VictoriaLu

Дарлин тяжело вздохнула, переводя взгляд на цветные пятна — синие, красные, зелёные — что ложились на тёмный паркет от света, пробивавшегося сквозь витражное окно. Ладно. Нужно идти шаг за шагом, как в любом проекте. Первый шаг — уточнить все ожидания. Потом — эскизы и макеты. Когда дело дойдет до макетов, ей понадобится гений Хана, если удастся поставить его на место подчиненного. Затем — рабочие чертежи. И только потом — само строительство. В теории просто, на практике… В любом случае выбора у нее не было. Когда приказывает Лаама, подданный не рассуждает. Он исполняет.

В дверь постучали, вырывая Дарлин из бесконечных размышлений. Она поднялась на ноги и, накинув халат из плотной ткани, поплелась смотреть, кого же принесла нелегкая.

– Матушка? – проговорила она, увидев женщину в дорогом приталенном платье на своем крыльце. По линии роста волос у нее шли две косы, сходящиеся в волнистый хвост.
– Ох, дорогая. Я слышу, ты не рада меня видеть, – сказала она с очевидным упрёком, – а мы с отцом всё делаем для твоего благополучия.

Мать Дарлин, Ила, как и, собственно, сама Дарлин, происходила из древнего богатого аристократического рода… Впрочем, богатым этот род был раньше, а сейчас… скорее, не бедным.

– У меня всё хорошо, – выдохнула Дарлин. Ила, сморщив нос, осмотрела обстановку.
– Это не хорошо. Ты чахнешь одна в своем полутемном домишке. Ты совсем не выходишь в свет, мы с твоим отцом беспокоимся за тебя. – Ила в который раз пыталась образумить свою дочь.
– Ма, я уже много раз говорила, что у меня всё хорошо, – отозвалась Дарлин. – Я просто работаю, и на вечеринки сил не хватает.
– Дорогая, ну зачем тебе всё это? Кому и что ты хочешь доказать? Мужчины любят нежных, ласковых и домашних… В семье счастье, – она погладила дочь по светлым волосам.
– Какая уж уродилась, и я заведу семью, – она вздохнула и тише добавила, – когда найду подходящего. И знаешь, разным мужчинам нравятся разные женщины, даже такие, как я.
– Найдешь, конечно найдешь, – тихим уставшим голосом проговорила Ила, – но тебе стоит прийти в родительский дом и просто попить чай в приятной компании. Мы с твоим отцом договорились о встрече с приятным молодым человеком, – продолжала настаивать мать.

Дарлин задумалась и решила, что проще вытерпеть обед с каким-то незнакомцем, нежели и дальше спорить с матерью.
– Ладно, сейчас переоденусь поприличнее…
– О, не беспокойся, я купила для тебя великолепное платье. Накинь что-нибудь побыстрее и пойдем.

Ила купила платье для кого-то, кого только хотели познакомить с Дарлин? Девушка почувствовала почти физическую головную боль. Впрочем, планы ее матери были проблемами ее матери, Дарлин же соглашалась только на чаепитие с незнакомцем.

Прошло полтора часа, время уже тянулось скорее к ужину, и живот архитектора был недоволен фактом, что после всей беготни его даже не собирались кормить.

– Твой жених — просто красавец, блондин с редкими красными глазами, а значит, отмечен магическим даром, – нахваливала Ила неизвестного, пока служанка облачала Дарлин в платье с многослойными юбками и летящими рукавами, по краям шла черная лента с желтым лёгким узором хохломы. Описание матери идеально подходило к Хану, но тот не был достаточно богат и знатен, чтоб Ила обратила на него свое внимание.
– Ма… Это платье из страны пера? – наконец перебила ее Дарлин. – Видимо, стоит целое состояние.
– Всё потому, что моя дочь должна блистать, а не носиться по стройкам в грязной одежде. Ну, пойдем скорее, не нужно заставлять гостя слишком долго ждать.

Дарлин вздохнула и последовала за матерью. Выходя из комнаты, в которой жила до совершеннолетия, она оглянулась и заметила сломанную ножку у комода. Раньше мать просто выбрасывала такую мебель…

В просторном светлом зале в салатовых тонах с мраморным полом, украшенным круглым узором, за столом сидел мужчина в широких штанах и лёгкой вышитой жилетке кирпичного цвета на голое тело. Взгляд его красных глаз был холодным и цепким, голову обрамляли короткие золотые кудри. Лицо обветренное и загорелое, черты — яркие и прямые. Он оценил Дарлин быстрым взглядом, словно ему привели рабочую лошадку на продажу:
– Красавица, как редкий цветок под палящим зноем, который нужно укрыть тенью и напоить водой, – широко улыбнулся он, но улыбка его глаз не касалась. – Со мной ты будешь счастлива, и не бойся, я не собираюсь сажать тебя дома под замок.

