох в соседней комнате. Страшно?

Нет.

Потому что там кошка.

А если там нет кошки? Там вообще никого нет.

Тогда уже немного страшно.

Да-да. А ну как там опасность?

Да, там опасный дядько – триллер.

А хрен его знает что там, но это что-то явно мрачно-страшно-опасное –кошмарное – саспенс.

Теперь поговорим об элементах сюжета хоррора.

Композиционно сюжет хоррора выглядит так (утрирую для лучшего понимания):

1. Завязка, которая включает в себя условия для создания мрачной обстановки.

а) Семья переезжает в новый дом

б) Компания друзей едет отдыхать в лес

в) ГГ-журналист приезжает в дурдом для проведения расследования

г) ГГ-агент внедряется в группировку противника

И т.д. и т.п.

Сюжет должен присутствовать. Саспенс без сюжета – мрачный сюр, не более того.

Сама по себе завязка пугать не должна. Иначе это будет подача в лоб – «Ага, ща меня, читателя будут пугать», которая не даёт возможность читателю погрузиться в сюжет.

Грубо говоря, если в завязке у вас мертвяки полезут из могил, чтобы устроить в городе местный апокалипсис, то вы уже пишете не то. Это не страшно.

Читатель прекрасно знает, что мертвяки из могил не вылезают, а значит, вы приступаете к развитию действия, допуская скепсис читателя. А скепсис по отношению к сюжету и погружение в сюжет несовместимы.

Перед завязкой можно сделать небольшую экспозицию, намекающую на то, что впереди будет страшное повествование, но только намекающую, без опять же, лобовой подачи.

В кино её нередко делают в титрах, мельком показывая страшные картинки под ужасающие, леденящие кровь звуки.

2. Развитие действия, которое чётко даёт понять читателю, что он читает не ЛР и не ироническую прозу.

а) В доме происходит что-то странное, пугающее.

б) В лесу происходит что-то странное, пугающее.

в) В дурдоме происходит что-то подозрительно ненормальное (бугагашеньки).

г) в группировке противника все (или некоторые) какие-то странные, пугающие.

Развитие действия – это почти сплошной саспенс. Чем он изощрённее, тем страшнее повествование. Знайте, что когда вы объявите причину опасности, объясните её хоть наполовину – вы превратите хоррор в пародию на него. Избегнуть предсказуемости будет сложно, а предсказуемость в хорроре – уничтожение саспенса.

Это вовсе не обозначает, что вы должны из пальца высасывать мрачную и пугающую неизвестность, делая текст мутным и непонятным. Нет, просто нужно

либо

Раскрывая одну карту, сообщать, что есть ещё несколько

либо

Давать понять, что эта карта вовсе не раскрыта, ибо то, что происходит – вовсе не то, о чём вы, читатели, подумали.

3. Кульминация – пик эмоционального накала, ужас,летящий на крыльях ночи, кошмар, натуральный кошмар.

Как это сделать?

При грамотной подаче информации, при перманентном саспенсе, при втягивании читателя в сюжет, при грамотной работе с эмпатией читателя – это сделать не сложно.

Достаточно, грубо говоря, сказать «БУ».

Вот это «БУ» для человека, ждущего кошмара и есть кошмар.

Не знаю, баловались ли вы в пионерских лагерях «комнатами страха», но суть в том, что человек готовый напугаться, чуть ли не какается со страху, когда его пугают, а вот человек, скептически относящийся к дальнейшим событиям – собственно, пуганию – к испугу не склонен.

И именно поэтому не нужно в самом начале текста писать про

«Кошмарной ночью ужасные зомби наводили ужас на старый провинциальный городок» и прочее подобное «бла-бла-бла».

Для детских глуповатых страшилок годиццо, для хоррора – нет.

«Мальчик маленький лежит

Весь от крови розовый

Это папа с ним играл

В Павлика Морозова» (с) - это именно что чёрный юмор.

Хоррор другой по построению сюжета.

Папа с мальчиком играл

В Павлика Морозова

И теперь малыш лежит

Весь от крови розовый.

Вот хоррор.

4. Развязка, в которой читатель наконец понимает с чем столкнулись персонажи (персонаж) и в которой происходит исход событий.

