Серия «Перемазанные»

Михаил первый среагировал на столь неожиданный удар с флангов заражённых, успев в последний момент развернуть струю в обратную сторону, обливая атакующих суспензией, не различая своих друзей и грибов-паразитов, сидящих в головах людей. Настя стояла в шоке зажмурив глаза, облитая с ног до головы лечебной жидкостью, вокруг неё и грузовика копошилась на асфальте куча человеческих тел, самого разного возраста.

– Всё хорошо! – парень торжественно поднял кулак в поднятым вверх пальцем, удерживая другой рукой брандспойт и продолжая обливать последних набегающих заражённых. Роль героя начинало нравиться парню, и он улыбался от ушей. – Они у меня под контролем!

– Миша, ты лучший! – выкрикнул сержант, включая дворники и расчищая лобовое стекло от коричневого раствора. Через боковые окна вода стекала внутрь кабины, но такая мелочь совсем не смущала мужчину. И с права и с лева машины люди кричали, стонали, приходя в себя. И вообще сейчас проспект представлял собой картину: «после боя». Сотни людей начинали подниматься на ноги, смотря на себя и других с удивлением и недоумением. Рецепторы обоняния улавливали всю палитру отвратительных запахов. Никто не понимал, что произошло и как они тут оказались в таком ужасном виде: в обгаженных дерьмом штанах, а некоторые персоны совсем бесштанные и перемазанные слизкой, вонючей жидкостью.

– Товарищи! Если вы меня понимаете, прошу идти за машину! – Олег взял в руки рупор и отключил насос подачи воды на шланг, – вопросы все потом! Освободите проезд!

– Что происходит?.. Боже, в чём я?.. Что за бред?.. – вокруг улица загудела, некоторые поскальзывались в лужах, пытаясь встать, другие просто сидя плакали от стыда. Настя очухалась и стала помогать людям, пытаясь объяснить хоть что-то вразумительное из произошедшего и как они оказались все тут.

– Доча! Солнышко! – одна из женщин в толпе протянула к девочке дрожащие руки. – Это ты?

– Мама… мамочка… – вздрогнула Настя, разворачиваясь к голосу. По щекам её бежали слёзы. Они подбежали друг к другу и крепко обнялись. – Как же я тебя люблю, родная!

– Вот и отлично! – прошептал Олег и нажал на клаксон, распугивая перед собой нерасторопных горожан. – Миша, время не теряем, продвигаемся к грибнице!

Тот кивнул и пошёл вперёд, с трудом подтягивая за собой рукав. – Расступись, земляки… в сторону!

Метрах в ста стоял следующий ряд живого заслона, с неохотой пятящегося взад от надвигающейся колёсной опасности. Они сейчас выглядели жалко, вся та ярость и бешенство куда-то пропала на корню, некоторые поскуливали, словно беспризорные собаки, загнанные в угол.

– Олег, останови машину! – Застыл на месте Миша и наклонился во что-то с интересом всматриваясь, – иди сюда, посмотри на это!

– Сейчас, – сержант со скрежетом поднял ручник тормоза и выскочил из кабины, – ну? Что там у себя?

– Глянь на это! – Миша указал пальцем вниз. По асфальту ползли ровным строем те самые странные белые черви, используя в качестве передвижения свои вьющиеся нитки, напоминая чем-то морских осьминогов. На лице парня совсем не было отвращение, одно лишь любопытство. – Вот они самые, грибочки-симбионты, собственной персоной. И смотри, эти создания совсем не боятся дёготь…

И в самом деле они ползли прямой линией, пересекая густые лужи, образовавшиеся после лечебного «орошения» в направлении к главной мицелии.

– Блядь, какая же гадость! Фу-у-у! – скривился в отвращении Олег, замахиваясь ногой, чтоб раздавить этих существ.

– Не надо! – резко выпрямился Миша, защищая ползущих гадов, – хватит! Ты разве не видишь, что они беззащитные? Что-то мне подсказывает, что убивать их не надо!

– Да ты чего? Они кучу людей сожрали! – не унимался разъярённый сержант.

– В нашем мире много удивительного и на первый взгляд враждебного, существует. Конечно же, уничтожить иных, чуждых нашей человеческой логике, это самое лёгкое, но это же неправильно! – Михаил собой прикрывал ползучие грибы, – это же совсем другой подвид живого организма, и я уверен разумного! Может это глупость, но мне кажется, нам надо как-то разузнать их цели, а я уверен, она есть у них! Пожалуйста, Олег, не убивай! Отдай их мне, я попытаюсь кое-что сделать!

– Ёлки-палки… – задумался сержант, – это же наши враги… миллионы людей погибли…

– Ты же понимаешь, что мы не сможем с этой пожарной машиной объехать всю планету, – опять стал искать доводы, парень, – это физически невозможно, радиосвязи нет, интернета нет, и думаю, так почти на всей Земле. Про свойства дёгтя никто не знает, а значит, пока мы донесём до людей эту информацию, может так получится, что никого к этому времени в живых не останется…

– Чёрт с тобой! – сдался Олег, махнув рукой, – делай там что ты хочешь! Кстати, нам и не хватит разведённой дегтярной воды, осталось в цистерне литров двести, и до этого «сморчка» поганого нам не добраться, слишком что-то ещё много заражённых осталось.

– Вот и отлично! – оживился парень, – мне надо пластиковый контейнер и собрать эти грибочки в него! Я сам отнесу этот подарочек «мамочке»…

– Может тебе ещё их голубой каёмочкой обвязать? – съязвил Олег.

– Не, это уже лишне… – не понял иронии Михаил.

Глава 30 "Контакт"

Михаил остановился в нескольких метрах от заражённых, перевёл дух держа перед собой пластиковую коробку от завтраков, после чего смело шагнул вперёд.

– Всем привет, господа и э-э-э, дамы, – покраснел парнишка, увидев среди столпившихся монстров в человечьем обличье, красивую и обнажённую девушку с прилипшей грязью на стройных ножках, подозрительно желто-коричневого цвета. Встречающие монстры сохраняли нейтралитет и пока не проявляли агрессии, может из-за перемазанного мазью Вишневского лица, а может, банально, заманивая Мишу в западню. – У меня тут ваши друзья, – на всякий «пожарный», он встряхнул коробку, показывая, где именно. – Так что не ешьте меня!

Они расступились перед незваным гостем, пропуская того вглубь, к грибнице. Подозрительно спокойная встреча немного пугала Михаила, но почему-то он был уверен, что ничего эти чудовища с ним не сделают, в крайнем случае – в ближайшее время. На интуитивном уровне Подкорытов знал, что делает всё правильно. Пройдя несколько минут через людскую массу, он бросил взгляд за спину, отмечая, что заражённые закрыли собой проход назад – там остались: пожарная машина со спасительным раствором, недавно обретённые друзья, и сейчас, в полном одиночестве он шагал среди каннибалов, без хоть какой-либо поддержки. Перед ним возвышался гигантский гриб, теперь уж точно похожий на дождевик, и с чем-то другим его нельзя было спутать. Вокруг этого существа, словно лепестки цветка, лежали сотни и сотни иссохших человечьих трупов – самое гигантское жертвоприношение, которое можно было себе представить.

– Может уже хватит! – выкрикнул Михаил, останавливаясь, и опять встряхивая коробку, – а то я не поленюсь, и начну давить твоих деток!

Вряд ли этот «дождевик» понимал человеческую речь, но другой альтернативы общения парень не знал, это в фильмах герои выходили на контакт с иной расой телепатически, на всякий случай Подкорытов представил злополучных червяков, раздавленных ботинком.

– Они тебе нужны? Я могу поднять крышку и выпустить их, – Миша остановился в нескольких метрах от грибницы и поставил в ноги «транспортный» контейнер. – У нас там пару тонн «лекарственного» подарка для вас, – соврал парень и глянул вверх на возвышающий гигантский гриб, не то, чтоб он надеялся, что эта мицелия заговорила бы с ним, но мало ли, а вдруг? Не дождавшись ответа, парень вздохнул и открыв коробку, осторожно вытряхнул содержимое, – ладно, мы, люди, милосердные… бегите к своей мамке… Но учтите, мы можем вас тут всех залить и передавить, словно комариков!

Мелкие существа, не задумываясь, поползли на своих волосиках-ножках к мицелии, проскальзывая между мумий умерших людей. В этот момент под ногами задрожала земля, грибница на глазах увеличилась вширь и из верхней части раздалось характерное шипение всасывания воздуха. На поверхности оболочки гриба чёрные поры расширились – в них то и хлынули быстрые «грибочки», пропадая внутри.

– Какая жесть! – прошептал удивлённый Михаил и поправил съехавший с головы шлем, – Что же ты задумало? Ух ты, елки-палки! – рядом прошёлся один из заражённых, почти задев плечом парня, – эй, поосторожней, на мне дёготь, так-то! Замажу – вусмерть!

Если бы не знать, что в башке этого нелюдя сидит инородное существо, то можно было подумать, что мужчина пенсионного возраста просто совершает променад по улице. Он переступил через трупы и вытянув руку, прикоснулся с шершавой и пористой «коже» своего «командира».

– По… че… му… – хриплым голосом заговорил по слогам пенсионер, как будто с трудом подбирая слова. Глаза говорящего мутно посмотрели на человека. Михаил от неожиданности открыл рот и сделал назад шаг, – ты не уни… что… жил мо… их де… тей?

– О, чёрт, – поперхнулся Подкорытов, а дальше становилось всё интересней и интересней. Каким-то образом, через своего подопечного, мицелий могла говорить человечьим языком. Пару мгновений в голове мысли собирались в кучу, ведь этот момент был эпохальным. Контакт с совершенно чуждым разумом, живущий по своим моральным принципам и законам. Что ему сказать? Банально про мир во всём мире? Или, что человек является властелином этой планеты, и как бы, хозяином, и с нами не стоит воевать? А может просто тупо наехать на этот грибочек, в конце концов, они поработили своими спорами почти всех людей?! – Фиг его знает… жалко стало! Олег, наш главный «генерал», так и хотел сделать, но я его остановил… Что-то мне подсказывает – убивать вас нельзя. Это же какой-то бессмысленный цикл, вы сожрёте всех людей, или мы передавим вас? И что дальше? Итог один – кто-то из нас пропадёт в небытие. Неужели нельзя обойтись без этого?

Глава 31 "Чудеса"

– При… кос… нись! – прохрипел мужчина, после чего убрал свою руку с грибницы и отошёл к окружившему живому заслону.

– Что? Вы там издеваетесь что ли? – побледнел Михаил, представив, как из него высасывают жизненные соки, после чего он будет лежать бревном рядом с иссохшими трупами. Фантазия Подкорытова украсила эту картину цветными красками живописно и с мелкими подробностями, – а можно без касаний как-нибудь?.. Эй, дед, вернись!

Видимо разговор был окончен, никто не подходил больше к мицелии. Зловещая тишина затянулась. Вернуться к своим с ни с чем не входило в планы молодого человека, поэтому он всё же решился на предложение.

– Только чур меня не вялить и не сушить! – с отвращением Миша перешагнул через мёртвые тела, пробираясь к грибообразному организму, – и я не потерплю ваших деток в своей башке, надеюсь, у вас нет такой цели!? Если меня долго не будет, мои друзья начнут проводить водные процедуры!.. Так, и что? Просто прикоснуться? Тут?.. – Подкорытов остановился и приложил свою ладонь на сухую поверхность. Пару секунд ничего не происходило, – и что дальше?.. Может меня должно ударить то…

Договорить Михаил не успел. Его пронзила острая боль, как будто тысяча острых иголок впились в ладонь. Парня затрясло от ужасающего болевого эффекта, переползающего по руке в мозг. Он оцепенел, не в силах пошевелиться. В глазах всё потемнело и окружающий мир враз потух.

* ** *

– Смотрите! – благостный старичок лет семидесяти оскалился перед Олегом, который, в этот момент облокотившись о переднее крыло пожарной машины, откровенно скучал, – у меня тридцать два зуба!

– У вас отличные гены, – кивнул сержант, не понимая, к чему клонит дед, – я в два раза вас моложе, и у меня уже осталось двадцать пять зубиков… если я доживу до вашего возраста, то такими темпами могу остаться с одними лишь дёснами.

– Именно, Олег Анатольевич, – заулыбался старик, – у меня к моим семидесяти трём годам из своих оставалось три зуба… и это не протезы! А настоящие! И у меня не болит спина, совершенно не болит! – для подтверждения слов, дед присел и встал, – я так себя хорошо не чувствовал уже лет двадцать, а может и больше!

– Интересно, – Олег более внимательно сфокусировался на пенсионере, – прямо вот совсем ничего не болит?

– Совсем ничего! А ещё у меня минус пять… было, а теперь всё вижу прекрасно без очков!

– Я тоже стала видеть лучше! – встряла в разговор одна из сидящих рядом на асфальте женщин, – и представляете, не кружится голова! Раньше у меня давление зашкаливало, а теперь вот сижу, и как будто другая… Коленка не болит, а с ней я намучилась, хирурги даже хотели сустав менять…

Вокруг машины люди оживились, указывая на пропавшие болячки и боли, на отросшие зубы, один мужик вообще всех удивил, показывая свой розовый указательный палец и уверяя, что его отрубило лет пять назад болгаркой.

– Всё, дядя Олег, мы закончили! – подошла Настя с активистами-помощниками из молодёжи, в руках они держали блокноты с ручками, взятые во временное пользование с магазина канцтоваров. – Тысяча сто пятнадцать вылечившихся! Но пара десяток людей сказали, что им плевать и они отправились по домам…

– Узнаю наших людей, – сплюнул себе под ноги сержант, – всегда найдутся пофигисты, которым свои портянки важней. Весь мир летит в тартарары, а они запаривают свой чай. Мы не знаем, чего ожидать от тех грибочков, а они по домам побежали…

– Дядя Олег, – Настя прервала ворчание сержанта, – представляете, там одна девочка болела церебральным параличом, и теперь она совершенно здорова! Это какое-то чудо!

– Нда, а вон у того отца выросли все зубы и зрение восстановилось, а у той давление нормальное, а у этого парня, бляха муха, ампутированный палец отрос! Теперь вот бы мне найти этих червяков и засунуть себе в мозг, глядишь, мои ожоги бы пропали… правда бы пришлось покушать человечину, но это такая мелочь, – завёлся почему-то сержант, – да, блин, сколько время прошло?

