Армейская курилка

Венгерские каратели

С осени 1941-го, в составе Западной и Восточной Оккупационной Группы, 90 тысяч венгерских солдат решали оккупационные задачи на площади около 500 тысяч квадратных километров на территориях России и Белоруссии.

Оккупация означала так называемое «военное применение» в тылу, практически охоту на партизан.

Министр пропаганды империи Йозеф Геббельс 18-го мая 1942-го о проходящих в местности брянских лесов боях написал следующее:

«Южнее этого региона воюют венгерские формирования. Им нужно занимать и пацифицировать одно село за другим. Когда венгры заявляют, что они пацифицировали одно село, это обычно означает, что там не осталось ни одного жителя»

«Согласно итоговому отчёту Чрезвычайной Государственной Комиссии от 28 марта 1945 года, лишь в 12 районах Черниговской области венгерские солдаты убили 38611 мирных советских граждан.

Центром массовых убийств был город Щорс, где в тюрьмах, парках, лесах – перед большими ямами для братских могил, вырытыми приведёнными на казнь лицами – после самых ужасных пыток было казнено много тысяч людей.

Во многих местах частым способом казни было сожжение. Жертвы большей частью были стариками, женщинами и детьми, но убивали и грудных младенцев вместе с матерями. И Щорс был лишь одним из мест для казни».

Гонвед Ференц Болдижар (рота 46/1.2., полевая почта 115/20) в своём дневнике описал как раз одно из таких «геройств», которым к тому же и гордился:

«Когда мы зашли в село, первые три дома поджёг я сам. Мужчин, женщин, детей мы убили, село сожгли. Пошли дальше… Наши великолепные гусары подожгли село, третья рота поджигала ракетами. Оттуда дальше мы пошли в разведку.

На белорусской земле немецкие захватчики сожгли, разрушили и разграбили 209 из 270 городов и районных центров (на 80-90 % были разрушены Минск, Гомель, Витебск), 9200 деревень. Было уничтожено 10 тыс. колхозов, 92 совхоза, 316 машинно-тракторных станций, 1200 тыс. сельских зданий, в том числе 421 тыс. жилых домов колхозников.

Кроме того, было разграблено еще 8 белорусских музеев. В страны Центральной и Западной Европы были вывезены многие произведения белорусского, русского и западноевропейского искусства. Это хранившиеся в Государственной картинной галерее БССР около 1700 произведений живописи и икон, более 50 скульптур, а также многочисленные рисунки, гравюры, музыкальные инструменты, мебельные изделия. Среди них творения знаменитых мастеров: И. Айвазовского, К. Брюллова, В. Бялыницкого-Бирули, М. Врубеля, И. Левитана, И. Репина, В. Сурикова, а также Микеланджело, К. Растрелли и др. Только небольшая часть похищенного была возвращена Беларуси.

Почти полностью была уничтожена республиканская система библиотек, разграблен ее книжный фонд, составлявший 10 млн экземпляров. Только из фондов Государственной библиотеки БССР им. В.И. Ленина (в 1941 г. насчитывалось 2 млн томов) было утрачено более полутора миллионов томов, среди которых редкие и старопечатные издания, рукописи. Сегодня около 1 млн томов остаются ненайденными.

Разрушению подверглись 5 тыс. театров и клубов.

Оккупантами были уничтожены Белорусская академия наук и 24 научных учреждения.

За годы войны были сожжены и разрушены 8825 из 12 294 школ.

За годы оккупации гитлеровцы провели свыше 140 карательных операций, во время которых полностью или частично уничтожили 5454 деревни. Страшным символом преступлений гитлеровцев на белорусской земле стала деревня Хатынь, сожженная вместе со всеми жителями. Ее судьбу разделили еще 618 сельских населенных пунктов, 188 из которых уже никогда не были восстановлены.

За годы Великой Отечественной войны погибло около трёх миллионов жителей Беларуси, т. е. не менее, чем каждый третий. Пруф

Их и в плен не брали... они и не сдавались.... так можно было написать на множестве могил бойцов различных дивизий СС "венгерской" комплектации...

Это именно черта венгерского характера, например, из всех дивизий СС, которые воевали во время Второй Мировой, не сбежало в плен к союзниками или не разбежалось по схронам, а погибло полным составом только две дивизии – обе венгерские.

Венгры - самые ярые союзники нацистской Германии. Девиз Королевской Венгерской армии:

«Цена венгерской жизни - советская смерть».

Не одни из союзников не предоставили столько добровольцев в войска СС, как венгры. Мадьяры зверствовали на оккупированных территориях люто, но, почти все остались лежать под Воронежем. Был приказ – мадьяр из СС в плен не брать! Расстреливать на месте!

А за что они к нам так?

А за подавление Николаем Первым венгерского восстания, когда русская армия помогла Австрии подавить его и не дала мадьярам получить независимое государство.

Почти полный перечень подразделений венгерских дивизий СС:

25-я ваффен-гренадерская дивизия СС «Хуньяди» (1-я венгерская)

26-ваффен-гренадерская дивизия СС (2-я венгерская)

33 - я кавалерийская дивизия СС.

Дивизия СС «Мария Тереза».

Добровольческая гренадерская дивизия СС.

А ещё были Егерьские и Лыжные батальоны и разные ударные отряды – и так далее, и так далее

П.С. В плен попадало множество венгров, но речь в приказе "мадьяр из СС в плен не брать!" идет только о венграх, которые воевали в соответствующих дивизиях СС, а те, что отбили город были обычными солдатами...

П.С. Из письма моей читательницы:

Как-то летом 1978 года я отдыхала в Мариуполе, тогда Жданове, экскурсовод, учительница старших классов, рассказала об одной экскурсии для туристов из ФРГ.

В группе оказались немцы, воевавшие в этих местах, хорошо знавшие географию города.

Один из них задал вопрос о рынке, где во время войны было кладбище немецких солдат. Да, было, ответила экскурсовод. Немец – почему же вы так непочтительно относитесь к захоронениям?

На что инструктор из горкома КПСС ответил: к нам за всю нашу историю приходило много завоевателей, и если бы мы сохранили все их захоронения, то нам негде было бы сеять хлеб. Немцы в смущение опустили головы.