Слова были сладкими, но Дарлин почувствовала, как по спине пробежал ледяной пот. «Укрыть тенью» в его устах звучало как «запереть». «Напоить водой» — а ведь кувшин с водой навсегда будет в руках этого типа. Её мастерская, её чертежи, её имя — всё это он уже видел как своё будущее имущество вместе с Дарлин. У неё перехватило дыхание. Она растерянно посмотрела на мать; та лишь немного стыдливо отвела глаза. Дарлин в итоге выдавила из себя смущённую улыбку.
– Я рада, что понравилась вам, – после чего посмотрела на мать. – Матушка, в платье что-то колется, наверное, мы поторопились выйти к гостю. Помоги мне посмотреть, что не так?

Ила немного заторможенно кивнула. Жених нахмурился, но ничего не сказал. Его радушная улыбка словно бы осыпалась с лица, обнажив хмурую, немного пугающую настороженность.
– Только не начинай свою истерику, сначала присмотрись. Этот человек из пустыни, и тем не менее он старается вести себя подобающе. Хотя бы дай ему шанс, – отчитывала её Ила.

Дарлин захлопнула дверь в комнату для переодеваний прямо перед носом матери и защелкнула замок. Пока Ила звала на помощь и дёргала дверь, Дарлин уже выбралась из окна, цепляясь длинным подолом платья за шершавую оконную раму, а потом и за декоративные кусты. Ещё мгновение — и женщина уже неслась прочь от родительского дома. Сердце бешено колотилось. Это ведь было не просто сватовство. Мать понятия не имеет о нравах в пустыне, а Дарлин работала с ними… Знала их обычаи и взгляды на жизнь. Дарлин перемахнула через невысокий забор на улицу, каким-то чудом окончательно не испортив платья.

Под закатные лучи такого длинного дня его ленивое и скучное начало сейчас казалось просто раем на земле. Дарлин не знала, куда податься, и предпочла зайти в кафе; всё же там была куча народу, и в том числе местная стража следила за порядком. И ей это было нужно — быть в толпе — сейчас больше всего.

Глаза сразу заметили среди посетителей Хана, который сидел в уголку в одиночестве с бутылкой. Увидев подсаживающуюся к нему Дарлин, он сначала сморщился, но, разглядев её тревожное состояние, немного нахмурился.
– Ты выглядишь так, словно твой проект провалился в зыбучие пески, – фыркнул он. – И да, в кое-то веки ты нарядилась во что-то приличное.
Павлин поднял бокал с вином, отпивая из него. Дарлин сглотнула и поморщилась, поняв, как сейчас от архитектора несёт вином.
– Мать меня только что сватала пустыннику, – пробормотала Дарлин, впрочем уже осознавая, что Хан к её появлению уже успел пропустить достаточно бокалов; в последнее время он с этим зачастил.

Павлин нахмурился, медленно обрабатывая сказанное. А Дарлин заметила «жениха», входящего в кафе с парой крепких парней. Черт, как быстро… Этот пустынник, похоже, не собирался отпускать Дарлин просто так. Он видел, как она шмыгнула сюда? Женщина рванула под стол. Хан положил на её спину руку где-то в районе поясницы, а потом Дарлин заскользила по полу, пока её вытаскивали неожиданно сильной рукой из-под стола ближе к стене. Неужели он её выдаст? Но в следующий момент перед ней веером раскрылся красный веер павлиньего хвоста.

Дарлин просто застыла на четвереньках, не в силах больше двигаться от страха… Впрочем, даже в таком состоянии она не могла не любоваться крупными алыми перьями, украшенными золотым узором с зелёным; этот рисунок словно бы раскрывал самую суть души Хана. Эти немного нервные золотые линии и зелёные «озёра» сплетались в смутный узор сказочного храма.

Тяжёлые сапоги пустынников медленно подошли к Хану. Дарлин забыла, как дышать. Неужели её заметили? Сейчас заберут? Украдут? Нет, не могут… Тут охрана, тут не пустыня, тут так нельзя… Но пожалуйста, пожалуйста, пусть не найдут.
– Эй, чего ты хвост распушил? – грубый голос в метре от Дарлин уже не звучал так сладко, как когда он вешал лапшу на уши о тени для цветка.
– Тут столько красавиц, – голос павлина звучал пьяно, и, пусть он и так был нетрезв, казалось, он преувеличивал своё состояние. – Целый цветник. Тут же нет ваших цветков?
– Ненавижу павлинов, вы даже на мужчин не похожи, – плюнул он себе под ноги, а потом «жених» развернулся на каблуках, чтобы обыскать оставшуюся часть кафе.