– Почти два часа, – ответила терпеливая девочка, мило улыбаясь несмотря на нервный всплеск сержанта, – я на ваши ожоги не обращаю внимания, вы очень хороший человек!

– Хороший, – сконфузился Олег, уже жалея за вспышку, – все мы хорошие, когда спим зубами к стенке, тьфу ты, опять эти зубы… отросли, эка невидаль, зачем они нужны на пенсии, кашку можно есть и без них… Кстати, скоро уже все захотят кушать и пить, надо бы подумать…

– Мама моя занялась этим! Она нашла несколько поваров, сейчас они организовали полевую кухню вон там, – Настя показала рукой в край проспекта, там над головами людей вился дымок, – думаю, уже скоро начнут кормить.

– Вы молодцы, – искренне похвалил Олег, краснея, ведь этот вопрос он должен был решить в первую очередь, – я места себе не нахожу… что там с Мишей?! Ещё ждём полчаса, и я пойду сам к этой, мать её, грибнице. С корнем вырву эту пакость, если что она нехорошее сделала с парнем!

– Не надо! – к ним шатающей походкой подходил Михаил, собственной персоной. Его лицо осунулось от усталости, а русая некогда шевелюра, поседела, – ничего уже не надо…

Глава 32 "Скитальцы во Вселенной"

– Мишанька! – обрадовалась было Настя, но увидев поседевшие локоны у парня, прикрыла рот в испуге.

– Ох, братишка! – выдохнул с облегчением сержант, настороженно прищуриваясь на столь изменившегося молодого человека, такие разительные перемены за столь короткое время ничего хорошего не предвещали, – ты с нами, а это самое главное! Я уже хотел МЧС вызывать по вызволению тебя… Что они с тобой сделали, мальчик мой?

– Ничего! – плюхнулся на пятую точку парень и не думая про дорожную грязь, откинулся на спину, – они ничего не сделали со мной и очень много, одновременно, – Миша заговорил загадками, наслаждаясь зависшими серыми облаками над головой, – боже, как же красиво у нас, тут… на Земле…

– К дождю, сгущаются тучи… – так же посмотрел наверх Олег, присаживаясь к парнишке, рядом устроилась настороженная Настюша, – если бы не знал, где нахожусь, я бы подумал, что дома, на Урале. Странно, небо везде одинаково…

– Не везде, Олег, поверь мне! Иногда даже небо горит, вместе с землёй, сплошным огнём, неся всему живому смерть, а океаны кипят, словно бабушкин борщ… Тоже красиво так то, но та красота смертельна! Я это видел собственными глазами сотни миллиардов лет назад…

– Ты пьяный чёль? – нахмурил брови, сержант, – что за головоломки? Что случилось, сынок?

– Я это видел, Олега… они мне показали всё, что пришлось им пережить… – продолжил нести несуразицу Подкорытов, – это как трёхмерный фильм, нет, гораздо больше… Я был одновременно грибами, чудовищами, монстрами и испытал все их чувства, боль и мучения… Я был ими!

– Мамочки! – ужаснулась Настя.

– Они с другой, далёкой, очень далёкой Вселенной. У них была своя родная планета, в раз десять больше нашей и гигантское красное солнце. Они симбионты-актиномицеты, как я и думал первоначально, разновидность грибов-паразитов существующие в симбиозе с млекопитающими, за миллиарды лет, эволюционировавшие в разумные организмы. Но их мир совсем был другой, в отличие от нашего. Постоянное выживание в агрессивной, растительной и животной среде, повернула их вектор развития в совершенно противоположное понимание смысла существования цивилизации. Там все виды существ жрали друг друга и уничтожали, это был в нашем понимании сплошной АД! – сержант с девочкой завороженно слушали парня, боясь прервать поток слов, – а потом их солнце стало нагреваться, с каждым тысячелетием, оно приближалось к рождению сверхновой звезды и к Большому Взрыву. Обстановка на планете реально накалилась, тысячи разновидностей живых организмов вымирали, и они нашли способ спасти свою расу, точней, надежду хоть на какое-то спасение в этом безграничном Космосе. Часть маток регенерировалась в стартовые капсулы-соты. Грибы покинули тела своих симбиотов, чтоб спорами заполнить соты маток и умереть под горящим солнцем… И матки, после старта с родной планеты, тоже были обречены на смерть в безвоздушном пространстве космоса при абсолютном нуле. Они, погибнув, разлетелись в разные стороны, а через пару тысяч лет, получили сверхускорения от взрыва красной звезды и отправились в бесконечное путешествие по Вселенным, без адреса доставки, но с миллионами спор в своём нутре.

Настя под впечатлением от истории, сейчас сидела и плакала, представляя погибших матерей, летящих в пространстве среди холодных астероидов и мёртвых планет, покрытых глыбами льда. По спине девочки бегали мурашки, рукам стало прохладно. Рядом уже пристроились в полном молчании другие спасённые ими люди и слушали молодого человека.

– А несколько сот тысяч лет назад одна из маток кометой ворвалась в атмосферу нашей молодой планеты и оказалась в заточении ледникового слоя, – задумчиво Михаил продолжал рассказывать, не отводя взгляда от сгущающихся в небе туч, – и кто знает, сколько бы длилось заключение, если бы кто-то из наших людей, не извлёк несколько сотен спор во льду Антарктики и не начал бы свои эксперименты, пробудив их. Да, симбионты-грибы всю свою энергию после возрождения тратили на увеличение популяции своей расы, не замечая другую разумную жизнь, то бишь нас.

– Не замечали нас, – передразнил Олег почти без злости, – конечно же, ведь они были в нас… а ещё мы рассматривались в качестве аперитивчика… Слушай, а откуда они помнят всё, сам же говоришь, что все мамочки и папочки умерли? Неужели какая та невидимая спорочка могла всё вспомнить, что было миллиарды лет назад?

– У этих грибов генная память, там у них не так всё просто! Сначала первые возрождённые на инстинктах выживали, чтоб в первую очередь развить семенную базу и распространить как можно больше своих потенциальных детей. Потом уже те, первые, после осеменения, перешли в следующую фазу – мицелий. И только после этого начался сбор информации по новой планете и включились забытые на миллиарды лет воспоминания… Вы поймите, у них развитие цивилизации шло совсем по другим принципам, у нас – техногенно, мы вечно что-то строили, сооружали, конструировали, используя подручный материал, а у них биологически! По воле случая им приходилось использовать для разных своих нужд оболочки самых разных млекопитающих, в зависимости от цели, и по неволе они развили другие способности, совсем нам чуждые, по сути. Они научились изменять на генном уровне своих носителей, вылечивать их от самой разной болезни, усилить регенерацию, увеличивать навыки, рефлексы и способности. Даже занимались репродуктивными функциями… И всё для того, чтоб выжить, ибо без симбиоза с млекопитающими они были обречены, как вид. А ещё, они развили самую лучшую коммуникацию, которую только можно себе представить, никакие наши спутники не сравнятся. Все мицелии между собой связаны невидимой корневой системой, опоясывающая прямо сейчас всю планету в воздушном пространстве. Они видят через грибы и грибницы, что происходит в любой точке Земли и каждую секунду анализируют!

– У меня мозг уже кипит, Мишка, – сдавил свои виски ладонями Крутов, – ты мне лучше скажи, что им надо от нас?!

Продолжение следует:

– Десантура… – кивнул майор, вспоминая тот день, перед ранением, – я видел, как им ввели препараты. Этот вирус был искусственно подсажен украинскими или даже западными, докторами перед боем, но потом всё пошло не по плану… боюсь сами же люди и выпустили этого «джина» из лампы…

– Да, блядь, эти натовские дауны, только и ждали, чтоб сделать нам гадость…

– Эх, Олег, – вздохнул печально Сергей Владимирович, пропуская мимо уха мат, – боюсь они сделали гадость не только нам, но и себе… Ты же помнишь последние новости, вся Европа и Америка вымирали от этого вируса, как всегда, страдают обычные люди…

– А ещё мне кажется, что это не вирус! – наконец-то решился озвучить свои мысли, Миша. Все внимательно на него посмотрели, ожидая продолжения. Эффект нужный был достигнут, и парень заговорил, – Только не смейтесь… Это какой-то гриб-паразит! Видимо, в того военного ввели хитрую мицелию этого самого гриба, и она полностью подчинила весь человеческий организм и придала ему фантастические способности, как в Марвеле, супергеройские и супермистические…

– А что такое «мицелий»? – Настя с открытым ртом слушала, почти не дыша и вытаращив удивлённые глаза, – или я одна только не знаю?

– Ну это грибница, главная «мамочка» грибов… Настюша, а ты знаешь кто на нашей планете самый большой живой организм?

– Ха, конечно же! – усмехнулась девочка, – в школе училась, проходили. Синий кит!

– Плохо вас учили! В американском штате Орегон, живёт такой древний старичок возраста две с лишком тысячи годиков, занимающий почти тысячу гектаров и весит больше пятидесяти тонн! И зовут деда – Опёнок Тёмный!

– Офигеть! – присвистнул так же заворожённый Олег, – Миха, ты профессор какой-то чоли? Откуда всё знаешь?

– Да не, – немного сконфузился Подкорытов, подправляя съехавшие очки на переносице, – интернет! Там всё есть, надо лишь уметь фильтровать и извлекать информацию, а я много, очень много, проводил время у компьютера…

– Ты очень умный! – с лёгкой издёвкой поддела Настя, прерывая парня, – но это точно не гриб! Мы с Олегом своими глазами видели, как из ноздри заражённого лез червяк, – сержант закивал, подтверждая и передёргивая плечами от отвращения, – если кто в них и сидит, то это скорей слизкое насекомое!

– Кто знает, кто знает, – холодно улыбнулся Подкорытов, – науке давно известно, что есть среди грибов, такие виды, которые умеют передвигаться и зовут их Слизевики! Ещё есть грибочки, которые вступают в тандем с живыми насекомыми, паразитируя на них и подчиняя себе, питаясь белком и плотью приютившего…

– Мамочки… – зажала рот Настя от ужаса.

– Да! А этот сморчок, не просто живой организм. Он ещё умеет думать, анализировать от происходящего вокруг и отдавать приказы своим «грибочкам»!

– Ну уж это ты махнул! – не выдержал Олег, – да они же бестолковые, только бегают да жрут…

– Я видел своими глазами, как этот «сморчок» поганый, после выстрела в его нарост, без звука «приказал» своим рабам, и те своими телами прикрыли его полностью своими телами, как щитом! Это было настоящее разумное действие… а ещё другая группа, как по команде, обежали дом и через подъезд почти добрались до Ксюши, выломав её входную, деревянную дверь… – дрогнул голос у парня.

– Почему «почти»? – майор внимательно смотрел в глаза мальчика.

– Она успела из этого ружья выстрелить себе в голову… – парень кивнул на облокоченное к стене оружие, губы Михаила дрожали, – и я ничего не успел сделать, только наблюдал со своего балкона… Я не знал ещё тогда про дегтярное мыло…

– Жаль Ксюшу, – майор почувствовал, что пора было закругляться, – досталось вам, детки мои… Давайте ложиться спать, завтра решим, что делать. Уже два часа ночи.

– Я не рассказал вам самого главного! – все присутствующие замерли. Михаил, вздохнув побольше воздуха и успокоившись, продолжил: – Этот сморчок вступил в следующую фазу своей эволюции… Он теперь не шевелится, а тупо растёт, чуть ли не на глазах…

– Ну далеко не вырастет. Этот десантник, думается, иссякнет быстро…

– Именно! За пять минут иссох на моих глазах превратившись в мумию… но теперь другие «заражённые» его охраняют и начали собой кормить…

Глава 27 "Сжатые губы"

Раннее утро. Девочка на пластиковые тарелки выкладывает пожаренные яйца с ветчиной, которые, в свою очередь, Михаил раздаёт в руки мужчин. После вчерашнего ночного и тревожного разговора, все сохраняют тишину, не беря на себя право первого голоса. Но у всех один немой вопрос, что с этими знаниями делать? Пару раз Олег уже успел замахнуть «за воротник» пока Настя готовила завтрак на кухне, майор с парнем отказались от сомнительного предложения и сейчас глаза сержанта нездорово блестели…

– И всё-таки я пойду туда! – нарушила думки своих старших товарищей, Настя, дерзко надув губки, – там моя мама и мне надо постараться найти, пока её не сожрала эта ваша грибница»!

– Ты не сможешь это сделать, там их очень много! – Михаил вложил тарелку с вилкой в руки майора, – я видел их собственными глазами, большая куча нелюдей с горящими глазами… Они с неохотой расступались, пропуская меня и я чувствовал дикий голод и ненависть. Да и лица тяжело рассмотреть в этой сплошной массе…

– Я свою маму узнаю и среди тысяч лиц! – стояла на своём девочка.

– Отставить! – майор нахмурил брови, слегка сжав зубы и откладывая в сторону тарелку, – теперь у нас задача поменялась! До вчерашнего вечера мы просто выживали… А сегодня мы перейдём в контрнаступление! Твоя мама в приоритете, как и оставшиеся заражённые в вашем городе! Нам надо вылечить как можно больше людей и в короткие сроки…

– Да! – воодушевился Олег, – там, в машинном парке, есть помпа, я уже всё продумал! Мы заполним несколько двадцатилитровых бутылей водой с этой мазью, гремучую смесь разведём, и напшикаем этой гадостью на головы «грибочков»…

– «Напшикаем», – скривился от неприятно прозвучавшего слова Сергей Владимирович, – Олега, ты представляешь десятитысячную толпу?

– Вроде да, – неуверенно пробубнил Олег, – будем пшикать усердней…

– Нет, так не пойдёт! У нас неизвестно сколько времени осталось и что там произойдёт дальше с этой, как её, мицерией, но думаю, ничего хорошего, – с металлическими нотками заговорил майор, – мы пока не знаем с чем имеем дело. У нас на кону жизнь жителей Мариуполя и кто знает, может и остальных людей. Прежде всего от вас, как старший по званию, я требую беспрекословное исполнение всех моих приказов.

Все трое переглянулись друг на друга, но прерывать майора не стали.

– Вот и молодцы! – похвалил свою сомнительную (двое калеки шитые перешитые, и два ребёнка, не нюхавшие пороха) команду, Сергей Владимирович и продолжил: – сейчас мы плотно позавтракаем и начнём работу, кто знает, когда нам ещё удастся покушать. Миша, ты водить машину умеешь?