Венгерских кладбищ на нашей земле много, и в Белоруссии и под Воронежем и лежит их там несколько десятков тысяч.

Венгерская цитата:

Два из трех государственных праздников Венгрии, напоминают нам о том, что, когда мы не могли правильно оценить намерения и силу Москвы, это приводило к трагедии..

Эта просто уточняющая тему сноска из главы романа о Беларуси.

Она и многие другие документы и письма вошли в документальный, военно-исторический роман "Летят Лебеди" в двух томах.

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – "Без вести погибшие"

Сброшу всем желающим пикабушникам на электронную почту абсолютно безвозмездно

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах).

Есть печатный вариант в твёрдом переплете

Предыдущие публикации:

Зверства румын в Крыму. Они сжигали детей живьем..

Танкист

Висло-Одерская операция или Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним

Из высказываний Гитлера об оккупационной политике на Востоке

1.5 минутный фрагмент кинохроники о зверствах немецко-фашистских захватчиков. Крымская АССР. Дата съемки – 31 декабря 1941 г

28 панфиловцев

Кому нелюди, а кому новые граждане

Товарищ Главный Старшина

И один в том поле воин, если он по-русски скроен

Увидел фото...

Это ж знаменитый "Черные ножи".

Вот тут интересно не то, что танкисты отлично и геройски воевали..

Интересно другое.

Весь корпус сплошь был добровольческим. Самая мякотка была в том, что на одно место претендовали 16 человек.

И получается люди попавшие в этот корпус по сути считали себя счастливчиками.

Отбор понятно был тяжелый. И всякая шелупень пролезть не могла. Что уж говорить, если в такой гонке участвовали всякие начальники и партийные руководители. Просто представьте, сегодня, своего мэра сидящим за письменным столом, муслякающего химический карандаш и пишущего заявление губернатору:

«Прошу отправить меня в боевую часть на Украину, на самый опасный участок. Готов служить в любой должности!»

А потом ночью не спит:
«А если посчитают недостойным? Как потом жить?»

Представили? А почему не получается?

Вон первые секретари райкомов были вынуждены униженно упрашивать начальство отправить их на фронт. Например, секретарь Невьянского райкома ВКПб Коробов уговаривал начальство:
«Прошу Вас, тов. Андрианов, дать указание о зачислении меня в добровольческий корпус».

Вот ведь какой?!!! Хотел по блату прорваться в корпус! Но мы же кумовство пресекаем!

Интересно, а если сегодня организовать Московский депутатский добровольческий полк, то он будет так же геройски воевать? Или Рублевский полк топ-менеджеров им. Единой России?

1942 год. После боя.

Воспоминания ветерана войны, танкиста, вернее просто его ответ на вопрос:

– Что же такое НЕНАВИСТЬ?

«Я до войны, что такое ненависть и не знал, потому, как причин её испытывать не было. Горе разное было. Собаку, которую сам выкормил молоком козьим – волки зарезали. Бабушка с лестницы упала – разбилась, похоронили. Это было горе. Война началась – это беда. А вот ненависти не было.

Любовь была. Да и сейчас свою бабку люблю.

Я из деревенских, с трактором на «ты», техника ведь схожая с танками, потому в сорок первом, когда война уже гремела тогда вовсю, взяли меня без разговоров в танковое училище. Был у нас в училище один старшина-инструктор – кличка у него была «в задницу раненый». Его, действительно, туда ранило вскользь, пулей. И он по этому поводу, вероятно, комплексовал.

Раз в заднее место ранен – значит трус. Глупость, конечно, страшная – много там выбирает пуля или осколок – куда попал, туда и попал. Но этот старшина, как волк ходил с утра до ночи, злой, аки чума, ну и вымещал на нас всю свою глупую ненависть. Как только не измывался он над нами. И чуть что не так – орет:

– Трусы, дезертиры, сопляки… Под трибунал пойдете!

Поначалу нам было страшно, а потом мы попривыкли и поняли, что старшина наш был, что ни на есть самый обычный трус, но с властью, какой-никакой, над нами, над салагами, значит. Раненый – понятно, на передовой побыл – понятно, и обратно туда явно не хотел – тоже понятно. Как-то на самом деле двоих ребят наших, уже не припомню за что, подвел-таки под трибунал.

Ребята решили его придушить ночью. Я был против! Нельзя нам об такую сволочь руки марать! Пообещал придумать план, как его на передовую отправить, ну и придумал.

Было на полигоне, на стрельбах и прочих тренировках, такое упражнение – оборона танка в ближнем бою. Через верхний люк надо было гранату кинуть в цель. Боевую гранату.

Он нас этим упражнением замордовал, вот буквально замордовал! Нам стало понятно, что он на самом деле трус и страшно боится, что кто-то из нас гранату внутрь танка уронит, где он, драгоценный, сидит и нами командует.

Я припрятал в башне заранее кусок железяки, похожий в темноте (а в танке темно) на гранату, ну и вызвался кидать гранату первым. Трус подает мне (весь потный, он всегда со страху потел) гранату и начинает свою обычную брань:

– Докладывай, что должен делать, сопля!

Я начинаю монотонно бубнить:

– Вынимаю чеку, открываю люк, бросаю гранату, – в этот момент выбрасываю железяку вниз, которая загрохотала, как прощальный вальс немца Шопена, говорю – ёпрст! – и выкидываю гранату из танка, при этом не забываю закрыть люк, чтобы этот дурачок из танка под осколки гранаты не рванул.

Он, таки рванул и ударился головой в закрытый люк, что-то там с матами, и тут прозвучал взрыв гранаты снаружи танка. Он затих и от него повеяло чем-то странным, до боли знакомым, как летом из солдатского уличного туалета. Он молча открыл люк, вылез и бегом кинулся к ближайшему озеру. Мы же наблюдали всю дорогу на его задней части всё увеличивающееся в размерах рыжее пятно.

Кличку, понятное дело, мы ему поменяли (на «засранца»), но и он ещё более озверел, но стал нарушать инструкцию – заставлял нас всё делать снаружи танка (наполовину высунувшись, пока гранату не кинем, а потом уже позволял забираться внутрь). И так было до тех пор, пока проверяющие не увидели! Да как его построили, да какими словами его обложили! Мать моя, женщина! И покойников он на фронт готовит! Да такого танкиста в поле сто раз из автомата застрелят фашисты! Обозвали вредителем и исполнили нашу мечту – отправили на фронт! Когда он уходил, то пришел к нам прощаться. Мы же к нему даже не вышли и плюнули ему вслед. А наша ненависть к нему сменилась полным презрением. Мы все тут на фронт рвемся, каждый день считаем, сводки фронтовые слушаем, гадаем, где воевать будем, а этот... И жалко, и противно.

Но это тоже была, оказывается, не ненависть!

А вот какая она, эта настоящая ненависть, я чуть позже расскажу.

Третий бой мой начался так. Атака. Взрыв. Улетел в чёрную бездну. Нет сознания, пришел в себя – плен. Но в плену то другая история, там больше ярость и злоба на всех. Когда меня из плена освободили – сразу короткая проверка, хоть трошки обгорелый я был, но меня признали все мои ребятки из полка, потому не длинная с запросами и посиделками под замком. Потом сразу в госпиталь, ремонтировать мои конечности пострадавшие. На мне с детства всё заживает, как на собаке, хоть и хотели комиссовать, но не вышло по-ихнему, зажило всё. Потому не прошло и трёх месяцев, как я догнал своих!

Наступление шло полным ходом!

И вот моя рота, новенький Т-34, мечта танкиста Красной Армии! Но не уберёг я его, сожгли его фашисты в четвёртом бою. Расскажу вкратце, как.

В колонне танковой завсегда есть первый танк, ну и последний. Так вот, когда нарываешься на засаду или на подготовленную оборону фашистов и ваша колонна не успела развернуться в боевое построение, то эти два танка (первый и последний) всегда страдают больше всего. По ним бьют, чтобы сделать манёвр остальных машин очень сложным в условиях обездвиженности колонны. Кого ставили первым, всегда знал, что шансов выжить очень мало, потому готовились к любым ситуациям и смотрели во все стороны.

Экипажу танка под командованием лейтенанта А. В. Додонова было приказано пробиться к центру города и водрузить красное знамя на ратуше во Львове. Машиной управлял механик-водитель старшина Ф. П. Сурков. Меткий огонь по врагу вел башенный стрелок И. И. Мельниченко. Радист — старшина А. П. Марченко, неплохо знавший город, указывал путь. Действуя решительно, танк «Гвардия», поддерживаемый своим подразделением, прорвался к самому подъезду ратуши. Марченко вместе с группой автоматчиков, перебив вражескую охрану, ворвался в здание, поднялся на башню и водрузил на ней алый стяг. За 6 дней боев в городе экипаж уничтожил более 100 вражеских солдат и офицеров и сжег 8 танков противника. Гитлеровцам удалось подбить танк Т-34 «Гвардия». В жестоком бою погибли А.В. Додонов и А.П. Марченко, тяжело ранены Сурков и Мельниченко. Старшина Ф. П. Сурков за выдающийся подвиг удостоился звания Героя Советского Союза, остальные члены экипажа были награждены орденами. Звание Героя Советского Союза было присвоено командиру 63-й гвардейской танковой бригады полковнику М. Г. Фомичеву. Снимок сделан перед началом Львовско-Сандомирской наступательной операции.

В тот раз первым в колонне шёл мой танк ну и нарвались мы на минное поле с корректировщиком артиллерии, который сидел на дереве, а били по нам из-за холма, не видели мы их...

Танк подбили, и он сгорел, в итоге, ну а сейчас речь не о том, а о шестом танке, который подо мной сгорел. Дело в Берлине уже было, в сорок пятом. Атака. Мы наступаем. Пехоту нашу рассеяли осколочными, и она подотстала на квартал, может пол, не суть важно. Я увидел, через открытый люк, фаустпатрон и тень человеческую, понял, что сейчас шмальнёт он по нам, не успеваем мы его уложить, потому только рявкнул:

– Быстро все из танка! – и люк нараспашку!

Танк, когда в него фаустпатрон попадает, жахает, аки лампа с керосином, если попадает в бак с топливом, а в Т–34 он, этот самый бак, почти везде! Жахнул.

Из люка выскакиваю в столбе огня, ребята за мной, горит на нас всё! Комбез, шлемофон, сапоги, а что не защищённое, руки там, лицо, сразу, как чулок с волдырями слазит.

А тот немец видит наше копошение, фауст кидает и целится из-за баррикады в меня из винтовки своей, ну и стреляет! Я бегу прямо на него, вот из меня ненависть прёт со всех щелей, вот за день до Победы сжечь мой танк и меня, да я же тебя голыми руками... Бегу и чувствую, что попадает в меня фашист, а мне не больно, только ногу толкнуло...

В общем, на этой самой ненависти я и добежал к нему, повалил его на землю и всадил ему нож в глотку, уже и не помню, как он мне в руку попал...

Да, а пока я бежал – он ещё раз в меня попал – в плечо. То я уже потом в госпитале узнал, когда в себя пришел, а так, последнее, что я помню, это его кадык и моя «финка», нож, значит, такой... Вот, что может ненависть с человеком сделать, силы какие может придать ему нечеловеческие! А вы говорите... Поэтому, вот что на фронте, в бою всему голова – ненависть к врагу!

А всё остальное – так, для красного словца. Это был, кстати, шестой танк, что подо мною сгорел, я рассказывал. Они горят, к сожалению, целиком, а потом ещё и взрываются, ведь там боекомплект полный–неполный, а мы танкисты горим, иногда, частично.

Когда в первом своем танке горел – попал в госпиталь без сознания. Долго без него, сознания, был и без документов – сгорели они. А без документов человек – не человек, солдат – не солдат, командир – не командир... А домой пришла похоронка. Писарь – придурок, возьми и напиши в сопроводительном письме – «Ваш сын сгорел в танке».