а) Над новыми хозяевами дома провели обряд экзорцизма, а сам дом предали огню.

б) После долгого сражения с большими потерями группа молодых людей одолела таки серийного убийцу.

в) ГГ поубивал всех агрессивных психов.

г) ГГ изобличил всех инопланетян-захватчиков и отправил их обратно на их планету.

Внимание! Развязка в хорроре вовсе не подразумевает радостных свадеб, мёда по усам и всячеких «наши стопудово победили». Если желаете создать комикс-пародию на хоррор и испортить читателю всё послевкусие – делайте хэппи-энд, с танцами гусей при свете цветомузыки.

Если же желаете написать качественный хоррор, дайте читателю понять, что нифига-то и не хэппи-энд для ГГ, ибо кукла та, на пепелище страшного дома глазки-то открыла, у серийного убийцы сыночек имеется, копия папашки, только маленький ишо, психи-то как раз таки нормальными людьми и были, а вот ГГ – агрессивный шизофреник-убийцо, а инопланетяне далеко не все улетели обратно, мало того, проникли во силовые структуры города и т.п.

Но это, собственно говоря, уже

5. Постпозиция (эпилог).

P.S. Хэппи энд уместен тогда, когда он обыгран таким образом, что послевкусие ("жуть, бррр") не теряется после прочтения. Просто сделать это довольно сложно и зачастую хэппи энд действительно делает хоррор мрачной сказкой, не более того. А это разная литература.

Благодарю за внимание.

© Copyright: Дмитрий Юрьевич Вишневский, 2012

Вот перечень наиболее частых ошибок:

- затянутость

Слишком длинный диалог воспринимается с трудом. Разбавляйте такие длинные диалоги описанием переживаний и чувств героев. Особенно плохо, если длинный диалог из коротких предложений. Читатель засыпает.

- бессодержательность и повторы одной и той же мысли

Автору надо помнить, что в литературе любая часть текста должна играть на весь сюжет и не может быть ничего случайного и лишнего. Поэтому крайне важно не засорять диалог лишними фразами, без которых можно обойтись. Пустой диалог скучен.

- неестественность

Диалог должен быть написан ровно так, как он звучал бы в реальной жизни между этими героями. Зачастую авторы придают словам героев излишнюю правильность и литературность, приукрашают разговорную речь. Это делает диалог искусственным.

Также в реальной жизни люди очень редко называют в разговоре друг друга по именам.

- несоответствие ситуации

Начинающие аторы часто пытаются вложить в уста героев философские рассуждения в самых неподходящих моментах — например во время дуэли или борьбы противники вдруг начинают спорить длинными предложениями о зле и добре. В пылу драки герой говорить должен коротко. А наедине с любимой — красивыми длинными фразами.

- перебор или однотипность атрибуции

Часто авторы пытаются к каждой фразе привязать пояснение, кто именно это сказал. Достаточно только к первым фразам собеседников дать пояснение, кто это произнёс, а дальше по обмену фразами уже будет понятно кому принадлежат следующие слова.

- штампы и "говорящие" глаголы

Начинающие авторы переберщивают со штампами и ярлыками, набившими оскомину: "зловеще усмехнулся", "глаза налились кровью", "душераздирающий крик", "злорадно оскалился", "надменно посмотрел" и тому подобное... Сцена должна говорить сама за себя, а не комментарий автора.

- передача акцента через транскрипцию

Лучше пояснить, что герой картавит и дальше писать его слова нормально, чем пытаться передать его искажённую речь по принципу транскрипции. Это только осложнит читателю задачу по восприятию текста, глаза будут цепляться за непривычные места в написании слов.

- пересказ

Когда в диалоге начинают пересказывать слова третьего лица или пересказывать то, что герои уже и так знают — это выглядит несуразно. В реальной жизни вряд ли вы станете в подробностях рассказывать своему приятелю случай, случившийся с вами двумя вчера. Или не станете пространно рассказывать о истории города, если собеседник это уже знает.

Это часто используют авторы, чтобы ввести читателя в курс дела. Но для подобных пояснений надо найти другую форму.