– Только в ГТА или в Нед фор спид, – зачем-то улыбнулся парень, – с читами, и даже могу без них, если понадобится…

– Не понимаю я ваш молодёжную тарабарщину, – не понял шутки майор, кажется, парень не умел водить. – Значит так, ты с Настей идёшь по супермаркетам, магазинам и аптекам собираете дегтярное мыло и мазь Вишневского. Найдёте продуктовую тележку и скидывайте в неё, как можно больше. На всё про всё три часа и возвращайтесь в больницу. Олег, а ты тем временем иди и найди пожарную местную часть. Кровь из носу, с тебя пожарная машина и больше, чтоб не употреблял!

– Да я того, совсем чутка… для душевного равновесия, – сержант виновато опустил глаза в пол, – чё я враг штоль себе?

– Вот и молодцы! И Настя, пожалуйста, не вздумай рвануть ТУДА одна! – майор строго посмотрел на затихшую девочку, – мы все вместе это сделаем и постараемся спасти твою маму и ваших земляков. Заполним пожарную цистерну суспензией воды и дёгтя, и из гидранта даванём по ним. Кто знает, может это единственный шанс спасти всё человечество!..

Через полчаса в палате остался один Сергей Владимирович. Так и недоеденный завтрак остывал нетронутым на тумбочке, в тарелке. Лицо майора исказила гримаса боли, до этого момента он с трудом сдерживал себя, чтоб не показать товарищам свои мучения.

– Ш-ш-ш, – зашипел через зубы майор, припуская с себя одеяло и всматриваясь на проступающую алую кровь через бинты. Швы на ранах наверно разошлись, но не это пугало офицера, а дикая и острая боль в низу живота, как будто в кишках кто-то пробивался наружу, вызывая острый приступ диареи… – нда, невесело как-то… – мрачно подумал майор. Он не понаслышке был знаком с внутренним кровоизлиянием, и знал, что без профессиональной хирургической помощи, шансы на спасение равны были нулю. А ещё через час сквозь матрас закапала кровь на бетонный пол, и через надвигающую пустоту майор успел услышать клаксон, во двор на грузовике в своей манере заезжал Олег. Сергей Владимирович облегчённо улыбнулся и замер навсегда…

Глава 28 "Пожарники"

Заражённые заполнили всю улицу, расположившись живой массой между домов и на четырёхполосной дороге. Создавалось впечатление, что люди пришли на концерт мировой звезды послушать хиты.

– Ух ты, как нас дружно встречают! – перехватило дух у Олега. Сержант нажал на тормоз и остановил пожарную машину метрах в двухсот от первого ровного строя рычащих женщин и мужчин. Амбре от кишечных выделений заражённых, доходило даже через такое расстояние и не было от него спасения. Странное дело, но те пока не нападали на подъехавший грузовик, они тупо стеной защищали бывшего десантника, точней нарост, выросший из него, который сейчас возвышался горой под крыши пятиэтажных зданий, за спинами своих защитников. – Боже! Неужели это и есть чёртова грибница?

– По ходу дела, да! – кивнул удивлённый Михаил, сидящий вместе с девочкой на пассажирском сиденье. На голове парня краснел шлем пожарника с опущенным защитным стеклом. – Но он за несколько часом просто разжирел неимоверно, боюсь узнать, у скольких людей он высосал жизненные соки!

– Настюха, ты как? Успокоилась? – сержант сочувственно глянул на девочку, минут двадцать назад они похоронили майора прямо во дворе школы и Настя долго не могла остановить слёзы. Сейчас она молча сидела с красными, воспалёнными глазами и отрешённо смотрела в боковое окно. – Эй, малышка!

– Да?! – пришла в себя Настя, посмотрев на водителя, – в смысле, да, всё нормально!

– Вот и отлично, – кивнул Олег, – нам сейчас надо сконцентрироваться, жизнь людей на кону! Может мы и неполноценные воины, но других вариантов у нас нет! От тебя, Настюха, сейчас многое будет зависеть. Они будут в непонятках, как контуженные, а ты постарайся им помочь прийти в себя как можно быстрей. Только ради бога, будь аккуратна, убедись сначала что человек очухался, и только после этого подходи к ним! Ты всё поняла?

– Да поняла, дядя Олег, я же не ребёнок! – нахмурила брови девочка.

– Хорошо, «неребёнок»! Так, Миша, держи крепко брандспойт, давление будет сильным и постарайся, чтоб струя попадала по ним, – сержант переключился с ЦУ на парня. – Главное – не выпусти из рук! Мы не знаем, как заражённые поведут себя, когда почувствуют, что запахло жаренным, но будь готов запрыгнуть в кабину и тебя, Насть, это тоже касается! Вы всё поняли?

– Да-а-а! – немного несинхронно ответили молодые, переглянувшись.

– Ну, значит, что ли, окей? – Олег достал из-за пазухи куртки фляжку и сделал большой глоток, – фу-у-у… Ну с Богом?!

– Блин, мне наверно тоже бы надо? – Михаил звонко сглотнул, по его лбу бежала струйка пота, он с нескрываемым страхом смотрел на «спорных» земляков.

– Только чуток! – Олег протянул свою бесценную тару, парню, – там спирт, не переборщи, а то придётся вызвать твоих родителей.

– О-о-о! – перехватило дыхание у Подкорытова, в горле и желудке зажгло огнём, – вот это… жесть… Кишки выворачивает!

– Так и должно быть, – улыбнулся Олег, – вот теперь ты стал настоящим мужчиной! Ну что мальчики и девочки? Готовы?..

Первым выскочил наружу Мишка, и как на сегодняшней пробной тренировке, подскочил к боку цистерны. Раскрыв ящик с инвентарем, он вытащил свёрнутый пожарный рукав.

– Молодец, Миха! – Олег похвалил через открытое окно парня, – разворачивай!

Подкорытов и в правду споро и быстро размотал рукав и подцепил один его конец к штуцеру, а к другому – наконечник-брандспойт. Парнишка нелепо смотрелся в красной каске и с постоянно съезжающими на переносицу, очками. Наконец управившись с подготовкой, он поднял руку, сигнализируя в своей готовности.

– Ну что, Настюха, устроим хард-рок? – обожжённое лицо Олега превратилось в гримасу демона из преисподней, и он включил первую скорость. Двигатель зарычал, и машина медленно тронулась вперёд, за шагающим впереди Михаилом, крепко держащим перед собой стальной наконечник.

– Устроим хеви-металл! – со злостью в голосе согласилась девочка, сжав губы.

Когда до рычащей толпы и парня, осталось метров двадцать, Олег инстинктивно перекрестился и остановил грузовик.

– Держи крепко, сынок! – выкрикнул сержант и нажал на кнопку насоса.

Коричневая струя ударила вверх, всё же руки Подкорытова дрогнули, но в последний момент, не без труда, молодой человек перенаправил напор в нелюдей. Толпа в многотысячный голос завыла от боли и волной дёрнулась от вонючего раствора сначала в лево, потом в право.

– Ёбушки… какой пипец… – шептал от ужаса Миша, но всё же не отпуская из рук брандспойт. На всём проспекте стоял заглушающий все посторонние звуки, ор, звоном бьющий по барабанным перепонкам. Первые ряды заражённых сейчас бились в конвульсиях на асфальте, перемазанные в мыльном растворе и собственном дерьме. Другая часть, до которых ещё не дотянулась струя, сейчас отступали к своей мицерии, уплотняя защитное кольцо. Девочка на дрожащих ногах, слезла с пассажирского сиденья и пошла к лежащим людям, внимательно всматриваясь в их лица.

– Пожалуйста, солнышко, будь осторожна! – сердце Олега защемило от нежности и жалости к девочке, одетую в эту, казалось бы, брутальную, кожаную куртку, но которая почему-то придавало её виду ещё большую хрупкость.

– Я сильная! – выкрикнула Настя, махнув рукой Олегу.

– Да, ты сильная… – успел тихо прошептать сержант, холодея от вмиг нахлынувшей толпы заражённых с боковых сторон прилегающих домов, видимо, этот «сморчок» устроил засаду на людей…

Продолжение следует:

Они всё же успели вчера переехать до захода солнца в кабинет «Истории», и сейчас обустраивали свои новые хоромы. Ну как «они», девочка, как самая здоровая в компании, с утра занялась уборкой класса, выметая разбитое стекло и разбросанный мусор из помещения. Олег ушёл разбираться с генератором, стоящим в отдельно стоящей от школы подсобке. Бледный майор лежал неподвижно на кровати, накануне вечером при транспортировке у него разошлась пара швов на груди и пришлось его неумело перебинтовывать Насте и Олегу. Чёрный кот вальяжно нежился под лучами солнца на подоконнике, не обращая внимания на проблемы своих невольно ставших новых хозяев.

– Ну ка, малышка, попереключай каналы в телике, – скривив от боли лицо, офицер приподнялся на своей подушке, – надо понять, что в мире то происходит.

– Сейчас, дядя Серёжа, – Настюша отложила в сторону уборочный инвентарь и подойдя к работающему телевизору, стала щёлкать встроенной кнопкой. Канал сменялся за каналом и никаких изменений – кругом лишь один и тот же монотонный белый фон экрана.

– Всё ясно, – пробубнил невесело майор, – отставить! Дальше не надо… выключай этот бесполезный ящик.

– А может технические работы? – в голосе девушки прозвучала надежда.

– Может, но скорей всего все антенны и трансляторы сдохли к епени матери, вряд ли им там так повезло с генератором и мазью, как нам, – подытожил майор, задумчиво посмотрев на девочку, – я вот думаю… нам нельзя время тратить, отсиживаясь в этой больничке. Каждую минуту гибнут всё больше и больше людей, и вы бы с Олегом могли остановить эту эпидемию… надо лишь подсказать государственному аппарату или военным, про эту мазь и как она на них действует. У них там много этих профессоров-биологов разных, думаю, им бы эта информация не повредила…

– А почему я с Олегом? – не поняла, Настя, продолжив выметать грязь из-под пустых кроватей, – а как же вы?

– А я долго ещё не смогу встать на ноги, а возможно уже вообще не встану, и вам не стоит из-за меня задерживаться здесь…

– Что за генеральские сопли тут происходят? – в дверях стоял Олег, то ли улыбаясь, то ли скалясь – по искалеченному и искривлённому лицу было не понятно выражение. В руках он держал отвёртку и плоскогубцы, словно сумасшедший электрик, пришедший на вечеринку Хэллоуина в одних штанах, резиновых тапках и наклеенными наростами на торсе, имитирующие ожоги. – Я тут нам обустраиваю курортное гнёздышко, снабжаю удобствами, а кто-то хитрый надумал прогнать нас с Настей из этого Рая? И присвоить всё это добро? Не-е-е, не дождётесь!

– Да, дядя Серёжа, – поддержала сержанта, девушка, – мы вас поставим на ноги быстро! Вот только швы немного зарубцуются…

– Эх… друзья мои, – вздохнул Сергей Владимирович, было приятно чувствовать заботу и поддержку, – иногда надо идти на жертвы, ради жизни других, и кто знает, может и для существования всего Человечества…

– Эка вас, майор торкнуло! Может мы вам передозировку обезболивающих устроили? – Олег прошёл к своей кровати и уселся, выложив свой инструмент на тумбочку, – фу-у-у, устал. Мы никого не оставим тут, только все вместе и никак иначе!

– Ладно, пока оставим этот разговор, – поменял тему, офицер, – как у нас обстоят дела в хозяйственной части?

– Ах ты сорванец, – на кровать к Олегу запрыгнул кот, меняя локацию места своей нирваны. Сержант стал почёсывать его за ухом, – намаялся я с этим генератором, настраивая соединение с общим силовым кабелем, видимо, его привезли недавно и ещё толком не пользовались. Не, генератор неплохой, фирмы «Кратон» бензиновый на 6 киловатт с колёсиками, можно одновременно пользоваться электроплиткой, стиралкой и теликом, а ещё включить пару лампочек, но жрёт он изрядно…

– Бензин или соляру, что-нибудь нашёл на стадионе? Машины как там, на ходу?

– Ха-ха, – заржал Олег, вспомнив свою прогулку к стадиону, где ныне находился автопарк госпиталя, – там стайка тварюг «паслась», они когда меня увидели радостно так поскакали, скаля свои зубы и корча рожи. Я тоже побежал на них со словами «хлопцы-мазурики, привет! Эгегей!». Вы бы слышали, как они завизжали, когда учуяли мой запах защитного «одеколона», споткнулись, попадали, как кегли в боулинге, потом снова вскочили на ноги и дёру дали в разные стороны. Я за ними, они от меня, то об машину ударятся со звоном, то в штангу от ворот, ох, какими они бестолочами становятся от Вишневского, наша медицина – самая лучшая медицина в мире…

– Ну хватит, Олега, давай о серьёзном, – прервал сержанта майор, с трудом сдерживая улыбку, в отличии от хихикающей Насти, – что там?

– Да там всё нормально! Под брезентом пятнадцать двухсотлитровых бочек дизеля, десять – бензина и две двадцатилитровых канистры с маслом. Машины не заводил, но думаю, заведём, если надо. Есть пневматическая ручная помпа, короче, не пропадём! Майор?.. – и тут голос Олега заговорщицки пронзился, и он вытащил из штанов маленькую армейскую флягу, – я тут по сусекам поскрёб, и кое-что нашёл полезное для нас, взрослых дядь, и нам бы не помешало чутка пригубить?!

– Э-э-э… водка? – перешёл на шёпот майор.

– Не-е-е, гораздо лучше… чистейший медицинский спирт, как раз то, что доктор прописал! – многозначительно подмигнул Олег, чувствуя заинтересованность офицера, – ваши швы махом заживут…

– Дяденьки, – девочка с укором посмотрела на шепчущих мужчин, – ну разве так можно? На пустой желудок…

– А у нас есть! – с улыбкой Олег вытащил с полки засохшие овсяные печенья и продемонстрировал их, – мужикам много не надо…

– Ох, дурачки… – вздохнула печально девушка. Мужчины с опаской переглянулись - не смотря на её юность, этот момент напоминал им, что она прежде всего женщина. – Я сейчас спущусь на кухню и приготовлю плотный обед и не вздумайте!

Погрозив пальцем, Настя вышла в коридор, оставив веник с совком у косяка двери.

