Серия «Квинт Серторий. История»

Серторий родился, вероятно, в 120-х годах до н.э. в небольшом сабинском городе Нурсия. Сабины были одним из племен-основателей Рима (та самая история с украденными сабинянками), долгое время они пытались сохранять независимость от Вечного города, но к 2 веку до н.э. полностью влились в римский гражданский коллектив. Семья Квинта была достаточно обеспеченной, так как сумела пройти всаднический ценз, но недостаточно, чтобы войти в римскую политику. Квинт был неплохим оратором, что отмечал Цицерон, но одного навыка владения речью было совершенно недостаточно: молодому человеку из римского зажопья без связей и огромного мешка денег, сделать карьеру в Риме было почти невозможно.

Поэтому в середине 100-х годов до н.э. молодой человек выбрал очень рискованный путь homo militum - отправиться на военную службу и искать там славы в надежде, что тебя заметят сильные мира сего. Республика в этот период очень много воевала и в армию брали с радостью всех, кто изъявлял желание. Как раз еще во всю шла Югуртинская война, а на севере Италии Рим уже столкнулся с кимвро-тевтонской угрозой. Молодой Серторий попал в армию к консулу Квинту Сервилию Цепиону до этого “героически” наказавшему галльскую Толозу за предательство Рима и “потерявшего” все награбленное там золото. Сейчас Цепион вместе со своим соконсулом Гнеем Маллием Максимом собирал огромную армию чтобы остановить снова катящуюся на Италию орду германцев.

Существует вполне логичная версия, что Сервилий Цепион мог сделать Сертория своим клиентом, так как последний длительное время будет вращаться в окружении уважаемого рода Сервилиев. Знатные нобили постоянно искали талантливых хомо новусов, таких как Серторий, чтобы усилить ими свою клиентелу. Qui pro quo - сегодня Цепион помогает строить карьеру незнатному муниципалу, а завтра уже этот муниципал окажет какую-нибудь полезную услугу. Для Сертория покровительство на тот момент лидера просенатской (а значит антимарианской) партии было подарком небес, так как открывало превосходные карьерные перспективы.

Вот только Цепион и Маллий привели римскую армию не к славе победы, а к араузионской катастрофе. Этот разгром Рим запомнит надолго, так как никогда более он не нес в одном сражении потери таких масштабов. Но эта бесславная битва принесла Серторию первый миг недолговечной славы. Он не просто был одним из немногих выживших в сражении, но будучи раненным во время боя, в броне (10-14 кг), с мечом (1-1,5 кг) и щитом (6-10 кг), т.е. суммарно на нем было до 25 кг веса, переплыл бурную в то время реку Родан (современная Рона), к которой германцы прижали римлян. Этот заплыв Сертория был расценен современниками, как подвиг, потому что он демонстрировал не только физическую силу и волю к жизни, но и воинскую доблесть. Первое, что бросали при бегстве легионеры - был щит, так как он громоздкий, тяжелый и неудобный, с ним неудобно, что бежать, что плыть. А значит Серторий сражался до конца и отступил только, когда другого выбора уже не было. Века спустя его поступок будут приводить в пример истинного римского героизма. Но никакой награды за это он не получит - римляне вообще не награждали за поражения, даже если был проявлен подлинный героизм.

Патрон Сертория Цепион тоже пережил эту битву, но был изгнан за поражение. Жалкие остатки войска принял под командование срочно вызванный из Африки Гай Марий. Серторий и при нем себя проявил, как компетентный воин с нестандартным мышлением. Очередной миг славы у него случился в 102 году до н.э., когда Квинт под видом галла пробрался в лагерь германцев и собрал там некие ценные сведения, за что получил благодарность Мария. Но не более - покровительства Мария Квинт никогда не искал.

После окончания войны с германцами Серторий исчезает из поля зрения, чтобы через несколько лет появиться в другой горячей точке - Испании. Там всегда было неспокойно, а вторжение германцев серьезно всех переполошило и подмочило репутацию римского оружия. Здесь наш герой второго плана оказался командующим одного из отрядов, расположенных на зимние квартиры в городке Кастулон. Чувствующие именно себя хозяевами города, солдаты хорошо проводили время за счет местных, напрочь игнорируя их недовольство. Когда жителям Кастулона все это окончательно настохорошело, они вступили в заговор с соседним городком, и одной ночью начали резню выпивающих или уже спящих солдат.

Выжившие легионеры спешно бежали из города, но Серторий добрым словом и гладием сумел убедить их вспомнить о чести и долге, восстановил дисциплину и во главе отряда ворвался в Кастулон, жители которого на радостях даже не закрыли ворота. Месть римлян была быстрой и жестокой - все мужчины города были убиты, а женщины и дети будут позже проданы в рабство. Той же ночью, узнав от разведчиков, что в соседнем городе произошла схожая история, Серторий переодел своих воинов в одежды местных жителей и в таком виде убедил пустить их в город, после чего история с Кастулоном повторилась. Прямо на месте благодарные Серторию воины наградили его высшей римской воинской наградой - венцом из трав. Замечу, что Сулла свой венец из трав еще не получил.

Героизм Сертория не остался незамеченным. Новый наместник Ближней Испании Тит Дидий, входивший в ближний круг Сервилиев Сципионов, взял молодого героя к себе в штаб в качестве военного трибуна. Эта должность была первой ступенькой cursus honorum и открывала путь к построению политической карьеры. Вероятно, за это Серторий стал клиентом Дидия. В Испании он пробыл до 93 года до н.э., вернувшись знаменитым героем войн. Эта репутация позволила ему занять в 91 или 90 году должность квестора, а начавшаяся Союзническая война открыла еще более вкусные перспективы для homo militum.

В начале конфликта Сертория отправили в Цизальпийскую Галлию проводить мобилизацию и собирать снаряжение в чем он проявил заметную расторопность и рвение, признаваемое даже его недоброжелателями. Кроме того Квинт вновь хорошо проявил себя в боях и даже получил ранение - потерял глаз в стычке с италиками. Этим увечьем Серторий гордился, так как оно делало его похожим на одного всем известного одноглазого пунийца.

