Лига Поттероманов

Самое интересное — сверху карты, там, где позднее будет Шотландия. Дал Риада — это королевство скоттов, переселенцев из Ирландии. Фортриу — кучка пиктских королевств, которые соседи-скотты называли словом Алба, либо — та-дам — Албания. Карта отображает ситуацию за 800 год. Двести лет с этого момента до первых лет Хогвартса не прошли даром, и Дал Риада с Албанией в 843 году слились в единое государство. Формально. Фактически государство скоттов скорее переехало на восток — пикты стремительно ассимилировались, приняв гэльский язык, Стратклайд тоже пал к ногам скоттских королей Албы, а вот в исторической Дал Риаде дела шли не очень. Эти земли терзались норвежскими нашествиями, контролировались весьма условно и название Албы не носили. В дальнейшем здесь вообще сформируется особая гэло-норвежская культура, и этот край — Аргайл — войдёт в состав отдельного Королевства Островов. Вы помните, что на третьем этаже Хогвартса висит карта Аргайла? Я думаю, что висит она там не просто так, и именно в Аргайле Хогвартс и расположен. Таким образом, Хелена сбежала довольно недалеко, в восточную часть того же государства, в котором и находилась. Зато представьте себе досаду Томми Ридлла, который перевернул вверх дном всю Албанию Балканскую, а оказалось, что искать нужно было буквально по-соседству!

…магическому сообществу требуется капитальный пересмотр моральных и этических ценностей, но дети не должны отвечать за ошибки своих родителей. Мы не хотим получить поколение озлобленных колдунов и ведьм, чьи семьи когда-то пошли по наклонной дорожке, мы хотим дать им шанс всё исправить.

Руби МакАлистер, специальный консультант Визенгамота

2 мая 1998 года Тёмный Лорд окончательно и бесповоротно издох. И вплоть до середины лета вся Магическая Британия весьма целенаправленно сходила с ума. Свадьбы шли вперемешку с похоронами, а облавы на выживших Пожирателей Смерти сопровождались весёлой музыкой и взрывами волшебных хлопушек. Когда же все кто возможно были оплаканы, повенчаны и пойманы, а в пабах закончилась вся выпивка, начались суды.

Лето было холодным, а суды — быстрыми. За один день служители правопорядка умудрялись решить судьбу сразу пяти, а то и шести семей, симпатизировавших Лорду. Одиночек судили партиями, по несколько человек за раз. Добрая и всепрощающая светлая сторона не пощадила никого.

Так что уже в первых числах августа Драко Люциус Малфой ехал в убогом купе маггловского поезда в сопровождении двух молчаливых Авроров. Происходящее казалось ему безумной пародией на поездку в Хогвартс: Авроры — вместо его школьных приятелей, зелёный экспресс — вместо красного, ну и он сам, осуждённый преступник — вместо благополучного отпрыска уважаемой магической фамилии. Впрочем, «уважаемой» — это не совсем верно. «Влиятельной» — вот подходящее слово. Вместо благополучного отпрыска влиятельной магической фамилии. Хотя, какая, в сущности, разница? Нынешнее положение их семьи даже с натяжкой сложно было назвать приемлемым.

И хотел бы Драко сказать, что Малфои снова вышли сухими из воды, но он всё ещё находился в вонючем маггловском поезде в окружении Авроров. У него не было волшебной палочки, не было даже пары галлеонов в кармане, да и его ближайшее будущее совсем не походило на счастливый финал…

«Счастливый Финал» — именно эта надпись красовалась на передовице газеты, которую читал один из Авроров. Драко поморщился и отвёл взгляд.

Мать говорила, что им ещё повезло, хотя на деле повезло только ей. И то, лишь потому, что вмешался Святой Поттер. Куда же без него, верно? Не успел Мальчик-Который-в-Очередной-Раз-Удивил-Всех-Своей-Живучестью переместиться с первой страницы «Ежедневного Пророка» на третью, как под торжественные фанфары снова вернулся на обложку. Теперь уже в качестве защитника проигравших и несправедливо осуждённых — колдо в полный рост и хвалебные оды прилагаются.

Так что Нарцисса Малфой была временно ограничена в использовании палочки, а вместо срока в Азкабане оказалась лишь под домашним арестом. Что же касается самого Драко, то на суде он проходил по статье «Дети Пожирателей», и почему-то никто даже не заикнулся о том, что у него вообще-то есть Тёмная Метка. Не говоря уже о покушении на Всеми-Любимого-Дамблдора, истории с Исчезательным Шкафом и других замечательных вещах.

Малфой-младший не знал, что его спасло: протекция Поттера, деньги отца или всё сразу. По большому счёту, это было не так уж и важно, ведь Малфою-старшему ничего не помогло. А когда лишаешься отца на десять лет, радоваться собственному спасению совсем не хочется.

Почему-то больше всего досаждало, что слушание по делу Люциуса Малфоя оказалось не таким, каким Драко ожидал его увидеть. Он хотел запомнить переполненный зал, толпу обвинителей с перекошенными от гнева лицами и отца, отвечающего на их нападки с усмешкой. Драко хотел их презирать, хотел наполниться ненавистью и злобой, но слушанье оказалось проходным, одним из многих в тот день. Было жарко, половина зала пустовала, отец выглядел уставшим и откровенно скучал. Это казалось таким неправильным, таким нереальным, что, когда после оглашения приговора отца уводили из зала в цепях, Драко ничего не почувствовал. В душе было пусто.

Поезд в очередной раз дёрнулся, безжалостно вытряхивая задремавшего парня из тревожных мыслей, и стал замедляться. Сквозь грязное стекло можно было наблюдать за раскисшими после дождя полями, унылыми домишками маггловских бедняков и бесконечным лесом на горизонте.

Помянув добрым словом расщепившихся идиотов, подошедших к празднованию победы настолько обстоятельно, что ещё в конце мая над окрестностями Лондона пришлось поставить временный антиаппарационный барьер, и, посетовав на отсутствие камина в доме своего будущего Куратора, Драко немного успокоился.

Один из Авроров смачно зевнул, второй аккуратно сложил газету, спрятал её в карман и принялся застёгивать пуговицы на своём тёмно-синем пальто.

Стук колёс почти затих, в окне мелькнула приветственная надпись «Добро пожаловать в Дартфорд», и поезд наконец остановился.