– Ого-го, майор, не, ты видел?! – обрёл дар речи, сержант, – шпендик нам указывает, что делать? От горшка два вершка, а уже учит…

– Молодец, девочка, – улыбнулся Сергей Владимирович, – потерпим, ничего с нами не сделается…

– «Ничего не сделается», – передразнил Олег, но всё же отставил флягу и грустно на неё посмотрел, – не переживай родная, ты же знаешь, что это ненадолго и мы скоро встретимся!.. Эх, Сергей Владимирович, от баб одни несчастья… Моя жена сколько мне мозг выносила, то ей то надо, то другое, истерики глупые на пустом месте, я только из-за неё на Донбасс подался, ей сказал, типа подзаработать, а на самом деле, достала! Сейчас вот думаю, как она там в Челябинске?.. Блин… Как думаешь, майор, у них там уже есть «бешенство»?

– Не знаю, Олега, – задумался о своём Сергей Владимирович, – надеюсь нет…

А ведь очень давно у него тоже была жена… После Чечни он после ранений и контузии вернулся домой. Красивая блондинка с голубыми глазищами, несмотря ни на что, дождалась. Школьная первая любовь. Как положено, сыграли весёлую свадьбу, наобещали кучу обещаний друг другу, красивые мечты о семейном будущем, о детях… Но всё развалила та ВОЙНА, которая засела глубоко в голове и словно червь, прогрызла дыры в отношениях. Почти три года она терпела его пьяные выходки и грубые слова, пыталась призвать к разуму… В тот последний день Сергей пришёл домой на взводе, три дня перед этим поминали Петруху, однополчанина, который не выдержал мирной жизни и вышел с окна девятого этажа. Жена что-то кричала, он, не задумываясь, треснул её по шее. На следующее утро, проснувшись в тяжёлом похмелье, Сергей понял, что остался один – она собрала вещи и ушла к маме.

Он умолял вернуться, стоя под окнами, просил прощение, обещал измениться и для наглядности разбивал бутылку водки об свою голову, после чего грозил перерезать себе горло. Но она так и не вышла к нему, зато приехали «мусора» и забрали его в «обезьянник» на пару суток. Возможно, он бы и дальше скатывался по наклонной, но началась вторая Чеченская, Дагестан… и он выбрал другой путь – его звала ВОЙНА! Так и понеслось, после окончания Той заварушки, он поступил на военную кафедру университета. Учитывая заслуги ветерана боевых действий, и кучу медалей с орденами, у Сергея всё пошло как по маслу. Его семьёй стала Армия, а смысл жизни – служение Отечеству…

– …а майор? Ну так что? У вас то есть баба? – Олег прервал мысли Сергея Владимировича.

– Моя «баба» – ВОЙНА, и она меня «целует» похлеще некоторых…

– Понимаю, – кивнул Олег, – меня вон тоже, «зацеловала» в засос - теперь даже не знаю, как я таким красавцем вернусь к своей, нужен ей такой орк?..

Глава 15 "Игра в значения"

– дразню эту рыжую бестию, язык показываю…ну я такой глянул на загнутый гвоздь, который держал цепь, а он, сучёнок, отгибается прямо на глазах… я вылупил зенки и медленно такой поворачиваюсь, чтоб рвануть в калитку. Цепь загремела, я с воплем бегу, боюсь оглянуться… и вот хватаю ручку и клац в жоп…. эээ в попу, вот тут… – пошатываясь, Олег привстал, чтоб припустить штанину и показать свою левую ягодицу.

– Не надо, дядя Олег, верим! Ха-ха-ха, – от всей души хохотала девочка, вытирая слёзы рукавом своего халата, – да и там у вас и так сплошное месиво шрамов, не разобрать всё равно…

– Разобрать, вот честно, всё тело в ожогах, а на жопе всё цело, как у младенца. Бог мою задницу хранит, зачем, не пойму, видать для каких-то высших целей. – Присев на кровать, сержант отвинтил с фляги крышку и сделал небольшой глоток. Жилы на шее напряглись, глаза зажмурились, дыхание спёрло, – фу-у-у… – девочка услужливо протянула пластиковую бутылку с водой, – никогда, слышишь, никогда не пробуй эту гадость! Передай нашему папочке, – Олег вручил флягу Насте и жадно набросился на жаренную картошку на тарелке, приготовленную с кусками сала и луком, – ох, малышка, вкуснотища несусветная получилась, зачёт, Настюха!

– Да уж история, – сдержанно улыбался майор, принимая алюминиевую тару, словно эстафетную палочку, – ну а в чём «манипулирование», что-то я не пойму… Настя, твоя игра, может ты понимаешь?

– Тоже не могу понять… – задумалась девочка, автоматически со сковороды накладывая в следующую тарелку небольшую порцию «жарёхи».

– Эх вы, дослушайте историю, а потом рассуждайте… Соседка потом извинялась перед моей бабушкой и эту злополучную трёхлитровую банку с молоком бесплатно отдала… Я-то знал, что виноват, сам же корчил рожу псине…

– Фу-у-у, – поперхнулся спиртом Сергей Владимирович, занюхивая своим кулаком. Настя осторожно присела на кровать офицера с закуской и черпанула картошку ложкой, – не-е-е, я сам! Что я безрукий чтоль… И всё равно, это не «манипулирование», а банальная трусость и хитрость. Нет, не подходит смысл, минус десять балов…

– Слушайте дальше. На следующий день я с опущенной головой подошёл к бабуле, и признался, что виноват и дразнил собаку, ну типа, совесть заела… Я-то знал, как она у меня любила правду во всём, и, значит, немного так для порядка поругала, а потом за честность купила мне килограмм моих любимых конфет «Мишка на Севере»! Нате, распишитесь и получайте свою «манипуляцию»! – махнул рукой Олег и подмигнул, – правда я надеялся на игрушку робота, но и «Мишки» вкатили!

– Ах ты какой жучара… – согласился майор, скромно, без остервенения, жуя ароматное блюдо, – тут я соглашусь – манипуляция, десять балов, плюс!.. Очень вкусно, доченька!

– Так, а теперь мой черёд, ну-ка, Насть, слово «калорифер»! Это, если что, не сложно, – в ногах Олега дремал сытый котофей, недавно он выпил блюдце молока и съел срезанное с сала, мясо.

– Окей, ка-ло-ри-фер, – задумалась Настя, раскладывая слово на слоги, – кало… так и «рифер»… Все сложные слова производные других, иногда из иностранных языков, да, не спорю, не знаю это слово, хотя где-то, что-то слышала… Тут дедукция поможет! Кало, вроде есть такая мексиканская художница, Фридо или Фидо Кала, а-а-а, вижу, не туда пошла! – прищурилась Настя, внимательно смотря на ухмыляющихся мужчин, – ладно, сейчас… Я поняла! Рифер – с английского курильщик марихуаны, а Кала – язык цыган! Калорифер – это обидное слово, обозначающее наркоторговцев цыганской национальности, гуляющее среди англич…

Мужчины заржали, не в силах больше терпеть, даже сдержанный майор смеялся, одновременно морщившись от боли в заживающих ранах.

– Я как понимаю, минус десять балов, – немного обиделась девочка, – и что же это такое?

– Прости нас, Настюша, – отсмеялся Олег, пытаясь сделать серьёзное лицо, – ох, насмешила… это просто обогреватель воздуха, не обижайся… да, минус десять…

– Окей, теперь я, – Настя посмотрела в потолок, пытаясь придумать что-нибудь эдакое, из молодёжного, чтоб эти «деды» вовек не догадались, – «Рофл», «рофлить»! – девочка и сержант вопросительно посмотрели на Сергея Владимировича.

– Нда, рофлить, значит… – теперь настала очередь майора, – это что-то с английского, как я понимаю, вот честно, очень плохо у меня с ним было… Любите вы иностранные словечки всякие… Вообще, даже мысли нет… Сдаюсь, минус десять!

– Это вы вдвоём минуту назад делали с Олегом… – подсказала девочка, поправляя свою зелёную чёлку, съехавшую на глаза.

– Смеялись? – догадался первый Олег, – рофлить, значит смеяться?!

– Ага, гоготали, как жеребцы надо мной, – надула губки Настюша.

– Так, мальчики и девочки, уже десять вечера, – прервал игру Сергей Владимирович, глянув на ручные часы, – пора ложиться спать… так, Олега, иди-ка сюда, пошепчемся…

– Да, генерал! Неужели вы хотите нагадить, и я вам нужен, чтоб поддержать под вами «уточку»? – догадался Олег, поднимаясь со своего места. Кот недовольно мяукнул и изогнул своё тело, оголяя чёрненький, сытый животик.

– Сержант! – с укоризной прервал Олега, майор.

– Дядя Сережа, я вам помогу! – спохватилась девочка, вскакивая со стула, – я много раз помогала маме в Госпитале, ничего страшного…

– Отставить! – чуть не крикнул пристыженный офицер, – мы как-нибудь с Олегом сами управимся…

– Да, Настюх, иди погуляй в коридоре, – поддержал майора, сержант, прикладываясь к горлышку фляги и делая глоток, – у-ф-ф-ф… ещё успеешь насмотреться на голых мужиков, ничего там интересного нет… А мы пока сделаем «а-а-а»…

– Ох, ну и дурак ты, Олега… – покачал головой майор, приподнимаясь на локотки, Настя в это время закрыла за собой дверь.

– Ну, какой есть, и другим уже не стану… так, и где же тут наш царский трон?

Глава 16 "Девушка в окне"

Прошло три дня. Михаил уже конкретно мучился от ломки, испытывая почти физическую боль от желания «погеймить» в трёхмерном пространстве и пообщаться с такими же «задротами» в клановом чате. Ещё не хватало меняющей цветной картинки на мониторе и интересных новостей цифровой индустрии, да и не интересных тоже. Его мир сузился до двенадцати стен полуторки, балкона и просмотра монотонного сериала «Доедание остатков протеиновой пищи».

– Как же воняет… боже, – в очередной раз он стоял на балконе и с отвращением смотрел из бинокля на копошащихся внизу любителей останков человечины. С каждым днём аромат гнилого мяса всё больше замещался усиливающим амбре от кишечных выделений со смутными вкраплениями ноток догорающих в Порту строений. В фильмах того, ушедшего времени, «ходячие» не могли насытится и вот же незадача, ни один режиссёр не обыграл реальность, столько жрать и не срать… теоретики, что с них взять… Гадили! Да ещё как, и по большому и по малому, прямо себе в штаны, трусики, шорты, джинсы, во всё, что было напялено три дня назад. У некоторых от перенасыщения выделениями, брючная одежда сползала в ноги и в конце концов, по городу шастала частично голожопая команда мерзких демонов и не смотря на антисанитарию, пышущую здоровьем. От повсюду проникающей вони не было спасения.

– Эй, эй! – Миша аж вздрогнул от неожиданно раздавшегося человеческого голоса и инстинктивно присел в страхе. – Я тут, не бойся!

– Я и не боюсь, – осмелел Подкорытов, выпрямляясь и всматриваясь в соседний, через дорогу, дом №12. На четвёртом этаже на подоконнике в распахнутым настежь окне стояла девушка и махала рукой. Публика внизу оживилась от голосов, всматриваясь жадно в людей. – Просто не ожидал, думал я тут один остался.

– Я за тобой давно наблюдаю… меня зовут Ксюша! – весело прощебетала девушка. Рассмотреть внимательно её с шестидесяти метров было затруднительно, а бинокль направлять парень постеснялся. Но почему-то он был уверен, что она была красавица, в обычной ситуации никогда бы не состоялось такое знакомство. Короткая причёска чёрных волос под каре, джинсы и футболка, вот, пожалуй, и всё, что он мог разобрать.

– Май… – спохватился молодой человек, понимая, что виртуальный никнейм «Michaelskil» был бы не уместен, – Миша! Давно ты там шкеришься?

– Так же как ты, с четверга, – ответила Ксюша, приседая и свешивая ноги, – я не хотела раскрываться, чтоб этих нубов не дразнить, но пипец, я от скуки чуть не вешаюсь… Так надоело, ни компа, ни смарта…

– Вообще, – заулыбался Михаил, понимая её, – а я их не боюсь, они там безмозглые, – расхрабрился парень, – не достанут они нас!

– Зато ОНИ нас отравят! – невесело пошутила девушка, – я уже не могу от этого запаха, он проникает во все щели.

– Это точно! – согласился Михаил, краснея. Стало немного стыдно, ведь и он сам себя запустил: в грязной одежде от еды, в которой ходил практически неделю, с длинными и скудными волосиками на подбородке и над верхней губой. А ещё он несколько раз вываливал своё «добро» на головы голодающего электората с гоготом и криками: «А свежачка не хотите?» или «Любит наш народ всякое авно! Ловите, мои избиратели». С другой стороны, он не знал, что кто-то за ним мог наблюдать в это время.

– У тебя есть что из съестного? А то у меня вообще голяк, я видела, как ты «избирателям» регулярно кидал милостыню! А если есть что кидать, значит есть что кушать. – Захихикала Ксения в кулачок. Михаил ещё более покраснел, понимая, что прогорел, охота было провалится сквозь землю, в данном случае, сквозь бетон.

– Не смешно! – обиделся Михаил, – это рационально и логично! Самый лучший выход при данных обстоятельствах, когда система водоснабжения на нуле…

– Миша, не обижайся, это шутка. Я когда увидела, что ты делаешь, сразу же всё поняла, и сама так делать стала… ночью, чтоб никто не видел. Ну так что? Есть что из еды, лишней? А то супермаркеты до сих пор не открылись и вон какая очередь… – пошутила девушка, кивнув вниз. Там и в правду подходило всё больше и больше «заражённых», они просто останавливались на дороге и внимательно смотрели сначала на одного говорившего, потом на другого, как будто зрители, наблюдающие за игрой любимых актёров на сцене.

– Найдётся, есть доширак, колбасы немного, но она уже пованивает немножко, слипшие пельмени, что-то там ещё, а как я тебе передам? Не кидать же, далеко так-то…

– Не парься, Миш, я уже продумала всё! Мой папа любит охоту и рыбалку, ну, в смысле любил… сейчас, – Ксюша пропала с окна, спрыгнув в свою комнату и через минуту снова появилась, что-то держа в руках, – это леска с болтом, смотрел фильмы про ковбоев?

– Не особо люблю вестерны… – не сразу понял Михаил задумку, пока она не стала ловко раскручивать леску с болтом, крепко стоя на подоконнике.

– Берегись, а то зашибу! – успела выкрикнуть Ксения, отпуская импровизированное лассо с куском металла. Первая попытка оказалась неудачной, болт пролетел немного не по той траектории, разбив стекло окна чуть ниже, на втором этаже. – Упс, немножко не туда!