Но тут злой рок, явно преследовавший Квинта, вновь чуть не пустил всю его карьеру под откос. В 89 году во время осады Нолы погиб Тит Дидий. После этого Серторий должен был перейти под патронаж Квинта Сервилия Цепиона младшего (для ценителей исторической иронии: вместе с Луцием Марцием Филиппом он был одним из главных народного трибуна противников Ливия Друза и тот даже угрожал скинуть Цепиона с Тарпейской скалы, если он продолжит мешать). Но Цепион-младший погиб от рук италиков под командованием Поппедия Силона: он убедил римлянина, что решил вместе с войском сдаться, но это была уловка, чтобы неожиданно напасть и перебить римлян.

Лишившись всех своих покровителей Квинт остался с одной лишь хорошей репутацией и военной славой. С таким раскладом добиться следующей должности на курсу хонорум - претуры - он едва ли смог бы, а вот стать народным трибуном было вполне реально. В иной ситуации Сертория ждал бы успех, но на дворе был 88 год до н.э. Гамбит Мария и Сульпиция, поход Суллы на Рим и первые, пока робкие, репрессии. Хотя Серторий всю свою карьеру строил под патронажем близких к Сулле Сервилиев Цепионов, по неясной причине (возможно, что как раз из-за того, что у Сертория не было в тот момент патрона) будущий диктатор оказал противодействие его избранию.

После провала с избранием в трибуны Серторий начал усиленно искать покровителя и вскоре сошелся на почве нелюбви к Сулле с консулом Луцием Корнелием Цинной. Когда сенат в нарушение всех законов лишит Цинну консульства, Серторий будет одним из первых его сторонников, начав собирать силы для вооруженной борьбы с сенатом. Когда к мятежу Цинны решит присоединиться Марий, то Серторий будет отговаривать от такого союза, возможно, что из-за надежд на консулат в случае победы Цинны. Хотя этот факт мог быть выдуман самим Квинтом уже во время марианского террора, чтобы обелить себя, он неплохо укладывается в общий образ его характера - избегать крайностей. А Марий, шедший мстить своим врагам, особо не скрывал, что будет литься кровь.

В войне Цинны с сенатом Серторий был одним из четырех командующих, но его назначили на второстепенный участок - сдерживать Помпея Страбона от решительных действий. Хотя, как я надеюсь вы помните, сам Страбон решительности и не проявлял, торгуясь с Цинной. Именно Серторий подкупил часть советников Помпея Страбона, недовольных его позицией, и те попытались устроить переворот, но неудачно. Один из незадачливых заговорщиков - Квинт Гертулей вместе со своим братом Луцием - станут верными помощниками Сертория.

Хотя в этой войне Серторию не дали проявить себя, но именно он стал главным военным советником Цинны. В благодарность Серторий получил претуру, но в провинцию его не отпустили - в условиях угрозы возвращения Суллы таланты Сертория будут важнее в Италии. Внезапная гибель Цинны перед высадкой Суллы вновь лишила Квинта покровителя. Отношения с прочими циннацами у Квинта похоже были посредственные. Самостоятельную армию ему не дали, вместо этого отправив в качестве советника к консулу нового 83 года до н.э. - Луцию Корнелию Сципиону Азиатскому. Но толку от такого назначения было мало, так как Сципиону советы Сертория были не нужны. Когда консул начал вести переговоры с Суллой, а в это время его войска разлагались из-за братания с сулланцами, Серторий попытался убедить Сципиона, что надо вернуться к активным действиям, пока не потеряли армию. Но Сципион вместо этого отправил Сертория ко второму консулу - Гаю Норбану.

Неизвестно, действовал ли Серторий по своему почину или все же Сципион дал ему секретное задание, но, не нарушая приказ ехать к Норбану, он с небольшим отрядом захватил город Суэсса Аврунка, который находился на пути вероятного отхода армии Сципиона и до этого принял сторону Суллы. Сулла объявил, что действия Сертория - это акт агрессии, тут же разорвал переговоры, после чего армия Сципиона, вот сюрприз, мгновенно предала своего командующего и перешла на сторону противника.

После этой дурно пахнущей истории Серторий был направлен в Этрурию набирать новые подкрепления. В Риме же из-за провала консулов к власти пришлось вернуться Карбону. Серторий, вероятно, хотел стать его соконсулом, но вместо грамотного воина Карбон выбрал сына Мария за которым могли пойти ветераны отца. Серторий, согласно источникам, публично критиковал такой выбор, после чего Карбон “разрешил” ему удалиться в Испанию в качестве её проконсула. Таланты талантами, но критику в свой адрес во время войны Карбон терпеть не хотел, а потому задвинул подальше слишком многое о себе возомнившего Сертория.

Войск ему никаких не выделили, что привело к совершенно курьезной истории, когда его вместе с свитой тупо ограбили на одном из перевалов. Прибыв в провинцию Серторий занялся наведением порядка, но времени ему было отпущено немного. В том же 82 году до н.э. Сулла, все еще уступая в численности войск, окончательно разгромил Карбона и Мария-младшего, после чего Серторий в одночасье превратился из проконсула в мятежника…

Пост с навигацией по Коту

Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.

Но какие бы планы не строил Серторий, в начале 81 года до н.э. они рухнули. В Испанию двинулась 20-тысячная армия ничем не примечательного, как полководца, Гая Анния, которая походя смела посланный против него шеститысячный заслон. Деморализованные солдаты просто разбежались кто куда, из-за чего Серторий, пока еще мыслящий в типично римском стиле, понимает, что сил сражаться у него больше нет и надо бежать в Африку. Жить Серторий все же хотел. Вместе со своим военачальником решили и около 2000-3000 легионеров.