Прошло ещё десять бесконечных минут, прежде чем Хан сложил свой хвост, который неловко зацепился за стену, и он рукой опустил перья на пол.
– Не надо было прятаться, нужно было сдать охране, – проговорил он с лёгкой досадой в голосе, словно себе.
– Спасибо, – дрожащим голосом проговорила Дарлин. – Не знаю, я запаниковала… И тогда бы они точно знали, что я здесь… Я, наверное, домой сегодня не пойду… Одолжи денег на ночь? Я отдам.

Он поморщился, словно от головной боли.
– Тихо, не говори так быстро, – он вздохнул и посмотрел на бутылку. – Нет у меня денег. Но пошли ко мне. У меня несколько комнат.
– К тебе? – недоверчиво спросила Дарлин. Она была слишком напугана, чтобы испугаться даже этого предложения от павлина. Хоть в нём и звучала эта надтреснутая нота готовности помогать любому, кто оказался в беде.
– То, что я не одобряю твой стиль работы, не значит, что мы с тобой враги как люди, – проговорил Хан, почти обидевшись на затянувшееся молчание.
– Нет, я согласна… Спасибо, – торопливо согласилась Дарлин.

Когда адреналин уходил, ей хотелось просто разрыдаться или даже обнять своего пьяного спасителя, но она пока держалась.

То, что это иностранец, было видно в каждой детали облика незнакомца: длинная, похожая на многослойный халат одежда с цветочным рисунком на подоле, бледная кожа и узкий разрез глаз. Он посмотрел на Дарлин сначала просто молча, оценивая невысокого архитектора, ее узкие плечи и большие зеленые глаза, словно сомневаясь, стоило ли ему вообще здесь находиться. Наконец, незнакомец словно бы смирился с ситуацией и, набрав воздух в грудь, начал вещать хорошо поставленным голосом:

— Я хотел бы заказать у вас дворец! Я пришел сюда к лучшей из лучших, чтобы вместе с мастером своего дела создать самый изящный памятник человеческому гению, — выдал он пафосно, так и не назвав своего имени.

Дарлин внутренне напряглась. С такими запросами обычно приходили к ее конкуренту — к мужчине из расы павлинов Хену, что работал на соседней улице. Несмотря на то что клиент заливался соловьем, в его словах было мало конкретики, только дифирамбы в честь Дарлин. Это сразу же заставляло думать о мошенничестве. Богатые клиенты обычно намного более сдержанны; они прекрасно понимают, что это архитектор заинтересован в них и их деньгах, а не наоборот.

— Почему вы обращаетесь ко мне, а не к Хену? — спросила Дарлин прямо, не слишком заботясь о вежливости. В другой день она, возможно, и не стала бы разговаривать с этим типом вовсе… Но сегодня, кроме как изнывать от жары, делать было в общем-то нечего.

— Этот павлин — прославленный архитектор и уже строил дворцы. Вы слышали о «Жемчужине лесов», парящем дворце Соломона?

— Мне посоветовали вас как надежного человека, способного работать в срок и по плану. Вы, в отличие от ветреного гения и несмотря на ваш хрупкий вид, всегда справляетесь с тем, что вам поручено. Я наводил справки и видел ваши работы в городе — простые и не лишенные лаконичного очарования, — отозвался мужчина.

Впрочем, в его словах ощущалась некая тоска, словно он, хоть и хвалил Дарлин, делал это из-за какой-то неведомой для архитектора обязанности. Ощущение вынужденной похвалы еще больше настораживало.

Дарлин вздохнула.
— Где планируете строить? — Женщина задумчиво постучала карандашом по столу и оглядела стеллажи, забитые готовыми чертежами, что часто использовались в работе и оттого уже успели немного потрепаться. Диссонанс между эфемерной задачей и реальным профилем Дарлин был слишком разительным. И если этот человек действительно изучил работы женщины… Какого черта он стоит здесь перед ней и просит построить дворец? Точно мошенник. Одна пустая лесть без конкретики.

— Каков бюджет? Для кого? Задаток какого размера? — холодно продолжала спрашивать архитектор.

— Это дело должно делаться тихо, и такие подробности нельзя раскрывать каждому, но бюджет достаточен. Когда мы подпишем договор, я посвящу вас в детали.

На эти слова Дарлин только криво усмехнулась. Вот ее и подводят к сути аферы. Негодяй… Скорее всего ей предложат какой-то хитрый договор, а потом подведут под нарушение условий. Впрочем, раз уж она и так потратила на этого иностранца слишком много времени, стоило довести дело до логического завершения и передать сомнительного типа для разбирательства в руки кого-то уполномоченного.