Неунывающая девушка быстро стала подтягивать к себе импровизированный «снаряд», по пути которого встречались головы «бешенных», те совсем не обращали внимание на удары и тычки, с открытым ртом смотря на своих потенциальных жертв. Лишь с четвёртой попытки удалось закинуть болт на балкон. К этому времени на улице, под ними, столпилось за сотню нежитей.

– Привяжи крепко свой конец, хи… – почему-то у девушки вырвался смешок, Миша не понял юмора, но стал обвязывать поручень балкона толстой леской, – у папы много катушек с разной всякой леской, – заговорила Ксения, натягивая со своей стороны и привязывая свою часть рыболовной снасти к чему-то изнутри, над головой, – тут у меня гардина железная, может выдержать… Сейчас я свяжу и закину к тебе ещё один болт с другой леской, она у нас будет «потягушкой»…

– Смотри, Ксюш, – прервал испуганно Миша девушку и показал рукой вниз. Толпа медленно расступалась, пропуская в центр того военного с наростом на затылке. Только на этот раз он шёл очень медленно, и та опухоль увеличилась в четыре-пять раз, практически прикрывая всю спину. – Этот урод у них тут Босс… и мне это не нравится…

– Жуть какая… что за сморчок у него на чайнике?

– Да фиг его знает, – задумался Михаил, более внимательно всматриваясь в военного, и в самом деле, его нарост очень смахивал на слизкий серый гриб и приложив бинокль к глазам, Подкорытов даже увидел чёрные поры на нём. – И правда, сморчок…

Глава 17 "Роковой выстрел"

– Он как-то приказы отдаёт всей своей свите, без звуков, – выкрикнул Миша девушке, которая заинтригованно смотрела на собравшихся под окном, – наверно телепатически, или ещё как, и мне кажется, он многое понимает, в отличии от его подопечных…Недавно они попытались меня достать и этот, со сморчком, направил их к моей двери. Но фигушки, мою дверь и танком не выломать!

– Жуть! Он страшный, – Ксюша торопливо стала раскручивать свою леску, – надо быстрей настроить продуктовый «лифт», и поменьше разговоры вести! – на этот раз болт со свистом с первого раза влетел в лоджию Михаила. – Сейчас я ведро повешу, и тяни его к себе.

– Окей, я тут подумал, – пришла сумасшедшая мысль парню, – он же как бы Босс, а если так же болтом ему в эту гадость на голове попасть?

– Хм… у меня есть получше идея… – девушка пропала за своим окном, чтоб через минуту появиться с ружьём в руках, на подоконник она выложила коробку с патронами. – «Байкал-Лось», папкин!

– О-о-о, ни хрена себе! – удивился Миша, поражённый столь грозному виду Ксюши, – и ты умеешь стрелять?

– А как же, он меня с двенадцати лет учил, правда я охоту не любила, так, по мишени или бутылкам, – она уверенно вставила толстые патроны в короб магазина и взвела ружьё, – Сейчас я этому ублюдку 7,62 вбабахаю!

– Ксюша, попробуй попасть в его нарост, мне кажется, это у него слабое место…

– Попаду! С превеликим удовольствием… – девушка пристроила приклад к хрупкому плечу и зажмурив один глаз, медленно нажала на курок. Раздался оглушающий громкий выстрел, Ксения отступила в комнату от отдачи.

Пуля угодило ровненько в «сморчок», оставляя рваную и глубокую рану, из которой потекла коричневая жижа, совсем не похожая цветом на кровь. Военный пронзительно, не по человечьи, взвыл, чуть ли не в ультразвуке, и резко повернулся к стрельнувшей, припадая на колено. И о чудо, заражённые, как по приказу обступили его, создавая преграду из своих тел.

– Суки! – громко закричала девушка и снова припав к прицелу, стрельнула, на этот раз и не пытаясь попасть в нарост. От страшного визга Босса, Михаил приткнул пальцами уши, но продолжил смотреть за тем, что происходило на улице. И то, что он увидел, не понравилось. Небольшая группа нежити отделилась от общей толпы и снова рванулась вдоль дома, как когда-то к нему.

– Ксюша, там к тебе гости бегут, – сквозь визг прокричал Михаил, – не бойся, они не смогут выбить железную дверь!

– У меня нет железной двери, только деревянная…

Не сразу смысл слов дошёл до парня, а когда «дошло», внутри всё похолодело.

– Нет… нет… – зашептал Миша, бледнея лицом и уже более громко, – Ксюша, может попробуй по этой чёртовой леске ко мне перелезть?

– Да ты что, она не выдержит моего веса, да и пальцы все порежу, – девушка повернулась в испуге спиной ко окну, – они уже долбятся… Миша, я не хочу умирать… пожалуйста… помоги мне!

– Боже мой… блин… – Подкорытов свешался с балкона и кинул болт в сидящего на корточках, военного, в окружении своих марионеток, под ними растекалась лужа коричневой слизи, – ублюдки, бегите ко мне… сюда…

– Их там очень много, дверь вся трещит… я не хочу, чтоб эти уроды меня сожрали…

– Ксюша, прости меня, прости меня… – шептал как мантру Миша, понимая свою вину с этой глупой идеей прострелить опухоль.

– Твари, хер вам, – не по-бабски прокричала Ксюша, – прощай, Миша! – после чего она в доли секунд перевернула ружье, направляя дуло себе в голову и ловко извернувшись, пальцем ноги нажала на курок. В шоковом состоянии онемевший Михаил увидел, как её голова разорвалась и тело полетело вниз. Тут же из окна, вслед за ней, выпрыгнули заражённые твари, уже ворвавшиеся в квартиру. Оцепенение прошло, и парень, рыдая словно маленький ребёнок, опустился на колени…

Продолжение следует:

Глава 10 "Дитё"

Пятьсот метров до лазарета растянулись до бесконечности. Паника и истерия властвовали во всём городе, а поднимающиеся до неба языки пламени в Порту не добавляли спокойствия. Изредка глухо громыхали сдетонированные склады с горючим, но людям сейчас было не до них. Зараза «растекалась» во все стороны, проникая в кровь выживших и превращая их в голодных хищников. Пока Настя пробиралась через беснующую толпу, она успела увидеть, кем иногда становится человек от всепожирающего страха. Один пьяный мужик кидал во всех самопальными коктейлями Молотова, и в существ, и в людей, без разбора. Другой без зазрения совести выстрелил из дробовика в поджигателя, но потом его захватила болезнь и через минуту он уже бежал на четвереньках, с пеной на губах.

Несколько раз Настя падала в асфальт, спотыкаясь на ровном месте. Голова шла кругом от нереальности происходящего. Одно дело смотреть фильмы про апокалипсис, и совсем другое – участвовать в этом непосредственно. Экран никогда не передаст запахи крови, дыма, пота, испражнений и мимолётных запахов самых разнообразных оттенков парфюмерии. Это у Милы Йовович (любимая актриса Насти) споро получалось убивать нежить, а тут бы просто добежать в целости. Она даже по неосторожности умудрилась запутаться ногами в одиноко разбросанные чьи-то внутренности, и с визгом пришлось отмахивать прилипшее содержимое кишков от кроссовок.

Вскоре начался бетонный забор, окружающий лесопосадки бывшей некогда школы, а ныне военного госпиталя. Помимо девушки к больнице свернули ещё с десяток людей, видимо они надеялись хоть на какую-то помощь в этих стенах. Добежав до парадных ворот в школьную зону, их встретила баррикада из мешков с песком, за которыми стоял взвод десантников с автоматами.

– Пустите нас! Там ОНИ! – истерично закричала одна из женщин, останавливаясь перед направленными на них дулами.

– Граждане и гражданки, нельзя! Карантин! – дрогнул голос молодого лейтенанта, – У нас приказ стрелять на поражение!

– Вы чё, суки, с дуба рухнули? – закричал мужчина предпенсионного возраста, в руках держа плачущего ребёнка и сделал шаг вперёд, – там уже полгорода заражённых!

– Стоять! – чуть не взвизгнул лейтенант, взведя «калаш» и наведя на людей, – видит Бог, будем стрелять… вы же сейчас представляете угрозу заражения для раненых…

Солдаты напряглись за спиной лейтенанта, по их молодым лицам видно было, что они очень напуганы и совсем не горят желанием стрелять.

– Милые мои мальчики, ну вы что? Серьёзно будете убивать безоружных? – женщина упала на колени и посмотрела на военных, – Именем Бога, спасите нас… они уже близко…

– Блядь… блядь… – матканулся офицер, мотнув головой, – заходите! Быстро!

– Офицер, да Храни Тебя Бог! Спасибо! – похлопал мужчина с ребёнком по плечу лейтенанта, проскакивая между мешками, которые развели в сторону два бойца. За ним шла Настя и в порыве благодарности, поцеловала в щеку десантника.

– Да ладно… – сконфузился и покраснел парнишка, – поди уж и некому нас арестовывать…

– А-а-а, р-р-р!!! – из-за угла дома, по улице скачками приближалась небольшая стая заражённых.

– Быстрей… быстрей… – офицер стал торопить гостей, лоб его взмок, а губы задрожали, – пацаны, готовсь, Копчёный, Децел, поджигай коктейли… Граждане, не тупите, идите в здание!

Настя бежала за мужчиной, боясь посмотреть на происходящее. За спиной раздались очереди выстрелов и вой, вперемешку с визгами и рычанием. Уже перед входом в школьный двор, девушка оглянулась, успев увидеть всполохи от горящих и извивающих тел заражённых. Солдаты держали оборону.

– Настюха! – услышала девушка надрывный родной голос, с крыльца бежала навстречу мама в белом халате, со слезами на глазах, – ты жива, моя карамелька!

– Да, мам… – не выдержала девушка и тоже зарыдала, обнимая мать.

Они все прошли в коридор больницы и мама повела дочь в сторону, мимо седого деда, невесть откуда доставшего армейский пулемёт и устанавливающего его на столе.

– Не бойтесь девчонки, мимо Михея никто не пройдёт! – подмигнул тот, жуя дымящуюся папиросу, – я им устрою Брест!

Четырёхлетний плачущий мальчик на руках мужчины замолчал, привлечённый пулемётом.

– Воин будет! – понимающе подмигнул Михей, вставляя короб с лентой, – сразу видно, будущий мужик!

– Ага… – заулыбался отец мальчика или его дед. В ту же секунду струя крови хлестанула вверх с шеи, улыбка так и не успела сойти с лица, когда он рухнул в пол. На груди мужчины на корточках рычал малыш, вгрызаясь в рану.

– Бежим! – мать потянула за собой Настю, которая в шоке не могла отвести взгляда от происходящего за спиной. Михей, сплюнув папироску, нажал на гашетку…

Глава 11 "Байкер"

– …В больнице начался кошмар, те, кто лежал с тяжёлыми ранениями, как ни в чём небывало, вскакивали на ноги и нападали на тех, у кого иммунитет был покрепче… На всех этажах вопили, орали, кругом громыхало, дребезжало… Мы прятались в спортзале, когда мама упала, и стала биться в конвульсиях, а через пять минут она набросилась на меня, я еле успела нырнуть в раздевалку… Её глаза… такие страшные и холодные… – девушка заплакала, прикрывая лицо руками, – это была уже не она… теперь она где-то там… на улице… – девушка закончила свой рассказ и снова заплакала, сидя на стуле, возле кровати майора.

– Ну… ну… не надо, – офицер вытянул дрожащую руку и ободряюще похлопал её по коленке, пытаясь придать лицу сочувствие, получилось не очень из-за дикой боли в груди, – ты это, того, перестань…

– «Ты это, того», – не выдержал сержант, передразнивая. Он сидел на своей кровати и так же слушал историю девочки, – майор, она совсем недавно потеряла МАТЬ! Настюша, мне очень жаль! Ну вот так получилось, сейчас вообще в мире происходит жо…

– Отставить! – прикрикнул Сергей Владимирович, – тут же ребёнок!

– Понял, понял, командир… кирдык происходит! Нам надо выжить, Настюша, чего бы это не стоило, ради твоей мамы, уверен, она сейчас наблюдает за тобой… я бы тебя приобнял, но ты же видишь, не самые приятные объятия получатся, – развёл свои обожжённые руки, Олег, – кстати, Насть, тебе бы тоже не помешало нанести эту мазь, да поплотней, по всему телу и одежде…

– Чего? Хм, – шмыгнула курносым носом девушка, вытирая слёзы, – -з-з-зачем? Она же воняет!..

– Ужасно воняет, – согласился Олег, – вот прямо дышать невозможно, аж воротит от этого запаха, мочи нет… но поверь, это дерь… ой, ничего не могу поделать со своим языком. Эта мазь, будь она неладна, нас всех спасёт от этих тварей!

– Не понимаю…

– Я тоже не понимаю, но ЭТИ, на улице, оказались гурманами в запахах и им совсем не нравится аромат этой мази! В этом у меня с ними вкусы сходятся – когда всё это кончится, я просто буду ненавидеть эту пакость, всей душой, но пока нам всем придётся потерпеть!

– Да, малышка, обмажься, – поддержал сержанта майор, – это не шутка. Пока мы не знаем, надолго ли хватает действия этой мази, но в любом случае - надо!

И как в подтверждение слов, резко выключился свет. Девушка в страхе ахнула.

– Ну всё, кина не будет, света ушла в отпуск… – в кромешной темени раздалась шутка неунывающего Олега.

– Я это давно ожидал, удивительно, что так долго не выключалось электричество, – пробасил Сергей Владимирович, – пора нам переезжать из этого «чулана» в другие палаты, где есть окна, да и улица будет под контролем. Хотя может у них автономный генератор есть тут и просто кончилось топливо - всё узнаем потом, а пока переезд в первом пункте наших планов. Ну что, Настюша, теперь ты в нашей команде, пора нам поработать?

– Команда, хм, – скептически хмыкнул Олег, – два инвалида и одна слабенькая девчонка…

– Я не слабенькая, – обиженно пропищала девушка, – я очень сильная, вы даже не знаете какая сильная!

* * * *

В обед был самый пик неистовства эпидемии, если по началу над городом пролетали истребители, нёсшие огонь для тысяч заболевших, то уже через пару часов полёты самолётов прекратились. Мариуполь застыл в недобром предчувствии. На улицах шёл кровавый пир горой, и Сатана правил балом. Демоны в человечьем обличие были повсюду, а выжившие, которые не успели стать едой, сейчас прятались, словно крысы.

