Добрый день, и это снова я)) Видя довольно негативную реакцию, решила перестать размещать главы в этом сообществе, не желая испытывать терпение подписчиков сообщества. Однако, на меня вдруг начали подписываться, чем несколько озадачили... Пораскинув мозгами, я решила запостить третью главу. Обращаюсь к подписчикам сообщества: если вы минусите из соображений, что пришел Йунный Аффтар со своим шЫдевром (не юный и не шедевр, на самом деле), где воскрешает и сношает всех подряд - это не то. Я с уважением отношусь к творчеству госпожи Роулинг, и извращать ее роман не хочу. Работа посвящена разбору одной теории, что вы уже обсуждали в этом сообществе. Пасхалка, оставленная Джоан в оригинальной серии книг. Не знаю, зачем - быть может, она намекала на продолжение, или это был просто "рояль в кустах". Но если ввести эту пасхалку в сюжет - получаешь интересный результат, который заставляет взглянуть на некоторые вещи совершенно под другим углом.
Итак, поехали))
… Премьер-министр расхаживал из угла в угол, поглядывая на часы. Время его рабочего дня подходило к концу, и он всей душой рвался из этого опостылевшего ему за день места домой, где можно было снять с лица маску официальности и хоть немного расслабиться. Только вчера он прибыл с переговоров по очередному соглашению, жал руки с дежурной улыбкой и слушал пустые речи и треск фотокамер. А сегодня что? Опять скандал. Да, причина опять пустяковая, незначительная, но журналисты успели раздуть какую-то сенсационную басню, которую активно подхватили даже солидные издания и телеканалы. А все это заставляет ползти вниз рейтинги… Он дал остроумное опровержение, однако даже это мало помогло.
Эти нападки на фигуру премьер-министра переживали пик своей активности, и он знал, почему. Прошлый год и этот стали наиболее тяжелыми для страны. Множество смертей, несчастных случаев, катастроф, погодных аномалий… Даже за град, пробивший пару крыш где-нибудь в Йорке, готовы свалить вину на его голову. А с таким объемом бед, свалившихся на старую Англию, его готовы линчевать общественность и политические оппоненты во главе с парламентом. Все требуют ответа. Вот только что он скажет? Что все это проделки какого-то злого волшебника по имени Воло… Вольде… тьфу, имя-то еще его запомни… Да он вылетит из своего кресла за такой ответ!
Волшебники… Эта тема тревожила его еще с самого дня, когда впервые из камина вышел тот, «другой министр», Корнелиус Фадж. Узнать, что по соседству с ними проживают люди, чьи возможности, мягко говоря, сверхчеловеческие – приятного мало. Но как быть, когда их действия ставят под опасность жизни его сограждан и жизнь страны в целом? Кто их знает, что однажды они от простых убийств перейдут к атакам масштабнее? Он помнил мост, рухнувший по непонятным причинам, помнил упавший самолет, у которого просто резко отказало ВСЕ. А сбои в электросети по всей стране, настоящие миграции населения из отдельных районов Британии из-за странного тумана, который, как он знал, порождается какими-то демонами, де-менторами? Да, все это закончилось с тех самых пор, когда в той комнате с камином появился уже знакомый ему Кингсли Бруствер, кстати, ставший сам тем, «их» министром, и объявил, что армия того Вольдемара или как его там пала, и ситуация стабилизировалась. «Она никогда не стабилизируется…» - эта мысль не давала покоя премьер-министру. Но никаких идей по решению этой проблемы у него не было. До сегодняшнего дня…
В кабинет вежливо постучали, и на пороге возник человек средних лет, в форме, с военной стрижкой. В руках у него была папка, приковавшая внимание премьер-министра своим возможным содержанием, над которым он ломал голову весь день.
— Добрый вечер, господин премьер-министр. – поприветствовал его генерал-лейтенант Доналдсон. — Мы договаривались с вами о встрече, сэр.
— Проходите, Доналдсон. И давайте без титулов. Что вы принесли?