— Без разрешения правительницы Лаамы я не возьмусь в любом случае. Не имею права, — сказала Дарлин сурово, и не названный иностранец растерялся. — Мне нужно ее официальное разрешение, чтобы работать с иностранцами, — пояснила женщина.

Она оценила хмурый взгляд иностранца с легким злорадством и поднялась с места.

— Пойдем во дворец оформлять бумаги, — твердо заявила Дарлин, подходя к выходу из комнаты на улицу.

Она надеялась закончить с этим пройдохой, передав его в руки дворцовой стражи… Он иностранец — значит, во дворце будут знать, что делать.

В другой день она бы просто выгнала этого человека за порог, но сегодня скука сделала ее немного более любопытной, и в конце концов можно было немного размяться, а заодно выполнить свой долг подданной Лаамы.

Дарлин шла, и светлые волосы, и широкие шаровары развивались под лёгким тропическим ветром — все же было приятно прогуляться. Иностранец казался весьма унылым, но послушно плелся следом.

А денек стоял замечательным. Устроенная на холме столица страны Лесов пряталась под сенью многовековых деревьев-гигантов от знойного солнца; атмосфера была наполнена свежим запахом цветов и затейливых пряностей. Дорога, закручиваясь, вела вверх ко дворцу, величественно возвышающемуся на самой вершине холма. Люди в зелёных свободных одеждах медленно бродили по своим делам, многие просто отдыхали в витиеватых беседках из благословенно прохладного мрамора. Рядом с дворцом на беседках красовалась магическая руна, создающая лёгкую прохладу внутри.

– И сколько недель нам ждать аудиенции? – спросил иностранец весьма кислым тоном, когда величественный дворец с острыми белыми шпилями, словно перо у изысканной ручки, оказался совсем уж рядом.

– Ждать? – не поняла Дарлин. – Мы ведь уже пришли.

Мужчина склонил голову набок, словно происходило что-то интересное. Его, кажется, позабавило факт, что женщина даже не поняла проблемы. Дарлин же прошла ко входу, рассказала охраннику о цели визита, и тот, кивнув, передал записку по пневмотрубе внутрь дворца. Через пять минут вышел сотрудник и сказал:

– Лаама примет вас лично.

Дарлин почувствовала, словно её окатили холодной водой. Дело настолько серьезное, что сама правительница решила вмешаться? Обычно такие запросы рассматривали девушки, которых называли «бесчисленные лица Лаамы», но чтоб она сама… Дарлин принялась нервно теребить свою просторную зелёную рубаху с широкими рукавами.

– Что-то не так? – как-то едко спросил у неё иностранец. Мышцы спины Дарлин напряглись.

По длинным и высоким коридорам дворца стража довела Дарлин с иностранцем к комнате правительницы страны. Дарлин сглотнула, когда тяжелые украшенные витиеватым рисунком двери распахнулись перед ней.

Лаама была одета в белые штаны и рубашку, а сверху — в прозрачное шифоновое платье, словно бы сотканное из алого заката над рекой она лениво развалилась на подушках разбросанных на полу поверх пушистого ковра.

– Не думала, что я вас так быстро увижу, посол Като, – сказала Лаама с ленивым весельем в голосе.

– Я просто осматривался и пытался найти исполнителя, – он посмотрел на Дарлин с видом, что эта беседа не для ушей случайной смертной.

– Ох, ваше волнение, дорогой мой друг, слишком велико. И если вы хотите что-то строить, Дарлин отлично подойдет, – Лаама потянулась как кошка выгнув спину, а после встала на ноги. – Так что ей стоит услышать наш разговор.

Дарлин же просто застыла. Почему правительница о ней вообще знает? Все дальнейшие переговоры прошли для нее как в тумане. Дарлин обнаружила себя позже, уже стоя перед дворцом с обязательством построить летний дворец где-то в пустыне для Императрицы Цветов.

Архитектор вздохнула и пошла к доске объявлений, чтобы повесить сообщение о том, что у неё новый проект и она долгое время не сможет брать новые заказы. Подходя к доске, она увидела Хана и его роскошный красный хвост. Мужчины его расы все были внешне красавцами, немного худощавыми, с огромным хвостом из перьев, на котором красовался уникальный узор. На красном хвосте Хана заплетался жёлтый, почти золотой узор, чем-то напоминающий искусный чертёж. Дарлин внутренне вздохнула. Хан был творцом, она — ремесленником и не стеснялась этого. Но это также значило, что дворцы — не её профиль.

– Хорошо, что ты носишь эти странные штаны вместо юбки, – павлин заметил её раньше чем хотелось бы, – иначе мне было бы слишком легко принять желаемое за действительность, убедив себя, что это просто какая-то юная красавица проходит мимо. Что, с заказами совсем туго, раз ты гуляешь по городу средь бела дня? – Он как всегда был высокомерен и раздражающ, впрочем Дарлин всегда читала в нем между строк дрожащую как натянутая струна нервозность. – Если тебе надоест уродовать фасады в своей монотонной манере, я бы мог взять тебя в ученицы.

– Не все хотят переплачивать за дорогую отделку и тратить материал на причудливые формы. И потом, клиенты у меня сами решают, как украшать здания, а мои дома будут переходить по наследству, – заявила Дарлин, а потом показала листок, который собиралась прикрепить на доску. – А еще у меня крупный проект, и я надолго обеспечена работой. А как дела у тебя?

Дарлин видела, как павлин чуть сузил глаза прежде чем постараться принять расслабленный вид.

– У меня есть клиент, – недовольно проговорил он. – Мне жалко несчастного, что обратился за твоей безвкусной работой.

– Знаешь, мои клиенты никогда не уходят к тебе. А вот твои, настрадавшись от твоего вздорного характера, частенько оказываются у меня на пороге, – заметила Дарлин.

– Ты используешь дешёвые решения для постройки дешёвых зданий, – вспылил Хан, едва удержавшись, чтоб не ляпнуть, что строит Дарлин для дешёвых людей. – У них просто нет на меня денег.

– Есть работа? Ну и иди работай, – закончила Дарлин перепалку. Все же последняя фраза павлина прозвучала для неё достаточно обидно.

И всё же… она бы пошла к нему в ученицы. Его творения, выстраданные и выверенные, становились жемчужинами страны Лесов. Но у Дарлин едва ли хватило бы нервов работать под его началом. И всё же… Она планировала его нанять в помощники, когда немного разберётся с тем, что от неё хотят. Хан должен быть в её подчинении, а не равным — иначе успех проекта превратится в русскую рулетку из-за его перфекционизма.

Дарлин, вздохнув, направилась к себе домой — немного успокоиться и отдохнуть, прежде чем хотя бы разработать план действий. Кроме того, что проект поручен ей двумя правителями сразу и что это должен быть летний дворец где-то в пустыне, она не знала ничего.

– Опять эти помои! –  закричала с надрывом дочь герцога, когда я принесла на обед овощной суп с черным хлебом.  После крика тарелка полетела в меня, благо удалось увернуться… А ведь я знала, что у нее были неполадки с нервами. В душе поднялась обида, я тут пытаюсь найти способ ей помочь, а в меня супом! Вдох, выдох и попытка успокоиться. В конце концов семнадцать лет тут только Марианне, я же взрослый человек, который понимает, что намерений не видно на глазок и что обида тут не на меня, а скорее на герцога. Я знала, что в конце истории ее втопчут в грязь и убьют, так что возмущение достаточно быстро улеглось.  Я вздохнула и хотела уже сказать, что могу принести порцию герцогского обеда с кухни, да права у меня на это не было… но и помешать мне особенно не могли. Я чувствовала себя как человек с настоящей суперсилой, пусть у аристократов были все эти способности вроде молний или управления огнем. Способности, которые они использовали не так уж часто, зато я могла идти куда захочу, могла брать, что хочу и меня бы даже не подумали останавливать, считая, что я действую по приказу господ. Даже если я вляпаюсь в неприятности я из них выберусь смещаясь с любой стайкой служанок и меня не найдут. Впрочем я не успела открыть рот, чтоб предложить обед из трех блюд, назвать которые не сломав язык невозможно. В комнату ворвался Сэм, он прошел по разлитому супу холодно глядя на свою сестру.

– Как ты смеешь так себя вести!– зарычал он.

– Это же всего-то прислуга, она для этого создана,–  ровно ответила Марианна. Я напомнила себе, что сама сомневаюсь, считать ли местных служанок за людей.

– Замолчи, как можно быть настолько бесчувственной!–  прорычал парень. Хм, интересно, кто ж учил госпожу доброте и заботе? Хоть она и была герцогской дочерью, она росла сама по себе, ну разве что иногда надменные учителя захаживали поучить уму разуму и отлупить линейкой по рукам. Сэм развернулся и пошел назад… снова по супу… “Как можно быть такой бесчувственной?” - а сам в своем праведном гневе размазывает грязь по полу. Кто по его мнению все это будет убирать? Нет, я скину на другую служанку, но той придется потрудиться, чтоб вывести это растоптанное грязное пятно! Впрочем, в супе почти не было жира, если вообще был, так что убрать его не составит труда.

– Господин,–  я схватила Сэма за рукав, чем изрядно удивила юношу вздрогнула и убрала руку, так служанки не ведут… но это ведь считается милым? Вздрагивать и прятать глазки.  По крайней мере Сэм это точно считает милым, я помнила про его вкусы из манги.

– Что?–  голос парня зазвучал не резко, а как-то встревоженно и немного изумленно. Марианна молчала, я не видела ее лица, но думаю она тоже была удивлена.

– У меня был сегодня хороший обед, можно я принесу еду из столовой служанок?–  держа смущённо-испуганный тон промямлила я.

– Марианна леди, а ты хочешь ей еду слуг?– Сэм едва мог поверить своим ушам.

– Просто у меня было мясо и вкусный кусок яблочного пирога, а госпоже дали черный хлеб и суп из овощей,–  я подняла голову глядя в сметённые голубые глаза собеседника.

– Еда Марианны не может быть хуже твоей,–  как-то неуверенно сказал он, из серьезного мужчины сейчас он выглядел как растерянный почти ребенок… Ему всего-то двадцать лет и сейчас это хорошо чувствовалось.

– Вы ведь идете на обед с герцогом? Я могу подать вам оба варианта… я всего-навсего служанка и могу не понимать простых вещей – выдала я покорно и смущённо, делая вид, что он может сыграть роль эксперта в этой глупой ситуации.

– Я бы на это посмотрела,–  пробубнила молодая госпожа и Сэм залился краской… Точнее его лицо сново стало холодным и отстраненным, расположенные глубоко под шкурой сосуды не могли поменять цвет лица, но я отчетливо чувствовала, что щеки его полыхают от противоречивых эмоций.

– Можешь посмотреть – выдал он коротко своей сестре… Для Марианны происходящее видимо казалось надменным, а мне забавным.

– Отлично, я устрою место за общим столом для молодой госпожи, раз такова ваша воля.

Я быстро вылетела из комнаты, пока мне не успели объяснить, что я все не так поняла.

Что ж это был самый неловкий обед за всю историю. Марианна сидела  и напротив нее не было порций еды, хоть она все еще была голодна, стол ломился от идеально приготовленных деликатесов на которые девушка зло взирала. Перед Сэмом стояли две тарелки супа, салат, два кусочка хлеба и кусок яблочного пирога. Луи своими звёздными глазами взирал на все с ехидным любопытством.

– Марианна, ты пришла за общий стол? Я уже говорил, что ты должна учиться скромности.–  начал строго говорить отец семейства Людвиг, голос ровный и строгий, а от взгляда фиолетовых глаз можно было замерзнуть. Папаша вещал с полной уверенностью в своей правоте.

– Ты вечно так говоришь!– отчаянно закричала Марианна, но ее оборвали холодной разрывающей воздух фразой.

– Довольно!–  и видимо следующим шагом было бы выгнать ее из-за стола, но вмешалась я.

– Прошу прощения, ее пригласил господи Сэм Ларони.– я произнесла слова с  поклоном и учтивым голосом как в лучших домах Парижа.

– Сэм?–  Граф обратил внимание на своего среднего сына. Сэм внезапно осознал, что, хоть и помнит все в мельчайших подробностях, слабо понимает почему в итоге он пригласил сестру за обеденный стол против воли отца.

– Я решил сравнить еду служанки и Марианны,–  проговорил он ровным голосом, ему ведь ничего не оставалось, как озвучить навязанную себе роль. Герцог опустил взгляд к еде перед своим сыном и помолчал несколько мгновений.

– Суп с мясом, салат, ещё и десерт,–  Людвиг пожал плечами и спросил.–  Разве этого мало?

– Отец, еда Мэри слева,–  поправил его Сэм откашлявшись и видимо ожидая гнева родителя. Но в воздухе повисла пауза неловкая пауза.

– Хм…– выдал задумчиво Людвиг. Вот тебе и “хм”...

–  Выгнать молодую госпожу из-за стола? Какую еду ей нужно приготовить?–  я прервала тишину. Они такие милые, когда их как котят тыкают в личные проступки, жаль прямо все не высказать. Приди я в кабинет герцога и скажи ему в лицо, что он настоящий тиран, а его единственная дочь страдает в родном доме, то ничего кроме гнева не получила бы, приходилось разыгрывать спектакль. Самое забавное, что это ведь положительные персонажи что Сэм, что Людвиг. Им в той или иной мере присущи чувство справедливости, доброта и эмпатия… К какой категории относится Луи я не была уверена.