Дома остались без электричества, сотовые вышки вышли из строя, вода в трубопроводах пропала, а на дорогах стояли брошенные машины. Дым, подхваченный южным ветром с Порта, накрывал город. Пахло кровью, навозом и сгоревшими нефтепродуктами.

Около шестнадцати часов, по дороге улицы Горького, со стороны проспекта Металлургов, раздался оглушающий рёв двигателя. Заражённые оживились, оставив трупы в покое и вскочили на ноги. По асфальту гнал хромированный и громадный байк, под управлением крепко сбитого мужчины, в кожаной косухе, чёрных джинсах, обутый в высокие сапоги с железными шпорами и черной банданой на голове. Одержимые, с разных боков, в бешенстве набрасывались на едущего «волка», и о чудо, они отлетали в сторону, точней, разорванные части тел. В какой-то момент из прикреплённых к мотоциклу колонок, раздалась истеричная песня Радиохэд «ButI’ m acreep», заглушая рычание мотора.

– Чё, суки? Черепан вам не по зубам! – заорал мужчина, виляя рулём перед набегающими. На байке торчали со всех сторон метровые металлические лезвия, блестящие, словно гигантские мечи и разрезающие любую плоть на своём сумасшедшем пути. – Я вас всех, уроды, перемелю в фарш.

И получалось у него это делать довольно ловко, за ним стелилась кровавая «река» из отделённых рук, ног и голов. Удивительно, но мужчина умудрялся крепко удерживать свою машину смерти, несмотря на бросающихся под колёса.

Через минут пять, тактика заражённых поменялась. Теперь они не накидывались на байкера и как будто что-то выжидая, бежали по бокам Черепана. Толпы преследующих «дичь», насыщалась новыми нелюдями. Человек с тревогой стал посматривать на бегунов, не веря происходящему – спидометр показывал 45 км/час. Конечно же можно было бы притопить, вжав гашетку, но тогда поездка могла окончится плачевно из-за автомобилей, стоящих в самых неожиданных местах дороги – приходилось постоянно маневрировать.

– Блядь… – в последние мгновения мужчина понял задумку «хищников» и даже успел обречённо проматериться. Стая существ, разом, как по команде, накинулась на человека, всем весом сбивая с «ног» байк и опрокидывая рокера на бок. С десяток «камикадзе» разлетелись по сторонам, теряя конечности, но другим удалось добраться до Черепана.

– Идиот… – с балкона третьего этажа многоквартирного дома номер 13, на всю эту сцену из бинокля, внимательно и с надеждой смотрел молодой человек. После столь трагичной развязки парень печально вздохнул и покинул место обзора.

Глава 12 "Или что ещё"

Бедный любитель «Radiohead»… Ибо – наскоком одержать вверх редко получается, а если такое и прокатывает, то в следующий раз победа обернётся провалом с фатальными последствиями.

Этот принцип Миша Подкорытов освоил с самого младенчества. Он был из тех, кого в школе называли «ботаном» или «заучкой», а за глаза – «четырёхглазиком» и «очкариком». Одноклассники его не любили, в принципе так же, как и он их. Михаил вообще не любил общение с «живыми» людьми, только в онлайне, на расстоянии. Будущее Человечества он видел только в цифровом формате, и считал, что очень скоро от людей останутся только голографические проекции во Всемирной Сети с логарифмическим набором кодов…

В своё время пришлось приложить много моральных сил, чтоб доучиться, а потом Миша плюнул на все нормы «правильности» бытия. После восемнадцатилетия даже мама не смогла ему внушить желание поступить в университет или институт. Он знал, что любую интересующую информацию можно найти в интернете, и от наличия диплома, ума не прибавится, да и преподаватели, если честно, не вызывали доверия из-за своей узости мировоззрения. Деньги – главная проблема достойного существования, но это если следовать по общепринятым правилам. Ещё в двенадцатилетнем возрасте он намайнил пару сотен биткоинов на своей «пентюхе», увидев в криптовалюте большое будущее. Тогда ещё система перевода на реальные деньги хромала на все четыре копыта и большинство «майнёров» не вполне понимали, что с этим делать, как тот чувак, Ласло Ханьез, который в 2010 году за 10000 биткоинов купил две пиццы. Блокчейн, место хранения, он выбрал в компе в диске С, запаролив доступ сорока восьми знаками кода – команда хакеров из десяти человек, взламывала бы его по теории вероятности двести лет. Мало кто Мишу понимал, а мама вообще его называла «дурачком», до того момента, пока он после совершеннолетия не обзавёлся электронным кошельком на бирже «Bitget», и не вывел с десяток биткоинов из статуса «спящих» в «активные», а ещё через полгода он их продал коллекционеру из Аризоны за двести тысяч баксов, обеспечив себя на пару десятков лет вперёд. Удивлённой мамочке он вручил толстую пачку гривен, а себе купил отдельную двухкомнатную квартиру в другом районе Мариуполя, на улице Горького, в старом сталинском доме в пять этажей.

Денег вполне хватало на беззаботное существование, тем более «криптиков» оставалось ещё много, правда, некастодиальных. В целях безопасности он их перенёс на мини-флешку, мало ли, вдруг там апокалипсис или что ещё? А на случай ядерного взрыва, заказал у токаря-соседа медный крестик с встроенной капсулой для той самой мини-флешки с выгравированным паролем, который в свою очередь можно было рассмотреть только в микроскоп в сорокакратном приближении. Но в ближайшее время Миша и не собирался расставаться со своим «цифровым» богатством, висящем на шее, он просто жил в своё удовольствие. Майнить в нынешнее время крипту на своём, хоть и навороченном для игрух, компе, он бы не смог, да и не хотелось.

Потребности и удовольствия у парня были очень даже просты. В первую очередь онлайн и офлайн игры, во вторую – хорошие современные фильмы и сериалы, в третью – пиво и адреналиновые напитки, ну и в последнюю, двадцатую или тридцатую, очередь – аскетично покушать, добавив чутка белков и углеводов в энерго-топку жизни. Где-то в середине списка конечно же были нормальные и естественные желания, то бишь справить большие и малые нужды, ну и воспользоваться услугами порносайтов – в реальности девушек он ещё не мял, не считая невинного поцелуя в щечку двоюродной сестры в десятилетнем возрасте, хотя двадцатилетний юбилей от момента рождения намечался уже на днях. Девственность в таком возрасте не болезнь, а лишь легкое недомогание - психическое, состоящее из множества комплексов…

В тот последний день существования интернета в городе, Михаил со своим кланом собирался дать бой москалям «леприконцам», битва с которыми была запланирована ещё месяц назад. Но увы, в назначенный день собралось участников в команде всего лишь четверо (двое из Якутии, один из Йошкар-Олы и сам, Миша), остальные все были в «офе», а из «леприконцев» вообще заявил свою готовность лишь один, да и тот находился в Израиле. Москва была «офлайн», Санкт-Петербург был «офлайн», как и многие другие города – «офлайн». Эпохального боя не получилось. Из восьми серверов, работал лишь один, но и его хватало с запасом на тысячу игроков – реальный онлайн всего мира, хотя в старые добрые времена, до этого «бешенства», одновременно играло почти миллион человек. Расстроенный Подкорытов открыл бутылку пива в тот момент, когда в доме сдох интернет, погас свет, а в кране пропала вода. В Мариуполь пришло «или что ещё»… а на улицах начался настоящий «постап», как в самых страшных кошмарах…

Глава 13 "Нарост"

Заражённые были не просто безмозглыми хищниками, это не те зомби, которые бы в американских фильмах головой долбились в одну и ту же дверь, за которой стояла потенциальная жертва. О, нет, в их поведении явно прослеживалась мысль, то, как они поступили с байкером, говорило о многом.

С балкона улица просматривалась отлично, и Михаил с интересом наблюдал за «стадом». А что оставалось делать, когда электричество пожелало недолго жить? Новую реальность ещё не вполне осознал молодой человек, но лёгкая ломка от отсутствия интернета уже начинала будоражить мозг. Смартфон в таком случае становился бесполезной игрушкой с нулевой передачей данных, да и зарядка садилась на глазах. По началу жуть от происходящего внизу заставляла смотреть на толпы нелюдей исподтишка, а потом как-то страх улёгся, и Миша успокоился. Одно радовало, иммунитет у него был от заразы, иначе бы он давно уже бегал по квартире с пеной у рта, как сосед над ним, без продыху скачущий и расшатывающий потолочную лампу. Через пару часов он все же с рычанием пролетел вниз, чуть не зацепившись руками за ограждение Подкорытовой лоджии.

Миша стал анализировать сложившуюся ситуацию, понимая, что холодный рассудок сейчас как никогда важен, он видел, как люди в панике совершали глупости. Железная дверь под двести килограмм, с кодовым замком, установленная практически сразу же в момент покупки жилья, оказалось лучшей защитой от голодной нежити в человечьем обличье. Надо же, фобия - быть обворованным, сыграла совсем другую партию в этой игре на выживание... Света нет, это плохо, продукты в холодильнике долго не продержатся, а значит «скоропорт» надо съедать в первую очередь. Опять же, из-за своей аскетичности в пище, таких продуктов было мало, не считая пяти килограмм замороженных пельменей. Бутылка молока, два йогурта, пяток яичек, пол палки варёной колбасы, три помидора, две луковицы, буханка серого хлеба и пучок противного сельдерея, невесть как тут оказавшегося, видимо, когда, делая недельный запас продуктов с доставкой из ближайшего супермаркета, он нечаянно нажал не на ту кнопку. Почесав затылок, Михаил закрыл дверцу холодильника и прошёл к кухонным ящикам, висящим на стене над разделочным столом – вот что было там, он не мог вспомнить.

– Опа… джек-пот! – возликовал Михаил, когда увидел на полках кучу дешевой лапши быстрого приготовления и с пару десятков сухого пюре в стаканчиках. При таких раскладах он мог продержаться с месяц, тем более еда была у него не в приоритете, а вот отсутствие питья могло сыграть плохую шутку. Да, два ящика пива и ящик адреналинового напитка скрашивали тревожную атмосферу, да и бог с этой водой. Но всё же Михаил заглянул в чайник на плите. – Он на половину пуст или на половину полон? Вот в чём извечный вопрос! Хи-хи, – сам же хохотнул Миша над своей глупой шуткой и вспомнил про бачок унитаза. Сегодня же надо всю воду оттуда перелить в пустую тару, литров пять – достаточно неплохой запас на будущее. А по малым и большим нуждам? Да «срать» на такую мелкую проблему, есть балкон, и много потенциальной цели бегает там, внизу, по асфальту, пусть подадут жалобу в санслужбу! – ухмыльнулся Михаил от своих «гениальных» мыслей и открыв пятую за сегодня бутылочку с пивом, снова вышел на балкон. Прошло несколько часов от начала событий, а он даже ни разу не подумал о матери, стало немного стыдно. Сделав пару глотков, парень пьяно заплакал, смотря на беснующих на улице. Конечно же он понимал, что она почти на сто процентов погибла или превратилась в НИХ… – Суки!

Заражённые под окном прервали свой «ужин» и резко посмотрели на крикнувшего человека на третьем этаже. Оставив в покое растерзанные тела погибших, они стали подходить под балкон. Михаил поёжил плечи от холода нечеловеческих взглядов, упёртых в него. Как-будто Папа Римский перед мусульманами, мелькнуло в голове Подкорытова.

– Чего вылупили свои зенки? – странно, они словно что-то выжидали, порыкивая и повизгивая. Он смотрел на разношёрстную толпу, в которой были полицейские, военные, пенсионеры, молодые парни и девушки, и, если бы не знать, кто они, можно было бы подумать, что идут съёмки блокбастера. Эпичная сцена с кровью и кишками, разбросанными на дороге, раскорёжанными машинами и со столбами дыма на заднем фоне домов. – Может вам пивка, для рывка? – вытерев слёзы рукавом и поправив съехавшие очки на переносице, Миша со всего маху кинул свою бутылку вниз, целясь в стоящую «паству». Одному юноше цыганской внешности она угодила ровно в лоб, разбиваясь и рассекая кожу до мяса. Тот даже не шелохнулся, продолжая стоять и прожигать глазами, полными ненависти. – Да кто же вы теперь такие? – на этот раз тихо прошептал Михаил, и даже немного протрезвел.

Нежить стала расступаться, пропуская военного в тельняшке. Он вышел на передний план, но не форма поразила Михаила, а затылок. Там болтался отвратительного вида большой коричневый нарост, размера практически с саму голову. С удивлением молодой человек обратил внимание сверху, на то, как стояли вокруг него заражённые – полукругом, образуя некий живой щит со спины бывшего солдата, а ещё стало ясно, что он был главный. Как по команде, десяток нелюдей рванули в бок, вдоль дома.

– Эй, вы чего задумали? – насторожился в недобром предчувствии Подкорытов, высовываясь с балкона и провожая взглядом огибающих здание «взвод» заражённых. – Неужели это то, что я думаю?

На этот раз тихо, почти на цыпочках, Миша подошёл к входной двери, прислушиваясь к тишине подъезда. Так и есть, через пару минут он услышал топот поднимающих по лестнице и это были не соседи по этажу. А ещё через минуту в железную дверь стали долбиться.

– Нет, нет… – запаниковал Миша, мало ли, а вдруг у этих зверей сила как у героев Марвела и сейчас они вынесут косяк? Но слава богу, дверь не шелохнулась, разве что немного осыпалась штукатурка. Ноги дрожали от страха, но всё же Подкорытов выкрикнул, не сдержавшись, – Нате выкусите!

Команда «подчинённых» командира в тельняшке успокоилась в подъезде, перестав биться в железное полотно.

– Какая жесть, – выдохнул облегчённо Михаил, опять выходя на балкон. Теперь даже становилась интересно, про такое поведение «бешенных» он даже не слышал, ни по телеку, ни по радио. Под окном генерал «демонов» потерял интерес к третьему этажу и развернувшись, медленно пошёл через дорогу. Заражённые перед ним расступались, чуть ли не уважительно пропуская его. Мерзкий, висящий нарост от ходьбы бился в плечи. Он скрылся между домами соседнего двора, после чего «паства» голодных снова набросилась на оставленные «деликатесы». – Что это было?

