Расскажу про совершенно охуительную бабу, которая в начале XIX века добилась победы идей феминизма, и не где-нибудь, а в отдельно взятой китайской преступной группировке.
Жила-была юная и прекрасная проститутка Чин Си. Родилась она в 1775 году. И молодость провела в цветочной лодке. Это были такие плавучие бордели, которые обслуживали моряков. Исполнилось Чин Си 25 лет, и стала она задумываться об уходе из большого секса на пенсию. А тут подвернулся хороший клиент — глава всех китайских пиратов Чжэн И.
Девица ему понравилась, он и говорит:
— А пойдешь за меня замуж?
— А пойду, — отвечает Чин Си. — Только у меня условие. Составим брачный договор, по которому я буду иметь право на половину твоей флотилии. Хочу заниматься семейным бизнесом.
Видимо, Чин Си была очень уж искусна в ебле, потому что Чжэн И согласился. Девушка стала госпожой Чжэн, и взяла на себя командование половиной кораблей мужа.
Через какое-то время муж Чжэн И говорит:
— А чего это у нас детей нет? Видно, ты бесплодна.
— С хера ли бы я? — удивляется жена. — Может, ты?
Решили они пойти в клинику и сдать анализы, но вовремя вспомнили, что клиники еще не изобрели, и похитили пацана 15 лет для усыновления. Звали его Чжан Баоцзай. Госпожа Чжэн как увидела его, так и восхитилась:
— Ишь ты, какой молоденький, хорошенький! Ну-ка, иди к маме…
Стал Чжан Баоцзай любовником дамочки. Муж-пират, видимо, был очень демократичным человеком, потому что в любви и согласии они прожили еще несколько лет. А потом Чжэн помер, жена взяла командование флотилией на себя, сделав любовника своим старпомом.
И вот тут она и закрутила гайки. Выяснилось, что госпожа Чжэн, в отличие от мужа, нихера не демократка. Разработала законы, обязательные для всех пиратов. Дисциплина у нее была круче, чем в государственном флоте. За утаивание добычи отрубала голову, за уход в самоволку — ухо.
Но самое интересное, она запретила изнасилования, сказав:
— Даже не знаю, что за это вам отрубать: хуй или голову. Впрочем, мужик без хуя совершенно бесполезен, да и вообще, мужиков не жалко. Так что буду рубить голову.
И сама выступала в роли палача.
— Да как же, госпожа Чжэн? — страдали пираты. — Бабы же наша добыча. Как их не выебать?
— Бедненькие, — сочувственно вздыхала госпожа, — Видно, секса вам не хватает?
— Ой, как не хватает, — жаловались пираты.
— Так женитесь, блядь, и ебитесь на здоровье!
— Да на ком же нам жениться?
— А на пленницах и женитесь самым законным образом.
— Ну ладно, — решили пираты. — Раз ей бабья блажь такая в голову стукнула, будем жениться. Надоест жена, за борт ее, и снова женимся.
И потащили пленниц играть свадьбы. Но не тут-то было.
— Сначала получите их согласие! — потребовала госпожа Чжэн.
— Но как они согласятся? Мы ж их похитили!
— Добивайтесь, дарите цветы, мудаки вы неотесанные. Ухаживайте, дискотеку им устройте, что ли. Давайте-давайте, шевелите яйцами. Вам всё лишь бы бабу за сиську ухватить и ебать. Так не пойдет. Приложите усилия.
Бедные пираты ухаживали, как могли.
— Ишь ты, милота какая, — радовалась госпожа Чжэн. — Люблю романтику.
Надо сказать, что большинство преуспели: пленницы охотно соглашались стать женами пиратов. Все лучше, чем за нищего крестьянина, пираты считались завидными женихами.
— А теперь вы будете соблюдать супружескую верность своим женам, — сообщила госпожа Чжэн. — Узнаю, что кто-то из вас супруге изменил, башку сама отрублю. Мужиков-то не жалко.
— А ничего, что вы мужу изменяли? — рискнули возразить пираты.
— А ничего, — парировала госпожа. — Я женщина, мне можно.
— Да вы ж все пиратские традиции нарушаете! Как же наша суровая морская жизнь? Йо-хо-хо, бутылка рома, беспорядочные половые связи, и все такое?
— Суровую морскую жизнь в абордажах ведите, а не в пошлом разврате, — наставляла госпожа Чжэн.
— Так вот именно, нас убьют на абордаже, а и вспомнить нечего.
— Нихуя, вы мужики, вас не жалко.
Флот госпожи Чжэн стал огромной угрозой Китаю — у нее было около 400 кораблей. Они разоряли торговые караваны, грабили прибрежные деревни и города.
В итоге правительство Китая объявило охоту на пиратов, объединившись с британцами, американцами и португальцами. Но несколько военных операций особо успехом не увенчались. Тогда в 1810 году правительство вступило в переговоры.
— Ну и хули ж мы будем с этого иметь? — поинтересовалась госпожа Чжэн.
— Обещаем вас не преследовать, — сказало правительство.
— Нет, это мы пообещаем вас не преследовать. А вы нам за это заплатите.
Выторговала кучу привилегий пиратам, и задумалась:
— Ох, устала я что-то. Да и капитал уж сколотила.
Посоветовалась с женами пиратов, и решила сдаться. Произнесла перед командой речь:
— Ну короче, мы тут идем мирную жизнь налаживать. А вы сами думайте. Хотите по морям мотыляйтесь, пока вас не поймают, а хотите — идите с нами. Лично я женщин и детей забираю, а мужиков не жалко.
Конечно, все пошли за ней. Интересно, что правительство свое слово сдержало. Пиратов не просто не стали преследовать, а разрешили им заниматься мирными делами, многим еще и дали должности кому во флоте, кому в чиновничестве. Заместителю госпожи Чжэн, ее любовнику, позволили сохранить 20 кораблей, как частный флот. И выплатили крупную сумму на обустройство пиратов на берегу.
Госпожа Чжэн вышла за своего пасынка замуж, в 38 лет родила ребенка. Но дома ей не сиделось, так что она открыла сеть борделей и игорных домов. И там тоже царила железная дисциплина. Умудрилась пережить молодого мужа, и скончалась в 69 лет, что считалось тогда глубокой старостью.
Мне щас скажут: ну какой же это феминизм? А я отвечу: какие времена — такой и феминизм. Суровый и с волчьим оскалом: просто, когда мужиков не жалко. )))
