Когда мне (43Ж) было 18, а моей сестре (47) было 22, у неё родился ребёнок, мой племянник (давайте назовём его Люк). Отцом ребёнка был её парень (теперь он её муж). Ни сестра, ни её муж особо Люком не интересовались, так что я решила взять на себя заботу о нем. Я попросила бабушку (она ангел) присматривать за ним, пока я доучивалась в старшей школе, а взамен я готовила и убирала у неё в доме по выходным.
Мои родители тоже особо не помогали, они давали мне на Люка сотню долларов в месяц, а если у вас есть дети, то вы знаете, что это совсем немного. Мы с бабушкой были единственными, кто заботился о нем. Через год после окончания мною старшей школы мои родители выпнули нас с Люком из дома, потому что ни родители, ни сестра, ни её муж не хотели больше с нами иметь ничего общего. Сестра даже сказала, что хотела бы никогда не рожать его. Я сразу же направилась к бабушке, мы нашли адвоката по семейным делам, я получила опеку, а моя сестра и её муж подписали все необходимые бумаги.
Я жила с бабушкой и ходила в общественный колледж, подрабатывала как могла, а она приглядывала за моим теперь уже сыном (Люком). Было много всего, особенно когда бабушка умерла. Сыну тогда было всего шесть. Бабуля оставила 90% своего имущества мне, тогда-то мои родители и сестра связались со мной под видом того, что они хотят возобновить отношения и увидеть меня и сына. Но недолго музыка играла, они не смогли вести себя нормально, так что мы опять оборвали связи, только папа и правда решил наладить общение со мной и с моим сыном, сейчас мы почти не разговариваем, но к сыну она относится неплохо. Когда Люку было девять, и я, и моя сестра забеременели, и по какой-то причине сестра решила, что она хочет вернуть своего сына, так что она начала втюхивать ему, что я и мой муж не будем любить его, потому что у нас появится «настоящий» сын вместо него.
Мы с мужем познакомились, когда Люку было пять, и мы год встречались до их знакомства. Муж относится Люку так, будто бы это его собственный сын. Мы поженились, когда Люку было семь, а когда ему исполнилось девять, муж усыновил его (с разрешения Люка). Гадости, которые нашептывала ему сестра вскрылись, когда Люк расплакался и попросил не бросать его, и мы уверили его, что этого никогда не произойдет. Он тогда объяснил, что говорили сестра с мужем. Люк знает, что он не мой биологический сын, но он мой сын.
После этого я вновь обрубила любые контакты с сестрой и её мужем, мы все пошли на семейную терапию, а сыну ещё и индивидуальную терапию назначили. Таким образом у меня было уже два сына (одна беременность, но двое детей). Я объяснила ему как могла, что люблю его, это никогда не изменился. И когда сестра пару лет спустя опять с нами связалась, я решила общаться, но по минимуму, сын и муж поддержали это решение.
Мы с мужем живем достаточно комфортно, а вот у сестры с мужем иногда бывают финансовые трудности. Мои дети выбирают любые кружки и дополнительные занятия, получают подарки, которые хотят, а летом мы все вместе ездим в большое семейное путешествие. А вот сестра с мужем не могут много позволить. И когда племяшке было около девяти лет, сестра начала вставлять комментарии, что мне неплохо бы оплачивать всё это и для племянницы, но я сказала, что это не моя обязанность. Я дарю подарки, которые та хочет, иногда беру её к себе, но я даже близко не отношусь к ней так, как отнеслась бы к своему ребёнку.
И вот уже моему второму сыну исполняется семнадцать, так что мы с мужем решили подарить ему недорогую машину, с которой он сможет начать. Мы так и сделали с Люком, когда тому исполнилось семнадцать. Племяннице тоже исполняется семнадцать. Видимо, сестра сказала, что они тоже хотят подарить ей машину, но я знаю, что сестра с мужем не могут себе этого позволить. Так что она спросила меня, не куплю ли я машину племяннице? Но я отказалась, сказав, что я не обещала такого, и что это не моя задача, обеспечить племянницу машиной. Сестра разозлилась, и мы какое-то время не разговаривали.
Когда подошло время 17-летия сына, мы преподнесли ему машину в подарок. А пару дней спустя племянница позвонила мне, рыдая и крича в трубку, спрашивая, почему я ненавижу её, и не отношусь так, как к её брату. Я спокойно сказала, что это совсем разные ситуации, её брат – мой сын, а она – моя племянница. Я просто её тётя, ничего больше, так что моё дело – подарки на день рождения и Рождество, плюс появляться, когда я и правда нужна. Её брат для меня всегда будет намного важнее, чем она. После этого племянница снова начала кричать, утверждая, что я несправедлива, после чего повесила трубку.
Сестра позвонила мне, чтобы отчитать за то, что я сделала недостаточно. Я сказала, что если бы она не пообещала племяннице машину или деньги на неё, то этого всего бы не случилось. Уже пару дней я получаю звонки от некоторых членов семьи и даже от друзей сестры. Они называют меня сучкой и ещё всякими словами. Я чувствую себя виноватой, потому что мои дети получали больше, пока росли, возможно, я и помочь племяннице могла большим.
Я плохо поступила со своей племянницей?
Обновление
Где-то через неделю после поста я решила поговорить с Эмили. Мы решили встретиться у меня дома. Я попросила всех уйти, потому что хотела поговорить наедине. Когда она пришла, то даже смотреть на меня не хотела, но я всё равно спросила, можно ли её обнять. Она кивнула, минуту я её обнимала, а она рыдала. Она извинилась за своё поведение, но я сказала, что ей не нужно извиняться.
Я ещё раз спросила, как её родители относятся к ней, потому что хотела узнать, что происходит. Она сказала, что отец относится хорошо, он старается проводить с ней время, но он очень занят, потому что работает на двух работах.
Когда сестра дома, она обычно держится особняком и не любит, когда ее достают. Затем я спросил ее, чувствует ли она, что ее игнорируют, она ответила, что нет, просто иногда у них не так много семейного времени, потому что ее родители много ссорятся, особенно из-за денег. Иногда ее мама навязывает мысль о том, что Эмили обязана что-то там, но она знает, что они ее любят.
Затем я спросила ее о деньгах, которые моя мама забрала из фонда на пенсию. Она сказала, что они с моей сестрой скоро пойдут покупать машину.
Потом я спросила, называет ли Эмили Люка своим братом, но что важнее, чувствует ли она это? Она сказала, что видит в нем кузена, но думала, что если она разыграет карту брата, я захочу ей помочь. Затем она объяснила, что, хотя они биологические сиблинги, они кузены и всегда будут кузенами. Затем я спросил ее, знает ли она, как я в итоге забрала себе Люка. Она сказала, что знает, и ее отец объяснил, что они сделали. Видимо, моя сестра приукрашивала, но ее отец рассказал ей голую правду.
(Люк тоже видит в ней только кузину, у Люка только один сиблинг, и это Джастин)
Затем я поговорила с ней о посещении психотерапевта, за которого мы бы заплатили (мой муж согласился). Она сказала, что подумает об этом. Затем я спросила ее, не хочет ли она проводить со мной время вместе по, например, субботам. Она воодушевилась и сказала, что ей нравится эта идея. Так что в те выходные мы начали. Мы пошли в ресторан, который она давно хотела посетить. Мы хорошо провели время, затем я отвела ее в книжный магазин, потому что она любит читать, и купила ей пару книг, которые она давно хотела.
Когда мы с Эмили должны были провести наши вторые выходные, мне пришлось отменить их, потому что Джастин попал в больницу. Во время футбольной тренировки он начал задыхаться, взял ингалятор, но слегка не успел, потому что его сбили, так что это вызвало сильный приступ астмы. Это произошло в пятницу, и Джастин оставался в больнице до воскресенья.
Мы с Эмили должны были сходить куда-нибудь в субботу утром, и я позвонила, чтобы сказать ей об отмене, но ещё до того, как я смогла объяснить причину, она закричала, что мне на неё вообще пофиг, и бросила трубку. Я пыталась перезвонить, но меня перебрасывало на автоответчик. Я отправила ей сообщение, в котором объяснила, что я не хотела ранить её чувства, но Джастин в больнице, так что мы можем перенести всё на следующие выходные. Ответа я так и не получила, так что через пару дней просто перестала пытаться связать с ней.
Два дня назад мы с семьей пошли в ресторан на семейный ужин, и в это время мои соседи позвонили мне со словами, что они вызвали полицию, потому что кто-то испортил нашу машину. Когда мы приехали домой, полиция уже приехала, повреждена была машина Джастина. На авто были царапины, небольшие вмятины, краской разрисовали. Два окна выбили. Мы с мужем посмотрели записи с камер наблюдения, на которых отлично видно Эмили и кого-то ещё, кто портит машину.
Муж передал копию видео полиции, так что Эмили и её друга арестовали на следующее утро. Моя сестра и мама пришли ко мне домой с криками, что я рушу жизнь племянницы, и если я люблю её, то сниму все обвинения. Муж сказал, что мы не станем отзывать обвинения, а Джастин и Люк согласились с мужем.
Многие спрашивали о том, как Люк смотрит на эту ситуацию, так что я решила поговорить с ним. Он сказал, что уже давно справился с этой ситуацией, и лучше всего нам будет прекратить общение со всем, даже с Эмили, потому что она очень похожа на свою мать. Так что мы перестали общаться со всеми, кроме моего отца.