Сам себе задал вопрос Михаил, не веря только что пережитому и виденному. Это ни хрена не вирус, тут явно было что-то другое, и этому не было аналогов. Кричать больше не хотелось и пива тоже…

Продолжение следует:

Учёные успели выяснить многое, но времени на исследование вируса не хватало, а до производства вакцины было вообще, как до Марса, ну а с нынешней обстановкой, даже и Илону Маску не светило туда попасть. Инкубационный период заражения «бешенством» длился полчаса, споры болезни распространялись воздушно-капельно через вдыхание, марлевые и угольные респираторы не могли нейтрализовать заразу - она проникала отовсюду. Одно радовало – у десяти процентов людей был иммунитет к этой гадости. Но тогда «везунчики» становились потенциальным источником пищи для заражённых. Мир сошёл с ума от страха и ужаса. Сотни лжепророков вещали о приближении Конца Света, особо рьяные фанатики массово кончали с собой всеми возможными и невозможными способами, другие хватали в руки оружие и грабили продовольственные склады и магазины. Богатые, или власть имущие господа, с семьями и персоналом, «зарывались» в бункера с внутренней системой жизнеобеспечения, но и там не было стопроцентного спасения – вирус проникал через все щели, словно муравьи на грядки садовода. Инфраструктура массово выходила из строя, многие города погружались в адскую тьму. Пылали дома и небоскрёбы, взрывались хранилища с горючим, глох наземный, водный и воздушный транспорт. Про «войну» и «плохих» русских все забыли, как в принципе и про Украину. Боевые действия поменяли полярность, и теперь нередко войска в химзащите, и в кислородно-изолирующих респираторах, вместе с некогда врагами, плечом к плечу, сражались с толпами заражённых, сжигая тех напалмом или просто коктейлями Молотова. Только огонь мог остановить нелюдей, да и то, после таких боёв, приходилось контролировать своих бойцов, дабы те не подхватили эту кошмарную заразу…

– …ты значит неудачно с напалмом поработал, сжигая заразившихся? – с пониманием спросил командир своего невольного соседа.

– Да не-е, я чутка раньше сюда попал, хм-м, – ухмыльнулся Олег, – вышел поссать с БТРа, и тут со стингера ракету хохлы запустили… Петруха с Алибеком так и остались в этой консервной банке, наверно сгорели дотла, а я у колеса стоял, рядом с бензобаком. Мне повезло чуть больше… и вроде даже яйца все при мне остались…

– Нда… везунчик, – тяжко вздохнул Сергей Владимирович и подумал о своих пацанах, – как бы узнать про своих?

– Эй, да какой-то п…ц, парни! – опять громко крикнул Олег, – я же сейчас встану! Всех вас на уши поставлю! – и уже комдиву, – может они думают, что в этой коморке мы сдохли?

– Вряд ли, скорей и в правду им не до нас, слушай, не пойму, мы же не в полевом лазарете, что за здание такое? – Сергей Владимирович кивнул на стены со штукатуркой, выкрашенные в синий цвет, без окон, но с массивной деревянной дверью.

– А-а-а, – махнул рукой сосед, – мариупольскую школу освоили наши под больничку. Эта комнатушка была по ходу дела кладовкой или чуланом в конце коридора – мечта клаустрофобов.

– Понятно… – скривился от нарастающей боли в груди, командир, видимо, чем ясней становилась голова, тем чувствительней тело, – эх, сто грамм бы сейчас не помешало…

– Скажешь тоже… ты упадёшь замертво от такого добра, месяц нежравши, на голодный желудок… Ну всё, они меня достали, что за игнор, мать их, уф-ф-ф, – оттолкнулся от подушек Олег и сжав зубы, неспеша повернулся, осторожно опуская ноги на пол, – пойду я, своему зёме хвост то оторву и скажу так было…

– Может не стоит? Ещё подождём немного…

– Стоит, стоит… вот только встану… – кряхтя от боли, Олег напрягся и неловко встал. От него повеяло неприятным запахом пробивающий даже через бинты. Невольно Сергей скривился, вспоминая, как матушка в стародавние времена прикладывала повязки с этой всёвылечивающей мазью Вишневского на саднящие раны. – Я чувствую себя ходячей мумией, вставшей со своего саркофага. Сейчас я там их попугаю, придам этим ленивым жопам ускорение.

Глава 4 "Время покушать"

– Эй, мать вашу, черти, ау! – Олег прикрыл за собой дверь в палату, и медленно пошаркал по бетонному полу в пустом коридоре. От каждого движения, он чувствовал, как трескаются под бинтами корочки наростов на гноящихся ранах. Хотелось почесать и снять с себя эти пропитанные мазью и сукровицей марлевые повязки. Продвигаться приходилось неспеша, боль по всему телу была ощутима. Странно, но никто не бегал по лазарету. Посреди коридора валялись разбитые склянки, использованные шприцы, бинты и лекарства. – Что за беспорядок?

Дойдя до следующей двери с надписью «История», Олег решился её открыть и глянуть.

– Доброго дня, соседи! Можно к вам на урок? – Крутов с шуткой на устах вошёл в комнату и замолчал. С десяток кроватей пустовали не убранными, как будто все пациенты разом покинули свои места, оставив личные вещи на месте. На одной тумбочке даже стояла чашка с наполовину выпитым чаем и с торчащей этикеткой на веревочке. По спине пробежал холодок страха, попахивало массовой эвакуацией, а учитывая обстановку, причина напрашивалась одна. – Что-то я по ходу дела прозевал… – на этот раз тихо прошептал Олег, делая шаг назад, в коридор.

Теперь Олегу не очень хотелось наводить шухер на «жопы» нерасторопных санитаров и вообще, в нынешнем физическом состояниии, в пору было запаниковать.

– Эх, говорила мне мама, сиди дома, дурень, – сам с собой заговорил мужчина, и поплелся дальше. Люминесцентные лампы на потолке со скрежетом тревожно помигивали. Машинально, Олег прихватил в руки облокоченный к кушетке одинокий костыль, зная, что против заражённых им он ничего не сделает, разве что пощекочет. В следующих классах, то бишь палатах, обстояли дела не лучше, чем в «Истории», пациенты отсутствовали. А в кабинете «География», почти в последней палате, рядом с лестничным проёмом, он наткнулся ногой, прямо у двери, на оторванную чью-то голову и лужу крови, почти сгустившуюся. – ой, мать вашу… – судорожным движением, Крутов пальцами расширил свои повязки у рта и наклонившись, распрощался с содержимым желудка. – Бу-у-у, да что же это такое… уф-ф-ф…

Вздохнув судорожно воздух, он снова посмотрел перед собой. Перед глазами всё закружилось, а в висках застучало. В этой комнате шёл бой не на жизнь, а на смерть. На стенах, полу и потолке обильные кровавые брызги, кровати перевёрнуты, словно хотели создать наспех баррикады, но не успели. Окна разбиты и выставлены вместе с деревянными рамами. Медленно, стараясь не влипнуть в слизкие лужи, Олег подошёл к подоконнику, на котором ещё стоял каким-то чудом нетронутый глобус и осторожно выглянул на улицу.

– Боже… – поджался в ужасе Олег. Весь двор школы представлял картину хоррора, нарисованную сумасшедшим художником. Десятки мёртвых тел в самых разнообразных позах: санитары, доктора и пациенты в своих коричневых пижамах и пара обугленных трупов, от которых вился чёрный дымок… и над ними сидели ОНИ, копаясь в ранах и во внутренностях, как будто ища что-то особо лакомое и вкусное. Их было около сотни – со двора раздавались повизгивания, хрюканье и кошмарное чавканье. Гости из Ада пришли на бесплатный шведский стол, тут тебе и кишочки, и сердце, и почки на выбор. В воздухе наверно летал миллиард бацилл этой гадости, и перспектива присоединиться к «столовающимся» Олега не радовала, так же, как и стать ужином. Главное – соблюдать тишину! Неожиданно, за спиной что-то хрустнуло, мужчина вздрогнул, резко разворачиваясь и сбивая рукой злополучный глобус. Это был чёрный кот, он тоже насторожился на миг замерев и вперив свой взгляд в человека, но удар об асфальт выпавшего школьного инвентаря послужил стартом. Котяра, прошипев, бросился из кабинета, в коридор. – блять, блядь, блядь… – зачастил Олег в страхе опускаясь на корточки, и облокотившись спиной о батарею, прислушался к происходящему за окном. Он сидел и дрожал, словно малый ребёнок, не в силах приподняться и посмотреть во двор. Вроде было тихо, только он хотел перевести дух, как уже через секунду услышал нарастающий ор и топот, исходящий из открытой двери класса. – Пи…ц... – запаниковал Крутов, понимая, что жить осталось секунды. Такая толпа по кусочкам разорвёт в мгновение, – чёртова кошара, будь ты проклята! Уф-ф-ф!

Взяв себя в руки, Олег решился на другую смерть и резко вскочил на подоконник, забыв про раны и бинты. Второй этаж, не факт, что удастся разбиться на смерть, разве что рыбкой «нырнуть» и руки держать прижатыми к ягодицам. Но он оторопел, увидев, что внизу стояла часть заражённых, и с вожделением смотрела на него. Странно, он по-другому их представлял - бездумных, глупых, похожих на «ходячих» из тех голливудских фильмов, которые остались где-то в другой жизни. А они оказались совсем другими, пышущие жизнью и здоровьем, правда перемазанные грязью, гавном и кровью, явно белковая пища шла им на пользу. Ни тебе прогнивших глазниц или носов, ни стучащих оголенных челюстей, и если бы не знать, что это машины смерти, то запросто можно было бы себе представить будто бы коллектив массовки работает по сценарию.

– А-а-а… у-у-у… р-р-р… – ор заражённых приближался, наверно они уже вбегали с лестницы в коридор второго этажа. Олег вдруг вспомнил про беззащитного полковника, одиноко лежащего в коморке и ждущего его. Под ногами толпы зазвенели склянки, банки, забухали железные крышки от разбросанных контейнеров, кто-то перевернул кушетку. Одно понял Олег, сброситься вниз он не сможет, тем более там его ждали распростёртые объятия.

– Чё, суки… Крутовского мясца хотите? – Олег развернулся к открытой двери, спускаясь на пол, и выставил перед собой костыль, готовый им помахать напоследок, отмечая краем глаза что бинты на теле стали темнеть, видимо корочки раны дали «течь» от таких резких телодвижений. Боли он совершенно не чувствовал от нахлынувшего адреналина. – Потанцуем мальчики и девочки!?

Глава 5 "Мразь"

«Мальчики и девочки» вбегали в кабинет хаотично, спотыкаясь друг об друга и тут же вскакивая на ноги. Визжали, хрипели, стонали и даже похрюкивали, один из них упав в лужу крови, тут же стал её жадно лакать.

– Нда, какие же вы отвратительные ребятушки, – замахнулся Олег своим деревянным «оружием», понимая, что второго взмаха уже не будет, – Зёма, может ты первый?

Санитар-земляк был среди заражённых, в некогда белом халате, на голове даже осталась полимерная шапочка, только взгляд у него был уже не человеческий. Он приближался в первых рядах наступающих, сейчас они были похожи на волков, окружающих свою добычу. Несколько тварей припали на четыре своих конечности, ну в точь-в-точь как животные. Девочка лет десяти ударила рукой по потерянной кем-то голове, и та покатилась словно мячик. Абсурд и сюрреализм в реальности, воплощение всего ужасного сейчас окружало его, но почему-то они ещё не набрасывались. Зёма сделал первый шаг вперёд.

– Тварина! – Олег вдарил с размаху по уральской вирусной головушке, и закрыл глаза в ожидании неминуемой смерти. Под ногами застучал уроненный костыль. Ничего не происходило, прошла секунда, две, три… Он приподнял веки и увидел кружащих вокруг него, нелюдей. – Суки… вы чё? Со мной играете?! – чуть не завизжал истерично Олег, махнув пустой рукой. Те с повизгиванием, отскочили от его длани в сторону. Так, а это уже было что-то непонятное. В груди сердце стучало, словно мотор в старых «жигулях», а в носу стоял запах крови, деревенского туалета и собственной мази Вишневского. – Чё, ублюдки, не нравится вам прижаренное мясо?

Почему-то Олег подумал, что тем и в правду не по вкусу обожжённые раны. Дрожащими руками он нервно схватился за бинты на голове и стал срывать с себя повязки.

– Вот он Я! Попробуйте-ка меня сожрать?! ПОДАВИТЕСЬ! – теперь отвратительный запах мази перебивал даже амбре от измазанных в дерьме заражённых. Морды нелюдей, почти по-человечески скривились в отвращении, и они завизжали, отступая от Олега. Земляк зачем-то рванулся в сторону, врезался всем телом в стену и вскочив резко на ноги, с воем прыгнул в окно. – Ого! – воодушевился Крутов, радостно размахивая коричневыми бинтами. Толпа ворвавшихся в класс плохих «двоечников» сейчас с такой же скоростью, с какой они вбегали, покидала кабинет «Географии». – Э-ге-гей, ну ка брысь ублюдки!

Олега переполняла ненормальная радость от только что пережитого, минуту назад он ждал неминуемую смерть и так всё резко поменялось – по щекам бежали слёзы. А ещё его затрясло, словно с глубочайшего похмелья, на негнущихся ногах он повернулся снова к окну и глянул во двор. С парадного крыльца выбегали «плохиши». Они тут же забыли про выжившую «дичь» на втором этаже и продолжили своё кровавое пиршество. Зёма целый и невредимый грыз чьё-то сердце.

– Твари… твари… – чуть не плача, забормотал Олег, отрывая с себя коричневую марлю и размахнувшись, кинул её вниз. – нате, суки! Чё, не нравится?

Упавшая тряпка вызвала эффект разорвавшейся токсичной бомбы. Нелюди в одно мгновение вскочили на ноги, завизжали чуть ли не в одной тональности и со всей мощи припустились со двора. Последней бежала та девочка, не отпуская свой сумасшедший «мячик», пальцами крепко вцепившись в волосы. На площадке остались лежать растерзанные тела жертв и много крови.

– ЧТО? Блядь, серьёзно? – Олег вылупил в удивлении глаза. Рядом, на подоконник вальяжно запрыгнул злополучный чёрный кот и с наслаждением стал вылизывать свою лапку. – Ну ты и мразь!