– Э… нет подайте приборы, раз так вышло пообедаем вместе,–  наконец справился с голосом герцог. Хорошо, что ему хватило ума все же не выгонять Марианну

– Счастье удача,– недовольно выдал Луи, при движении его головы хвост на затылке подпрыгивал.–  То есть дела мы обсудить не сможем.

– Ты не участвуешь в делах,–  угрюмо осадил его Сэм.

Марианна сжимала столовые приборы в руках и, кажется, была готова взорваться от подобного отношения родных, годы пренебрежения так и не заставили ее смириться. Я поставила перед ней еду и положила руку на плечо, может это и было опрометчиво, но мне хотелось показать ребенку, что у нее теперь есть поддержка. Марианна вздрогнула и посмотрела на меня, растерянным взглядом злость, которую она постоянно показывала миру как-то быстро сменилась на что-то более искреннее, казалось ещё немного и девушка разреветься. Бедный ребенок… Тишина снова опустилась на людей за столом, им не о чем было разговаривать с сестрой и дочерью, а они даже не могли понять насколько это ужасно… Обед окончилася и девочка с пустым взглядом вернулась в свою комнату. Упав на кровать Марианна разрыдалась закричав в подушку, темные пряди с яркими красными вкраплениями разметались по подушки. Этот эпизод только показал, насколько она чужая в доме своего отца. На душе было гадко. Я думала, что поступаю правильно, я  чувствовала себя героем, который спасает Марианну, но в итоге получилось как получилось...

Хотела бы я вернуться в то время? Нет. Я никогда не хотела возвращаться ни в детский сад к дневному сну и вере в деда мороза, ни в школу с первой влюбленностью и в первый раз разбитым сердцем, ни в университет с докладами, сессиями вечеринками и первой попыткой жить с парнем, ни уж тем более на первую работу на которой мне знатно расшатали нервы, ни на вторую, когда мне удалось стать начальником отдела и я чувствовала гордость за себя и свои успехи. Мои же последние года “до” были словно остановкой, передышкой перед следующим непростым этапом.

И вот, наконец, мы добрались до момента, который стоит расписать подробнее. Момент когда в родном мире меня не стало. Я возвращалась домой с пакетом продуктов по узкой дороге, где-то метров восемь в ширину. Знаете этакая неровная улочка вдоль разношерстных одноэтажных домиков. Кабина фуры, которая въехала на эту же улочку, только с другого конца была шириной около трёх метров… Интересно, что было в голове у водителя в тот момент, когда он на своем монстре заехал на это, с позволения сказать, дорожное полотно… дорога даже без гравия, а он еще и на скорости… Я прижалась к чужому забору, такой железный, ярко-синий, холод металла хорошо чувствовался через тяжёлую зимнюю одежду. Было немного страшно, когда рев машины становился все громче, а фары все ярче били в глаза светом. Но я ожидала, что машина проедет мимо и я продолжу свой путь. Фуру немного занесло, прямо на меня. Возможно в лязге металла было что-то вроде “врешь не уйдешь”. Больно не было, все закончилось и началось словно бы по щелчку пальцев.

Боже, как же банально все продолжилось… Да, да я стала героиней того самого жанра из аниме, который к текущему моменту многим набил оскомину “исэкай” или проще перерождение. Наверное, историю моей жизни не сможет исправить даже тот факт, что я стала самой обычной и безликой служанкой фэнтези страны, а не какой-то принцессой-наследницей всех талантов мира. С миром все стандартно: есть драконы, у аристократов магические способности, ну и существует всякая магическая живность.

Итак. Умерла, очнулась, гипс… точнее кровать в бараке с кучей баб. Простой деревянный пол, небольшие окна и ряды одинаковых увесистых кроватей с матрасами из… Соломы? Ну, хорошо, хоть постельное белье чистое и белое. Бабы эти выглядели одинаковыми. Серьезно, все многочисленные обитатели помещения имели милые, но не выразительные черты лица: каштановые волосы с челкой, карие глаза и какие-то стандартные, по иному не скажешь, нос и губы. Фигуры тонкие, без излишней худобы и излишних округлостей. Я бы могла назвать их похожими как две капли воды или близнецы, но… В каплях есть вкрапления грязи и размер разный, да и близнецы зачастую не такие, чтоб прям одинаковые, а вот этих особ, поставь голыми в рядок, то отличий через за час и с лупой не найдешь. Как потом выяснилось в этом мире все служанки такие. Тут они оказались весьма странными существами. Не уверена, что они вообще люди.

Пропущу момент истерики и мыслей о нереальности происходящего, момент когда я осознала, что сама от этих женщин внешне не отличаюсь, момент который лучше забыть, когда я бегала как сумасшедшая и пыталась криком расспросить у этих, что вообще происходит… Скажу, что к вечеру кризис самоопределения разрешился как раз, когда очень захотелось чего-нибудь съесть.