— Все, что касается наших соседей. И поверьте, вас это немало заинтересует и обнадежит.
1.
… Гарри стоял перед изрисованной граффити телефонной будкой в одном из лондонских закоулков, и подозрительно оглядывался по сторонам. Хоть он ни разу не столкнулся здесь ни с одним магглом (быть может, все-таки кое-какие чары, отпугивающие простаков, сотрудники Министерства наложили на это место), но осторожность не помешает никогда. Однако как обычно улица была пуста, и он уверенно захлопнул за собой дверь кабинки. Перед ним, вместо того квазителефона, была мудреная конструкция, что-то вроде банковского терминала для выдачи денег, с прорезью для принятия пластиковых карт. Выглядел он весьма уродливо. Что и говорить, умельцы из отдела обеспечения секретности явно не заботятся об изящности форм!
Он вынул стандартную карту, которую ему выдали с два месяца тому назад, как только их ввели по инициативе главы Отдела по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов Артура Уизли (хоть глава семейства Уизли и вернулся по собственной просьбе на прежнее место работы, но активно участвовал в программе обновления и восстановления структуры магического правительства. Эта его идея была предназначена для сотрудников Министерства), и вставил в приемник. Аппарат тут же «съел» карточку, и окна кабинки подернулись легким муаром – сработали маскировочные чары. Кабинка поехала вниз, поднимающийся асфальт скрыл внешнее убожество закоулка. Гарри опустил глаза вниз, и тут же его кроссовок коснулась узенькая полосочка света, стала расширяться по мере движения лифта. Через несколько секунд он мягко затормозил, и створки раскрылись под напутствие бесплотного прохладного женского голоса:
«Добро пожаловать в Министерство Магии».
«Хоть бы интонацию поменяли» - как-то отстраненно подумал Гарри, поправив сумку на плече. Механическое произношение этих слов не раздражало его, но ввергало в какой-то день сурка. Хотя… Быть может, это лучшее, что могло произойти в его жизни. Постоянность. Стабильность. Не стоит ворчать из-за таких пустяков.
В атриуме, несмотря на столь ранний час, уже было полно волшебников и колдуний в форменных мантиях сотрудников. Гарри постарался как можно незаметнее влиться в эту толпу, чтобы не вызвать очередные перешептывания или взгляды в свою сторону. За эти три месяца отношение окружающих к нему не поменялось ни на йоту. Как-то в сердцах он даже пожаловался Гермионе, что скоро придется ходить среди толпы не иначе как в мантии-невидимке, на что девушка, сочувственно пожав плечами, сказала: «Я понимаю, как это неприятно, когда в тебя каждый раз тычут пальцем, но... Вспомни, когда несколько лет назад от тебя все шарахались, как от прокаженного».
Осторожно лавируя в толпе, Гарри пробирался к лифту на нижние уровни. Аккуратно обогнул пожилую колдунью с высоченной стопкой пергаментов, вовремя увернулся от плывущего в воздухе письменного стола, который вела деловитая парочка магов, вздумавших в каком-то отделе провести перестановку мебели, и почти беспрепятственно очутился у лифта. Рядом уже стояло пять-шесть человек. «О, Мерлин...». Он поспешно натянул вежливую улыбку, ставшую для него щитом от взглядов, вонзившихся в глаза острыми пиками. «Вы челюсть не потеряйте, сэр» - мысленно посоветовал дряхлому старичку в синем колпаке и с облезлым пером за ухом, который так воззрился на него, словно только что узрел второе пришествие короля Артура. Наконец, звякнул лифт, и Гарри первым нырнул в кабинку под конвоем изумленно-восторженных взглядов. Вместе с ними в лифт набилось порядка двадцати служебных записок, засновавших вокруг лампочки, как рой пчел. Ему на первый уровень. Прекрасно, а пока он сделает вид, что что-то потерял в сумке, чтобы только не видеть этих лиц. Хотя... Ему сейчас начнут наперебой предлагать, чем помочь. О небо, как же тошно. Придется так и стоять вежливым истуканом в неловком молчании.
Хорошо, что это длилось лишь минуту. На первом уровне Гарри с огромным облегчением вынырнул из кабины. Казалось бы, он уже не один десяток раз проходил через это, но каждый раз принародное появление здесь заставляло его чувствовать себя музейным экспонатом... Было, правда, и кое-что еще. Другая причина. Глубоко в душе что-то маленькое, но колючее оживало при этих взглядах. «Ты не заслужил это» - начинал шептать голосок в его голове. И на краткий миг глаза окружающих становились подобны кончику палочки, с которой готово сорваться Убивающее заклинание. Или Круциатус.
Он каждый раз словно шел через строй со шпицрутенами.
Усилием воли Гарри вернул себя к реальности. Он не виноват. Ни в коем случае. Виновато то равнодушие, с которым волшебники смотрели на расправы Пожирателей, с которым ждали своей участи, как скотина ждет ножа мясника. Самое страшное – смиренно ожидать. Уже за одно это каждому третьему стоило дать десять лет в Азкабане! Ведь из-за равнодушия погибло столько людей...детей...
- Ба! Гарри Поттер!
Знакомый рык над ухом прервал его раздумия, и Гарри поднял глаза на его обладателя, возникшего прямо у него на пути. Аластор Грюм смотрел на него своим единственным глазом, расплывшись в добродушнейшей улыбке, которую незнакомый с ним человек мог счесть зверским оскалом Франкенштейна.
Грозный Глаз был единственным, кто умудрился вернуться с того света. Поистине, его живучести могла позавидовать любая кошка. Счастливый случай спас престарелого мракоборца во время операции «семь Поттеров». Сбитый с метлы, Аластор пролетел несколько ярдов, прежде чем ухватился за древко метлы одного незадачливого Пожирателя. Получив двойную нагрузку, метла вошла в самое настоящее пике, пока между ее хозяином и Грюмом шла нешуточная борьба за место. Наконец, удачно оглушив соперника и отправив его в свободный полет, Грюм попытался выйти из пике, и с великим трудом сделал это буквально в метре от полотна шоссе. Мракоборец был готов взлететь и последовать за группой, но в тот же миг был сбит машиной. Очнулся Грозный Глаз уже в магловской больнице, в больничной сорочке, весь опутанный датчиками и под капельницей. Рука была плотно упакована в гипс, а пол-лица замотано бинтами. Деревянная нога, разумеется, была отстегнута.
Именно в таком состоянии Грюм и сбежал со второго этажа больницы. На его счастье, личные вещи были в одной с ним палате, и палочка была на месте. На целых две недели Аластор залег на дно в одном из своих секретных убежищ, залечивая последствия ДТП. За это время он успел узнать все последние новости, в том числе о почти удачном завершении операции «семь Поттеров» и собственной кончине (что немало его позабавило). Единственное, что по-настоящему его волновало – потеря волшебного глаза, который, похоже, был выбит из глазницы в тот момент, когда он врезался в автомобиль. До сих пор, кстати, глаз так и не вернулся. Гарри не смог вспомнить, в какой именно части леса был тайник, а на Акцио глаз не отзывался.
Свою «смерть» Грюм решил использовать как прикрытие. Он смог связаться со штабом сопротивления Волан-де-Морту, но свое «воскрешение» попросил сохранить втайне. Пока Гарри, Рон и Гермиона искали крестражи и скрывались от Пожирателей, Аластор руководил настоящей партизанской войной в Англии. Вскоре благодаря его усилиям Пожиратели предпочитали появляться на улицах городов только по двое-трое, боясь внезапных атак. Именно в тот день, когда состоялась битва в Хогвартсе, Грюм руководил взятием Министерства, откуда за сутки вышиб новое правительство вместе с Амбридж и ее командой (Пий Толстоватый в это время был в Школе волшебства). Из-за этого мракоборец не успел к стенам школы, а явился лишь по завершению сражения, где официально и вернулся к миру живых. В тот день это радостное событие перекрыло для Гарри даже победу над Волан-де-Мортом.
Именно Аластор с помощью Кингсли дал Гарри возможность поступить в школу мракоборцев, так и не сдав ЖАБА. С одной стороны, это означало, что более в Хогвартс он не вернется, но с другой… Это его шанс как можно быстрее вернуть мир в прежнюю колею и перестать терзаться бесполезными сожалениями.
- Готов к сегодняшнему выступлению, Поттер? – поинтересовался Грозный Глаз на пути к кабинету Кингсли.
- Волнуюсь. – честно признался Гарри, не видя причин скрывать свое состояние. Грюм хмыкнул:
- Ну ты даешь, парень… От тебя огреб сам Волан-де-Морт, неужели бюрократы в Берлине должны быть страшнее его? Жаль, что я с вами не еду, мне уже доводилось выступать на таких советах. Я бы быстро добился от них всех соглашений по безопасности…
В кабинете министра магии уже было пять человек, включая самого Кингсли Бруствера. Трое – мракоборцы, и среди них уже знакомая Гарри Гестия Джонс – розовощекая черноволосая волшебница, русоволосый молодой волшебник с мужественным, спокойным лицом и крупный мужчина лет пятидесяти, седой, с несколько угрюмым взглядом. Четвертым оказался молодой секретарь. Когда-то Гарри сталкивался с ним в коридорах Хогвартса, кажется, он был пуффендуйцем.
Гестия и Кингсли приветливо улыбнулись Гарри.
- Ну что, все в сборе. – мягко пророкотал Кингсли. У него был удивительный голос, и Гарри всегда представлялась умиротворенно мурлыкавшая рысь. – Наше отправление через пятнадцать минут, перемещаемся с помощью портала. – он указал на стоявшее в центре стола здоровое пресс-папье. Пока что предмет не был окутан обычным синим сиянием. – Так, Гарри, пока познакомься: Таддеуш Праудфут, - русоволосый мракоборец кивнул в ответ. – Амадеус Тафт. – Здоровяк пристально посмотрел на Гарри. – и мой секретарь Галвин Фланнаган.
- Привет. – пробормотал Фланнаган и стал торопливо запихивать в сумку листы пергамента и чернильницу, отведя взгляд.
- Предупреждаю сразу, Гарри. – промолвил Кингсли. – Могут быть провокационные вопросы, будет немало скепсиса на лицах наших… иностранных коллег. Не ведись на это, отвечай с достоинством и спокойно. Сегодня мы с тобой – лицо Британии.
- Понял. – на самом деле, Гарри стало только страшнее.
Тем временем пресс-папье уже потихоньку стало испускать синеватое свечение, и вся шестерка переместилась к столу, прикоснувшись к порталу. Сердце Гарри забухало часто и сильно, он глянул на часы – минута подходила к концу. Последняя секунда – и привычно рвануло где-то в районе живота, их бросило в непонятную круговерть, и почти тут же ноги ударились о твердую поверхность. От толчка парень едва не свалился, но удержался на ногах.
Их занесло на кухню абсолютно пустой квартиры. Беленые стены, пара шкафчиков, раковина, окно. Гарри с любопытством глянул в него – видимо, квартира находилась в многоэтажном доме, и перед ним раскинулась панорама большого европейского города. Из окна доносился шум машин и голоса спешивших по делам прохожих.
Тем временем мракоборцы успели осмотреть квартиру и лестничную площадку. Убедившись, что все чисто, процессия последовала вниз по лестнице.
2.
Пока они шли по улице, Гарри крутил головой не переставая. Вроде бы такой же крупный город как и Лондон, Берлин обладал другой атмосферой. Здания в основном в этой части города были невысокими, большинство нейтральных цветов. Речь, которую он слышал, шагая с остальными по широкой улице, казалась ему странной и режущей слух. Тем временем он вышли на угол, завернув за зеркальную витрину какого-то магазина, и успели пересечь Тауэнциен-штрассе (Гарри чуть язык не сломал, попытавшись прочесть это название), пока горел зеленый свет. На той стороне оказалось куда многолюднее. Они проталкивались сквозь разношерстную толпу, пока не добрались до какого-то серого трехэтажного здания. Бруствер толкнул тяжелую деревянную дверь, и делегация шагнула в прохладную полутемень. Дверь со скрипом закрылась, не оставив даже щелочки света. Она словно отрезала их от шумной улицы, не доносилось ни единого голоса.
- Где мы? – невольно проронил Гарри, моргая и пытаясь прогнать световые пятна, маячившие перед ним в темноте. Ответить ему никто не успел.
Мягкий свет разгорелся постепенно, явив им небольшое, отделанное светлым, почти белым мрамором помещение. Слева у стены расположилась небольшая застекленная будочка, рядом с ней самый обычный турникет. За ним – поворот вглубь здания. «И всего-то?» Выглядело это… разочарующе. Ни тебе иностранных делегаций, ничего. Гарри невольно бросил недоумевающий взгляд на Гестию, и та подмигнула ему:
- Это только пропускной пункт, погоди немного.
Кингсли уже стоял возле будочки. За стеклом появилась средних лет ведьма в костюме офисного типа, посмотрела какие-то бумаги, протянутые ей министром магии, черкнула пером и выдала несколько бейджей. Все это до ужаса было по-магловски. Кингсли поманил спутников, щелкнул турникет, и вся шестерка, нацепив бейджи, прошла дальше. За поворотом их ждал лифт, пригласительно разведя металлические створки.
- Нам на уровень «D». – произнес Галвин, сверившись с кусочком пергамента. Таддеуш нажал соответствующую кнопку на панели, и лифт ожидаемо двинулся вниз.
… После тишины и небольших размеров пропускного пункта открывшееся огромное круглое помещение и стоявший в нем многоголосый шум ошарашил Гарри. Лифт привез их прямо в зал Совета. В том, что здесь и будет проводиться заседание, он не сомневался ни секунды – помещение было построено в форме амфитеатра с небольшой площадкой у стены, где возвышалась тяжелая, резная каменная трибуна. На стене за ней от потолка и почти до пола свешивались длинные полотнища, окрашенные в цвета флагов стран Европы. Изогнутыми полукруглыми рядами к трибуне спускались деревянные, крытые лаком скамейки с мягкими спинками и сиденьями, оббитыми красным бархатом. Под потолком висела огромная люстра, поддерживающая сотни свечей. Сначала Гарри показалось, что она подвешена к потолку, но присмотревшись внимательнее, он понял, что она просто левитирует. Скамьи уже были полны участниками других делегаций, громко переговаривавшихся друг с другом на самых разных языках.
Пока Гарри оценивал размеры зала, к ним поспешно подошел молодой волшебник в темно-зеленой мантии, так же нацепивший бейджик. Он быстро глянул на надпись на бейдже Кингсли и выпалил заученную фразу:
- Уважаемый министр магии Британии, мы рады приветствовать вас на первом съезде Европейского Магического Совета по вопросам Безопасности,. Вам и вашим спутникам отведен ряд третий, места с 5–го по 10-е, вот, пожалуйста. – он протянул шесть буклетов британской делегации. – Чтобы добраться до ваших мест, просто коснитесь палочкой вашего номера на буклете.
Гарри глянул на свой буклет, на котором красовалась большая золотистая цифра «10» на фоне темно-синего кружочка. Сам буклет был обычной информационной листовкой.
- А… это что-то вроде портала? – Гарри оторвал взгляд от пергамента, однако волшебника с бейджем и след простыл. Зато отозвался Таддеуш.
- Да, знаю, выглядит это глупо, но другого способа организаторы просто не придумали, а лезть через головы никто не хочет. Так что придется немного полетать.
- Придется что?