Этот момент может вызвать удивление, так как явно же Серторий уже почти мертвец, на что они рассчитывали-то? Точно не известно, но я предполагаю, что с Серторием уходили те легионеры, кому нечего было терять - скорее всего набранные из бедноты. Им не дадут наделы земли, так как они воевали не за ту сторону, даже если дома кто их и ждет, то вернутся они с пустыми карманами, да еще и репутацией проигравших. А Серторий обещал хоть какой-то шанс в будущем вернуться с победой.

Но несчастья для Сертория только начинались. Из-за спешки организации флотилии на неё не успели погрузить в достаточном числе воду, которой не хватило для пути в провинцию Африка и пришлось высадиться в Мавретании, союзной Риму. Там Серторий узнал, что юный Помпей в блиц-кампании за несколько недель разгромил куда более опытного циннанского наместника Африки Гнея Домиция Агенобарба. Вероятно, эти новости, заставили мавретанского правителя вынудить войска Сертория отступить к себе на корабли.

Все. Теперь Серторий остался один против всей мощи Республики, обернувшейся против него. Силы катастрофически неравны, но Серторий вместо бегства на край мира решает сражаться. Он заключает союз с киликийскими пиратами, за что современники его не осуждали, и захватывает Ибицу. Используя остров, как операционную базу, Серторий пытается прощупать оборону Испании или разбить флот Анния, но все безуспешно. В конце-концов союз с пиратами распадается, так как зачем им человек, который не может победить.

Тогда потрепанное воинство высаживается в долине реки Бетис (сейчас река Гвадалквивир - на карте на юге, карта за 2 век до н.э., но зона римского контроля за прошедшие годы изменилась не сильно) - самой романизированной части Испании.

Считается, что Серторий пытался убедить местные общины встать на его сторону, но никто не захотел идти за неудачником. Тот факт, что наместник Дальней Испании никак не реагировал на высадку на его территории врага отечества Сертория с армией, заставляет меня лично сомневаться, что вообще имела место попытка поднять мятеж. Эта версия ничем не подтверждена и является плодом моей фантазии, но возможно, что Серторий мог пытаться вести переговоры с наместником, параллельно распуская слухи, что он устал и вообще хочет удалиться вот от этого всего на мифический Остров Блаженных. Проще говоря всячески делал вид, что он не представляет никакой угрозы для наместника и в случае чего готов вообще исчезнуть.

Передышку Серторий использовал не только для отдыха, но и поиска средств для существования, которые ему могла предоставить только война. В Мавритании как раз разгорелась гражданская война из-за свержения прежнего правителя, и обе стороны начали активно искать наемников. Серторий заключил союз с новым правителем царства и перебросил туда войска. Опять же, это всего лишь предположение, но вмешательство Сертория в гражданку в Мавритании могло быть нарушением негласного договора и именно поэтому туда сулланцами был направлен отряд под командованием Вибия Пакциана, еще одного не хватавшего звезд с неба военачальника. Только, если у Анния, когда он бил Сертория в Испании, было численное преимущество, то Пакциан похоже что его не имел и потому проиграл.

Как итог к концу 81 года до н.э. Серторий значительно укрепил своё положение. Он разгромил бывшего царя Мавритании Аскалида за что получил от своего нанимателя деньги и, судя по всему, контроль над городом Тигнис. Его войска закалились в битвах и почуствовали вкус победы. Он усилил свое войско остатками армии Вибия. Скорее всего численность армии Сертория была не более 4000 человек. Но качественно - это уже была совсем иная армия, с таким отрядом можно было попытать счастья.

Серторий заводит отношения с лузитанами, обитавшими на юго-западе Испании. Формально они были подданными Рима, но фактически полностью их подчинить к тому моменту так и не удалось. Лузитане хотели ослабить хватку римского господства и Серторий мог обещать им более мягкое правление, нежели имеющиеся наместники. Серторий был избран военным вождем лузитан: ему предоставили четыре тысячи воинов, а также общее командование в войне с Республикой. При этом качество лузитан, как солдат, не шло ни в какое сравнение с римским - они были недисциплинированны и не очень хороши в тактике и стратегии.

Более того, положение Сертория не давало ему возможности заставлять лузитан делать, что он хочет - ему всегда приходилось уговаривать своих союзников. Поэтому вскоре рядом с военачальником появилась белая лань, которую Серторий назвал посланницей богини Дианы. Выдрессированная делать по команде необходимые действия лань помогала Серторию убеждать лузитан, что боги на его стороне.

Чувствуете запах победы? С такими вводными он ощущается очень слабо. И тем не менее Серторий в 80 году до н.э. высаживается в Испании и начинает бить римлян. Как? Так же, как и италики, десятью годами ранее. Римский легион - это грубая сила, кулак, который, если попадает по врагу, то причиняет большой ущерб. Вот только драться кулаками с роем ос не очень эффективно - пока ты попадешь по одной, тебя искусают куча других. Серторий стал этим самым роем ос. Вместо полевых сражений он висел на коммуникациях посланных против него войск, пощипывал то тут то там, чтобы потом нанести удар в такой ситуации, где у него будет гарантированное преимущество.

Наместник Дальней Испании Луций Фуфидий имел в 1,5-2 раза большие силы, нежели у Сертория. Но это не имело никакого значения, так как его заставили принять бой в невыгодных условиях – на переправе, где враг был расположен на высоком берегу реки. Разгром был ошеломительным - не менее 2 тысяч солдат погибли вместе с самим Фуфидием. Серторий в одночасье стал королем положения в Дальней Испании, набирая в свои войска местных жителей и легионеров, так что уже к концу года под его командованием было порядка 20 тысяч солдат.

Потеря провинции, да еще от рук “марианца” Сертория, не могла быть оставлена без ответа. Едва ли Сулла считал Сертория угрозой его режиму, тем не менее, он послал в Испанию лучшего своего полководца - Метелла Пия. Едва ли кто-то в Риме в тот момент мог предполагать, что эта война не будет легкой прогулкой. Все таки Фуфидий был посредственнным командующим, да и сил у него было меньше, чем у Пия с его 4 легионами. Да и Сертория тоже никто в звезды первой величины не определял, а зря.

Пока Метелл Пий собирал войска и двигался в Испанию, Серторий успел разгромить наместника Ближней Испании и посланного ему на помощь легата Тория Бальба. На какое-то время Серторий установил контроль над всей римской Испанией. К сожалению точный ход событий войны сложно восстановить. Известно, что Метелл сумел установить контроль над Бетикой (та самая долина реки Бетис в Дальней Испании), но на этом все его успехи закончились. Пий действовал в классическом римском стиле - осаждал города и пытался выманить Сертория на полевое сражение. Делал он это прилежно, вот только, даже имея превосходство в силах, именно Серторий навязывал ему битвы, однажды даже осадив Метелла, пока тот сам осаждал лузитан.

Пий нес постоянные ощутимые потери от партизанщины Сертория даже без крупных поражений. Армия постепенно стачивалась, а из Рима посылать подкрепления не спешили. Метелл попытался использовать свой аукторитас и заставил наместника Нарбонской Галлии Луция Манлия привести в 78 году до н.э. 3 его легиона в Испанию. План был хорош - пока Манлий будет давить Сертория с севера, Метелл будет это делать с юга и в конце концов, как молот и наковальня раздавят Сертория. Вот только правая рука Сертория - Луций Гиртулей, которого в Риме знали только как человека, предавшего Помпея Страбона, разгромил Манлия и заставил того отступить к себе в провинцию зализывать раны.

Спустя три года войны в Испании ситуация, конечно, была не катастрофой, но гора родила мышь - один из лучших военачальников Суллы сумел закрепиться только в долине Бетиса, а всю остальную Испанию он никак не контролировал. Серторий не то что не был разгромлен, он имел все шансы устроить армии проконсула Испании смерть от тысячи порезов. Да, одно крупное поражение могло похоронить перспективы мятежников, вот только пока что били в основном армию Метелла. Ему срочно нужны были пополнения, но из Рима приходили новости одна чуднее другой - после смерти Суллы консул Марк Эмилий Лепид поднял мятеж и теперь в Италии идет гражданская война! Сходил за хлебушком, называется.

В таких условиях ни о каких подкреплениях из Италии и думать не приходилось. Летом ситуация с Лепидом вроде бы разрешилась и уже осенью в Испанию приплыли подкрепления в 20-30 тысяч легионеров. Вот только прибыли они не к Метеллу, а к Серторию! Теперь у мятежного военачальника было ядро армии, сопоставимое и по численности, и по качеству силам Метелла. А это все меняло.

Вы уже задаётесь вопросом, как так вышло? А для этого нам придётся немного отмотать время назад - к мятежу Лепида. Но об этом в следующей части.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.

Для того, чтобы понять мотивы Помпея, нам придется кратко рассмотреть его интригу с Лепидом, о которой я уже писал ранее. Ключевой причиной, по которой Помпей вообще взялся поддерживать Лепида, было осознание того, что только кризис мог дать новый импульс его карьере. В 79 году до н.э., когда Помпей поддержал на выборах кандидатуру Лепида, ему было всего 27 лет. Никто до него в столь юном возрасте не имел столь сильного влияния, разве что Гракхи. Вот только в отличии от братьев трибунов, карьера Помпея была экстраординарна даже по меркам эпохи. Если бы он не привел Сулле армию из ветеранов своего отца, если бы он потом не одерживал победы - не только блистательные, как в Африке, но и просто необходимые Сулле, то его политическая карьера в этом возрасте только начиналась бы.

Но Помпей в 25 лет стал одним из самых успешных и популярных военачальников Суллы. Он никогда до этого не занимал никаких магистратур, но имел влияние, как будто уже был консуляром (бывшим консулом). То есть он был ярким примером того, против чего выступал Сулла-диктатор: вся карьера Помпея была нарушением нормального республиканского порядка. Да, он был полезен, но такие вот политики-аномалии и были причиной деградации республиканских институтов, а потому конституция Суллы запрещала подобные вещи, жёстко устанавливая возрастной ценз для занятия магистратур.

Конечно, в тот момент Помпей имел влияние и популярность. Но он слишком молод, в сулланской системе ему придётся ждать десяток лет, чтобы получить хоть какие-то значимые должности. А сохранит ли он за это время свое влияние? Сможет ли вообще встроиться в нормальный порядок вещей? Нет. Важно, что Помпей был не против Республики, но он был против удавки накинутой Суллой на него. Для продолжения карьеры Помпею нужен был очередной кризис и, желательно, война. А Лепид отлично подошёл на роль человека, который все это устроит. Возможно, что Помпей даже сам был удивлён тому, как все удачно сложилось. Особенно повезло, что умер Сулла, чья смерть и запустила цепочку событий, приведшую к мятежу Лепида.

Когда Лепид до окончания полномочий консула выехал в провинцию и начал там собирать войска и требовать от сената выдать ему повторное консульство и отменить законы Суллы, выяснилось ужасное - республика Суллы в рамках его же конституции не может сама себя защитить. Кроме консула Катула, обладавшего сомнительными военными дарованиями, но зато имевшего право вести войска, в Италии более никого из успешных военачальников не было. Никого, кроме Помпея, который вообще-то никакого права на самостоятельное командование не имел, а без него воевать не хотел. И тогда сенаторы, которым нужен был Помпей с его ветеранами, дали ему экстраординарную пропретуру (полномочия, как будто он уже отбыл должность претора и получил провинцию для управления) для подавления мятежа.

Да, это было нарушение конституции Суллы, но один раз ведь не страшно, а потом кризис минует и Помпей снова будет вынужден играть по правилам. Вот только был в этой логике один изъян - а с чего сенаторы вдруг решили, что Помпей вообще захочет потом играть по правилам?

Иронично, конечно, что многомудрые отцы отечества, не догадались, что не только бывшие консулы могут использовать армию, чтобы добиться чего-то для себя. Да, такие действия - это риск, но если правильно разыграть карты, то можно извлечь прибыль и ничего не потерять. И конечно же единственной целью Помпея, которая могла оправдать этот, назовём его, шантаж, был не захват власти, а вполне безобидная отправка его на очередную войну.

И тут мы можем немного пофантазировать, доказательств все равно нет, что Помпей не стал добивать армию Лепида в Италии и позволил ей отступить, чтобы показать на неё пальцем сенату со словами, что "угроза Республике все еще сильна, а потому пошлите меня положить ей конец". Испания, возможно, вообще не была целью Помпея. Просто так вышло, что после неудачной попытки захвата Сардинии и смерти Лепида, его преемник Перперна решил отправиться в Испанию к Серторию, где явно имелись шансы на победу. Метеллу от такого поворота сюжета, конечно, знатно припекло, но вот Помпею то жаловаться было не на что. Свою войну он получал бы в любом случае.

Поэтому, когда Катул летом 77 года до н.э. приказал Помпею распустить его легионы, тот ответил “Нет”. После чего выдвинул встречное предложение - он готов принять волю сената, если его вместе с войсками пошлют в Испанию. Причём не смотря на то, что ставка была “ва-банк”, риск для Помпея на самом деле был просчитанным и довольно умеренным.

Все дело в том, что сенаторы, не важно сулланцы или антисулланцы, в массе своей не хотели новой гражданки. Ранее они всерьез пытались решить проблему Лепида миром, но тот не мог пойти на сделку, так как это означало потерю власти и влияния. Теперь же вместо Мария 2.0 они получили потенциального Суллу 2.0. Причём, даже худшую его версию - Сулла хотя бы был проконсулом и формально его полномочия давали ему некоторую легитимность. А Помпей вообще-то частный человек с экстраординарным империем. Если удовлетворить его хотелки сейчас, то где гарантии, что скоро десятки таких же Помпеев не начнут требовать еще чего-нибудь от Рима.

А если отказать? Распустит ли Помпей свои легионы или пойдёт до логического конца и захватит Рим? Историки считают, что воевать с сенатом он не намеревался. Поступив так, Помпей лишился бы большей части поддержки, которую имел и едва ли он смог долго удерживать власть. Но это историки, а сенаторы то этого не знали! Они видели перед собой нового Суллу и отлично помнили чем в прошлый раз закончилось сопротивление, не важно, кто на чьей стороне был тогда.

Да и кто будет останавливать Помпея? Катул? Даже не смешно: он едва не проиграл Лепиду, а у того репутация пожиже помпеевской была. Других военачальников, готовых принять командование, в Италии все так же не было. Т.е. существовал очень ненулевой шанс, что Помпей мог относительно быстро взять Рим. Господам сенаторам жизнь была очень дорога и они такого развития событий не хотели.

А значит придётся все же идти на умиротворение - дать Помпею то, чего он хочет. Ведь война это дело такое, на ней не всегда выигрывают, а уж коли сам Метелл не смог победить Сертория, то может, и Помпей застрянет там так надолго, что от его былой популярности не останется ничего. Да, часть сенаторов были вообще настроены против этой войны и не видели в Сертории врага, но раз уж сулланцы так хотят войны, то пусть получают. Спокойствие в Италии важнее. А если и когда Помпей вернётся, кто знает останется ли он проблемой этих самых сенаторов. Оставалось придумать, как все это провернуть так, чтобы оно выглядело не как слив всех полимеров.

Сенат пребывал в полной растерянности. Решение нашёл наш старый-добрый знакомый, цензорий Луций Марций Филипп (вот уж во все дырки затычка). Оба консула 77 года до н.э. Мамерк Лепид и Децим Брут не хотели ни воевать с Помпеем, ни отправляться в Испанию. Иронично, но отправляться к Метеллу в Испанию оба консула не хотели бы и без всякого “мятежа” Помпея - уж больно велики были шансы застрять там и слить всю карьеру в унитаз. А потому оба отказались от проконсульства в Испании и тогда Луций Марций Филипп предлагает сенату наделить Гнея Помпея Магна (Великого) невиданным доселе экстраординарным статусом: “non pro consule, sed pro consulibus” (не вместо консула, а вместо обоих консулов). Мол, это не сенат под Помпея прогнулся, а так вышло, что вообще некого направлять в Испанию кроме него. В общем классическое "вынепонимаетеэтодругое".

Таким образом Помпей мастерски переиграл сенаторов, воспользовавшись их же собственными страхами. В 29 лет он получил проконсульский империй, не занимая ни единой республиканской магистратуры. Сулланская конституция от такого трещала по швам, но сенат делал вид, что все идет по плану. Помпей верил в свою звезду, он верил, что сможет победить там, где Метелл почти проиграл. Испания манила его, звала, она открывала такие ошеломительные перспективы, что дух захватывало. Оставалось самое сложное - победить лиса Испании Сертория.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А потому мятежный военачальник начал использовать в Испании республиканские методы управления, с чрезвычайной спецификой. Серторий создал "сенат", куда вошли представители племенных элит и римские аристократы, бежавшие в Испанию. Этот орган имел скорее совещательную роль, но позволял легитимировать некоторые решения. Все вошедшие в него люди не имевшие римского гражданства получили его из рук Сертория, для соблюдения римских законов. Для управления территориями и занятия полезной работой бесполезных в военном плане римлян он назначал людей на ординарные римские магистратуры.

Данные действия некоторые историки описывают, как попытку создать альтернативную республику за пределами Италии. Но это едва ли так. Серторий на протяжении всей своей борьбы неоднократно изъявлял желание вернуться в Рим частным лицом. Использование республиканских институтов в Испании для него было таким же вынужденным, как и собственно борьба в Испании вообще: главное было выжить. При этом в методах использования республиканских институтов Серторий предвосхитил принципат - они были инструментом в руках военного лидера и только.