До невозможности глупый оказался человек, разве можно такое родителям писать–посылать? Это чуть позже уже стали писать в похоронках нормальные слова про геройскую смерть и прочее ... А тут «сгорел в танке!». Вот каково это было матери читать! Отец, слава Богу, от мамы письмецо–похоронку припрятал, и в редакции показал. Поэт один узнал об этом и стихи написал на мою геройскую смерть … А я-то жив! В себя пришел, всё наладилось, уже ходить могу, а отец на мои письма из госпиталя отвечает как-то странно, сухо и непонятно. Оказывается, он не верил, что я живой – почерк у меня шибко изменился. Ещё бы ему не измениться, если через мою руку пяток осколков пролетело и не задержалось, хорошо, хоть попришили всё (почти) на место. Потом ещё раз похоронка пришла, но отец уже точно не верил, и правильно делал – жив я оставался, чего и всем вам желаю. А я в плен попал. Пенсию за меня мои родители получали. Но, наверное, не за всё время, ведь за то, что я официально в плену числился, за те полгода, что я у немцев был, не выдавали им. Это когда «смертью храбрых» приходит, то – да! Пенсия, как семье героя! А тут-то всё, наоборот, почти что предатель, самый, что ни на есть …

Хорошо, что и экипаж мой, и командир полка моего, когда меня освободили, были живы. И времени немного прошло – с полгода, и рапорт тот нашли быстро. И все ребята написали, что оставили меня у сгоревшего танка мёртвым. В общем – посчитали меня убитым, потому как не дышал! Они-то вот посчитали, а немцы нет.

Очнулся в концлагере пересыльном, в госпитале – оказалось, что я в плену. Врачи все русские. Спасибо им отходили меня чуть, ну как могли, и на том спасибо!

Ходить начал потихоньку – ушёл в побег. Поймали быстро – слабый был я совсем, надо было ещё силушек поднабраться, а потом бежать. Но нет, учимся на своих ошибках – научили меня фрицы уму-разуму – вот уж кровушкой умылся, так умылся, и зубы мне все передние выбили сапогами–кулаками.

Второй раз через три месяца сбежал – опять попался, поляки местные меня выдали. Все пальцы на ногах прикладом винтовочным раздробили, чтоб не бегал больше, повезло мне, наверное, что не расстреляли.

Под конец войны немцы пленных стали беречь, зависело, конечно, от лагеря, наш лагерь больше для работ на заводе был, потому и не порешили. Ну, а когда отступали, то просто не успели нас порешить–перестрелять всех, бежали они больно спешно…

Вот в плену, когда ярость–ненависть меня душила, думал, что когда придёт мой час, я их, германцев–то, зубами грызть–убивать буду, хоть и не осталось от зубов моих ничего – пеньки одни! В Австрии, как-то поставили меня пленными немцами командовать – трупы коней–лошадей закапывать. Земля у них каменистая – тяжело немчуре было её копать–долбать. Я же думал – всех немцев с этими конягами вместе закопаю–прикопаю.

А потом думаю себе и гляжу на них – ведь, по сути, несчастные и жалкие люди, сдутые какие-то, безжизненные, хоть и рожи – как моих две, а то и три…

И ушла ненависть, как и не было её.

Стало мне на них вот наплевать с высокой горки ... Только вот речь ихнюю, немецкую, до сих пор слышать не могу, но думаю, что это не ненависть закипает, а что-то иное, да и сердце потом начинает барахтаться, как не в себе, и курить хочется, а бросил ещё в сорок шестом, как с госпиталя окончательно вышел.

А так – ненависти на них нет совсем.

Немцам ведь тоже досталось. Насмотрелся я на них и в войну, через прицел, да и после на пленную немчуру.

Век бы их больше не видеть и не слышать»

Предыдущие посты:

И один в том поле воин, если он по-русски скроен

Один из невероятных случаев Великой Отечественной войны

Из высказываний Гитлера об оккупационной политике на Востоке

1.5 минутный фрагмент кинохроники о зверствах немецко-фашистских захватчиков. Крымская АССР. Дата съемки – 31 декабря 1941 г

Кому нелюди, а кому новые граждане

Товарищ Главный Старшина

Волынская резня

ЛА-5 против 44 бомбардировщиков Ю–87 и 8 ФВ–190

А Катюша выйдет?

--------------------

Отрывок из документального, военно-исторического романа "Летят Лебеди" в двух томах.

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – "Без вести погибшие"

Сброшу всем желающим пикабушникам на электронную почту абсолютно безвозмездно.

Сначала Том 1, если понравится, то после прочтения (отзыва) и Том 2.

Получение Тома 2 по времени не ограничено никак.

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах).

Есть печатный вариант в твёрдом переплете.

Знаете, что такое война? Для тех, кто хочет повторить, но толком не понимает, что именно он хочет.

Чуть ниже две фотографии одного и того же человека, только разница между снимками 4 года, 1941 и 1945...

На фотографиях художник Евгений Степанович Кобытев. Присмотритесь внимательно, на первом фото он смотрит на вас, а на втором – сквозь вас.

Он родился в 1910 году на Алтае. Окончил Киевский художественный институт. В 1941 году добровольцем отправился на фронт. Осенью 1941 года Кобытев был ранен, попал в плен и был отправлен в немецкий концлагерь «Хорольская яма», вместе с 60 тысячами других солдат (расположенный в городе Хорол Полтавской области

Концлагерь располагался в заброшенном карьере, в котором был один покосившийся сарай–барак – он служил защитой от непогоды. И лишь небольшое число, из десятков тысяч военнопленных, могли в него втиснуться.

Людям приходилось либо набиваться в него стоя, задыхаясь от зловония и испарений, либо оставаться на улице под открытым небом м е с я ц а м и.

Художник тайком от немцев начал вести дневник, надеясь, что эти записи когда-то окажутся у своих. При обысках он торопливо закапывал свои листки в стены карьера и ему удавалось сохранить свое сокровище

Дно карьера было покрыто толстым слоем грязи настолько сильно, что трудно было вытаскивать ноги при ходьбе. Стена котлована имела высоту 10 метров. Спали прямо на земле, в грязи. Некоторые выкапывали в стенах котлована голыми руками ниши и прятались там от дождя, но основная часть людей мокла и умирала от болезней и голода.

В 1943 году Кобытеву удалось бежать из плена и снова присоединиться к Красной Армии. Воевал в составе 140-го запасного стрелкового полка 1-го Украинского фронта он прошел Украину, Молдавию, Польшу, Германию.

Из представления к награждению орденом Красной Звезды: «Проделал большую работу по художественному оформлению Музея Кутузова в городе Бунцлау. Создал ряд картин и других оригинальных художественных экспонатов для музея. Работал в музее с полным творческим напряжением и энергией. Произведения тов. Кобытева производят большое впечатление среди бойцов и офицеров, посещающих музей. Участвовал в боях на Украине в качестве командира отделения».

В ряде источников указывается, что за отличие в боях под городом Корсунь Кобытева представляли к званию Героя Советского Союза, однако вышестоящее командование представление не утвердило

Жертвами лагеря «Хорольская яма» стали 100 000 человек

Из книги «Хорольская яма»:

«Вот один из трагических случаев. В Яме, в отгороженном проволокой отсеке, содержалось несколько женщин-военнопленных, преимущественно санитарок. Девушка по имени Катя объявила голодовку и отказалась есть баланду. Подруги уговаривали ее есть, считая, что эта форма протеста в условиях дикого беззакония и произвола ни к чему не приведет.

Привлеченный шумом, в отсёк зашел в сопровождении переводчика низенький брюхатый унтер-офицер и, узнав, в чем дело, приказал Кате есть баланду. Девушка, встав перед ним, крикнула:

— Нет, не буду есть и не заставишь, гад!

Унтер поднес котелок к лицу Кати и прорычал злобно:

— Бери и ешь, иначе тебе будет плохо!

Не выдержав, девушка схватила котелок, выплеснула баланду ему в лицо. Переводчик оттолкнул Катю от унтер-офицера, а тот, выхватив пистолет, застрелил ее».

Одной из достопримечальностей Красноярска до сих пор является «Красноярская Мадонна» — мозаичное полотно, созданное Кобытевым для оформления кинотеатра «Родина». Молодая женщина высоко поднимает над собой малыша, чтобы тот увидел бескрайние просторы своей огромной Родины.

В 2019 году здание кинотеатра полностью перестроили, но произведение Кобытева сохранили

Лично мне бы не хотелось, чтобы наша Родина "повторила" и потеряла еще раз 27 000 000 лучших из лучших людей. Потеряла три миллиона детей, потеряла десять миллионов женщин...

Мне бы хотелось, чтобы была Победа над злом и нацизмом состоялась не числом, а умением...

Пролог из моего документального, военно-исторического романа "Летят Лебеди"

Вышлю всем желающим в электронном виде, в трёх самых популярных форматах на почту, пишите сюда weretelnikow@bk.ru, я обязательно отвечу.

Предыдущие посты:

И один в том поле воин, если он по-русски скроен

Один из невероятных случаев Великой Отечественной войны

Из высказываний Гитлера об оккупационной политике на Востоке

1.5 минутный фрагмент кинохроники о зверствах немецко-фашистских захватчиков. Крымская АССР. Дата съемки – 31 декабря 1941 г

Кому: Румянцевой Марине, г. Севастополь, Улица Большая Морская дом 30 кв.№ **

От кого: Румянцева Фёдора, г. Москва, Извилистый проезд, д.11. МСВУ

Московское Суворовское Военное Училище

Здравствуйте, мама Марина!

С суворовским приветом к Вам, пишет Ваш приёмный сын Фёдор!

Спасибо Вам за заботу обо мне, за посылочку, которую Вы мне прислали. Нам с ребятами всё понравилось! Особенно ракушки–рапаны! В них так здорово слышно море! На следующий год я обязательно попрошусь в отпуск, чтобы погостить у Вас! Я никогда не был на море, но думаю, что мы с ним найдём общий военный язык. Ведь Чёрное море столько перенесло военных действий, что его впору произвести в адмиралы! Живем мы с ребятами дружно, как одна большая единая семья – почти все потеряли кто отца, кто всю семью в этой Войне. Ребята со мной учатся разные – некоторые пережили все ужасы боевых действий и оккупации, а некоторым повезло с эвакуацией. Кормят нас хорошо. Стараюсь учиться только на отлично! Хочу рассказать о моем соседе. Его зовут Прохор. С виду обычный парень, хорошо учится. Прохор отличается от всех жуткой серьёзностью и задумчивостью. Мы с ним общаемся, но в основном обсуждаем учёбу, а о семье не любит ничего рассказывать. Да я и особо не любопытный, Вы же знаете, мама Марина, потому лишних вопросов не задаю. Учимся с ним вместе уже второй год.

И вот недавно к нам на инспекцию приехал целый генерал–полковник! На общем построении, он попросил начальника училища показать лучших учеников. Я сам то учусь хорошо, а вот Прохор – просто на отлично. Ему приказали выйти из строя. Генерал–полковник, в сопровождении начальника училища, подходил к каждому отличнику и пожимал ему руку, потом желал дальнейших успехов в учёбе. Начальник училища, когда они подошли к Прохору, что-то сказал на ухо генералу, и тот удивлённо посмотрел на Прохора и сказал:

– Скромность — это правильно, это украшение будущего офицера, но заслуженные награды носить не стыдно. Так что, герой, не стесняйся, и в следующий раз, когда будет парадное построение, – надевай их.

Мы с ребятами долго пытались расспросить Прохора, что да как, но он не хотел ничего рассказывать, уходил в себя. Наконец, вчера, рассказал по большому секрету ... оказывается семью его повесили немцы за связь с партизанами, он сам был связным между деревней и партизанским отрядом. Когда началась облава, родители его спрятали, и он чуть позже сбежал, а они не смогли... Долго бродил по лесу, голодал, потом прибился к одному деду в деревню, но через время и сюда нагрянули эсэсовцы ... один из полков хорватской дивизии СС ... фашисты собрали всех детей и сказали старикам да бабам (не было больше там никого в деревне, остальные воевали), что если не расскажут, где прячутся партизаны, расстреляют детей ... Прохор, говорит, что не было страшно умирать, было страшно, что сломается кто из взрослых и покажет то потайное место, где находились партизаны ... но когда закрыли собой, своими телами, их, детей, которые, большей частью, даже не с этой деревни, а приблудившихся, таких, как Фёдор, понял он, что не сломить фашистам нашего человека.... Расстреляли фашисты всех женщин села, вставших на защиту детей своими телами. Спросив у жителей, желает ли кто ещё их защитить – поднялись старики. И их расстреляли эсэсовцы, но детей не успели ... кавалерийская, партизанская лавина накрыла хорватов, порубали их в мелкий винегрет Правда остался живым дед, которого за подмогой посылали, да все детки ...