Вместо ответа Галвин, Кингсли и мракоборцы коснулись своих номеров, и мягко поднялись в воздух, а затем так же неспешно их фигуры поплыли к своим местам. Гарри торопливо ткнул палочкой, и та же сила подхватила его и понесла над рядами футах в четырех над головами участников Совета. Этот недолгий, но удивительный полет напомнил ему свои детские сны еще до поступления в Хогвартс, где он так же парил над Литтл-Уингингом, и сердце сладко и тревожно замирало, когда под его ногами проплывали крыши домов. Так что на свое место он опустился с чувством некоторого разочарования – было бы здорово еще немного так полевитировать по залу Совета. Приземлился он рядом с Гестией Джонс.
- Понравилось? – осведомилась она у Гарри. – А вот я не очень люблю такие трюки. Вот представь себе, что ты начинаешь опускаться так в платье… - неподалеку пристроившийся Галвин кашлянул и уткнулся в свой пергамент. – А Мерилин Монро из меня так себе. – весело закончила Джонс.
Тем временем со стороны трибуны послышалось гудение настраиваемого мегафона, и взгромоздившийся на трибуну маленький волшебник в диковинной шапочке, лихо сдвинутой набок, зычно провозгласил на английском с очень сильным акцентом:
- Уважаемые участники съезда! Еще пять минут, и мы начинаем! Спасибо. – он спустился с возвышения, и рядом возникла пара мужчин, одетых совсем не как волшебники – один щеголял в простых джинсах и свитере, второй – тоже в джинсах, футболке и черном пиджаке. Они о чем-то заспорили с магом в шапочке, отчаянно жестикулируя.
- Buona giornata! Da dove siete arrivati? – внезапно окликнули Гарри по соседству. Он обернулся, и увидел жизнерадостно улыбавшегося кудрявого парня, на мантии которого красовался значок с цветами итальянского флага. Выглядел он его ровесником.
- Простите? – переспросил он.
- О, вы из Англии? Добро пожаловать! Я Игнацио. - представился улыбчивый парень и продемонстрировал бейджик. - Здесь я в роли переводчика. А вы? – он попытался разглядеть надпись на бейдже Гарри, но тот заранее предусмотрительно повернул его надписью к себе, не желая вызвать лишних пересудов по поводу его личности.
- Гарри. - отозвался он, изо всех сил надеясь, что итальянец не станет допытываться насчет фамилии и искать шрам на лбу. - Кто эти волшебники в магловских костюмах? - спросил он, желая увести излишнее внимание от себя. Игнацио посмотрел в сторону трибуны, где яростный спор уже плавно перешел в просмотр вороха каких-то пергаментов. У одного из той странной парочки магов разлетелись в стороны полы пиджака, явив крупную надпись кириллицей на белой футболке - НИИЧАВО.
- А, это русские волшебники. Я слышал, они заключили договор с магловским правительством своей страны, которое предоставило им землю и анонимность в обмен на сотрудничество. Весьма выгодно для обеих сторон… Я раньше думал, они ходят только в национальных костюмах – ну знаешь, лапти там, вышитая рубаха…
- Итак, добрый день всем делегациям, прибывшим сегодня на Европейский Магический Совет по вопросам Безопасности! – прервал речь Игнацио все тот же маленький волшебник в шапочке и с мегафоном. - Мы рады приветствовать вас в стенах Магического Правительства ФРГ…
- А это, кстати, глава Правительства, Фаустус фон Бильдерлинг… - продолжал Игнацио, взяв на себя роль личного гида Гарри. – На подобных мероприятиях сейчас часто стали выступать на английском, хотя переводчики все еще нужны, а раньше возникала страшная неразбериха, когда наш брат попросту не знал, на каком языке говорит спикер. В одной только Трансильвании столько наречий! Я уже молчу об африканских… Один раз выступал какой-то вождь племени в пятьдесят человек, и приходилось половину слов просто угадывать. Доугадывались до того, что все окончательно запутались, вождь обиделся и пригрозил сделать куклу вуду для каждого из присутствующих – насилу удалось его убедить, что над ним не потешаются…
Словоохотливый итальянец продолжал о чем-то увлеченно рассказывать, но Гарри уже абстрагировался от его словесного потока, наблюдая за происходящим на трибуне. Фаустус фон Бирдерлинг уступил место новому спикеру, и стоявший на трибуне флажок на подставке окрасился в цвета французского флага. Француз долго зачитывал какой-то доклад, связанный с увеличением числа несчастных случаев в горах (Гарри не сомневался, что это было дело рук великанов, растормошенных Пожирателями), и к концу его выступления по залу пронеслись сдержанные хлопки. Действительно, сборище бюрократов. Гарри уже узнал, что выступление британского министра четвертое по списку. То есть, гибель сотен волшебников и ни в чем не повинных маглов не важнее обычных происшествий в горах, контрабанды демимаски через Румынию, крупной партии зачарованных проигрывателей, плевавшихся кассетами, и – о боже, какой ужас! – очередной ссоры двух испанских волшебных семей, где более всех пострадал лишь глава одного из семейств: ему отрастили павлиний хвост. Насколько Гарри помнил, Совет учредили с целью противостояния возникновению террора в той или иной стране. Однако вот уже два часа он слушает про проигрыватель, вообразивший себя пулеметом, и испанские разборки. Ему хотелось встать и демонстративно уйти отсюда и, судя по лицу Гестии, не ему одному.
Наконец, подошла очередь Британии. Кингсли все так же плавно левитировал к трибуне, под вялые хлопки зала, изрядно утомившегося от скучных докладов. Гарри напрягся и даже слегка подался вперед – вот оно, вот цель их поездки. Что-то будет? А министр магии спокойно разложил перед собой на трибуне листы с речью, кашлянул и обвел зал пристальным, немигающим взглядом рыси. Начавшийся в разных концах зала бубнеж притих под этим взором.
- Благодарю своих коллег за их весьма информативные выступления. Итак, как, возможно, вы знаете, наша страна пережила два очень тяжелых года… Имя лорда Волан-де-Морта, я думаю, известно почти всем здесь присутствующим. Помнится мне, что три года назад, когда его возвращение было официально признано, мы заключили договор с несколькими странами по содействию в пресечении его деятельности. Однако, многочисленные наши запросы в правительства этих стран были проигнорированы…
- Позвольте, господин Бруствер, - со своего места поднялся высокий человек средних лет, тот самый французский министр. – Мы предоставляли вам информацию о попытках вербовки указанным волшебником сторонников во Франции…
- Про великанов вы тоже предоставляли информацию? – вежливо, но с холодными нотками в голосе осведомился Кингсли. Французский министр открыл было рот, но тут же передумал отвечать и опустился обратно на свое место. Зато взвилась другая фигура, чуть подальше.
- А вы сами помогали нам в борьбе с Геллертом Грин-де-Вальдом? – почти выкрикнул человек. Гарри изо всех сил щурился, пытаясь разглядеть его значок, но тот неразличимо поблескивал на одежде крикуна. Выручил Игнацио.
- Это глава Швейцарии. – прошептал он.
- Насколько я знаю, Швейцария менее всех пострадала как в магловской, так и в волшебной войне. – все также вежливо и сухо парировал Кингсли.
- Но у нас тоже был договор, и насколько я помню, Британия дипломатично стояла в сторонке, пока на континенте разгорался пожар! – не унимался швейцарский глава.
Гестия не выдержала и вскочила с места:
- Альбус Дамблдор, верховный чародей Визенгамота и директор школы Хогвартс, одолел Грин-де-Вальда в честном поединке, закончив эту войну! Вам мало этого?
По залу пронесся одобрительный гул, Дамблдора, как убедился Гарри, тут знали многие. Лицо швейцарского министра исказило негодование, он собрался что-то ответить, но тут на весь зал прогремел усиленный мегафоном голос Бруствера:
- Успокойтесь, коллеги, спорами и разборками мы ничего не решим! Да, грешки были у всех, и я не могу утверждать, что в сороковые мы были белые и пушистые. Признайте, мы все пользовались слабостью соседа. Но сейчас совсем другое время. Волшебное сообщество не выживет в разрозненном состоянии. Нам нужно признать реалии настоящего. Мы стоим на пороге нового тысячелетия, и кто знает, что оно принесет нам. Эта последняя война в Британии ясно показала нам, что в будущем подобные столкновения будут иметь все более тяжелые последствия и разрешить их будет все сложнее…
- Я слышал, этого вашего лорда наголову разбили школьники. Ведь так? – послышался голос все того же швейцарского министра. На секунду в зале повисла мертвая тишина, не нарушаемая даже скрипом скамеек, а затем прорвалась новым гулом.
«…этого вашего лорда наголову разбили школьники…» Издевательский тон, которым были произнесены эти слова, или сама фраза – Гарри не знал, что именно из этого заставило прилить кровь к его голове, а кулаки – сжаться. «Дети?! Они бросили на войну детей?» - «Что ж это за великий темный маг такой был, что с ним справились студенты?» - «Как всегда, англичане склонны излишне преувеличивать…»
- Студенты сражались с Волан-де-Мортом только потому, что вы три года пускали дело на самотек, когда могли одолеть его, еще пока он только набирал силы! Полсотни несовершеннолетних за несколько часов – такова цена вашей трусости!
Присутствующие недоумевающее воззрились на вскочившего невысокого черноволосого парня в круглых очках, прекратив обсуждение. Неподалеку от Гарри медленно поднялся сухонький старичок, несколько секунд рассматривал его и тихо пробормотал, однако его слова услышал весь зал:
- Это ж… Гарри Поттер…
- Кто-о?! – Игнацио аж подпрыгнул на месте. – Тот самый?
Гарри оказался словно под светом сотен прожекторов, обращенных к нему. Негодование, пружиной подбросившее его с места и заставившее заговорить, постепенно угасало, оставив место неуверенности. Но нужно было договаривать до конца.
- Если бы не те школьники, над памятью которых вы здесь так глумитесь, Англия неминуемо оказалась бы под полным контролем Волан-де-Морта и его приспешников. А затем, наведя свои порядки, он бы вторгся на континент! И вы бы уже не отсиделись просто так… Его жажда власти не знала границ, кровь лилась бы уже на ваших землях! А все потому, что вы наплевали на взаимовыручку и решили окопаться в собственных границах, наивно полагая, что эта лавина до вас не докатится!
От собственного голоса, разносившегося в абсолютной тишине зала, у Гарри стоял звон в ушах. Он незаметно для всех выдохнул и разжал кулаки, пытаясь унять сердце, молотом бившее в грудной клетке.
- Вы ведь сражались против него лично, не так ли? – осведомился кто-то позади.
- Да.
- Видимо, вы все-таки великий маг, мастер Поттер, или дело в особой невезучести лорда Волан-де-Морта…
… Никто из присутствующих этого даже не почувствовал. Легкое, тихое потрескивание дерева, неразличимое человеческим ухом…
- Дело не в везучести или силе…!
… Треск стал громче…
- Я думаю, мистер Поттер сказал уже достаточно, присядь, Гарри. – наконец, отозвался из-за трибуны Кингсли. – Слова о том, что темного мага и его сторонников одолели простые студенты, ни в коем случае…
Взрыв.
Разлетающиеся в стороны щепки, сыпящаяся штукатурка, клубы пыли. Вопли.
Гарри швырнуло наземь, он едва успел сгруппироваться, сжав голову руками. При падении под ребра больно ткнулся обломок скамьи, посыпались искры из глаз. От боли он неконтролируемо раскрыл рот, вдохнул полный пыли воздух, и тут же удушливый кашель сжал горло. Заходясь в нем, он перекатился на живот и кое-как поднялся с четверенек.
«ЧТО ПРОИЗОШЛО?!»
Обзору мешала густая завеса пыли, сквозь которую уже в ярде от него люди казались призраками. Он потянулся за палочкой, все еще не переборов кашель, и растерянно вглядываясь во мглу, насколько позволяла пыль.
(продолжение в комментариях)