Столь же спорным является мнение о том, что Серторий целенаправленно романизировал племенные элиты союзные ему. Создание в Оске школы для детей вождей племен, где тех учили, как римлян, не должно вводить в заблуждение. Основная цель этой школы была - содержание этих детей, как заложников. Знакомство же их с римской культурой посредством обучения было нормальной практикой не выходившей за рамки имевшегося у Рима опыта взаимоотношений с соседями - такая подспудная “романизация” была нужна для лучшего понимания друг друга разными культурами.

Появление подобных республиканским структур управления, вероятно, было ускорено прибытием остатков армии Лепида под руководством Марка Перперны. Кроме солдат в Испанию высадился и небольшой десант беглых политиков, которым пришлось искать занятие. Сложнее было с улаживанием конфликта интересов с Перперной: и Серторий, и Перперна оба были преториями, что формально делало их равными, но новоприбывший военачальник был из уважаемого древнего рода, а значит и в римской политической культуре воспринимался человеком более достойным.

Проблема была в том, что достоинства Перперны не оценила даже его армия и сразу же после появления вопроса о командовании в публичном поле войска через центурионов изъявили желание видеть своим командующим победительного Сертория. Серторий же, как неглупый политик, сделал Перперну своим заместителем, чем вроде бы уладил конфликт. Но угольки недовольства у Марка остались, тем более, что по своему положению он был теперь на одном уровне с низкорожденными братьями Гиртулеями.

Появление у Сертория 20-30 тысяч римской пехоты позволяло Серторию действовать куда более агрессивно, так как теперь преимущество в живой силе было на его стороне. Была только маленькая проблема - Метелл отлично это понимал, а потому ушел в глухую оборону. При это часики тикали именно у Сертория - в следующем году в Испанию прибудет Гней Помпей Великий и тогда преимущество снова будет на стороне сулланцев. По хорошему следовало разбить Метелла до подхода Помпея, но в этом то и проблема - выкурить первого с его позиций у Сертория не было времени: зимой и весной военные действия были едва возможны, а летом уже скорее всего прибудет Помпей.

Поэтому соображения стратегии требовали поступить в 76 году до н.э. по-другому: раз нельзя выманить Метелла, то надо просто не дать ему выползти из своей норы, а в это время подловить на марше Помпея и разгромить, тем самым повторив успех с разгромом Манлия год назад. Серторий считал, что Метелл не будет представлять угрозы из-за собственной осторожности. И так и случилось - вместо движения навстречу Помпею тот будет весь год улучшать собственные позиции и бороться с партизанщиной серторианцев.

Поэтому Серторий мог большую часть своих сил бросить против Помпея, когда стало ясно, каким маршрутом тот двинется. Пути обеих армий должны были сойтись у города Лаврон - ранее союзного Серторию, но на фоне слухов о скором прибытии Помпея сменившего лояльность. Правда, сделали это жители, опрометчиво - первый под стенами города оказался все же Серторий. Военачальник начал осаду, которая должна была стать приманкой для Помпея. Лис Испании решил переиграть и уничтожить Помпея - сварив армию того в нескольких котлах.

Когда Помпей приблизился к городу и встал лагерем, Серторий дождался высылки фуражиров и сначала окружил их. Помпей вынужден был послать на помощь фуражирам легион, но и тот оказался в окружении. Тогда пришлось уже кидать все силы на помощь и в этот момент Серторий демонстративно выдвинул на холмы по флангам от наступающего Помпея свою пехоту: если бы Гней продолжил движение к окруженным, то он сам бы тоже попал в котел, поэтому ему пришлось отступить.

До сих пор у историков нет единого мнения, почему Серторий сделал свой фланговый маневр столь демонстративно. Если бы он дал войскам Помпея подойти ближе и уже после втягивания в битву ввел резервы с флангов, то скорее всего не столь-то и Великого ждал бы катастрофический разгром, уравнявший чаши весов в Испании. Но Серторий этого не сделал и дал Помпею с основной частью сил отступить из Испании в Нарбоннскую Галлию на перегруппировку. По одной из гипотез, Серторий не стал громить Помпея, потому что надеялся с ним договориться: либо о совместном выступлении против сената, либо наоборот о примирении с сенатом.

Проблема обеих версий в том, что за ними нет никакого фактажа. Поражение у Лаврона стало тяжелым ударом по репутации Помпея: Серторий сжег город прямо у него на глазах. По Риму ходили не самые лестные характеристики молодого военачальника, говорили, что он «был поблизости и разве что только не грелся у пламени, пожиравшего союзный город, но на помощь не пришёл». Едва ли после такого унизительного разгрома Помпей пошел бы на закрепление его последствий в общественном сознании и позорную капитуляцию в виде примирения с Серторием. Мятежник же гордился победой, так как считал Гнея лучшим учеником Суллы, который оказался не столь и опасен.

Кампания 76 года до н.э., в целом, была скорее неудачной для Сертория. Да, он нанес Помпею болезненное поражение, но не разгромил его. Баланс сил в Испании все еще был неопределенным и теперь существовал серьезный риск, что Метелл не будет выжидать и таки пойдет на соединение с Помпеем. В то же время события прошлого года убедили Сертория в том, что Помпей не столь опасен. Поэтому план на следующий год был одновременно осторожным, “кунктаторским” и в то же время слишком рискованным, так как армия дробилась сразу на три части:

1. Гиртулей должен был не дать Метеллу выйти из Бетики на юге Испании, заодно защитив союзные Серторию общины;

2. Перперна должен был на севере Испании поймать на марше Помпея и, видимо, висеть у него на коммуникациях;

3. Серторий же со стратегическим резервом обеспечивал безопасность флангов и приводил к согласию племена беронов и автриконов в верховьях Ибера. В случае необходимости он мог ускоренным маршем прибыть к той из армий, где был бы необходим.

Такое распыление сил привело Сертория к грани катастрофы. Гиртулей, талантливый и исполнительный, не смотря на прямой запрет Сертория на полевые сражения, по неизвестной причине устроил именно что полевое сражение с Метеллом. Возможно, что его к этому принудили испанские союзники, возможно, что он сам переоценил свои силы. Но в результате армия Гиртулея была на голову разбита у Италики, а сам он погиб. На севере Испании в это же время Помпей разгромил корпус Перперны.

Серторий, считая, что Метелл не пойдет на помощь к Помпею, собрал уцелевшие силы и кинулся наперерез Гнею. Теперь недооценил силы врага уже Помпей, вдохновленный легкой победой над Перперной. У реки Сукрон две армии сошлись в битве - в этот раз без изящных обходов и маневров, классическое римское сражение лоб в лоб, где побеждает тот, кто сможет продавить грубой силой своего противника. Оба военачальника возглавили правые фланги своих армий, оба успешно там наступали - Серторий первый продавил левый фланг армии противника, но не стал командовать фланговым охватом, а с резервами отправился на свой левый фланг, где сумел остановить продвижение Помпея. Попытка помпеянцев взять реванш на своем левом фланге также не увенчалась успехом и под угрозой окружения и разгрома Помпей вынужден был отступить к лагерю.

Это было уже второе поражение “Великого” от Сертория и на этот раз виной всему были не какие-то хитрости, а полководческий талант и качество войск - у Сертория они оказались в моменте выше. Но снова мятежный полководец не смог добить Помпея - из-за вестей о скором подходе армии Метелла он вынужден был отступить, костеря на чем свет стоит «бабку Метелла» который испортил ему триумф.

И вот если в прошлом году Серторий мог себе позволить не дожать Помпея, то теперь - это было поражение и катастрофа. Объединившиеся Помпей и Метелл имели армию большую, нежели у Сертория. Два крупных поражения заставили Помпея поумерить пыл и действовать согласованно с Метеллом. Серторий же вынужден был снова перейти к партизанской тактике. Но отлично понимая, что шансы на победу у него опять заметно снизились - он теперь уже точно предложил Помпею примирение и готовность уйти доживать жизнь частным лицом. Ответа на свое предложение мятежник так и не получил.

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

Вот только такая тактика не нравилась, ни воинам, ни испанским союзниками. Постоянное отступление с одной стороны уводило сенатские армии все дальше от их баз снабжения, но с другой - снижало боевой дух солдат, уже привыкших к победам. Серторию нужно было укрепить авторитет и вновь заставить поверить в него, а для этого нужна была победа.

На руку мятежному военачальнику играл тот факт, что Помпей и Метелл хоть и действовали сообща, но двигались отдельными колоннами, в том числе, чтобы фуражиры охватили большую площадь. Поэтому Серторий спланировал рискованный ход: пока Перперна с частью армии будет отвлекать Метелла и не давать ему соединиться с “Великим”, сам Серторий ударит по более слабому из преследующих его военачальников - Помпею.

Скорее всего, от Перперны никакой победы не ожидалось - главное, чтобы он не сильно проиграл. И вновь Помпей оказался вовсе не таким великим, как его принято считать: он опять проиграл Серторию, потерял 6000 легионеров, против 3000 у мятежного полководца, собственного зятя Меммия и вынужден был отступить в лагерь.

В то же время, потерпевший ожидаемое поражение Перперна, потеряв 5000 бойцов, отступил и теперь в схватку вступили Серторий и Метелл. Это сражение закончилось, по мнению римских источников победой Метелла, но то, что на следующий день именно Серторий попытался окружить лагерь Метелла рвом и валом, позволяет мне осторожно предположить, что скорее всего поле боя осталось за мятежниками. Тем более, что Метелл получил ранение в битве, что могло заставить его армию оставить поле боя.

Так как Серторий не смог на голову разбить Помпея, то на следующий день солдаты не очень великого сумели отогнать серторианцев от лагеря Метелла, после чего сражение сошло на нет.

Итоги битвы для Сертория были опять неутешительны. Это снова была тактическая ничья и его стратегическое поражение, так как именно для Сертория потери были более критичны, а судя по всему счет потерь был едва ли больше 1,5:1 в его пользу. Тем не менее авторитет он сумел поддержать и дальнейшее отступление на зимние квартиры к горной крепости Клуния прошло успешно. Метелл и Помпей попытались осадить там Сертория, но из-за начавшейся зимы и герильи мятежников на коммуникациях, вынуждены были отступить: Помпей в Ближнюю Испанию, а вот Метелл - в Нарбоннскую Галлию.

Кампания 75 года до н.э. была для Сертория провальной - хотя он и одержал две победы над Помпеем, вцелом, он отступал и явно уже не был королем положения. Поэтому многие общины, до этого лояльные ему в Ближней и Дальней Испании, перешли на сторону сената. Это же случилось и с частью доселе лояльных племен - после такого шага заложников в Оске ждала жестокая расправа. Такова была цена предательства.

В то же время неудачный ход войны распалил до этого скрытое недовольство у уважаемых людей из “сената” Сертория. Лидер мятежников не собирался слушать их советы, что явно раздражало многих из них. Одно дело, когда Серторий выигрывал - критиковать победителя мало кто будет. Но он то не выигрывал. Иронично, что самым недовольным в этой благородной кодле был Перперна, который не выиграл вообще ни одной битвы…

Понять всех этих людей было можно - они не застали партизанский период войны и для них перспективы Сертория могли казаться крайне мрачными. Вот только ровно в то же время Метелл и Помпей бомбардировали Рим требованиями прислать денег и подкреплений, иначе гроб, гроб, кладбище… Уж кто-кто, а Метелл отлично понимал и мог объяснить своему молодому коллеге, насколько быстро герилья Сертория может перевернуть доску. Запугивания сената в этот раз дали эффект и в Испанию отправились солдаты и деньги. Консулам 74 года до н.э. Котте и Лукуллу были совершенно не нужны проблемы с Помпеем, так как они уже нацелились на новую, очень выгодную для них войну.