Подарил ему кавалерист–партизан ножик перочинный и платочек беленький с инициалами Б.К., кавалериста того, говорит, звали Константин Боровой ... запомнил это имя он навсегда, да и подарки эти бережёт Прохор – пуще собственной жизни, носит у себя на шее, как реликвию, в мешочке кожаном ...

Потом у нас был ужин, а уже ночью, в темноте, лёжа под одеялом, после отбоя, рассказал он мне, что убежал он из расположения партизанского отряда, когда их в тыл на самолете партизаны хотели отправить – потому как мстить фашистам хотел за все, что он увидел, за папу, за маму ... долго ходил–бродил, приключения всякие были, говорит, что и белочка с ним орешками поделилась, когда он совсем голодный был ... потом набрел он на деревню, в которой штаб фашистский был, и украл у немцев документы с картой и консервы.

Потом переполз, по ночи, через линию фронта к нашим. Уговорил оставить в полку, передав карту, документы и показав разведчикам, как пройти через болота ... Ну а дальше – дальше они воевали ... Больше Прохор не рассказал ничего, как мы его не расспрашивали. И вот сегодня утром, на праздничном построении по случаю Дня Советской Армии и Военно–Морского Флота, Прохор стоял в первом ряду, а на его груди скромно блестели орден Красной Звезды, медаль За Отвагу и нашивка за ранение, а медаль За Отвагу необычная! В серединке медали пуля немецкая есть, застрявшая, а у него шрам – аккурат напротив сердца ...

Как-то Прохор пошутил, что он тоже видел, как в штыковом бою пуля застряла у гитлеровца в кресте. И спросил у нас, как вы думаете – это чудо? Мы закричали дружно, что чудо! А он ответил, что это было бы можно считать чудом, если бы не остальной десяток пуль, которые его продырявили выше и ниже ...

Мы с ребятами так думаем, что Прохор, при поступлении в училище попросил командиров, чтобы о его боевых орденах никому из нас – воспитанников, не рассказывали, чтобы не подумали, что он выпячивается ...

Его награды хранились у начальника училища ...На этом разрешите, мама Марина, закончить письмо. С праздничным приветом к Вам, мама, Ваш приемный сын Фёдор.

23 февраля 1947 года.

П.С. Пришлите, пожалуйста, мама Марина, мне открытку с видом Севастополя и ноты той осетинской песни, хотим с ребятами разучить её. У нас один раз в неделю есть для всех желающих урок музыки, учат играть на различных инструментах и петь. Так вот, я уже взял несколько уроков игры на скрипке

21 августа 1943 года были организованы дополнительные суворовские военные училища для обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, а также детей рабочих и колхозников, погибших от рук немецких оккупантов, со сроком обучения 7 лет, с закрытым пансионом для воспитанников

Отрывок из документального, военно-исторического романа "Летят Лебеди" в двух томах.

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – "Без вести погибшие"

Сброшу всем желающим пикабушникам на электронную почту абсолютно безвозмездно

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я всё вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах).

Есть печатный вариант в твёрдом переплете

Предыдущие публикации:

Один из невероятных случаев Великой Отечественной войны

Из высказываний Гитлера об оккупационной политике на Востоке

1.5 минутный фрагмент кинохроники о зверствах немецко-фашистских захватчиков. Крымская АССР. Дата съемки – 31 декабря 1941 г

28 панфиловцев

Кому нелюди, а кому новые граждане

Товарищ Главный Старшина

И один в том поле воин, если он по-русски скроен

Волынская резня

ЛА-5 против 44 бомбардировщиков Ю–87 и 8 ФВ–190

Отрывок из моей новой книги о работе военного разведчика под прикрытием, о том, что служба в горячих точках не проходит даром, но все ранения и болезни - не приговор, а лишь очередная задача, которую нужно решить.. И, что решать её лучше, помогая другим.

Глава 40. Военный госпиталь

Посте возвращения из Германии я, как обычно, поехал в спас-заулковский детский дом. Отвез ребятишкам кое-какие подарки. А после этого отправился в 6-й Центральный военный клинический госпиталь Министерства Обороны Российской Федерации (сейчас это 3-й ЦВКГ имени А.А. Вишневского, филиал №2). Ребята там лежали тяжелые, многие после ампутаций.

Пару лет назад мой друг, известный писатель и сценарист Сергей Анатольевич Щербаков попросил меня передать несколько номеров своего журнала «Боль сердца моего» одному человеку. Человек этот оказался замечательной женщиной по имени Мария. Работала Мария Иващук заместителем директора Центрального музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева. И, по совместительству, возглавляла химкинское «сестричество», которое шефствовало над этим военным госпиталем. Сначала у нас завязалась переписка с Марией. А вскоре мы стали друзьями.

И это письмо от Марии о ребятах, лежавших в госпитале, я получил одним из первых: «Сейчас их десять человек на праздники осталось... Коленька - спецназ, 20 лет. 9 октября уже прошлого года наступил на мину. Подрыв вместе с Димой. У обоих теперь нет по одной ноге (к счастью, ниже колена). А у Коли еще и вторая на спицах пока. Коле повезло. Когда падал, то, как бы «осел» вниз, а не вперед упал. Там вторая мина была. Есть Саша Пашков - танкист. 15 июля в Шали стали рваться танковые снаряды. У Саши нет обеих ног и правой руки. Высоко нет. На месте погибли девять человек. Саша сумел на одной руке за танк заползти и только боялся потерять сознание. НЕ ПОТЕРЯЛ! И ВЫЖИЛ! Еще Игорек Астахов - тоже танкист, без ноги, выше бедра. Они с Сашей недалеко друг от друга были. Еще Ванечка - морская пехота. Нет обеих ног. Очень высоко нет. И Лешенька - тоже спецназ - тоже без обоих очень высоко. Плюс два замечательных МИРОТВОРЦА - тех самых. Из Цхинвала. Эдуард и Рамазан. Ну, они оба в гипс залиты до самых подмышек. Но руки и ноги есть! ТАКОЕ СЧАСТЬЕ! И ноги ТЕПЛЫЫЕЕЕ... Вернее, пальцы, остальное в гипсе. Для меня ЭТО подарок! Есть еще Виталик. Разведка-снайпер. Его система «Град» так обработала в августе в Осетии, что полный «отказ» всего низа. Но МЫ ПОБЕДИМ!!! ВЕРЮ!!! Есть еще Лёшенька и Максим - срочники - разрывы связок на ногах. Ну, вот, вроде никого не забыла. Вот такая КОМАНДА!!!»

Однажды Мария пригласила меня приехать к ребятам в гости. И с тех пор я бывал у них довольно часто. Мы подружились с Сан Санычем Пашковым и его замечательной мамой Лидией Константиновной.

Во время нашей первой встречи, Саше несколько раз звонила супруга. Невольно разговор коснулся детей. У Саши - дочка и сын. Дочь - старшая. Сын еще маленький. Ходит в детский сад. По средам не ходит. Говорит, у меня выходной. И заставить его невозможно. Саша, ему по телефону: «Приеду домой, будешь ходить в садик и по средам». А сын в ответ: «Когда приедешь, я вообще в садик ходить не буду - кто-то же должен тебе помогать».

Мальчику на Новый год купили сотовый телефон, чтобы он мог разговаривать с отцом. В первый же день, когда мама собирала его в детский садик, обратила внимание, что он не взял телефон с собой. Спросила, почему?

В ответ: «Там мальчишки его быстро сломают. Они же маленькие!»

А он уже большой! Да, Олежка был большим. Взрослым, настоящим мужчиной. В свои неполные шесть лет.

Я старался больше времени проводить с ребятами, у которых были травмы позвоночника, и которым я мог помочь советом и поделиться своим личным опытом восстановления после этой травмы. Но меня приглашали и в другие отделения. Хотя, чем я мог помочь ребятам после ампутаций? Наверное, ничем. Добрым словом? Я не уверен, что мои слова тогда для ребят что-то значили. Но они все равно, раз за разом, они приглашали меня к себе в палаты. Делились своими мечтами и секретами. Наверное, потому что мы с ними одной крови.

Я рассказывал ребятам о Реабилитационном центре социальной адаптации инвалидов и участников военных действий «Межотраслевом Институте Реабилитации Человека имени профессора М.С. Михайловского», что расположен в Зеленограде. И о самом Михаиле Семеновиче Михайловском, который на фронте во время Великой Отечественной войны в восемнадцать лет лишился обеих ног. Перенес несколько сложнейших операций, но не сломался и всю свою жизнь посвятил заботе о ветеранах различных войн и вооруженных конфликтов. Стал врачом, учёным, общественным деятелем. Открыл Институт Реабилитации Человека (сейчас этот институт возглавляет его сын - Валерий Михайлович, удивительный человек и замечательный врач; в то время Валерий Михайлович со своими сподвижниками открывал новый реабилитационный центр на Бородинском поле).

Рассказывал о сайте Артофвар, который помог многим из нас, ветеранов боевых действий, найти своих боевых товарищей, новых друзей и себя в мирной жизни. О целебной силе творчества. О наших авторах: о Герое России Альберте Зарипове, в результате тяжёлого ранения потерявшем зрение, об Андрее Павлюкове, потерявшем обе ноги в Афганистане и о многих других людях удивительного мужества, которые не сломались после всего пережитого ими на войне, а стали талантливыми писателями и очень достойными людьми. 

Рассказывал о солдатиках, в которых играл по совету моей бабушки в детстве. И о том, как эти солдатики подняли меня на ноги после серьёзной травмы позвоночника. А еще о бабушкиных трёх «Т» - о Труде, Традициях и Творчестве, которые, вместе с моими солдатиками, помогали мне встать на ноги. О специальных упражнениях, о пользе массажа и оздоровительной системе древних греков-эллинов, которая была удивительно похожа на наши славянские традиции. И о многом, многом другом.

Помнится, самым сложным моим пациентом был Максим. Перспективный молодой офицер, умница, интеллектуал. Под Новый год он вместе со своей семьей поехал к родственникам. На скользкой дороге машину занесло, и она вылетела на встречную полосу. В результате, во встречной машине погибли молодой парень и девушка. Погибли жена Максима и их ребенок. А сам он получил тяжелейшую травму позвоночника.

Разумеется, всё, что я рассказывал ему о том, как подняться на ноги, он не слышал. Ему это было не интересно и не нужно. Он считал, что все его близкие и те двое ребят во встречной машине погибли из-за него. И ему хотелось поскорее уйти к ним. Здесь его больше ничего не держало.

Я пытался до него достучаться. Пытался убедить, что в аварии могла быть не только его вина, но и вина коммунальных служб (о том, что при правильном проектировании скоростных дорог с разделительными газонами-ловушками, как в Германии, где он не мог бы вылететь на встречную полосу, я, конечно же, думал, и не раз). И говорил ему о том, что раз он здесь остался, то это не случайно. Возможно, ему ещё очень многое нужно сделать здесь - хорошего и доброго, ради своей семьи и ради тех ребят, погибших во встречной машине.

Как ни странно, но моя последняя фраза чем-то его зацепила. Когда я уходил из палаты, Максим впервые за весь вечер обратился ко мне. И спросил совета, с чего ему начинать?

Это было неожиданно. Я был уверен, что Максим меня не слышит. И не услышит. Как приятно было узнать, что я ошибся. Я задержался у его кровати совсем не на долго, но в результате, мы проговорили с ним почти весь вечер. Причем говорил не только я, но и Максим.

Если бы я мог, то обязательно вздохнул бы с облегчением. Ведь я никогда не терял своих бойцов. Я привык, что из самых тяжелых боев и испытаний, мы всегда возвращались все вместе. Возвращались живыми.  И я не хотел менять своих привычек. А теперь я чувствовал, что и с Максимом всё будет нормально. И он обязательно справится с выпавшими на его долю испытаниями.

Максим, действительно, оказался очень мужественным человеком. Он смог пережить ужасную трагедию, но не сломался. Он смог пережить тяжелейшую травму позвоночника, но смог подняться на ноги. Сейчас у него жена и двое замечательных детей, которым он посвятил всю свою любовь и всю свою жизнь. Наверное, ради этого стоило выжить и стоит жить?

Мне невольно подумалось, что если наша жизнь имеет какой-то смысл, то может быть этот смысл в том, чтобы мы называли своих детей именами близких и дорогих нам людей, которых потеряли? Чтобы наши дети продолжали дорогие нам «жизненные цепочки». Чтобы сами мы жили долго и счастливо в память о них. И, если есть что-то после смерти, то это - наши близкие и любимые, которые сейчас не с нами, но видят нас, радуются нашим успехам и желают нам только добра. И если мы по-настоящему их любим, мы должны понимать это. И жить дальше...

Я часто вспоминаю ещё одного своего собеседника, разведчика-снайпера Виталия, о котором мне писала Мария. В Южной Осетии он попал под обстрел установкой «Град» и получил серьезную травму позвоночника. Ноги у него не работали.

Когда я рассказал Виталию, как сам разрабатывал ноги после травмы позвоночника, он с лёгкой обидой в голосе спросил: «Я, наверное, мало тренируюсь? Прошло пять месяцев, а ноги все еще не работают?»

Помнится, тогда я ответил, что он молодец. Но не стал говорить, что тренируется он, действительно, мало. При травмах позвоночника, сколько не тренируйся, всё равно будет мало!

Что можно было ему посоветовать? До армии Виталий не успел приобрести каких-либо творческих увлечений. Но ведь начать хорошее дело никогда не поздно. Ведь так же?! Рядом с Виталием в госпитале находился его замечательный дедушка. Он помогал своему внуку делать упражнения лечебной физкультуры, но этого тоже было мало. Я рассказал Виталию, какие упражнения делал сам. А в какой-то момент обратил внимание на то, что у Виталия тонкие и очень артистичные пальцы рук. Поэтому посоветовал ему начать рисовать. Не карандашом, разумеется. После таких травм руки плохо слушаются, и рисунки получаются никудышными - не приносят радости творчества, радости новых открытий. Лечебный эффект от таких рисунков не слишком большой. А вот рисование мелками, красками - совсем другое дело! Можно малевать от души, не переживая за то, что что-то не получится.

Вскоре я получил очередное письмо от Марии.

«Саша! Здравствуй ДРУГ, дорогой! Итак, ГЛАВНОЕ!!!! ТЕБЕ ГРОМААААААААДНЕЙШИЙ ПРИВЕТ ОТ РЕБЯТ! ОТ САНИ, ОТ КОЛЕНЬКИ, ДИМКИ! СЛУШАЙ, а Виталику я вчера отвезла уже бумагу, карандаши и уголь. У него интерес в глазах появился. От Сани отдельное спасибо за фото! МИРОТВОРЦЕВ УВЕЗЛИ В БУРДЕНКО. Звонят. Но фото еще не передала, так как не виделись. На меня тут вышел Союз десантников России - хотят всех ребят памятными медалями торжественно наградить. Списки готовлю».

А уже через две недели следующее письмо. 

«А Виталик - РИСУЕТ!!!!!!!!!!! И У НЕГО НАЧАЛА ДВИГАТЬСЯ ЛЕВАЯ НОГА!!!!! ПОПРОСИЛ КРАСКИ!!! Вчера вручали парням медали в госпитале от Союза Десантников России».

Такие вот маленькие чудеса происходили в 6-м госпитале Министерства Обороны. Благодаря Марии и её замечательным женщинам из химкинского сестричества, благодаря потрясающе талантливым врачам 6-го госпиталя и многим, многим другим неравнодушным людям, которые помогали ребятам снова «встать» на ноги.

А благодаря профессору МГУ Владимиру Александровичу Сухомлину и Володе Крупенникову, которые открыли специальную кафедру в МГУ для ребят с ограниченными возможностями и разработали ряд новейших технологий дистанционного обучения инвалидов, у ребят появилась не только земля под ногами, но и возможность полноценной и интересной жизни.

Ведь не случайно профессор Михайловский Михаил Семенович, настоящий фронтовик и настоящий человек, потерявший обе ноги в годы Великой Отечественной войны, говорил: «Что главное, не просто желание жить, а стать равноправным, творчески активным членом общества и приносить обществу пользу». Думается, это важно не только для ребят с ограниченными возможностями, но и для каждого из нас?

Да, забыл вам сказать. Старший сержант запаса Виталий Гриценко, которому я когда-то советовал начать рисовать в 6-м госпитале Министерства Обороны, сейчас - Мастер Спорта международного класса по лёгкой атлетике (ПОДА - с поражением опорно-двигательного аппарата), член Паралимпийской сборной России, неоднократный призер и победитель Чемпионатов Европы, Бронзовый призер Токийской Паралимпиады. Он много путешествует, живет интересной и насыщенной жизнью. И у него очень много хороших, настоящих друзей. Вот такие у нас ребята!

Александр Карцев, http://kartsev.eu

P.S. Прошедшим летом я получил весточку от Марии Иващук. Мария Николаевна написала, что ребята, которых когда-то я «поднимал», сейчас уже сами приезжают в госпиталь, чтобы помочь другим. Так что наша «цепочка» взаимовыручки не прекращается…

P.P.S. В ближайшее время роман "Принцип Рамзая" будет напечатан в издательстве "Питер" (тираж 2500 экз., твердая обложка). Книжную версию романа "Принцип Рамзая" в форматах FB2 и PDF можно бесплатно скачать вКонтакте в группе "Живи, солдат!" - https://vk.com/zhivisoldat
По просьбе военных врачей, часть тиража мы выкупим и передадим в госпитали. Но до тех пор книгу придётся читать в электронном виде. Так что, прочитал - поделись с другими))