Странно, я весь день бегала в панике и не работала, а никого это не обеспокоило, вроде ж служанка. Позже поняла, что хозяева поместья, в котором я оказалось моей истерики не застали, а новым коллегам все до лампочки или до факела… Не волнует короче. С ними в принципе разговор завести нормальный невозможно - ответ всегда один: “Нагружать заданиями меня имеют право только господа”. Я поужинала в общей столовой. Ужин был не дурной: картошка пюре, котлета и компот с булочкой.

На следующий день, опасаясь, что все же меня могут наказать за безделье я отправилась в хозяйский дом. Представьте себе утонченный замок с кучей всяких декоративных финтифлюшек, лабиринтом из комнат и огромными окнами, примерно так и выглядел замок герцога. Я оказывается работала на герцога. Ииии та дам - происходящее оказалось похоже на историю из последней манги(в простонародье комикса)… Сюжет которой я плохо запомнила, слишком уж манга оказалась похожа на другие подобные произведения. Кто же знал, что читать надо было внимательно? 

Хозяин замка герцог со статусом почтенного старика сорок пять лет от роду. С этим “стариком” у нас только девять лет разницы, на секундочку, но если герцогу нравится о себе так думать то пусть думает, а мне до старости еще далеко! Герцог носил имя Людвиг Ларони и являлся отцом четверых детей.  Этот мужчина в реальности выглядел как статный красавец с белыми как снег волосами и пронзительным взглядом фиолетовых глаз и… Сложно было понять, почему местные знатные дамы не устроили войну дабы заполучить этого горячего и знатного вдовца себе.

Теперь о детях в порядке убывания их возраста. Джарам Ларони  старший сын. Он не относился к категории главных героев и потому все еще ходил в учениках мага в свои двадцать семь вместо того, чтоб изучить все виды магии еще в тринадцать. По правилам мира вступая в гильдию волшебников он отрекся от права на наследство и давно жил свою жизнь за пределами особняка из всех детей герцога он мне запомнился хуже всего.

Сэм Ларони по факту копия отца только еще более холодный чем неразговорчивый родитель, замкнутый, всегда пытающийся косплеить робота своим поведением,  волосы  тоже белые, только глаза не фиолетовые, а голубые. Сэму двадцать лет и он главный наследник по духу и статусу.

Следующий сын Луи девятнадцати лет, обладал роскошными черными волосами и аурой рокового красавца. У него глаза цвета янтаря, а радужка напоминала звездочки… В жизни такие глаза выглядят достаточно странно если не сказать больше. Вечно ходил с хвостом затянутым красной бархатной лентой. Ну, это тот типаж, который без слюнявой фразочки не может начать диалог. 

И младшая дочь с длинной копной волос алых с черными прядями. Большие гранатового цвета глаза, пухлые губы и тяга к черному гардеробу - условная злодейка Марианна Ларони… Мне тоже было сложно запомнить все имена во время прочтения комикса, но герои часто мелькали на страницах и постепенно я разобралась, так что сейчас я уже с большего понимала кто есть кто.

Марианна должна была стать не понятой злодейкой не потому, что она избалованная дочь герцога, а потому, что судьба тяжёлая.  Все достаточно утрировано и стандартно. Детство. Братья играют друг с другом. Отец занимается братьями. Марианной занимаются не слишком разговорчивые служанки и не слишком добрые гувернантки. Как логичное продолжение ситуации она железной хваткой цепляется за первого встречного принца, ее ровесника. Прямо с детского горшка…. Принц вел себя с ней плюс минус нормально и по сути просто позволял ей быть рядом… В конце концов Марианна стала немного одержимой фигурой принца и это окончательно доведет ее до безумия во время появления главной героини истории, из-за чего девчонка наделает много ошибок и “справедливо” будет убита сюжетом.

Из всех своих детей Людвиг именно Марианну решил научить скромности, потому, что девочка пытаясь привлечь к себе внимание часто устраивала скандалы. Девушке запретили присутствовать при роскошных семейных приемах пищи. У нее был отдельный скромный стол, за которым та ела в одиночестве. Братья иногда “шутили” над ней, но ответные действия Марианны воспринимались как ужасные преступления порочащие семью Ларони. Мне не понравился этот момент в произведении. В смысле, в этой ситуации я бы была куда громче и несноснее. А Марианна как-то пыталась заставить себя соответствовать представлениям отца об идеальной роли для нее. Мне хотелось помочь и поддержать девочку. Возможно, это было той самой причиной, по которой я попала в этот странный мир.