Тем временем к Серторию тоже пришла помощь: царь Митридат Понтийский, который снова начал конфликтовать с Римом, предложил Серторию деньги в обмен на поддержку его претензий в Азии. Что интересно, радеющие о Риме “сенаторы” готовы были отдать азиатскому царю все римские земли в Азии за помощь. Но Серторий, воскликнув нечто вроде “Что ж вы делаете, сенатские морды! Что ж вы земли казённые раздаёте! Так никаких провинций не напасёшься!” отказал посланцам Митридата в претензиях на провинцию Азия. Те с точкой зрения лидера мятежников согласились.

Кампания 74 года до н.э. должна была протекать в том же стиле, как и кампании 79-77 годов до н.э.: армии сената захватывали одну кельтиберскую крепость за другой, их тылы кошмарил Серторий. Судя по всему обе стороны не добились серьёзных успехов, хотя воины Метелла и провозгласили того императором. То же повторилось и в 73 году до н.э. - сколько бы крепостей не брали войска сената, они так и не приблизились к победе над Серторием. Победят Сертория его же союзники.

Тактика и стратегия лидера мятежников очевидно вызывала все больше недовольства у "сенаторов", те все чаще обвиняли своего лидера в тирании и в то же время нежелании воевать. Врзможно, что за этими обвинениями стоял страх перед попытками Сертория договориться с Помпеем и Метеллом из-за усталости от долгой войны. Заговор против Сертория составил Перперна - его же правая рука. Сертория обманом заманили на пир, где закололи мечами.

Войскам сообщили об убийстве Сертория некими заговорщиками, после чего казнили несколько человек, возможно, что нелояльных Перперне и ко. После чего, потрясая реальным завещанием Сертория, где тот объявлял своим наследником Перперну, его убийца стал командующим повстанцами.

Смерть Сертория вызвала бурения в войсках - от мятежников начали откалываться как легионеры, не верившие в нового командующего, так и некоторые племена. Перперна не имел репутации, даже близкой убитому, а потому он сделал ставку на укрепление позиций за счет победы в сражении, пока армия вся не разбежалась. В качестве цели нападения Перперна выбрал более слабого Помпея и… с треском проиграл.

Неудачливого лидера мятежа взяли живым и притащили к Помпею. Перперна униженно просил своего победителя сохранить ему жизнь, обещал сдать всех, с кем в Риме имел связи Серторий, выдав Гнею архив переписки. Такое поведение возмутило не только простых воинов, но и Помпея. Он на месте казнил Перперну, а письма сжег.

В данном случае Помпей, естественно, преследовал личные интересы - слухи об этой истории быстро достигнут Рима и у некоторых людей там будет теперь долг благодарности. Кроме того Помпей взял под защиту всех сдавшихся ему мятежников - хотя вернуться в Италию им было нельзя, но примирение даже в таком виде было выгодно всем.

С поражением Перперны война не закончилась, но вести её теперь будут кельтиберы и их союзники без римлян. Вся Дальняя и Ближняя Испании будут в том же 73 году до н.э. окончательно замирены. На общины, менявшие стороны или недостаточно лояльные, Метелл наложил довольно чувствительный налог в качестве наказания. Кроме того, в честь победы он устроит месячный “мини-триумф”, где провинциалы Дальней Испании за свой счет будут устраивать в его честь празднества. Традиционалисисты в сенате возмутились таким поступком, но многие посчитали, что старик Метелл заслужил. О мерах Помпея не известно ничего, кроме того, что он, как и Метелл, получил сильную испанскую клиентеллу, благодарную за окончание войны.

Серторианская война серьезно встряхнула римскую Испанию. Впервые за долгие годы до этого жившие не очень пересекаясь римляне и испанцы, во время конфликта были вынуждены активно взаимодействовать. В обеих армиях служили римляне и испанские ауксиларии, и Серторий, и Помпей с Метеллом выдавали испанцам гражданство в обмен за лояльность. Также победители активно расселяли испанцев из центральной части полуострова в более романизированных регионах. Таким образом процесс романизации Испании был серьезно подстегнут.

Метелл, для которого эта война стала длинным и тяжелым испытанием потерял на ней 8 лет своей жизни. Он победил, но все запомнят, что победы начались только после прибытия Помпея. А поражения Помпея от Сертория будут забыты на фоне того, что окончательно разбил мятежников именно он. Удача явно была на стороне юного не очень великого, но очень амбициозного военачальника. Его звёздочка начала светится ещё ярче, чего он и добивался.

Война закончилась и в 72 году до н.э. Помпей должен был вернуться в Италию для триумфа над испанцами, не над Серторием - такие вещи пока в Риме не принято публично отмечать. Но Риму было в тот момент не до веселья. Старые страхи перед возвращением Помпея с армией как-то сами собой уже давно отошли на задний план. Вся экстраординарная карьера Помпея строилась на его участии в очередном кризисе Республики. И надо же было случиться, что уже год бушевал такой. Пока Помпей собирался со своими войсками обратно в Рим, по всей Италии одни со страхом, а другие с надеждой произносили одно и то же имя - Спартак!

Источники
Кембриджская история древнего мира. Том 9. Последний век Римской Республики. 146-43 гг. до н.э.
Короленков А.В. «Первая гражданская война в Риме»
Короленков А.В. «Квинт Сертория. Политическая биография»
Циркин Ю. Б. «Гражданские войны в Риме. Побежденные»
Котсенюк И.В. «К вопросу о негласном союзе между Помпеем, Цицероном и Метеллом»
Гурин И. «Серторианская война (82—71 гг.).»

Пост с навигацией по Коту
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!

А ещё вы можете поддержать нас рублём, за что мы будем вам благодарны.
Значок рубля под постом или по ссылке, если вы с приложения.