Неожиданный сюрприз из далёкого детства. Очень давно у них в семье был такой же чёрный кот, с зелёными глазами. Когда Олегу было лет десять, он носился с ним по комнате и по неосторожности наступил на его голову всем весом. Под ногой что-то хрустнуло, и бедное животное стало странно извиваться на ковре. Отец без промедления схватил того за шкирку и кинул в окно, подальше с глаз. Младший Крутов бился в истерике, мать пыталась успокоить, называя мужа убийцей. Папа лишь кивал, соглашаясь и ушёл в свой гараж, где в очередной раз благополучно напился. Олег по жизни очень часто вспоминал ту сцену, ведь он то всегда знал, кто был настоящим убийцей, чтобы там мамочка не говорила…

Машинально Крутов протянул руку и стал поглаживать за ухом котофея, «мразь» нагло замурлыкала, прогибаясь от удовольствия и подставляя шею.

Продолжение следует:

Глава 1 "Первый день эпидемии"

«Тише, тише засыпаем, снегом белым укрывает, в печке тлеют угольки, будем спать мы до зари. Тише, тише засыпают, снегом белым укрывает, в печке разгораются угли, люди завтра будут все в крови...»

Это была рота десантников, человек семьдесят. В бинокль они просматривались плоховато, из-за того, что находились в глубоких траншеях. Через видеокамеру парящего дрона, и при десятикратном приближении, эти солдаты очень даже хорошо были видны.

– Командир, странные они какие-то, – оператор-связист в наушниках смотрел в монитор своего ноутбука и докладывал рядом стоящему мужчине в маскировочном костюме, – чяго-то столпились все рядом с блиндажом… не могу понять чё они там делают… щас ещё увеличю чутка… – группа столпившихся десантников стала видна ещё лучше. Зачем-то все враги задрали рукава и перетянули жгутом руки, в районе локтей, – ничяго не понимаю, Сергей Владимирович, они чяго, наркоту чоль сейчас все будут колоть?

– Животные, мать их, – наклонился к оператору Сергей Владимирович, внимательно всматриваясь в экран и вешая на шею не пригодившийся бинокль, – по ходу дела и в правду… вот Степан, с кем нам приходиться воевать. Смотри как у них врачи «лечат», – Сергей Владимирович кивнул, из блиндажа вышло два человека в белых одеждах в руках держа чемоданчики наготове, – теперь, надеюсь, понимаешь, что они все прогнили с ног до головы? Наркоши поганые…

– Тьфу, ненавижу утырков, – сплюнул Степан, в это время люди в белом раскрыли свои инструменты, – сейчас я настрою микрофон, попробуем послушать этих чертей, можа чё услышим…

– Давай, Стёпа, попробуй, – Сергей Владимирович снял с пояса рацию и нажал на кнопку, – «Багровый один», «Звезда»! Андрюха, братко, твои «тюльпанчики» как? Расчехлены?

– Пш-ш-ш, «Багровый один» на проводе. Серый, пять минут, стопоры выдвигаем, – раздался из рации скрипучий ответ, – а стоит ли мараться? Там же их немного…

– Не знаю даже, может и не стоит, но там у них странные дела происходят… Они по ходу дела сейчас штыряться будут всей ротой, прикинь… Моральный дух чтоль хотят поднять…

– Комдив… Сергей Владимирович…

– Ладно, «Багровый один», пятиминутная подготовка… жди приказа… ну, что Стёп у тебя? – командир выключил рацию и наклонился к оператору.

– Какой-то бред, послушайте сами, – Степан снял с себя наушники и протянул их Сергею Владимировичу.

* ** *

– …это бионаработки наших союзников и друзей, экспериментальное лекарство для вас, героев и защитников Украины, – вдоль стоящих бойцов с задранными рукавами ходил офицер с азовской нашивкой, в руках держа пистолет. Он на чисто русском языке вещал басом, – оно вам предаст фантастическую силу и лошадиную выносливость…

– А можа мы не бажите вашу лики, шо мы звиряки яки? – один из бойцов прервал офицера, сплюнув в пол и нагло посмотрел в глаза обладателю нашивки.

– Фамилия? – офицер резко остановился и подошёл к наглецу.

–Ширко и шо? Можа мне серить с колокильни на вийню ваш… – договорить солдат не успел, офицер, не задумываясь, быстро поднял пистолет и выстрелил в лоб Ширко. Тот с удивлённым лицом, опрокинулся взад. Вокруг все бойцы испуганно заёрзали, понимая, чем может закончиться непослушание.

– И так будет с каждым! – офицер жёстко посмотрел на солдат, держа свой «ствол» на уровне груди и готовый применить его в любой момент, – вы что тут, думаете мы играем в бирюльки?.. Там вороги идут убивать наших матерей и сестёр, ублюдки… до хаты хотите бежать за юбки ваших баб? Начинайте!

****

– Вот сука! – сквозь сжатые зубы прошипел командир, обратно отдавая наушники Степану и поднося рацию ко рту, – «Багровый один», «Звезда»… они там затеяли какую-то блевотину экспериментальную вкалывать себе… Давай устроим им армагедец!?

– Пш-ш-ш, мои готовы, осколочно-фугасные в стволах!

– Для начала пойдёт, пятый квадрат, тысяча двести метров, северо-восток. Три… два… один… Пли! – в ту же секунду раздалась канонада выстрелов. Из-за спины в небо взмыли с десяток ракет и через пару секунд земля под ногами задрожала. Окопы врагов остались целыми, снаряды не долетели метров сто. Люди в белом испуганно посматривая в сторону взрывов, ускорились, делая уколы своим «пациентам», – Багровый один, корректировка, недолёт сто десять метров. Минутная готовность, и бей по тому же квадрату, без промедления…

– Пш-ш-ш, понял «Звезда», сорок секунд…

– Сергей Владимирович, командир… смотри… те… Они там падают, замертво, – голос Степана дрожал, – они чё? Всех своих траванули чёль?

– Ну? – комдив, сощурившись, глянул в экран монитора. В окопах и в правду воины лежали на земле и бились в конвульсиях, у всех изо рта шла жёлтая пена. Но самым удивительным и пугающим было поведение «докторов», они чуть ли не бегом бежали к стоящему джипу, оглядываясь на своих «пациентов». Их русскоговорящий начальник, застреливший Ширко, что-то кричал «бегунам» вслед и махал своим пистолетом. Те, не обращая внимание на военного, вскочили в машину и с места рванули, не щадя подвеску на кочках невспаханного поля. – Ничего не понимаю…

Договорить Сергей Владимирович не успел, над головой зазвенел каскад ракет и снова затрясся мир от раскатов взрывов. На этот раз почти все мины попали в цель, окопы врага «закипели» в адской «варке» земляного «супа», после чего поражённый участок окутал чёрно-серый дым. Джип врачей лежал на боку, опрокинутый взрывной волной от рядом разорвавшегося снаряда – двое работников красного креста сейчас вылазили из окон автомобиля, третьего не было видно, видимо погиб.

– Пш-ш-ш, «Звезда», как там мои «цветочки»? «Букетики» достались дамочкам? – прошипел искажённый голос из рации.

– «Багровый один», Серёга, малорик! В яблочко! Вы там пока отдыхайте, сейчас мои тут «колорады» хохлятскую картошечку погрызут, может быть… – дальше говорить не захотелось и слова засохли на языке. В удивлении Степан и командир открыли рты и вытаращили глаза. Дым почти весь развеялся, гореть то практически нечему было, и предстала кошмарная картинка с парящего дрона. Почти вся рота украинских десантников стояла на целых, не повреждённых ногах, словно суслики над своими норками и создавалось впечатление, будто они принюхивались или прислушивались. Одежда на телах дымилась, и сами они были практически чёрные от ожогов и гари, но это их не беспокоило.

– Пш-ш-ш, «Звезда», это «Томагавк», мои засекли движуху, к вам едут «Хамерсы» с Краматорска, ждите «ответку», мы постараемся прикрыть ваши жопы.

– «Томагавк», спасибо, вас понял! – комдив сейчас завороженно смотрел на происходящее в мониторе и не верил собственным глазам. Это были уже не люди, они учуяли убегающих врачей и опустившись на четыре конечности, как собаки, догоняли тех.

– Сергей Владимирович, это чё такое происходит?.. Какая жуть… – радист снизу в верх смотрел на командира, в это время бывшая десантура рвала голыми руками бедных горе-экспериментаторов на куски. Несмотря на дистанцию больше километра, слышны были крики полные боли и ужаса, тут даже дистанционную пушку-микрофон не надо было включать Степану. Через пару минут ничего не осталось от людей, не считая растянувшихся человеческих внутренностей. Солдаты дожёвывали своих «лекарей», перемазанные сажей, кровью и навозом.

– Какой-то п…ц тут происходит, – наконец-то ответил Сергей Владимирович, вытирая со лба пот, – и мне это не нравится…

Где-то на западе загудела ответная артиллерия реактивных «Himers», все нелюди насторожились и снова припали к земле, они очень напоминали своим поведением стаю хищников.

– Стёпа, дуй к парням, всем нырять в блиндажи, сейчас нас немного потрясёт, бог с этим дроном, – пришёл в себя командир, дрожащими руками подтягивая к губам рацию, – «Томагавк», это «Звезда», ни в коем случае не сбивайте ракеты и не надо «ответки»… Слышите меня, братцы? Сохраняйте тишину!.. Как слышите…

– Пш-ш-ш, «Звезда», поняли… но вас же накроет…

– Ничего, мы уж как-нибудь тут переконтуемся, – в это время на экране всё закружилось, дрон потерял управление и монитор выключился.

– Пш-ш-ш, да храни вас Бог! – успел услышать командир, прежде чем под ногами земля вспучилась и сильнейшим ударом в грудь его отбросило в сторону. Он благополучно потерял сознание.

Глава 2 "Госпиталь"

– Эй! Офицер вроде очухался! – кто-то с левой стороны оглушающе крикнул. Сергей Владимирович открыл глаза и молча смотрел на белый потолок, пытаясь вспомнить, как он тут оказался и вообще, где? – А может он умирает? – уже более тихо зашептал тот же голос, – хер поймёшь, смотрит наверх и не мигает… Эй, командир, ты как?

Он не отвечал, а просто лежал, принюхиваясь и пытаясь разобраться с болью в груди и звенящим шумом в ушах. Пахло спиртом, мазью Вишневского, мочой и портянками – одновременно. Лазарет – пришёл к мысли Сергей Владимирович, пытаясь вспомнить последние минуты перед ранением. Радист, дрон, взрывы…

– Вижу, вроде с тобой всё нормально, – не унимался с лева сосед, – надеюсь ты не в обиде, что на «ты», тут мы все на равных, если что. Надоело уже, почти месяц провалялся, с тремя уже попрощался, на твоём месте лежали. Третий молодой парнишка особо мучился, лет двадцать пять, всю грудь перешили… ох как он орал и плакал. Эх, судьбинушка, пусть земля ему будет пухом… Меня зовут Олег, электриком работал на «гражданке».

– Сергей, у-у-у… – представился командир и попытался привстать с кровати, но от движения грудь пронзила острая боль и он рухнул обратно, оставив попытку до лучших времён.

– Больно? Ну надо полагать, с десяток осколков из тебя вытащили… Эй, ребята, ну, где вы там? – опять громко крикнул Олег, – наверно заняты, двести человек на лечении в этом, блять, «санатории». У тебя ещё на башке делали операции, так что ты особо то не дёргайся.

– Сколько моих осталось в живых? – Сергей припомнил разрывы 155ти миллиметровых, дым и свист.

– Да хер его знает, они мне почему-то не доложили, нет, серьёзно, откуда я знаю? Тебя перевезли из реанимации в эту палату вчера, а вообще, ты в коме лежал практически месяц, санитар-землячок сказал мне, что ты скорей всего не восстановишься, типа мозг твой того, отмирать стал. В эту палату привозят совсем плохих… Тело вроде как функционирует, не плохо так, только и успевали подвешивать тебе питательную жидкость и подтирать под тобой, ха-ха… Командир-засранец… Ты там не обижайся, я просто уже одичал тут лежать, надоело всё, хоть какое-то развлечение… подо мной, если что, тоже подтирали, первое время не привычно унижаться, а потом ничего… Может они на нас там крест поставили? Санитары, ау!

С трудом Сергей перевернулся на бок, чувствуя, как вонзаются в районе груди сотни игл, хотелось глянуть на разговорчивого соседа. Да уж, картина маслом. Олег был весь перебинтован, с ног до головы, словно мумия, лишь глаза весело сверкали из щелей бинтов.

– Нравлюсь? Красавец?.. Это я ещё не плохо выгляжу, лучше, чем без этой проклятой марли. Только два дня назад меня перемазали мазями и накрыли тряпками, чтоб лучше впиталось, а до этого лежал практически без всего. 72 процента ожоги всего тела, – в голосе Олега прозвучала гордость, – доктора удивлялись, как моё сердце выдержало боль, но, думается, они до сих пор ждут, когда я окочурюсь. Не дождутся! Мы, Крутовы, всё сможем вытерпеть, моему деду во Вторую Мировую отрезало обе ступни, он верёвкой перевязался и прополз пятнадцать километров до своих, в тыл. Потом ещё до двухтысячных благополучно дотянул, на протезах, я даже помню его деревянные ноги, иногда он давал мне ими играть… Да что же это такое, мать их, ЭЭЙ! – резко закричал Олег, Сергей аж вздрогнул от неожиданности, – изверги, тут офицер пришёл в себя! И не докричишься до них, – уже более спокойно обратился к командиру, Крутов, – может ты попить или похавать хочешь? У меня осталось два яблока, овсяные печенья и пару глотков апельсинового сока…

– Да не, пока не особо, – соврал Сергей Владимирович, сглатывая, на самом деле очень хотелось холодной воды, – как там обстановка на фронте, до куда наши выдавили ЭТИХ?

– Кого «этих»?.. А-а-а, точно, ты же ничего не знаешь … – тон Олега не понравился Сергею, – теперь «этих» нет, неделю назад всё поменялось и «русский вопрос» ушёл на третий или даже десятый план, сейчас, подожди… – тот протянул руку к своей тумбочке и скрюченными пальцами, неловко, схватил дистанционный пульт. На стене замерцал экран телевизора. – Теперь мы все в одной лодке и чует моё сердце, скоро она потонет, вместе с нами. Я первые дни внимательно смотрел за новостями, но теперь совершенно не хочу знать, что будет дальше… и выходить туда, на «гражданку», тоже не тянет… Всадники Апокалипсиса весело скачут по земелюшке…

– Не понимаю… – прошептал испуганно Сергей и почти на час забыл про свои ранения в шоке слушая последние сводки новостей о потерянных городах и даже странах.

Продолжение следует: